[D&D4] Осколки Селунэ | ходы игроков | Пролог Одри и Эрика: Ночная песнь

Еще один день пути не так давно перевалил за половину, а варвар уже подыскивал место для отдыха. Город, в который он хотел зайти, неумолимо приближался, и это начинало пугать. Он вообще не любил города с их шумом, гвалтом, вонью и кучей народа, но иногда приходилось бывать и там. А где еще найдешь хорошего кузнеца, или сапожника? Он, конечно, многое мог сделать своими руками, но воину редко даются ремесла, вот и приходилось искать ремесленников в городах. А потом отрабатывать долг, потому что денег или не было совсем, или никогда не хватало.
Вот и сейчас, привыкший всю жизнь кочевать варвар, оттягивая приход в город, как можно дольше, решил остановиться и отдохнуть, когда солнце слегка перевалило за полдень, хотя мог идти до самого заката. Но спешить ему особо было некуда.
Солнце медленно но верно ползло свой обыденный путь по небу и уже готово было передавать бразды правления, а в лесу сгустились серые вечерние сумерки, когда варвар устал от отдыха и начал корить себя за то, что потерял столько времени впустую. Похлебка из свежепойманного зайчика грелась, стоя рядом с маленьким костерком, который только сгущал сумерки вокруг, делая их почти непроглядными тенями, особенно если смотреть на огонь. Но варвар не смотрел на огонь, он сидел к нему спиной, вслушиваясь в привычные звуки леса.
Воин ждет нападения всегда, и варвар тоже всегда ждал нападения, хотя и был уверен, что тут на него некому нападать, когда услышал отдаленный треск веток.
Быстро кинув на огонь специально приготовленной земли, мужчина тихо начал двигаться в сторону звука.

Темнело. Ноги, промокшие уже неизвестно сколько раз, наверняка отчаянно ныли бы от усталости, не будь они такие одеревеневшие. Живот сводило резью - со вчерашнего обеда прошло уже немало, а найти хоть что-нибудь съедобное в лесу весной… для этого нужно было быть охотником или, еще лучше, лесным жителем. Пригоршня иссохшей, мерзлой, прошлогодней рябины, которой побрезговали даже птицы, нисколечко не утолила голода. Ничего. Он должен быть где-то здесь. Должен. Большой бук с вырезанным на коре значком, от него пятнадцать шагов на север и восемь на восток. Там, под камнем, тайник с деньгами и небольшим запасом еды, на крайний случай. Эдрик заставил ее повторять это до тех пор, пока слова не въелись так, что средь ночи разбуди - не ошибешься. Бук. Пятнадцать на север. Восемь на восток. Большой камень. Он как знал, что день, когда тайник понадобится, наступит. Он всегда всегда все знал на шаг, на два вперед… Почему же тогда он принял приглашение этой Кимрил? Почему? Почему засада минтарнцев и предательство местных стали такой неожиданностью? Почему… почему так вышло?!

Сил идти дальше не осталось. Привалившись спиной к ближайшему дереву, Одри сползла задом на землю, не заботясь уже о чистоте. Даже если там муравейник будет, все равно уже ничего не почувствуешь. Что дальше? Вернуться в город до темноты не получится уже. Заночевать в лесу? Летом можно было бы, но сейчас? Ни огня, ни еды, даже ножа с собой нет. Они собирались на встречу с местными, “сынами Алагондара”, как те себя называли. Новое платье, плетеный поясок и красивые башмачки - произвести впечатление, а не отправиться в поход. Она всегда слушала Эдрика. С детства привыкла, что старший брат знает, что делает. Он сказал одеться понаряднее, оделась. И когда он, с окровавленным лицом и безумными глазами шептал ей, сжавшейся за грудой какого-то хлама в тускло освещенном переулке - беззвучно, одними губами - уволакиваемый прочь неизвестными в минтарнских табардах… она послушалась в последний раз. Беги. Прячься. Тайник.

Вот только… не могу я так, не умею! Страшно и одиноко в чужом, черном лесу. Где ты, Эдрик? Что с тобой сделали? Как я буду дальше? Да и будет ли оно, это дальше? Подтянув колени к груди, Одри обхватила их руками, зябко потирая пальцы и тихо запела, чтоб успокоиться.
“Мой дом в холмах зеленых, мой дом в высоких травах,
Взбираются по склонам веселые дубравы…”

Варвар тихой тенью пробирался по лесу, прислушиваясь к звукам вокруг, пытаясь точнее определить, куда же идти. Треск веток становился все беспорядочнее, словно кто-то то ли не разбирал дороги, то ли удирал, кто-то легкий и двуногий. Отполированная частыми прикосновениями рукоять небольшой секиры с лезвием-полумесяцем привычно легла в ладонь, а мужчина стал слушать, не пробирается ли по лесу кто еще, но больше никто не тревожил вечерний лес своим присутствием.
Что могло понадобиться одинокому путнику вечером в лесу не особо далеко от города, было не понятно, ведь разбивать лагерь в такой темноте очень неудобно, а парой часов раньше были несколько прекрасных стоянок, которые не нужно было даже особо искать.
Внезапно треск прекратился, а заполошного хлопанье крыльев было больше не слышно, и варвар, было, подумал, что этот путник, кто бы он ни был, просто нашел, что искал, и уже собрался повернуть назад, не чувствуя вокруг никакой опасности, когда услышал пение. В темном лесу, на который неумолимо опускалась ночь пела девушка, и на секунду мужчине показалось, что он уснул, и это сон, или кто-то хочет навести на него морок, заведя песней в ловушку. Он тряхнул головой, отгоняя дурные мысли, потому что точно знал, что не спит, и стал подходить еще медленнее, описывая большую дугу, чтобы не попасться колдунье на глаза. Тогда он сможет спастись от ее заклятий, а, если повезет, и убить ведьму, морочащую головы добрых путешественников.
Варвар весь превратился в оружие, стал еще незаметнее и настороженнее, словно опасный дикий зверь, выслеживающий свою добычу.
Но песня не въедалась в мозг, заставляя идти на звук, а голос был такой жалобный, что мужчина начал сомневаться в том, что это злая ведьма, ведь он не чувствовал никакого принуждения, а шаман говорил, что магия всегда принуждает что-то делать. И вот он подошел достаточно близко, чтобы среди деревьев в густых темно-серых сумерках и легком, начинающем подниматься тумане, разглядел хрупкую девичью фигурку, сидевшую и дрожащую от холода.
Сердце защемило от жалости, и варвар не раздумывая больше, пошел напрямик к девушке, уверенный, что такая несчастная и беспомощная, она просто не может быть злой ведьмой. Но теперь нужно было подойти так, чтобы ее не напугать, а поблескивающая в руках секира не добавляла ему дружелюбного вида.
Снова обходя место, где сидела девушка, по дуге, он выступил из-за деревьев так, что оказался прямо перед ней.
Высокий, широкоплечий мужчина со странной прической, одетый в смесь обычной дорожной одежды и черно-серых пушистых шкур, с двумя небольшими секирами, висящими на поясе, он выглядел грозно и страшно, хмуря светлые брови и возвышаясь над сидящей девушкой, словно каменная статуя. Варвар стоял не двигаясь, давая себя рассмотреть, выставив руки перед собой ладонями вверх.

Немудреная бодрая песенка немного успокаивала и на словах о серебряных шпорах и зеленом, как лист, плаще, Одри невольно снова вспомнила засаду и развязавшуюся драку - даже будучи застигнутыми врасплох превосходящим противником, Арфисты вовсе не собирались сдаваться без сопротивления. Да никто и не предлагал сдаться. Нападавшие вообще не разговаривали с жертвами, обмениваясь лишь отрывистыми командами на своем островном диалекте. Тогда, послушавшись брата, она упала на четвереньки и заползла в воняющую кошками щель между домами, слишком узенькую для взрослого мужика, продираясь на другую сторону. И лишь раз оглянувшись. Там, позади, уже почти все было закончено, когда будто солнце вышло из-за туч - сверкали доспехи, отражая пламя факелов, мелькал в воздухе светлый клинок и лицо молодого рыцаря, ворвавшегося в драку, буквально светилось изнутри. Может, это был знак? Может быть, он все же победил, один против десятка? Может не стоило удирать подальше, только для того чтоб заблудиться в этом дурацком лесу?

Ладно. Хватит нытья и вообще нечего сопли распускать. Ну заблудилась, бывает. Думай, как разблудиться обратно. Зверей можно особенно не опасаться - даже голодный шатун отступит, встретившись с волшебством. Пусть даже и маленьким. Другое дело, что одними зверями дело может не ограничиться. Даже так близко от города. Ну и холод, конечно. Если попрыгать, потанцевать, то можно согреть себя до утра. И привлечь голодного мантихора или еще кого. Выбирай. А пока можно тихонько спеть еще что-нибудь, например про то, как в лесу росла елочка и зайчишка под ней скакал… а порой и волчишка. “Лисою пробегал”, как любил подразнить Эдрик, намекая что кое-кто долго не выговаривал “р”.

И тут из кустов выскочило. Не зайчишка, не волчишка, а неведома… погодьте-ка, это ж… людишка. Тьфу, человек то есть. Одри рефлекторно попыталась спрятаться от незнакомца за стволом дерева, но затекшие от сидения на холоде ноги никуда не хотели не то что бежать, а даже и распрямиться толком. Нелепо дернувшись, она судорожно нашарила кристалл-резонатор и приготовилась как следует заорать прямо в ухо незнакомцу, когда тот начнет перебрасывать ее через плечо, чтоб уволочь в свою берлогу. Почему-то что будет именно так, Одри не сомневалась. В конце концов, чего еще ждать от волосатого большого мужика в темном лесу?

Видя, что девушка испугалась его, мужчина изобразил на лице самое доброе выражение, на какое был способен, и ждал, теперь уже медленно присев на корточки. Рукояти секир толкнулись об землю, а он все продолжал показывать ей раскрытые руки, и молчал, словно приручить пытался, как маленькую белочку, которая и хотела бы взять орешек, но боялась и не знала, убегать ей, или нет.
Но тут не было орешков, да и перед варваром сидела не белочка, а девочка. Продрогшая, испачкавшаяся, в совершенно неподходящей для прогулок по лесу одежде. И такая заметная, что и непонятно, как она сюда вообще добралась без приключений.
- Не бойся, - тихо произнес мужчина, стараясь своим голосом не нарушить тишину леса, - не обижу.
А что еще говорить? Да и поверит ли она ему? Только почему бы не поверить, ведь, если бы он хотел, он бы давно скрутил ее и забрал себе. Но тогда она бы стала кричать, а в ночном лесу крики до добра не доводят.
Небо затянуло тучами, пряча и звезды и половинку луны, поднимающуюся по небосводу, и совсем темно. Должно быть, собирался очередной весенний дождь, который превратит дороги в грязное месиво, по которому невозможно будет пройти, а лес сделает влажным и неуютным. Но дождь - это хорошо. Дождь - это жизнь для растений и животных, нельзя на него злиться.
- Я хочу помочь, - аккуратно подобрал варвар слова, которыми давно не пользовался. - Тепло и еда.

Так. Отлично. Вместо злобного лесовика ей попался лесовик добрый. Или, по крайней мере, такой, который сперва обогреет, накормит-напоит, вымоет, а только потом сожрет. Определенно, это куда лучше. Начать орать и брыкаться всегда успеется, равно как и пускать в дело магию. Её-то как раз лучше всего приберечь и применить неожиданно. Когда ноги начнут ходить хотя бы.
Одри немного помолчала, собираясь с мыслями и пытаясь получше разглядеть незнакомца. Вот и острое сумеречное зрение бабкино пригодилось -- даже при лунном свете можно было хорошо разглядеть и здоровые плечи в шкурах, и топоры, и грубые ручищи с огромными, как лопата, ладонями. Ладно. А на лицо как он?

Хм. Лицо как лицо. Бывает и похуже. Обычное такое… варварское лицо, в общем. Кажется, он даже не очень уродлив будет, если отмыть. И, как бы там ни было, предлагает тепло и еду. Только вот уточнить сперва, а то мало ли какие у них обычаи.
-- Спасибо. -- осторожно ответила девушка, протягивая навстречу руку, чтоб он помог подняться, и добавляя:
-- А что я тебе буду за это должна?

Варвар терпеливо ждал, пока девушка рассматривала его и, хотя ему хотелось уже сейчас подхватить ее на руки и отнести к своему лагерю, чтобы завернуть в теплый меховой плащ, он не торопил события. Мужчина прикидывал, насколько теплой еще была похлебка, оставшаяся без тепла костра в стылый весенний вечер, и понимал, что накормить найденное им чудо сразу не получится.
Но ожидание затягивалось, и когда варвар был уже готов бросить свою затею и просто схватить девушку в охапку, та, наконец-то, ответила ему, чем поставила в тупик. Ему ничего не нужно было от этой красавицы, он совершенно искренне хотел ей помочь. Он хотел помочь хоть кому-то, потому что тем, кому был должен помочь, кого должен был защитить, уже нет. В этом большом мире он был совершенно один.
Подойдя к девушке, он легко поднял ее на руки, рассуждая, что, если она и сможет идти, то это будет очень медленно и громко, а так они доберутся быстро и тихо.
- Так быстрее, - прокомментировал варвар свой поступок, уже размеренно шагая прочь от того места, где они только что были, а потом добавил, все же отвечая на ее вопрос, - ничего не будешь должна. Только песню. Завтра.
Довольно скоро девушку принесли в небольшой лагерь, обозначенный только котелком у потушенного костра и кучкой вещей у дерева.
Молча сгрузив свою ношу к этому самому дереву, мужчина тут же завернул ее в меховой плащ, а сам принялся заново разводить костер, поглядывая на певицу. Почти сразу разгорелось веселое пламя, тепло от которого скоро должно было согреть озябшие ноги и еду, плескавшуюся в котелке, подвешенном надо огнем. Над лагерем поплыл запах еды, будоражащий голодную девушку.
Вскоре перед ней поставили горячее угощение, а в костер подкинули дров. Пламя заплясало, облизывая поленья, заиграло бликами на лезвиях искусно сработанных секир, отразилось в глазах варвара и сгустило тени вокруг их небольшого лагеря.
- Эрик, - представился мужчина, усаживаясь так, чтобы свет пламени не сильно слепил глаза, но и так, чтобы видеть девушку.

Сдавленно пискнув от неожиданности, Одри набрала уже было воздуха, чтоб привести в исполнение первоначальный план -- надо же, незнакомец все-таки захотел утащить в берлогу, я знала, знала! -- и как следует завопить ему прямо в ухо, усилив это дело капелькой магии, чтоб наверняка. Прием, как ей уже приходилось убеждаться на собственном опыте, работал. Как минимум вынуждая отпустить, а чаще схватиться за голову и закрыть глаза, которые норовят выскочить и убежать куда они глядят. Отличная возможность удрать, особенно если перед бегством врезать что есть силы ногой туда, где две становятся одним. Отличная возможность… в городе, где тебе знакома каждая улочка и дворик. Где проще пареной репы затеряться в толпе, только тебя и видели.
Что-то подсказывало ей, что если заорать на этого, то максимум можно будет выиграть несколько минут. После чего он наверняка догонит и… думать дальше не хотелось. Совсем. Придется прикидываться пока.
Тут варвар заговорил и сперва было трудно поверить в услышанное. Песню? Завтра? Родненький, да я тебе петь буду пока пощады не запросишь, только отпусти.

А потом был костер и вонючая, но теплая и совершенно необъятная шкура, в которую можно было аж два раза завернуться. И еда, неизвестно из кого, но с голодухи ужасно вкусная и, самое главное, горячая. Торопясь и обжигаясь, Одри отхлебнула из здоровенной, как и все у него, деревянной ложки и часто задышала, остужая язык.
-- Одри. А ты живешь здесь чтоль?

Забрав у новой знакомой пустую посуду, Эрик поднялся.
- Я сейчас вернусь. Не бойся, тут не опасно, - и скрылся за деревьями. Сейчас, вслушиваясь в звуки ночного леса, тонкий слух Одри мог различить не только треск костра и удаляющиеся шаги, но и ночную жизнь лесной живности, а еще она услышала ручей, где-то действительно недалеко. Можно было предположить, что именно туда и пошел варвар.
А тот, успев за светлый промежуток времени немного изучить местность, действительно пошел к ручью, ополоснуть котелок от остатков еды, чтобы в него не наползли муравьи или не пришел какой-нибудь зверь, рассчитывая поживиться. Ну и набрать воды тоже было неплохо.
Вернулся он действительно скоро, повесив котелок с водой над костром.
- Нет, - начал он отвечать на ее вопрос, - я иду в город. И могу отвести туда тебя. Ты ведь не деревенская? - поинтересовался он, ища подтверждение своим догадкам.
Если Одри не надо в город, Эрик уже решил, что отведет ее туда, куда она попросит, а потом вернется, ведь торопиться ему было некуда.

-- Нет.
До города в принципе было не очень далеко, но ночью -- а луна, и без того светившая довольно нехотя, скрылась за тучами. Найти дорогу назад впотьмах, каждый шаг рискуя провалиться куда-нибудь и сломать ногу, было б непросто. А еще там, за маленьким кругом света от костерка, были чьи-то глаза. Может, просто барсук какой или лисица. Может быть. Проверять не хотелось.
-- Мы с братом из Уотердипа приехали на днях. -- начала Одри, чтоб скоротать время за разговором. Здоровенный дикарь совершенно не походил на Эдрика внешне, но почему-то было очень легко представить, что рассказываешь о своих приключениях брату. Может, это из-за того, что у них имена такие похожие?

-- Только его схватили сегодня, стража. Вернее, люди Лорда-Защитника. Но он не сделал ничего плохого!
Сбивчиво и невнятно, она выложила незнакомцу все, как на духу. И что они, вернее только Эдрик, Арфисты. И что их, а вернее только Эдрика, послали посмотреть за действиями Дагула Нэверэмбера, очень уж смахивающими на попытку установить свою единоличную власть в городе и закрепить ее законом. И что это грозит ни много ни мало новой войной. И что их предали. Никто иная, как глава повстанцев, которая была заодно и агентом Арфистов в городе. Что надо бы теперь вернуться и спасти Эдрика, но как? Хотя нет. Как, понятно. Нужно обтереться немного в городе, узнать нужных людей. Заработать немного денег, для взяток. Все поправимо. Если только… если только его уже не казнили.

Варвар внимательно слушал сбивчивый рассказ Одри, и понимал, что ничего не знает о местах, в которые пришел. Он был очень далек от политики, да и откуда ему быть к ней близким, если все события происходят в городах, в которых он не часто-то и бывает?
Можно было не спрашивать менестрельку, куда она теперь собирается, и так понятно - выручать брата. Только справится ли она одна, да еще в городе, в котором полно разбойников и головорезов. Почему-то сейчас Невервинтер представлялся Эрику именно таким.
Подбросив еще пару поленьев в костер, он задумчиво посмотрел на Одри, размышляя о том, как ей помочь, ведь ни денег заработать, ни с людьми толком поговорит он не умел. Вернее умел, но не с городскими же. Но, вдруг она вернется в город, а ее тоже ищут? Ничего путного в голову не приходило, и мужчина решил все обдумать, а для этого ему нужно было время.
- Спи, поздно уже. Завтра встанем рано и пойдем в город. Я с тобой пойду, чтобы тебя не обижали, - озвучил свои умозаключения Эрик, присаживаясь к дереву и накидывая на себя еще одну шкуру поменьше той, что выдал Одри.

Все это было слишком хорошо, чтоб быть правдой, но после некоторого размышления Одри пришла к выводу, что если Тимора внезапно решила тебе улыбнуться, нечего смотреть в зубы дареному... с какого б там утгардского племени этот странный добряк не был.
-- А ты сам-то зачем туда? Хочешь наняться на службу или так, мимоходом?
Сна, кстати, не было ни в одном глазу. Столько всего нового, интересного. И потом, а вдруг он решит передумать посреди ночи - сам-то небось спать не собирается, нельзя ж дрыхнуть в таком месте где тебя может сожрать любой ночной хищник. Правильно? Значит, и ей нельзя. Да и привычно не спать до утра за книжками или отплясывая под подбадривающее хлопанье собравшихся в таверне.

-- Вообще раз ты в город, то чур в следующий раз я угощаю. Ладно? Только вот найду одну штуку с утра...
Наконец-то получилось согреться. Шкура, когда привыкнешь, не так уж и сильно пахнет -- да и не противно в общем-то... Вот только устроиться поудобнее и можно хоть до самого утра просидеть, не замерзнув. Погодите, а Эрик? Он-то замерзнет без шкуры. Придвинувшись поближе, Одри пробормотала неловко, что если господин варвар замерзнет, то пусть приходит, шкуры хватит на двоих и утомленно закрыла глаза. На минутку.