Голосование за ходы

Бл*ть, Дед, я реально не знаю. Пока я тут ломаю голову, пытаюсь в чём-то безуспешно разобраться, выстраивая разные ветви исходов и круги команд, и разбиваясь о своё бессилие и неопытность в этой игре, тут люди просто пальцем в небо тычут и предлагают нам, сука, НОЧЬЮ подумать, когда у нас критический ход ещё день назад мог быть.

Я просто в шоке сижу реально обмякший уже и уставший с этой, бля, игры. Скорее бы она уже кончилась просто - вот серьёзно, но ГМ спрашивал меня до начала, не брошу ли я игру - на что я пообещал, что доиграю.
Но мне уже серьёзно похер выиграют ли красные... Выиграют ли чёрные... Просто сил нет.

Хотя твою позицию, Дед, я понял, почему ты Декоратора выставляешь - даже не послушав его (т.к. железно уверен во всех, кроме него). Но я хрен знает, я бы подождал и посмотрел что он скажет.

Но если так подумать, а если у нас Ванг Гу (или как там он называется)? Может быть это и впрямь просто палец в небо и остаётся...

В общем не знаю, я обмяк и устал, - вот серьёзно.

Я, бля, жду Декоратора, что он там скажет, ставлю голос, и сука не захожу до конца итогов результатов, потому что мне реально уже плохо думать и разбираться.

После смерти собрата, остальные стервятники почти мгновенно взмахнули крыльями, поднявшись высоко в небо. И если раньше они были заняты пищей и не замечали движений, то теперь всё их внимание было направленно на упавшего здоровяка. С высоты птичьего полёта они наблюдали за Салли, изрыгающим содержимое желудка. И именно здесь, в воздухе, они наконец-то показали широту крыльев, оставив множественные тени на неровном песке.

Быть может стервятники уже заражены, а может они просто привыкли, что теперь гнильцо лежит не только под палящим солнцем, но и время от времени волочит ноги, являясь своеобразной передвижной кормушкой. Отожравшись и вымахав на смердящих гнильцах, они думали, что Салли является ещё одним куском просроченного мяса.

Стервятники издали характерное "Гха-га" и устремились вниз, к новой кормушке. Их острый клюв клевал плоть Салли, стараясь выдрать хоть какой-нибудь кусок. И если бы не защитная маска, то здоровяк уже бы лишился зрения. И в качестве напоминания о своей опасности, клокочущие птицы оставили несколько царапин от клюва на стекле защитных очков. А в пыльном тюрбане появились новые дырки.

Каждый из трёх стервятников клевал прямо в полёте, - ведь они знали, что если сесть на плечо к гнильцу, он может сожрать и тебя.
Один из укусов был настолько сильным, что содрал небольшую часть кожи, оставив вмятину на теле.

Учитывая общее состояние Салли, и его неповоротливость, ему так и не удалось нанести значимый урон или убить одну из птиц.
На этот раз.
Может быть ему удастся что-то придумать, пока его не склевали заживо?

Наконец после не совсем удачной трапезы, трое стервятников вновь поднялись в небо, разглядывая жертву.
Они готовились атаковать...
Снова...
___

Погружаясь в спокойную обстановку домика отшельника, опытный пыльный смог бы подметить некоторые "дыры" в логике Патаки, касаемо библии.

"Не кради" читались с плохо скрываемым скепсисом
Стоит отметить, что советы из библии продолжают работать и по сей день, ведь заповедь "не кради" защищает от бесцельного обыска заражённых, - при соприкосновении с которыми так легко подхватить заразу. Кто знает, может быть именно некое божественное создание и остановило Виктора в прошлый раз от глупого заражения...

Строки про "Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего." наводили на мысли о том, что неплохо бы поймать какого-нибудь выжившего и сделать из него раба.
Строки про дом говорят нам, что не стоит тревожить мёртвых. И Заколоченные Земли, а так же недавняя стычка с ползуньей — лишь подтверждают это правило.

Не желать жены ближнего твоего — одна из самых полезных заповедей, ведь любой опытный пыльный знает, что незащищенный секс с носителем вируса ведёт к соответствующим результатам.

На строке "Не убивай", к слову, многие вообще многие и вовсе закрывали книгу, ибо более сомнительной тактики выживания в условиях конца света представить было сложно. Чего ещё прикажете, сэр Бог?
Убийство есть лишение жизни, а жизнь дана богом. Поэтому ты крадёшь у бога.
Учитывая множество верующих в Заколоченных Землях, неудивительно, что они предпочитают не убивать, а "провожать" заражённых.
Но самое опасное, что может быть при убийстве человека, заражённого вирусом, - его восстание. Как и было сказано, даже выстрел в голову не может дать железной гарантии, что покойничек навсегда остался в мире мёртвых.

И если уж зашла речь, гнилец уже не является человеком. А значит убийство гнильца не является грехом.

Впрочем, знал ли Патаки о том, что слова бога в этих землях считается святым, - неизвестно. Но многие здесь, даже бандиты, находят последнее утешение лишь в строчках библии, надеясь, что когда-нибудь...

Когда-нибудь...

Старик внимательно вслушивался в столь лицемерную речь Патаки. Его морщинистое лицо менялось в эмоциях по ходу рассказа. В начале Питеру даже удалось натянуть кривую улыбку, но когда речь зашла о похищении образцов, дед ахнул, закрыв рот руками.
Прокашлявшись в кулак после рассказа Патаки, старик протёр пот со лба.
- Да. Да. Возможно я знаю о ком идёт речь. В этих землях объявилась группа жестоких, ужасных людей. И если верить словам одного пыльного, они...

Дед не смог сдержать кашля.
- Пару месяцев назад они позабавились с девчонкой и бросили её голой в пустыне. Носить ребёнка в такое время — непросто. Наверно беременность ударила по иммунитету, и бедняжка заболела.
После небольшой паузы старик добавил:
- В последний путь с ней отправился её же собственный убитый горем братец, который эту историю мне и поведал.

Старику и в голову не пришло разъяснять фразу о последнем пути для Патаки, - за столько лет ему уже казалось нормальным и общепринятым, что заразившегося запирают либо в его доме (если таковой имеется), либо где-то ещё, - по этой причине этот округ и называется заколоченным.
И всем известно с какой именно "заколоченной" деревушки пошла подобная традиция. В первую очередь это делалось для собственной безопасности, ведь даже после попадания в голову заражённого, но ещё не обезумевшего человека, он может вновь восстать из мёртвых. А столь заразная кровь, при попадании на незащищённые участки тела, может заразит и самого стрелка.

- Впрочем, - прервал свои размышления кашляющий старик, - дай-ка я взгляну на фото поближе. Может быть я его с кем-то перепутал...
–

Ползунья, как и Салли, пыталась использовать уловки, то и дело переваливаясь с одной части лап на другие, чтобы создать гипнотизирующие, покачивающиеся движения. Однако это не помешало здоровяку вонзить лезвие в её голову.

Из под рассекающего плоть лезвия брызнула чёрная жидкость, а паучиха издала пронзительный крик, отшатнулась, и упала всем телом на холодный бетонный пол ангара. Попытавшись встать, она лишь вновь завалилась на бок.

Будто бы ощущая человеческую боль в нечеловеческом теле, ползунья захныкала. Её плачь и аханье были настолько громкими, насколько искажёнными. Проявлялась это искажение в своеобразных вибрациях и несвойственном грубом звучании.

Паучиха встряхнула головой, и на миг, - пока её волосы вновь не закрыли лицо, в её серых, краснеющих от гнева глазах, можно было разглядеть желание убивать.

Осознавая свою слабость, ползунья приняла защитную позу, расположив лапы одновременно перед лицом и телом так, чтобы блокировать возможную атаку спереди.

Паучки к тому времени уже ползали по всему телу Салли, впиваясь в его плоть. Крик матери лишь разозлил их, отчего они делали это всё яростнее и грубее.
В последнюю секунду паучиха едва слышно прошептала всё тем же исказившимся от боли и физических изменений голосом:
- Ты с-с-станешь кормом для моих детей!

ссылка



Это был ещё один день нового мира. Мертвецы волочили ноги под жарким солнцем, пока с их тел падали извивающиеся трупные личинки, прямо на раскалённый песок.
От жары вонь в округе стояла смертная, а от гнильцов отваливались части тела прямо на ходу.

Один из заражённых с отстреленной челюстью бормотал отголоски прошлой жизни, медленно направляясь к забытому городу, в округе которого собралась куча мёртвых тел. Некоторые из гнильцов уже вцепились друг другу в глотки, окончательно обезумев от голода.

Из последних слухов было ясно, что шериф Бёрден (вечно находящийся у себя в офисе), занят делом о недавних убийствах в округе, где в последнее время стали находить местных жителей с порцией свинца в тщательно взбитых мозгах. Парочка заколоченных по этому поводу болтают об орудующей банде бандитов, находящихся в укрытии неподалёку. По этой причине некоторые и боятся выходить на улицу.

Впрочем...
Это был ещё один день. Ещё один день.