Поле битвы | ходы игроков | --- О разнице между наёмниками и стражниками;

- Твою мать! - Вердран остановился, оглянулся, внезапно наклонился и положил тебя на плечо. Выпрямился, пошатываясь под твоим весом (хорошо ещё, что без кольчуги) и неровной походкой припустил вперёд. Но медленно.

- Брось... кх... меч... - Прохрипел он, удерживая тебя одной рукой и безостановочно вытирая пот другой. Бежит неровно, зигзагами, но отстаёт даже от Абрего.

А они всё ближе. Порождения чужой воли. Безжалостные твари. Врываются в доме, разрывают понадеявшихся на защиту собственных жилищ граждан. Не знают жалости.

Постой, а давно ли тебя так называли? Да, где-то было. Когда-то было. Снова начинаются видения. Рана в боку уже едва чувствуется. Она снова открылась. Ткань на плече полуэльфа промокла насквозь и кровь тонкой струйкой стекает с его рукава прямо на камень, отмечая твой путь. Возможно, последний путь.

- Бросай его, Вердран. Парень не жилец. - Оборачиваясь, кричит Абрего.
- Нет! - Рычит полуэльф.

Улица, на которой должен быть Арвендейл, совсем недалеко. Но что если... его там нет? И вообще, кто сказал, что его отряд сможет помочь. Там всего двадцать человек, а за вами целая армия мертвяков! Чёрт возьми - да тут нужно снимать весь гарнизон!

"Остальные так близко, нужно добраться до них, может лошадь или телега есть, накинут слой бинтов, а там гляди и шов подновят. Только бы успеть..." - полубред в мыслях. Что настоящее, а что иллюзия? Может смерти нет? Может там впереди ласковые руки матери и свет на заре, когда с семьёй вас зовут к завтраку?

Скорее всего нет.

"Хехе, твою тушку уж точно гули обгладывают, чертяга" - внутренне усмехается Джон, и его снова поглощает тупая боль.

- не помру, точно на всю добычу буду храмы Тиморе строить - шипит наёмник, поправляя повязку на боку.

Прибавить шагу!

Жив, а ведь жив ещё! Взгляд проясняется, голос Кавана затихает где-то вдали. Клацают челюсти. Совсем недалеко, в пятидесяти шагах заветная улочка. До неё уже добрались дети и седоволосый ветеран уверенно повёл их по Мощёной. И вот, когда до неё уже рукой подать, ноги Вердрана подкашиваются и он падает на землю. Тяжело хрипит, но встаёт. Затравленно оглядывается. На лице написан страх и вина.

- Извини, друг. Прости. - Поднимать тебя у него уже нет времени. Вас просто сожрут обоих.

И щедро облитый твоей кровью Вердран бежит дальше один. Догонять товарищей.

Джон всегда мечтал о том, чтобы стать героем. Но родился он в простой крестьянской семье и хлебнул тяжёлой жизни с рождения. Потом шило в заднице толкнуло его сбежать с отрядом бандитов. Это ли не геройство - бегать по лесу с луком да мечом, людишек глупых резать и золото считать? Нет, тут дело точно в чём-то другом.

Бросил Джон последний взгляд на Вердана и усмехнулся.

- Прощай, товарищ - шепчут немеющие губы. Но волчья ярость в глазах только разгорается. Позади смерть, и он счастлив в эту секунду от того, что может подарить мгновение на спасение тем, кто спас его.

Время будто замедляется, окутывая парня туманом, он видит свой отряд - все они мертвы. Дикая улыбка своим браткам-наёмникам, меч покрепче, и вот с яростным рычанием Джон взмахивает им в своём последним прыжке с земли.

- Знаете, в чём разница между наёмником и стражником? - из последних сил кричит Джон с волчьим оскалом, чтобы убегающие услышали. - Мы не боимся смерти, смерть боится нас!

Атака с колена, в которой Джон метит прямо во врага.
Каким запомнят его остальные?

И они услышали. Мужик в бандане и Абрего приостановились на мгновение, оглянулись и невольно улыбнулись. Вердран сильнее сжал зубы и опустил голову, верно, приняв это на свой счёт и явно не как знак одобрения. Услышали и мертвяки - но ничем этого не выказали. Самый ретивый из них, предвкушая лёгкую добычу, метнулся к Джону и принял на себя удар клинка. Руки наёмника ослабели, но этого хватило, чтобы, напоследок, срубить упыря.

А потом наёмника захлестнула тёмная масса.