Своё неведомое | ходы игроков | Новая встреча

Эн готов.

Ижво подходит к Эн

Проводит быстро и мягко руками, не касаясь, вокруг головы, груди, пояса, рук. Легкое колебание воздуха.

Теперь есть граница?

Теперь есть. Вибрация как от пола.

Но она такая. Условная. Не как стена или даже граница кожи.

Эн улыбается. Не знает чему улыбается.

Что-то расслабляется. Прям да.

Ижво стоит в стороне, на достаточном расстоянии и больше не действует

Химерам: Заводские настройки - это состояние для контакта с реальностью. Табуретка - упражнение. В следующий раз будет не табуретка: это не амулет.
Дарю табуретку дому.

Я не знаю, как ему это перевести. Он норовит перепутать пространство со временем, от этого запутывается в смыслах, вытягивая из себя все больше энергии (и материи).

Химера посмотрит на Ижво всем дымом и хоботками. Кивнёт и попробует спросить у Эн:
— Здесссь, за ээту вссстречу, тебяя, — за неимением более подходящих понятий в языке, — бывааало порою несссколько. Для тебяя не вссегда одновреееменно тооо, чшто одновременно для нассс? И наоборооот?

Она подумает над следствиями.
— Кааак ээто тогдааа? Для нассс всссехх ессть предсставление, по ооопыту, об одновременныххх сссобытияхх. — Пауза, подбирает слова или силится представить. — Но для тебяяя, по ооопыту, ещщё и однопроссстранственные временаа, тааак? Кааак параллельные мирыы, которые то расстёгиваютсся, то ссходятссся?

Эн неохотно откроет глаза.
Он не захочет включать верхний регистр, когда так долго не удавалось его выключить. Примерно уловит общее направление слов химеры. Наверное, это описание не лучше и не хуже любого другого.

На всякий случай: нет, эти однопространственные времена его не путают, их даже легче различать, чем одновременные события.

(Хотяя... конечно, стоит ли ориентироваться на ощущение Эн, что путает его, а что нет, ведь он и не сформулировал бы той проблемы, которую видит Ижворатюя.)

Наверное, Эн отдаст себе в этом отчёт.
И для определённости скажет химере:
— Здесь я только сейчас. С тех пор, как Ижво поставили... чуть до того. Но при этом я не только здесь, и там что-то будет происходить, когда я проснусь.

В общем, подходящих слов действительно нет.

То, что сделала Ижво, и от чего было так хорошо – Эн только теперь сравнит и поймёт, что как будто ничего не поддерживалось (как бы это ни называть) нигде, даже здесь. Всё происходило само, в среде, а он ощущал окружающее волнение. Не надо было создавать самому волны изнутри, чтобы определить границы себя. Волны приходили снаружи и определяли.

Неуверенное предположение:
— Я что-то делаю за окружающую среду, а она сама справится?

Химера скажет Эн:
— Тогдааа... я не знаааю, чшшто говооорю, но я ссскажу тебее то, чшшто сслышшу. Заведии сссебе врееемя сссебя. У тебя есссть врееемя раазныхх задаач и процесссов, но нееет врееемени ссебя. Вот сссейчасс оно пееервый раз быыло. Заведии ссебе такое.

Она подплывёт к перилам, поднимет карту, протянет её к Эн и покажет щупальцем на одного зверька: "себе", на другого зверька: "себя". Выдержит значимую паузу. Отдаст карту.

И на этом химера вернётся к Ижворатюе. У неё (у химеры) всё.

Да. Ижво вышла из роли.

Весна и зима танцуют в медленном рассвете. То взметнётся снежный подол пушистой шубы, то теплеет, и зеленеет, и расцветает. То уже пахнет землёй и даже оживляются насекомые, каплет и журчит вода в саду, то всё замирает и задерживает дыхание, всё снова сковано. Зима берёт и не насыщается. Весна дразнит...

— Ссспассибо, Ижвоо, — скажет химера. — Ссспассибо тебе ещщё рааз.

И подождёт, сколько нужно, чтобы одно завершилось и могло начаться другое (пока в гостях, а не в природе). Может быть, занимается своими нехитрыми делами: на столе чуть-чуть приберётся, поиграется тихонько с кошкой, переглянется с Бенедиктом, как он? Всё хорошо? С Арникой тоже: дескать, вот-вот.

Когда Эн будет готов, она даст себе и ему время посмотреть, как расположена карта, и отсюда начать погружаться в образ.

Карта лежит "лицом" вверх, в центре стола. Так что Арника может достать до неё, если сильно потянется вперёд. Химера напомнит клубами жест: как Арника сдвинула в сторону всё, что оказалось тогда между ней и картой. С одной стороны, карта хорошо освещена, её видно, и понятно, что она точно для Арники. А с другой стороны – карта находится на достаточном расстоянии, дальше вытянутой руки, и можно сделать вид, что они (карта и Арника) друг с другом не очень-то и связаны.

Насмотревшись, химера поманит Эн ближе, окутает клубами за плечи и – как уже помогала однажды самой Арнике забраться на стол (в роли карты Ижво) – так теперь и ему поможет. Интересная, кстати, преемственность.
— Поговориии, пожаалуйсста, от лица этого оообраза. – Хоботок укажет на руки Арники, подразумевая татуировки, нынче скрытые под тёплой одеждой. — Это иххх внуутренняя сссуть Поссслушшай ссебя, твоёё ли это месссто. Кааак тебе тут? Как тебе онаа?

До того, как его позвали, Эн сначала долго лежал и не заботился, какое впечатление он производит вовне. Когда уже не лежал, то не раз проводил руками, посильно повторяя то, как сделала Ижво. Хотя там он не видел, что именно она сделала, но, видимо, ищет похожее ощущение. И что-то в этом находит.

Никак не объясняет, что он делает, даже если делает очень странное.

Потом закончится время себя и наступит время Арники.

...

Место, может, и его, только он с этим местом как-то плохо монтируется сейчас. В смысле, ему это не приходило в голову, но он начнёт подниматься, и сразу всё на столе, даже сдвинутое в сторону, начнёт мешать его шикарному и отчасти всяких около-белизны, живой цветочной белизны оттенков широкому подолу. Он его подбирает с одной стороны, с другой что-то падает. Что-то разливается. Он беспокоится, что теперь подол где-то испачкается. И весь теперь в этом беспокойстве. Причём, оно такое... как в кукольном театре или, для Арники, в детском мультике. Когда зритель видит, что вот он сейчас оглянется посмотреть, что там с подолом с одной стороны, но при этом сшибёт что-то ещё с другой. Затем туда – и ещё что-нибудь опрокинет.

Нет, это, конечно, можно сделать ловчей. И умней. Например, сначала всё убрать со стола. Или повыше подобрать подол... но нет, второе точно нельзя, прям вообще нельзя. Подол должен закрывать ноги (или что там) полностью, чтобы вообще ни-ни, парящий колокольчик, динь-динь. Ноги это у вас, а тут не так.

Так что подобрать подол нельзя. Сесть теперь нельзя. А убирать – это тоже не в этой сказке. В таком платье? Вы что, с ума сошли?

Так что только возмущаться, куда вызвали такое неземное в такое... ну что это, а? Кто так встречает?

Эн улыбается при том, но больше от себя. От фигуры там тревожные глаза совы. Почему-то сейчас именно тревожные. Как будто сова обеспокоена, хоть и летит. Как будто сова летит, и в то же время пытается сдать назад. Отклоняется назад.

И даже цветом глаза Эн, отражая тёплый свет светильников химер, из почти бесцветных станут сейчас золотистыми, очень совиными. Большими-красивыми. Беспокойными.

Арника поняла, что ей прямо сейчас стало не очень комфортно и как-то страшновато.
Она попросит химер остановить процесс. Ей невыносимо хочется пойти подышать в одиночестве.

Химера, конечно, сразу так и сделает. Тщательно стряхнёт роль с плечей и со спины Эн, приговаривая:
— Ссспассибо, ты большше не тооо, чшеем был в ээтом обрааазе, ты ссснова Эн. Ссснялоссь?

Если нужно, повторит.

Эн подтвердит.
— Снялось. На самом деле, я сам вышел некоторое время назад.

Сойдёт со стола и заберёт свою карту с перил.