[D&D 3.5] Караванщики Ледового моря. | ходы игроков | 1. Начало пути.

— Ладно, бросайте это дело, сэр Персиваль, — махнул рукой Айзек. — Не тем мы занимаемся. Сейчас надо закончить с неисследованной частью подземелья и решить вопрос с теми мелкими тварями. Тело Василия, думаю, можно оставить пока здесь, а трофеи, — он задумался на секунду, прикидывая вес добычи, — ну, они не тяжёлые, с собой можно взять. Годится такой план?

Потыкав мечом в снежный завал, наёмники решили всё же дообследовать подвалы, благо неисследованным остался только один проход. Как и следовало ожидать там оказался небольшой комплекс комнат, являющийся по сути тупиком. Вероятно ранее в них были склады или оружейная, а быть может и чья-то жилая комната - по остаткам мебели однозначно судить было нельзя, хотя в одном из закутков было несколько изветшавших бочек и ящиков. Так же в этом помещении нашёлся ещё один скелет дикого зверя, что тут же бросился на вошедших, стремясь разодрать их когтями, но моментально пал грудой костей от встречной контратаки - ни в какое сравнение с древним скелетом-воином он не шёл.
К слову о нём. По пути авантюристы обнаружили в одном из ранее целых коридоров развороченную, причём явно изнутри, кладку стены, за которой оказалась небольшая узкая ниша. Вполне вероятно, что именно там и был спрятан скелет, пока находился в режиме ожидания приказов.

Обследовав последний закуток наёмники решили изловить и уничтожить замеченных ранее мусорных тварей, а после выбираться на поверхность. Увы, как они не искали, но нежить найти не удалось - похоже умертвия оказались достаточно умными и трусливыми, чтобы решить сбежать из внезапно ставшего столь недружелюбным для них места. В процессе обыска обнаружился и тайный проход, о котором ранее уже догадывались. Следы тварей там были, но самих опять не нашлось.
Тем временем Анастасия сосредоточившись вновь призвала свой двуручник, однако теперь он в дополнение остроте клинка обладал горячим пламенем вдоль всего лезвия. С использование столь удобного инструмента завал на центральной лестнице удалось расчистить довольно быстро. Буквально в несколько минут снег был частично порезан, частично растоплен и открылся вполне приемлемый проход на поверхность, через который удалось не только вылезти самим, но и беспрепятственно вытащить тело Василия и трофейное снаряжение.
После чего в процессе дальнейшего обследования руин на поверхности было уничтожено ещё три зверонежити-барсука, один заледенелый зомби и два скелета, до поры валявшиеся в окрестностях в виде сугробов, как и давешний медведь. Так же выяснилось каким образом скрылись мусорные нежити - в развалинах дальней башни* обнаружился провал подобный тому, через который наёмники изначально попали в подземелье, и от этого хода вели в сторону леса две цепочки мелких следов. Пройти по ним впрочем не получится - через сотню-другую футов всё ещё продолжающаяся метель взяла своё и следов не осталось.
Из натасканных из подземелья остатков мебели, ящиков и бочек удалось в стороне от руин сложить костерок достаточный для того, чтобы сжечь и без того полуистлевшие кости побеждённой нежити. А через некоторое время пробившись через снежные заносы прибыл и караван ведомый выехавшим навстрече сэром Персивалем.
- Печально, - сказал Двогнар при виде лежавшего в стороне тела Василия, - Не ожидал я, что мы начнём нести потери так рано, ещё не отойдя и на неделю от Стратихейра. Примите мои извинения, за то, что подверг вас всех столь серьёзной опасности. Однако, у нас теперь есть безопасное и удобное место для стоянки и, я так понимаю, вы разжились какими-то трофеями. Так что давайте не будем предаваться унынию от потерь, а поднимем себе настроение горячей пищей и разбором добычи. Но прежде того, стоит решить вопрос с захоронением павшего соратника.

Айзеку даже как-то неловко стало, что гном-наниматель извиняется перед охранниками. В конце-концов они ведь добровольно подписали контракт.
— Да ладно, не стоит, — наконец проговорил он, тронутый такой заботой. — Это ведь наша работа. А что до похорон…
Айзек поглядел на тело Василия и, пожав плечами, продолжил:
— Кажется северян либо сжигают, либо хоронят прямо в землю. О других обрядах я не слышал.

С выходом из подземелий работа не закончилась. Наверху еще оставалась кучка нежити, которую следовало предать забвению, прежде чем принимать караван на постой. По счастью, никто из встреченных неупокоенных не обладал ни разумом, ни магией, поэтому их умерщвление не заняло много труда.

Пока ждали караван, Кенсер грелся возле костра, в котором прогорали кости мертвяков. Конечно, волшебный амулет надежно защищал его от любых капризов погоды, но все равно погреть руки у живого огня было довольно приятно. А то, что в нем медленно исчезали остатки побежденной отрядом нежити, делало рыжее пламя еще более приятным.

Когда караван прибыл, а по их душу пришел Двогнар, Кенсер ждал чего угодно - но уж точно не извинений. Загадочная смерть Василия на героическую гибель в бою не тянула. Скорее это был повод упрекнуть наемников в непрофессионализме. Однако дворф не только извинился перед ними зпа гибель их товарища, но еще и признал свою ошибку. Это в определенной степени и смущало и радовало.

Когда зашла речь о погребении Василия, и отрядный книжник поделился своими соображениями, Кенсер вздохнул.

- На самом деле все не так-то просто... В целом у северян действительно так заведено. Вот только наш павший товарищ был не обычным северянином. Я заметил, как после гибели своего коня он творил с его тушей особые ритуалы. Такие, что характерны для поклоняющихся Хладу. А для этих фанатиков сожжение на костре - худший исход из возможных, чуть ли не надругательство над трупом. А лучшим, в свою очередь, является восстание в виде нежити, желательно разумной. Накрайняк - быть вмороженным в толщу льда. Так что выбор у нас, по сути, один - мы хороним его или правильно, или уважительно.

- Сдается мне, что часть мечты своих братьев по религии, Василий уже как-то выполнил. Я даже одно время считал, что он нечистый, нежить. - *грустная улыбка* - В юности я бы уже попытался снести ему голову, но с годами я как-то стал терпимее. Или - *еще одна ухмылка* - праведнее что ли ... Говорят: милосердие и сочувствие - это высшая добродетель. Ну ладно, хватит об этом. Предлагаю облить его водой и сделать глыбу льда. А теперь, друзья, отвернитесь, прошу вас. Я сделаю то, что должен. А потом мы приступим к обряду вмораживания. -

Когда все захотел, отвернулись, сэр Персиваль одним быстрым, точным движением обезглавил тело. Да так ловко, что голова осталась на месте и если не вглядываться, то обычный человек и не заметил бы то, что шея разрублена.

- Ну вот и все. Теперь и обычай соблюден и опасности для добрых людей меньше будет. Друзья, почтим память нашего соратника. Пускай отправляется в морозные пустоши посмертия. -

- Хоть в чистое переодеть надо, не дело это в окровавленном рванье хоронить, - заметила Анастасия не моргнувшая и глазом от предосторожностей рыцаря, - У него вроде запас был.

- Ты права. Я мог бы и сам догадаться. - кивнул Георгий, как и положено доброму прихожанину, сам принялся снаряжать Василия в последний путь. Во время переодевания, голова конечно ... ммм ... отвалилась, но сэр Герсиваль поправил и приладил все как мог. - Ну вот - устало и довольно оглядел результат своих трудов старый рыцарь - Теперь все как положено. -

Кажется, ужасы подземелья не желали отпускать Айзека. Он вроде бы и отвернулся, как того требовал сэр Персиваль, но от осознания устроенной декапитации и без того обезображенному телу северянина, становилось не по себе. Не вполне уверенный, что сможет вынести вид обезглавленного Василия, книжник сказал необорачиваясь:
— Я отойду, извините. Управтесь без меня, хорошо?
Он отошёл на десяток шагов от товарищей и остановился, высматривая среди караванщиков Рурака, надеясь, что разговор с варваром поможет ему отвлечься.
— Рурак, — заговорил с амбалом книжник, перед этим принеся из подземелья череп орка и ткнув пальцем в разрисованные клыки. — Видел ты в здешних краях такие татуировки? Или может кто-то из твоих людей видел?

- Орк? - переспросил Рурак, - Нет, Рурак таких рисунков у орков не видел. Рахаг, иди сюда, ты орков больше меня видел, - подозвал он одного из соплеменников, но тот тоже не смог опознать татуировки на орочьих клыках.
Тем временем сэр Георгий при помощи Анастасии оттащил покойного Василия в подземелье и они принялись приводить его тело в порядок. Анастасия принесла запасную одежду северянина, нитку и иглу да воды, чтобы обмыть тело от совсем уж неприглядных пятен крови.
Наверху же Двогнар продолжил обсуждение по поводу раздела добычи.
- Пока поблизости всё-равно нет готовых скупить всю добычу торговцев, трофеями можете пользоваться невозбранно. Естественно, это не касается расходуемых вещей вроде зелий, свитков или волшебных палочек. Ими пользоваться конечно тоже можете, но израсходованное уже точно вычитается из вашей доли, - дварф оглядел добычу, повертел в руках двойной топор, изношенную броню и продолжил, - Со своей стороны готов без платы за работу, только по цене материалов, восстановить, что из добытого не годно к использованию прям сразу, например, эту пластинчатую броню, или переделать в разумных пределах. Вот из этой двойной секиры вполне получатся две отдельные, тем более, что древко так и так под замену - десяток хороших ударов и переломится. И ещё одно. Обруч этот, в котором, вы говорите, душа орка, которого Айзек сейчас Рураку показывает. Я бы его целым по два веса золота в свою долю взял. Я про такие предметы слыхивал, их просто так уничтожать нельзя - душа не упокоится, проблем с мстительным призраком не оберёмся. У меня же есть пара знакомцев, что должны знать хороший способ отправить мертвеца к заслуженному посмертию.

После столкновения со скелетом и сразу за ним последовавшей сцены с перетряхиванием трофеев Аксель почувствовал дикую, нечеловеческую усталость, последовавшая за этим зачистка недоосмотренных участков подземелья и, особенно, развалин после возвращения наверх, лишь ненадолго его взбодрили, а по прошествии какого-то часа он был полностью выжат, чувствовал себя крайне неуютно и вообще едва переставлял ноги, при том что никаких видимых ран он так и не получил за весь день. Поэтому поприветствовав Двонгара, в обсуждениях и, тем более, похоронных обрядах Аксель участия не принял, а удалился в домик-на-полозьях, где и впал в состояние, близкое к бессознательному.

Больше вопросами Айзек варваров не донимал. Убрал череп в рюкзак и вернулся к товарищам, как раз чтоб конец разговора застать.
— Сэр Персиваль, кажется, разломать этот обруч хотел. Очень хорошо, что не успел этого сделать! — заговорил он, когда Двогнар умолк. — Так что ничего против не имею, забирайте себе. А я бы вот может свитки выкупил, но это ещё посмотрим.
На этом своё участие в дележе добычи он посчитал законченным и, извинившись, последовал примеру Акселя.

Обустроившись в очищенных от древней нежити развалинах путешественники успешно смогли переждать накрывший их буран. Ближе к следующему утру тучи унеслись в сторону от восхода продолжая высыпать из своих брюх снежную круговерть. Это было конечно хорошо, что дорогу не продолжило заметать, чуть ли ни быстрее, чем её могли расчищать, но не так чтобы очень, так как дальнейший путь лежал на запад - вслед за обогнавшими караван облаками, так что на чистый тракт рассчитывать не приходилось.
Однако, не смотря на трудности, пусть и уже затемно, но к следующему ночлегу поезд влекомый снежными бриксами прибыл к удобно устроившемуся на перекрестке придорожному трактиру. Вяло поругавшись с хозяином Двогнар смог договориться на постой, в мало что не переполненном заведении - прошедшая метель и занесённые дороги загнали в тёплое нутро всех оказавшихся окрест путников...

После похорон Василия Кенсер весь оставшийся вечер был молчалив. Слова Двонгара о разделе добычи слушал отстраненно, пребывая глубоко в собственных мыслях. Похоже, гибель соратника в подземелье очень сильно ударила по его настроению. Рано уйдя спать, он долго ворочался, что-то шепча во сне.