Такая длинная ночь (где-то середина) | ходы игроков | Прогулка в тенях

Ключи прошли в опасной близости от глаза, но Алекс успел в последний момент дернуть головой. Так что единственным, чего добился Генка оказалась длинная царапина на скуле у противника.
Удар Алекса походил скорее на тычок и пришелся куда-то в ребра, оставив заметный синяк.

Положение же дерущихся более-менее стабилизировалось, при этом Генка оказался сверху и имеет чуть больше свободы действия.

Проигнорировав боль от удара, Батискаф возрадовался своей довлеющей позиции и принялся охаживать Алекса кулаками по наглой роже. При этом ключи оставались зажаты в правом кулаке - забытые в порыве вдохновения, но в любой момент могущие вновь напомнить о себе.

Алекс глухо зашипел, когда ключ, пройдя в опасной близости от глаза, вспорол кожу на скуле, оставляя за собой длинный порез. Кажется, эта мелкая, но неприятная травма только подлила масла в огонь его злости. В голове почему-то пронеслась совершенно неуместная сейчас мысль о том, что на лице теперь останется уродливый шрам. Здесь бы заботиться о более значительных вещах, как, например, о выживании, но Алекс готов был поклясться, что целую секунду думал только об этой мелочи. Было бы, наверное, смешно, если бы не все серьезность ситуации.
Парень выбросил руки вперед, пытаясь схватить Гену за воротник (ну или уж за что получится) и стряхнуть с себя, по возможности приложив при этом об землю. Придавленный весом своего противника, он извивался под ним всем телом, словно какая-нибудь змея, всеми возможными способами мешая ему провести нормальный удар.

Удар за ударом, словно Батя куда-то исчез, а на его месте сидел какой-то джекичан. Алекс едва успевал уворачиваться, закрываться локтями. Вот вроде выдалась секунда и удалось ухватить Генку за шиворот, дернуть, толкнуть, одновременно поворачиваясь всем телом.
Парень отлетел в сторону. Мгновение и он уже на ногах.

Черт чудной, неубиваемый он какой-то. Гене понадобилось приложить немалое усилие, чтобы немедленно не броситься наутек, пользуясь преимуществом в скорости. Потому что ружье. Потому что раз целился после выстрела - значит, второй патрон.

Значит, следующий раунд.

Батя рванулся к оружию. Отскочить тебе не дадут - стало быть, стрелять надо сразу же.

На глазах у Алекса Батя бросился в сторону, туда, где валялось брошенное им при падении ружье. Парень видел, что от винтовки его разделяет ненамного большее расстояние, и решил рискнуть. С места сорвавшись вперед, он попытался опередить Батю и схватить оружие сам.
Черт. Не стоило мешкать перед выстрелом. Не нужно было давать ему шанс. Человечность - это уже не про Алекса, не про Батю и не про остальных. Не про вампиров. Человечность - людям. А здесь нужно бить на поражение, и лучше бы не дрогнула рука, занесенная для последнего удара. Потому что иначе... Иначе будет вот так, как сейчас. Танец с дьяволом. Если Гена окажется быстрее... Нет. Не окажется. Этого не будет. И думать об этом не нужно. Нужно только изо всех сил напрягать тренированные мышцы, чтобы быть быстрее него.
Кажется, сейчас может решиться все.
Только бы успеть первым, только бы успеть...

Моментальное пересечение взглядов. Рывок до ружья немногим больше метра. Прыгнули оба одновременно, но Генка оказался самую малость быстрее. В тот момент, когда Алекс падал на ружье, его противник уже перекатывался с ним в сторону.

-Жри, сука! - закричал Батискаф, совершенно забыв про слово "свинец" в середине предложения.

Впрочем, ему было не до того. Прежде чем Алекс успеет приземлиться, встать и отобрать у Гены ружье, он должен быть застрелен. Быстро, решительно. Абсолютно беспощадно.

Выстрел.

Падая, Алекс уже видел, что катастрофически не успевает. Вот Генка, в который раз уже обнаруживая поистине нечеловеческую скорость движений, прямо у него из-под носа хватает ружье, откатывается в сторону... В этой сцене подготовки его собственной кончины Алекс был лишь беспомощным наблюдателем. А что сделаешь, если инерция прыжка уже вовсю несет тебя вниз? Сейчас парень рухнет наземь, туда, где еще мгновение назад валялось ружье, подставит прямо под дуло свое распластанное по асфальту тело. Бате будет тяжеловато промахнуться, по такой-то цели. Чертова двустволка. Два ствола, два выстрела. То есть, в запасе у Гены есть еще один неизрасходованный - более чем достаточно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Руки бы оторвать тому, кто придумал двустволку.
Но сдаваться было не в характере Алекса. Даже сейчас, в этом безнадежном положении, он все еще царапался, из последних сил хватался за утекающую прямо сквозь пальцы жизнь. Ну, или не-жизнь. От того, что его существование уже имело немного общего с человеческим, умирать окончательно Алексу сильнее не хотелось.
А ведь и вправду, по сути, это будет уже вторая его смерть... Первая была там, в подвале. Или, может, чуть позже, на Майском, над телом умирающего старика-сторожа? Это уж как посмотреть. Где она, смерть? Достаточно ли было расстаться с человеческим телом, или нужно было поступиться тем человеческим, что еще оставалось в душе?..
Идея пришла неожиданно. Сумасбродная, практически невыполнимая. Но Алекс не мог уйти, напоследок не огрызнувшись. Падая, он выхватил из заднего кармана брюк... фонарик. Тот самый, когда-то принадлежавший кладбищенскому сторожу. Щелкнула кнопка, и луч света прорезал предрассветную темноту. Прямо в лицо Генке. Ослепить, заставить замешкаться хоть на миг...
Одновременно с этим Алекс рванул в противоположную от него сторону, уже почти готовый почувствовать, как ему вспарывает живот выстрелом.

Фонарик зацепился, первым рывком вытащить его не удалось, да и упал из-за этого неудачно. Но ружье не фонарь, длиннее и тяжелее, поэтому выстрел прозвучал одновременно с включившимся светом. Вот только ничего это не изменило уже.
Заряд дроби ударил Алекса, вспарывая грудную клетку, ломая ребра, разрывая на части легкие. Дикая сумасшедшая боль, заполняющая сознание. Любой человек уже провалился бы в спасительную тьму, но вампир был лишен даже такой милости. Ему оставалось только наблюдать, что теперь станет делать с ним враг.

Все кончено. Теперь все совсем кончено. Ты победил, Гена. Поздравляю. Можешь закурить.

Батискаф смаковал свою победу, поэтому двигался неторопливо, немного лениво даже. Поднялся на ноги. Поправил слетевшие было очки. Провел рукой по волосам. И заметил, что Алекс, вообще-то, еще живой.

-Больно, да? - лицо Гены расплылось в мерзкой улыбке, которая не предвещала противнику вообще ничего хорошего, - Ничего, сейчас поправим.

Батискаф поднял ружье. Проверил патроны. Расстроился. Перехватил за ствол.

-Сейчас будет хорошо, - пообещал Гена раскиданному по земле противнику и начал охаживать его прикладом по черепу.

Точно так же, как того парня - тяпкой. Но тогда это было вынужденное убийство. К запаху крови тогда примешивалось чувство вины. Совесть не давала насладиться чужой болью. Сейчас? Сейчас Гена был единодушен со своей совестью - пускай почувствует, каково это - умирать. Больше не будет направлять оружие на одноклассников. Охотник на вампиров. Алекс, вампир-вампир хантер. Забавно.

Где-то на втором ударе Гена первый раз хихикнул. На четвертом он уже смеялся в голос.

Вот и все Алекс мертв. Теперь, пожалуй уже окончательно. Трудно сказать это наверняка, но он не шевелится, не дышит, хотя не дышал он и раньше. В любом случае с разбитой головой не живут даже зомби в голливудских ужастиках.
И кровь. Столько крови... Если раньше вид мертвого человека в луже крови вызывал жалость или страх, то теперь только голод. Ну и может легкую досаду на то что новые шмотки опять испачканы.

Бросив ружье оземь, Батискаф глубоко вздохнул и постоял над телом какое-то время, борясь с искушением упасть на колени и вылакать кровь из тела. Это будет, но чуточку позже.

Вынул из кармана мобильник, узнал текущее время. Немного расстроился и решил поторапливаться.

Опустился на корточки и приложился к шее Алекса. В конце концов, дважды уже мертвецу эта жидкость больше не понадобится.

И лишь только насытившись, Батискаф аккуратно протер ружье рубахой и положил рядом с телом. Ну нахрен, от греха подальше.

И быстро, едва не бегом, вернулся к Сталкеру.