[D&D 5] Право сильного | ходы игроков | Теплое местечко (Nino)

— Одно из немногих преимуществ долгой жизни эльфов — это возможность убедиться своими глазами, что будет через триста лет, — доверительно с улыбкой сообщила Маэф, но потом на какое-то мгновение её улыбка померкла. – Госпожа, пожалуйста, запрокиньте голову немного назад и расслабьтесь. Вот так, хорошо...

Эльмира почувствовала, как эльфийка начала массировать пальцами кожу её голову, заодно втирая в волосы душистое, пахнущее экзотическим цитрусовым ароматом масло. Не в пример достаточно медленному процессу расчёсывания теперь она работала быстро, молча, хоть и по-прежнему нежно. Казалось, будто она не обошла вниманием каждый практически белоснежный волосок юной Пуреноти. А затем, когда голова девушки начала отдавать приятным запахом, на удивление не слишком заметным, интенсивным, но зато чётко расставляющим нужные акценты, Маэфиль принялась плести косы, укладывать и подвязывать их между собой определённым образом, позволяя хвостам кос свободно струиться вниз. Дальше эльфийка занялась и ими вместе с волосами снизу, накручивая отдельные локоны на вытащенные из сумочки трубочки со специальными выступами и покрывая их особым составом. После освобождения от трубочек прямые локоны становились вьющимися — практически как морская волна, как того пожелала девушка. Наконец, Маэфиль придирчиво осмотрела Эльмиру со всех сторон, достала ещё одну таинственную бутылочку, вылила немного жидкости оттуда себе на ладонь, растёрла её в руках и стала легонько поглаживать голову девушки то с одной стороны, то с другой, выравнивая и закрепляя укладку.

— Готово! — с нотками гордости в голосе заявила Маэф, уперев руки в бока. Викаса заинтересованно смотрела на преобразившуюся Эльмиру. — Госпожа, посмотритесь в зеркало, пожалуйста! Я сделала вам сложный вариант этой причёски. Выглядит всё ещё скромно и элегантно, но, если не распутывать косы и немножко ухаживать за ними каждый день, эта укладка может продержаться очень долго. Как говорится, дьявол кроется в деталях. Подобные причёски с набитой рукой достаточно просто соорудить, но этот вариант не просто выглядит хорошо, он ещё смотрится естественно на вас, будто является неотъемлемой частью вас. Я очень люблю этот эффект, но он достаточно редко встречается в моей практике, поэтому не подумайте, что я просто расхваливаю свою работу... Ну, вы можете сами увидеть!

Эльфийка начала собирать свои вещи, попросив за свои услуги всего два золотых и дополнительно столько чаевых, сколько было не жалко. Попрощавшись, она выскользнула за дверь и пропала из виду, оставив Викасу и Эльмиру одних в апартаментах. Дальнейшая подготовка была достаточно простой: Викаса помогла Эльмире надеть платье и прихорошиться, а затем, когда прибыл паланкин, уведомила госпожу Пуренорти об этом и помогла ей спуститься вниз и усесться в обтянутую бархатом кабинку, которую держали двое принаряженных молодцов. Паланкин качнулся и, монотонно приподнимаясь на шагах носильщиков и затем опускаясь, двинулся в сторону поместья Герцога Сильвершилда. Из окошка в дверце можно было наблюдать, как потихоньку сменяются особняки одни за другими.

***

Верхний город был отделён от Нижнего Старой стеной. Обширное поместье Сильвершилда было отделено от Верхнего города собственной 12-футовой стеной, которая усердно патрулировалась слугами Герцога и которая снаружи создавала весьма тягостное впечатление. Зато внутри этих стен было некое своё, особенное пространство. Паланкин, следуя за вереницей своих собратьев, вошёл через главные врата и, ступив на белый гравий, которым были вымощены дороги, свернул вбок от входа в особняк и продолжил свой путь. По бокам от дороги стояли разнообразные статуи и на земле каждые несколько футов лежали крупные заполненные наполовину непонятной жидкостью сферы из толстого стекла.

Оторвавшись от основных зданий, паланкин вошёл в зону садов. Теперь деревья, причудливые движущиеся под тихое гудение из-под земли кустарники, обрезанные по форме в виде птиц, и всё те же стеклянные сферы заменили статуи. Средство передвижения девушки остановилось недалеко от длинной пристройки у стены у северной части поместья. Раздался стук спереди, знаменующий, что пора было выходить. Носильщики опустили паланкин пониже, чтобы Эльмире было удобнее спуститься на землю, и дальше поспешили отволочь портшез в пристройку.

На лужайке и среди садов Эльмира увидела прогуливающихся патриаров. Гостей было немало. Неподалёку от себя она увидела и Ричарда. Приодетый в тёмный камзол юноша активно кого-то (её?) высматривал, но, похоже, всё-таки сумел её каким-то неведанным образом пропустить. Сейчас он, сняв элегантную шляпу, с каким-то вопросом обратился к незнакомому ей мужчине в костюме с воинскими наградами на нём.
А ещё Эльмира заметила между диковинных деревьев круглую лужайку, которая была окружена дорожкой из белого гравия. В центре неё находились павлин и наряженный мужчина с небольшой подстриженный бородкой и усами, с проседью в висках, он же — Герцог Торлин Сильвершилд, хозяин этого вечера. Вокруг него собирались гости, а застигнутый врасплох внезапной ловушкой павлин, хорохорясь, расправил хвост и стал важно вышагивать перед герцогом. Сильвершилд с бокалом красного вина в руках улыбался, глядя на одного из своих питомцев, и продолжал невозмутимо стоять, ожидая, что все стянутся к нему. Под его ногами расходились во все стороны, будто лучи света, через каждые несколько футов стеклянные шары. Потихоньку темнело.

Прическа, какой она вышла в итоге, была и в самом деле впечатляющей: лучшее, что можно было сделать с ее образом в отсутствии дорогих украшений и за умеренную плату - именно поэтому Эльмира не поскупилась на вознаграждение, вложив в ладонь эльфийки целых три золотых.

- Признаюсь, я крепко сомневалась в том, какая мастерица достанется мне в день, когда знаменитейшие парикмахеры Верхнего города расхватаны дамами загодя. Однако, моя дорогая, тебе удалось меня удивить, так что - я надеюсь, у тебя будет находиться для меня время к будущим балам и вечерам?

Собираясь в дорогу, девушка пристегнула к поясу украшенный кинжал: кормирская традиция, в Лесном Королевстве ношение оружия было привилегией, и здесь, во Вратах, даже три века после переселения члены семьи Пуреноти старались выходить в город хотя бы с декоративным клинков. Было, впрочем, и более прозаичное объяснение этого обычая, озвученное некогда в присутствии Эльмиры одним циничным дядюшкой: попадешь в зону антимагии - хотя бы зарезаться сможешь...

На поясе же поместилась и волшебная палочка - оружие для чародейки куда более актуальное, основной источник ее силы, которую можно было употребить как для маленьких шалостей, так и для защиты собственной жизни. Тут же был, разумеется, и кошель с монетами, в одном из отделений которого находился дорогой артефакт - жемчужина силы, купленная в самом начале взрослой жизни молодой юань-ти, когда она всерьез собиралась заняться профессиональной магической практикой - увы, большая часть известных ей заклинаний в повседневной жизни города спросом не пользовалась, а опускаться до уровня прачки или портнихи, заговорами чиня одежду или очищая ее от грязи - нет, столь низко леди Пуреноти никогда не падет...

Наказав Викасе прибраться после ее ухода, девушка спустилась к паланкину. Прическу не хотелось портить даже случайными касаниями, так что время в портшезе она провела, балансируя с ровной спиной и покачиваясь совершенно как загипнотизированная змея. Специфический способ передвижения, особенно по городу, где разлет между самыми удаленными крепостными башнями не больше мили, однако положение обязывает: это после вечера она будет вольна выбирать способ передвижения, но никак не во время своего дебюта.

Сдав кинжал на входе (танцы с оружием все-таки удовольствие спорное), раплатившись с носильщиками и отпустив их, леди-змея почти сразу заметила Ричарда - и, пользуясь тем, что он не заметил ее, осмотрелась в саду, пытаясь найти ту самую девушку, благодаря которой она и получила приглашение на сегодняшний вечер. Скай Сильвершилд, четырнадцатилетняя дочь герцога, которую Эльмира обучала магии в последний месяц, теперь считала чародейку своей лучшей подругой. Подобрать ключик к сердцу юницы было не слишком сложно, как только юань-ти заметила ее отношение к младшей сестре - откровенную неприязнь, переходящую в тихую ненависть: она определенно считала, что ее обделяют в пользу Аланы. Пазл в голове леди Пуреноти сразу же сложился, так что оставалось лишь подобрать момент в перерыве между занятиями, чтобы ненавязчиво поделиться своей историей - с упором на то, что выгнали ее из дому, дабы убрать помеху полноценным наследникам - младшим братьям. Реакция превзошла все ожидания: открыв в Эльмире сестру по несчастью, Скай горячо возмутилась скотством семьи Пуреноти, минут пятнадцать строила за леди-змею планы мести, и в итоге пообещала во всем содействовать своей новой подруге. На мысль оказать протекцию своей учительницу и пригласить ее на вечер, где даже из патриаров блистают лишь избранные, юная Сильвершилд натолкнулась, разумеется, не без помощи юань-ти, но у той достало умения подать все так, что сама Скай искренне считала идею своей - и результат стараний Эльмиры был налицо: она здесь, в самом роскошном поместье Верхнего Города, не на правах репетитора, как ранее, но в качестве полноценного гостя - и нужно сделать все, чтобы ее дебют оказался поистине блестящим.

Увы, дочери герцога вблизи не виднелось, а пускать в странствия по парку, оставляя без присмотра ловящего ворон ухажера, тоже не стоило. Что ж, оставалось надеяться, что девочка сама найдет подругу, а пока... Пока надо привлечь внимание Ричарда.

Разумеется, истинная аристократка не собиралась дергать кавалера за рукав - она лишь прошлась рядом с ним, заинтересованно оглядывая диковинные деревья и прочие достопримечательности.

...

... ...

... ... ...

Даже несмотря на то, что Эльмира прошлась совсем рядом с Ричардом, он её не заметил, будучи полностью увлечённым разговором со своим статным взрослым собеседником. При этом, судя по всему, предметом разговора была она сама, как девушка могла услышать из обрывков их слов. Юный Кадвелл спросил у мужчины какой-то совет, а тот, усмехнувшись, повёл кавалера девушки к кусту белоснежных роз. При этом мужчина явно увидел её, но ничего не стал говорить Ричарду, лишь продолжал держать девушку в поле своего зрения.

Затем... мужчина отломал от куста одну из роз, щёлкнул над ней пальцами в белых перчатках, протянул её Ричарду и показал на Эльмиру. Юноша, будто зачарованный, пошёл сперва не в ту сторону, а потом опомнился и направился прямиком к дочери семьи Пуреноти.

— Ты... — замялся раскрасневшийся Ричард и, сглотнув, продолжил: — подобна этой розе, но красивее её в стократ! — после чего он протянул ей цветок, от которого шёл на удивление яркий, насыщенный аромат. — Приветствую, Эльмира!

С робкой улыбкой юный Кадвэлл протянул руку, чтобы обхватить её ладонь и поцеловать. А вот Скай, как назло, нигде не было видно. Может быть, она осталась в доме, и Эльмира увидит её, как только Торлин Сильвершилд сделает некое объявление собравшимся и поведёт гостей в свой особняк.
Зато она заметила, как усмехнулась проходившая мимо аристократка, посмотрев на них с Ричардом и закрывшись веером, как покачал головой один из молодых патриаров, сосредоточив на ней взгляд. Кажется, Викаса успешно справилась с разнесением сплетен о ней, но всё ещё было впереди.

Эльмире в целом импонировала человеческая глупость и невнимательность - свойства, позволяющие с легкостью манипулировать и управлять окружающими. Однако... все хорошо в определенных пределах, перейдя которые, растяпы начинают откровенно раздражать. Усердно ловящий ворон Ричард вызывал именно это чувство - раздражения от ощущения того, что ты сама начинаешь выглядеть глупо, дефилируя перед ним безо всякого успеха. Серьезно? Что за болван?!

А вот бородач вызвал определенную настороженность. В той комбинации, что затевала молодая юань-ти, у всякого была своя роль - у Викасы, у Скай, у братьев Кадвэллов... Однако взрослому другу ее наивного ухажера положенного места она пока не придумала. А ведь тот, если является добрым знакомым Ричарда, может смешать ее планы. Следовательно... следовательно - его надо включить в сферу своего контроля.

Напрягая память, девушка сумела вычислить имя незнакомца больше по косвенным признакам и методом исключения. Не так уж много в Верхнем Городе, этой по сути большой деревне, более-менее известных иностранцев, имеющих возможность попасть на званый вечер к Сильвершилдам. Лорд Кросс из Невервинтера, сфера деятельности - коллекционирование редких вещей, чтобы это ни значило, и среди местных любителей древних редкостей он пользовался определенной известностью и авторитетом. Что связывало его с молодым Кадвэллом... Мистра знает. Но, как правило, мужчины не просят у шапочных знакомых совета в любовных делах. Или просят?

...Наконец-то юнец, не без помощи невервинтерца, сумел собраться и проявить свою куртуазность. Вышло, признаться, так себе, но к робости Ричарда Эльмира уже стала привыкать. А вот поведение Кросса... хм, нет ли тут некоего сигнала? Приглашения поговорить через голову Кадвэлла? Он выглядит слишком проницательным, чтобы изображать перед ним наивную дурочку, так что...

- Как это мило! - всплеснув ладонями, отозвалась леди Пуреноти на слова Кадвэлла, подала ему руку для поцелуя, а затем приняла розу и вместе с ней - серьезный тон. - Однако, Ричард, твой жест хоть и красив, но граничит с правонарушением - не слышала, чтобы герцог позволял так просто собирать цветы в своем саду...

Деланно вздохнув, девушка обломала стебелек цветка почти у самого основания и стала суетливо закреплять его за одной из кос:

- Возьму всю ответственность на себя. Надеюсь, мой друг, когда сюда прибежит садовник с дубьем, он будет столь же великодушен к моей красоте, как и ты... Хм, мы так изящно и элегантно перешли на "ты", я даже и не заметила...

Поворачиваясь перед Ричардом в искусственном освещении стеклянных шаров, давая возможность оценить изгибы тоненькой точеной фигурки, Эльмира тем временем творила незаметные манипуляции. Сжав левой рукой волшебную палочку на поясе, указательный палец правой, словно поправляя невидимую складку на платье, она направила в сторону невервинтерца, неслышно прошептав ему магическое сообщение:

"Благодарю, лорд Кросс, прелестный запах. Как потомственная чародейка, я восхищена тем изяществом, с которым вы творите столь сложное и изысканное заклинание..." - помимо нескрываемой иронии, было в ее тоне и ехидство, на которое как потомок Аргенты Пуренот девушка имела полное право: в самом деле, очаровывать фокусами уместно деревенскую простушку, но никак не ту, кто освоила в пятнадцать лет заклинания второго круга. Что ж, для начала стоит посмотреть на реакцию коллекционера, а там будем думать, в чем его стоит опасаться и какую выгоду из него можно извлечь...

- К слову, представишь меня своему другу? Вы так увлеченно беседовали до моего появления, хочется надеяться, что я не оборвала интересного разговора, - легкий упрек, прозвучавший в тоне Эльмиры, различил бы даже такой неисправимый болван как Ричард.

Когда Эльмира незаметно для Ричарда заклятьем стала передавать сообщение таинственному бородачу, она заметила, что тот уже разговаривает с вышедшим из-под тени раскидистого дерева высоким пожилым мужчиной с жёстким высохшим лицом, с седыми волосами и в на удивление простой для гостей этого вечера одежде. В последнем девушка опознала никого иного, как Абделя Адриана. Тем не менее, ответ от невервинтерца пришёл к ней шёпотом: "Ни одно заклинание в мире не сравнится с женскими чарами, миледи. Приятного вам вечера." Переговорив с герцогом, бородач вместе с ним направился к патриарам, окружившим на лужайке Торлина Сильвершилда вместе с его павлином, поэтому с тем, чтобы посмотреть на его реакцию на сообщение от девушки, вышло не очень.

Ричард, разумеется, не преминул поцеловать её руку и смутиться от замечания красавицы.

— Я верю в то, что... — сказал он, медленно подбирая слова, — стоит увидеть тебя, леди, никто не останется неравнодушным... То есть, каждый будет великодушным по отношению к тебе. Но ответственность, если таковая возникнет, будет на мне, если возникнут претензии. Ведь это была наша... моя идея, — поперхнулся Ричард. — Прошу прощения за столь стремительное сближение с "вы" на "ты", но к этому располагает... вечер.

Юноша отвёл взгляд в сторону от Эльмиры с розой в одной из её кос. Цветок стал прекрасным дополнением её причёски, если не вспоминать возможного гнева садовника с дубьём в руках.

— А... Это сэр Освальд Кросс, — поспешил он исправиться, едва заслышав упрёк в голосе девушки. — Он... Он ушёл к другим гостям, — произнёс очевидное Ричард. — Хороший человек, мы с ним говорили о... разном, об этом вечере. Ничего интересного по сравнению с беседой с тобой, Эльмира. Он мне кое с чем помог.

Тем временем Торлин Сильвершилд, стоя в центре лужайки, окружённой патриарами, решил, очевидно, что прождал достаточно, и громко хлопнул в ладоши. Испуганный павлин перед ним перестал куражиться своим хвостом и повернулся к хозяину. Замолчали патриары, ожидая речи.

— Приветствую всех собравшихся здесь дорогих гостей на моём скромном вечере, — герцог поднял руку в знак приветствия, и аристократы ему захлопали. Громкость его голоса была магически усилена, поэтому Эльмира и Ричард могли хорошо его слышать, несмотря на то, что они не стояли рядом. — Те, кто уже бывал на моих приёмах, знают, что без рукотворных чудес во славу Гонда я никогда не обхожусь...

— Ха, показывай, Торлин, что у тебя там заготовлено! — Донёсся отголосок чьего-то важного старческого голоса. Торлин Сильвершилд и бровью не повёл на эти слова.

— Сегодня я покажу вам самозажигающийся свет, для которого не требуется масло!

Герцог что-то сделал, и земля едва ощутимо дрогнула. Из её глубин раздался рёв, который напугал нескольких женщин и мужчин и перешёл затем в размеренное постоянное рокотание. Стеклянные шары вокруг стали зажигаться один за другим. Приглядевшись к одному из них, Эльмира могла заметить тонкую невероятно яркую нить, плавающую в наполовину заполнившей шар жидкости. Дальше пришлось отвести взгляд, потому что по яркости такая лампа была сравнима со светом солнца. В нарастающей темноте вечера это было сравнимо с резким наступлением дня. Павлин в панике убежал сквозь образовавшуюся между гостей брешь, когда некоторые из них шарахнулись от внезапного яркого света перед собой. Все дорожки вокруг были освещены этими шарами.

— Поздравляю! — громко сказал потомок Баала. — Ты изобрёл лампу! — в его голосе можно было различить сарказм.

— Не просто лампу! — подмигнул ему Торлин. — С благословением Гонда представляю вам лампы, которые светят не с помощью горения масла, а с помощью накалённой нити металла! Я могу погасить и зажечь их все одним движением, как вы могли видеть. А теперь, — он махнул рукой, приглашая двигаться за ним, — когда я приоткрыл для вас врата чудес, которые подвластны рукам человека без всякой магии, только с помощью его труда и ума, пройдёмте в дом, где нас ждут новые открытия!

Аристократы расступились перед герцогом, и он повёл их ко входу в свой особняк, очевидно, длинным путём через свои сады, избегая дорогу, по которой паланкины привозили гостей, чтобы показать гостям все красоты своего поместья. Светящиеся стеклянные шары по бокам от дорожек чётко очерчивали все пешеходные пути. Ричард подставил Эльмире свою локоть, чтобы она за него взялась во время прогулки.

— Мы можем пойти сразу в особняк, если ты хочешь, Эльмира, — сообщил он, заговорщически улыбнувшись. — Туда уже должны были, наверное, начать пускать гостей. Мама рассказывала, что герцог очень любит устраивать шествия по своему поместью в начале своих приёмов.

И действительно, некоторые из гостей вместо того, чтобы двигаться за герцогом по прогулочному длинному маршруту, направились сразу прямой дорогой к его дому. Среди них был дородный старый мужчина в ужасно дорогом костюме и с дорогой же тростью. Он же Великий герцог Диллард Портир, о котором девушка читала в принесённой Викасой газетёнке во время обеда.

Стандартная светская любезность от лорда Кросса не слишком удивила Эльмиру, одна сама его персона леди-змею определенно заинтересовала: иностранец, который запросто общается с самим лордом Абделем, и явно имеет с ним какие-то общие дела - это фигура, нуждающаяся в дальнейшем исследовании. Однако - Эльмира прекрасно помнила базовое правило истинного нобля: никогда не выказывай интереса к тому, что тебе действительно интересно. Поэтому она решила отложить общение с невервинтерцем до более удобного случая, который, несомненно, еще появится. Пока же - блистать, очаровывать, быть на виду: делать то, что у нее лучше всего выходило.

- Ах, Ричард, в твоих словах много тепла, а я... Я ведь немного серебряная драконица. Моя стихия - холод. Холодное дыхание, холодная кровь, холодное сердце, холодная рука - чувствуешь ведь? Когда-то я любила свою семью, и сердце мое таяло будто на весеннем снегу. А потом по нему ударили - так ударили, что оно едва не раскололось, - вздохнула демонстративно девушка. - И, чтобы оно осталось целым и не разлетелось на куски, я снова его заморозила. Впрочем, это лишнее, прости - пора веселиться, танцевать до упаду, наслаждаться жизнью...

Последнюю фразу девушка выдавила из себя отчетливо вымученно. От чуши, которую она сейчас несла, свело бы скулы даже у завзятой читательницы бульварных романов, но молодой Кадвэлл был таким болваном, что для него сойдет и в подобном виде. В женщине должна быть загадка, она должна будоражить воображение, что там еще? В общем, пусть сам додумывает, что же его дама сердца имела в виду...

Демонстрацию Сильвершилдом нового изобретения Эльмира встретила со сдержанным интересом.

- Хм, штука занятная, хотя я уже представляю, как она возмутит поддерживающих городское освещение чародеев, гильдию фонарщиков, торговцев маслом... кого еще? - прокомментировала леди Пуреноти машинально, забыв на мгновение, с кем общается, так что поспешила исправиться. - Пожалуй, стоит проявить вежливость и потаскаться за стариками: как знать, может быть, нас здесь ждет развлечение поинтереснее танцев?

Уцепившись за услужливо подставленный локоть Ричарда, Эльмира направилась вслед за возглавляемой герцогом процессией.

— Я всё понимаю, — с жаром на полном серьёзе бросил Ричард Эльмире, полуобернувшись к ней.

Можно было сказать тысячи слов и не сказать ничего. А можно было, как Ричард, сказать три слова, но этим и ещё глубокомысленным выражением своего лица будто бы повторить многословные и мало что значащие в реальной жизни обещания главных мужских героев своим возлюбленным из дамских бульварных романов: что-то насчёт того, чтобы защищать, не обижать, сердце ни за что не ломать, а негодяев, из-за которых оно едва не раскололось, найти и покарать. Так что Ричард, этот благородный юный простачок, проглотил наживку целиком.

Юный Кадвелл пожал плечами на размышления девушки.

— Не думаю, что это изобретение так быстро покинет поместье герцога и будет использовано для городского освещения, а раз так, то для возмущений пока ещё нет причин, — высказался он и улыбнулся. — Если бы это всё было так просто, нам бы его сейчас не показывали. Пойдём.

Герцог Сильвершилд повёл процессию мимо деревьев по усыпанной белым гравием дорожке прямиком в фигурный лабиринт. Аккуратно подстриженные кустарники, составляющие стены лабиринта, были всего лишь по пояс высотой, так что затеряться в этом лабиринте было затруднительно. Стоящие то тут, то там более высокие кустарники, подстриженные по форме самых разных фигур, от лиственных копий всё тех же павлинов до натурально выглядящих издали гуманоидов, единорогов, драконов и других неведанных зверей вроде двухметровых улиток. Эти фигуры, благодаря подъёмным механизмам под ними, поднимались и опускались, поворачивались то в одну сторону, то в другую, шевелили своими конечностями, вертели головами и даже иногда издавали звуки, притворяясь живыми.

— Прошу прощения, — раздалось позади вас, когда вы были как раз недалеко от гигантской лиственной улитки, поворачивающей свои глаза-антенны в разные стороны от воздействия подъёмного механизма под ней. Ричард повернулся. К вам обратился молодой бледнокожий парень, с тёмными как смоль коротко стриженными волосами и одетый в хорошо сидящий на нём костюм по последнему шику моды. Его бесстрастные глаза не в пример живому лицу внимательно изучали Ричарда и Эльмиру.
— Симеон Ирлентри к вашим услугам, — он сделал лёгкий полупоклон в сторону девушки и протянул руку для рукопожатию Кадвеллу. — Мне крайне неловко прерывать ваше ладное шествие по садам уважаемого герцога Сильвершилда, — кивок в сторону хозяина вечера, — однако я также крайне... наслышан о вас, леди Пуреноти, и моего терпения, увы, не хватает, чтобы подождать до первой смены партнёра в танцах, чтобы иметь честь лично познакомиться с вами... — Симеон развёл руками в стороны, показывая, что это часть его натуры, и обратился к Ричарду: — Не позволите ли вы мне украсть, дорогой сэр Кадвелл, леди Пуреноти на время? Обещаю вернуть её вам к началу танцев.

От такого налёта наглой беззастенчивости Ричард растерялся и беспомощно захлопал глазами.

— Не думаю, что леди хотела бы этого... — нашёлся он и повернулся к Эльмире, ища у неё поддержки.

— Не позволите ли вы мне украсть себя у своего кавалера на время? — спросил Симеон девушку напрямую.

Эльмира смерила прервавшего их милую прогулку брюнета демонстративно удивленным взглядом. Определенно, у Викасы получилось с распространением слухов, надо будет ее не забыть поощрить. И все-таки - какая бестактность! Не будь ее кавалер таким беспомощным растяпой, слово за слово - и оба юнца уже договаривались бы о поединке... Однако, такой исход пока еще не казался леди Пуреноти необходимым, и отказывать с порога представителю могущественного семейства, еще и замешанного в темных делишках с загадочной "Лигой Купцов", существует ли она в прежнем виде до сих пор или нет, было бы опрометчивым. Как же найти компромисс и пройти по лезвию бритвы? Этот самый Симеон далеко не болван, люди с такими глазами глупцами не бывают. Значит...

- Сколько чести скромной девице с не самой богатой родословной, - иронично вздохнула Эльмира, переглянувшись с Ричардом. - Увы, у вас бы ничего не вышло во время танцев: сэр Кадвэлл ангажировал меня на весь вечер. Однако, слово "наслышан" в ваших устах меня и интересует, и пугает. Ричард, друг мой, ты не будешь против, если я потрачу немного нашего времени, дабы прояснить некоторые вопросы?

Кажется, баланс удалось соблюсти, хотя для этого пришлось несколько сократить дистанцию с молодым Кадвэллом. Оставалось лишь надеяться, что Ирлентри достаточно проницателен, чтобы правильно ее услышать...

Приблизившись вплотную к Ричарду, девушка чуть привстала на цыпочки, и, едва не касаясь губами уха своего кавалера, еле слышно прошептала:

- Помнишь мои слова про ледяное дыхание и ледяное сердце? Сегодня эту грань моей натуры суждено познать не тебе, Ричард. Далеко не тебе...

Оторвавшись от Кадвэлла, она развернулась к Симеону:

- К слову: крадут все-таки кошелек, сударь. Девушек обычно похищают. И хотелось бы мне услышать веские доводы в пользу моего похищения...

— Я... Конечно, Эльмира, я не против, — кивнул ей Ричард.

Пусть Ричард воспрял духом на словах про ангажирование девушки на вечер, желание его спутницы прояснить некоторые вопросы с сыном семейства Ирлентри заставили его обратно погрустнеть. Баланс как он есть. И только слова про ледяное дыхание и ледяное сердце его успокоили. Юноша вновь взял себя в руки и посмотрел на Симеона, который в этот же момент внимательно и с лёгкой насмешливой улыбкой наблюдал за действиями пары.

— Крадут не только кошельки, леди, — заметил брюнет. — Крадут кошельки, крадут сердца... Или другие вещи. Похищают чаще невест. Точный термин тут не важен. Сэр Кадвелл, не беспокойтесь, я всей душой за вас!

Тем не менее, когда они отошли в сторонку от оставшегося в одиночестве юного Кадвелла, Симеон покачал головой:

— А быть ангажированной одним кавалером на весь вечер... — он улыбнулся. — Чего-то такого я и боялся. Во-первых, я хотел с вами лично познакомиться. До меня дошли некоторые слухи о вас... Думаю, можно с вами по секрету поделиться, что в обществе вас считают завидной партией, но вы, кажется, можете страдать от того, что не вы выбираете кавалеров, а они выбирают вас. Как славный сэр Кадвэлл. Я же хочу предоставить вам ещё одну опцию в моём лице, чтобы и у вас появилась возможность выбора. А во-вторых... У меня есть основания считать, что вы можете быть умнее, чем показываете своему кавалеру и чем рассказывают о вас. В таком случае, у меня может быть к вам дело, выгодное для вас. Я верю, что чем умнее мужчина, тем тоньше намёки он может понимать, и чем умнее женщина, тем более прямо она может говорить, поэтому надеюсь на разговор на чистоту, без прощупывания почвы аккуратными намёками. Выражение интереса и возможное дело — достаточно веские доводы, как думаете?

Будь Эльмира особой более эмоциональной, она не удержалась бы от того, чтобы закатить глаза при словах о щедрости Симеона, "делящегося" с ней новостями, который сама же леди Пуреноти и создавала. Однако леди-змея от слов Ирлентри не испытывала ничего, кроме охотничьего азарта. Этот мальчик был ощутимо умнее болвана Ричарда, и все же - он оставался все тем же мясом, добычей в ее распоряжении. Змеи, как правило, охотятся из засады, а не выслеживают добычу активно, так что пусть себе принимает ее малоподвижность за пассивность, пусть. Интрига постепенно закручивается, детали проясняются - и очень скоро тебе, Эльмира, подадут лучшее кушанье по твоему выбору...

В деланной задумчивости она переплела пальцы рук, поджала губы, затем, наконец, ответила:

- Если говорить прямо и начистоту - у вас очень холодные глаза. Доверять человеку с такими глазами себе дороже, и мне жаль девушку, которая бросится рано или поздно в ваши объятия, не понимая... Впрочем, куда интереснее другое. Как подсказывает мой не слишком богатый жизненный опыт, вызов на откровенный разговор тет-а-тет слишком часто является самой заурядной провокацией с участием ушей третьего лица. Так что - говорить будем на моих условиях, - конец фразы девушка прошептала в заклинании сообщения. - Связь с семьей Кадвэллов обеспечит мою будущность на всю жизнь, Ричард - милый, управляемый и предсказуемый мальчик, с которым мне будет вполне комфортно, ибо у него не хватит ни воли, ни ума хоть на йоту стеснить мою свободу... Какую альтернативу можете предложить мне вы, сударь, чтобы я добровольно отказалась от подобной партии?

Было понятно, что Симеон относится к распространенному типажу обаятельных мерзавцев, на которых падки девицы определенного возраста - сентиментальные романы прямо-таки пестрят подобными "героями". И чтобы очаровать подобного типа, нужно говорить с ним со всей обескураживающей откровенностью и цинизмом, в стиле "вот мы какие двое умные", дать ему понять, что считаешь его ровней себе, раз уж он привлечен именно твоим интеллектом. Разумеется, никакой ровней молодая юань-ти этого наглеца не считала - он был все тем же мясом, просто немного хитрее и резвее загипнотизированного кролика Кадвэлла, готового самолично прыгнуть к ней в пасть...

Внезапный переход на общение с помощью нехитрого заговора не застал Симеона врасплох. Он так и остался равнодушно-улыбчивым. Герцог Сильвершилд тем временем с небольшой кучкой следующих за ним по пятам гостей уже вышел из кустарникового лабиринта, который поглотил в себе оставшуюся часть растянувшейся процессии – вальяжных и не торопящихся аристократов, некоторых заинтересовавшихся лиственными движущимися статуями патриаров и Эльмиру с сыном семейства Ирлентри в том числе. Дальше, видимо, Сильвершилд хотел показать экзотические растения, выращиваемые в специально выстроенных для них теплицах.

– Если говорить начистоту, леди, Кадвеллы скучные, – ответил Симеон. В шёпоте его сквозило одобрение тем, что Эльмира перешла на такой вид общения. Или тем, что она показала ему свои способности... – Вы можете управлять этим мальчиком, но выше его положения уже не станете, больше собственного влияния не нарастите в семье, где есть ещё старший сын, и вам нужно будет заботиться не только о собственном благополучии, но и о благополучии этой семьи. Впрочем, Вантампуры, например, как-то с этим справляются. Я же могу вам дать риск, азарт, независимость – ту свободу в определении своей судьбы, которую вы на самом деле лишитесь с Кадвеллами. Жену меряют по мужу, а с таким мужем...

Парень пожал плечами.

– И теперь я ещё больше убеждён в том, что могу предложить вам работу. – он посмотрел на Эльмиру и жестом пригласил её выйти с ним из кустарникового лабиринта. – В качестве агента моей семьи. С Кадвеллами вы просто не увидите изнанку нашего общества, а она бывает достаточно интересной и многообещающей сама по себе... Вы всё же предпочитаете надёжное предсказуемое будущее или вы имеете какие-то амбиции сверх того?

Ответ Симеона был достаточно предсказуемым - в том плане, что именно эти слова она ожидала услышать от него в ответ. В совершенстве владеющая искусством манипуляции людьми, девушка легко считывала чужие попытки манипулировать ею самой. С человеком менее умным правильным было бы играть в поддавки, изображать заинтересованность - но игра с Ирлентри предстояла куда более сложная. Больше цинизма, больше прямолинейности - охотник и сам не заметит, как превратится в жертву...

- Все это довольно спорно, - прошептала Эльмира в ответ. - В супружеской жизни кто-то всегда должен быть рабом другого, в противном случае это не брак, а клуб по интересам на двоих. Из меня рабыня очевидно получится скверная, из вас - аналогично. С другой стороны...

Прервавшись, девушка смерила Ирлентри оценивающим взглядом.

- С другой стороны, Сун, насколько я помню, никогда не заботили условности семейной жизни или чистота супружеского ложа. И если мне вдруг наскучит замужняя жизнь в кругу скучных людей - в изнанке Верхнего Города хватит интересных мужчин для удовлетворения моих... амбиций? - пожав плечами, словно и сама не поняла до конца, что имела в виду, Эльмира решила сменить тему. - А вот насчет "агента" - хотелось бы понять, что вы под этим подразумеваете? В конце концов, продажная служанка, за пару серебряных согласная подслушивать под дверями господской спальни, тоже в некотором роде... агент.

Брезгливо поморщившись при последних словах, девушка сложила руки на груди. Кое в чем Симеон был точно прав: ее амбиции отнюдь не ограничивались перспективой замужества с Ричардом. Правда, даже этот пройдоха не подозревал, как же далеко они простираются. И чего он точно не подозревал - так это чем обернется для него тривиальная попытка вербовки благородной девицы с нешуточными денежными затруднениями...