Личный кабинет: Nachttoter

«Том-могила». Губы Эбби сами собой растянулись в немного нервной ухмылке. Да, видала она вывеску над салуном, вот умора, и в самом деле.
Вообще-то ничего смешного здесь Томпсон не находила. Она предположила бы скорее, что неизвестный художник решил не пошутить, а воздать толику справедливости – атмосфера заведения и впрямь была немногим жизнерадостней, чем в каком-нибудь склепе.
Разговаривает Мистер Тюлень так, словно на ходу засыпает, и от речи его тоже непроизвольно клонит в сон. А куда ему спешить, в самом-то деле. Зато с Китом они друг друга без слов поняли как-то. Быть может, Кит уже не в первый раз заезжает в этот город – он же так и не рассказал, как здесь очутился. Приезжает себе и всякий раз заворачивает к старому знакомому в салун, садится за столик и цедит холодное пойло. Эдакий ритуал приветствия для старых друзей.
«Ну что же, сэр, тогда по рукам, вы мне ночлег – я вам деньги. Сколько денег-то, кстати?»

Но задать вопрос оказалась не судьба. Стук дверей за спиной, и – третий посетитель, надо же. Темнокож, и бородат, и любит виски. Не его ли Томпсон уже видела на вокзале сошедшим с поезда? Его, вестимо. Одет солидно, такие сразу в глаза бросаются.
Незнакомец задал какой-то свой скучный вопрос и сдобрил его блестящей монеткой. Эбби присвистнула. «Никак я принесла вам удачу, Мистер Тюлень. Целых три посетителя за каких-то пять минут, причём один из них готов платить за выпивку, второй – за крышу над головой, а третий – за сомнительное удовольствие говорить с вами».

А про ночлег расспросить всё-таки надо бы, но прерывать чужой разговор нужды нет. Подсесть, может, пока что за столик к Киту? Да ну его, стрёмный он какой-то, да и кроме кружки с пивом (предположительно) его сейчас, кажется, ничего не интересует.
Эбби примостилась у барной стойки за два-три стула от незнакомца. Достаточно для сохранения вежливой дистанции. Конечно, она прекрасно слышит каждое слово из их разговора, но наверняка ничего секретного или хотя бы интересного не услышит.
А жаль.
«Заплатили бы вы мне, сэр, я бы вам столько всякой занимательной всячины нарассказывала…»