Ластясь к ноге Фиделя | ходы игроков | Утро Ночного Лиса

Графоманство с черно-белыми мелками

«На стене пещеры видны только тени существ, проходящих перед входом, но самих существ мы не видим.»
Платон



Я ощущаю себя по понятию местоимения «Я». Это мой первый шаг к самоосознанию и самоощущению. Я перевожу часть речи в форму, но получается, что Я - это всего лишь что-то прямоугольной и не очень твердое. И это хорошо. Поскольку я точно знаю, что я не мячик. Следом за этим, словно звенья цепи, тянутся и следующие факты. Я не осознаю себя мячиком и, следовательно, я способен осознавать себя. Способность восприятия себя свойственна только человеку. Я - Человек.

Моё восприятия мира сильно искажено тем, что я всего лишь прямоугольник. Это противоречит моему нынешнему представлению о себе и, я, тщетно напрягая своё несостоявшееся тело, пытаюсь обрести форму. Все мои усилия терпят крах, пока я не перестаю сопротивляться реальности. Я говорил что реальность - это пустая темнота? Пустая и темная, поскольку у меня нет возможности воспринимать это. Мои мысли могут напомнить ручей из токсичных вод. Ручей - потому что поток узкий как игла. Токсичных - потому что он разъедает мою суть. Мои мысли - это игла, разъедающая мою суть. Значит, надо сконцентрироваться на ней пока она совершенно не пропала.

Я чувствую боль. Что-то причиняет мне боль с левого торца и, кажется, что это знамение. Острая, яркая вспышка боли в центре прямоугольного Я то накатывает, то отступает, оставляя меня в разряженном вакууме испаренной кислоты. Мысли, чувства, мечты, планы на квадратное будущее куда-то исчезают, и на их место приходит счастье. Понятие боли, в моем случае, зачеркивает такой термин как «одиночество», красной чертой текущей крови. Судорожно дергаясь, я режу своё тело неведомым предметом в слепом желание вернуть свою настоящую сущность. Моим поступком движет схоластика, завернутая в покрывала безумия, но я согласен довериться этой ненадежной мадам в надежде, что она сможет сделать то, что не смогли сделать мои радиоактивные рассуждения. Мысленно я начинаю целовать узловатый, напичканные венами руки старика Оккама за этот скальпель. Моя плоть расщепляется под воздействием этого неведомого устройства и, я, захлёбываясь от осознания власти над бытьем, хватаю своей новой культей неведомый инструмент. Резкий взмах закрученный в тугую спираль страха и будущей боли, и я становлюсь почти человеком. Снова два коротких удара, и мои ноги. Лежат. Ну и пусть.

Я, полноценная личность с двумя руками и двумя ногами лежу на спине рядом с, как я сейчас понимаю, ножом для бумаги. Если руки худо-бедно ещё слушаются меня, то ноги не более чем красивый элемент декора. Глядя несуществующими глазами в окружающий мрак, я поднимаю руки вверх, пытаясь нащупать хоть лучик света. Прекрасно понимая, что это противоречит законам физики, я всё равно надеюсь на чудо столь же нелепое, как и моё существование в этой форме. Пальцы хватают ржавый, иссушенный воздух и чудо ускользает. У меня пока нет ушей, но я слышу шелест её крыльев. «У меня нет рта, но я должен кричать».

Моему миру нужны кардинальные изменения!

Я судорожно шарю вокруг себя своими обрубками, но ничего подходящего. Дрожа от напряжения, я даже мне не понятным образом несмело двинулся вперед, неумело перебирая своими куцыми конечностями. Наконец я наткнулся на что-то инородное на этой бесконечной пустой поверхности и сердце моё сжалось в предвкушение чуда. Холодный металл коснулся моего чела, и на мгновение показалось, что это сама Королева посвящает меня в рыцари никогда не существовавшим мечом моих слесарей-предков. Сглотнув, судорожно ощупываю находку, но постепенно радость сменяется удивлением. Это дырокол. Самый обычный агрегат для создания дыр. Отверстий. Что-то ломается во мне и по специфическому хрусту, я понимаю, что это логика.

Я словно преступник. Моя голова лежит на плахе. Я словно палач. Моя рука лежит на рукоятке, которая отвечает за движение всёпробивающего механизма. Я словно зевака. Мне безумно хочется увидеть это представление. Я преступник-палач-зевака дергаю ручку вниз. Я палач-преступник-зевака прорубаю в своем теле глаза. Я-преступник захлёбываюсь криком внутри себя, когда металл проходит сквозь мою плоть. Я-палач доволен, что снова довел начатое до конца. Я-зевака расстроен. Представление закончилось, палач нажал на рукоять, преступник корчился от боли, но зевака ничего не увидел.

Мои новые глаза, которые стоили мне столько страданий, вряд ли мне пригодятся... «Уходя, гасите свет»





Послесловие.





«Ёжиииик!»
Лошадка



«Лошаааадкаааа!»
Ёжик

Дыши. Надо дышать, ты должен. Ночной Лис – живые мускулы под гладкой кожей, 75 килограммов продуманного и тщательно проработанного совершенства – ослеплен этой болью. Нечестно… его обманули. Ни о чем не спросили, а просто вышвырнули из небытия – живи. А хочет ли он, согласен ли? Он не хочет. О нет. Совсем, совсем не хочет. Лис дрожит и заставляет себя дышать - медленно вдыхать и выдыхать полезный для организма, свободный от вредных веществ воздух. Чувствует, что у него есть легкие, есть сердце. Всё на своих местах... или почти всё? Лис не знал, что жить так трудно. А если бы и знал, ведь это ничего не меняет. Его трясет от ненависти к своим обманщикам-создателям. От отвращения к себе. От страха перед безграничной пустотой. Он понимает, что все бесполезно, и выхода нет. И все же надеется... на что? Сквозь ужасную боль ему кажется, будто бы стало светлее, и он это сделал сам, сам...

Фидель смотрел в окно, как закат медленно скрадывал его город, словно отъедал кусочек за кусочком. Солнце тонуло в океане, а крики чаек заставляли сердце биться всё медленнее и медленнее. Словно всё уже предопределено и дальнейшая борьба бесполезна.
Сейчас Фиделю казалось, что все его предали. И даже солнце уходило в Штаты.
- Всё готово, доктор?
Коротко бросил он человеку за спиной. Он не ждал ответа. Он давно уже ни от кого ничего не ждал. Наверняка делать и делать, но ему соврут. Как же он устал от этой бесконечной лжи и фальши.

- Да мой комендант.
Раздалось в ответ.

Как всё банально и предсказуемо.

Фидель обернулся и увидел на операционном столе почти совершенного юношу. Грусть поселилась в сердце Лидера и не хотела покидать своё такое большое и теплое жилище. Невольно Фидель сжал кулаки, представляя как все эти замечательные ребята пойдут в ад. Но затем он тряхнул головой. Разжал руки. Перед глазами стала Хиросима. Он словно очутился на улице Нагасаки. Увидел тех людей. Неужели он допустит повторение этого кошмара у себя на родине, на Кубе?
Никогда.

Твердым шагом он подошел к Ночному Лису. Взял того за руку и помог сесть. Он не подозревал, что пришлось пережить парнишке в кошмаре комы, но зато читал ужас в глазах очнувшегося. Помолчал, давая время прийти в себя. Когда Лис пришел в себя, Фидель начал:
- Здравствуй.
Почему-то это казалось ему безумно важным. Обычное человеческое "здравствуй".

В двух словах Фидель обрисовал ситуацию. Поведал о своих страхах. Позволил юноше ощутить тот щемящий стыдливый страх который окутывает сердце. Поделился своими планами. Рассказал про мировое процветание. Как отряд специальный агентов одну за другой захватывает страны передавая их под контроль Кубы. Как солнце разливается по миру и уходит страх. Как всё будет хорошо и никогда не будет плохо.
Про мир без боли.

- И ты возглавишь этот отряд.

-No merezco esto… Comandante. Я этого не заслуживаю. – Синие глаза сияли. Только они и жили сейчас на этом красивом, невозмутимом лице. Ночной Лис был удивлен. Чувствовал благодарность… нежность. Он все еще тяжело, прерывисто дышал. Говорить было трудно. Но ведь так важно это сказать.
- Я сделаю... всё… что в моих силах. Mi Comandante.
Так странно - он все еще держал его руку. Разве это возможно, чтобы твой создатель, почти что бог, держал тебя за руку? Лис хотел бы, чтобы это никогда не кончилось. Но чудес не бывает, конечно. Он боялся лишь одного – не оправдать ожиданий этого человека. Который доверяет ему. Что вообще имеет ценность в этом мире, кроме доверия? Всё остальное можно купить – даже океан за окном. Comandante понимает его… доверяет… любит. Ночной Лис будет жить ради него – и умрет, если потребуется.

Фидель подвел Лиса к картине задернутой белой простыней.
- угадай, что там.

В голосе слышалась грусть.

Ночной Лис смотрел на белую простыню. Ему не нравился белый цвет. Лис был сыт этим цветом по горло. В те редкие минуты, когда сознание выплывало из эфирного тумана, он наблюдал белые стены, белые двери и белые халаты своих мучителей. Даже научился определять, в каком настроении находится герр доктор, в зависимости от количества застегнутых на его халате белых пуговиц. Сейчас Лис заставил себя прогнать ненужные ассоциации. Там всего лишь картина, приятель. Просто картина. Как заправский ценитель искусства, он склонил голову набок, и несколько темно-рыжих прядей упали на лоб.
- Что-то прекрасное, Comandante. Может быть, город будущего, в котором все счастливы.

Вот что было на картине, когда Фидель отдернул простыню.
- Ты прав. Это будущее Кубы. Вот что будет, если ваша миссия провалится. Я знаю, что будет так и сделаю всё возможное, что бы этого не произошло.

Взгляд Лидера был уставлен в одну точку. Любой, кто взялся бы проследить его увидел, что эта точка - дверь.
А вот что думал Лидер Острова Свободы. Куда он видел дверь. Об этом оставалось только догадываться.

Ночной Лис немного помолчал. Его поразила не столько картина, сколько сам факт, что она тут находилась. Как напоминание, кто ты такой и зачем ты нужен. Он постарался запомнить всё до мельчайших подробностей: корабли, пальмы, домик на берегу. И неотвратимый, уродливый ядерный гриб. Он перевел взгляд на Лидера. Где эта картина была раньше – может быть, висела на стене в его кабинете? Смотреть на такое и знать, какая катастрофа угрожает миру… жить с этим знанием… от этой мысли, Лис на секунду прикрыл глаза. Он обожал, боготворил Comandante. Он всё понял.
- Скажите, что я должен сделать, - голос звучал негромко и спокойно. - Я жду Ваших распоряжений.

- Ты знаешь, что такое Испания? Это будет самая простая миссия. Там всё предельно понятно. Как говорит наш информатор - "линейно".

Вы находитесь в овальном кабинете. Это словно символ другого, большого Овального Кабинета. Фидель по деловому сдержан. От того как ты всё поймешь - зависит успех или провал первой операции.

- Нам повезло, поскольку на носу большая Коррида. Победа там - почти верный шанс для политика стать президентом. Одному из вас надо будет стать этим политиком. Следовательно один - под прикрытием ака местный политик. Остальные - кубинские спортсмены-торреадоры. Как-то так я это вижу...

Комендант знал, что всё пойдет не так, а значит и начальный план имел мало смысла.

Ночной Лис был чудом научной мысли. Поэтому он многое знал. Ведь на его создание ушло много часов, дней, и даже десятилетий. Это ради него, и таких, как он, кубинские рабочие и крестьяне гнули спины на никелиевых рудниках и сахарных плантациях. Ради него умирали кубинские дети, не получив элементарной медицинской помощи. Ради него обычным гражданам было отказано в таких простых вещах, как компьютеры, автомобили, мобильные телефоны и независимая пресса. Но никто не жаловался. Потому что кубинцы понимали – не в компьютерах счастье. Пусть янки вводят эмбарго и размахивают атомной бомбой. Остров Свободы голыми руками не возьмешь. Они создадут свое оружие. Viva la revolution!
Итак, Ночной Лис… да, он знал, что такое Испания. Он многое знал. И при этом обладал свободной волей.
- Испанские тореро – супермегазвезды у себя на родине, - сказал он. - К их мнению прислушиваются, а их слова подхватывают на лету. Есть только два вопроса… Вы сами назначите, кому быть президентом, или доверите выбор мне? И как быть с королём – убрать?
Он предполагал, что Лидер не пожелает заниматься такими мелочами. Но всё-таки, должен был уточнить.

Президент был не в своей тарелке. Вот оно как.
В ИСПАНИИ – МОНАРХИЯ!!!

А мне почему никто не сказал?
Ахтунг.


Но он подавил нахлынувшее волнение и решил действовать без суеты с легкими корректировками плана.
- Поэты думают, что когда гусеница влюбляется, то она становится прекрасной бабочкой. Но всё это ложь. Бабочкой она становится – когда приходит время. Всему своё время.
Фидель улыбнулся, и что-то пророческое было в этой улыбке. Словно слепой в церкви, предупреждающий прихожан о неожиданной ступеньке.
- Время собирать камни. Революции во Франции и России разбросали их, а нам предстоит собрать. Ваш отряд выступит на боях с быками. Победит. Перед этим вы подготовите публику к революции, а короля к модернистическим отречениям. И когда один из наших мальчиков победит – то это должна быть кульминация напряжения. И кровь на арене – должна стать последней каплей монархии. И так у Испании появится новый президент, который передаст страну под префектуру Кубы.
Мыслями Фидель был уже во Франции. Но еще рано. Слишком рано. Шаг за шагом и мы придем к цели.

Щелкнув каблуками, словно напоминая себе, что и он солдат на этой войне, Лидер подытожил:
- Подогреть революционные настроения.
- Подвести короля к мыслям об отречение от престола.
- Выиграть корриду.
А где-то за окном отцветала сакура.



Климат не тот.

Невероятно. Он, Ночной Лис, стоит и запросто беседует с самим El Presidente, об очень важных и значительных вещах. Значит, и правда он может что-то сделать. Спасти мир? Что ж. Ведь этого от него и ждут. ссылка
- Мы организуем политическую партию, в программе которой будет воссоединение Испании с Кубой. Назовем ее… допустим… партия единого пути. Как можно быстрей внушим населению, что у двух стран много общего: история, язык, культура. А воссоединение лишь исправит досадную историческую ошибку. Принимать в партию будем всех – в первую очередь, недовольных теперешним режимом. Выдадим им какие-нибудь красивые значки… возникнет новая мода. Чтобы нравиться девушкам, придётся вступить в нашу партию. Люди привыкнут думать о Кубе, как о будущей метрополии. Тем временем кому-то нужно проникнуть в королевское окружение и промыть мозги монарху. Соблазнить, запугать… лучше соблазнить. И под конец устроим решающее зрелище. Esto será grandioso, Comandante. Это будет грандиозно.
Синие глаза выжидающе смотрели на Лидера.

Наше будущее

Наше настоящее

Наше прошлое



А Ночной Лис отправляется в

Что бы на испанском берегу начать подготовку