[VtM] Бешеные псы Сан-Диего | ходы игроков | Глава V. В ресторане "Республика"

"Республика" находилась в том же доме, что и пивная, только вход в него был с фасада. Вход на парковку отеля и ресторана, а значит, и доступ к этажу для собратьев, где находился гайд-парк, был открыт круглосуточно. Добрая половина парковочных мест внизу была занята. В фойе ресторана компанию, пополнившуюся незаметно присоединившимся к остальным по дороге Джейсоном, встретил мужчина в форме отеля. Обычно встречающему нужно было назвать условную фразу, чтобы он проводил гостей к ведущему на третий этаж лифту, но на этот раз человек сам вышел к разношерстной компании.

- Мисс Тара просила вас проследовать в зал на втором этаже. Он зарезервирован для вашей встречи, - сообщил он, провожая компанию к обычной лестнице. В фойе никого другого не было.

Второй этаж "Республики" был выполнен в виде здоровенного банкетного зала с небольшим подиумом у одной стены, сияющим паркетом, на котором были разбросаны несколько круглых столиков, накрытых длинными скатертями и задвинутыми за них низкими округлыми креслами, и высокими окнами, полускрытыми длинными светлыми гардинами.

За длинным банкетным столом без скатерти, стоявшим на подиуме, уже расположились люди Мессера и сам Бруджа. Они что-то обсуждали с хмурой Тарой, восседавшей прямо на столешнице.
Баронесса сегодня была в обычных голубых джинсах, местами потертых, светлой блузке с шитьем и легким джинсовым жилетом. Светлые волосы немного ниже плеч были увязаны в два ровных хвоста за ушами.
Кристиан Мессер, высокий широкоплечий мужчина средних лет, что-то ближе к сорока, чем к тридцати, все еще, несмотря на прошедшие со времени смерти годы, не расстался с военным полубоксом, подернутым серебристыми нитками седины. Светлые джинсы, темно-синяя с полоской футболка, болтающиеся на воротнике темные очки. Ни оружия, ни даже пустой кобуры на нем видно не было.

Рядом с ним, закинув ногу на ногу, сидела Аннабель, в эту ночь снова в черной коже и со строгой косой. Она скользнула взглядом по лицам вошедших, слегка притормозив на лицах Джинджер и Эрвига. В холодных голубых глазах ничего не отразилось.
Джой усмехнулся и помахал Джинджер. Худой темноволосый парень с длинными, затянутыми в хвост волосами - по виду максимум 20-22, скривился и переглянулся с ним. Блондин, сидевший прямо на подиуме, тоскливо посмотрел на них снизу вверх. Плотный шатен сохранял отстраненное спокойствие, а вот высокий жилистый парень с длинными рыжевато-каштановыми волосами и темными глазами подхватился, вскочив на ноги при виде заходивших в зал.
- Кларент, - тихо сообщил Сэм, - тоже Бруха. И что он тут с ними делает?

Кларент дернулся, как от удара, Мессер кивнул новоприбывшим, вставая. Тара осталась сидеть на столе, опершись локтями о расставленные бедра.
- Доброй ночи, господа, - сухо поприветствовал он, - Джинджер, прекрасно выглядите. Рад видеть, что недоразумение у меня на складе не причинило вам лишних неудобств.
- Анджей, мои глубочайшие извинения. Мне сообщили о вашей жалобе, и я, рассмотрев ее и проведя расследование, к моему сожалению, убедился в ее обоснованности. Поведение моих людей непростительно, и никакие заслуги не могут его оправдать, - на этом месте он кинул яростный взгляд на Тару. Та выпрямилась, скривившись, как будто откусила что-то кислое.
- Я рад слышать такое мнение, офицер Мессер, - церемонно кивнул Гангрелл, - мы с товарищами много говорили о том, что в столь плотной ячейке, как ваша, подобные преступления должны были быть санкционированы сверху. Я рад узнать, что мы ошибались.
- Я проявил преступную небрежность, не следя за своими людьми должным образом, Враколейк. Но я и подумать не мог, что они... настолько забудутся.
- Забудутся? - рыкнул Найтингейл, - да ты же сам небось был в деле, такой же каннибал и дьяблерист...
Лицо Мессера замкнулось.
- Я не убийца, Найтингейл, - прошипел он, - я убивал на войне и забирал свою долю, долю, который был лишен по милости малолетнего ублюдка и которую я вынужден был забирать сам. Я не просил о такой судьбе, но я несу этот крест и стараюсь сделать все, что могу для общего блага.

- Господа, пожалуйста, спокойнее, - улыбнулся Андре, выходя на шаг вперед, - добрый вечер, Тара, добрый вечер, Кристиан, Аннабель, Кларент, ребята.
- Кристиан, мы очень ценим то, что ты делаешь и еще сильнее - то, насколько ответственно ты относишься к порядку и закону. Твои люди совершили нападение на Энджи, и ты признаешь, что его обвинение обосновано. Ты?...
Мессер коротко поклонился.
- Добрый вечер, мистер Мильер. Да, я признаю обвинения и выдаю Джоя и Персея на правосудие Тары. Я не буду их защищать. Я вижу их вину.
Молодой темноволосый парень сжал губы, опуская взгляд. Джой поднялся, вставая с ним плечо к плечу.
- Смотрите в лицо того, кого вы собрались убить без приговора, съесть, напитаться его кровью, - прошипел Мессер,- а ну оба подняли взгляд!

Джой зашипел в ответ, вскидывая голову и встречая взгляд Анджея, взгляд Персея был спокоен.
- Нас занесло, - сказал каитифф, - я не знаю, что на нас нашло. Мы слишком привыкли... к силе. К безнаказанности. Если ты простишь нас, я попытаюсь запомнить этот урок до самого конца. До Последней смерти. Командир... - он помолчал, - уже дал мне на нее посмотреть. Я не хочу. Я больше не буду!
- Он уже отказался от тебя, - напомнил ему Анджей, - что ты будешь делать, если я тебя прощу?
- Буду пытаться вернуться назад, - ответил Персей, - если командир не примет - пойду на войну. Вернусь на Средний Запад или на Восточное побережье, буду подрывать хэвены принцев Камми. Буду спасать невинных обреченных. Я... Мне показали Зверя. То, чем я был готов стать, когда напал на своего, когда... солгал и врал братьям, чтобы получить тебя. У командира хорошие методы. Я... я испугался. Испугался того, шаг к чему я сделал.

- А ты, Джой? - спросил Анджей, - ты испугался? Ты запомнишь этот урок?
- Врать не буду, - рыкнул Бруха, - нет. Но дохнуть я нихуя не хочу. Я еще должен Севен.
Внезапно он упал на колени там, где стоял, просто подкосив себе колени.
- Прости, а? - попросил он, - я так чувствую, что если я сейчас нужных слов не найду, даже если ты меня простишь, Мессер меня прикопает. Потому что я ему соврал. Потому что я очень плохой военный и не очень хорош в дисциплине. Но я чертовски хорошо дерусь с Шабашем и очень сильно хочу стать еще лучше и сильнее. Ты не понимаешь, я хочу вас всех защитить. Я хочу, чтобы никто не умирал, понимаешь?
Лицо Анджея исказилось. Он глянул на своих. Сэм открыл рот что-то сказать, но его перебила спрыгнувшая со стола Тара.

- Сейчас разбираем жалобу Анджея, - объявила она, - Найтингейл, у тебя есть что сказать по сути?
- Энджи, они же убийцы! Они же просто тебе на жалость давят! - высказался Бруджа.

Вышагивать на каблуках по тротуару было несколько менее приятно, чем гулять по дорожкам виллы, но Джинджер справилась. Правда, желание избавиться от платья и туфлей у Брухи постепенно росло, и не смотря на помощь очередного кавалера, теперь уже Аллана, и Рыжая не могла отделаться от ощущения, что все красивые вещи для женщин сделаны так, чтобы максимально ограничить их возможности и добавить дискомфорта. Красота-то требовала жертв, но, почему?

В зал на втором этаже Джи вошла все так же под руку с Алланом, оценила коротким взглядом собравшихся, встала по правую руку от Сэма, отстав от него на полшага, и, только потом, поймав себя на том, что заняла свое привычное место.
- Добрый вечер, - в улыбке Рыжей блеснули клыки и она не удержалась от ответа, - пустяки. Итог - важнее неудобств.

Обмен любезностями и перепалку Бруха оценила, и придвинулась к Сэму еще немного, легко тронув его за руку. Скандал прямо сейчас им нужен не был, даже не смотря на лицемерные заявления. Мессер мог сколько угодно раз сетовать на злую судьбу, но выбирал он сам. У него был выбор, диаблерить, или нет. Хорошим воином с тонкой кровью он бы не стал, это правда, но сила была не только в крови. В крови была быстрая сила. А "малолетний ублюдок" спас ему жизнь там, где мог просто убить. В общем, особого сочувствия к нему Джи не испытывала. Брал то, что было его по праву, но брал сам. Никто его не заставлял.

Джи едва заметно кивнула на слова Андре. Позвать его с собой было просто отличным решением. Никто из них не сгладил бы ситуацию лучше. А вот то, что Мессер отказался защищать своих людей, ей не понравилось. Они были его людьми, хоть и облажались, хоть и пытались его обмануть, и подставили всю стаю. И все же он отказался, как минимум на публику, и все равно они слушались его. И поддерживали друг друга, не пытаясь спихнуть на один на другого отвественность. Жесты и интонации от Рыжей не ускользали, или ускользали, но далеко не все. Джой, вставший с Персеем рядом. Послушно поднятые глаза. Яросный взгляд Мессера, и кислая мина Тары. Явно спорили о чем-то до прихода обвинителей.

Персею Джи поверила больше чем Джою. Что-то смог ему показать Мессер такое, что напугала каитифа до усырачки. Зверя? Смерть? Потерю себя? Рыжей было даже интересно. Этот парень уже пришел к Мессеру диаблеристом, а значит со Зверем должен был быть знаком не по наслышке. Что же его так напугало? И на долго ли хватит этого страха?
Джою Рыжая не верила. Не ясно было, понял ли он, что сделал не так, кроме того, что попался, не ясно было, раскаивается ли. Но Бруха ценила смелость и прямоту, а этого у ее соклановцу хватало.

- Переломать все дрова, до которых дотянешься, - тихо пробормотала она себе под нос, и хмыкнула, - кровь клана.
Ей было жаль этих парней, в какой-то мере они ей нравились. В Саббат они пошли бы в атаку первыми. Здесь... Допрос и казнь? Это и был их последний, измененный план? Ей было жаль того, первого плана в котором они хотели дойти до сути. Кажется, сейчас они позволяли похоронить правду под договорняком, и Тара к этому вела.

- Вчера мы говорили о том, что важно, чтобы такое больше ни с кем не повторилось, - напомнила Рыжая, беря Сэма за руку, - ни с ними, ни с кем-то еще. Что нужно сделать для этого?
Тара пыталась привести встречу к регламенту, разделить два дела, и замять все, что можно было замять, и Джинджер это не нравилось. Ни про какой регламент ставки она не помнила.

Наблюдая за парой Аллан и Джи, Эрвиг подумал, что он бы более гармонично смотрелся рядом с Джи. Нет, это была не ревность и не зависть, просто какой-то подсознательный вывод. Может потому что Аллан был азиатом? А он как представитель чистых кровей часто неодобрительно смотрел на смешанные пары... Кто знает.

В республике было все лучше чем он ожидал. Отдельное помещение, с окнами. Они правда далеко, а вот мест, где могут быть еще люди Тары не мало. Ну и сам зал. Право сцена в театре. Актеры заняли свои места и начали свое представление. Он любил ходить в театры. На классику. Внезапное озарение об этом заставило его улыбнуться. Какие-то детали из прошлого, создавали приятные ощущения целостности. В любом случаи, англичанин очень внимательно слушал и смотрел за сценой, пытаясь запомнить все детали. Кто как стоит, на кого смотрит, когда что говорит. И когда Анджей повернулся к ним, кажется ища поддержки, Эрвиг опять "завис". Как это бывает перед тем, что он собирается выдать какую-то информацию, или что-то обдумывал.

Когда пришел в себя, Джи уже начала говорить. Он нахмурился и тут же влез в разговор:

- Прошу прощения, что перебиваю. Баронесса Тара, мы не представлены. Мое имя Эрвиг, я вхожу в группу обвинения вместе с Анджеем. Я как и он подвергся нападению, из-за этого я имею серьезные провалы в памяти. Но вот голос одного из обвиняемых я помню хорошо. Персей, ты только что сказал, что напуган, что тебе показали Зверя, что ты имеешь ввиду? Как тебе это сделали. И так же говоришь, что тебе показали последнюю смерть. О чем ты? Что тебе показали? - уточнил он.

По словам Персея получалось, что он испугался того, что с ним сделали, но не капли не раскаивался.

Аллан не задержал руку Джи, когда та отошла к Сэму, встав справа от него, выпустил ее легко и свободно, но не посмотрел ей в след. Тореадор внимательно смотрел на тех, кто был здесь, впервые видя "группу Мессера" так близко, смотрел так же внимательно, как до этого еще вечером смотрел на Андре, а когда заговорили Джой и Персей и обернулся Анджей, тореадор уже смотрел на него.

Впервые за долгое время чувства Аллана отказывали ему - он искренне от всей души, хотел верить двум вампирам Джою, который искренне признался, что не испугался, Персею, кто будет хотеть вернутся к Мессеру, а если не выйдет то освобождать других вампиров, что уйдет и не вернется. Сам для себя Аллан хотел им верить, верить и просто "по-человечески простить", поверить, поверить их словам, простить... только так хорошо рассуждать, когда "не ты лежал с колом и не тебя приговорили к поеданию", так хорошо рассуждать, когда отношение остается безликим. Пусть тореадор и хотел им верить, верить просто потому что они сказали то, что сказали. Хорошо судить со стороны.

Пока тореадор не стал вмешиваться, Сэм и так был "на взводе", а последние пару ночей любое слово и Джи с Сэмом... впрочем это к делу не относилось, по этому тореадор стоял и наблюдал за тем, что происходило.

- Чтобы этого ни с кем не повторилось, существует единственный верный способ - избавиться от имеющихся и не допускать появления новых, - отчеканил Сэм, подставляя локоть под руку Джи.
- Попробовав витэ однажды, - Бруха глянул на Рыжую, вспоминая слова, - они уже не смогут остановиться. Все мы будем в опасности.

- Во всех нас живут и Зверь, и Человек, - глухим голосом парировал Персей, - Зверь голоден постоянно, но мы же не убиваем людей по своему желанию. Или ты убиваешь, Сэм Найтингейл? - внезапно показал он зубы.
- Не сметь, - рыкнул Мессер, Персей мотнул головой.
- Ты не в том положении, чтобы предъявлять претензии кому-либо, - добавил, видно, смягчившись, бывший военный, - разберись сначала со своими делами, и, если останешься жив, лезть в чужие.
- Терпеть не могу моралистов, - ощерился Каитифф.
- Как и все мы, - кивнул Бруха.

Тара открыла рот, чтобы что-то сказать, но Персей уже перебивал ее, Джоя, Джинджер - всех, кто пытался было заговорить.
- Из меня выбили говно до грани голодной френзи, - поведал обвиняемый, - и я понял, что я брошусь на любого. Не человека, не животное, никого живого. Я брошусь на своего, и я буду купаться в витэ, пока мой голод не насытится. И ничто иное меня не насытит и не удержит.
- Это не сила, - хмыкнул Персей, поднимая взгляд на Эрвига, - это слабость. Это величайшая слабость. Это больше, чем френзи, это состояние, когда не остается никаких ориентиров, кроме голода. Это грань, когда ты теряешь все, что у тебя есть - ты теряешь самого себя. Когда ты - не ничто перед своим голодом, когда тебя просто нет. Это - настоящий ужас, именно это, а не перспективы и последствия.

- Ты увидел, что твой путь ведет тебя к потери души?
- Я не религиозен, - дернул головой Персей, - богу, если он и есть, на нас срать.
- Душа - это не вопрос религии, - пояснил Анджей, - это вопрос духа. Душа - это то, что делает тебя собой, что отличит тебя от других, пусть бесконечно на тебя похожих. Ты увидел, что ты теряешь душу?
- Что я ее уже почти потерял, отче, - хмуро хмыкнул Персей, - что я ее очень круто потерял.
- Ты ее нашел, - торжественно возвестил Гангрелл, - такими вопросами ты все сильнее привязываешь ее к себе. Что делает тебя тобой? Что самое страшное в жизни и нежизни? Где грань между Зверем и Человеком, и кто мы, люди или Звери? Почему нужно останавливаться, и где та грань, которую не стоит преступать...
Большой мулат смутился, замолкнув на полуслове.
- Простите меня, друзья, я, кажется, увлекся. Одним словом, за то, что ты увидел, я хочу тебя простить. Я очень мягкосердечен и стараюсь не причинять незаслуженного вреда, поэтому я сначала посоветуюсь со своими товарищами, прежде чем заявлять это официально. Сэм, твое мнение я уже слышал. Ты не хочешь его поменять или чем-то подкрепить?
- Я увидел главное, что удержит этот случай от повторения, - пояснил он, - я увидел рождение совести. Пусть в страхе, пусть в крови и боли, но я увидел рождение совести в словах этого юноши.

Напор со стороны Персея был крайне сильным. Он прямо изливал душу, открывал сокровенное, это невероятно подкупало. Ему хотелось верить. С ним хотелось иметь дальше дела. Эрвиг кажется даже сам поддался этому влиянию, когда Сэм и Анджей начали обсуждать ситуацию, явно собираясь отпустить как минимум Персея. Если бы не серьезная тренировка с наставником, особые техники, которые позволяли весь эмоциональный поток превращать в факты, он бы уже присоединился к тем, кто прощает. Но к счастью, или нет, все было не так. Он внимательно посмотрел на Персея, перевел взгляд на Анджея и Сэма.

- Вам известен интересный факт, о том, что социопаты прекрасные лгуны? Из-за того, что они не чувствую угрызений совести, раскаяний, любви, сострадания, они могут врать невероятно правдоподобно. - сказал как бы невзначай Эрвиг.

- Сэм, Анджей, вы слушаете сердцем, но только им. Слушая так, хочется верить в людей, в собратьев. В исправление. Это очень хорошая черта, дающая нам понимание, что в нас еще осталось что-то от людей. - он одобрительно кивнул.

- Но помимо чувств, привык все смотреть через факты и анализ. Персей говорит все общими словами. Он специально не акцентирует внимание, на том, что сделал с нами или дела с другими. Так же не говорит о том, что подобное не повторится. Он говорит о страхе смерти, о страхе полностью стать под властью зверя. То есть все раскаяния и понимания в том, что он потерял контроль, упустил момент, когда перешел за грань, которая его приближает к полной потери себя. А не в том, что он творил с собратьями. - спокойно произнес Эрвиг, даже как-то задумчиво.

- Но даже если отбросить это. Если отпустить его и Джоя, где гарантия, что они не затаили злобу? Город большой, они его отлично знают, пробраться и устранить обидчиков, тех, из-за кого они лишились всего, что у них тут было, почему бы нет? Придут, сделают свое дело и исчезнут. А могут ведь навредить сильнее. Вы ведь помните, кто они? Члены лучшей группы защиты города. Стена, об которую разбиваются стаи шабаша. Они знаю о численности, о складах, о о потенциале защиты, о сильных и слабых сторонах. Бесценный источник информации для врага. Даже если сами не решатся, их могут поймать и при помощи дисциплин все вытащить. Они знаю слишком много, о делах в городе, о защите города, о всяком. - заметил он.

- Но даже если это откинуть, все же это не наше с вами дело, а дело уважаемой Тары и собратьев занимающихся защитой города. Что вы предлагаете? Отпустить убийц? Чтобы они дальше убивали? Они ведь не остановятся. Просто, потому что, чтобы жить им нужно витэ. Сейчас они убивали, ведь не потому что у них не было возможности получить витэ. А чтобы стать сильнее, и главное, чтобы не стать рабами уз... - он почему-то задумался.

- У нас нет никаких гарантий, ничего, что скажет нам, они исправились, они больше не делают тоже самое что делали. Потому что им нужно это делать. Совесть вас не будет мучить, зная это? - уточнил он у Анджея, да и у Сэма.

Он сделал короткую паузу.

- Так что же делать? Как нам отпускать убийц, не получив гарантий, или хотя бы понимания, что им больше нет нужды убивать ради витэ? Ответ напрашивается очевидным, хотя и мало приятным. Узы. - он посмотрел на Персея и Джоя, а потом на Мессера и Тару.

Сандра тяжело вздыхает. За последние два дня она узнала о сородичах слишком много того, чего знать не хотела. Везде есть своё дерьмо. В Сан-Ди оно имеет другой оттенок, но запах и вкус тот же самый. Политика! Здесь, в этом огромном зале, перед лицом баронессы, особенно остро ощущаешь собственную незначительность. Стая не просто покусилась на слишком крупный кусок - она занесла нож над всем тортом. От них сейчас зависит, проляжет ли по сердцу города кривой надрез, или поверхность его останется гладкой и безмятежной. Ответственность! Второе слово, которое Сандра избегает, как огня. Одно дело отвечать лишь за себя и пса. Другое - принимать решения, которые аукнутся всем. И горел бы город синим пламенем вместе со всеми погаными интриганами - но ведь с ним вместе погорит и стая. То есть те, кого она обязалась защищать. А уходить, бросив на прощание "Hasta luego, chicos", - не вариант.

Сэм обещал договориться с Мессером, однако от его реплик так и веет плохо сдерживаемой агрессией. Горячий бруха явно перестаёт контролировать себя. На его фоне сдержанность Джинджер выглядит поистине выдающейся. Сандре казалось, всё будет наоборот: Сэму придётся притормаживать рвущуюся в бой Рыжую. Импульсивность сородичей начинает утомлять. Лишь соклановец - одинокий островок спокойствия и дружелюбия в этом хаосе - вызывает робкую надежду, что всё будет хорошо. Горячие головы как-нибудь договорятся, затем состоятся урезанные слушания, и можно будет наконец воссоединиться с Навахо. Сандра не расслабляется ни на минуту, но открывать рот не спешит. Градус накала страстей ещё не достигнут, чтобы те, кого дело непосредственно не касается, получили право голоса. Руки Джинджер на локте Сэма пока достаточно, чтобы угомонить того. Непоправимые слова, после которых Тара решит устранить всех свидетелей здесь и сейчас, ещё не произнесены. Её дело - молчать и оставаться начеку. Однако Анджей, кажется, спрашивает мнения всех. Почему-то он считает, что не может принять решение единолично. Это странно. Слегка пожав плечами, Сандра негромко произносит:

- Казнь этих ребят ничего не решит. Это всё равно будет происходить. Не они зарвутся, так другие. По сути они - такие же жертвы, - которых отдал на заклание собственный командир, чтобы отмыться самому. Но этого она не скажет вслух. Точно так же, как не озвучит вывод из своих слов: начинать нужно с головы, если действительно хочешь что-то изменить. Потому что это означает революцию и хаос. Дерьмо везде одинаково на вкус.

Тореадор стоя в стороне молча созерцал картину, которая была перед лицом: порыв Персея, чувственный, яркий, возможно был бы завораживающим; сдержанная речь Эрвига; Анджей желающий простить. В душе Аллану хотелось верить... верить в слова раскаяния. Но в этой комнате у каждого, Каин подери, была своя правда, выстраданная своим путем, своей жизнью, своей трагедией или комедией. Другое дело, что стоя здесь - забываешь, что город состоит не только из Тары или Мессера, а из множества других собратьев, кто не поймут - прощения, не примут милосердие. Потому что, Андре сам сказал, что ему пришлось расшатать город...
Тореадор встретился взглядом с Анджеем.

- Никто не может быть властен над чувствами, тем более над прощением. У тебя огромное сердце Анджей, но твое прощение посеет страх, что рано или поздно сделает Персея изгоем и скорее всего убьет совесть. Нужны понятные гарантии что Персей, этого больше не совершит, а так же время, за которое окрепнет совесть.

Джинджер хотелось верить. Хотелось верить Мессеру, Персивалю, даже Джою. Понять, простить, забыть, как страшный сон. И чтобы всего этого не было. Чтобы не нужно было никого казнить, миловать, что-то кому-то объяснять. К сожалению, в реальном мире, это так не работало. Нельзя было хлопнуть в ладоши и все исправить. Но Джи хотелось верить этим бойцам, нечаянно шагнувшим за грань. Нечаянно ли? Она верила им до тех пор, пока не заговорил Анджей, поверивший им, и Рыжая внезапно не поняла, что по-настоящему искренен тут только он, да еще злящийся Сэм.
Но Бруха все же дослушала и Гангрела, и заговорившего после него Эрвига, по крайней мере, пока тот не ляпнул про узы.

- Это что еще за камарильское дерьмо? - от удивления брови медноволосой красотки поползли вверх. Услышанное ее одновременно и поразило и возмутило.
- Нет, чувак, это противоречит самой идее свободы воли, Либертас. История восстания началась со лжи и предательств одних, и разорванных другими уз. Я надеюсь, я не верно тебя поняла. Но узы - это и не приемлемо и не эффективно. Сегодня они есть, завтра, - Джинджер щелкнула пальцами, - их нет. Это камарильцы с ними ничего поделать не могут. Но проблема даже не в этом. Анархи так не поступают. Чудили по доброй воле - пусть отвечают по доброй воле. Вот с узами ты конкретно лоханулся сейчас. А так - все правильно сказал. Или ты думаешь, их кто-то держит на узах и заставил творить эту херню?

Рыжая мотнула головой, отбрасывая назад рассыпавшиеся по пречу пряди, пристально посмотрела сперва на Персиваля, а потом на Джоя, и снова заговорила.
- Нет, - твердо произнесла она, - я вам не верю. Ты, - взгляд янтарных глаз вернулся к Каитифу, - искренне напуган. И не видишь дальше своего страха. Ты так и не понял, что именно сделал не так? Ну, кроме того, что попался? В следующий раз будешь осторожнее? - Джи улыбнулась и кивнула, предлагая Персею согласиться с собой и попасть в ловушку.

- А ты, - она вернулась к Джою, - ты даже не боишься, хоть и понимаешь, чем все это светит, слова ищешь. И, в общем, это хорошо. Страх - так себе мотивация. Ее на долго не хватает, и думать она мешает. Но, Джой, что пошло не так? Проще говоря, какого черта вас так занесло, Джой? Если "черт попутал", то я хочу разобраться, какой именно черт, кто он. Чтобы он больше никого не путал. У любого черта есть имя и адрес.
Джинджер заломила бровь. она действительно хотела ответов, а не театра.
- Кристиан, - неожиданно переключилась она, - вот ты не знал, что у вас там на складе какие-то родичи с кольями лежат, на обед заготовлены? И никто не знал? И ни у кого из вас, - Бруха обвела глазами банду оппонентов, - вопросов не возникло? Это - в порядке вещей? В порядке вещей - нападать на тех, кого вы защищаете, если вдруг приспичило? Да с какого черта вообще приспичило? А этот, - Джи кивнуа на Эрвига, - к вам вообще как попал? Я хочу разобраться, как вы вообще пришли к такой мысли, или кто вас к ней привел. Потому, что вы облажались, и облажались круто, и с этим тоже придется что-то решать. Но я не верю, что облажались настолько вы самостоятельно. Замять проблему уже не выйдет, надо ее решить. Но чтобы решить - надо понять, в чем она. И ключ к этому - у вас, ребят.

- Конечно, знал, - с нехорошей улыбкой ответил Мессер, - да, это в порядке вещей. Когда какой-то урод с клыками кого-то обращает, когда кто-то жалеет бабушку или тетю, когда кто-то хочет, чтобы его жена жила вечно. Когда шабаш посылает очередного своего клейменого разведчика, - он неожиданно кивнул Эрвигу, - или не очень клейменого.
- Как ты думаешь, Джинджер Бруджа, что происходит с такими в нашем славном городе свобод? Их отдают нам. Обращенных честными, благородными анархами, гордых бойцов за свободы и силу против камарильских поработителей и интриганов, мечтающих скормить маленьких вампиров злобным старцам. Их всех отдают нам.
- Не сверкай глазами, Сэмюэль Найтингейл, - рыкнул он, - ты выбираешь. Иногда тебе даже не говорят о возможности выбора, о том, что ты кого-то можешь забрать себе. Но все, от кого ты отказываешься, и все, кого тебе не собираются доверять, попадают нам на клыки. Если вы не собираетесь чистить свои ряды самостоятельно, это приходится делать нам, и тут вы, такие чистые,в се в белом, приходите и ужасаетесь.

- Да, парней сорвало. Да, они обманули меня в отношении тебя, Энджи, за что им обоим уже влетело, и я собирался дать им разбираться с этим говном самим, без моей помощи. Сумеют вылезти - пусть вылезают, не сумеют - достаточно нагрешили. В этом есть и моя вина, что не уследил, что не увидел этого дерьма в их честных глазках, когда должен был просечь и задать нужные вопросы.
- Пришли к мысли? - переспросил он, потом хрипло рассмеялся, - ну как же, госпожа баронесса, пришли к мысли! Не поведаете ли нам, как вы пришли к мысли, что если не убивать все говно, которое становят, смертных в городе не останется, а если выдавать шабашитских шпионов на слушания, уважая их либертас, они могут что-то не то сказать на весь город? И как красиво получается - когда тебе, Тара, нужны были беспринципные палачи, ты пришла ко мне. Когда твоя политика начала шатать твой трон, мы оказываемся виноваты. Все из-за того, что оказались недостаточно беспринципными для тебя, да?

- Заткнись! - заорала Тара. Ее бескровное лицо покраснело, руки сжались в кулаки, - так было нужно! Я не могу ущемлять права признанных вампиров, эти сраные либертас! Я должна о них заботиться, понимаешь? Даже о тебе, сраном каитиффе, назвавшим себя Бруджей! Город захлебнется, если оставлять все на самотек, и мне придется казнить уже не новообращенных птенцов, а полноправных вампиров! А эти молодые тонкокровые идиоты наслушаются шабашитской пропаганды и сами, понимаешь, сами отнесут город в руки Шабашу!
- Мессер, мы же тогда все обсудили! Ты все понял, а сейчас, значит, я во всем виновата?
- Я понимал и сейчас понимаю. Но кое-что ты не учла.
- Что же? - плюнула вопросом баронесса.
- Того, что ты можешь ошибаться. Ты ошиблась с одним, мои ребята начудили со вторым - и вот результат. Это был твой приказ, Тара, разбирайся сама с его последствиями. Я сделал все, что мог, но кое-чьим горячим головам двух выданных мною обвиняемых оказалось недостаточно, они захотели правды. Говори им ее, баронесса! Объясняй! - голос Мессера сорвался на рык.
- Ублюдок! - крикнула Тара, едва удерживаясь от того, чтобы на него кинуться, - предатель!

Аннабель вскочила на ноги и отступила на несколько шагов, делая характерный жест, как будто собирается скинуть с плеча ружье, но ружья не было. Джой, Бенедикт, Кларент и неназванный плотный шатен двинулись к Таре, двое слегка спереди, двое - по краям и чуть отступив. Персей отошел, вставая где-то за линией, на которой был Мессер. Тот остался там, где сидел.

- Спокойнее, господа, прошу вас, - потребовал Андре, подобравшись. В голосе его звучало несомненное требование.
- Андре? - вопросительно переспросил Анджей.
- Анджей, - в голосе маленького Брухи прорезался акцент, - пожалуйста, будь готов прикрыть нонкомбатантов.
- Перестань командовать! - вызверился на него Найтигейл, прежде чем повернуться к Таре, - Тара, это что, правда? Ах ты сука! Ты лицемерная дрянь!
Та перестала краснеть и побледнела.
- Нет, нет... - а серо-голубые глаза вампирши бегали по залу, - Сэм, но ты же тоже не соглашался брать на воспитание всех!
Пальцы бывшего каскадера изогнулись когтями, а клыки прикусили нижнюю губу.
- Ах ты лживая сука... - прорычал он еле разборчиво.

А хорошо жахнуло. Прямо сильнее, чем Рыжая расчитывала, и, как бы это не было странно, Бруха была этим довольна. Ей не нравилась выверенная манерная и этикетная говорильня. Когда говорят одно, а имеют ввиду другое, и вообще, говорят только для приличия, которое нужно соблюсти, и все учавствуют в спектакле по правилам. Тягучим давящим правилам, которые жестко диктуют и зачин и исход. Не ее правилам. Будь это ее правила, она бы еще приняла такое. А так пришлось кидать гранату. Не настоящую, конечно. Пока - не настоящую. Но что рванет сразу вот так, Джи не расчитывала. И ей понравилось. Седлать волну было куда как проще чем пытаться грести против течения в трясине.

- Стоп. Брек! - краем сознания Джи успела удивиться, поймав в своем голосе узнаваемые нотки Марселя. Это мог бы сказать он. Именно так сказать. И его бы после этого слушали. Получится ли у нее? Должно было получиться.
Рыжая сжала и отпустила руку Сэма. Если сейчас она поможет ему, контроль над ситуацией уже не возьмет, и она это понимала. Найтингейлу нужно было взять себя в руки самому. Очень постараться.

- Вас обоих подставили! - Бруха повысила голос, так, чтобы ее было слышно в начавшейся суматохе, и сделал шаг вперед, - Обоих. Подставили. Подготовили это дерьмо и навели на него нас. Кто-то, кто хочет, чтобы сейчас мы передрались. Кто-то, кто подсказал Таре, или поддержал эту "гениальную" идею. Спровоцировал и подтолкнул людей Криса. И сейчас хочет этой драки. Не делайте ему больше подарков! Мы сейчас должны говорить. Вместе.

Сандра слушает сорвавшегося с поводка Мессера, и брови её взлетают всё выше, а лицо искажается гримасой отвращения. Так вот ты какой, вольный город анархов! Вот какие у тебя нравы, вот цена твоей свободы. Кому-то нужно убирать улицы. Кто-то должен следить за тем, чтобы честным и правильным признанным вампирам жилось вольготно и спокойно. Почему бы не решить проблему таким способом, правда? Чем он хуже жёстких ограничений Камарильи или естественного обора Шабаша?

Сплошное лицемерие! Отвратнее, чем в Камарилье, потому что там оно хотя бы не прикрывается фиговым листочком благородных принципов. В него играют открыто. Тара же сделает всё возможное, чтобы стереть следы своих бесчестных игр.

- Анархи. Свобода. Либертас, - голос Сандры звенит от еле сдерживаемого презрения. Она демонстративно сплёвывает на пол. - Так, значит! Запрещать становление направо и налево - это хотя бы разумно. Бросать птенца на мороз, выживать, как можешь, драться с себе подобными за место под солнцем - хотя бы честно. Посылать к нему палачей, чистильщиков, с которыми он гарантировано не справится - мерзко. Посылать втихую, чтобы не пронюхали свои же, скармливать бесхозных птенцов диаблеристам в обмен на защиту - это называется "заботиться о благе города". Не о чём тут говорить, Джинджер. И не с кем. Подставили их бедненьких, надо же!

Невыносимо противно находиться в одном зале с этими... существами. Будто влезла пальцами во что-то липкое, тягучее, полуразложившееся. Ей доводилось по уши вымазываться и в грязи, и в крови, и в дерьме, лазить по помойкам - нигде это не вызывало такого отвращения, как здесь. Вдвойне непонятно и неприятно, что Джинджер, так бившаяся против питающихся невинной кровью, сейчас фактически занимает их сторону. Похоже, слепая уверенность в нерушимость идеи мешает ей разглядеть главное: нет здесь давно никакой Либертас. А может, и не было никогда. Сандра смещается поближе к Сэму: прикрывать тыл. Зверь внутри рычит, рвётся из оков самообладания. Ему указывают на место. Это не их город, не их драка. Она должна защитить Найтингейла и стаю, а не проливать кровь из-за чужих интриг. Интриг, которые в славном городе анархов оказываются ещё покруче, чем во Фриско. С двойным, тройным дном, а также всё новыми ошеломляющими в своей отвратительности деталями. Сандра не разделяла готовности Сэма показывать клыки. Теперь у них просто нет иного выхода. Согласиться, заключить договор - значит признать, что разделяешь лживые принципы баронессы. Ради чего, ради клоаки, гордо именуемой свободным городом? Да кто угодно будет лучше белобрысой змеи на троне!

Это та ситуация, когда ты толкаешь камушек, а обвал ринувшийся с горы разрушает целый город. Один небольшой толчок, в нужном месте и цепная реакция запущена. Он даже на мгновение "завис" просчитывая все варианты событий, которые сейчас могли произойти. Это было... Это вам не бумаги в кабинете портить. Цепочки событий столь сложны и прекрасны получались, что в такие моменты он мог понять Тореодоров.

Но не время любоваться. Он тут не ради разрушения, а ради созидания.

- Сэм, да и остальные вспомните для чего мы здесь. Если устроим бойню тут, город точно проиграет. Личные обиды и ошибки сейчас не важны, важно нечто большее. Думайте об этом. - проговорил он достаточно громко через шум.

Тореадор не выразил никакого удивление на откровенное признание Мессера, ни боли, ни удивления, ни даже жалости, а был холоден и даже спокоен, неприятно спокоен, словно очарован. Он отступил на пару шагов, но не к выходу, а так, чтобы увидеть всю сцену целиком - Мессера, восседающего на стуле, Тару, которую обходят четверо, Персея, кто отошел с линии обзора Мессера и Аннабель, которая сделала такой знакомый ему и понятный жест. С другой стороны - Сэм, который готов было вцепится Таре в глотку, Сандра, которая кажется рычала что-то и Джи, в своем ослепительном вечернем платье. Андре, который пытался это остановить.

- Хватит! Если вы тут решили убить друг друга, то завтра от города будут руины! Одну часть руин будут отирать шабашиты, которые возят в город кокс, а другую часть те азиаты-вампиры из ЛА, о которых никто не думает, а которые могут быть уже в городе.
- А если мы здесь устроим резню, то завтра резня будет во всем городе и все, что ты Тара, хотела спасти, ты Кристиан защищал, а ты Сэм воспитывал настоящих вампиров и помогал всем встать на ноги, когда ничего не осталось - все это не будет значить ничего.
Тореадор не кричал он говорил ясно и спокойно, совершенно не походя на истеричного актера.

Попытки Эрвига и Аллана донести свет рассудка до разума Брухи не возымели особого успеха - Сэм, только дернув шеей в ответ на увещевания, бросился к Таре, пытаясь повалить женщину на пол. Та, встретив его блоком, успешно отбилась, с легкостью откидывая крупного мужчину на несколько шагов. Из входных дверей и нескольких малоочевидных выходов, устроенных в нишах по длинной стенке, в зал кинулись вооруженные люди и собратья. Мессер подскочил, четкое формирование перестроилось в что-то, напоминающее круговую оборону.

- Нападение на Тару! - закричал один из них, светловолосый детина, кинувшись к на глазах восстанавливающему равновесие Сэму. Взгляд Андре, еще раз обежавший комнату, на мгновение стал затравленным, однако маленький Бруджа быстро собрался.
- В окно! Марика, Аллан, Джейсон, Эрвиг! В первую очередь! Затем мисс Сандра! Анджей, Джинджер, прикройте, пожалуйста! Плевать на Маскарад, спасаем наши души!
- Мы прикроем, уходите, - рявкнул Мессер.
Грохнул первый выстрел самого ретивого, но Мессер только дернул плечом. С десяток человек Тары окружали сейчас баронессу, разделяя обвинителей и обвиняемых. На толстых пальцах Гангрелла на глазах росли длинные острые когти.

Тореадор глянул на то, как меняется ситуация - сначала внезапный прыжок Сэма (понятно, что он поехал зверем и решил ее убить), потом как по команде появились люди и вампиры, а сам он стоя у стены смотрел на Кристиана и его людей... А потом вздрогнул и отшатнулся к стене, когда кто-то все-таки выстрелил и пуля полетела прямо в Мессера.
Резко бросил взгляд на Тару, уходя в сторону окон и пользуясь моментом, все-таки нашел силы.
- Тара! Любой, самый шаткий мир лучше того, что будем убивать своих! - Ясно сказал тореадор. - Здесь и сейчас это будет только начало, не надо начинать непоправимого!

Тореадор бросил взгляд на окна которые видел и отступил к ним, выполняя приказ Мессера, но пока не начали стрелять все, пока вампиры не начали убивать друг друга, был еще крохотный шанс, что он сможет докричатся до Тары, которая несомненно дала приказ своим людям, и все это может быть только поводом, чтобы порешить их тут всех. Но может быть, Аллан сможет докричатся до Баронессы, шанс был настолько призрачный, что сам тореадор в него не верил, но сейчас, чтобы хоть что-то вышло, надо было найти слова.

Переговоры переходят в активную стадию, и Сандра наконец понимает, зачем требовалось её присутствие. Миротворцы что-то вещают, не понимая главного: всё уже сказано. Точка невозврата пройдена. Слова перестают решать, когда первый Зверь показывает зубы. Теперь надо просто драться, защищая то, что тебе дорого. Не ублюдочный этот город с его подковёрными игрищами и пущенными в расход птенцами. Защищать стаю. Сэма. Пальцы подрагивают, ногти заостряются, вырастают на глазах, превращаясь в смертоносное оружие. "Мисс Сандра" никуда не пойдёт, пока здесь свои. Она коротко взмахивает головой, не отрывая взгляда от светловолосого, избравшего своей целью взъярённого бруху. Повышает голос, прорываясь сквозь шумовой заслон. На лицо падает отблеск внутреннего бесшабашного огня.

- Я не брошу Сэма. Слышь, Найтингейл! Не надейся избавиться от меня, пока ты тут разборки устраиваешь! Либо все вместе уходим, либо я с тобой.

Я с тобой - это манифест. Я буду с тобой, когда нужно разыскать пропавшего птенца. Буду с тобой, когда мы ищем, кто бросил тела на нашей территории. Когда мы ломимся в склад Ястребов. Когда нужно прикрыть тебя в твоём странном, таком человеческом клубе. И когда ты должен показать лицемерной суке, что не смиришься - я тоже буду с тобой. Потому что понимаю тебя. Потому что с лживыми суками не садятся за стол переговоров. Они умеют запудрить мозги, убедить, доказать, что так нужно было, только так и больше никак, что у них не было выхода и вот это всё. Соглашаясь, становишься соучастником. Теряешь себя. Но и они не оставят нападение на свою драгоценную персону без симметричного ответа. Бросив Сэма, стая обрекает его на верную смерть. Тара не оставит свидетеля, как не оставит в покое никого из тех, кто был в зале. Вопрос времени, когда она доберётся до каждого. Так какая разница, когда это случится?

Дали бы ему такой сценарий на анализ, он бы признал, это статистической погрешностью, которой можно пренебречь. И вот он сам стал частью это погрешности... Возможно впредь, следует не пренебрегать, а разбирать и планировать варианты? Хотя бы там, где были людские жизни. Выдохнув он сунул руку под пиджак, а потом шагнул перед Алланом, прикрывая его:

- Прольем кровь здесь, прольем ее на улицах. Нужно продолжить разговор. - добавил он к словам Аллана свои.

- Блядь, Сэм, нет! Стой-стой-стой! Нет! Зараза! - Джи поняла слишком поздно, что зря отпустила руку соклановца. Кровь уже летела горячей волной по венам, растягивая для нее секунды, но то были не те секунды, которые она упустила.
Не те, которых Найтингейлу хватило, чтобы бросится на Тару, а ей, чтобы отшвырнуть его назад.
В зале внезапно стало тесно от бойцов Тары. Надежда на то, что они пришли только чтобы защитить ее, разбилась месте с первым выстрелом. Если ей был нужен повод, чтобы похоронить их всех, то это был он. И они с Сэмом напару его дали.
Нужно было уходить. К окну, прикрыть своих, и уходить, наплевав на роскошное платье, на Мессера, и его людей, на Тару. Уходить и не останавливаться до самой канадской границы. Все рухнуло. В который раз. И, не то, чтобы это было ново, не без ее участия.
Правильным сейчас было уходить.
- Мудак, - ругнулась сквозь зубы Рыжая, - Ты меня на складе не оставил, а я должна тебя тут бросить?!
Четыре шага до окна. Четыре - до Сэма. Джи знала, что врядли удержит его, и что врядли сорвавшийся с катушек Сэм, остановится. Но ей так хотелось верить, что все происходящее еще можно было остановить, а френзанутое недоразумение - исправить.
- Нет! - Джи безнадежно рванула к Сэму и попыталась прижать его к полу, - Лежать!

- Я лежу, - с рычанием выдавил из себя Найтингейл, не оставляя попыток подняться, - я лежу, пока, но я не собираюсь тут лежать и ничего не делать! - заорал он.
- Ты убийца, Тара! Это все - одна огромная подстава, и ты убийца, Тара! Я тебя пальцем не тронул, и не буду трогать - смотри, я лежу, я даже не пытаюсь снова вырвать твою лживую глотку! Ну что, отзовешь своих псов? Я и так прекрасно знаю, что нет! Мы дали тебе повод избавиться от проблемы, да?!

- Вот ты, Найтингейл, и дал, - сквозь зубы процедил Андре.
- Кристиан, пожалуйста, - голосом надавил он.
Мессер со старательно поддерживаемым скучающим выражением лица поднял руки.
- Ни на кого не нападал, и мои люди тоже не нападали, - так же проговорил он.
- Тара, отзови своих бойцов, и давай вернемся к цивилизованному диалогу, - потребовал Бруджа, - не позорься. Найтингейл не справился с эмоциями. Бывает. Наш клан вообще славится излишней импульсивностью. Видишь, он хочет вернуться к диалогу. И этот маленький тореадор тоже хочет. И светловолосый шабашит тоже хочет. А уж как Андре с Анджеем хотят... Да, насколько я могу оценить, Андре от окна отделяет один прыжок, и я сомневаюсь, что твои люди смогут его остановить. Продолжения агрессии не хочет даже милая рыжая (*) леди, и ты, Сэм, Найтингейл, конечно, попросишь свою подругу не делать ничего скоропалительного, - это было скорее требованием, а не просьбой.

Тара замерла. Ее взгляд метался между Мессером, Андре, Джинджер, лежащим Сэмом, Алланом и Эрвигом.
- Спасибо за быструю реакцию, ребят, - наконец улыбнулась баронесса, - отойдите, пожалуйста, к стене. Видите, вы нервируете договаривающиеся стороны. Окей, ребята, отойдя от нападений и обвинений и вернувшись к нашему делу - Анджей, что скажешь о судьбе этих двоих?
- Они виновны, - твердо ответил Гангрелл, - но я вижу в них возможность исправиться. Я требую для них наказания в виде уз к заслуживающему доверия опытному сородичу, такому, как, например, Андре или Тиль Устер, который проследит за тем, чтобы они прошли свой путь исправления и гарантировали бы, чтобы эти двое ни на кого более не напали.
- О точной кандидатуре тогда поговорим позже, - кивнул Мессер.
- И в более приватной обстановке, - добавил Андре.

- Джой, Персей? - обратилась к ним Тара, - вы согласны с приговором?
Вампиры, успевшие слегка разползтись из боевого построения, переглянулись внутри всей группы, и кивнули.
- Да, - коротко ответил Персей. Джой думал дольше, глянул на Мессера, потом на Найтингейла, на Джинджер.
- Да, - наконец, согласился и он.
- Отлично! - воодушевилась баронесса, - переходим тогда ко второй жалобе! Сэм, что у тебя было про нарушение Маскарада?

Найтингейл встал с пола, относительно вменяемый.
- Ээ... да, - приосанился он, стряхивая с куртки воображаемую грязь.
- Твои люди, Кристиан Мессер, допустили большие волнения у меня на территории, в Ист-Вилледж, когда при транспортировке Энджи и Эрвига оставили их без присмотра, и их увидел человек, рассказавший об увиденном районным бандитам. Поднялись слухи о маньяке, район стоит на ушах, все говорят о том, что кто-то забивает людям в сердца колы!
- Да, мне рассказывали об этом, и я извиняюсь за вынужденные действия ребят, - наклонил голову Мессер, - но причиной их были те же бандиты, о которых ты говоришь. Они всерьез решили остановить наш пикап, и мы были вынуждены избавиться от груза, чтобы не устраивать перестрелку средь ясной ночи. Лучше закрой территорию, Найтингейл, если проезжающие по ней собратья могут столкнуться с такими неприятностями. Ну и, если решим дело полюбовно, я не буду заострять внимание на симметричном нарушении Маскарада на нашем складе в порту и сопутствовавшие ему беспорядки, стрельбу, угнанную машину, необходимость фальсифицировать записи с камер наблюдения и прочие расходы.

Лицо Сэма кривилось от каждого нового перечисления.
- Да, ты прав, - с готовностью кивнул он, - закрытие территории может не допустить таких ситуаций в будущем. Надо будет оповестить город о том, что через Ист-Вилледж лучше не ездить на грузовиках и пикапах. Внимание наших бандитов, по моей информации, в основном направлено на них.

Кажется на время удалось приостановить кровопролитие. Надолго? Не известно. Но даже если что-то сейчас и продолжится, они вроде бы пришли к какому-то решению и смогут его озвучить на слушании. Если доживут. Аллан молодец, первым начал взывать к разуму, а не усугублять проблему. Ну и то, что Мессер и Тара смогли остановиться, тоже было их достижение и сильная сторона. Договороспособность , это очень важное качество для лидера. Да и для всех остальных. Очередной выпад Мессера Эрвиг все же не сдержался и произнес.

- Господин Мессер, если вам есть, что-то мне сказать, скажите, но давайте без голословных обвинений. - сказал он на очередные слова боевика.

Он глянул на Джи, сейчас она опять могла взорваться и уже после этого, все, разговоров больше не будет.

Люди Тары действительно оттянулись к дальней стене, настороженно поглядывая на происходящее. Сама баронесса внимательно прислушивалась к разговорам, пытаясь разобраться в происходящем и удостовериться, что все действительно собирается закончиться миром. На реплику Найтингейла она энергично закивала.
- Определенно. Сэм, тебе имеет смысл что-то попыттаься с этим сделать. Андре, вас не затруднит распространить информацию по городу?
- Конечно, нет, - кивнул маленький Бруджа, не собираясь расслабляться.

- Есть что сказать? - переспросил Мессер, оглядывая Эрвига, - ты о чем? Мэнни передал нам твое тело в обычном порядке. Шабашитский разведчик, приговоренный к смерти - по крайней мере, пока Баронесса не отменит свой приговор.
- Я? - ненаигранно удивилась Тара, - я в первый раз вижу этого собрата. У меня нет никаких оснований предполагать, что он - шабашитский шпион.
- Зато у тебя должны были появиться основания задать пару вопросов Мэнни, - пожал плечами Бруджа.
- Я потребую от него объяснений, - сухо кивнула баронесса.
Мессер усмехнулся.
- Не думаешь заняться сутяжничеством? - поинтересовался он у Эрвига, - правда, сомневаюсь, что попытка казнить Мэнни по официальным каналам тебе что-нибудь даст.
- В любом случае, пока даже не прозвучала жалоба, не говоря уж о предъявленном обвинении, - поспешила закрыть вопрос Тара, - по вопросам, которым была посвящена эта встреча разногласий у сторон больше нет?

Рыжая покрепче перехватила Сэма в ответ на его рык и мимо воли ухмыльнулась. В принципе, резко поднять его из этого положения она тоже могла бы, если бы понадобилось. Но отпускать соклановца она пока не собиралась. "Вырвать глотку" он мог обещать кому другому, но не Баронессе Таре. Тут, стоило признать, вырывалка у него не отросла, да и ни у кого из них. А уж с вывалившими бойцами им было не тягаться, даже при поддержке банды Мессера.
Но, кажется, кому-то тут хватило здравого смысла и на себя, и на Тару. Неожиданно этим кем-то оказался Кристиан Мессер. Ожидаемо - Андре.
Прижав распластаного на полу Сэма, Джи ловила каждое движение. Бойцов Тары и Мессера. Самой баронессы. Тара решала, сомневалась, и решила. Кровавая баня откладывалась. На отмену Джинджер даже не надеялась.
Но Тара решила. И даже, похоже, продолжила спектакль по своему сценарию, спросив Анджея о наказании. Рыжая отпустила Сэма, встала, оправила платье и отошла на шаг, сделав вид, что именно состоянии одежды сейчас беспокоит ее больше всего.
Ответ Гангрела, однако, удивил ее и заставил отвлечься. Рыжая глянула на него, на Тару, на Персея и Джоя, удивлено подняв брови. Узы. Снова узы. От этого просто воняло Камариллой, и Джи скривилась, сцепив зубы. Возражать еще раз она не стала. Толпа бойцов Тары, отступившая не далеко, лишь к стене, очень мотивировала помалкивать. Но узы? Как такое вообще могло обсуждаться среди Анархов?
Проблему уз Рыжая могла бы решить, но она не была уверена в том, что хочет помогать подсевшим на вампирскую кровь диаблеристам. Ей было сложно решить, что более неприемлемо, преступление этих двоих, или наказание за него.

С Маскарадом вышло так, как она и предсказывала. Маскарад в районе за маскарад на складе. Другое дело, что районный заткнуть будет куда как сложнее, в этом она сегодня убедилась. Но причиной того, что это нарушение зашло так далеко, было как раз то, что они-то свой район вообще не контроллировали, и Рыжая не была уверена в том, что об этом стоит заявлять во всеуслышание.
И с Маскарадом и с людьми Пабло, или кто там взялся машины останавливать, можно было бы порешать, но Джинджер понимала, что сама она не вытянет. И, не у Тары же просить помощи. И не у ребят Мессера.

- Это ведь Мэнни сказал тебе, что люди Кристиана претендовали на наш рассадник бандитизма? - приподняв брови переспросила Рыжая у Сэма. Ответ она знала, ей было важно, чтобы в этой комнате услышали ее вопрос, - Что, дескать, люди Мессера претендовали на наш район, но он поддержал нас, а мы вот такие-сякие, за Маскарадом уследить не можем. Ну, было ж такое, когда вчера он позвал тебя поговорить про тела с колами. Не то, чтобы без этого мы не раскрутили это дело... Но он ведь говорил так.
- Кристиан, - Рыжая прямо глянула в лицо лидеру банды Ястребов, - это правда? Тебе был нужен Ист Вилледж?

Тореадор глянул на Андре и посмотрел на Мэссера (не смотря на то, что Кристиан уже получил первую пулю), когда они вдвоем смогли угомонить Тару и что та отозвала своих людей, а потом выдохнул отойдя к стене, так чтобы с одной стороны от него был Эрвиг и он мог видеть Тару, Мэссера и Андре, а так же держать в поле зрения Сэма и Джи.

- Джи, пожалуйста, мы кажется уже решили все вопросы, которые нуждаются во внимании и которые мы собирались обсуждать. Вопрос о территории, если никто не против, я думаю, сможем обсудить в личном порядке, к тому же до слушаний у нас еще предостаточно времени. - Голос тореадора звучал спокойно и сдержанно, сначала он посмотрел на Джи и Сэма, потом на Мессера.

- Ну да, - признал Сэм, - говорил. Что Мессер хотел забрать Ист-Вилледж себе, а он, Мэнни, встал на нашу сторону. Мол, кто первый встал, того и тапки.
- Мессер, - поморщился Бруджа, - Джинджер, я с вами не настолько знаком, чтобы мне было приятно слышать от вас имя, вас никак не касающееся. Давайте по фамилии.

- Да, я думал над тем, чтобы забрать его. Он граничит с районом, где у нас оборудован склад и убежище, у него интересные перспективы, но по трезвому размышлению над тем, что я смог узнать о нем и его порядках, я понял, что не готов возиться со всеми проблемами, которые он создает. К тому же вся эта история на мой вкус пахнет большими неприятностями. Так что да, было время, когда я им интересовался, но сейчас на вашу территорию я не претендую.

- Как скажете, - Рыжая дернула плечом. Ей бывший военный не очень нравился и без осаживаний из-за имени, - мистер Мессер.
С тем, что от Ист Вилледжа слишком много гемороя, Рыжая была согласна, да и, в общем, ей не так важно было, что ей ответит Кристиан Мессер, ей было важно задать вопрос, и, может, навести и его и Тару на одну простую мысль. Было действительно очень похоже, что их стравили, да так, чтобы вытрусить всю корзину грязного белья, и было похоже, что сделал это Мэнни.
- Ясно, - кивнула она, проигнорировав просьбу тореадора. Не подчинялась ему она почти демонстративно, - а главное, как вовремя мы об этом узнали. Что ж, спасибо за честность. И да, Ист Вилледж - тот еще геморой. Ладно. У меня все.

- Тогда возможно следует покинуть это гостеприимное место и встретиться уже на слушаниях? - озвучил он то, что вроде бы очевидно, но все почему-то тянули.

- Пойдем, - кивком согласилась Джи, и вопросительно склонив голову на бок, глянула на Сэма. Она не была уверена, что Найтингейл додумается подать ей руку, но была бы не против сопровождения. А еще - убраться отсюда.
Брухе хотелось переодеться. И - поесть. А еще залезть в душ и попытаться смыть с себя всю ту грязь, что на них сегодня вылилась. Или, еще лучше, проснуться завтра и понять, что вся эта дрянь ей только приснилась. Но, переодется из этого всего было самым реалистичным. Это, скорее всего, удастся.

Тореадор только взглянул на Джи, но никак и ничего не сказал и лишь если Найтингейл не подаст руку Джи, подошел бы к брудже, подав руку для ее удобства.
- Госпожа баронесса. Господин Мессер, - тореадор коротко наклонил голову, казалось чуть дольше задержал взгляд на Ястребах и на Мессере, но нет, просто посмотрел, словно решил все запомнить. Пробежал взглядом по охране Тары у дальней стены и направился за всеми.

- К машине? Там можно поесть. - Уточнил он у всех присутствующих в лифте, скорее всего все были голодны.

Сэм, тем не менее, подать женщине руку догадался, и сделал это картинно рисуясь и не забыв улыбнуться присутствующим.
- И в самом деле. Господа, предлагаю переместиться в здание, в котором будут происходить слушания. Если у кого-то есть дела, то встретимся там не позже, чем в 2.40, еще раз обговорим, что мы скажем, обсудим... Мессер, вы понимаете что, и выступим с совместным заявлением.
- Я предпочту обсудить детали того, кто будет отвечать за Персея и Джоя в "Мельнице" и позже, - уперся Анджей. Когти на его пальцах уже пропали, - но я согласен с Эрвигом в том, что это место выполнило свое предназначение. Офицер Мессер, вы гарантируете, что ваши люди никуда не пропадут в течение ближайших ночей?
- Обещаю, - кивнул Бруджа.

Обе группы вампиров потянулись на выход. Им никто не препятствовал.
Лестница вниз, фойе с приглушенным освещением, заторопившийся навстречу выходящим работник - тот самый, который встречал их чуть больше получаса ранее. На этот раз он нервно дернулся, провожая взглядом отряд Мессера, и поспешил открыть двери на улицу, улыбаясь Найтингейлу, Анджею, Аллану, Андре и Джинджер.
Группа Ястребов не спешила уходить.
- Есть вещи, которые я предпочту прояснить на месте и без лишних ушей, - негромко произнес Бруджа уже на улице, - в частности - понимаете ли вы, куда влезли, и что сейчас начнется. У вас есть поблизости место, где мы все можем собраться и поговорить? Без громких заявлений и попыток вцепиться в глотку, - взгляд его холодных глаз скользнул по Эрвигу, Джинджер, Сандре и Сэму.
- В это время ночи? - хмыкнул Андре, - не шути. Разве что на набережной. Тебе не кажется, что нас многовато для переговоров?
- Сколько есть.
- Променад - неплохое место для разговора, - вмешался Анджей, - я хотел бы узнать, что происходит, если мы все сможем удержаться от насилия. По крайней мере до окончания слушаний.
- Я не заинтересован в нападении на кого-либо из вас, - сухо проинформировал Мессер, - я уверен, что мои люди - тоже.
- Я была бы не против надрать одному придурку задницу, - заговорила Аннабель и внезапно улыбнулась, - но это может подождать.
Ее улыбка не померкла под тяжелым взглядом ее командира.
- Без лишнего юмора, пожалуйста, - надавил он.
- Прошу прощения, - щелкнула каблуками она, подтягиваясь на глазах. Улыбаться, тем не менее, она не перестала. Глядя на нее заухмылялся и молчавший Бруха, Кларент, и опасливая полуулыбочка промелькнула и на губах Джоя.
- Без насилия, кроме согласованного и допущенного обеими сторонами, - отрапортовала Вентру.
- Шеф, - заговорил Кларент, - все на взводе, все понимают, что шутки кончились. Не перетягивай.
- Я уже понеперетягивал, - рыкнул Мессер.
- От того, что кто-то рванет публично, лучше никому не будет, а нам на репутации еще одно пятно из-за сорванного в деловом центре Маскарада. Не перетягивай. Если кому-то нужно скинуть пар, пусть пособачатся. Мы все тут уже практически смертники, вопрос только в том, как и когда.
- Не лучшая идея - обсуждать подобное прямо посреди улицы, - вмешался Андре, - в самом деле, пройдемте хотя бы на променад. Кто не хочет - насильно не тащу, но поговорить надо.

Улицы без четверти два были уже малолюдны Тем не менее, отдельные прохожие все еще виднелись на тротуарах, по дорогам активно ездили машины. Стало прохладнее, но даже люди обходились накинутой ветровкой, и то не все. Колоритная компания больше чем в десяток вампиров, перегораживавшая широкий тротуар у подъезда отеля "Республика" и отчаянно привлекала к себе внимание, и мешала пытающимся просочиться по стеночке прохожим.
- Анджей? - неуверенно спросила Марика.
- Да, я считаю, что должен поучаствовать в разговоре, - ответил ей Гангрелл.
- А я тогда лучше посижу где-нибудь, - самоустранилась Малкавианка. Джейсон снова пропал из вида.