"Стража! Стража!" | ходы игроков | Case 2. Naked man

Что-то теплое и липкое ударило Рыбуле в лицо, шею и грудь, стекая вниз по телу, заставляю очнуться. Здесь была бы уместна плоская шутка насчет Рыбули и присказки насчет рыбы в воде. Но жидкость попала в рот, на губы и язык, железный запах пробился через ноздри. Еще даже не открыв глаза и толком не придя в себя, Йозеф понял - это была кровь.
- Ты как там, живой? - послышался мужской голос. Палачу казалось, будто в уши натолкали ваты.

Потом кто-то нанес пару пощечин, дернул за подбородок, и Рыбуля, наконец, разлепил глаза. Прояснилось.
- Я уж испугался, что мы тебя потеряли, - теперь голос звучал отчетливо. В нескольких шагах перед Йозефом стоял худощавый мужчина в черном плаще. Вытянутое лицо, пепельные волосы и длинный нос, на котором покоились темные, круглые очки. Должно быть, это и был Профессор. Ему даже шла эта кличка. По крайней мере, по отношению к его внешности.

Рыбуля обнаружил себя прикованным к стулу, абсолютно голым. Мебель была намертво привинчена к каменному полу подземелья, руки и ноги надежно удерживались кожаными ремнями. Что-то ироничное было в этой ситуации: подобное приспособление имелось в допросной Йозефа. Согласно регламенту, оный трон никогда не мыли, и у некоторых "гостей" языки развязывались даже до того, как их успевали посадить в кресло. Но конкретно это было относительно чистым, если не считать ту кровь из ведра, которой его окатили.

Слева, вдоль стены, было развешено несколько человеческих туш, иначе и не назовешь, сходство со скотобойней практически абсолютное. Тела висели вниз головой, удерживаемые крюками, со вспоротыми глотками, и так кровь стекала в аккуратно расставленные вёдра. В бледных лицах Йозеф узнал команду городской стражи, с которой он и планировал накрыть Профессора. Но всё получилось совсем наоборот.
А справа доносились чавкающие звуки: здоровенная зверюга обгладывала чье-то лицо, с явным удовольствием угощаясь щеками, хрустело хрящиками носа и ушей. Человека просто разрубили на аккуратные, порционные куски, превратив в корм для псины. Итого Рыбуля насчитал пятерых погибших, и он, шестой, был единственным выжившим. Профессор, заметив взгляд Йозефа, объяснил:
- Барбос проголодался, так что я решил воспользоваться твоим приятелем. Сейчас я проверю, не навредил ли тебя тот удар. Ты уже человек в возрасте, сам понимаешь, за здоровьем нужно следить, - Профессор отошел к столику, и начал перебирать какие-то медицинские инструменты. В отличии от залитой кровью комнаты, все приборы блестели начищенной до зеркального блеска сталью. Рыбуля, меж тем, чувствовал себя вполне сносно, если не считать гудящей головы и онемевших от холода стоп и кистей.

Рыбуля осовело покрутил головой, вяло моргая и мало что понимая поначалу, но от увиденного проснулся резче, чем от любых пощечин. Особенно взбодрил вид огромной уроды, которая радостно закусывала человечинкой. Палача такими делами вроде и не удивишь, но завтрак в брюхе все-таки неприятно шевельнулся.

Завтрак жинка сготовила. «Поешь хоть, старый, горяченького перед своей душегубкой, что ты как нелюдь». Эх-хе, вроде недавно совсем было, а как будто с кем-то другим.

Невкусная кровь во рту — лучше особо не думать, чья. Сплюнул ее на пол тягуче.

Мужиков, конечно, жалко. Нормальные были работяги. Но об этом он после подумает. А пока надо как-то так повернуть, чтобы самому на крюк не отправиться или, вон, песику на второе. Надо что-то такое выдать умное, чтобы даже этого уебка проняло. Но — не лезет сходу в голову ничего путного.

У Рыбули было немного времени на осмотр своего пристанища и попытку освободиться. Профессор, кажется, был полностью увлечен выбором инструментария для осмотра. Осмотра ли?..

Ремни не поддавались - толстая, прочная кожа не желала сдаваться. Держит крепко, путы выполнены на славу, добросовестно. Ничуть не хуже тех, что стоят в его допросной, опять же. Конечно, если бы Йозеф не стеснялся в движениях, может и вышло что-нибудь путное, но провоцировать псину и Профессора не хотелось совсем.
Осмотр помещения тоже не дал особых результатов. Тесная каменная коробка с низким потолком, выпотрошенные товарищи, груда оружия, одежды и доспехов на противоположной стороне. Не достать.

- Хм, так, ну, что тут у нас?.. - сам у себя спросил Профессор, подходя к Рыбуле. Осмотрел голову, шею, зачем-то потыкал полой трубочкой в уши.
- Йозеф Клее, так же известный как Рыбуля, Мастер Палач Тринадцатого участка, что в Портовом районе. Тебе бы, дед, на печке лежать, а всё туда же. Небось ходок тот еще, до молодой пиздятенки охоч, а? Ну, ну...не стесняйся! Физически полноценный мужчина просто обязан вести активную половую жизнь. Воздержание не ведет ни к чему хорошему, что бы там ни говорили моралисты и прочие святоши. Главное - не усердствовать слишком, а то сердечко может того... - Профессор зашел Рыбуле за спину, и начал с чем-то возиться. Через пару минут он надел на голову Йозефа нечто вроде сетчатого шлема, предварительно налепив на лысую голову Палача влажные куски ваты. Потом вернулся на место, и Йозеф заметил некую коробочку у него в руках, от которой тянулся достаточно толстый шнурок, уходящий куда-то за спину Рыбуле.
- Ты слышишь меня? Мне нужно рассказать тебе о кое-чем важном.

Ремни держали на совесть, да и разглядеть ничего нового не удалось. О том, зачем нужны мокрая вата и металлическая сетка на голове, Йозеф догадывался смутно. Но понимал, что пиздец, может, не был еще так близок за все сорок восемь веселых лет.

Очень не хотелось тут помирать. Оставалось тянуть время и надеяться непонятно на что. А значит, попытаться хотя бы выехать на разговор. Озарение так и не пришло, а «по умолчанию» у Рыбули была вшита только одна переговорная позиция.

— Это я тебе, сукападла, кое-что скажу, — захрипел он. — Тебя выебали. Стражников решил валить, а? Это же, блядь, личное оскорбление. Тебя найдут. Ареста не будет, суда не будет. То, что от тебя останется, даже пес твой не станет жрать...

Профессор притворно засмеялся:
- "Сукападла, тебя выебали"! - он покрутил зажатой в руке коробочкой, перевирая интонацию и дразня Йозефа.
- Ты забавный человек. Наверное, в приходской школе главным клоуном был? Ну так тут забавам конец, - серийный убийца перестал смеяться и перешел на свой поучительный тон:
- Мой отец погиб от электричества, от молнии, если быть точным. На соляных бассейнах близ Мона такое не редкость, - объяснил Профессор. - Помню, тетя рассказывала, что он стоял по колено в воде, когда это случилось. Вода - это проводник электричества, а из чего состоят наши тела?..Правильно, из жидкости, то есть воды.

Убийца приблизился к Рыбуле так, чтобы тот мог хорошо рассмотреть коробочку. В её центре находилась небольшая кнопка, а сам корпус был покрыт каким-то орнаментом и колдовскими рунами. Стандартный артефакт Магического Надзора, так называемая "батарея". Запасной источник магической энергии, по сути. Конкретно этот - повышенной емкости. Забавно, но как-то раз Йозеф и сам использовал такой метод. Вообще, все происходящее сильно отдавало ощущением дежавю. Будто убийца следил за ним, изучал, копировал.
- Когда я нажму на эту кнопочку, электричество начнет поступать в воду твоего тела, и тут тебе станет так нехорошо, как еще не было в жизни. Но, - подчеркивая важность момента, он поднял указательный палец вверх. - Если ты не хочешь, чтобы тебе было больно, что вполне естественно, надо просто ответить на мой вопрос, очень быстро. Итак, - Профессор положил палец на кнопку, и подался вперед. В неровном свете факелов его очки заблестели, превратившись в два зеркальных блюдца.
- Как зовут лоточника, у которого капрал Вайс покупает пончики с сахарной пудрой?

Йозеф памятью на мелочи не отличался, да и возраст брал свое. Но после лекции Профессора отчетливо вспомнил: да ему самому такую же машинку одалживали ребята из Надзора. В качестве, так сказать, неформальной благодарности за одно дельце. Рыбуля даже опробовал ее на каком-то бедолаге, в порядке эксперимента. Эксперимент вышел такой себе: после нескольких секунд «воздействия» допрашиваемый отключился. А когда его привели в чувство, мог только пускать слюни и мычать — мужики, конечно, ржали, но для дознания не годилось. Перед этим, правда, горемыка успел так обосраться, что Рыбуля дал добро впервые отмыть «трон». Регламент регламентом, но это ж работать невозможно.

«Трон», кстати, тоже похожий. Хм.

Профессор хмыкнул, и нажал на кнопку. Вспышка, и у Йозефа так ногу свело, что тот аж проснулся, с трудом сдержав стон.

-...да вроде бы Гвенвант. Или Гервант...не помню. А что ты у меня спрашиваешь? Иди да и спроси у него, - развел руками подмастерье.
- Он после ночной смены, не пойду же я к нему домой? Да и как-то лень ходить по участку, спрашивать. Но вот тех пончиков очень уж хочется. Горячие такие всегда, сочные, прямо ух! - пояснил второй.
- Да ты гурман, я смотрю. Может, тогда ошметки с Мрачного Густава уберешь?.. О, господин Мастер, проснулись? Ну вы и соня, простите премного, но вас даже вопли этого урода не разбудили, - заметив пробуждение Рыбули, оба подмастерья повернулись к нему.
- Будить не стали, с этой гнидой сами справились, - подмастерье кивнул на покрытое останками "подозреваемого" кресло. Йозеф понял, что отключился прямо за столом для ведения протокола допросов. Но, судя по заполненным бумагам, подмастерья и в самом деле потрудились на славу. Даром что совсем зеленые еще. Двух других зарезали два месяца тому назад. Надрались в стельку, стали выступать и хвастаться своей профессией. За что и получили по три фунта стали подкожно каждый.
- Минут через пятнадцать приведут еще одного. Важная шишка, вроде. Сам капитан спустил указ, мол, им должен заняться Мастер Палач лично. Может чайку-кофейку, господин Клее?

Закончив со звериным лицом вытягивать сведенную ногу, Рыбуля обратил-таки внимание на подмастерьев.

— А? Да, что-то я того. Задумался. Значит, тихо вопил урод, раз вопли не разбудили. Надо, чтобы Сам, вон, на третьем этаже у себя слышал: работаем.

Угощая молодежь дежурными стариковскими поучениями, Йозеф придирчиво оглядел стол, поворошил рукой свежеисписанные листы, выбрал один. Отставив на вытянутую руку, начал зачитывать с середины:

— Ну, чего вы тут понаписали? «В ходе беседы… в содеянном сознался полностью и, сверх того, в порядке добровольной помощи следствию…» Ага, это ясно, дальше: «Не вынеся, очевидно, груза вины в сочетании с интес… ин-тен-сивными воспитательными мерами физического свойства… Скончался». — Йозеф перевел взгляд на подмастерьев. — А вот это неплохо вышло. Физического свойства, хе-хе.

Подмастерья подобострастно заулыбались, полудурки. Но толковые. Не то что предыдущие. По тем сразу видно было, что надолго не задержатся. Йозеф их, таких, вообще с годами наловчился сходу вычислять. Весь день на службе привязанных мордуют и думают, что у них хер по колено. Ну, им потом, конечно, добрые люди при случае объясняют.

А эти двое не из таких, эти хорошие попались. Полудурки.

Подмастерья быстренько вооружились ведром, скребками и щетками, да принялись за работу. Пока трудились, рассказали то, что знали. Аккурат обернулись с рассказом и уборкой, закончив ровно в тот момент, когда два бугая-стражника завели важного клиента, закованного в наручники и кандалы.

- Я попаду в газеты! Обо мне будет говорить весь город! Да! - прикованный к стулу хмырь уже несколько минут бился в падучей, брызжа слюной и выкрикивая самодовольные лозунги про славу и известность. Псих. Вообще говоря, этим человеком должны были заняться подмастерья, по-хорошему. Слишком уж мелкая сошка для Рыбули. Но только на первый взгляд. Шеф лично велел Йозефу вытащить из несущего бред человека максимально возможное, после чего доложить о результате. Потому как еще вчера сумасшедший был в полном порядке. О чем значилось в пояснительной записке, которую доставили стражники Йозефу вместе с клиентом.

Не потому, что этот тип бегал средь бела дня абсолютно голый, раздавая тумаки направо и налево всем горожанам подряд. Умудрившись, при этом, не получить ножом в бок.
И даже не потому, что у субтильного, лысеющего мужика нашлись силы раскидать двух здоровенных стражников.
И не из-за того, что между его задержанием и доставкой в допросную было зафиксировано не менее трех попыток покончить жизнь самоубийством.

Спятивший оказался Яроном Россом - начальником районной Торговой Инспекции, и, что самое херовое, "блаародным". То есть очень большой шишкой, хоть и казенной. И здесь требовался более тонкий подход. Впрочем, Росс уже был побит, и некоторые из палачевских манипуляций можно было замаскировать под уже имеющиеся травмы.

Полудурки шустро наводили порядок в мастерской и на два голоса вещали про следующего гостя, Рыбуля слушал вполуха и обдумывал свой недавний сон.

Толкователь из Йозефа был не очень, да тут и толковать нечего, если разобраться. Про Профессора в Готтсбурге последние недели не говорил только немой. Капитан уже успел с утра пораньше собрать летучку, где от души всех выебал: очередной просос, очередное юбилейное, какое-то-там-по-счету убийство. Появление во сне плотоядного монстра тоже объяснить нетрудно: не каждый все-таки день доводится казнить свиней за поедание человеческих детенышей, даже когда ты Мастер Палач. Ну а электрическая чудо-машина, императорский подгон от Дозора — вон она, так и стоит с того прискорбного случая полуразобранная в углу, глаза каждый день мозолит.

Дело-то и не во сне как таковом. А дело в том, что Йозеф, хоть его и считали многие старым разваливающимся пердуном, до сих пор никогда на службе не отключался. Правда, что ли, годы дают себя знать?.. Н-да, надо бы день поспокойнее выбрать и постучаться к шефу на разговор. Ясное дело, не сегодня: у того, наверное, от новостей насчет Профессора до сих пор припекает.

За такими мыслями почти и не заметил, как подоспели стражники. Под руки провели господина начальника Торговой Инспекции на почетное место в центре зала, усадили, папку с сопроводительными документами на стол брякнули и утопали сапогами по другим делам. И то понятно: народ они занятой.

Подмастерья, закончив с уборкой, встали в рядок. Палач на них долгим взглядом посмотрел, они — на него, выжидательно. Помолчали. Рыбуля устало закатил глаза: намеков мы, блядь, не улавливаем.

— Кофе. Пончики. Бегом.

Те понимающе переглянулись и вышли. По распорядку на допросе должны присутствовать хотя бы двое, один говорит, другой записывает. Но этот клиент был особый, и Рыбуля хотел пообщаться с ним с глазу на глаз. Мало ли, как дело обернется. А протокол, вон, полудурки потом задним числом напишут: все-де прошло тихо и мирно. И спрашивать не с кого, в случае чего, и парням полезно. Пусть руку набивают, им со всей этой бюрократией еще, может, полжизни колупаться.

Оставшись один, Рыбуля торопиться не стал. Ни слова не говоря и Росса вроде как не замечая, пододвинул к себе его папку. Выудил из нее листочек и то ли в чтение погрузился, то ли опять задремал. А на самом деле — к гостю присматривался.

Вначале новый посетитель Густава продолжал свое, самым больным образом вращая глаза, дергался и почти бился в падучей, невнятно орал, обращаясь к Рыбуле непосредственно. Но понемногу стал успокаиваться, поняв, что ответа и желаемой реакции он не добьется. Йозеф в этом смысле был терпеливым человеком. Многое повидал на своей жизни. И среди увиденного ему встречались куда более странные вещи.

Росс сначала молчал, потом начал беззвучно шевелить губами, и вскоре перешел на вполне отчетливый шепот.
- Нет-нет-нет-нет-нет, больше она не получит, шлюха, шлюха, никаких больше игр, нет-нет-нет-нет...слышишь? Отвали...я пытался...я больше...всё...нет-нет-нет. Уйди, бля, отъебись от меня, сука. Просто уйди, я всё, - судя по тону, Росс говорил сам с собой, ну или с кем-то, кого не было. В какой-то момент мужчина совсем смолк и начала покачивать головой, уставившись на пол пустым взглядом.

Йозеф оторвался от любования завитушками в затейливом почерке сержантика, написавшего на Росса пояснительную. Вот это другое дело, Ярон, вот это уже похоже на разговор. А то больно уж издергался, даже неприлично как-то для уважаемого человека.

Что с ним, таким уважаемым, делать, пока и вовсе неясно. Мараться об него Йозефу не очень хотелось: может, он не безвозвратно поехавший? Упился чем-нибудь из-за этой своей бабы или, вон, грибов обожрался — под городом чего только не растет, учитывая, что уходит в стоки. Глядишь, и оклемается через день-два, и уж лучше бы это случилось не в камере. Если у Росса будет серьезный повод поднимать бучу, за причинение вреда государственному чину сначала возьмут за жопу капитана, а уж потом и до Рыбули доберутся. Влияния для этого у Торговой более чем достаточно.

Палач шумно вылез из-за стола, вразвалочку направился к Густаву и его посетителю, в задумчивости теребя полы тяжелого кожаного фартука. Фартук был поношенный, совсем задубевший от вылитой на него крови и еще чего похуже, да и шею натирал немилосердно. Но ничего не поделаешь: форма.

— Калечить тебя я не хочу, но уж если придется, спущу три шкуры, — без обиняков сообщил он Россу, когда убедился, что завладел его вниманием. — Так что, видит… хм, сам видишь: в твоих интересах рассказывать складно и по порядку. Что за «шлюха», как зовут, почему ты из-за нее решил голым бегать по городу и беспокоить добрых людей. Излагай.

- Он следит, - поморщившись, выдал Росс. - Наблюдает, и знает, о чем мы говорим, - начальник зажмурился и зашипел от боли, помотал головой, насколько позволяли ограничительные ремни.
- Я должен был, я должен был это сделать...блядь! - Росс натурально завыл от боли, хотя видимых причин для этого не имелось. - Чтобы расплатиться...сука...молчи! Молчи! В доме! В доме! Там... - Ярон не договорил, закряхтев. Он весь покраснел, его тело ломало от выворачивающих суставы судорог, и по всему лицу проступили жилы. Выпученными, воспаленными глазами он посмотрел на Йозефа, сжав зубы так, что казалось: вот-вот сломаются. Хотел было сказать, но не мог.
- Си...Силь... - выдавил сквозь силу. А потом его резко отпустило, и черты лица разгладились. Из безвольно раскрытого рта к полу протянулась тоненькая ниточка слюны.

Рыбуля хоть и сразу сообразил, к чему идет дело, но наблюдал за предсмертными корчами Росса с подозрительным прищуром, словно отказываясь верить, что торгаш и правда решил прямо тут отдать концы. Но вот Росс конвульсивно дернулся в последний раз и затих уже насовсем.

Йозеф как бы нехотя подошел к нему, приподнял за подбородок безвольную голову, нащупал артерию на шее, убеждаясь в том, что и так было ясно. Внутри всколыхнулось что-то недоброе, и Рыбуля вдруг испытал не характерное теперь для него желание хорошенько отметелить сидящего перед ним мертвеца. Без какой-то особой цели и без помощи всяких хитрых инструментов — просто выбить голыми руками все говно из другого человека, как в старые-добрые, когда он был моложе и злее и мотался по готтсбургским улицам, хватаясь за любой заработок. Но Йозеф Клее, Мастер Палач Тринадцатого участка, только глубоко вдохнул пару раз через нос и сжал-разжал пудовые кулаки. И начал думать о том, как выгребать из этого говна.

Первым делом, не надеясь на память, он схватил из кипы бумаг на столе первый попавшийся лист и накорябал на обороте большими буквами: «ОН СЛЕДИТ НАБЛЮДАЕТ. ДОЛЖЕН БЫЛ ЭТО СДЕЛАТЬ ЧТОБЫ РАСПЛАТИТЬСЯ СУКА МОЛЧИ. В ДОМЕ. СИСИЛЬ». Подумав, чуть ниже добавил: «ШЛЮХА».

Дальше по всем понятиям нужно было доложиться капитану, который спустил приказ. А новости были из тех, что лучше приносить лично, раз уж Рыбуле передали Росса, можно сказать, на руки. Оставлять допросную, да еще с сановным жмуриком прямо в центре комнаты, не очень хотелось, но придется, раз уж сам отправил подмастерьев проветриться. Оставалось хотя бы запереть ее на большой ключ и повесить на дверь дежурное «НЕ ВХОДИТЬ! ИДЕТ ПРИЕМ». Что Йозеф и сделал. После чего с мрачным смирением висельника и с папкой на Росса под мышкой направился искать капитана.

Капитан, по своему обыкновению, находился в прескверном настроении, потому как каждый день начинался с попытки прорвать осаду из гор бумаги, поселившихся на его столе. Помимо чисто бумажной работы, ему приходилось решать еще сотню проблем, причем одновременно. По этой причине капитан часто надирался под конец рабочего дня, ночуя прямо у себя в кабинете. Алкоголизм усугублялся курением, но такова была работа - либо ты выгораешь, либо ты не капитан и пошел нахер отсюда.

Когда в кабинет вошел Рыбуля, капитан с явным облегчением отодвинул стопку бумаг в сторону и поднял на Йозефа воспаленные глаза. То ли от усталости, то ли от перепоя:
- Ты по поводу Росса? - начал сразу, без приветствий и прочего. - Чего-то ты быстро... - заметив выражение лица Палача, Сам насторожился:
- Погоди-ка...ты ведь с хорошими новостями, так ведь? - капитан Манселл уже понял, что всё совсем наоборот. Но до конца верил, что всё-таки ошибается.

Рыбуля, как полагалось подчиненному на покаянии, потупил голову и хмуро разглядывал пол. С «рабочего» фартука, который он в спешке так и не снял, стукнулась под ноги тяжелая темная капля. Н-да, как-то сегодня все некрасиво выходит.

— Рад бы с хорошими, шеф. Но нет. Загнулся Росс, прям на троне у меня загнулся.

Йозеф помолчал, давая переварить новость. С фартука капнуло еще раз, очень гулко в тишине. Вздохнув, палач начал с самого начала.

— Я его пальцем не успел тронуть, Росса. Думал, вдруг пьяный, или объелся чем. Оставил посидеть. Он начал бормотать про какую-то бабу, я только сунулся спрашивать, а он — давай дергаться, аж изогнулся весь, вены повылезали — ну и кончился быстренько. Перед этим, правда, наболтал кой-чего.

Йозеф вынул из папки заготовленный лист со своими каракулями, монотонно зачитал вслух.

— Шеф, я, конечно, в этих делах не спец… Но тут какая-то магия. Может, я с этим делом в Дозор метнусь? Прямо щас, а? Или, еще лучше, в Тишайший, пока Росс у меня тут тепленький сидит. Потрясу своих, по-нормальному, без этой всей бюрократии, а то здесь и так, вон… — Рыбуля сочувственно кивнул в сторону заваливших начальственный стол документов. — Попробую узнать, что там за наговор-шмаговор такой, а то и допрос усопшего выбью. А?

Где-то с минуту или даже две капитан сидел молча, только издавал папины звуки. Побарабанил пальцами по столу, издал неопределенное "Хрргмммм...", и взгляд не поднимал, рассматривая бумаги на столе.
- В общем, пиздец, - заключил он, наконец. - Времени мало. Так что пока о смерти Росса распространятся не будем. К тому моменту, когда Торговая Инспекция поинтересуется, как там у него дела, у нас на руках должны быть козыри. Что, как, и почему. Если они узнают, что их человек просто взял и сдох в блядской Нижней Башне, полетят головы. Сначала моя, а потом и остальные, вниз по цепочке. Сам понимаешь, какие деньги крутятся в Портовом, и что случайных людей тут Инспекция не держит, - Манселл откинулся на спинку кресла и закурил.
- В Дозор идти нельзя. Они будут только рады сообщить куда надо, как мы обосрались. Так что ноги в руки и бегом к Мастеру Мертвых. Отправь вестового к Приют, пусть пришлют повозку, мол, очередная порция заключенных из Нижней. Ну, сам знаешь. Да, и насчет того что ты записал...честно говоря, хуйня какая-то!.. Наблюдает, расплатиться, в доме, хм. Дело ясное, что дело темное. Бери своих подмастерьев, на ближайшие сутки объявляю вам выходной. По особой необходимости, так сказать. Поговори с Тальгорном, может, он сумеет что-нибудь вытащить из Росса, а твои архаровцы пусть обыщут его дом. Что-нибудь, да найдете. К завтрашнему вечеру у нас быть нормальная версия, причем такая, в которой мы благоухаем ромашками и вообще. Желательно с указанием виновного, ну, ты понимаешь. Так что давай.