Смотри, слушай и молчи | ходы игроков | Тезариус и Офус

Солнце. Огромный, расплавленный шар. Его яркий свет входит под веки острыми лезвиями, мягко и нежно отдирая верхний слой глазных яблок. Солнце жжет. Опаляет. Делает больно. Безупречно белый свет с безупречно алой каймой. Слипшийся песок губ. Скомканные кости рук. И хочется забыть, что внутри есть легкие. Что они глотают этот прелый, пресный воздух.
А потом солнце взрывается. Это и прекрасно. И больно. И безысходно. Огромный огненный шар вдруг заполняет живая чернота. Абсолютная тьма. Она расходится веером, поглощая свет. Укрывая спасительной тенью. Жар уходит. Его сменяет влажная прохлада. Хорошо. Уютно. Спокойно.
Последние капли сна иссякают. Первые мысли оттаивают. И Существо, столь долго продремавшее в лоне земли, открывает свои сморщенные веки.

Небольшая нора. Глубоко под землей. Офус помнил, как забирался сюда несколько столетий тому назад. Помнил, как выбирал местечко, скрытое от глаз людских. Чтобы в тишине и покое почить до тех пор, пока время не разбудит его. Вот это и случилось.
С верха свисают вьющиеся кудрями корни. Густые, толстые. Они не были такими раньше. Комочки ороговелой земли. Камни, наваленные горками. И черви. Их много. Они ползают по земле, по корням, по самому лепрекону. Длинные, розовые черви. Слепые, немые, безмозглые. Их копошение издают какой-то легкий, шелестящий звук, действующий на нервы.
А еще что-то впивается в спину. Что-то твердое. Неудобно.
Постепенно тело приходит в себя, как и разум. Начинает стучать злобное, маленькое сердечко, выстукивая свой монотонный мотивчик. Глотают застоявшийся, подземный воздух легкие. Но, черт возьми эту яму, как же неудобно.
Карлик переворачивается. Всматривается своими привыкшими к многовековой тьме глазами в то, что так бесцеремонно потревожило его сон.
Ручка. Металлическая, огромная ручка. Впилась прямо в бок. Отдавила его. Из земли выглядывает.
Несколько злых, быстрых движений и из земли показывается бок большого сундука. Железный, ржавый сундук. А если прильнуть к нему ухом, то слышно какое-то шевеление. Вот какой сосед оказался у заснувшего лепрекона.

Пробуждение у Офуса было не из приятных. Тело не слушалось, просто не хотело подчиняться ему. Это было в начале, а потом пришла боль, невыносимая боль, терзающая сразу всё тело. Каждое движение приносило только большую боль, но надо было двигаться, надо было разгонять застоявшуюся за столетия кровь по жилам. Когда Офус чуть пришёл в себя и начал хоть что то соображать, он первым делом втянул в себя и разжевал наглого червя который осмелился ползти по его лицу. Вкус червяка был не приятен, за то ощущение что чья то, пусть небольшая и никчёмная, но всё же жизнь, угасает под его зубами- позабавила карлика. Не смотря на жгучие солнце и на одеревеневшее тело оживать всё же было приятно. Мозг начинал работать, заставляя вспоминать... Неужели прошли сотни лет? Ему, по крайней мере, так казалось. Последнее что он помнил это чувство появившееся внутри его, первобытный инстинкт заставляющий бежать и скрываться, ища себе укромное место, им тогда двигала какая-то сила, неведомая и древняя, не дружелюбная но явно не враждебная и он подчинился ей, убежал в нору, зарылся под землю и забылся в тяжелом и мутном сне. И теперь он очнулся. Значит ли это, что опасность ушла и теперь снова настало их время? Сотни лет назад, когда ему пришлось убежать под землю, он помнил что не только этот инстинкт гнал его спрятаться, но и просто здравый смысл, ведь жалкие, наивные и глупые людишки стали вдруг становиться умнее, они стали учиться способам как поймать и уничтожить Офуса. Он уже перестал чувствовать себя охотником и ощущал себя больше жертвой. Может сейчас всё снова изменилось? Надо будет всё разузнать, вот только выбраться из этой ямы...
Тут внимание карлика привлекла металлическая ручка. Неужели это сундук? А что у нас может быть в сундуке? Ну конечно золото, золотишко, ЗОЛОТИЩЕ. Карлик как безумный стал работать своими маленькими ручками, стараясь скорее откопать сундук. Он уже представлял себе, как будет гладить золотые монетки, перебирать брильянты и изумруды, а затем всё это богатство возьмёт и перепрячет. Зароет по укромным местечкам, которые будет знать только он. Ведь больше всего на свете Офус любил две вещи: делать людям гадости разного маштаба и золото, даже в обратном порядке, золото всё же важней. И вот перед ним предстал сундук во всей своей красе. Ржавый, железный, а главное БОЛЬШОЙ- сколько золото может влезть в такую громадину? Конечно, звуки, исходящие из сундука слегка напрягали, но карлик решил, что это злато его зовёт, заскучавшее за столько лет без хозяина. Теперь надо открыть. Как? Можно воспользоваться магией, чем Офус тут же и попробовал воспользоваться. Но ничегошеньки не получилось, то ли за столько лет под землёй леприкон забыл заклятие, то ли мир изменился и не желал отзываться на мысленные приказы карлика. "Ладно с этим позже разберёмся" решил про себя карлик и стал пытаться так открыть сундук. Хотя его маленькие ручки кое-как доставали до крышки сундука, всё же Офус продолжал делать отчаянные попытки сдвинуть крышку, он прилагал все усилия своего маленького тельца для того что бы хоть как то её сдвинуть...

Маленькие, корявые пальчики забегали по поверхности сундука, стряхивая с него комья грязи и вездесущих червей. Было тяжело. Очень тяжело. Ослабшее тело болезненно реагировало на каждое лишнее и не лишнее движение. Ручки то и дело соскальзывали и безвольно повисали вдоль тельца, пульсируя от колющих спазмов. Но лепрекон не сдавался. Он был полон решимости, и эта решимость, будто скопившись за долгие века анабиоза, выплескивалась наружу волнами силы.
Стук. Как биение сердца. Словно сокровища внутри сундука прислоняются к боковой грани, приближаются к тебе. Слушают тебя. Ощущают тебя.
А сундук-то теплый. Греет окоченевшие ладони. Приятно.
Такой тихий стук. Глухой. Мелодичный. Очень редкий. Обманывают ли Офуса его уши? Или золото внутри этого ржавого и гнилого сундука зовет его? Манит. Влечет.
Тух.
Пальцы соскальзывают, но находят замок. Ржавый металл, где-то отвалившаяся перепонка. Где-то покореженная дужка. Где-то разъехавшаяся проушина. Несколько ударов, несколько выкручивания и оооп – готово. Навесной, ржавый замок катится по земле, вдавливая несколько невезучих червей.
Тух.
Но отчего-то крышка все равно не откручивается. Отчего-то туго сидит. Повертевшись вокруг сундука, карлик понимает, что первый замок был явно не единственным. Их тут целая куча. Один, два, три, четыре… пять… шесть! Так много. Словно там, внутри, спрятано нечто настолько ценное, что весь сундук проще было обмуровать замками и запаять. И зарыть глубоко-глубоко.
Тух.
Любопытство подгоняло. Оно давило на нервы. Так хотелось заглянуть, узнать. Что же там такое ценное, что его завесили под добрую полудюжину засовов. Пальчики бегают, гнутся, стараются. Ручки дрожат. Но решимость Офуса ужасает. Через несколько минут борьбы на землю летит еще пара ржавых затворов. И лепрекон, увлеченный своей работой, совсем не замечает, что на грязных боках сундука виднеются выжженные чем-то надписи. Древние, как само время.
Тух.
Последний. Вот он, самый последний замок. Поддев его уже синими от натуги пальцами, карлик с трудом срывает этот кусок металла и останавливается, привалившись к какому-то корню. Тяжело далась ему эта борьба. Но она выиграна. И теперь осталось только открыть крышку. Заглянуть внутрь. И узнать, что он стал просто чудовищно богат.
Тух.
Крышка поддается. Она тяжела, а в норе мало места, чтобы открыть ее полностью. Приходится слегка подрыть потолок, да вытащить сундук на более открытое пространство. Подойти поближе, отпихнуть крышку. Заглянуть внутрь… что же там. Какие они, эти сокровища?

Со скрипом, противным скрежетом, крышка отворилась, дохнув на лепрекона застарелой сыростью и тухлой вонью... Оттуда даже вышло густое облако пыли, тут же ударив по носу маленького существа мерзкими запахами застоялого воздуха, гниения и тлена. Но среди них острый нюх учуял и неожиданно новый аромат: тончайший, невесомый, будто это облако пыли, дивный букет дорогих женских духов. Будто бы здесь их кто-то расплескал, прежде чем закрыть этот древний сундук на дюжину замков.
Внутри же ничего не было. Абсолютно ничего - лишь пыльные и грязные стенки, исцарапанные чьими-то когтями. Вглядевшись в них с отчаянной надеждой обнаружить хотя бы карту, где бы хранился по-настоящему полный золота сундук, Офус различил немыслимое количество сцен безумного и жестокого насилия вперемешку с откровенными эротическими фантазиями давно сошедшего с ума извращенца. От этого у него, маленького мерзавца, даже вздрогнуло маленькое сердечко при виде всего этого великолепия...
Но никакой карты.
Только эта странная пыль, что почему-то не захотела оседать на пол норы. Она, будто живая, начала то сгущаться, то растекаться витиеватыми струями вокруг головы лепрекона. Она была черной. Чернее тьмы, закравшейся в эту глубокую нору - Офусу даже подумалось, что здесь, на самом деле, светло. А вот эта пыль... нет, скорее, это был дым: он был темнее всего, что здесь творилось.



Повинуясь несуществующему здесь ветру, этот дым окружил лепрекона, окутал его своим прозрачным покрывалом и нежно прикоснулся к коже. Офус аж вздрогнул: дым был ледяным, будто могила, отчего в местах, где он касался существа, тому становилось больно.
Но это было не самым страшным.
Этот дым, он какое-то время плутал перед глазами лепрекона, а потом, будто бы решившись, проник все тем же морозом в его легкие. Наполнил его рот и пробрался вместе с судорожным вдохом прямо в легкие, распространив этот холод уже внутри маленького Офуса. Так он и исчез, осев где-то там, и пропал.
Но зато появился голос. Не громкий, не противный, не скрежещущий - а мягкий, приятный, глубокий и всеобъемлющий. Чарующий голос, он зазвучал прямо за спиной лепрекона, но, резко обернувшись, тот не нашел там никого. Он говорил прямо в уши маленького Офуса, то медленно, неторопливо, принуждая запомнить каждое его слово, то переходя на сводящую с ума сгороговорку из одних и тех же слов:
- Я чувствую... ты исполнен злобы. Она кипит в тебе, дрожит, дребезжит неверной крышкой над кипящим котлом с маслом. Ты злишься от бессилия, и эта злоба порождает в тебе силу - недостаточную силу, чтобы осилить тех, на кого ты злишься, но достаточную, чтобы пересилить недостатки бессилия озлобленного тебя... Ты ненавидишь. Ты тихо ненавидишь шумную толпу, что сильнее тебя, обессиленного и маленького. И именно потому ты тихо ненавидишь их, шумных, будучи бессильным показать им твою недостаточную ненависть и злобу в полную силу, чтобы засилить ненавистные разумы этой шумной толпы твоей злобой и остаться сильным навсегда... Достаточно сильным. Сильным, а не маленьким и злым. Я прав или не прав?.. Или я прав, но недостаточно?..
Голос выдержал театральную паузу, а затем добавил уже с угозой и... силой:
- Но сначала ответь мне: зачем ты... маленький и бессильный...

...пробудил Саму Тьму?

Что испытал Офус когда заглянул в сундук и понял что там ничегошеньки нет? Это сложно описать, поскольку буквально за секунду в его душонке пронеслась целая буря эмоций. Вначале он просто удивился, затем разозлился, а потом просто взбесился. Как ничего нет? Какой идиот мог закопать целый сундук, весь в замках и цепях при этом ничего в него не положив? Это была просто ужасающе злая шутка. Но может на дне сундука хоть что то есть, например карта? Да это объяснило бы зачем было вешать на него столько замков. Надо просто зацепиться за край сундука и взглянуть что там. Это оказалась не так просто, поскольку посиневшие, уставшие руки не хотели подчиняться, протестуя против своего хозяина. Но вот Офус, болтая неуклюжими ножками таки смог подтянуться и взглянул поглубже внутрь…
Те образы которые он увидел буквально за секунду, заставили разжаться руки и Офус мешком осел на землю. Какие чудесные восхитительные картинки он увидел, столько мук и невообразимых страданий, столько восхитительно-мерзких извращений, столько великолепной, всепоглощающей тьмы буквально за секунду. « Я хочу ещё»-пронеслась мысль в голове карлика, но тут дым который выплыл из сундука закружился вокруг него. Кружилься он явно подчиняясь не воли ветра, а чей то другой воли и всё это явно не несло карлику ничего хорошего. Затем всё случилось очень быстро, вначале болезненные укусы на коже, и вот уже дым проник в лёгкие, оказавшись внутри леприкона. «Что за?…» -только пронеслось в голове, как сзади раздался голос. Офус аж подпрыгнул на месте прямо в полете развернувшись на 180 градусов и … никого не увидел. Голос звучал прямо в голове, вкрадчивый и страшный. Да, Офус настолько испугался, что даже не понимал, что говорит ему этот чарующе-ужасный голос(ну или просто не хватало сообразительности осмыслить то что вещал ему голос). Из всего что было сказано, Офус толком понял только последнею фразу, больно страшно было её не понять. Карлик взвизгнув, быстро затараторил:
-Я…я не хотел… так получилось…я подумал…я решил что в сундуке… короче я думал что там не ты, тоесть вы, тоесть тьма… Тьфу… Честно слово я не хотел, я могу всё исправить если вы хотите…-при этом он машинально размахивал своими маленькими ручонками, кивал в подтверждение своих слов своей большой головой на маленькой шее и старался быть очень убедительным, после тирады уже почти не понятных и почти бессвязных слов и утверждений он наконец закончил говорить просто не зная что ещё сказать……