Голосование за ходы

Первые несколько шагов, и уши Гвин дрогнули.

- НАЗАД!!

Коротко вскричав, та обернулась назад, пихая торсом шествовавших вослед мужчин; вынуждая образовать пространство между собой и дверью. Треск! Разряд молнии облизнул пол и стену... но ей удалось свершить кувырок в сторону. Короткие мазки с руны докатились до тела; но повреждения удалось минимизировать до встопорщенной гривы да шерсти. Пожалуй, теперь та походила скорее на плюшку, с чёрной набивкой вокруг лица.

- Да тут совсем не стесняются в методах! – Кинув испепеляющий взгляд на пятнышко, оставшееся от руны, та окинула вниманием помещение, выискивая идентичные ловушки-двери; после чего забилась в северо-восточный уголок. Принялась укладывать шевелюру.

- Сейчас... подождите. Никого не задело? – Осведомилась глухо.

- Пхе-хе..!
Единожды пал, единожды врал;
Среди Врагов - король-амбал,
И тот, чьё прозвище: "Гордыня"?
Да пусть падёт твоя твердыня!

Изрекая насмешливый хохот, Шут-из-плоти качал головой, отмахиваясь от "Бога" и кидая взгляд гигантскому человеку. Зависнув в ленивом, медленном кувырке.

А в трюме разворачивалась сцена.

- Пустите, — вторил мальчишечий голосок мужикам. — Пустите... её!

В комнатном свете блеснул вытянутый из ножен меч; бряцнула от падения каёмка ножен.
По сути, Шэгаки сейчас совершал ошибку... вместо того, чтобы действовать - сухо и строго - он подал голос и мешкал. Но делал он так не из-за недальновидности; - он понимал, что давать шанса опомниться двойке без штанов нельзя было. Просто... стало страшно. В миг, обуяло страхом. И ответов мужчин, из-за страха, он даже толком не слышал; заложило уши, внезапно, собственным дыханием и биением сердца.

По сути... первый "удар", нанесённый на мосту, он не причислял себе. Убитого не считал "своей кровью"... а что теперь? Столкнувшись с тем, к чему его готовили все - академия, отец, учителя, история, - сам не ожидав, дрогнул.

Но запущенный пьяными телами переполох стал для молодого синоби спускающим с цепи фактором. Заорала интуиция: "ТЫ СЕЙЧАС УМРЁШЬ!" - И на смену страху, пришла сжавшаяся в груди раскалённой точкой, злоба.
Шаг, два; рывок. Длинное рассечение; горизонтальная полоса, нацеленная одному в ногу. А когда подкосит - второй удар, уже в шею.
Со вторым мужиком... было хуже. Потому что (вне зависимости от результата) генин замрёт, поняв, что наделал. И будет вынужден отступить, перегруппироваться; прежде чем нападёт на второго. Так, или иначе... Горо прибудет вниз на шум.

- Алан Юэн Вельмер, оперативный юнит 26-го Отделения. Срок службы: 40 месяцев, - возвратив невольный "салют по струнке", тот ответил на рукопожатие сухое: - Рад знакомству.

Для Алана, весь этот полёт был одним большим обломом. Ведь, шёл второй день его заслуженного недельного отпуска; И как раз, после бессонной ночи (днём "до"), проведя весь день в безбедной прокрастинации, он был вырван из тёплой кровати, и засунут в летающую шкатулку. Где ему, гундя, пять часов начитывал лекцию человек, претендующий на скорую смерть от безудержного взрывного насморка.

Так что... настроение у Вельмера было не самое лучшее.
В ходе полёта он отпускал по пару зевков в час; иногда даже снимал наушник, вздыхая (прекрасно слыша всё издали), буравя взглядом текучий ландшафт и своего компаньона, с которым за весь перелёт не перекинул ни словом.

И не сказать бы, что ему не доводилось раньше не спать суток по двое... просто ум его занимали недоеденный тортик, взятый по скромной цене, да недочитанная новелла в закладках телефона. Но никак не работа. В силу этого, половину бриффинга он упускал, не решаясь переспрашивать что-то у горе-связного, и делая себе лишь очередную пометку "перечитать ещё раз каждое досье по прибытию".

Сейчас же... вид его был угрюм, устал и бессилен. Хотя держалась рука, не подгибалась спина, глаза выдавали накопленное недовольство и жуткую неохоту, с которой он встречал тех, что являлись его приветственной делегацией.
Утешало только одно: скоро ему должны будут дать вздремнуть после подлёта... шанс, что их отправят сразу же в какую-нибудь авантюру, был мал. Ничтожно мал, чтобы его рассматривать.