Встряска | ходы игроков | День первый. Мотель.

- Да в гробу я видала таких дочек, - буркнула под нос Николь. Раз уж хамоватая девчонка не в состоянии отличить команд от казавшихся ей самой вполне разумных уговоров, и вся такая из себя самостоятельная, то пусть делает, чего хочет. А ведь просила о помощи, засранка. Пожав плечами, женщина глянула на сидящего в машине Криса: - Пожалуй, с меня хватит этого мотеля со всеми его сегодняшними прелестями. Вот что с девчонкой делать?

Крис, мрачнея, докурил и заглушил двигатель. Похоже, не будем мы на порше ездить, други. Забрал ружбайку с задней седушки. Спасти кого-то - это всегда пожалуйста, а вот бегать за спасёнными жопу подтирать - ну на хрен. Хочет жить своим умом - ну и прекрасно. А возраст - это такое. Крис придерживался мнения, что не количество прожитых лет делает тебя совершеннолетним, а готовность отвечать за свои поступки.

- Не силком же её тащить, - отозвался он на вопрос Николь. - Пусть остаётся. Идите к толстяку в машину. Я гляну в офисе насчёт еды. Перекусим и двинемся.

Крис пристроил ружьё на кофре, под ремнями, где раньше лежал топор. Завёл мотоцикл и проехал к офисному зданию. Спешился и пошёл внутрь в поисках жратвы.

А Николь, в общем-то, было совершенно все равно, на чем ехать. Как и то, в какую сторону, лишь бы туда, где пусть и суетно, но есть хоть какая-то возможность вызнать, что все-таки произошло. И уж потом непременно добраться до дома. И до Рауля, который сейчас нужен был бы как никогда – хоть и собачились они с напарником частенько, однако с ним она всегда чувствовала себя увереннее. Кивком выразив Крису полное с ним согласие, Николь прошагала к машине Элвидсена и, словно так и было уговорено давным-давно, открыла дверцу.
- Ну что, Джеймс? Ничего, что я так фамильярно? Готовы покинуть этот приют скорби и потрясений? Помнится, вы обещали меня не бросить, - и улыбнулась скупо: на душе пакостно скребли кошки. Да-да, все из-за этой вредной черной девчонки.

Крис


Николь

Крис не на пикник собрался и не на фуршет, так что такая мелочь, как жрать сырые сосиски, его не смущала.Тем более что это будет далеко не первый раз. Вот что пиво совсем тёплое, было странно. Со времени встряски прошло, как ему казалось, пару часов, а за такое время пиво должно бы остаться хотя бы чуть прохладным. Впрочем, бес с ним, с пивом. Сожрав полдесятка сырых сосисок с гамбургерными хлебцами и сыром, механик заморил червячка. Взял ведро, кинул туда пару пачек сыра, сосисок, все банки с мясными консервами, гамбургерные заготовки. Чипсов ещё добавил и взял сколько смог минералки. Ну, хватит на первое время, пожалуй.

Дожёвывыя, вынес добытую снедь, отволок ведро и бутылки с водой к машине Джеймса.

Честно говоря, улыбочная импровизация Джеймса Элвидсена вышла так себе – Николь едва не шарахнулась от этой машины точно так же, как несколькими минутами раньше от пежо Адамсов, когда Шайниз готовилась впасть в истерику. Однако момент миновал, и временно одноглазая мадам улыбнулась в ответ. Правда, все еще скованно. Эта же самая улыбка стала совсем кислой, когда толстяк решил сгонять в номер за вещичками, но теперь Николь, потерпевшая фиаско на педагогической почве, не стала перечить. На кивок ученого в сторону своенравного адвокатского дитяти, она только вздохнула:
- Она не хочет никуда ехать. Вы, если вдруг пожелаете, можете попробовать усадить ее в машину силком. Но я не думаю, что в этом много смысла – она все равно попытается сбежать и вернуться. Летунов других пока вроде не видно, - на всякий случай подняла голову, оглядывая не внушающее доверия небо и вздохнула.
- Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Цинично, но в данном случае верно. Девочке пришло время взрослеть.
Решив, что на этом пока можно поставить если не точку, то хотя бы многоточие, Николь закинула сумку и ружье на заднее сиденье, но сама пока не торопилась лезть внутрь – все равно ж толстяк собрался еще в мотель. Да и основной защитник и оборонщик еще не появился. Хотя нет. Кажется вон, шагает к машине. Покурить пока, что ли?

Девочке пришло время взрослеть.
Элвидсен, уже начавший было вылезать из кабины, на миг залип и глянул на Николь с каким-то новым выражением. Замешательство? Удивление? Неодобрение (вот еще выдумал, тюфяк!)
- Это верно, - выговорил бакалав растяжисто, будто старательно подбирал каждое слово (и для этого за каждым словом ему приходилось лазить глубоко в карманы). - Меня только смущает, что эта активная социальная позиция никогда не проявляется в нестрессовой ситуации. Пока жизнь идет своим чередом, а дети сидят за партами, ходят в кино или там пробуют наркотики - взрослые со всех сторон их окружают, поучают, принуждают, давят авторитетом и всячески отбивают охоту жить своим умом. Даже не в ней тут дело... дело в том, что мы отказываемся от своей прямой социальной ответственности, чтобы нам самим было посуше и покомфортнее. Подумайте, если тенденция такова - то почему бы тем, кто в ответе за нас - местной службе спасения, например - тоже не сосредоточиться на спасении себя и не бросить нас на произвол судьбы?
И, оставив Николь с полным багажником своей путаной риторики, заковылял к мотелю. Толст он был настолько, что даже ноги свои слоновьи вынужден был выносить не прямо вперед, а через бок, из-за чего создавал впечатление пританцовывающего клоуна. Только вот рожа у клоуна была печальная... впрочем, ни для кого не удивительно, то обычно именно так клоуны под гримом и выглядят.

Николь все-таки закурила, глядя вслед Элвидсену и перебирая мысленно те слова, которые могла бы ему сказать. Например, о том, что если бы она была готова к несению такой социальной ответственности, о которой говорил умный бакалавр, то скорее всего выбрала бы для себя другую профессию. Или что давно родила бы своих детей и самозабвенно занималась бы их воспитанием. Что она согласна нести ответственность за «тех, кого приручила», но негритянка в ярко-оранжевой футболке не входит в этот ее список. Что те, кто в ответе за нас, честно выполняют свой профессиональный долг за зарплату. И вовсе не факт, что не бросят, потому что тоже просто люди – не лучше и не хуже таких, как сама журналистка, как ученый-этнограф, как приближающийся к машине Крис. Могла, но так и не сказала. Потому что была в словах этого толстого Джимми та злая правда, от которой она так упорно пыталась сейчас отмахнуться.
Подошедшего к машине Криса встретила ее уныло-растерянная физиономия.
- Поход удался?

Крис показал пластиковоеведро с едой, а уж бутылки с водой показывать не приходилось - их с полдюжины в охапке нёс.

Сгрузивши это к толстяку в машину, предложил он даме угощаться, а поевши - двигать отсюда. Очевидно, ехать механик собирался на мотоцикле, несмотря на опасность с воздуха.

Да, добыча была очевидна и пояснений не требовала. Николь докурила, тщательно вдавила окурок в землю и даже растерла ногой. Странно, но несмотря на все утренние ужасы и метания, а, может, и благодаря им, кусок не лез в горло. Выудив из ведра пачку чипсов, пожевала нехотя, водичкой запила и принялась нервно постукивать ногой, ожидая возвращения толстяка.

Долго ждать не пришлось - мрачный Элвидсен вернулся с сумкой на плече и ноутбуком под мышкой.
- Пищит, не загружается, - посетовал толстяк горестно, сваливая на заднее сиденье этот добавочный скарб. - Где тут электронщика возьмешь? А я как раз перестал возить бумажный атлас, он валялся везде, запятнался весь... Ну, давайте тронемся, что ли.
Он загрузил на водительское место свою важную особу, тяжко отдулся, вытер рукавом пот со лба и завел двигатель. Спохватился, протащил ремень безопасности (очевидно, хорошо надставленный по его размеру), с пятой попытки попал в замок, отдулся снова. На роже его читалось хорошо подавляемое смятение; ни ехать, ни тем паче оставаться ему не хотелось, и трудно было сходу решить, чего не хотелось больше. Наконец, перебрав все причины никуда не ехать - поправил зеркало заднего вида, просительно указал Николь на ее ремень, снова обтер лоб, оставив на рукаве обильное мокрое пятно - все-таки дал газу и приступил к выруливанию с парковки.
Старый форд Эспайр мешался, загораживая тылом выезд на дорожку, так что пришлось его подвинуть - Джим с неожиданной для такого тюфяка сноровкой ткнул его передним бампером и откатил на пару футов. Дальше форд ткнулся правой фарой в угол офисного здания, что-то хрустнуло и в месте контакта автомобилей.
- Фару побил, - сообщил Элвидсен чуть ли не радостно. - Ну и ладно, буду только рад, если меня кто-нибудь оштрафует.
Слегка сдал назад и ловко вписался в просвет между фордом и поломавшимся бунгало.

Чуть не задавил Шайниз, которая вывернулась навстречу - по физиономии слезы, телефон яростно взят наотлет, словно вот-вот полетит в ближайшую стену... или кому-нибудь в физиономию.
- Слыште! - девочка выразительно потрясла телефоном. - Я позвонила папиному партнеру в Финикс, он сказал, что у них рухнула Чейз Тауэр, а все остальное вроде на месте, но то ли это приняли за теракт, то ли чего еще, в общем выезд из города закрыт, а может и въезд. Так что от них помощи не дождешься, пришлите мне местных каких-нибудь, мистер, мэм!
- Эээ, так давай вместе поедем, а как найдем помощь - сразу вернешься! - залопотал Элвидсен в припадке энтузиазма.
- Не могу, - отрезала Шайниз сурово. - Блин, мистер, вы не такой старый, неужто в ваше время еще модно было бросать родных? Я думала, от этого еще на Старой Земле избавились. А если их какие-нибудь местные койоты растащат или еще что? За меня не парьтесь, у меня, если чо, шокер есть. Только вы тоже быстрее, и скажите, что я заплачу, ладно? Не щаз, а то ограбят еще, а там, в Финиксе.
- Ладно, - обреченно вздохнул Элвидсен и опустил пухлую пяту на педаль газа.

Лачетти плавно объехала Шайниз и подкатила к шоссе.
- Общество существует, пока чтит свою веру, свои корни и свою историю, а также пока не предаёт своих членов, - нараспев процитировал Элвидсен, устремив пустой взор вперед. - Надо же, их до сих пор этому учат, а мы еще ноем, что молодежь пошла без морального стержня. Ну, Николь, направо, налево? На юг или на север? Куда вам больше нравится?

Чем тебе помочь, чёрная девочка в оранжевой футболке? Ты неплохо держишься. Держись. Держись за свою веру. Я уже не верю, что мёртвым есть дело до того, кто их съест - черви или койоты. Но всем нам нужен стержень. Я не буду тебя судить. И учить тоже не буду.

Крис подъехал к Шайниз, достал из кармана маленький, словно игрушечный, "Вальтер", и вложил ей в ладонь.

- Опустить предохранитель вот так. Шесть выстрелов.

Больше он ничего не сказал. Нудный голос в голове твердил, насколько разумней и безопасней ехать в машине, например в машине хозяина "Вальтера", нажравшегося, наверное, таблеток этой ночью. Припомнил жаркие пальцы пустыни, иссушающие кожу. Беззащитность против летучих тварей. И в машине кондиционер. И может радио даже. Разумно. Безопасно. Комфортно.

- А пошёл ты нах со своим комфортом! - пробормотал Крис неизвестно кому, отшвыривая в сторону ключи от машины, найденные в номере анонима. Бутыль воды пристроил в гнездо сбоку, шлем надел.

Я знаю, что это глупо, но я не могу просто так бросить мотоцикл. Только не ради комфорта. Не судите меня строго, товарищи Зудсоны. Всем нам нужен стержень.

И, дав газу, Крис выехал вперёд на дорогу, обогнав машину толстяка. Для него дилеммы не с направлением не существовало. Он не собирался возвращаться туда, откуда приехал вчера.

- Да, - слишком меланхолично и безжизненно отреагировала Николь на сообщение о побитой фаре. С самого момента погрузки на заднее сиденье она словно впала в оцепенение, вяло реагируя на внешние раздражители. Пристегнуться? Хорошо. И ремень плотно перехватил тонкую фигурку. Она еще потрогала рукой красное ведро со снедью – не упадет ли, и тупо уставилась в лобовое стекло, благо пассажиры на штурманском месте не мешали. Встреча с Шайниз и сообщение о закрытии выезда из Финикса несколько оживило журналистку, но сосредоточиться хоть на чем-то никак не получалось. Дело в том, что именно тут, в салоне, спрятавшем ее от розового солнца, пришли к Николь несвоевременные мысли. И словно по голове стукнуло понимание, что ведь она сама, Николь Бланше, могла бы сейчас лежать в своем номере этого забытого Богом мотеля в том же состоянии, что и старик-регистратор или родители Шайниз. И следом, словно заглотившая наживку рыба, выдернулись из глубин мыслишки о том, что вот уже тридцать, а чего она добилась в жизни? Ни семьи, ни детей. Работа? Пожалуй, но и здесь по большому счету никому нет до нее дела. Вот так и помрет безвестной, одинокой, никому не нужной. Впрочем, еще жива мама. Когда она, единственная дочь, в последний раз навешала матушку? Три, четыре года назад? Или уже все пять?

Одним словом, Элвидсен своими речами пробудил в Николь совсем не те мысли, которые следовало бы, и теперь она занималась самоедством и самокопанием. И даже вопрос о том, куда ехать, не отвлек ее от столь увлекательного занятия: вывернувшийся на мотоцикле Крис избавил от необходимости выбора. Она махнула рукой в том же направлении:
- Наверное, за ним. Хоть на шоссе не растеряемся, вдруг что случится. – И оглянулась, разглядывая сквозь стекло оставшуюся черную фигурку в оранжевой футболке.

Крис, судя по его исторической логистике, приехал с севера - стало быть, поворот направо, на юг, в сторону Селигмана. Что ж, развернулись, поехали. Шайниз осталась на обочине, бессмысленно лупая вслед глазами и сжимая в охапке груду барахла - и портфель, и телефон, а теперь еще и пистолет, больше смахивающий на игрушку. Нелепая картина посреди нелепой истории. Впрочем, вскоре она выпала из поля зрения. Даже слишком скоро, пожалуй. Видимо, излучаемое пустыней раскаленное марево в сочетании с этим свежеподвезенным преломляющим эффектом плохо сказалось на дальности прямого видения.

Дорожное полотно от встряски не пострадало, пробок на нем не случалось, ехать было - как на первом уроке вождения, ни тебе поворотов, ни препятствий, жми давай на газ и распевай походные песенки... только вот с песенками как-то не ладилось. По сосредоточенной физиономии Элвидсена катились, впитываясь в ворот, ручейки пота, подрагивающие руки он то и дело поочередно снимал с руля, чтобы отереть о штаны. Пожалуй, даже для кита на солнцепеке слишком уж его парит, мельком залетело в голову Николь - градусник бы ему в... или хотя бы под язык - очень уж смахивает на симптомы лихорадки. Впрочем, может быть, и обычный мандраж, но в любом случае шоферу мисс Дейзи стоило бы быть повыносливее, дабы не рисковать завести ценный груз в ближайший столб.

В любом случае, буквально через пару миль нашлось объяснение пропаже света - придорожный столб ЛЭП завалился, к счастью, в сторону от дороги, не перекрыв ее. Лохмотья оборванных проводов безжизненно закрутились спиралями. При оптимистичном складе ума в этом можно найти светлую сторону - чисто механические поломки нам, человечеству, как сообществу криворуких долбодятлов понятны и близки, это чинится. При складе же пессимистичном можно прикинуть, сколько всего наломано, и придти к выводу, что может оказаться дешевле все доломать и построить заново, чем ремонтировать все пострадавшее.

Еще миль через пять нашелся узкий и пыльный съезд на другую сторону шоссе, помаркированный ржавым жестяным стендом в лучших традициях южного гостеприимства - "Частная собственность. Въезд запрещен". Классический случай хозяйства реднеков, видимо. Какой-то старательный остроумец приписал под тиснеными знаками черным маркером доходчивое: "Trespassers will be shot, survivors will be shot again". Может, и шутка, но вообще народец тут избыточно туповатый, чтобы подозревать в остроумии.

Есть охота задержаться, или дальше, пока не упремся?

Крис притормозил у поворота и посигналил рукой. Когда толстяк, отдуваясь, прижал своё средство передвижения к обочине, механик крикнул в окно, перекрывая шум двигателей.

- Я б заехал к этим воякам на всякий! Если там кого прижало бревном не до смерти, или ещё чего - помощи они там не дождуться.

Конечно, могут и подстрелить. Но даже самые упоротые реднеки обычно начинают с предупредительного выстрела, да и обстоятельства вобщем даже самого параноидального барана заставят сначала послушать, а потом стрелять.

- Ружьё я в машину закину, чтоб не нервировать публику. Вы как, со мной? И чего потный такой, Джим? Кондёра нема?*

В Калифорнии, где работал механик, практически все машины оснащались кондиционерами - иначе в местном климате пользование ими превращалось в сущий ад.

Кондишн у него есть и работает на полную, но потеть Джиму это не помешало ни капельки. Да и вообще выглядел он решительно нездорово - человеку без полного медицинского образования трудно судить, насколько это естественно (толстяки - такая порода, что хоть в отдельный биологический вид выноси), может быть, жара на него всегда так влияет, а может, психический стресс наконец догнал и норовит перевести в партер. Пожалуй, в соревнованиях на реакцию, если вдруг начнут постреливать, от него толку будет - сплошной убыток.
Машину Элвидсен притормозил с видимым облегчением и даже съехал на подъездную дорожку, чтобы на всякий случай не перегораживать шоссе.
- Хорошее решение, Крис, - признал он практически благоговейно. - Может, у них и пикап есть. Живут тут небогато, если у них порядок, то могут за мзду и девочке помочь. Я готов ехать, если ты считаешь, что вместе лучше. Сам-то я парень городской, и хотя ученый крупный, - с судорожным смешком потеребил свое брюхо, - отродясь не умел с сельскими жителями общаться. Николь, вы же подождете в машине, если что?
"Высадить бы его из-за руля", - вложил свои пять шекелей подселенный Крису Зудсон, мужик всегда по-еврейски аккуратный и к праздному риску не склонный. - "Глазки-то, глянь, глазки как шебуршат, словно спидов откушал. Этот так доездится, что ты со всей гаражной бригадой его залюбишься из обломков выковыривать".
Ваня где-то далеко в фоне буркнул про того жиробаса, который не любит быстрой езды, но ввиду крепости спинным мозгом в конфронтацию входить не стал. Он помнил Толяна из славного града Питера, который по запалу поехал в ночи разбираться со своей не очень-то благоверной, да и гробанулся на Обуховском мосту. И пьян ни разу не был, только глазки так же бегали.

- Вы, того, просто держитесь позади в паре сотен ярдов. Подстрахуйте, значит. Может, это, Николь за руль пустишь, Джим? А то что-то вид твой мне не нравится.

Он из фляжки самогону соснул, припомнил Крис. Ну да не может же от чуточки натурпродукта так поплохеть. Хотя, конешно, непривышному человеку... хрен знает, вобщем.

Дав время Крису с Николь решить, меняются они местами или нет, Крис забросил на заднее сидение мелкокалиберную ружбайку и двинул мотоцикл на пыльный съезд к обиталищу рьяных защитников частной собственности.

- Да я вроде в порядке, - в пространство рассудил Элвидсен, поглядел на свои руки и сделал вывод, что соврал. - Николь, вы как? Может, правда того... за руль не хотите? Я вообще к жаре привычен, но никогда не замечал, чтобы так руки тряслись. Это, видимо, нервы... я-то думал, что слишком велик для этих маленьких поганцев, хехе.
"Хехе" вышло скорее озадаченное, нежели озорное, и Джим виновато заткнулся, ожидая ответа.

К моменту остановки Николь, успевшая прожевать печальные мысли раза на три, утомилась от этого занятия, прикрыла глаза и задремала. Но стоило машине притормозить, как она тут же честно хлопнула ресницами и завертела по сторонам головой: чего это стоим-то? Но, сообразив, о чем вещает подоспевший Крис, внимательно присмотрелась к Элвидсену. Потерла глаза пальцами – один как положено, второй едва прикоснувшись и согласно кивнула:
- Да, не очень-то вы выглядите, Джеймс. Нервы-то они такие… эээ… нервные. Садитесь назад, я поведу.
И выбралась из машины совсем бодрячком. Внешне. Водить она не любила, мастером-пилотом не была… Впрочем, это не мешало ей все же довольно сносно управляться со своим красным фордом. Справится и здесь
- Значит, держаться в паре сотен ярдов? Было б сказано.

Итак, рокировка в короткую сторону состоялась., Джим оттеснил своим обширным естеством груду всего, чем было завалено заднее сиденье, с особой деликатностью отложил ружья. Взял бутылку с водой, но вместо питья придавил ее ко лбу. Вид он представлял собой самый непрезентабельный - Николь почему-то подумалось с непривычной брезгливостью, что пиши она статью о страдающих толстяках, не подошел бы ей Элвидсен для фотооформления. Не потому, что страдает плохо - просто получается у него как-то... неблагородно, что ли. Без изящества (да кто б его ждал), без содержательности, без тонкой философинки - глыба противной липкой жалости. Рауль всегда говорил, что фотографа делает искусство снять так, чтобы захотелось смотреть - и в случае с Джимом тут понадобились бы истинные мастера жанра. Хорошо хоть, общаться не лез.

И - поехали в новую комнату.