Потерявшиеся в лесу | ходы игроков | Дорога в лесу

Побежали дети, надеясь чёрный выход найти. Но оказались в тупике. Стол. Трон. Трон? Присмотрелся парень. И правда. Трон. И мертвецы. Странные, кстати. И эти, и те, что в комнатах валяются, и конюх. Лежат. Будто спят. И не разлагаются даже. Наоборот, будто к бою готовятся.

Одна из близняшек прочитала надпись. Джонни задумался. Как в сказке, получается. Сядешь. И мёртвые восстанут. И пойдут того, с тесаком, мертвяка мочить. Хорошо. Только вот не нравились мальчику "во веки веков" эти. Получается, сядешь и всё? Потом не встанешь? Или встанешь, но уйти не сможешь? Печальная перспектива. Столько всего ещё в жизни не сделано, эх. И бабушка... Как она одна-то?

Решил Джонни не садиться. По крайней мере, до тех пор, пока иной шанс спастись есть. И девчонок спасти. Зашептал парень торопливо, боясь, как бы мясник не услышал:
- Возвращаемся в комнату. Вылезете в окна. И бегите! Я мертвяка отвлеку!

В своей шустроте пацан не сомневался. В прошлую встречу дети гораздо быстрее трупака оказались. Чья бы там рука у него не была.

- Нет, Джонни! - Рая схватила парня за руки. - Мы должны бежать вместе! мы тебя тут не бросим! Не смей так даже думать!

Взглянул Джонни на девчонку. Твёрдо. Жестоко. Страшно? Так, наверно, мельник на жену смотрел, когда не наливала. Смит-старший на свою - точно. Так глядят люди, вбившие себе в голову что-то. И не собирающиеся отступать. Миг. Другой. Сказал:
- Бегите! Я догоню.

Рая встретила взгляд Джонни и отшатнулась. Глаза ее блеснули непролившимися слезами, но она не стала плакать. Она закусила губу, молча взяла сестру за руку и попятилась к окну. Шаг, второй - сначала медленно, потом быстрее. Потом окно. И уже вылезая, обернулась и заявила:

- Только попробуй не догнать, я тебе устрою. - Вот так, и еще пальцем погрозила.

Проводил Джонни девочек взглядом. Хотелось верить, что они и без него не пропадут. И что действительно догонит. Шансы были.

Дождавшись ухода близнецов, направился ко входу. Мясника встречать.

У самого выхода из бараков Джонни замер и аккуратно высунулся в дверной проем. Чудовище было все еще там, переминалось с ноги на ногу около выхода, не зная куда пойти дальше. Поигрывая тесаком в руке, оно вертело головой и отрывисто рычало - тихо не проскочишь. Пока что Джонни не волновался за девчонок - они выбрались наружу через окно с обратной стороны барака. Монстр не увидит их, пока не обойдет здание. С другой стороны, девочки тоже чудище так просто не увидят, пока не начнут рисковать, выглядывая из-за угла.

Юный Смит продолжил изучать противника. Было в нем нечто такое, что беспокоило его сейчас. Какие-то отличия в позе, движениях, от того чудища, что предстало перед ними на лесной тропе. Скоро Джонни понял что же зацепило его внимание. Оказывается, деревянный меч оказался эффективен супротив супостата: в месте, куда пришелся удар, осталась рваная зияющая дыра. Из дыры сочилась какая-то темная дрянь, выпирали тухлые внутренности и... свешивались человеческие останки. Останки были свежими. Не было на них ни следов гниения, ни заметных повреждений. Вообще казалось, что монстр целиком проглотил кого-то и даже не заметил. А разрежешь пузо - он выскочит счастливый и невредимый.

Высунулся Джонни. На мясника поглядел. Стоит мертвец, с ноги на ногу мнётся. Видать, потерял детей. Из пуза гадость всякая сочится. Не зря, наверно, парень его мечом ткнул. Ишь какая дырень. Жаль само оружие потерялось где-то. Но ничего.

Сжал Джонни рукоять настоящего клинка. Как дыру увидел, так и сжал. Если деревяшка такое наделала, то железяка поди ещё пуще трупак сей повредит! Но тесак... Тесак он да. Таким получишь - к праотцам мигом отправишься. А значит, у Смитти был только один удар. В своих способностях его нанести мальчик не сомневался. В прошлый раз получилось же. Крикнул:
- Эй, туша!
Страшно, но голос не задрожал. Кажется.
- Сюда иди!
И, убедившись, что мертвяк заметил, в бараки начал отступать, желая заманить его внутрь. Меч из ножен потянул, встречая. Проход освободится. Девчонки смоются. Клинок разрежет брюхо. А дальше? Что будет, если чудовище не умрёт? Джонни не хотел и боялся об этом думать. Да и времени особо не было.

Яра выскочила в окно, присела, потянув за собой Раю и зашептала ей в ухо,
- Ты видела, что там написано? Видела? Надо сесть на этот трон! И нам помогут! Понимаешь? Главное сесть и этот мерзкий бурдюк лопнет! И вообще этот замок будет наш. Нам же все равно жить негде и тетке мы не нужны, сама понимаешь, а тут - и она обвела рукой вокруг, - Может быть наш дом! Это как в сказке про уснувшую принцессу... Пойдем, Рая, а то убьет он Джонни и нас потом тоже...

У Раи загорелись глаза.

- Точно! - и как это она сама не догадалась! Она бы точно догадалась, но Джонни так посмотрел, что она сбилась со всех мыслей. - Точно, Яра! Давай, как только это страшилище отвлечется, так мы сразу залезем обратно, и на трон, да? Вместе, да?

И Рая осторожно заглянула в окно. Что там творится?

Если чудовище и упустило появление во дворике парнишки с мечом, то после крика Джонни в его осведомленности не приходилось сомневаться. Уродина неуклюже повернулась к мальчишке, расплескивая вонючие жидкости из брюха.

- Где... та?... - Прорычало оно, делая несколько шагов в сторону Смита. - Где.... глаза?!!

Исторгнув гневный рык, бурдюк с тесаком увеличил скорость. Его по-детски нелепые шажки в сторону Джонни становились все шире и шире, ноги уродца двигались все быстрее. Мясник перешел на бег. И пусть бег жирного гниющего уродца, на ходу теряющего внутренности, выглядел нелепо, бежал этот уродец скоро и ловко. Джонни едва успел отскочить назад, когда массивная туша на большой скорости влетела в дверной косяк, надломила его с характерным хрустом (толстая туша была заметно больше дверных проходов), а потом, приложив нечеловеческое усилие, протиснулась внутрь.

- Где... она?!!

Как-то без лишних раздумий Джонни понял, что "та" и "она" - это одна из близняшек. А, может и обе, кто знает, умеет ли мертвяк считать. Следующим откровением стало осознание того, что сбежать не выйдет. И не из-за скорости урода, оказавшейся несколько больше предположений мальчика. А из-за угрозы девочкам. Которая не исчезнет, если оставить чудовище в живых. Следовало убить его здесь и сейчас. Иначе...

Мысли о собственной смерти куда-то отступили. Остались только Джонни и монстр. Крикнул парень, весело и отважно, надеясь, что трупак отвлечётся:
- Позади тебя!
И, воспользовавшись тем, что он занят, как минимум, дверным проёмом, подскочил поближе. И рубанул по брюху. Сверху вниз. Своих-то сил таким клинком орудовать не хватит.

А потом меч бросил, чтобы движениям не мешал, и, стараясь не попасть под ручищу и тесак чудища, да спиной к нему не поворачиваясь, назад отскочил. Вглубь бараков. Подальше от существа. Поближе к трону. Уставился на бугая внимательно, наблюдая эффект от нового удара. И, снова крикнул, стараясь его внимание обратно привлечь:
- Ахаха! Я соврал! Здесь они, туша! - мотнул головой куда-то за спину себе. - Попробуй, подойди!

И бежать со всех ног приготовился. Туда. Назад. В уже знакомую комнату. Из мёртвых близняшек и вечных веков Джонни выбирал последнее.

Едва чудовище повернуло свою голову (что казалось невозможным при такой короткой шее), Джонии подскочил к уроду и со всей дури рубанул того по пузу мечом. В пылу схватки и без того горячая кровь парня закипела, так что ладони обожгла холодная рукоять оружия. Джонни даже не успел ощутить веса меча, когда поднял его с плеча, не почувствовал и сопротивления, когда сталь врезалась в гнилое брюхо. Он даже не сразу понял что ударил. Только вываливающиеся из утробы чудища внутренности вперемешку с чьими-то останками напомнили ему о том, что пора воплощать в жизнь вторую часть его плана.

Джонни развернулся и побежал к комнате с картой. За его спиной раздавался полный боли и ненависти рык, но Смит не позволил себе даже оглянуться на него. Второй попытки не будет. Дважды на один трюк мясник не купится. Добравшись до комнаты с троном, Джонни захлопнул дверь и в спешке оглядел комнату в поисках материала для баррикад. Так уж вышло, что кроме трона и стола с картами в комнате мебели не было. Трон Джонни отмел сказу - кусок камня такого размера ему не сдвинуть. А вот стол отлично подходил для задачи. Смахнув под неодобрительные взгляды со стороны застывших на коленях лучников карты на пол, Джонни схватился за столешницу и потащил стол по полу. У самой двери он опрокинул его на бок, чтобы отодвинуть было сложнее, и со всей силы налег на него, придвигая к двери вплотную. И вовремя. Едва он закончил, с другой стороны послышались тяжелые удары по двери. Чудовище что было дури колотило по стонущему от натуги дереву. Этак дверь долго не выдержит.

***

В окно девчонки смогли увидеть массивную тушу чудовища, рыскавшего во дворе. Увидели они как замерло оно на мгновение, заметив паренька. Услышали его рык, но не смогли разобрать слов. едва прорычав что-то, уродец бросился к баракам и пропал из виду. Но можно было догадаться, что до барака он добежал по тому как здание ходуном заходило.
Затем до девчонок вновь донесся вопль чудища, на этот раз полный злобы и обиды. Не успел еще вопль затихнуть, а в коридоре уже промелькнул Джонни, от чудища убегавший. Прошло еще немного времени и девчонки увидели и само чудище, спешившие наказать своего обидчика. Было оно не в лучшей форме: длинные кишки, свисавшие из распоротого брюха волочились по земле, цеплялись, путались под ногами. Однако, уродливая тварь не думала пытаться вернуть их обратно. Все его мысли были сконцентрированы на худощавом мальчишке, посмевшем встать на ее пути. Не стоило и думать, что оно пощадит мальчика, когда доберется до него.

- Ну что? К трону? - прошептала едва слышно Яра, стараясь не дай бог не привлечь внимание чудовища. Подзабытый, стертый другими эмоциями страх вернулся с новой силой. В животе противно подрагивало, хотелось забиться в какую-нибудь норку, закрыться одеялом, заткнуть уши и думать, что все это пройдет само, но нельзя же бросать Джонни, так геройски бросившегося отвлекать эту мерзость от них.

- Да! - так же шепотом ответила Рая. - Бегом! - и сама удивилась, что ей почти не страшно. То есть, конечно, страшно, но не очень. Больше противно - она даже зажмурилась, когда чудище, волоча вываленные внутренности, мелькнуло в проеме двери. - Только... Погоди, так неправильно! надо всем вместе! Ой, там по-моему оно ломает дверь! А Джонни там заперся! - Вот тут Рае стало страшно. Почему так всегда происходит? Джонни не должен погибнуть, нет, так нельзя! - Что же делать! Яра, слушай, давай его запутаем, это чудище! Ты выглянешь в одну дверь, а я в другую, и убежим! Пока оно будет туда-сюда метаться, Джонни что-нибудь придумает и выберется!

Еще два удара сотрясли дверь, вырвав одну из петель из косяка. Джонни приготовился к бою. Еще удар и дверь треснет. Уродливому великану не станет труда отбросить тяжеленный стол в угол. Тогда парню придется полагаться лишь на себя. Но удары почему-то стихли. Сквозь удары собственного рвущегося из груди сердца Джонни услышал неразборчивый хрип чудовища и его тяжелые шаги. Что привлекло уродливую бестию?

***

Мясник уже разносил тяжелыми ударами дверь в щепы, когда в коридор по разные стороны от него выскочили одинаковые как две капли воды девчонки. Им даже не пришлось ничего кричать: чудовище заметило их и принялось рычать и вертеть головой в замешательстве. Воспользовавшись этим, обе девочки припустили в разные стороны, оставляя чудовищу все меньше времени на раздумья. Осознав, что не сможет догнать обеих, мясник развернулся к Рае и побежал за ней, волоча тесак.

Казармы сотрясались от тяжелых шагов урода, когда он гнался вслед за девчонкой. И хоть он был неожиданно проворен для своего роста, узость коридоров и проворность Раи не позволяли ему догнать свою жертву. Девочка свернула в одну из комнат, предчувствуя скорый побег через окно. Яра уже ждала ее там, с другой стороны; протягивала руку, готовая помочь выбраться наружу. Вот только словно подчиняясь чьей-то злой воле, Рая споткнулась в паре шагов от окна и кубарем покатилась по полу. Не теряя ни секунды, чтобы осмотреть оцарапанные колени, она вскочила на ноги. Но было поздно. Грузное чудище уже вломилось в казарму, протянуло толстую руку, схватило Раю словно тряпичную куклу и потянуло обратно в коридор.

- Не сбежишь, не сбежишь, - довольно урчало оно, волоком таща упирающуюся Раю к выходу.

Удары стихли. Джонни выждал несколько секунд, слушая удаляющиеся шаги чудовища. Слегка отодвинул подпирающий дверь стол. И аккуратно выглянул в образовавшуюся на месте вырванной петли щель.

Какое-то время Джонни не видел ничего кроме серой стены напротив. О присутствии мясника говорили лишь глухие тяжелые шаги, от которых сотрясался пол здания. Так было, пока массивная фигура не подошла ближе. Стал различим тошнотворный запах подгнившего мяса, довольное урчание урода и негромкий по сравнению с его топотом голос Раи (или Яры?). Спустя секунду Джонни увидел и девочку: гигант тащил ее за лодыжку по полу. Девочка брыкалась, пыхтела в попытках освободиться, пальцами пыталась уцепиться за щели в полу, взвизгивала, когда чудовище небрежно подтягивало ее к себе.

Моргнул Джонни. И ещё раз. Расплылся его мир. На ватных ногах мальчик отодвинулся от двери. Застыл на несколько мгновений. И, твёрдым шагом, к трону подошёл. Взглянул на него. Кулаки сжал. Задышал тяжело. И уселся.

Едва он сел, до его ушей донесся протяжный колокольный звон, похожий на тот, что раздавался временами с церквушки в его деревни. В воображении парня тут же возник огромный медный колокол, в который неистово молотит звонарь, предупреждая о каком-то грандиозном событии.

В сею же минуту ожили безмолвные скелеты, плоть обернула голые члены, рваная одежа на них вернула себе былое великолепие. И теперь пред Джонни преклоняли колена два мужа грозных, войну и смерть видавших.

- Командир! - Сказал один из них. - От имени войска нашего славного форта пред тобой колена я преклоняю и приношу присягу. Я, Лестат из Эйбы, клятву тебе приношу, что служить буду верой и правдой, не предам, не ослушаюсь приказа. Буду отныне я твоим телохранителем, другом и военным советником. Как и я весь форт обещает служить тебе верой и правдой, покуда путь твой жизненный не заведет тебя в темные воды откуда нет возврата.

Налетел сквозняк, непонятно как возникший в помещении. Воздух больно хлестал по лицу и Джонни зажмурился, а когда вновь открыл глаза, его тело оказалось закованным в тяжелый доспех. Такие Джонни видел лишь на картинках к сказаниям о войнах и славных похождениях рыцарей. Парню не хватало лишь шлема, чтобы полностью походить на героя из старых книг.

- В форте объявилось чудовище. - Тем временем отрапортовал Лестат. - Прикажете напасть на него?

Моргнул Джонни опять. И ещё. И ещё. Глаза потёр. Зажмурился. Выслушал, что Лестат говорит. Отворил очи:
- Прикажу. Девочку спасти. Чудище уничтожить. Приступайте, - моргнул опять. Взгляд с одного на другого перевёл. Добавил: - Пожалуйста!
Веки вновь сомкнул. Опёрся на правую руку. Вдохнул глубоко. И выдохнул, с едва заметным стоном.

Рая вопила и брыкалась, пытаясь извернуться и пнуть чудище куда-нибудь. В живот, в глаз, в ухо, в ногу. Она бы его укусила, но он был такой отвратительно мерзкий, и так смердел, что у неё щипало в глазах и ком подкатывал к горлу.

- Отпусти меня, ты, мерзкий! ты, тварь вонючая! Отпусти! - девочка вспомнила про нож, который дал ей Джонни. Она выхватила его и стала беспорядочно размахивать, пытаясь ткнуть монстра побольнее. - ООТПУСТИИИ!!!!!

В первое мгновение Яра замерла от ужаса, крик замер в горле. расширившимися от ужаса глазами она, бесконечно долгое мгновение смотрела, как чудовище утаскивает Раю.

В следующее мгновение она уже была в комнате и, выхватив так предусмотрительно взятый нож побежала следом за монстром и сестрой.
- Отпусти ее, гад, отпусти! - девочка била ножом в руку, которая тянула Раю, при этом стараясь не попасть по тесак чудовища.

Мясник не обращал внимания на попытки Яры освободить сестру. Получив желаемое (или то, что так сильно на желаемое походило), он словно отгородился от всего мира и сейчас самозабвенно шел вперед, не обращая внимания ни на ножевые уколы в руке, ни на крики за своей спиной.

Идиллия для лесного чудища окончилась когда двери в казармы синхронно открылись и коридор заполнился солдатами из гарнизона крепости. Их было так много, что яблоку было негде упасть. Солдаты кольцом окружили мясника, не давая тому идти дальше. Лесное чудище не оценило такого поворота событий. Казалось, тупая злоба, проступившая на его лице, сочилась из каждого шва на его лоскутном теле. Коротенькая ручонка напряглась, покрепче сжимая тесак и пошла вверх, занося грозное орудие над солдатами.

Только гарнизон был не лыком шит. Тесак мясника не начал еще пускаться, как несколько храбрецов кинулись на чудище, мечами прорубая себе дорогу через гнилую плоть. Мясник издал протяжный рев, бывший лишь тенью того грозного рычания, что дети слышали в лесу; бросив Раю, он освободившейся рукой словно путник от мошкары принялся отмахиваться от окруживших его врагов. Тщетно. Гарнизон крепости состоял из сильных ловких и отлично натренированных солдат. С кошачьей ловкостью они уходили от неуклюжих замахов урода; крепче камня были их щиты, когда принимали на себя удары ржавого тесака.

Эту битву лесному уроду не выиграть - это понимал даже сам мясник. Поэтому он предпочел затянувшейся схватке бегство и, проявив недюжинную для гнилой туши ловкость, бросился к окну, словно надеялся что его жирный зад пролезет в узенькое отверстие даже не зацепив рамы. Тем не менее, побег ему удался: массивное тело мясника просто проломило стену казарм и неуклюже вывалилось во внутренний дворик форта. Насколько возможно быстро при его комплекции, мясник поднялся на ноги и дал деру к обещавшим защиту каменным стенам. Должно быть, уродец думал лишь о том, как проскочить через главные врата, чтобы вновь оказаться в своей стихии. Вот только лучники были уже готовы к этому. Выстроившись в ряды у казарм, они как один натянули тугую тетиву подожженными стрелами и по команде Лестата Эйбийского пустили стелы во вражину.

Одна из стрела пронзила тушу в районе сердца, однако чудище не остановилось, не пало на месте. Когда вторая стрела пробила ему голову, что перезрелую тыкву, мясник даже не замедлил ход. Зато когда одна из стрел с хрустом вонзилась ему колено, монстр упал на землю. Но урод был все еще жив, все еще трепыхался, цепляясь за оставшиеся в нем крохи жизни.

Солдаты Джонни окружили чудище, намереваясь исполнить приказ командира. Сейчас, покалеченное и не способное стоять, оно не представляло угрозы для тренированного бойца. А потому те безбоязненно погружали мечи и копья в противную плоть мясника. По кусочку отрезали они от подыхающего гада, чтобы не дать ему вернуться в этот мир. И когда кусочков осталось слишком мало, чудище исторгло из себя вопль, полный боли:
- Неет!? Не забирайте!!!! Не забирайте!!! Я собирал! Долго! Как я без этого вернусь?!...

Договорить чудище не успело - кто-то из солдат ударом секиры окончил его страдания.

Как только рука чудовища ослабела, Рая тут же вывернулась, грохнулась на землю, ободрав коленки и локти, и быстро-быстро поползла в сторону, вскрикивая и дергая за руку сестру:

- Яра, скорей! Скорей отсюда! - То и дело оглядываясь, боясь, что вот оно вырвется и вновь помчится за ними.

И лишь оказавшись в безопасности, Рая привалилась спиной к какой-то стене и разрыдалась, уткнувшись лицом в согнутые коленки и размазывая слезы ладошками.

Яра, всхлипывая от бессилия и пережитого ужаса подхватила сестру под руку и, отбежав на безопасное расстояние и обняв сестру тоже разрыдалась.

- Все закончилось, закончилось, - словно заклинание повторяла она, гладя сестру по волосам.

Когда эмоции вылились слезами, девочка огляделась с непониманием глядя на множество солдат вокруг,
- А где Джонни?

- Все закончилось, да! - Рая подняла голову и сквозь пелену слез посмотрела на сестру. - Я не могу поверить, - она всхлипнула. - Оно меня почти сожрало! Господи, какая же я дура! - девочка утерла нос и щеки. - Это была дурацкая идея. Неужели оно сожрало Джонни?! - Рая вздрогнула от предчувствия, холодком пробежавшего в груди. - Яра, побежали! Надо его найти!

Солдаты! Откуда они пришли? Так вовремя!

Рая склонилась к уху сестры и зашептала:

- Яра, а откуда взялись солдаты? Я ничего не поняла...

- Возрадуйтесь! - Лестат отделился от ровного строя лучников и торжественно подошел к девочкам. - Милостью нашего господина вы будете избавлены от всех проблем за стенами нашего славного укрепления. Так говорю от его имени я, Лестат из Эйбы. Идемте за мной. Надобно представить вас господину, которому вы жизнью обязаны.

Воины выстроились в шеренги, плечо к плечу. Копья, мечи, луки, арбалеты, а где и голые кулаки взметнулись в небо в слепом порыве; звенящее троекратное "ура" изорвало остатки покоя форта и радостным эхом укатилось куда-то в лес. Лестат, сгибаясь в три погибели, словно нагрузил на спину не один мешок муки, повел терзаемых нехорошими предчувствиями Раю и Яру обратно в казарму.

Предчувствия сбылись. Военный советник привел девочек в комнату с троном из камня на котором восседал теперь, словно царь, Джонни. Но теперь он был не в деревенской рубахе, как обычно ходят мальчишки, а в сияющем доспехе. Лицо его было немного бледным, губы плотно сжаты. Должно быть, не так легко ему далось сесть на трон, как могло показаться с первого раза.

Лестат почтительно отошел и преклонил колено пред своим господином.

- Джонни... - Прошептала Рая. - Трон...

Она будто разом утратила внутренний стержень, что держал ее даже в минуты паники и ужаса. Ноги ее разом ослабели, и она уцепилась за сестру, чтобы не рухнуть. Новый незнакомый Джонни в блистательных доспехах... Как теперь себя с ним вести? Казалось невозможным завизжать и броситься ему на шею со слезами и смехом.

Рая изобразила неуклюжий реверанс и, заикаясь, проговорила:

- Спаси... бо, гос...подин. Мы... бес... конечно вам... приз... нательны ... за ... спа... сение.

... Было решено, что девочки останутся в форте. Лес не тронет потеряшек, укрывшихся за толстыми каменными стенами, коль воля властителя тех земель на то будет. Не познать им ни горя, ни лишений среди призраков прошлого, связанных обетом со старыми камнями. И да будет так, ведь не малая цена заплачена за такой исход.

По решению нового хозяина в честь девочек устроили пир. Вино на том пире лилось рекой, столы ломились от яств. Смех воинов разносился по темной чаще, пугая даже жирную аки грязь тьму. Только новый хозяин форта был мрачнее тучи. Не тянули его ни веселья, ни пьяная кампания, ни байки умудренных жизнью вояк. Сидел он на своем троне, руку головой подперев и хмурился невеселым мыслям, словно беду почуяв.

Крики, пьяные драки и всеобщий разгул стихли лишь под утро, когда солнце едва показалось из-за горизонта. Но не от того, что солдаты валились спать где стояли, а от того, что наземь повалившись, обращались они пеплом и исчезали с дуновением ветерка. Когда же последний солдат сгинул, пришла очередь и древнему камню испариться с утренней росой. Волшебный замок исчез, забрав с собой своих обитателей.

Много позже никто уже и не вспомнит тех детей, что в лесу потерялись.