Просвет в облаках | ходы игроков | Глава 1. Время перемен

В затерянных среди бескрайних эльфийских лесов роскошных чертогах впервые за долгие века спокойствия и безмятежности царил страх. Паника и ужас разрывали ставшую уже столь привычной атмосферу умиротворения и гармонии. На изящном троне, состоявшем казалось, из замысловатого переплетения стеблей самых разных растений, восседала Аэриэнн, королева эльфов, по слухам прекраснейшая среди всех женщин мира. Стоит отметить, что истории о её красоте были не слишком преувеличены – эльфийка действительно очаровывала с первого взгляда, заставляя неподготовленных мужчин тонуть в безбрежных озёрах её чарующих глаз, что в сочетании с изяществом и грацией прирождённой королевы давало вполне определённый результат. Но сейчас в этих самых глазах явственно читалась тревога, Аэриэнн нервно теребила подлокотник своего «естественного» трона, периодически отрывая молодые листочки с некоторых стеблей. Как она не старалась, вернуть самообладание, сделать это всё никак не получалось – вести, принесённые верховным заклинателем попросту ужасали.

- Этого просто не может быть… - почти прошептала королева, дрожащим от волнения голосом, искренне радуясь, что её слабость видят лишь двое наиболее доверенных советников.
- Ошибки быть не может, госпожа, - заговорил Валаар, статный черноволосый заклинатель, уже сейчас, в столь юном возрасте, по эльфийским меркам конечно же, занявший столь значимый пост благодаря своим выдающимся способностям. В отличие от королевы, эльфийский маг оставался абсолютно спокоен и хладнокровен, ничем не выдавая терзающих его изнутри чувств - Это Орда, госпожа. Так докладывают разведчики с дальнего Юга, шлют отчёты почти не переставая, я проверил лично. Я видел их своими глазами…
Разъяснять присутствующим не потребовалось – каждый и без того понимал, что Валаар, следуя своим привычкам, воспользовался глазами какого-нибудь несчастного животного, спроецировав в него своё сознание. Но достоверность данных от этого отнюдь не уменьшалась.
Аэриэнн тяжело вздохнула, смирившись с жестокой реальностью. Отрицать очевидное дальше было попросту невозможно – необходимо было искать варианты решения проблемы. А Валаар продолжал, выкладывая всё разом:
- Они точно знают куда идти – движутся прямо сюда, хотя и не слишком быстро.

Голубые глаза королевы наполнились невообразимой болью, она обвела присутствующих преисполненным невыразимой печали взглядом – эльфы живут долго, воспоминания о трагедии былых дней всё ещё ярки в их сердцах. Вперёд выступил Лерроан, последний участник этого небольшого совета.
Облачённый в сверкающую броню, скованную лучшими эльфийскими кузнецами, молодой полководец сделал шаг вперёд, преданно глядя в глаза своей королеве:
- Госпожа, позвольте мы выступим против них. Сойдёмся в честной схватке, я лично поведу в бой лучших воинов…
Даже несмотря на плачевность ситуации, Аэриэнн слегка улыбнулась, оценив порыв своего главнокомандующего и заговорила, чистым, бесконечно мелодичным голосом:
- Нет, Лерроан. Вспомни Тэлая Э’Лараил, вспомни, что случилось тогда. Это та же Орда – полностью восстановившаяся, полная сил и тупой ярости. А мы – лишь тень былого величия нашей расы, залог того, что эльфы не исчезнут с лица земли навсегда. Столь опрометчиво рисковать мы ни имеем права. Ты знаешь, что нужно делать, Лерроан.
Светловолосый эльф кивнул, и, не медля более ни мгновения, направился к выходу из зала. Королева проводила его преисполненным нежности взглядом – в реальность её вернул холодный голос Валаара:
- Что прикажете, госпожа?
На лице Аэриэнн отразилась жесточайшая внутренняя борьба – ей предстоял очень тяжёлый выбор. Наконец, освобождаясь из плена терзающих разум мыслей, она тихо ответила:
- У нас нет выбора Валаар. У нас нет выбора. – и, уже громко и решительно, воистину королевским тоном, завершила:
- Пошлите гонцов к королям Альянса. Мы просим помощи.

[Следующая сцена содержит элементы жестокости.]

По затерянному в глубине теравийских лесов тракту во весь опор мчался одинокий всадник, облачённый в чёрную накидку с капюшоном, подол которой развевался на ветру подобно крыльям. Цокот копыт коня, несущегося безумным галопом, эхом разносился по просторам дремучего леса. Впереди виднелась деревня, для которой тракт был главной и единственной улицей - несколько десятков домиков сиротливо жались к дороге, словно спасаясь от деревьев, бесчисленными легионами возвышающихся вокруг. Заметив, что цель уже близка, странник натянул поводья, заставляя лошадь замедлить шаг.

В мгновение ока Элтон Файен оказался на земле, уже привычным движением проведя рукой по спине животного, посылая волну успокаивающей энергии через пальцы. Резким движением откинув капюшон, маг встряхнул гривой белоснежных волос, позволяя им серебристым водопадом рассыпаться по плечам. решительным шагом преодолев последние метры отделяющего его от цели расстояния, Элтон остановился посреди улицы, обводя гору трупов на земле ничего не выражающим взглядом - ни намёка на эмоции не отразилось на красивом лице мужчины. Нетерпеливо щёлкнув пальцами, чародей выпустил в пространство заряд энергии, призванный вспугнуть облепивших трупы падальщиков. С истошным карканьем многочисленны вороны взмыли вверх, с неохотой отрываясь от своей отвратительной трапезы.

Элтон, слегка поморщившись от ударившего в нос приторного запаха разлагающейся плоти, тяжело вздохнул, вновь оглядывая груду тел. Старики, женщины, дети... Почти два десятка, больше половины населения деревни, лежали посреди улицы, скончавшись от отвратительных и ужасным ран. Даже сейчас, когда плоть уже была изрядно подпорчена многочисленными падальщиками и беспощадным разложением, чародей явственно видел, что на большинстве из них не было заметно следов ужасной эпидемии, поразившей деревню. Походило на то, что люди, взбесившись во мгновение ока, набросились друг на друга, своих родных и близких, используя всё, что попадалось под руку - топоры, вилы, косы... Серые глаза Элтона блеснули в бессильной ярости, когда он заметил маленькое тельце девочки среди всего этого хаоса. Кому мог помешать ребёнок?

Вспоминая детали отчёта Крауца, Файен лишь покачал головой, отворачиваясь от душераздирающей картины. В некотором отдалении от остальных, уткнувшись лицом в землю, лежал крепкий широкоплечий мужчина, пальцы которого изо всех сил стиснули рукоять топора. Усилием воли перевернув его тело, маг поморщился при виде лица, беспощадно обглоданного лесными жителями, отнюдь не брезговавшими мертвой плотью. Краткий осмотр помог определить причину смерти - колотая рана в районе живота. Элтон опустился на корточки, внимательно осматривая ранение - не нужно было быть экспертом, чтобы понять, что удар был нанесён не топором или вилами. Зондирующий импульс позволил определить примерный диаметр ранения - вывод о чём-то вроде рапиры, или шпаги, столь любимой мэтром Михаэлем, напрашивался сам собой. Конечно, это ни о чём не говорило - Крауц упоминал в своём отчёте, что местные жители, словно обезумев, принялись убивать друг друга - не исключено, что это была всего лишь самозащита. Но что-то заставляло Элтона думать иначе.

Оглянувшись, беловолосый маг бросил прощальный, преисполненный сожаления взгляд, на мёртвого ребёнка, девочку, которая уж точно была никоим образом не виновата в случившемся. Чувствуя, как глубоко внутри закипает ледяной гнев, Элтон, более не оглядываясь, начал методично по очереди проверять дома. Во многих из них он находил тела мёртвых уже людей, с ног до головы покрытых ужасными язвами. Тщательно зондируя каждого мертвеца, и неизменно транслируя в Гильдии результаты своих исследований, Файен перемещался из дома в дом. Результаты действительно настораживали - каждая жертва эпидемии в чём-то отличалась от всех предыдущих, будь то симптоматика или внешние проявления. Если сравнить два наиболее различных варианта, то становилось понятно, что они обладают практически противоположными наборами симптомов. Против воли создавалось впечатление, что вся деревня - чья-та чудовищная лаборатория, в которой некто изо всех сил старался найти оптимальный вариант, создать идеальную болезнь.

Элтон, весьма искушённый в целительстве, с ужасом осознал, что понятия не имеет, как лечить нечто подобное. Закончив осмотр, маг вновь вышел на улицу, отмахнувшись от многочисленных мух, привлечённый запахом разлагающейся плоти. Ни в коем случае нельзя дать этому распространиться. Направляясь к лошади он передал заключительный вердикт связному Гильдии. Оказавшись в некотором отдалении от домов, маг тяжело вздохнул и сделал несколько магических пассов. Повинуясь его воле дома вспыхнули - неистовое пламя в доли секунды охватило всю деревню, пожирая и постройки, и трупы. Уничтожить очаг заражения. Любой ценой пресечь распространение болезни. Файен надеялся, что зараза не покинула территорию деревушки, что ещё не слишком поздно. Огонь, чётко следуя приказам своего повелителя, даже не думал перекидываться на многочисленные деревья вокруг, выжигая лишь злополучный населённый пункт. Лицо Элтона выглядело необычайно мрачно и решительно в свете безумной пляски ослепительно яркого пламени, что, впрочем, целиком отражало его внутреннее состояние.
"Отличная работа, Элтон. Возвращайся." - услышал он тихий голос архимагистра в своей голове.
"Как прикажете." - ответил маг, ставя защитный барьер, и тем самым скрываясь от взора Гильдии. Теперь он сам по себе, никакой связи, никаких отчётов. Вскочив на коня, чародей проехал по порождённому им же пепелищу, направляясь в сторону Эредина.

- Впустите. – распорядился Брандон, с трудом оторвав неимоверно тяжёлую ввиду бессонной ночи и жуткого похмелья голову от мягкой спинки королевского трона. Монарх, терзаемый тревогой и беспокойством, вызванными чрезмерно долгим отсутствием вестей от мага, лично отправившегося на поиски, поднял тяжёлый взгляд на слугу, ожидавшего его приказов.
Тяжёлые двустворчатые двери тронного зала медленно и величественно отворились, впуская внутрь внеочередного посетителя. Высокий эльф грациозно прошёл по красной ковровой дорожке, уверенно направляясь прямиком к трону. Слуга, отворивший двери, в немом восхищении провожал его взглядом, в то время как сам визитёр шагал к королю, не сводя с монарха и стоявшего по правую руку от него советника взгляда внимательных зелёных глаз.

Брандон пристально изучал эльфа, осознавая, что такой возможности люди, как правило, не удостаивались уже более сотни лет. Облачённый в ничем не примечательный дорожный костюм, эльф, чьи иссиня-чёрные волосы, столь необычного для представителя данной расы цвета, были наспех стянуты в хвост позади, манерой держаться и повадками всё же чем-то неуловимо отличался от человека. Трудно сказать, в чём заключалось это различие – ведь кроме почти вызывающей красоты и заострённых сверх всякой меры ушей, лесные обитатели во всём походили на людей, но при первом взгляде на любого из них сразу становилось понятно, что это – не человек.

Король, поудобнее устраиваясь на своём троне, выпрямился и положил обе руки на удобные подлокотники, принимая позу, достойную истинного правителя. Как правило многолюдный тронный зал, сейчас был практически пуст – лишь советник молчаливой тенью стоял позади правителя. Эльфийский посол, приблизившись, учтиво поклонился, наверняка с колоссальным трудом превозмогая столь свойственное остроухим ублюдкам высокомерие, и, слегка опустив голову в знак почтения, преподнёс свиток Брандону. Тот, издавна славившийся своей неприязнью к древнему народу, решил дополнительно продемонстрировать своё презрение к посетителю, лишь лениво вытянув руку вперёд, предоставляя эльфу возможность самому поместить в неё послание. На спокойном лице посла не отразилось совершенно никаких эмоций кроме дежурной учтивости – ничем не показывая своего недовольства, вызванного этой мелочной и совершенно не достойной истинного правителя выходкой, он сделал ещё шаг вперёд опуская свиток прямо в протянутую королевскую руку.

Брандон тут же, не церемонясь, грубо сорвал печать, не особенно заботясь о целостности послания и стремительно пробежал глазами по покрывавшим лист знакомым символам, выведенным аккуратным каллиграфическим почерком. Надо же, даже перевести удосужились… По мере того, как король изучал содержимое послания, на его губах медленно расплывалась нехорошая улыбка, столь знакомая близкому окружению Лерратона. Закончив, он отшвырнул свиток в сторону и насмешливо взглянул на замершего в некотором отдалении, подобно монолитному изваянию, посла.
- Значит, эльфы просят помощи, да? – язвительно осведомился Брандон, - Не думал я, что мне посчастливиться когда-нибудь услышать подобное. А не просветишь ли меня, чего ради Аэдвер должен вам помогать?
Лицо черноволосого эльфа не выражало абсолютно никаких эмоций – ещё раз слегка поклонившись, он заговорил чистым мелодичным голосом, в котором непостижимым образом слышались шелест листвы и журчанье кристально чистых ручьёв и рек:
- Орда является угрозой не только для нас, но и для всего Альянса.

Лерратон громогласно расхохотался, несколько наигранно, как показалось молчавшему доселе советнику, который, на деле, был всего лишь немым слушателем - король редко прислушивался к чьему-то мнению, кроме своего собственного.
- Серьёзно? – переспросил монарх, похоже, вовсе не нуждаясь в ответе, - Все мы учили историю. Орки сожгут ещё парочку ваших городов дотла, и, насытившись, вернуться в свои зловонные болота. Так напомни-ка мне, уважаемый посол, какого чёрта я должен рисковать своими людьми накануне возможного вторжения, посылая их умирать за чужие интересы в ваших треклятых лесах?!

Окончательно теряя и без того весьма призрачную надежду найти здесь помощь и поддержку, эльф всё же ответил:
- Это просьба. Самим нам ни за что не справиться.
Брандон вскочил, окончательно впадая в ярость:
- Ах, просьба? – подозрительно спокойным голосом заговорил он, - В таком случае, напомни мне, чем занимались эльфы пять лет назад? Где были ваши легендарные лучники, когда наши гонцы толпами устремлялись в ваши леса, доставляя донесения, ни на одно из которых никто даже не соизволил ответить? Где были ваши великие чародеи, когда имперцы осаждали Таварал? – король говорил всё громче, голос его дрожал от едва сдерживаемого гнева, - Артоданцы сжигали наши деревни, насиловали наших женщин, убивали детей и мужчин, а где были эльфы? Откликнулся ли хоть один на наши мольбы о помощи?!
Посол молчал – на этот раз сказать ему было действительно нечего.
- Нет. – продолжал король, - Вы решили, что вам ничего не угрожает, вас это не касается. Что можно просто отсидеться в глубине бесконечных лесов пока всё не уляжется. А теперь ты приходишь сюда, и просишь у нас помощи?!
Эльф молчал, спокойно выдержав полный ненависти взгляд монарха.
- Ваше Величество, позвольте… - всё же осмелился подать голос советник.
- Молчать! – рявкнул король, заставив того тут же пожалеть о своей минутной слабости.
- Могу ли я хотя бы попросить, чтобы вы передали мою просьбу другим правителям Альянса? – всё тем же выводящим из себя нейтральным голосом осведомился посол.

Брандон, опускаясь обратно на свой трон, лишь ухмыльнулся:
- О, я бы рад оказать вам эту небольшую услугу, но, к несчастью, мой придворный чародей сейчас в отъезде.
- Спасибо за уделённое время, Ваше Величество. – вновь склонив голову в знак почтения, столь же невозмутимо ответил эльф, и, развернувшись, направился к выходу. Никто не мог видеть отчаяния, плескавшегося в глубине изумрудных глаз.

Пульсирующий свет магических ламп, освещавших роскошную отделку длинного коридора, отражался в глазах черноволосого эльфа, одиноко застывшего у огромных двухстворчатых дверей. Взгляд его упал на изумительный гобелен, изображавший ночную панораму бескрайнего леса – работу необычайно одарённого эльфийского мастера. Не в первый раз Галахаэр видел это полотно, но сейчас, как и впервые, он вновь поразился навыкам его создателя – лес, туманная дымка, лениво струящаяся среди крон необычайно высоких деревьев, небосклон, усеянный мириадами звёзд… Но если прежде вид этот вселял в сердце эльфа восхищение и трепет, то теперь он породил лишь сожаление и боль. Было просто невыносимо осознавать, что очень скоро этот шедевр попадёт в руки убогих варваров, которые, вполне возможно, пустят бесценное полотно на растопку костра посреди своего лагеря. Галахаэр ещё сильнее сжал пальцы на рукояти меча, в который раз задумавшись о событиях, повлекших за собой столь ужасный и в высшей мере унизительный финал.

Две недели назад он покинул Эредин. Вопреки пессимистичным ожиданиям, телепортация прошла успешно – уже было приготовившийся проститься с этим миром эльф открыл глаза и с изумлением обнаружил, что стоит на круглой площадке под сенью эльфийского леса. Маяк. Стопроцентной попадание. С уважением посмотрев на талисман-полумесяц, безмятежно лежавший на ладони, Галахаэр положил его в карман и отправился прямиком во дворец. За последний месяц ему пришлось повидать чертовски много дворцов – выступая в роли посла он был в Редоране, выслушивал оскорбления от тщеславного ублюдка, возомнившего себя королём. Он был в Тефире, где старый монарх-параноик и вовсе отказал ему в аудиенции. Был он и в Эредине, но, к несчастью, с не менее плачевным результатом. Галахаэр обошёл полмира лишь ради того, чтобы вновь вернуться сюда. Вернуться ни с чем. При мысли об этом эльф криво ухмыльнулся, вспоминая эмоции, обуревавшие его в ту минуту. С едва слышным свистом клинок выскочил из ножен, но коридор был по-прежнему пуст.

Он отправился прямо к королеве. Видел страх в глубине лазурных глаз, который Аэриэнн безуспешно пыталась скрыть. Она была совсем не готова к подобным испытаниям. Галахаэр покачал головой – к своему сожалению помочь он не смог. Несколько пробных взмахов мечом – сталь игриво блеснула в заливавшем коридор свете. Чуткое ухо эльфа уловило вдалеке топот многочисленных ног. На лице одинокого защитника читалась решимость стоять до конца. Отступать ему некуда.

Две недели назад всё было совсем иначе. Он убеждал королеву покинуть столицу, отступить без боя. Аргументировал, проклинал, умолял. Но Галахаэр – всего лишь телохранитель, куда ему до бесконечно мудрых советников. Спокойное лицо эльфа исказилось от бешенства при воспоминании о том разговоре. Неизменно напыщенный Валаар, верховный заклинатель, рассмеялся ему в лицо. Даарон, необычайно древний представитель своей расы даже по эльфийским меркам, говорил чинно и вежливо, но смотрел на посла как на умалишённого. Но, даже несмотря на всё это, Галахаэр видел, что Аэриэнн сомневается, не разделяя уверенности советников. Он кричал, с жаром доказывая, что это единственный выход, уверял, что не стоит повторять ошибки минувших лет. И, о чудо, его всё же послушали.

Она согласилась. Отдала распоряжение о незамедлительной эвакуации. Это был миг абсолютного торжества – выражении лица Валаара доставило ни с чем не сравнимое удовольствие. На мгновение показалось, что заклинатель ослушается, уйдёт, хлопнув дверью. Но этого не произошло. С печалью в сердце, разбитые и униженные, эльфы длинной вереницей покидали свои дома. Они без боя отдавали столицу врагу. Древняя и цивилизованная раса, достигшая необычайных успехов в магии, науке и искусстве склонилась перед грязными варварами. Снова.

Топот приближался. Воображение Галахаэра уже рисовала кровожадную толпу орков, со всей возможной скоростью несущуюся по извилистым коридорам. Рано или поздно они доберутся и сюда. Эльфы отступили к горам, под защиту высоких стен своей древней крепости. Неприступной. Нерушимой. Надёжно спрятанной. Но подтвердились худшие опасения – орки не остановились. Разграбив столицу, они сожгли прекрасный город дотла, а потом направились прямиком к последнему оплоту лесного народа, следуя за своим главарём, который безошибочно выбирал путь сквозь хитросплетения непроходимой чащи. Отряды лучников продолжали сопровождать орду – их стрелы разили метко и беспощадно, медленно уменьшая численность врага на протяжении каждого дня пути. Медленные и неповоротливые орки были не в состоянии догнать мобильные отряды, которые, едва им стоило нанести свой удар, тут же скрывались в листве, но беда была в том, что противник терял силы слишком медленно. Несмотря на несколько недель усилий отважных лесных рейнджеров, орда была почти столь же многочисленна, как и в тот день, когда в первые вступила на эльфийскую землю. Попытки устранить главаря не приводили ни к чему – ему не причиняли вреда стрелы, смазанные самыми смертоносными ядами. Становилось понятно, что встречи с противником избежать не удастся. А бежать больше было некуда.

С душераздирающим воплем, заменявшим, как видно, у данной особи боевой клич, из-за поворота появился первый враг. Размахивая огромной секирой, зеленокожий бугай вылетел из-за угла и, ни на мгновение ни сбавив темпа, устремился на застывшего подобно статуе Галахаэра. Шаг вперёд, мимолётное движение руки, клич, оборвавшийся на полуслове – по инерции сделав несколько шагов, бугай рухнул на колени. Секира с характерным лязгом состыковалась с полом, а сам орк удивлённо взглянул на алый разрез, перечеркнувший наискось его накачанный торс. Капля алой крови сорвалась с острия эльфийского клинка. А на помощь поверженному соратнику уже спешили новые дикари.

Пользуясь предоставленным перерывом, Галахаэр вновь погрузился в воспоминания. На этот раз перед его глазами предстали события совсем недавние – штурм крепости, произошедший всего несколько часов назад. Зрелище воистину незабываемое. Орки не стали утруждать себя строительством осадных орудий – несколько наспех сооружённых таранов, вот и всё, что оказалось в их распоряжении. Но живая волна, тысячи истошно орущих глоток, разом устремившихся к стенам примостившейся у подножия гор твердыни – картина, которую ни один защитник уже не забудет никогда. Стрелы безошибочно разили врагов, маги обрушивали на варваров стены огня, но всего этого оказалось недостаточно. Тысячи пали, но их соратники вскоре оказались у ворот, обрушивая наскоро сооружённые тараны на укреплённые магией створки, которые тут же начали сдавать позиции под напором грубой силы, тупой и беспощадной. Группа смельчаков, под предводительством юного чародея Эревана вышли навстречу, воспользовавшись одним из секретных выходов. Галахаэр тяжело вздохнул – на мгновение ему тогда даже показалось, что у защитников есть шанс. Контратака оказалась манёвром внезапным – под напором магии и града стрел, зеленокожие побежали. Брошенные тараны попадали на землю, орки в панике устремились назад, спасаясь от настигавшей их одного за другим смерти. Вот тогда над полем битвы и мелькнул лучик надежды, столь же желанный, сколь и ложный. Они могли бы отбиться. Если бы не появился главарь.

Огромная махина трёхметрового роста продиралась вперёд, круша своих же соратников, которые не успевали вовремя убраться с дороги. В каждой руке это чудовище держало по исполинской секире, размером со среднего эльфа каждая – буквально прорубая себе кровавую просеку сквозь собственных же солдат, Вождь, не обращая ни малейшего внимания на обрушиваемые на него со стены бесчисленные стрелы, оказался прямо перед Эреваном. Они были обречены. В теле синекожеого главаря торчала добрая сотня стрел, но ни одна из них, похоже, вовсе не причиняла ему неудобства. Маг не растерялся – огненный шар чудовищной силы устремился прямо в грудь Вождю, который должен был попросту обратиться в горстку пепла… Последовал короткий взрыв, а затем главарь, на груди которого красовалось лишь чёрное пятно обугленной кожи, снёс голову Эревану. Галахаэр поморщился, вспоминая – он видел, как за секунду до смерти чародей в ужасе посмотрел на свои руки, недоумевая, что могло пойти не так. Ворота продержались недолго. А потом началась резня.

Ещё трое. Галахаэр, стараясь не поддаваться панике, зашагал им навстречу. Глаза его жутко сверкали в свете магических ламп. В узком коридоре орки лишь мешали друг другу, в то время как эльфийский клинок не ведал промаха. С характерным звуком меч вонзился в плоть, насквозь прошивая сердце дикаря. Удар, ещё удар. Вскоре всё было кончено. Страж оглянулся назад, на плотно закрытые двери. Там, за ними, была королева. Та, кого он поклялся защищать. Та, ради которой он отдаст свою жизнь. Жаль, что он в силах лишь немного отсрочить неизбежное. Даже сейчас, перед лицом неминуемой смерти, он не мог подавить горечь и обиду. Где твой любимый Валаар, Аэриэнн? Эльф криво улыбнулся. Полчаса назад он видел, как заклинатель сбежал, прибегнув к телепортации, когда понял, что всё кончено. Оставалось надеяться, что чёртов маг вскоре обнаружит себя наполовину вросшим в дерево. Видел он и как умер Даарон, не успевший вовремя ретироваться из внутреннего дворика крепости. Все мертвы. Все, кого он знал и любил. Вырезаны зеленокожими ублюдками. К решимости прибавилась ненависть. Очередная группа орков показалась из-за поворота.

Галахаэр выбросил руку вперёд, выкрикнув заклинание на прекрасном языке народа, который сейчас переживал свои последние часы. Ревущее пламя прокатилось по коридору, превратив в пепел тот самый гобелен, а вместе с ним и незадачливых агрессоров. Страж знал, что его силы на исходе. Он может убить ещё десятерых. Пусть даже сотню. Или тысячу. Но этого всё равно будет далеко недостаточно.

Не знал он того, что в этот самый момент, королева аккуратно проводит лезвием кинжала по своим запястьям, созерцая с балкона охваченный хаосом внутренний двор. Аэриэнн, безвольно опустив руки, позволила крови беспрепятственно струиться на пол, забирая с собой и её жизнь. Обессиленно прислонившись к перилам, королева наблюдала за багровым шаром солнца, краешек которого уже скрылся за кронами деревьев, стараясь не обращать внимания на стоны умирающих внизу.

Закат. Этот – особенный. Конец не только очередного дня. Конец всей эльфийской расы.