Заурядные дни обычной японской школы и ее учеников | ходы игроков | 🎙 Эзотерический Ужас

Милдред брел по заполненным по щиколотку морской водой улицам родного города, и то, что на дворе царила непроглядная тьма, без единого лучика звезды, который пробился бы через багровые стенки желудков, объявших город туч, ничуть не мешало ему ориентироваться в пространстве, ведь длинный выскальзывающий между не плотно сжатых зубов язык, пробуя воздух на вкус, рассказывал ему куда больше, чем бесполезные сейчас глаза. В том числе о его жертве, так неразумно, остановившейся отлить в темном переулке. Короткий прыжок, занесенный во взмахе кривой ритуальный зуб-нож, с норовящей вгрызться в удерживающую его руку скользкой рукоятью… И из горла до остекленения глаз пьяного матроса, прямо в лицо ударившему, вырывается… поток света и резкий запах нашатыря.




– Пришел в себя? – С холодком, не позволяющим и предположить наличие в тоне голоса участия, поинтересовался некто, разглядеть кого сильно мешал направленный прямо в глаза свет лампы.

Милдред обнаружил себя сидящим на не слишком удобном металлическом стуле. Впрочем, неудобство и ощущение затекших конечностей, вполне могло происходить и не от неудачного дизайна оного, а по причине того, что руки его были скованны за спиной холодным железом, что не очень упрощало выбор удобной позы. Помимо Стула, к слову, в не слишком большой и не изобилующей окнами комнате имелся и Стол, на котором в частности стояла немного слишком яркая лампа.

А так же были разбросаны все его личные вещи, извлеченные, судя по всему из его чемодана и карманов: Бумажник, диктофон с кассетами, вещи, записная книжка, пара амулетов, загадочная черная коробочка, рядом с которой обнаружилась сломанная отвертка, и конечно же резиновая уточка. Куда без нее. Тем не менее, несмотря на всеобъемлющую продуманность такого набора, неизвестный, похоже ей был не слишком удовлетворен.

– Где очки, мистер Харуно? – Вкрадчиво поинтересовались с той стороны стола. – В коробке?

Как от удара в многострадальный затылок, мир видимый раскололся на сотни мелких осколков, между которых он ощутил столь блаженную лёгкость. Плоть носящая его разум, куда более свободная, менее сковывающая в движении, следующая своим страстям укрывающих Милдреда нежным и колким покровом чувств, тайных мыслей и ощущений. Последним из которых, было желание прошипеть сквозь загнутые зубы, запретные слова в этом обжигающе ярком свете, просякнутым удушающим, прокалывающем ноздри запахом подбным ржавой спице. Но заместо слов проклятий и тайных взываний, выцарапанных изнутри плоти его снов, из уст радиоведущего вырвался громкий чих, как решительное отторжение медленно тлеющей в потоке времени плотью Карпентера, незримого, колкого, ворочающегося нашатырного щупальца в своей носоглотке.

Лишь что бы вернуться в ту реальность, что определяют его заслеплёные безжизненным, безвольным и порабощённым, созданным человеческим умомм - светом. В серые, или же иноцветные помещения, где его приковали к отнюдь не удобному стулу. Это и было логово того одержимого тенями культиста, скользящего демона цепляющегося за распадающуюся плоть, что бы уберечь себя, от беспощадного безумия Солнца? И та сущность укрытая грубой секретностью, силуэт за лампой, распотрошившая багаж Милдреда, спутав его с рубиновым демоном полыни - чтото говорит, держит его здесь в поисках ответов, надеясь вынуть их из его головы, пока что лишь словами. Ввергая сновидца в дилему, что может стоить ему его жалкой и никчёмной жизни - сказать правду сразу, или же самому попытаться переплестись мыслями, эфимерными языками своих слов с мозгом силуэта, в поиске новых сюжетов и ощущения, новых знаний что сгниют в его мозге как только он их получит - пока Фигура говорит с ним, и вряд ли бы говорила с ним, не считай она его Мао, создающим психотропные вещества.

– Ох, здравствуйте, Не Представившийся Мистер, спасибо за беспокойство, не в себе довольно приятно, но здесь всё же более своё. - вновь пробуждая улыбку на своём лице, вновь проходя взглядом по столу, оккультист сё же выбрал свой вариант в возникшей ситуации. – Я отвечу на все ваши вопросы, но сперва. - мягкая, беззлобная улыбка Милдреда, далёкая от привычной проникающей в жуткие сны, стала ещё немного шире скрашивая "профессиональный тон" ведущего.
– Я бы и сам хотел задать некоторые вопросы, и узнать на них ответы, думаю я имею право знать на них ответы?

– Куда вы дели апельсины из моего багажа? В каких вы отношениях с той тенью, что вывела меня из себя, и из развалин где мы встретились, к вам? И что же такого особенно в очках, что вы не нашли в моём багаже? - выдерживая непринуждённую манеру, расслабленность не развязную и нахальную, но спокойную как хорошо загримированный мертвец в последние минуты открытого гроба - Карпентер говорил, пытаясь смотреть туда, где должны были бы быть глаза у сущности вопрошающей его. – И, прошу, не могли бы вы описать внешность человека который сидит перед вами, скованный в весьма не удобной позе на металлическом стуле? Думаю это весьма важно, в первую очередь для вас, и пожалуйста, не прибегайте к помощи зеркала, что бы я сам себя увидел, то что показывают эти серебристые изделия, зачастую расходится с тем что видят существа с глазами.



– Проклятые алкоголики с их галлюцинациями. – Вхдохнул Мистер-Не-Представился, поднимаясь из стола. – Ладно, попробуем по старинке.



Приятной внешности мужчина лет за тридцать, рассмотреть которого стало ощутимо проще, после того, как он покинул свою рукотворную завесу невидимости и шагнул в пятно света, создаваемое лампой. А затем, отвесил прикованному к стулу пленнику мощную пощечину тыльной стороной ладони. От которой Милдред, не сумев удержать равновесия, завалился на бок вместе со стулом, заодно ощутимо ушибив и плечо.

– Еще вопросы, мистер Харуно?




"Весьма приятный на вид мужчина, что одним своим видом говорят что стоят выше среднего класса, такие обычно являются представителями законов крови. Уроженцы благородных семей, с ровными чертами, лёгкой бледностью и отлично подобранным костюмом с гербом семьи вероятно, в виде пятилистного цветка, вероятно вини. Такие люди внушают статность, и уверенность, особенно в том что у них при себе есть пистолет и багаж тайных знаний своего клана и ни одним из этого они не побрезгуют воспользоваться. Весьма интересная личность, однако во время интервью не промолвила бы ни слова лишнего о соей семье и ремесле, чутко контролируя поток слов и эмоций из осторожности, порождающей оправдания в виде того что иные смертные не должны знать чего-о доступного им. Такие особы вообще редко соглашаются на интервью, это видно в его глазах, он довольно таки устал и явно хотел бы взять отпуск, но его заставили прийти сюда и чтото сообщить, или же его пригласили как специалиста в иной сфере, где он находит отдушину от своих обязаностей.", осматривая и бегло разбирая образ вышедший их мрака на ознакомительный лист, подобный тем которые он писал о каждом из гостей на радиостанции, дабы если он что-то забыл - мог себе напомнить о произошедшем, или же проверить не сопутствует ли гостью, некоторое явление связанная с текстовым описанием личности - Милдред оставался доволен, всё же видеть лицо того с кем "Говорить", весьма приятно.

Даже если их тяжелая, явно не боящаяся пролить кровь рука, отправляла тебя в падение к холодному и жесткому полу. От которого пусть и весьма не приятно постанывало прищемленное стулом плече, но утратить изза такого пустяка улыбки Милдред просто не мог себе позволить. Даже наоборот, заставить себя улыбнуться ещё более широко и даже немного посмеяться, но такие стражи крови не могли проникнуться таким моментом как Милдред, и даже наоборот немного разозлиться. Пусть подобный тип людей в гневе и был немного более разговорчив, но это обычно плохо кончалось, и нужно было звать уборщицу.

– Мои вопросы остаются всё теми же, Мистер Не Назвавшийся. И к нему я прибавляю ещё один, наводящий от моего последнего к сути, почему он был задан. - пытаясь не особо обращать внимание на бесстыдно побаливающую руку, не достойную внимания от такой мелочной травмы, лежащий Карпентер всё продолжая улыбаться пытался смотреть на лицо беловолосого стража клана.
– Почему вы решили, что я - Харуно Мао? Я мог предположить, что мой вид изменился, потому меня с ним спутали, но теперь я склоняюсь к тому, что вы даже не знаете как выглядит тот, кого вы ищите? Забегая на перёд, я - Милдред Карпентер, приплыл сегодняшним утром из Аркхэма, во время плавания встретился с Харуно, и мы вместе пошли к нему домой, ведь он потерял свой багаж во время нашей встречи.

Продолжение ответов на вопросы, очевидно, планировали продолжать давать уже с помощью дорого выглядящей туфли, предположительно из крокодиловой кожи. Однако, вовремя вставленное «забегание вперед» похоже пришлость как нельзя к месту, избавив Милдреда, по крайней мере на время, от увеличения количества пострадавших участков тела.

– Во имя Императора, с кем только приходится работать. – Недоверчиво осматривая добычу пробормотал гордый носитель пятилистника и на ходу открывая раскладушку довольно таки устаревшего мобильного телефона, отправился к дверям. – Полежи пока тут.

Не то чтобы у Карпентера был особый выбор, все таки в положении, в котом он пребывал в текущий момент передвигаться было довольно таки неудобно. Точнее выходило только ползком и ушибленное плечо, которым приходилось отталкиваться за это спасибо и не говорило. С другой стороны, минуты тянулись, а собеседник все не возвращался. В виду чего ему было достаточно скучно, чтобы вспомнить, что многофунтового ящика с апельсинами с которым он Садился на корабль не было на его плече в тот момент, когда он с оного Спускался, по той банальной причине, что наевшись ими практически до аллергии, волочь его на своем горбу в неизвестность он похоже благоразумно не стал. Или обратить внимание на то, что от резкого движения Не Представился пресловутая шкатулка раздора со стола успела упасть.



Впрочем, со шкатулкой, очевидно, все было не так просто как казалось на первый взгляд. Ибо через минуту или две Милдреду стало очевидно, что та не просто случайно попалась ему на глаза, а целенаправленно привлекает к себе внимание неизвестным образом. Стоило, например, приложить ментальное усилие чтобы не смотреть на нее, как в глаз нет-нет да попадал блик света, отразившийся от резьбы, которой она была украшена.

Что еще более странно – окультист-самоучка вдруг понял, что знает как открыть этот неприступный для отвертки футляр. Достаточно лишь небольшой капли его крови. Например, той, что у сочилась у него из слегка разбитой грубой рукой негостеприимного хозяина губы. Вот только… о том, в какие неприятности можно втравить себя, проверяя подобные догадки с неизвестного происхождения артефактами в книгах, которые он читал упоминалось не один и не два раза.

Рискнуть и проверить к чему это приведет? Или все же дождаться возвращения Пятилистника который несмотря на явную свою недружелюбность, похоже все же был способен если на ведение переговоров, то как минимум слышать, что ему говорят?

Немым шепотом зовущее к своим сокровенным тайнам, навязывающее своё присутствие отбирая внимания, пожирая его сквозь глаза Милдреда - чёрное, маленькое хранилище секретов, теплеющее в руках, и словно шкатулка Пандоры тянущаяся и жаждущая свободы, словно притягивая руку к себе. Столь занятное, интригующее своим выборочно внушающим знания эффектом, иначе Мистер не ломал отвёртку даже для отвлечения подозрений, и доставщик чёрного ларца приметил бы её намного раньше, как только лишился амулетов от ментального воздействия - оно будто живое и сознательное, наполняло мозг Карпентера, ворочающимися червями подсказывающими что шкатулка не упала случайно. Что всё так и задумано, она хотела этого и он хочет этого, следует лишь приложить усилия, что бы утолить свою жажду и выйти из этого мира.

Но делать этого, пойти на встречу зовущим страстям, как по закону Соломона - он не станет. Отпустит эту возможность если не освободиться, то хотя бы посмеяться в лицо невероятному ужасу и своей смерти - пусть это и было весьма захватывающе и могло бы одарить эмоциями. Но всё же эта шкатулка, была адресована не ему, её коварный и не слышимый зов был должен был предназначен той, в чьих жилах течёт кровь что и в сосудах тела Карпентера младшего - его дорогой сестре. И не важно что за незримые щупальца испустит шкатулка пробираясь в его разум и душу, она не принадлежала себе что бы распоряжаться хоть чем-то. И лишь если бедная Люция скажет обратное, только тогда он отварит шкатулку. Тем более, как говорили книги и даже Жоазь, подобные вещи редко содержали в себе ключи возможности стать чудовищем, обрести силы и отрастить пусть не то о чём говорил старый огненный демон, но что-то более интересное и ужасное - а не врата для демонов изза грани, что ждут и шепчут в непросветном мраке мест, где ещё не родился свет, или другие приносящие неприятности вещи.

И раз уж это дурацкое тело, смело столь жалобно возмущаться от каких-то незначительных увечий, что бы претендовать на то что бы заменить гримасой боли и скуки, его улыбку - следовало тем более прислушаться к тому мужчине, складывающим впечатление уставшего от работы, и от того несколько грубого, но не кровожадного существа с довольно необычной, если задуматься, причёской. Один локон с чёрными кончиками там был явно лишним, ему бы следовало держать их в количестве пяти штук, для пущего символизма и укрепления связи с гербовым знаком пятилистного цветка и той крови, того кланового духа что крылось за этим знаком. А в ожидании можно было бы попытаться вздремнуть, или же подекламмировать для уточки, о тех фантастических сонамбулических потушествиях и видениях, что настигали его в эти сутки.

🎙 Ждут Мистера Не Представился.



– Забавный факт, мистер Кар­пен­тер. – Вместо приветствия произнес незнакомец, с таким видом, словно и не отлучатся куда-то на… полчаса, час, может два?.. замерить время было сложно. – Вам известно, что далеко не каждый получивший Приглашение в итоге успешно добирается до Школы. Доля отказов, прямо так скажем не слишком велика, и тем не менее, примерно девять процентов поступающих, отправившись в путь, так никогда и не появляются в этом учебном заведении. Девять процентов… для статистики это не такая уж большая цифра. Но если задуматься, это практически каждый десятый, из получивших заветное письмо. Два-три человека в год. Советую вам иметь это в виду в течении дальнейшего разговора.

Не так далеко от лица Милдреда скрежетнул металл. Никто не потрудился поднимать его обратно с пола, но видимо не желая и нависать над ним стоя незнакомец, как выяснилось не до конца гармонирующий прической со своим обожаемым символом

– Итак, насколько, прибыли вы сюда уже без апельсинов, и насколько бы криворукими идиотами не были сопровождавшие вас исполнители, сомневаюсь, что они стали бы их есть. С тенями я, к счастью, в отношениях не состою, да и вообще моя личная жизнь вас не касается. И то же самое, к слову, относится и к свойствам искомых нами вещей. На одной из чаш вашей судьбы и без того уже слишком много лишних знаний, не стоит отягощать ее еще больше, пока она не утянула за собой вниз что-нибудь ценное. Что до того, кого я вижу, то это излишне бледный, светловолосый юноша которому, судя по нездоровому виду и путающемуся языку, не помешало бы посетить, как минимум, невролога.

– Что же, ответы на свои вопросы вы получили. Будем считать их компенсацией за то, что в этой ситуации вы оказались из-за ошибки моих людей. А теперь, я очень рекомендуют вам, мистер Карпентер, максимально внятно и подробно поведать мне о том, где и при каких обстоятельствах ваш новый знакомый, у которого вы так не вовремя оказались дома, лишился своего багажа. Имейте в виду, от этого рассказа будут изрядно зависеть обстоятельства, в которых мы с вами попрощаемся.



– Уууууу, весьма и весьма интересные, а главное подробные статистические данные, Мистер Сакура. То что не все добираются к Школе, мне было известно, но вот точный процент - нет, мне казалось он выше. Спасибо. - покрываясь мурашками лишь, что так и растягивали улыбку Милдреда и заставляли глаза сиять в желании получить её немного "предупреждающий угроз", юный оккультист пребывая пусть не в удобном физическом, но очень комфортном эмоциональном состоянии от того какие ощущения дарили ему слова Пятилистника - без тени смущения в голосе продолжая говорить с человеком, лица которого он не видел, а лишь этот голос скрегочущий по коже своими тупыми зубами, был с ним в этом тёмном помещении, позволяя разуму самому додумать что происходило с человеком, столь близким физически при этом не видимым.

– Что же, благодарю что ответили на вопросы, но куда важнее как вы это сделали, у вас весьма приятный голос, хорошо вписывается в ваш образ. Жаль не имею при себе чего-то что бы вас угостить. - закончив смаковать полученные эмоции и впечатления, такие приятные, с неуловимыми крупинками смертельной опасности, и таинственности вьевшейся в душу Стража крови, Карпентер младший всё же немного успокоился и в более спокойном тоне, продолжил вещать для слуги рептилоидных господ.

– Отвечая уже на ваши вопросы: это произошло этим утром, ближе к рассвету в море. Я вместе с ещё одним поступающим в Школу, Акирой Фуракавой, пребывая на борту сухогруза, отбывшего из Инсмутского порта, с перевесом русской национальности в составе команды корабля - направлялись в Порт Выкусимы. Приближаясь к конечной цели, мы услышали капитанское, попробую процитировать: "Da vy blyad' izdevaetes'. Tol'ko ne ona.", следом за которым увидели приближающийся пиратский корабль с чёрно-золотыми парусами и символикой пронзённого стрелой сердца, взявший нас на абордаж, предварительно выстрелив в нас по всей видимости каучуковыми ядрами, так как никто не помер, и моё ранение в затылок тоже оказалось не смертельным. - вороша свою память о утренних событиях, радиоведущий ласково паковал эти образы в слова, довольно скучные, подобные как прогноз погоды который доводилось зачитывать на работе, с максимальной чёткостью и подробностью, ведь люди терпеть не могут прогноз погоды длящийся больше шести минут.

– Пока я находился в беспамятстве, столкнувшиеся во время абордажа по разные стороны баррикад: Акира и Мао, в ходе стычки попали за борт. Намереваясь помочь зовущему на помощь Фурокаве, я позвал на помощь, и случайно распугал всё событие криком о школьнике рядом с кораблём. Поднявшийся переполох из-за дизинформационного зова, произошедшегося по команде пиратов по принципу порченного телефона, заставил последних быстро завершить своё вторжение и уплыть подальше от сухогруза на своём парусном корабле, против ветра. Это позволило русским морякам доставлявшим нас в город, начать доставать людей из воды. Вероятно во время того как пираты быстро убрались с горизонта, выловив всех своих членов экипажа, и произошла путаница с буущими школьниками, во всяком случае я вместе с доброхотом, вытащили и откачали из воды не Акиру, а ранее оглушенного уж слишком удачным броском спасательного круга, Мао. Небольшая ремарка: ему не стоит знать о том, что это я его оглушил и что ему всё же делали искусственное дыхание. Продолжая рассказ: из-за контузии, я не сразу распознал подмену, но это уже ничего не значило, багаж Мао в тот момент оставался на пиратском судне, а сам Харуно был вынужден взять на себя отвественность за багаж Акиры, не одержащий в себе сменной одежды что бы тот сумел переодеться в сухое и подходящее ему по размеру, от чего я пожертвовал ему один из своих комплектов одежды. Собственно это, и спровоцировало необходимость заглянуть в его дом разгромленный тенями, а так как Мао был местным и знал дорогу к Школе, а также был моим будущим одноклассником - я последовал за ним.

– На этом всё, надеюсь вы вылучили из моих слов необходимую информацию. - сделав небольшую паузу, вновь обратились к беловолосому дознавателю в ожидании вердикта от этой занимательной личности.



– Можешь звать меня Кикемон. – Лишь поморщился в ответ на такое обращение «Мистер Сакура», но объяснять в чем он ошибся Милдреду не стал. Разве что чуткий слух журналиста, приученный улавливать такие нюансы, подметил, что прозвучало это скорее как два раздельных слова «Кике» и «Мон» в последний момент объединенных в одно, что бы это ни означало. Словно бы собеседник немного пошутил, при этом даже не рассчитывая что «необразованный варвар» поймет, в чем именно. – Может и выше. Это только те случаи, о которых у нас есть информация. А Директор бывает очень хорош в уничтожении следов своих действий. И не отвлекайся на комплименты, я их терпеть не могу.

Рассказанное Кикемону явно не понравилось, даже если лицом он это никак не проявлял, по напряденной позе и раздраженно поскрипывающим ботинкам понять это было не слишком сложно. Тем не менее, рассказ Милдреда ни разу не прервали, хотя в некоторых местах, кажется, у обладателя обуви из кожи дальних родственников своих хозяев и возникало такое желание. Да и раздражение он, срывать на говорящем четко и по делу Карпентере не пытался. Явно из тех людей, что считают физическое насилие допустимым инструментом, но не наслаждаются использованием оного без веской причины.

– Что же, довольно информативно. – Расщедрились даже на похвалу, судя по всему, по окончании рассказа. – Неплохая вербальная память. Если бы не иностранное гражданство и явные психологические отклонения, я пожалуй, даже задумался бы предложить внештатное сотрудничество. Так или иначе…

Стул на котором сидел окультист, одной рукой и без какого либо труда переместили обратно в вертикальное положение и установили возле стола, на котором рази разнообразия развернули лампу так, чтобы она не била в лицо «интервьюируемому». Клацнуло что-то металлическое и затекшие запястья отозвались колкой болью обретая снова свободу кровотока и движения. На стол перед будущим, хотелось верить, учеником обычной школы легли несколько бумаг, скрепленных на удивление обычной скрепкой из степлера, шариковая ручка и серебристая кретитная карточка с уже знакомым символом.

– Документы о неразглашении. Настоятельно не рекомендую кому-либо рассказывать о том, как вы побывали у нас в гостях и чем у вас тут интересовались. На карточке небольшая материальная компенсация за грубое приглашение. Подписывайте, собирайте вещички и свободны, мистер Карпентер. Вопросы?



– Спасибо что подняли, снизу вас было плохо видно, Императорская Печать или Хизантема.. простите, всё же японский не мой родной язык~. - беззвучно попробовав на вкус слова произнесённые Стражем крови, прокрутив их на своём языке, вспоминая уроки японского с Начальником сопровождавшимся массажем головы Милдреда щупальцами Жоазья - сладко улыбающийся пленник, озвучил предполагаемую им "шутку", скрывшуюся в представлении дознавателя.

И выкрутив свои руки до глухого хруста, юный оккультист с довольным выражением лица направил свой блуждающий взгляд к бумагам. Довольно интригующим и щекочущих чувства жажды ответов, на несколько параноидальные вопросы о том, не сотрут ли ему память, или же он не сможет физически выговаривать информацию о случившимся. Ответы на которые вероятно крылись в самих бумагах, прочитать которые следовало хотя бы ради приличия, не считая привычного для оккультных практик контекста контрактов с духами, того что он мог подписать себе подселение ментального паразита или разрешение для собственного убийства, отправной точкой которого будет его похожая на глазастую пентаграмму подпись.

– Причин для разглашения, в отличии от того что бы сохранить это в тайне - у меня нет. А вопросов много, не все вам будут по душе, и не на все могут ответить люди, потому я задам лишь один мистер Кикемон. Как отсюда добраться к Школе?

🎙 Читают соглашение на предмет подводных камней "не озвученных условий". Если таковых угрожающих здоровью Милдреда, нет - подписывают соглашение.
🎙 Собирают вещи в чемодан и спрашивают дорогу к Школе.



– Вот и прикусите его от греха. – Резковато оборвали окультиста. Если на «сакуру» Кикемон просто поморщился, то вот упоминать при нем Символику Императора определенно было плохой идеей. Тон голоса, которым общались с недавним заключенным, упал эдак градусов на десять. Похоже, загадку он решил неправильно. И опять же никаких объяснений, что он вообще не так сказал. Японцы… – Сядете в машину, вас отвезут.

Последнее, очевидно, относилось к дороге к Школе. Что же, однйо проблемой меньше, наверно. Что до хитрых условий контракта, о паразитах в нем найти ничего не удалось, да и о убийстве вроде ничего прямым текстом не упоминалось, хотя несколько размытая формулировка «внесудебное преследование вплоть до третьей категории» вполне возможно что-то такое под собой и скрывала, но опять же грозило оное Милдреду только в случае нарушения им взятых на себя обязательств.



– Как великодушно, спасибо~. И прощайте, нам больше не доведётся встретится, при таких обстоятельствах по крайней мере, я на это надеюсь. - всё так же плохо запугиваемый, и смакующий, расценивающий и сортирующий "скрытые" угрозы в свой адрес, по желудкам своего сознания - будущий Школьник окрасился несколько печальной улыбкой, в силу своих особенностей, имеющую в себе тонкий подтекст угрожающей скорби, будто жалеющий о том, что чего-то не случилось или не случиться страшного.

"Работать" с представителями этнической группы дальнего Востока, на памяти радиоведущего всегда было сложновато. Их менталитет скакал как законы в разных штатах, и если одни отвечали на вопросы на подобии джиннов, размывая и увиливая от прямого ответа, особенностью своего поэтичного слога - другие были сговорчивыми как гильотина, или выжатыми как апельсин и много других случаев в зависимости от того, из какой страны их вытащили. Данный индивид к своему портрету составленном в голове Карпентера, вложилось прядью тонких нитей детали из ксенофобии, и одной из неприятнейших черт любого человека: гневливая реакция на действия, без объяснения причин. Качество которым впрочем и сам Милдред грязно грешил, в отношении особых личностей. И судить человека за грехи разделённые с ним, было бы так патриотично и по-американски, но довольно вредно, ещё и такси ждёт. И лучше к нему поспешить, Карпентер сюда приехал всё же поступать в Школу и отвезти сестре Шкатулку столь подло желавшей его крови, а не злостно нервировать стильных мужчин из тайных служб.

🎙 Спешат к машине.

На фоне последних размышлений, додумываемых пока руки почти без участия разума собирали багаж не особо удивительным оказалось то, что машина которая ждала его у выхода из Центрального Полицейского Отделения Выкусимы, вместо милых сердцу апельсиновых шашечек такси могла похвастать двумя алыми как эхо звезды Юггот мигалками и широкой черной полосой с надписью «полиция» на белом боку. Похоже, Пятилистник-сан либо сам работал на местных стражей порядка… либо, что более вероятно, те работали на него. Вкупе с недавним знакомством с «тенями» очень интересное сочетание, между прочим.

А вот что действительно, без шуток, расстроило, так этот тот факт, что коробочка, чей кровожадный зов перетерпел Милдред, в том месте, куда она упала, не обнаружилась. И на столе, между прочим, тоже. Можно было, конечно, заподозрить, что ее спрятал куда-то недружелюбный интервьюер, но не очень-то это было похоже на этого человека, судя по всему, вполне способного просто отнять все, что ему захотелось бы иметь.

Если же допустить мысль, что оскорбившись отказом «коробочка» сама не пожелала чтобы ее нашли и применив в этому определенные меры осталась внутри этого «храма закона и беззакония его именем»… что же, возможно мрачные предзнаменования, источаемые самим видом молодого оккультиста, были не столь и беспочвенны. И все равно обидно.




– Ладно, это уже что-то новенькое.

Довольно спокойно, и все же с некоторыми нотками зарождаемого интереса отреагировал еще один страж, на этот раз, сидящий на воротах Школы подобно сфинксу, глядя на то, как Милдред покидает полицейскую машину сам, вытаскивает из нее свой чемодан и устремляется по направлении к нему. Прямым вопросом это, конечно не было, но будет ли вежливо оставить сей глас души без внимания? Вряд ли.

– До встречи, и кушайте большое фруктов, витамины помогают от стресса и делают вас вкуснее~. - попрощавшись с любезными таксистами из Ордена Закона, Милдред довольно пожамкал резиновой уточкой. Хоть она осталась с ним, а за посылку действительно обидно, но всё равно нужно было бы уведомить Сестру о ней и где это маленькое орудие вывернуло свои способности из привлечения внимания, что бы при любых условиях попадаться на глаза, в обратную сторону укрываясь материей тайн, что бы оставаться не замеченной даже находясь перед носом ищущего.

– Здравствуйте, увы но цитируя одного стильного мужчину в крокодиловых туфлях с острыми и прямыми чертами лица и малиновым галстуком с символикой пятилистника, конфликтующего с разделенной на шесть белых локонов с черными кончиками, чёлки: Документы о неразглашении. Настоятельно не рекомендую кому-​либо рассказывать о том, как вы побывали у нас в гостях и чем у вас тут интересовались. - попробовав изобразить голос Обидчевого Стража Крови, что при всём своём могуществе упустил из цепких пальцев какие-то очки, Милдред заприметив в познавшем касание табачного и не только, дыма, такого приятного и ластящего фибры радиоведущего - подмигнул ему и всё же не проигнорировал этот скрытый вопрос, пусть и не дал на него ответ как положено, опасаясь нарушить собственное обещание ходя по тонкой грани следования букве, а не духу договора.
– Весьма интересный мужчина, да характер тяжеловат, уж больно нервный бедняжка. Тяжёлая работа наверное.

– Кстати, беловолосый культист ЗОЖа - Фурокава Акира, и пурпуроокий демон пахнущий полынью - Харуно Мао, уже прибыли? - уже в свой черед, задали вопрос Сфинксу, менее ужасному на вид чем то божество мертвецов под Гизой, описанное в мемуарах одним из известных иллюзионистов прошлого века, имя которого Карпентер забыл.



– Ааа.. – Понимающе протянул Сфинкс, к вящему удивлению радиоведущего пуская колечко сигарного дыма. Стоило ли считать это проявлением нехарактерного для утомленного жизнью стража ворот удовольствия? – Наш бравый новый начальник полиции все пытается всем доказать, что он в городе главный? Ну-ну… посмотрим хватит ли его задора хотя бы до ноября.

– Извиняй, справок по учащимся не даю. – Развел руками страж, тоже, похоже что-то понимающий в игре с буквой и духом должностных инструкций. Иначе, почему бы ему подчеркивать, что справок он не дает именно по «учащимся», сиречь уже поступившим, а не скажем просто никаких вообще?



– Тогда не подскажите, где я могу стать тем, о ком вы не даёте справок? - провожая взглядом дымный образ, что мог воплотить в себе лицо невиданных монстров и откровений выуженых в своих неясных форм, времени - Милдред воздержался от уточнений, кто же в этом городе-чудовище изломленном сотнями осколков иных сил, является главным по духу и букве, или других уточнений, просто от нежелания этого делать сейчас, тем более Сфинксы имели причуду сжирать вопрошающих слишком много.

Неопределенный тычек сигаретой в сторону ближайшего здания послужил своеобразным прямым ответом, и не смея беспокоить Сфинкса дальше Милдред устремился к обозраченной цели.




И в общем то не прогадал, ибо не прошло и трех минут, как в этой обители бюрократических ужасов и призраков позабытых в столах бумаг его при попытках исследовать оную самостоятельно перехватила местная работница пера и печатной машинки направившая стопы поставившего текущий рекорд по опозданию к зачислению в этом году будущего школьника на путь верный, в комнату с диваном обитым кожей не столь успешных соискателей и низким столиком заваленном наполненными всевозможными ловушками для души тела и свободной воли ищущих запретного могущества детей листами контракта на обучение с правилами которым им придется подчиняться, а так же всякими маловажными вещами вроде обязательной к ношению на уроках спецодежды и чистых простыней для записей на них с помощью крови льющейся из глаз тех, кого в стенах общежития подкараулили пушистые объятия арабского кошмара.




Ах да, ну и браслет, в лучших традициях таинственных проклятых вещей не снимающийся, ужимаясь по размеру запястья владельца, и настойчиво требующий отдать ему свое имя… правда почему то не «Истинное» а «Школьное»…

Поблагодарив Сфинкса за помощь и попрощавшись с ним, Милдред направил тело подчинённое его воли к улью. В Лабиринт проклятых душ и утраченной воли, храм разбитых жизней и новых возможностей сокрытых в его бумажных стенах, сжирающих разум невзрачность и скукой. Кластерный монстр бюрократии не был близок к душе Карпентера младшего, в отличии от старшего, но он внушал уважение и прекрасное чувство трепета если попытаться осмыслить его исполинскую мощь, что прочной паутиной оплела весь мир, стала частью этой цивилизации просто у неё под носом. Как огромный паук, это циклопическое чудовище ждало в сетях, не бегая за своими жертвами, а заставляя корм сам идти в свои бесконечные сети. Это чудовище было незримо, непобедимо и бороться против него, было столь же бессмысленно и сложно, как пытаться изменить направление вращения этой Вселенной.

И его слуги, лики бумажного паука, были одними из коварнейших существ, оскорблять и вредить которым было легко, но вредно в любом из их проявлений, как например миниатюрная и неприметная казалось бы вездесущая и безликая обладательница примечательного чревца. Пред которой Карпентер покорно принёс свои искренние извинения и объяснение причин опоздания, перед тем как изучить многоликий контракт с Сердцем Чудовища Выкусимы, этим средоточием Человеческой Чудовищем, дабы знать тропы буквы и духа законов этих мест, границы по которым он будет ходить в поисках ключей своих мечтаний о силе бесформенных демонов изза грани, существ старше времени пришедших вместе с рождением звёзд.

– Простите, мисс Скромная Жилетка, как прошедшие сквозь это сами, и видя множество схожих историй связанных с этим. Не могли бы вы поделиться опытом и советом о Имени, что требует браслет и каковы последствия от его ввода, имеет ли значение какое имя будет отдано ему? - узрев уже более наглое изречение желания нежели то было с Шкатулкой, Милдред не спеша вводить в пасть проклятого артефакта желанное им - обратился к аватаре бюрократии с подленным интересом оккультиста. Ведь имён было много, они были разным, они могли не принадлежать ему, но стать жертвами незримых зубов артефакта, и все имена имели силу, даже ложные. Потому демоны не соглашались просто отдавать свои имена в распоряжение демонологов, дабы не быть подчинёнными, как говорила Люция, немного наводя на мысль что "Милдред" было именем, его именем, но вряд ли Истинными. Но артефакт требовал не этого, а чегото другого, словно подношения для завершения печати, детали в круге знаков от которой может что-то измениться, а может и нет.



– Школьное имя, это Прилагательное и Существительное, написанные с заглавных букв и именно в таком порядке. Не обязательно связанные между собой, но инструкцией рекомендуется использовать осмысленные словосочетания. В Школе следует представляться именно Школьным Именем. Да и пределами Школы, зачастую, тоже лучше использовать его.

Начали ответ немного казенным тоном, наводя на мысли о том, что отвечать на этот вопрос Жилетке, мягко говоря, не впервой и не все, кто его задавал блистали способностью понять объясняемое с первого раза. Впрочем, по ходу дела, не видя в глазах действительно хорошо умеющего слушать ответы на свои вопросы Милдреда остекленяющего прикосновения глупости, офисная аватара расщедрилась и на дополнительную информацию.

– Во-первых, это уже традиция. А во-вторых, знание имени нередко может оказаться триггером для использования некоторых способностей. Ягами-сан с ее Тетрадью Пейрингов свое время наделала много шороху. Как с именем связан браслет и регистрация, я не знаю. Это совместный проект Ошибки и… кхм… в общем не важно, главное меня в детали не посвящали. Да я и не интересовалась. Но на основе опыта: Когда как. Имя может сильно повлиять на полученную способность или даже привести к смене внешности и характера, а может вообще никак не сказаться.

– К тому же, его можно менять примерно раз в месяц, это довольно часто случается, школьники меняют стиль и ли просто взрослеют и им становится стыдно за слишком пафосные или несерьезные имена. Но это уже на способность никак не влияет. Я во всяком случае такого не слышала.



– Ухухууум~ может повлиять, может не повлиять, и можно сменить в процессе обучения без влияния на оговорённый контракт. - поглаживая подбородок, повторили особо вцепившиеся в разум моменты. Ограничение в два слова из Прилагательного и Существительного, подрезало варианты, под кожей как рой возбурившихся червей всплывали варианты связанные с оккультными практиками. Которые Карпентер впрочем небрежно игнорировал. Они были довольно странными, мало звучными, а главное преждевременными, ведь перед ним лежала загадка, ответ к которой лежал вне досягаемости всё ещё не ученика Школы, для добычи которого нужно было найти как минимум Ошибку и некую умышленно не называемую личность. Ритуал, соглашение с силами покровительствующие Школьникам сейчас возлежали у него на левой кисти, имели странную вероятность в своём результате и требовали ещё уточнения.

– Чем бы вы рекомендовали руководиться в выборе имени, для так называемой гармоничности, что бы даже если чтото произошло или нет, это не стало проблемой, исходя из того же опыта? Желаниями, ощущениями, звучанием, позиции в мире, вероятностью смены жизненного пути в будущем, амбициями?



– Зависит от того, что ты за человек. – Развела руками Жилетка, явно не собирающаяся делать выбор за других. – Не хочешь рисковать, просто выбери что-нибудь нейтральное. Если уверен в том, что знаешь, чем хочешь заниматься остаток жизни, то можешь выбрать что-то связанное с ним, а если нет, то лучше не надо. С желаниями наверно так же, только они меняются еще чаще. Амбиции… многие их тех, кто выбирал громкие имена в итоге много добились и прославились, но не меньше и тех, кто пожалел о таком решении. В детстве это сложно понять, но сила может быть и в тягость, а огромная сила – огромной ношей. Которую и передать то некому, если ты один такой в мире.



– Весьма полезная информация. Спасибо. - довольно улыбнувшись, без ноток сарказма принялись переваривать слова Скромной в своём ментальном желудке. Она не делала выбор за него, впрочем этого ему и не надо, но рассказанное ею походило не просто на ответ на вопрос любопытного юнца, а на выдержку из собственной истории, на опыт, немного более личный и в чем-то даже грустный. Будто служение в свите Бумажных Знаков было частично той самой не раздельной ношей, настолько что та разделила себя, собираясь атлантом стоять на страже порядка Бюрократического Чудовища.

Перед радиоведущим, перед оккультистом, перед тем кто был известен как Милдред Карпентер, предстал широкий выбор имён для жертвоприношения новому артефакту. И каждая из частичек его сущности рвала когти и вцеплялась зубами в возможность вылезти вперёд остальных. Его частички сами по себе, и желавшие стать большим чем человек, совсем не хотели поступаться местом другим. Но у него был вариант, что объединяет в себе его увлечения, его страсти и желания, его сны всего в двух словах. Не забегая в территорию авторских прав, не претендуя на роль чьей-то собственности. С авторскими правами шутки плохи, это он знал не только как радиоведущий, но и как оккультист.

"Эзотерический Ужас"

– Пф. – Пожала плечами, похоже, немного смущенная искренней благодарностью, или просто привыкшая, для учеников выступать в роли невидимки, этакой детали интерьера девушка. – Не за что. Все равно ведь какую-нибудь гадость хтоническую выберешь. Вы всегда так делаете.




Меж тем, жертвенный артефакт, приняв жертву, выдал довольную трель визжащих звуков и ненадолго умолк. Ужас настороженно прислушался к своим ощущениям, но не ощутил каких-то стремительных изменений, у него не выросло ничего нового и даже ощущение запредельного могущества не обрушилось кружа голову, или наоборот, его и не вдавил в пол концентрированный страх кислотой размывавший бы человеческий разум словно кружка горячего чая опрокинутая на кусочек рафинированного сахара. Совсем нет. Зато снова ожил артефакт, словно верный почтовый кальмар, принося ему свежие послания.


Входящее сообщение: "Добро Пожаловать в Обычную Японскую Школу"
Дорогой, Эзотерический Ужас, мы рады приветствовать вас в нашей Школе. Материалы, которые помогут вам освоиться, вы можете найти в электронном руководстве пользователя. Успехов в учебе и не забывайте проверять почту
Входящее сообщение: "Новая суперспособность"
Поздравляем, у вас обнаружена способность: "Не все тайное становится явным ". Код #61846346.
Предположительный метод использования: Вербальный. С использованием ключевых фраз и понятий.
Предположительный эффект: Неизвестен. Предположительно влияет на природу навыков пользователя.




Описание, прямо сказать, не блистало ни понятность, ни подробностью, но этого и не было нужно. В нем хватило зацепок для того, чтобы направить беспокойный разум Милдреда в нужном направлении, заставляя ощутить наконец почувствовать свою силу. Ощущение было такое, словно он все это время ощупывал себя руками, вместо того, чтобы оглянуться и заглянуть в свою тень.

Сила была… довольно специфическая. Милдред не мог бы сказать откуда он это знает, но знания о эффекте и условиях действия словно бы сами появились в его уме… нет, всегда были в нем. Что, несомненно, было частью ее природы. Его сила, не пригодная для метания гигантских огненных шаров или призыва демонов, сама по себе, работала с куда более тонкой средой – Знаниями и Правилами. Позволяя своему владельцу объявив об этом вслух, запретить…. нет, сделать запретной…. нет, превратить в Таинство любую мистическую практику, которой он перед этим овладел.

Что одновременно сделает его Мастером в ее использовании, ибо вобрав ту в себя, сила раскроет для своего хозяина все нюансы и хитрости «украденного» приема, и одновременно, закроет доступ к ней для всех, кроме тех, кого Хранитель Таинства захочет посвятить в оное. Впрочем, делать это, определенно стоило с оглядкой. Платой за ту простоту, с которой можно было просто «открыть» для кого-то мистическую практику было то, что сила ее разделялась поровну между каждым Посвященным, соразмерно теряя те преимущества Эзотерической Мощи и Инстинктивной Простоты использования, которые дарила Способность.

Тело и разум всё ещё принадлежали ему, и он всё ещё находился том же месте, что и перед жертвоприношением, не исчезнув в пучинах кошмаров и ужасов проваливаясь в Чёрную Бездну и не возносясь в места откуда проистекали цвета иных миров. Не было новых конечностей, новой плоти и даже тень. Стала более разговорчивой, образно, метафорически, оставшись самой собой, Ужас просто научился лучше видеть и слушать. Став неким гурманом, но не став блюдом сам, ужаснопрекрасным чудовищем которого коснулась мощь Великих одним из самых банальнейших образов, вместо этого зайдя с менее известной стороны.

– Всё равно ведь какую-​нибудь гадость хтоническую выберешь. Вы всегда так делаете... - мягко проговорил сказанное Жилеткой, не передразнивая её, а ворочая сказанное у себя на языке, пытаясь учуять ту затаившуюся меж звук эмоцию, как специю въевшуюся в ткань мяса, придавая ему особого вкуса, но не способной вырваться жадным интересом языка, в отдельное и что-то легкоузнаваемое.
– Что же вы, будто преуменьшаете своё огромное влияние не только на мир, но и отдельных личностей. Будто я не прислушался к вашим словам, не прислушался к себе, и ввёл Имя наобум Лазаря или лишь из неуловимого идола крутости. Смотря на то чем обернулся этот выбор, я могу лишь подтвердить правоту ваших слов. И спросить, можно ли вас обнять? Мои школьные таланты никак с этим не связаны, это было бы весьма опрометчиво.



– Определенно нет. – Абсолютно недвусмысленно отказала в просьбе слуга и тюремщица бюрократического чудовища. И что-то промелькнувшее у нее в глазах после подобного предложения посчитать восторгом было бы очень опрометчиво. – Никаких объятий.

Жилетка действительно была права, на счёт силы и её тяжкой ноши. Но Тайна, всепожирающая и жадная, завистливая секретность что подобно костям пробиралась внутрь мягкой оболочки из плоти, могла быть разделена с умеющим слышать и слушать, он мог переложить груз разделив его между людьми, чего Пожирающий Секреты явно не жаждал, желая ютиться лишь в одном нём. Загадка не желала становиться достоянием общественности, не желала быть секретом Ордена или Секты разделив себя со всеми душами, а желала спрятаться в небытие или же в его эфирном теле.
Подобная сила явно не желала, что бы он становился членом эзотерических или мистических клубов. Своим новым даром он или опустошит их, выпотрошит и сожрёт все их тайны оставив тех без знаний, или разделит могущество между ними. Довольно не приятная деталь для радиоведущего, привыкшего и любившего много говорить, разделяя знания с миром, посвящая их в секреты мира, но новый мотив не мешал работать в прежнем русле и добавить в свою речь немного больше недосказанностей и мистической загадочности.

На ум уже приходили, всплывали пустые руки просящие ключей к своему освобождению: идеи о древней мистической практике становления монстром, сонамбулических практик и способа изучать оккультные тайны быстрее, искать их эффективней. Подобно звёздному вампиру или проклятым, ощущать и видеть свет своей добычи сквозь миры и укрытия. И нечто внутри, ворочающееся касалось знаний прочитанных в ознакомительном материале заключённой в бумажной темнице Бюрократического Чудовища, о неком Библиотечном комитете. Не стоило сомневаться, что в Школе, этом месте силы порождающем чудовищ Человечества и укрытым искаженным слугой Выкусимой - находилась не обычная библиотека, а содержащая в себе вероятно намного больше чем то, что ютилось в домашней библиотеке Карпентров и в том что искал сам Милдред тоже.

Не самые дурственные идеи и начерки на грядущий путь. Вступить на который следовало сделав первый шаг, и вобрать в себя все силы Печати Соломона, поглотив и укрыв за уютной пеленой мистической неопределённости то полузабытое наследие древнего царя. Но делать это нужно было не здесь, не при свидетелях, а в полном одиночестве, желательно тёмном и будоражеще обволакиющим своей загадочной пустотой, как например комнате общежития, в которой сейчас вероятно никого не было ввиду времени. Всё равно следовало оставить основной багаж в ней, перед тем как отправиться хотя бы на последний урок и посмотреть хоть как выглядят его одноклассники, и сколь ужастные преображения коснулись уже знакомых адептов ЗОЖа и демона дурманящих трав, оставив Паучиху с её богом, так и не поинтересовавшись личностью своей дорогой сестры, из соображений подходящего к концу эфирного времени.

Что же до поглощенного секрета, то вместе с глубоким удовлетворением он оставил в силе и своеобразное ощущение недостаточности подобной жертвы, какое могло бы остаться у легко перекусившего человека, ничего не евшего перед этим три дня. И особенно дразнило это ощущение понимание того, что поглощенное им таинство было Всего Лишь Одним секретом знака, который он носил при себе. Как, если сравнивать его, например, с волшебной палочкой, гипноз был лишь одним «заклинанием» которое можно было наколдовать с его помощью, но им секреты Соломоновой звезды совсем не исчерпывались.

Увы, но знаний о том, на что еще конкретно был способен его талисман и годится ли для таких целей его, вероятно, довольно несовершенная реплика в это откровение уже не входило. Может быть, ответы на это найдутся в Библиотеке? А может там найдутся ответы, на другие вопросы, которые вытеснят из головы этот.

Что до владения печатью, даже учитывая, что проверить ее в пустой комнате, где между тем, уже были разбросаны в весьма хаотичном порядке чьи-то вещи, было не на ком, даже так, сила подсказывала Ужасу, что кроме банального погружения в транс он так же способен и на более сложные действий. Например допрашивать после того, как заставит в него впасть, или даже программировать на выполнение своих приказов людей… с более слабой, чем у него волей.

Увы, мастерское владение Таинством и некоторое усиление его, не снимало этого требования. В виду чего, рассчитывать зачаровать того же Мистера Пятилистника, воля которого была достаточной, чтобы судя по всему позволять своему владельцу не бояться конфликтовать со Школьной Администрацией, фактически, из за кулис правящей всем миром, было бы несколько Самонадеянно. Обойти это ограничение, очевидным образом, можно было попробовать с двух концов: Либо закалить волю собственную, либо подточить чужую. Например, пытками?

Хотя, тем, наверно, тоже в таком случае придется сначала научиться. Интересно, существую ли специальные запретные ритуалы на эту тему. По идее должны.


Таинство: Гипноз Печати Соломона.
Заставив человека сконцентрировать взгляд на печати, позволяет погрузить его в транс, находясь в котором тот может быть подвергнут метальному программированию, с помощью отдаваемых голосом команд. Скорость погружения и степень внушаемости зависят от разницы в силе воле и магической мощи заклинанателя и цели. Так же, ценой увеличения сложности и затрачиваемых сил, можно воздействовать одновременно с несколькими целями и использовать упрощенные варианты печати.

Что же, по крайней мере то, какими дарами награждало таинственное ЗоЖ своих адептов, сотворяемые во имя него телесные самоистязания становилось немного понятнее в тот момент, когда тот получив свыше откровение от своего божества буквально размазался в неясную фигуру, в направлении дверей. О том, насколько самонадеянно было пытаться успеть за ним можно было судить по тому, как выбиваясь из сил трепыхался впереди первым выскочивший за ним в двери Дурман, если бы конечно на это было время и силы. К сожалению, быстрый бег никогда не входил в список любимых занятий окультиста, и довольно скоро грудь его сковала тяжелая длань отдышки, а в глазах начало предательски темнеть. По тому, пожалуй, он и не заметил того, что на пути выхода из учебного корпуса перед ним оказалась еще одна фигура.

Бабах.




И после классического неловкого падения, Эзотерический проводя мысленную ревизию обнаруживает, что несмотря на выглядящее опасным столкновение на крыльце, ни он сам, ни сбитая им девушка практически не пострадали. Если конечно не считать таких мелочей как моральный ущерб, вроде упавших на землю сумок, слетевшей с лица девушки болтаясь на одной лямке медицинской маске и собственно его рук находящихся в области ее, практически отсутствующей, если говорить честно, груди.

Что примечательно, кричать, обзывая его извращенцем сбитая похоже не торопилась, вместо этого с видимой невооруженным глазом кипящей холодным гневном сосредоточенностью на этом деле, стягивая с одно из ладоней тонкую медицинскую же перчатку.

– Прошу меня простить. - улыбаясь без намёка на неловкость ситуации, поспешили слезть с немного обидно не мягкой школьницы, что своим видом шептала на ухо, о совершенном ею преступлении, надругательстве над циклом Жизни и Смерти - дважды пересечённой грани меж доменами живых и мертвецов.

Не успев ощупать, прислушаться к тактильным ощущениям, Ужас насыщал свой голодный разум сквозь цепкие глаза, чей бредущий взор проходился по той, что волею судьбы - отделила его от демона и флагеланта.
Эта бледная кожа без напряжения натянутая на смертную плоть, ужасно кривой шрам рассекающий щеки, расширяя границы своего рта с едва заметными губами - запали во взгляд оккультиста первыми, как пелена отступила от него, дав возможность отдышаться. Глаза цвета лжи, цвета снов, большие и полные гнева, что как циклопические монолиты городов Древних - вздымался из самых глубин её немёртвой души, отбрасывал угрожающую тень на его душу. Столь малая на вид преступница, реанимированая, обманчиво хрупкая, её удар наверняка не сдерживаемый границами живого разума, уже отзвучивал презренной физической болью на его неприятно дискомфортное тело. Сколь забавная преграда.

– Помощь нужна? - вновь обратились к деянию безумца, пытаясь осмотреться где и что упало, на этот холодный пол, пытаясь возвысить принадлежащую ему плоть, над ним. Что б протянуть руку помощи, буквально и метафорически, умышленно не спеша представиться перед сбитым им монстром.



Меж тем, так и не удостоив сбившего ее радиоведущего ответа девушка все же сумела справиться с облепившей ее ладонь, словно трепетные щупальца существ живущих в снах высасывающие разум живущих на яву, резиновой перчаткой и влепила ему таки пощечину. После чего, презренная и жалкая физическая боль, никогда особо не страшившая идущего по пути обретения знания, вдруг, как то довольно резко перестала казаться такой уж мелкой и забавной преградой.

Нет-нет, удар девушки был сродни тому, что мог бы отвесить рассерженный котенок, забывший выпустить когти. Это даже пощечиной было бы сложно назвать, Милдреда скорее уж банально слегка хлопнули по щеке кончиками пальцев. Но вот ощущения от этого были такими, как будто он соприкоснулся с оголенным проводом. Словно зачерпнув ладонью из целого Океана Боли, Шрамированная Улыбка плеснула ей прямиком в лицо, и и не попопытавшись ограничиться кожей лица, та насквозь прошла через его череп, с шипением испаряясь об раскаленный об агонии разум.

Мгновение, и так и не потерявший от нее сознание Ужас, с неверием обнаружил, что голова его не только не взорвалась, расплескав свое содержимое по всем окрестностям, но может похвастать странным ощущением ясности, словно после чашки хорошего кофе. Что было бы неплохо, если бы не предшествовавшая этому Боль с большой буквы. Вполне возможно эта обидно не мягкая школьница была бы просто на расхват у каких-нибудь поклоняющихся оной культистов со специфическими практиками, или просто имела бы огромный успех в заведениях, где за приличные деньги вас унизят и профессионально выпорют плетью, но сам Эзотерический таковым, по крайней мере пока, не был и точно не хотел бы ощутить оную на своих нервных окончаниях еще разок.

А девушка, между тем, взглядом опытного офтальмолога, пытающегося заглянуть вам в глазное дно следившая за его реакцией, поймала момент, когда Милдред выпал из бездны агонии обратно в реальный мир и принялась стягивать вторую перчатку.



Как верный прислужник шагавший за безумным колдуном, как одержимая хтонической волей тень - следом за осознанием произошедшего, нового свежего вдоха обыденности после волны пронзительной боли, пришли дикие плясания членостоногих под кожей Милдреда. Это ужасное чувство, затронувшие не только его бренную, пока что человеческую плоть, но и алчущий разум - растягивало улыбку оккультиста до полубезумного, одержимого состояния. Он будто на миг увидел Древнего, ощутил слабое прикосновение его когтя, желавшего стереть его личность, его улыбку. Но никакая боль, даже такая будоражащая, не заставит его умерить её.

– Вааууу~. - положив руку на свою грудь, слушая клокочущее сердце, блондин вновь обратил свой возбуждённый разум к фигуре пред собой, осмотрел мертвеца, что казалось преисполнен страдания, родом из другого берега великой реки Стикс
– Я, Эзотерический Ужас, у нас вышло плохое знакомство, признаю. Но может... - обратив внимание на вторую ладонь, не став договаривать не трудно угадывающиеся слова: "не надо" - решили отойти немного в сторону, но не сбегая от возможного удара. Ведь как Милдред понял из разговоров, чаще всего сводившимся к утешению вновь разбитого сердца Люции - если не имеешь при себе способа убить, или мгновенно усыпить девушку, то чаще всего, лучше перетерпеть её выпвыплескивающиеся, как безумные пророчества из глоток древних иудеев, эмоции или может стать хуже.



Расчет, в целом оправдался, и гоняться за ним, для того, чтобы влепить вторую пощечину незнакомка не стала. А уж когда из улыбающихся уст стукнутого ей «извращенца» вырвался вздох возмущения, искореженное лицо и вовсе исказилось в гримасе глубокого отвращения, а руки рефлекторно прикрыли все еще несуществующую грудь дурнушки запястьями.

Да и вообще, если присмотреться, та сейчас была в изрядно расстроенных чувствах, и не похоже, чтобы способна на что-нибудь более членораздельное, чем загнанное хрипение. Ну... или новый удар по роже, если таки рискнуть подойти поближе. Пожалуй, наиболее логично было предположить, что чуть ли не впервые с попадания в Школу и вообще Выкусиму самоназванному Ужасу действительно удалось кого-то напугать.



Как бы не было приятно чувство, что тоненькими ниточками вырастали из под кожи немёртвой, жизнедательный нектар призрения и страха, но без словесных конструкций оно значило не столь много. Что ему от немого страха или гнева, гарнир к основному блюду, контекст к ритуалу, умалчивающий что же под ним на самом деле скрывается, дающий намёк но не говорящий, кто же та девушка, из-за которой он потерял след демона. И раз уж он вновь их потерял, почему бы не попробовать хоть узнать из-за кого.

– Твоя плоть привлекательна, но прикасаться я к тебе более не намерен. - мягким тоном преисполненного спокойствием, радиоведущий заговорил осматриваясь на разбросанные вещи, пока словно одержимая кукла резко повернул свой пронзающий взгляд к малахитовым радужкам обманувшей Грани.

– Если конечно не захочешь обратного. Я всё равно теперь никуда не спешу. А о том что произошло~. - Карпентер приставил к своим губам указательный палец, в известном оккультном жесте молчания и тайны.

– Я ведь могу полагаться, что сохранишь наши секреты? - осторожно обступив желание указать на небольшой размер тайн, две из которых и вовсе вызывали некоторые сомнения о своём существовании, Ужас подмигнул дарительнице боли, перед тем как опуститься на корточки, что бы начать собирать вещи разбросанные в столкновении.



Не похоже было, чтобы таинственная и вычурная манера выражаться в исполнении Ужаса на этот раз сыграла ему на руку, ибо при упоминании «ее плоти» легкое отвращение на лице девушки перетекло в во вполне увесистое, а намеки на счет тайн, определенно были поняты не тем образом. Впрочем, все это все еще могло бы закончиться благополучным обрамом не ухватись доброхот за в приступе желания оказать помощь за сумку девушки, из которой в тот же момент выскользнул спрятанный там журнал.

И судя по тому, что хрипение девушки, последние несколько минут постепенно нараставшее, звуком своим начало явственно напоминать звуки закипающего чайника, сейчас был очень подходящий момент для того, чтобы вспомнить не говорила ли ему сестра что-нибудь на счет того, что следует делать с девушками, которые твердо уверились в своем намерении прикончить нежелательного свидетеля.



Журнал:

Показать содержимое

"Беги", уверенный и немного хрипловатый голос мужчины под сорок, прозвучал в храме из кости и плоти, именуемом Милдредом. Это был не то рассудок, не то голос инстинкта самосохранения, голос чего-то боявшегося за состояние плоти и сам факт существования оккультиста. Голос который Ужас чаще всего игнорировал и проигнорирует сейчас, в угоду шептавшему, оплёвшему его разум и душу монстру имиджа радиоведущего из Аркхэма, которым угрозы от любых персон были малоэффективны в себе.

Сестринские жалобы же, в отличии от инстинкта, молчали - точнее грубыми когтями проклятых мертвецов, вышкрябывали едва уловимые образы того, как печальный демонолог тихо сопела на его коленях о ненависти, убийствах и стыде, не дающим нитей помощи существу с другой стороны полей сражения. Где он в своё время лишь ломал голову над тем, почему Люция таскала с собой фотографии тайного преследования субъектов своего воздыхания, если не желает что бы их увидели.

– И всё-таки, как тебя зовут жрица несмерти? Или это, мы тоже сохраним в секрете? - без волнения продолжил собирать вещи оккультист, что бы протянуть даме её же сумку, готовясь в любой момент отскочить в сторону. Оставаясь глубоко равнодушным к увиденному журналу, под обложной которого могло бы скрываться что-то достойное радиоэфира или интереса оккультиста, но проверить которое было бы уже наглостью.

Меж тем, шрамированная особа, из неестественно бледного постепенно принимающая пунцовый цвет, от возмущенного хрипа перешла уже на свист втягиваемого легкими воздуха и изобразив нечто, предположительно являвшееся стойкой из боевых искусств нанесла удар двумя руками… Которыми ни в жизнь не попала бы по своевременно отступившему Милдреду, если бы не тот факт, что отпрыгивая назад, он выронил из рук сумку, об которую жрица несмерти тут же споткнулась, заваливаясь вперед. И врезаясь двумя причудливо выгнутыми ладонями прямиком в солнечное сплетение окультиста.

И мир взорвался болью.




Мягкий свет, падающий через тканевую заслонку, чистота и легкий, но устойчивый запах антибиотиков. Своеобразный дресс-код по которому можно узнать больничную палату практически в любой части этого мира. Каким образом он здесь оказался, Милдред, разумеется не помнил, но на счет этого факта его любезно просветила местная обитательница, заглянувшая из-за ширмы, как только услышала, что пациент завозился.




– Ей! Проснулся? – Помахала ему ладонью синеволосая медсестра, выглядящая не старше самого Карпентера. – Недели не прошло, а моя новая ассистентка уже кого-то избила и принесла мне на опыты. Такая перспективная девочка, оказывается. Сказала, ты извращенец, что лазил в ее вещах и облапал. Ммм.. может щупальца тебе вырастить?

"Всегда улыбайся. Ничто в переплетении бесчисленных миров, никто из их обитателей и божественных тварей существующих вне - не заслуживает видеть что-то кроме улыбки. Всем нужна улыбка. Всегда нужна улыбка. Улыбайся!", наставление, мысль, воспоминание высеченное на внутренних стенка черепа Милдреда из снов, из самого рождения ведущее его по миру, цепко удерживающее его в себе - последнее что прозвучало перед темнеющим миром, и первое что громким звоном колоколов вернуло его в эту реальность из сомнамбулических странствий.

В которых его ждала лишь пустота, серое и жгучее ничего без верха или низа, без горизонтов. Только серое ничего обжигающее саму душу, поджигающее его слёзы на щеках растянутых в улыбке. И возникающее движение, нарастающее чувство движения, чувство присутствия вокруг, словно тысячи слепых и серых как это Ничего сущностей, куда-то начали двигаться, плыть касаясь его, толкая и затягивая в свой бездумный, отчаянный поток в никуда. Пока касание, теснота прикосновений, не делала его чем-то большим, отрывая от него куски горящей плоти, делая его шире, могущественней словно с каждым потерянным шматом, он обретал два чужих. Ещё немного, и он ощутит себя Полноценным, Единственным в Ничего, полноправным её обитателем готовым прорвать границу и выйти за грань во Что-то... и вновь прозвучало наставление, за которыми в уши Ужаса проник женский голос.

Приятный, молодой голос нимфы протекающий под кожу едва ощутимым червём, мгновенно растворяющимся в крови. Без шероховатостей, без режущего фальша или комковатости неопределённых чувств. Обволакивающий и коварный, заманивающий в смертельную ловушку своей сладостью. Словно сама жизнь звучала сквозь розоватые уста молодой девушки, или же женщины. Да, женщины давно пережившей свойственное юному разуму состояние, полное проблем и решений которые зрелое существо бы не стало рассматривать. Коварная и жестокая Мадам, оккультистка в юном теле напоенном кровью не одной сотни девственниц - взирала на него, решала его судьбу, лик его жалкой плоти.

– Щупальца~? - с долей интереса, приподнимаясь с холодной кушетки, жаждущий чудовищности выпустил из клетки своих зубов слог, рассуждая желает ли он принять этот насильственный дар, откинув слова о паутине лжи немёртвой. Телесная монструозность подаренная чужим безумием, а не его поисками в запретных трактатах и нетронутых руинах дворцов Древних демонов, чужое, не понятное и возможно всего лишь уродство, которое тот добыл не своими силами, а из прихоти Мадам, что как течение отвратительного Ихора в самых глубинах Аркхэма - может резко сменить своё направление, стоит его лишь коснуться.
– Заманчивое начало~. - всё же выдали нечто схожее с согласием, пусть это было не совсем то, чего Милдред хотел, но если он ухватится за эту нить, то возможно выйти на желанный путь познания, наращивание своей личной хтонической, тайной мощи пройдёт быстрее.



– Гляди-ка, и правда извращенец. – Сузила глаза Мадам, из за чего сложно было судить, угасает ли в них интерес, или наоборот разгорается. – А я уж было подумала просто упал неудачно. Нет уж, обойдешься, я не какая-нибудь крестная фея, чтобы раздавать подарочки. Хотяяяя… и просто отпускать тебя отсюда будет скучно. Слышал сказку о Русалочке?



– Щупальца, будто проявление и продолжение чудовищной воли, проникающие, удушающие и хватающие не просто тело, но саму душу, обвивая разум и разрывая его на кусочки, что бы сожрать. Или позволяя ему прорасти, в нечто более устрашающее, великое и чудовищное. Дать волю миазмам своей души, придавая им ужаснейших форм из глубин Чёрной Бездны в своей плоти. Как их можно не любить, как ими можно не восхищаться и не желать заиметь себе их, Мадам? Вы ведь и сами знаете, как они могут быть полезны во многих аспектах~. - разразившись лёгкой увлечённой тирадой, будто вновь попав в студию к микрофону, Милдред всё пытался коснуться того Ихора, что не желал дарить ему желаемого, словно джинн проклятого родоначальника человечества и ангелов.

– А ваша мысль о неудачном падении, истинна. Щупать в вашей ассистентке всё равно нечего, а будь я подобным извращенцем, желай её плоти иль крика, всё бы произошло немного по другому~. - "Например я бы её загипнотизировал, и не мучался пытаясь получить эмоций и её слов, пока она в своём уме", хрустя пальцами, оккультист вспоминал произошедшее и подмигнул обладательнице фиалковых глаз.

– И слышал "сказку", как датского оккультиста, о внучке Посейдона что в любовном дурмане связалась с тёмной бездной, с морской колдуньей давшей ей болезненную жизнь на суше в обмен на голос, возможность получить человеческую душу заполучи она ответные чувства или в противном случае погибнет обратившись в пену. Так и инсмутцев, о слугах тёмного божества, что даровали людям богатство и плодородие, тёмные знания и силы, в обмен на человеческие жертвы, медленно утягивая весь город ко дну, к Лорду смешивая кровь обитателей суши и глубин, что от года к году всё сильнее вскипала в их жилах давая им чешую, жабра и силу недоступную смертным. Сказанье о русалках у иных народов, далека от происходящего, в особенности восточных славян, как те русаки заманивали людей в воду и топили их, как ставшая русалочкой погибшая от несчастной любви, сквозь сны и голоса утянула возлюбленного за собой в реку. - не подавая волнений, расслаблено говоря Милдред ощущал, как своими словами, затягивает на своей шее бесформенный Ихор, как сам сея загоняет в ловушку. Давая Мадам внимательно следившей за его движениями и словами, всё больше зацепок как себя подловить и отобрать ценнейший дар голоса, что ещё и активировал его способность - что вовсе не устраивало юного оккультиста, но и отвадить её сейчас от этой затеи, было сложно, но как увлекательны могли бы быть попытки~

– И что же желает, тёмное море Мадам? Неужто уныло скопировать чужой и без того заезженный сюжет? - с интересом Карпентер, ощущавший словно все черви вселенной зашевелились у него под кожей, вздымая его волосы и растягивая улыбку до полубезумного оскала - наклонил свою светлую голову на бок, пытаясь столь боязненной скукой и своим спокойствием, отвадить демна перекрёстка от слишком ценной нити.



– Почему бы и нет? Поговорить ты, вижу любишь… – Расплылась в довольной улыбке, уже ничего общего не имеющей с добротой властительница медпункта, обнаружив наконец у пациента болевую точку. – Ммм… может сделать тебя заикой? Или наградить синдромом Турета, слышал про такой? Впрочем нет, есть идея получше.

Придя в добродушное расположение духа, морская ведьма изобразила из двух своих ладоней изобразив весы, на которых качаются камешки, определяющие судьбу Эзотерического. Последним камешком на которых, очевидно, должно было стать все же его собственное слово.

– Итак, что предпочитаешь: Судьбу Русалочки, что обменяла голос на парочку прекрасных ног. Или неизвестное наказание, которое я только что придумала для тебя за то, что приставал к моей ассистентке? Решай.



Милдред попытался встать, подойти к чашам весов осматривая их, разбирая варианты. Это было не сложно, тайна была слишком привлекательна, а Мадам со своими нескрываемыми взглядами, совсем не походила на те веса, где слово подсудимого было имело тяжесть, а не наоборот облегчало чашу весов. Впрочем и пожалеть о своём личном выборе, он мог достаточно что бы дать ей немного наслаждения. Так почему бы не удовлетворить обоих?

– Я предоставляю вам, это чудное право выбора~. - Милдред довольно заулыбался, так и не возложив руки или слова ни на одну из чаш, отдаваясь тайне что могла привести к реализации сразу обеих вариантов.

🎙 Отдают выбор Мике



– Ну и тряпка. – Закатила глаза недовольно надув губки Мадам. – Даже пытку себе выбрать не может. Что же, в таком случае, если больше жалоб нет, убирайся из моего медпункта.

Последнее сопровождалось брезгливым на манер того, которое используют для того, чтобы стряхнуть с себя надоедливое насекомое, направленным в сторону двери. А сама Морская Ведьма, не дожидаясь ответа, похоже уже потеряла интерес к «жертве», возвращаясь к своим медицинским делам.

Похоже, ему повезло остаться при всем своем? Или же стоит это рассматривать как то, что в коварстве своем Мадам выбрала пытку в виде скучности исхода, не оправдавшихся надежд и оставшихся не раскрытыми таинств?



– До встречи~. - довольно улыбнувшись и высунув язык на прощание, Милдред направился к выходу из пещеры злой колдуньи. Задерживаться в которой, ему не было особого смысла, он всё же отвалил садистку от своей персоны, от драгоценного голоса. Пусть он и остался при этом голодным, не удовлетворив желания в пыточной Мадам.

Единственно печальным в этом всём, могли быть лишь довольно неудачные беседы в которых Карпентеру довелось поучаствовать. Страж Крови, Немертвая преступница, Мадам - каждый из них, уязвлял гордость радиоведущего, как удачная попытка и сорвавшаяся сделка для демона перекрестка. Все они бросали свой критический комментарий, взгляд к его рассудку, и голосу, действиям.

Но время сейчас было не для этого. Урок почти завершился, а след демона, пусть всё ещё витал в воздухе смешиваясь с эссенцией страданий Акиры полной тестостерона - был слишком размытым и давним для человека не бывшего ни ищейкой, ни путешественником между настоящим и прошлым, что бы по воспоминанию о комнате №16, снова встретиться с ними. Сейчас, его едва подрагивающему от послешоковых конвульсий подкожных червей, телу - был необходим покой, подпитка физическая и ментальная. Если задуматься, следовало все же накормить это бесполезное на мнение Карпентера тело, не вкусившее с самого рассвета ничего серьёзней цитруса - в легендарной Столовой, чьи явства по слухам были подобны черной слизи, мерзкому ихору у трона Цаттогуа, что бы оно не мешало ему в изучении местной библиотеки или иной деятельности.

🎙️ В Столовую.

Обитель гастрономических ужасов встретила искателя мертвенным запустением и лишь безмолвный страж оной, точеные телеса которого были облачены в необходимый для хотя бы тени приличий минимум одежды, разрушал атмосферу всепоглощающей пустоты, скрипом протираемых им недавно вымытых тарелок.

– О? – Удивленно вздернул он бровь, при виде явно неожиданного посетителя.



"Так вот каковы на вид столовые в учебных заведениях", зашевелилась в подкормке Карпентера мысль, при виде первой в этой жизни, и возможно пары преведущих - трапезной при общественном месте. Но как удивительно пусто, даже для места где пища была на вкус как эссенция разложения и кошмарного сна, и лишь танцующий мужчина южной крови, удивительно схожий с культистом ЗОЖа - отрицал саму мысль о том, что Ужас вновь брёл среди снов.

– Здравствуйте, а столовая уже закрыла свои двери для посетителей? - немного неуверенно с мягкой улыбкой, обратились к удивлённому атлету.
– И украсть немного вашего времени что бы поговорить, тоже утеряна возможность?



– Да, примерно так и они и выглядят. Ты я так понимаю на домашнем обучении находился, а не подготовительную посещал? – Удивительным образом подслушал мысли Капернера кулинарный атлет, сопроводив это тяжелым вздохом. – И хоть бы сначала попробовал, перед тем как обзываться. Сейчас приготовлю тебе что-нибудь. Последние уроки на сегодня больше как час назад закончились, на выходные школа практически вымирает. Потому и пусто так. Но не в моих правилах оставлять без обеда того, кто пришел за едой.

– И нет, в столовой я обычно не танцую. Хотя если интересуешься латинскими танцами, могу посоветовать хорошие курсы.



– Благодарю за отзыв, c радостью отведаю ваших творений, Маэстро. Это тело так давно не ело, а ведь ему ещё предстоит заглянуть в Школьную Библиотеку, а в последствии может всё-таки стать монстром. Но всё таки, оскорбление? Я могу понять почему вы так это восприняли, но развейте мои сомнения - вы телепат, или же я всё проговорил в слух? Если вы телепат, то амулет отца совсем уж не рабочий, не только не укрыл мои помыслы, но и даже не подал знак о своей гибели.. Ах, где же моя этика общения, я ведь забыл представиться - Эзотерический Ужас. А каково ваше имя, сеньор?

– А ещё, вы случайно не знакомы с моей старшей сестрой. Девушка с пепельными, волнистыми волосами отдающие розоватыми тонами. Бледная кожа, и потёкшая от слёз тушь под нежно лиловыми глами, на этом овальном лице без острых очертаний. Страждущая от любви душа,с момента поступления в Школу, в описаниях её кавалеров, всё чаще возникали рога да копыт. - ощупывая эфирный образ дорогой покорительницы демонов и запретных техник дела Соломона, Ужас покорно ожидал и наблюдал за деяниями мастера кулинарии осторожно прикасаясь к своей улыбке своими отвратительными пальцами.
– Ума не приложу, как её можно было бы найти, не зная Школьного имени.



– Монстром делает не тело. – Неодобрительно покачал головой Школьный Повар, зажигая газовую конфорку и извлекая из стенных шкафов продукты и посуду. – Уж поверь, я встречал достаточно и хороших людей с самими странными телами и монстров, внешне ничем не отличимых от человека.

– Я не телепат. И ты действительно говорил вслух. В общем-то по-моему, ты это делал и до того как вошел, но мой слух не настолько хорош, чтобы разобрать, что там было. И да, может моя еда не очень-то хороша на вкус, но ничего гнилого там точно нет. Так что не надо тут никакого разложения. У меня только свежие и полезные продукты.

– Здесь я известен как Нежный Пудинг, школьный повар, как ты наверно уже мог и сам понять. – Представились в ответ с некоторым апломбом, кажется, все еще дуясь на нелестную характеристику. – И нет, боюсь, это описание мне ничего не говорит. Впрочем, большинство учеников или вообще никогда не посещают столовую, или приходят сюда один-два раза. Так что, это еще ни о чем не говорит, наверно. Попробуй поговорить с Жилеткой? Уж она-то точно в курсе кто и когда сюда попадал и под какими именами их теперь искать.



– Ах вот оно как, ахаха. Всё же медсестра не отпустила меня просто так, и чтото сделала с этим куском мяса, что всё что я теперь думаю - говорю в слух. Хахахаха, это ведь так прекрасно! Напоминает те дни, когда я описывал текущий день человека в прямом эфире, всё что он делает или думает, за секунду до того как он это сделает.

– Смотря на прекрасного человека, на маэстро своего тёмного дела, Ужас размышлял, как заслужить прощения за свои неправильно понятые мысли. За метафоричностью и эфимерностью которых в силу происхождения из оккультного Аркхэма, крылось восхищение и уважение к творениям загадочного культиста ЗОЖа, истязающего тело взамен на силу, достойную что бы дарящий её, вошёл в сомн наставников юных чудовищ человечина, в круг лиц хтонического монстра Обычной школы. Но мысли его отвлеклись упоминанием Тюремщиц Бумажного Бога, скромной фигуры держащей на себе подобно Атланту, тёмные силы бюрократии. Вот где он мог найти свою дорогую сестру, печально ускользнувшей из внимания Маэстро, столь великодушно одаривающего жаждущего своим вниманием.

– Воспоминания, тёмные и ясные смешанные с грёзами, переплелись вновь от упоминания о монстрах. Да, настоящие чудовища, ужасные Внешние и Древние Боги, были таковыми не от вида своих оболочек, но от силы и мощи принадлежащей им. И тёмные щупальца духовного тела, подчас были куда кошмарней и сильнее в своём тонком воздействии, чем переплетённые из одной плоти, без включения в неё мистический энергий. Но даже так, человек желавший стать чем-то больше, чем-то другим, должен укрепить не только свой дух, но и сосуд, да бы тот выдержал испытания возложенные на себя оккультистом. Да, Нежный Пудинг, вы правы.

– Эзотерический вновь коснулся своих губ, понимание того что все его мысли лились из его рта, не были чем-то необычным, эт была сама его жизнь. Работа на радио, где лишь голос мог донести к ушам слушателя, всё что ощущал он, всё что было вокруг - подготавливало к подобному. Он вёл прямую трансляцию своей собственной жизни, словно какой-то отвратный блоггер, следовало ещё немного попрактиковаться, переходить на шепот во время размышлений, превращаясь в таинственный голос что так странно скребётся с обратной стороны зеркала, когда никто в него не смотрит.

– Спасибо. Вновь обращаясь с улыбкой к синевласому повару, отрываясь от ощупывания своих мыслей - немного наклонились вперёд пытаясь унюхать чарующий запах огня. И простите за не лестный комментарий, даже если плоды вашего труда, столь прекрасно ужасающие как говорили слухи, оскорблять их и вас было бы кощунством. И пока одно из ваших творений в процессе рождения, не могли бы вы приоткрыть завесу тайны, чьи блики светят нам на грани поля зрения, словно проклятая Шкатулка Пандоры - почему среди пантеона Учителей, в сердце чудовища Выкусимы, нет официального наставника мистических искусств, волшебника и чудотворца наставлявшего бы школьников, с рождения часто переплетённых с эзотерикой, в их путях. Подобно тому как Системная Ошибка, покровительствует обучению футуристической артефакторики?



– Обычно Скорая что-то делает с телами учеников, а не сводит их с ума. – Удивленно покачал головой повар ловко переворачивая на сковороде фаршированные чем-то темно-коричневым белые кольца неизвестного овоща. – Странный ты… наверно неплохо впишешься в окружающее безумие. Но если Чай все время что-то такое слышит, то я ему не завидую.

– Между прочим, не какого-то там скромного культиста, а как минимум Великого Магистра. – То ли решил немного подыграть ему кулинарный маэстро, то ли просто честно пытался говорить на понятном языке. Обнажая при этом помимо рельефов тела еще и определенную эрудицию и чувство юмора. – Лишь ваш прекрасноволосый Учитель Физической Культуры может сравниться со мной в глубине познаний таинств ЗОЖ-а и то не во всех его аспектах. И вот, кстати, одно из величайших среди них…

Последнее, очевидно, относилось к плотному обеду из серо-зеленого однородного пюре, сервированного уже упомянутыми обжаренными фаршированными овощами, дополненного для красоты веточкой и правда выглядевшего довольно свежим салата и стаканом на вид морковного сока, которым все это, предположительно, следовало запивать. Стоило признать, управился с приготовлением всего этого Повар на удивление быстро. А как он сервировал поднос Ужас, честно говоря и вовсе не заметил.

– Это лишь мое мнение, потому, что я к счастью не вхожу в число тех, кто решает такие вопросы, но наверно потому же, почему у нас нет учителя Науки или профессора Суперспособностей. Магия обширна и многолика, и со временем вы узнаете, что все ваши профессора в той или иной степени владеют чем-то что нередко называют этим словом.

– Шляпка, например, практикующая ведьма, когда то наводившая ужас на всю Восточную Европу. Калий великий алхимик, которого называют реинкарнацией Парацельса. Рок владеет какой-то сильной музыкальной магией, завязанной на эмоциях. Кошка и Дорожка вечно хвастают друг перед другом коллекциями магических артефактов. Шампунь и Забота мастера внутренней энергии. Ручки и Чай сильнейшие эсперы. Мику ты сам видел…

– Магия многолика и необъятна. Наверное, потому, что волшебством мы называем все то, что не понимаем. А этого в этом месте в избытке, сколько профессоров не нанимай.



– Взяв в свои ещё не запятнанные кровью ладони, поднос с даром от великого магистра пути таинственного ЗОЖа, я направился к ближайшему столику. В подобное время, доверяясь слетевшему из уст Повара цвета молочного шоколада, знанию о опустении Сердца Человечности с каждыми выходными - отыскать свободный, чистый подобно погребпльному убранству фараона, столик кремового цвета - не составило труда. Я взирал на этот дар, продукт невероятного знания, вероятно концентрат всей философии жестокого божества, дарующего силы своим следователям в обмен на регулярное самоистязание - пюре цвета чешуи нынешних правителей Земли, однородное и удерживающее свою форму, окружённое обжаренными кольцами белого овоща не известного разуму Искателя, фаршированные тёмно-коричневый субстанцией, взирая на меня словно малый шоггот, к поеданию которого возложили стакан свежего морковного сока, цветом и запахом подобным к тайным полям на Югготе.

– Намереваясь приступить к трапезе, восхищаясь непреодолимыми ощущениями, описать которые неспособен ни один человеческий язык - Ужас расплываясь в едва ли не безумной, маниакальной улыбке удовлетворения, покрываясь мириадами мурашек, вкушал искусный плод, взирал на сотворившего его, с трепетом и восхищением, скрывая где-то в глубине между ними, сожаление о вынужденности слушать эту речь в прямом эфире. Дабы не удавиться, Ужас предвкушая запретные гимны ощущений собственного языка, тянулся левой ладонью к стакану с морковным соком. Трусясь в экстазе чувств, что не могли подарить человеку даже спесь из яда древесных лягушек и крэка. Вот где истинное удовольствие, от веществ, лишенных жалких психотропных эффектов.

– Вы вероятно правы сеньор, оккультных наук и практик взаимодействия с иными сферами бытия и правда необъятное колличество, множество тайн и знаний что так и жаждут укрыться за пеленой загадки, ожидая когда их пожрёт Забвение. И один человек, не способен уместить все ветвящиеся пути и щупальца мистического конгломерата. Пусть начального проводника, консультанта знающего достаточно, что бы направить юный ум в нужном направлении, порой и не хватает. С необъяснимой печалью, недостойной что бы и на миг пошатнуть улыбку оккультиста, тот обращался к благословенному темным божеством Великому Магистру, не отступая от пищи вызывающей волны различных и первобытных эмоций.

– Чай, насколько я уловил из столь частого упоминания - является Школьным психологом? Вы далеко не первый кто упоминает его имя с трепетом, надеждой и указанием, будто указывая мне дорогу к нему. Не как к возможному наставнику, но так будто мне необходим доктор, пусть я и не болен. Даже сейчас, я в своём уме, контролирую это тело и говорю меняя интонации и порой жестикулируя, пусть и Мадам доктор в своих садистких наклонностях, привёв меня в чувства после неудавшегося столкновения с её зеленоокой ассистенткой мертвецки белой в коже и несмертно болезненной в прикосновениях - меж тем что бы отнять у меня голос одарив прекрасными щупальцами, отобрала у меня способность мыслить беззвучно. Ха! Ничуть не жалею о подобном, прекрасное проклятие злобной колдуньи. Но сложно было скрывать удовольствие от подобных слов, о ментальном отклонении от жалких норм, ласкающих тёмное желание аркхэмца, гранича с оскорблением, это прекрасное вычитываемое между букв и полудвижений слово: "Тварь". Заставляя Милдреда лишь жалеть, что тот пока не является истиной тварью, ужасным монстром пожирающим души и разумы, сокрушающим вековые, монолитные столбы циклопических размеров на своём пути, иль огибая их подобно проникновенному туману.

– Но он знал, что когда-то достигнет этого, и его слово будет таить силу тайн, сжирая известное черными клыками. А сейчас, оккультист восседал планируя дальнейшие передвижения. Начав сомневаться в том что бы направиться сразу в Библиотеку, а не попытаться разузнать о проклятых клубах тайных искусств вместе с именем сестры, у скромной кормовитой паучихи.



– Знаешь, во всем этом монологе бывает сложновато вычленить, что-то конкретное о обращенное именно к тебе. – Отметил Повар, дождавшись, пока уста окультиста запечатает собой глоток морковного сока, вкусовые качества которого вполне соответствовали его ожиданиям, представляя собой неописуемо противную солоно-горько-кислую жидкость, словно бы сцеженную из вен мумии какого-то древнего чудовища. – Ты что-то спрашивал? Где-то между древесными лягушками и пауками…



– Направляя свой жадный взгляд на вытянутое, овальное лицо нежно шоколадного оттенка, Эзотерический заговорил: Ох, как великодушно Сеньор! Как мне повезло, что в своих странствиях я столкнулся с вами, и вы указали мне на серьёзнейшую проблему. Без вашего бдительного, и не боящегося говорить духа - я бы узнал о ней, слишком поздно и утратил бы слишком много слушателей. Всё же, труд редактора бесценен с подобным языковым проклятием.
На этом слове, завершив непосредственное, благодарное обращение к Великому Магистру - объятый бушующей спесью чувств, украденных из поедания его дара взбуривающих плеяды подкожных червей, проклятый радиоведущий едва не хлопнул в ладоши, подыскивая решение в игре с интонациями и непосредственными подводками, пытаясь найти оптимальное решение проблемы, суть которой заключалась в потере нити повествования слушателя. Чего он просто не мог допустить как из профессиональной гордости, так и эмоционального гурманизма, сравнивая подобное обстоятельство как тычок ложкой мимо рта.

– Да, я обращался к вам, Великий Магистр Пудинг. Вновь направил своё внимание к капеллану, будто Пожиратель Разума вытянувший свои щупальца: Внимая вашим словам о преподавателях оккультных искусств, я признал вашу правоту. Лишь посетовав, что при всём многоликом и ветвящемся разнообразии тайных наук, порой не хватает ведающего основные фундаментальные принципы, консультанта что направит заблудшую душу. Укажет искателю путь к решению, и распознает что же мистический враг перед ним возник. Подобно диспетчеру помогающим людям найти нужного врача для их жалоб, или библиотекарю что не зная всех наук и книг, укажет основные залежы материала, индифицирует книгу без обложки. И научит их самих, определять разницу между демоном преисподней и жестоким они. Может быть это слишком сложно, но тёмные желания, почти все страдают подобным изъяном.
Притупив пронзающий взгляд и вновь опустив его к тарелке, Эзотерический Ужас завершил часть обращения, и как в первый раз, объятого прекрасной палитрой чувств ужаса и отторжения, его коснулась незримая рука печали, понять которую он не мог в полной мере.

– Монсеньор. Милдред возложив ногу на ногу, заговорил обращаясь к синевласому идолу кулинарии: Чай. Как я понял из контекста, уж не первого его упоминания среди людей в мою сторону - школьный психолог сведущий в лабиринтах разума. Но Я при своём уме, и контролирую свои поступки и мысли, как всякий человек, а в иных разумах я уже бывал. Лишь проклятие Мадам Скорой, явно мухлюющей со своим телесным обликом - столь коварно меня наградившей этим самым проклятием, после моего неудавшегося столкновения с её бледной ассистенткой, и едва ли наглому поведению в беседе - проклятие, не побоюсь тавтологии, ставшее для меняя скорее благословением, едва нарушает сей образ здравомыслящего существа находясь в своём уме. И решение этого языкового вопроса, вероятно лишь той кто сведущ в энергиях Жизни, а не ментальных лабиринтов. В которых таится то, что называют Ужасом Древних.. мой ценный фрагмент, который я не желаю потерять, как вы не желаете утратить свою горячую кровь или возлюбленную вещь бывшую с вами, ещё до того как вы вкусили молоко вашей матушки.
Ужас едва прикрыл рот рукой, знаменуя завершение слов направленных к разуму Маэстро. И с трепетом, будто над последней костью возлюбленной, ласкал воспоминания, то прекрасное чувство льющееся из него, выстраивающее тень того, к чему стремился юный американец.

– Мастер Пудинг, коль скоро я уйду и путь мой пройдет в Библиотеку, прошу просветите душу перед собой, есть ли у прявящего лорда книгохранилища, какие-то опасные качества, как у Мадам Скорой. И есть ли тема, что тревожит ваше огромное сердце, подобно манускриптам ЗОЖа, интересно чем был скован такой капеллан, что бы он сам рекомендовал прочесть в досуге от оккультных дел? Если позволите знать подобное, и оно не сокровенная тайна не доступная первым встречным детям.



– Я сирота. – Несколько холодно пожал плечами гигант, цвета смешанного с молоком шоколада, в ответ на особенно удачный, как всего пару секунд назад ему казалось, художественный пассаж диктора. – Меня кормили смесью из пробирки. А кровь я сдаю в поликлинике два раза в месяц. В этом городе слишком много несчастных случаев, первая отрицательная всегда в цене. Но содержимое твоей головы это только твое дело, до тех пор, пока это не мешает жить все остальным. Считай я иначе, просто бы добавил снотворного тебе в сок и отнес куда надо, а не советы бы давал?

– Лорд Библиотеки? Ну, в разговоре с Потоком главное не говорить об его росте. И… не говорить ничего, что он мог бы отнести на счет своего роста. А лучше вообще побольше молчать и подождать пока он устанет читать нотации и… знаешь, я тут подумал, с твоим словесным поносом лучше наверно с ним не встречаться.

– А если интересует здоровый образ жизни, то могу тебе брошюрку по правильному питанию одолжить. Или об упражнениях. Ты бы спортом каким-нибудь занялся. А то у тебя мускулы как у человека которого до совершеннолетия из комнаты никогда не выпускали. Свалишься же в библиотеке от усталости и часа не проходив. Или от первой книжки, что по голове прилетит. Туда лучше подготовленным идти. С запасом еды на три дня там…

– И да, ни одного червя в твоем теле нет. Ни под кожей, ни даже глистов. Это я тебе как человек-ренген официально заявляю.



– Милдред завороженно смотрел за движением уст сердечного гиганта, изредка подёргиваясь в экстазирующей дрожи от ужасающей пищи, пока не решился разомкнуть свой рот в обращении к итальянцу: Сколь благородно, жертвовать своей кровью ради других. Однако это отличается от того, как из тела насильно откачивают кровь, до последней капли~. И вы проницательны, иного от столь сведущем в пути ЗОЖа, вероятно и не стоило ожидать - лет до двенадцати, мне запрещали выглядывать в окно, с четырнадцати раз в два дня на несколько часов, под присмотром отца или сестры меня выгуливали по городу, показывали в основном парк, новые районы города и человеческие преступления: каннибализм, изнасилование, убийство, безумцев рисующих стены своими выделениями, трупы в реке и тех кто из неё выходил. Благодаря сестре в шестнадцать я смог выходить на улицу сам, случайно в старом районе встретил иллитида и он взял меня на работу спустя несколько свиданий. После этого из дому меня отпускали только на работу, ну и сюда.
С нотками мечтательной ностальгии, Ужас отвёв взгляд от синих очей, вспоминал отчий дом и старую радиостанцию. Почему-то его пробирало едкое чувство прекрасной ненависти, весной, но довольно неожиданной.

– Переборов которое, тот вновь обратился к Маэстро: Ох, нет-нет, меня заинтересовал не ваш культ самоистязателей. Я вдоволь насладился зрелищем предрассветной мессы одного беловолосого культиста вашего божества, и с этим Снежным Барсом, вы вероятно будете видеться чаще, чем со мной. А спрашивал я, скорее о ваших предпочтениях в художественной литературе. Место мы находим нужные ощущения, прощупываем желанные истории и развиваем тот кусок плоти, что люди зовут мозгом. С подачи сестры, это были в основном любовные истории, что подарили колючее чувство горечи, смотря как рушатся казалось бы прекрасные пары, от глупых случайностей и недопонимания, или вывертоа беспощадной судьбы, что насильно разлучила их.. Простите, замечтался.

– Ужас несколько отстранился, укрыв рот рукой, дабы дать понять что его нынешние слова, не были предназначены для собеседника. От воспоминаний разбитых сердец, вновь воссоедененных пар, тех чья любовь была внезапной и тех кому понадобилось много времени что бы сблизиться, и в ходе противостояния проблемам найти мгновенние для осознания важности своего партнёра - Ужас даже как-то выпустил из головы образ опасно извергающего свой слог, Потока. Чья опасность так и манила к себе, не меньше чем оккультные знания библиотеки, ожидающие когда укроют пеленой комфортной тайны. Смертельная опасность, опасность для здоровья и рассудка, такие смехотворные мелочи. Но игнорировать наставление, было как минимум не вежливо, потому следовало пока заняться иными делами, и подготовиться ко встрече.

– Увы, особых идей у него досуг не было помимо похода в библиотеку. Школьное имя Люции, он пусть и узнает из бумаг Жилетки, но та могла бы находится слишком далеко, что бы уделить время младшему брату. Утопиться в море, было странной, спонтанно возникшей идеей, которую Ужас проигнорировал за не имением жертвенного ритуала. Бесцельное слонение по городу с отработкой навыков гипноза, не было чем-то привлекательным в плане занятия на вечер. Клубы черной магии и оккультных знаний Древних, сколько их могло бы быть среди школьников, но ввиду особенностей его школьных сил, ему лучше было не вступать и не создавать тайные ордена. Где бы найти, эту зацепку, нить что приведет его к могуществу? Такой странный и размытый вопрос, что ведёт куда угодно, но на встречу к которому тот не сделал и шага - возник перед доедающим чёрное дарование, школьником.

– Великий Магистр Пудинг, вновь обратился не снимающий улыбки ни на мгновение, к шоколадному Атланту: спасибо вам, но правда нет червей? Что же это за странные ощущения под кожей, и что я вижу смотря на свою кожу? Такие белые, пост прозрачные, тонкие черви извивающиеся под кожей, проникающие в вены и в ткани мышц. Неужто мои сны проникают в явь, желая снова размыть границы.. Как волнительно~



– Ни червей, ни других паразитов, и даже мышечных спазмов, вроде как, быть не должно. Хотя баланс питательных веществ поправить не помешает. – Очевидно перестал пытаться запомнить из выплескиваемых на него потоков вслов хотя бы что-то кроме последних нескольких предложений Повар. – Галлюцинации, судя по всему.



– Целиком сосредоточившись на поглощении дара жреца темного божества самоистязания и физической мощи, юный искатель поднялся из обсиженного места на налитых освежевшей кровью и возбужденных эмоциях, ногах - поднося опустевшую тару к пустующему, металлическому алтарю очищения, и вновь посмотрел на шоколадный, вероятно весьма играющий в закатных лучах, лик доброго гиганта.

– Благодарю за этот дар, Великий Магистр, и за чей чудной разговор. Не смею более вас утомлять.

– Несколько неуклюже поклонившись, и вновь отметив омерзительную топорность, недостаточную подвижность бренной плоти юноши - Ужас неспешно отдалялся от сеньора Пудинга, судя с вида и звучания его едва хрипловатого, звучного голоса, чей потенциал лучше всего раскрывался бы в едва томном шептании - порядком устал от импровизированного интервью. Потока слов, контролируемого мыслями и речитативом говорящего, что в целом удовлетворил свои потребности связанные с обителью насыщения и терпения.

– Сейчас же путь Эзотерического, лежал в обитель Бюрократии. Конечно можно было бы написать Скромной Жилетке, с помощью проклятого артефакта, но что-то из подсознания, и его темных глубин, немыми когтями выцарапывало обращение к сознанию, о том, что проще сходить и описать сестру лично, чем разбираться с шайтан-машиной, где и голосовой ввод ввиду проклятия, мог дать сбой. Следовало лишь при общении с дамой, удержаться от отмечании её филейных форм, уподобление паукам или тюремщикам. И там же разузнать, о Эзотериких, Оккультных клубах, практикующие черную магию и просто связанных с Хтоническими Великими Древними. Возможно он в них и не вступит, но знать подобное, было отнюдь не лишним.

– И на что я только трачу своё время... С печальной улыбкой задал тот риторический вопрос в черную Бездну космоса над головой, укрытую от людских глаз солнечными иллюзиями синевы.

🎙️ Направляются в Первый Корпус, что бы узнать Школьное Имя сестры и где она может быть.
🎙️ В том же корпусе, пытаемся узнать о клубах черной магии, и оккультных клубах связанных с Древними Ужасными Богами.

Действующих клубов фокусирующих свои усилия на разных видах темных искусств, между тем как ни странно, оказалось не так уж и много. Или, точнее, ничего странного в этом не было, потому как различные сведующие в темных и запретных исскуствах личности, как правило, были людьми и нелюдью недоверчивыми, склочными и склонными предавать «товарищей» при первой возможности. В виду чего, образованные ими альянсы редко держались дольше одного-двух месяцев. Профессиональная деформация-с.

Исключения из этого правила, впрочем, конечно тоже были:

В частности, курируемый, разумеется, учителем химии клуб Алхимиков, который увы, скорее был сходкой ученых и промышленников с магическим уклоном. Или Клуб Некромантов, под весьма формальной опекой учителя музыки, включавший в себя любителей обзавестись немертвым фамилиаром. Имелись так же достаточно хаотичные, и судя по комментариям Жилетки, доставляющие проблем Демонологии. Был и, к сожалению полностью женский, клуб Ведьмовства. Клуб же Темных Жрецов, увы, уже прекратил свое существование из-за острых религиозных разногласий.

А в том, что касалось клуба поклонников именно Древних Богов, то такового на памяти Жилетки не существовало вообще никогда. Самым похожим, что удалось найти был клуб Изучения Щупалец, но слегка попунцовевщая, при изучении документации об оном Жилетка заявила, что очень вряд ли он связан именно с теми щупальцами, которые интересуют Эзотерического.

Да и вообще, хтонические ужасы, столь реальные и всеобьемлющие… на одном из побережий одного из материков расположенном на другом конце планеты, здесь пользовались не большей популярностью, чем какие-нибудь там африканские или новозеландские боги. Не удивительно, что любителей такой экзотики ни разу не набралось в количестве трех и более человек. Что, с другой стороны, могло бы стать возможностью взять на себя сомнительную честь первооткрывателя.


Все это Милдреду удалось узнать, заполняя ту паузу, которую повелительница бюрократии взяла на то, чтобы «кое-что разузнать», после того, как описание словесного портрета и привычек Сестры не дало мгновенного ее опознания, и даже несколько бегло прощелканных на компьютере файлов не помогли. Выдав информацию по второму вопросу, Жилетка на некоторое время замерла, словно мысленно советуясь с кем-то или получая откуда-то информацию, а потом сделалась довольно задумчивой.




– Насколько я могу судить, у нас нет такой ученицы. И никогда не было. – Извиняющимся тоном гонца, принесшего крайне дурную весть, известила она Милдреда, и тот шестым чувством ощутил, что на этом плохие новости не кончаются. – Кроме того, такие ошибки иногда бывают, поэтому я связалась с мистером Карпентером старшим… и эм… он сказал, что вы единственный ребенок в семье.

– Это ведь просто невозможно. Ужас едва не вскочил с кожаного дивана, когда услышал весть от Госпожи Жилетки, что как девственная кровь на алтаре Вельзевула, взбурлила мысли оккультиста.
Кто тогда та девушка, с которой он рос многие годы, кто тот лиловоглазый демонолог, что рыдал на его коленях, когда её сердце в очередной раз было разбито? Что за сущность заставила обратить внимание ведущего, на любовные романы? И для кого как не для Люции Карпентер, он вёз сюда ту проклятую шкатулку жаждущую крови?!

– Одна фраза, брошенная в разум, и без того постоянно сомневающегося в реальности происходящего, юноши - заставила вонзать свои никчемные пальцы в свою едва не обезумевшую улыбку. Призрак, демон, безумный образ, наваждение сна?! Не так важно что создало Люцию, было важно лишь то, где была грань между реальностью и Страной Снов. Ведь если столь реальная сестра, не принадлежала миру живых, то принадлежали ли Пожиратель Разума и "Аркхэм FM", была ли реальной та ласковая тварь в белых тканях которая заставляла называть себя Мамой? Он хотел знать, граничащее с маниакальным, желание знать и расставить свечи на алтаре, взбушевалось под кожей Милдреда, одичавшими червями до лютого свербежа. Он должен узнать, он не отречётся от них даже если вся его жизнь была лишь наваждением, не отпустит эту историю. Но он должен знать, поговорить с отцом, что бы понять какие страницы его биографии, стоит заключить в бирюзовую рамку.

– Отодрав от лица свою ладонь, перевозбужденный Эзотерический, обратился к той, кто одарил его подобным состоянием и бесценным знанием о пустоте клубного пристанища, к Леди Жилетке: Госпожа, подскажите, где и как я мог бы связаться со своим отцом?



– Вам, наверное, виднее, все-таки это ваш отец? – Несколько удивлено спросила в ответ Жилетка, в отличии от Пудинга, стоит заметить, стойко игнорировавшая его звучащий вслух мысленный монолог. – Лично мне пришлось звонить ему на рабочий номер из Америки. И то соединили не сразу. У вас там какие-то проблемы со связью чуть ли не по всему побережью. Говорят это из-за тумана.



– Выламывая свои пальцы, расчухивая кажущуюся полупрозрачной кожу, что бы добраться до восхительных свербящих тварей, с едва ли удовлетворённым взглядом, Ужас вновь заговорил к Скромной властительнице бумаг, приятно пахнущей зелёным чаем с нотками лимона, ласково обвивающей её силуэт: Не могли бы вы мне дать, его рабочий номер и конверт со знанием того, откуда можно было бы отправить письмо?

– Связь с человеком, удерживающим в тайне то что он творил и кем был за дверями родного дома. Связь с оккультистом живущим в землях, укрытым плотной пеленой Воли Древнего. Сложный вопрос для него, и ведь даже по зазеркальным связям, он не мог окликнуть даже демона, не говоря уже о защищённых от вторжений и образов, древних зеркал Дома Карпентеров.

– И столь сложный вопрос: Что Делать Дальше? Вновь нависал над ним, будто гриф фпиваясь когтями в надплечья дурналиста. Направиться в Полицию в поисках шкатулки Пандоры для Эфимерной Сестры? Собрать походный рюкзак, для вхождения в Библиотеку? Придатся Снам и попытаться выловить ответы там? Пойти утопиться в Бухте? Что за странная мысль уже не в первый раз посетившая его голову? Сложно, но вероятно складываемый по времени: пойти в полицию, и уж по результатам того, осмотреть есть ли у него время на остальное.



– Конечно. – Пожала плечами офисная леди, быстро нацарапав что-то на одном из в изобилии имевшихся поблизости клочков бумаги для записей и отдав получившийся результат Окультисту. – Телефон и адрес офиса.



– Спасибо. Поблагодарил Ужас за номер и за стойкое вычленение из его речитатива, обращённых к ней слов - перед тем как направиться в не эвклидовый город. Там, он найдёт как позвонить отцу, или в случае неудачи, уже написать ему. И уже от этих результатов, он будет вести свою малую трансляцию для безумного мира.

🎙️ Направляются в Город, что бы попробовать позвонить Родителю.
🎙️ По дороге заглядывают в КПП с просьбой одолжить нож или бритву. Что бы потом выманить Черную Шкатулку своей кровью из пелены выпадения из внимания.



– Во первых, я бы дважды подумал, перед тем, как одалживать нож тому, кто вслух передо мной размышляет о том, что собирается им себя резать. – Сообщило Милдреду первое препятствие в его длинном продуманном плане, пройти до которого от дверей Первого Корпуса понадобилось от силы шагов десять. – А во вторых, у меня его все равно нет, потому, что тот кто брал его тут последним оный так и не вернул, превратившись в кучу пепла. И я начинаю подозревать, что одалживать школьникам свои личные канцелярские принадлежности было плохой идеей.



– На месте владыки врат - Сфинкса, путника ожидал иной Страж, великий, стальной и суровый зеленоглазый гигант с чёрными усами. Он выглядел побитым жизнью воином, машиной пережившей не одну мировую войну, продолжающей стоять на страже своих идеалов и долга, сохраняя волю к жизни даже после всего бессмыслия что он видел. Его басистый, твердый голос даже когда тот молчал, мог заставить трепетать и покрываться мурашками своего слушателя, как это сейчас происходило с Ужасом, тайно желавшим вновь услышать этот голос в себе, вокруг себя и дрожать. Дрожать. Дрожать.

– Хотя ему ничего не мешало пройти мимо странной истории и Врат, рассчитывая найти хоть пустую бутылку, хоть просто осколок стекла, ведь не важно какое орудие обагрит жадный артефакт, важно к нему лишь добраться - Эзотерический в едва шутливом тоне, обратился к Стражу, направив к его единственному похожему на человеческий, глазу, свой взгляд: Весьма странные у вас ножи, неужели это они всего лишь обратив чудовище именуемое школьником в прах, сами рассыпались? Как вы ими пользовались до этого, мистер? Ну и что плохого в подношении своей крови, для выманивания полуразумного проклятого артефакта из полицейского участка? Не полицейских же просить пожертвовать своей алой эссенции.



– Сфинкс никогда никакими вратами не владела. – Неожиданно вступил в теологический спор Усач, внешне больше похожий скорее на того, кто мог бы рассказать о событиях второй, а то и первой мировых войн, как некто побывавший их очевидцем. – Она просто шлялась вокруг Фив, ловила одиноких путников и задавала им идиотские вопросы. А потом жрала тех болванов, что останавливались над ними подумать.

Голос у него, кстати, и правда был довольно специфический. Гулкий как гремящая где-то за горизонтом канонада и хриплый как шипение промасленного фитиля толовой шашки. Даже не громкие слова выходили четко разделенными между собой, словно после каждого из них, в микропаузу беззвучно вклинивался воображаемый лязг оружейного затвора.

– Конверты вскрывал. Обычные у меня ножи. Канцелярские.

– Да мне мне по барабану, хоть весь участок им выпотроши. И не надо пытаться меня впечатлить тем, ой какой ты странный псих сумадший добра зла не ведающий. Сидя здесь и не таких кадров насмотришься. Но тип, который ножом собрался вскрываться в полицейском участке, назад его вернет с сильно меньшими шансами, чем тот, кому просто нитку торчащую на свитере отрезать приспичило. Скажешь нет?



– Он дрожал, вкушал сей чудный звук, старый оккультный механизм, сам Часовой Страж Войны отбивал зловещий такт пред Ужасом, посмевшим вновь обратиться к Войне: Разве прозвище для этой демоницы, не было дано за случай, когда она осела близ торгового пути. А сам Страж, был зловещим и весьма ужасающим на вид, огромным божеством мертвецов спрятанным под Гизой? Тот который имел рты вместо пальцев.

– И раз пользуетесь канцелярскими ножами, то разве проблема отломить одну секцию лезвия, даже для тех кто желает оборвать своё существование на жалкий миг, не говоря уже о менее жаждущих подобного, как тот кусок мяса перед вами? Не столь тяжкий мной порез задуман, надрез ладони, что б не слишком быстро кровь свернулась в жилах - более чем хватит. Не отходя от места могу это сделать и вернуть нож, уж в прах не обращусь. Ахах. Едва посмеявшись, он продолжил говорить уже за нож, с как и ожидалось холодным стражем, игнорируя некоторые аспекты его выражений.



– Пацан, у тебя со слухом плохо? – Вопросительным знаком изогнулась бровь над единственным глазом. – Ножа нет. Был бы – не дал. Какие еще вопросы?



– Со слухом у этого тела, всё довольно хорошо. А вот понять вас, увы не всегда получается. У вас весьма забавная манера речи, и это этот тембррр~.

– Но продолжать наслаждаться этой канонадой сокрытой в голосе Механического Стража, Ужас к сожалению не мог. А потому решил продолжить изначальный путь в город-кадавр. Ему ещё следовало попытаться ухватить нить правды физического мира, дабы ощутить тень истины над своей душой.

🎙️ Продолжают следовать изначальному подобию плана, пропустив пункт с КПП.

Следующей частью плана, если покопаться в голове и определиться с тем являлись ли угрозы найти на замену ножу или его части осколок стекла, вложениями, меняющими порядок планов, или нет, очевидно было пойти прямиком в направлении телефона, местоположение которого все еще было неизвестно, но вероятно лежало где то в стороне города… Не без некоторых трудов различаемом где-то на горизонте, там, где заканчивалась окружающая Школу натуральная пустыня, изрытая всевозможными битв огромных чудовищ и котлованами от орбитальных бомбежек.

Прокатиться по ней на «арендованной» машине заняло не больше минут десяти-пятнадцати и было довольно увлекательным и приятным времяпровождением. Форсировать пешком ее в том, увы несколько печальном состоянии тела, которое не так давно подметил местный Повар? Эм… наверно, конечно, в целом теоретически возможно, но… интересно нет ли какого-нибудь другого способа туда добраться?

– Безумная и слепая звезда, психопат чей улыбающийся лик освещал порабощенные сущности колоссальных чудовищ, столь крошечных на своём фоне планет - сейчас неспешно плыла к горизонту. Скрегочущий и невообразимый механизм небесных сфер, чью целостность терзала эгоистическая воля чудовищ, каждый тик цикла, продолжал работать от заветов создателей поддерживаемой иными, не всегда благоразумными монстрами - уже в который раз направлял оборот маниакальной Терры.

– Эзотерический Ужас стоял на ней улыбаясь. Обнимаемый сотнями лучей Безумной звёзды, что проникала под его кожу своей волей, дрожала и вибрировала, медленно сгрызая его изнутри, выпивая соки и одаривая влиянием рождающим опухоли - он продолжал улыбаться ведя свой рассказ в пустоту. Сменив положение своего тела, ведь оно не вечно и оно может измениться, сесть на землю как варинт, откинуться назад упираясь руками на смехотворно острые и маленькие каменья, что пытаются впиться в нежную плоть своими тупыми зубами и скрестить ноги, возложив их себе на тонкие бёдра, вновь сетуя на то, сколь отвратительно деревянное в своей гибкости, было его нынешнее тело. Но вскоре эта мысль вместе с голосом сотрясающие апрельский пустынный воздух, растворилась в потоке иллюзий.

– Здесь и сейчас, он позволил своим мышцам расслабиться в отнюдь не удобной позе, а бренному разуму осесть в многообразии своих эфирных частичек, дабы разобраться в себе. Именно здесь, в отдалении от Стража, дабы быть уверенным в чистоте прямого эфира. Пожирая взглядом столь молодой, но уже укрывшийся шалью архаичности шрам на теле земли, навивающий образы из другой части этого мира, где средь шепчущих песков и абсурдных извиваниях дюн, в далёком по меркам человеческой памяти, прошлом - был написан чёрный гриммуар, безумным Альхазредом, и где к Черному Фараону таившему в себе сущность необъятного хаоса, шли на поклон демоны и хищники, воздвигая на местах где он прошел - тиранию ужаса и безумия. Весьма вдохновляюще. Казалось он на миг перенёсся туда, и видел как шатающаяся фигура в балахоне шла между шрамами от кратеров и ледников, где её за искажением солнечных лучей, невидимые невооруженным взглядом - сопровождали безликие гончие из недр ужасного космоса. А может и не казалось.

– Он не мог быть уверенным в том, где начинается то, что человек привык называть реальным миром, и заканчивается не менее реальная Страна Грёз, уже не имел представления какие страницы его истории, какому миру принадлежали. И он желал это выяснить, у единственного свидетеля жизни оккультиста, в чьей принадлежности реальному - он не сомневался. Это было первостепенной задачей на данный момент. Разобраться в том, кто он такой, кто такие Карпентеры, что находиться у него за спиной что бы Милдред мог идти вперёд. А для этого нужно было добраться в извивающийся, медленно колышущий своими бетонными и асфальтными щупальцами город. Ведь из того что взирающий на многочисленные шероховатости ландшафта, слышал на радиостанции, от Люции и видел в самих бумагах с запретами выданных Жилеткой - позвонить или запустить радиовещание в Сердце Выкусимы, было не возможно. И ему нужно искать средство связи в самом городе. Телефонные будки на улицах или таксофоны в кафе - люди могли бы подсказать, где отыскать нужный для звонка заграницу аппарат, но нужно туда добраться.

– Радиоведущий продолжал размышлять, складывая изменчивые в самой своей сути, кусочки пазла сознания, обозначив первую крупную цель. На миг тому захотелось лечь на землю и поджав ноги к груди, продолжить смотреть на ход небесных сфер, но жажда эмоций и знаний не могла с ним согласиться, и оккультист вновь водрузил себя в чертоги разума, где из словесных конструкций и образов выстраивалась картина. Разговор с отцом был основной частью структуры, слова Жилетки стали своеобразным зачином главы, но между ними следовало заполнить пробел. Аккуратно перевести повествование от одного к другому. Вот действующий персонаж, поддавшись эмоциям и страстям, напролом метнулся к городу, но столкнулся со сложно преодолимым препятствием, будто приливная волна ударяящаяся о скалистый берег. И следовало того провести, более комфортно сквозь преграду, располагая тем что у него может быть сейчас. И делая заметку на будущее, изучить технику астральных врат или проекции. Но в размышлениях о способах доставки, его разум набредал на КПП и Первый Корпус, где следовало бы расспросить и вероятно заказать некое подобие такси. Он видел чудовищ что назывались ему одноклассниками, и тех что были в окнах коридоров, в частности та объятая коварной богиней любви пара из второго этажа учебного корпуса. Далеко не все они ломали реальность, телепортируясь или вызывая адские колесницы себе на службу, что бы достаться в Выкусиму - а следовательно, где-то раздобывали транспорт и это нужно было узнать.

– События медленно связывались в единую паутину, или возможно уместней было бы назвать это канатом, состоящим из сотен мелких нитей действий, мыслей, лжи и вероятностей? Оставив этот намеренно плохо оформленный вопрос, на обум не существующего слушателя - ведущий свою трансляцию ведущий, щупальцами своего внимания касался вероятностей и второстепенных линий сюжета. Тех что не были столь критически важны в данный момент времени, что могли измениться в зависимости от развития основной линии, но сильно тревожили и привлекали неспокойный дух улыбающегося юноши.
Черная шкатулка, источающая тепло и словно испусеающая тихий стук, что в последний раз ему встречалась в отделении полиции, там в комнате для допросов она дразнила и хотела его крови предлагая спасение. Она помнилась Ужасу, как дар Мамы для Сестры что он должен был доставить ей, но как оказалось, Люция не имела отношения к реальному миру, но шкатулка была, это подтвердил Начальник Полиции и сломанная отвёртка рядом с ней. Весьма волнительный сюжет, требующий что бы он вновь попал в полицию и выманил шкатулку своим желанием и кровью. Этот пункт волновал его, и был тесно связан с основной линией повествования, но начать следовало из попытки позвонить.
Очертив первую дополнительную нить сюжета передачи,что запустится по итогам попыток связаться с таинственным оккультистом в Аркхэме - его возможно потомок, обратил внимание на ещё одну ветку повествования. Весьма скучную, не привлекательную, косвенно связанную с его новообретённой в Школе силой - задание закупаться в не самом дорогом, и не совсем уж злачном месте, продуктами для вхождения в Библиотеку Школы если следовать советам Пудинга. То чем говорящий, займётся лишь после всего прочего, ведь каждая ниточка в канате, могла перенести и утянуть блудного оккультиста в сторону в другой мир. И для реализации этих закупок, ему и пригодиться сумма подаренная Седым Пятилистником, заставляющим думать что тот попал под зловещие проклятие богини любви.

– И сейчас, говорящий медленно поднимался с голодной и истерщанной земли, взирая на двигающийся город и на Школу. Он прикасался своей ладонью к груди, там под рубашкой, за стильным галстуком боло - таились амулеты. Печать Соломона и Защищающий разум. С каждой секундой пребывания здесь, он думал о том что бы снять второй, а в мгновенния когда в его голову снисходила мысль о самоутоплении в бухте Выкусимы или снисхождении в её канализацию - помышлял, о возможности сбежать в мир грёз, попытавшись погрузить себя в транс. Но не сейчас, в данный миг ему следовало выдвинуться на встречу своим одержимостям, и вырвать из когтей тайны в свои зловещие покровы - знания о своей крови.

🎙️ Отправляются на КПП с расспросами о такси или другими средствами передвижения, для того что бы быстро попасть в город.
Если на КПП не дают удоволетворительных вариантов, то с тем же вопросом идут приставать к Жилетке, пытаясь найти путь в Город.
🎙️ Если всё же нашли возможность как быстро попасть в Выкусиму - ищут телефонные будки и расспрашивают прохожих о том, откуда можно позвонить в другую страну.
🎙️ При нахождении нужного средства связи, пытаются добраться к нему и позвонить Папе по номеру что дала Скромная Жилетка.
🎙️ Если таких аппаратов не находиться, или с каких-то причин связь по телефону невозможна - идут на почту что бы написать бумажное письмо.



– Вообще, я планировал пройти мимо еще на середине этого потока сознания, но часть про ограбление Начальника Полиции звучит интересно. – Раздался за спиной Ужаса, заставив его непроизвольно вздрогнуть, негромкий голос, аккомпанементом которому выступил щелчок вдавливаемой пьезы, на дешевой зажигалке. Голос подкравшегося абсолютно бесшумно незнакомца звучал молодо, но были в нем какие-то царапающие восприятие нотки, словно тот звучал через помехи, при просмотре фильма на затертой пленке. К тому же, с какого-то момента размышлений, вокруг, кажется, стало немного темнее? Или просто цвета потеряли свою яркость? – Хотя, если надумаешь пойти топиться, с эти тоже можно помочь. Всегда мечтал провернуть классический трюк с бетонной обувью, но под рукой никак не оказывалось достаточно времени и подходящего водоема.



– Я не ожидал слушателя, даже отошёл от ворот что бы не отвлекать Железноглазого. Задумавшись над предложением, пристально осматривали одноклассника.

– Небольшая струйка табачного дыма, зловещий блеск глаз и уверенность, грубая и твёрдая. Но такая хрупкая, как стеклянный рай, что навсегда закрыт для него. Неслмненно нуар, исконный, живой и глубинный. Что укрывал, исходил из школьника, едва похожего на унылого бандита, но всё имевшего в себе демона..нет, это был не демон. Но грех, который знает только он, хранящий тайну в окровавленном ноже отдавая её звук старушке Жнец - не позволит ему прикоснуться к свету. И сейчас он, столь не заметно для ведущего, вошёл на передний план, с ножом в рукаве.

– Остановимся на визите в полицейский участок. А там возможно и... Не важно, но есть ли у тебя способ быстро добраться в город? Всё же согласились со столь опасным, шатким и необычным предложением, за который никто из тех кто его растил, не был бы рад.



Обдумывать вслух внешность собеседника, фантазируя о ней вслух, даже если догадки и каким-то образом оказались близки к истине, или даже тем более, если они каким-то образом к ней оказались близки, пожалуй, было не самой лучшей идеей. Ибо не обладающий невозмутимой стойкостью Жилетки или теплым всепрощением Пудинга собеседник, судя по взгляду, явно начал прикидывать каким именно образом он будет разделывать «слишком много» рассмотревшего окультиста, для того, чтобы похоронить его по частям в разных концах города.

– Я бы сначала послушал план, если он есть. – Явно поубавив в энтузиазме, но все еще не решив преступить к ликвидации прямо тут и сейчас, судя по всему, ответил наконец Курильщик, к тому времени, как истлела половина сигареты. – А потом уже решу хочу ли с ним помогать.



– Прикрыв ладонью искреннюю улыбку радости, первую за долгое время, он заговорил к последователю Нуара: План прост и скучен. Найти Розового Дурмана и вместе заглянуть к нему домой, по особые вспомогательные средства, весьма любимые группой людей, в чьё число обычно входят полицейские. С помощью влияния на голову этих чудных средств, переговоры со служителями порядка, должны пройти более гладким образом. Проблема в том, что бы их притянуть к ним. А за время переговоров, пытаемся взять их в..союзнический статус, и уже с ними пытаться проникнуть в Участок, что бы найти и забрать одну семейную реликвию, и возможно что-то или кого-то ещё.

– Движимый помыслами, о том как вывернуть проклятие джинна Ашимбаббара, Эзотерический попытался перейти на шепот в той части, что принадлежала монологу. Нацеливая их на то, как обернуть лунный ятаган в шкуру пяти собаколицых гулей, что проложили туннели под всем восточным побережьем - дабы напоить лезвие, их проклятой кровью. И пытаясь самому укрыться от рубящего блеска, в благословениях сути Пазузу, что возлагал змею себе на голову - уповая на силу принца и крови. От своей глупости, вывернув одно в другое, загоняя ключи вопросов в роль зубов ламассу.

Изощренный план, похоже удался в лучшем виде, ибо стоило упомянуть желание решить проблему мирными путями как на лицо злого джина наползла откровенная скука, а к тому моменту, когда в него словно гноем из воспаленной раны начали брызгать запутанными эвфемизмами и аналогиями, она и вовсе превратилась в презрительную брезгливость. Во всяком случае, развернулся и ушел пепельный носитель нуара без каких-либо дополнительных комментариев.

Что же… гроза прошла мимо. Хотя, возможно, это так же и обозначало потерю возможности прикоснуться к чему-то прекрасно-ужасному и даже получить для своего интервью у вселенной несколько откровенных ответов. Определенно, у того, чтобы полностью концентрироваться на том, чтобы забивать эфир своей подноготной были и минусы. Вряд ли дорогим слушателям удавалось, как следует сосредоточиться на других действующих лицах.




– Ваши обычно летают, телепортируются от ворот или просто очень быстро бегают. – Флегматично пожал плечами Одноглазый Страж, обьясняя прописные истины местного быта. – Многие приказывают своим слугам, чтобы те их около ворот забрали. Ну или боевого робота на автопилоте вызывают. Есть, конечно, и фрики, что сами ездят. В школе есть индивидуальная парковка для личного транспорта. Велосипедная, правда. Машина туда не влезет, но вот мотоцикл..

– Впрочем, таксистку, что ездит до Школы и обратно я знаю. – Не стали окончательно развивать сердце окультисту и заставили слегка подозревать, что кто-то имеет с этого свой доход, раз уж так охотно отвечает на вопросы своим чеканным голосом. – Правда, она берет дорого. Можешь отсюда позвонить…

Последнее и вовсе сопровождалось вытащенным откуда-то снизу бухнутым на подоконнико-стол перед собой допотопного вида черным проводным телефоном. Сразу спросить о наличии которого на кпп, как то даже и не приходило в голову. Впрочем, не успел Милдред как следует обдумать эту идею, как глаз его зацепился за тот факт, что освобождая место для телефона, Страж, кажется и сам не заметил, как стряхнул на землю что-то иное. И перед опустившим глаза, чтобы подобрать это и подать обратно, предстала очень знакомого вида шкатулка, в последний раз виденная им в мрачной обители слуг закона.

Никакой уверенности, впрочем, что та не исчезнет, стоит на мгновение отвести от нее взгляд, у окультиста уже не было.

– Всё же удалось. С неким облегчением сорвалось с уст Карпентера младшего, в едва ли оптимистичном тоне. Он изгнал незваного духа, не потеряв возможность провести оставшееся время в рассчитанном одиночестве. Но почему единственное что удерживало его улыбку на грани существования, были только его холодные пальцы, а не то призрение и гадливость, унылость что подобно чёрному питательному ихору Магистра, обильно сочилось с тусклых черт винилового убийцы. Не утрата возможного гостя и сюжета, той истории что за ним таилась - а яркое понимание того, что за проклятием ему сложно заниматься любимым делом, а только быть одиноким диктором в мёртвом городе, для призраков прошлого - за которым таилось блеклое, и более волнующее решение, тень которого была едва уловима сейчас, как предзнаменование настигающего апокалипсиса. Выбор Голоса или Знания, когда он был более молод, он неосознанно выбрал Голос, отодвинув оккультизм немного в сторону, но что будет потом, когда его Жажда Тайн только возросла, обретая эфимерные щупальца?

– Он ещё вернётся к этому вопросу, но сейчас его ждал другой путь, с тусклой и такой тяжкой улыбкой он направился к Часовому, подобному адьютанту Красного Всадника.

~~~

– Как ты сюда.. Оборвал себя на полуслове, Милдред продолжая смотреть на чёрный объект, не раздумывая над ворохом иных мыслей. Его улыбка, ещё несколько минут назад лишенная пищи, сблекшая в хранении своего обета - сейчас наливалась новой силой, заставляя дрожать от переизбытка волнения. Пришла она услышав его желания сама, или с чужой подачи, было не так важно. Он тянул к ней руку, и вспоминал их молчаливый разговор, вновь получив фразу своевольной ловушки: сейчас или никогда. Сейчас. Нужно лишь, пронзить мягкую и уязвимую... попытаться прокусить губу. Иных вариантов здесь и сейчас, на волоске от обрыва, ищущий не видел.

🎙️ Не отрывают зрительного контакта от Шкатулки.
🎙️ Пытаются прокусить себе губу до крови, и дотянуться к Подарку от Мамы, что бы его забрать и открыть.

До крови прокусить себе губу оказалось не так уж и сложно, но имело возможно не такие уж и неожиданные нюансы, учитывая, что проделать это пытались одновременно с непрерывным проговариванием своих мыслей влух. Проделать это, не прикусив в процессе себе еще и язык оказалось не так уж и просто. А пофому трафлятфия оныф быфа немнофо смафана ф фамом фонфе.

Тем не менее, капля крови из прокушенной губы, упавшая прямиком на коробочку, до того, как ее коснулись похолодевшие от волнения пальцы окультиса, очевидно, сыграла роль ключа, попавшего наконец в замочную сважину. Милдред признаться, полагал, что это может выпустить наружу неведомых демонов, более ужасных, что все, с чем удавалось встретиться когда-либо раньше. И понял насколько ошибался, только в тот момент, когда его начало затягивать внутрь капризного артефакта. Эта дверь была предназначена для того, чтобы открываться внутрь!




– …приветствовать вас на шестнадцатом ежегодном…

Смутно донеслось до слуха Эзотерического, пока он боролся со взбесившимся чувством равновесия, пытаясь одновременно преодолеть тошноту и сфокусировать внимание на стоящей перед ним особе. Честно говоря, отстоявшей в его представлении довольно далеко от того, какими должны быть чудовища, скрывающиеся внутри кровожадных коробочек. Если они, конечно, сейчас вообще в ней… хотя пейзаж, если конечно окружающее пространство, никогда не слышавшее о глупых фантазиях некого древнегреческого математика, вообще можно было так назвать, на внутренности шкатулки, наверно походил неплохо.

И наверное, производил бы сокрушительное ощущение своей нереальностью, масштабностью и загадочностью… если бы не галдящие толпы самых разных существ, слоняющихся по нему в яркой одежде, неоновые вывески с изображением пончиков или горячей кружки кофе и вездесущими рекламными плакатами. Что… за…

– …благодарим за приобретение премиумного ключа, вам полагается…

В руки понимающему все меньше в происходящем, плюхнулось нечто, на поверку оказавшееся довольно красиво и ярко упакованным сувенирным набором. Включавшим в себя плюшевую игрушку в виде миниатюрного Ктулху, довольно дешевую на вид футболку с принтом изобрашевшим все то же божество в процессе занятия аэробикой, повязку на лоб с надписью «I 🖤 K-chan», три праздничних дуделки, красного, зеленого и почему-то фиолетового цвета, и чем-то вроде рисунка сумадешего, оформленного под старинные пергаментные карты и вызывающего нехорошие подозрения надписью «Вы находитесь здесь» в самой его середине.

– …концент Ктулху-чан состоится на набережной, где-то между зеленым и перломутровым часом. До тех пор вы можете пройтись по туристическим кварталам и ознакомиться с широким выбором…

Ткнула рогатая демоница в просвет между нависающими друг над другом под всеми возможными углами зданиями, в котором, при некоторой фантазии можно было опознать небо. В данный момент оно было кислотно-розовым, что тоже добавляло вопросов происходящему. Не говоря о новом приступе тошноты от бунтуюшего по поводу того, что небо не должно быть где-то спереди и немного внизу вестибулярного аппарата.

– …можете воспользоваться картой или подуть в зеленую дуделку. Так же, напоминаю вам, что ваша сущность автоматически будет возвращена в тело, после окончания фестиваля. Однако, администрация оставляет за собой право пожрать вашу душу, в случае нарушения правил торговли и общественного порядка…

Тараторила все это миловидная… сатиресса?... довольно таки дружелюбно и сопровождая вежливыми улыбками и всеми прочими ужимками опытной работницы сферы обслуживания, но в то же время и довольно быстро. Текст явно был заучен наизусть, а сама она торопилась «отделаться» от очередного клиента побыстрее, чтобы вполне вероятно перейти к следующему.

– Вас обслуживала сотрудница агенства Шааб-Нигу-Ня Номер Двадцать-Две-Тысячи-Триста-Семдесят-Восемь. – Кажется, лекция, большую часть которой Милдред, только сейчас оправившийся от перемещения, благополучно прослушал подходила к концу. – …Что же, если у вас больше нет вопросов, то позвольте откланяться. Приятного времяпровождения.

Козлиха начала чертить в воздухе какие-то пасы руками. И у Ужаса возникло обоснованное подозрение, что если он хочет хоть-что то успеть спросить у Юнита Номер Двадцать-Две-Тысячи-Триста-Семдесят-Восемь, с этим стоит всерьез поторопиться, пока та не исчезла в облачке пахнущего серой дыма.

– Подофдите, ефть вопфофы! Пфу. Вопросы: Что делают остальные дуделки? Сколько осталось цветов к выступлению и сколько их вообще? Что запрещают Правила Торговли и Общественного Порядка? Это всё и не смею задерживать. Поспешил вскинуть руку к убегающей Младой, только пришедший в себя школьник, в паузах между словами водя немного побаливающим языком, по внутренней полости рта.

– Прикрыв собственную улыбку ладонью, Эзотерический размышляя в слух, едва коснулся того червивого клубка образовавшегося в его разуме от происходящего вокруг. Цветастая реклама мегаполиса, неон, фрики пришедшие на шабаш и оргию понятий. Кто? Где? Зачем? Ктулху..чан? Шааб-Ниггу-Ня? Неужели Великие Древние действительно... тогда почему в Школе не было поклонников Хтонических богов, ведь весь этот ширпотреб не выглядит таким уж экзотическим, если верить тому что Милдред слышал о происходящем в своей цивилизации в нынешнем столетии. Или всё же, не сами Боги, а чудовища на подобии Школьников, создали этот Осколок таким, представляясь их именами. Много вопросов и тайн, и ещё больше возможностей во многом не доступных.

– Возможности и торговля, на фестивале, премиумный ключ. Значит здесь идут покупки, но какова валюта и откуда Мама достала это, и неужели Мама сама выглядит на подобии этой тёмной млади? И только сейчас, когда слабая плоть наконец заткнулась и перестала столь раздражающе ныть, реагируя на прекрасные аспекты местного мироустройства - он задумался, вспомнил о вещах что были при нём, не считая врученных сувениров с картой. Которую тоже нужно будет изучить. И начал ощупывать и осматривать себя, сохранились ли при нём кошель, уточка, амулеты и едва не забытый планшет.

🎙️ Пытаются окликнуть Двадцать-Две-Тысячи-Триста-Семдест-Восьмую что бы получить ответы на вопросы.
🎙️ Пытаются изучить что перенеслось вместе вроде бы с Милдредом в это Что-то.
🎙️ Пытаются изучить врученную карту.



– Красная это способ экстренного выхода с фестиваля, в случае, если вы не хотите ждать его естественного завершения, или вспомнили о том, что забыли суп на плите. Цена билета при этом не возвращается. Фиолетовая вызывает службу безопасности. Используйте ее в случае, если столкнетесь с проявлениями физического и ментального насилия, попытками хищения чужой собственности или души, а так же незарегистрированным применением мироменяющих способностей. Именно это, в основном, и запрещают правила поведения на фестивале. Поднобное их описание можно найти на обратной стороне карты. Желаем приятно провести время.

Стоило заявить, что далее ее не задерживают, как Младая без следа растворилась в воздухе, раньше, чем Милдред в своих размышлениях наткнулся на мысль о том, что вопрос о валюте тоже было бы довольно разумно с его стороны задать его длинно-номерному гиду. Да и обещанные правила на обратной стороне карты хотя и нашлись, но написаны были на совершенно незнакомом языке. Что же, несмотря на яркую рекламу, расслабляться в этом мире похоже все же не стоило. Или наоборот, это именно «новомодные» веяния так и повлияли на «здесь» чем бы оно ни было, привнося живительную нотку маркетингового цинизма?

Все носимое на себе обнаружилось в полном составе, так же как и прикушенный язык. Если бы не обмолвка козлицы, пожалуй, поводов считать, что он находится здесь «не совсем телесно» не было бы никаких. Бестелесным духом Милдред себя совсем не ощущал. Впрочем… возможно имелось в виду что-то иное?

– Чем дольше Милдред думал над окружающей его кислотной реальностью, вглядывался в грани этого сонного царства, вновь поглотившего его - тем отчётливей из стен лабиринта подсознания, к его внимаю всплывали слова, пропитанные непомерным цинизмом: "Люблю демократию".
Она, яркая как древесная лягушка, опасная, беспощадная и бесконечно вращающаяся мясорубка, готовая перемелеть кости в пыль, стоит лишь зазеваться - пропитывала беспощадный, безнравственный и двуличный, но всё так же полный загадок и возможностей новый Вавилон. Лишь найти и ухватить.

– Но где, как, чем ухватиться за нить? Вопрос, ответ к которому спрятан в глубинах торговых палат и шатров. Найти здесь хоть что-то, должна помочь карта, что пестрела понятной ему надписью "Вы находитесь здесь" и чужеродным писанием в обороте, увы не встречаемым им в книгах загадочного Отца. Карта что он изучит, оставив на потом вопрос: "Что значила "Сущность" в словах демона из черных лесов?". Но что он искал в обнимку с мягеньким мини-Ктулху? Эмоций, чудовищности и тайных знаний что он мог бы поглотить.

– Только бы не забыть поглядывать на цвет неба, и подобно параноику, оглядываться по сторонам. Дабы не упустить из внимания, чего-то важного, интересного или опасного. Как бы его слабая, игнорируемая плоть, скрашивающая ничтожной болью каждое движение языка - не возмущалась от подобных действий, в этом вывернутом плане. Ведь может, валюта здесь кровь или другой сок из тела, потерять которые не по своей воли, было бы неприятно.

🎙️ Пытаются изучить карту, пытаясь найти: Библиотеку или Храмы.
🎙️ В процессе изучения, ощупывают фактуру карты и приглядываются к общему расположению "улиц", возможно в них угадается знакомый мистический контур.
🎙️ Не забывают поглядывать на небо и постронам, что бы ничего не прозевать.

Изучение карты, при ближайшем рассмотрении, показало, что с надписью тоже не все так просто, ибо хотя смысл ее был Ужасу кристально понятен, то вот на каком языке она сделана, японском ли, английском или каком-то из известных еще, разум уточнять настойчиво отказывался. Вроде надпись и надпись, а начнешь вглядываться в отдельные символы, и перед глазами все плывет.

С другой стороны, карта оказалась более продвинутым артефактом, чем могло показаться на первый взгляд. И довольно «дружелюбным» к пользователю. Стоило сосредоточиться на желании найти Храмы, как те жирными линиями очертили свои границы и напитались красками, а от текущего местоположения к ним потянулись длинные ломанные линии-тропки. Ближайший из оных, к слову, был отмечен схематической фигуркой желтого человечка в короне. Впрочем, при достаточном желании, наверно можно было добраться и до других, черная фигурка с рогами и зеленая с щупальцами растущими из головы, например, на карте тоже имелись.

А вот поиски библиотеки, к сожалению, проходили менее плодотворно, и после нескольких долгих мгновений неуверенности, Карта наконец выдала только одно местоположение, с трудом опознающееся, как нечто вроде «книжного магазина».