Громкий звон металла разносился по ночному городу, пока Плумелет занимался своим ремеслом. Его думы были мрачны от недостатка хмеля. Или он был слишком стар, чтобы создавать прежние великие изделия. Но остановиться, вот беда, не мог. Руки сами привычными движениями брали изготовку, охлаждали, ударяли молотом по клинку, подкидывали поленьев в раскаленную печь... И пока тьма окутывала весь город, старому кузнецу все было нипочем. Так ковал и ворчал, ковал и ворчал, пока полная луна не осветила своим болезненным светом крыши домов. Ух, поработал на славу!
Тем временем, Адриан реабилитировался на грязных койках лазарета. Рядом лежали зараженные болезнями, чахоточные и полоумные. Последние выли на все ветхое здание так, что спать было решительно невозможно. Хоть прокаженных не было, и на том спасибо!
Но условия больничные не всем горожанам на руку. Не хотел кто-то лечиться, а сбежать побыстрее из палаты врачебной. Вот и девчонка раненная упорхнула незаметно, да вот не повезло: пришли за ней тюремщики от властей, да в лазарет острога под присмотром перевели. Кругом - одна неволя.