Sin City 2: Risen and fallen | ходы игроков | Пока смерть не разлучит нас (Милли Джереми По, Ларс, Кастиэль)

Лондон, где-то в переулках Таймс сквер , паб «Плакучая ива».
Это место преимущественно «для своих». Закрытые вечеринки, рейвы, собрания активистов местного движения «Greenpeace».
Сегодня особый день - власти округа утвердили проект «Мое зеленое будущее». В пабе не протолкнуться от количества празднующих эту маленькую, но значимую для организации победу.
Веселье и драйв бьют ключом. Милли сидит за столиком в компании товарищей. Каждый разговаривает с ближайшим собеседником, силясь перекричать сотрясающие помещение музыкальные басы.
- Все, Милс! - кричит парень в очках и с хипстерский бородкой. - Теперь эти скряги просто обязаны раскошелиться! Вот увидишь, к концу лета эти угольные фильтры будут стоять на каждой трубе каждой гребной фабрики! И это, черт возьми, только начало!
Он силится перекричать музыку, но у него ничего не получается. Кто-то выкрикивает тост. Все подхватывают.
- Простите.. - кто-то трогает Милли за плечо. Девочка-подросток. Длинноволосая, на левой скуле нарисован миниатюрный флаг Великобритании. - Вы Милли По? Там вас один молодой человек спрашивал. Вон он там, у барной стойки.
Девочка указывает на высокого худощавого парня, который явно не клеится в местную тусовку. Милли знает его имя. Когда-то оно было выжжено в ее душе слезами, раскаленными от безудержного горя. Алекс...

...андер.
Полное красивее. Так всегда они считали.
Как странно. Сколько времени прошло? Больше полугода, наверное. Только-только вроде бы всё успокоилось, "устаканилось". И вот он опять тут, как полупрозрачная субстанция, сгусток плохих воспоминаний, безнадёжных илюзий...
"...которые время от времени были так ажурны..."
...и дарили счастье.
И нынче он здесь. Он, никогда не разделяющий бремя эмоций юноша, которого б Милли с радостью называла "своим", но на деле смысла обманывать себя не было - он никогда не был и не станет ей принадлежать.
Жутко.
Милли двинулась в сторону Александера. Музыка мешала, давила на уши. Всеобщая давка сбивала с ног. И рада бы Милли была смешаться с толпой или упасть, да ноги были будто деревянные, тело не слушалось. И она шла, понятия не имея на что надеяться.

Увидев в толпе знакомую копну белых волос Милли, а затем и саму девушка, Александер встал со стула, робко ей помахал и улыбнулся, совсем так, как делал это в первые дни их знакомства.
- Милли! Привет! Рад видеть! - дружески начал он, наклоняясь практически к самому уху девушки. У стойки музыка была не такой сильной, но чтобы нормально поговорить, все же требовалось прилагать усилия. - Тэд мне сказал, где тебя найти. - продолжил он, будто за что-то извиняясь.
Всем своим видом парень хотел выглядеть уверенно и непринужденно, так, как и положено выглядеть мужчине, когда он "случайно" встречается с девушкой из своего прошлого в подобном заведении. Но смущение все же проскакивало в его движениях, отражалась в языке тела.
- Как поживаешь? Что у тебя нового? - спустя мгновения продолжил парень.

- Привет!
И вроде всё как всегда, всё как раньше. Будтт нет этой пропасти во времени. Будто не было снов, убийственных своим счастьем, причиняющих столько радости в мечтах и разочарования наяву. Милли вообще меланхолик, а влюблённый меланхолик-хиппи - вообще сногсшибательная вещь.
- Да всё хорошо вроде...
И ты мне совсем не нужен.
- Учусь вот в Оксфорде...
Едва поступив из-за нервов, потраченных на тебя.
- Много новых друзей...
Научивших меня покуривать и скрывать свои печали за пеленой молочного дыма.
- Да и в личном всё неплохо.
Здесь я зачем-то вру. Но ты же знаешь.
Александер никогда не выглядел типично. Смугловатый, с ярко-голубыми глазами и мягкими кудрями. Всегда искренняя улыбка и тёплый смех. И сам он весь какой-то мягкий, как плюш. Странно.
- А твои дела как?

Иногда просто необходимо спокойное место. Место уединённое, дающее возможность как следует насладиться одиночеством и немного подумать. Крыша многоэтажного небоскрёба, возвышавшегося над городом на расстоянии множества кварталов от предполагаемой цели. Вид отсюда иногда действительно завораживал – казалось, взглядом можно было охватить панораму целого Лондона. Маячит на горизонте башня Биг-Бена, выступает исполинской окружностью знаменитое колесо обозрения. Город утопает в лучах заходящего солнца, а вечер постепенно переходит в предвещающие ночь сумерки. Там, внизу, курсируют беспрестанно потоки машин. Снуют тысячами обитатели исполинского мегаполиса. Вспыхивают неоновыми огнями рекламные вывески одна за другой. Шум, крики, рёв двигателей. Жизнь.
А здесь, наверху… Почти полная тишина. Оставляющая наедине со своими мыслями. Позволяющая как следует всё проанализировать. Одинокая фигура застыла на самом краю – человек в белом плаще замер на крыше высотного здания. Стоит сделать вперёд всего лишь единственный шаг – и он сорвётся вниз, рухнет в цветастую бездну. Устремится навстречу городским улицам. Ветер налетает порывами, треплет белые полы. Но человек не боится. Против своей воли он не может упасть. А всё потому, что на самом деле он далеко не простой человек.
Никого не беспокоит эта фигура, что застыла на краю крыши вот уже на пару часов. Внизу не собираются толпы, никто не снимает на камеру странный феномен. Никто не видит его, не замечает одинокого ангела. Его присутствие ускользает от взора обычных людей. По крайней мере, до того момента, пока он сам не захочет обратного.

Кастиэль размышлял. На стремительно темнеющем небе перед его мысленным взором всплывали картинки – силой собственной воли он заставлял изображения постоянно сменяться. Вот перед глазами ангела повисло лицо его очередной подопечной – по людским меркам, пожалуй, её можно было считать привлекательной. Длинные светлые волосы, зелёные глаза. На смену портрету приходят строки из не слишком богатой биографии девушки. Лицо Кастиэля по-прежнему не выражает никаких совершенно эмоций. Лишь сосредоточенность на текущей проблеме и полная отстранённость от всего остального. Франция. Получение образования в Оксфорде. Зелёное движение во славу сохранения мира. В общем-то, ничего особенно выдающегося.
Кас начинал искренне полагать, что особых трудностей перед ним и на этот раз не возникнет. Он довольно успешно справлялся со своими обязанностями – несколько раз уже доводилось наставлять на путь истинный и куда более безнадёжных клиентов. Эта девушка, вполне возможно, смогла бы и сама, без посторонней помощи, со временем прийти к свету. Но раз уж по каким-то причинам она оказалась включена в список… Чтож, немного помочь ей не составит для ангела никакого труда. Впрочем, он не собирался отказываться от своей обычной стратегии. Первая фаза – всегда наблюдение. Сперва необходимо узнать о ней больше. Вместо строчек безликого текста увидеть перед собой настоящего человека.

Судя по реакции Александера разговор был ему приятен. Но что-то в его поведении вызывало чувство скованности и некоторой напряженности.
- Оксфорд? Это же прекрасно, Милли! Ты всегда так хотела туда поступить. - сказал Александер, - да и, если признаться честно, я и не представлял тебя нигде в другом месте. Уверен, там очень здорово!
Секунда неловкого молчания. Вторая.
- У меня в принципе тоже все прекрасно. Нашел работу себе по душе. - он улыбнулся, - наконец-то. Работаю помощником архитектора бюро "Фаулэрс и МакКинзи", в одном из тех высоких офисных зданий в Мэйфэре.. Тебе стоит как-нибудь зайти ко мне. У нас есть целая ветка проектов по озеленению различных районов Лондона, вплоть до самого Сити!
Последние слова потонули в море вибрирующих музыкальных басов, заполняющих заведение.
- Может, выйдем на улицу? Освежимся немного?

Так не хотелось слушать. Много слов. Болтовни. Пустого трёпа. Милли просто время от времени окидывала взглядом. Буравила. Правда смущение всё ж имело место быть, а посему - слава богу! - в пабе не было видно, как Милли то вспыхивает, то бледнеет. Женщины.
- О, рада за тебя! - Ми честно старалась перекричать шум музыки, но всё тщетно.- Озеленение? Это хорошо, посмотрим, что к чему!
Надрывать глотку уже изрядно поднадоело, поэтомку девушка с радостью и облегчением согласилась выйти.

Огненный шар вспыхнул яркостью тысячи ламп, освещая переполненный мусорный бак. Молнии сверкали вокруг, наполняя воздух запахом озона. Стукнула дверца кабины жёлтого мусоровоза, явив миру перепуганного чернокожего водителя, стремглав улепётывающего подальше от аномалии. Когда клубы дыма рассеялись, обнажённый человек, находившийся в её центре, выпрямился и сделал несколько пробных шагов. Вновь прибывший бросил взгляд на панораму ночного города, когда дохлая красная вспышка с негромким треском блеснула за окном.

Патрик рассерженно поставил фильм на паузу. Приподнимаясь с кресла, он заорал во всю мощь своих лёгких:
- Долбаные ирландцы! Кончайте запускать свои чёртовы фейерверки, годовщина Пасхального восстания, мать вашу, давно прошла!
Как вы можете догадаться, Патрик О'Коннор и сам был далеко не англичанином. Сын члена ИРА, он яростно ненавидел своего отца, а вместе с ним сепаратистов и алкоголизм. Местная группа ирландских подростков была об этом прекрасно осведомлена, поэтому каждый вечер для Патрика превращался в шоу "Угадай, какой пранк мы приготовили сегодня". Высунувшись в окно по пояс, О'Коннор хотел продолжить свою гневную тираду, но в темноте переулка не оказалось ни единой живой души. Почесав в затылке, он сплюнул в удачно стоящий открытым бак и вернулся к просмотру коллекционного издания "Терминатора" на Blu-Ray.

Тихо матерясь, Ларс потирал ушибленную голову, барахтаясь в упаковках из-под чипсов, банановой кожуре и пустых пачках сигарет "Carrolls Number 1". Мало-помалу он достиг поверхности мусорной кучи и, ухватившись за бортик, перемахнул через край мусорного бака, тут же рухнув на землю с другой стороны. Отряхивая свой некогда безупречный костюмчик и мысленно обещая подать жалобу лично Люциферу на нерадивых операторов транспортировки, он вынул из-за пазухи туристический атлас и, слегка прищурившись в неясном свете звёзд, вполне достаточном для демона, принялся изучать обстановку. Минутой позже он кивнул сам себе, убрал путеводитель на место и с лёгкой ухмылочкой, совсем чуть-чуть искривлённой от быстро выветривающейся вони, направился навстречу своей судьбе - к пабу "Плакучая Ива".

Вечерний лондонский воздух встретил их прохладой и сыростью, свойственной ранней весне. Погода принесла облегчение, тут же унеся прочь духоту шумного паба. Алекс прислонился к стене, достал из кармана пачку Lucky Strik'а, при этом вопросительно посмотрел на Милли.
- Надеюсь, ты не против? - сказал он сквозь стиснутые зубы, щелкнул зажигалкой и сделал глубокий затяг. Облако сизого табачного дыма разрезало воздух.
Они молчали. Казалось, Александер собирается с мыслями. Музыка приглушенно доносилась из-за стен паба. Вокруг них было несколько человек, кому так же, как и им мешала шумная атмосфера "Плакучей ивы", но все они были поглощены своими разговорами, и на ребят никто не обращал никакого внимания.
Александер неспешно курил, периодически поглядывая на Милли.
- Сколько...кхем... ох уж эта погода, - откашлялся парень, - сколько мы с тобой не виделись?

- Не погода. Скорее "ох уж этот табак", - тихо промолвила Милли. Она стояла, не прислоняясь к стене, задумчиво глядя куда-то вдаль. Лицо было сосредоточено, а взгляд подёрнулся дымкой воспоминаний. Так хорошо тогда было. Так...
Свободно и счастливо.
Где сейчас это всё? Вопрос время от времени звучал в сознании девушки, проваливаясь со звуком камушка, упавшего в колодец, в неведение. Жалко. Возможно, у них были б красивые дети.
Лондонский воздух разговаривал журчанием водостока, шелестом веток, перезвоном дверных колокольчиков. Вспомнилось одно из давних её стихотворений, когда рассудок её помутнялся от тяги к Александеру:

- Около полугода, Сандро,- заправила волосы за ухо.

Так просто сделать всего один шаг. Шагнуть, сорвавшись вниз, с крыши. Услышать свист ветра в ушах, насладиться эйфорией падения. Позволить крыльям вновь привычно материализоваться за спиной – сперва стрелой устремиться к земле, а после грациозно взмыть в воздух.
Когда-нибудь он сделает это. Когда-нибудь сможет. Но опять не сегодня. И уж точно не прямо сейчас. Фигура, статуей застывшая на краю крыши просто исчезла. Испарилась, словно её никогда и не существовало. Чтобы моментально возникнуть в совсем другом месте. Посреди паба «Плакучая Ива».
Люди вокруг. Много людей. Переговариваются, перемещаются. Никто не замечает нового посетителя. Лишь интуитивно и не отдавая себе в том отчёта все огибают ничем непримечательный клочок пространства, который занимал сейчас Кастиэль.
Среди десятков незнакомых лиц на составило труда вычислить девушку, которая его действительно интересовала. Она беседовала с каким-то парнем около барной стойки. В очередной раз хранитель задумался, почему именно эта душа оказалась у него в списке. Ей ничего определённо не угрожало, на первый взгляд ангел не видел никаких переломных моментов, не было никаких особенных предпосылок ко злу.
По-прежнему оставаясь невидимым для всех посторонних, он размеренным шагом пересёк зал – люди, не отдавая себе в том отчёта и не задумываясь о мотивах своего странного поведения расступались, предоставляя дорогу хранителю. Он приблизился, занял очень кстати освободившееся место у стойки, которое на самом деле освободилось отнюдь не случайно, и прислушался.
Ничего. Пусто. Бессмысленный диалог, по всей видимости – беседа двух старых знакомых. Кастиэль прикрыл глаза, помогая разуму высвободиться из телесных оков – замер, в попытке сквозь время проследить нити судьбы этой девушки. Определить, необходимо ли вообще его присутствие здесь.
К удивлению хранителя, будущее Милли оказалось вовсе не так очевидно – линии судеб путались и переплетались настолько непредсказуемо, что всякая попытка отследить любую их них заканчивалась полным провалом.
Удивлённо качнув головой, Кастиэль открыл глаза и обнаружил, что девушка и её собеседник успели немного переместиться, направляясь, по всей видимости, к выходу из паба. Дело постепенно становилось более интересным – погружённый в собственные мысли ангел неторопливо направился следом.

Обдуваемый лёгким ветерком, Ларс неспешно шагал по улицам Лондона, перебирая в уме имена своих вольных и невольных противников, а также припоминая официальную форму составления доноса. Кляуза по самым скромным прикидкам выходила достаточно внушительной, чтобы любой средний сотрудник отдела кадров скривился, как от зубной боли, при одном взгляде на кипу печатных листов, но отступать от задуманного злопамятный демон был не намерен. В конце концов, эдак недалеко и профессиональную хватку потерять, стать кем-нибудь вроде Язифаэля. Хотя вот любопытнейший факт - несмотря на неприкрытое презрение, которое питали коллеги к мастеру рун, рейтинги его не падали уже который год. Ларс склонен был связывать текущее положение дел со скромностью и учтивостью вечно притворяющегося старомодным британцем Язифаэля, которые позволяли ему покорять сердца уставших от маскулинной брутальности дам, жаждущих пришествия галантного рыцаря, по всему свету. Сам Рунный Мудрец деликатно умалчивал о деталях своих романтических похождений, и Ларсу оставалось лишь догадываться, что именно творил с женщинами этот непростительно тихий и вежливый демон, дабы чаша весов, знаменующих извечную борьбу за людские души, неизменно склонялась в сторону Ада.

Погружённый в раздумья, демон чуть не столкнулся с мрачного вида парнем, двигавшимся ему навстречу с лицом, выражающим нечто среднее между решимостью Абаддона, толкающего свою ежегодную речь, и ехидством Харона, втолковывающего бессмысленно пялящемуся на него офисному сотруднику, что он действительно уже не жилец и подавать апелляции уже, мягко говоря, поздновато. Шустро метнувшись на другую сторону дороги (парень, разумеется, не мог его видеть, но Ларс не горел желанием находиться с ним рядом), демон проводил его фигуру долгим и пристальным взглядом. Да, вы верно догадались - Ларс узнал прохожего! Примерно три года назад под его чутким руководством душа молодого человека была выиграна, но обстоятельства произошедшего послужили толчком к развалу всего отдела и дезертирству одного из лучших подчинённых Разрушителя. Не желая больше об этом думать, демон мысленно пожелал органам правопорядка продержаться ещё два года до предполагаемой поимки весьма способного юноши и ускорил шаг. (Если вам кажется, что Ларс на секунду пожалел будущих жертв своего бывшего клиента вместо того, чтобы логично ожидать его депортации в родную страну и смертной казни, после которой его душа наконец-то достанется кому надо... лучше перекреститесь.)

Чем ближе был паб, тем отчётливее становилось чувство тревоги, тянущее за собой вязкий, липкий страх, которого демон не испытывал даже в самые тяжёлые минуты на ковре перед начальством. Вместе с ним пришло и крохотное, почти неосязаемое чувство вины, надежды, что никогда не поздно вернуться и всё исправить, но Ларс гневно отмёл его, пробурчав несколько нелестных слов о вражеской пропаганде. Это могло означать только одно - где-то рядом находился его вполне реальный соперник в беспощадной схватке за душу Милли Джереми По. "И безнадёжной", - печально подумал демон, вспоминая приглушённый гогот и издевательские посвистывания коллег, провожающих его на задание. Встряхнув головой, Ларс даже стукнул себя по лицу, чтобы вернуться в успокаивающую его измученный разум колею ставшей за долгие тысячелетия привычной ненависти к окружающим. Он ненавидел начальство, равнодушное к чаяниям ветеранов сверхъестественных войн, ненавидел человечество, с одной стороны погрязшее во грехе, а с другой всё никак не дающее Адским Владыкам получить их долгожданную добычу, чтобы погрозить кулаком Создателю, доказав порочность его творения, ненавидел Небеса и ангелов с их самодовольными рожами, песнопениями и лицемерной добродетелью, ведь ни для кого не секрет, какие чувства испытывает тот же архангел Гавриил к Пандемониуму и его Властителю... и именно с этими мыслями, дав ненависти поглотить себя и смазать ноющие раны своего сознания, он сделал последний шаг и, привалившись к стене, стал подглядывать из-за угла за своей целью и её собеседником, отринув самую возможность размышлений о том, что где-то глубоко внутри него тихо плачет в темноте утративший свет Надежды сын Божий Лиросаэль.

Сандро тепло улыбнулся.
- Хех, давно меня так не называли. Думаю, как раз эти самые полгода..
Парень нахмурился, пытаясь припомнить, на какой именно ноте они прекратили общение. Не то, чтобы он не помнил этот момент, скорее, ему хотелось вновь ощутить то, что он тогда испытывал, глядя на эту милую белоснежную девушку. Наверняка часть этих раздумий отразилась на его лице на сотую доля мгновения.
- На самом деле, я все это время периодически вспоминал тебя.. Ну, вспоминал время, когда мы общались. Эти все прогулки, разговоры.. Знаешь, ведь в этом мире на самом деле так мало людей, которым ты готов вот так взять и открыться, искренне, без всякого желания выглядеть лучше или хуже в их глазах. Просто потому, что тебе этого хочется.
Алекс провел рукой по волосам, переваривая только что сказанную им самим фразу. Поняла ли девушка то, что он имел ввиду..
- В общем, мне жаль, что мы прервали это... общение. - он посмотрел Милли в глаза, улыбнулся, - знаешь, в моей жизни сейчас многое поменялось. Эдакая переоценка ценностей. Знаю, банально и скучно звучит, но это так и есть. Я словно копался у себя в душе, перебирал всякое старое завалявшееся барахло. Раздумывал над каждой вещью, выкинуть это или оставить.. И наткнулся на тебя. Ну, на то, что нас с тобой связывало... Ты ведь меня понимаешь, да? Конечно понимаешь! Ты всегда могла меня понять лучше, чем я понимал сам себя, ей Богу!, - Алекс замолчал, затянулся, выдохнул в сторону от Милли. Посмотрел на девушку, посмотрел на сигарету в руке, - Да, надо бы завязывать. Мерзкая привычка и крайне прилипчивая. Не начинай ни за что!

- Я-то не начну. Мне сам дым сигаретный противен.
Она оттолкнулась от стены лопатками и прислонилась уже плечом, как-то внимательно и даже пристально вглядываясь в лицо Сандро. Поменялся? Не особо. Каким был, таким и остался.
В душе Милли поднялась старая обида. Каким бы зверёк ни был белым и пушистым, время от врпмени он тоже показывает клыки.
- Знаешь, если б ты хотел со мной общения, не заморачиваясь по поводу, как ты выразился, "казаться лучше или лучше в чьих-либо глазах", ты мог бы позвонить. Мой номер у тебя всегда был.
Она чуть наклонила голову, не сводя свербящего взгляда с кудрявого юноши. Что не так? Переоценка ценностей? Ну, это конечно, здорово, но зачем ради этого ждать целых полгода? Непонимание перекрывало всю злость, и, хоть взгляд её не поменялся, выражение лица приобрело вид укора, как старшая сестра смотрит на младшего брата, за чьи проказы отругали её.
- Что происходит? Зачем ты пришёл? - Милли провела пальцами по лбу.

Реакция Милли не стала для Алекса неожиданностью. В ответ на предпоследнюю реплику девушки, он лишь немного удивленно поднял брови, но через секунду на его лице снова появилась теплая дружеская улыбка.
- Да, с моей стороны было немного неправильно прерывать наше общение вот так. Но.. Мне тогда начало казаться, что наши отношения стали более..хм...запутанными.
Парень сделал глубокий выдох, в котором сквозило частичка раскаяния.
- Ты ведь знаешь, Милс, в своей жизни я в первую очередь ценю именно людей, которые её наполняют. А с тобой мы разошлись сне сколько по-английски. - снова улыбка. - ты много доя меня значишь, Милли. Чтобы это понять, мне потребовалось время. И вот я здесь. И хочу задать нескромный вопрос. Ты сейчас с кем-нибудь..встречаешься?

Тудук.
Сердце отчаянно ударилось, словно раненая птица, о грудную клетку.
Тудук.
И провалилось в живот, ухнуло и отдалось уже там.
Тудук.
"Встречаюсь ли я... С кем-нибудь?"
Тудук.
"Не может быть, не может быть, НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, не может..."
Тудук.
"Обними меня обними меня обними меня обними..."
Тудук.
- Н-нет, - Милли постаралась сохранить спокойное выражение лица, но чуть дрогнувший голос её мог выдать.

Кастиэль вышел на улицу вслед за парочкой – погружённый в собственные мысли ангел несколько отстранённо прислушивался к беседе людей. Он по-прежнему не видел в поставленной задаче конкретных проблем, всё так же не понимал, какую роль играет во всём этот парень… Александер.
Как ни старался хранитель обнаружить подвох, но ни в поведении Милли, ни в словах девушки, ни в окружающей обстановке – нигде он не видел угрозы. С огромной вероятностью ангел мог утверждать, что душа девушки и без того принадлежит Небесам – у неё не было по-настоящему серьёзных проблем, не считая небольшого конфликта эмоций. За свою не слишком длинную жизнь она не совершала смертных грехов – настоящих, а не представителей того нелепого списка, что ежедневно воспевают священники в храмах. Религия в качестве проявления Веры Кастиэля всегда поражала.
Ангел по-прежнему не видел необходимости вмешиваться. И он ушёл бы, если бы не увиденная в нитях судьбы неопределённость. Что-то всё-таки здесь было не так. Что-то приближалось. И у Кастиэля начинали появляться первые подозрения.

- Как жаль! - ответил парень. В его голосе слышалось облегчение. Напряжение, которые он испытывал в начале их разговора, растворилось в прохладном предрассветном тумане. - На самом деле я пришел не просто так, Милли. Видишь ли, в моей жизни сейчас происходят кое-какие перемены, как я уже говорил. Ты могла бы встретиться со мной еще раз, в более подходящей обстановке? Я хочу кое с кем познакомить. Для меня это будет очень важно...
Александер вновь замолчал на мгновение.
- Было бы здорово, если бы ты тоже пришла не одна. Компания будет лучше приватной беседы, уж поверь.
Сигарета в его руке давно истлела. Александер молчал, периодически посматривая на девушку. На губах застыла теплая полуулыбка.
- Я поеду, пожалуй. Вторые сутки на ногах.. Договоримся на эту пятницу?

- Зачем ты спрашивал, встречаюсь ли я с кем-нибудь, а потом решил, что мне лучше прийти не одной?
Взгляд испепеляюще зелёных глаз уже буравил парня насквозь где-то минут десять. Опять эти "кошки-мышки". Милли уже и забыла эту противную черту характера Алекса - идти наперекор своей собственной логике.
- И что бы было, если б и встречалась? Как от этого могло бы измениться знакомство? Где связь?