| |
|
|
Поднимаясь со своего места Кенсин поклонился всем присутствующим и вышел вслед за юной особой. На улице он тут же поймал свежие лучи солнца и позволил себе улыбнуться. Все-таки это был прекрасный день. Вот в такую погоду, он отдал бы все на свете за простую возможность лежать в на природе или, возможно, порыбачить в тени дерева... Но его ждет дорога. Долгая дорога и он обещал защищать ждущую его девушку. Подходя ближе он поймал себя на мысли что чем-то она привлекает его. Что он не просто смотри на нее как на ту, которой дал обещание... неееет, тут что-то больше. Он даже слегка укусит губу что бы вернуть себе самообладание и не выдать его волнения...
Прогуливаясь по залитой солнцем и весенними запахами улице он слушал девушку и понимал ее волнение. Понимал, почему она не может держать все в себе, и искренне радовался за Като-сама. Такая верная, и, несомненно, любящая ученица...
- Я полагаю он прекрасно понимает и что вы чувствуете, и почему рветесь остаться с ним. Но вы сами знаете всю ситуацию. - Он улыбнется и посмотрит куда-то в небо...
- Я уверен, великие Ками присмотрят за Като-сама и с ним все будет хорошо. Вы не успеете заметить как пролетит время вашей разлуки и скоро вы снова сможете присматривать за ним.
Они шли, а впереди открывался вид на прекрасный, полный цветов и ароматов сад. Прекрасная Сакура прикрывала гуляющих от ветра, а под ней танцевали маленькие солнечные зайчики. Запах сливы, яблони и вишни создавали такой удивительный запах, что приходя сюда, вряд ли захочешь покидать это место.
- Что бы вы хотели знать? - Тут он уже улыбался открыто и со всей доступной его наивной душе добротой. Не хотелось ему ни обманывать, ни скрывать ничего. Может, ему так надоело держать в себе свои стремления, желания и надежды что готов открыться первому встречному?
- Я простой самурай, верный господину и следующий по пути Бусидо и не сильно люблю всю эту игру в маски и ловлю на словах... - Он отвернется, вздохнет и скажет куда -то в сторону скорее ветру и самому себе, чем Риоко:
- Хотя куда без этого... Ну а вы? Расскажете мне о прекрасном цветке? - Он вернет себе улыбку и спросит уже веселее, глазами намекая на саму Риоко.
|
|
31 |
|
|
|
|
Тогаси Тсую молча следовала за группой двух фениксов и остальных самураев, согласившихся сопровождать племянницу сюгендзя-сама. Молодая девушка с интересом слушала и аккуратно поглядывала на таких разных людей. Асако-сама рассказывал подробности предстоящего дела. Оджиро Оку Широ, именно туда, в западные земли Асако нужно привести его племянницу, на аудиенцию к лорду Хейши. Тсую слегка заинтересовал Турнир Изумрудного Чемпиона. Она раньше не была на столь известных турнирах ни зрительницей, ни тем более участницей, но мешать разговору других самураев девушка не смела, потому старалась запомнить больше подробностей. Дорога до Замка Бледного дуба по словам сюгендзя-сама пролегал через торговый перевал в сердце земель Китцу и Акодо, город Ругаши. Оттуда через военный форпост Льва, именуемый Ойку. Из Ойку в родные земли Дракона, Той Коку, откуда в плавучую деревню Укабу Муза. Каждый пункт пути вёл к нужному месту и расценивался в почти три недели временных затрат.
Асако-сама предложил даже путевые листы, для упрощения путешествия и даже взял на себя расходы за еду и ночлег. На этом вопросе Тсую посмела аккуратно уточнить у сюгендзя, проинформировав его, что она предпочла бы не обременять ещё больше его, так как может обходиться без пищи, но с радостью и благодарностью приняла эту помощь, согласившись с тем, что оную используют для остальных буси, решивших сопровождать его племянницу. Так же, Тсую как выдалась возможность, поделилась с Асако-сама своим волнением о состоянии здоровья Торимацу-сама, исходя из услышанного ей в деревне, как раз от хозяина Нефритового Тигра.
Чуть позже, внутри Дома Нефритового Тигра, красивого здания, состоящего из нескольких отделений как конюшня, сад, даже ванный домик, находящиеся рядом с основной частью гостиницы. Встречал гостей каменный тигр и хозяин, поклонившийся группе самураев почти до земли, сияя солнечной улыбкой. Кроме него в зале присутствовали поломники и другие гости. Там же как оказалось, посреди трапезы находились две журавлиные девицы, которые ранее у храма Долга столь грубо говорили о монахах, обмолвившись об одном безумце.
Заметной личностью был Дракон с радужными цветами на его кимоно. На него обратила внимание Тсую после следования за взглядом Риоко-сан. Молодая Тогаси знала откуда знаки, носимые буси. Приглядевшись и порывшись в своей памяти, она смогла отметить, что человек представлял малый клан Томбо. Изменчивые союзники Дракона. Тсую ещё с детства удивляла их «гибкость», но повидала она пока ещё мало других Томбо, чтобы составить чёткий и окончательный образ всего малого клана.
Носик Риоко-сан дёрнулся, приоткрылся рот Томбо и началась молчаливая перепалка между этими двумя, что со стороны вглядело по наивному смешно и хотелось невольно улыбнуться. Тсую даже прикрыла ротик ладошкой, так как её уголки губ довольно сильно приподнялись от созерцания подобной картины.
Улыбка Тсую спала, в тот миг, когда Асако-сама заговорил о махо-цукай, этих кровавых колдунов, чьи странные силы пугали многих простых жителей Рокугана. Монашка навострила своё внимание. Даже приметила брошенную фразу Риоко-сан о гусе. Если поразмыслить, то в этом читалась мудрость, но и что-то ещё было. Может противодействие? Нет… как оказалось, она и сидящий рядом с буси устроили беседу, интересную, если читать её меж строк, чему Тсую учиться. Не желая прерывать чужого разговора, девушка молча слушала разговор.
А вот Хида-сан и Котори-сан, оба поднимали волнующие вопросы и предложения, имеющие большое значение. Всех тонкостей молодая Тогаси не понимала, но самое важное она старалась воспринять. И пока стол разделился на две беседы, Риоко-сан кажется решила изменить русло двух рек, создав что-то совсем иное. Поначалу разгоряченная племянница сюгендза-сама понизила голос, но продолжила спор с учителем. Тогаси не была вправе тут вмешиваться, она лишь могла чуть сдвинутыми друг к другу бровями и взглядом реагировать на неуважение к учителю, проявляемое такой же юной особой как она сама. Разрешенный Асако-сама вопрос с эмоциями его подопечной был продолжен хорошим предложением. И хотя для самой Тсую не было какой-то проблемой отправиться в дорогу этим же днем, но она не знала, в каком состоянии остальные самураи, участвующие в деле.
После вопросов Матсу-сана и слов Асако-сама о Тонбо Укийа, зардевшим личиком Риоко-сан, до Тсую дошла причина поведения этих двоих. Она словно озарилась пониманием и одарила Риоко взглядом, несущим в себе чувство некоторой солидарности. И отвлеклась на гадательные камни кавару, выложенные на стол Матсу-саном. Чьё гадание доказало правильность размышлений Тогаси.
- Благодарю вас, Асако-сама, - наконец-то решилась заговорить Тсую, обращаясь к сюгендзя, после того, как он напомнил другим о своём ей обещании, а его племянница вышла из зала вместе с самураем. - Позвольте мне поделиться с вами тем, что я узнала от хозяина Нефритового Тигра, давшего мудрый совет обратиться к вам. - говорила девушка негромко, мягким голоском произносила слова так, чтобы слышали их только сидящие за столом, - монаха Торимацу видели раньше в этой деревне. Простите… я не знаю чему верить. И хозяин, и те журавлицы, - взглядом указала на девушек, ранее проявивших грубость подле алтаря Долга, - говорили о безумном монахе. Хозяин знает что Торимацу-сама ночью ушёл. Он... не был безумен. Сражался в недавней войне и должен был жить в этой деревне, но здесь о его имени никто не знает.
|
|
32 |
|
|
|
|
-- Сумимасен*. -- Котори склонила голову, уступая инквизитору. Его родственница совсем расклеилась, далеко переходя грань приличного, но то, что простительно ей, будет воспринято совершенно иначе, будучи высказанной кем-то посторонним. Тем более что, как того и стоило ожидать (если сперва подумать, а потом говорить), энтузиазма предложение выехать немедленно не вызвало. Возможно, если б его высказал Хида-сан... Но поздно. А значит, придется разбираться с последствиями решения выехать попозже - в частности, с вероятностью того, что этой ночью что-то случится. Несмотря на небольшой опыт, Котори уже приходилось слышать (и принимать непосредственное участие) в подобных "случайностях". Мда.
Слова о зашифрованности сообщения вызвали лишь слабую улыбку. Все так думают. Нераскрываемых шифров нет - все лишь вопрос времени и важности информации, которая может стоить усилий по ее расшифровке, а может и нет. В случае с подозрениями в махо... информация определенно стоила бы весьма дорого.
-- Если мне будет позволено спросить, Асако-сама... как вы в действительности сами оцениваете содержание послания? Молодая госпожа отрицает его важность, что невольно наталкивает на мысли о том, что оно (частично, конечно же) лишь предлог отослать ее подальше. Например потому, что Вы действительно раскопали нечто такое, что может поставить ее благополучие под угрозу. Скажем, вы ожидаете покушения.
|
|
33 |
|
|
|
|
-- Хорошо, Тогаси-сан, этого должно быть достаточно для того, чтобы задать правильные вопросы ками. Сейчас, договорю с Шосуро-сан и займусь.
Сперва поглядывая на дверь, не вернется ли Риоко, потом слушая Тогаси и Шосуро, Асако Като не терял времени зря и закончил разбираться с тарелкой риса перед ним. Настроение его поднялось, как и у любого человека после долгой дороги, хорошей трапезы и в предвкушении вечернего отдыха в самое прекрасное время года. Даже не хотелось снова возвращаться к разговору о махо, но дело нужно было закончить.
-- Содержание письма... скажем так, оно позволит нам помешать культу вмешаться в будущий Турнир. Важно оно в первую очередь этим - возможностью сорвать их готовящуюся операцию и сохранить жизни многих людей, а возможно и самого Императора. С предлогом - все несколько наоборот. Я надеялся, что мы серьезно опережаем культ, но донесение из Тоши Керу об убийстве со странными обстоятельствами говорит о том, что мы впереди них всего на шаг или два - Тоши Керу ведь отсюда уже в двух днях пути. Я планирую перехитрить их, отправившись им навстречу и заметая следы, чтобы Риоко и письмо были в безопасности. Вот почему я не хочу отправляться прямо сейчас, сломя голову - это будет выглядеть, как паника, как страх, это раскроет наши карты. Что же, немного подумав, стоит сказать, что возможно, вы и правы про ожидание покушения...
А в это время в прекрасном цветущем саду с другой стороны гостиницы неспешно прогуливались Риоко и Кенсин. Риоко набирала полные пригоршни лепестков сакуры и подбрасывала их в воздух, кружась и едва падая на свежую траву... А потом осыпала этими же лепестками Кенсина, негромко посмеиваясь и прячась за ближайшим деревом. Эмоциональная девушка прыгала из одной крайности в другую, и при этом была удивительно мила.
-- Вот такая маска вам пойдет, розово-лиловая... Ха-ха! А ведь вы так и ничего не рассказали. Все самураи верны господину и обязаны следовать бусидо, тут ничего нового. Уже по тому, что вам доверили катану, это совершенно ясно! Расскажите немножко больше! Что лично вы о бусидо думаете? Что больше всего любите? Чему вас там учили в журавлиной школе? Вот моя страсть - это каллиграфия. Наверное, это лучше любой медитации - когда ты погружаешься весь, целиком, душой и телом, в кончик твоего пера, в чернильное пятнышко, что превращается в изящный иероглиф, в котором заключена и простота, и сложность, и красота, и знание... Като-сенсей сказал, что я далеко пойду со своим талантом. Дескать, я лучше всех смогу зашифровывать самые важные письма, и они при этом еще и будут выглядеть, как произведения искусства... -- она немного смутилась, понимая, что сболтнула лишнего, что хвалиться истинному самураю неправильно и вообще, что она только о себе думает? -- А вы, наверное, видите искусство в обращении с вашим оружием, да? Будете давать мне уроки? Я неплохо владею вакидзаси, но до вас мне точно будет далеко...
|
|
34 |
|
|
|
|
Пока остальные обсуждали дальнейшие планы действий, Аюму как-то понемногу отдалился от разговора, не в буквальном, но в переносном смысле. Хотя самураи-буси школы Хида даже на самых низших ступенях военного ранга нередко брали на себя командование, хотя бы даже и своими будока, так уж вышло, что Аюму практически никогда не приходилось этого делать -- немногословный воин гораздо больше подходил на роль исполняющего, а не отдающего приказы. Это никогда особенно не задевало его, но сейчас, когда уверенное руководство холодного и опытного самурая могло бы так понадобится их разношёрстной компании, он понял, что на эту роль сам никак не подходит. Но тогда кому же предстоит вести их за собой? Асако Риоко явно была не из тех, кто мог взвешенно оценить ситуацию и быстро вынести мудрое решение -- её срыв на своего дядю-инквизитора, превосходившего её и по рангу, и по возрасту, был настолько неосторожным в обществе других самураев, что даже Аюму предпочёл попросту не заметить его (не говоря уже о том, что он, на самом деле, всё равно не знал, что сделал бы иначе). Нет, такой вспыльчивой особе нельзя доверять управление таким важным заданием. Значит, это должен был быть кто-то из них. Но кто?
Матцу-сан был неглуп, даже, наверняка, поумнее самого Аюму, да и в силе ему почти не уступал, но он тоже плохо умел обуздывать свои чувства -- безусловно, это было преходящее, часть сложного пути становления взрослого, во всех смыслах, самурая, но, увы, сейчас не было времени ждать, когда юноша завершит этот путь. Остальные, вероятно, не посмотрят даже и настолько далеко, попросту отказав ему из-за молодого возраста... и будут, пожалуй, правы.
Шосури-сан, так, кстати, и не успевшая дойти до того, чего же именно она от него хотела (наверное, об этом стоило спросить, как представится случай, хотя сейчас это, скорее всего, уже было и неважно), тоже явно была не из недалёких, что, впрочем, стоило ожидать от слывших своей прозорливостью и хитростью Скорпионов. Она, наверняка, умела ставить спокойную и трезвую оценку положения превыше себя, но это одновременно и пугало -- кто знает, что творилось там, за скрывающей лицо кружевной маской... Подозревать кого-то здесь в предстоящем предательстве ох как не хотелось, но вдолбленные в голову с самого детства истории заставляли представить именно её в этой роли... пусть даже собственное чутьё и молчало.
Какита-сан, несмотря на свою принадлежность к клану изнеженных и напыщенных Журавлей, производил впечатление, фигурально выражаясь, белой вороны среди них -- не видно в нём было ни привычного приторного хамства, ни ничем не подкрепленного чувства собственного превосходства, что было особенно хорошо заметно в сравнении с его сёстрами по клану, явно не по незнанию, а намеренно не скрываясь отпускавших подколки в сторону "низших". К сожалению, несмотря на всё это он пока произвёл впечатление неопытного и даже, пожалуй, горячего, что было странно, ведь он, кажется, был даже старше Аюму. Впрочем, кто знает, может быть, это представление было обманчивым...
Ну и, наконец, Тогаси-сан... Она пока вообще оставалась для Аюму тёмной (о, ирония) лошадкой -- о татуированных монахах молодой буси не знал практически ничего, а она не торопилась раскрывать своих секретов, лишь изредка вступая в разговор. Было понятно, что она боролась с какими-то личными проблемами, что, хоть и свидетельствовало о её внутренней силе, могло помешать их общему заданию...
Да уж, выбор был не из лёгких. Конечно, пока Аюму знал слишком мало. Слишком мало, чтобы вынести окончательное суждение. Кто знает, быть может, кто-то из них ещё мог проявить свои способности, показать, что готов и способен вести остальных за собой? Нужно было внимательно прислушиваться и приглядываться и, когда наступит момент, когда они будут стоять у развилки -- а такой момент несомненно наступит -- поддержать перспективного лидера.
|
|
35 |
|
|
|
|
Естественно, Котори не считала, что сидеть на попе ровно только для того чтоб, не приведи Ками, не показаться кому-то куда-то спешащим, это хорошая идея. Все ее знания, вбитые годами обучения в школе, твердили, что действовать нужно немедленно. Так или иначе менять ситуацию и положение, не дать возможным соглядатаям приглядеться и вызнать побольше. Если инквизитор мог получить весточку из Тоши Керо, то и кто-то другой тоже мог. Или послать... вот этот сюгендзя из Тонбо, постоянно ошивающийся вокруг - что, если дело вовсе не в глупой безответной страсти? Что, если... ладно, хватит. Убеждать, очевидно, бесполезно. Придется исходить из того, что есть.
А есть не очень сдержанная на язычок девица и пестрый отряд из мрачного Краба, велеречивого сюгендзи-Льва, мальчишки-Журавля и психованной (все они, эта татуированные, не в своем уме) монахини. Ужас!
-- Вам, безусловно, виднее, Асако-сама. Кстати, раз уж мы в землях Львов -- Матцу-сан, что вы, как человек знающий эти места и местных духов, думаете о произошедшем в Тоши Керо? И, простите, но я думала что все содан-сензо* редко путешествуют. А еще реже - в одиночку.
|
|
36 |
|
|
|
|
Как ни старался юный Какита не реагировать на поведение девушки, а потому даже он иногда смеялся. Правда после этого принимал полностью потерянное выражение лица, но оно держалось ровно до тех пор, пока в него не прилетит очередная горстка лиловых лепестков. Эх, была бы это другая вселенная, он наверняка бы поймал ее за талию и они стояли бы так, наедине, под падающими лепестками Сакуры. Но он мог только сжимать вакидзаси и красть, когда на него падал взгляд милой Риоко.
А вот вопросы, которые стала задавать девушка помогли ему удержать самообладание и переключится на свой внутренний мир. Что он думает о Бусидо? Что оно необходимо. Что оно - залог самосовершенствования. Что оно - основная часть его жизнь и что оно - его личная цепь. Но ответил только:
- Бусидо - это путь, по которому идут все люди. Все хорошие люди. Только кто-то называет это бусидо, а кто то просто живет этим, не называя никак.
Что он больше всего любит? Нда... Этот вопрос поставил его перед самим собой еще сильнее. Любит... Ее? Нет! Он отогнал от себя эту мысль и закрепил ее старым добрым клеймом, которое сам на себя повесил. Он - оружие. Он не может привязываться. В слух же он скажет что: - Я, как и вы, люблю свое искусство, вы правы. Мое перо - моя катана. - Слова давались непросто, ведь сказать то хотелось совсем другое. - Когда девушка спросила про уроки он чуть не задохнулся он нахлынувших эмоций, что заставило его отвернуться и сделать пару дыхательных упражнений... Вернув себе самообладание он продолжил идти и улыбаясь попытался отделаться от столь желанного для него занятия:
- Вы хотите что бы буси учил вас? Мне не составит труда, но это трудно, да и не знаю, подойду ли вам я..?
|
|
37 |
|
|
|
|
Похоже, Риоко несколько забавляла реакция Кенсина на ее баловство. Ах, как приятно было почувствовать себя снова юной девушкой, не связанной обязательствами и этикетом по рукам и ногам. Какой-то этот Журавль был... другой... А может, просто истерика Асако превратилась в вот такое вот буйство эмоций, на этот раз радостных. Все способствовало тому, чтобы радоваться жизни - сакура цветет, спешить никуда не надо, беспокоиться ни о чем не нужно... В кои-то веки никто не следит за каждым твоим шагом и даже наоборот, смеется вместе с тобой! Дядя никогда себе подобного не позволял...
Не удержавшись на ногах в очередном повороте с лепестками сакуры в руке, она схватилась за Кенсина и умудрилась повалиться вместе с ним на траву, усыпанную розовыми каплями. Только тогда она ужаснулась своим поступкам и спешно-спешно откатилась в сторону, с испугом и даже ужасом на лице.
-- Ох, Какита-сан... вы... простите меня? Не знаю, что на меня нашло. Я... вовсе не хотела показаться легкомысленной и вообще заигрывать с вами... Нет-нет, я вовсе не считаю, что вы из тех мужчин, с которыми нельзя заигрывать... нет, так еще хуже!
Пусть испуг сошел с ее лица, она все равно выглядела расстроенной, словно кто-то ее окунул в холодную воду. Растрепанная одежда, волосы... Она спешно начала поправлять себя, завязала волосы обратно в хвост и уселась на холодную траву.
-- Я надеюсь, бусидо не заставит вас сейчас же рассказать дяде о моем... поведении, Какита-сан? Я буду вам признательна, если, конечно, я вообще смогу когда-нибудь отплатить вам и вашим спутникам хотя бы за сохранность моей жизни на будущем долгом пути. Насчет обучения кендзюцу - да, я бы хотела взять несколько уроков, здесь я говорила серьезно.
Тут Риоко втянула голову в плечи, словно набезобразничавший ребенок. Дядя звал ее от входа в гостиницу, его негромкое "Риоко-тян" было практически неслышным через шум листвы и пение птиц в саду. Но достигло адресата. Девушка заторопилась к выходу.
Като, впрочем, не догадывался ни о чем, что его племянница вытворяла в саду.
-- Риоко, поможешь мне с вопросом к духам? Вопрос про Торимацу довольно непрост, и мне пригодится твоя помощь. К тому же, я бы очень хотел услышать твой голос снова перед тем, как мы расстанемся.
Асако Като достал небольшую флейту (сякухати) и заиграл аккуратную, живую, но чуть печальную мелодию, и просиявшая не то от облегчения, не то от возможности проявить себя Риоко чуть прикрыла глаза и запела. Запела из глубины души, мягко, нежно и тонко. У нее был действительно красивый голос, такой, что мог и затронуть мужское сердце и наверняка затронет духов воздуха, пусть даже они не поймут ни одно из слов песни.
-- Как ко мне посватался ветер,
Бился в окна, в резные ставни.
Поднималась я на рассвете, мама,
Нареченною ветру стала...
Пробужденные флейтой и песней духи ветра заметно оживились, и пришли в очень добродушное состояние. Говорить с непоседливыми, вечно игривыми и несколько странными ками воздуха было непросто, но Асако Като знал их очень хорошо, и самый активный из них не только рассказал о Торимацу, но и предложил свою небольшую помощь.
-- Тогаси-сан, духи сообщили, что твой друг действительно был здесь. Он... не то проклят, не то находится под некоторым гейсом, который заставляет его думать и действовать... странно. Как бы там ни было, духам он понравился, сейчас с его "легкой и воздушной головой он почти нам как брат", так они говорят. Он отправился на восток, по дороге к землям Дракона, возможно, возвращается домой. Я предложил духам поиграть с ним и тем самым задержать его на дороге, и они с радостью согласились. Думаю, вы его нагоните через пару дней.
Путь к землям Дракона отсюда лежал по той же самой дороге, по которой собиралась отправиться Асако Риоко. Вполне удачное стечение обстоятельств.
|
|
38 |
|
|
|
|
Котори-сан задавала сюгендзя-сама хорошие вопросы о послании. Асако Като по мере разговора обратился к Тсую, указав когда займется её просьбой. В ответ молодая Тогаси молча и уважительно склонила голову и решила внимательно слушать его объяснения. Речь сюгендзя шла о Турнире и покушении, которое может случиться.
Заметив на себе недолгий взгляд буси-краба, Тсую ответила ему молчаливой полуулыбкой и вернула внимание к разговору. Она попросту не хотела лезть лишний раз со словами в столь важную беседу, ведь она была достаточно молода, чтобы выпячивать себя.
Асако-сама решил позвать свою племянницу для помощи в прошении Ками о Торимацу-сама. Зазвучала приятная мелодия, заставившая Тсую прикрыть свои алые глазки, радуясь чарующей красоте, а затем со светящимся в их глубине любопытством. Поющая Риоко-сан вызывала у Тсую уважение и почтение.
Наконец Асако-сама обратился к монашке, указав, что был здесь Торимацу. У девушки отлегло на душе, стоило улышать ей, как не был он проклят. А причиной странностей был гейтс. Новость следующая о его местонахождении.
- Благодарю вас, Като-сама, Риоко-сан, Ками-сама — искренне поблагодарила Тсую тех, кто помог ей. Теперь предстояло отдохнуть перед дорогой и когда пришло время идти на покой, Тсую поклонилась остальным и ушла отдыхать.
|
|
39 |
|
|
|
|
Молодой сюгендзя тем временем аккуратно ссыпал гадательные камни обратно в мешочек, туго завязал и водворил на прежнее место в мешке. После этого он некоторое время сидел в задумчивости, разглядывая пустую уже тарелку. И, если судить по легкой улыбке, временами появлявшейся на губах юноши, думал о чем-то приятном. Возможно, третий из выпавших символов, истинной любви, способствовал такой мечтательности, а может что-то иное.
От размышлений Джиро оторвал голос бубущей попутчицы, самурай-ко из клана Скорпионов. Местные духи? Вряд ли тут можно ответить что-то бех привлечения собственной фантазии. Или этот вопрос - лишь прелюдия к следующему?
- Я достаточно долго не был в землях своего клана, Шосуро-сан, чтобы мочь ответить на Ваш вопрос с какой-то определенностью, а не приюегать снова к гаданиям, - вежливо, но может чкть резче, чем это было необходимо, ответил жрец, - И я не принадлежу к числу содан-сендзо. Я следую традиции, преподаваемой в той же школе, к которой принадлежит и глубокоуважаемый Асако-сама - в школе Исава.
Казалось, что уже само это признание выводит молодого Льва из равновесия. Он конечно не бросался ни на кого с оскорблениями, и даже не повысил голос - но слова его были более скупы, чем раньше, и более отрывистой стала речь.
|
|
40 |
|
|
|
|
- Не переживайте. Наслаждаться жизнью, а тем более в такую прекрасную пору не зазорно. - Он улыбался говоря это, и пытался успокоить девушка. - Я никому ничего не скажу, не бойтесь. Это останется нашей маленькой тайной.
Затем их застал оклик ее сенсея и девушка спешно ушла. Он же остался в саду и медленно прогуливался по нему, наслаждаясь свежей памятью о проведенном времени.
Проснулся Кенсин рано и ушел на тренировочную площадку. Он воин, и ему надо держать форму.
|
|
41 |
|
|
|
|
Несколько удивленная резким ответом сюгендзи, Котори не сразу нашлась, что сказать. Шутка ли, отдавать обладающего даром на обучение в школу другого Клана. Конечно, и школа была более чем известная - общепризнанно лучшая в Империи, и конфликты между Львами и Фениксами были делом нечастым, но все же... Сюгендзь у Львов было мало, каждый буквально на вес золота, а роль они при этом играли куда большую, чем у соседей.
-- Вы не рассердитесь, если я спрошу, как же так вышло, Матцу-сан? И что вас тут же не послали еще куда-нибудь?
|
|
42 |
|
|
|
|
"Вы не рассердитесь?.." После такой ремарки не проявить раздражительность и остаться в рамках приличий ой как не просто. Особенно когда природа наградила тебя характером по наследству от отца, а отец твой - истинный Лев-Матцу? Юноша надолго замолчал, вглядываясь в лицо собеседницы и, сам того не замечая, играя желваками на лице. Но бесконечно так продолжаться, конечно, не могло. А вызвать на дуэль эту девицу - не настолько он не помнит себя.
- Я не рассержусь, - наконец произнес жрец, хотя выражение его лица внимательному собеседнику наверняка говорило об обратном, - Но мне, право же, и нечего особо рассказывать об этом. Это не мое решение, решение родителей, одобренное главами клана. Я могу только надеяться, что оно было правильным.., - да, так до многого легко договориться и опорочить честь, которую должен защищать. Хватит.
- Но по крайней мере, на Ваш второй вопрос мне просто ответить, Шосуро-сан. Я сейчас направлялся в расположение школы Исава, где должен встретиться со своим сенсеем, ибо после сражений, в которых я поучаствовал на Стене, могу претендовать на следующую ступень посвящения. Моя помощь глубокоуважаемому Асако-сама не отвлечет меня от этого послушания надолго, так я надеюсь..
Наверное, надо было спросить девушку о чем-то самому. Негоже находиться в обороне и не переходить в контратаку, это верный способ потерпеть поражение в битве. Но Джиро от обсуждения затронутой темы чувствовал себя не в своей тарелке, уж очень проницательной и любопытной оказалась эта молодая особа. Поэтому сюгендзя просто выжидающе посмотрел на скрытое маской лицо, как бы намекая, что больше говорить по данному поводу и не о чем, но не отступая, если вдруг натиск продолжится.
|
|
43 |
|
|
|
|
Дело близилось к вечеру. Все самураи, собравшиеся назавтра отправиться вместе с молодой Риоко, остановились в предложенной гостинице, и даже комнаты их были недалеко друг от друга. Впрочем, это было не столь важно - за закрытой дверью каждый мог получить столько уединения, сколько ему это было необходимо.
Но дверь в комнату отпрыска Львов пока еще была приоткрыта. Джиро собирался совершить вечерний обряд общения с духами ками - каждый день, когда он не был чем-то вынужден к беседованию с ними, он старался все равно поддерживать эту таинственную связь, отличавшую его от многих и многих жителей Рокугана. И хотя, скорее всего, он вызовет духов огня - приготовленная маленькая железная чаша на треноге и щепотка благовоний в ней указывали на это - остальные стихии тоже не были чужды сюгендзе традиции Исава. И зачем ограничивать воздушных ками в их стремлении свободно перемещаться в комнату и из нее? Только если опасаться слежки от Като-сама. Но сама эта мысль могла разве что позабавить.
Открытая дверь, впрочем, облегчала жизнь не только ветреным и свободолюбивым ками воздуха: проходя мимо, Аюму остановился напротив входа и, убедившись, что Джиро не был занят, переступил через порог. Задвигать за собой дверь он тоже не стал — не то чтобы он собирался обсуждать что-то личное, просто до сих пор, со всеми этими расспросами, планированием и прочими неотложными беседами, времени и возможности толком поговорить раньше не оказалось.
— Матцу-сан, — начал он и, дождавшись, когда тот обернётся и обратит на него внимание, продолжил, — Я понимаю, что это может быть очевидно, но я всё равно должен сказать об этом: теперь, когда я узнал о важности нашего нового поручения, именно оно стало моим основным. Я не отказываюсь от моего прошлого обязательства, но если почему-то между ним и новой обязанностью встанет выбор, долг перед Империей обязывает меня выбрать второе.
Массивная фигура воина Краба явно не походила на воздушного ками, но ее вид был уже столь привычен, что сюгендзя не почувствовал в этом вторжения в личные дела. Если Аюму с чем-то к нему обращается, стоит это выслушать. Хотя, вроде бы, ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться, он и не сказал.
— Да, конечно, Аюму-сан. Я понимаю. Я в общем-то и сам могу постоять за себя, поэтому прошу рассматривать наше дальнейшее путешествие вместе как попутную дорогу друзей. Мы ведь можем остаться, по крайней мере, собратьями по сражению с общей угрозой Империи, не так ли?
Аюму кивнул.
— Разумеется.
Он замолчал и несколько мгновений так и стоял, молча и неподвижно, словно бы пытаясь придумать, что бы ещё сказать, но, по всей видимости, так и не смог найти другой темы для разговора — неудивительно, за их путешествие даже немногословный и необщительный Хида успел наговориться с Джиро настолько, что добавить было, пожалуй, и в самом деле нечего.
— Это всё, что я хотел сказать, — пожал плечами он, — Да благоволят духи.
|
|
44 |
|
|
|
|
Каждый провел вечер перед путешествием по-разному: кто-то общался в таверне, кто-то совершал ежевечернее воинское правило, кто-то мог гулять по деревне или пребывать в молитве к духам. У Шосуро же вечер прошел за игрой в гляделки за Асако Риоко. Оказывается, у нее не было при себе того письма, которое должен был передать ей перед отправкой Като. Видимо, оно все еще было у дяди.
Ранним утром Котори поднялась еще до того, как взошло солнце, и в бесшумном передвижении равной ей не было - казалось, будто сами ками ветра скрывают ее поступь по коридору в то же самое время, когда к комнате Риоко из соседней комнаты подошел ее сенсей. Он стукнул трижды в дверь, и та приоткрылась ровно настолько, чтобы можно было просунуть руку. Письмо - небольшой конверт, в котором, похоже, лежали только один или два листа бумаги - перекочевал из руки сенсея в протянутую ладонь девушки. Дверь затворилась, послышался звук запираемого засова и шуршание одежд. Като пошел вниз по лестнице.
“Зачем я это делаю?” - в несчетный раз спрашивала себя Котори. ”Нас всего-навсего попросили сопроводить племянницу инквизитора в другой город. Ни больше, ни меньше. Если кто-нибудь обратит внимание на то, чем я занимаюсь сейчас, путешествие рискует стать куда менее дружелюбным - а то и вовсе сорваться.”
Выучка холодно возражала, что лучше знать, чем не знать, и иметь запасные варианты. Лишь глупцы полагаются на волю Фортун и шагают с закрытыми глазами. Инквизитор считал бумаги важными - а значит, что бы там не бурчала про погоню за призраками Риоко, они важны. Асако Като на очень хорошем счету у лорда Инквизитора, а значит к его словам прислушаются. Подозрения, озвученные верховным инквизитором же, имеют огромный вес даже без всякого основания. От тех, чьи имена будут фигурировать в отчете, тут же шарахнутся все - а отмененное приглашение на Зимний Двор в столицу, расстроенная помолвка или назначение на должность могут иметь очень далеко идущие последствия. А значит… значит бумаги будут в лучшей сохранности у самой Котори, чем у несдержанной девицы.
Тихонько вздохнув, Скорпион отправилась в лавку - ей предстояло запастись максимально похожим конвертом и исхитриться подделать личную печать Асако Като на нем. Благо образец оной на заранее выпрошенном письме домой имелся.
С конвертом проблем не возникло. Он был вполне обычным для земель Льва, хотя возможно, что настоящий конверт Като как-то мог зачаровать. Пока не вскрывать, разницы не заметишь. Печать же… Личная печать инквизитора была не самой простой, и Котори пришлось собрать все свое умение и терпение, чтобы создать подобные линии на чистом деревянном ханко (личная печать, аналог подписи в Японии), да еще и в зеркальном варианте. После того, как она приложила свою подделку к сургучу, сходство оказалось поразительным. Посторонний глаз не заметит разницы. А Верховный Инквизитор или сама Асоко? Возможно, и заметит, если очень присмотрится. Личная печать Като, скорее всего, была из слоновой кости и линии на настоящем оттиске были лишь чуточку тоньше.
|
|
45 |
|