Нападение на Гленнхарт [Завершена успешно] | ходы игроков | Торговый день в Гленнхарте

- Ну что, думаю народу на поиск хватит. Все вроде опытные, толковые ребята. Десятка хватит.
- Ты понимать должен. Если лес взял... То и сотня брата твоего назад не вернет. А если Дева Леса улыбнется нам и дарует удачу в поисках, то и десятки хватит за глаза.
Ну так завязывай пить и готовься к дороге. Завтра значится поутру и пойдем.

Еда была вкусной и сытной, такой, какую не всегда сможешь достать в лесу. Поэтому Морадан жадно ел, не думая о ценах. Когда основной голод бы утолен, молодой человек сделал паузу, чтобы передохнуть. На тарелке еще оставалось достаточно еды, как и эля в кружке, но уже отвлекшись от еды Мор стал прислушиваться к тому, что происходило в таверне.

To Гаррет
- Да знаю я, мастер халфлинг, только вот даже если взял его лес, знать бы, кого выслеживать по лесу, с кого цену за брата брать. Одно дело если сам по глупости, лес глупых и безрассудных не прощает, а если вот нечисть какая уволокла, или остроухие снова нас стрелять начали... Тогда до завтрего, охотник, и вы, мастер Длинностоп, папаня вам по делу тому передать велел, что сейчас время не то, а попозже ждем вас в гости с радостью, вот только как Марка найдем, или о судьбе его узнаем, - на последних словах парень вновь помрачнел.
- Спасибо за гостеприимство, мастер Длинностоп... - начал прощаться Ларри, спросил, куда табуретку занести, и напоследок сказал, что ночует он в "Приюте" - собственно, он мог этого и не говорить, все равно других открытых гостиниц в деревне сейчас не было.

- Я неплохо знаю его отца, - заговорил Нед, снова возвращаясь к недопитой кружке эля, когда верзила ушел, - неплохой человек, для верзилы и охотника, конечно. Но что за обычаи, шестнадцатилетнего мальчика, в лес... Эх...
- Кстати, их сука Поземка - дочь Сильного, от твоего Клыка и Ветреницы, и Гладкой, я как раз было хотел к ним выбраться, или тебе предложить, глянуть... - и разговор, если Гаррет не был против поговорить еще на бесконечную тему, снова вернулся к собакам.

To брат Марк
В ответ на искреннюю молитву молодого священника будто солнечный луч коснулся его лица, согревая и наделяя надеждой на будущее, и когда брат Марк открыл глаза после молитвы, на алтаре лежал неизвестно откуда пробившийся солнечный зайчик, как раз поигрывая на пластинках доспехов и гранях булавы молодого жреца.
Несколько секунд, минута, и свет медленно иссяк, но без сомнения, он был.

- Чудо... - выдохнул брат Энсдер, - чудо и знак от Лученосного... Боюсь я был прав, брат Марк.
- О Светоносный Отец!
Даритель благ, света, здоровья и счастья!
Услышь своих сирых детей,
Подари им отблеск того света,
Пусть светит он в их душах!
Пусть свет не сдасться Тьме,
Какой бы темной не была Ночь,
Всеблагий отец Пелор,
Пришли свой рассвет в срок,
Чтобы верные тебе дети
Сохранили твой свет в своей душе,
Чтобы не погас он от постигших их испытаний,
Чтобы они увидели восход
И были вновь озарены Светом.

- Пошли, брат, - произнес брат Энсдер, неуклюже вставая на свои старые ноги, - давай проверим, всего ли достаточно приготовлено в лазарете, чтобы удержать в бренных телах души тех, кому еще не настало время отправиться в длань Пелора.

To Морадан
Сложно было разобрать что-то конкретное в шуме общего зала гостиницы при том, что разобрать охотник хотел не то, что говорили за его столом, где разговор был в основном о диче и о торге, но что-то ему расслышать удалось.

Голоса журчали негромко, создавая общий гул, а не отдельные выкрики. Все было тихо, мирно, никто не нажирался, и в воздухе стоял запах легкого эля и еды, а не джина и не виски. Большая часть молодежи и почти все девушки в праздничных ярких нарядах разошлись, оставались в основном люди в возрасте, и в большинстве - мужчины.

За окнами уже темнело, и, поужинав, охотники начали расходиться по комнатам. Марша Одрик, одна из двоих женщин делегации, суровая полная... не женщина, бабища в два обхвата в шерстяной юбке и кофте под кожаным жилетом, протянула Морадану грубый ключ.
- Ты там говорил о том, что вернешь деньги за комнату и за ужин? Ужин нам обошелся в два серебряных пенни с каждого, включая эль, а за комнату иди, договаривайся с Магнусом сам. У него разные цены, будешь ли ты только ночевать, или проживешь здесь до конца распутицы. Все, Морадан, удачи, и смотри за своей спиной получше! А сочтемся мы, как дела наладишь.
Женщина подождала, пока парень отсчитает деньги, потрепала его за плечо, видно уже на прощанье, и со своим мужем и сыновьями отправилась к лестнице наверх.

Падать было больно. И толку никакого. Какие-то закорючки, непонятные буковки.
Вставая и потирая ушибленные места, Никки обратилась к Вареку:

- Простите. Я не хотела. Надеюсь, ничего не испорчено? Меня зовут Никки. Кажется, мы соседи. Я слышала, что Вы были в Горном крае. Я как раз туда направлялась, и вот застряла здесь. Как там, опасны ли нынче дороги?

- Спасибо за все. - С чувством произнес Мор, достал из сумки две золотых монеты и протянул их Марше. - Надеюсь, этого хватит за ужин?
Никто и никогда, кроме родителей, для него раньше столько не делал. Но оставаться с этими людьми вечно он не мог, надо было идти своей дорогой.
После разговора с Маршей Морадан подошел к Магнусу поговорить, сколько будет стоить снять комнату до распутицы. Спешить было некуда, разве что подвернется какое-то интересное дело, в котором он сможет помочь.

Поднявшись, Варек посмотрел на раскаркавшегося ворона, склонил голову на бок и погладил птицу, успокаивая. Затем развернулся к полуросличке, пряча в глазах ехидство.
- Никки, что вы, никакого беспокойства, - ответил гном. Затем поелозил пальцам по свежему пятну от попавшего на одежду эля и пробормотал что-то вроде "сим-салябим-ахалай-махалай". Медленно, но настойчиво пятно начало съеживаться, и та же участь постигла остальные следы эля на одежде гнома, затем странная сила настигла редкие капли на книге мага, и вскоре все было очищено, а пролитый эль аккуратной лужицей лежал на полу в паре футов от стола.
- Меня зовут Варек Пиу, фокусник, - наконец представился чародей, мимоходом отметив осведомленность собеседницы. - Те дороги так же опасны, как и остальные в наше время. Хотя мне повезло найти надежных попутчиков. Однако, прошу меня простить, я бы хотел еще немного поработать над расчетами перед сном.

To Морадан
- Хватит, - с улыбкой взяла деньги женщина, - за все хватит. Будем ждать тебя как-нибудь, охотник Морадан, если снова забредешь в наши края, навести наш хуторок.

Трактирщик, или, вернее, содержатель гостиницы, Магнус, был многословным и приветливым человеком, с готовностью рассказавшем Мору о прелестях своей ценовой политики. На долгий срок сдавались две комнаты на третьем этаже и около десятка во флигеле, там было поудобнее, подороже, но есть приходилось ходить сюда, здесь было дешевле, проще, и для того, чтобы пообедать или там помыться достаточно было просто спуститься вниз - сюда, в баньку, короче, куда душе парня будет угодно.
На месячный срок небольшая комната наверху, с маленьким окошком, кроватью и простым ларем для вещей, стоила три золотых, оплата вперед, еда, стирка и горячая вода за отдельную плату.

Марк с восхищением следил за мелькающим солнечным зайчиком. Его душа пела, а тело наполнялось благодатным теплом.
Жрец помог подняться брату Энсдеру. Молча кивнув словам старого священника, он подхватил броню и булаву, пошёл за стариком вглубь часовни, в сторону лазарета. Действительно, если наступает время испытаний, нужно удостовериться, что всё подготовлено.
Но прежде, чем сознание Марка полностью погрузилось в вечерние дела, в голове промелькнула интересная мысль: как же престарелый брат Энсдер доташил до алтаря чешуйчатую броню и тяжелый шестопёр? Прямо чудеса!

Свежий осенний воздух подул в лицо, и даже немного охладил злость, так некстати охватившую его в приюте. Все-таки подобная выходка с его стороны была явно лишней. Только зря хороший напиток перевел, ни удовольствия, ни радости – одни только проблемы. Чего, там этот Алекс на него уставился, может быть надо вернуться и разобраться с этим?
Домой идти не хотелось, несмотря на то, что вокруг начало стремительно темнеть, да и прохладно становилось, чего уж тут говорить. Парень неспешно шел по темнеющим улицам, предаваясь невеселым мыслям и ожидая когда же хмель накроет его окончательно, и думать связно будет просто невозможно.

"3 золотых в месяц... Запасов должно хватить как минимум на пол года, а то и побольше если поэкономить. За это время какой-нибудь способ заработка и подвернется." - думалось Морадану.
- Хорошо, Магнус, сниму я у тебя комнату наверху. Пока что на месяц. Вот деньги, - Мор немного порылся в кошельке и достал необходимую сумму. - А не расскажешь ли ты, что тут происходит в последнее время? А то я только сегодня прибыл. Думаю задержаться на какой-то срок.

To Морадан
- Ну, пока что, - тавернщик рассмеялся, как будто Мор сказал что-то смешное, - будет сезон, будут другие цены. Вот ляжет надежно снег, в горах закончатся первые, девичьи метели, пойдут купцы и путешественники... Но пока, на этот месяц, а может, и на следующий, как Отец Мира пошлет погодку, три золотые марки, как условились.
Магнус отвлекся, наливая эль из бочки в батарею принесенных крепким парнем кружек.
- А ничего не происходит. Вот ты появился - для нас уже в распутицу событие. Военные пару дней назад навещали, гнома с собой привезли - еще одно событие. Молоденький жрец Пелора добрался - тоже неожиданность, правда, с душком, как несъеденная вовремя рыба, старый Энсдер уже сколько лет, как из могилы одним чудом выбирается, на самом краю держится. А больше событий и нет пока, нет новостей, одни только старости... Ничего, подожди, откроется путь - будут новости, с обоих концов, и с гор, и с запада, такая уж у нас на дороге жизнь, что все ото всюду знаем.
- А вот ты откуда будешь, добрый человек, и как тебя звать? Что с Одриками пришел, я видел, но на их родича не похож, худоват ты для маршиного сына малость.

- А я им даже и не родственник. Охотник я и следопыт. Но не повезло немного, на стаю волков в лесу налетел. Пару успел убить, да остальные насели. Хорошо, отец и один из сыновей рядом оказались, помогли отбиться, взяли меня с собой, покормили, переночевать дали и привели сюда. Добрые они люди. Теперь какое-то время пообитаю тут. Может и пригожусь на что-нибудь.

- Что ж, еще раз прошу прощения, - протянула Никки, с трудом скрывая свое разочарование. - Ну, если вдруг у вас будет время - может, вы что-нибудь расскажете о Горном крае? А так, рада была познакомиться. Приятного вам вечера.

С досадой теребя кружку, Никки направилась к стойке, чтобы заплатить за ужин , взять еще немного эля и поболтать с тавернщиком. Он, наверняка, должен был что-нибудь знать обо всех этих слухах (или, по крайней мере, знать у кого спросить).

Фокусник, как же, подумала Никки про себя, мимоходом взглянув на лужицу эля.Умела бы я такие "фокусы" делать. Интересно, зачем ему так себя называть?

Встав на цыпочки, она поставила кружку, и стала дожидаться, пока тавернщик закончит разговаривать с каким-то высоким молодым человеком.

To Морадан и Никки
- Волки по осени на человека напали? - с удивлением протянул трактирщик, - Да, у нас тут в Черном и не такое случается, но все же повезло тебе, парень, и с волками повезло, и с Одриками. Они хорошие люди, главное, с Маршей попусту не спорить.

Магнус подмигнул.
- Пригодишься точно, в сезон работы будет воз и еще тележка сбоку - на дороге же стоим, а Черный Ллеорн - место суровое. Все купцы и караванщики не прочь у нас еще пару охранников нанять, или просто сильные руки в помощь. Отсюда до Джохоупа добрых сто миль, наверное - и миль семьдесят, а то и больше по Черному. Всякая дрянь лесная так и ждет по кустам вдоль тракта, вдруг лакомый кусок перепадет. Еще эля, а? А то долгие разговоры сушат горло.

Магнус отвернулся, чтобы наполнить еще пару кружек, и обратился к еле видной из-за стойки крошечной девушке-полуросличке.
- А, доброго вечера, мисс Никки, доброго вечера. Вы лучше на табурет заберитесь, а? Вот сюда мисс, садитесь, - он показал девушке на высокий табурет, на который, впрочем, можно было забраться.
- Еще эля, или старый человек может быть вам полезен еще как-то?

To Морадан и Никки
Магнус еще перемолвился не одним словом с обоими своими собеседниками, но время было уже позднее. Веселье иссякало само собой по мере того, как за окном сумерки осеннего вечера сменялись темнотой осенней ночи, и пусть в "Приюте" горел свет и было тепло, все разошлись из гостиницы до полуночи, и, хотя с улиц временами раздавались не очень трезвые песни и смех, со временем смолкли и они. Свет в общем зале погас, и во всей деревне остался гореть лишь за воротами, за занавесками и ставнями домов и у божественных алтарей.
И молодого охотника, и девушку-халфлинга ждали их комнаты наверху, на третьем этаже гостиницы.