Темнотвердь. Смертельная Тишь | ходы игроков |

Псы решили исследовать то, что так долго было прямо у них под носом. Решение было принято, точка входа намечена, начало назначено на следующее утро.
Время до ночи Фингон решил потратить на то, чтобы проверить некоторые свои контакты на черном рынке и обменять несколько темных вещиц на вещицы столь же темные, но более нужные.
Зеница использовал свой хитрый и расчетливый ум в купе с талантами мага, чтобы пробраться в закрытые лаборатории клана Ртутного Воображариума и поискать информацию о пребывании в Готланде Братства Стали - организации, что могла оставить после себя технологичные подземелья.
И Фингон, и Зен избежали участи, которая постигла Арроя и Лаггота, направившихся напрямую в апартаменты. Стая уже знала, что юго-восток города стал крайне не безопасен и доходило до того, что толпы мертвоходящих слонялись по улицам. Поэтому заприметив издали странную толпу, Шэридан и Охотник быстро сменили курс действий. Хотя избежать битвы не удалось, они сумели не сгинуть и даже ударили набат. И без того негостеприимный к живым город начал понемногу от них избавляться.

21-й день.

К утру к Стае присоединился Кронур, который после короткого обсуждения вызвал в подкрепление авангардиста Троицы. Прибыв к Темному Уголку, Псы предупредили смотрителя Шсафа, что намериваются проверить структуру, примыкающую к храму, из-за чего Амнус захотел поприсутствовать. Лаггот использовал друидическую магию, чтобы обнажить под землей проход. Подземный комплекс оказался хорошо оснащен электроникой и технологиями, и группа нарвалась на полуавтоматическую оборону, как только Фингон попытался в систему через медицинский терминал...

"Слова-то какие. Система. Терминал. Еще вчера, услышав их от Семи, я бы переспросил, теперь же сам ими щеголяю словно легат."

Псы обнаружили дюжину огромных прозрачных капсул, в которых в мутной жидкости находился люд: там были судья Хантлок и еще несколько знакомцев - все без сознания, голые и со следами синяков, ушибов и, возможно, чего серьезнее. Однако система сообщала Фингону, что пациенты живы. Хантлока эльф сумел извлечь, поработав за терминалом, но после пришлось вести бой с некро-технологичными оборонительными силами комплекса.
Одним из противников была вампирка-киборг, которую удалось убедить в не немирных намерениях вторжения. Офелия - так ее звали - согласилась отключить подконтрольную ей часть обороны, но ее начальство - хозяева комплекса, которых Псы уже успели вычислить как тех самых Пожухлых - повело себя странно, бесприсутственно заколдовав Лаггота и авангардиста и приказав извлечь пациентов из остальных капсул и в довесок прочитали какое-то сообщение на языке Акло, который могли понять лишь Зен, Лаггот и авангардист.
В этот момент Стая решила, что продолжать бессмысленное сражение, бессмысленно вторгшись на территорию противника, все же бессмысленно и, извинительно попрощавшись с хозяевами, начала выводить приходящих в сознание пациентов наружу.

Десяток людов - голые и потерянные - топтались на площади перед Темным Уголком. Псы подозревали, что "спасенные", вероятно, носят какую-то заразу, поэтому нельзя было давать им разбрестись. Благодаря телепатии, которой Зен зачаровал товарищей, Псы понимали друг друга с полурыка и могли удерживать контроль хотя бы над этим положением.

Зен, Фингон, Кронур и авангардист Василий сразу взялись за спасенных и выстроили их в шеренгу.
В это время Лаггот заделывал проделанный прежде в земле ход, а Аррой, намереваясь отправить Охотника за повозкой и хоть какой-то одеждой для люда, просил смотрителя Шсафа составить тому компанию и помочь при необходимости.
- Искренне сожалею о том, что тебе пришлось там увидеть, Смотритель. Уверен я, что тебе то место доставило не больше эстетического наслаждения, чем мне. И забот мы себе только добавили, - соберано посмотрел на бывших пациентов. - Этот люд нельзя оставлять подле Темного Уголка, полюбившегося нам. Мы уже собираемся увезти его, и я прошу тебя помочь нам в этом. Проводи Охотника в ближний двор за повозкой и пособи ему договориться, если потребуется. Тебя люди послушают скорее, тем более, что ты известен.
Аррой снабдил Лаггота дворфийской ассигнацией в сотню золотых, и Охотник со своим гигантским котом отправился до ближайшего двора. Остальной стае предстояло занимать люд в течение 15-20 минут.

Телепатические обсуждения практически не умолкали, пока Псы были заняты делом, но один вопрос был повторен несколько раз: "Кто-нибудь знает, что тогда сказали хозяева?"
Кто-то уже дал свой плащ, в который кутались две женщины, кто-то брал у Пса бурдюк. Быстро переговорив с Амнусом, Аррой дал свой плащ Хантлоку (если больше нет женщин) и вышел перед сгруппированными пациентами, когда большинство обрело достаточно ясные взгляды.
- Люд! Все внимайте мне. Особенно те, кто не понимает, какого дьявола с ними произошло. Я вынужден объяснить. Для начала: мое имя Аррой, соберано Шэридан. Кто-то уже встречал меня или моих товарищей, включая Кронура, искателя Троицы.
Суть! Мы вытащили вас из большой передряги. Как минимум несколько дней вы пролежали без сознания в подземелье. Но теперь вы в относительной безопасности. Слушайте, что мы вам говорим, и через несколько часов окажетесь дома.
Так! Кто согласен, что нас следует слушать, потому что мы знаем, что делать дальше?
Все верно, судьи уже здесь. Люд, запомните, этого судью зовут Хантлок, и именно благодаря ему мы сумели вас вытащить, - Аррой говорит полуправду: все началось с попытки вытащить Хантлока. - Чтобы все вышло именно так, ему самому пришлось пойти на риск и стоять сейчас вместе с вами. А сейчас мы действуем под присмотром судьи и, я верю, с его одобрения.
И еще раз! Кто согласен, что нас следует слушать, потому что мы знаем, что делать дальше?

Пока Аррой занимал люд, не пуская их мысли в свободные странствия, остальные не теряли времени зря. Зен, лишь вчера читавший в академии Синергии лецкию по теории магии прорицания, уже сейчас вовсю применял ее на практике: стоя позади и поодаль, чтобы не привлекать внимания к заклинательству, он обследовал люд, ища в нем что-либо, что могло быть странным и указывать на болезнь, отравление, колдовство и т.д.

Кронуру и Василию посоветовано снять шлемы, чтобы выглядеть попроще, и не зыркать на люд, дабы не распугать.
Фингон, пользуясь доверием бывалого судьи, негромко расспрашивал Хантлока о том, что он помнит.


К этому моменту Аррой уже начал чувствовать и телепатически передал остальным, что и дальше заставлять пациентов стоять под открытым небом не следует. Зен - владеющий школой иллюзий не хуже, чем прорицаниями - сотворил на открытом пространстве просторный уютный дом (Mirage Arcana), в котором могло бы поместиться около двух десятком человек. По итогам телепатического обсуждения снаружи и внутри домик выглядел просто и опрятно, несколько скамеек позволяли рассадить люд, а большие светлые окна давали ощещение безопасности и спокойствия.
- Уже неплохо. Теперь я могу рассказать, что мы будем делать дальше. Во-первых, мы не собираемся заставлять вас идти отсюда пешком. Сейчас мы ждем повозку, на которой и отвезем вас. Пока ее нет, предлагаю всем зайти в этот дом. Мой друг - волшебник, да, дом он наколдовал. Наколдованный дом все еще лучше, чем холодные камни и голое небо.

Если кто-то вдруг не хочет в дом: "Либо все заходят, либо не заходит никто," пусть это будет коллективная ответственность - это очень убедительно.

Пока люд заходил, Аррой успел прочитать Detect Undead и в свою очередь осмотреть присутствующих. Кронур задержал Хантлока снаружи, чтобы вместе с Зеном задать дополнительные вопросы. Без необходимости в дом его не заводили.
- Рассаживайтесь, ждать еще минут 10-15. Во-вторых, сейчас я должен вас проанкетировать. Скорее всего вас уже некоторое время разыскивают, это должно облегчить процесс. Итак...

Остаток времени до возвращения Лаггота Аррой опрашивал люд. Первым предметом вопроса, естественно, стали имена. Аррой спросил каждого из десяти по очереди, а Фингон записывал их ответы на экране планшета Троицы. Затем в том же порядке Шэридан спросил каждого о месте проживания, после - который день они помнят последним перед похищением. Эти вопросы он задавал не сразу все одному человеку, но по очереди, чтобы люд не успевал заскучать до того, как очередь вновь дойдет до него. Кроме того, Фингон все время делал записи на планшете - быстро, чтобы не допускать пауз в анкетировании, но со старательным видом, чтобы люд понимал, что процессу нужно уделять внимание.
В итоге, убедив всех в важности происходящего, Аррой и Фингон использовали последние минуты ожидания, чтобы спросить у пациентов, нападали ли на них, и если да, то кто - возвращаясь к некоторым ответам в обход очереди, они старались составить какую-либо картину произошедшего с каждым, узнать подозреваемых и добыть как можно больше деталей, стараясть при этом не вызывать недовольство пациентов.

К тому времени вернулся Лаггот с повозкой, в которую был запряжен его гигантский кот. Возможно, ему удалось достать даже какую-то одежду, чтоб предложить спасенным. Псы предложили всем выйти и погрузиться, после чего повозка тронулась. Но Псы еще не решили, куда направят ее...

21 день выпил из стаи все соки: доставив спасенных в Храм Обновления, Псы спровоцировали приход туда большей части работающих в Готланде судей, многих окрестных знахарей, а также представителей Саккар и Таркус. При существенном участии Церкви, вернувшиеся из техноподземелья были обследованы и по возможности исцелены. И было от чего: помимо множественных мелких зараз, у всех нашли пару не ихвестных науке, одна из которых по своей природе была полупроклятьем.
Если когда-либо что-то подобное загуляет по городу, для борьбы с этим не хватит никаких жреческих ресурсов. Совместно с представителями Оплота, Саккар, Таркус и Церкви Псы обсудили стратегии профилактики, эпидемиологии, а также разработки вакцины от двух новых болезней.
За это время один из "пациентов" сумел украсть у Фингона его суму, в которой помимо прочего он держал саркофаг со шлемом жреца Апокалипсиса. Не успели Псы скорректировать свои планы, как на Готланд обрушился метеоритный град, принесший множество редкой руды (и несколько несчастных случаев). Многие успели увидеть серебряную комету, упавшую на северо-западе. Аррой и Фингон решили разведать и отправились в многочасовой поход туда - за границу уморенных готландских болот. Следов кометы найти не удалось, но Фингон засек, что с деревьев за ними следил кто-то в костюме-хамелеоне.
Оставив вероятному пришельцу приветствие на пяти языках и указание на Черный Ключ, Аррой и ФИнгон вместе с вызванным специалистом по контактам Кронуром направились обратно в город.
Так начался 22й день года.

После минимального отдыха в апартаментах Рунического Стебля Аррой прочел письма, отправленные его людьми из Ключа и отослал ответ с черным вороном в белых штанах, которого приручил Кроу. На следующий день этот ворон вновь будет здесь ждать, пока соберано напишет ответ.

Коротко обсудив с Фингоном план работ Псов, Аррой настоял на необходимости отчёта Зарбтору о контакте с Привратниками. Он скоро собрался и пешим отправился к Темному уголку.
Встретив смотрителя Шсафа, Аррой вел себя по-дружески и вместе с тем любезно, показывая свое неудовольствие в том, какая кутерьма побеспокоила атмосферу Уголка. Он рассказал смотрителю о некоторых последствиях вчерашнего дня и планах Пяди Земли - однако лишь о том, о чем потенциальный неприятель и сам мог бы сделать заключение. Теперь Аррой был насторожен, ибо считал Амнуса весьма проницательным и умным, и то, что тифлинг практически ничего не знал о происходящем в бывшем комплексе Братства Стали прямо у него под боком, было странно. Притворяйся Амнус несведущим, либо будь он обманут - осторожность необходима. Аррой избегал упоминания участия в затее Антивампирской коалиции и полноценных сил великих домов.

- Здравствуй, смотритель.
- Я также досадую, что эта нечисть почти коснулась Уголка, который стал нам не менее мил, чем тебе. Но мы смогли скоро отвести суету, и я рад.
- Но грязи там было поколено - мы все вынесли много разной заразы. Понадобилась помощь клирикалов, чтобы от нее избавиться. Пядь Земли собирается оцепить прилегающие к Уголку земли, так что на неоторое время здесь станет еще спокойнее. Надеюсь, право, это не помешает реконструкции. Как, кстати, она продвигается?
- Встречал кого-либо из Привратников? Скоро новое собрание, возможно, они начали возвращаться в город.
- Я бы с удовольствием побеседовал с Заиром - думаю, мы найдем много общих тем.
- Это ведь здесь на прошлом обряде появился орган? Тогда я не обратил внимания, настолько уместен он здесь. Да я и говорил, что мне кажется, орган у Уголке необходим. Но все же, в чем был трюк? Как Заир извлек те пассажи?
- Я не из праздного любопытства спрашиваю, есть задумка. Уверен, тебе она понравится, а если еще и исполнение выйдет, я и сам буду рад.
- Я должен попробовать пройти обряд самостоятельно, не дожидаясь Привратников, если кратно. С другой стороны, это будет мое первое вокальное выступление. Поэтому я спросил об аккомпанементе.

Аррой вышел на площадку, на которой неделю назад впервые попробовал "сгладить острые углы во тьме своей души". Тогда он срезал и огибал их, пританцовывая с мечом, но сейчас оба клинка на его поясе не звучали в унисон. Они не были Сапфиром и не были воплощением мысли Семи об Аррое.
Эти мысли произнес внутренний голос, который Аррой слышал достаточно четко. Но сейчас соберано стремился слиться с ним - с настоящим обитателем Тьмы в его душе. Тогда их хор обретет настоящее звучание.

Аррой снял с сапог шпоры, чтобы не бряцали, и завязал на глаза платок. Он набрал в грудь воздух, поднял руки к диафрагме и выдал медленное нарастающее мычание. Отшаг в сторону поставил Арроя в место правильной концентрации звука - отсюда, как казалось растворяющемуся во мраке соберано, его голос будет звучать сильнее всего.
Выведя голос на частоту и силу, с которой он мог бы поколебать восставшую перед взором Тьму и прозреть в ней, Аррой вновь вдохнул и начал мычать на приходящий ему в душу мотив - быстро обретший форму, он рванул к сводчатому потолку и оттуда растекся по залу: высокие, мощно гудящие ноты были подобны звонким серебряным лучам, что, уступая Тьме, напоследок очерчивали все сокрытое в ней, и снизу их ударяли более твердые ноты - неприметно, но уверенно растворяя в себе тот лунный звон.
Хватило минут, чтобы темп вырос. В это время Аррой ждал, когда мотив растворит преграду между его сознанием и собственной природой - и чем сильнее истончался барьер, тем увереннее становился мотив, где-то недалеко была граница транса... Аррой вытянул руки вперед ладонями вверх. Он нес мотив черег голос и уже не мог просто остановиться - ему казалось, что что-то в глубине него уже отвечает на его голос, и поток эмоций грозил прорваться через его тело и взметнуть руки в игре на невидимом органе.

Вдруг тепло растеклось по телу - чего Аррой давно не чувствовал, нося в себе черную кровь - и мотив почти угас. Однако соберано не чувствовал, что он потерял настрой - наоборот, это было лишь развитием. А сейчас, пока воздеты руки, нужно было произнести:
- Nunc cognovi, et verum quod est Tenebrae autem anima mortalis aeternum.
Si ego aspiraret ad hoc, oportet me esse viventem Tenebrosi.
Oportet me esse renatus Tenebrosi.
Аррой едва успел сделать вдох, как мотив вновь взметнулся под своды Темного уголка, но теперь он обрел форму в словах.

Что есть порядок и строй?
Что движет смертной душой?
Ни ложь, ни страх —
Тьма —
Свя́та и зла!

Смотри на мир без прикрас!
Единой Истины глас:
В глазах и снах —
Тьма —
Свя́та и зла!

— Аррой спускает платок на шею и открывает глаза.

Услышь тяжелый металл!
Увидь себя без зеркал!
Внутри тебя —
Тьма —
Свя́та и зла!


В раже от того, что только что сделал, Аррой не обратил внимания, что зрение еще не восстановилось после пребывания в темноте (в повязке), и полуосознанно двинулся к двери, ведущей в комнату... комнату Темных Откровений. Если у нее еще не было названия, то это могло подойти, ведь под взглядом бывшего бога Тьмы врать себе практически невозможно.
Аррой спустился по лестнице и двинулся вперед. В прошлый раз там его встретила черная густая тень...

Tene- brae
Свя́та и зла!

Sed ve- ritas
Свя́та и зла!

В этот момент Аррой делал лишь то, что считал естественным, практически не думая ни о чем - тем более деталях. По дороге к Уголку он думал, что по темной тропе возможно попасть в Даркхельм и, вероятно, у него есть шанс преуспеть в обряде без Привратников. Заниматься подготовкой было некогда, соберано собрался выйти на своей импровизации и интуиции. В итоге он шел в объятия тела Мефисто, едва помня себя от эйфории, но как никогда прежде ощущая себя собой! И он не был защищен дарами, талисманами или наговорами. Был только он - какой есть, со всеми своими намерениями, долгом, добродетелями и грехами — и его Я, с которым он попытался стать единым.

21й день
После падения серебряной кометы и предоставив всю необходимую помощь Лагот решил поискать помощи с эпидемией у местных представителей Парламента Сов. Потратив немало времени на поиски, удача все же усмехнулась Лаготу и ему удалось обнаружить своего старого наставника из Саккаров, которая направлялась в сторону месторасположения Псов, к Руническому Стеблю. Нагнав ее в пути удалось обсудить текущие проблемы с эпидемией и отчасти заручиться помощью Саккаров в решении данной проблемы. Тем не менее, так как общение было прервано самим прибытием в Рунический Стебель и необходимостью ею исполнением своих обязанностей как Саккара, было предложено продолжить разговор позже (как выяснилось, уже после отдыха).
22й день
Отдохнув в апартаментах Рунического Стебля Лагот решил отправиться на встречу со своей наставницей за завтраком и продолжить свой вчерашний разговор. Встретив ее за завтраком и обсудив прошлое, отступника Креарха и друидские превращения, Саккар запустила ранее спящий процесс внутри тела Лагота. Пообещав увидеться еще раз, Лагот решил восстановить свою связь с природой и изучить изменения происходящие внутри него. Зайдя к "Зену" и не обнаружив его, отправился на поиски Фингона.

22й день
По большому счету, благодаря обряду Аррой добился поставленной цели. Практически не потратив времени, он уже полностью владел вниманием Зарбтора.
Кроме как выслушать соберано, у советника и вариантов не было - целеустремленный Шэридан ради этого стал его частью.
_______________________________________________________________________________________________________________

Охваченный эйфорией, Аррой вошёл в объятия плоти Мефисто.
"Свя́та и зла," - прошептала Тьма, прежде чем унести агнца с этой земли.
Аррой оказался меж двух рядов остриженного кустарника на ковре из опавшей листвы и лепестков. Все вокруг - и даже он сам - было однотонно-мрачно, и там - над верхушкой изгороди, где могло быть бездонное небо или заменяющая его на Темнотверди пелена - словно по внутренней стороне сферы вверх поднимались тонкие ряды лабиринта, смыкаясь где-то над головой соберано.
Хотя здесь он не смог бы так назваться - соберано. Соберано был Шэриданом, хозяином Чёрного Ключа и Псом, Аррой же чувствовал, что никаких уз здесь нет. Это определённо было одиночеством, но подобного одиночества он ещё не знал.

На сухих ветвях покоились сухие листья и цветки - все единого мрачного тона, как и все же казавшийся бездонным купол лабиринта.
"Знать, именно так ощущается темновидение. Я и впрямь теперь буду рыскать во Тьме? Забавно, что кто-то толкует слова песен настолько буквально."
Аррой двинулся вдоль стены. Коль скоро это лабиринт, по нему нужно поблуждать хотя бы ради приличия. К тому же Аррой чувствовал чье-то присутствие в этом мире. Или, скорее, домене, ведь в реальном мире тело Арроя сопротивлялось обжигающим сокам, что начали разъедать его. Отголосок боли.

Ну, коли ты слился с Тьмой, Паладин, отчего бы не разыскать в ней Истину?

Аррой вышел к фонтану. Дно его было засыпано сухой листвой, в центре стояли пять каменных фигур. Смутно знакомые черты померещились страннику, когда он подошёл ближе, и тогда обветшалая статуя суккуба, ожив и став демоницей, ловко сковала его объятиями.
- Ты мой! - это не могло быть голосом демоницы, а черты её лица, пусть и затрагивали в душе человека какие-то струны, были подделкой. Это был призрак воспоминания даже не случившейся судьбы.
- Слезь, ты тяжелая как скала, - ответил человек, скрестив руки на груди в качестве барьера. - Тебе моя душа принадлежать просто не может.
- А что на счет твоего разума? - демоница злорадно улыбнулась.
- Знаешь, мы ведь не чужие друг другу? Я не видел тебя так давно - будто никогда.
- Не чужие.
Человек сел на бортик фонтана и обернулся на демоницу. Вглядываясь в ожившее лицо, он старался вспомнить - или убедить себя, что помнит - эти черты.
- Все, кому я мог бы принадлежать, остались в каком-то другом мире. Так я считал. И думал, что здесь буду один. Но встретил тебя. Должно быть, ты здесь оказалась неспроста. И ты не чужая.
"Семи, Семи, Семи - ты ли это."
- Ты меня любишь?
- Что за вопрос, родной? Что есть наполняющее меня вожделение, как не любовь?
- Раз ты так говоришь, я зря надеялся узнать в тебе ту, кем ты не являешься.
- В конце концов ты будешь моим, - сказала демоница, возвращаясь на свое место на фонтане.
- Мы могли бы не получить этого шанса на встречу. И коль я ошибся, новой встречи уже не будет. - человек смотрел в совершенно незнакомое лицо, - Твое вожделение недвижимо, но я пойду дальше навстречу сам себе.
Человек встал и, оставив фонтан сзади, направился обратно в лабиринт. Он проигнорировал легкое движение тени, ибо решил, что обитатели этого сквера существуют лишь как призраки, а не настоящие воспоминания.

Через некоторое время Аррой почувствовал чье-то присутствие по левое плечо. Это было очень знакомо. Что ж, спутник, должно быть, стал свидетелем свидания у фонтана. Вряд ли он хочет что-то спросить или сказать, это никогда не было в его духе. Скорее он ждет, что Аррой привычно начнет разговор, едва ли не являющийся собственным монологом.
Аррой молча да задумчиво бродил в лабиринте. На Темнотверди его тело уже практически умерло, но это было неважно. Он извлек меч из ножен и обнаружил в руке лишь эфес - в этот момент перед ним на мгновение проступили из воздуха золотые очертания крылатой фигуры. Второй клинок был на месте. Отведя душу на рубку кустов, Аррой умиротворенно улыбнулся. Он подбросил эфес без клинка в воздух и счастливо выдохнул, увидев, как эта же золотая фигура подхватила его меч в воздухе и унесла в сторону фонтана.

Аррой был рад, что ошибся хоть в чем-то - здесь он не одинок. И от этого он, наконец-то, понял, откуда шло это ощущение - лишь он сам здесь имел значение, был точкой отсчета. Рыская во Тьме, где только и можно сыскать Истину, он не думал, что согласиться с Истиной означает принять самого себя. Все, что скрывает лабиринт Тьмы, есть таящееся в темных уголках его собственной души. Кое-что он увидел, и хотел бы увидеть еще больше.
- Самое время для приветствия, кашин, - сказал Аррой, оборачиваясь через левое плечо.
Кодзиро молча стоял там.
- Есть чему радоваться от того, что я нашел дорогу сюда - где мы снова равны.

Осознание... Домен Тьмы перестал быть для Арроя узилищем. Его сознание взметнулось, до поры сопровождаемое кашином, и отправилось в иное место.
"Какие пути ты здесь находишь, друг? Конечно, я сам только их тебе и оставил: пути клятв и возмездий. Что ж, тогда сам я отправлюсь путем долга."

Аррой воплотился на части коаль-куа в теле советника Зарбтора. Сам Геном дал ему такую возможность присутствовать на материальном плане. Однако же советник был премного удивлен.
Даже в такой ситуации соберано не изменил своему привычному тону: пошутив об очередной смене формы существования, он объявил свой визит исполнением долга. И далее основательно поведал Зарбтору о контакте с Привратниками: о каждом участнике культа, о деталях обряда и том, насколько грубыми и нелепыми, как он тепреь понял, были их дары и талисманы. Все это, едва гарантируя безопасность, гневало тень бога Тьмы. Пути агнцев были иными, и, как знать, Аррой стал одним из них?
Не только чтобы лучше осветить персону Амади, но из исключительной важности событий, Шэридан рассказал советнику о вскрывшейся деятельности Пожухлых и создавшейся ситуации в Готланде, о расширении и планах Антивампирской коалиции.
Часть информации сразу же сложила в мыслях советника план действий. Он поспешил распорядиться о создании группы по исследованию останков Мефисто, которые, очевидно, могли бы сыграть важную роль в планах Троицы и Зарбимы. Аррою лишь осталось напомнить, что прямо за Темным Троном находятся занятые Пожухлыми лаборатории Братства Стали...
Темному уголку больше не сулило тихое существование, но Аррой об этом не сожалел: воспользовавшись своим положением рядом с советником, он предложил Зарбтору провести реставрацию храма в обмен на возможность исследовать мертвого бога - такой договор скорее всего устроил бы Шсафа.

То, что случилось с Арроем 22м днем, наверное, вполне можно назвать перерождением. Это можно было назвать поиском правды. И это, несомненно, было рысканием во Тьме собственной души.
"Надо же, я сам и толкую песни буквально."
Долг продолжал звать Арроя к стае, к его людям, к супруге. Соберано начал искать способ этот долг выпонить.

Окончание 22-го дня - последние часы фестиваля в Готланде Фингон проводил, наслаждаясь атмосферой Готокота. Прямо там знакомый паренек отвел его в сторону и, взяв за руку, подключил к невербальному общению с советником Зарбтором, соберано Шэриданом, кашином Тачибана и тем, что мы зовем Коаль-куа - симбионтом, сутью геномом, способным связать своих носителей и превращать их тела в мощные аналитические процессоры, словно программа, которую можно установить на биовычислительную машину.
Не стоит держать это вступление за мысли Арроя Шэридана - соберано, даже прожив в браке с одаренной в науках и технологиях Семинэрией несколько лет, не успел нахвататься таких терминов. Кроме того, не смотря на передряги последнего месяца, даже для его прежней циничности было бы через чур называть собственное тело процессором или БВМ.

Получив от Арроя информацию, Зарбтор начал немедленно давать указания агентам Троицы. Позже он объяснил, что Троице необходимо получить "седьмой геном" - геном божественности. Но на время его занятости компанию Аррою составил сам Коаль-куа, а также неожиданно разговорившийся Кодзиро, чей опыт манифестаций на материальном плане помог Аррою добиться "аудиенции" советника.
В итоге Аррой посчитал, что ему удалось добиться расположения симбиота и понимания его хода мыслей. По крайней мере, под конец беседы ею уже можно было забавляться не смотря на серьезность тем.
Гвоздем программы стало открытие факта: последние несколько часов подключенный к разговору Фингон развлекался с употреблением разного, что началось с неистовой "вечеринки" с Симфоник Панк группой, возглавляемой эксцентричной Тали. Будь Псы знакомы с ней дольше, никто бы не удивился ее роли аватара богини Хаоса.

Тон разговору вернул Зарбтор. После короткого обсуждения ситуации в Готланде, он прямым словом запросил у Псов решительных действий по предотвращению войны вампиров и дворфов:
- Нам нужно массовое самоубийство, - так сказал член Внутреннего Совета.
Голодание дампиров всерьез грозило массовыми беспорядкоми, после чего дворфийские кланы непременно бы взялись за оружие, начав гражданскую войну в городе.
Коаль-куа, с чьей этикой Аррой успел познакомиться, разумеется, уже давно просчитал этот вариант сам.
Аррой не имел ничего против того, что верующие сделают во имя Смерти и Обновления.
Фингон, взвесив собственную вину и ответственность, решил, что это вполне приемлимо. Во имя Смерти и Обновления!
Удивление выразил лишь кашин, но после недолгого обсуждения альтернатив - сплошь неудачных - согласился и он.
Однако единодушие собеседников мало что решало. Сейчас активным был только Фингон, и все зависело от успешности его действий. На вечеринке в Готокоте присутствовали оба главных движителя и вдохновителя религии Смерти: акроним Со и бэкроним Мо. И если бы с подачи эльфа оба выступили перед разгоряченной фестивалем и выпивкой толпой...

Зарбтор поведал Псам о предложениях богини Хаоса о союзе с целью создания нового мира. Стая согласилась стать посредниками и дипломатами этого союза.
Кроме того, еще оставалась угроза Пожухлых. Внезапный законопроект по почти полному роспуску Оплота Судей должен был значительно ослабить Антивампирскую коалицию Готланда, но важности их работы это не уменьшало. Коаль-куа согласился предоставить некоторые секретные данные по лабораториям и имеющимся у Псов уликам, подтвердив многие догадки и дав новые направления мысли.

Для усиления команды было решено вернуть в строй ее прежнего участника. Используя некоторые известные Шэриданам техники оккультной некромантии, Семинэрия и Гинчие могли бы вернуть в стаю Кодзиро. Сосуд для Арроя Троица обещала подготовить в течение 2х дней.

- Коаль-куа, ты предлагал передать весть сирэ о моем благополучии. Я буду благодарен, если ты передашь письмо, записанное с моих слов.



Когда закончился приём у советника, Аррой освободил Коаль-куа от своего проявления, чтобы ещё некоторое время провести, исследуя те самые темные уголки собственной души.
Темным лабиринтом он вернулся к фонтану. Каменные призраки воспоминаний были все так же незначительны. Но отношения соберано изменилось. Все же здесь он остаётся Псом? О да. Здесь он не теряет ни крупицы самого себя...
Если только не откажется от неё сам.
Так и было - память не удержала того, что вырвалось из когтей самой Леди Теней и её амбициозной фрейлины. И Аррой, забыв о том, чего не стало, потерял часть себя. Это чувствовалось.

Аррой оставил плащ на скамье и положил сверху меч и шляпу. Фонтан страдал от одиночества и запустения так же, как биография какого-то там по счету Паладина от рвущей из неё страницы судьбы.
- Но теперь-то мы знаем. Перекрестия судеб - это твой лабиринт... - пропел Аррой, продолжая начатый в соборе мотив, - А в лабиринте главное - не забыть уже пройденные повороты.
Он сел на борт фонтана и начал собирать с его дна сухую листву. А ведь можно было сказать, что он сам его и построил. И в плачевное состояние привел его сам. Но кое-что ещё можно исправить.
Соберано больше не собирался отрекаться от своего прошлого - от всего, что в итоге сделало его собой. Принять его означало принять самое Я. Ну или, по крайней мере, во втором нельзя обойтись без первого.
- Изредка и я боюсь оказаться правым, Семи, - сказал Аррой, облокотившись на руку статуи суккуба, - Я и хотел бы встречи. Да только принятие не означает возвращение.
Очищенная статуя выглядела несколько лучше, отчего даже казалась нежнее в его глазах, но старый камень все еще был плох.
Человек прикоснулся к щеке суккуба.
Призраки и не должны любить, лишь напоминать. Он же жив, и может напомнить, любя. Касаясь её щеки ладонью, Аррой разделил взволновавшуюся внутри силу с этим Темным уголком в его душе.
После чего он сидел на скамье и вспоминал.

Перед уходом соберано оставил у ног суккуба меч. Это было.

С легкими телом и душой Агнец снова вошел в лабиринт. Раствориться в своем Я, рыскать во Тьме, изучать Порядок. Все кажется знакомым, но что там - за новым поворотом?

Отдыхая и наслаждаясь фестивалем в новоприобретенной форме, Лагот предавался пьянству и праздному шатанию ровно до тех пор, как к нему обратился некий дампир, который в итоге оказался Фингоном. Вкратце объяснив ситуацию, Лагот отправился в Руническое Соцветие на поиске Зена, воспользовавшись наиболее быстрым маршрутом. Найдя рядом наиболее подходящее дерево, Лагот направился прямо к нему, некоторые отдыхающие конечно подумали что начинается новый танец и решили последовать за Лаготом, но их остановил ствол дерева, в котором фактически исчез друид. Несмотря на довольно диковинный вид перемещения, здесь это не было ничем необычным. Найдя нужное дерево среди прочих, Лагот вышел из него недалеко от Рунического Соцветия и спустя некоторое время оказался внутри Соцветия. Подойдя к комнате Зена, Лагот обнаружил одного из тех, кого спасли из подземного комплекса. Данный субъект проводил какие-то странные пасы с недавно привезенным телом Зена и не обращал внимания на Лагота даже после того как тот его откликнул. Поняв тщетность обращения к нему, Лагот решительно постучался к Зену.

- Зен, срочно нужна твоя помощь. Нам с тобой надо срочно попасть на Фестиваль. Это не терпит отлагательств, если ты там - ответь. Еще Фингон передал тебе письмо.



Стою так что бы видеть парня развлекающегося с "новым" телом Зена и ready action на любые действия направленные на меня, кроме разговора - Call lightning. В одной руке письмо Фингона (ей и стучал), другая на рукояти меча.

-Что же я здесь делаю, сколько времени тут провел. по чьей воле, по своей ли судьбе? Под черным стволом дуба, с смолистого цвета листвой сидела фигура. Много ли времени прошло? Много... и не сосчитаешь... вокруг фигуры бродят смутные тени прошлого, люди которых он когда то знал, когда то любил, или же ненавидел. Так и сидела бы фигура неподвижно, в основании сего древа, если бы не человек пришедший в это место, и изменив его часть под себя, то ли заблудившись в своем лабиринте, то ли даже не пыталась найти выход. Человек бы посмеялся над заблудшим, если бы заблудший не начал искривлять пространство вокруг.
- Что же ты творишь Шэридан, не мог ты мне дать покоя там, так пришел доканать мня здесь? Грутсно это все, но ладно. Темная фигура встала и вошла в дерево, по лабиринту пронесся же гул, и слова, слова способные изменить чье то будущее либо настоящее. - не знаю как, но встретимся на той стороне!

После небытия и ошибок

Минуло несколько дней.

Рука не болела. Она напомнила о себе лишь один раз, когда Аррою зачем то понадобилось зайти в храм Обновления в Даркхельме. Он физически почувствовал, как некроз отравой начал распространяться выше, что заставило быстрее покинуть храм.
Зато он нанял supremo — инквизитора по имени Диего. Удивительно, как эти ребята остаются не у дел, а тут просто припомнить имя, услышанное от Мо — дало преимущество почти бесплатного найма. Он найдёт этого пожухлого некроманта, и будет не один. Может даже у supremo есть шансы. Кем является некромант — удалось выяснить благодаря тому, что он учился в академии Синергии, но вот где он получал последующее образование — выяснить удалось не наверняка. След терялся среди каких то дампирских семей, которые могли дать ему дополнительное образование, вроде Кадаверциан или Тхорнисхов. А может и Асиман. Как бы то ни было, у них было имя и примерное место деятельности, как и вероятная принадлежность.

Там же, возле Оплота, он встретил Думара — судья был не в духе, но полный какой то устремлённости, он весьма похудел. Думар рассказал о том, что к 40-ому дню будет сокращено около двух третей состава судей и прочих тружеников Оплота Судей, впрочем, части был выдан просто продолжительный отпуск. Он сказал, что с одним старым знакомым и ещё парой серьёзных судей планируют направиться в Готланд, чтобы закончить там одно дело до официального увольнения, и что дело не связано с помощью Антивампирской коалиции, а с национальным достоянием.

Фингон остался в Готлэнде, чтобы немного восстановиться (в чём помогали местные жрецы и знахари, которых понаехало много чтобы справляться с эпидемией), продожить налаживать контакты и слушать город.ТЕм более что коалиции нужна была помощь, а псам уже много удалось узнать.
Ожидания оправдали себя. Уже на второй день своего пребывания в Готлэнде нанятый супремо Диего (с помощью какого то чароплёта Кадаверциана) сумел изловить одного из неуловимых вампиров. Ваянга при жизни. Которого с пристрастием допросили на пороге Створа Перехода.Коалиция выросла до 3 десятков душ, и буквально вчера пришёл Зарбтор чтоы рассказать, что поскольку Оплот больше не даёт финансирования, он готов предоставить некоторую поддержку от Троицы.

<Очень много происходящего в Готлэнде - попробую позже рассказать>

Другой же наймит, Крас Шэридан, которого Семинэрия попросила оказать услугу, пропал вместе с выданным авансом в 2000 золота почти сразу после приезда в Готлэнд. Не успев даже толком познакомиться с Диего за время поездки (но успев заработать антипатию).

Тем временем Зеница решил уделить больше время Сути Синергии, погрузившись в изыскания и преподавание. Ему нужны были ресурсы чтобы делать гомункулов и вести какую то общественную деятельность хоть иногда. Показываться в оригинальном облике — почему то Зен не был до конца уверен в толерантности Темнотверди, хотя и видел как эта земля принимала самых разных экзотических созданий, почти всегда без вражды и лишь изредка с высоким интересом.

На связь вышла Мэрунда, письмом осведомившаяся, может ли она быть ещё чем то полезна и в сущности предложившая встречу с “владетелем их душ” — пожухлым. Однако это означало возвращение в Готлэнд, что сейчас не очень привлекало стаю.

Ещё одним занимательным фактом стало выдвижение Мины Шэридан на должность Архинаха. Пока она не объявила о своей программе, однако широкая поддержка у неё присутствует, впрочем, как и неприятели.

Чем занята остальная стая?

~36 день последнего круголета Эпохи Дрейфа

Аррой вернулся в Готланд вперед Зеницы. Маг остался в Даркхельме по разным делам, в основном занятый в Синергии. Семинэрия также собралась остаться в центре, задумав решать кризис Темнотверди и готовить новый мир, начав с головы - с Парламента.
Фингон продолжал действовать в Готланде, и Шэридан очень хотел встретиться с ним и обсудить происходящее. Тем более, что друг заставлял беспокоиться о себе, несколько дней назад едва не провалившись в бездну проклятия смерти.
У Арроя самого роилось множество мыслей в голове. Прошедший фестиваль Света взбудоражил творческие сознания, и соберано надеялся найти самых талантливых из местных, чтобы привлечь к общему плану Сотворения мира. В то же время антивампирская коалиция набрала огромную популярность в обществе, но потеряла большую часть поддержки Парламента, хотя до решения кризиса Мора было еще далеко.

С чего начать? Пожалуй, с самого простого. Недавно старик Нворакус нашел себе помощников по добыче некротического артефакта в очень интересном месте - в 30-летнем прошлом Черного Ключа. Среди бедолаг были знакомцы Арроя, которых сразу захотелось пригласить не к себе домой. И их, в отличие от бывалого эльфа, оказалось очень легко найти.
Шэридан позвал их на пышный завтрак в таверне торговца информацией и быстрой кончиной Глар Ра. Хозяина в поле зрения не оказалось, но перед соберано предстали:

• Заззе, тенгу, чья харизма не умещалась в платье. Аррой думал посоветовать тому прижимать харизму шляпой, как это делал сам, но после увидел плакаты кандидатуры Заззе на пост Архинаха. Этому парню не помочь, пока шляпа сама его не накроет целиком. Ностальгично.
• Пейдж Даханавар, молодая рвущаяся в полымя дампирка, которая, по всей видимости, просто хочет найти признание и взять от жизни многое, не имея конкретных амбиций.
• Диего, инквизитор от церкви Гондольщика, которого сам Аррой направил в помощь кузену Семи. Ранее немногословный хладнокровный тип в этот раз казался рассеянным, роняя слова тут и там. Видать, Готландские перепития выбили его из колеи.
• Крас Шэридан, тот самый кузен, которого Аррой, однако, не ожидал увидеть. Вступление в антивампирскую коалицию не принесло оккультисту удачи, мужичок быстро оказался на милости Порченного Ихора в самом сердце его логова, о чем соберано передала очаровательная Афелия. Сейчас же он явился по добру по здорову менее адекватный, чем раньше.

Разговор был довольно пустым, и поэтому затянулся. Крас очень интересовался отношениями Арроя с Семи, Афелией, а потом и с встреченной в той же таверне Мэрундой. К удаче соберано, пострадавшее сознание родственника позволило тому легко принять элементарное объяснение, по которому отношения Арроя с женой, любовницей и подругой не касаются Краса и не сказываются на его делах на Темнотверди.
Когда Аррой сумел привести беседу к цели собрания, все оказалось просто: соберано вводит группу в круг Привратников и помогает им с началом Пути, а сам играет роль проводника в Черный Ключ прошлого. Взамен он требует участие в проведении обряда Тьмы в том же месте. Это требование содержало в себе многое. Проекция реального Ключа, освященная Тьмой заранее, замаскировала бы искру внешнего хаоса, которая попала на Темнотвердь вместе с Арроем. Вероятно, это перестраховка, но Аррой пожелал бы больше уверенности в том, что чей-то взгляд из большой Вселенной не выловит Темнотвердь из течения астрала. Но, разумеется, Шэридан вложил в действо больше одного смысла.

За завтраком Диего переодически стекленел взглядом и беззвучно шевелил губами. Щедрые предложения от Шэриданов редко вызывают радость и улыбки, но это было нечто из ряда вон и привлекло общее внимание, хотя и сдержанное. Вероятно, только у Арроя была верная догадка о причинах поведения инквизитора до того, как тот ее подтвердил: в агенте церкви находился Коаль-Куа, доставляя очередному носителю еще больше неудобств. В итоге же, когда все было сказано, симбиот в открытую взял под контроль его тело, чтобы предложить свои идеи программированным безэмоциональным голосом. Коаль-Куа предложил свернуть с Пути Привратников в Лимбо, где группа сможет провести начальную разведку касательно осколка Сердца Мира, покуда Троица в его поисках не желает принимать содействие богини хаоса. Для обозначении важности Сердца, симбиот зачитал фрагмент Клятвы Попранной Гордости, записанной в одном из осколков.

Аррой про себя улыбнулся. Мир становился все теснее. Все оказалось связанным. Симбиот, которого иной посчитал бы абсолютно предсказуемым, преподносит сюрпризы не менее удивительные, чем весь непредсказуемый мир.
Уверенный, что по его лицу никто ничего не прочтет, соберано немного пообщался с Коаль-Куа. От лица Троицы симбиот называл принятие Такхизис в основу мира недопустимым, сам же благоговел (даже у генетической программы Аррой смог различить эмоции) перед перспективами эволюции, которые сулит богиня хаоса, и в то же время пугался их непрогнозируемости.

Коаль-Куа принял просьбу отправить наиболее полную достоверную версию Клятвы Зенице, и Аррой распустил собрание. Предварительная встреча Привратников была запланирована на вечер того же дня. До него Шэридан посетил наиболее живые части Готланда. Надеясь найти Фингона, Аррой понимал, что они встретятся, только если эльф решит найти его сам. Поэтому соберано занял себя сбором необходимого для обряда Привратников на всю группу.
К его удовлетворению, на улицах там и тут обосновались вдохновленные фестивалем художники, музыканты, чтецы и ваятели. Ко многим было интересно подойти и побеседовать. Аррой искал среди многих талантов искры дара Преломления пространства. Аррой искал тех, кого можно вдохновить культурой Тьмы.
Кому можно подсказать аллегорию, подчеркивающую точеность темного оникса.
Кому можно предложить уверенный мотив, достойный переложения на величественный орган.
Кому можно подсказать метафору для описания непререкаемой правды.
И кто будет рад этому. С таким людом Аррой заводил знакомство и предлагал общение в перспективе, приглашая в Черный Ключ.

На вечернем собрании Привратников группу встретили лишь те из прошлого состава, кто не мог не явиться. На территории при Темном уголке был накрыт геройский пир. Во главе стола сидел Заир Кахт. Его обслуживала девушка, чья выдержка и покорность отдавали должное Заиру как поклоннику старой религии Тьмы. В стороне сидели Эльмос и Амади.
Среди новых лиц особо выделялись двое. Сидящий в отдалении на ступенях собора двенадцатилетний мальчишка с белесыми глазами казался самой апатией, но позже оказался новым агнцем. Миклош Тхорниз - Нахтриктор своего прайда, его стать и гордый взор, обрушиваясь на простой люд (и особенно на дочь Даханавар), вызывали пугающее желание кланяться. К нему в первую очередь и подошел Аррой, дабы поприветствовать, затем пригласил вместе сесть поближе к Заиру.
Старый темнопоклонник тепло приветствовал собравшихся и предоставил слово об обряде Эльмосу, который вкратце описал, через что каждому придется пройти, чтобы ступить на путь Привратников.
Чувствуя некоторую скованность в членах, Крас одолжил у Заира наложницу для репетиции танца. Аррой завел беседу, начав с ощущений во время обряда, стараясь снять напряжение с приведенных им новичков, и постепенно переводя разговор к обсуждению самой философии Тьмы, обращаясь все больше к Заиру. Философия стагнировала многие десятилетия, что Кахт с грустью признал, но бодрое утверждение Арроя о том, как эта тема снова волнует многие умы и все больше обсуждается, должно было порадовать старика.

Вновь соберано встретился с четверкой на следующий день на обряде. Процесс дался им непросто, группа оказалась морально слабо готовой к подобному опыту. “То ли еще будет,” - подумал Шэридан, танцуя пальцами над клавишами органа вместе с Кахтом.
Вход во Тьму через труп Мефисто также оказался непрост для новичков. Вероятно, из-за слабой ментальной предрасположенности, они пострадали физически, но их потрясенное сознание могло и не понимать этого. Тем не менее, они ступили на Путь.

Тьма откликнулась на мысли одного из путешественников, закинув четверых новичков, Арроя и мальчика-агнца в каменную галерею без окон, дверей и иного выхода, кроме подернутого дымкой непроницаемого портала. Тут же Привратники обнаружили груду предметов с магическими зарядами, магический круг обратного Уробороса и загадку на смеси драконебесного и инфернального.
Давя смешки, соберано прислонился спиной к стене и откупорил первую бутыль рубинового, приподняв цубу филактерии Тачибана над ножнами, чтобы Кодзиро тоже мог это видеть. В прошлый раз Зен споро разгадал зашифрованный в загадке обряд и перенес Псов из тупика на новую тропу. И хотя Аррой лично наблюдал лишь последнюю часть ритуала, у него осталось довольно ясное представление о его сути. Поначалу он вместе с мальчиком воздерживался от участия, но, почувствовав в крови верную долю вина, присоединился к суматохе, рисуя на окаменевшем Красе не бог весть какие узоры, играя на флейте одной рукой и вслух рассуждая над назначением чар в каждой волшебной безделушке, не заботясь о том, помогает он процессу или вносит больше сумятицы.

Так или иначе, ритуал свершился. Тело Краса стало нематериальным. Шестеро оказались на темной дороге, ведущей на юго-запад от Даркхельма. Едва тронутая черными силуэтами растений земля вокруг и зияющие черные дыры там, где могли быть старые звезды, точно говорили, что это место - Темная проекция прошлого.
Черный Ключ предстал ветшающим заброшенным особняком. В его закрытые врата тупо бился спектр, несомненно манимый тем самым некротическим артефактом. Соберано использовал контроль нежити, чтобы прогнать призрак из своей части домена Тьмы, после чего группа смогла найти способ обойти мощную охранную магию этого места и попасть внутрь. В холле - там, где в будущем принятый в семью Аррой поставит статую коронованной женщины в центре семи лучей, состоялся обряд Тьмы.

Аррой посадил в темную твердь куст черной розы, взятый в Темном уголке с подсказки Амнуса, и на первый полив пролил собственную кровь. Четверо новичков продолжили обряд по договору, а мальчик-агнец - по собственной воле. Пять саженцев с первого куста были размещены пятиугольником вокруг, и каждый полит чьей-то кровью под звуки имен. С помощью Шепота Наследия Аррой усилил обряд магией крови и создал канал связи между новым садом темных роз и собственным духом.

Теперь это место - храм Тьмы. Небольшой и, вероятно, единственный на Темной стороне. Но за 30 лет до возвращения соберано он наберется силы, сад разрастется и воссозданный канал от домена до тверди расширится. Вот какое значение Аррой придал этому походу.
Тьма есть в каждой душе. Каждое Я выходит из Тьмы. Даже в легкой Пейдж есть уголки, где слепящий свет не оттеняет правду. Даже капли крови, ограненной в тех закоулках, достаточно. Аррой был уверен. И потому был особенно рад участию агнца. Потому он пришел в восторг, когда мальчик вплел в обряд собственное имя - Лигамент.

Семинэрия отмерила полтора пальца от цента мишени до попадания выстрела. Винтовая резьба ствола её последнего прототипа недавно была идеально выверена, однако девушке не доставало внимания.
Сирэ спускалась в лабораторию, чтобы развеяться. Уже много часов она работала над реформой организации Темнотверди, собираясь предложить её Малому совету через несколько дней. И теперь, не смотря на попытки отвлечься и передохнуть, её ум продолжал работать.
Девушка потерла лоб и шагнула на ступени, поднимающиеся в кабинет.
Лиз должна была переписывать наиболее готовые главы реформы на чистовую, но уснула на софе.
Взяв со столика рядом графин, Семи налила остывшего кофе и села в кресло. Перед ней небрежно собранные в несколько стопок лежали основные положения её задумки.


Нужно снова все пересмотреть. Потом написать все так, чтобы у Совета остался минимум сомнений. Реформа необходима. Темнотвердь, какая она есть сейчас, не готова к выходу из Эпохи дрейфа. Её иммунитета едва хватает на борьбу с угрозами на этом крохотном островке жизни. Её устройство стало неуклюжим и грузным. Она путается в собственных членах.
Семи это понимает и хочет изобрести решение. Она уверена в том, что собирается предложить. Но нужно ещё и убедить Совет. Не только показать свою правоту, но и продемонстрировать, что ее идеи - единственный выход. Как это обычно делает Ро. Ро умеет подбирать слова. Пока Псы сражаются с гнилью, поразившей этот мир, Семи будет стараться помочь Темнотверди изнутри.
Нужно снова все пересмотреть.

Полторы руки заботливо подняли уснувшую сирэ и отнесли в спальню. Пара ног спустилась обратно в кабинет. Синие глаза мельком прочитали бумаги на столе.
- Виктор, пусть сюда принесут алмазное. У меня есть пара часов на игры с бумажками, за это время нужно успеть все решить с Ключом. Скажи всем. Если зайдут новые поломники, зови.

39 день года Определения эпохи Дрейфа был весьма не обычен. Что то изменилось. Цвета занавесок и одежды, иной мост был подновлён, а дороги потемнели, хяот и фонарей на улицах стало больше... появились новые курильно-питейные заведения, изменился язык, и теперь можно было услышать фразы, вроде ступай во тьме, да пребудет с тобой разум, воля - твой щит, ум за разум зашёл… изменилось много деталей вокруг.

Там где за тридцать лет выросли интересы и ареолы обитания культуры Тьмы, парадигма поменялась, и субъекты почувствовали это. Где то подобие невероятно реалистичных снов в воспоминаниях сталкивалось с иной реальностью. И это перекраивало воспоминания, порой причиняя боль. Для прочих изменения проходили мягче, хотя диссонанс локальных ощущений и знаний существенно затруднял нормальное восприятие происходящего.

За тридцать лет после обновления, культура тьмы протянулась в разные аспекты жизни. Химия, позволяющая заглянуть в подсознание, стала считаться более важной, потому что стала подобна проводнику, молитве или пастырю. Тёмные стали считать себя особенными, думающими, следующей ступенью развития или просто другого социального статуса. Ведь заглянуть в уголки своего подсознания и души хочет не каждый, как не каждый способен пройти этот путь и вернуться. Самые ярые адепты могли теперь ходить путями Тьмы, которые были открыты Привратниками ранее. Во Внутренний Сад (что то вроде домена Тьмы) не всякий хотел отправляться вообще, хотя среди адептов Тьмы это место стало почитаться как одно из самых духовных, значимых и сложных в понимании.

Кстати, Внутренний Сад теперь не был пустым, там появились свои жители, иногда впрочем исчезающие где то в иных планах бытия. Стая Лигамента. Кодзиро. Крас. Семи. А позже стали появляться и другие, хотя и блёклые жители, которые, в отличие от исконных, кажется, не могли покинить домен.

Ну а в реальном мире число адептов тьмы уже насчитывает несколько сотен, а симпатии к культуре вернулись к ещё большему числу жителей , и особенно нашёлся отклик в умах молодежи.
И во многом поднял статус Готлэнда.

Был один побочный эффект, а может и привлекательный для кого то аспект бытия адептом. Некоторые адепты, совершавшие паломничество, оживали после смерти, хотя в большинстве случаев это уже были новые личности, часто непринятые, изгоняемые обществом, являющиеся переносчиками болезней. Были те, кто жаждал перевоплощения, но не каждый получал его. В культуре стали считать, что душа такого люда попадает Во Внутренний сад, тело остаётся здесь. И ничего не достаётся Моргиону. Но Гондольщик вроде не высказывал претензий. Кстати, некоторые восставшие стали попадать к Саккарам на опыты, но те квалифицировали такой жизненный переход как вирус-проклятье, схожее с тем что 400 лет назад выкосил население Готлэнда, а выжившую часть сделал дампирами. Кажется, они даже нашли способ превентивного лечения, если не доводить до смерти, конечно.

Аррой потёр переносицу. Новая парадигма получилось не идеальной. Зато его чаяния избавить Ключ от нежелательного влияния Островов сложились с реальностью. Вдруг внутри себя он услышал голос.
- Я должен совершить… проповедь и рассказать притчу. Я могу положиться на тебя и использовать речевой аппарат, Аррой? В свете изменившийся реальности я много думал и совещался и пришёл к выводу, что события тысячелетней давности обретают значение. В течение ближайшей сотни дней Единство вновь будет среди живых, среди нас.

(М) - Ты слышишь, Х’Рар? Вставай. Мы не можем просто ждать.
(Ж) - Ты дрянь, Та’Ха. И перестань называть меня так. Я не жду, я сплю. Я нуждаюсь в отдыхе.
- Ты хочешь чтобы я сготовила тебе завтрак, о владыка жизни после смерти?
- Иди в бездну! И не возвращайся без свежего мяса. Если пережаришь — прокляну тебя, что язык покроется некрозом.

Спустя несколько минут двое сидели у костра. Молодая лысая женщина, обладательница разноцветных глаз и многочисленного пирсинга и татуировок едва прикрыта потасканным коротким платьем без одного рукава, сделанным из лоскутков. Она жарит мясо на плоском камне, только что вытащенном из костра и поливает его вином.
Из шатра вылезает мрачный мужчина, его неприятный тленный запах ударяет ей в нос. Его небритость скрывается в тени капюшона, который он спешно накидывает, прячась от утреннего светила. Всё его худое тело спрятано под чёрным длинным балахоном.

- Мы пришли туда, куда пришли. Один мертв, — начала женщина, бросая на тарелку свежий стэйк с кровью, кусок сыра, булку хлеба и ветку розмарина.
Мужчина с упоением вгрызается в мясо и только после того как съедает добрую половину куска, отвечает хриплым замогильным голосом.
- Ты постоянно повторяешь это, как будто это трагедия. Пойми, Королевство попирает мироздание продолжительностью жизни населения. А у этой троицы и у пустых, и у этих симбионтов, которых ты неведомо как нашла, у них же ни у кого нет души, как ты не понимаешь? Поэтому они не могут ходить сквозь мировую грань… так что он не мёртв. Он просто в другом состоянии бытия.
- Но они могут волей своей, мощью разума и за счёт самопознания могут перекраивать реальность. Кажется один из них собирается образовать где то колонию. Ученик Вин’Сима кудесник Сол’Ес и Пустой альянс. Они хотят отдать корону лидеру колонизаторов, чтобы тот сумел выйти за мировую грань, — женщина залпом осушила остатки вина из глиняной бутыли и бросила её куда то в сторону.
- Плевать на корону — ведь это всего лишь аллегория. По сути, это Амброзия, которая в Королевстве всегда была одна. Получить её по наследству — простой путь, но не единственный. Мы найдём свои “короны”, у каждого из нас свой путь к могуществу, часть которого мы уже прошли. Так что я не понимаю, что тебе не нравится, — мужчина принялся за сыр.
- Но они же радикалы! Мало того, радикалы, не способные эволюционировать, приспосабливаться. У них никогда не было нужды, — женщина выругалась на экзотическом языке и на кончиках её разноцветных ярких ногтей заплясали искорки.
- Да, и они получили лишнюю причину быть радикально настроенными. Но мне это безразлично. Важно, что мы здесь, и что наша сила растёт вместе с близостью сердца мира и поддержкой наших сторонников.
- Это верно. Я совершенно не понимаю, как это сущность возникла из энтропии. Как думаешь, нам когда-нибудь случится оказаться подле него? Кстати, что там за история с Минаринайэ?
- Да тебя разорвёт просто при твоих эманациях души, — мужчина в балахоне помолчал, прикончил стэйк и бросил остатки хлеба в куст, его глаза засветились красным, а потом зелёным светом, — Её родичи сказали, что мы никогда не будем вместе. Что она в числе прочих последует в новую колонию, куда собираются и иные семьи. Кстати, это значит, что колонизация будет массовой и они делают высокую ставку.
- Твой зад разорвёт, — заулыбалась Та’Ха, - И что ты ответил Мине и её родичам?
- Они назвали меня конекрадом, что абсолютно не соответсвует тем возможностям , которыми я располагаю, — мужчина показал оскал в тени капюшона, — Кроме того, это не кража, потому что мертвому Конь не нужен. А этот невыносимый Локи не желает его обратно. Так что Слейпнир теперь мой. В отличие от Мины… Что я им мог ответить? Я ответил, что в этом случае она никогда меня не забудет, — мрачно и словно заклинание чеканя каждое слово закончил Х’рар.
- Ахаахахаха! Я знала, что ты ублюдок, но не думала, что столь постоянный в своих чувствах.
Тебе не понять. Ты не способна любить.
- Не правда, — возмутилась женщина с улыбкой, — Я люблю всех одинаково и никогда не выделяю любимчиков… по крайней мере надолго. Кстати, мне казалось, что ты тоже потерял эту способность.
- И мне так казалось. Но она словно смерть в человеческом обличии. Так безразлична внешне, и даже лёгкое её касание кажется блаженной вечностью. А теперь её разлучат со мной.
- Ничто не вечно, даже вечность. НО ты сам творишь свою судьбу, прямо сейчас. Если не спишь, конечно. Кстати, у меня плохие новости. Кажется, они отдают Кольцо моему брату.
- Паладайну? Но он же слабак! А за ней я ещё отправлюсь, когда мы тут разберёмся с делами.
- Пустые и то что осталось от троицы, да и вообще полкоролевства считает, что у него есть стержень. И что он достоин. Кажется, он собирает группу, чтобы заключить какой то договор с местными. А мы вроде как попрали гордость всего Стального Королевства своей интервенцией и убийством короля.

Они помолчали. После маленькой вечности женщина спросила.

- Как выглядит твой идеальный мир?
- Как место, где никто не может избежать посмертия. А твой?
Женщина подумала, потянулась, обратила лицо в сторону света светила. Кажется, она не собиралась отвечать, но потом заговорила медленно, словно раскапывая пласт истории.
- Знаешь, я выросла в очень холодном климате, и видела мало света и почти не чувствовала тепла. А ещё там ничто не менялось столетьями, хотя весь остальной мир изменился, а где то целые миры вставали и рушились. И только вокруг меня было скучно и... однообразно. Я хочу, чтобы всё было иначе, чтобы было многообразие. Но как именно ещё не решила. Единственное, что я знаю, в моём мире радуга будет соседствовать с атмосферным сиянием и там всегда будет музыка.
-----

Вы открываете глаза и чувствуете запах жарящегося мяса. Откуда то издали доносится тонкий плач скрипки. В тазике мутноватой благоухающей воды для умывания, что подле кровати, плавает большой кусок льда, похожий на айсберг. Наверное, нужно умыться, чтобы смахнуть этот странный сон.

39 день.

Семинэрия была везде - в Ключе, Форте и практически любой точке Даркхельма. Помимо дел, связанных с Советом, девушка также пыталась организовать несколько важных процессов - в том числе деятельность Псов.

Политика Семи:

Во всей Темнотверди Судьи в последний день перед сокращением большей части состава провели серию облав, изъятий краденных ценностей и приговоров на месте, демонстрируя свою гордость как правоохранителей.

Зен телепортировал Фингона в ДХ и вернулся к работе в Синергии.
Эльф встретился с Арроем, оба получили приглашение на большой турнир Килгоров к 45 дню.
Договорились встретиться с Миной перед турниром, желая понять, каким Архинахом она собирается стать.

Про Мину:

Выяснили, что в палате Феодалов предложение о роспуске/сокращении Судей было внесено Синергией, и это очень не похоже на магов.

Зашли в гости к Форизу, поговорили немного о будущих пошлинах для мистиков, прикупили тёмных психотропов. Карлик рассказал, как один из Гондольеров Моргиона попытался продать ему подозрительную наркоту, за что был сдан Судьям. Длинный рассказ у него получился о новом боге: его кто-то поманил на ТТ, но дверь ему не открыли. Карлик в угаре смог немного пообщаться с пришельцем и понял, что то же сумел Зеница.
Фингон заметил у Фориза не последней важности атрибут сети Айсберга. Карлик многое рассказал "по дружбе", и рассказ в ответ - лучшая благодарность.

Про Гондольеров:

Младшая партия и их действия:

Полстаи по просьбе Семи зашли на новую точку Глар Ра в ДХ и поговорили с ним. Дампир спросил про Шлем. Псы признались, что действительно обладали им некоторое время, и поинтересовались интересом Глара. Глар сказал, что одна фракция на ТТ предложила ему поддержку его ордена здесь в обмен на Шлем. Дампир отказался раскрывать партнера, если Псы не предложат ему больше. Полстаи начали думать, на каких условиях в принципе возможно принять орден Глара.

Партнер Глара:

Другие кандидаты в Архинахи: