Голосование за ходы

- Fool.
Вставая, Вальдемар наступил стальным ботинком пустотного костюма на горло умирающей, со смаком раздавливая горло и проворачивая ногой, словно туша сигарету. Милитант с хрустом размял плечи, в которых болью отдавалось все пережитое за эти дни. Не мешкая достал он свой верный нож, который ни раз выручал его.
- Let's dance... girls.
И каким бы спокойным и самоуверенным не выглядел вояка с Coup de Grace, все то время, что он потратил на то чтобы встать, он осматривал поле боя в поисках дополнительного оружия, которое могло бы выручить его перед превосходящими силами противника.

Не дожидаясь ответа и реакции, Вальдемар рванул к парню с лазганом. Правой ногой милитант наступил на левую врага, лишая того подвижности. Левой, железной рукой он перехватил выпад штыка и забирая оружие себе. Правой с ножом он размаху засадил под ребра, в область сердца. А зубами впился в горло и резко дернул головой назад, выравая трахею.
Когда Штортебеккера повернулся к остальным, по лицу и шее его стекала кровь неудачника, а глаза бешенно сверкали. Сам же противник упал, скорее всего, бездыханный, схватившийся руками за шею. Теперь у милитанта было оружие по-серьезнее ножа.
- Wanna some pie? Girls...

Вот и отдых. Отдых, который нужен был им всем. То, что они не бросились на помощь Ко'Хабу, было в определённой степени ударом для Ри'Ко. Всей душой и сердцем он жаждал ринуться в самую гущу боя, чтобы помочь соратнику, но... Но Аль'Веш был прав. И Клинок знал это. Как бы ни тяжело было принять это бойцу.
Потому шас'уи не оставалось ничего другого, как отдыхать. Но перед этим нужно было еще решить пару насущных проблем, возникших после боя. Помочь Кир'Весу, как наставник, как друг - он должен был это сделать еще тогда, как все закончилось. Он обязан был держать моральный дух своего маленького отряда на высоте. Особенно после того, что они пережили сегодня.

Ещё не успели прибыть новые следопыты, которые заменят тех, кого утратили они ненадолго и безвозвратно, когда собрались вместе Ри'Ко и его маленький отряд. Клинок знал, что он должен был сказать для них. Он знал, что хоть все и воспримут то, что он говорит должным образом, Кир'Весу его слова не помогут прямо сейчас. Тау должен сам был пережить это и перестать себя винить, но он должен был так же знать, что окружающие поддерживают его и не обвиняют ни в чём. Без этого воин мог надолго погрязть в тёмной яме мрачного настроения из которой выходом могла стать только смерть.

Тяжёлая тишина, мрачные взгляды. Разговор был закончен, теперь им всем надо было просто отдохнуть. Встретить подкрепление, которое так бойко стал охаживать виршеплет, что Ри'Ко решил не встревать и погрузился в свои мысли.
Сидеть и думать о вечном - было не самым любимым занятием молодого тау. Хотя, поразмыслить было о чем. Эта небольшая стычка сильно изменила Клинка - не смотря на то, что их контингент преследовал сугубо мирные цели, здесь как нигде пожалуй было трудно избежать потерь. За 3,5 операции у Ри'Ко сложилось ощущение, что лица тех, кто служил рядом, проносились мимо словно листья подхваченные ураганным ветром. Кого-то порой не удавалось даже запомнить. Потери сослуживцев, да и то что порой приходилось видеть на планетах гуэ'ла словно тысячи мелких хищных рыб терзали душу.

Поэтому Ри'Ко больше не мог следовать тому пути, который он избрал для себя после сражения у дамбы - пути одиночества, отстраненности ото всех. И именно то, что произошло между ним и Ан'Ни, именно этот импульсивный поступок доказал самому Клинку, что он готов к этим переменнам, что они ему необходимы.

Обо всем этом шас'уи думал в тех обломках где обустроил себе небольшое ложе для отдыха, пока остальные снимали напряжение весельем, смехом, общение с новыми сослуживцами, которые не факт, что задержатся надолго или же ты сам присоединишься к унесённым ураганом войны листьям. И тут он увидел её...
Целый мир погас, оставив в нем ярким, пылающим пламенем только Ан'Ни. Не замечая никого и забыв обо всем Ри'Ко последовал за девушкой.

Когда ты пробираешься в тыл врага, ты знаешь на что идёшь. Порой шансы на то, чтобы вернуться домой настолько малы, что впору говорить о самоубийственной миссии. Но те парни в стелс-костюмах выполняли порой такие задания, про которые можно было только сказать - "без шансов, они не вернутся". Знал об этом Клинок, хорошо знал. И не менее тяжело от этого было ему наблюдать трагедию, разворачивающаюся на глаз у собравшихся.
Шли драгоценные секунды. Нужно было решать броситься ли в новую авантюру, хоть и вымотаны они были после боя, или доверить спасение стелс-команды лишь круутам. Для себя Ри'Ко знал ответ, поддержат ли его остальные?
- Шас'Уи, мы можем быстро переправиться туда на театрах и помочь пташкам вытащить раненных. Готовить следопытов к заданию?

- Пожалуй, слишком много событий было для одного боя... - пробормотал Клинок и тут же почуствовал прикосновение окровавленной ладони к своему боку, Ри'Ко повернулся к Фол'Кье и потрепал того по плечу:
- Не должен был я такого допустить.

Вконец распоясавшаяся от радости Нат'Ли набросилась на двух Шас'Уи прервав общение Клинка со следопытом, и своими объятиями надавила на бок так, что Ри'Ко хрипло выдохнул от неожиданной боли. Где и как его зацепил, Клинок уже не мог вспомнить. Боль физическая отдалась болью душевной - эта короткая стычка далась тау дорогой ценой. Уже и его отряд уменьшился ровно в половину и одного сослуживца больше не вернуть.
Это разрывало душу молодого командира разведчиков на части. Слишком многих он уже потерял, для своего юного возраста. А кого и по его собственной вине. Пожалуй сегодня он впервые почувствовал, что ему больше всего хочется взять и убежать... Убежать на родную планету... Снова очутиться под тем прекрасным звездным небом, когда заходят оба палящих солнца. И эти мысли, эта боль дали возможность Клинку осознать, что, он просто не в состоянии больше быть один. Ему нужен был тау, кому бы он мог доверять... Иначе...
И Ри'Ко знал, кем мог быть этот тау. Он видел, как она смотрела на него, пока Нат'Ли набрасывалась со своими объятиями и гормонами. И избавившись от объятий, не сводя взгляда с Ан'Ни, он направился прямо к ней. Быстро, уверенно. Чтобы обнять, ведь это пожалуй то, что необходимо было Шас'Уи - но только от того, от кого он действительно этого хотел...

- Пойдём, - сопротивляться сейчас было бесполезно. Ри'Ко чувствовал себя словно попавшим в капкан из которого можно выбраться только отпилив застрявшую часть тела... Но Клинку и не хотелось вырываться, хоть и должен был он сейчас сказать важные и нужные слова своему командиру, своим подопечным. Слишком много случилось всего сегодня, поэтому Ри'Ко просто последовал за Ан'Ни к врачу...

Тем временем, где-то в глубине комплекса...

Темнота. Словно вязкая, черная жижа, лужи которой попадались в родном андерхайве, она обнимает тебя, держит, не дает вырваться и глотнуть воздуха. Ты хочешь выплыть, пытаешься рвать пелену мерзкой дряни, но будто бы только глубже и глубже погружаешься в нее... ...Рука - словно ты зачерпнул горстью жидкое пламя, боль, дикая боль вырывает из забытья. И Вальдемар открывает глаза. Свет. Яркий свет, бьющий в глаза, холодный воздух, касающийся обнаженного тела, прохладный металл прямо под ним. Не пошевелиться - руки и ноги, кажется, прикованы к столу, а в грудь словно воткнули с десяток тупых игл. Все это, впрочем, не идет ни в какое сравнение с болью в левой руке. Милитант пытается повертеть головой и понять, что с ней.
Слегка - больше не позволяет давящий на шею зажим, - наклонив голову, и скосив глаза Вальдемар видит нечто металлически-блестящее, на множестве тонких паукообразных ножек, удобно расположившееся у него на груди. Похоже, оно что-то делает с его рукой, но понять, что - не представляется возможным
- Э! Фью! Уберите эту хрень от руки, а то придется делать новую. - крик милитанта нарушает тишину пыточной.
- Отлично.. Наш лазутчик проснулся - раздается голос откуда-то неподалеку, безупречно четкий, безжизненный голос, без акцентов и эмоций, - скажи мне, создание плоти, дорожишь ли ты своим телом?
- Примерно так же, как и вы своими железками. Так что советую ничего с моим телом не делать.
Вальдемар старался держаться спокойно и не обращать внимания на боль. Что получалось с трудом, но получалось.
- К сожалению, мы в неравном положении, смертный. И поверь мне, я собираюсь воспользоваться этим в полной мере
- И я так понимаю, мой механический друг, мое содействие упростит жизнь нам обоим? - милитант прекрасно понимал, что лучше было запудрить железному уродцу мозги, чем изображать из себя героя и сгинуть здесь. Тем более, похоже, что железка признавал только физические методы пыток. Что было все же лучше, чем если бы его накачали препаратами до беспамятства.
- Безусловно. Итак, вопрос первый. Кто вы? Кто вы, осмелившиеся забраться в мои владения и уничтожать созданное мной?
- Я просто военный человек, который хочет снять вот эту гребанную железяку, с моей левой руки. Кстати, что ты с ней, железяка, сдел....
Боль в боку. Горячая, стекающая на спину кровь. Визг пилы и мерзкий запах горящей кости. Шевелящиеся внутри тебя металлические отростки. И снова. Боль. Сверло - или пила? Что он делает с тобой, милитант? Что из этого можно будет исправить, что из этого останется с тобой навсегда? Нет. Не говорить. Не сдаваться. Разряд электричества, прошивающий все тело, заставляющий тебя выгибаться дугой, едва не ломающий конечности.
- Простой? Нет, не простой, смертный, далеко не столь простой. Подобное, - в поле зрения вплывает что-то темное, сфокусировавшись, Вальдемар видит свой собственный микробид, - подобное простым бойцам не выделяют. На этой планете - в особенности. Простой человек не выживет в центре патрулируемой территории, не сможет провести уже второй акт саботажа... Но ты - не он. Когда я поймаю ЕГО, он будет мечтать о твоей судьбе, поверь мне... - спокойный голос мучителя приобрел даже нечто похожее на мечтательные интонации
- Железка, я тебе говорю, не смей трогать конечности. Иначе я тебе потом твою железку знаешь куда затолкаю?
Голос милитанта слегка срывался из-за причиняемой ему боли. В мозгу вертелась только одна мысль - вырваться и разорвать тварь.
- Возможно, потерять глаза понравится тебе больше? - словно бы задумчиво произносит палач. Иголки лапок шествуют по груди, и в поле зрения вплывает улыбчивая головка голубоглазой девочки с белоснежными кудряшками, на паукообразной станине. Множество разнообразных блестящих инструментов, которыми вооружены "конечности" несколько нервирует. Передние лапки опираются на твой лоб...
- Железка, поверь, если у меня чего-то не станет, то уже тебе потом захочется оказаться на моем месте. И если уж на то пошло, то без этой хрени я бы с гораздо большей радостью пообщался.
Вальдемара не сильно прельщала перспектива лишиться глаза или руки. Постепенно приходя в себя, он пробует пошевелить рукой или пальцами. Вновь пламя обжигает руку, кажется, оказавшуюся в самом центре костра, и боль заставляет милитанта вскрикнуть...но пальцы на месте, кажется. На месте... хотя в каком состоянии - вопрос.
- Арггггхххх. Какие же вы все-таки глупые железки. Выбираете самые неэффективные способы допроса. - тянуть время, разговаривать, не терять сознание...
- Я всего лишь ищу нужную степень воздействия. Ты лжешь, смертный, следовательно, боль слишком мала...
- А может без боли будет меньше лжи, железка? Не забывай, что смертные не слишком логичные существа. Да и в каком месте я солгал? Я ответил на поставленный вопрос. Больше конкретики, железка. Или я не похож на военного человека? - попытка изобразить сотрудничество, уменьшить боль, собраться, разорвать узы, сковывающие его, броситься и убить...
- Военные - глупы. Глупы, и подчиняются приказам. Ты не прост, смертный, говори же - зачем вы здесь? Что вы ищете на мануфакторуме?
Новый разряд. Зар-раза...
- Взорвать мы вас к чертям хотим. Хе-кхе. А гранат тут у вас полно.
Вальдемар чувствует, как чья-то металлическая ладонь запрокидывает ему голову. Темный капюшон плаща, блестящие фотоэлементы глаз, числом в пять, немигающим, нечеловеческим взором уставились в глаза милитанту.
Странное ощущение поселяется в голове милитанта. Эти отвратительные огоньки словно высасывали из него саму душу, в их глубине таилась тьма, мерзкая, отвратительная тьма...
Как не старался быть спокойным милитант, но вид этой жути, нависшей над его головой зародил в его голове страх. Точнее обнажил его. Дал выплеснуться наружу.
- Уберись от меня, тварь! - Полухрип, полукрик Вальдемара выплеснулся на урода в капюшоне.
- Ты думаешь, что можешь насмехаться надо мной, жалкий червяк? Быстрое движение - и боль, словно все лицо окунули в кислоту. Разряд - сквозь все тело. Визгливый хохот улыбчивой паукообразной мерзости. Не сдаваться. Не....
Боль дала возможность Вальдемару собраться с мыслями снова. Внутри разгоралась злость, постепенно усмиряющая страх и заглушающая боль. Боль, словно глоток кофе, окончательно разбудила милитанта. И хоть его тело искалечено, раны глубоки, но...
- Убью... - грозное шипение сорвалось с губ милитанта. Мышцы налились, готовые сорвать оковы. Но нет. Слишком крепки и слишком обессилен милитант. И рука. Его левая рука все еще болит.
Наградой напрягшемуся бойцу служит вспышка боли в руке, погружающая его в забытье вновь. На секунду? Час? День? В любом случае он очнулся, вновь слыша голос омерзительного существа, не имевшего ничего общего с человеческим родом.
- Ты ценен, смертный, более чем ценен. Твои друзья собираются выручать тебя. Думаю, я дам тебе шанс поглядеть им в глаза перед смертью. Понять, в какую ловушку их завели их бессмысленные человеческие эмоции. Возможно, даже пожалеть, что ты попался в плен живым...
- Железка...Ты... Еще не понял..Ты уже... труп...Я... Разберу тебя на... запчасти... своей искалеченной... левой рукой... - Ненависть, боль, отчаяние, безумие - все это вновь сбрасывает оковы забытья с Вальдемара.
- Это событие крайне маловероятно. Пока что ты расскажешь мне, какими силами располагают твои друзья. Сколько их? Кто их поддерживает? Рассказывай, смертный, время дорого.
Вновь ненавистная паучья тварь на груди. Холодные прикосновения металла - здесь, там, - по всему телу. Неужто он позвал еще парочку?
Боль. Тварь режет плоть милитанта, словно бы копошится в его внутренностях, какая мерзость, помоги Трон. Новые разряды терзают Вальдемара, и слова одно за другим срываются с немеющих губ. Что их корабль разнесет это гнездо по винтику, что даже памяти не останется ни от этого клятого завода, ни от этой мерзкой планеты вообще.
Боль стихает.
- Корабль? Корабль.. Это интересно.. Это очень интересно.. Стальному следует знать об этом.
- У меня был напарник и был это тот придурок-офицер, которого так ретиво уничтожили ваши приспешники. - Ложь, ложь и еще раз ложь. Главное не навести подозрения на Клауса, а там прорвемся, сожжем это гнездо ереси. Выжгем его плазмой. Сотрем с лица этой планеты.
- Ах, значит вы сумели подкупить одного из моих офицеров. Благодарю. Давно пора было провести чистки...
Звук шагов. Похоже, истязатель отошел - недалеко, но все же. Сил сломать оковы все еще не хватает... Но каждая секунда, в течении которой мучитель занят дает ему больше шансов. Мучитель отошел и милитанта омыла волна уверенности и спокойствия. Сбросить оковы. Размозжить голову урода. Уничтожить их всех.
Секунды идут. Кажется, ужас прошел. Пусть и механический, нечеловеческий - он живой. Его можно уничтожить. Можно ведь? И друзья на пути. Возможно, они успеют вовремя.
Щелчок. Что там делает мерзкая машина? Чего пытается достичь? Голову не повернуть, но звук определенно знакомый.. Клик дата-порта. С таким Клодиус обычно подключается для обмена данными с корабельными системами.
Еще один щелчок - похоже, механикус отключился от дата-порта. Он вновь склоняется над милитантом:
- Ты знаешь, кто являются самыми умелыми мастерами пыток во вселенной? Эльдар. Эти бессмертные создания возвели пытку в ранг искусства. Когда живешь сотни лет, ты можешь достичь предела в той области, что тебе интересна. Я видел однажды работу их специалиста, гомункула. Они способны разобрать тело человека на отдельные органы, и он все еще будет жить, дышать, и страдать.
Звяк металла о металл. Механикус подходит сбоку, и становятся видны многочисленные мехадендриты, растущие из его спины
Один за другим, они вооружаются блестящими острыми приспособлениями
- Я лишь недавно встал на этот путь, смертный, и, боюсь, не смогу подарить тебе множество дней в разделенном на части состоянии. Последний мой эксперимент закончился уже через сорок семь секунд. Возможно, с тобой мы сможем протянуть минуту, как ты считаешь?
- Сначала, тварь, я отгрызу твою голову. А потом уже посмотрим, кто сколько сможет протянуть. - Грозно сверкают глаза милитанта. Только освободиться от пут и тогда держись железяка! Ничего не остановит милитанта от мести... За все мучения над ним... За искалеченную судьбу, детство... За убитых родителей, друзей... Хоть и очередная игрушка в руках судьбы, но на тебя, уродец, выплеснется вся та злость, которая скопилась у Штортебеккера с момента последней встречи со скверной, которую он поклялся истребить...
- Как предсказуемо...Внезапно, механикус обрывает фразу. Секунда. Другая.
- Похоже, друг мой, совсем скоро твои друзья окажутся рядом с тобой. А сейчас тебе придется обождать...
Шипение открывающейся двери.
Рывок причиняет сильнейшую боль, но едва не срывает с крепления зажим на руке. Еще раз. Еще чуть-чуть...
Со стороны двери раздается дикий вопль:
- КИШКИ ИМПЕРАТОРА!!!
- Не беспокойтесь, говорите - звучит спокойный голос механикуса, резким контрастом с воплем Клауса, раздается треск разрядов, очень хорошо знакомый Вальдемару за последнее время, - сейчас я его умиротворю...
Вслед за этим за дверями раздается грохот пальбы, в котором можно различить болтерные выстрелы и даже рычание плазмы
- Как предсказуемо. Впрочем, это же люди...
Слитный вопль десятка глоток "За Машину и слуг ее" - откуда-то снаружи.Похоже, милитант будет спасателям достаточно дорого стоить.
Взрыв гранат за дверью зазвенел случайными осколками, рикошетящеми от стола.
Вслед за ним послышался голос Клауса: - Господин Конс, что нам делать?! Я защищу вас!!!
- Железка! Вернись! Я оторву тебе голову зубами! - ревет милитант. Разряд, омывающий тело болью, и погружающий во тьму.

Цок-цок-цок... Этот противный металлический, до боли знакомый звук раздался совсем рядом. Рефлексы милитанта сработали мгновенно:
- Все в укрытие! - этот громовой окрик Вальдемар издал уже прыгая в сторону от падающих к ним фраг-гранат. Несколько хлопков, свист осколков, звон в ушах - все это навалилось на Вальдемара одновременно и на пару секунд даже оглушило его. В чувство милитанта привел знакомый и такой нужный сейчас голос Кевина. Смысл фразу с трудом, но все же дошел до Вальдемара. Он собирался было уже сказать ему, чтобы они не задерживаясь улетали отсюда. Но нечто огромное и уродливое прервало ход его мыслей. Гигант с такой же гигантской палицей насмехался над ними, над людьми Императора! Самоуверенность и полная уверенность в своей неуязвимости гиганта окончательно стряхнула с милитанта последние остатки последствий взрыва. Его разум очистился и наполнился яростью. Молниеносный разворот с прыжком и Вальдемар уже стоит на ногах, его рука уверенно сжимает верный болт-пистолет и палец жмет на курок. Словно в замедленной съемке вспыхивает дважды пламя и болты устремляются на встречу гиганту, жаждая отгрызть кусочек его плоти. И вот они достигают цели, впиваются в плоть. Проходят считанные доли секунды и там, куда попали болты: в голову и ногу гиганта, вспыхивают два кровавых цветка взрыва. Слетает мерзкий красный шарф с изуродованного лица. И вот он - ненавистный знак, причинивший столько боли и страдания милитанту - восьмиконечная звезда хаоса. И крик ярости и жажды крови готов сорваться с уст милитанта.
- Кевин, летите за полковником. Мы справимся сами.

Отвращение перед этой гнусной тварью, осмелившейся накинуться на ястреба, все никак не оставляло Ультира. Это падение еще больше ранило его душу, напомнило о том, чего он лишился. И та непроницаемая холодная безэмоциональная маска, которая всегда была надета на Ультира, начала давать трещину, высвобождая наружу ярость. Ярость вызванную самоуверенностью этого скама, ярость росшую в нем от невозможности взвиться стрелой в воздух и наполнить жалкие душенки этой мерзости ужасом, вызванным смертью пришедшей к ним с небес.
Поднявшись на ноги, взгляд ястреба встретился со взглядом Тойлл. Вид упоенной схваткой баньши смыл все то омерзение от скама, словно ледяная вода из родника. Постепенно приводя свои мысли и чувства в порядок, Ультир подошел к жнецу и баньши.

Быстро подняв болтер вверх, Вальдемар дал длинную очередь в воздух, призывая всех к спокойствию и согласию.
- Господа! Похоже нам пора подниматься на борт и улетать!
Чуть обернувшись к губернатору:
- Сэр, извините нас за излишнюю горячность, но нам надо улетать. Надеюсь у нас еще будет возможность обсудить это в более спокойной обстановке. - Кое-какие уроки "вежливости" полученные еще во время бегства на имперском корабле, иногда пригождались милитанту, выросшему в хайве.