Мелодии путешествий. | ходы игроков | Space Is the Place

Иден-6. Простой аграрный мир земного типа на окраине Новой Терранской Федерации. Именно здесь, уже более десяти лет живет Фарсер - когда-то бывшего военного техника, ныне старшего механика небольшого ремонтного бюро. Гораздо меньше жалование, да и условия не те, что тогда, но что поделать? Ведь Фарсер печально известен своей непосредственным участием в создании торпед класса ЦАС. Не знаете что это такое? В неведении блаженство, говорят. Но не в данном случае, потому что это самое страшное оружие когда-либо изобретенное в наше время. ЦАС означает Циклонический Атмосферный Сжигатель, а ее цель простая - полное и ультимативное уничтожение ВСЕХ форм жизни и атмосферы на планете, превращая ее в безжизненный кусок камня на орбите. Или в вечно горящий кусок камня, в зависимости от состава атмосферы. Это оружие дало шанс выиграть Федератам против Республиканской армии, и поэтому мы сейчас живем не в Объединенной Республике Миров. И как спросите такое страшное оружие было создано? Эта история для другого раза. Может ее вам сам Фарсер расскажет, если захочет. Благодаря ЦАС, Фарсер прославился как человек, что создал оружие, убившее миллионы людей. Проклятый и забытый, он ушел в отставку туда где его точно никто не найдет.

На Иден-6 никто не знает Фарсера и о его печальной славе. И может это к лучшему, ведь в неведении блаженство.
В один прекрасный день (на Иден-6 практически каждый день хороший - но недостаточно для мира-курорта) Фарсер, возвращаясь с работы, обнаружил у своего дома космический корабль (бывший тяжелый истребитель Федерации, серия Защитник. Надежная боевая машина, при правильном уходе способна прослужить лет сто. Такие перестали выпускать уже как лет двадцать назад, заменив более современными Патриотами. Корабль не то чтобы сильная редкость, но нечасто встретить можно) и странную парочку - неуклюжего и на вид крайне хрупкого робота и очень раздраженную девушку лет двадцати. Завидев тебя издалека, она пошла к тебе на встречу. В принципе миловидная девушка, но в целом не в твоем вкусе.

-Ну наконец-то вы соизволили появиться! Я уж думала что мне придется возвращаться в космопорт, чтобы там те кретины содрали втридорога за ремонт. Мне советовали вас как хорошего и недорого спеца,во что мне не верится в этой дыре. Так, плачу тысячу за ремонт этого ведра с болтами, у него проблемы с движком и атмосферным контуром. - она указала на Защитника. Сейчас внимательнее присмотревшись, ты понял, что его лучшие дни позади: краска места облупилась, видно слишком много вмятин и грубой сварки. Орнамент на крыльях местами затерся и расплавился. Оружие до сих пор выглядит внушительно, но не похоже что хозяйка ухаживает за своим кораблем. Сердце просто обливается от того, как гордая боевая машина докатилась до такой жизни. Прям совсем как ты...
-Ну чо? Беретесь или нет?
В общем, ремонт выйдет явно больше тысячи. И это еще не видел сам движок.

Когда-то его звали по другому. И жил он на другой планете, в совсем другом доме. Конечно-же, намного лучшем. Да-да, со всеми удобствами. Его любили, уважали, перед ним даже пресмыкались, стремясь погреться в лучах славы. А теперь он - просто техник Фарсер, даже без фамилии, ибо на всю эту богом забытую станцию слежения живых техников, да не военных - раз-два и обчёлся. Почему же, спросите вы? Все очень просто. Многие люди, создававшие оружие раньше и продолжающие делать это и по сей день, говорят, что они - лишь инструмент чистого знания, который дает людям, военным генералам, средства. А как ими распорядятся - не их, конструкторов, дело. "Я создал оружие, а на курок нажимают другие." Знаете, очень удобная позиция. Она идет от конструкторов дальше - к инженерам. Да, наши станки сделали бомбу - но ведь если бы не приказы, мы бы положили её в "долгий ящик", или же вообще забыли о ней. Вплоть до солдата, который говорит, что его разум - не хочет, а рука - стреляет, так что это рука виновата, а не он, сам человек. Кто-то так может. Кто-то нет. Фарсер - из вторых.

Очевидно, что у такого оружия все испытания могли быть только лабораторными, а не полевыми. И все очень надеялись, что до реального применения не дойдет. А вот не судьба. Силы орбитальной обороны Гермионы-2 пропустили бомбу до верхних слоёв атмосферы, где она и сдетонировала строго согласно расчетам. Фарсер видел, что потом осталось от тех миллионов людей, что были на поверхности планеты. Видел, и не мог забыть. Каждую ночь эти картины снова и снова приходили к нему, и не помогал ни гипноз, ни врачи, ни алкоголь, ни тяжелые наркотики. Убивая живых людей, ты убиваешь часть живого человека в себе, становясь бессердечной куклой. Как андроиды-ремонтники, которых Фарсер поставил на "сохранение состояния", уходя домой из центра технического управления. Ну, если так можно было назвать будку, обитую старыми листами железа, со скрипящей дверью и прямоугольной дырой вместо окна.

Старик шел домой, замотанный в свой старый, потрепанный плащ, из-под которого виднелся замызганный комбинезон, и курил одну за другой сигареты. Легкий ветер развевал полы плаща, гоняя по полю сорванные с цветов лепестки. Эта планета... Такая свежая и молодая. Как вон та девушка. А Фарсер - такой старый. Прямо как этот боец, спустившийся с орбиты на стоянку с потрескавшимся от времени покрытием рядом с его домом.

Фарсер остановился, медленно поднял свою левую руку на уровень лица, всматриваясь в небольшой экран, проектирующийся на запястье. Датчики под площадкой считали геометрию, посчитали вес, провели наружный анализ агрегата... Да. старичок, сколько же ты полетал за свою жизнь? Что ты выдел и мог бы рассказать? Солнце пригревало обшарпанный корпус, согревая краску в том месте, где должен был бы быть бортовой номер, если бы эта девчонка (или кто-то другой, у кого она приобрела эту развалюху) не нарисовал бы там яркую мордашку с цветными волосами и яркими большими глазами, в зрачках которых отражалось небо. Судя по весу, боезапас там исчерпан под ноль, впрочем, и топлива тоже осталось не шибко много. Дюзы двигателей всё еще оставались теплыми, создавая теплое марево над посадочной площадкой, размывая контуры покрытых луговой травой гор позади. "Что, тоже куришь, старичок?". Видимо, и в самом деле проблемы с движкой, коли до сих пор не остыли. А ведь девчонка говорит, что ждет уже давно. Хотя... Молодые. Для них и пять минут уже - гигантская задержка. А вот для него время растягивает от одной смены операторов на другом конце линии связи до другой - а это по пару месяцев, строго по контракту. Пять минут, день, неделя - все единой. И все одинаково.

Фарсер вынул сигарету и щелчком пальцев отправил её в полет на обочину скромной тропинки, ведущей с горы к его дому.

- Добрый день, юная леди. И тебе привет, железяка. - обратился техник к прибывшей парочке, скинув с головы ветхие дырявые лохмотья, обозначавшие, должно быть, капюшон. Местное солнце не очень любит бледнокожих, а учитывая количество светлых дней на этой планете, ничего удивительного, что лицо Фарсера было сильно загорелым, и седые брови, борода и волосы сильно контрастировали с цветовой палитрой кожи. - Я человек старый, и привык к старым манерам, к старым методам ведения переговоров. Так что будьте добры начать заново - и так, как это привык делать я.

Старик снял перчатку без пальцев с правой руки и протянул её незнакомке:

- Меня зовут Фарсер, а вас? А заодно представьте своего спутника, а также этого летуна. Я вижу, вы замалевали номер. Угнан? Куплен у пьяного прапорщика? Найден брошенным где-нибудь в районе Оруэла-5, после той провальной орбитальной атаки в 6321-ом?