Old world blues | ходы игроков |

- Богиня, что сделать нам с оставшимися людьми? - Спросил Эйтлиф все тот же голос. - Шаман мертв, но не тебе ли не знать какую часть их тела пожелают отведать боги?

В голове девушки вдруг молнией промелькнуло понимание. Эта ситуация... Словно в каком-нибудь историческом романе - туземцы, белый человек, которого приняли за бога... Из горла Эйтлиф выскочил истерический смешок. Она вдруг подумала, что была еще одна вещь, которую ей стоило понять еще ранее. Они мертвы! Они все мертвы! И отец, и мать, и горожане, и люди в фургоне, и каннибалы, и даже сама Эйтлиф мертва... Вдруг, почти выронив гитару из рук - Эйтлиф в последний момент аккуратно положила её на землю - девушка подняла руки к небу, и громким, прерывающимся голосом, возвестила:
- Боги мертвы! Отчайтесь, ибо они давно мертвы! Их спалило солнце, задушил ветер, утопила вода и не приняла земля, но убили друг друга они сами! И вы - мертвые глупцы, если поклоняетесь мертвым богам!

Каннибалы недовольно зароптали. Эйтлиф не могла расслышать отдельные голоса - становясь громче и громче, они сплетались в единый возмущенный гул, подобный жужжанию пчелиного роя. Ох, девушка только-что потревожила самое большое гнездо пчел-убийц в своей жизни.

Среди дикарского жужжания то и дело вспыхивали одинокие крики, полные боли и ненависти. "Ведьма", "демон", "чудовище" - самые легкие слова, которыми дикари окрестили девушку. Странно, что до сих пор они не набросились на нее и не разорвали ее на клочки, как собирались сделать всего несколько секунд назад. Нет. Они, не смея приблизиться, обходились лишь не слишком изобретательной бранью.

Эйтлиф, спокойная и уверенная в своей правоте, снова подняла гитару. Держала её девушка совершенно неправильно, но это её не волновало. Мрачная и торжественная, хотя и ужасно грязная, Эйтлиф задала совершенно невинный, заполняя долгие паузы между словами дерганием гитарных струн.
- Это, все, или, вы хотите, еще, о чем-то, спросить, меня?

Крики каннибалов уподобились гулкому вою раненного животного. В них сосредоточилась агония целого поселения и агония это была поистине ужасна. Сквозь боль и страдания двух десятков нагих мужчин и женщин едва прорывался единственный, похожий теперь на комариный писк, крик. Эйтлиф поначалу пропустила его мимо ушей, но крик повторился. Несколько бесплодных попыток спустя, крик все же добрался до сознания девушки, где больно уколол ее "я" своей требовательностью и пронзительностью.

- Прикажи им отпустить меня! - Кричал Алекс.

Эйтлиф недовольно дернула струну гитары, и та отозвалась мрачным басом. На мгновение девушка задумалась о своем будущем, но ответ у Эйтлиф уже был - у неё нет будущего. Но сначала нужно было закончить кое-какие дела в настоящем. Девушка дернула ту же струну еще раз и недовольно прикрикнула на каннибалов:
- Потише! - Эйтлиф прислушалась к хору толпы. - И отпустите человека, раз он просит!

Каннибалы послушались и крики Алекса прекратились. Не прошло и нескольких секунд, а от него не осталось и следа. Бедняга улепетывал так быстро и так тихо, что Эйтлиф не сразу осознала его пропажу. Ну, все к лучшему.

Девушка дернула струну в очередной раз и та порвалась. Последнее, что она услышала - радостные крики бегущих в ее сторону дикарей.