Лимб | ходы игроков | Exul

Хмель в голову бил мгновенно. На пустой желудок, с непривычки. Бах-бах по голове. Так, что мгновенно стол качнулся старый, с прожженными в клеенке дырами от сигарет. Дрыгающийся в предсмертных конвульсиях реликтовый холодильник особо громко зазвучал в тесной кухоньке, которую почти полностью занимал Виталя.
Он смотрел на товарища хмуро, все никак не в силах столкнуть две свои брови несмотря на усердие.
Пашка там у окна в комнате соседней затих.

- Ладно, допустим, - кивнул милостиво Виталик наконец, - Ты врач.
Это был прям неоспоримый авторитет для этого парня. Если врач говорит, что в городе эпидемия - значит так и есть.
- Начнём валить. Куда валить?.. К родителям? У меня родители в селе, за городом. Ну, ты знаешь.. Можем туда.

При слове "село" Ростислава аж передернуло. Казалось бы , кругом каннибалы бродят, кишки вытаскивают и жрут, а смотри ж ты - при мысли о том, чтобы перебраться в деревню у интерна возникло ощущение стойкого отвращения ко всему "негородскому". Как представит, что надо сено кидать, коров доить и по колено в говне ходить...

- Связь там есть? Транспорт? Если что, чтобы дальше двинуть? И за новостями чтобы следить?

По крайней мере, со жратвой в селе всегда порядок... По крайней мере, так казалось до мозга костей городскому парню.

- Связь есть, - уверенно и простодушно кивнул Виталя, - за туалетом у бабы Мани ловит неплохо. Надо ток заранее с ней договариваться, чтоб по времени.. И транспорт есть, чего не быть ему? Пара жигулей, несколько колясок.. Автобус даж есть! Ходит от станции железнодорожной в ближнем посёлке раз в день.
Не просто мухосранск, а какой-то особо изысканно удаленный от человечества мухосранск. Обитель доисторических людей.
- Речка зато, - продолжал нахваливать Виталик, не замечая выражения лица Ростислава, - рыба своя! Леса рядом, там на зайцев...
Его прервало мычание.
Из коридора прямо на Коновалова, издавая бессвязные звуки и бешено вращая глазами, пуская по подбородке слюну, шёл Паша, вытянув руки.

- Паштет, ты дебил? - спросил Ростислав, все-таки решив не дать Виталику проломить этому тупарю череп. С одной стороны - очень хотелось, чтобы именно так и произошло, с другой - это бы все только очень сильно усложнило...

А через секунду начал хохотать, как умалишенный - согнувшись пополам, рыдая, задыхаясь от смеха, настолько забавным, нелепым и неуместным был этот номер от соседа по комнате. Это разительное несоответствие того, что Пашка тут изображал и того, что какой-то час назад видел своими глазами Ростислав, породили в нем эту наполовину истерическую вспышку.

Наконец, кое-как успокоившись, он произнес:
- Короче, собираемся. Куда - по дороге решим. Село не так и плохо... Наверное.

"По крайней мере с оружием там должно быть попроще," - подумал Рост.

- Ну бля, - вытер обиженно струйку специально и красочно пущенной слюны Паша, скривившись, - похоже ж, не?.. Ну че вы...
Виталик смотрел на товарища по жилплощади с такой укоризной, с какой только мать могла смотреть на порвавшего недавно купленную курточку ребёнка. Тяжело вздохнув, гигант поднялся и пошёл послушно в свою комнату собирать вещи.
- Ну че вы.. реально валить собрались что ли? Да что за бред! Там норм все на улице, я десять минут пялился - ходят люди, ездят машины. Норм все.
Убеждал он кого-то. Возможно, оставшегося в кухне в компании бутылки пива Ростислава.
- Ну бля..
Паша потер свою шевелюру и глянул на Коновалова.
- Ладно, ток мне за Светкой зайти надо. Мы ж зайдём?..
Имена всех его пассий, которые менялись как акционный товар на полках, смешались в сплошную кашу в голове.

- Нахуй Светку, - поморщился Ростислав. Угрызения совести его больше не мучили - он окончательно признал себя совершенно конченным уебищем, бросившим на верную смерть уже сколько? Пять человек за день? Тащить за собой еще одну девчонку, которой придется все объяснять, которая вряд ли умеет быстро бегать или больно бить... Зачем? Чтобы толкнуть ее в сторону очередного больного каннибала, чтобы выиграть себе пару минут на побег?

Для этой цели и Пашка сгодится...

- Ты гонишь что ли?! Я без сестры не уйду!
Ах да. У этого ушлепка была сестра, точно. Ростислав смутно помнил ее. Даже не помнил родная или двоюродная.. Зато помнил, что она была полной противоположностью своего дрянного братца. Лаконичная, резкая, как пуля и бескомпромиссная, как медведь-шатун.
Она была ментом. Ну или как-то там связана с этой славной организацией блюстителей порядка.

- А, блин. Извини, мужик, подумал, ты про девку свою очередную... Ну, Светку да, можно. Правда думаю я, что ты ее сейчас вряд ли найдешь - там черти что творится.

Хотя, конечно, силовик, решительный, с табельным оружием в такой ситуации - прям то, что доктор прописал. Хых. Да и ксива лишней не будет.

- Да к ментуре подвалим и найдем, чо, - буркнул Паша, - она там всегда тусуется. И ночует, и зимует.. Дура тупая.
Любил он сестру.

***
Сборы не заняли много времени. У трёх парней холостяков не так много было вещей, не так много мыслей о том, что делать в такой ситуации. Паша и Виталик как-то сразу доверились Коновалову. Для Витали он давно был авторитетом, а Пашка, похоже, просто один оставаться стремался.
Одежда, вещи.. Ростислав видел, как Виталик педантично складывает в рюкзачок трусы. И как Паша забивает банками с пивом и консервами свою дрянную сумку через плечо.
- Команда, епта! - У порога Паша вытянул ладошку, надеясь получить пятюню. И надул губки, когда товарищи прошли мимо.

Улица дохнула холодом и морозцом. Весна снова отступила, сдалась под натиском не желающей уходить зимы. Небо заволокло тучами.
Тихий двор. Пустой. Ни людей, ни собак, ни котов. Только вороны хохлились на облезлых ветках.
- Автобус? Мож, такси вызовем?.. - Помялся Паша.

- Ага, щас такси, а потом сидеть без денег, - поморщился Коновалов. Эпидемия там или нет, а деньги всегда нужны. Особенно если все его опасения не напрасны и выбраться из города может оказаться совсем непросто. - Пошли. Автобусом докатимся.

В сопровождении двух не обделенных физической силой парней Ростислав и себя поувереннее чувствовал, надо сказать. По крайней мере, мысль о том, чтобы выйти на улицу, больше не вселяла панический страх.

Да и шанс на то, что щас его посадят в такси, а выгрузят уже в психушке, был поменьше.

Паша скривился. Надеялся, видимо, чертяка, шикануть, раз уж дело такое. Мутное. Открыл было рот, собираясь спорить.. но Виталя молча потопал, похрустел подошвой по грязному снегу к остановке и ему ничего не осталось, кроме как бурчать всю дорогу. Неразборчиво и монотонно.

Было в этой монотонности что-то.. омерзительное.
В монотонности серых домов и пустых улиц. В монотонности выстроенных в ряд ржавых старых мусорных баков, которые уже три года управляющие компании обещали обновить на новые. В монотонно висящих на столбах, подъездах объявления. Сдам, сниму, куплю...
Омерзительная монотонность жизни, что сейчас успокаивала и внушала уверенность.
Как в детстве кажется - стоит в темной пустой квартире включить бормочущий телевизор и засыпать уже не страшно.
Паша действовал примерно также. Омерзительно монотонно успокаивающе.

- Эй, Рост, а ты родителям звякнуть не хочешь? - Прицепился в итоге Паша к Коновалову. Он любил к нему цепляться со всякими дурацкими идеями и предложениями, - а может в больничку твою поедем? Там врачи типа, э..
Они почти дошли до остановки, встретив по пути лишь разбежавшихся кошек и жирных ворон, когда впереди увидели первый бредущий людской силуэт. Это была хромающая толстая бабка с пакетом, шкандыбающая в ту же сторону.
Виталя уверенно шёл на сближение.

Для произошедшего сегодня миру было слишком насрать. Все было точно также - и вот это преступное равнодушие выводило Коновалова из себя. Казалось бы, сейчас самое время небесам побагроветь, аду разверзнуться, начаться всеобщей панике... В нормальном мире должно было измениться хоть что-то, когда за день жестоко и зверски люди убивают людей в силу каких-то очень странных обстоятельств!

Но нет. Все было как всегда. Не то, чтобы Ростислав не был готов к подобному: те, кто не способен принять обыденность жестокости, насилия и смерти долго в меде не задерживаются. И все же сегодняшний день бил всяческие рекорды, а юноша все еще не мог смириться с этим.

- Нет, - ответил Пашке Ростислав. И все-таки, как и всегда, пояснил. - Если бы у них что-то творилось, как и тут, позвонили бы сами. Звонить и пугать смысла нет, чем меньше паники, тем лучше...

"Тем больше шансов нам уехать незамеченными", - подумал он про себя. Ведь, если о происходящем узнают, из города они могут и не выбраться.

- Из больнички я свалил первым делом, когда мужик загрыз уборщицу, - на самом деле все было не совсем так, но впечатлительному (и тупому) Паше чем красочнее, тем лучше - больше шансов, что правильно поймет.

- Виталя. Стой, - вдруг напряженным голосом предупредил здоровяка интерн, не прибавив больше ни слова. И сам двинул от бабки по широкой дуге ,медленно, стараясь в поле зрения не попадать. С одной стороны - ну бабка с пакетом, и бабка. С другой, он надеялся, что парни помнят ту историю, когда одна старушка - божий одуванчик - в припадке психоза одному санитару прокусила кисть, а второму разбила лицо сковородкой.

Пенсионеры бывают чертовски опасны даже в обычные времена. Не то, что сегодня...

Виталик посмотрел на Коновалова и кивнул. Просто кивнул, перехватив удобнее лямку рюкзака и направившись четко за Ростиславом.
- Вы чо, совсем кукухой поехали? - выпучил им вслед глаза Пашка, зашипев, - Бабку испугались? Да она ж едва ноги волочит!
Он переводил взгляд с друзей на старушку, что продолжала тихонько хромать куда-то по присыпанной песком дороге. В итоге, видимо, решил не отставать от дружного коллектива, бросившись следом через грязные завалы сугробов, смешно задирая ноги.
- Эй, ребзя, меня пождите!..
С ним сыграло злую шутку неуемное любопытство и любовь озираться. Оглядываясь на бабку, Паша на всей скорости влетел с диким грохотом в мусорный бак, рухнув под него со стоном.
Громкий «БДАХ» привлёк внимание всех. Спугнул ворон, заставил оглянуться Ростислава с Виталиком.. И бабку с пакетом. Она резко замерла, медленно повернувшись на звук. С такого расстояния Коновалов не мог различить ее лица, но видел темный провал открытого рта.
Постояв полсекунды, бабка вдруг рванула к Паше.
С совсем не бабской скоростью.

- Ох, ебать..., - как-то не столько испуганно, сколько расстроенно выдохнул Коновалов. Но вместо того, чтобы бежать со всех ног, или попытаться найти что-то, чем можно было бы отогнать бабусю от кореша, или сделать хотя бы что-то разумное, правильное и логичное, он попросту... Замер. Примерно в той же позе, что и Трус, которого играл Вицин, в старом советском фильме "Операция Ы", когда нашел целую гору ночных горшков. Была ли причина в самом Пашке, который был слишком обычно-несуразно-тупым, или в том, что Ростислав уже сам за сегодня забегался, или просто сдали нервы - но факт оставался фактом. Он попросту не смог ничего сделать - по крайней мере, сейчас, в эту самую секунду.

Мимо застывшего столбом Ростислава промчался на реактивной скорости Виталик. Скинув лихо набегу рюкзак, он замахнулся и резко вломил бабке, отбросив ее со звоном и хрустом на добрые пару метров.
Пуча глаза, Пашка подпрыгнул, как кузнечик, и рванул ровно в противоположную сторону, обгоняя Коновалова и устремляясь прочь с высоко задранными ногами.
Виталя на этот раз тоже в героя долго играть не стал - пока бабка не очухалась, он кинулся обратно, по пути схватив Ростислава за плечо и дёрнув за собой с неминуемой силой бычка на выпасе. Даже если б хотел - не вырвался.

***
Они остановились только у автобусной остановки. Квартал остался позади и по пути им никто больше не встретился.
Все это время бежали молча. Так же молча и встали.
Паша, дыша как туберкулёзник, присел на грязную лавочку, сложил руки на коленках и затряс ногами, глядя хмуро на проезжающие мимо машины.
Мир вокруг жил. С миром было все в порядке.
И это почему-то бесило больше всего.
- Я бабушку ударил, - сообщил вдруг Виталик и глянул растерянно на Коновалова, будто исповедуясь, - это нехорошо.

- А если... бы... не... уд... ударил..., - тяжело дыша и кашляя, ответил интерн: так быстро, часто и долго, как сегодня, он не бегал уже давно. - Он... Она... тебя... сожрала бы... на-кха-кха-кха-хуй...

Вообще-то Коновалов много бы чего хотел сказать сейчас, и больше всего хотелось обстебать Пашку. Чтобы знал, как впредь дурака валять. И выпустить изнутри отчаяние и злобу. Бабушку Виталя, блядь, ударил. Нехорошо, видите ли. Сколько народу сегодня по вине Ростислава... Ну ладно, не совсем по вине, но при полном его попустительстве... Подохло. Он же ничем никому не помог. Вообще.

Это, как будто, хорошо очень... Бабушку он обидел...

Виталя глянул на Коновалова криво. Исподлобья. Будто тихо коря его в том, что тот такие вещи говорит сейчас. Бабушка сожрала бы, вот так вот просто. Как же.
Раздул ноздри и зашёл под дырявую крышу остановки «все для людей», облокотившись спиной об металлический столб. Сжал лямку рюкзака в руке, рассматривая угрюмо «орудие убийства».
Верить никто не хотел.
Отрицание, как защитная реакция мозга. Когда мир плавится, теряя привычные очертания, приходит оно и хватает за разум тисками.
- Ее глаза, - бубнил Пашка, подрагивая и тупо пялясь перед собой, - вы ее глаза видели? Ее глаза...

Как грязный снег по весне.
Без жизни. Без смысла.

Под колёсами брызнула буро-серая жижа под скрипнувшую дверь подъехавшего автобуса. Номер «112» ехал до крайнего северного района, проезжая мимо ментуры.
- Едем или как? - Выглянул водитель.

- Едем! - на одном выдохе произнес Ростислав, усилием воли затаскивая свое тело в автобус. Было по пути, оставаться на открытом пространстве не хотелось совершенно. Внутри - опустошение. Из-за парней. Словно по-новой вместе с ними пережил весь сегодняшний ужас.

И это ощущение... Когда надо что-то сказать. А вот что? Коновалов не знал. В кино обычно мужики хлопают друг друга по плечу - но это всегда выглядить по-дебильному...

Странное дело. Когда ты в гуще всей этой сумасшедшей херни - оно страшно. До усрачки. Но адреналин заглушает, заставляет действовать,а не думать. А вот в такие моменты... Уж лучше бы не думать. А никак.

Ступени встретили чавкнувшим месивом, а рука водителя жадностью до денег.
Оплата Харону, как не крути.
Где-то позади Виталик отлепился от столба, поднялся Пашка. Они как сомнамбулы покорно плелись за товарищем, еще не до конца понимая что, зачем и почему.

Простой старый автобус. Обвешенный рекламой с обещанием лучшей жизни. Дешевые витамины, лучшие курорты на юге страны, профессиональные услуги риелторов..
Забитый почти полностью. Осталось всего три свободных места и все разбросаны друг от друга. Боковушки. Одно рядом с девчонкой в наушниках, куняющей в окно. Второе с нахохленным мужичком и третье с залипшей в телефон женщиной.

Коновалов бросил свое тело рядом с женщиной. Если она залипла в телефон - значит, видит ,что там творится и достаточно соображает для того, чтобы в него залипать. И чувствует себя достаточно хорошо, чтобы заниматься этой хренью.

Состояние друзей он понимал. Вот оно - крещение огнем.

Или как это назвать-то? Крещение бабушкой?

Паша предсказуемо выбрал место рядом с девчонкой в наушниках. Инстинкт бабника, как он есть. Настолько въевшийся, что проявляется даже в стрессовой ситуации.
Виталик встал над Ростиславом. Завис, как каменный мрачный страж.

Скрип старой кареты.
Кто-то покашливает. Кто-то шуршит пакетом. Пронзительно поют китовьей песней тормозные колодки.
И серый мир плывет за серым окном.
До боли привычный мир, все еще не въезжающий в непривычные изменения.

- Че ты уставилась, сука?!
Нахохленный мужик спереди вдруг ни с того ни с сего взъелся на соседнюю через проход женщину и дама рядом с Коноваловым вздрогнула, подняв взгляд от телефона.
- Че уставилась, блядь?!
Она даже не смотрела в его сторону. Не смотрела до того, как он начал орать.
Виталик рядом напрягся.

Глаза у мужика поддела белесая пелена. Ростислав видел, как нервно дрожат его руки. Как дергаются судорогой пальцы.

Именно то, чего он и опасался. Замкнутое пространство. Транспортное средство - объект повышенной опасности. Не дай бог водитель дернет руль - и дело может оказаться в разы хуже. По спине побежал холодный, липкий пот.

Сегодняшний день определенно занимал уверенное первое место в списке худших.

Будь сейчас другая ситуация, Коновалов бы вспомнил одну свою старую теорию об уровнях мышления. Согласно ей, таких уровней существует три. Верхний - те мысли, которые активно крутятся в голове. И это были как раз те самые размышления о том, что день был откровенно неудачный. Средний - подсознательный. Все то, что проходило на первый взгляд незамеченным, но очень четко фиксировалось разумом. Он не думал об этом, но, сам того не замечая, обращал внимание на симптомы - похоже, это было самое начало острой стадии у мужика. Агрессия. Тремор конечностей. Судороги. И, конечно, глаза....

Был и еще один уровень - низший. Базовые, почти рефлекторные, но все же разумные действия, которые эхом отражаются от первых двух. Когда чешется - ты не думаешь активно "надо бы почесать", ты чешешь. Вот и сейчас, страх, стресс, тревога, желание помочь и куча других эмоций, перемешавшись, заставили Ростислава, который думал вообще не о том, достать из рюкзака молоток и вложить его в руку Виталика.

И, не дожидаясь, пока тот применит инструмент по назначению, крикнул на весь автобус, стараясь пресечь панику, которая была почти неизбежна:
- Я врач! Я врач! Спокойно, я врач!

Пока еще ничего не случилось, но счет шел на секунды. И Коновалов надеялся, что люди, услышав, что рядом есть специалист, не превратят этот самый обычный автобус в местный филиал безумия и ада.