Голосование за ходы

Тихо похрюкивающий от смеха каким-то своим мыслям Октавий, впрочем, был больше занят собственным выживанием, чем рассуждениями о разумности окружающего мира. Он бодро, но аккуратно поместил жезл в соответствующий паз, активируя сопроцессорные мощности любимой игрушки в несколько раз и, быстро уточнив у соседей "Оно ли?", активировал передачу заряда из энергобанка на контур активации и в рабочую зону реактора. Желеный попрыгун резко оживился и даже, казалось, выправил горзионт машины.
– А-атлич-но. – Рунический жрец перешагнул через несколько не слишком удобно расположенных внутри Онагра техноблоков и приземлился в кресло рядом с панелью управления, оптимистично пристегиваясь предусмотрительно оставленными конструкторами ремнями безопасности. Пара щелчков тумблерами, проверка статуса транспортных, гироскопических и энерго систем и рунник, буркнув "держитесь", попытался рвануть зверька в сторону, – если залп уже был "в воздухе", – а потом и рандомно лавируя "по за препятствиями" стрекозлить подальше от грозного, но неповоротливого железного монстра.
– Нужен навигатор и кто-то с глазами на Титане. Чтобы говорить куда прыгать, если он таки разродится огнем и ненавистью...

Себастиан прищурился, на мгновение задержав взгляд на маркировке гранаты, и в следующее мгновение прыгнул прямо на нее, по пути с треском отдирая от сидения кусок тонкой позолоченной обивки... - Лишь бы тот шмок не пожлобился на отделку, - прошептал псайкер, подрагивающими пальцами упаковывая мельта-бомбу в мундир.
И... Взрыва не произошло.
-- Твою мать! -- Ругнулся кто-то из Гаммы. -- Это что вообще было такое
- Джеб, на добрую память, - подмигнул парень лидеру Гаммы, протягивая тому одной рукой "картофелину", а предплечьем другой вытирая со лба пот.
- Мельта бомба? - спросил покрывшийся испариной Тайлерус. - Император защищает. Похоже это было близко. Да уж Инквизитор, враги у Вас что надо. Как впрочем и друзья. - проповедник бросил взгляд на закрытый Юстинусом шлюз.
- Золото таки решает, - кивнул псайкер, которого все еще потряхивало.
-- Держи то, что ты держишь в руках. Очень-очень нежно. -- Джебадая не притронулся к "подарку", да и был все еще несколько "бледноват". -- Сейчас долетим до станции и выкинем эту штуку в космос. А пока даже не дыши на нее.
-- Видишь, Себастиан. Твоя вера определяет еще и смерть. И жизнь. -- Псайкер обернулся было, чтобы что-то ответить Гендуну, но понял, что тот обращается не к нему. Взгляд все еще закованного в цепи пленника был направлен на Гаирти, который невидящим взором смотрел на не взорвавшуюся гранату и продолжал шепотом возносить молитвы Императору. Голосом человека, которого вы неуловимо не хотели бы иметь рядом с собой...
-- За Императора... -- Несколько скептично повторил за Гаирти Инквизитор. -- Мы все умираем за него...
Себ понял, что люди меняются, что, как-то вдруг, это слово для Барахиэля, как минимум на секунду, перестало писаться с заглавной готической буквы. Пленник вздохнул и покачал головой, когда, мановением руки Инквизитора, на всех опустилась беззвездная ночь...

**************

По свидетельствам дежурных пси-исследователей, ввалившиеся на основной пункт досмотра Ворт Вандера, алфа-псайкер со своим несколько бесчеловечным "пленником" в жутковатых плащах, за спинами которых повалились у шлюза, что священник, что штурмовики, произвели в зоне прилета несколько нездоровый фурор. Обмен угрозами быстро себя исчерпал, поскольку никто особенно не рисковал идти на открытую конфронтацию, -- на одной стороне было слишком много стволов, а на другой -- непредставимые возможности сил Имматериума. Собственно и "инквизитор" выдвигал вполне разумные требования гарантии доставки его живым в распоряжение ордена, совершенно не собираясь причинять кому-то вред больше, чем это потребуется для самозащиты. Кто-то запросил адмиралтейство, -- там сказали, что уже в курсе происходящего и требовали не стрелять, пока руководство будет связываться с "высшими инстанциями". Кто-то решил поиграть было в героя, и "зайти еретикам сзади", но был быстро остановлен старшими, более опытными товарищами с использованием цивилизованной аргументации, так что медики все же понадобились.

В общем, бодяга эта тянулась, наверное, не меньше часа, пока наконец что-то неуловимо не изменилось и Себастиан с Гаирти, -- уже куда менее выдающиеся для пытливого взора телепата, -- все же не пришли в себя с закрытыми капюшонами лицами, находясь под прицелом, наверное, доброй трети всей охраны зоны прилета Вандера. Им еще предстояло делиться смутными воспоминаниями о том, что Барахиэль, вместе с Гендуном "сошли" чуть раньше прилета шаттла на станцию, -- и один Император ведал куда, -- хотя, видя медленно разворачивающуюся золотистую громаду Пальмиры за панорамными окнами, у них и зрели некие предположения.

**************

-История действительно захватывающая. Если опустить скучные подробности, то после объявления гонки за первый кровавый варрант дома Оберштайнов, я отбыл с Синциллы вместе с отцом на Алчности. Ну вы наверняка слышали об этом пятнадцатикилометровом самоходном недоразумении, на котором базируется наш дом. Он как раз тогда доставил колониальные товары из экспанса и возвращался обратно с грузом оборудования. И пока Клеры в кой-то веке взяли увольнительную от своих вечных походов и занялись обустройством колоний, мы намеривались воспользоваться этой базой для победы в гонке. И вот, после разгрузки, мы решили поискать тот мифический второй проход из Кронуса в Каликсис, по которому якобы возит контрабанду Колд Трейд. Без приключений добравшись до миров Найдёнышей и запеленговав показавшийся нам подозрительным клипер, мы встали на его курс. Навигатор заявил, что тот рванул полным ходом прямо в центр шторма Пустотного Танцора. На самоубийц они похожи не были, а потому мы потащились за ними следом. И по началу действительно наткнулись на пульсирующий проход, через который можно было проскочить в глубь шторма.
-Ну а дальше везение кончилось. Оказавшись внутри варп-шторма, навигатор потерял след клипера. И более не мог разглядеть свет Астрономикона. Словом, встряли с головой. Кое-как выбрались в относительно стабильный карман, где нас хотя бы не сразу размазало. Да ещё и этот грёбаный войд кракен прицепился. Пожрать ему, видете ли, захотелось, скотина тупая. Успел в мочало изжевать нам захват четвёртого пирса прежде чем его причесали бомбардировщики. В общем, после этого мы ещё три месяца чинились и наблюдали. Навигатор сказал, что варп-шторм не однороден и в нём бываю разрывы между потоками. Если удастся проскочить, ты победил. Не успел - размажет как жерновами. В общем, дождались мы подходящего разрыва да прыгнули в него. Но не тут-то было. Из одного кармана мы попали в другой, что был гораздо больше. Там даже было нечто вроде планетоида. Сферический, с гравитацией и всем прочим. Мы как пытались не смогли отвернуть на нашем неповоротливом скотовозе и всё же упали на эту планету погибших кораблей.
-Да-да. Мы её так и обозвали. Представьте себе средних размеров луну, где не видать ни одного клочка поверхности. Только остовы и обломки звездолётов. Миллионов потерянных кораблей. Почти как в историях о Процессии Проклятых, только вместо того чтобы быть размазанными по целой звёздной системе эти корабли свалены в одну груду. К счастью, гравитация там была всего 0.4g, иначе бы наш скотовоз сложился как бумажный. Но от этого было не сильно легче, потому что взлететь совими силами у нас оттуда не было ни единого шанса. Пришлось заняться исследованием. Ну и конечно же эта планета Погибших Кораблей оказалась обитаема. Там было каждой твари по паре, однако доминировали крууты, которые вляпались целой варсферой. Они там развлекались войной с орками, время от времени прессовали хурдов и прочую мелкую нечисть. Ну и крышевали людей в обмен на помощь технологиями, если так можно назвать их отношения с тамошней колонией потерпевших кораблекрушение. Варп и тут проявил свою природу, и там оказались люди с разных кораблей, пропавших в разные эпохи. Один даже утверждал, что его звездолёт ушёл с Марса ещё до появления Императора.
-И вот в это застывшее в безвременье болото мы, прилетевшие сами и на почти целом корабле, ввалились с грацией грокса-секача. И плюхнулись с разбега, так что обдало всех. Потому что все хотели поживиться на ещё никем не обобранном корабле. Пришлось держать оборону, а потом и ходить в контратаки. Это ещё хорошо что при первом прорыве круутов удалось запутать в нашей мозайке и по большей части перебить в ловушках и засадах. Будь ты хоть трижды крутым ксеносом, но от тяжёлого огнемёта в узком корридоре это не спасает. В общем, кое-как стабилизировав фронт, начали думать как отсюда выбираться, чтобы до конца своих дней не жить на этой планетарной помойке. Занялись исследованиями. Ну и конечно же, одну из партий возглавлял ваш покорный слуга. Собственно, именно моему отряду удалось добраться до группы остовов, где располагались человеческие поселения. Вступив в переговоры с тамошним "губернатором" Слейтоном я смог узнать много нового о планете Погибших Кораблей и даже получить карту ближайших окрестностей.
-И даже больше. В обмен на билет обратно в Империум, Слейтон поведал о том, что планета буквально нафарширована сокровищами, как утка овощами. Достать их все сразу просто физически невозможно, но часть была доступна. Её то мы и взяли, благо что было куда грузить. Но оставалась главная проблема - как вырваться из гравиколодца. И тут мы использовали старый план к тому моменту уже мёртвого магоса Симпкинса - перегрузить плазменный реактор одного из кораблей внутри планеты, чтобы взрывная волна вырвала кусок поверхности и вышвырнула прочь. Мы потратили полгода чтобы найти подходящий звездолёт, чтобы восстановить и реактивировать его плазменный реактор. А когда всё было готово, достали из арсенала наш последний довод - атомикс, добытый в одной из первых экспедиций, и установили его в реакторном зале.
-Рвануло оно так, доложу я вам, что всю планету встряхнуло от полюса до полюса. Не знаю, кто и когда построил то корыто, но его название можно было грубо перевести на хай готик как Götterdämmerung - Гибель Богов. Тот взрыв выкинул с планеты Погибших Кораблей помимо "Алчности" ещё дюжины две остовов, не меньше. А мелих обломков и хлама и вовсе было не счесть. Но среди всего этого хлама выделялся один звездолёт, похожий на наконечник копья. Мы быстро смекнули, что эта за хрень, и с большим трудом успели сманеврировать и захватить его манипуляторами сальваджера прежде чем гравитация утащила его обратно. Должен сказать, состояние его на тот момент было просто ужасное. Надстройка мостика отсутствовала как таковая, а на месте орудийных палуб было больше дыр чем живого места. Но сам корпус был на удивление крепким, коли пережил всё это целым, а потому мы рискнули попытаться вытащить его.
-Обратная дорога стала тем ещё испытанием. Вы же понимаете, хоть грандкрейсер вдвое меньше масс конвертера, масса то у него будет побольше за счёт брони и усиленной структуры. В общем, центровка у нас полетела ко всем чертям, а вместе с ней и манёвренность. Как мы оттуда вырули - одному Императору ведомо. Как потом нам сказал навигатор, ему удалось проскочить через очередной разрыв и поймать попутное течение, что выкинуло нас обратно к мирам Найдёнышам. За неделю до того как мы прыгнули следом за тем проклятым клиппером.
-Дальше вы уже всё знаете. Кое-как доковыляли до Футфолла, там подлатали "Алчность", получше закрепили добычу, и рванули через Пасть сюда, в Порт Варден. Где не без вашей помощи устроили "Пальмиру" в сухой док на капитальный ремонт. Большая часть добытых сокровищ ушла на оплату ремонта, уплату налогов, да и чего уж там, взятки тоже влетели в копеечку. Пришлось слетать на поклон к фабрикаторам Станков, чтобы там изготовили новый мостик и надстройку взамен утраченной. Так что от добычи осталось у меня совсем не много. Так, на текущие расходы. Да этот археотековый лазерный пистолет на память о том приключении. Ну и конечно же варрант, как приз победителю гонки.

Чикрей получал от истории столько удовольствия, что в некоторые моменты даже прослезился от смеха, но судя по всему, Отто удалось завоевать некую долю расположения адмирала. Он задавал какие-то уточняющие вопросы, -- в основном по технической части -- и опять таки не мог вдоволь насладиться объяснениями. Тем временем, принесли десерт, соки, молоко, и блондинка осторожно, возможно опасаясь реакции на свою вольность, все же заметила:
-- Угощение великолепно адмирал, и, я знаю, что вы просили не беспокоить, но вот совет, увы, требует срочных действий относительно происходящего в зоне прилёта да и... -- Он бросила выразительно поглядела на экран с Пальмирой, которая, судя по всему, не собиралась более оставаться у Порт Вандера, по крайней мере, выдыхающие плазму двигатели на это прямо намекали.
-- Что они опять приняли навигатора за ксеноса?.. -- Посмеялся было Чикрей, но переключившись вниманием на экран, выронил на тарелку печенье и взорвался. -- Какого черта! Кто?!
-- Инквизитор Барахиэль, сэр. Я не уверена, уместно ли уже слово "бывший"...
-- Да включите здесь уже связь! -- Отто буквально посыпались сообщения на датаслейт. -- Уместность это наше второе имя... Готовьте абордажную группу и свяжите меня с этой психопаткой с инсигнией. А вы, херр Оберштайн вспоминайте, есть ли у вас на борту кто-то с достаточно железными яйцами, чтобы этой группе помочь...

-- Инквизитор? -- Раздалось после дверного звонка в капитанской каюте Флеботомина, где Барахиэль попивал кофе и пересматривал новости за последние 40 лет. Он сложил дата слейт, засунул его во внутренний карман плаща и, оглядевшись, -- хотя что бы он вообще тут мог забыть, -- вышел навстречу почетному караулу. Облачившиеся в длинные плащи аколитов Себастиан Юстинус и Гаирти, непременный отец Квилл, четвёрка бойцов Гаммы, включая Джебадаю, сопровождавшая закутанную фигуру Гендуна, который, впрочем, как и всегда, доставлял минимальное беспокойство, чем, похоже несколько подбешивал главу Гаммы. Все прибывшие церемонно поклонились и Юстинус возглавил процессию к основному шлюзу. Надо сказать, что по пути, казалось, пол Флеботомина высунулись из своих кают, чтобы поглядеть уходящего Инквизитора, что не так чтобы сильно понравилось самому Барахиэлю, -- Инквизиторы не были в числе самых больших сторонников публичности, -- который накинул на голову капюшон.

Пройдя по небольшому шлюзу, процессия оказалась в общекарантинном модуле Порт Вандера, который был расположен в паре километров от собственного основной громады станции и сообщалась с ней длиннющей пневмотрубой, которая так легко отстреливалась в случае необходимости. На проходной их встретил одинокий, несколько напряженный охранник, проверивший у всех ID карты, и сделавший вид, что высветившееся у него на консоли при проверке карты Баракиэля он видит каждый день.
-- Добро пожаловать на Порт Вандер, эмм... господа. Пневмопоезд на станцию будет через десять минут.

Как ни странно, на ОКМ оказалось довольно людно. Похоже, сомнительные происшествия в этом сегменте космоса составляли скорее норму, чем аномалию, так что тут виднелись и военные -- чуть ли не при оружии; и торговцы -- не без беспокойства на это оружие поглядывавшие; и даже беженцы, которые на оружие уже явно насмотрелись, а от торговцев в жизни настрадались чуть ли не больше, чем от вооруженных конфликтов.

-- О! Юстинус! -- Раздался голос откуда-то сбоку и к ожидавшей пневмопоезда, несколько "потерявшейся" в толпе, процессии подошел щегольски выглядящий молодой человек на котором, казалось золота было больше, чем одежды. И не потому, что одежды было мало. -- И тебя засунули в карантин? Признайся, ты опять трахнул ту эльдарку и спалился инквизиции?
-- Люблю тебя за тактичность и уместность, -- покачал головой Юстинус и добро покосился на стоящую рядом фигуру Баракиэля, -- я тут как бы занят. Давай потом поговорим.
-- Ты так уже лет пять мне рассказываешь, а потом мне из адмиралтейства приходят отписки, что ты в дальнем походе. Ладно, -- держи ключи, -- ты знаешь, где меня найти. -- Небольшой акцесс-брелок перекочевал из ладони в ладонь. А молодой человек церемонно, кто-то бы даже сказал, что чуть более церемонно, чем требовалось, откланялся и направился в сторону одного из многочисленных шлюзов.

*****************

Тем временем, облачившийся в деловую, но элегантную одежду Отто в назначенное время прибыл в адмиралтейство, где, судя по полным энтузиазма улыбкам его уже ждали. Длинноногая секретарша, проводила его в кабинет Люциуса Чикрея, где было чем полюбоваться: стены в деревянных книжных шкафах, полных литературы на пол сотни направлений, древние новые картины на стенах, бронзовые статуэтки -- от маленького фавна-держателя для ручки до русалки "в полный рост" свернувшейся под прозрачным столом. На одной из стен, потеснив книжные шкафы, был оборудован экран наверное два на три метра "выходивший" в плодовый сад, а перед ним была устроена мраморная "изгородь" на которой сейчас стояла странноватая пепельница голубого металла со следами взрывов, -- судя по всему часть от "чего-то" из прошлого Адмирала.

-- Принести вам кофе, коньяк? -- Спросила блондинка дружелюбно, или чуть более дружелюбно, чем требовали ее обязанности? -- Адмирал задерживается на совете, но лично просил передать вам предложение бифштекса вместе с извинениями.

Медики, вместе с Тайлерусом прибывшие в карантин осмотреть раненых вообще, а одного в особенности, однаружили его вдостаточно любопытном медицинском состоянии: несмотря на многочисленные воспаления на коже и слизистой и несколько некротических участков на брюшине, после сканирования становилось ясно, что источником, а не следствием воспаления был именно гной, который тело с силой исторгало из тех мест, где он успел скопиться за дни общего поражения крови. Некротические бляшки легко слезали при обтирании, обнажая свежие ткани, и только легкие было очистить не так просто. Впрочем, Гаирти стоически через боль откашливал темные сгустки легких, но почему-то чувствовалось, что это процесс уже выздоровления, а не болезни.
— Отче, — обратился к проповеднику этот удивительный лазарь, — жажду исповедовать грехи свои...

Следуя указаниям Тары, на корабле закрутились многочисленные маховики разнородной активности. Сообразившие «на троих» навигаторы склонились над чартами, внося в Варп двигатель необходимые настройки, которые, кстати, всячески показывали, что дорога предстоит, хоть и не самая спокойная, но по крайней мере довольно быстрая, — течения имматериума были здесь довольно быстрыми, но, к счастью, без «нисходящих потоков».

Никта покрыл весь эвакуированный корабль пучками жесткого сканирующего излучения, но ничего кроме остаточного тепла в теле реактора обнаружить не смог. Не в последнюю очередь потому, что материалов в Меритек категорически не жалели, что эффективно экранировало глубокие элементы корабля от сканирования внося многочисленные, и что важнее, непредсказуемые, помехи.

Механисты несколько удивились рекомендациям навигаторов, но здраво рассудили, что их кормят за дело, а не за вопросы, а потому уже меньше чем через пол часа рапортовали о готовности «транспортных» кабелей и дронов, которые эти кабеля закрепят на выделенных для подобных задач элентах кораблей. Особо — глядя умоляющими сенсорами на пилота — они отметили, что физическое ускорение должно быть равным чуть ли не долям миллиметра в секунду в квадрате, а лучше и того меньше. «На мегатонном уровне... Нырнули, вынырнули, не дергаемся.»

Трое, включая Лауру, астропатов, прибегли к излюбленным методам предказаний: Лаура на Таро, Юстинус — глава хора Вайпера — в хрустальном шаре, а Георг — один из рядовых и, прямо скажем, неказистых, астропатов — на костях животных. Лаура и Юстинус после гадания, переглянувшись, покивали поддерживая решение капитана, а вот Георг, бросив кости, переменился в лице, бросил взгляд на начальство, бросил кости еще раз, поморщился, и еще раз, и еще... Юстинус явно спросил у него что-то мысленно, но ответил астропат напрямую Таре.

— Госпожа капитан, высказываю особое мнение. Бросьте вы этот корабль тут. — Он вздохнул и закончил. — Или очень многие умрут. Я, — точно.

К счастью, раненые, о которых шла речь находились в глубоком забытьи, а потому не могли участвовать в горячем обсуждении относительно своей дальнейшей судьбы. Кай кивнул словам Эстебана. В таких случаях люди предпочитали доверять непростые решения кому-то "далекому". И обычно этим "кто-то" бывали техножрецы или псайкеры. Или навигаторы. Только на долю секунды дольше, чем нужно было, задержался взгляд телепата на "первом помощнике".

-- Скажите ваши молитвы, Отче. -- Он опустился на колени между двух лежащих в бреду солдат, рассек клинком одежду и перевязку на их груди и положил на обнаженные тела свои ладони. -- А я сделаю что смогу.

Похоже его этика также не желала просто смириться со смертью людей о которых он старался заботиться все эти дни. По крайней мере, что-то случилось. Псайкер медленно поднял руки к своей груди, сложил их в молитвенном жесте, а потом резко хлопнул в ладоши.

Человек, лежащий слева от него, резко вздохнул, открыл глаза и выгнулся вверх, давясь вдыхаемым воздухом, закашлялся и захрипел, выблевывая гной и сгустки крови, забил рукой по металлу пола, морщась от боли и глядя то на Кая, то на лежащее напротив быстро остывающее тело второго "раненого"...

-- Почему... -- Прохрипел солдат с нашивкой C. Гайрти. -- Почему... я?..

-- Не знаю, Гайрти. -- Просто ответил Кай. -- Боюсь это известно только тебе, пастору и Императору. -- Он поднялся. -- Кстати, пастор. Если вы найдете где-то там за дверью парня, выглядящего как фотомодель с замашками нобиля, дайте ему подзатыльник и приведите, пожалуйста ко мне. Это не бунтовщик, а мой на удивление способный, хоть и несколько нелепый аспирант.

Рандора, за ближайшую неделю собственными руками превратила в пепел несколько сотен своих последователей на планете бомбардировкой прометиумом и потеряла ещё тысячи в резонно вспыхнувшем бунте. Ей пришлось видеть многое из того что обычным людям никогда не приснилось бы и в страшном сне, а она-то уже не спала добрые четверо суток, так что ни на какие особые подвиги она уже была не способна.

— Здесь все просто свихнулось, — буркнула она в вокс, — реактор остывает, дух корабля больше не отвечает нашим адептам, хорошо хоть ГенГел никого не заинтересовал, пока на него была энергия... Нам просто нужна эвакуация, пока эта развалюха не превратилась в скрежещущий пепел...

Последние её слова уже совсем сходили на шёпот, и Эстебану совсем не нравилось, какой это может произвести эффект на, отличающиеся некоторой нервностью, экстренные службы космофлота, где, если взять честно, служили простые ребята, которые не так чтобы сильно хотели работать, но очень хотели жить.

— В смысле у вас там всё свихнулось?.. — Со слышимой даже сквозь вокс опаской протянул Кассимус, и навигатор прямо четвёртым глазом почуял, как на станции чья-то рука потянулась к большой, красной, закрытой предохранительной скобой, кнопке «Приближение Заражённого Объекта».

— Ну это же замечательная новость! — Не весть чему обрадовался Пат. — Прошлая пятница пришлась как раз на канун новолуния. Значит, наш предполагаемый похититель привязан к фазам луны. Статистически, лишь 12% психопатов склонны к насилию во время Новолуния, остальные же предпочитают Полную Луну. До неё еще неделя, так что думаю, что наше рыжее пропавшее создание... — Он присмотрелся к фотографии. — Крашеное же, да?.. В безопасности еще целую неделю. Кхм. А до Сауня и еще дольше.
Тут «светило «криминалистики» могло бы смело предположить, что у рыжего и самого не все шарики дома, или как там говорят ирландцы, поскольку выводы он делал поспешные, данные использовал не точные, да и вообще, ещё и первый день зимы дурацкий приплел, мы ж не в сказке, право слово! Хотя...

Патрик обнадеживающе погладил женщину по плечу и обезоруживающе улыбнулся. — Вот мы и выяснили, что с ней все в порядке. Математика! А дальше дело техники. И найдем, и спасем, и на свадьбе еще погуляем! — Рыжий подмигнул Демьену. — Пойдемте чай пить пока!

Красиво врал все таки.

-- Фотографироваться приехали! -- Рыкнул из-под шлема Джастин и "умыл" сломавшуюся Олив снегом почище. В 15 по Фаренгейту снег интенсивно размазанный по лицу бодрил и, казалось, должен был привести в чувство от любой напасти. Находящаяся в несомненно наведенной истерике подруга волновала молодого человека куда больше, чем "покойничек" у дерева, которому сейчас могла бы помочь разве что реанимация, да выстрел в затылок. На первое у "гитариста" не было времени, а на второе решимости. Вообще, в данный момент его столько всего удивляло, отвращало, беспокоило, что организм как-то до рабочего привычно переключился в режим функционала "береги свое, игнорируй остальное".

-- Хакер, мы в одной заднице! Давай сюда поближе, прикрывай спину, смотри по сторонам и кричи если что! Сейчас даже у капусты было бы дурное предчувствие, но чует мое сердце!.. -- Джастин не закончил, ожесточенно оглядывая стонущий лес и хватаясь за "рукоятку" гитары. -- Чует мое сердце, концерт для нас заготовлен!.. Олив, держи Мика за руку и держись между нами!.. -- Даже странно какой же зычный у него голос, можно подумать пол жизни в армии служил.

-- Пойдем все! -- Отозвался глухой голос Джастина из-под шлема. -- Всем интересно, да еще и уникальная возможность для Оливии попробовать себя в качестве репортажного фотографа!..

-- Дамы и господа, мы направляемся по следам перепуганных людей, ринувшихся от преследующей их опасности в сторону Темного Леса! Со мной бессменная фотограф Олив, информационная поддержка мистер Майерс и даже специальный гость! Микки!

Он-то и возглавлял эту странную процессию, идущую навстречу тягучей неизвестности затихшего леса. Зашуршала молния на расстегиваемом гитарном стекле и на свет появилась Гитара... А точнее ее жутковатый, высеченный из цельного куска металла макет, в пол пальца толщиной и выкрашенный в кислотно зеленый цвет. Художественная ценность этого "девайса" оставалось сомнительной, а практическая характеризовалась, кажется, лишь немалым весом да закрепленной крупнозвенной цепью, судя по всему, используемой для ношения через плечо. Несмотря на странноватый вид, в качестве средства самообороны она была более чем пригодной, -- еще чуть поточить, можно было бы и дрова рубить...

На самом деле, между людьми давно и успешно друг друга фотографирующими, так или иначе обычно складываются особенные, довольно доверчивые отношения. А уж, учитывая, что с Олив они были знакомы уже бог знает сколько времени, совместная зимняя прогулка была чем-то, не только естественным, но и почти сама собой разумеющейся. В конце концов, всем людям иногда нужно пожаловаться на свои вечно сменяющиеся нерадивые "вторые половинки", а кто в этом поможет как ни друзья?

Паренек вроде бы оказался менее назойливым, чем его чуть менее взрослые собратья, так что поездка вполне удавалась. В машине Джастин обсуждал с подругой особенности обращения с фототехникой на морозе, рассказывая жуткие истории о хрустящем звуке из затвора, Микки за пол часа поездки узнал о цифровой фотографии явно больше чем, ему в общем хотелось и теперь мог бы быть даже несколько раздосадован болтливостью своего временного опекуна, если бы, кроме прочего, молодой человек не рассказывал "следопытские истории" выписаные канадскими зверями на не слишком глубоком снегу. Пожалуй, будь сейчас лето, от него можно было бы добиться еще и много чего о здешней флоре, а так...

-- ...Ну или просто очень большая собака. -- Немного приглушенно из-за шлема продолжал он. -- Совать свой нос в снег я не хочу, а вероятность встретить здесь, почти у города, следы волка, не слишком велика. О! Снежный хакер! -- Это он вестимо заметил сидящего у костра Джереми. -- День добрый, смелый человек. Не боитесь снег в корпус затянуть?

Обернувшийся компьютерщик вполне мог бы выронить свой драгоценный аппарат, обладай он нервами порасшатанней.

На фоне белого снега, серого неба и черных лесов красный длинный тренчкот говорившего выглядел... Шокирующе ярким. Это еще не принимая во внимание открытый синий мотоциклетный шлем на голове и зеленый рюкзак (и еще что-то?) за спиной. Боже, да плащ еще и пластиком сверху отливает. Человек сидящий зимой с ноутбуком уже не выглядел таким уж необычным для стороннего наблюдателя в такой-то компании. Из под "забрала" шлема на программиста глядели чуть смеющиеся светлые глаза, да торчала прядь синих же волос...

-- В общем, все что я говорил о фотографии зимой, можно сказать о ноутбуке трижды. -- Резюмировал он уже для своей компании.

Когда войны коалиции впервые услышали это кошмарное завывание низких медных труб, кто-то грешным делом решил, что с юга приближаются Всадники Апокалипсиса. Пробирающая до самых костей вибрация дотягивалась, казалось до самой отдаленной клеточки тела заставляя ее съеживаться и искать укрытия от того, чье прибытие ей возвещалось. Из кроны густого леса, за которым в небо уходил смолисто черный дым, одна за другой срывались птицы и, безуспешно силясь заглушить пронзительными криками раздающуюся какофонию, изо всех сил махая крыльями, улетали на север. И только чайки на стенах Водного Замка лишь переругивались одна с другой и презрительно - по-хозяйски - косились на трусливо бегущих сородичей.

В лагерь с донесениями прибежали на нетвердых ногах первые дозорные. Вкратце суть их рассказов сводилась к тому, что замок нужно было брать раньше, а сбегать на север дальше, пока личные отряды Призывающего не подошли так близко. Отряду Часовых, чуть ли не в полном составе ушедшим за провиантом, беззастенчиво завидовали. Офицеры пинками выгоняли рядовых к дороге, тщетно пытаясь одновременно добиться от них хоть какой-нибудь представительности.

- БРРРРАМММ... БРРРАММММ!... -- Рёв, перемежающийся плачем труб поменьше, приближался с каждой минутой. Вот из-за деревьев показались первые... Музыканты? Тускло блестящие медью трубы оказались настолько длинными и тяжелыми, что каждую из них нес отдельный носильщик, останавливающийся каждые несколько десятков шагов, когда из металлических жерл вновь вырывался этот жуткий звук...

Музыканты выходящие из-за деревьев, были одеты явно не по погоде. Набедренные повязки, сандалии, светлые платки на головах, -- таким бы сиживать у южных морей, а не разгуливать по болотам. Вслед за десятком трубачей мерно вышагивала рослая -- куда выше двух метров -- фигура, опирающаяся на глубоко желтого цвета, -- судя по всему очередного военачальника. Его сандалии были украшены золотыми бляшками, набедренная повязка -- красным геометрическим шитьем, а перевитая шелками куфья надежно скрывала несоразмерно огромную, по птичьи резко движущуюся голову. Сразу за ним на огромном паланкине, который несли не меньше трех десятков рабов, расположился сидящий по-турецкий Призывающий. Его взор не видя скользил по окружающему лесу, не обращая внимания на разбегающуюся живность или шагающих вокруг него войнов...

Как раз войны не вызывали ни малейшего уважения. Хилые и темнокожие, вооруженные короткими бронзовыми мечами, обвешанные амулетами и покрытые уродливыми шрамами и татуировками они больше походили на каких-то... Культистов. И да, они выглядели совершеннейшими душками по сравнению с плетшимися в конце процессии краснокожими качками, больше похожими на облысевших горилл переборщивших с обсидиановым пирсингом и вживлением в череп цветастых перьев. Замыкал процессию длинноволосый альбинос в маске из слоновой кости и свободной одежде напоминающей римскую тунику.

Кажется, "нормальные" методы ведения войны постепенно Призывающего утомляли. Он поднял голову, обратив взор на войска.

-- Ниц перед Властью! -- Прогудел "араб" из под куфьи и все вокруг, следуя его примеру, стали опускаться на колени.

Когда Огр отправил вниз по течению реки пару кусков льда, несколько минут решительно ничего не происходило. Потом в водном столбе, забрызгавшем и Лейтенанта, и ритуалиста, пропал великан-заклинатель. Через две минуты он рухнул на берег с высоты пары метров и начал было ругаться, но Лейтенант этого уже не слышал. Сначала его взор заволокла лазурная пелена, а потом он въехал головой в каменную стену...

Тюремная камера - серый каменный мешок пять шагов на шесть - была довольно ярко освещена голубым сиянием исходящим от свободно перетекающей под подошвами жидкости. Почему-то язык не поворачивался назвать ее водой. На каменном лежаке сидел старикан лет семидесяти с длиннющей бородой и достаточно хмурым видом, весь одетый в сырую одежду. Сам Лейтенант был мокрым до нитки.

А у двери, вокруг которой так же пробивалось водяное сияние, стоял невысокий совершенно лысый узкоглазый мужичок лет пятидесяти с тоненькими усиками-веревочками одетый во что-то вроде красного бархатного халата и таких же тапочек с загнутыми вверх носками. Кстати, совершенно сухой. Мужичок выглядел донельзя раздраженным, судя по недоброму прищуру и играющим желвакам.

- Вы переговорщик? -- Резко осведомился он у нового гостя достаточно тонким голосом, разительно контрастирующим с несколько раздраженным тоном.

Не успели славные полководцы толком устроиться за столом, как на улице постепенно закрапал дождик. Крупные, уверенные в себе капли методично барабанили по шелку, выхывая странное и немного необычное для видавших виды лидеров ощущение грядущих неприятностей. Беззаботным, словно молодой король, оставался только Мак Дара. Он жизнерадостно обсуждал, как захватит замок, порадует призывающего и вообще...

Как этот попал в шатер, не понял почти никто. Просто как-то вдруг, за спиной вашего временного хозяина из осыпавшегося старой паутиной стены шатра вышел старый тяжелый мечник лет сорока, своими безжалостно серыми глазами напоминающий самого Призывающего, и без замаха вогнал темную кованую сталь длинного меча весельчаку в затылок.

Прибыли войска. Все присутствующие присутствовали на поле боя неоднократно, так что шум, крики и грохот, наполнившие крохотную деревушку, когда в ней одновременно очутилось много сотен бойцов видавших "соседние" отделения впервые, были для лидеров не внове. Правда развалившиеся прямо под задами богатые стулья, обратившиеся лесной трухой, да обрушившийся гнилыми ветками и осенней листвой прямо на лица шатер, не добавили спокойствия происходящему...

- Всем стоять! -- Орал кто-то из мечников Форшадоу неподалеку. - Сомкнуть ряды! Спиной к амбару!.. Жерома в зад!

- Хан-алай! Бей-джилай! - Конское ржание и истошное "хейаканье" слышались где-то чуть восточнее. Не иначе войска Абуй-Бери прибыли вместе с конями.

- Не стрелять!.. -- Громовой вопль раздавшийся из глубин корвара кого-то из помощников Арнельта, моментально заложил уши всем присутствующим и вызвал желание как-раз и отстрелить ему что-нибудь жизненно важное. Эти товарищи появились на юге. От конников раздался страшный мат, кажется не в одну сотню глоток, - орда пыталась не дать лошадям понести от такого музыкального сопровождения.

На севере мрачно повис густой, чуть подсвеченный изнутри замогильно фиолетовым свечением, туман, будто говоривший всем наблюдателям "не лезте!". Не иначе постарались аспиранты Магнуса.

А вот с запада слышался лязг, казалось, трех десятков медных бочек сразу, вызвавший зубовную боль у Ланселя. Судя по всему, големы появились "кучей", что обещало внеочередные осмотры и ремонт. Они, как известно, имели тенденцию затягиваться, а заставлять Призывающего ждать почему-то не хотелось.

В тех-то западных краях у кого-то и сдали нервы. Кто-то -- Лансель небезосновательно полагал, что Альфред -- "вложился" в эффектную и совершенно горизонтальную молнию расколовшую ночь вспышкой и грохотом и ударившую прямиком в шлем одного из чуть ли не четырехметровых закованных в магическую броню соратников Арнельта. Второй "гигант" моментально отреагировал целой вереницей пылающих шаров в сторону предполагаемого противника, -- осветив целое сборище големов самого разнообразного размера и вида и отчетливо пытаясь превратить оных в металлозаготовки для кузницы.

Ситуация выходила из-под контроля. Традиционное сравнение поля боя с объятым пожаром борделем стремительно становилось явью...

И все таки красивая у Фэй была входная дверь. Дубовая, усиленная кованными полосами какого-то светлого металла, с небольшим оконцем, закрытым резной решеткой. И как раньше такое чудо не замечали соседи? Положительно, в последнее время вокруг творилось все больше удивительного. Тешау прошел своей мягкой походкой к спальне и осторожно расположил Ричарда на кровати, еще хранившей тепло предыдущей пациентки. Здесь еще было довольно темно, а потому он чиркнул спичкой и зажег маленкий тройной подсвешник, озарив комнату теплым свечением.

- Поправляйся, Рыцарь. - Произнес Тешау. - Тебя ждет целое море свершений...

Мужчина поглядел на аккуратно сложенные в уголке обломки рамы и стекла трогательно сложенные пирамидкой и улыбнулся.

- Энджи, ты что, часто ставишь домовому молоко и хлебные крошки? Или недавно завела маленького садовника? - За окном что-то зашебуршало и захихикало совсем уж детским голоском, а целитель мигом оказался у широкого окна, перегнулся через него и, напоминая Гендальфа, извлек оттуда нечто маленькое светловолосое одной рукой и темноволосое другой.

- Ай! Ой! Отпусти! - Отчаянно завозмущалось светловолосое девчоночьим голосом, умеренно интенсивно пытаясь избавиться от держащей её за шкирку мускулистой руки. Темноволосое только испуганно таращилось на Тешау огромными глазами.

- Кто залез в дом Фэй без спроса? - Шуточно грозно осведомился мужчина. - Вас что, родители не учили, что нельзя заходить в дом человека, если вас не пригласили?

- Нас уже внесли. - Без особенного энтузиазма парировало темноволое. - Это считается.

- Не поспоришь. - Двух девчонок лет пяти пришлось поставить на пол. Эти, одетые в совершенно одинаковые голубые платьица в цветочек, милашки мгновенно встали плечом к плечу и, глядя на Энджи, хором сказали: "Пустите нас к себе жить!"

Перо
Лауреат: Edda

За то перо, что склонило часу ее весов к жизни.

Четвертое сентября. 2 часа 12 минут.

Последние несколько недель были, мягко говоря, неспокойны. Взрывы, пожары, бандиты, крики, вой. Навалилось все как-то хрестоматийно одновременно. Обитатели маленького Женевского пригорода успели и в подвалах посидеть, и бандитов погонять, - даже заняться раскопками запасов консервов в собственных кухнях. Снабжения, мягко говоря не хватало. Даже такая пикантная вещь, как вода для туалета -- и та отсутствовала. Впрочем, практически, как и любая другая.

А вот с сентября все затихло. Постепенно, соседи стали выглядывать на улицу, даже махать иногда друг другу -- ну, те кто был знаком достаточно хорошо, -- в общем, практически начали спать спокойно. Пусть и поставили рядом с кроватью по чему-нибудь тяжелому, вроде бейсбольной биты. Или в особо практичных случаях, по еще более надежному средству убеждения...

В эту ночь первой проснулась Энджи. Быстро, эффективно, тут даже и кофе не понадобился. Что-то с грохотом и ревом проломило окно ее спальни, приземлившись у самой кровати и заставив вздрогнуть даже не считающуюся особенно пугливой девушку. Прежде чем она смогла прийти в себя, ее лицо пробороздил удар когтей -- похоже нападавшая тварь лишь чудом недооценила расстояние отделявшее ее от девушки и потому не смогла вложить в удар всю свою смертоносность. Сила удала сбросила девушку с еще недавно казавшегося безопасным ложа и она с криком, объединившим боль, страх и неожиданность, приземлилась плашмя по другую сторону кровати.

Мельком взгляд вверх. Огромная - за два метра - фигура уже нависала над ней с поднятыми лохматыми лапами. Темнота не давала Энджи понять, что происходит, кто напал на нее, да и вообще обрисовывал происходящее в цветах ночного кошмара...