Голосование за ходы

Наршаль выслушал Азару с замиранием сердца, и даже грубоватому Айссу не трудно было заметить, насколько чутко он отнесся к истории девушки. Молодой маг сердцем почувствовал её грусть и всем животрепещущим нутром пытался разделить её с девушкой, отчего ресницы его взволнованно трепетали, а слова так и остались недосказанным на устах...

Наконец выслушав весь рассказ и заметив то, как погрустнела девушка, Наршаль в надежде на то, что спутница присоединится к нему, не говоря ни слова, ускорил шаг, стараясь вырваться чуть впереди основной группы, и продолжил путь..

- Я здесь, о Карающий Глупцов Тёмнейшей Дланью Своего Могущества! - падая ниц перед черепом произнес Стэн и бережно, словно добросовестная мать, ласкающая новорожденного ребенка, взял череп на руки, робким вздохом сдунув с него пылинки и неумело покачав на руках, а затем воссадив на плечо, в специально созданное для него крепление, откуда между прочим открывается отличный вид на залежи серы в ушах Стэна.

- Яблоко? Какое яблоко? - скомкано произнес паладин в очередной раз откусывая огромный кусок от не менее огромного яблока.
Раздался хруст. Паладин, дожевывая яблоко и готовясь в очередной раз варварски оторвать от него кусок, заулыбался и вдруг произнес:
- Эй, парень, я бы купил тебе еды, но увы, мой кошелек пуст словно голова демона, - паладин рассмеялся, - итак, завтра, первым делом идем прославлять мое, кхем...наше доброе имя - Габриеля Бесподобного иии....? - паладин вопросительно уставился на мага.

Вход магистра, оказавшегося на редкость недурной темной эльфийкой, отряд Натиора заметил с огромным опозданием, точней, вообще не заметил пока один из кардиналов не начал буравить Натиора взглядом - явно говорящим не о пылкой любви к нему.

Темные не найдя владельца кошелька, которому судя по всему было просто стыдно признаться, что у него увели столь дорогую ценность, сели рубиться в домино, разом забыв о том где и зачем находятся, лишь иногда оглашая складывающуюся тишину громким криком - "Рыба!"

Первым, что отвлекло темных от столь интересного занятия, был наглый вопрос кого-то из соотечественников, о попкорне и кино.

Отряд Натиора любил кино и очень часто, находясь в диверсионных вылазках на территориях врага смотрели заморские фильмы, еще не выходившие в прокат на родине и потом радостно делились впечатлениями, разнося в пух и прах бедный городишко и пытаясь повторить спецэффекты, увиденные в нём.

Отдельно стоит вспомнить, когда Тургар, так впечатлившись премьерой сезона под названием «Кавайный Путь – Ня 472» долго спорим с Натиором о том, что Ня – это кавайно, а мы темные эльфы забыли исконные понятия красоты и чистоты.

Мгновенно начав искать обещанное кино и попкорн, темные эльфы изрядно огорчились увидев на огромном экране вместо бодрого боевичка какое-то шестиголовое церберо-подобное существо, больше смахивающее на тещу Натиора, чем на врага.

Отряд, внимательно начавший смотреть фильм, с огорчением заметил что этот фильм они выдели еще во время прошлой вылазки в тыл миоров, когда вместо кинотеатра попали в какой-то научныйкомплекс и найдя огромную плазму, подобную этой, включили посмотреть "заморское кинцо".

Натиор словно выкинутый из Тени, услужливо ставшей на некоторое время его покровом, защищающим от чужих любопытных глаз, резко появился между небольшими резными колонами, выполняющими по большей части декоративные функции и осмотрелся.

В зале уже собралось несколько представителей ордена, среди которых он приметил несколько темных эльфов, весь вид которых выдавал в них штурмовиков. Брезгливо оглядев их броню и оружие, которое они, вопреки принципами и учениям темных эльфов о темноте, променяли на другие возможности, делающие из представителей их расы превосходных убийц, брезгливо поморщился и принялся искать свой отряд.

Свистнув, словно атаман небольшой людской банды, он уставился на многочисленные тени, ожидая, когда и откуда появятся эти раздолбаи.

И впрямь, то тут, то там, с дикими воплями выскользнули из Тени несколько темных эльфов, явно наслаждаясь произведенным эффектом и приветливо улыбаясь Чернокнижнику.
Темные эльфы быстро построившись по ранжиру, демонстрируя столпившимся зевакам отличную подготовку, один из них, самый неприметный, похожий на маленького мальчика, с таким же неприступно-невинным взглядом произнес:

-Насяльник, я тут кошелек украль! Нужин да? За так падарю, - остальные темные радостно заржали, а Натиор, еле сдерживая улыбку, взял у мелкого кошелек и громко спросил у присуствующих:
- Чей кошелек, люди добрые?

Отряд вновь радостно рассмеялся...

Слова Уильяма задели Генри, а в купе с массовым ореолом обожания и неприступности, прямо таки окружавшей леди Изабель, это стало ключевым толчком к действиям Генри.
Извинившись перед Уильямом, он резко встал и стараясь на ходу установить зрительный контакт с глазами Изабель, небрежной походкой, полной независимости и обожания себя любимого, так, словно он радушный хозяин всего вокруг, а все присутствующие здесь не более чем его гости, направился к ней, аккуратно обходя попадающиеся на пути столики и с вальяжным видом кивая всякому знакомому и незнакомому люду, все внимание которого было приковано к нему.
Генри любил внимание и умел его направлять в нужное русло – на себя., словно паразит насыщаясь им и раздуваясь от ощущения собственной важности.
Голова его была полностью очищена от мыслей, эмоции не корежили душу, отвлекая и мешая заполучить поставленную цель, даже лицо Генри не выражало никакой заинтересованности в леди Изабель.
Проходя мимо столика, за которым она с грацией пантеры и всем своим видом выражая самодовольство, сидела, он все также не отводя глаз и словно вводя её в транс своим взглядом, попутно ища в них признаки заинтересованности, произнес наверное самую примитивную фразу, которую многие недооценивают, но которая обладает по сути своей просто-таки магическим эффектом, разом открывающим и располагающим любую девушку, он сказал лишь:
- Привет! - и открыто, так по искреннему, улыбнулся, словно показывая, что он нашел в ней не поистине царскую выправку или безупречную красоту, а просто половинку себя, абсолютно схожу, но в тоже время такую другую, дополняющую его, разом показав себя абсолютно иным человеком, чем все те, кто своими тщетными попытками ухаживания за ней, лишь прожигая свое время.

Возле канонессы Одус приметил капелена, который судя по пышущему гневом лицу, готовился опиздюлить всю группу, а затем благополучно послать на новую бойню.

Понимая, что ему как одному из ближайших космпехотинцев стоящим к капелану, волшебные пиздлюлины прилетят очень и очень скоро, библиарий что было силы заорал:
- Это Слид во всем виноват!

В своей прошлой жизни, еще до становления на пути некромантии, Астхеп повидал немало знатных домов, легенды об убранстве которых ходили в его городке, но даже их скомканное величие не шло ни в какое сравнение с величественностью интерьера увиденного им кабинета.

Бархатный коврик, занимавший добрую половину кабинета,с вышитыми на черном фоне многочисленными светилами, казалось олицетворял собой небосвод и даже при малейшем взгляде на него, хотелось окунуться в эту безграничную темноту.

В противоположном от входа углу стоял массивный дубовый стол, ножки которого, были выполнены в типично некромантском духе, в форме рук скелетов, поддерживающих всю внешную поверхность стола, где повсюду были разбросаны пергаменты с недописанными обрывками фраз.

Огромное кожаное кресло казалось все еще хранило остатки тепла, от бывшего хозяина башни и теперь добродушно раскинулось, приглашая в свои объятия следующего хозяина дарующего столь приятное тепло.

Многочисленные канделябры и книжные полки, аккуратно заполненные книгами, лишь усиливали впечатление уютности и приглашали провести не одну бессонную ночь наедине с ними окунувшись в столь приятный для изучения мир науки.

Отрешенным путником казался скелет, подвешенный за небольшие, чуть видные ниточки, в самом центре
комнаты. Видимо он служил развлечением некроманту в минуты грусти и сейчас также одиноко стоял, устремив взгляд пустых глазниц в сторону резной двери, словно ожидая возвращения хозяина.

-Ну и ну,- лишь удивленно произнес некромант, окинув взглядом ставшие его сокровища

Охотник лишь брезгливо поморщился при слове братишка. Не отрывая взгляда, он решил, что перед ним очередной пират, бог знает каким чудом освободившийся от оков во время всей этой суматохи.
Вложив как можно больше презрения в свои слова, охотник бросил Ксандру:
- Не знаю за что Господь оставил тебя в живых, несчастный пират, но единственное оружие, которое сейчас находится в твоих руках и может меня зацепить - твой острый язык и гнилая ересь, так и капающая с твоего ядовитого языка, но в сочетании с твоим тупым мозгом даже он становится бесполезным.

Вокруг царил полнейший хаос, кто-то особо злобно хуярил Дредноуты, кто-то подрывал ахуительную стенку надеясь что никого из своих не захуярит, ну а Одус кончал со своими демонетами. Невольно глядя на рассеяно хлопающих ресницами демонет, Одусу вспомнилась песенка, которую пели культисты с Онгрус – 8 обдолбавшись варпом.
- Хлоооопай ресницами и взлетаааай, нахуй в воздухе умираааааай,- нечеловеческим голосом запел библиарий и словно заправский шаман пустился в безумный пляс, наигрывая себе мелодию выстрелами из болтера.

Все как учил старик, ноги широко раскинуты, корпус очень плотно прижат к поверхности, отчего даже дыхание затруднено, правая рука полусогнута и держит рукоять винтовки, левая придерживает ствол, все как учил старик, чьи советы не раз помогали караванщику выжить в пустошах…вдох…выдох…вдох и снова выдох, с абсолютно с одинаковым интервалом.
Именно в такой позе Янь наблюдал за разворачивающимся действом.
Судя по всему, что-то пошло не по плану, Тим о чем- то спорил с кем то вторым, до сих пор Яню незнакомым, еще двое и на удивление умный пёс оставались в укрытии.
Наведя мушку на собеседника Тима и прикинув шансы на попадание, Янь удовлетворенно хмыкнул и продолжил прислушиваться редким к обрывкам фраз.

Речь охотника возымела действие, и теперь на него смотрело несколько десятков испуганных глаз, в которых читалось явное нежелание умирать.
Виктрим, все еще помня о Ярославе лежащем безсознания на палубе корабля, отправился вместе с гребцами к нему, предварительно отправив пару людей сделать своеобразные носилки из мягких обрывков парусины и деревянной обшивки корабля, валяющихся по всей палубе. Соорудив сие нехитрое устройство, и ногами перекатив мага на них, охотник вместе с Ярославом и гребцами, которые узнав о намерении охотника уйти с тонущего корабля лишь обрадовались, направился в сторону ближайшего пиратского корабля. Встретив возле мачты Аарона, облокотившегося на мачту и с каким то отрешенным взглядом посматривающего на все творившееся на палубе, охотник окликнул его:
- «Эй, парень, ты ведь один из защитников верно? Надеюсь ты понимаешь что надо уходить с этого проклятого корабля, притягивающего неудачи?,- и недожидаясь ответа продолжил,- «Если неплохо владеешь мечом либо еще чем то, то добро пожаловать к нам! Не знаю как остальные, но я собираюсь добраться до острова живым!»