Караван плёлся по хадорской степи уже девятые сутки с того момента, когда за горизонтом исчезла деревня Чмаровка. Однообразные пейзажи навевали на людей скуку, и пассажирам отчаянно хотелось разнообразия. Караванщики же были к такому привычны, и спокойно вели свои упряжки на юг, не обращая внимания на хандру случайных попутчиков. Посмотрим же, кого занесло в хадорскую глушь в осень 608 года После Восстания...
Вот на одной из телег, в окружении тюков кож, бочек соли и связок мехов восседает сурового вида седой мужчина, изредка внимательно зыркающий по сторонам. Высокая папаха и бронированный тулуп выдают в нём опытного солдата, а длинноствольная винтовка, лежащая под рукой, довершает сходство. Опыт и жизненная смётка чувствуются в подобранном снаряжении - этот хадорец очень самостоятельный. Долгая дорога ещё не вывела этого человека из себя, но в поведении проскакивают первые признаки нетерпения. Чувствуется, что он не привычен к такому безделью...
Впереди, чтобы не глотать пыль обоза, на низкорослой крепкой лошадёнке скачет человек совсем иного вида. Подтянутый, одетый по-дорожному, он производит впечатление опытного путешественника. Если посмотреть, что за багаж едет вслед за ним в одной из телег, то обнаружится целый арсенал: крупнокалиберная винтовка, барабанный карабин, кинжал... и рапира. Кроме оружия, он везёт с собой только пару трофеев и новые впечатления. Чувствуется, что и ему надоело видеть одно и то же изо дня в день.
В хвосте обоза, запряжённая парой тяжеловозов, едет необычная телега. Усиленная металлом, она явно предназначена для тяжёлых грузов, и то, что она везёт, как раз к таковым относится. Лёгкий рабочий джек! Картина, необычная в здешних краях, дополняется гоббером, восседающим на своей драгоценности, и бормочущем что-то себе под нос. Человеку, обладающему хорошим слухом, легко было бы услышать, как гоббер пересчитывает мешки с углём и бочонки с водой, и раз за разом задаётся вопросом: не иссякнет ли уголь раньше, чем обоз прибудет на место? Не испортится ли вода? Не грозит ли погибель с таким трудом приобретённому "фуражиру", в который было вложено столько денег и труда? Гоббер волнуется, а потому пересчитывает оставшиеся ресурсы раз за разом. Каждый раз количество получается разным...
Где-то в середине обоза среди тюков, мешков и свёртков лежит молодая женщина и задумчиво смотрит в невысокое осеннее хадорское небо. Скоро зима, а вместе с ней придут военные действия и обострение паранойи среди хадорцев, повсюду ожидающих увидеть мага-шпиона. А она, увы, не может так же легко улететь в тёплые края, как эти облачка...
Но вот впереди показался силуэт здания, расплывчатый в жарком мареве, и караванщики оживились. Лошадёнки налегли на упряжь, и обоз прибавил ходу. Привал! Благословенное время отдыха, свежей воды и горячей пищи. Если повезёт, можно услышать новости. Да и вообще, это значит, что обжитые места стали ближе. Ещё недельки две, и, глядишь, доберётся караван до железнодорожной станции, и помчит могучая машина всех желающих прямиком во стольный град Корск, и за недельку вывезет из этой глуши. А уж из стольного града все дороги открыты - хочешь, в армию запишись, за Родину воевать. Хочешь, на контракт наймись, денег заработай. Хочешь - езжай, куда глаза глядят, приключений искать. А уж если не хочешь никуда, и напутешествовался - отдыхай, веселись!
Но всё это потом, когда долгий путь окажется позади. А пока заворачивай, путешественник, на широкий двор трактира, оставляй лошадёнку у коновязи, да оглядись вокруг.
На постоялом дворе с сорванной вывеской посмотреть и правда было на что. Сразу же бросались в глаза виселицы, сооружённые на скорую руку. На них, качаясь под порывами ветра, болтались пятеро повешенных - трое мужчин и две женщины. Возраст казнённых было определить сложно, поскольку трупы висели уже длительное время. В руках повешенные сжимали какие-то дощечки.
Огромная хоромина, занимавшая весь центр огороженной территории, представляла из себя двухэтажный трактир - вполне себе привычное зрелище в этих местах. Опытные путешественники, глядя на здание, легко могли представить внутреннюю планировку: на первом этаже кухня, хозяйские комнаты да зал с множеством столиков, а на втором этаже комнаты для гостей. Стол да кров - вот и все нехитрые услуги, что тут предлагались. Когда-то, в более спокойные времена.
Позади хоромины располагались огороды и хозйственные постройки. Кажется, местные жители прекрасно жили и без непостоянного прибытка с проезжих, и зажиточность поражала воображение. С размахом жили и строились местные! Тут были и погреб, и хлев, и небольшая кузня...
Для нужд постояльцев была построена конюшня, ныне запертая. Изнутри периодически доносилось фырканье и хрум-хрум-хрум перемалываемого лошадиными челюстями зерна.
Поодаль, в окружении поленниц, вросла в землю баня. Довольно большая по хадорским меркам, и построенная со знанием дела. И прямо сейчас, судя по всему, кто-то в ней мылся.
А в дальнем углу, почти невидимый за поленницами, виднелся деревянный щит, грубо сколоченный из горбыля. Для чего было переводить дефицитные в этой местности доски? Чтобы закрыть какую-то яму в земле?
Прибывших гостей никто поначалу не встретил. Пожав плечами, караванщики взялись за ворот колодца, да стали поить уставших коней. Позаботиться сначала о животных, от которых зависела их жизнь, а потом о себе - первое правило любого хорошего караванщика. Так вышло, что только наёмники заинтересовались отсутствием интереса к ним со стороны трактирщика, и зашли во двор - посмотреть, что да как. На то, что здесь ещё оставались живые, указывали дымок, вьющийся из трубы трактира, шум лошадей в конюшне да баня, пышущая жаром.