[DAV] Алый тракт | ходы игроков | 1.3.Стальная паутина

Наконец дела с картами были улажены, и можно было приступать непосредственно к миссии. Теодорик встал с кресла и отвесил поклон хозяину шатра. Взглянув на остальных, он последовал за Ильдефонсо к выходу.

- В путь! - проговорил Силлак. - Не буду Вас более задерживать! Когда окончите приготовления,то дайте мне знать,что покинули границы лагеря каравана. И помните - я жду результата!

- Да пребудет с нами благословение ночи. - Пророкотал Коннор, попрощался с Силлаком и вышел из шатра главы каравана.
Приготовления? Да у него и так все готово. Разве что утвердить совместные действия и прикинуть общую стратегию. А там - видно будет.
Гангрэл вдохнул полной грудью свежий ночной воздух, глянул на яркие южные звезды.
- В путь так в путь.

Хотя Ильдефонсо и потратил некоторое время на сборы, в основном этими делами занимался его гуль, Маркос. Рыцарь же помолился немного об удаче своей миссии и скорейшем уничтожении еретиков и злодеев, затем встал и позвал к себе одного из охранников обоза. Тот, привычный к подобному, и давно служащий клану Ласомбра, послушно подставил жилистую шею. Вытерев кровь с губ, Ильдефонсо отпустил прислужника и позвал Маркоса, чтобы тот помог ему облачиться в полное рыцарское облачение. Это заняло больше всего времени, но наконец оба готовы были выдвигаться. Однако оставалось одно незаконченное дело. Найдя брата Андреаса, рыцарь сердечно с ним попрощался.
- Пожелайте мне удачи, мой друг, и скорейшего возвращения. Дела еретиков и бандитов ждут моего суда, и не должно мне медлить. Вас же прошу любезно присмотреть за сохранностью моих грузов, чтобы сердце мое было на месте, и мысли о важности моей основной миссии не отвлекали меня во время этого задания.

- Пусть сердце Ваше будет покойно, а помыслы погружены в суть вещей, которые прямо относятся к делу Вашему - ответил брат Андреас. - Я присмотрю за Вашим главным богатством, Ильдефонсо де Медина, а с остальным без труда справятся и остальные.
Нософорос неопределённо кивает головою то влево, то вправо. Не иначе как понабрался от долгого общения с сомнительными личностями странных жестов!
- С удовольствием обсужу с Вами еретиков, де Медина, после возвращения. Брату-госпитальеру и защитнику веры под водительством Святого Сантьяго Компостельского всегда должно развивать себя, упражняясь в размышлениях и созерцании порочности чужих догматов.
Воитель со скрытым за забралом шлема лицом хмыкнул.
- Мои братья по оружию слыхали, что Аквитанин направляет Вас на опасное дело. Для души, конечно, опасное, ибо наши тела уже давно во власти Врага и вырвать их из его цепких когтей - наш еженощный долг. И тем более странным мне кажется это изменение...
Служитель из Константинополя сжал в кулак руку.
- Сменить пусть даже и германца, но католика на странного и непонятного русича!
Нософорос тяжело вздохнул.
- Да-да, Ильдефонсо! Я болтлив и оправдываю славу своей Крови. Я знаю много более, чем может показаться! Вас в этом нелёгком деле будет сопровождать иной Сородич, который сведущ в вопросах религии.

Каинит принюхался.
- О! Чую его дух! Не буду мешать Вам, де Медина! Пусть Спаситель убережёт Вас!
Брат Андреас растворился в воздухе, а спустя несколько мгновений к шатру Ильдефонсо вышел Никифор Ярославович.

Де Медина сожалел, что не успевает расспросить госпитальера подробнее, однако уже видел новое действующее лицо.
- Приветствую вас этой ночью, - сказал он по-кастильски появившемуся из теней

Проверить сбрую лошади, подтянуть ремни подруги, - привычное дело. У седла - лук и колчан. Под рукой.
Меч в заплечных ножнах, топор в петле на поясе, кинжал за ремнем и два за отворотами сапог. В идеальном состоянии. Заточка безупречно. Полуулыбка полуоскал. Сталь, когти или зубы - возьмут свою жертву. В лунном свете зрачки расширены, взгляд плавно скользит вокруг, ноздри подрагивают, ловя оттенки запахов. Звериное чутье фиксирует их иначе, чем человеческое обоняние.
Шорох, тихое ржание. Вьючная лошадь недовольны, что её оставляют. Тихий рык Коннора и легкое прикосновение к морде замиряют расшалившуюся кобылу.
Гангрелл ведет боевую в поводу, на условленное место встречи. Надо еще обсудить общую тактику. Охота - она как месть, тщательно подготовится и выждать - если мир позволяет...

- И вам доброй ночи, хотя началась она не слишком для меня удачно - учтиво, кивнув, ответил Никифор на том же языке, - Я видел вас, но мы, кажется, не представлены? Мое имя Никифор, и я веду агнцев Божих в паломничестве в Иерусалим. А как ваше имя, воин, и что ведет Вас по пути к вратам града Господня?

К постепенно собиравшейся боевой группе подошёл неприметный старик. Черты его лица выдавали в нём уроженца Иберийского полуострова, а едва он принялся говорить как все моментально смогли понять,что он довольно долго жил в Арагоне.
- Доброй ночи, владыки ночи!
Поклон мужа был довольно серьёзен - седовласый склонился аж до груди, выразив немалое уважение Никифору, Ильдефонсо и Коннору.
- Я с вестью от караван-мастера - опираясь на клюку, проговорил он.
Одежды неизвестного были выкрашены в цвета Силлака. Сородичи не видели слугу раньше, но это и немудрено. Сколько не бросали они свои острожные и не очень взгляды, ухватить какие-то детали из внешности посланца было решительно невозможно.
Трость с крючковатым завитком обратилась в сторону бородатого Каинита, а уста произнесли речь для Ильдефонсо:
- К Вашему расследованию, сир, присоединится этот добрый господин. Брат Вильгельм Кейтель получил от своего родителя послушание и отбыл из лагеря мастера. Силлак Аквитанин рекомендует для этой задачи достойного Каинита.
Старец сделал ещё один почтительный кивок головы для бородача.
- Никифор, сын Ярослава. Пусть Вас не смущает неопрятный вид его платья да растительность на лице. Когда-то давно его знали как сына одного из священников Киева и уже тогда этот русич был хорош в своём деле. Пусть Вас не смущает его ортодоксальность! Ереси и религиозных кривотолков полным-полно в обеих частях некогда Святой Соборной и Апостольской Церкви. Он ряжен в подрясник не просто так - он поистине обладает многими знаниями, но они отнюдь не являются его для него горестями. Сей Каинит свободно изъясняется на латыни, каталонском и русском.
Седовласый выдержал небольшую паузу, а потом добавил заговорщицким тоном.
- А ещё Никифор крови Великого Изменяющего Плоть. Он способен на многие вещи.
Старик протянул Ильдефонсо клочок бумаги с каплями алой жидкости. Опознать её было очень легко.Именно этот напиток воины и монах пили в шатре у караванщика. Кажется, доверительных расписок и печатей Силлак не признавал.
- Это подтверждение истинности моих слов от Силлака Аквитанина.
Едва седовласый старец закончил бормотать свои речи, к собравшимся в путь-дорогу подъехал Теодорик Гаутульф. Его конь Слейпнир был ладно вычесан и вымыт. Позади вышагивал средних лет немец с копной светлых волос. Грубое лицо с парой неглубоких шрамов да простой меч в ножнах.
- Доброй ночи, братья! - проговорил Теодорик. - Доброй ночи, старче.
- Я готов! - с некоторой долей радости в голове, отчитался немец. - Кости бы размять, а то совсем в лагере затухли.

В некотором недоумении выслушал послание старика Ильдефонсо, но "печать и подпись" его убедили. Да и, в конце концов, узы крови священны, и на месте Вильгельма рыцарь так же не мешкал бы, выполняя указания Старейшин. А вот личность "заменителя" его и впрямь смущала. Не внешним видом, но своей религией... Ведь не зря святейший Папа предал анафеме восточные церкви! И количество разногласий было действительно весомым, что явственно означало ересь. С другой стороны, Ильдефонсо не мог не осознавать политического подтекста разделения церквей.
- Не сочтите за грубость, любезный... Никифор, - прямо заявил он, - я считаю раскол, приведший к появлению вашей церкви, опасным заблуждением, а саму так называемую ортодоксальную ветвь - ересью. И то, что вы будете помогать нам искать еретиков, мне кажется удивительным. Повторюсь, я не имею ничего против вас лично, но в вопросах богословия молчать мне не можно.
Он приветственно кивнул Гаутульфу.
- Приветствую вас, друг мой, вы слышали, что сказал сей почтенный старец?

- Позвольте с вами не согласиться, уважаемый, так и не назвавший свое имя, - с легкой иронией произнес Никифор, - в конце концов, православие идет из Константинополя, где христианство утвердилось в одно время с Римом, так что о ереси можно еще поспорить... Впрочем, сейчас не время и не место. Лучше поясните, в чем именно я должен оказать вам помощь? Неужто вы расследуете явление той нехристи?

- Меня зовут Ильдефонсо Мануэль де Медина, клан Ласомбра. Прошу прощения, я забыл представиться от удивления из-за резкой смены планов. А насчет вопросов веры, я и не ожидал, что вы сразу отречетесь от своих заблуждений, - покачал головой Ильдефонсо, его голос был полон грусти, но рыцарь не показывал осуждения или резкой неприязни, решив выяснить религиозный вопрос позже, и пока что проявить терпимость - однако, сейчас и впрямь не подходящая ситуация для теософских диспутов. По иронии судьбы, мы должны отправиться дальше по пути следования каравана, чтобы радикально решить вопрос с бандитствующими еретиками, которые представляют потенциальную угрозу для любого честного путника. Вам разве не сообщили суть дела?

- К сожалению, нет. Впрочем, это несущественно. Гораздо более волнителен вопрос, когда мы отправимся. Да и сведения об этих еретиках будут отнюдь не лишними, вы так не считаете? Что вообще о них известно?

- Я расскажу по пути, в таком случае, - кивнул де Медина, - вы готовы к поездке? Путь предстоит долгий.

Седовласый старик приветливо улыбнулся, сделал ещё один глубокий поклон и проговорил:
- Господь с Вами! Его благословение пусть пребудет с Вами! Ангелы Его пусть укрепляют Вас да помогают в нелёгком деле Вашем!
Посланец Силлака осенил себя крестным знамением и зашагал прочь.
В конце-концов, он свою задачу выполнил. Уже ничто не мешало группе отправиться в путь и решить важнейший вопрос для продолжения существования каравана.

- Что ж, думаю, мы можем отправляться, - задумчиво кивнул Никифор, когда ему подвели его лошадь, - в конце концов, для паломников я больше духовный лидер, нежели физический, и собственные нужды они в состоянии удовлетворить самостоятельно. Не будем же медлить - чем скорее мы начнем, тем быстрее я смогу вернуться к своим поискам.

.

Коннор поприветствовал Никифора кивком, припоминая их короткую беседу во время переполоха в лагере. К смене состава отряда он поначалу отнесся с некоторой настороженностью, но печати Силлака вопрос снимали. А вот Религиозный вопрос, поднятый Ильдефонсо шотландца не волновал. Замерев в обманчиво расслабленной позе, он ждал, когда, наконец, прелюдии закончатся и можно будет приступать к делу. Лезвие топора на поясе гангрела хищно ловило блик лунного света, и тот же свет отражался в прищуренных глазах с расширенными зрачками.
- Если разговоры окончены. - негромко, но с неизменной порыкивающей интонацией произнес Коннор, - то выступаем.

- Тогда, в дорогу! - воскликнул Ильдефонсо. Тотчас из теней появился смертный, облаченный в доспехи, который вел за собой бронированного коня. Его почтительное выражение на лице странным образом сочеталось с той ухмылкой, с которой он мельком взглянул на остальных Каинитов. Он помог рыцарю влезть в седло, эта помощь вряд ли была необходима на деле, но гуль выказывал таким образом свое рвение. Следом он сам вскочил на своего вороного, так и не издав ни звука.

Карты были собраны и подготовлены. Снаряжение проверено и перепроверено. Особые указания слугам и стаду оговорены.Наказы и просьбы друзьям и союзникам тоже без внимания не остались.
- Милорды - босой мальчуган лет пяти протянул к Вам пустую ладошку. - Посеребрите ручку на добрую дорогу! Благословит Вас Господь!

- Господь с нами, малыш, - ответствовал на это Никифор, налагая на мальчика крестное знамение.

- Помолись за нас, юное дитя, - Ильдефонсо протянул монету мальчику



Когда они отъехали, он обратился к остальным

- У нас есть два пути, один из них - более опасный, однако же и короткий. Я полагаю, нам негоже страшиться трудностей. Наоборот, на полном терний пути мы скорее столкнемся с теми, кого нам нужно обезвредить. Согласны?

Коннор бросил ребенку мелкую монету, и одним слитным движением вскочил в седло своего серого скакуна. В оскале-ухмылке Гангрела сверкнули длинные клыки.

- Попробуют уйти - догоним, - отозвался шотландец тем же негромким, хрипловатым голосом, - попробуют скрыться - учую. - он фыркнул.

Ночь раскрывала свои обятия. Запах охоты дразнил предвкушением близкого азарта. Сейчас едва уловимый, но от того, не менее сладостный. Серебро заливающее каменистую долину. Блаженная прохлада после духоты южных сумерек, чей след остается еще тогда, когда последний луч солнца скрывается за горизонтом. Дорога, в конце которой ждет охота. Цель. Добыча.

Воители выбрали опасный путь. Их сердца начинали биться в груди, а кожа розовела. На краткий миг бойцы вновь обретали черты людей, которыми они некогда были и которыми уже никогда стать не смогут. Вызов их чести и долгу, брошенный прямо в лицо, призывал вампиров к действию. Ретивые скакуны вздымали своими копытами комья земли, сменившиеся песчаными фонтанчиками, а потом начался тракт.
Сородичи и их слуги покинули лагерь Силлака и сделали шаг к неизведанному. Что ждало их там? Приведёт ли их видавшая виды дорога к славе и почестям? Быть может они досыта напьются крови своих недругов? Али они станут пеплом, что будет попираем рядами бесчисленных путников этой дороги?
Не было нужды осторожничать и поглядывать по сторонам. Рыцарь, воин и поп знали, что несколько километров пути им ничего не угрожает. Хлестнув кто по крупу, а кто и по боку скакуна, Каиниты поспешили навстречу приключениям.