Through the Breach: Ticket for a Runaway Train | ходы игроков | "Прибытие поезда".

Бывший отстойник, превращенный паровыми мертвецами в плод порочной любви операционной и мастерской, сейчас все больше напоминал стрелковый тир. Только призом в нем были не игрушки и даже не деньги - а жизни шести человек, выбранных для восполнения потерь среди зомби. Площадка наверху заполнилась пороховым дымом и грохотом выстрелов, а число зомби неуклонно сокращалось.

Результативнее всех выступал мистер ван Дейк. Его винтовка М93, детище французского оружейного гения - вторично отправило на тот свет первого зомби, заставив его голову лопнуть, словно гнилую тыкву. Вторым же выстрелом она разорвала шею второму мертвецу. Будь на его месте кто-нибудь живой, он бы уже гарантированно выбыл из боя. Но зомби продолжал стоять, пусть даже его голова почти свесилась на грудь, удерживаемая только остатками мышц. Впрочем, долго ему мучиться не пришлось. Прицельный выстрел от ирландца, оставил ему дыру в виске. А два попадания в грудь из винтовки, принадлежащей рыжеволосой девице, гарантировали неспокойному мертвецу вечный покой.

Неожиданное нападение застало врасплох мертвецов, поглощенных лекцией. Вместо того, чтобы немедленно развернуться и броситься в сторону нападающих - да хотя бы и просто прыгнуть в укрытия, они заозирались по сторонам, кинулись к упавшим товарищам, отчаянно мельеша пневматическими конечностями. У стрелков появилось еще немного времени...

Пока шла стрельба (назвать творящееся действо "перестрелкой" было сложно), Ноэль продолжал шептать свои заклинания. Но то ли первые неудачи здорово подкосили его и без того шаткую уверенность в своих силах, то ли в этом месте контроль неизвестного некроманта над своими миньонами был особенно силен... Но заклинания не работали. Зомби отказывались подчиняться ментальным командам чародея, вцепившегося в перила площадки так, что побелели пальцы.

Джейн счастливо улыбалась. Она не только сама вела бой, но и более опытные люди открыли огонь по ее команде. Теперь осталось перестрелять всех уродов, забрать пленников и получить награду. Тогда вообще все будет замечательно. А с теми, кто вместе с ней ведет сейчас бой, девушка обязательно подружится.
Джейн прицелилась в следущего зомби и выстрелила.

Грохот от шести изрыгающих в унисон свинец стволов стоял просто оглушительный, но Мартин за свою долгую жизнь еще и не через такое проходил. В конце концов, в сравнении с поистине апокалиптической какофонией сталелитейных цехов лорда Петера стаккато перестрелки казалось ласкающей слух мелодией, а стрельба по сгрудившимся в дальнем конце зала умертвиям не воспринималась опаснее попытки провести сервировочный столик в офис заводского начальника мимо адских горнил, грузно шагающих паровых погрузчиков и орд снующих туда-сюда покрытых копотью и сажей рабочих, полуслепых от жара и ядовитых испарений. В его возрасте, по правде говоря, не только схватка с живыми трупами в канализационном коллекторе, но и весь удивительный непостижимый мир заразломья зачастую казался не более, чем блеклым подобием испытанного в молодые годы.

Так или иначе, ни сдаваться, ни бежать механические зомби определенно не собирались поэтому вместо того, чтобы продолжать травить себя воспоминаниями о том, что ушло без возврата, Профессор навел ствол винтовки на следующую тварь. Повспоминать всякое он потом в опиумном салоне сможет.

Знакомый запах пороха окончательно вытеснил трупный смрад и канализационную вонь. Эпизод в колодце всё меньше напоминал опасную переделку и всё больше - весёлую стрельбу по консервным банкам с пацанами на задворках салуна. По огромным, уродливым, жутким банкам - пха, тем сильнее кураж от каждой выбитой "мишени".
- Хэй, оставьте мне-то! - бодро крикнула рыжая, когда левый фланг весь закончился, и развернулась вправо, щурясь сквозь дым. Трудно промазать по огромной туше, но самоуверенность может подвести в любой момент. Вместо того, чтобы выискивать место поуязвимее, она просто пальнула сплеча, торопясь разрядить обойму.

Стрельба по живым - а вернее, не-живым - мишеням продолжалась. Конечно, оживленная магией плоть была менее уязвима для пуль, чем обычная - и стрелкам приходилось объединять усилия, чтобы свалить зомби. Вот под совокупным огнем револьверов юной леди и улыбчивого джентльмена рухнул один мертвец и получил рану другой. Вот две увесистые свинцовые "пилюли" от "доктора Мартина" проделали широкую рваную дыру в груди раненого Винсентом зомби. Наконец, выстрел Полли оторвал пневматическую конечность у одного из двух оставшихся мертвецов.

В общей сложности четыре "креатуры" упокоились окончательно, прежде чем оставшиеся двое начали действовать. Избрав своей мишенью Винсента, как единственного врага в пределах досягаемости, они в несколько прыжков сблизились с ним, на бегу занося руки-клинки для удара...

Ноэль стиснул зубы. Все должно было быть не так! Совсем! Монстр должен был повернуться и вскрыть живот ближайшему вживленным в тело лезвием, а не попытаться помочь. Попытаться помочь? Глаза Шарона расширились настолько, что, казалось, сейчас выскочат из орбит. Это было неправильно. Шло в разрез со всем, что он знал о поднятых мертвецах. Они были мертвы, окончательно и бесповоротно, безжизненные тела, приводимые в действия магической энергией мира. Все, что они совершали, было лишь программой, диким спектаклем гниющей плоти, неуклюже и неловко пародирующей жизнь в страшном представлении кукольных марионеток.

Они не должны были испытывать какие-то эмоции. Их души давно уже отправились куда-то за пределы этого мира. Или просто исчезли, если единственное загробное существование возможно… так.

- Нет. Нет. Нет! НЕТ!

Бормотание Ноэля перешло в истерический крик. Оторвав руки от перил, он отвел их назад, явно преодолевая какое-то сопротивление. Звук, появившийся в начале этого движения, походил на скрежет острого предмета по меловой доске, и нарастал, пока руки не остановились. А затем, аж застонав от напряжения, Ноэль выпрямил руки, толкая небольшие сгустки подрагивающего рябью воздуха перед собой. Магические снаряды, сопровождаемые взглядом содзателя, в котором смешались страх, надежда и какое-то чуть ли не детское любопытство, полетели по направлению к тварям…

И потухли на полдороге.

Ноэль с размаху ударил по перилам руками, и взвыл, то ли от боли в ушибленных кистях, то ли от осознания неудачи.

- Аааааргх! НЕТ!

Не обращая внимания на истерику попутчика, Джейн прицелилась. Она не могла понять поведение мужчины. Вот если бы у нее заклинило патрон, она бы просто прокрутила барабан, и все. В смысле, врагу все. Конец. Хэппи енд. Так и тут надо, не вышло колдунство, колдуй следующее. А тут такой крик над ухом. Можно подумать, что недоучка пробует остановить противника звуковой волной. Псих. И тряпка...

Сама Джейн была даже рада атаке зомби. Чем цель ближе, тем проще ее поразить. Хуже было бы если бы твари укрылись за препятствиями, чтобы дождаться подмоги. Ведь тогда освобождать и тащить пленных пришлось бы куда осторожней. А так, две трети уже скосили, последнюю сейчас уберем.
- Ба-бах! - сказал револьвер Джейн и чуть содрогнулся в крепких пальцах, выплюнув свинцовую пулю.

Все их непродолжительное путешествие по канализации слилось для Винсента в одно размытое пятно. Вонь, темнота, грязища, полнейшая уверенность, что из-за ближайшего поворота на них накинется какая-нибудь креатура из плоти и металла... Нет, такая жизнь совершенно точно не для мистера Хоу. Он, разумеется, нежно любил приключения, опасности и все такое прочее, но не тогда, когда вокруг так благоухало, а обувь была безнадежно испорчена.

Так что когда они, наконец, нашли что искали, Винни испытал что-то вроде облегчения. Сейчас будет еще одна перестрелка и все, прочь из осточертевшей канализации. Правда, эффекта от его собственной пальбы мистер Хоу не ощущал: может калибр был мелковат, может опыта и сноровки не хватало... Так что поначалу швейцарец собирался просто спуститься и под шумок попытаться вытащить кого-то из пленников. Но, увы, не вышло и пришлось поддерживать общую канонаду. А потом уворачиваться от рассвирепевших креатур. Напоследок, Винни повинуясь какому-то наитию, швырнул в ближайшую тварь собственную шляпу. Если повезет, зомби отвлечется и стрелкам сверху будет удобнее его пристрелить.

Ситуаций, складывающихся уж слишком удачно, Мартин традиционно побаивался, понимая, что белых и чёрных фишек у судьбы для всех припасено примерно одинаковое количество, но "схватка в коллекторе" и правда напоминала, скорее, "избиение в коллекторе". Способных передвигаться креатур после всего нескольких секунд боя осталось всего две, да и те замешкались у основания платформы, даря ему и остальным авантюристом прекрасную возможность стрелять буквально в упор. Что же, пусть рано или поздно фортуна ему все же изменит, но пока ветреная леди на его стороне, глупо не пользоваться ее дарами.

Женщина. Немолодая, но высокая, полная с широкими покатыми плечами, которые держали некогда великолепный бюст, что наверняка был предметом плотоядных взглядом многих мужчит и вожделения не одного младенца. Пухлые губы, созданные Богом для того, чтобы дарить нежные поцелуи засыпающим деткам перед сном. Нос слегдка картошкой, ямочки на щеках, сетка морщинок, лучиками расходящаяся к вискам. Такая сетка образуется у людей, которые часто и от души смеются сами и дарят радость окружающим. Руки даже ниже локтей такие мощьные, что и не обхватишь, но мягкие, вполне возможно, привыкшие к прихватам, скалкам и гладильным доскам, валекам.
Но сейчас эти руки уже не имели пальцев, которыми можно было теребить шелелюры ластящихся ребятишек, на правой вместо кисти какой-то жуткий садист-изващенец причепил три варащающиеся смертоносные лезвия, которые уже были направлены на оказавшегося поблизости Винсента. Сейчас эти губы были растянуты в нечеловеческом оскале, выражающем бесконечную ярость и ненавить ко всему живому на свете.
Роскошные груди ее были нелепо, вкривь перехвачены наслаивающимися друг на друга, в отратительных плятнах железными пластинами, а там, где ни их, ни торчащих прямо из плоти патрубков и тройников не было, виднелись остатки выцвевшего, поддернутого плесенью, грязного платья.
А ее глаза... Патрик уже взряд ли забудет их, хотя очень страсно этого будет желать.
"Святые угодники! Господь вседержитель! За что ты заставляешь меня переживать все это!" - крик души, который уже поздно выпускать из груди.
На лице Патрика отобразилась жалость и боль, это страдание затрепетало на кончиках груб, а потом, быстро сбрежав по руке, через локость, кисть к указательному пальцу, нажавшему курок.

- Спокуха, мы ж побеждаем! - щёлкая затвором, Полли сочла своим долгом подбодрить впечатлительных подельников. - Оно тупое, заложников не берет, ща дожмём! Шапками закидаем!

Винсент уже начал закидывать шапками, но она не стала смотреть, получится ли. Не снижая темпа, винтовка продолжала заплёвывать мертвяков свинцом. Хоть и не серебряные и не святые, пули всё же исправно проделывали дырки в сгнившей плоти и корёжили воткнутые в неё куски металла, - как свинцу и положено. Это вселяло уверенность, и хоть до "дедушкиного" спокойствия Полли было далеко как кроту до заводской трубы, но и бояться мерзких тварей она не собиралась. Если это можно убить, значит это надо убить.

Атака мертвецов казалась скорее жестом отчаяния, чем реальной попыткой ответить на причиненный урон. От подернутых ржавчиной лезвий и клацающих когтей молодой джентельмен увернулся с ловкостью заправского танцора. Один раз - когда они попытались его достать, и второй - когда он разрывал дистанцию с ними, позволяя засевшим на верхотуре стрелкам завершить начатое.

Пускай попытки колдуна поразить мертвецов призрачным пламенем не увенчались успехом - также, как испробованные до этого подчиняющие заклинания. Пускай револьвер Джейн, открывшей огонь слишком рано, не поразил ни одного ожившего мертвеца. Пускай одна из пуль Патрика срикошетила от железной пластины - да так лихо, что едва не сбила шляпу с головы Мартина. Все равно в партии "охотников" было достаточно стволов, чтобы подобные осечки не повлияли на исход боя.

Под градом свинца оставшиеся зомби падали один за другим. Последней пала оживленная магией женщина, лицо которой сперва окрасилось черной, наполовину свернувшейся кровью - после выстрела Патрика, оторвавшего ей ухо. Но долго наблюдать ее лицо не пришлось - два выстрела из тяжелой винтовки в руках рыжей девицы заставили ее голову лопнуть, словно гнилую тыкву. Ошметки крови и мозгов лишь чуточку не долетели до платформы, на которой окопались стрелки, зато хорошенько изгваздали кучу гильдийских припасов, сложенную внизу.

На поле боя воцарилась тишина. Запах мертвечины, "подогретой" свежими огнестрельными ранам, смешивался с крепким духом сгоревшего пороха, который, казалось, пропитал каждый глоток воздуха на площадке. Еще не веря в свою победу, охотники на нежить ощупывали взглядами каждый дюйм помещения в поисках затаившихся врагов. Но секунды текли, а враги так и не появлялись. Только надсадно захрипел, рассыпая искры, пораженный пулей эфировокс.

Первыми тишину нарушили пленники. Видимо, отойдя от вторичного шока - ведь мало кому удастся сохранять спокойствие, когда над вами начинают свистеть пули, а фонтанчики перебродившей крови, выбитые из тел оживших мертвецов, так и норовят забрызгать вам глаза. Так или иначе, но пленные принялись сучить руками и ногами, греметь удерживающими их цепями и нечленораздельно мычать через забитые кляпами рты, привлекая внимание спасителей. Которые, впрочем, не замедлили спуститься вниз и приступить к освобождению.

Как-то само собой получилось, что для каждого из "охотников" нашлась своя "приоритетная цель". Винсент, находившийся ближе всех, начал освобождать от пут молодого человека в дорожном костюме, лежавшего без сознания. Мартин уверенно двинулся к пленнику, обладавшему самым большим животом – и, по совместительству, наиболее активно пытавшемуся освободиться от пут. Ноэль, поколебавшись немного, принялся освобождать немолодую блондинку, ухитрившуюся сохранить наибольшее спокойствие из всех заключенных. Патрик коршуном спикировал на коротко стриженную рыжеволосую девушку, обряженную в серую тюремную робу. Наконец, к оставшимся двоим – лысому битюгу с изуродованной рожей и пожилому щеголю с засаленными патлами, подошли две хрупкие девушки с дымящимися стволами.

…

- Безобразие, преступное безобразие!
Заливался соловьем освобожденный от пут толстяк.
- Пятьдесят гильдеров за билет! «Вооруженная охрана на всем протяжении путешествия!» «Комфортнейшие и безопаснейшие условия!»
Ярился он, потрясая билетом первого класса, выполненным на листе гербовой бумаги.
- И где же!? Где вот это вот все! Мало того, что «вооруженная охрана» не справилась с кучкой оживленных трупов! Мало того, что «безопаснейшие условия» стоили жизни ценному специалисту – упокой Пресвятая Дева его душу! Так еще и вместо специализированных подразделений наши жизни были вынуждены спасать благородные энтузиасты! Тысяча благодарностей вам, мистер ван Дейк, и вашим спутникам! Я этого так не оставлю, уж попомните мое слово! Уже завтра на первой полосе «Герольда Малифо» будет красоваться статья о беспомощности и безынициативности местных властей! О бездействии Гильдейской Стражи и благороднейших, храбрейших представителях населения! Уж я добьюсь того, чтобы все причастные к этому инциденту получили сообразно своей вине! И я не успокоюсь, пока главный виновник, допустивший подобное безобразие, не окажется на виселице!

…

Когда руки Ноэля легли на ременную петлю, прижимавшую кисть блондинки к стойке кровати, из которой ожившие мертвецы сделали операционный стол, он почувствовал направленный на него взгляд. Светловолосая женщина несколько секунд немигающим взором смотрела ему в глаза, словно пытаясь прочитать в них что-то. После чего маска холодного спокойствия на ее лице треснула, показав одобрительную улыбку. И она заговорила, удивительным образом сохраняя манерность в настолько неподходящей ситуации.
- Добрый вечер, мистер Шарон. Искренне рада видеть вас в добром здравии.

…

Карей Сломай-Кость – а это была именно она – безучастно смотрела на то, как Патрик взрезает ножом ее путы. На ней почти не было ран – так, пара царапин. Даже освободившись, она некоторое время продолжала лежать, словно не веря, что свободна – или не зная, что с этой свободой делать. После чего, неуверенно и медленно, но все же поднялась, опираясь не слушающимися руками на свой стол, и окинула ирландца уже более осмысленным взглядом. В котором через несколько мгновений засветилось узнавание.
- А, это ты…
Пустым, безжизненным голосом произнесла она. Скорее констатируя факт, чем задавая вопрос.
- Ты все-таки пришел…
Продолжила она, но в следующий момент закатила глаза, заваливаясь вперед – прямо в руки поспешно подхватившему ее ирландцу.

…

- Чего застыла, пигалица?
Раздраженно произнес прикованный цепями к столу тощий с седоватыми патлами. Гремя своими путами, он чем-то походил на привидение. На неухоженное, откровенно грязное привидение.
- Вы спасать нас пришли, или как?!

Когда пал последний конструкт, Мартин еще какое-то время поводил стволом по то ли лекторию, то ли анатомическому театру в ожидании появления еще каких-нибудь врагов, потом перезарядил винтовку и только после этого спустился вниз, к пленникам. Не заметить искомого джентльмена благодаря его поистине китоподобной комплекции было совершенно невозможно, но поспешность никогда не числилась среди недостатков бывшего дворецкого, и поэтому, вытащив изо рта бедолaги кляп, он перво-наперво сверился сфотокарточкой. Похож, да. И лицо, и голос, и брызжущие грязноватым фонтаном слова указывали на то, что цель голландца находилась перед ним.

— Мистер Томсон, я полагаю? — сухо поинтересовался Мартин, расстегивая удерживающие мужчину ремни с совершенно невозмутимым видом. — Я — Мартин ван Дейк, ваш проводник от достопочтимого Исследовательского Общества. Приношу извинения за случившуюся с вами досадную неприятность, и добро пожаловать в Малифо...

Сердце Патрика отчаянно забилось. Оно не стучало так ни когда к нему тянули мерзские лапы сотровения тьмы и когда он пробирался по мрачным заколуклам этой канализационной системы, построенной неведомо когда и неведомо для кого. Сейчас в висках била горячая ирландская кровь от того, что на его руках лежала Карей. Столь слабая, столь беззащитная, но назвавшая его на ты. Они знали друг друга до этого только по переписке, весьма сухой и деловой. Или это он знал ее лишь поверхностно. Губы О'Лири пересохли. Он оглянулся на своих братьев по оружию. Что им сказать? Как выразить благодарность за то, что прикрыли и помогли найти эту девушку. Как просто и без пафоса объяснить, что они спасли его жизнь и дали шанс выполнить свою миссию. Как сказать, что за этот час он почуствовал их практически своими братьями и сестрами?
Патрик вздохнул и аккуранто поднял так и не пришедшую в себя девушку. Пусть. Они и так столько всего пережила.
- Ну что? Давайте выбираться отсюда.

Старательно делая вид, что подумаешь, снесла последнего зомбаря, ничего особенного, Полли лихо сдула рыжую челку со лба и выдернула из-за пояса бутылку.
- Ну вот, а ты боялся, - кинула она ее "студенту", - лови, можно праздновать!

Не снижая градуса лихости, она перемахнула через перила и спрыгнула с помоста - ступеньки для слабаков! - и вразвалочку отправилась отвязывать пленника. Всех остальных уже разобрали сотоварищи по спецоперации, а ей достался... Кто же ей достался... Поморщилась, как же достал этот противный зуммер из репродуктора, не понимая еще, что это звон в ее же собственной голове. Звон нарастал - нарастало напряжение в коленках, и несмотря на то, что всё уже кончилось, всё ещё только начиналось...

- Зззаткнись, - почти не соображая что делает, "пигалица" ткнула в кадык спасенному дуло винтовки. В глазах у нее потемнело так, будто она с размаху получила поддых. Сердце застучало в горле, а в голове закрутились обрывки эпичных фраз из книжек и песенок, но ни одна не вспоминалась до конца. И больше всего сбивало то, что этот гад Слим Шанс никак не хотел проникаться ужасом и узнавать ее.
- Заткнись! И не перебивай! - зло крикнула Полли. Нет, не Полли - Энни; не рыжая оторва с ружьем, а маленькая и очень растерянная девочка, вся оранжевая от полыхающего в ночи пожара. Только не зареветь, только не зареветь. И не нажать случайно на спуск - еще не хватало прикончить его после того, как все они тут ради этой сволочи рисковали...

Сквозь зубы - не ради пафоса, а просто чтобы удержать прыгающий подбородок - она процедила:
- Не перебивай...
Что она хотела увидеть в его лице? Страх? Узнавание? Ужас от настигшей судьбы? Обреченность? Мольбу?
Нет.
Только теперь, когда она увидела это, Анна почувствовала, что вот оно и есть самая важная месть. В его глазах ползала Трусость - всего-то, - и страшный коварный злодей вмиг стал мерзкой беспомощной гусеницей.
- Мне плевать, слышь, ты, плевать, узнал ты меня или нет. И раскаяния твоего мне не надо, мразь, Богу кайся. Сейчас придут гильдейцы. И ты всё им расскажешь про дело Беджамина Винчестера. Всю правду. И меня возьмут в Гильдию за то, что я тебя нашла. Ясно? Или отстрелю тебе яйца и скажу, что так и было.

Он всё расскажет, только чтоб сохранить свою подлую шкурку, в надежде потом откупиться и отбрехаться и вылезти без мыла из самой тугой петли. Но ей уже было плевать, на самом деле плевать, что эта мразь будет жить, а ее отец - нет. Трусливый гад не стоил даже пули, а уж греха на ее душе - и подавно.

- Не обделайся только, - холодно добавила она и проверила крепость кандалов. - Тут и так воняет, еще тебя не хватало...

И Полли, рыжая Полли, махнула своим товарищам:
- Валите, кому надо, я дождусь Гильдию. И это, спасибо, что ли!

Ноэль отчаянно пытался сконцентрироваться, но мысль о том, что он то ли убивает окончательно, то ли изгоняет в неведомое души людей, возможно, виновных лишь в том, что оказались не в то время и не в том месте, не давала покоя. Руки тряслись, а слова, служившие одним из проводников его силы, застывали на губах или сыпались с них лишенные силы. Ощущение того, как магическая энергия покидает тело и растворяется на глазах, не принеся ни пользы, ни удовлетворения, в сочетании с бессилием этот факт изменить, довели бы Шарона до истерики, будь он один.

Но одним он не был. Грохот ружей и револьверов, бил по незащищенным и непривычным к шуму стрельбы ушам. Выстрелы слились в единую канонаду, которая остановила приближение существ нежити и пара, а затем лишила их возможности двигаться навеки. И все как-то быстро закончилось. Ноэль вытер рукавом выступившие слезы, и хотел сказать своим спутникам то, что заметил. Но затем остановился. Ему не слишком много хороших поступков довелось совершить в своей жизни (не слишком много и плохих), и промолчать сейчас было бы одним из них. Благодарностью, или, если рассматривать все с более меркантильной точки зрения, платой Ноэля за помощь было молчание. Пусть лишь его совесть терзается совершенными убийствами, а остальные думают, что уничтожали бездумных автоматонов. Так будет правильно.

Как он мог, например, сказать кинувшей ему с какими-то ободряющими словами бутылку рыжеволосой, что они сейчас людей убивали? Кое-как поймав виски, он отхлебнул для храбрости, поставил (руки нужны ему были свободными) и кивнул благодарно. После чего сбежал вниз, осматривать людей, привязанных к устройствам, очевидно служившим для переделки. Освобождая привязанную леди (как-то так получилось, что каждому из спутников достался свой пленник), он сперва даже не понял, что она была тем, кого он искал, и кто искал его, пока она не обратилась к нему по имени.

Целая гамма эмоций пронеслась по лицу Ноэля, не слишком приспособленному и привычному, чтобы скрывать чувства. Игрок в покер из него бы вышел отвратительный, чего там скрывать. Сперва удивление, затем радость, стыд, и, под конец, страх, промелькнувший и спрятавшийся где-то в глубине глаз. Он боялся не ее, он боялся себя, что покажет какую-то слабость, которая перечеркнет все то, что он сделал за последние несколько часов в угаре отчаяния.

- Я… я тоже рад.

Он обежал глазами помещение, в поисках то ли подсказки, то ли помощи, не переставая освобождать женщину от пут. Нередко тема для разговора или метод его ведения приходит из окружения, но в этой мрачной лаборатории, минуты назад превратившейся в бойню, подходящих идей для того, что Ноэль понимал под светской беседой, как бы странно это не звучало в подобных обстоятельствах, не было. Были только спутники его, занятые своими делами.

В голове мелькнула мысль, что, может быть, стоит продемонстрировать скромность. И искренность.

- Но вряд ли бы наша встреча состоялась без этих доблестных леди и джентльменов.

Он запнулся. Было это признанием слабости или нет? К тому же, он почти не знал своих спутников. Мог он их рекомендовать Обществу, или сейчас нужно было держать язык за зубами. Тем более что Полли упомянула, что собирается дожидаться Гильдии. Ноэль с подозрением поглядел на тех, кто только что был его союзниками. Их общая цель была достигнута, и теперь каждый действовал, вообще-то, сам по себе. Ноэль заторопился.

- Вы сможете идти?

И, склонившись, шепотом добавил:

- Кажется, тут может появиться Гильдия…