Какова она, жизнь за крепкими стенами монастыря? Тсукихико на данный вопрос лишь смущенно улыбнется, утопая в безмятежных воспоминаниях. И тихим голосом поведает, что жизнь за стенами наполнена не бесконечной гонкой за право быть первым и лучшим, что там нет диких потрясений и войн. Она там достаточно тихая и размерная, течет, словно тихая речушка где-то в глухой долине. Это место, где можно найти приют и покой, где можно уединиться с природой, прекратить куда-то бежать и наконец-то задуматься о чем-то своем, выискивая смысл бытия или ответ на иной вопрос. Правда, единственное, о чем смолчит служительница богов, так это о своем извечном вопросе, который так и остался без ответа….
Еще будучи младенцем Тсукихико была оставлена на ступенях закрытого храма, укутанная несколькими слоями ткани. Плачущего ребенка нашла одна из служительниц храма, что должна была провести всю ночь в молитвах и подготовке к одному из местных праздников. Не в силах оставить малышку одну, женщина подхватила на руки ребенка, как можно скорее стараясь попасть к наставнику, дабы не просто показать странную и пугающую, с какой-то стороны, находку, но также и решить, что делать с беспризорницей. Спор не был длительным и выматывающим, прекрасно осознавая, что не просто так ее подбросили именно под стены храма, а не куда-либо еще, наставник решил оставить малышку при «дворе». Однако строго настрого наказал послушнице, что нашла ребенка, заботиться о девочке.
Та женщина стала ей матерью, заменяя родную. Именно она следила за лисицей, оберегала ее, не столько по указке старшего жреца, сколько по своему собственному желанию. Она действительно приняла девочку, как свое дитя. Она же и одарила ее именем.
До момента взросления тихий некогда монастырь наполнялся девчачьим смехом и визгами. Тсукихико никогда не славилась спокойным нравом, а уж тем более усидчивостью и терпением. Ей было скучно сидеть на службах. Лисице постоянно нужно было двигаться и куда-то влезть. Будь-то крыша одной из построек, где хранили различную утварь, либо же – высоченное дерево, в ветвях, которых можно было спрятаться от чужих глаз. Конечно, девочке доставалось. Не только от приемной матери (она то девочку пыталась выгородить, сетуя на неспокойный возраст), но еще и от других прихожан, которым явно не были по вкусу игры подрастающей лисы.
Однако устои жизни неизменны. Дети вырастают. Их безумная, неиссякаемая энергия переживает изменения. И вскоре неугомонный ребенок уже не носится по всей долине монастыря, пытаясь поймать одну из птиц за хвост, не пытается сбежать с занятий. Чинно сидит Тсукихико на уроках, впитывая в себя знания, подобно губке воду. С огнем в глазах изучает науки, а также приобщается в полной мере к той жизни монастыря, которая ранее ей казалась скучной и вычурной. В ритуалах лисица начинала находить покой и умиротворение. В службах – свою гармонию и красоту. И наконец-то приняла то, что пытались донести до нее ранее все наставники, окружавшие ее. Лисица решилась-таки стать не простой обывательницей монастыря, не рядовой послушницей, а достичь высот полноправного служителя богов.
С тех самых пор, как девушка выбрала свой путь, жизнь стала в разы сложнее. К многочисленным урокам добавились тренировки, дополнительные задания. И в конце тяжелого дня, который был насыщен определенными заботами и делами, лисица лишь доползала до своей кельи, обессиленно падая на пол.
Но не бытом одним была наполнена жизнь монастыря. Несмотря на глухие, крепкие стены, новости попадали и в этот бескрайний (как казалось Тсукихико) и безмятежный уголок. Волнения, что происходили на территории огромной страны очень уж не нравились старейшинам, до сего момента предпочитавшим не влезать в мирские дела. Старая власть уже не только изжила себя, как поговаривали мудрейшие, но и вредила стане, как вредит опухоль. Сама послушница тоже чувствовала, что до добра эти волнения не доведут, что необходимо что-то предпринять, дабы сохранить государство в целостности.
Долгую неделю шли разговоры и споры в залах храма. Долго почтенные приводили доводы принять уже наконец-то чью-то сторону, а не оставаться в стороне. Однако и влезать в открытую в конфликт, никто особо не хотел. Их удел – служить богам, а не разгребать весь ссор, который набросали мирские. Но как бы не были горячи доводы, как бы не были непреклонны некоторые из старейшин, они все же приняли решение, которое круто изменило жизнь Тсукихико.
Во время вечерней службы, когда собрались все послушники, трое почтенных жрецов огласили решение – вступить в кровопролитную войну, дабы раз и навсегда усмирить всепожирающий огонь битв. Никто из живущих в обители не был против решения старших вступить в войну, и вступить не под стягом императора. Тогда же юная жрица и узнала, что ей выпала честь, как и еще нескольким служителям, отправиться в длительное странствие. И примкнуть к войскам Оды Нобунаги.
Перед длительной дорогой, в момент сборов, наставник решил раскрыть одну из тайн своей ученице. Тсукихико поблагодарила его за доверие, и буквально на следующий день, с первыми лучами солнца, двинулась в путь в сопровождении жрецов, и нескольких воинов.
Добравшись до войск, каждый из жрецов монастыря принес клятву верности. Лисица была в числе первых, став тем самым не только «первопроходцем», но и негласным лидером своей группы, что была с ней отправлена в доказательство поддержки Оды. И далее делами и поступками только доказывала свою преданность, пребывая в гуще сражения, но чаще всего ее место было в полевых госпиталях, где она при помощи своей силы залечивала раны бойцам, а также речами успокаивала их переживания и гнала прочь сомнения.
По завершению же кровопролитных битв, когда наконец-то воцарилась новая власть, лисица не поспешила возвращаться в закрытый монастырь. Еще до окончательной победы, Тсукихико вела переписку с почтеннейшими жрецами своего монастыря, выпрашивая у них разрешения остаться после окончания миссии в миру. Длительное время непреклонно требовали ее возвращения, но в конце концов изменили решение и позволили жрице остаться, решив тем самым, что послушнице будет полезно узнать мир, да и свой человек будет сообщать новости, и им не придется узнавать все вести от третьих лиц.