[WoD] Requiem aeternam dona eis, Domine... | ходы игроков | 01. День первый: Прибытие в Нарбон

Анри Ледюк

Каждый шаг давался инквизитору с усилием. Первое гнетущее, подавляющее ощущение отступило. На место него пришла тяжесть и... что-то еще. Возможно, горечь... Отец Анри не мог разобраться в обуревавших его чувствах. Определить в которой из зал давление сильнее не получилось. В обеих залах были места, ступая в которые, ощущения были не такими гнетущими. Какой-то систематизации они не поддавались. Но ощущения, вроде бы, не обманывали.

Тщательно осмотрев залы, инквизитор обратил внимание на ряд факелов, вставленных в специальные подставки на стенах. Возможно, некоторые из них можно использовать. Кроме того, определенно, тут было много мебели. До сих пор сохранившиеся следы на полу говорили о том, что её выволакивали наружу. В стенах оказались ниши, небрежно заставленные глиняной посудой. В одной из них оказался чрезвычайно любопытный предмет! Инквизитор решил вернуться к нему чуть позже.

Закончив визуальный осмотр стен, инквизитор начал стаскивать тюфяки с коек. Вопреки ожиданиям, характерный запах не ударил в нос. По всей видимости, чему было угодно сгнить - сгнило, разложилось и выветрилось. Всего сохранилось около дюжины тюфяков, которые были вскрыты и тщательно досмотрены изнутри. Большая часть из них оказалась совершенно ничем не примечательна. Однако в одном из них отец Ледюк обнаружил зашитый внутрь кошель с 52 ливрами; в другом - необычный кинжал, подобного оружия инквизитор раньше не видел; и в еще одном тюфяке оказалось запечатанное неотправленное письмо без адресата.

Выложив обнаруженные предметы на одну из каменных коек, отец Ледюк достал заинтересовавший его предмет из стенной ниши. Подойдя к крошечному окошку и ловя жалкие угасающие лучи закатного солнца, отец Анри рассмотрел, что предметом этим оказалась рукописная книга почти с локоть толщиной. Добротный переплет с трудом держал такое количество страниц. Кожаная обложка книги во многих местах была съедена, скорее всего грызунами или другими паразитами и прочитать текст на ней не вышло. Инквизитор развернул книгу на середине и прочел первое что попалось ему на глаза, рукописный текст оказался трудно читаемым, но... на французском:

П**ви*о н*ме* *5*:
«Рыцарь, вооруженный или бе*ор***ый, не должен покидать
с*** знамя, ** о**зан оставаться при нем, даже
**дучи р**енным, пока не **лучит дозволения»

* - нечитаемый символ

Бернар Бэке

Осмотрев "трон", Бернар отметил для себя две вещи. Первая - все что можно было отломать с него уже было отломано. А вторая, если в нем и есть тайник, - то тут нужно работать каменщикам, потому что вся оставшаяся конструкция представляла собой единый каменный монолит. Скорее всего, когда-то, это кресло украшали деревянные резные ручки, роспись с символами ордена, ткани на спинке и сидении, барельеф у ног, Звезда Давида венчала спинку. Хотя нет... последнее, подумалось Бернару, уже слишком) В общем сейчас трон был качественно обработан молотами и кирками со всех сторон таким образом, чтоб рассматривать на нем стало нечего. толстые ножки, которые, по всей видимости, когда-то тоже были единым каменным монолитом, оказались сбиты, а само кресло опрокинуто спинкой кверху. Осмотр пьедестала не дал еврею никакой почвы для размышлений. Четыре каменных обрубка ножек кресла. Качественно уложенный шлифованный камень. Не поврежденный. В основной части залы на полу имелись повреждения от строительных работ. Тут же подобного не наблюдалось.

Закончив осмотр, Бернар осторожно направился во второе примеченное помещение. У входа он насторожился и прислушался. Внутри кто-то был! Причем этот кто-то явно не скрывал своего присутствия. Громко слышны были шаги и другие неопределенные звуки.

Наконец, священник окончил с осмотром спальной залы. Обнаружить что-либо, что прямо указывало бы на однозначное присутствие чародейства ему не удалось, хотя тягость на сердце никуда не делась. С другой стороны, обнаружились и иные находки. И находки многообещающие. Собрав их, как сумел, инквизитор покинул спальные покои, решив вернуться к лошадям.

Перенося свои находки, отец Ледюк не мог перестать размышлять о своих ощущениях, испытанных в опочивальне рыцарей. Странно, что хуже всего приходилось именно в те моменты, когда слуга божий ступал на пол. На пол... На пол... А может, источник этой скверны не в спальнях, а под ними? Необходимо осмотреть подвальные помещения, благо теперь в наличии есть целый запас факелов...

И в этот момент священник чуть не рассмеялся, вспомнив о том, что у него нет кремня с огнивом, чтобы зажечь факелы. А идти без света в подвал было абсолютно бесполезной идеей. Оставалась, правда, надежда на Бернара. Может, у ростовщика окажутся при себе принадлежности для разведения огня. В противном случае, очевидно придется возвращаться в Нарбон без досмотра подвалов. Не лучшая перспектива, оставлять гнездо колдуна неосмотренным за своей спиной, но священник не видел иного выхода в настоящий момент.

Как бы то ни было, даже если еврей не припас с собой кремня и огнива, кое-что найти удалось. В частности - книгу (как понял отец Ледюк по своему беглому осмотру - это было чем-то вроде устава ордена, только написанного почему-то не на латыни, а на французском) и запечатанное письмо. Последнее было особенно интригующим. Навряд ли обычное письмо станут прятать в тюфяках. Соответственно и текст его, скорее всего, связан не только с бытоописанием жизни какого-то рыцаря либо послушника. И Анри не терпелось ознакомиться с его содержимым.

«Опа на..! Кто же ты, мой нежданный гость? Бездомный, что нашёл тут приют или бандит, а может умертвие какое или любитель всяческих запретных дел, которые удаляются подальше от городов и сел чтобы там вершить свои тайные дела?» - размышлял Бекэ, напрягая слух и отыскивая вокруг себя что-то что можно было бы использовать как оружие. Все прочие мысли, что ещё секунду назад терзали его голову, ушли в дальние дали и не думали тревожить своего хозяина, который сейчас подвергался (по его собственному убеждению) серьезной опасности. Но ни отступать, ни звать на помощь он не собирался, - за годы своей недолгой жизни Бернар прекрасно усвоил одну простую истину: хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. К тому же еврей был не вполне типичным «ростовщиком – христоубийцей», а скорее совсем не типичным, ведь мог похвастаться и остротой ума и неплохим телосложением. Второе сейчас могло пригодиться, как и увесистый камень с острой кромкой.
Закончив поиски вооружения, Бекэ ещё раз прислушался к движениям в соседней комнате и, прикинув в какой стороне должен находиться неизвестный и примерные пропорции помещения и приготовившись увидеть в соседней комнате Папу римского, задержав дыхание, аккуратно одним глазиком заглянул за угол, стараясь держаться как можно ближе к полу. Что-то там будет… Вдохнув полной грудью и заранее стиснув зубы, чтобы не выдать себя вздохом от удивления, Бекэ приготовился зашвырнуть в самый дальний угол помещения один из найденных камешков. «Хотя сейчас лучше посмотреть что будет происходить, оно тебе надо вмешиваться, а Бернар?» - спросил он сам себя и обвел взглядом соседнее помещение.

Бернар посмотрел под ноги. Единственным надежным предметом, который не развалится от удара средней силы, оказался камень с кулак величиной и немного заостренным с края. Если удачно попасть эти краем камня - можно и голову пробить.

Сжимая импровизированное оружие в руке, еврей осторожно, ступая на носочки, приблизился к двери и прислушался. Шаги казались громче чем в первый раз. Этот кто-то определенно не скрывал своего присутствия, вел себя смело и уверенно.

Любопытство взяло верх над осторожностью и Бернар, приблизившись к дверному проему, аккуратно заглянул внутрь. Как раз в это время из двери торопливо выскочил инквизитор, едва не задев голову еврея углом огромной книги. Бернар успел отшатнуться назад, но оступился, потерял равновесие и, запнувшись ногой за ногу, опрокинулся назад.

Отец Анри остановился и посмотрел на растянувшегося на земле еврея.

Бернар с глухим стуком шлёпнулся на пол, а недавнее грозное орудие отлетело в сторону с характерным звуком. - Ахх! святой отец, клянусь своим честным именем, я был готов вас как следует приложить вот этим самым камнем. - Бекэ указал на остановившийся "снаряд". - Честное слово, надо предупреждать когда вы вот так вот ходите, будто дух какой. - Бернар тяжело дышал и гладил ушибленное мягкое место. Упал он вполне удачно, но в нескольких местах всё-таки приложился довольно болезненно. "Ну хотя бы череп не проломил, не мудрено на таких вот камнях!" - подвёл итог своим размышлениям еврей и облегченно вздохнув, растянулся на полу уже расслабленно, ощупывая и понимая, ничего ли он не повредил себе в ходе этой быстрой "схватки". Выглядел он очень недовольным и подавленным такой своей неловкостью. Будь тут посветлей, инквизитор наверняка заметил бы и румянец на щеках раздосадованного Бекэ.

Отец Анри, слегка подняв одну бровь смотрел на еврея, стараясь не проявить страха, который на него нагнало неожиданное появление Бернара, облегчения от того, что это внезапно появился именно ростовщик, а не кто-либо еще, а также гнева на своего помощника, за то, что тот напугал священника своим внезапным вмешательством. К счастью, тирада Бернара дала Ледюку необходимое время, для того, чтобы вновь обрести душевное равновесие и надеть на себя маску абсолютного спокойствия.

- Месье Бэке, кажется, я распорядился звать меня в случае встречи с чем-то необычным, а не пытаться изображать из себя Ивейна и прочих героев месье де Труа*, - холодно сказал Анри Ледюк. - Как я могу судить по вашим словам, вы ожидали встретить здесь не меня, а кого-либо еще. И огреть этого кого-то по голове камнем. Потрудитесь объяснить мне в таком случае, с чем связана ваша жажда насилия? За время нашего совместного путешествия я не замечал за вами подобных наклонностей. Как ваш осмотр? Сумели обнаружить что-либо, что могло бы подтвердить, либо опровергнуть предъявленные тамплиерам обвинения? А, и раз уж мы заговорили о результатах осмотра, месье Бэке, скажите, есть у вас при себе кремень с огнивом?

Инквизитор старался не подавать вида, что поведение Бэке его встревожило. Не принял ли еврей решение о нападении на незнакомца в замке из-за влияния того Зла, на след которого священник вышел в соседней комнате? Если это так, то безопасно ли спускаться вниз вместе с Бернаром? Или лучше сделать это позже, с большим количеством людей? С другой стороны, если Зло, прячущееся где-то в замке и в самом деле подталкивает людей к жестокости и убийству, то чем больше помощников приведет сюда священник, тем выше вероятность того, что один из людей поддастся этому пагубному влиянию. Отец Анри замолчал, ожидая ответа от ростовщика, одновременно напряженно размышляя о том, как лучше поступить, в случае если Бернар имеет-таки при себе принадлежности для разведения огня. Идти исследовать подвалы сейчас или при следующем посещении Сен-Мари...

Убедившись что каких-либо повреждений его бренному телу не случилось, Бернар встал в два приема: сначала сел на мягкое, потом рывком вскочил на ноги.
- Прошу прощения если напугал Вас, но посудите сами: место жуткое, притом заброшенное – отличный приют для всякого рода бандитов или чего похуже, а тут ходит кто-то как у себя дома, вот я и… - легкая улыбка появилась в уголке рта еврея – вот я и подумал, что если этот кто-то идет сюда, то лучше мне сначала разузнать кто это, и на всякий случай вооружился чем Бог послал. Сбегать до Вас я бы никак не успел, да и шумно это слишком было бы. Да и если бы этот незнакомец чего худого желал, то нужно Вас защитить, полагаю это мой долг как честного христианина, сами видели какие недружелюбные тут местные. Ещё раз приношу свои извинения. – он уже совершенно успокоенный вежливо поклонился священнику и, выпрямившись, продолжил свой доклад, указывая рукой на объекты интерьера, которых касались его рассуждения:
- А огнива нет, простите. – развел он руками виновато, скривив рот и видимо подумав с сожалением, а и правда, почему я его не взял.. – Купим сегодня же. Что касается осмотра. Замок большой и наверняка требовал кучу денег на содержание. Мог ли орден себе это позволить? Не скажу, нужно смотреть документы, если они сохранились… судя по тем разрушениям, что тут произошли, документы могли и не сохраниться. – кивнув головой, приглашая инквизитора проследовать за ним, Бекэ начал «экскурсию» по залу. – Вот тут смотрите, были фрески и украшения на стенах, но их кто-то разобрал. Может статься что местные, я поспрашиваю у знакомых, продавали ли что-то из замка после ареста, но думаю что всё разнесли в процессе. Может статься искали тайники? Не знаю, но я бы прятал повыше или пониже, если в стенах или колоннах или мебели. Пьедестал у «трона», - еврей указал на то место, где лежало кресло приора, - тоже пуст, вряд ли там что-то прятали, а если и так, то нужно звать каменщика, все деревянные части ободрали зачем-то. Смею полагать зал был прилично украшен. Когда я заказывал себе дом, то сестра настаивала на росписи стен и это стало в такую сумму…- он одернул себя на полуслове, и закончил фразу с ноткой грусти в голосе, - сам-то я против всяких излишеств в быту, но младшенькая, как ей откажешь!
Дойдя до центра залы, он указал Ледюку на потолок: - А вот про это я не знаю, что и сказать. Сюжеты мне кажется редкие, что говорит о… специфическом вкусе хозяина зала, но и о его широких познаниях в культуре народов. Хотя… тут уже вам судить. «Резюмэ», как говорят французы, денег у них было в избытке, как и запросов. Обогащались ли они незаконно? Вполне может статься, такие доходы на моей практике может дать только «ссуда», как её называют некоторые или грабеж, открытый, как те добрые французы на мосту, или скрытый, но здесь я уже не силён, простите.

- А если неизвестный не желал ничего плохого? - возразил инквизитор на попытку Бэке объяснить свое поведение. - Если бы это был простой бездомный бродяга, нашедший для себя в этих руинах кров и убежище от непогоды? Как вы отличили бы честного христианина от душегуба, месье Бэке? Прошу вас в следующий раз проявлять больше рассудительности. Мне в качестве помощников требуются хладнокровные профессионалы, а не легкомысленные искатели приключений. А сейчас, будьте любезны, подсобите с моей ношей, - и субтильный священник передал в руки ростовщика тяжелый фолиант и большую часть факелов.

Следуя за евреем, отец Анри внимательно слушал его комментарии к окружающей обстановке, не перебивая и не упуская из слов, сказанных своим спутником ни единой мелочи. Когда Бернар обратил внимание Ледюка на потолочную роспись, священник потратил некоторое время на то, чтобы изучить ее и попытаться понять, что же там изображено.

- Что же, полагаю, на сегодня достаточно, месье Бэке. Можем возвращаться в Нарбон, - коротко сказал священник и направился к оставленным во дворе лошадям.

Отсутствие необходимых для разведения костра предметов автоматически лишало смысла всю затею с исследованием подвалов, лишая отца Анри необходимости принимать решение о том, стоит ли осматривать эти самые подвалы именно сегодня. Значит, нижние уровни замка будут осмотрены позже, при следующем посещении Сен Мари.

Когда Бернар закончил, отец Анри обернулся к выходу из зала. Темнота поглотила замок и внутренний двор. Внезапно поднявшийся ветер тревожно завывал. Замок, находящийся на холме, продувался со всех сторон. Но напоследок инквизитор попытался рассмотреть изображения на стенах и потолке главной залы. Безошибочно, скорее угадывая по переходу цветов уже знакомых образов, отец Анри узнал изображения Девы Марии, распятого Спасителя, вооруженных воинств в походе, замка Тампль в Париже, тайное вечере, святого Патрика и многие другие вполне обыденные благочестивые фрески. Выделялись, разве что, батальные сцены да замки, которые преимущественно были вышиты на гобеленах. Да и то скорее условно, учитывая военный характер ордена и историю участия храмовников в походах во имя Христа.

Выйдя на свежий воздух Бернару поплохело. С трудом добравшись до лошадей, инквизитор и ростовщик обнаружили их в... нездоровом состоянии. Крошка опустилась на колени. Изо рта у нее шла пена. Жеребец Бернара еще стоял высунув язык и, неровно переступая, тяжело дышал. Казалось, он вот-вот рухнет.

Луна еще только-только поднималась над горизонтом, но её света хватало, чтобы рассмотреть очертания дороги.


Получатели: Бернар Бэке.

- Добрый христианин, увидев незнакомца или его голову из-за угла, скорее всего, замрет на месте от удивления вот как вы. Или распластается на полу, если врежется в другого доброго христианина, как я например. Злые же люди попробуют напасть, вот тогда камень может и пригодится. – кротко ответил Бернар на замечание инквизитора.
Взяв, сколько вошло под мышку, факелов, и кое-как пристроив другой рукой тяжеленную книгу, Бернар скептически посмотрел на оставшиеся, заметив Анри: - Если нужно унести все эти факелы, то можем попробовать сорвать со стены гобелен и завернуть в него, тогда давайте я подсажу вас вверх, а так все нам не утащить, да и нужно ли, сами подумайте, святой отец, если они пролежали тут 3 года, то что-то мне подсказывает, что пролежат и до утра. – заметил Бернар поглядывая в сторону выхода.
Снаружи ему неожиданно стало нехорошо, голова закружилась, а в животе недовольно заурчало. – Хорошо бы поесть, святой отец, на голодный желудок плохо думается! – заметил он инквизитору. Дотащив найденный фолиант до лошадей и, обнаружив своего скакуна в таком прескверном состоянии, Бекэ не на шутку взволновался, но сохраняя самообладание, аккуратно положил свою ношу на землю и, подойдя к лошади, погладил её по морде. – Мой хороший, ПонтимАкс, ты хочешь есть или тебе плохо? – постарался он успокоить лошадь. – Святой отец, давайте заночуем в деревеньке, что видели на пути сюда. И идти недалеко, лошади ведь наверняка устали и проголодались, да и в темноте ходить далеко опасно, не наткнемся на разбойников, так в овраг упадем. - еврей выглядел очень обеспокоенным.

- Обойдемся без подобного варварства, - покачал головой инквизитор на предложение еврея сорвать гобелены. - Вы правы, месье Бэке, нам не обязательно нужны все эти факелы. Каждый из нас возьмет по десятку, этого более чем достаточно.

Впрочем, вернувшись во двор отец Ледюк понял, что мысли о возвращении в Нарбон были несколько преждевременными. Его Крошка, вместе с жеребцом еврея выглядели просто отвратительно. Быть может, в их текущем состоянии виноваты были миазмы чародейства, пропитавшие твердыню тамплиеров, но Анри в данный момент был скорее склонен винить местные сорняки, которыми объелась его лошадка из-за недосмотра своего хозяина, который не догадался привязать ее там, где у нее не будет возможности дотянуться до местных трав не подготовил ей заранее торбу с овсом на время своего отсутствия... Или что там делают рыцари в этих своих походах... В конце концов во дворе не возникало никакого ощущения присутствия Нечистого.

Без особого пиетета уронив факелы прямо на землю, Ледюк, стараясь скрыть брезгливость, подошел к рухнувшей на колени лошади, начал успокаивающе гладить ее по шее, стараясь держать руки подальше от пенящейся пасти Крошки и пытался вспоминать то немногое, что знал об этих тварях божиих, в поисках ответа на вопрос, что же могло случиться с Крошкой и как ей помочь. Почему-то вспоминалось только то, что лошади спят стоя. И это знание не радовало.

- Боюсь, что мы не можем позволить себе подобной роскоши, как ночевка в деревне, месье Бэке. Времени на расследование выделено немного, поэтому нам необходимо будет постараться вернуться в Нарбон как можно раньше. Скажите мне, как человек, разбирающийся в ценах и стоимостях, сколько по вашему мнению будет стоить пара новых смирных лошадок? Возможно, даже мулов? Или осликов?

Как на зло, ничего дельного в голову не приходило. Знания о лошадях ограничивались тем, что на них можно путешествовать и за ними нужен уход. Отец Анри припомнил, что по дороге в Нарбон сир Кристоф при каждом случае совершал остановки, чтобы напоить лошадей. Свою же лошадь инквизитор не помнил когда поил и кормил в последний раз. Наверное, это было у дворца в Нарбоне на рассвете. Впрочем, сам он ел в последний раз тогда же. А вот вино не дало умереть от жажды в течение дня. Отец Анри обратил внимание на высунутый язык ПонтимАкса и необычные сухие сгустки на нем. Инквизитор осмотрел двор. Около одной из стен оказался колодец, которым не пользовались уже очень долгое время.

Бернара же посетила другая гениальная идея. По всей видимости, лошади обленились и притворяются. Нужно быть с ними суровее и пустить в галоп, например. В этом случае все их напускное плохое самочувствие сойдет на нет, а азарт скачки придаст сил. А возможно хорошая порка приведет их в чувство.

Не теряя ни минуты, священник направился к колодцу и принялся самостоятельно крутить ворот механизма. Цепь наматывалась с трудом, что означало, что какой-то груз к ней прикреплен, а плеск, доносящийся откуда-то изнутри подтверждал что какая-то емкость там определенно есть.

Наконец из недр колодца показалось ведро, наполненное водой. Аккуратно, стараясь не расплескать, Анри Ледюк поставил тяжеленное ведро на землю. Первым делом стоило позаботиться о той лошади, которая не выглядела умирающей. В данном случае если и спасать, то того, кого еще можно спасти.

Не рискнув отсоединить ведро от цепи - кто знает, получится ли потом прицепит его обратно - отец Анри потащил его к жеребцу еврея, надеясь, что длины цепи хватит, чтобы дотащить ведро до коня. И не менее сильно надеясь, что успеет повторить подобную операцию для своей Крошки до того, как она окончательно околеет.

Цепь проржавела на столько, что каждый оборот сопровождался чудовищными звуками. Звенья не проржавели до основания и еще держали наполненное водой ведро в котором обнаружилась сильная течь. Когда отец Анри извлек ведро наружу, оно оказалось полно лишь наполовину. Оказавшееся рядом водопойное корыто спасло ситуацию. Повторив процесс несколько раз, инквизитор наполнил корыто наполовину и при помощи Бернара подтащил к лошадям. Те же жадно набросились на воду, периодически отталкивая головы друг друга. Хотя ширина корыта позволяла поить и больше лошадей одновременно.

Спустя некоторое время корыто опустело почти полностью. по виду животных можно было определить, что это именно то, чего им нехватало все это время. ПонтимАкс выглядел почти здоровым. Язык его больше не свисал наружу, тяжелое дыхание сменилось равномерным. При должной фантазии, в его ржании можно было расслышать веселые нотки. Крошка же оказалась слабее телом. С трудом она поднялась на ноги и странно фыркала. Впрочем, казалось, что человека выдержать в состоянии.

Бекэ, нервно вытер пену со рта Понтимакса и недовольно скосился на вторую лошадь. С весьма озадаченным видом Бернар посмотрел на инквизитора, когда тот рванулся к колодцу. Хотя где-то в краешке ума он и подозревал, что дело в еде, а вернее питье, но вот уж поить их сейчас затхлой водой из колодца на его взгляд было весьма опасно.
- Святой отец… вы уверены, что пить эту воду не опасно? – остановил он руку священника, наклонился к ведру и, зачерпнув ладонью, втянул ноздрями воздух и попробовал глоток на вкус.
Впрочем, вода оказалась вполне себе пригодной и попив лошади, по крайней мере его жеребец, пришли в норму.
- Да вы прямо знаток животных, святой отец! – похвали его еврей. – Я-то думал что они просто ленятся! Может и накормить бы лошадей не помешает, как думаете? может и не придется новых искать, да и не найдем мы с такой прытью у местных! Второго Понтимакса точно не найдем, мне его выбирал лучший конюший графства Гориция! Если Крошка не сможет нести наездника, то берите моего, а я пойду рядом, отдохнём до рассвета хотя бы… и поедим, я уже с ног валюсь от голода. – он помолчал минуту. – Да и раз она ближе всего к замку, может быть, местные что-то видели и знают. Как считаете?

Вода на вид казалась обычной, но с странным запахом. Некоторое количество растительности в ней говорило о том, что этим колодцем уже давно не пользовались. Впрочем, обнаружив здесь чистую родниковую воду, впору было бы удивиться подобному чуду. Судя по улучшившемуся состоянию лошадей, вода для них оказалась вполне пригодной. Хотя с уверенностью это можно будет утверждать спустя какое-то время.

Инквизитор задумался. В словах Бэке о близости деревни к месту событий был свой смысл. Вполне можно было расспросить местных жителей о Рыцарях Храма, их деятельности. Вот только много ли смогут рассказать крестьяне? С другой стороны, желудок святого отца требовательно урчал, напоминая о себе, да и желание спать скорее всего проявится весьма скоро, а в деревне можно и поесть, и попить, и лошадей привести в чувство, и выспаться... Нет. Это все искушения от Лукавого. Времени мало и терять его на расспросы в деревне нет возможности.

- Месье Бэке, мы возвращаемся в Нарбон. Помимо прочего, люди возле моста обещали выделить нам проводника до самого города, потому, надеюсь, наш путь обратно займет меньше времени. Что до вашего предложения, то, благодарю вас, но по всей справедливости пешком должен идти я, так как именно моя лошадь пострадала в результате моей же небрежности. Что же до вашего голода, то могу лишь посоветовать набраться терпения и потуже затянуть ремень.

Закончив с этой речью, священник с некоторым сомнением посмотрел на свою лошадку, после чего все-таки принял решение навьючить на нее свой холщовый мешок с погруженными в него находками. После чего направился пешком, ведя Крошку вповоду в сторону моста с разбойниками и Нарбона.

Ночь выдалась холодная, с реки порывами налетал ветер. Луна благосклонно освещала путь, помогая избежать неожиданных неприятностей. Путешествие пешком оказалось не таким скорым и отняло больше сил, чем предполагал отец Анри. Когда путники добрались до моста, инквизитор уже тяжело дышал, не выдерживая заданный изначально темп. Но он твердо решил добраться до проводников как можно скорее, на столько быстро, на сколько он мог себе позволить.

Башня над мостом встретила Анри и Бэке опущенной решёткой, горящими огнями, шумом и стойким запахом алкоголя. Через решетку виднелась телега с грузом, запряженная двойкой лошадей. Инквизитору несколько раз пришлось кричать, чтобы привлечь внимание разбойников. Наконец, фигура с факелом спустилась и подошла к противоположной стороне решетки.

- А, святой отец. Проходите, проходите. Я уж думал вы не воротитесь этой ночью. - произнес знакомый инквизитору голос. - Ваш эскорт подан.

Разбойник повернул голову в сторону одной из светящихся бойниц и очень громко прокричал.

- Эй, Герберт! Выметайся оттуда, пока пинками не выкинули. Тебе пора. И шваль свою не забудь. Мы их кормить не станем.

После этого разбойник удалился, а через какое-то время решетка поднялась. Миновав её, Анри и Бэке смогли рассмотреть всю картину происходящего. На мосту стояла открытая телега с водруженными бочками. Место возницы пустовало. Рядом стояли привязанными две лошади, рядом с ними находилось корыто с водой. Из башни навстречу вышли три фигуры, две из которых несли факелы. В третьем можно было узнать зажиточного горожанина, остальные двое, похоже, были слугами. Люди выглядели безобидно, и больше походили на загнанных узников. Слуги отправились седлать лошадей, а горожанин робко приблизился к инквизитору, побледнел и тихо представился.

- Мое имя Герберт, ваше святейшество. Эти благородные господа попросили меня сопроводить вас до города. Изволите ли отправиться в путь немедленно?

Поблагодарив разбойника, вышедшего ему навстречу, отец Анри внимательно всмотрелся в свой эскорт. Похоже было, что "вольные люди" остановили очередного купца и потребовали от него сопроводить священника в город.

- Разумеется, месье Герберт, - переводя дух ответил священник своему проводнику, в ответ на приветствие. И улыбнулся, в надежде, что это сможет подбодрить явно напуганного горожанина - Мы готовы выдвигаться уже сейчас. Меня зовут Анри Ледюк, но вы можете обращаться просто отец Анри. Мой спутник - Бернар Бэке. Ну а теперь, после того, как все познакомились, мне кажется, что ничто не мешает нам отправляться в Нарбон.

«Что за имя такое вообще, Герберт, франк что ли?» - подумал про себя Бернар, увидев местного. С его происхождением, казалось бы, самой судьбе угодно сделать тебя терпимым к другим национальностям, но вот франков он уж очень не любил, насколько он помнил, это было связано с какой-то неприятно историей из детства, вот только с какой, мужчина уже и забыл, но осадок остался. «Глупости, соберись!» - скомандовал он себе.
Бекэ внимательно оглядел всех кого встретил на мосту. Сам для себя он уже решил, как следует поступить с этими «добрыми» местными (разумеется, поймать и по возможности повесить), что состригли с него денег, но для будущего хотел запомнить их всех, чтобы потом сверить количество и качество, так сказать. Решив проверить качество врученных ему инквизитором орудий, Бернар отозвал в чуть сторонку одного из несущих факелы спутников Герберта и, положив на землю один из своих, попросил его поджечь: - Ты только смотри, аккуратней, руку подальше держи. – напутствовал он слугу. – А то давно его никто не зажигал. Может быть, что и не загорится, а может и полыхнёт… - дождавшись результата своего эксперимента, Бернар со слугой вернулся к остальной компании.
В пути, пользуясь тем что инквизитор не проявлял особого желания вести беседу, Бернар сначала основательно поговорил со слугами, расспрашивая их в полголоса: А что это за «благородные» господа на мосту, откуда и как давно появились, а чем их хозяин занимается, хорошо ли служится плохо ли, а почём нынче куриные яйца, а какие места в городе самые «злачные», а хорошо ли служат в местной церкви, иными словами, вёл обычный разговор, при этом используя природную хитрость и сообразительность, чтобы выведать такие мелочи, которые, если их собрать воедино, могли бы пролить свет на местную жизнь до, после инцидента с тамплиерами и на сегодняшний день. Он вообще любил узнавать новое, особенно чьи-нибудь грязные тайны, и в этом городишке их должно было быть предостаточно.
Ближе к концу поездки он переключился на Герберта, спрашивая того с серьезным видом: - Я вижу, вы деловой человек, а чем занимаетесь?... А хороша ли местная торговля, кто ведет дела лучше всех?.. А хватает ли капитала? – не удержался от профессионального интереса Бернар, всё-таки то что тебя отправили к черту на рога во Францию не повод праздно шататься в поисках ереси! – А часто ли вы ходите в церковь, месье Герберт?.. А скажите, что за «благородные господа» на мосту, как давно появились, неужели никто не хотел от них избавиться?.. - в целом те же вопросы, что и челяди, но более изысканных словах. Он очень пытался расположить к себя Герберта, использовав всё своё обаяние и хитрость.
Уже расставаясь с провожатым он хлопнул себя по лбу и извинившись перед святым отцом, вернулся назад к Герберту и улыбаясь спросил у него: - Скажите, добрый друг, а где в этом городе можно выпить и наесться сытно, вкусно и без опасности отравиться?

Месье Герберт все еще смущенно предложил отцу Анри занять место на повозке, затем распорядился одного из слуг взять явно больную лошадь инквизитора под уздцы. Священник не был против подобного предложения и устроился на повозке. Сам же торговец намеревался продолжить путешествие верхом.

В это время Бернар подошел к одному из слуг и решил испробовать обнаруженный в замке Сен Мари факел. Едва он поднес находку к огню, тот вспыхнул, обдав жаром обоих так, что им пришлось отшатнуться от разбушевавшегося пламени. Бернар не удержал факел в руке, и тот выпал на мост. На счастье еврея ничего легко воспламеняющегося рядом не оказалось, и спустя несколько мгновений огонь так же внезапно погас.

Споро собравшись, отец Анри и Бернар в сопровождении месье Герберта и двух его слуг поспешно покинули логово разбойников и направились в сторону надежных городских стан, за которыми им ничто не будет угрожать. Луна поднялась уже высоко и хорошо освещала вымощенную камнем дорогу. В пути бернар попытался завязать беседу со слугами торговца, но те, явно расстроенные задержкой, не проявляли никакого интереса к Бернару, отвечая односложно и всячески избегая общения. Один из слуг во время очередной попытки еврея завязать беседу, выругался на неизвестно языке, спешился и справил нужду у дороги. Оставив безнадежные попытки разговорить слуг, Бернар сделал жертвой своих расспросов месье Герберта, который, в отличие от своих работяг, был другого сорта. Воспитание не позволяло ему послать назойливого еврея и он спокойно, с должным уважением, которое можно оказать христоубийце, отвечал на интересующие ростовщика вопросы. Однако, как и подобает умелому торговцу, от некоторых неудобных вопросов умело уходил. В особенности от тех, которые касались его профессиональной деятельности. Это было вполне объяснимо, никто не хочет нажить очередного конкурента, рассказав за вечер все тайны и специфические особенности, которыми овладел за годы работы.

Тем не менее, из состоявшегося в дороге разговора Бернар узнал, что месье Герберт торгует вином. Дела с тамплиерами имел и бывал в замке, те являлись крупными его клиентами. Брали много, и платили сразу. После ареста храмовников, какое-то время он бедствовал, но сейчас нашел новых покупателей и дела его потихоньку идут в гору. Капитала ему вполне хватает, а меценатам всегда рады в храмах города. О разбойниках Герберт имеет хорошее мнение. Рассказал, что те никогда не причиняли ему вреда физического, а плату они берут небольшую. Сегодня с него взяли лишь половину обычного, в обмен на понятную услугу. Вреда ему не причинили, хотя и отказаться возможности не дали. Затем Герберт разгорячился и поведал об истории, приключившейся с ним на этому мосту, сразу после того, как инквизиторы пленили тамплиеров. Мост этот почти сразу заняла банда Свирепого Жака. Настоящие убийцы и насильники. Продержали они мост около месяца, но в это время как раз как обычно объезжал Герберт местные деревни, и нужно ему миновать реку. Трех слуг его грабители убили, лошадей, повозку и весь товар забрали, а самого Герберта в чем мать родила отпустили. Торговец долго еще благодарил Господа за свое чудесное спасение.

В беседе дорога пролетела почти незаметно. А отец Анри сидя на повозке смог дать отдохнуть своему уставшему от пешего пути телу. Уже подъезжая к городу, Бернар поинтересовался, где тут можно сытно пообедать. Месье Герберт подсказал, что в портовом районе есть неплохой трактир. И тут же добавил, что он там один остался, по-этому ошибиться невозможно.

Уже прощаясь, отец Анри протянул увесистый кошель Герберту. Тот же, оценив вес содержимого, расплылся в благодарностях словно довольный кот, объевшийся сметаны. Он кланялся и благодарил отца Анри за щедрость, уверял, что завтра же отправится в собор Юста и Пастора возблагодарить Господа, что он послал инквизитора в попутчики и поставит свечи за здравие священника и всей его семьи. Закончив же кланяться и благодарить, Герберт предложил свой кров, если это будет угодно святому отцу.

- Благодарю вас, месье Герберт, мы с моим спутником с радостью воспользуемся вашим щедрым предложением гостеприимства и постараемся вас не сильно стенить, - согласился инквизитор на предложение купца.

И в самом деле. Идти в собор Юста и Пастора было, мягко говоря, поздновато, направляться в портовый район на поиски испанца уже поздно, если верить Мишелю, тот уже должен был быть пьян вдрызг, очевидно, встречу лучше также перенести на следующий день. Так зачем самостоятельно искать постоялый двор, когда человек предлагает свое гостеприимство.

В пути священник с удовлетворением наблюдал за действиями Бернара. Отец Анри прекрасно понимал, что если бы сам начал задавать вопросы об отлученных от Церкви рыцарях, то вполне мог случайно напугать торговца. А напуганный человек далеко не всегда является лучшим источником информации, начиная врать и изворачиваться. Еврей же, заведя разговор о торговых делах, смог узнать информацию как бы между прочим, акцентируя внимание не на торговле с тамплиерами, а на торговле с рыцарскими орденами вообще. Кто знает, вдруг этот еврей направляется в Иберию, на земли королей Кастильских и Арагонских, где подобных орденов множество. Или на восток, в языческую Пруссию, где процветали рыцари Госпиталя Святой Марии, чаще называемые рыцарями Тевтонского Ордена.

Дорогу в торговый квартал преодолели небыстро, с должной осторожностью. Пусть в Нарбоне сейчас и относительно спокойно, но люди подобные Лоренсо еще не перевелись, о чем ярко свидетельствовала недавняя договоренность отца Анри с Мишелем.

Герберт был несказанно рад принять постояльцев в своем доме. Еще бы, не часто ему улыбалась удача получить столь крупную сумму денег даром. Дом оказался старинной римской постройки. Мария, жена Герберта, встретила мужа недобрым взглядом, но когда тот рассказал о приключившейся с ним истории, успокоилась и пригласила гостей к уже остывшему ужину. Слуги ели за одним столом, не встревая в беседу. Чета была совсем молодая. Они еще не успели обзавестись потомством, сосредоточив свои усилия на обеспечении будущего благосостояния своим отпрыскам.

Прочитав молитву, все шестеро приступили к ужину. Во время еды торговец вежливо поинтересовался о священнике и ростовщике. Откуда они, что привело их в этот уголок Франции и предложил Бернару наладить поставки своего вина в Париж, притом намекнул, что при покупке больших партий, он готов сделать хорошую скидку. Еда была не то чтобы изысканная, но совсем не простая. Мясо, свежий хлеб, кукуруза, оливки. Особый интерес гостей вызвала бутылка вина. Торговец выставил её по особому случаю. Она выделялась на общем фоне тамплиерским символом на этикетке.

- Родился я к северу отсюда, о чем сейчас, побывав в ваших живописных местах, весьма сожалею, - за столом священник преобразился, превратившись из неразговорчивого молчуна в неумолкающий фонтан красноречия. - А вы сами, месье Герберт? Родились здесь или откуда-то приехали? Мммм, что за восхитительный вкус... Ваша жена настоящее чудо, раз может так восхитительно приготовить старого доброго каплуна, месье Герберт. Буду вам весьма обязан, мадам, если вы оставите мне рецепт этого чудесного кушанья... Нет, я не шучу, я невероятно серьезен и положительно настаиваю на своей просьбе. Ни разу за свою жизнь я не ел такого восхитительного блюда и уж точно не собираюсь лишать себя удовольствия откушать его снова... Ну, привели меня сюда дела церковные. Не хочу утомлять вас подробностями... Нет-нет, вы мне льстите, месье Герберт. Но я и в самом деле опасаюсь усыпить вас разговорами об этом деле - много имен и очень мало приключений. Не знаю, как здесь, а у нас, северян, считается дурным тоном для гостя вести разговор на не очень интересующую хозяина тему. На севере, как правило, хозяин говорит, а гости поддерживают беседу. Поэтому не советую вам приходить в гости к нормандским рыбакам. Честное слово, уже через две минуты я утонул в море профессиональных терминов и только и мог, что кивать и говорить поочередно "да" и "нет", полностью упустив нить беседы. Уверен, к концу разговора тот рыбак уже подумывал, не добавить ли меня к своему улову, настолько мои пустые глаза и беспомощно раскрывавшийся рот делали меня похожим на окуня. Как бы то ни было, сомневаюсь, что после того часа, когда я выслушивал о различиях трески и линя, вы сможете поразить меня абсолютно неинтересной темой беседы... Ну, вот например бутылка этого вина. Я не силен в геральдике, но уж знак Тамплиеров узнать смог. Уверен, у этой бутылки есть целая история. Я бы с удовольствием выслушал ее.

В гостях Бернар старался вести себя куда как скромней и только хвалил хозяйское жильё, скромность быта, достойную христианнейших предков, рассуждал когда выдавалась минута о том, что согласно древней пословице, судьба хранила от дурных женщин, от добрых же - сохранись сам.
- Ох, видимо вы не слышали этой пословицы, добрый месье Герберт! раз не убереглись. - пошутил Бекэ. - Впрочем, уж если и выбирать из женского пола, от которого, как известно, одни несчастья, то вы несомненно сделали правильный выбор, месье! - похвалил он семейную пару весьма своеобразным образом.
Речь дошла до торговых дел. "Что-то он долго тянул, не говоря о делах, странные люди эти местные". Бернар встрепенулся. - Наконец-то вы заговорили о деле, добрый хозяин! Конечно, я рад буду поучаствовать в том что приносит доход, возможно моему знакомому здесь это также приглянется, но ведь сначала надо попробовать товар. Верно? Ведь у вас не один сорт? А можно посмотреть как-нибудь где собирают сей нектар? Я привык вести дела обстоятельно и всё изучать лично, уж простите. Поэтому и путешествую много. Если хотите могу рассказать о Риме, я недавно был в святом городе. - вскользь ответил еврей на вопрос о цели его путешествия, тихонечко вздрогнув, вспоминая при каких обстоятельствах там оказался.

Лестные слова смутили хозяев, Герберт даже порозовел, но чем дальше развивался разговор, тем с меньшей охотой отвечала чета на вопросы разговорчивых гостей. Пары кружек вина хватило мужчине, чтобы начать клевать носом тарелку. Хозяйка же оказалась выносливее. По крайней мере по её виду не было заметно усталости или сонливости. Но пока вино не кончилось, хозяин охотно отвечал на вопросы постояльцев.

- Святой отец, я здешний. Унаследовал ремесло еще от своего батюшки. Моя жена всенепременно поделится своим искусством! Правда, милая?, - получив утвердительный кивок, Герберт продолжил, - Сожалею, что ужин уже остыл, но непредвиденная задержка... - торговец сделал многозначительную паузу, а затем продолжил, - Сами понимаете. Что же до этой бутылки. Раньше я торговал с храмовниками, продавал им свое вино в больших количествах, да иногда заморские товары у них приобретал. Вот и эта бутылочка от них досталась. Еще в 1306 году, кажется брал. Всего 2 штуки осталось. Одну из них сегодня, по случаю дорогих гостей, вскрыли. К сожалению, такого вина уж не достать. Может у кого-то еще и остались, но у меня одна. Откроем по случаю первенца, всенепреммно! Уж извините, продать последнюю никак не можно. Так вот, когда храмовников-то пленили, дело у меня с горы покатилось. Право слово, много они покупали у меня вина. За море увозили, торговлю делали, видимо. Больше года искал новых покупателей, бедствовали, можно сказать. Но сейчас уже, слава Всевышнему, покупателей поприбавилось. Доход есть небольшой, хватает. Вот его милость барон де Фуа намедни пожаловал в наш город, известный любитель изысканного вина. Жду когда пожалует в мою лавку, обычно, покупает с запасом на две недели, а то на три.

Герберт протяжно зевнул, стараясь аккуратно прикрыть рот рукой, но случайно опрокинул тарелку с объедками на отца Анри.

- Ой простите, простите, святой отец. Я такой неуклюжий, определенно всему виной позднее время суток. Не иначе. Мне так стыдно, право...

То ли от вина, то ли от чувства вины, но Герберт зарделся, подобно впервые целовавшейся девушке.

- Что же касается дел... Давайте, месье Бернар, завтра обсудим ньюансы. Право, такое позднее время не располагает к заключению удачных сделок. Им должно заключаться днем, при свете Солнца и под взором Господа нашего. Правда весь, святой Отец? К тому же я совсем уже не соображаю...

- О, ничего страшного, с кем не бывает, - отец Анри отстранился от стола после того, как оказался осыпан объедками. - Мадам, вы не подскажете, куда можно стряхнуть... все это. Но меня, месье Герберт, как человека от торговли далекого, ваша история необычайно заинтересовала. Правду говорят ученые мужи, что человека манит неизвестное. Вы говорите, что чуть не разорились после того, как тамплиеры перестали закупаться у вас вином. Но ведь Лангедок велик, это даже если не брать в расчет иные города и графства. Неужели вино, которое оказалось необычайно хорощо для крестоносцев, другие люди отказывались покупать? Исчезли одни покупатели, вместо них объявятся другие. Вино товар ходовой и всегда в цене, как мне думается. Или тут есть какая-то иная причина, которая ускользает от моего внимания из-за того, что я недостаточно сведущ в торговле?

Мадам Мария под маской спокойствия поднялась со своего места и принялась помогать отцу Анри убирать жирные остатки пищи. Герберт же попытался встать и присоединиться, но приподнявшись со стула - сел обратно. По всей видимости посчитав, что ему лучше более не пытаться быть обходительным. Вместо этого, торговец продолжил отвечать на вопросы инквизитора:

- Ленгедок велик, святой отец. Да только я не путешествую далеко. Здесь в округе все дороги известны и довольно безопасны. А что творится близь Перипеньяна - Бог его знает. Вдруг там засел какой-нибудь новый Свирепый Жак. Так и с жизнью расстаться можно. Все мое дело сосредоточено в этом городе, а тамплиеры обеспечивали почти половину выручки. Хм... Судя по объемам, вряд ли столько могли выпить обитатели замка. Скорее всего они переправляли это вино в другие замки или продавали в далеких землях.

Мадам Мария убрала объедки и предложила платок святом отцу, чтобы он мог вытереть рясу. Сама же побоялась прикасаться к служителю Господа. Чуть погодя, гости заметили, что месье Герберт и сам порядком испачкался.


Получатели: Анри Ледюк.

Получатели: Бернар Бэке.

Закончив с трапезой, месье Герберт распорядился позаботиться о лошадях гостей и приготовить комнату для ночлега. Сам же он откланялся и, сославшись на плохое самочувствие, удалился отходить ко сну.

Слуги незамедлительно отправились выполнять распоряжения господина и спустя некоторое время, пока гости допивали чудесное вино храмовников, один из них вернулся и предложил следовать за ним. Мадам Мария же осталась наводить порядок на кухне. Отец Анри и Бернар зашли в просторную комнату, в которой стояло несколько кроватей. По всей видимости, у Бернара бывали постояльцы. А может он имел с этого дополнительный заработок. Кто знает... В любом случае инквизитор и ростовщик на ватных ногах подошли к приготовленным для них койкам, с трудом разделись и спустя каких-то пару минут растворились в блаженном сне.

Впрочем, никто не озаботился попросить хозяев разбудить постояльцев...