BSG:Boardgame "So say we all" | ходы игроков | ->Обсуждение хода №12(Гаэта)

Прошла пара дней после безумного прыжка, занесшего флот в сумасшедшую мясорубку. Черная дыра, будь она неладна, разметала один из кораблей и Адмирал приняла жесткое, но необходимое решение – прыгнуть по предыдущим координатам. Впрочем, к добру или худу, «обратно» они не попали. Проблема была в другом – флот потерял людей и потратил на эти хаотичные прыжки топлива втрое больше, чем рассчитывалось. Говорят, Кейн была в ярости. Но еще хуже было то, что во флоте росла паника. Еще пара таких «мартышкиных плясок», как метко назвал ситуацию один из журналистов, и остатков тилиума не хватит для прыжка половины кораблей…

Пока невеселые мысли толкались в голове, навевая уныние, Феликс отрешенно смотрел в иллюминатор. Отсюда, с Борта №1, огромные корабли, летящие рядом, казались не больше кулака. Вот от «колеса» отделилась мерцающая звездочка и полетела к трем «дискам», насаженным на одну продольную «ось». Еще две звездочки рванулись к кораблю, похожему на кита с Пайкона. И еще одна – к «микрофону».
- Что-то они сегодня разлетались… - задумчиво пробормотал Феликс под нос.

- А, это говорят, Адмирал проводит инвентаризацию ресурсов, - откликнулся Билли. – Я сегодня в «Седьмом Небе» слышал. И перераспределение персонала. Для повышения эффективности. Одна цыпочка в баре рассказывала, мол, поступил приказ – наиболее одаренных концентрировать на небольших кораблях. А их семьи оставлять по месту приписки. А то прошлый прыжок сами знаете, какой был. Вот и собирают самых умных и талантливых, чтобы в этот раз не облажаться. И да, Вам там конверт принесли.

- Да, разумно, - кивнул Гаэта, соглашаясь. – Хоть и жестоко – с родными разлучать. Билли, дай-ка мне отчет по топливу, я еще раз все перепроверю. Не хотелось бы перед Адмиралом впросак попасть…

Весело насвистывая, майор быстро разворошил аккуратную стопку отчетов. «Распределение тилиума среди гражданских судов». Так, это отчет с «колеса», это – с «дисков», а вот этот – с «микрофона». Так, а что там за конверт? «Главе Гражданской Администрации, лично в руки». «Приказ Адмирала Кейн № 344». Глаза быстро забегали по строчкам…
«… в связи с ужесточением контроля за расходом тилиума, приказываю… »
«… перераспределение людских ресурсов…»
«… на гражданское судно № А-455 перевезти 144 тонны тилиума…»
«… на гражданское судно № С-34 перевезти 121 тонну тилиума…»

- Билли, выйди, пожалуйста, - тихо попросил Гаэта своего помощника. – Мне нужно побыть одному.

Подождав, пока Кикея плотно прикроет за собой дверь, Феликс до крови закусил губу и застонал. «С-сука…» - прошипел он. – «Разве так можно?..»
Исходя из текста приказа получалось, что топливо поставлялось только на те корабли, где были собраны самые умные, самые богатые или самые влиятельные. Остальные… На них приказа на распределение топлива не поступало. Из отчетов же следовало, что имеющегося на борту этих кораблей тилиума для прыжка не хватало.

Было понятно, что все уже решено, демарш Гаэты ничего не даст. Но сидеть сложа руки? Это вряд ли…
- Адмирал Кейн, сэр, - холодно заговорил в телефонную трубку Феликс, хотя внутри все клокотало от злости. – Должен сказать, сэр, что я категорически не согласен с меморандумом номер триста сорок четыре. Как Глава Гражданской Администрации я отвечаю за людей, которых Вы обрекаете на медленную смерть в космосе. Это безумие, так нельзя!... – Гаэта захлебнулся криком. Медленно выдохнул. – Я собираю Кворум. – И, не слушая собеседницу, положил трубку.

- Господа, я собрал вас здесь, чтобы объявить свое официальное несогласие с политикой Адмирала Кейн. Я прекрасно понимаю, что после этого заседания моя политическая карьера, скорее всего, закончится. Но, как честный человек, я обязан хотя бы попытаться остановить этот чудовищный геноцид. Все вы знаете, что в результате последнего прыжка мы потеряли корабль с тилиумом. Вследствие этого, Адмиралом была подписана директива номер триста сорок четыре.

Гаэта замолчал, собираясь с силами. То, что он сейчас скажет – разглашение секретной информации. Но выхода не было. Или промолчать и стать соучастником. Или попытаться остановить лавину. Прекрасно зная, что это не удастся. Майор сглотнул комок в горле и хрипло продолжил:

- Ее основная цель – селекция. Наиболее ценных, по мнению военных, специалистов перевозят на корабли, предназначенные для следующего прыжка. Остальных… скорее всего просто не возьмут с собой. На них просто не будет выделено тилиума. Это не жребий, а целенаправленное, хладнокровное и циничное решение. Одни нужны, другие – нет. Этот поступок нельзя оправдать ничем. Ни жертвами в результате атаки сайлонов, ни неверными расчетами прыжка, ни положением военного времени. Это убийство. Помолитесь за тех, кто останется. И… простите меня. Простите, что не смог вас защитить…

В наступившей тишине люди не сразу заметили, что уже несколько минут в дверях стояла Кейн, наблюдая за собранием. Спустя десяток секунд молчания она медленно прошла по залу совещаний. За ахами и вздохами последовали сливающиеся в единый гул вопросы, требования...
Она встала за спиной Гаэты, у проекционного стенда, сегодня оставшегося не у дел.
— Речь майора Гаэты производит впечатление. Но употребляя слово "геноцид" - он допускает ошибку. Геноцид - это планомерное уничтожение всей расы. Окончательно и полностью. Геноцид - это то, что попытались совершить с нами сайлоны. Геноцид - это то что грозит человеческой расе каждый день - потому что в любой момент флот сайлонов может догнать нас. При любом прыжке мы подвергаем себя опасности - но мы идем вперед. Мы не можем сидеть на месте и ждать своей участи, как животное, обреченное на смерть.
Мы боремся. Мы побеждаем. Каждый день, выторгованный нами у судьбы, каждая победа над сайлонами - приближает к возможности уничтожить сайлонскую угрозу раз и навсегда.

Кейн опустила взгляд, собираясь с мыслями:
— Но невозможность остановиться накладывает на нас и иные ограничения. Такие, как ограничение на топливо. Я верю, что любой из вас на моем месте также как и я, желал бы радоваться встрече новых выживших и возможности увеличить шансы человечества. Желала бы этого и я - но не могу. Последний прыжок стоил нам многого - мы все еще выясняем, чья ответственность лежит на столь фатальном инциденте - и мы попросту не можем вверять свою судьбу единственному прыжку. Возможно, мы сумеем пополнить наши запасы топлива. Если же нет - наш флот может беспомощно застрять меж звезд, превратившись в гробницы умерших голодной смертью. Поверьте мне, это не лучшая участь. Поверьте мне, также нет смысла ждать помощи от сайлонов. Поэтому были приняты меры. Часть кораблей, чье использование тилиума не соответствует их ценности будет оставлена. Их пассажиры будут в порядке очереди распределены по всем остальным кораблям, включая Пегас.
Но - теперь голос командора был тверд, - мы не можем быть уверены, что успеем произвести эти действия до появления сайлонов. Мы также не можем быть уверены, что всем хватит места, хотя использовано будет все доступное пространство. Но при выборе между геноцидом человечества и неизбежными потерями ради выживания большинства я выберу потери. Потому что не готова обречь всех выживших на смерть. Не готова сдаться.
Кейн кивнула стоявшей у входа Кендре Шоу, державшей в руках планшет:
— Сейчас майор Шоу зачитает меры, необходимые для максимизации используемого пространства на вверенных вам кораблях. Невыполнение этих норм будет сурово караться. Мы должны приложить все усилия, чтобы сохранить то, что можно сохранить. И покинуть эту систему максимально быстро.
Она искривила губы в жесткой улыбке:
— Я вижу, что в мое отсутствие информация о решениях, связанных с судьбой флота не доходит до избранных членов кворума в достаточной полноте. Я собираюсь и дальше присутствовать на совещаниях.

"В качестве председателя" произнесено не было - но по тону адмирала каждый догадывался, что именно это Кейн и имела в виду.

К началу следующего дня успело произойти многое. Кэт слышала – флот совершил чуть ли не серию Прыжков, то ли вынужденных, то ли спровоцированных врагом… впрочем, вряд ли второе - внешней угрозы на горизонте все равно не наблюдалось (уж бывшая-то КАГ бы по ей одной понятным приметам это мигом просекла). Только вот все равно людей сгинуло в холодном безразличном космосе… А ведь Кэт и не знала даже, сколько именно человек считало своим домом «Тритон». Много наверно. Сотни и сотни. Грустно было думать об этом, и Кэт старалась занять себя делом.
Там, на высших уровнях власти, Адмирал и её команда делают все возможное, чтобы привести человечество к победе. А здесь, на нижних палубах, где и освещение-то уже не везде включают (в целях экономии), в полутьме складов и переходов - другая команда, куда меньше и скромнее, будет то же человечество пытаться спасти. Пусть бы даже речь и шла лишь о пяти заложниках, но для Кэт они все равно были олицетворением всех тех, кого должна была – но не смогла - спасти Кейн. Если не справилась Адмирал – кто-то должен сделать это за нее. Пусть даже размен будет слишком неравноценным.
Наверно, Кэт стоило признаться, что она накручивала себя. Еще бы, у нее во всем деле была самая мелкая роль – фактически, чтобы не мозолить окружающим глаз (вдруг все-таки узнают и это дойдет до Энзо?), Кэт была кем-то навроде девочки на побегушках: то передай знакомым морпехам об операции, а то и вообще кофе приготовь господам офицерам. Противное это чувство – крутиться вокруг и около, понимая, что ничем конкретным помочь не можешь. Впрочем, кое-что ей все же добыть удалось…
Утром с ней встречался Гален, прилетевший по каким-то своим ремонтным делам с Галактики. Шеф вручил ей небольшой сверток и заговорщически прошептал:
- Муляжи. Всю ночь делал. От настоящих отличишь разве что когда в бомбу вкрутишь и взорвать надумаешь, хех. Ну, этим-то недоумкам уж точно не отличить, это я гарантирую.
- Спасибо, Шеф. Быстро ты…
- Ну вот видишь, Кэт, мечты сбываются.
Она немного помолчала, потом робко улыбнулась (впервые за сколько уже времени) и спросила:
- А почему всё еще «Кэт»? После всего, что я вам там наговорила…
- По делам их и узнай их. Не помню, кто сказал. И не знаю я, чего уж ты там когда-то натворила, только вот теперь-то что? Я лично тебя знаю пилотом, причем пилотом хорошим. Тебе в этом флоте многие жизнью обязаны. Вот и всё. Выше нос, Кэт, кулаки буду за вас держать!
И ушел, как всегда целеустремленный и энергичный. А Кэт осталась долго смотреть ему вслед. Когда она наконец пошла назад «на базу», ей в кои-то веки не лезли в голову постоянные в последнее время сравнения Саши, Луанны и Софи. Ей вновь стало все равно. Гален помог ей вспомнить про что-то главное, для чего маска, нацепленная поверх – значения не имеет.

Итак, теперь у них было чем подкрепить красноречие мадам Тай, которая договорилась встретиться с мистером Томмазини для одного грязного дельца. Команда «тайных» спасателей с ног сбилась, заканчивая свои приготовления к операции. В идеале всё должно было пройти исключительно мирно – Элен Тай проведет «торговые» переговоры, прикрывать её будет парочка самых крепких из отряженных её мужем (забота чувствовалась) ей в помощь офицеров. На случай если что-то пойдет не так – Элен всегда сможет передать условный сигнал (три коротких и один длинный) в замаскированную в её сумочке рацию, а дальше уже дело техники – на место тут же прибудет группа поддержки в лице еще пары офицеров с Галактики и пятерки (группа побольше вызвала бы подозрение у своего продажного лейтенанта) морпехов, жаждущих поспособствовать делу спасения товарищей.
У самой Кэт позиция была скромная, но интересная. Так как мадам Тай удалось как-то уговорить мистера Томмазини встретиться не где-то, а на их территории, то и местечко для секретарши там найти было несложно, более того, она туда идеально вписывалась, а подозрений никаких не вызывала.
Они выбрали более-менее просторное помещение, где располагалась одна из складных администраций, и прокачав умело права (Элен, как обычно, была напориста и убедительна), вытребовали его себе в пользование. Возмущенный завсклада артиллерийских снарядов ушел было жаловаться на «явно превышающую свои полномочия инспекторшу», но караулившие в коридоре люди полковника быстро объяснили, что их дело важней, а писульки по снарядам («пушки уже который день не стреляли, какой там у тебя баланс!») могут подождать. После разговора с высоченными лбами, низенький пухлый интендант решил не искушать судьбу, тем более что ему вспомнилась пара слухов про близость этой Тай с самой Кейн… в конце концов, она инспектор, у нее… полномочия же.
Итак, на очищенной местности оставалось приготовить пару сюрпризов. Пару вентиляционных решеток отвинтили настолько, чтобы морпехам в засаде оставалось только выпрямить с силой ногу, и сигать внутрь помещения. А Кэт усадили боком за рабочий стол, навалили на него кучу бумаг, а под них сложили пистолет. Сама девушка от себя добавила вглубь стола зеркальце (чтобы следить за ходом переговоров), а волосы, главное женское оружие, перечесала так, чтобы локоны свисали с нужной стороны. Добавить очки – и теперь точно не узнает. А опускаться до приставания к мелкому рабочему персоналу – это не в его духе, уж Кэт-то знала.
- Волнуешься, Софи? Не поправляй так часто платье и очки. Заметят, что ты в чужой шкуре. Расслабься, - Элен до того строгая, ласково улыбнулась этим последним спокойным минутам и забавному нервозу Кэт. - Не на плацу же. Если будешь падать на каблуках, хотя бы виляй бедрами. Тогда ничего не заметят. И за меня держись. Максимум подумают, что с утра выпила. Я точно знаю, - Тай подмигнула. Уж кто-кто, а она могла побаловаться с утра спиртным.

- Ох, мадам Тай, вот вы бы хоть сегодня не пили. Хотя вам все равно ни по чем. Ох-х-х, мне бы вот стопочку для успокоиться не помешало бы… - Софи горестно вздохнула и, недолго думая, опрокинула в рот пару таблеток. От стимуляторов хуже не будет. И так вся на нервах. А Элен, наблюдая с лукавой искоркой в глазах за действиями своей подопечной, вдруг сказала:
- Знаешь. Мне совсем не страшно. Ну, даже если убьют. Как-то будоражит. Как в тот день, когда мы Кастора спасли. Словно чувствуешь грань, когда вот-вот ошибешься, и все полетит к чертям, и только в этот-то момент и понимаешь, что живешь. У тебя такое же? Да, знаю... Ветер в голове. Пусть ты это не признаешь, но я вижу неодобрение в твоих глазах.
Софи и правда смотрела на Элен с легким удивлением и сомнением во взгляде. То, что мадам Тай является персоной в чем-то легкомысленной, Кэт уже знала. Но не подозревала, что эта женщина способна вот так запросто усмехаться перед таким делом! Впрочем, это могло быть от незнания людей, с которыми ей вот-вот предстоит иметь дело.

- Приветствую-приветствую, мадам Тай.
- Добрый день. Вы не опаздываете на встречу. Это хорошо.
Кэт позади Вице-Президента очень откровенно зачиркала по блокноту. Продолжала нервничать. Чтоб Энзо ее не заметил, Тай пришлось удостоить его доброжелательной улыбкой.
«Секретарша» же на самом деле очень старалась не переиграть излишне бурной активностью. Главное - уверенно чиркать карандашом. Вот такие остроугольные галочки жирно выводить, чирк-чирк, тыц-тыц-тыц кончиком грифеля по бумаге, и снова чирк-чирк. Подождать три секунды, словно проверяет отмеченное. Следующий лист. Кажется, как и ожидала Кэт – Энзо даже не удостоил её пристальным взглядом, так, мазнул глазами на ходу, и всё. Ну а головорезы его хоть и таращились на всё вокруг усиленно, но Сашу-Софи так хорошо не знали. Маскировка удалась. Теперь в случае чего неожиданный огнестрельный выпад со стороны «простой секретарши» может стать своеобразным козырем…
Разговор, между тем уже миновал стадию приветствий и перешел к сути дела.
- С вами приятно иметь дело. И вы безупречно владеете предметом разговора.
Было неясно, шутил ли Томмазини или это была искренняя похвала. Впрочем, он был в явно приподнятом настроении, хоть и притащил с собой аж пятерых подельников. Хмурые верзилы обошли зал, вяло проверив его на неожиданности (естественно, ничего не найдя) и в конце концов замерев напротив телохранителей мадам Тай. На ком-то из террористов была военная форма, на ком-то – комбезы ремонтников, видимо, все они успешно маскировались под мобилизованных на военные нужды гражданских. На Пегасе вообще в последнее время стало гораздо людней. Что-то там происходило во флоте, о чем увлекшиеся операцией спасатели явно не были в курсе.
- …взрыватели. Да, я вчера только вскользь упомянул их, а вы словно волшебница, достаете их нынче из своей сумочки.
- Женские сумочки. О, вы не поверите, что в них можно хранить, а главное никто не обращает внимания на помады, - парой забавных, выдуманных на ходу деталей Элен ловко скрыла волнение. Хоть ёе сердце часто забилось, но лицо выражения не изменило, как бывало с ней в самые ответственные моменты в её жизни. Она могла допускать ошибки в планировании и тактических мелочах, но уж разговоры, манеры и создание непринужденной атмосферы – тут мадам Тай палец в рот класть не рекомендовалось. Откусит и улыбнется при этом невинно.
- Ну а что, вы думаете, я не в курсе, какая именно взрывчатка пропадала со складов? Мы не у рога изобилия живем, ресурсы ой как ограничены.
Она чуть опустила голову и положила палец себе на губы, показывая интуитивное: «тссс, только никому ни слова». И тут же рассмеялась, тихо, ехидно и коротко. Энзо не смог не подыграть ей и тоже рассмеялся.
- Ну что же, вы просто не представляете тогда, насколько вовремя с вашим подарочком.
- Кто это вам когда что говорил про… подарочек?
Кэт невольно улыбнулась наглой непринужденности Элен. Так держать, давить и не спускать!
- Ох, конечно же, конечно, я всё понимаю…
- Всё-всё? Должны тогда понимать и то, что безделушки, бумажки да камешки меня не интересуют? Хороший коньяк, безусловно, может меня заинтересовать, но вы же не будете предлагать бизнес-леди её честную оплату каким-то вульгарным коньяком?
- Разумеется, мадам Тай…
Энзо отвесил галантный поклон и по мановению его руки на столике между ним и Элен появилась словно сама собой бутылочка с тёмной жидкостью. Расторопный помощник главаря бандитов расставлял и рюмки.
- Довоенный еще, берег как раз для такого случая. Разумеется, не для оплаты. Вы позвольте?
- Оу… вы умеете удивить, мистер Томмазини.
Элен с таким явно читаемым предвкушением взяла в руки рюмку и принюхалась к напитку, что Кэт на мгновение всерьез испугалась за судьбу всей операции. В какой-то момент скрип карандаша сменился острым щелчком – от напряжения сломался грифель.
Энзо, угощая старым напитком, сумел заслужить уважение Элен. Она действительно едва было не надумала всерьез распить всю эту бутылку, ведя при этом классическую беседу двух знатоков. Однако своеобразный сигнал от Кэт напомнил миссис Тай, что она не на увеселительной прогулке. Кашлянув, чтоб дать понять помощнице: «я все еще на верной стороне, а коньяк... останется на другой стороне», Элен уже куда более серьезным тоном заявила:
- Так вот, что касается оплаты, мистер Томмазини. Я женщина небедная и могу позволить себе многое… хоть порой сюрпризы и приятны.
Она мягко отсалютовала в сторону собеседника.
- Но меня в первую очередь интересует власть. Думаете, я не понимаю для чего вам эти взрыватели? Прекрасно понимаю. И одобряю, между нами говоря. И более того, я рассчитываю на долгосрочное сотрудничество, вы меня понимаете? Разовая сделка – курам на смех.
Вице-президент поморщилась и скривилась, словно кислый лимон раскусила. Вот и момент для принятия внутрь желанной рюмочки.
- Вы серьезный человек, мадам Тай… или быть может мне следует уже называть вас не иначе как Президент Тай?
- Ах, вы грубый льстец, мистер Томмазини, но вам это идет.
- Благодарю вас. Что касается амбиций, то я рад в кои-то веки встретить понимающего человека. Кем мы были раньше? Обывателями... и это в лучшем случае. А теперь? У нас есть шанс стать всем. И все, что стоит между нами и верхушкой - какая-то горстка военных, которые вымуштровали людей до состояния почти-овец, но от которых устали уже просто все поголовно.
Энзо, и сам успевший принять на грудь, сделал забавный жест, будто попытался растопыренной пятерней сосчитать по головам группу детишек. Потом улыбнулся и разлил еще по рюмке.
- Новые порядки. Новые лица. Новый мир. Выпьем за это, - Элен усмехнулась, наблюдая жест Энзо, и отсалютовала своим стаканом. - Вы же понимаете, что я рассчитываю на еще более тесное... - Элен прикрыла рот рукой, словно сказала что-то неприличное, - плотное сотрудничество – и потом тоже, когда все получится.
- Воистину выпьем.
Энзо не преминул исполнить сказанное, а потом, отставив рюмку в сторону и вежливо показывая тем самым, что больше пить не собирается, заметил:
- А сколько у вас своих людей, мадам Тай? Взорвав Кейн, нужно будет срубить гидре еще пару голов, иначе опять что-нибудь отрастет. Мы точно знаем, что на нашей стороне старпом Фиск, который подхватит военную власть и постепенно сделает её пушистой и послушной, и еще пара офицеров, на Галактике же у нас человека четыре наверху, и около десятка из простых, увы, считая и нас. Чистки Адриан не прошли даром. Так на какие силы рассчитываете вы? И кстати, ваш муж обладает каким-то весом? Он лоялен вам? Уж простите за подобную фамильярность, но в нашем разговоре без упоминания целого полковника не обойтись...
- Я довольно популярна в народе. Вы знаете. Особенно по последним моим делам с мирным решением вопроса бунта. Розалин меня поддержит, а это какая-никакая, но легитимность. Рабочие, которых я спасла от каторги на топливном заводе. Если бы и заключенные не пропали, то можно было бы ими воспользоваться. Плюс мои люди. Безусловно, это и мой муж. Но знаете, при всем моем влиянии, всегда нужен какой-нибудь смелый парень... вроде вас, который направит собранные силы в нужное русло, - промурлыкала Элен.
- Это... впечатляет.
Энзо задумчиво протарабанил пальцами по столешнице, после чего поправил той же рукой прическу.
- Что ж, тогда, полагаю, не стоит терять времени. Предлагаю пока что разойтись и назначить время и место следующей встречи, скажем, я зайду к вам через три часа? Нам надо будет передать вот это, - он подкинул на ладони сверток с "взрывателями" - кому надо, а с вашей стороны было бы любезно пока что оповестить ваших людей о готовящемся... послезавтра деле. Кстати про детали вы всегда можете осведомиться у Фиска, раз уж вы здесь, его можно найти на мостике, думаю, вам туда дорога открыта.
Он улыбнулся, явно намереваясь встать. Его расчетливый обычно взгляд с мимолетным сожалением скользнул по бутылке, которую этикет предписывал оставить в подарок.
- Хорошо. Вы получите свою поддержку. Только у нас осталось еще одно дело, которое требуется уладить. Я знаю, вы удерживаете несколько человек, - Элен поднялась. Она взволнованно задышала и отставила рюмку, чтоб не было заметно, как у нее задрожали руки.
- Да-да. - Энзо задержался и обернулся. Было видно, что он сам только сейчас про эту проблему вспомнил. Он казался немного озадаченным.
- Все верно, хм. У вас хорошие источники. Только теперь я даже не знаю, что с этими ребятами делать. Видите ли, они нам были нужны только для взрывателей, хотели надавить на одну дурочку, а она поди ж ты - разбилась в одном из своих полетов. Теперь мы сами как заложники – держим этих и надеемся, что для «улицы» всё это раньше времени не всплывет. Думаю, было бы лучше поскорей всех их по-тихому утопить в водяных резервуарах, все равно там водоочиститель стоит, а после переворота уже можно будет выловить и выкинуть тела в шлюз. М-м, как вам идейка? Тут, правда, еще надо подумать, до воды еще топать и топать... в любом случае, не беспокойтесь, мы разберемся.
Элен кивнула:
- Идейка неплоха, но, знаете ли, прошло уже несколько дней, и с каждым новым часом мы рискуем все больше. Вы знаете, что Адриан в последнее время лютует, а наверху происходят какие-то терки и подвижки. Меняют расписание, дежурства. Меры безопасности и без того повысили. Если этих людей обнаружат мертвыми или внезапно недосчитаются при какой-нибудь внеплановой проверке, а я при этом засвечусь как инспектор, то могут быть проблемы. За мной полетят все, - осмелилась на угрозу Вице-Президент. - Отдайте мне этих людей. Целыми, - твердо произнесла Тай и инстинктивно закусила губу. Часть помады стерлась о края рюмки, но зубы все равно пришлось от нее облизать.

Энзо сперва молчал, и от молчания этого всем становилось не по себе. Воздух медленно накалялся, хотя никто и не делал никаких опасных движений. Пока. Наконец, главарь бандитов медленно процедил:
- А ведь я как чувствовал, что что-то здесь не так. Заложники-заложники, знал бы, что с ними будет столько проблем – не связался бы ни в жизни. А теперь вот каждый встречный мечтает у меня их забрать, просто-таки золото, а не люди! А я-то радовался вам тут, мадам Тай, ну что ж вы так.
Он сделал какой-то неуловимо быстрый жест, и его головорезы выхватили пушки. Телохранители и руки за пазухи сунуть не успели, все-таки работа с компьютерами и бумагами на улучшении реакции не сказывается. А тир это все-таки тир.
- Не сочтите грубостью, - уже с нескрываемой издевкой произнес Энзо - но предлагаю вам пройти со мной. Для кое-какой проверки. Ваши люди останутся здесь, и я не советую им дергаться - мои ребята пристрелят их, и уж с ними-пришлыми проблем не будет. Так вот, дорогая. Сначала эти "волшебные" взрыватели, потом странная секретарша, и наконец точное знание про заложников и сердобольность к ним же... ба-а-а, гляжу я и что вдруг замечаю?
Томмазини подошел к враз похолодевшей Кэт и резко развернул её за плечо.
- Ну так и знал же.
Он рассмеялся, зло и радостно одновременно.
- Короче, кончайте этих как мы отойдем. А с Сашей можете позабавиться напоследок, я в ней разочарован. После всего того добра, что я для нее сделал! Вот сука.
Бандит влепил Кэт пощечину, сплюнул на пол и резко двинулся к выходу. Было видно, что он спешит проверить взрыватели, и что дурные предчувствия не дают ему покоя.
У Тай все внутри замерло и скрутилось. Она даже не успела подать знак. Грань подступила к самой шее.
- За вами все равно придут, Энзо, особенно если я пострадаю. Они придут сейчас или потом. Сдавайтесь. Пропажу Вице-Президента нельзя не заметить, - с каменным лицом произнесла Элен. Ей больше ничего не оставалось, как воззвать к пониманию ситуации.
- Вы же замечаете очаровательную женщину? - Тай отдалась на волю случая и в очередной раз состроила из себя легкомысленную блондинку. Встряхнула волосами, показывая, что остается очень привлекательна.
- Слышали, парни? Не дергайтесь, - бросила она охране с обреченным вздохом. - А этот ваш чудесный напиток я могу взять? Все равно подарок, - Элен улыбнулась, прихватив бутылку. На Кэт она только посмотрела с сожалением. Все провалилось. Они могли погибнуть. И всё же шансы на успех еще не успели испариться – них есть еще приготовленные сюрпризы, а Томмазини спешит и явно не задумывается о мелочах. А ведь в них известно кто скрывается… Когда она повернулась к Энзо, на ее лице уже вновь сияла та же беззаботная лицемерная улыбка. Элен даже сумочку захватить успела, а уж по жучку внутри (еще один был на пояснице, за поясом) её найдут в любом случае.

Элен со своим конвоем миновала тёмный коридор. Подельники Энзо шли рядом, стискивая её с боков. Ее тащили под руку, а она пыталась запить страх раритетным коньяком. И пытаясь поспевать, семенила на цыпочках за тащившими ее парнями. Если бы им кто-нибудь встретился, то заметил презабавную картину. Но коридоры были пусты (разве что в дальних концах ответвлений мелькали силуэты техников, но все они были слишком далеко для призыва на помощь) и почти не освещены. Сзади хлопнула пара выстрелов, потом донесся сдавленный крик Кэт, Элен пыталась обернуться, но ей не дали, а Энзо и вовсе никак не прореагировал на услышанное. Элен не могла поверить в то, что её людей больше нет, а Кэт сейчас… нет, там же была группа поддержки, просто, просто…
Додумать толком свою мысль Тай не успела, но хотя бы немного успокоилась, рассудив, что с тремя бандитами её команда справиться должна была суметь. Просто опоздали немного наверно. Хоть бы с Кэт и парнями ничего не случилось. Вице-Президент подняла глаза на очередную дверь. Её привели к какому-то складу («тяжелые жидкости» - гласила табличка), а оттуда проволокли еще парой коридоров, и в конце концов вытащили на верхушку какой-то цистерны. Она и рассмотреть это место толком не успела.
- Вы делаете мне больно, - поморщившись, произнесла Тай.
Мужчина только сильнее сжал ее руку.
- Ничего, крошка. После тебе уже никогда не будет больно.
Элен успела только округлить глаза на подобное замечание.
- А вы, я посмотрю, совершенно бесстрашны, - храбрилась Вице-Президент. С ней была сумочка, а там пистолет. Она же им говорила, что женские сумочки это настоящий кладезь сюрпризов. Только бы за ней пришли… только бы выгадать момент. Шаги по металлической сетке-мостику эхом отдавались по огромному помещению.
- Знаете, Энзо, я полагала, что вы более галантны. Мы все еще можем договориться. Я совершенно не хочу… - чего Тай не хочет она так и не могла понять, а слово «умирать» никак не лезло на язык.
- Вашу натуру я успел познать, - ответил бандит.
- О, нет. Не успели, - возмущенно вставила Вице-Президент, раздосадованная, что ее хитрое предательство не удалось. Однако, ей никто не ответил. Вместо этого они начали спуск в темноту.

Кэт лихорадочно соображала, что делать. От полученной пощечины мысли в голове путались так, словно ударили её не тыльной стороной ладони, а как минимум сковородкой. Все-таки перестраховались они с ролью секретарши, не нужно было ей вообще здесь появляться, все-таки гад её узнал. Теперь срочно что-то делать. И даже ясно уже что именно, по сколько и в кого. Только от страха тело словно одеревенело.
Как ни странно, собраться девушке помогло чужое грубое прикосновение. В этой жизни она боялась(и не только) по-настоящему лишь одного человека, а он уже вышел из комнаты. Кэт выхватила пистолет из-под бумаг и резко обернулась.
Три цели, два выстрела. Как на автомате, движения машинальные и бездумные, но в упор не промазать. Третий, который стоял ближе всех и намеревался получить свою порцию обещанного ему веселья первым – отскочил и был сбит с ног встрепенувшимися телохранителями.
Тяжело дыша от возбуждения, Кэт трясущимися (а только что были как стальные) руками отложила пистолет в сторону и несколько раз моргнула. Живость мышления постепенно возвращалась. Было два выстрела, все верно, столько их быть и должно было – по выстрелу на каждого телохранителя мадам Тай. Значит, теперь бандиты должны были заняться ей. Вздрогнув, девушка закусила губу. И резко вскрикнула, стараясь при этом выпустить накопившиеся боль и страх. Удивленно взглянувшим на неё офицерам она прошипела, тут же переменившись в лице:
- Да вмажьте же этому пошумней, они еще недалеко ушли.
Сказано – сделано. Теперь не заподозрят. В комнате уже появились морпехи со своими штурмовыми винтовками, а офицеры с Галактики закончили вязать оглушенного бандита. Вскоре радист передал в эфир месторасположение базы террористов – как и предполагалось, она была недалеко. И пока еще там не успели встать на уши – нужно было спешить.

Дорога привела группу поддержки на склад, от перекрестка за дверь в который тянулась сеть коротких коридорчиков к различным отсекам с различными тяжелыми и не очень жидкостями. В одном из таких («мазут», читалось на стене рядом) группа вышла на мостик, перекинутый воздушной сетью через пропасть с рядами гигантских цистерн. Зал впечатлял своими размерами – все-таки здесь и в соседних таких же хранился стратегический запас тяжелых жидкостей. Однако, спасателей сейчас интересовала лишь одна из немногих (пусть и размером с трехэтажку сама по себе) цистерн, возле которой зоркий глаз впередиидущего и заметил знакомую фигуру. Часовой.
Кто-то из морпехов где-то раздобыл для своей винтовки глушитель – и угрозу предварительному обнаружению снять получилось без лишнего шума. Короткостриженный мрачный парень просто приподнялся над бортиками мостика, вскинул оружие и принялся вколачивать в бандитскую тушу, сидящую на крыше цистерны рядом с люком - пулю за пулей, медленно, не спеша, внимательно следя за тем, чтобы ни промахнуться и не стукнуть громко неловким попаданием в борт цистерны.
Бегом - сбор у люка, перемахнуть через край бортика и как можно мягче спрыгнуть на крышку. Определенно, это было самым лучшим местом для таких гадов, как ребята Томмазини, им только сторожа припугнуть или подкупить, а лучше и то и то. А потом можно наварить переборок внутри пустой ёмкости – вот тебе и комнаты и свои отсеки! А под люком держать мазута в какой-нибудь цистерне поменьше, для пущей маскировки. Как было видно сейчас, в открытый люк – мазутосодержащий элемент маскировки был сдвинут в сторону. Наверно часовой должен был бдить за входом, скрываться внутри цистерны и вытаскивать корыто с мазутом под люк – но так как убить его успели раньше – дорога вниз была свободна.
Все в группе спасателей внутренне когда-то готовились к тому, что что-то может пойти не так, но никто не думал в самом деле, что планировавшаяся бесшумной и мирной операция – может вылиться в полноценный боевой штурм. От стрельбы не уйти – стоит им соскользнуть вниз по вертикальной лестнице, как начнется бойня, и единственная надежда у штурмующих – на натиск, ведь события следуют одно за другим, и у дельцов черного рынка вряд ли достанет выучки моментально среагировать на штурм, которого они все-таки не ждали.

Отдышались, проверили оружие, кивнули друг другу, и первый из штурмовиков (переодевшийся для отвода глаз в костюм убитого) нырнул вниз, следом пошел еще морпех, потом телохранитель Элен, и очередь наконец дошла и до Кэт. Горячее шипение перчаток по металлу прутьев лестницы, шлепанье ступней о пол (не на каблуках же сюда лезть!), мгновенный разворот и… Выстрел с дальнего конца большого, в центре цистерны, зала. Горячий ветер обдал лицо девушки, она прищурилась, припала на колено и выстрелила в ответ. А потом кто-то из бандитов, понимая, что их меньше и песню допеть будет сложно – разбил светильник. Теперь безумные тени отплясывали танец смерти в неверном тусклом свете наплечных фонарей. Всё стало черно-серебряным. С оттенками рыжего – при выстрелах. С оттенками коричневого – при хлюпком вступлении в лужу чей-то крови. А может мазута из пробитого бака.
Исчезли мысли, нет ничего кроме тягучей буро-серой смеси из вскипяченной массы боевой ярости, липкого омерзения к целям в прорези прицела и вымазанных в страхе иголок паранойи. Вспышки повсюду, грохот стрельбы, крики.
Кэт смещалась в бок, пригибаясь и стреляя почти наугад, пока не вспомнила о заложниках, и почти сразу после этого пистолет, словно признавая свои вину и излишнее рвение, глухо защелкал бойком. Однако, враг не воспользовался этим – вокруг было пронзительно тихо, только негромкие голоса своих запрашивали чье-то состояние, а им отвечали в том же духе. Бой окончился так же внезапно, как и начался, его тёмный рваный финал выступал хорошим олицетворением всей абсурдности непродуманного до конца плана.
Боль пришла с запозданием, изо рта вырвалось мучительное шипение, а взгляд рухнул на ногу в поисках раны. Помог кто-то, высветивший лучом фонарика боевую секретаршу и осведомившийся о том, как она. В круглом белом пятне света было видно: это просто глубокая царапина на бедре, а вот было бы парой дюймов выше-левее – и…
- Мад-дам Тай, тут ваше платье порва-алось.
Немного заторможено протянула было Кэт, но тут до неё дошло, что на самом деле только что закончилось.
- Дроф?! Хотдог? Шарки? Ребята, вы живы?!

С каждым словом душа пилотессы уходила в пятки. А потом и вовсе сорвалась и осталась где-то позади, не в силах перебороть страх и подбежать к тому месту, где собрались остальные спасатели. Кэт добралась дотуда одна. Может, это было и к лучшему. Полное сердце взорвалось бы, а так – только треснуло.
На полу отсека лежали вповалку бездыханные Дрофий Плау, Брендан Констанза и, лицом вниз, словно не успевший дотянуться до своих жертв – Энзо Томмазини. Кого чьи выстрелы убили – совершенно неясно. И уже, наверно, не важно. Остальные трое заложников – Шарки и пара друзей Дрофа – не пострадали. Из штурм-группы только пару морпехов зацепило, несильно. Мадам Тай вышла из стычки абсолютно невредимой, даже прическа не сбилась. В руке Вице-Президент сжимала дымящийся пистолет, а вот сумочку где-то бросила.
Кэт рухнула на колени и сгорбилась, её волосы опустились на лицо и скрыли его от окружающих. Легкие подрагивания плеч и головы сопровождались тихим всхлипыванием. Это потом, после этого злого дня она вновь включит сильную девочку и будет бравировать, ругаться и вымещать горе на пилотах-наггетсах. Потом будет выпивка, потом рисковые до отчаяния трюки на вайпере. А сейчас она просто плакала, вспоминая тех, кого больше не будет рядом.

Где-то там наверху Адмирал со своей командой ведут человечество к победе. В процессе бывают несчастья, и людей стараются спасти. Порой для спасения большей части – жертвуют меньшей. Порой от безысходности. Порой из хладнокровного рационального расчета. Реже – по ошибке. Это сложная напряженная борьба, в которой не у каждого получится всё так, как он того хочет – даже если он горит истинным желанием сделать всё идеально. Кейн бы выжгла это гнездо сразу, и как знать, быть может огонь не достал бы до наверняка содержащихся в отдельных закрытых камерах заложников. А быть может – погибли бы вообще все. Сейчас уже было невозможно сказать, чей метод спас бы людей лучше – метод жесткого профи, или метод мягкотелых любителей. Наверно, они должны были быть рады тому, что у них был выбор, альтернатива, горды тем, что они их создали и реализовали. В противном бы случае единая воля Кейн, её стальной военный порядок – перемололи бы все проблемы подряд, без различия их по нюансам, без жалости и глупых слез. А альтернатива обещала иные, радужные уже одним своим разнообразием, перспективы, только вот неприятие её умелой и способной командой Адмирала и общая слабость её исполнителей делали выбор в пользу альтернативы неподъемно тяжелым. Кэт сейчас как никогда хотелось вернуться в строй, забыться на привычной койке в казарме, а проснувшись – не помнить ничего из случившегося. Ей хотелось воспринимать одни только приказы премудрой военной машины, жить и умереть во имя её славы, её триумфа – который когда-нибудь, на страницах будущих учебников истории, обязательно станет и её, Луанны Кетрейн, личным триумфом.

Кэт плакала от понимания того, что все это невозможно. Ненависть ко всему военному кроме чувства полета – душила её, не давая воле утонуть в океане слабости и жалости к себе. Не будет мечты и не будет славы, не будет спокойной жизни, но и ошибок тоже больше не будет. Она встанет, соберется и уйдет на мед-осмотр. Её признают годной, и она сожжёт себя в тренировках, оставив лишь опутанный синапсами боевых инстинктов скелет в комбинезоне и летном шлеме, а когда придут враги – она будет готова взорваться вулканом ярости и поглотить тотальным взрывом все горе этих унизительных минут осознания краха надежд на искупление за грехи темного прошлого и на начало по-настоящему новой, безупречной жизни. Этого не будет. Просто не будет. Никогда больше не будет.