По морям, по волнам | ходы игроков | Пролог. Дом Норфолков

Герцогиня задумчиво поигрывала веером:
- Ужин подай, пожалуй, к десяти часам в малую гостиную, - она окинула взглядом хаос, окружающий её, - Я надеюсь, хоть когда-нибудь мои вещи тоже будут упакованы и уложены. Включая кота - кстати, ему понадобится корзинка и, может быть, даже клетка. Шелковый поводок, бантик, мисочка и прочее. Распорядись, Джеймс, чтобы он был экипирован как следует. И пришли сюда Китти, пусть займётся вещами, иначе мы не отплывем до судного дня. Основной багаж должен быть на корабле сегодня.

Знаком отпустив дворецкого, Оливия повернулась к к Николь:

- А что, если пригласить твоего ухажера сегодня сюда, погасить свет во всем доме и в темноте провести его в комнатку старой Бэтси? Послушаем, как он будет изливаться перед нею, а когда он полезет с поцелуями к старухе - включим свет? Воображаю, какое у него будет лицо, - герцогиня расхохоталась и захлопала в ладоши. - А когда об этом заговорят в свете... О, это будет восхитительно, да, дорогая? Зато кухарка будет в восторге - еще бы, получить признания и ласки от знатного лорда! Или лучше подсунуть ему вместо старухи Патрика, вырядив его в женское платье? Хотя нет, этот бездельник может себя выдать и испортит нам всю затею...

Тут герцогиня наконец-то вспомнила про своего незадачливого пажа и взглянула на него. Бедняга тенью шарахался по будуару, намертво приклеив к лицу извиняющуюся робкую улыбочку.

- Патрик! - Окрик хозяйки прозвучал как удар хлыста. - Будь добр объяснить, что означают все эти эскапады с котом?

Ближайший час прошел в суматошных сборах. Наконец, когда вещи были собраны, погружены в карету и отправлены на судно, а Оливия с лавандовым компрессом на голове и бокалом шерри в руке в изнемождении откинулась на оттоманке, Николь развернулась от бюро и , глядя на герцогиню с едва сдерживаемым смехом, сказала, придав лицу торжественное выражение,
- Миледи, я не смогла оставить этого молодого джентльмена в столь растрепанных чувствах и решила облагодетельствовать его на прощание, - она взяла с бюро исписанный лист и скромно опустив глаза с чувством продекламировала: «Дорогой мой герцог! Я не могу оставить Вас с таким тяжелым сердцем! Завтра я покину особняк Норфолков и скорей всего, навсегда. Видит бог, как тяжело мне дается мое решение, но сердце уверено, что вручая в Ваши руки свою честь, я не ошибаюсь. Сударь, сегодня, как только погаснет в особняке свет, приподнимите раму третьего от входа окна…», Так, здесь объяснение как пройти, вот дальше, «… Я вверяю вам свою репутацию, честь и жизнь. искренне Ваша…». Ну как? - посмотрев на Оливию, спросила Николь. Щеки ее покрыл нежный румянец, в глазах блестели бриллианты слез, а голос дрожал от избытка чувств.
Оливия оживленно улыбнулась, щеки ее окрасил нежный румянец - милая проказа действовала лучше любых компрессов:
- Очаровательно, дорогая, просто очаровательно! И надо будет приказать старой Бжэтси не раскрывать рта, пока мы не позволим, а то она испортит нам всю затею…

Заставив одну из грамотных горничных переписать письмо – что бы не оставлять никакого подтверждения собственного участия, Николь с энергией, достойной лучшего применения, занялась устройством веселой шалости: кухарка была проинструктирована, окно открыто, письмо надушено и отправлено со слугой Бекингему. Когда Маркус, которому было поручено доложить о появлении Бекингема вернулся, Николь и Оливия, еще пол часа потянули время, тиская возвращенного с псарни шикарного кота. Наконец, свет в доме был погашен и воцарилась тишина. Скрипнуло окно, по анфиладе раздались шаги, сопровождаемые шорохом плаща, открылась и закрылась дверь: «Сударыня, я не смел надеяться, вы сделали меня счастливейшим человеком только за тем, что бы завтра сделать несчастнейшим? Я буду хранить эту ночь в своем сердце всю свою жизнь…»
- Маркус, ну, и где тот вор, который залез в дом? – раздался рядом с комнатой голос Николь, дверь распахнувшись, осветилась светом множества свечей. Перед глазами Герцогини и Графини, а также многочисленной дворни открылась следующая картина: кухарка сидела в кресле, а герцог Бекингем покрывал поцелуями ее руки и плечи,
- Ах, - раздался вздох Николь и замеревший от неожиданности герцог увидел, как бледность заливает прекрасное лицо, глаза ее от увиденного расширились, становясь бездонными озерами, полными неизбывной боли, девушка пошатнулась, - Так вот какова цена ваших слов, герцог! Впредь, попрошу устраивать свидание вне этих стен! – Юбки взметнулись вслед стремительно уходящей фигурке, всем своим видом демонстрирующей смертельное оскорбление. Бекингем, придя в себя рванулся следом за ней, но Николь остановившись, процедила через плечо: «Маркус, проводи герцога к выходу и проследи, что бы все окна и двери были заперты!» - и скрылась за поворотом коридора, там она привалилась к стене и сползла на пол, сотрясаясь от беззвучного хохота.
Герцогиня, побелевшая от негодования, презрительным жестом указала несчастному ловеласу на дверь для слуг:
- Негодяй! Вы проникли в мой дом, как разбойник, как тать в ночи, опозорив свой род и обесчестив мой дом! Убирайтесь, и знайте, что я так этого не оставлю! Вышвырните его немедленно, и не пускайте более, - велела она дюжим швейцарам и круто развернувшись, хлестнула шлейфом платья онемевшего герцога по лицу. - Я сообщу о вашем безобразном поведении вашему почтенному отцу, - бросила она уходя, едва сдерживаясь.
Еще некоторе время Оливия и Николь весело хохотали, обсуждая подробности, но самым веселым было то, что завтра уже половина Лондона будет знать о произошедшем – ведь слуги так любят посплетничать!

Герцогиня еще нежилась в спальне, подставляя нежное лицо первым лучам солнца, когда, робко постучавшись, вошла горничная.

- Ваша Светлость, вы приказали разбудить вас на восходе, - поклонившись, произнесла она нерешительно.

Оливия соскользнула с пенно-розовой шелковой постели и закуталась в тонкий пеньюар очаровательного сиреневого оттенка.
Несмотря на столь раннее пробуждение, вовсе ей не свойственное, настроение было просто чудесным. Она запустила тонкие пальцы в густую шерсть кота, который приветственно заурчал в ответ.
Заалевшая дымка на востоке окрасила её щеки в нежно-перламутровый розовый цвет. Томно потянувшись, она велела:
- Умываться, одеваться, причесываться. И передай Её Сиятельству приглашение позавтракать в моем будуаре. - И промурлыкала коту на ухо, - Да, Томас? Скоро будем завтракать, ты любишь печеночные оладьи?

Горничная покорно присела в реверансе и опрометью вылетела за дверь исполнять приказания.
Уже через несколько минут она возвратилась в сопровождении Патрика, несущего серебряный таз, большой кувшин с душистой водой, в которой плавали лепестки роз, и серебряный же поднос умывальными принадлежностями.

Солнечный лучик, скользнув сквозь не плотно прикрытые шторы уселся на кончик носа графини. хорошенький носик сморщился и Николь чихнула. Ее изумрудные глаза открытись и она зевнула, показав свои ровные зубки. Горничная, робко заглянув, известила девушку о приглашении герцогини,
- Конечно, - еще раз зевнув ответила она и крикнула, - Малыш!
Первые рассветные лучи наполняли комнату, напоенную ароматом белых лилий, стоящих на столике. Николь присела в подушках, натянув до подбородка щелковое покрывало и прижав к груди колени.Она задумчиво смотрела на просыпающийся сад с нежной улыбкой. Лучи солнца пронизывали ее солотистые волосы, создавая вокруг нежного личика светящийся ореол. глаза, чуть припухшие ото сна смотрелись по детски трогательно.

Маркус в помятой рубашке и взъерошенными больше обычного волосами стоял в проеме с тазом с водой в руках - в связи с отъездом, графиня еще вчера вечером решила "проснуться пораньше", а так как она очень не любила ждать, негр уже примерно полчаса как был готов к исполнению капризов госпожи.
- Да, леди Николь?

- Какое сегодня замечательное утро, - сладко потягиваясь промурлыкала Николь. Шелк покрывала соскользнул, открывая одетую в полупрозрачную ночную рубашку фигуру графини, - Подай мне пеньюар, - шевеля пальчиками ног приказала она, - И готовь оставшиеся вещи, скоро выезжаем. Почему ты в таком виде? - ледяным тоном спосила Николь, наконец то посмотрев на Малыша, - Иди и приведи себя в порядок!.
Нехотя встав с кровати, девушка умылась и накинув пенюар поспешила к Оливии,
- Доброе утро Герцогиня, - изобразив шутливый реверанс, улыбнулась Николь, - Как спалось?

Маркус осторожно, стараясь не пролить ни капли, поставил таз на пол, нашел пеньюар и с благоговением поднес рубашку тончайшей ткани госпоже.
И вот наступил тот момент, когда графиня обратила-таки свой томный взгляд на Малыша и заметила его помятость. Нет, Маркус, конечно, и в другие дни не походил на щеголя, следившего за своим нарядом, но сейчас помятость была особенной.
- Эм, госпожа, просто тот вор, он был очень тяжелый, и пока я его нес к выходу, он, понимаете, пару раз упал, а потом всю ночь орал, что он герцог Бяки... Быки... э... Бэкингым, и побил швейцара, а потом еще упал с лестницы, и об дверь ударился...

Пока Маркус путанно объяснял топая следом за ней по коридорам, почему у него такой помятый вид, Николь слушала рассеянно, до тех пор пока не прозвучала фамилия Бекингема, а произошло это уже в будуаре Герцогини. Графиня хихикнула, а потом разразилась смехом, более подобающим какой нибудь белошвейке, а отнюдь не графине Эссекской. От смеха у нее выступили слезы и в ответ на недоумевающий взгляд Оливии она с трудом выдавила сквозь смех, почти повиснув на руке чернокожего гиганта,
- Малыш, повтори, почему ты сегодня такой помятый, - и снова зашлась смехом.

Оливия, услышав столь красочное описание путешествие незадачливого ухажера, залилась хохотом:

- Уронил пару раз.., - повторяла она сквозь смех, - Ударился об дверь... Ох, Николь, я не могу... Воображаю, как он восхитительно выглядит после стычки с швейцаром! Интересно, когда начнут судачить в свете? Ах, мне даже жаль, что мы отплываем сегодня, не успев насладиться этой милой шалостью!

Маркус изо всех сил старался сохранить как можно более безучастное и пренебрежительное выражение лица.
- Доброе утро, госпожа Оливия. Так вот, этот вор, он был тяжелый и не хотел уходить очень, ну он пару раз упал, а там еще слуга был, он подумал в темноте, что это крыса, и пнул крысу, в общем... Ну и потом он ночью сидел под дверью, и швейцара побил, и потом с лестницы прыгнул неудачно, и говорил, что он лорд Бэкингым и что... и что он продаст каких-то там женщин в... эм... публичный дом, а потом уехал на карете, ну и когда поднимался, упал еще раз.

- Маркус, ты душка, - отсмеявшись и переведя дыхание проворковала Николь, поглаживая кончиками пальцев бицепс негра. Она грациозно опустилась на оттоманку напротив Оливии, взяла в ручку горсть винограда и окусив ягоду откинулась на спинку показав Маркусу, что бы он сел у ее ног,
- Да Олли, такого я не ожидала, было бы очень весело послушать, что об этом будут говорить! - она взяла маленький сэндвич и откусила кусочек, ожидая, пока Малыш подаст ей чашку.

Герцогиня полулежала на тахте, обитой персиковым шелком - в тон будуару - и неторопливо смаковала свою первую чашку изысканного цейлонского чая с молоком. Бдительный Патрик, изрядно погрустневший после вчерашнего, повинуясь малейшему требовательному жесту, подавал ей то горячую булочку с маслом и земляничным джемом, то вазочку с фруктами в сливочном соусе.

- Знаешь, Николь, - мечтательно протянула леди Оливия, - Я полагаю, что к нашему возвращению скандал не только не угаснет, а еще и обрастет новыми слухами и сплетнями. И все наперебой будут стараться с нами поделиться этой сногсшибательной новостью, причем основательно приукрашенной. Томас, иди сюда, мой красавец! -
Она протянула коту кусочек печенки, специально для него приготовленной, с улыбкой наблюдая, как он деликатно берет еду у неё из рук. - Прелесть, какой великолепный зверь - и, между прочим, очень умный и воспитанный, не в пример некоторым нерадивым слугам.

- Думаешь, за несколько месяцев не утихнет? - с надеждой спросила Николь, - Очень надеюсь.
Она с детским удовольствием разглядывала лакированные фигурки на дубовом резном потолке. Ей никогда не надоедало смотреть, как несется по бурному морю корабль с рваными парусами, а из волн выглядывают кошмарные морские существа – левиафаны, кракены, тритоны с острыми трезубцами, яростные русалки – и грозят отважным морякам. Затем, с неменьшим удовольствием, девушка перевела взгляд на огромный шестицветный гобелен с вытканными на нем придворными кавалерами и дамами в старинных костюмах. Кто-то трубил в охотничий рог, кто-то пробовал остроту копья; дамы смеялись и сплетничали; кони пританцовывали в нетерпении, и один даже встал на дыбы, пытаясь сбросить всадника; а собаки уже подняли оленя и гнали его по лесу.
Не глядя, она передала пустую чашку Маркусу, потрепала его по курчавой голове и грациозно потянулась, похожая в этот момент на расслабленную рысь. Николь взяла с подноса персик и вонзила в него свои острые зубки. Как не хотелось прерывать эту утреннюю негу, но их ждали приключения, которые уже горячили кровь и заставляли в предвкушении сверкать глаза. Девушка легко соскочила с оттоманки и закружилась по комнате,
- Мы едем! Едем! - она чмокнула в щеку Оливию, взьерошила волосы Маркуса, потрепала за уши кота.

Настроение Николь передалось Оливии, она отшвырнула чашку, вскочила с тахты и порывисто обняла племянницу.

- Едем! - воскликнула она оживленно. - Одеваться немедленно! Карета уже подана!

Вихрем пролетев по комнате, она одним грациозным движением сбросила с точеных плеч пеньюар и швырнула его в Патрика.
Тщательно отглаженный жемчужно-серый охотничий костюм мужского покроя уже был заботливо разложен на кресле, тончайшее батистовое белье с монограммой, казалось, с нетерпением ожидало возможности прикоснуться с к атласной сияющей коже женщины, изящные сапожки из мягкой, отлично выделанной кожи в тон костюму стояли тут же.

Патрик, залившись краской смущения, весь дрожа и торопливо путаясь в кружевах и лентах, помогал одеваться знатной даме, великолепной и чарующей в расцвете своей зрелой красоты.

Оливия посмотрелась в большое венецианское зеркало и приветливо улыбнулась своему отражению. Костюм сидел, как влитой, подчеркивая ее изящные и волнующие формы, и не сковывал движений. Тонкие замшевые перчатки обтягивали маленькую ручку, делая её столь же желанной, сколь и недоступной. Непокорный золотистый локон выбился из под широкополой шляпы, подчеркивая соблазнительность герцогини. Глаза горели задорным огоньком азарта и предвкушения весёлых приключений. Действительно, одевать такую обольстительную даму - тяжкое испытание для юного пажа.

Герцогиня поправила хлыст за поясом, кокетливо прикусила губу и рассмеялась.

- Вперед, Патрик! - воскликнула она и, подхватив кота на руки устремилась вниз по лестнице. - Нас ждут великие дела!

Девушка выскочила из будуара, золотистой молнией пролетела по коридору и, оказавшись в своей комнате, остановилась перед зеркалом. Она скинула на пол пеньюар, стянула через голову ночную рубашку и приподняв руками волосы покружилась перед зеркалом, любуясь собственным отражением и ожидая,пока Малыш поможет ей одеться.
В зеркале отражалась фигурка, готовая поспорить своим совершенством с Афродитой,
- Малыш, мне долго ждать? - недовольно топнув ножкой спросила Николь, - Еще волосы уложить надо.

- Ну, что ты там копаешься, я же успею замерзнуть, - недовольно ворчала Николь, - И не помни платье, и скажи горничной, что бы принесла мне сока, сначала скажи, потом одевай! Уффф, - девушка схватила лежащий на кресле чулок и запустила им в Маркуса.

Герцогиня, порозовевшая и взбудораженная, с котом на руках, влетела в комнату к племяннице, чуть не уронив Маркуса, растерянно переводившего глаза с корсетов на подвязки
- Николь, можно к тебе? - увидев, что графиня еще не одета, Оливия недоуменно уставилась на негра. - Что такое? С костюмом что-то не ладится?

- Этот идиот не может разобраться, не знаю, что с ним, - обнаженная Николь , окутанная облаком волос, сверкая глазами от злости посмотрела на Оливию, - Убирайся и сиди в карете, - заорала она на Маркуса. В дверь осторожно просунулась голова горничной, - Миледи требуется помощь?
- А ты как думаешь? - Николь всплестнула руками, - Одеваться, живо! - спустя несколько минут графиня была одета и сидела перед зеркалом, ожидая пока горничная закончит прическу.
Служанка ловко приподняла тяжелые золотистые волосы Николь и туго оплела их нитями жемчуга.
На сером атласе дорожного костюма сверкало ожерелье ослепительного, в три ряда, жемчуга с золотистым отливом.
Девушка одела шляпу и бросила последний взгляд в зеркало. Ей показалось, что вся она, и даже нежная, шелковистая кожа лица с легким румянцем на щеках, словно излучает сияние. Радость, вырвавшись из самой глубины ее существа, распустилась на губах очаровательной улыбкой.
- Олли, - настроение Николь стремительно улучшалось, - Я готова, но очень волнуюсь!
Девушка посмотрела в глаза герцогини и сжала ее руку. Потом порывисто обняла тетку и чмокнула ее в щеку.
- Ну все, едем! - она подхватила очаровательный дорожный несессер из серебристо - серого бархата на белой камчатой подкладке, отделанный позолоченным серебром, в котором лежали две щетки, золотой футляр с тремя гребнями, два зеркальца итальянской работы, квадратная коробочка для булавок, два чепчика, ночная сорочка из тонкого батиста, подсвечник из слоновой кости и атласный мешочек с шестью восковыми свечами.

Герцогиня просияла:
- Ну вот, совсем другое дело! Ах, Николь, мне просто не терпится покинуть Англию - летом тут всегда такая скучища! Я надеюсь, сопровождение у нас будет достойное - морские офицеры - суровые, честные, надежные
Получатели: Николь Деверо.

Она взъерошила коту шерстку и поправила ему пышный серебристый бант на шее:
- Томас, ты ведь не боишься моря? Я полагаю, добрые моряки угостят тебя свежей рыбкой, да, мой милый?

Оливия направилась к выходу, Патрик, нагруженный ларцами и несессером, тащился за следом, не поднимая больших печальных глаз. У самой двери герцогиня остановилась и обернулась:
- Между прочим, дорогая... Не хочу тебя расстраивать, но, мне кажется, Маркус у тебя стал разбалован сверх меры. Или бестолков, что ничуть не лучше. Ты не собираешься ему дать парочку уроков послушания и сообразительности?

- Ах, - досадливо поморщилась Николь при упоминании Малыша.ю - Надо бы, только времени уже нет. Честно говоря, у меня возникает желание его продать. Если не изменит поведение, поменяю его Порт Рояле на кого нибудь друго - там, говорят, выбор огромный.
Выйдя на улицу, Николь бросила прощальный взгляд на дом и ждала, пока Оливия давала последние указания дворецкому. Листва, покрытая капельками росы, переливалась, словно усыпанная брилиантами в лучах поднимающегося солнца.

Маркус, до этого намертво зависший над сундуком, пытаясь различить сливочную рубашку от рубашки цвета бедра испуганной нимфы, теперь пытался раскаяться в своей нерасторопности. Однако сумки и чемоданы, которые Малыш нес в руках, мешали принять позу смиренного молчания и выслушивать ругань госпожи.
Да и госпожа что-то молчит.
Не к добру это.
Негр собирался запаниковать, но увидел злой и колкий взгляд госпожи Оливии и понял, что все в порядке - распекать его будут, но, наверное, уже на корабле.
А пока к кораблю доберемся, госпожа авось и забудет про проступок.
Маркус повеселел и зашагал куда бодрее.

Наконец, последние распоряжения были отданы, дамы уселись в карету, Малыш сел на козлы рядом с кучером, а Патриик встал на заднюю подножку. Карета тронулась и мягко покачиваясь покатила в сторону порта. В столь ранний час народа на улице было мало, воздух был наполнен запахами свежего хлеба. Сновали разносчики, о чем то болтая и хихикая шла румяные цветочницы. графиня остановила карету и купив букетик фиалок прикрепила его к лифу, наслаждаясь нежным ароматом. Скоро особняки сменились домами попроще, а затем в воздухе почувствовался запах моря и стали слышны крики чаек. Карета, проехав ряды складов выехала на причал.