Сколько себя помню, я всегда боялась огня. Было в этом что-то сверхъестественное. Отец утверждал, что я могу видеть суть вещей, чувствовать квинтэссенцию стихии. «Бояться – это нормально, Джанни. Когда-нибудь ты узнаешь больше, поймешь его, он станет тебе другом. Тогда страх уступит место уважению», - так говорил он, считая, что я вырасту и стану шаманом. Он был едва ли не единственным, кто пытался помочь мне, а не поиздеваться.
Я не знаю, почему я была такой особенной. У меня было пять сестер, причем две из них родились в ту же ночь, что и я. Да, мы были близняшками: Джанни, Джилл и Рэйки. Но из всех троих лишь я обладала этой странной антипатией к огненной стихии. А всем остальным лишь бы потрещать по этому поводу, как сорокам: «Джанни, смотри это Сердце Огня. Если долго будешь гулять под его лучами – сначала покраснеешь, а потом и вовсе сгоришь заживо». Как же я их тогда ненавидела! Каждый проклятый раз, когда они выдумывали очередную ерунду, я в слезах неслась к Нелавену. И каждый раз, кроме первого, уже врываясь в комнату, выдумывала очередную небылицу про то, как поранилась. В первый раз он их наказал, и мне, несмотря на обиду, не хотелось, чтобы это повторялось еще раз. Потом, когда я немного повзрослела, мне стало казаться, что он о чем-то догадывается. Как бы то ни было, в один день огонь все расставил по своим местам…
Тринадцатилетие. Для меня тринадцать стало поистине несчастливым числом. Или счастливым – смотря с какой стороны поглядеть. У нас в Аште народ не буйный, как в городах – можно спокойно уйти из дому, чтобы побыть в одиночестве, подумать о вечном, или, как в тот раз, набрать ягод для праздничного пирога. Вернулась я лишь под вечер – на большую семью приходится набрать много ягод. Вместо матери, привычно выглядывающей из окна, да сестер, что-нибудь мастерящих во дворе, меня встретили лишь обуглившиеся останки дома. Можете представить, как горько мне было обнаружить внутри семь знакомых тел. От горя я чуть было не прокляла себя за те слова, что я в свое время адресовала сестрам, глумившимся надо мной. Разумеется, первым делом мне в голову пришло, что их смерть вызвана моей ненавистью. Усмирив свою гордыню, я сделала вывод, что умерли они вовсе даже не от огня, и даже не от удушья. Ведь на дворе было тепло – соседи уже вовсю трудились на полях. Дверь в дом мы держали открытой. А на крайний случай оставалось окно – если бы мои хотели спастись, то они бы это сделали. Выходит, им просто не позволили. Это был первый день моего четырнадцатого года, а также первый день, когда примитивный страх перед огнем сменился чем-то иным.
Ценного в доме ничего не осталось – поджигатели вынесли все подчистую. К счастью, мне было куда пойти. Наш дед по линии матери жил в Южной Аште. Вернее, изначально это была просто Ашта, а Хагруа со своей культурой пришли к деду сами. Этому старому мудрецу, казалось, все нипочем. Я нисколько не удивлюсь, если Фероннар сможет всех нас пережить… Так или иначе, приютить он меня сумел. Но халявщиков он не любил никогда, тут отец нисколько не приукрасил, когда рассказывал о дедушке. Поэтому с первого же дня пребывания в гостях мне приходилось выполнять различную работу по дому: готовить, стирать, чистить, мыть… Старик лишь усмехался: «Полезно тебе будет». Возможно, имел в виду, что работа поможет отвлечься от моего горя. Но работать пришлось не долго.
После пары лет заточения в теле домохозяйки мне удалось найти себе иное занятие. Так уж вышло, что в ходе очередного похода за продуктами мне посчастливилось познакомиться с сыном одного из местных чиновников по имени Эшдар, и он… нашел меня привлекательной. Ну что ж, это его дело. Напрямую он мне о своих чувствах сказать не решался, но регулярно общался со мной. Даже выслушал мою историю, которую я решилась поведать ему, когда поняла, что ему можно довериться. Ну не казался он тем, кто способен на зверства, будь то убийство, или выдача приказов об убийстве. Через пару недель он сообщил мне, что благодаря связям его отца удалось выяснить, что убийцами являлись члены банды разбойников, бесчинствовавших в нашем регионе. Как сейчас помню, он сказал, что это выходцы аж из Лхар Чегира. Может, не поделили территорию с другой бандой, или, может, одна банда просто раскололась на части, но факт есть факт: есть жертвы и есть убийцы.
Вообще я была удивительным ребенком. Боялась огня, но зато превосходно умела обращаться с холодным оружием. В частности – с ножами. Теперь, когда у меня появилась определенность в вопросе: кому мстить, я могла реализовать себя в этой области. Молодой человек предложил помощь, но я настояла на том, что хочу покончить с этим сама. Дело было в том, что со мной как раз связался некий таинственный господин и предложил информацию и поддержку, если я, в случае успешного отмщения, соглашусь на него впоследствии поработать. Тогда это казалось неплохой идеей – очень уж я была зла. Кроме того, я бы в любом случае не стала втягивать в это кого-то из своих знакомых.
Лица нанимателя, по совместительству бывшего мне учителем, я никогда не видела. Впрочем, это было неудивительно, учитывая, какое ремесло он преподавал. Мастер научил меня искусству скрытного перемещения, владения ядами и метания всякой смертоносной всячины. Он резонно отмечал, что победа над превосходящими силами достижима вообще без потерь, если подойти к делу с умом. Пусть все идет согласно плану – тогда успех гарантирован. Когда я была готова, меня снабдили описаниями бандитов и сказали, что они сейчас находятся в Белере.
Все действительно прошло так, как надо. Эти трое уродов молили о пощаде, даже пытались все отрицать, но недолго – мой друг огонь импульсивен и не любит тянуть время. Усталая, но довольная, я возвращалась домой, к деду. Теперь жизнь не казалось такой серой, а от работы по дому мне удавалось отлынивать, так как я зарабатывала вполне реальные деньги. Мой наставник поручал мне всякие деликатные вещи: шпионить за кем-нибудь, собирать информацию. Пару раз даже приходилось устранять кое-кого. К счастью, это все были негодяи: либо продажный чиновник, либо какой-нибудь некромант. Приятно было ощущать, что делаешь мир лучше, убирая нежелательные элементы.
Когда ощущаешь удовлетворение от работы – всегда хочется проявить инициативу. В те годы во мне было полным полно энтузиазма. И так уж вышло, что я случайно подслушала разговор моего учителя с одним из моих коллег. Говорили о Лиллур, Ступающих. Так они называли некую банду, «гнездившуюся» на побережье жемчужного моря. Это были какие-то важные шишки, издалека командовавшие своими пешками у нас. Решив, что это мой шанс проявить себя, я отправилась туда, рассчитывая если не прикончить, то хотя бы раздобыть о них информацию.
Выйти на пятерых оказалось довольно просто, несмотря на то, что сами они себя так не называли, и вообще там никто не слышал о Лиллур. Я сумела разузнать, какие заведения они посещают, по каким дням встречаются друг с другом и тут выпала удачная возможность прикончить одного. Ну, что я могу сказать о результате… Впервые мое мастерство подвело меня. И это был мой счастливый случай. Мужчина, назвавшийся Корваксом, сразу понял, на кого я могу работать. Но он не убил меня. Оказалось, что он знал моего отца. Они были с ним хорошими друзьями. А еще оказалось, что эти пятеро, за кем я охочусь, вовсе не бандиты. Он рассказал мне, не утаив ничего.
Я оказалась пешкой в войне кланов. Первые трое действительно были бандитами. Наемными. Их в свое время подослал папаша моего «благодетеля». Удачно он все провернул, ничего не скажешь! Корвакс понимал, что узнав правду, я буду вне себя от злости, но в отличие от моего учителя-марионеточника, он не стал предлагать мне помощь в виде обучения, или давать советы. Он предоставил мне самой решить, что делать дальше. Разумно, ведь я могла не доверять и ему так же! Он предложил мне выяснить больше деталей и для облегчения задачи подарил замечательную маску. Она была волшебной и позволяла менять внешность так, как будет душе угодно. «Ты скорей всего не повторишь своей ошибки и не побежишь мстить своему бывшему нанимателю, не разобравшись во всем. Эта маска поможет тебе проникнуть в его планы. Ты разберешься во всем сама и примешь правильное решение».
Так я и поступила. И знаете, негодяи до сих пор живы. Я подчинила себе огонь. Во всех смыслах этого слова.