Азалия, кровавые времена | ходы игроков | Барон Генрих

Барон Генрих фон Фэльзе был хмур и даже кусок зажаристого куринного мяса, да вино столетней выдержки не лезло в горло. Чего не скажешь о его воинах, с которыми барон всегда разделял трапезу. Они уминали еду за милую душу, не обращая внимание на плохое настроение барона.

Радоваться было нечему. Барон прекрасно понимал, что до дня когда королевство погрузится в кровавую тьму осталось совсем немного.

Но когда с трапезой было покончено и пошлые шутки о похождениях воинов были рассказаны, все взоры устремили на барона.

Барон поднялся из за стола и осмотрел свою дружину. Дождавшись тишины о сильным голосом привыкшим повелевать и отдавать команды произнёс:
-Друзья. Как вы понимаете, в стране наступают тяжёлые времена. Слишком многие бароны, забыв о чести и долге, желают самостоятельно править землями не соблюдая законы и не подчиняясь святой церкви. Я рад, что вы пошли за мной, сохранив преданность нашему королевству. Думаю многие из вас слышали, что перед отъездом из столицы я, как коннетабль* Азалии объявил военное положение. Как вы ведете, нас слишком мало, чтобы сохранять порядок в регионе. Поэтому я объявил набор рекрутов, которым будет дароваться полная амнистия перед законом. Многие, кто не слишком чист перед законом, понимая что в это смутное время церемониться с ими е будут, захотят получить защиту от виселицы. Да, они бандиты и разбойники, им наплевать на закон и честь. Но многие из них умеют держать оружие в руках, а защита от карающей десницы законна даст гарантию того, что они будут следовать приказам и их удастся удержать в узде. Заодно я послал гонцов к своим старым боевым товарищам, и надеюсь что они откликнутся на призыв**. Так что точите мечи, приводите в порядок доспехи и когда мы одержим победу над бунтовщиками никто из вас не будет забыт и никто из вас не останется простым воином!
После долгой речи, от которой, в общем то, даже самые внимательные слушатели запомнили только начало и конец, он поднял кубок и провозгласил:
-Пью за вас верные друзья, пью за Азазалию, да будет она благословенна, и пью за нашу победу!
Дружный рёв сорока двух лужёных глоток был ему ответом.

Когда трапеза уже была закончена, а воины разбрелись по своим углам: кто вышел на улицу подышать свежим воздухом, да затянуться заморским табачком, кто побрел спать. Вот именно тогда, к тебе подошел твой близкий друг и помощник (имя, как встретились, как подружились - сам придумай, единственное - этот человек из варваров, но был найден ребенком, воспитан в Азалии, а потом с ним как-то встретился ты).

- Генрих, я боюсь мы начинаем играть в очень опасные игры. Да, мы были с королем повсюду, где бы он не появлялся. Мы вели его небольшие отряды на стычки с варварами, да разбойниками, но как ты знаешь у нас никогда не было полноценной армии. Поскольку, в такой армии, как говорит Церковь, нет необходимости и именно Церковь пресекла все твои попытки создать армию на регулярной основе. А без армии ты не генерал, а всего лишь один из многих баронов. К чему это я. Да к тому, что твое решение об объявление амнистии и призыве - не имеет с точки зрения нынешней ситуации силы, но и более того Церковь может посчитать угрозой собственному существованию такое поведение. Я уже не говорю о том, что взбунтуются многие бароны, для которых охота на бандитов сродни охоте в лесу на куропаток.

Твой друг отошел к окну.

- В связи с этим, я приостановил гонцов. Я надеюсь сделал правильно. Раньше я не мог поговорить с тобой об этом, а сейчас это стало возможным. Спешка только повредит как мне кажется. Нужно все обдумать. Шпионы церкви уже наверняка разнюхали о твоих планах и если слухи получат подтверждение, у нас могут быть проблемы.

Когда Гуго-варвар начал говорить, барон сначала загадочно улыбнулся. Однако когда его старый приятель сказал, что завернул гонцов, Генрих нахмурился. Спустя несколько мгновений лицо его снова смягчилось, однако глаза оставались серьёзными.

-Гуго. Для страны настают действительно тяжёлые времена. А я не хочу, чтобы наша родина окунулась в пламя гражданской войны. Увы, её уже не избежать, однако сделать её менее кровавой мы в состоянии. Да, официально я не занимаю никакой государственной должности. Но кто об этом знает? Ты, я... несколько баронов и церковников из самых смышлёных... Простому народу наплевать, генерал я, или нет. Ему важнее кто я такой. Ещё с того времени, как ты совсем ещё зелёный пришёл в мою дружину, во время северной кампании... Вспомни тот дерзкий захват замка, когда ты, совсем ещё зелёный пришёл в мою дружину. Старина Вернер тоже ворчал, что это самоубийство. Но, заметь, вскарабкался на стену первым. И удерживал подход к вороту решётки, пока мы с тобой туда не прорубились. А после северной кампании... Чьё имя разнеслось по всей стране, как имя нового предводителя войска? Не важно, что по закону я не имел права даже рассылать гонцов. Со смертью короля законы исчезли. И лучшим тому подтверждением являются высказывания большинства баронов на общем собрании. Сейчас каждый будет мутить воду и пытаться в этой воде выловить рыбу покрупнее. Если бы это было не так, я бы просто отбыл сюда и ждал бы развязки.
Что до разбойников... Ты сам сказал, что охотятся на них не реже чем на оленей или кабанов. Да и времена опять же. Уж теперь их будут вешать без суда и следствия даже за малейшее подозрение. Или просто из прихоти. Торговля скоро совсем захиреет, и разбойничать станет не в пример опаснее и менее выгодно. Самые опытные это понимают. Пойми, мне очень нужны люди. Много людей. Мало того. Люди знающие с какой стороны браться за меч. Можно было бы отхватить у соседей несколько деревень и согнать крестьян в ополчение. Более того, я так и сделаю. Но позже. Обучить ополченцев требуется время. А нам его никто не даст. У меня на службе же они получат не только формальную защиту от закона, но и крышу над головой, миску мясной похлёбки и защиту стен моего замка. Да, им придётся отвыкать от грабежа, привыкать к дисциплине и вступать в бой, вместо того, чтобы убегать в лес... но для них это всё равно будет лучшим исходом. И гораздо менее рискованным. Да и дороги это обезопасит. Хотя бы немного.

Генрих фон Фэльзе усмехнулся. Однако усмешка получилась не задорная, а, скорее горькая.

-Мои планы. Сейчас я хочу только одного. Удержать этот край от раздора. Замок выдержит долгую осаду, но что толку запершись седеть за неприступными стенами?

Лицо властителя замка вновь стало суровым.

-И мне плевать, если для того, чтобы сохранить мир нужно будет окунуться по уши в дерьмо! Лучше я один искупаюсь в дерьме, чем сотни и тысячи в крови.

-Что же до церкви… Ты знаешь, я всегда был истинно верующим хоть и не отирал коленями пороги церквей. Старался следовать заповедям. Да, грешил. Но лишь тогда, когда этого было не избежать. Хоть церковь и состоит, по большей части либо из недалёких фанатиков, либо из алчных попов, сами по себе идеи её учения чисты и правильны. И церковь делает важное дело, хоть делает по своёму. Может быть с чем-то я и не согласен, но судить не мне. Да и никому из ныне живущих. Поэтому я не хочу ссориться с церковью… слишком уж… Я и еретикам потому амнистии не обещал. Может быть я даже поддержу её кандидата… Если это действительно поможет стране, а сам кандидат не будет у церкви на слишком коротком поводке наподобие марионетки. Впрочем, мы уже зашли в область тех событий, которые произойдут не скоро. Сейчас важно действовать быстрее и выиграть время, пока не все пришли в себя. Я очень надеюсь, что хоть кто то из старых приятелей откликнется и приведёт свою дружину. И очень надеюсь, что гонцы, которых ты придержал, успеют наверстать упущенное время и разнести весть до того, как заварится серьёзная каша. Всё же нашим будущим ополченцам ещё понадобится время, чтобы всё обсудить и добраться до моих земель.