Потерявшиеся в лесу | ходы игроков | Укрытое ивой

Тропа давно осталась позади. Зачем Лагот сошел с нее и бросился в лесную чащу, зачем петлял он сейчас меж деревьев в поисках спасения? Не лучше ли было подчиниться судьбе и остановиться? Его никто не любил в монастыре. Вот исчезнет он здесь и сейчас - никто не хватится. Только небо поблагодарят, что от нахлебника избавило.

- Так остановись, остановись! - Шептал лес.
- Сгинь, пропади! - Кряхтели коряги, цепляя за ноги.
- Умри! - Ухнул филин с дуба.

Но Лагот не сдавался. Не сдавался, когда деревья ставил подножку корнями, не сдавался, когда ветви оставляли уродливые отметины на его лице, не сдавался, когда земля уходила из-под ног и он кубарем катился в овраг, не сдавался, когда разбивал колени. Ведь сдаться он боялся еще сильнее.

Его трусливое упрямство не осталось не вознагражденным: деревья расступились, обнажив широкий диск водной глади, озером раскинувшийся поперек пути "селедки". Озеро было широким - не меньше храма, а то и двух в ширину. Поверхность озера словно зеркало отражала звездное небо, деревья и самого Лагота. Парень опасливо подошел к ней и провел по воде рукой. отраженное небо покрылось рябью, но озеро не поддалось и не открыло тот, что скрывалось под водной толщей.

В центре озера росла ива. Ее худенький ствол торчал прямо из воды, отчего создавалось ощущение, что дерево просто плывет по озеру, позабыв об участи деревьев стоять смирно. Листья ивы были алого цвета. Они притягивали внимание, завораживали, отвлекали. Лагот был поглощен увиденным, не мог отвести взгляд. Он даже не сразу заметил, что в ветвях ивы кто-то сидел.

Приглядевшись, он различил человеческую фигуру.

Завороженный переливающимися отблескам звезд и мерным покачиванием алых ветвей, Лагот встряхнулся, едва увидел человека. Хотел было закричать "помогите", но открыв рот спохватился. Кто это? Что он там делает? Неужели местный? Или может его тоже загнали в это озеро? Трясясь от страха паренек мельком обернулся, глянул в лес. Темень кромешная, и как только ноги не сломал когда бежал? И крики эти... Жуть берет! Наверняка, будь здесь кто из взрослых, он бы только хмыкнул и казал что-нибудь вроде "да ну, филин ухнул, а ты уже обосрался со страху?" Да вот как бы не так.... Он же ясно слышал, как птица грозила ему! Как кряхтели коряги, желая схватить, убить его! Выпить все соки! Пошарив по земле он постарался найти каменюку, что бы чуть что не пустой рукой бить. Это так он мелкий, а если булыжником по башке звезданет то ух, убить может! Или в собаку кинуть! Хотел было покичиться перед тем гаденышем с палкой, но... Спаси и сохрани, да он же тут один-одинешенек остался! А паренька поди сожрали уже... И девок тоже. Но... Он же не виноват! Он же не бросил их! Они сами там остались, ишь, кружочки рисовать удумали. Бежать надо было! Да и чем бы он и помог... Глупые они... А он сам? Трус, удравший прочь и бросивший всех или же так и надо? Кто быстрее сообразил, тот и спасся?
Мучимый угрызениями совести, Лагот сжался в комок, словно бы хотел стать точкой, спрятаться от всех.
Нет-нет-нет!!! Так нельзя! Так его найдут, поймают! Нельзя останавливаться! Сам не понимая почему именно, паренек продолжил движение вдоль берега. Тихонько, крадясь, вздрагивая от каждого звука и через шаг оглядываясь. Как там этот на озере? Сидит все... Эх, далеко же он забрался - сам Селедка, хоть и был дразним рыбою и вроде как неплохо плавал, но так далеко бы не заплыл. Да и что там потом под ивой делать? Хотя если палку какую взять может и доплывет... Нет, лучше уж сначала просто по бережку пойдет, посмотрит.

Лагот продолжил идти по берегу, изредка кидая взгляд на дерево. Всякий раз он искал фигуру в ветвях и находил ее на прежнем месте. Вот он прошел десять шагов, а фигура в ветвях на прежнем месте. Прошел двадцать и вновь увидел ее там же. Человек в ветвях даже позу не поменял. Возможно, ему и дела не было до мальчишки, что решил озеро обойти кругом.

С удивлением Лагот обнаружил, что обошел уже четверть озера. То есть, пройди он по берегу еще столько и сможет увидеть дорогу, которой пришел, с другого берега. Нет, конечно Лагот не в два шага прошел это расстояние, но и озеро ему казалось куда больше. Впрочем, что значит расстояние в волшебном лесу? Быть может, ему только кажется, что озеро огромно, а на самом деле он пытается обойти маленькую лужу? Только проверить он это все равно не сможет, а значит, придется верить в то, что пожелает лес. Отбросив ненужные мысли, Лагот вернул заплутавший в отражении на водной глади взгляд к иве.

Паренек застыл, его сердце быстро и громко забилось. Фигуры, что сидела на ветвях, нигде не было. Лагот начал озираться вокруг, но как он не всматривался, как ни искал, он не мог никого увидеть ни в воде, ни на берегу.

Испугавшись, паренек рванул в лес, спрятался за ближайшее дерево и уже оттуда продолжил наблюдение за озером.
Куда собственно бежать было опять непонятно, как ровно и от кого, но спокойствия это не добавляло.
- Скорей бы рассвет... - тихонько прошептал Лагот и затих, наблюдая.

- Ну, рассвет еще не скоро. - Ответили сзади. - Так что у тебя есть время полюбоваться на звезды.

Пульс Лагота зашкалил, аж в голове помутилось. Он поклясться был готов, что никто к нему со спины не подходил и шагов он не слышал. Потому голос за спиной напугал его до чертиков. Лагот подпрыгнул на месте, руки сами потянулись вверх и, нащупав толстые ветки, крепко вцепились в них. Не успело и сердце ударить, а паренек уже восседал на дереве и таращился на "темную силу", решившую трусливо подкрасться к нему со спины.

В полумраке меж деревьями он сумел разглядеть человеческую фигуру, в которой его распаленное лесным мраком воображение тут же узнало черты сидевшего в ветвях ивы человека. Но теперь этот человек был ближе и Лагот нагло пользовался возможностью разглядеть его. "Темной силой" оказалась девчонка от силы на год-два старше него - это Лагот определил по росту (девчонка была этак на голову его выше). Еще у "темной силы" были длинные прямые каштановые волосы, которым позавидует любая городская модница, карие же глаза, тонкий вздернутый нос и тонкие бледные губы. Лицо у "темной силы" было слегка вытянутым, с острым подбородком. В общем, "темная сила" на темную силу то и не походила. А походила она на обычную деревенскую девчонку, худую от работы и недоедания, ласковую от солнца и материнской любви. Да и простое деревенское платье, - белое, парадное, - совсем не вязалось с образом древнего лесного зла. А вот голос "темной силы" Лаготу не понравился. Такой же, - немного пацаначий, - был у Ларки в монастыре, а она была той еще задирой и интриганкой. Как самая старшая среди монастырских детей она всегда получала от взрослых права, ее голос всегда весил больше. А уж пользоваться этим она умела.

"Темной силе" акробатический номер Лагота пришелся по душе. Зайдясь смехом, она присела на ковер из гнилых листьев.

- Чего ты туда залез!? - С трудом спросила она, вытирая следы и давясь хохотом. - Я ведь не кусаюсь!

- Фух, так кто ж знал? Да и чего ты так подкрадываешься? - С явным облегчением в голосе бурчал Лагот слазя с дерева. Залез-то за секунду, а как вниз, так вот все руки об кору ободрал. Но все равно, не прыгать же? Землю-то не видно, еще брякнешься об камень какой... Кстати камень. Пошарив ножкой по земле, Селедка поискал свою каменюку и снова взял ее в руку.
- А ты кто вообще? Чего здесь делаешь? И как так через озеро перебралась да не намокла?

Девчушка смерила взглядом Лагота, словно он попросил поведать ей сокровенную тайну целого мира и сейчас оценивает, достоин ли паренек такого знания. Очевидно, паренек оказался достоин, потому как "темная сила" соизволила ответить:

- Меня Розой звать. И это мое озеро. А ты кто такой, что бродишь по темному лесу? Часом, не охотник ли? - Вопрос прозвучал серьезно, но в глазах Розы Лагот прочитал улыбку. Или думал, что прочитал - в сущности ничего не поменялось.

- Неа, не охотник... Да и вообще не хотел. Слушай, может скажешь, как из лесу выйти? Ты вон вроде местная получаешься. - На одном выдохе протараторил Лагот, а сам подумал, что что-то с ней не так... Озеро вон ее, сама ходит-бродит посреди ночи. Не нормально это.

Улыбка сошла с лица Розы. Посерьезнев, девушка устремила свой взгляд куда-то вверх, словно сквозь темную крону хотела увидеть звездное небо. Повисло молчание. Затем, словно компенсируя возникшую тишину, Роза расхохоталась высоким надрывным смехом.

- Глупый что ли? В любую сторону иди не сворачивая - лес и закончится! - Закончив смеяться, девушка отвернулась и вновь замолчала.

Вздрогнув от смеха, Селедка попятился. Издевается. Точно ведь издевается! Да и разве нормальные люди будут в таком лесу жить?
- Д-да... Точно, а я и забыл... Ну, пойду я тогда... - Бормотал он широким кругом обходя незнакомку и намереваясь вновь углубиться в лес.

Роза не ответила, только руки на груди скрестила. Паренек решил, что в таком случае его ничто не держит и ему следует поспешить удалиться. Но едва Лагот поравнялся с девушкой, до его слуха долетел неясный возглас, смысла которого он разобрал. На всякий случай остановившись и сжав камень покрепче, парень напряг слух.

- Не уходи... - Услышал он полный слез голос Розы. - Останься, хоть на минуту... Давай посмотрим на звезды - я не хочу больше любоваться ими одна!

Девушка повернулась к Лаготу, в ее глазах дрожащим огоньком сияла решимость.

- Останься. Пожалуйста, останься! Пусть не на год, не на день, так хоть на час, на минуту! Озеро красивое и спокойное, но ему никогда не заменить людей! Пожалуйста! - Теперь Роза кричала так громко, что ее голос эхом ходил по лесу, звенел у водной глади и, казалось, сотрясал небеса. - Останься, останься, останься! Молю, останься! Я никогда никого не молила, никогда не просила - ты первый! Прислушайся же и останься!!!

- Так это... Ну... В общем... Пора мне, пора! - Бессвязно бормотал Лагот, отступая все дальше в лес. Девичьи слезы были неприятны, парень опять чувствовал себя мерзавцем и трусом, что оставляет товарищей позади, но за свою недолгую жизнь он уже крепко усвоил простую истину - своя рубашка ближе к телу. Фиг от них от всех дождешься помощи, да и сам он тут никому помочь не сможет, а значит надо бежать, спасаться самому! И неважно что там какая-то девка плачет! Ишь скучно ей там, небось и сама проживет, не сожрут, а вот самого Селедку... Ух! К черту эту хныксу!

Бросив все, Лагот стремглав помчался обратно в лес. Он вновь позволил лесу себя окружить, окутать, опутать прелым воздухом и мертвецкой тишиной. Позади осталось и озеро, и хнычущая девушка - Лагот бежал прочь. Он бежал туда, где, как он думал, его не настигнет неумолимая воля зловещего леса. Вскоре все звуки остались позади, окромя тех, что Лагот принес собой. Почувствовав длань навалившегося одиночества, парень сбавил темп. Очень хотелось остановиться и перевести дух, да только недоброе предчувствие не давало покоя. Поэтому пусть свой мальчишка продолжил уже шагом.

Он шел уже довольно долго. Не видел ничего кроме молчаливых и гордых деревьев; не слышал ничего кроме собственных шагов; не думал ни о чем кроме побега. Со временем он стал замечать, что все повторяется: деревья, шаги, его помыслы - все ходит по кругу. Вот уже который раз Лагот видит одно и то же, слышит одно и то же и это вызывает у него одни и те же мысли. Время свернулось, словно старый половик, закрутилось и остановилось. А какой смысл во времени, если все равно оно приведет к одному, какую дату, какой час не выбери? Существование паренька замкнулось в кольцо, из которого он не мог выбраться, как бы отчаянно этого не хотел. Поэтому, когда под ногой что-то щелкнуло, а после кольцо обжигающей боль сошлось на его лодыжке, он неожиданно для себя обрадовался. Значит, не умер еще и тело, а не дух плутает в зачарованном лесу.

Опьянение от маленькой победы над лесом его временем прошло, а на его место пришла отрезвляющая боль. Пронзительный мальчишеский крик растревожил лесной покой, пробудил самые древние и ужасные части леса и потух где-то в дали. Лагот припал к земле, ощупывая лодыжку. Так уж вышло, что парень не заметил в темноте старый медвежий капкан и ступил прямо в него. И теперь его нога была зажата между кривыми железными скобами. Но это пол беды. Лодыжка неприятно пульсировала и с каждым пульсом у парня темнело в глазах. Недобрый знак. Быть может, кость перебита. Но никогда нельзя знать наверняка.

Споткнувшись на бегу, парень даже не понял, что собственно произошло. Миг странной, полубезумной радости осознания своей реальности сменился такой же реальной землей, об которую парниша брякнулся мордой, а секундой позже накатила и совсем уж неприлично реальная, раздирающая боль из захваченной капканом ноги.
- ААаааААаААААААааАААаАа!!!! Боже бобоги! АааАаАааа!! - Ревел Лагот во всю глотку, размазывая сопли по юному личику, обезображенному гримасой боли, страха и отчаяния. Ничего не соображая от ужаса, парень попробовал сесть на жопу и своими ручонками вызволить ногу из западни.

Крик Лагота эхом разнесся по лесу, вызвав недовольное ворчание лесной живности. Где-то залаяли собаки. Стараясь не обращать внимания на боль, парень схватился за ржавые зубья капкана и попытался открыть западню. Не тут то было. Тугие не хотели поддаваться, а каждая попытка их ослабить сопровождалась пульсирующей болью в ноге. Несколько раз из-за боли Лагот бросал это занятие и шумно дышал, стараясь прогнать быль и мысли о предстоящих мучениях. Но все было тщетно. Лагот возился с капканом, а он не ослабевал. Вдобавок, собачий лай стал громче и норовистей. Тут бы парню порадоваться - псы без охотника не ходят, да только екало что-то сердце при мыслях об охотнике, живущем в заколдованном лесу.

Паренек бросил попытки высвободиться лишь когда из кустов показалась матерая гончая сука. Завидев парня собака ощерилась и взвыла. Вскоре на зов явилась и остальная стая - десяток псов различной масти: все одинаково голодны, все злы и раззадорены. Эти собаки не остановятся сами и нет рядом охотника, чтобы их остановить.

Но когда первая собака кинулась вперед, случилось чудо. Из лесу стрелой выскочил человек в монашьих одеждах и со всей дури зарядил псу по его дурьей башке раскуренным кадилом. То-ли курил он его неверно, то-ли было так задумано, но из кадила во все стороны брызнули искры, что из жаркой печки. Искры разлетелись во все стороны: на листву, на деревья, на собак. Везде где эти маленькие мотыльки садились тут же занимался огонек. Собаки взвыли пред огнем, как и полагается животным. В страхе стая попятилась назад, под защиту лесной тьмы. Не прошло и минуты, а стая уже исчезла из виду.

Теперь у Лагота была возможность разглядеть своего спасителя. То был старый монах. Седины на его голове не было видно, ибо монах брил ее до блеска, однако его борода и усы не содержали в себе темного волоса.

- Чего ты позабыл в этом лесу, мальчик? - Спросил монах, наклоняясь чтобы помочь освободить Лаготу ногу. - Лес - не место для игр.

Завидев псов, парень и не думал успокаиваться - наоборот, только громче завыл, каким-то странным, даже жутким смертным воем, точно чувствуя свою скорую кончину окончательно утратил разум. Странный дядька, лихо размахивающий пламенным кадилом и осеняющих тварей святыми, вероятно, искрами ничуть не мешал Лаготу выть от дикого ужаса. Да он даже про ногу-то свою забыл, охваченный истерикой и вселенским, всеподавляющим отчаянием. А вот когда обладатель занятной лысины, что так мило сияла, отражая свет догорающих огоньков, подошел к нему, парнишка, охваченный паникой, постарался было отползти в сторону, но капкан по прежнему крепко держал его за ногу и ничего из этой дурной затеи не вышло. Потрепыхавшись еще немного в траве, Лагот до крови прикусил губу от боли в ноге и более-менее пришел в себя.
- Незнаюююю!! Я большеее не бууудуууууу!!!! - Позорно разревелся он, не в силах сделать что либо еще.

- Понятно. - Пробормотал монах. - Идти сможешь? Тут неподалеку есть монастырь. Там позаботятся о твоей ноге.

С этими словами монах стал осматривать ногу Лагота. Его тонкие крючковатые пальцы касались ноги парня, вызывая там волны боли, а сухой беспристрастный голос интересовался, больно ли. "Больно ли?" - волна боли прошла от щиколотки до колена. "Больно ли?" - казалось, кость Лагота разбивается на сотни маленьких острых осколков, рвущих ногу изнутри. "Больно ли?" - в глазах у Лагота потемнело.

Наконец, монах прекратил экзекуцию.

- Вижу, дело серьезное.

Подвывая и скуля от боли, точно побитая собака, Лагот кое-как поднялся. Точнее монах просто поднял его за шкирки, после чего пацан точно клещ вцепился в его одежду. Захлёбываясь от слез, боли и страха, парень сбивчиво пытался рассказать о своих похождениях в темном лесу. Получалось плохо, но его это мало волновало - главное хоть что-нибудь говорить, только бы не слышать зловещего скрежета мрачного леса.
Пока монах тащил его, Лагот все старался уверить себя в том, что все эти страхи ему только почудились, что не было никакого заколдованного озера, кричащих в темноте детей и их непонятного, сверхъестественного ужаса. Нет, он просто заблудился в лесу... Просто заблудился в лесу...

Монах то и дело продирался через кусты, переходил вдоль бурные потоки, перескакивал ямы и небольшие расселины. Вариативность окружающего пейзажа навязчиво наталкивала на мысль, что служитель попросту ходит кругами, потерялся как и мальчишка. Быть может, он тоже не знает куда идти, чтобы выбраться, но боится признать это. Однако, все сомнения растворились в мягком лунном свете, когда деревья наконец изволили выпустить путников на лужайку. Взгляду Лагота открылся простецкий монастырь, сложенный из лесной древесины. Вокруг храма ютились небольшие аккуратные грядки на которых томились в ожидании сбора урожая овощи.

Монах опустил Лагота на землю и тот сделал несколько шагов к монастырю. Боль в лодыжке теперь не занимала его разум; она затаилась где-то далеко и теперь едва заметно сверлила сознание. Врата храма распахнулись и из темного помещения явилась фигура в монашьей робе.

- Брат Бахус, кого привел ты в нашу обитель?
- Заплутавшее дитя, - ответил монах, что привел Лагота, - нашел его средь леса в окружении стаи собак. Думал дать приют ему в нашем доме.
- Хорошо. - Монах обратился к Лаготу. - Добро пожаловать в наш скромный дом, дитя. Однако, хоту предупредить, что живем мы небогато, еду выращиваем сами. Самим едва хватает. А потому нахлебника в доме держать не сможем. Согласен ли ты приобщиться к очищающему мысли и деяния труду?

- А? Д-да? - Ответил перепуганный парень, точно то ли не расслышал, то ли не понял сути вопроса. Мысли в его голове кружили, словно рассерженные осы, сбивая столку и не давая сосредоточиться ни на чем конкретном. Что он здесь делает? Что за это за лес? Почему нога, которая казалась перегрызена капканом, уже почти не болит? А что с другими детьми? Где он вообще? Неужели он опять будет жить в храме? А если они узнают, что он сбежал? Точно ведь узнают, поди тогда вернут его обратно... И почему они не зажигают свет? И не спят? Что монах делал в лесу? - Голова раскалывалась от кучи вопросов, но Лагот кое-как сумел выделить главное.
- Дяденька, а мне домой же вернуться надо! Маменька же волнуется поди, как же я без них? Вон с утра блуждаю, только за ягодами пошел, а там лес, жуть, я никогда так не пугался! А тут... А потом волки!

- Всякому делу свое время. - Ответил монах. - Не пойдешь же ты средь ночи через лес искать дорогу? Обожди в храме до утра, а с новым днем я отведу тебя к тропе, да укажу куда идти.

Монахи потащили Лагота в свою обитель. Монастырь оказался не таким уж просторным. Небольшая молельня с почерневшей от времени иконой посреди была центральным помещением здания и совместно выполняла функции прихожей и обеденной залы. Из молельни можно было попасть в махонькие кельи и кухоньку, изъеденную печным смрадом. По всем этим помещениям монахи провели Лагота подробно описывая ему всю их историю вместе с кучей других интересных до зевоты фактов. Не пустили парня только до лестницы в кухоньке. Лестница уходила вниз и, судя по всему, вела в подвал. Ну подвалом меньше - быстрее уснешь.

После экскурсии монахи разделили с парнем скромный ужин и постелили ему в молельне. Парень готов был отойти ко сну, когда дверь в одну из келий приоткрылась и оттуда показался брат Бахус.

- Сделай одолжение мне. - Шепотом попросил Лагота он. - Сходи в подвал, что на кухне. Дверь заперта, но вот ключ. Там скрывается пиво, что мы с братом приспособились варить в этой глуши. Принеси мне бочонок. Да не смотри на меня так, бочонки у нас небольшие - с жирную добрую кошку иль малого порося. Брат мой не одобряет вечернего возлияния, но я что-то уснуть не могу. Только смотри, не бери те, что у двери. Они еще не созрели. Ищи такой бочонок, чтоб крышка казалось вот-вот выпрыгнет под напором. Это хороший. Мы такие обычно подальше задвигаем, где прохладней.

Лагот послушно спустился в подвал, как его брат Бахус попросил. Да только никогда потом и не возвратился. Странным образом исчезли и монахи, что в монастыре обитали. А сам монастырь с восходом солнца обратился прогнившей избой, в которой человек не хозяйничал не меньше века. Только говорят, что вскорости из того лесу выбирался щуплый старик. И хоть волосы его были что серебро, взгляд его был что у ребенка. Поговаривают еще, что старик тот после никак угомониться не мог - возвращался в лес каждую ночь, словно искал там что-то.

Только вот не узнать, правда это или нет. Старик, как поговаривают, из лесу однажды так и не вернулся. А у деревенских языки длинные, да лживые. Одни говорят, что старик с демонами связался, да душу им отдал, а в лес на поклон ходил. Другие скажут, что старик смирнее монаха был и что в лесу ему ангел явился. А третьи с три короба про лес наговорят. Вот и верь им потом.