[nWoD] Eager: The Craving - Twilight Lady Prophecy | ходы игроков | ● Интерлюдия: Чуть больше, чем просто клятва (Гарет)

      Человек одарил Гарета долгим внимательным и неморгающим взглядом. В нём не читалось эмоций. Вообще. Человек без эмоций. Такое бывает? Или просто настолько хорошо владеет собой?
      - Как тебя зовут? - спросил он.
      - Майк Беннингтон, - не задумываясь ответил Гарет, у которого от змеиного взгляда незнакомца пошли мурашки по коже. "Доктор Лектер опять сбежал из психушки, эх, где там моя бита?" подумал он. - Что вам нужно?
      - Я знаю, когда люди лгут, юноша. И нелюди тоже. Это не твоё имя. - Сделав небольшую паузу, он немного смягчил взгляд. - Не бойся. Я не желаю тебе зла. Но от тебя воняет кровью. Их кровью. Ты знаешь, о ком я. Скажи мне, ты сам её пил? По своей воле?
      "Их кровь..."
      Глаза Гаса забегали. В голове задвигались шестеренки. Он вспомнил про почему-то сладкий привкус крови во рту. Так вот что это были за "стволовые клетки"! "Фу-у бля-я..." На лице райтера появилась гримаса отвращения. Это многое объясняло.
      - Что, если я скажу, что я был без сознания и моя жизнь от этого зависела?
      "Ну, возможно, не жизнь, а только здоровье, но все же..."
      Человек задумался, по-видимому, такой ответ его удовлетворил, но вместе с тем и озадачил.
      - И они просто ушли? - с сомнением уточнил он.
      - Да, - ответил Хоппер и подумал: "Куда - я не знаю, а даже если бы и знал, то тебе не сказал. Что-то мне подсказывает, что у тебя по отношению к ним недобрые намерения." - Кто они такие? Что не так с туманом? Что за хрень вообще творится?
      Гасу почему-то показалось, что его собеседник знает ответы на все эти вопросы.
      Человек в шляпе посмотрел в заднее окно автобуса. Серая пелена ещё виднелась вдалеке между двумя рядами зданий.
      - Хочешь знать, кто они? - Он снова повернулся и испытующе посмотрел на Гарета. Выдержав паузу, странный человек негромким вкрадчивым голосом произнёс: - Демоны. Это слово лучше всего характеризует их сущность. Нечисть. Они питаются людьми. Как устрицами. Заманивают тебя в свои сети, вскрывают скорлупу недоверия и крадут твою кровь. И нередко вместе с нею - жизнь. Так они поддерживают своё бессмертие. Если ты думаешь, что они помогли тебе - то ты скоро разочаруешься. Потому что ты был обманут, как и миллионы до тебя. Пожалуй, что даже миллиарды, потому что существуют они слишком давно.
      Гарет посмотрел на мужчину в шляпе со скепсисом. То, что он только что описал, было прямой противоположностью тому, что произошло.
      - И-и, как я понял с ваших слов, вы охотитесь на эту "нечисть"? - Тот не ответил, Хоппер задал другой вопрос. - При чем тут тогда туман?
      - Туман... Хм... Что тебе о нём уже известно? - и снова этот проникающий взгляд.
      - Только то, что когда оказываешься слишком близко, все вокруг превращается в фильм ужасов.
      - Нигде больше ни с чем подобным я не сталкивался. Поэтому могу говорить только о своих наблюдениях и выводах... Туман приходит ночью и уходит на заре. Он обладает разумом. Но лишает его людей, превращая бодрствующих в почти зверей и наводя кошмары на спящих. - Человек замолчал с хмурым видом, ещё раз посмотрев в окно заднего вида. - Приходит он туда, где есть Они. Сейчас в тебе есть их кровь. Я полагаю, что потому он пришёл туда, где был ты. И это первый раз, когда он появляется вторую ночь подряд.
      Человек в шляпе внимательно смотрел на Гарета, будто что-то пытаясь разгадать. Или пытаясь в нём увидеть ответ на какой-то вопрос.
      "Приехали."
      - А... э-э... их кровь из меня выйдет? Или мне каждую ночь бодрствовать и бегать от него по городу?
      - Ты хочешь, чтобы кто-то пустил тебе кровь? - странный человек неопределённо вскинул бровь, однако усмешки на лице не появилось. - Скорее всего зависит от того, сколько ты выпил. Может быть, завтра тебе ничто не будет угрожать, в чём у меня серьёзные сомнения. А может быть, тебе ещё долго придётся не спать по ночам. У меня нет ответа. Мне лишь известно, что на спящих людей эта субстанция не оказывает такого влияния, как на бодрствующих. Но я говорю о тех, кто не пил Краденную кровь. Что будет с тобой - мне неизвестно.
      - Ну, блин, круто, - тяжело вздохнув, пробубнил Гас. - А вы в эту картину как вписываетесь?
      - ... спросил мальчик, который боится назвать своё имя. Хм-хм... - Вот теперь ухмылка всё-таки скользнула по лицу человека в шляпе. Или то была просто тень...

- Моя мама учила меня не доверять незнакомцам, - усмехнувшись, писклявым голосом произнес райтер. После непродолжительных раздумий он, вздохнув, наконец представился как положено: - Гарет Хопкинс.
- Гарет Хопкинс, моё имя Номер Семь, - представился человек в шляпе. - Или Мартин, если тебе нравятся более привычные имена. Такие как я смотрят за тем, чтобы вещи не выходили за рамки нормального. И чтобы с людьми не случалось того, что за эти самые рамки умудрилось выбраться. Чего бы нам это ни стоило. Мы - ответ на сверхъестественные угрозы человечеству. Как бы пафосно это ни звучало. Впрочем, подобное провозглашают своей целью и отдельные фанатики.
- Номер Семь? А я только хотел представиться как "Хопкинс. Гарет Хопкинс." Вот было б неловко, - хохотнул Хоппер. "Чтобы вещи не выходили за рамки нормального, гришь?" - подумал он. Это делало Мартина представителем Системы в глазах Гаса, чьим неофициальным девизом было "ФАК ДА СИСТАМ!!!" хотя чем именно является эта Систам и почему ее нужно Факать, он представлял себе лишь смутно. Но райтер не спешил проявлять явную неприязнь к Седьмому, пока не выяснится, на какой стороне конфликта стоит сам Гарет. - Так что теперь?
- А теперь возможны несколько вариантов развития событий. Мне неизвестно, сколько ты проживёшь после нашей встречи. Думаю, всё будет зависеть от того, как поступишь ты, - многозначительно произнёс Номер Семь. - Туман связан с упырями. Чтобы понять и уничтожить причину этого явления, я должен найти и найду их, так или иначе. С твоей помощью или без. И вот, что может быть дальше. Возможно, ты снова с ними встретишься. Возможно, они снова придут, чтобы снова украсть твою кровь. Либо чтобы убить тебя. - Мартин позволил себе невинную полуулыбку. Получилось криво и неестественно. Как будто этот человек уже очень давно забыл, как это - улыбаться. - Скорее всего они сначала с тобой свяжутся, чтобы выманить. И у тебя будет выбор: снова поверить им и предупредить их о том, что Мартин Дэйн в городе, после чего тебя скорее всего убьют и, - Номер Семь на мгновение задумался, вернее, сделал вид, - спрячут твой труп на дне залива - паршивый исход, согласен, особенно для человека твоего возраста - либо же предупредить меня, и тогда я пойму, что с тобой можно вести дела. И третий вариант: ты их больше не увидишь, как и скорее всего меня. В любом из этих случаев я скоро их найду. Есть, конечно, совсем невероятный вариант, что ты станешь их слугой. Такое иногда случается, правда чаще всего с людьми иного статуса. Однако следует учесть тот факт, что для тебя это будет смертельно опасно. Потому как в этом случае за тобой приду я - и уже не как друг.
Человек в шляпе, Мартин Дэйн, вытащил из кармана карточку и, не сводя с Гарета глаз, приложил её к контрольному устройству. На дисплее всплыло оставшееся число поездок. Когда зелёный светодиод погас, он приложил её повторно.

      Из предложенных Мартином четырех вариантов развития событий три заканчивались насильственной смертью Гарета. "Шика-арные шансы." Хоппер не всегда был в ладах с собственным инстинктом самосохранения, но в этот раз он не мог к нему не прислушаться.
      - Как мне с вами связаться, если что? - спросил Гас после недолгих раздумий. - У вас сотка есть?
      "Найду - моё?" еще скажи, блять." тень усмешки скользнула по лицу райтера. Судя по виду Номера Семь вопрос о наличии у него сотового телефона казался Гарету вполне резонным.

      - Я не пользуюсь мобильными телефонами.
      Номер Семь запустил руку во внутренний карман пиджака под плащом, и выудил оттуда небольшой чёрный бархатный мешочек. В нём оказались несколько старинных монет золотистого цвета, одну из которых Мартин протянул Гарету.
      - Брось на твёрдую поверхность - на улице - и я тебя найду. Зря не роняй.
      - Хренасе, - вырвалось у Гарета. "Я, случайно, не в сказку попал?" Если это и была сказка, то разве что братьев Гримм в пересказе Американа МакГи. Монетку парень все же принял. - Спасибо.
      Мартин несколько секунд поколебался, похоже, принимая какое-то решение, и едва заметно дёрнул уголком рта.
      - Не за что. И постарайся не делать глупостей - это не игра и не кино. Доверчивые гибнут первыми.
      - Оке-ей. А монетка... э-э... одноразовая?
      - Смотря что под этим понимать. Никакой магии в ней нет.
      - В ней GPS, что ли?
      - Нет. В ней особый сплав. А потому - особый звон. Не важно. Главное - не потеряй. - Номер Семь переместил взгляд с парня на окно. Автобус подъезжал к очередной остановке. Южное кладбище. Остановка Гарета. Впрочем, для него не было никакой разницы - сойти на этой или на следующей.
      - Ну, мне здесь сходить. Было приятно познакомиться, Мартин, - соврал Гас и положил монету в карман трико. И добавил, гораздо искреннее: - Очень надеюсь, что мы с вами больше не увидимся, если понимаете о чем я...
      И с этими словами он двинул в сторону выхода из автобуса.
      - Взаимно, - кивнул Номер Семь.
      Когда автобус остановился, Хоппер сошел, осмотрелся, вдохнул полные легкие холодного ночного воздуха и, поправив на плече рюкзак, зашагал в сторону дома, чувствуя на себе ещё более холодный взгляд странного человека в шляпе, даже после того, как автобус исчез из виду.

      Гарет шел по тротуару родной улицы и рассматривал стены знакомых зданий. Вовсю шла подготовка к Хэллоуину и муниципальные власти выделили деньги на покраску фасадов Крипты. Работы уже начались, и все еще влажная из-за осенней сырости краска тут и там покрывала рисунки на стенах. Тэги, квики, метки банд – вскоре все они исчезнут. “Вот бы уцелел мой кусок под крышей 48-го”, подумал Гас. Это была огромная, вычурная подпись на всю ширину торца незавершенного из-за заморозки стройки дома, которую до сих пор не разморозили, так что вероятность того, что masterpiece сохранится была довольно высока. У них с Чаком ушло на его создание около трех недель. Пару раз они были на волоске от смерти – чуть не сорвались с лесов. “Но оно того стоило.” Если вспомнить, то на волоске от смерти он был много раз – все-таки он Хоппер, Попрыгун, кличка, которую он получил за прыжки по крышам, которые были выполнимы только при условии что у прыгуна слепая, нерушимая вера в собственную неуязвимость. Или во что-то совсем иное…
      Вера. Во что он верил?
      Сегодняшняя ночь, например. То, что он убегал по крышам от полиции после “бомбежки”, Хоппер точно помнил. Это был факт. Как и то, что он с этих самых крыш свалился. И наверняка что-то себе сломал при падении – как-никак, второй этаж. В это он верил, и боль в пояснице не давала об этом забыть. Верил ли он в исцеление “демонами”? Не совсем, хотя слова Седьмого отчасти подтвеждали этот факт. “Мартин Дэйн, мудак ты нечетный.” Как можно верить человеку, который выглядит и ведет себя гораздо неестественнее, чем (так называемые) демоны, на которых он (предположительно) охотится? При том, что сама фактура Гюго была очень неестественной. Противоестественной. Сверхъестественной. Несмотря на все это, райтер все равно испытывал к великану и его попутчикам некоторое чувство благодарности и… верности, что ли? И Номер Семь сказал, что у Гюго были скрытые мотивы для его спасения… какие? Гарет понимал, что он не обладал достаточным социальным статусом, чтобы быть полезным демонам, чем бы они там ни занимались. Выходит, они спасли пищу, которая вот-вот пропадет? Пропадет ли? Хоппер вряд ли бы умер от полученных после падения травм, скорее всего, его бы парализовало ниже пояса. Но ведь забрать кровь у Гарета-параплегика гораздо проще, чем у здорового, вовсю сопротивляющегося и матерящегося Гарета. Тут его осенило: может в этом и весь смысл его спасения? Демоны работают точь-в-точь как Проныра со своими клиентами: сначала входят в доверие. А потом ты отдаешь свою кровь добровольно. “Нахуй их.”
      Терзаемый сомнениями, но так и не придя к какому-нибудь удовлетворяющему его выводу, Гарет Хопкинс и не заметил, как оказался у тускло освещаемых ворот Южного Кладбища – места, которое он всячески старался избегать последние три года. “Чем черт не шутит? Мож, найду ответ здесь. Раньше у него были ответы на всё.”
      Светя под ноги смартфоном, райтер не без труда нашел нужную могилу – 8 ряд, третья налево от входа. Хоппер присел на корточки, и посветил на могильную плиту из серого мрамора.
      - Привет, отец, - сказал он.
      На плите был высечен портрет Джорджа Хопкинса. Они использовали ту самую фотографию, сделанную профессиональным фотографом, для домашнего альбома. В тот день все были при параде, и отец – в особенности. Гас ясно помнил резкий запах его одеколона. Фотография получилась что надо – молодая семья Хопкинсов с блестящими от счастья глазами улыбалась в камеру. Но… то ли из-за играющих теней, то ли из-за причуд восприятия самого Гарета, его отец смотрел на него с могильной плиты с тенью укоризны. Плечи райтера стали трястись.
      - Я… прости меня, отец… я не хотел…
      По большому счету, в смерти Джорджа Хопкинса не было виноватых. Просто, как Хамфри Богарт когда-то поменял скотч на мартини, отец Гарета поменял запах одеколона на запах дешевого виски. Просто однажды он напился и погнался с битой за Одри. Просто Гас это все услышал, поспешил матери на помощь, толкнул своего отца, заслоняя собой путь, и тот исчез в темноте лестничного проема. Его просто не стало.
      Конвульсии Гарета прекратились, он вытер слезы с щек и вновь посмотрел на надгробную плиту. Глаза его отца вновь сияли счастьем. Парень поднялся, и со словами “Пока пап, спасибо тебе” направился к выходу из кладбища.
      Идя по дороге к дому, Гарет вновь стал рассматривать стены знакомых зданий, но та часть его сознания, от которой воняло дешевым виски, молчала. Он знал, что ему нужно делать. Он больше не будет делать прыжки, полагаясь лишь на слепую веру не понятно во что. Он будет жить. События сегодняшней ночи явно указали ему на этот путь. К черту Гюго, к черту Седьмого, к черту граффити. Это дорога в никуда. Всего этого ему нужно избегать.
      Отперев дверь дома, Гас прошел на кухню, где, сидя за столом с сигаретой в руке, его ждала мать, у которой от вида Хоппера округлились глаза.
      - Боже… ты не ранен? Что случилось? – воскликнула Одри, бросив сигарету в пепельницу и вскочив с места.
      - Все норм, мам, с друзьями гуляли по Граунду, ты же знаешь как там… - сказал Гарет, отстраняясь от протянутых к нему рук. Он ощутил укол совести – ему было неприятно лгать матери, после всего, что она из-за него пережила. А что он мог сказать? “Я упал с крыши, убегая от копов и меня спасли демоны-кровопийцы”?
      - Ты точно не ранен?
      - Не, там ссадины, и все.
      Одри Хопкинс облегченно вздохнула, и, распрямишись сложила руки на груди:
      - Нам ждать полицию?
      - Я очень шустрый, мам, если ты не заметила.
      - Чересчур уж шустрый, я бы сказала.
      Гас вздохнул.
      - Я пойду, приму душ. В понедельник проект сдавать, перекушу у себя, - сказал он и направился наверх.
      Там он помылся, кинув грязную одежду в стирку и, в ожидании пока не высохнут волосы, приступил к работе на ноутбуке.

      А работа не шла. Сосредоточиться не получалось. Мысли Гаса все время устремлялись к событиям сегодняшнего дня. Мудрым решением было бы впредь не допускать подобных ситуаций. Но как? Оборвать связи с Тони, перестать ходить на сходки своей crew? Стать затворником? Здесь, в Крипте? Хоппер горько усмехнулся этой мысли. Это равноценно самоубийству.
      "Тогда надо валить из Крипты."
      Тетя много раз предлагала матери Гарета переехать к ней, и это предложение скорее всего, еще в силе. Райтер решился. Завтра он позвонит тете и узнает, готова ли ее семья принять Гаса и Одри. А затем любыми способами постарается убедить мать переехать.
      Работать желания не было никакого, но голова была еще влажная, так что Гарет решил полазить по YouTube. После двадцати минут просмотра всяких прикольных видео, парень наткнулся на ссылку "Бёрнвитч, драка в автобусе". Жители его города нечасто подкидывали интересные видео, а это стремительно набирало популярность. Гарет кликнул на play, и после нескольких секунд просмотра внутренностей автобуса, снятого дрожащей рукой, хохотнул:
      - О, Лерой!
      Да, главной звездой ролика был его старый знакомый. Гарет одобрительно кивнул, оценив технику исполнения ударов, которыми Мэттью Лероа покрывал тело какого-то незадачливого паренька. Кивнул и потер ладонью левую скулу, которую ни с того, ни с сего прошило фантомной болью — "подарком" Лероа, из их детства. Тем временем зеваки на видео уже опомнились и, когда они растащили дерущихся, у Хоппера отвисла челюсть. Он знал того, кого избивал Мэтт. Это был тот самый пацан, который был с Гюго.
      - Пи*дец.
      Как помнил Гарет, Мэттью совсем не был из тех отморозков, что стали бы без причин нападать на незнакомца. "Да, он был из совсем других отморозков. Как, впрочем, и я." Учитывая, кем являлась его жертва, поведение Лероа можно было списать на действие тумана, вот только окружающие вели себя вполне адекватно. Ситуация, в которую попал Гас, усложнилась еще сильнее, хотя казалось, что уже просто некуда. Хотя то, что в ней появилось одно знакомое лицо, немного обнадеживало.
      "Х*й с ним, утро вечера мудренее."
      Завтра он позвонит Мэтту и все разузнает. А пока что Хоппер вырубил ноутбук, разделся и лег в кровать. Заснуть он не мог еще довольно долго.

Но когда заснул, то сам этого не заметил.

Саундтрек: ссылка

Что-то произошло с городом. Он больше не знал его. С одной стороны, он понимал, что находится именно в Бёрнвитче, но декорации напоминали болезненный бред художника-импрессиониста - это красно-оранжевое закатное небо без солнца, чем-то походившее на лаву, казалось совершенно нереальным. И это ещё что! Куда менее правдоподобно смотрелись повисшие в воздухе и медленно вращающиеся куски зданий, обломки мостов, выдранные с корнем засохшие деревья и кустарники, зависшие корнями вверх, небольшие земляные островки - с растительностью и без - парящие в небе на разной высоте. А эти странные античные колонны и совершенно непропорциональные осколки каких-то скульптур? Как они могли сочетаться с насквозь проржавевшими кусками как старых, так и вполне современных автомобилей? А вот мимо проплыл пустой школьный автобус, а над головой - почему-то всё ещё мерцающая вывеска Larry's (знакомого с детства магазинчика через дорогу) с торчащими в разные стороны обрывками проводов. Гарет, как и всякий нормальный человек, допускал возможность отклонений в собственном рассудке (хотя данном контексте не понимал, с чего бы такое могло случиться - ведь прошедший вечер полностью выветрился из головы), но всё-таки больше всего он привык полагаться на органы чувств. И то, о чём сообщали ему глаза - никак не могло быть иллюзией и обманом зрения. Всё это, конечно, выглядело нереально, но когнитивного диссонанса парень не испытывал. Лишь лёгкое ощущение тайны.
Однако перед ним предстала лишь половина картины...


Гас обернулся и понял, что именно происходило. Единственный оставшийся более или менее целым мост соединял два мира. Новый - с плавающими в небе с ошмётками города и не только - и Привычный, с трущобами, крышами, друзьями детства, быстроногими копами, плохими людьми, богатыми плохими людьми и беспросветным будущим. Между ними - бездна. И Гарет стоял в самом центре этого моста. Но как только он это осознал, по мосту прошла дрожь - Гас едва удержался на ногах - расколовшая его надвое. Та часть, где стоял Хопкинс, вместе с Привычной половиной мира начала медленно, но уверенно опускаться вниз. Впрочем, всё зависело от точки зрения. Вполне возможно, что напротив - Новая, незнакомая и пугающая, но каким-то образом нездорово притягательная часть мира начала свой подъём наверх. При этом, конечно же, нельзя было исключать и третьего - что происходило и то, и другое одновременно.
Мысли в голове Гарета Хопкинса заметались словно крысы на тонущем корабле, начав разбегаться в стороны и прыгать за борт, и невозможно было задержать внутренний взор на какой-то одной. Хоппер понимал, что перед ним стоит выбор, важный выбор - изменить свою жизнь либо... Либо... Что? Что из себя представляло это "либо"? Пойти ко дну, цепляясь за старое? Остаться в привычном окружении и продолжать быть тем, кем он привык быть, избежав лишних неприятностей? А что нёс в себе первый вариант, кроме неизвестности и неопределённых перемен? Что могли означать эти плавающие обломки? Хаос, гибель всего живого, перемены, нереализованные идеи, или, может быть, что-то ещё..? В любом случае, кусок моста, уходящий вверх, пока ещё был в пределах досягаемости - прыгнуть, уцепиться и подтянуться, обычное дело - нужно было только решить.

      Возможно, на месте Гарета Хопкинса кто-то сомневался бы дольше, но Гас, лишь напоследок бросив прощальный взгляд на погружающийся в бездну мир, сделал то, что у него получалось лучше всего — в два скачка оказался у разлома и, подпрыгнув, ухватился за край. На его удивление, сразу несколько пар рук протянулись к нему сверху и помогли вскарабкаться. Он не видел лиц этих людей, просто знал, что теперь он не один.