Покинув Хебоннор | ходы игроков | В пути

- Да не, ничего - смущённо отмахивался парень от осмотра.

В ответ на предложение уйти горами он сказал

- Не знаю, я от своего слова не отпорен. Проиграли мы заклад дварфу, значит надо платить. Моя вина, чего уж там, да только сбегать сейчас будет уж... нечестно вроде как.

Проигрышем Аверина и выплатой дварфу заклада дело и решилось. Дальше эльфы двигались с караваном Бутука уже не как случайные попутчики, а как часть. По правде сказать с караваном идти было проще хотя бы потому что шли тяжёло гружённые мулы и кони медленнее чем легкие на ногу путники. Если раньше Ления к концу дня чувствовала себя совсем вымотанной, и единственным желанием было упасть и лежать, то сейчас даже силы сделать что-то вечером были. О ночлеге тоже беспокоиться не приходилось – Горбо подбирал маршрут так, что под открытым небом ночевали лишь два раза, а так всё по сараям. Эльфы даже удивлялись насколько это привычно для их соплеменников вдоль дороги. Многие оказывается даже построили для этого специальные здания.

Но кроме как у дня есть ночь так и у путешествия с гномьим караваном была своя тёмная сторона. И сторона эта была деньги. Точнее то сколько их тратилось. Дварфы не только шли медленнее эльфов они ещё и регулярно останавливались на день-два поторговать так что двигались на круг раза в два медленнее. Работой их Бутук почти что не загружал, но и питаться они должны были сами по себе, а если трёх явно молодых и неопытных эльфов до того ещё бывало кормили за так, то идущим с караваном еду только продавали. Да и с пропуском как оказалось Горбо их слегка надурил. Названная им первоначально сумма составляла не половину, а чуть ли не ¾ того что хотели сами дровы. Путешественники надеялись потратить на дорогу до Заннаса четверть, от силы треть своих денег, а уже ясно было что хорошо если хотя бы половина останется.

Впрочем было в пути и то что стоило всех этих денег. Первый раз горные эльфы почувствовали это на заставе дровов. Это была ничем не примечательная рогатка на дороге прямо за основательным деревянным мостом через мелкую горную речушку. И частокол небольшого укрепления и невысокая в общем рублённая башня не вызывали особенного интереса. Такие же или похожие путники видели и у себя дома. Дорога вообще пока не радовала их экзотикой. Первые пару дней грела сама новизна очертаний незнакомых гор и не пройденных дорог. потом это ощущение прошло, а шли они по земле что совсем мало отличалась от родного Хебоннора. Горы, леса, луга, окружённые частоколом сёла, стада овец и коров. Эльфы одевались, выглядели совсем как свои. Даже говорили почти точно так же. А тут наконец-то что-то такое чего они никогда раньше не видели. Точнее кто-то такой. Дровы. Ужасные выродки из подземелий, кровожадные чудища что совершают набеги на мирные сёла и угоняют пленников во тьму. Гномов молодые эльфы не раз видели на ярмарках, ванолузов тоже, пару раз проезжих галавов или людей из Энкеля и Пурпурии. Но это всё были до банальности обычные существа.

Сперва путешественники даже не поняли что эти воины у рогатки и есть самые что ни на есть настоящие дровы настолько привычно и нормально они выглядели. Совсем как настоящие эльфы. Только цвета другого. Белые волосы впрочем не так уж и отличались от распространенных среди хебоннорцев светло жёлтых. Кожа у дровов оказалась не угольно чёрной как в рассказах, а скорее тёмно серой, глаза хотя и красные, но не как угольки во тьме, а у большинства ближе к карим оттенкам. А у начальницы поста что говорила с Бутуком вообще зелёные. Но в старых историях была и правда – почти все воины оказались женщинами, а несколько мужчин среди них отличались меньшим ростом и явно худшим снаряжением. Путников бойцы рассматривали без особого интереса и лишь Аверин привлек внимание двух дровийек. Те что-то обсуждали между собой довольно бесцеремонно тыкая в него пальцем. Далаонион не понимал конечно чужой речи, но то что является предметом разговора и шуток конечно чувствовал.



***

- Нет, ну разве тебе не нравится этот наружник? Смотри какой красавчик и здоровенный что человек.
- Я уже говорила тебе Инерра, я консервативна. Я конечно понимаю интерес к экзотике, но он слишком женственен. Мужчина должен быть мужественным – мягким, ласковым и ниже меня в конце концов. Мой Керен именно такой. И он меня ждёт. Это ты тут на поверхности с цепи сорвалась – перетрахала уже всех мужиков в отряде, а теперь вообще на дикарей смотришь.
- Ой-ой, Карен её ждёт. А кто ко мне после получки целоваться лез?
- Это совсем другое. Я обещала Карену что не буду изменять ему с другими мужчинами…

Аверин, в целом, был доволен, что они пошли с караваном. Денег, конечно, жалко, но тут уж не на кого пенять, кроме себя - был бы посноровистей в борьбе, шли бы бесплатно! Да и работы, по совести говоря, Бутук давал совсем немного.

Было эльфа к тому же смутное предчувствие, что пойди они в обход, не миновать какой-нибудь беды, например, все деньги украдут, ограбят, или вообще эти дровы в рабство уведут. А так, всего-то потратили больше чем собирались, бывает.

Впрочем, самолюбию первого-борца-в-округе был нанесён болезненный удар. Аверин, несмотря на это, был парень не злобный и отходчивый. Он постарался установить с Хуммором приятельские отношения, дабы потренироваться с ним в борьбе в свободное время - как для развлечения, так и для того, чтобы улучшить свои собственные навыки. А то как же он защитит девушек? Впрочем, защищать их, конечно, скорее всего понадобится не голыми руками, а потому Аверин (которому это казалось важным) не стесняясь очень вежливо и смиренно просил охранников поучить его обращаться с копьём, и ещё регулярно просил устроить шутейный поединок на посохах на ярмарке, либо учебный - в дороге.

Но большую часть времени он предпочитал, конечно, проводить с соплеменницами, исподволь склоняя их... нет, конечно, нет, как вы могли подумать! - к тренировкам во владении дистанционным оружием. Как оказалось, лучник из Аверина не очень, зато из пращи он бьёт замечательно метко. К тому же снарядами в полтора раза больше стандартных без потери дальности, а это, как всякий пращник скажет, не хухры-мухры.

Ещё одной причиной для беспокойства было то, а как же общаться на новом месте, какой язык там в ходу. Аверин поделился своими опасениями со спутницами и они решили выучить хотя бы несколько десятков слов на каком-нибудь самом распространённом местном языке, ежели караванщики такой знали.

Само собой, не обошлось без рассказывания всяких историй вечерами, но тут Аверин по большей части слушал. Если же он и рассказывал что, то это были по большей забавные части истории о животных, о которых, как выяснилось, Аверин узнал немало, охраняя стада от хищников и набегов соседей. Ещё девушкам удалось узнать, что Аверин крайне неопытен в личной жизни - то ли из-за постоянной загруженности работы, то ли по причине флегматичного нрава (многие бы сказали - туповатости).

Новые места были Аверину интересны. Жара, конечно, это плохо, тяжело в доспехе ходить весь день, но зато неведомые растения и животные приводили его в настоящий восторг.

Лайе не сразу поняла, о чем договорился Аверин, а когда до нее дошло, мало не показалось никому. Эльфиечка была серьезно обижена и разозлена на поставившего все на кон приятеля, который даже не спросил у них, а хотят ли они договариваться на таких условиях. Неважно было, выиграл он или проиграл. Договариваясь так, они оставляли себе путь для отступления, договариваясь по-авериновски, они оказывались привязаны к этому дварфу, каким бы результат не был.
Какой она вчера была дурой, что отступила от своего твердого намерения идти по горам! Поддалась на уговоры друзей! "Попробуем так, не получится, всегда можно пойти самим"!
Ну уж нет, в будущем она так больше от своих желаний не отступит!
Черт, черт, черт, черт!

Лайнеррель дулась на Аверина целый день, может быть, больше. Причем не просто так, для красоты дулась, а была серьезно обижена. Такой подлости от друга она не ожидала.
Да какой подлости, для Лайе это было почти предательство. Пощечина. Обида. Свинство.
От обязательств перед Бутуком она отлынить не пыталась, но каждое выполненное поручение было напоминанием о том, как ее вот так, не спросясь, поставили перед фактом.

Только когда на горизонте вплотную показалась перспектива увидеть ужасных дровов, Лайе немного оттаяла. Они оказались вполне нормальными. Только темнокожими и беловолосыми. И женщин гораздо больше, чем мужчин. Но в любом случае она их видела. Она их видела!
Первый маленький глоток приключения подействовал на ее злость лечебно, и через несколько дней она снова разговаривала с Аверином нормально. Правда, совсем забывать этого случая не собиралась.

Путешествие потянулось скучно и муторно, прямо как она и ожидала. Немного работы, дорога, много безделья и тающие деньги. При всяком удобном случае она старалась поймать рыбы в речке, поставить на ночь силки, чтобы проверить и снять утром и накопать съедобных кореньев, чтобы немного сэкономить. Ладно, это должны быть те же самые горы, как те, в которых она провела не один год. Дичь не должна была принципиально отличаться от привычных кроликов, куропаток и голубей.
Старалась она и пополнять запасы целебных растений и прочих находок. От ран, усталости, растяжений, переломов, вывихов, ушибов, потертостей, ожогов, ссадин, наминов, для людей и животных... Лайе казалось, что это дело им точно не помешает.

Со временем она даже оттаяла настолько (и настолько измаялась бездельем), что согласилась учить Аверина стрелять из ее слабого бабушкиного лука и делать стрелы. Взамен она попросила его тренироваться с ней на посохах и, вместо топора, на палках. Пусть защитить себя она и могла, драться против более сильного, хоть и не такого ловкого противника, ей было достаточно вновинку.

Следила она и за новыми языками, и трепала истории, как происходящие с ней или с кем-то еще, так и услышанные за вечерним костром, которых в ее жизни было много. Истории ранжировались от байки о маленькой девочке, которая ночью побежала в лес за рассыпанными ею там днем грибами, а потом ее искала вся деревня, до зловещих преданий о демонах, восстающих из глубин земли. Намеки же на личную жизнь Лайнеррель игнорировала подчистую. До такой степени она его еще не простила.
Хотя, надо было признать, обмен колотушками, временами даже искренний, во время тренировок оказывал на пошатнувшуюся было дружбу действие не менее живительное, чем новые впечатления.