Манкурты | ходы игроков | 3. Последний легион

Время идёт. Тик-так.
Земля под ногами трясётся. А звуков словно бы не существует. Они пришли.
Можно было пытаться пересчитать их, но это очень быстро надоедало. Всё равно ещё больше на подходе.
Они маршировали к укреплениям, размазывая тела своих предшественников, точно грязь. С особым энтузиазмом они впечатывали в землю бывших рейнджеров. Не любили они их.

Они пришли за остатками человечества. И они доберутся до них, так или иначе. Это конец.

Они шли.

Вернувшись на свою позицию, Кайл вогнал двуручный меч в землю на подобии креста и одновременно отметки последней линии их обороны. Сам же он пользуясь оставшимися секундами передышки вздернул голову и уставившись остекленевшими глазами в потолок принялся шептать про себя.

— Я никогда не был истинным слугой твоим, господи. И я грешен, я знаю. Я так и не поборол свой гнев и ненависть. Но теперь я прошу тебя, искренне. Прошу за все человечество. Знаю, оно погрязло в грязи и грехах и ты создал тех, кто показал их нам. В наших же лицах. Не разверзлась земля. И не вышли демоны преисподней, чтобы покарать нас, потому что мы уже здесь, мы сами себе демоны. Но люди не так плохи. Они заслуживают жизни. Прости нас, господи. Я и люди здесь приносим себя в жертву за грехи человечества. Дай же людям еще один шанс. Шанс на искупление. Прошу.

И они пришли.
Слишком много.
Что горстка защитников могла сделать?
Только тянуть время. Каждая секунда это еще один человек успевший погрузиться на корабли.
И Кайл решил тянуть.

– Остановитесь! – Вскрикнул голосом старика, чей дом обномят бандиты. Прошлые болотники кажется были настроены на разговор, пока Молчун не снёс им головы. Может и эти будут не прочь.
– Посмотрите на себя! Чем вы стали? Вы идёте уничтожить все то, что защищали раньше. Остановитесь. И остановите свою затянувшуюся предсмертную агонию. – Священник тяжело выдохнул, понимая, всю абсурдность своей попытки.

– Поединок! Ваш командир против нашего!

Враг пришёл в силах тяжких. Настолько много их было, что у Тика аж затряслась губа, пришлось её зубами прикусить, чтобы борода ходуном не ходила.
"Скоро сдохнешь, скоро. Пиздец".

Первым подал голос одноглазый тип, который успел подхватить двуручный меч и теперь был увешан оружием, словно осадная башня.
- Какой ещё, блядь, поединок?.. - тихо выдохнул траппер. Он всегда был спокойным мужиком, меланхоличным даже, в своих мыслях, редко что его могло так удивить, что он бы позабыл, где находится. Сейчас был один из таких случаев.
- Девочка, держись рядом, отходим в сторону, - в конце-концов, каждый сам волен выбирать свою судьбу. В то, что с этим дураком кто-то будет биться благородно Тик сомневался.

Вот и всё. Враги наконец перестали играться. Орда болотников надвигалась, словно лавина. Немудрено, что священник начал молиться от безысходности. Правда, сам Чарльз имел серьёзные опасения по поводу того, что молитва тут как-нибудь поможет. Да и чего греха таить, Сансон уже давно не верил в Бога. Нет, вовсе не в смысле Его существования (с этим пускай разбираются философы и богословы. Если, конечно, кому-то из той братии нашлось место на спасительных ковчегах. Явно ведь балласт...). Проблема была в "Благости".
Ведь если действительно где-либо существует Всемогущая сущность, и она не делает ровным счётом ничего, чтобы помочь человечеству... Ну, тогда вывод напрашивался сам собой, не правда ли? Богу просто нравится наблюдать, как в своём бессилии дергаются Его марионетки.

Что же, защитники и правда ещё подергаются, выигрывая время и пытаясь умертвить столько этих ублюдков, сколько вообще возможно. И пускай Сансон на сей раз не пытался воззвать к совести и разуму мерзавцев (Сомнительно, что такие вещи у болотников хоть когда-нибудь были...), а просто сделал несколько шагов вправо, надёжнее спрятавшись за баррикаду. Молчун совсем недавно наглядно продемонстрировал, как именно нужно разговаривать с этими тварями. Чарльз, в данный момент вернувшись к своему обычному холоднокровному состоянию, точку зрения наемника поддерживал целиком и полностью. Происходящее ведь даже нельзя толком назвать войной. Куда больше похоже на истребление...

Возможно зелье, уже практически переставшее действовать на силу Сансона, теперь переключалось на разум. А может, палач просто наконец тронулся рассудком. Но факт оставался фактом – в ужасающем шествии легиона чистого зла он начал видеть какую-то звериную, чуждую этому миру красоту.

Признаться, к тому времени как нагрянули орды закованных в латы болотников, колпак Нито уже малость протёк. Он уже не помнил ни лица своей возлюбленной, ни своего прошлого, ни себя самого. Зачем он здесь? Ради чего? Вернулась боль. И желание умереть.
- Так… - угасающий разум подсказывал, что он вроде командир этой… шайки. А там… за баррикадами враги. Много врагов. Дохуя, если быть совсем честным. Кажется, это конец. – Ага… Я понял.

Нихера он не понял. И что делать не знал.

- Кидай бомбу, Альм. В самую гущу врагов по правому флангу.
- Молчун… Жди. Они сами к тебе придут.
- Чарльз… держи. – суёт в руки палачу бомбу. – Только не проебись, я тебя прошу. Понятие не имею, как ты вообще видишь в этом дырявом ведре.

Лучники сами решат, что делать. А он… Ну да, надо выйти. Показаться этим уродам. Оттянуть на себя стрелы.
- Эй, ослоёбы! – заорал Нито, выходя на центр поля. – Кайл верно говорит. Вы все просто кучка вонючих тараканов. Мы здесь, чтобы покрошить вас на мелкие кусочки и сделать из вас удобрение для свиней. На большее вы всё равно не тяните. Где там ваш главный? Пускай идёт сюда. Сейчас буду ему жопу рвать! А если кто не верит, то вот вам в качестве аванса!

Гнилец куда-то далеко вперёд зашвырнул свою бомбу и гордо ударил мечом по щиту. Отличная речь. Вот и всё. Сейчас будут бить.

Молчун выглянул из-за баррикады, узрел даже не отряд, а армию, и изрядно приуныл. Не то, чтобы он всерьёз надеялся пережить сегодняшний день, но столь вопиющее превосходство ему откровенно не нравилось. Мало им было численного преимущества, они ещё в скорлупы заковались. И где только взяли? Неужто на болотах куют? Внутри всё чесалось броситься вперёд и погибнуть, как полагается, в атаке, но здоровяк остановил себя. Задача боя поменялась с "убей их всех" на "протяни, сколько можешь, дай своим чуть больше времени". Да и Нито сказал ждать.

Зелье все меньше и меньше циркулировало по венам, буквально с каждым вздохом Торнтон чувствовал как его покидает жизнь. Раны начинали ныть, ноги стали ватными. Перед глазами все плыло. Пользуясь возможной передышкой Альмарик поправил импровизированный бондаж.

Отойдя чуть назад, что бы можно было рассмотреть вероятный поединок он кивнул сопартийцам, давая понять что готов в любой момент запустить бомбу в толпу врагов. В том, что он состоится Торнтон не был уверен, ведь рыцарь имел право и отказать человеку не из его сословия.

Болотники эти отличались чем-то даже от своих собратьев. Более смурные были, почти бесшумные. Только схожий садизм был в их глазах, что хищно оглядывали темноту пещеры.
Тишина. И тут призыв священника раздаётся, глаза его зелёные мелькают. И запели луки своими дьявольскими голосами.

Не успел Кайл дойти и до середины своего монолога, как две стрелы очутились в нём. Одна в пузе, другая в груди. Дышать стало тяжело, говорить тем более.

И ринулась орда в бой, в своих мрачных окровавленных доспехах. Конец всему явился. Каждый из них перебил минимум с сотню людей, каждый из них был вооружён лучше защитников. Они шли прямо по центру и всё не кончались.
Альмарик пал как окровавленная туша, на которой практиковались в ножевом бою. Недостойная аристократа смерть.
Кая ахнула в ужасе, побледнела. Руки ходуном ходили, как хвост у трусливого зайца. Страх оказался сильнее зелья. Однако только оно ещё помогало держаться на ногах. Это они забрали её отца. Её сестру. И за ней пришли.

Молчун всякое в битве видал. Многих противников видел вблизи, пускай и не мог осознать всей животной мерзости, что жила внутри них. Но эти лица он точно никогда не забудет.
Изуродованные и злые физиономии, ненавидящие, бесконечные, все глядящие на него так, словно уже делят между собой куски его мяса. В глаза им смотреть боязно. А особенно противно видеть, как они упиваются своим триумфом.
Молчун был опытный наёмник. Одному против двух сражаться — не проблема. Но тут из-за стены щитов перед ним выпрыгнуло вражье копьё и глубоко вошло в его живот. Можно было прочувствовать, как на лезвие наматываются кишки.

Чарльз собирался было помочь темнокожему товарищу, но тут раздался грохот баррикады, на секунду в пыли показался вражеский силуэт и вновь алебардщик оказался окутан сетью.

- Нннн! - только и молвил Молчун. Махнул мечом. Последний удар?

Ничего удивительного не произошло. Две стрелы и болотники попёрли вперёд. Бодрости от зелья уже не осталось, впереди только смерть.
Тик нашёл одного открывшегося врага и не стал терять времени.

Всё тлен. Мы все здесь умрём. Пора.

Пошатнулся от выстрелов. Вот и все. Конец. Долгожданный конец.
– Я уже скоро, Элиз. – Прошептал стреляя куда-то в сторону врагов.
Глаз слезился. Только теперь он понял что сам ничем не отличается от болотников. Так же озлоблен на мир. Так же когда то потерял смысл своей жизни и пытался найти его в мщении. Они мстят за то что люди допустили с ними сделать. Он мстит за то, что люди допустили сделать с Элиз. Но сейчас ненавсить выгорела с большей частью разума. Осталась одна мысль.

Снова сеть. И вновь Чарльз не может ни дать отпор противникам, ни даже толком двинуться. Иронично, но похоже эта битва, так же как и предыдущая, пройдёт без участия Сансона. На сей раз, правда, сражение закончится отнюдь не успехом защитников крепости...

Глядя в лица этих прирождённых убийц, странных болотников, отличающихся даже от своих собратьев, палач видел смерть. Всех людей здесь ждёт неизменная бесславная гибель. Вот и бедолага Альмарик пал, сражённый градом стрел. Но страха не было. Лишь только мысль, что стоит тепло поприветствовать старого друга. Встретить собственный конец, так сказать, с огоньком. Чарльз достал пороховую бомбу, которую ему недавно как нельзя кстати передал Нито, и изо всех оставшихся сил бросил её в толпу врагов. Эх, сразу вспоминаются костры инквизиции...

– Как там в священном писании? И да отведают грешники адское пламя?

Молчун рад был сдерживать врага. Пока тот сдерживался. Затем как-то странно закололо в груди. Посмотрел вниз: а там доспех весь непроглядно чёрный от крови. Руки не гнутся, ноги подкашиваются.
Задумался Молчун, даже не заметил, как враг на него всем скопом налетел и с ног сбил. Две стальные подошвы, стремительно падающие с высоты, стали последним, что он увидел. А затем просто глаза лопнули.

Чарльз закинул бомбу через баррикаду. Судя по возмущениям с той стороны — даже задел кого-то. В отместку его тоже попытались подорвать. Но то даже не граната была, а так, хлопушка.
Алебардой отогнал особо наглых, что сквозь лазейку в обороне пройти пытались, а после пополам сложился от боли и низверг содержимое желудка в смеси с кровью. Это два копья на него налетели и одно из них едва зияющую дыру в животе не пробило.

Нито бросился в финальную атаку и тут же заприметил, что руки бегут впереди него. Здоровенный болотник вырос из ниоткуда и перерубил их цвайхандером.
Нито почувствовал, как грязные ногти рвут кожу на его горле, беспощадные пальцы сжимаются невообразимо сильно.
Как-то так его кадык в неприятельских руках и оказался. А там уж на кровь и все остальные болотники сбежались. Стали пожирать и истязать мёртвое тело.

Остальные наблюдали, как болотники неумолимо продвигаются вперёд.

– Кха-кха. – Зашёлся палач в приступе кровавого кашля. Боль. Боль переполняла его. Жизнь стремительно покидала тело Сансона. Неужели это действительно конец?
А затем затухающее сознание на краткий миг напомнило о родных. Чарльз вспомнил, ради кого сражался. Нет, все не может закончится вот так просто. Он должен... сделать хоть что-нибудь. Пока еще дышит.

Но что именно можно сделать? Ни отступить, ни даже дать мучителям сдачи уже не получится. Ловчая сеть способна разве что ненадолго задержать одного врага. Против целой армии она бесполезна. А ведь совсем рядом с Чарльзом лежал остывающий труп Альмарика. Вместе с пороховой бомбой. Эх, если бы только чёртов Торнтон меньше смотрел по сторонам и успел её кинуть...

И тут в голове Сансона возникла идея. Вероятно, последняя идея в его жизни. Он ведь уже собирался уйти с огоньком, правильно? Тогда совершенно ни к чему тянуть. Да и умереть всяко лучше чем быть убитым. По крайней мере, так Чарльз лишит подонков возможности вдоволь позлорадствовать. Палач стал тянуться к бомбе на трупе аристократа, мобилизуя для этого все свои оставшиеся силы. Последние крупицы жизни и последняя мысль были вложены в одно единственное действие. Он приговаривает болотников к смерти за все их зверства против человечества. И он приговаривает самого себя за то, что не смог остановить их...
– Кха... вы все... не попадёте ни в рай, ни в ад, ни куда-либо ещё... вы просто сдохнете!

Ловчая сеть упала на одного из ближайших болотников.
- Девочка, - повернул голову к лучнице и подмигнул.
- Беги отсюда нахер. Скажи, чтобы туннель подрывали и рубили канаты у кораблей. Всё.

Правда всё, времени на размышления и выдумки больше нет.

Еще раз выстрелил в сторону толпы. Отбросил арбалет. Надо бы схватиться за меч, но зачем?
– Прими мою душу, всевышний.
Развел руки. Гордо приподнял голову. Без страха смотрел на врагов. Жалость читалась во взгляде. Кто же освободит их от этого проклятья?

Бесноватые хохотали, разбирая ещё тёплые тела на трофеи. Братская могила, в которой копались стервятники.
Только командир болотный как-то странно себя вёл. Не веселился совсем. Точно в тумане каком-то находился. Где-то не здесь.
Подошёл к дальнему трупу, усеянному стрелами. Сапогом перевернул лицом кверху. Девка молодая. Сбежать пыталась, может? Зачем? Куда?
Несколько подчинённых обступили её труп. Подискутировали на философскую тему. Наконец, один из них приспустил рукой нижнюю часть её одежд и удовлетворённо взгыгыкнул, узрев сокрытое. Командир отвернулся.

Все забыли о своих делах, когда явилось Его Величество. Пятиметровое нечеловеческое существо, всем своим видом предвещающее неотвратимую катастрофу. Болотники сбежались на него, точно на ручей, из которого сплошным потоком шёл мёд. Никакой разбой, никакое горячее мясо с тела ещё сопротивляющейся жертвы не сравнится с тем, чтобы просто прикоснуться к Князю!
Существу пришлось возмущённо рыкнуть, чтобы его свита пристыженно разошлась, давая ему дорогу. Вся. Кроме одного единственного, что командовал ими.
«Зачем всё это, Князь?» — единственное, что хотел спросить он. Но не мог.
Он смотрел верховному владыке в глаза. В его измученные, вечно усталые, опустошённые глаза. Ему ведь не нравилось быть в этой шкуре, правда? Может, он просто не знает никакой иной.
Они похожи. Просто судьба выдала разные ступеньки на лестнице. Лестнице в никуда.
Он стоял бы так дальше, преграждая Князю дорогу. Чтобы тот разъярился и размазал его по полу. Но его кровь и разум отравлены. Он уже давным-давно себе не принадлежит. И не может выбрать даже достойную смерть.
Он поклонился в пол и ушёл с дороги.

***
Никому из защитников стены не суждено было выжить. Они из последних сил сдерживали нескончаемые ряды осаждающих, когда им в спину ударили свежие силы врага.
Большая часть лагеря не успела эвакуироваться. Но от берега отчалило несколько кораблей. Некоторые были загружены только наполовину. Остальных же ждала кошмарная участь.
Князь возвышался над одним из самых кровавых пиршеств, что когда-либо устраивала орда. Многие их жертвы в бреду видели его как дьявола. Впрочем, может он им и был.
Последний Оплот пал.

Немногочисленные выжившие в тесноте сидели на корабле, прижимаясь друг к другу, подобно грызунам в холод. Тела их может и спаслись. А вот дух у многих уже был, как минимум, не тот. Что их ждёт впереди? Может новая земля, а может их раскидает первый же тайфун. Всё лучше, чем остаться там, на континенте. Они уже и не думали о том, что кто-то принёс эту жертву добровольно.