"С.И." | ходы игроков | -- В поисках тоссерлада

Нос Густава оказался безнадежно сломан, на старости лет. Впрочем, после нескольких минут, проведенных за тщательным ощупыванием и шмыганьем, Шульц понял: заживет и пройдет. Но, конечно, он уже никогда не будет столь же прекрасен, как и час тому назад. Теперь он превратится в некий мясистый нарост на лице, посредством которого можно более-менее сносно дышать.

Хофер, в свою очередь, изрядно вспотел после второго захода. Пот лился ручьем по лицу, неприятно стекал за шиворот. Натруженные руки гудели, и ладони задубели окончательно. Как назло, среди туч на небе возникли прорехи, через которые нещадно пекло солнце.

Отдохнуть им не позволили - десятник и гномы решили выдвинуться сразу после окончания работ. Сразу после того, как сержант прочитал короткую, скупую отходную по павшим:
- Они жили. Они сражались. Рубили бошки, любили звонкую монету и доступных женщин. Но потом их замочил тролль. Да смилостивятся все боги, в которых они верили, над их душами. Такие дела, - десятник махнул рукой, повелев бойцам собираться в дорогу.

В первый час это напоминало поход в лес за грибами. Через три - странный акт самоистязания. После проливных дождей, солнце превратило чащу в баню. К липкому поту приставал лесной сор, сразу же возникла непонятная мошкара и прочие жучки. Стеганные куртки расцвели мужским запахом, и на спинах выступили солевые разводы. Прорываться через бурелом чертовски утомительно. Особенно для тех, кто накануне два часа махал лопатой.

Проклятый тролль не желал обнаружить себя, тем самым растягивая мучения солдат на долгие часы.
- Брр, стой! Объявляй привал! - порекомендовал один из гномов, чья борода превратилась в потную мочалку.
- Где-то здесь начинаются владения тоссерлада. Но нам нужно замаскироваться, чтобы не спугнуть тролля раньше времени, - карлик-бородач пошарил за пазухой и вскоре извлек вонючее нечто.
- Если ты хочешь поймать и убить тролля, ты должен пахнуть, как тролль. Раздевайтесь и обмазывайтесь этим. А потом - одежду, - с тоном, не терпящим возражений, заявил он.
- Это че за дерьмо?..
- Жир тролля, моча тролля, волосы тролля и дерьмо тролля. Эти ингредиенты смешиваются, вывариваются, и в результате получается вот такая масса. Тролль ни за что не почует вас, если, конечно, вы не верите в каких-либо богов.
- И большой этот тролль?..
- Тоссер-то? Футов восемнадцать в высоту, и где-то три тонны весом.
- Вы слышали. Ну, сымайте одежу, да намазывайте этой штукой свои муди да подмышки, - подав пример остальным, десятник первым начал раздеваться.

Под конец копания могилы Вольф уже чувствовал себя в бане. Пот стекал по спине, животу, бокам и лицу. К концу могилокопания, создалось ощущение, что ты лично протащил по всему пути армии господина Земмлера обоз на своем горбу.

И вот, наступил тот момент, когда последний кусок земли вылетел из могилы, и Хофер уже был готов рухнуть прямо на чёртову мокрую мерзкую землю, нагретую солнцем, но ему не дал ублюдок-десятник. Он и чёртовы карлики-бородачи решили идти сразу после похорон, достойных самого императора собственной персоной.

Натянув на себя снятый посреди копания гамбезон, Вольфганг поплёлся за остальными. В дороге он молчал, всё же усталость дала о себе знать, но вот четыре красивые монетки грели душу получше отдыха после работы.

Спустя три часа дороги, все остановились и рядовой уже был готов рухнуть на землю и просто лежать там. И плевать ему было и на грязь, и на влажность. Всё что угодно, лишь бы отдохнуть. Но судьба в лице гнома распорядилась иначе.

— Пахнет, как гномская женщина, — шепнул он Гусу.

И правда пахло отвратительно. А последующее разъяснение определило природу сего чудесного аромата.

— Да хуй от этой штуки отсохнет с большим шансом, чем от старой шлюхи! — возмутился Вольф, но принялся снимать одежду. Судьба носа Шульца недвусмысленно намекала на опасность споров с десятником, который явно любил смотреть как потеют солдаты, копая могилы.

Сняв с себя одежду, которая пахла не лучше, чем дерьмо троллиное, он принялся натирать себя этим, старательно обходя причинное место. Всё же лишиться самого важного органа из-за дерьма было бы обидно.

Ох уж эти гребаные переходы!
Вот она, война: копаешь, значит, могилу в грязи; потом идешь куда-то полгода по этой самой грязи. Потом часок длится сражение, где надо как-то выжить. А после по новой копаешь могилы. И так все время.
Стиснув остатки зубов, Гус чапал по грязище и думал о хорошем. О деньгах. О бабах покрасивше, что у него за долгую жизнь случались. О деньгах. О величии Империи. Ну и о деньгах.
К сожалению, ни денег, ни баб, ни величия Империи вокруг не наблюдалось. Так же, как не наблюдалось в ближайшем будущем. Из хорошего сейчас было только то, что нос не шибко болел. Распух просто, да пульсировал, терпимо.
Наконец, привал. Но у гномов (чего мы вообще возимся с этой нелюдью?) о привалах свои представления. Гномы, особенно охотники на троллей, на привалах обмазываются говном. И заставляют делать это других.
- У меня нос не дышит. - Меланхолично отозвался Хоферу Шильцемыльце. - Но выглядит плохо.
Впрочем, услышав про габариты тролля и функции его дерьма, Шульц тут же принялся молча и быстро раздеваться. Чего ж сразу не сказали, что надо? Надо так надо. Да и ванну (при этой мысли Гус чуть не захихикал в голос) он не принимал уже давненько, а потому сильно хуже не станет. Зато живой будет, зато живой, и в грязюке его никому закапывать не придется. Это он сам кого-нибудь после боя прикопает. Десятника, вот, например.
- Дай еще черпану. - Закончив с первой порцией, прогундосил гному. Руку высохшую протянул. - Запас карман не тяготит, хы-хы.

По консистенции противотроллиная мазь напоминала обыкновенный смалец. Только бурового цвета, с какой-то щетиной и соответствующим запахом. Дух почти сшибал с ног, но после тщательной обработки общая вонь достигла той степени, когда не чувствуется вовсе. Полезный эффект.
- Ну, уже и вечереет, так что теперь логово тролля можно не искать, - обрадовал один из гномов. - Он скоро выйдет на охоту, мы его выследим и поймем, где он проводит дневку. А утречком нагрянем с топорами.

Солдатам оставалось только материться, но гномы дружно принялись описывать невообразимые сокровища, охраняемые троллем. Это, вроде как, должно было подстегнуть охотничий азарт и оправдать их нахождение в лесу. Слово за слово, по шажочку, остановились перекусить - так и наступила ночь. Отряд ожидал появление тролля в засаде, внимательно прислушиваясь. Некоторые после утомительного перехода проваливались в сон, но гномы и десятник своевременными тычками будили несчастных.

Охотники утверждали, что место для засады просто отличное. Кусты, в которых оборудовали наблюдательный пункт, находились на краю большой поляны. На поляне, собственно, было пусто, если не считать нескольких здоровенных каменюг и голых сосновых стволов. Как объяснили гномы, здесь располагалась эдакая троллья харчевня, ведь камни были основным источником питания для чудищ. А сосны голые оттого, что тролль их обоссывает каждую ночь, метя территорию; моча же тролля, как известно, очень едкая. Особенно свежая. В общем, прослушав краткий курс по уринологии, всем оставалось только ждать и наблюдать.

Луна уж высоко стояла, когда зашевелились верхушки ёлок на противоположном краю поляны. Послышались странные звуки, какое-то утробное хрюканье и ворчание. Вскоре показался и сам тролль.
Размеров он был просто невероятных - высокий, как самая высокая ёлка, и широкий, как две повозки. У тоссерлада было целых три головы, и все безобразные. Маленькие глазенки, и здоровенные, мясистые носы. Еще и уши оттопыренные. Красоты просто неописуемой. Хвост тролля, с метелочкой на конце, нервно извивался, и сам тролль выглядел каким-то напряженным. Добравшись до центра поляны, тролль последовательно "накормил" головы и начал шумно принюхиваться. Неужели учуял?
- Эй, Бифур, это че за хуйня?.. - прошептал десятник, и завертел головой, пытаясь найти гномов. Но они куда-то исчезли.
- Бифур, ты где, бля? - переспросил десятник, но на этот раз его отвлек один из солдат, молча ткнув в сторону тролля. На головах бестии появилась странная ухмылка, причина которой обнаружилась в районе паха: со всей очевидностью, у тролля встал. И он пошел вперед, прямо к кустам.
- Вы пахнете самкой тролля. Готовь туза, человечина! - ублюдочный карлик мерзко захихикал и исчез в чаще леса вместе со своим напарником. Тролль, тем временем, уже не шагал, но вполне бежал.

- Вот сучье племя. - С сожалением покачал головой Густав, имея в виду, конечно же, паскудных гномов. Нелюдь - она и есть нелюдь.
Голова Шильцамыльца покачивалась уже на ходу. Он, как настоящий старый ветеран, прекрасно знал, когда стоит уносить ноги, не думая ни о чем.
Вот и сейчас Шульц сосредоточился исключительно на быстром переставлении конечностей, стараясь уйти от основной толпы как можно дальше и как можно быстрее.

Вольфганг бежал. Так быстро, как никогда раньше. Ноги сами уносили его куда-то, не давая разуму принимать решение. Руки сжимали алебарду, которая в этой ситуации лишь мешалась. Старика понесло куда-то в сторону ото всех, и в этом была логика. Но бежать вместе с Гусом Хофер не собирался. Вдруг в голове промелькнула мысль: почему тупой десятник поверил паскудным карликам и повёл отряд в западню? Но от этого его оторвала кочка, на которой он чуть не оступился.

— Блядь! — прошипел он, — Куда ж бежать, а?

Вопрос был задан самому себе и ответа не требовал. Зато ноги требовали не останавливаться. Так он и бежал куда-то в сторону от остальных. И тут он понял, куда бежал. К гномам. Ноги сами понесли Вольфа за предателями. Но вовсе не затем, чтобы убивать. Эти карлики точно знали где золото, а ещё они точно знали куда отсюда бежать. А договориться с ними – простое дело.

Люди кинулись в рассыпную, унося задницы от похотливого тролля. Тут уж не до сомнений: ежели такой уд в твоей верзохе разместиться, настанет время великой боли и больших лишений. Так себя чувствует лягушка, когда ей в жопку вставляют соломинку и надувают. Наверное.

Хофер следовал по пятам за коротышкой, неотступно, след в след. Он и дороги-то толком не разбирал, помыслив, что этим делом и так занят впередсмотрящий. В какой-то момент карлик исчез, скрывший в кустарнике - и Вольфганг скользнул следом. Он успел сделать еще пару шагов, прежде чем понял, что твердая поверхность куда-то пропала. А еще через секунду он ухнул в воду, погрузившись с головой. И ведь не в болото угодил, а в реку, потому что еще сразу же понесло и закружило, и он чуть было не разбил голову о подводные камни.

Густав, как и Хофер, так же угодил в реку. Еще миг назад была трава под ногами, и хлещущие по лицу ветки и веточки, а сейчас - внезапный обрыв и стремительный полет к темной, бурлящей ленте где-то внизу. Впрочем, так даже лучше. Вроде и помылся, и от любовника скрылся. Успех, как он есть. Еще и хуй за ним какой-то гнался...интересно, кто.

Только вот речка обоим досталась не из тех, в которых бабы белье полощут да детки голозадые брызги поднимают. А вполне себе лютая стихия, со множеством порогов и стремительным стечением. Плюс, доспехи и прочий скарб никак не способствовали плавучести, а совсем наоборот: набухли, тянули на дно. Еще и сковывали движения, ко всему прочему. Из огня да в полымя, и выбор стоял такой, что хоть плачь, хоть падай - либо к троллю на елду, либо к речным гадам на дно.