Мичман Гюнтар Аккерман служил на Благочестивом Триумфе с самого рождения. В свои неполные 25 стандартных лет он достиг некоторых успехов на своей службе. Ещё мальчишкой он бегал по этим коридорам, потом помогал родителям, а с 15 лет уже проходил службу в составе команды.
Молодой человек сегодня ночью был вахтенным. Обход, проверка механизмов, консультация с когитатором по поводу состояниях тех систем до которых он не мог добраться напрямую. Всё как всегда. Рутина. Гюнтар знал, что "утром" намечается отбытие солдат. Мичман был несказанно этому рад. Солдаты эти были головной болью.. то дрались, то тащили что плохо лежало, то устраивали шумные вечеринки. Так что лично для Аккермана это было облегчением. Конечно, он глубоко уважал этих людей за их самоотверженную службу на благо Империума и во имя Императора, но, по его мнению, это было не оправданием для разного рода выходок.
Вот и сегодня, в вахтенном журнале Гюнтар Аккерман, мичман корабельной команды 20-ой палубы военного транспортного корабля под названием Благочестивый Триумф, записал: В тупике H23/65, были обнаружены двое неодетых солдат разного пола. Предпринималась попытка задержать обоих, но нарушителям удалось скрыться разделившись. Найти их по горячим следам не удалось.
----------------------------------------------------------------------
Если для большинства гвардейцев эта ночь была временем отдыха (хоть и не для всех спокойного). То технопровидец Гудвин Рокнел трудился в поте (если можно так сказать) лица. Весь вечер к нему подходили члены взвода и просили то установить, то подкрутить, то починить. Так что едва ли не всю "ночь" в мастерской раздавались свисты и визги машин и инструментов.
Из принятого от солдат 10-ого отделения, Рокнел начал с установки одноразового огнеметного заряда в гарду цепного меча сержанта, а затем поставил универсальный разъем для штык-ножа на оружие штурмовика и на лазмат медикая Баумана. Всё прошло как надо, быстро и качественно. Далее техножрец принялся за калибровку рукояти сержантского оружия, используя простой отпечаток ладони на глине.
А вот дальше возникли проблемы. Маленькая иконка Себастьяна Тора сделанная на Виталии, которую Ритхад хотел иметь в память о своей родине, создала столько проблем, что технопровидец буквально погубил оружие. Цепь теперь заклинивало. Громкий треск и скрежет привлек внимание мастера Орбинтура. Пять минут продолжался только стрекот на технолингве, после чего Арго сначала заставил Рокнела снять огнеметное устройство, а затем лично повел нерадивого подчиненного на склад менять оружие и по дороге наказал сделать работу до конца, раз уж тот взялся.
- Я прослежу за вашими действиями, энжинсир, - сухо добавил он, встав за спиной.
- Логика, друг мой, логика. Вначале сделать доводки оборудования. Потом переходить к более обстоятельным ритуалам. Совершенные ошибки и называют "опытом", - твердил без конца прописные истины главный технопровидец. От всего этого даже у самого ярого поклонника Омниссии могло появиться желание заткнуть ему рот.
В корпении над мечом (уже новым), энжинсир начал, на этот раз, с пресловутой иконки. Выбрав более удачное место, он смог совершить ритуал приваривания. Дальше пришлось повозиться с рукояткой. Модель с которой дела слепок в прошлый раз у Гудвина ещё осталась, но при наращивании материала на рукояти на этот раз возникли проблемы. После своих действий анализ постоянно показывал миллиметровые погрешности. Это не устраивало ни наставника, ни ученика. В конце концов Орбинтур, после долгих наблюдений, указал протеже на возможность исправить ситуацию. Хватило двух слов.
Постепенно устававший (дело уже было ранним "утром") Гудвин бился с последним довеском к сержантскому мечу. С экстерминатором. Арго уже оставил его, так что теперь он мог рассчитывать на себя. И Хаддона. Но вот парадокс, именно помощь этого, вечно сбоящего, сервитора помогла техножрецу успешно закончить работу и пойти на заслуженный отдых..