Заурядные дни обычной японской школы и ее учеников | ходы игроков | ⛩ Ночная Сотня

Маска невозмутимой нахальности как обычно практически полностью это скрывала, но по мере приближения к гастрономической пыточной радушное настроение черной мико стремительно выветривалось. При всей любви и уважении к Касане, унаследовавшая и умножившая гедонизм своей темной половинки Ночная Сотня не получала ни капельки удовольствия от подобных истязаний собственных вкусовых рецепторов и если бы не рекомендации сестры и вероятность встретиться с ней за завтраком, Неприличный Повар мог катиться со своими полными тошнотворности кастрюлями в... самый темный и пыльный угол памяти, где растворялись в забвении прочие без шуток неприятные кошмары, потому что она не преступила бы порог школьной столовой даже умирая от голода. К несчастью она не могла себе этого позволить и оставалось терпеть и утешать себя тем что готовка Кулинарного Изверга полезна для ее, вновь обидно далекого от желаемых форм и размеров, бренного тела. Ну и разумеется физиономиями других обреченных на схожие страдания учащихся.

Таким образом в том что у услышавшей предложение для разнообразия отведать в Столовой что-то не причиняющее языку неописуемые страдания Ночной Сотни возбужденно блеснули глаза не было ничего удивительного. К разделяемому с Мятой желанию для разнообразия попробовать что-то менее ужасное добавился искренний интерес к тому что там вообще может приготовить Кулинарный Клуб Обычной Школы где подавляющее большинство обычных вещей были чем угодно, но не обычными. А то погрузившись в собственные дела, она и вправду начала игнорировать окружающие ее свежие интересности Школьной Жизни.

- Мм~м, можно и... Попробовать★ - Тай скосила глаза на растительных и красноволосых, озвучивая риторический вопрос. - Вы ведь не проо~отив?

«А вы, Танигара-сама? Не желаете выступить в роли отдельного судьи?»

Несмотря на то, что повара, похоже несколько обидела пробившаяся таки в глазах «судей» радость от того факта, что есть его еду не придется, в остальном конкурс, заключавшийся в основном пробовать то, что подают им участницы, и болтать с ними по мере того, как они это готовят, проходил весело и интересно. Чего только стоил тот факт, что Лис согласился принять участие в судействе… по каким то своим неведомым причинам, заставляющим подозревать банальную вредность, или возможно даже стеснение, сделав это в своей «настоящей» форме. Разговор с ним при этом поддерживать было сложно, но вот кушало он в ней за пятерых.

Наверно поэтому его симпатии оказались на стороне Соломенной Куколки – конкурсантки, которая больше всего налегала на простые и в основном сладкие блюда вроде блинчиков, пончиков и прочего, каким-то образом умудряясь при полной внешней беспомощности и неуклюжести готовить их в просто каких-то безумных количествах. Иронично, но эта с трудом связывающая слова и дрожащая как листок «растяпа» легко при этом контролирующая разом десятка два сковородок, оказываясь у каждой вовремя, чем-то напоминала Тай о ее и Лосьенчика обманчивой внешности.

Выбор Плющ, тем временем остановился на самой роскошной в плане физических форм конкурсантки с холодным взглядом и темными волосами. И весьма примечательным ручным осьминогом на плече. Впрочем, характер у Густой Кляксы оказался не такой уж и заносчивый, как могло бы показаться. И немного привыкнув к «судейству» та оказалась самой общительной, рассказав, например о том, что Краска, фанатом которой, кажется, была эта девушка разрешает ей посещать свой клуб, при этом «для отчетности» состоя в этом, кулинарном. Иначе, по причине недостатка членов оный просто перестал бы существовать. Проявлялись художественные наклонности Кляксы и блюдах, из троицы она, походе больше всех уделяла внимание именно оформлению своих блюд, превращая их в этакие мини-картины, которые и есть то было немного жалко.

А вот голос Лесного, в свою очередь ушел к особе, концентрирующейся на насыщенном вкусе своих блюд. Возможно даже немного слишком насыщенном, ибо специализацией Красного Воробья была китайская кухня, с ее специфическим подходам к специям. Но как минимум Хранителю та вполне себе пришлась по душе, и он утверждал, что если немного притерпеться к жуткой остроте и уксусу, вкус у ее блюд просто волшебный. На что сама Красная не похоже, чтобы особенно лукавя душой отшучивалась, что в этом ничего удивительного для потомственной настоящей китайской волшебницы нет.

Тем временем, довольно внимательная к людям и их болезненным точкам и скрываемым тайнам половина души, доставшаяся ей от Просто Сотни, и нет-нет да напоминающая о себе, зацепилась за упоминание девушками того, что живут они вместе в одной комнате. А значит, простая математика подсказывает, что как минимум одна из них, а может и все три «приглашенные» ученицы. Вот только кто и чьи по их поведению понять было не так то просто. Если, конечно, это вообще было важно.

А вот решающий голос оставшийся мудро промедлившей со своим решением Тай, похоже важен все таки был. Как минимум в качестве хотя бы временного разрешения их судя по всему совсем не вчера родившегося спора и соревнования. Что опять же рождало интересную дилемму: Судить «честно» опираясь на мнение о их подходах, или прикинуть, с какой «победительницы» можно будет потом получить какие-нибудь интересные ответные дивиденды?

Отсутствие спешки с оглашением своих предпочтений само собой было продуманным стратегическим ходом, не просто позволяющим сыграть решающую роль в определении победительницы, но и сполна насладиться собственной важностью. И совсем не результатом того что Ночная Сотня чуть ли не разрывалась на три части пытаясь определиться чья готовка ей импонировала больше всего, потому что каждый из вариантов обладал как и вполне «честной» привлекательностью так и подкреплялся интересом к личностям кандидаток.

В честности симпатии всего что перешло единственной и неповторимой школьнице от Просто Ночной почти целиком достались красноволосой. Острота была вполне терпима и даже по своему приятна, так что вкус в целом как раз удовлетворял желание попробовать Необычную Школьную Еду. Хотя тут в гораздо большей степени волновала сама волшебница и ее прочие умения и познания. И за одно интересное открытие что относительно предпочтений Хранителя в еде.

Просто Сотне же в свою очередь больше всего понравилась бы казавшаяся наиболее родственной душой из-за своей художественной ориентированности Клякса, вдобавок будучи приятно разговорчивой. Да и о Масляной Краске у Сотни сложилось исключительно положительное впечатление и если бы не куча других дел, она наверняка бы присоединилась к клубу изобразительного искусства. Меж тем важность стиля и внешнего вида в частности нельзя было переоценить, причем такого же мнения придерживалась и Плющик, хотя у черной мико появились подозрения что оценить нормальную человеческую еду по вкусу дриаде было не так просто. А еще, не смотря на экзотический внешний вид, готовка Кляксы радовала патриотично настроенную темную части черной мико привычностью используемых ингредиентов.

А вот сладкие блинчики заставили мимолетно задуматься, или точнее вспомнить что на самом деле текущая и настоящая Ночная Сотня все же состояла из трех частей. Поскольку то что завелось в теле и душе Тай после глубокого проникновения туда Щупалец, мотивированное в первую очередь получением максимального удовольствия от жизни и особенно страдавшее от тошнотворного вкуса подаваемых в Гастрономической Пыточной блюд, однозначно одобряло выбор Божественного Лиса. Кажется принявшего свою «истинную» форму благодаря возможности сожрать больше вкуснятины не отвлекаясь при этом на хлопотную болтовню.

Все это делало выбор особенно мучительным. К счастью Ночная Сотня все же была единым целым, а не тремя личностями обитавшими в одной голове, причем если в мотивации и подсознательных предпочтениях наибольший вес имели «маленькая» и «извивающаяся» составляющие, то разумный подход целиком достался «темной», что умела и любила заниматься рефлексией. На слишком значимый с первого взгляда выбор, внезапно показался весьма важным в первую очередь для самой черной мико. Не желающей себе в этом прямо признаваться, но после якобы позволившего найти себя став чем-то цельным и гармоничным слияния, Тай наоборот немного плавала в неуверенности по поводу своего стиля и образа. Четкой стилистики у Ночной не было никогда, черно-красные краски Чистого Зла что покрывали Сотню снаружи и изнутри порядком поблекли и перемешались со всем остальным включая инъекцию Щупалец. Поэтому сейчас, Ночная Сотня чувствовала что погнавшись за удовольствием или любопытством она потеряет возможность сделать шаг в сторону принципов. Отступится в сторону того о чем темная половинка предупреждала Тай вчерашним утром, говоря о бездумно плывущих по течению Школьниках.

Так что после тяжелых и интенсивных, но на самом деле не слишком долгих размышлений, Ночная Сотня решительно, и даже немного облегченно в связи с тем что ее окончательное мнение было «честным» как и просил говоривший о беспристрастности Пудинг, отдала свой голос ценящей эстетику родственной в этом плане душе.

Выдача победительницей прогосовавшим за нее Ночной и Плюшевой радостных обнимашек окончательно подточили холодный образ Кляксы, которая впрочем, быстро взяла себя в руки, для того, чтобы наградить надувшиеся мордашки мелких подруг полным самоуверенного превосходства взглядом.

Из последующей болтовни, включавшей в себя застолье в ходе которого и сами коркунсантки, пробующие блюда друг друга и уважаемое судейство, за исключением может быть разве что безразмерного Лиса немного объелось, выяснилось, что ручной осминог, как не так уж сложно было догадаться, достался Кляксе с уроков Краски, оживившей молодой художнице ее любимого персонажа-талисман. И если «Плющик» и «Сотенка» заинтересованы, то им могут тоже что-нибудь нарисовать и оживить. Ну, или возможно помочь еще чем-нибудь. Ведь это же не будет взяткой, если она предложила уже после победы.

Плющ, кстати, подтверждая подозрения Сотни скорее «пробовала» еду, чем наедалась оной, да и вообще создавала впечатление очень хорошей актрисы, правильно изображающей удовольствие от еды, ощущая оное не больше чем человек жуя мокрый картон. Пожалуй, она бы это и вовсе не заметила, если бы не ловила на себе и остальных внимательный взгляд дриады, запоминающей кто как отреагировал на какое блюдо и каким словами его похвалил. Вероятность того, что она просто выбрала самые красивые из несьедобных для нее «песочных куличиков» но не хотела обижать Кляксу, свою долю с которой она похоже всерьез вознамерилась взять «анализами для проекта по биологии» в виду этого была… выше средней.

Незамысловатое удовольствие получаемое от радостных обнимашек и поедания оставшихся кушаний словно насмехалось над решимостью «Сотенки» преследовать зловещий и изящный образ. С другой стороны, как в свое время решила Сотня еще до разделения, раз уже она пока что «застряла» в не слишком респектабельно выглядящим мелком теле, можно было и немного расслабиться, просто радуясь Школьной Жизни. За одно немного придаваясь ностальгии поглощая преимущественно готовку Кляксы, местами и достаточно отдаленно, но все-таки напоминавшей то чем Тай питалась дома. Чуть разбавляя ее острыми блюдами и на десерт налегая на блинчики и булочки. Радуясь ощутимо возросшему после сотворенных с ее телом всяких непотребностей сестрой аппетиту.

Что до выражения благодарности, самой Сотенке, охотно подробно поделившейся собственным впечатлениями от вне всяких сомнений Лучшего Урока, прямо сейчас ничего особенно нужно не было и она наоборот предложила когда-нибудь похвастаться друг другу своими картинами. Кроме того было весьма приятно что «взятки» получила и Плющик, поскольку Тай возможно не до конца это осознавая, чуточку волновалась про «дебют» дриады в Обычной Школе, а тут она даже обзавелась новыми знакомствами и возможно даже подругами. Хотя как Клякса отреагирует на «сбор анализов» было достаточно интересным вопросом, так что Сотня сделала себе не очень серьезную заметку поинтересоваться. За одно вспомнив кое-как планах.

- Кстаа~ати, на счет благодаа~арностей в не публичном месте... - с повышенно коварным просто довольным жизнью выражением лица, понизив голос до заговорщического шепота обратилась Тай к Плющику когда застолье подошло к концу и кулинарный клуб приступил к уборке за собой. - У меня есть одна небольшаа~ая просьба, в какооо~ом-то смысле в той же области что и наши утренние... косметические эксперименты★ Не уделишь немноо~ожечко времени?



– Только немноо~ожечко? – С провокационно-шутливой оскорбленностью вскинула обиженный взгляд. – Ты так низко ценить мои таланты? Моя благодарность определенно затянется на доо~олго. Но конечно, я не против, если тебе уже не терпится ее получить.


– Мне кажется я пока тут лишний? – Не мог не отметить куда все катится и вовремя начал намечать пути для отступления Лесной, в общем то не являвшийся ни глупым, ни невнимательным (но к сожалению излишне приличным на вкус обеих любительниц всего извивающегося) человеком. – Не то, чтобы мне нечем было заняться. Увидимся через пару часов? Или лучше вечером?



- Если ты сам так считаешь★ - хихикнула Сотня в ответ Хранителю. - Не уверена насколько, но наверное уже в Вишневом Лесу. Думаю нам понадобится Оборудование лаборатории Плющика.

- Учитывая что просьба чуть более буквальная чем ты кажется имела в виду. - уточнила черная мико опять поворачиваясь к дриаде. - Хотя одно другоо~ого не исключает★



– А… так даже проще. – Не особенно удивился такому уточнению Хранитель. А если бы и удивился, понять это, опять же было бы наверно не так просто. – Я все равно собирался немного понадоедать Аки-доно. Тогда собирайтесь и отправляемся?



Сборы, как минимум в понимании Сотни, подразумевали уточнения у Танигары-сама прокатится ли он прямо так или внутри нее. Что предположительно зависло от того будет ли всякие лабораторные неприличности мешать Божественному Лису дремать, а влезать и вылезать туда сюда было бы Хлопотно, но это уже были размышления самой Тай так и не озвученные вслух.



Так или иначе, по прибытию в Лес и уединению с Плющиком, Ночная Сотня намеревалась в ходе очередных обнимашек, потенциально совмещенных с избавлением от лишней одежды, уточнить детали своей просьбы. Поделившись сожалениями что ее тело недостаточно «вместительное» и прочное для, при одних мыслях о себе стирающего с лица черной мико остатки приличности, достоинства Божественного Лиса в его истиной форме. И спрашивая не может ли дриада ей как-нибудь помочь с повышением растяжимости и вместительности, хотя бы временно, поскольку после получения и усвоения первой «порции» дальше все должно пойти гораздо проще.

Заниматься хлопотными залезаниями и вылезаниями обратно, как ни странно лису все таки пришлось, ибо несмотря на то, что присутствовать при медицинских обследованиях он не горел желанием, не говоря уже о том, что это и подпортило бы окончательно готовящийся ему «сюрприз», дремал все таки Танигара, как показывала практика очень даже чутко, Сотня забыла о таком банальном факторе как удосбство их «таксиста». А тот не постеснялся обьяснить, что протаскивать что-то настолько большое, как Божественный Лис ему будет ощутимо тяжелее, в то время как внутри Тай, он по каким то причинам (скорее всего все той же школьной «правилонарушательности») за дополнительную нагрузку не считается.

Так что, как минимум Плющ была очень даже довольна зрелищем того, как «слишком большой» не только физическим достоинством, но и банально в этой форме духовно лис «втискивается» обратно в краснеющую и сдерживающую стоны Тай, а потом снова выбирается наружу.




Вторым, еще большим откровением на сегодня, оказалось сначала просто выползшее на лицо Плющ откровенное удивление, а потом, после экспресс-осмотра еще и высказанная ей устно уверенность в том, что Сотня явно что-то путает или просто неудачно пошутила. Потому как, хотя достоинство лиса дриада «в боевой готовности» оценить, к сожалению для нее, возможности не имела, но при некоторой разминке и достаточной смазке, Ночная сейчас вполне могла бы пережить свидание с любвеобильным кентавром. Что и было доказано ей на практике, с помощью способного надуваться, изменяя размеры в довольно широких пределах, особо-специального «медицинского» отростка на дерево-юбке неправильной дриады. Увеличивать «вместимость» до еще больших размеров, для кого-то размеров Сотни, и не состоящего при этом из живой слизи или очень эластичных аналогов резины, по словам ученой, было бы уже просто анатомически невозможно.

Немного отдышавшись, после «демонстрации» и ощущая пополам с приятной усталостью и некоторое неудовлетворение, ибо используемую Плющ «для тестов вместимости при наполнении жидкой средой» питательную жидкость Пустышка восприняла примерно так же, как голодный человек немного сладкую водичку, нормальной едой не являющуюся, Ночная Сотня начала понемногу догадываться, что произошло. В конце концов, о своей «вместительности» она судила по вчерашним аккуратным тестам, с помошью пальцев и подходящего размера бутылочек нашедшихся в душе. В то время, как Ересь прямо предупреждала, что «окончательная» ассимиляция произойдет только к следующему утру. И то, что одной из первых функций той будет решение подобных затруднений в получении материалов для дальнейших модификаций былов в целом, в общем-то логично. Пожалуй, что-то такое можно было заподозрить еще когда Сотня совсем недавно безболезненно запихала в себя просто неприличное количество сладких блинчиков, и вообще вкусной еды, но…

Впрочем, даже не считая «полевого теста» и просто бури приятных ощущений с психологической разгрузкой, визит к Плющ, пожалуй, нельзя было назвать бесполезным. Потому как, если перед тем, как бежать воплощать свои планы на божественного лиса прямо сейчас, Сотня готова была еще задержаться немного, для того, чтобы побыть наглядным пособием для на этот раз уже действительно имеющих прямое отношение к науке тестов, то опытная соблазнительница готова была помочь ей в предстоящем событии уже менее радикальными способами:

Например, подобрав состав, который немного на время изменит источаемый ей запах на почти точно такой же, но обладающий свойствами лисиных феромонов, что, вероятно, очень сильно упростит процесс убеждения гордеца Танигары. Или, банально приготовить кувшинчик очень хорошей смазки, с возбуждающим и обезболивающим эффектом. Ибо некоторое беспокойство на счет предстоящего все еще явно висело в воздухе, причем не только из за «лошадиных» размеров истинной формы божественного лиса, но некоторых особенностей его физиологии. В проблемы с «узлами» которые могут возникнуть при близком общении с волками, лисами и прочими их родственниками дриада Тай посвятила довольно подробно, что кстати вызывало немалое любопытство на счет того, откуда она вообще о них в курсе. Как, кстати, и о кентаврах…

Идея о том, чтобы задержаться для того, чтобы послушать рассказы об этом, а так же несколько уроков по такому специфическому предмету, как «Монструозная Камасутра» от обладающей тентаклями и в довольно широких пределах, похоже, способной изменять форму и свойства своей древесной «кресло-юбки» Цветка, между тем, тоже похоже не была лишена определенных зерен рациональности.

Едва Ночная Сотня осталась наедине с дриадой, все же вынуждавшее поддерживать определенный уровень приличности, выяснилось что влажное возбуждение, присутствовавшее с ней с самого утра и порядком расшевеленное предыдущим слишком коротким и поверхностным обследованием, от последовавших все тем же утром болезненных косметических экспериментов совсем не рассосалось, а лишь уползло в угол сознания копить силы для триумфального возвращения. Что оказалось весьма и весьма кстати, поскольку без придающей смелости и раскованности мотивации обращаться со столь пикантными просьбами было бы все-таки чуточку превыше сил Тай. Даже после всех ее внешних и внутренних превращений, даже обращаясь к Плющику. А чуть позже «правильный настрой» помог получить максимально возможное удовольствие от новой, но удовлетворявшей большинство приобретенных после слияния извращений, роли подопытной на живом лабораторном столе чудовищно неприличной ученой. Потому что испытываемые ощущения несомненно были бурными, но при этом достаточно противоречивыми.

«Полевые испытания» вышли для доставшейся от Сотни частички весьма… неприятными, местами даже гранича с омерзением. При всей ее любви к пошлым шуточками и приставаниям к своей «младшей сестре», то что сейчас происходило на лабораторном столе и, самое главное, во что уже превратилось и продолжит превращаться ее собственное тело, было совсем не тем как хотела бы себя видеть темная половинка. В том что бы словно оказаться в роли «ломаемой» физически и ментально жертвы какого-нибудь манги из сборника для взрослых не было ничего стильного и зловещего, для «настоящей злодейки» это было противно и страшно. Это была совсем не та нечеловечность к которой она стремилась.

Некоторым разочарованием процесс как ни странно обернулся и для наследия «светлой» половинки, не смотря на то что та изначально была самым главным генератором фантазий о чудовищах насильно овладевавших ее душой и телом. Правда в отличие от «просто Сотни» ни капли неприятного в происходящем не было, наоборот оно было просто восхитительно превосходя большинство даже самых смелых и неприличных мечтаний. Проблема крылась в том насколько еще более чудесным было когда грубую бескомпромиссность насиловавшего ее чудовища разбавляла нежность и забота. Плющик была милой и замечательно, но пока что даже близко не стояла рядом с Танигарой-сама или Касане, даже Хранитель, окажись он каким-то чудом в роли управляющего растительными щупальцами, заставил бы черную мико таять от радости. «Просто Ночной» немного не хватало уюта, мягких объятий, нежных взглядов и аккуратных расчесываний ее ставших чувствительными словно кожа волос.

К счастью все это буквально тонуло в огромном количестве удовольствия что получала частичка доставшаяся от Ереси, да и сама Ночная Сотня пусть и обладая способностью взглянуть на ситуацию с трех разных перспектив, все же была единой сущностью, так что недовольство и неудовлетворенность скорее разбавлялось и компенсировалось чем локализовалось и копилось в углах сознания. Не говоря о своей привычности в бурлящим внутри противоречивым эмоциям, ощущавшейся весьма ностальгически и по-своему приятной. Кроме того волны удобно искажающего восприятие и отношение вожделения распространявшиеся из ставшей частью ее тела частички обожаемой сестры можно было представить как полупрозрачные фиолетовые щупальца, проникающие и прорастающее в физическую оболочку и душу. Под воздействием которого отрицательное, как ему и положено быть, отношение к унизительности происходящего темной части мутировало в нешуточное желание оказаться в противоположной ситуации что бы отомстить дриаде или как минимум отыграться не ком-то другом. Приятное в своей неприятности и гармоничное в привычной противоречивости. Когда наследие Тай заставляло просто наслаждаться осознанием что это всего-лишь разминка и предвкушением того момента когда она все-таки доберется до «достоинства» Танигары-сама. Которое дополнительно стимулировали рассуждения Плющика об особенностях близких телесных связей с лисами.

Мечтания не без труда перешли к чуть более приземленным размышлениям, относительно того сколько времени следовало потратить на подготовку. В частности не смотря на то что для бессмертного божества это все равно наверняка был возмутительно короткий промежуток, лезть к Танигаре-сама не дав ему поспать после обеда ходя бы пару часов казалось не самой лучшей идеей. Да и ей точно не помешала бы помощь в нелегком деле соблазнителя истиной формы Божественного Лиса который вряд ли находил ее мелкое человеческое тело чрезмерно привлекательным с «взрослой» точки зрения. С другой стороны неизвестно сколько займет сам процесс и сколько потом придется отлеживаться, учитывая что как минимум сегодня Тай хотелось повидаться с сестрой. Даже если испытание на себе всей извивающейся мощи ее проникающей в тело, дух и разум привязанности придется отложить на следующий день, несколько советов по усвоению добытого наверное оказались бы весьма кстати. Впрочем даже если не забегать вперед, Ночная Сотня давно ждала возможность расспросить Плющик про мир, судя по упоминанию о любвеобильных кентаврах способный стать неплохим источником «немножечко» неприличных Историй, из которого ее призвал Аки-сама. Хотя в первую очередь Тай все же интересовала сама дриада и жизнь до попадания в Вишневый Лес.

Родной мир Дриады, тот из которого ее, и как начинала подозревать Тай, не только ее призвал на помощь Господин Осень, до того, как ему повезло натолкнуться на партию обычных японских школьников, по мере рассказов представал в довольно причудливых красках. То есть, по большему счету это было вполне себе обычное, по меркам человека хотя-бы мало-мальски знакомого с современной культурой «фентази». Такое, каким его изображали в манге, подшивки которой, гордо добытые при разграблении магазинов, не обошли внимание Сотни стороной. Но с одной интересной деталью.

Все «особые» расы, будь то дриады, кентавры, орки, минотавры и прочие, если верить рассказам Плющ, были однополы. Не было ни орков-девочек, ни дриад-мальчиков, в результате чего, размножаться им приходилось за счет совместимых с любым из видов людей. И если в исполнении «женских» видов дело нередко сводилось к соблазнению или «безобидным» изнасилованиям, то вот у «мужских» как правило, не обходилось без похищений и рабства.

Впрочем, даже несмотря на то, что пара из разнополых «монстров» практически никогда не давала потомства, это не очень то мешало им просто «веселиться» между собой. Так что, опыт обхаживания «нестандартных» любовников у любвеобильной дриады был очень даже впечатляющий. Гигантских лисов, увы, в нем все же не было, кицуне в ее мире были исключительно женской расой, но зато наличествали весьма впечатляющие вервольфы, на примере достоинства и повадок которых и давали консультацию.

В частности, помимо «узловых» проблем с довольно подробной физиологической справкой на тему того, как их обходить ко всеобщему удовольствию и когда лучше не дергаться, чтобы не причинить вреда себе и партнеру, Плющ посетовала и на дикий норов этих весьма диковатых созданий, из-за чего, чтобы не лечить потом себя от следов когтей и укусов, приходилось их довольно надежно «фиксировать».

Немного неожиданным побочным же следствием всех этих рассказов стало то, что не дремлющая «темная» сторона характера Сотни, из обмолвок и намеков, похоже, сумела составить картину того, что вообще произошло с призывом Плющ. Господин осень явно стремился достать специалиста по биологическому оружию и… в общем то его получил. Смешно было полагать, что ученая, которая за час с лишним способна была изменить человеческие потовые железы таким образом, чтобы они пахли цветами, не могла разработать боевой вирус, который выкосил бы популяцию белоголовых захватчиц на корню. Почему же она этого не сделала?

Ответ лежал на поверхности: «Жестокая Вивисекторша» которую, как она полагала к удовольствию, тащащейся по изнасилованиям монстрами и щупальцам Тай, разыгрывала из себя Плющ, на самом деле была убежденной пацифисткой. Даже праведный гнев после выжигания «яслей» с маленькими Эй не заставил ее создать что-нибудь, что будет напрямую наносить другим вред и тем более отнимать жизни.

И это уже не говоря о том, что если верить не очень охотным обмолвкам, Плющ, цветок хотя и не очень любила Аки-сама, но была здорово ему благодарна за то, что его призыв буквально спас ее, «выдернув» из очень неприятной ситуации связанной с огнем и стальными топорами. Выводы из которой дриада вполне себе сделала… но заключались в том, что она изменила свое «дерево жизни» таким образом, чтобы в следующий раз можно было убежать от опасности вместе с ним.

Оставалось только диву даваться, насколько удачно Пузырятору удалось обойти эти ее моральные ограничения, предложив вместо этого растворять «бездушные» железки а не тех, кто ими пользуется.

Рассказы Плющика, помимо разумеется удовлетворения интереса и порождения множества новых вопросов, вызвали у Ночной Сотни, почти не демонстрируемое внешне, но весьма ощутимое возмущение по сразу двум причинам. Первая, не очень серьезная, но все же важная для самой Тай, заключалась в шутливом недовольстве появлению в числе своих друзей еще одного источника «дурного влияния». Принципиальный пацифизм не в меру милосердной дриады по мнению черной мико был не только глупым и наивным, но и снижал ценность искренней заботы о чужом благополучии что предназначалась исключительно для близких. За одно делая Историю Плющика стилистически недостойной Парада, что в общем-то было не обязательно, но как минимум интересно с точки зрения влияния Способности на силу и умения уже существующего в реальности и «здорового» духа.

Второй причиной для негодования были разумеется жалкие и неблагодарные людишки, порабощение и угнетение которых как и «темная», так и «маленькая», а не «светлая» часть Ночной Сотни целиком одобряли. Конечно после недавних открытий что ее обожаемое божество пострадало совсем не от Школьников и неуважения человечества склонность черной мико впадать по этому поводу в праведный гнев порядком ослабла, но и не растворилась совсем. Ничто не могло изменить того что боги и духи заслуживали страха, любви и уважения, да и желание сравниться с ними вполне вписывалось в эти категории и было по своему похвально, в отличие от например варварского стремления от них избавиться.

Меж тем постепенно копившаяся жажда уютных нежностей следующих за «жестоким» изнасилованием все же взяла свое и после того как эксперименты и обучение в крепкой хватке растительных щупалец завершились, Ночная Сотня, разумеется даже не подумав о том что бы одеться, попыталась одновременно с озвучиванием очередных вопросов и комментариев заключить Плющик в облапывательно-прижимательные объятья.

- Мм~м, невежественных и неблагодарных дровосеков нужно держать в узде, что бы они не забывали свое место. В том числе для их же блага. Чередуемые жестокость и милосердие делают друг друга слаще. - все же не удержалась от того что бы поделиться своим взглядом Ночная Сотня, после чего впрочем вновь переключаясь заметно менее серьезный тон.- Кстаа~ати, а в твоем мире есть особенно могуу~ущественные монстры что порабощают целые города и страны, или хотя бы управляют ими тайно так что большинство людии~ишек об этом и не догадывается?



– Мы много спорили об этом с хозяином этого леса. – Пожала плечами дриада, и не подумавшая отказать в уютных обнимашках ластящейся к ней темной жрице. – И каждый остался в итоге при своем мнении. Есть конечно. Король демонов и ее Генералы, Короли и Королевы разных видов. Ну и просто могущественные существа. И эээй, я вообще то тоже не последняя лягушка на болоте. Просто никогда не стремилась кого-нибудь порабощать.



- Никогда не поо~оздно начать★ Шучу. Это не делает тебя менее замечательной. От твоих впечатляя~яющих умений, до самого факта что тебя в начале призвали в другой мир, а потом ты еще и попала в Школу. Не знаа~аю веришь ли ты в избранность Судьбой, но такие вещи происходят не просто так. И не с простыми дриадами. - немного заерзав пытаясь увеличить площадь приятного физического контакта, охотно расщедрилась на вполне искренние комплименты Тай, благо все что продемонстрировала Плющик было действительно впечатляющим. - Мм~м, демоны. А какие они? Доводилось с ними встречаться?



– Разные. – Задумчиво пожала плечами дриада, после недолгой паузы, явно потраченной на то, чтобы подобрать подходящие слова. – Внешность и вообще физиология у демонов очень индивидуальны. И не то, чтобы не наследуется, но скорее зависит не от родственных уз, а круга общения, ученик может быть похож на учителя и сильно отличаться от родителей. И к тому же, может меняться в течении жизни. Так что, разнообразие там довольно пестрое. Что же до характеров… они у демонов редко бывают приятными. У них очень сильная эмоциональная составляющая, и даже хорошие эмоции, если подходить к ним с перегибами, могут доставлять хлопот. Чего уж говорить о плохих. Некоторые, конечно, учатся себя контролировать и гасить вспышки, но таких абсолютное меньшинство. Большая часть демонов просто творят, что в голову взбредет.

– Знала парочку. Но те края в которых я жила, были расположены довольно далеко от их земель. Путешественники и торговцы, которые достаточно умеют сдерживаться, добравшись дотуда и не превратив это в охоту на себя или завоевательный поход… они ничего. Большую часть того, что я рассказала, я в общем-то от них и узнала. Сама я, как ты наверно понимаешь, в то время не очень много путешествовала. Зря, наверно, надо было раньше сообразить. С другой стороны, тогда бы я наверно не побывала тут.



Демоны из мира дриады, судя по поверхностному описанию, скорее черпали силы из эмоций чем были существующей для того что бы причинять окружающим страдания нечисти. В каком-то смысле еще напоминая Сотне о ней самой и ее Зависти.

- Ахях-хях. И могла бы пополнить число знакомых еще немноо~ожечко, если бы с тобой встретились то того как меня сплавили в одну сущность. Мм~м, интересно, а как тогда с твоей, в том числе как алхимика и исследовательницы, точки зрения выгляжу я? В телесно физическом и духовно… ммм… энергетическом аспекте? Похожа на что-то с чем ты встречалась ранее?



– Нука-нука?

Кажется, заинтересовались историей «сплавления», из-за чего перевести внимание обратно и получить-таки ответ на свой вопрос получить удалось не сразу. Хорошо еще, что исследовать Тай успели вдоль и поперек во всех пониманиях этого слова и дело не окончилось еще одни лабораторным действом той или иной степени неприличности. По крайней мере пока, но судя по заблестевшим глазам Дриады, она могла и еще что-нибудь придумать, если дать ей время и подсказку о том, куда следует копать.

– Если не считать этой штуки, которой как ты говоришь, тебя наградила старшая сестра, то ты совершенно нормальный человеческий маг. – Пожала она, наконец, плечами, чисто для смеха, заставив Сотню покривляться, пока оттягивала «для проверки» ей уши и засовывала пальцы в рот, чтобы пощупать зубы. – Разве что слабенькая совсем, пока и не инициированная. А если считать… ну не знаю, говорят высшие суккубы что-то такое умеют, но сама я с ними никогда не встречалась, а отличить правду от баек…



- Думала Эй разболтали про Спасителей Леса все что можно всем кому можно. Например то что Ночная Сотня это две сестры. Мононокэ, злые духи что получаются из людей испытывающих оо~очень сильные негатии~ивные эмоции и кое-каких прочих Благоприятных★ факторов, вроде переполняющей тело негативной энергии. Возмоо~ожно что-то похожее на демонов из твоего мира, если те конечно умеют вселяться в людей. - пустилась в объяснения Тай, после того как заставляющее довольно сопеть и хихикать внеплановое обследование прекратилось. - Это была я, Сотня, старшая сестра и злоо~ой дух Зависти★ У меня определенно имелся достаа~аточно сильный Магический Талант к соотвее~етствующей магии эмоций.

- Другая я, Ночная, младшая сестра, жрица и дочь злоо~ого, в том числе с точки зрения энергетики, склонного к вспышкам летального для окружающих гнева, божества. Поэтому и немноо~ожечко необычная для людей внешность. Не знаю на счет слабенькая, но я между прочим сама оживила разрубленного сотни лет назад на кусочки Танигару-сама. Правда для полноценного воскрешения мне понадобилась помощь Аки-сама, но всее~е же...



- А потоо~ом наша обожаемая старшая сестра, ее Школьное Имя Зубастая Ересь, помогла нам слии~иться что бы Танигара-сама мог Входить★ В нас обеих. И подарила это. - чуть закатившая глаза погружаясь в приятные воспоминания и еще более приятные предвкушения, Тай погладила низ своего живота, подражая тому как вчера делала эта сестра.



- Так что теперь я едина и оо~очень этим довоо~ольна. Может быть даже слии~ишком. Как-никак до сих пор я черпала свои силы из чужих и собственных страданий, а сейчас… - до этого чуть отстранившаяся Тай вновь прижалась к дриаде, расплываясь в как всегда самодовольной улыбке, наглядно демонстрируя что страдать в данной ситуации было несколько затруднительно. - Может быть по этому я ощущаясь слабой?



– Нет, что ты. – Со смехом отмахнулась от теорий Сотни дриада. – Слабенькая, в смысле слабый маг. Манны мало, почти не чувствуется, да и она не поляризованная. С телом у тебя все в порядке, а во всех этих оживлениях богов и чужестраданиях я не разбираюсь.

– Хотя, если ты говоришь, что ты жрица, то все становится понятнее. Потому как каналы вроде как и немного разработаны, а вот само ядро нет. И выходит, что ты вроде как и колдовала, но не своими силами. Вот оно, значит, как у вас устроено. Жрецов мне раньше осматривать как-то не приходилось. У них обычно так много предрассудков ~



- Аа~а, тогда все сходится, я тренировалась пользоваться Фиолетовым Огнем всего один день. И у нас боги рее~едко требуют от мико, это жрицы по нашему, обетов безбрачия или чего-то в этом роде. Но у Танигары-сама все равно есть лишние предрассудки, я надеялась прихватить его на свидание с сестрой, а он ворчит что она слишком чуждо и неприятно пахнет. - насупившись пожаловалась Тай. - А что значит поляризованная?



– Ну.. окрашенная? – Неопределенно повела плечом Цветок, словно ей задали вопрос из разряда «А какого цвета фиолетовый?». С одной стороны вроде все и так понятно, а с другой, пойди объясни. – Как этот твой фиолетовый огонь, например. Он ведь явно отличался от какой-нибудь другой магии. Я, например, при всем желании не смогу что-нибудь поджечь ей. Но зато все растительное это моя ипархия. Ну и с землей несколько фокусов полезных знаю. Если чуть попыхтеть, можно и с водой что-нибудь придумать. Дождик там наслать, я например, сумею.

– Редко когда кто из магов остается универсалом, даже если у них нет примесей происхождения, что влияли бы на изначальные предрасположенности, и они не окрашивают ее специально при своей инициации, всестороннее развиваться крайне медленно и сложно. А потому, обычно каждый маг подбирает арсенал любимых заклинаний и его источник постепенно привыкая к ним окрашивается в их цвета. Так и выходит, что вроде бы как стихий с одной стороны бесконечно много, а с другой, очень редко бывет, чтобы кто-то был хорош больше чем в одной-двух одновременно.



- Так это природная энергия. Дома в храме, моя опекунша что-то упоминала про дерево, огонь, землю, металл и воду, но меня тогда интересовали другие вещи. - Тай начала поднимать руку, но вспомнила что на нет сейчас нет перчаток со стильной красной пентаграммой. - Мм~м, тогда завтра утром заглянуть к тебе на осмотр еще раз? Сравнить что стало с телом, ядром, каналами и естественной предрасположенностью.



– Что-то вроде того. – Пожала плечами Цветок, не особенно заинтересовавшись подробностями чужой магической системы. Магия явно интересовала ее в основном как инструмент для своих химическо-биологических изысканий, а не сама по себе как данность.

– Конечно, приходи. – Не стала отказывать ученая, вместо этого сама, проявляя явный энтузиазм. От большого количества которого, не иначе, обнимаемую жрицу начали укоризненно тыкать пальцами под ребра. – И не забудь, что ты обещала затащить ко мне на осмотр нашего зажатого общего соседа. Раз уж не даешь мне самой с него образцы собрать. Ты вообще понимаешь, что он дриада? Мужчина-дриада!



- Я попробую, попроо~обую что-нибудь придумать. - виновато и не очень уверенно протянула заерзавшая от тычков Тай. - Думала дать ему привыкнуть к тебе, немного усыпить бдительность, а то он волновался что ты можешь оказаться безумной ученой, такой что совее~ершенно себя не контролируют.

- И не даю в смысле отвлекаю? Если что мне не жалко и втроем было бы вообще веселее. - хихикнувшая Сотня на пару мгновение погрузилась в коварную задумчивость. - Мм~м, могу наверное даже кое-что подсказать. Ты знаешь что он разнюхивает в Вишневом Лесу?



– Ну-ну…это сейчас так говоришь. Посмотрим, как ты запоешь, когда до дела дойдет. – Фыркнула дриада, тем не менее, превращая тычки в ласковое щекотание и наклонилась к самому уху, чтобы буквально выдыхать в него свои слова. – И если будешь так ерзать, мы с тобой еще на часок с тестами задержимся.

– А он, таки что то разнюхивает? Ну.. что бы это ни было, оно точно не в моей лаборатории. Заглянул сюда на десять минут и больше не появлялся. И что же?



Коварные угрозы дриады, как в отношении Мяты так и того что могло последовать за щекотанием если не сдержать желание заерзать и засопеть еще сильнее, заставили Ночную Сотню на пару мгновений по-настоящему поволноваться. В том числе насколько честно ли по отношению к Хранителю выдавать его «секреты», даже учитывая сомнения были ли они вообще настоящими секретами или просто последствием его скрытности, как и то что он прямо ничего не подтверждал. Тай уже не раз и не два слегка расстраивалась что не может помочь ему чем-то по-настоящему важным, но с другой стороны если Плющик действительно окажется для него слишком полезной и заслужит благодарность…

- Нуу~у, Мята прямо этого не подтверждал, но еще до того как мы попали сюда, он упоминал про дриад у себя на родине и то что они постепенно вырождаются. Насколько я поняла, становятся менее разумными и волшебными с каждым поколением. Потом, уже в Вишневом Лесу чуть ли не первым делом стал интересоваться как местные духи леса увеличивают свою численность. А еще до этого с заметным интересом реагировал когда я упоминала как зарождаются злые древесные духи. - после недолгих колебаний все-таки выдала «тайны» соседа черная мико. - В общем если как-нибудь серьезно, прилично и научно подвести к этой теме то думаю вы сможете найти общий язык. Вот.

«Только если пойдет хорошо не забывайте про меня» - невольно добавила Тай про себя.



– Ох… – Новости о проблемах, вставших перед родней Лесного, похоже всерьез впечатлили Цветок и даже сбили у нее игривый настрой. Не удивительно, наверно, учитывая, что себя она идентифицировала именно как дриаду, а постепенное вырождение с потерей магии и что еще страшнее – разумности выглядело как довольно таки страшная участь. – Это… надо обдумать. Спасибо, что сказала.



- Угу, вышло мрачновато. Но полагаю с помощью Аки-сама и может быть как раз с твоим участием это вполне решаемая проблема. И мне пожалуй пора.

Восстановить позитивно-извращенный настрой временно одевавшейся Ночной Сотне удалось достаточно быстро и не в последнюю очередь благодаря уверенности в собственных словах. В конце-концов Школьники наверняка решали и не такие задачки, а у Мяты сейчас в руках были все нужные карты, и не про просто так, а благодаря одной темной жрице, начиная с того что она вообще затащила соседа в Приключение. А что до благодарностей и рисков, она еще им всем покажет, так что можно было с нечистой, но спокойной совестью заниматься своими может быть не очень темными, но исключительно извращенными делами.



Наконец приступив к самым важным этапам своих бурных фантазий, то есть коварных планов, направившись будить Божественного Лиса для приставания к нему с неприличностями. Немного пугающими вероятностью что долгожданный, вызывающий обильное «слюноотделение» сразу в дух местах, процесс окажется чем-то чересчур неестественным с точки зрения слишком консервативного в некоторых вещах Танигары-сама. Эти опасения к счастью более чем компенсировались словно щекочущими сознание проникающими в него щупальцами желаний изголодавшейся и недавно только дополнительно раздразненной «пустышки», общей рациональностью используемых аргументов о практической пользе сближения со своим божеством и искренним желанием таким образом подчеркнуть свою преданность, получив изменяющую саму сущность и гордо демонстрируемую «метку». А так же разумеется диким возбуждением от предвкушения очередного шага отдаляющего ее от человечности, превращение в «кицуне» обладавшую потенциалом как и нежно-страстной пушистости так и зловеще-коварной жестокости целиком устроило бы и «просто Сотню». Ну и, при всем уважении к Аки-сама, будет забавно когда окажется что вопреки его словам методы обучения Божественного Лиса будут для нее идеальны.

⛩ Одевшись и прихватив смазку идут уговаривать Танигару-сама выдать «Большие Лисиные Обнимашки».



Найти его лисиную божественность, и правда дремлющую себе на травке возле озера в своей большой пушистой форме оказалось не то чтобы сложно, благо, громко пофыркивающий большой фиолетовый лис был не самой незаметной лягушкой на этом вишневом болоте. И даже спорить о моральной стороне вопроса с ним особо долго не пришлось. Хотя диалогом это и сложно было назвать, потому как некто, не иначе как совсем не от стеснения, а может быть и в приступе иронии, дескать договаривайся с той формой, к которой пристаешь, переговоры в человеческом виде вести отказался. И проникнув обратно в Сотню общался в основном с помощью образов и хлопотно коротких фраз.

Так вот, возвращаясь к итогам переговоров, заставивших немного поволноваться о том, действуют ли на Больших Лисов специальные ароматические духи когда они внутри, после всех уверений, что она не пострадает, с воззваниями к научному авторитету Цветка и потрясания бутылочками со смазкой, Танигара-сама наотрез отказался это с ней делать… в Вишневом Лесу.

Потому как, по его твердой убежденности, это было совершенно равнозначно, как заниматься своими интимными делами прямо перед глазами у Господина Осени, а тот определенно был не тем наблюдателем, который добавит процессу возможностей расслабиться и получать удовольствие.



Поначалу требования Божественного Лиса были восприняты, уже не на шутку разогревшейся и намокшей от предвкушений и фантазий, Тай с приличной долей фрустрации, однако не без труда все же взяв себя в руки и задумавшись над ситуацией черная мико согласилась с мудростью своего божества. Маловероятно что за ними шпионили специально, но даже так Вишневый Лес кишел любопытными и болтливыми пищалками, а информировать о своей физической близости к Танигаре-сама Мяту, Сотня пока что да и вообще когда-либо не собиралась. Более того ни одна из ее «частей» не испытывала ни малейшего возбуждения по поводу того что за ними будут наблюдать, даже щупальцеобразный гедонизм воспринимал лишние взгляды это как сильно мешающий удовольствию фактор.

Все это помогло успокоиться достаточно что бы не забыть позаботиться о возвращении себе более приличного вида, вроде ополаскивания лица холодной водой, вытирания лишней влаги и прибирая бутылочек в какую-нибудь сумку, прежде чем отправляться на поиски Хранителя для того что бы попросить закинуть ее обратно в Школу, где в распоряжении бога и его жрицы была уже облюбованная комната на четвертом этаже общежития. Кажется сосед упоминал об обсуждении чего-то с Аки-сама.

⛩ По возможности приведя себя в порядок, идут искать Мяту что бы просить его подбросить до Школы.

Хотя Лесной к счастью и не понимал причины спешки, трудно было не оценить то, что задавать много вопросов или тянуть резину он не стал и просто переместил Сотню обратно в их комнату, из которой та уже устремилась в памятное помещение на «заброшенном» этаже. Вопреки некоторым надеждам и опасениям, оно было вполне себе свободно и занятой развращением кого-то еще Ереси в нем не нашлось. Впрочем, вряд ли это было единственное место, которое у нее для этого имелось.

Как и ожидалось, даже после того, как вопрос приватности был решен, Танигару еще пришлось основательно поуламывать, хорошо хоть доставить его удалось внутри себя, тащить за собой огромного лиса было бы неудобно. С другой стороны, после того, как его уговорили вылезти наружу, дело как раз пошло на лад, ибо в закрытом помещении, афродозиачно-лисиные духи явно действовали эффективнее чем на свежем воздухе. А дальше…

А дальше надо было не забыть сказать просто огромное массивное спасибо Плющику, без помощи которой все если бы и не закончилось швахом, то как минимум прошло бы в разы тяжелее больнее и что самое главное – неловко. Ибо если без духов лисоубеждения и специальной смазки она еще могла бы как-то обойтись, то вот без банальных объяснений о том, что нужно делать и как сделать так, чтобы разница в физиологии мешала, хотя бы не очень сильно ей правда пришлось бы довольно тяжело. В отличии от предыдуших двух раз, когда все на себя брали Сестра и человеческая ипостась Танигары, в руках которых она было словно послушная и получающая море удовольствия игрушка, на этот раз инициативу приходилось проявлять самой, и было это не так уж и просто.

Чего только стоила некоторая паника от понимания того, что к тому моменту, когда лис был доведен до нужной кондиции и его набухшее достоинство нетерпеливо шлепало по спине торопливо избавившейся от одежды (она, разумеется, забыла позаботиться о запасной заранее) Тай, выяснилось, что до вставшей на четвереньки жрицы лис при своих размерах просто нормально не дотягивается. К счастью, эту проблему удалось решить, скатав из двух футонов большую подушку-валик, на которую она улеглась сверху.

И вскоре уже впивалась в нее зубами и ногтями, продирая ткань до самого хлопка. Даже после всей использованной смазки и растягивающих тренировок с Плющ, стоило Божественному Лису оказаться внутри, как она поняла, что не была готова к подобному. Смешанная с удовольствием сильная боль и тонкий запах крови заставлял себя чувствовать так, словно она снова потеряла девственность. Или, даже, учитывая то, как аккуратно и не больно сделала все в свое время Ересь – только сейчас потеряла ее по настоящему.

А затем, когда она наконец выровняла дыхание и немного привыкла к по-звериному грубому ритму толчков, Лис уперся в нее сильнее, и прикусил футон так, что его громадные острые впились плоть хлопковых матрасов по обе стороны от головы, а на затылок обрушились горячее дыхание и слюна из пасти. И до бледнеющей Ночной дошло, что только сейчас они дошли до «самого интересного» обещанного развращенной дриадой. Ибо до сих пор в нее вошла только «тонкая» часть слишком большого для нее лисиного жезла.

Дальнейшее плохо сохранилось в ее воспоминаниях, если не считать крутящиеся сквозь бред в голове слова Плющ о том, что важно постараться глубоко дышать и как можно сильнее расслабить мышцы, чтобы не навредить себе и партнеру. А толчки все наростали, и в какой-то момент узел оказался уже внутри нее и не было никакой возможности вынуть его обратно, разорвав эту теснейшую связь. Последним же воспоминанием и вовсе стало то, как раздувается, словно за несколько секунд проходя все стадии беременности, ее живот, не способный справляться со всем, что в него выплескивают, а в голове абсурдно веселая мысль о том, какие будут у Ереси, когда она расскажет той, что ее буквально разорвало от жадности.

В себя Ночная Сотня пришла абсолютно голой, ужасно утомленной, полностью здоровой и… чистой. В комнате царил удивительный порядок. Разве что футонов нигде не было видно, что впрочем наверно было не удивительно, если воспоминания о том, как она они превращаются в клочья под лисиными когтями, а сама она болтается от судорожных движений в воздухе, пытаясь упереться в пол ступнями и ладошками, были правдой. Впрочем, в футонах не было никакой надобности, ибо спала она на самой мягкой и приятной перине в мире. Она еще на Танигару-сама иногда отзывается. Когда не дрыхнет свернувшись в калачик с ней в центе.

Разве что в макушку что-то кололось, скорее всего чьи-то длинные жесткие усы, от чего та ощутимо зуделась. Впрочем, в тот момент, когда Тай все-таки пересилила лень и дотянулась туда ладошкой чтобы почесаться, под пальцами у нее обнаружилось нечто, очень похожее на лисиное ухо. Слишком маленькое, чтобы принадлежать божественному лису.

Веко приоткрытого для вялого осмотра окружения глаза опустилось обратно. Последовала небольшая, окутывающая тишиной и уютом пауза, после которой Ночная Сотня все же заворочалась, позволяя переполнявшему ее удовлетворению вырваться наружу негромким урчанием. Открывая уже другой глаз, потому что так недолго было и опять утонуть в сладких грезах. Ситуация вызывала стойкое ощущение дежавю, она словно опять лопнула, расплавилась и растеклась от безумного количества удовольствия, а теперь мее~едленно собиралась обратно. Вновь чувствуя себя словно переродившейся.

С ходу разобраться в последствиях не получалось, но обращенное внутрь внимание первым делом натолкнулась на чувство расслабленной вседозволенности, немного напомнившим о том что происходило когда злодействующая в своих странствиях черная мико решилась на дегустацию похищенных из магазинчика алкогольных напитков. С таким настроем можно было запросто сунуть руку в рот своему Большому Пушистому Покровителю бессовестно ощупывая клыки или опять лизнуть в нос или шутливо укусить на ухо. Ухо… Похоже осознание того что у нее на голове обнаружились лисиные уши, уже единожды успела незаметно вывалиться из головы, а сейчас найдена вновь.

- Таа~ак скоо~оро? - негромко протянула, Ночная Сотня, наконец открывая оба глаза и приводя в движение вторую руку, что бы ощупать и осмотреть собственное тело, чувствовавшее себя подозрительно комфортно без всякой одежды, хотя тут вероятно следовало винить Танигару-сама.

⛩ Осматривают и ощупывают себя, прислушиваются к ощущениям.



Помимо парочки очаровательных ушей, увидеть которые впрочем удалось бы только в в зеркало, заменивших собой не такие пушистые и не умеющие крутиться в нужную сторону мясные человеческие пельмени, обнаружился так же и пушистый хвост, насмотреться на который вывернув шею, а так же ощупать его руками и даже попробовать на вкус было уже не в пример проще.

Благо, упражнения по «почувствуй свои волосы и попытайся ими двигать» как оказалось, неплохо помогали нащупывать и другие новые части тела. Хвост нащупать оказалось куда как проще волос, и вскоре им уже увлеченно махали из стороны в сторону. С ушами же все было сложнее, особенно учитывая, что проверять шевелятся они или нет приходилось на ощуть, но в целом, к ним тоже, кажется, прилагалось что-то вроде инстинктивного управления. И если сосредоточиться на желании услышать что-то в той или другой стороне, на макушке начиналось подозрительное шевеление.

Более тонкие же изменения, если они и присутствовали, определить не удалось. Ну, кроме того, что слух у нее определенно стал лучше.



Учитывая что сны Тай насколько она себя помнила были преимущественно забавно жутковатыми кошмарами или чем-то тоскливым, похоже происходящее было реальностью. Долгожданные ушасто-хвостатые изменения действительно наступили сильно раньше «графика», наполняя все еще собирающееся из лужицы сознание сладким удовлетворением, причем у не до конце пришедшей в себя хвостатой мико ушло некоторое время что бы вообще вспомнить почему именной ей так хотелось стать кицуне. Шумное сопение, сдерживать которое было ни малейшего желания, перешло в еще более громкое уф-уф-уфательное пыхтение в такт зачастившему из стороны в сторону хвосту.

Единственным слегка волнующим моментом было то что Ночная Сотня совершенно не ощущала себя... «злой». Неограниченно коварной и неприлично самодовольной, разумеется, но все черное и негативное словно было смыто обрушившимся на нее раскаленным океаном во всех смыслах дикого удовольствия. С одной стороны это было вполне ожидаемо и приятно естественно, но с другой все то что осталось от темной половинки чувствовало как от нее ускользает все больше того что делало ее собой… и вообще уже не чувствовало себя «темной половинкой». Это было не страшно, просто капельку печально. Особенно потому что все потерянное уже не казалось важным.

Фыркнув и мотнув головой, запихивая портящие триумф тоской размышления в угол сознания, Тай зашевелилась подбираясь к морде Божественного Лиса, что бы ее собственная физиономия оказалась прямо напротив его глаза, после того как он будет немножечко разбужен почесываниями.

Занятно, но именно эти мысли, на первый взгляд не такие уж и важные, но словно стали последним камешком, которому необходимо было упасть с вершины горы, чтобы вызвать лавину. В данном случае, впрочем не столько физическую, а понимания мелких нюансов происходящего, в которой услышанные от разных существ слова складывались в одну картину:

Изменения, к которым Сотня начала готовиться еще до того, как сняла «первую пробу» с человеческой формы своего божества, оказались столь скоротечными и масштабными не в последнюю очередь потому, что легли на плодородную почву. Здесь и прошлый «сеанс» и обильные мечтания о том, что именно она желает получить, вероятно и бывшие той совсем вскользь упоминаемой Ересью «визуализацией», и… занятия жречеством. Не случайно ведь Плющ упоминала о том, как они повлияли на ее магические каналы.

К слову об этом, кроме обострившегося слуха, прорезался и нюх, который между тем отмечал, что в комнате очень сильно пахнет лисами… и совсем не пахнет тем, чем они занимались, афродозиаком или пурерозой. И если первое и второе можно было списать на то, что кто-то позаботился об уборке. То вот последнее явно не могло не обратить внимания Лисиной сотни на то, что кожа у нее снова нормального цвета и пахнет от нее молодой полной сил лисой, а совсем не цветами.




Немного попыхтев и поерзав, между тем, Тай все-таки удалось добиться ленивого раскрытия одного божественного фиолетового глаза божественного фиолетового лиса, в зрачке которого все-таки можно было рассмотреть собственные настороженно вставшие торчком треугольные уши. Глаз смотрел со сдержанным любопыством и капелькой лисиного ехидства. Небольшой такой, по размеру глаза, примерно с ведро.

Собравшаяся в голове окончательно пробудившейся Тай мозаика подтвердила печальные догадки - Проклятие, оно же Искажение пропало, или может быть сжалось до неразличимых и не имеющих значения размеров, что бы в конце концов все равно исчезнуть навсегда. А вместе с ним пропала и Злой Дух Зависти. Однако означало ли это смерть и забвение Ночной Сотни?

Теперь скорее фиолетовая чем черная мико расплылась в уже вероятно не столь зловещей, но по-прежнему нечеловечески зубастой и самодовольной ухмылке. Как бы не так. Ночная Сотня чувствовала себя лучше чем когда либо. Она была жива, реальна и Триумфальна. Несомненно Проклятие было важной частью того что помогало ей ощущать себя собой, но было ли оно незаменимым? Для какой-нибудь мелочи, не понимающей причин по которой она бездумно и упрямо цеплялась за подобные вещи - возможно. Но не для Настоящей Школьницы, Главной Героини повествования, родившейся из лжи, но шаг за шагом делавшей себя более реальной. Воплощая самые что ни на есть собственные мечты, ведь именно она из двух половинок, еще тогда в Лесу мучительно завидуя возродившей своего бога жрице, пусть робко, но размышляла не может ли она стать кицуне. И именно эти мечтания, упав на плодородную почву жажды просто Ночной стать ближе к своему божеству когда две половинки слились, взошли и расцвели буйными фантазиями что сыграли столь важную роль в произошедшей недавно трансформации.

То что ранее казалось идеальной гармонией, на самом деле бывшее все же не лишенным конфликтов триумвиратом мелкой, темной и извивающихся частей, теперь действительно слилось в одно целое. Центром которой стала именно воля и способность осознавать себя бывшей «просто» и теперь уже совершенно точно настоящей и гармоничной Ночной Сотни. Чем не повод для зверски самодовольного уфу-фу-фуканья?

Пробуждение своего ставшего еще ближе божества коварно атаковало Тай целым цунами радости и направленного в Большую Фиолетовую Пушистость обожания, невольно заставляющего насторожившиеся было уши прижаться к голове, а хвост начать активно подметать воздух.

- Уфу-фу-фу, а вы еще волновааа~лись что подарочек сестры мне навредит, Танигара-самаа~а. А оно наобоо~орот вытолкнуло все лишнее, усвоив все самое Замечательное. - последнее слово было произнесено особо выразительно, поскольку под всем самым Замечательным Ночная Сотня само собой имела все относящееся к Божественному Лису.



– Хлопотно!

Обрушилось на Ночную Лисицу одно единственное слово, в которое каким то немыслимым образом, в котором, с некоторым запозданием от удивления, она опознала ту самую «образную» связь, которую использовал в свою очередь еще Развалина. Вот только, образы эти никогда еще не были столь емкими, подробными и понятными, не говоря уже о том, что чувствовать их поток когда лис был снаружи было весьма непривычно.

Здесь нашлось место и сердитой отповеди по поводу не слишком чистых методов лисиного убеждения, наводящей на подозрения о том, что не все «вытолкнутое» могло оказаться жертвой пустышки, а не взявшегося махать своим божественным пламенем Лиса, и искреннему беспокойству о ее здоровье, которого в очень больших объемах успел хлебнуть кое-кто обнаруживший под собой заливающую кровью из своих поврежденных внутренностей бессознательную девушку, и сдержанной радости на счет того, что все все-таки хорошо в итоге обошлось, и весьма неохотного признания на счет того, что кое-какая польза от всякой непонятной гадости иногда бывает, и коварно-лисиных поддевок на счет чьей-то внимательности и чему-то еще… что помешал толком разобрать, чиркнувший у нее под носом, вызывая оглушительный чих кончик лисиного хвоста.

Белый кончик, совершенно фиолетового хвоста.



- Нууу… - затянула было Тай, подбирая слова оправдания и убеждения что раз все обошлось так оно было и задумано, но со всего маху запнулась о жгучий стыд, заставивший лицо залиться румянцем, а на глазах выступить слезы.

Нечестное коварство нечестным коварством, но когда от него совсем не в шутку страдали столь близкие и волнующиеся за нее божества было как-то не до гордости.

- Простите… - шмыгнула носом мико, поджимая хвост и утыкаясь лицом в фиолетовый мех, обнимая Божественного Лиса. Цепляясь за спасительную соломинку смены темы, прежде чем даже взрослой воли Ночной Сотни перестанет хвастать и она позорным образом разревется. - А я знала. Ну, догадывалась, почувствовав что искажение пропало. А у себя вы его выжгли или оно растворилось одновременно с моим?



На этот вопрос, и вовсе посчитав его, очевидно, недостойным даже невосклицательной хлопотности, ответили негромким носовым фырканьем. От которого, впрочем, фиолетовой мико сразу стало понятно, что почувствовав, что канал по которому в Сотню, а из нее и к нему текло Проклятие оборвался, остатки из себя он выжег, да и ее подчистил, пока «умывал» и приводил в порядок.



- Спасибо. - прошептала Тай вновь ощущая что тонет в пушистости Божественного Лиса снаружи и в необъятных количествах теплоты и мягкости испытываемых чувств внутри. Ощущая себя так что если бы какая-то часть Проклятия каким-то чудом уцелела, то теперь совершенно точно испарилась бы от переполнявшей ее позитивности.

- Кто-то будет очень недоволен. Но нам все равно нужно будет попробовать поговорить с Вороной. - чуть задумчиво отметила Сотня после долгой паузы в ходе которой она едва не заснула от окружавшей ее чуть ли не со всех сторон и изнутри уютности. - Мм~м, не хотите проверить насколько удобнее мое тело стало для вселения? А, хотя нет, подождите, я в начале проверю кое-что сама.

«И интересно уцелела ли моя одежда?» - мысленно добавила уже сама себе хвостатая мико, окидывая комнату чуть настороженным из-за почему-то кажущихся очень забавными подозрений взглядом.

Одежда обнаружилась в полном порядке, однако мысли о ее потере, невольно заставили вспомнить о кое-каких не менее близких чем Танигара-сама родственных душах со склонностью съедать одежду своих младших сестренок. И обещанию написать им посредством Браслета, на всякий случай уточнив место и время встречи.

«Хотела написать раньше, но немного увлеклась злоупотреблением твоим подарком. Как там твоя тренировка? Встретимся за ужином в столовой? Правда я не уверена сколько до него еще осталось.»

Ожидая ответа и уже облачившись в школьную форму, Ночная Сотня решила немного проверить насколько благоприятно сказалось ее превращение в кицуне на способности призывать и управлять фиолетовыми огоньками Божественного Лиса. В частности может ли она вызывать их самостоятельно, без присутствия внутри себя Танигары-сама.

После чего Тай планировала вернуться в свою комнату, проверять не завалялось ли в шкафу более удобное для хвостатых екаев кимоно, высаживать наружу Божественного Лиса если тот не желал видеть и нюхать Зубастую Ересь, подбирать оставленного там в форме меча телохранителя и топать в столовую. Потому что даже если ответ сестры и она сама будет задерживаться, можно будет немного поболтать с Поваром, все-таки расспросив про место где Зубастик проводит свои тренировки и с самодовольным лицом поинтересоваться все ли хорошо у нее сейчас с кожей.

Лесное кимоно у запасливо-предупрежденной об опасности постоянного раздевания Тай в гардеробе нашлось, хотя носить его с хвостом тоже не так уж и просто и к вящему стыду потребовало целой консультации от Танигары, судя по всему, с этой проблемой сталкивавшимся еще задолго до ее рождения.

А беглая проверка особой лисиной магии, к великому удовольствию Тай показала, что колдовать фиолетовые огоньки она теперь может и без непосредственного лисовселения. Что если как-то особенно и удивило пушистого первовладельца оных, то виду он никаким образом не показал.

В ответ же от Ереси пришло короткое, «Уже (✧ω✧)っ且. Поди сюда, затискаю». Что неожиданно тоже вызывало некоторые сложности. Ибо лицезреть и обонять ее сестру Лисиное Божество пускай и согласилось, но вот находиться внутри Тай, когда та будет ее щупать и далее по списку отказалось наотрез. Так что, пойти знакомиться Танигара согласился бы только в ответ на обещание, что вести себя в процессе встречи будут прилично. Хотя и против того, чтобы остаться дома и подремать, в принципе, ничего не имел.

Хорошо хоть Кадзан никаких условий не ставил, и насколько можно было судить по ощущению от рукояти, испытывал исключительно сдержанную радость от того, что о его существовании вообще вспомнили.




Владелец столовой, мимо которого пройти не удалось бы в любом случае, на вопрос очень серьезно заявил, что так намного лучше и как было возвращать не надо, потому, что разной природы ткани в организме могут дать отторжение не сразу, а по мере роста или других изменений в них. А заодно навалил Ночной целую тарелку соевого мяса, приправленного каким-то бурым густым подливом, вызывающим тоскливо-ностальгические воспоминания, о том, какие вкусняшки не так давно готовил в этом помещении Кулинарный Клуб.



Нашлась в столовой, разумеется и Зубастая, яростно расправляющаяся со своей, кажется уже третьей подряд, судя по количеству подносов и тарелок возле нее, порцией, с маниакальным остервенением на лице, которое впору было бы при встрече с кровным врагом. Сестру она заметила, и даже призывно помахала рукой, но вставать и отрываться от процесса поглощения пищи при этом не стала.

Категорический отказ Божественного Лиса даже на участие в более-менее невинных обнимашках был встречен длинным, но лишенным серьезной обиженности нуууканьем, в конце-концов тот уже недвусмысленно обозначил свое отношение к жутковато чужеродным чудовищам. Таким образом затянувшееся «нууу» завершилось «тогда-я-не-настаа~аиваю», а мико «выгрузила» обожаемое божество наружу и обняла напоследок. Тихонечко шепнув что надеется что когда-нибудь Танигара-сама все же привыкнет к ее сестре.

…

- Уфу-фу-фуф, в очередной раз убеждаюсь что твой Старик морил тебя гоо~олодом исключии~ительно потому что боялся разориться. Даже страшноваа~ато рядом садиться, еще заглоо~отишь ненароком. - шутливо отметила действительно усаживающаяся напротив сестры Тай, выразительно окидывая взглядом опустошенные тарелки. После чего не менее шутливо насупилась сообщая «печальную» весть. - А Танигара-сама застесняя~ялся приходить. Категории~ически отказывается быть затисканым пугающе противоестественно пахнущими чудовищами.



– Ка-ки-е-уш-ки! – Полностью проигнорировав процедуру приветствия, Чудовище, шутя, исчезло из поля зрения Ночной, и через мгновение обнаружилось уже за спиной, щупающим оглашенную им часть тела. – Тут-еще-и-хвост!



- Хях?!

Невероятно подлое в своей внезапности и стремительности нападение безжалостно растоптало серьезный образ коварно и по-привычке немного зловредной кицуне. Скорее всего, существовавший преимущественно у мико в голове, в любом случае не очень соответствуя тому как она выглядела со стороны в действительности. Однако теперь в совершенно точно испарившейся без остатка, едва уши Тай ощутили прикосновение рук Касане. Ощутившая себя превращающейся в маленького и ужасно довольного происходящим зверька, Ночная Сотня шумно запыхтела и завиляла хвостом, частично прикрывая от блаженства глаза и чуть подаваясь назад в объятья Старшей Сестры.



– Ути-пути-пути. – Безжалостно топталась в свою очередь по разрушенному образу беспардонная Ересь, широко совмещая это с неприлично приятными поглаживаниями и почесываниями. – Это кто у нас такой пушистый?

И только через несколько минут терзаний макушки и кончика хвоста Сотни, Ересь соблаговолила обратить внимание на что-то еще, чем по иронии судьбы оказался телохранитель Ночной.

– А меч тебе еще зачем? – Удивилась она, со все той же беспардонностью протягивая ладонь к рукояти, плавно, но очень быстро отдергивая ее, стоило той коснуться. Кажется, скорее даже от удивления, а не правда напуганная волной демонически-болезненного жара, которой полыхнул в ответ Кадзан. – Ого! Дерется.



- Уф… это… уф-уффф… это мой телохранитель.. уф... - едва выговорила красная и запыхавшаяся после поглаживательно-почесательного штурма, своей приятностью временно лишающего способности к человеческой речи. - Третье имя в… уф… моем Параде. Просто сейчас… уф… в форме меча.



– Злюка какой. – Принялись дразнить телохранителя, прикасаясь к рукояти меча кончиком указательного пальца и тут же отдергивая его назад, раньше, чем тот успевал «цапнуть» за оный. – А сколько их всего у тебя?



- А чего ты ожидала от… уф... демонии~ического меча? И не надо его дразнить! Уф! Он и так уже целый день ни с кем не сражался. - возмутилась Тай решительно накрывая рукоять собственными руками, что бы защитить собственного телохранителя от поползновений Чудовища. - Пока что только три. Он, Танигара-сама и… уфу-фу-фуф... Ночная Сотня.



– Бедняяяжка! – Сменила пластинку Зубастая Издевательница, без особого расстройства убирая руки от меча… и возвращая их к хвосту. – Совсем эта мохнатая без драаааак оставила.

– Апхахахахааа… – Довольно лаконично прокомментировали последнее имя в параде. – Все с тобой понятно. А кто этот, который Стеснительная Гитара? Это ты с ним себе хвост назлоупотребляла?



- Танигара-сама! Повелитель Фиолетового Пламени и Тысячелетний Император Горных Лис! Он был одним из богов-хранителей у нас в Хигаситикуме. Нуу~у, пока его не убила Мама. - Ночной Сотне потребовались собрать в кулак всю свою волю что бы поддерживать хотя бы условно торжественный тон и сдерживать пыхтение пока она представляла Божественного Лиса.

Впрочем потом, переходя на менее серьезные темы можно было наконец расслабиться и, не считая звуков довольства, перейти на шепот хвастаясь своими достижениями.

- Уфу-фу-фуф! Не смей… уфу-фуф... богохульствовать, это можно… уфуф... только мне! И даа~а, с ним конечно же… уфу-фуф… Помнишь я вчера рассуждала что нужно… уф… проверить подойдут ли духоо~овные сущности? Правда он был чуточку...уфуф! Великоват и я даже немноо~ожечко. Уфу-фу-фуф! - облизываясь и расплываясь в самой широкой и извращенно-самодовольной улыбке за сегодняшний день, Ночная Сотня повернулась лицом к Ереси что бы видеть ее реакцию. - Самую маа~алость… уфуф... Порвалась от жадности. Уфу-фу-фуф! Переборщила с возбуждающими средствами. Уфу-фуф! Но как вии~идишь, все… уфуф... срослось в лучшем виде. И я наконее~ец-то перестала быть. Уфу-фу-фуф! Человеком.



Реакция на признание о собственной слегка телоразрушительной жадности последовала незамедлительно, хотя полюбоваться на нее или хотя бы вслушаться в интонации оказалось сложно, из за того, что выражена она была в незлом, но заставившем голову ощутимо мотнуться вперед подзатыльнике. Отчитывать, впрочем, Ересь ее не стала, вызывая подозрения, что та и сама решила, что с ее стороны это будет несколько двулично. И, скорее всего, знала, что по большему счету Тай ничего всерьез не угрожает.



- Хях?

За удивлением и обидой последовала очередная порция стыда. Тай нервно сглотнула. Не хватало еще что бы Касане подумала что в неосторожности младшей сестры виновато ее «портящее» влияние.

- Подуу~умаешь! - Ночная Сотня вновь попыталась повернуться к сестре и показать ей язык. - Это было не опаснее воскрешений мстительных богов темным оммедо или, если уж на то пошло, культивации внутри себя злых духов что дают возможность выглядеть более взросло и стильно, но потом попытаются сожрать тебя заняв твое место.

- И вообще, благодаря этому я выкинула в форточку одно хлопотное наследие прежде чем оно пробудилось, сделав и меня демонической сущностью испытывающей проблемы с позитивными эмоциями. Я конечно в принципе не против, но раз уж у меня есть кто-то с кем я хотела бы иметь возможность нормально общаться…



– Хочешь сказать, что я тебя недостаточно сильно стукнула? – Фыркнула, не без труда сдерживающая смех Ересь, немного болезненно потянув сестру за ухо, перед тем, как снова начать чесать за ним. – Ладно, звучит и правда, даже не в половину не так опасно, как все чем занималась только в первый день учебы. Даже никаких взрывов на тайных злодейских базах и изнасилование тенаклями только одно. Просто… не забывай, что Ты, это не Я… ладно?

– Подожди. Какое наследие?



- Мм~м, а что именно ты имела в виду обзывая себя неудачным экспериментом, а меня спрятанной в храме наследницей? - пропавшая было от болезненного дерганья за ухо ухмылка вернулась на свое место.



– Таааак, кончай темнить, пока я тебе хвост бантиком не завязала. – Тревожной нотой зазвучала в голосе Старшей Сестры напряженная нетерпеливость. – Выкладывай, что ты разузнала?



- Уфу-фу-фуф… слышала легенду про Дьявола из Нагано? О человеке что убила семь богов-хранителей и заняла их место при жизни, но была ими проклята вместе со всем своим родом. Звучит исчерпывающе, но на самом деле все немного не так.

- Проклятие это всего-лишь побочный эффект, цена которую приходится платить смертному за неаккуратно присвоенные силы богов. Оно направлено на этого, или в нашем случае эту, смертную пока она сидит на узурпированном троне. И только ее. Однаа~ако кое-кто нашел изящный способ, скажем так, спихнуть побочный эффект на потомков этой смертной. Заставить их платить по счетам матери.

- Скорее всего получилось не сразу, понадобилось много... попыток. Зато видимо последние похоже вышли особенно удачными. Не думаю что в кого-либо из наших братьев и сестер удалось запихать больше этого немножечко вредного для психического здоровья мм~м Наследия чем в меня. Но вот незаа~адача...

- Один из потомков нашел штуку что меняет тело и дух настолько канал по которому капает чужой долг обрывается. И Проклятие, хотя корректнее будет назвать его Искажением, вновь начинает наполнять ту кому оно изначально было, скажем так, предназначено. Ох и не завидую я тем кто прямо сейчас находится рядом с Мамой…



Несмотря на зубастую лыбу, видно было, что Касане ощутимо напряглась, потому как историю она слушала не перебивая, не терзая уши и хвост, и даже сподобилась присесть рядом, подтянув под себя ногой стул. А в какой-то момент, начала даже понимающе кивать, видимо укладывая в пустующие пазы недостающие части головоломки. Впрочем, последние слова Ночной Сотни, очевидно спустили курок, удерживающий эту тугую пружину…

– Тама! – Подскочила Ересь, с гроходом опрокинув стул. Касане, если задуматься, всегда был человеком действия, и со словами управлялся с заметным напрягом. Но это не значило, что голова у него совсем не работает, и дважды два там сложить сумели достаточно быстро. – А я, дура, еще думала, почему она до сих пор не заявилась!

– Мне срочно нужное кое-что проверить! – Протараторила Зубастая, бросаясь к дверям, о ужас, даже позабыв о недоеденном ужине. Впрочем, не сделав и пяти шагов, она затормозила, оглянувшись на «брошенную» ей сестру. – Не вздумай никуда срываться из города, пока я не вернусь!



- Хяяях?! Стой-подожди! - Тай вскочила на ноги кидаясь вдогонку за сестрой. - Еще-как-сорвусь-если-ты-мне-ничего-не-объяснишь! Пара минут ничего не решит! В Ивату собралась проверять не увезли ли его уже в храм?!



– Угу. – Коротко подтвердила подозрения Ересь, без особого удовольствия удерживая себя на одном месте. – Или еще куда. Не больно то часто она в своем храме задерживалась. Наверняка у нее в горах есть тайное логово. Искать его будет еще та морока.



- Уф, месяцами обычно пропадает. - кивнула Сотня. - Ладно, пиши когда что узнаешь.

⛩ В Легкий Перекус

Утро застало Ночную Сотню врасплох картиной своей обыденности. Уже начавшая привыкать просыпаться в неожиданных местах и положениях, она на этот раз просто пришла в себя на своем футоне, где ночевала в до легкой неприятности непривычном, физическом, пускай и не духовном одиночестве. Ками-сама вчера тоже притомился, и ушел спать внутрь нее еще раньше, чем это сделала сама, так и не дождавшаяся возвращения Мяты и Плюща девушка.




Впрочем, эти двое, похоже, успели вернуться ночью, или возможно рано утром, поскольку Цветок Плюща, проигнорировав футон, спала прямо в своем кресло-цветко-дереве, забравшись в него почти по самую макушку и забавно булькая ноздрями. А Лесной Хранитель обходил свои бонсайные владения, с кувшином красноватой воды в одной руке и садовыми ножницами в другой, производя плановое обслуживание, поливая и срезая засохшие веточки.

Немного изменяя своим не то что бы устоявшимся привычкам, проснувшаяся Сотня не спешила шумно потягиваться и зевать, вместо этого некоторое время осторожно оглядываясь одним, чуть приоткрытым глазом. Резко ощущающийся недостаток утренних тисканий и просто обострившееся естественно коварство порождали желания залезть под чужое одеяло или хотя бы внезапно схватить кого-нибудь проходящего мимо за ногу. Увы, предпочтительная цель для таких нападок уже была на ногах и на другой половине комнаты. Поэтому подождав еще немного, кицуне наконец зевнула, неразборчиво заворчала выражая недовольство подобным раскладом и ныряя под одеяло с головой. Для того что бы после небольшого количества побудительной возни под его покровами, высунуть из под него свое, с виду весьма довольное жизнью, лицо с боку футона.

- Уу~утроо~о. Долго вы там вчера - скорее констатируя факт чем в чем-то обвиняя соседа отметила Тай, чуть подвигая одеяло что бы из под него вылезло одно ухо. - Уфу-фу-фуф. Выходит надоедания Аки-сама были особо успешны и увлекательны?



– Пришлось заскочить домой вчера, раз уж я пообещал провести с тобой выходные. – Пожал плечами Хранитель. – А там вечер наступает на шесть часов позже.



- Домой в смысле в Грецию к родителям? В родной лес? - оживилась Тай высовывая из под одеяла второе ухо. - И как оно? Уфу-фуф, небось все обрадовались такому сюрприи~изу?



– В том числе. – Обтекаемо ответил Горшочек, не отрываясь от своего занятия. – В основном много вопросов и обычной суеты. Не сказал бы, что за пару недель там успели действительно сильно по мне соскучиться. К тому же, я писал.



- Все равно здороо~ово. Эх, а я Вороне только неделю назад один раз черкнула. Как раз нужно будет наверстать. - Сотня перевернулась на спину в процессе немного заворачиваясь в одеяло. - И забавно, от меня вот тоже вчера вечером Ересь сбежала навещать нашего самого младшего брата. Мм~м, а меня когда-нибудь потом к себе домой возьмешь? Или будет слишком уфу-фу-фуф Хлопотно?



– А мы уже в той стадии, когда пора знакомиться с родителями? – Предположительно с иронией переспросил непробиваемо «жизнерадостный» грек. – После того, что ты рассказала о своей, не уверен что хочу с ней встречаться как минимум до выпуска. Но да, я вроде бы хотел устроить тебе экскурсию сегодня, разве я не говорил? Пришлось все отменять.

– Кстати ты в этой форме с со вчерашнего вечера, насколько я могу судить. – Указали глазами, на как оказалось, весьма выразительно мотающийся позади нее хвост. – Разве это не… Хлопотно?



- Не задумывалась на счет стадий, но это определенно было бы забаа~авно. Уфу-фу-фуфу... И интересно! Мм~м, а говорил ты что-то про музей, как обычно нагоняя таинственности. - Тай сделала еще один ленивый перекат. - И да, я тоже надеюсь что с Мамой мы в ближайшее время не встретимся. Я ведь даже еще не сказала тебе саа~амое забавное и злодейское в моей ситуации с семьей.

- Уфу-фу-фуф! Все ждала когда ты спроо~осишь. И нет, на самом деле в точности наоборот, потому что это мой соо~обственный хвост и уши. Уфу-фу-фу, хочешь потрогать? - лисиная мико показательно подрыгала ушами, что потребовало определенных усилий учитывая их естественное стремление прижаться к голове от избытка радостности. - Вчера хлопотала над своим превращением в настояя~ящую кицуне, так что Танигаре-сама сейчас внутри меня еще более уютно. Уже могу призывать собственный лисиный огонь, а со сменой форм целиком на звериную и целиком на человеческую разберемся когда-нибудь потом. Уфу-фу-фуф, думала ты скорее обратишь внимаа~ание на то что я растеряла всю свою темную зловещесть и злорадность.



– Просто не уточнял, где он расположен. – Развели руками, ничуть, походе не пристыженным образом. – И тебе ли жаловаться на любовь к таинственности? Разве не ты ее сейчас нагнетаешь?

– Мммм… – После щедрого предложения дать пощупать сосредоточия пушистости, под непроницаемым колпаком, кажется, внутри разыгралась нешуточная борьба. – Может быть после того, как ты оденешься. Что же, тогда поздравляю. И… если честно, я вообще не вижу разницы. Наверно это потому, что чужие ауры оказывают на меня очень мало влияния. Если не вглядываться специально, я их почти не замечаю.



- Уфу-фу-фу, а я как раз хотела тебе все рассказать, раз я тебя во все это втягиваю. Аура это только побоо~очный эффект, главное что я избаа~авилась от Проклятия. - Сотня с неохотой вылезла из под одеяла, принявшись кое-как облачаться в сложенное рядом с футоном кимоно, а потом прибирать саму постель. - Помнишь мы немного говорили про естественность и существ застревающих между мирами смертных и богов? Мама стала богом убив несколько богов хранителей и заняв их место, забрав их силу будучи еще живой, когда обычно богами-хранителями становятся посмертно или как-то еще целиком превращаясь в духовные сущности. Танигара-сама считает что в результате этого возник дисбаланс энергий, божественной, природной, это как я понимаю различная стихийная магия, и человеческой, под последней он кажется имел в виду внутреннюю энергию, она же Ки. Честно говоря я не разбираюсь в деталях того как это все работает, но грубо говоря человек с похвальной наглостью влез туда где ему быть не положено и в результате превратился в злого и немноо~ожечко безумного бога. В общем еще боо~ольше поводов гордиться своей семьей.

- Но самое забавное что Мама, не без сторонней помощи, нашла способ спихивать побочные эффекты, ну вроде сложностей с нормальными позитивными эмоциями и неконтролируемую кровожадность наа~а... своих детей. А вчера я своей трансформацией обрубила этот канал по которому в меня сливали все это. Но все это предположения Танигары-сама, поэтому я как раз хотела для полноты картины расспросить нашу главную жрицу, что вероятно придумала всю эту схему со спихиванием Проклятия на потомков. Ну… и немного потому что я по ней скучаю.



Тактично отвевший взгляд в сторону, пока лисица одевалась экс-горошек, похоже, к рассказу отнесся довольно серьезно. Не то чтобы «неожиданно» серьезно, ибо немного изучив соседа, удивляться его обстоятельности в таких вещах было бы довольно странно, но пауза которую он взял на обдумывание рассказанного была довольно длинной, даже по меркам в целом не очень торопливого потомка дриад. Сотня даже немного забеспокоилась не заснул ли он там с открытыми глазами.

– Нет, не думаю, что человеческая энергия это ки. – Покачал он неожиданно головой, поделившись результатом размышлений. – Скорее энергия веры. Я тоже не очень большой специалист, но, кажется, примерно понял, в чем проблема. Конечно, местная специфика довольно отличается, но, строго говоря, если возвращаться к нашему разговору, она хотела стать божеством, а вместо этого превратилась в чудовище?

– Значит, вчера ты огорошила этим свою «старшую сестру», и та убежала спасать от сей участи вашего младшего брата. – Отказать в способности собирать информацию, и делать из нее правильные выводы, впрочем, Медлительному Хранителю было сложно. – И вряд ли планирует сделать это аккуратно и тихо, если я правильно понял ее словесный портрет. Хочешь воспользоваться шумом драки и проскользнуть в тыл «врага» и добраться до мозгового центра всей это истории? Не ожидал от тебя такой изощренности. По крайней мере не в семейных делах.



- Уфуф, получилось очень естественно, наверное лисье коварство разыгралось. - не стала отказывается от само собой заслуженной похвалы Тай. - Но все верно, разве что это на самый-самый тыл. Ересь вот уверена что храм это просто храм, достаточно вспомнить как редко его посещает сама Мама, а настоящая секретная база куда предположительно спрятали мелкого в другом месте.

- Подозреваю что этот демонический кот скорее сбежит сам. Если ему там не понравится… Если честно, понятия не имею как он относится к Маме. - при мыслях о маленькой и жутко милой «твари» самодовольство Сотни сменилось легкой задумчивостью с оттенком печали. - По сравнению с ним у тебя очень экспрессивная мимика, а он при этом еще и молчун. Забавно. Я как-то об этом не задумывалась, но вы в чем-то похожи. Он например тоже умеет телепортироваться к знакомым. Ну, все уверены что умеет. Когда я ездила к нему и… старшему в гости в Ивату, он несколько рез перехватывал меня в самых неожиданных местах. А потом, провожая, еще каким-то образом догонял, например внезапно обнаруживаясь на соседнем сиденье маршрутки…

- Хмфуф… Да. Превратилась в чудовище. - Тай мотнула головой словно вытряхивая из нее печальные мысли и решительно двинулась к Мяте подставлять под щупанье свою пушистость. - Мм~м, а у тебя есть какие-то соображения почему и как это произошло? В греческой мифологии случалось что-то похожее?



– И довольно часто. – Задумчиво ответил, Хранитель, погрузившись в какие-то свои размышления, неумело почесывая кицуне за ухом, своими деревянноватыми пальцами. – В мифах, обычно не говорится об этом напрямую, но у меня, как ты понимаешь, был и более достоверный источник информации. Впрочем, с ходу я могу припомнить только одну личность, которой удалось это провернуть. И то сказать, без путешествия к берегам Стикса у него на этом пути не обошлось.



- Ии~и кто эта личность? Берегам Стикса? - заинтересовано переспросила Сотня, помогая неуклюжим почесываниям двигая собственной головой.



– Дионис, разумеется. – Как о чем-то весьма самоочевидном, заявил невозмутимый грек, продолжая медленно перебирать пальцами. – Знаешь, сейчас его изображают этаким весельчаком и балагуром, но само по себе слово «вакханалия» означает совсем не добродушную вечеринку. Достаточно копнуть легенды чуть глубже, и понимаешь, что добрый бог вина Вакх со своими спутниками и кровавое безумие всегда шли рука об руку.

– То же самое можно сказать и о втором смертном, взошедшем на Олимп. Геракле, убившем в приступе безумия своих жену и детей. Знаешь, их обоих называют детьми Зевса, а эти вспышки приписывают его ревнивой супруге, но… вполне возможно, что это именно последствия того, что будучи изначально смертными, они не были приспособлены для течения через них божественных энергий. И начав обретать божественность, начали терять контроль над рассудком.

– Звучит довольно похоже на твой рассказ.



При упоминании убийства греческим героем своей семьи, до этого радостно вилявший хвост кицуне печально обвис, а ухмылка резко убавила в ширине и вообще став выглядеть как-то фальшиво. До этого отмахивавшейся от опасений уверенностью что все обойдется и общей несерьезностью отношения к подобным вещам, Тай почувствовала словно ее окатили ведром ледяной воды. Коварство? Глупость. Ужасающая и печальная глупость. Сталкивающая членов ее семьи друг с другом. Не стоило рассказывать все это Сестре… и возможно она поторопилась с избавлением от Искажения. Что если Мама и Касане серьезно навредят друг другу? Что если… Касане преуспеет?

- Но… они ведь в конце-концов стали нормальными, полноценными и адекватными богами?



– Эм… – С долей чувствующейся, или точнее угадывающейся даже через его маску неловкости протянул Хранитель, кажется, тоже догадавшийся, что сказал что-то лишнее. Впрочем, не настолько, чтобы начать привирать, чтобы ее успокоить, похоже.

– Дионис да. Ну… не уверен на счет адекватности, но полноценным действующим богом он стал. Ойстр намекал, что это может быть связанно с тем, что он спускался в Аид… загробный мир. Стикс это река, которая течет там. Но старый сатир никогда не бывал достаточно пьян, чтобы начать болтать о прошлом, но недостаточно, чтобы не заснуть на середине рассказа. Не знаю, означало ли это, что он умер и сумел воскреснуть, но… звучит правдоподобно.

– С Геркулесом сложнее. Источники довольно сильно противоречат друг другу, и нигде нет никаких свидетельств о том, чтобы он как то проявлял себя в качестве божества. И… скорее всего, это значит, что он провалился. Как и многие другие.



- Выходит человек не может стать богом не изменив в начале свою природу. А Ворона только помогает избавляться от симптомов… и действительно ведет какую-то свою игру. - пробормотала Сотня, но потом немного встрепенулась вновь поднимая взгляд на соседа. - А. Я кажется про нее забыла рассказать более подробно. Агама, Белая Ворона, как и Танигара-сама была одной из семи богов-хранителей. Самой слабой и возможно предавшей остальных, помогая Маме. А потом давшей мне сбежать, чуть ли не направив к руинам храма Танигары-сама, наверняка зная что я смогу его реанимировать. Она же меня обучала, как-никак. Так что к ней и так была куча вопросов, только что ставшая еще больше. Вот.

Изменить природу. Умереть и Воскреснуть… Почему бы и нет? Вялая и натянутая улыбка Ночной Сотни, схватившейся за одну весьма наглую и амбициозную идею, начала возвращать себе временно утерянное коварство.

- Уфу-фу-фуф, как думаешь Плющик уже проснулась и подслушивает?



– Наверняка.

- Уфу-фу-фу, не страшно. Ладно, надо бы собираться. У меня как раа~аз есть идея как замаскироваться так что меня ни за что не узнаа~ают другие служительницы…

Заключавшаяся разумеется в том что бы облачиться в «приличной» длинны и ярких цветов кимоно, то есть в то во что Ночная Сотня или Тай до ее разделения на две половинки позволяла на себя одевать только под угрозой страшного наказания. И то отбрыкиваясь и ругаясь, обещая высвободиться из угнетающе душащих всю ее темную сущность светло церемониальных или ярко праздничных одежд у всех на виду в самый неподходящий момент. Впрочем на одной теперь уже не на столько противоестественном розовом кимоно мико останавливаться не собиралась, решившись не заплетать волосы в свою неизменную косу и даже отказаться от колокольчиков и черных перчаток.

Впрочем перед тем как приступать к истязанию своего сохранившего любовь к стильно темным и красным цветам чувства прекрасного, следовало вспомнить про данное дриаде обещания дать себя осмотреть после превращения. Ну и проверить не написала ли что-нибудь сестра.

Что до коварных планов по проскальзыванию в тыл «врага», их упрощенной версией с Мятой уже поделились, а более полная версия была немногим менее лаконична и по большей части состояла из логистических подробностей. Вроде того на какую электричеку, а в последствии на какой маршрутный автобус нужно было садиться. А дальше просто притворяться обыкновенными туристами приехавшими поглазеть на одно из национальных достояний, один из самых если не самый крупный в стране синтоисткий храм, пошвыряться купеной у служительницы едой в шарообразно толстых медведей и нагрузиться всяким сувенирами. Дела делами, а потратить немного времени на небольшую экскурсию было не жалко. Разве что, помня об осторожности не снимать маску и помалкивать в присутствии служительниц что бы не не узнали «молодую госпожу» по голосу.

Учитывая что посетители могли свободно разгуливать по открытой части храмового комплекса из множества зданий, проблем с тем что бы улучив момент перемахнуть через забор или сделать небольшой крюк через заросли, даже будучи облаченной в кимоно проблем быть не должно. После чего оставалось только прокрасться до домика в котором жила и работала, возясь со всякими бумагами, Ворона, главное подобрать время когда она не будет занята проведением для туристов какой-нибудь церемонии. Скрыться от ее вездесущих птичьих глаз, по опыту Тай, было возможно при определенной доле удачи, однако сегодня она вообще не собиралась это делать. Намереваясь, встретившись взглядом с поблескивающей красными глазами вороной, снять маску и помахать ей рукой.