["Ротор"] | ходы игроков | ["Свора Мо"]: Рубик и Фидель

Рубик задумчиво жевал шоколадку, кивая Золе в ответ на её рассуждения. Мол да, жара пиздец. Если решила захуярить, травануть, херово. Но пожрём, это хорошо, да. На фоне звучал мелодичный голос Иммерман, приятно убаюкивая множеством странных и непонятных слов, проговариваемых настолько быстро, что казалось будто она на другом языке говорит, и лишь изредка слышно что-то знакомое. Ощутив ладонь на своей коленке, он закинул руку на плечо жжунье, взглянув в её разноцветные глаза:
- И я засох, детка. Как с делом закончим, там можно... Всё что захочешь.
Рубака не стал нагонять тоскую всякими "если". Зола была простой девушкой, и всякие загоны не рубила, предпочитая более простое отношение в жизни, что ему и нравилось в ней. По крайней мере, если он правильно истолковал свои ощущения. Смутные воспоминания о "кнопке" и прочих всплывали где-то на задворках памяти, но к стыду мужчины, были крайне нечёткими. Поэтому, почесав подбородок, он негромко добавил:
- Может и понадобится засвет, - и добавил, оправдываясь, - по мозгам как-то сильно дало. В первое время даже свою харю не узнал бы.

Рубик улыбнулся в ответ Иммерман, постаравшись, чтобы это не выглядело звериным оскалом. Хотя ему лично всегда казалось, что лицо у него крайне доброе и ласковое, и вообще, он любимец детей и женщин. Ну, может быть, не в пылу кровавой рубки тесаком, но в остальные моменты - вполне себе добряк.
- Ну, вы уже ответили, так что никаких пыток и убийств на горизонте точно не светится. Да и, признаюсь, в мыслях не было такого. В конце концов, вы всегда могли соврать, что не знаете, а мы бы и не раскусили. Но я рад, что мы закончили на взаимопонимающей ноте.
Сбросив с себя приятное оцепенение, поднялся на ноги, потягиваясь и разгоняя кровь. Как раз в этот момент снова что-то бахнуло, уже почти привычно. В желудке болтался батончик и сок, начиная перевариваться и забрасывать в его организм энергию, и надо было пользоваться моментом.
- Фидель, ты получил ответы на свои вопросы? Готов выдвигаться? Пять ярусов, шансы найти твоих явно ненулевые. Бен, ты с нами, или тут останешься? Твоя помощь, конечно, неоценима, но заставлять рисковать тебя шкурой не хочу. Исключительно твоё решение - хочешь пощекотать нервы, айда с нами. Хочешь выбрать более безопасный путь...
Рейдер оглядел детишек:
- Видимо, лучше остаться тут.

"Мы что, так сильно похожи на бандитов?" - интересуюсь у Иммерман в ответ на её предположение о том, что озвученной ею информации может быть недостаточно для того, чтобы мы захотели сохранить ей жизнь. Вопрос, конечно, риторический... Сижу бодрыми стежками латаю сумку. Чтобы не разлетелась в самый неподходящий момент.

"Видите ли", - продолжаю рассуждать, - "У меня есть стойкое ощущение, что я нынешний - совершенно не тот же самый человек, которым я был до воздействия артефакта. И это даёт мне основание полагать, что я такой не один. Был ли я хорошим человеком ранее? Скорее всего нет... Были ли вы хорошим человеком? Учитывая тот факт, что вы занимались разработкой вакцины - скорее всего да. Но это лишь вероятность. Реальная картина может быть гораздо глубже. И по большому счёту, всё, чем мы тут занимаемся - ищем себя в этих тёмных коридорах жизни.

Вы говорите, что прятались, но зачем вы тогда вышли к нам навстречу? Мне показалось: вы надеялись на то, что мы чем-то вам поможем. И в этот диалог я ввязался, наверное, в первую очередь именно по этой причине. А ещё из-за детей. Мы когда с прошлым вашим ребёнком общались, он назвал Хершел ведьмой. И в целом был крайне ею недоволен. Вы не первый человек, который отзывается о ней, как о гениальном учёном, но личностные качества не ограничиваются одним лишь умом. И даже если конечная цель столь же благая, сколь благим было ваше изучение вируса, например, чтобы научиться контролировать морф-частицы, стоит ли оно того?

Ну и да, ещё нас беспокоит вопрос нашего выживания, и тут всё гораздо сложнее, поскольку как бы ни были милы вы, у вас есть начальство, которое данным качеством наверняка не обладает. И у нас нет опции договориться с ними, даже если мы сможем договориться с вами. Надеюсь, вы меня понимаете...

Хочу ещё кое-что спросить у детей... Дети, расскажите мне о себе, как вам тут живется, и что вы думаете о тётях Хершел и Иммерман", - задав вопрос возвращаюсь к шитью. Долго слушать их не буду, но немного времени есть. Особенно интересно что скажет тот, который постарше.

Всем. Кивает рубаке сначала - в ответ на просьбу внести ясность относительно "кнопки" - рейдер, а потом и - в ответ на предложение остаться - корпорат.
- Д-да, Р-рубик. С-спасибо. Д-думаю, т-ты прав - т-так будет л-лучше для в-всех.
Третьей - за последние несколько секунд - кивает уже доктор.
- И я рада. Рубик, верно? Не самое распространенное в Ренго имя. Возможно, вы войд-двеллер, и ваши родители назвали вас в честь "Ру-Бика", одной из самых крупных и, вне всяких сомнений, самой красивой внемировой станции во всем Пределе Хайдерманна. Я бывала там - настоящее произведение искусства от мира астроинженерии. Колоссальные гидропонные сады, гигантские бассейны-миллионотонники с рыбой, всяческими ракообразными и даже пресноводными медузами, невероятная и удивительно удобная планировка жилых блоков, собственные добывающие установки и производства, многоуровневая фрегатная верфь и, конечно же, знаменитое красное мороженое с частицами вулканического пепла из мезосферы Глаза Вечности. Впрочем, возможно, вы и сами все это помните. Или, может быть, вас назвали так в честь вашего оружия. Но это - очень вряд ли, вы не первый Рубик в моей жизни.
Смещает фокус своего внимания на картельщика, который удивительно - в первую очередь, для самого себя - споро и сноровисто латает матерчатое хранилище для артефакта.
- Я давно перестала быть хорошим человеком, если брать за стандарт общечеловеческие представления о морали.
Невозможно понять по выражению ее лица - все так же спокойно-доброжелательному - печалит ли ее данный факт или нет.
- И к вам я вышла только потому, что дети посоветовали мне это сделать. Что же до оценки личностных качеств госпожи Хершел, с этим все сложно. Как бы вам получше сказать...
Меняет ноги, уложив ту, что была "под" на ту, что была "над".
- Как личность, она весьма противоречива, а многие ее поступки и решения вызывают вопросы даже у такого человека весьма широких взглядов на многие этические дилеммы как я. Но...
Прихватывает себя за колено сцепленными вместе кистями.
- При всем этом, подобных ей по всей Галактике рождается, наверное, с десяток на каждое поколение. Те, кто двигает прогресс. Она может считаться ведьмой, палачом, даже детоубийцей, но это своего рода путь, который, если ты хочешь достичь той цели, которую хочет достичь она, тебе, в любом случае, придется пройти. Вы считаете, что создание примитивного, убивающего все вокруг, поглощающего органику и управляемого с помощью псионики биооружия - это и есть то, что ее волнует? О, уверяю вас, это могло бы волновать ученого вроде меня, тут же - не тот случай. Представьте себе мир, где живые комбайны сами добывают минералы в недрах заледеневших Миров, где машины выращивают, а не строят, где дома сажают в виде кокона-семечки, а космоверфи становятся чем-то вроде родильных домов. Мир, где все текущие проблемы практически всех человеческих и постчеловеческих Цивилизаций: голод, болезни, перенаселение, все они - решены. Вот, к чему она стремится. Потенциал морф-частицы невероятен. Но, как и в случае с ядерной энергией когда-то, путь к ее обузданию и приручению тернист. То, стоит ли спокойная и сытая жизнь триллионов в будущем тысячи жизней сейчас - это уже каждый решает для себя сам. Собственно, это все, что я могу о ней сказать.
Откидывается на спинку кресла, услышав о начальстве и выживании.
- Буду с вами честна - корпоративная культура такова, что мало кого удивляет, например, зачищенная оперативниками конкурентов затерянная в глуши исследовательская станция. Но, как говорят: что дозволено Войду, то не дозволено двеллеру - основа основ философии тех, на кого я работаю, это принцип разграничения. Если не найти вас, ваших родных и друзей, и не вырезать всех начисто, обязательно устроив максимально впечатляющие инсталляции - на горизонте замаячат репутационные риски.
Заканчивает хиспанец портняжные работы, удостоившись одобрительно покачивания головой от собеседницы.
- Что до возможных путей к отступлению, их не так много. Прибыль, например. Если вы сможете предложить моему руководству что-то, что кратно компенсирует убытки, возможно, вам все простят. Даже потери среди персонала, принципы кровной вражды тут особо не работают. Однако, думаю, это не ваш вариант. Смешно, но, вероятно, вам остается только попросить помощи у все той же Хершел - если в этих стенах и остался кто-то, чье слово имеет серьезный вес там, наверху, то это только она.
Чувствует Рубик, что практически достигнут тот предел, за которым заканчивается молчаливо-безучастное слушанье и начинается процесс накопления раздражения, как его спутник решает обратиться к безглазым мальчишкам. Поднимает правый указательный палец вверх доктор.
- Я бы...
Скалится, вперив невидящий взгляд в хиспанца, его, по его же утверждениям, "соотечественник" - "1552".
- Квестьонес интересантес, амиго. Мне вытащили охос, но они мне и не нужны - я вижу эсенфья. Ты - пердедор, разочарование своего мертвого папито. Он...
Указывает на Рубика.
- Пердедор. Разочарование своей мертвой новьи. Она...
Тычет пальцем в оскалившуюся отнюдь не в улыбке "Золу"-"Лазо" теперь.
- Пердедор. Разочарование своей мертвой хаурии. И ты...
Очередь Бенджамина наступает.
- Пердедор. Разочарование св...
Поднимает магистр руку, ладонь вперед.
- Х-хватит. Д-достаточно.
Щерит клыки монстрик.
- Тинес мьедо, сьентифико?
Вновь обращается к картельщику.
- Как тебе такие респуэстас, амиго? Эстас энтусиасмадо?
Отпихивает его рыжий, "​​​​1512".
- Дай! Дай я тоже скажу!
Уступает ему товарищ, кланяясь.
- Тетя Иммерман - плохая!
Разводит руками в стороны она, мол, что поделать?
- Она с теми, кто меня мучал. Но не совсем плохая. Такая, как бы - средне-плохая. А тетя Хершел - она злая, она совсем, очень-очень плохая. И она всегда злится, если что-то не получается - и тогда она бывает, что бывает супер-плохая.
Подойдя, сует Молино листок бумаги, на котором карандашами нарисовано странное - с ветками-лицами, мухами-лицами - дерево.
- На. Это Зверь. Он красивый. И...
Поднимается тот, что постарше, "1683", со своего места.
- Тише.
Протягивает руку к сиденьям с отвалами провианта - и одна банка, с "колой" которая, словно живая, тут же пулей прыгает ему в ладонь.
- Любишь быть в курсе дел, стрелок?
Гнется сам собой, ломаясь, ключик на крышке жестяной.
- Я тоже.
Делает пару глотков.
- Освежает. Хоть и химозное дерьмо.
Снова прикладывается, пьет.
- Так...
Враз его товарищей словно ветром сдувает - убегают к отвалам мебели.
- Я знаю, кого и зачем вы ищете.
Допивает залпом пойло.
- Даже попросил нашу гостью позвать вас на огонек.
Сминается емкость так, словно по ней сверху кувалдой наотмашь ляпнули - щелк.
- Ладно, упрощу твою задачу. Ученый останется здесь, вы втроем - пойдете дальше. А потом вас убьет Стальной. Без шансов.
Покрутив давленый металлический кружочек, отбрасывает его прочь.
- Или не убьет. Если я помогу.
Сжимает кулак правый.
- Это - сила.
И там, внутри, что-то начинает заметно мерцать, источая мертвенно-бледное, потусторонне-синеватое свечение.
- Вся - для одного. Каждому - своя.
Шепчет - впрочем, довольно громко - Иммерман, опасливо поглядывая на подопечного.
- Судя по мощности дуги - это прямой межличностный трансфер псионического напряжения.
Все ярче и ярче сияет нечто, зажатое меж пальцев ребенка.
- Много дает, много берет.
Даже тени костей под словно ставшими зыбкой завесой кожей и мышцами проступают.
- Наш дар - ваше проклятье. Выбирайте.
Но вашу новую знакомую, похоже, волнует совсем не это.
- Может необратимо повредить подкорковые структуры мозга, зависит от индекса псионической устойчивости. Кто-нибудь знает свой?

"Благими намерениями выстлана дорога в ад", - что-то задевает глубоко внутри Иммерман, разливаясь соловьём в адрес своей ненаглядной Хершел. Может, она и права, и лет через пятнадцать молодёжь будет пользоваться плодами её трудов, не задумываясь о том, чего это стоило. Но прямо сейчас всё это жутко бесит!

"Во-первых, если она настолько за пределами досягаемости остальных, откуда вам знать, что это гениальность, и что оружие её не волнует? Это как басни в школе на уроках литературы о том, что же там имел в виду автор, когда писал своё произведение. А автор на самом деле ничерта не имел в виду и на херу вертел мнение всех рецензентов. Не везде есть глубокий смысл. Во-вторых, да, замечательно, у неё есть цель, к которой она стремится. А у детей, которые в её руки попадают, могут быть свои цели, конфликтующие с её, и, будь я на их месте, я бы... сделал что-нибудь противоестественное", - хотелось высказаться покруче, но видит бог, Иммерман этого не заслужила. Или, может, это атмосфера комнаты так влияет? Покушал - сразу хорошо на душе стало... Надо было оставить на потом, а то так, чего доброго, ещё до разговоров с Хершел дойдёт...

"В-третьих", - добавляю, - "Да, пострадали бы интересы большинства. И было бы наплевать. Лично мне, по крайней мере. А знаете, почему?! Потому что мы вот сейчас сидим и обсуждаем с вами, как бы оказаться полезными для корпоратов. Потому что дети превратились в рабов. Потому что у вас тут по коридорам ходят безмозглые андроиды, похожие на людей, и люди, внутренне слабо отличимые от андроидов. Потому что по банкам разлита сплошная синтетика. Очередная гениальная женщина придумает как заставить волшебных биороботов строить коммунизм - и сразу заживём! Ну конечно, блять! Знаете, когда мы заживём по-другому? Когда коммунизм будет построен в головах. Никакой блядский морфер не сделает из мудака человека. Это можно сделать только самостоятельно. Хершел не интересно создание био оружия? Ха! Если она настолько гениальна, насколько вы мне тут задвигаете, она именно этим и занимается, потому что это хотя бы может что-то изменить. Проснитесь уже..."

А потом заговорил старший из детей. И вот тут я даже немного прихуел, потому что до этого момента думал, что у Иммерман с детворой как минимум равноправие. А по-большому счёту, оказывается, главный тут всё-таки пацан. Ну, может, оно и к лучшему...

"Давай свою силу. Ничего со мной не случится. И так всю жизнь всякую дрянь в себя пихаю..." - протягиваю руку. Не Рубика же, в конце концов, заставлять... У него ещё планы какие-то на будущее есть. А у меня... А я... Не могу же я всю жизнь быть разочарованием своего бати... Пора бы и пользу какую-то принести.

"Ру-Бик" значит? А и правда, бывал там, прекрасное место. И воспоминания вдруг тёплыми объятиями сжали сердце. Значит, погоняло всё же не в честь холодной кровавой работы дано. И сразу как-то спокойнее на душе, надо же. Хотя всего лишь набор букв, позволяющий тебя идентифицировать среди других кусков мяса, бороздящих бескрайний космос в консервных банках. Впрочем, дальнейшая речь Иммерман значительно подпортила настроение. Будь Хершел даже гением из гениев, ей не позволено распоряжаться другими жизнями. По крайней мере, без последствий за такие действия. И рубаке было плевать, что мировая наука пострадает из-за её смерти. Найдут других. Да и где гарантии, что все те россказни учёной не повернутся совсем другим боком, и вместо вырастающих домов и живых комбайнов они не получат вырастающие планетарные пушки и живые танки? А все проблемы "человечества", которые планируется решить этими технологиями, внезапно окажутся всего лишь проблемами весьма узкого круга людей, которые возомнят себя человечеством, забыв, разумеется, о тех, кто морозит конечности за гроши корпораций, о тех, кто рубит друг друга в узких коридорах кораблей, представляя собой лишь прикрытие разделения сфер влияния всё тех же корпораций.

Тут заговорили дети. Почему-то не сомневался Рубик в истинности слов "1683"-его. Значит, нет шансов против Стального, даже с жжуньей в команде? Вполне правдоподобно. Могли встроить какие-нибудь криогенные капсулы, по типу тех, что были установлены в шлеме стрелка. Или ещё что-нибудь подобного рода, так что огонь ему окажется ни по чём. Но впускать в себя это псионическое дерьмо? С потенциальным отвалом башки? Своей шкурой он ещё был готов рискнуть, Золе бы ни в коем случае не позволил, даже если пришлось бы по темечку дать, Фидель... У него вроде вообще другие цели. Да и индекс какой-то, где ж его высрать? В идентификационной карточке такого вроде не пишут. И поэтому с неподдельным удивлением он взглянул на стрелка, когда тот протянул руку, готовый принять дар.

- Братан, ты чего? - вырвалось у него, - давай покумекаем...

"А что? Мы всё равно живём по доверенности. То пена в шлеме нашлась противопожарная, то ребёнок нас пощадил... В лифте все друг дружку перестреляли. Рано или поздно везение закончится. И потом... всё равно этот мир не для таких, как я. Родился слишком рано. Или слишком поздно... Не знаю. Не место мне тут. Это у вас потребности простые. А я видел всякое... А чего не видел - про то читал. И зажрался, наверно... Сам сделать ничего не могу, парнишка правильно сказал: разочарование своего бати... И вам я должен... После всего", - вот влез он, и сразу какой-то депресняк накатил... Надо браться и делать, пока не передумал, а то сейчас начнётся...

"Опции приобщиться к этой штуке частично у нас тоже нет. Как ты себе это представляешь? Лизнуть эту штуку?" - киваю в сторону сияйки в кулаке у ребёнка, - "У нас есть опция поискать наших, но не факт, что найдём. А вот информация про этого Стального нам бы пригодилась!"

- Я просто хочу сказать, что нам ты ничего не должен, - Рубик вскинул в примиряющем жесте руки, - вот и всё. Если у тебя есть личные причины взять эту штуку, и ты готов рискнуть, я останавливать тебя не буду. Более того, моя душа будет спокойна, зная, что подобная сила оказалась именно в твоём распоряжении. Почему-то мне кажется, что ты сможешь направить её на правильное дело. Но, если речь о вынужденных жертвах, потому что по твоему мнению ты кому-то там чего-то должен, так дело не пойдёт.
Он взглянул на сияние в руке мальчика и ухмыльнулся:
- В любом случае, или ты, или я. Поэтому подумай ещё раз хорошенько, и если твоё решение твердо, а сердце спокойно - удачи тебе. И всем нам.

"Какое там спокойно! Но делать что-то надо... Всё, хватит этих соплей!" - решение было окончательным. Пора.

Всем. Короткое - и не особо ожесточенное - обсуждение в большей мере, чем спор. Решение принято. Следом - короткий миг, в который спрессовывается, фиксируясь будто на пленку старинного фотоаппарата, многое: замирает привстающая со своего места Иммерман, с удивлением и ужасом следящая за раскрывающимся словно в замедленной съемке кулаком ребенка, застывает закрывающийся от происходящего рукавом магистр, вмиг пропитывается статикой и выглядящая растерянно-испуганной огнеметчица, прячущаяся за плечо своего спутника-любовника, и сам ухмыляющийся рубака, одобривший выбор хиспанца, ставшего ему если не другом, то боевым товарищем - точно.
Вспышка. Нестерпимо яркая, лучисто-колючая, оставляющая плавающую перед глазами кляксой отметину даже сквозь плотно сомкнутые веки. Миг - отлетает, кувыркнувшись через голову, к дальней стенке стрелок, когда ему в лицо бьет кувалдой, сорвавшись с мальчишеской ладони, пучок выжигающего мысли кобальтово-синего света. Падает, грузно впечатавшись в ковры всем телом. Лежит. Стучит распираемый изнутри болью череп, набатом бьет кровь в висках, мышцы - каждая отдельно и все разом - горят, звеня от чудовищного перенапряжения. Бросается к нему доктор, падает на колени рядом, под локти подхватывает, переворачивая на спину и бережно укладывая затылком на собственное бедро.
- Дышите. Медленный вдох, задерживаете дыхание на пять-шесть секунд - и медленный выдох. Дышите.
Слегка оттягивает сначала левое веко, заглядывая точно в зрачок, потом правое.
- Раз зрачки реагируют на уровень освещения - значит, какое-то время еще проживете.
Смеется - но звук сильней походит на скрипучий лай - "светоносец" в отдалении.
- Два-три десятка дней - и будешь в могиле. Максимум.
Возвращается обратно, на то же самое место, подпирает стенку лопатками.
- Зато теперь сможешь побороться со Стальным. И взять с тумбочки стакан воды, не вставая с кровати.
Хихикают - в унисон - те, что помладше. А ученая, вытянув из бокового кармана комбинезона пачку влажных салфеток, тянет одну прочь.
- Если это действительно был трансфер, у вас есть от нескольких часов до трех-четырех суток: как повезет.
Отирает скулы стрелку, лоб. Запах свежести: как бывает раним утром, после долгой ночной грозы.
- После этого, изменения коры головного мозга начнут носить необратимый характер. А по постэффектам, сейчас...
Оставив мужчину валяться на полу, находит и вскрывает аптечку.
- Так-так...
Перекладывает упаковки, перебирает ампулы.
- Вот. Сначала анестетик.
Вщелкивает одну в ручку автоинъектора.
- Потом... Так... Нейрометаболический стимулятор...
Выламывает из блистеров еще пару "зарядов".
- И... И легкий миорелаксант. Сразу станет легче.
Возвращается к, наконец, более-менее ловящему фокус на объективной реальности Молино, снова под боком усаживается.
- Делаем?

Защемило неприятно в груди при словах о том, что у Фиделя осталось всего несколько - максимум десятков, дней жизни. Все они по грани ходят, но одно дело понимать, что есть риск, вероятность, а при должной сноровке, удаче и мозгах можно прожить подольше, и такое подольше ничем не ограничено, кроме этой совокупности факторов, а другое дело - когда срок озвучен, приговор подписан, и остаётся лишь отсчитывать дни. И уже ничего не поможет - ни везение, ни навыки, ни интеллект. Можно было сказать, что стрелок теперь свободен от груза инстинкта самосохранения. Но это лишь в теории. На практике видел Рубик, что происходило с теми, кому подобные приговоры озвучивали. Кто-то принимал с достоинством, кто-то ломался. Сможет ли братуха принять это? Рубаке хотелось верить, что да. И даже не с целью получения помощи в сражении со Стальным. Последние дни должны быть наполнены смыслом, тем или иным, и тогда конец - не напрасен.

Закрались в подкорку позорные надежды на спасение. А быть может, после устранения цели какой-нибудь мальчишка и вылечить сможет? Вынуть из тела эту дрянь? Или артефакт какой починит тело? Ходили же всякие россказни о монолитах и граалях, которые любое желание могут исполнить. Рейдер покачал головой, выбрасывая эту мишуру из мозгов. Только нервы себе растравливать. Попадётся такое на пути - будут плясать ламбаду. Но ему не хуже прочих было известно, какая реальность говёная на вкус.

Иммерман лучше него понимала в оказании первой помощи, а потому Рубик не лез к Фиделю, со своего места с лёгкой тревогой наблюдая за состоянием нового супермутанта. Надо будет ему потом геройскую кликуху придумать, раз он теперь круче всех.

"Да!.. Нет!.. Не хочу!.." - ннннннннннггх... Боль! Выньте это нахер! Сука, что он... Мысли не складываются... Голову жжёт... От висков и прямо в зубы... Руки тянутся к ножам - вырезать что болит.

Верчусь по полу... надо найти... лечь! А, я уже... Надо так... чтоб не болело! Ффффффф... Втягиваю воздух сквозь зубы... Немного легче... Что ж за пиздец то, товарищи?!

"Женщина, я не понимаю!" - кое как нахожу силы, чтоб ответить, - "Где я... Кто я... Что вы несёте... Не слышу... фффффффф... половину... Звенит... в ушах. Коли там... что надо... чтоб стоял лучше". Смеюсь. Больно... И смешно... И больно! Мммать... Со мной такое уже было? Не помню...

Странное ощущение... Как будто что-то потерял... Что-то похожее точно было... Недавно... Из головы что-то вылетело... Вот эта штука... которая болит... А она может болеть? Ладно, похуй...

Начинаю подвывать... какой-то мотивчик... из тех, что маман пела... Если гласные тянуть... Легче... Такие... чтоб череп дрожал...

"Я полежу немного, ладно?" - как будто меня кто-то гонит... Есть такое ощущение... Но кто? И куда? Сам? Надо мысли... в кучку... Меня кто-то ёбнул! Но тут все свои... Как будто...

"Жжётся... О! А я вас знаю, вы - доктор, да?" - по ходу дела, да... Кто ещё уколы делать будет? Пушер? Ерунда какая... - "Я смогу играть на рояле?"

Всем. Качает головой рейдер, наблюдая за корчами хиспанца и суетой ученой какое-то время.
- Ебаный, блять, пиздец.
Тычет своего друга в бок локтем.
- А ведь я говорила.
Джулия же, не теряя времени, вновь укладывает себе на колени и нежно, но надежно фиксирует голову ставшего вдруг не в меру говорливым - даже по своим меркам - несчастного, осторожно прихватив ее ладонью и прижав к своему животу.
- Вот так.
Улыбается, мягко похлопывая-поглаживая "пациента" по щеке. И, поджав автошприц тому куда-то за скулу, сухо щелкает кнопкой активатора. Щиплет.
- Точно в сонную артерию. Несколько ударов сердца - и мозговая ткань начнет насыщаться активным действующим веществом.
Сноровисто меняет "заряд", снова колет - туда же, тем же манером.
- Так.
Снаряжает приборчик третьей ампулой, снова колет.
- И вот так.
Вытаскивает четвертую - уже из собственного кармашка.
- Немного абсолютно легальных на Кедане эйфоретиков, произведенных не в подвале, а на заводе одного из крупнейших в Галактике фармконцернов. Чистых и легких словно пыльца с ангельских крыльев.
Щелк - готово.
- Думайте о хорошем.
Покачивает осторожно Фиделя, придерживая его под затылок и за плечо.
- О кувшинчиках с водой, например.
Войд-двеллер, спроси его прямо сейчас, являются ли округлые сосуды с оформленными горлышком и ручкой, обязательно небольшого размера, что наполнены пригодной для питья жидкостью, однозначно позитивной вещью, наверное, затруднился ответить на этот вопрос вот так, сходу.
- Или о котнице. Слышали о таком звере? Нет? Я вам сейчас расскажу.
Запевает тихо Иммерман, баюкая картельщика.
- Взяли гурры в плен синицу... И пушистого кота... Намудрили, совместили, а в итоге получили... И не зверя и не птицу, а ужасную котницу... С клювом, пышными усами... Хвост еще торчит трубой... Приучать пришлось к лотку... Всей научною кликой...
Присвистывает "Зола", усаживаясь на пол. Открывает еще банку с газировкой.
- Как-то раз попался гуррам, что гуляли по лесам... Дикий и ужасно хмурый... Кто же это?.. Росомах... С кем его скрестить не знали, долго думали, гадали... А потом поймали муху... Запихнули в аппарат, запустили - ждут, сидят... Зарычало, забурлило и на свет явился, кто?.. Муросомах?.. Нет, неправда - там всего-то получился... Крохотный малыш мумах... Он крылат, зубаст и в шерсти... У него шесть крепких лап... А на завтрак он съедает... Два кувшинчика с тем самым... О чем в песнях не поют...
Подсаживаются поближе "1512" и "1552".
- Следом взяли в плен медузу, что похожа на желе... И скрестили не со зверем - с лаборантом, что решил... Вымыть геноустановку... Внутрь влез совсем без страха... Но неловок был, бедняга... Локтем зацепил рычаг... Пыхнул луч-сплайсификатор... Лопнул, затрещав, скафандр... И из камеры к нам выполз... Слизистый медузорант... Он клекочет, он бормочет, он пробирки жижей мочит... Позовем скорей охрану... С огнеметами придут... Добряка-медузоранта... Кушать пудинг уведут...
Вздохнув, занимает место в первом ряду и магистр. Шуршит упаковкой из-под батончика.
- Напоследок же собрались... Гурры чудо совершить... И представьте вы... Ритана... С бегемотом совместить... Обыскали все планеты... Изучили сотню звезд... Только вот ведь незадача... От Ритана не попался... Даже им замшелый хвост... И тогда решили гурры... С бегемотом так скреститься... Чтобы грант не пропадал... Всей командой навалились... Ночи напролет трудились... Не выходит ничего... Так и эдак все пытались... Боком, сзади, впереди... Только без толку старались... Там несовместим геном...
Давится агавовым соком, закашлявшись, жжунья - так, что из носа капает.
- Сука... Блять...
Если кому и понравилась "колыбельная", то, кажется, ей.
- Кх... Чего?..
Иммерман же осторожно осматривает красные точки-отметины на шее Молино.
- Уже должно подействовать. Как вы себя чувствуете?

Несмотря на тревогу о товарище, Рубик чуть не заржал при словах о кувшинчиках. Какие к чёрту кувшинчики? Впрочем, может это сленговое что-то, чего он не вдупляет? Придержал смешок до лучших времён, вслушиваясь в колыбельную, или просто песенку, Иммерман. Под конец и сам не смог сдержать лыбы, под стать Золе. Реально крутая штука, такого он не слышал. Обычно у рейдеров был более прямолинейный юмор, а тут прям почти для детей стишок.

Уселся рядом с ним, наблюдая за стрелком и учёной. В ногах правды нет, а силы ещё пригодятся. По привычке прислушался к окружающей среде, что там за пределами комнаты происходит? Сейчас им незваные гости были ни к чему, пока Фидель свою винтовку в руки снова не возьмёт. Псио-детки это конечно здорово, но у группы зачистки наверняка были методы противодействия.
- Дай глотну что ли, - протянул руку к банке Золы, чтобы сделать глоток сладкой бурды, - новую открывать не хочу, только глотку смочить.

Взгляд то и дело возвращался к лежащему мужчине. Интересно, что теперь с ним станет? В ментальном плане? Вернётся ли в норму, хотя бы отдалённо похожую на знакомого ему стрелка? Или всё, шарики поедут за роликами, и привет? Пока оставалось только ждать, отсчитывая мучительные секунды, давая время ему прийти в себя и справиться с тем, что на него накинули. От нескольких минут хуже не будет, ведь так? Хотя сверху конечно то и дело бахало, может и до них доберётся. Но так или иначе, без третьего бойца, тем более с новыми способностями, конец всё равно будет один. Роль наблюдателя ему не очень нравилось, хотелось действовать, рубить в конце концов, это получалось лучше всего. Но ради братана придётся потерпеть.

"А это всё истории, основанные на реальных событиях?" - задумчиво спрашиваю у Иммерман, глядя прямо перед собой. Глазами вращать всё ещё немного неприятно, так что пока подождём, пока это отступит вслед за остальной болью.

"И это... Вы шуток не понимаете, да? Афродизиак мне какой-то вкололи?" - улыбаясь поясняю, но в остальном не шевелюсь. Только одно колено немного вперёд выпятил, чтобы было не так заметно. Скорее рефлекс, чем проявление стыда. Перепихон в большой компании, мне кажется, у меня уже был... Да и с больного человека по умолчанию спрос меньше, чем со здорового. Но в комнате дети, и вот это уже смущает. Не буду ж я им говорить: "Идите пока, погуляйте"...

"Так... Вы не могли бы повторить внятно, что со мной случилось? Я был немного не в состоянии воспринимать информацию. Но сейчас чувствую себя в целом неплохо", - докладываю о самочувствии. Не знаю, что она мне там вколола, но вещь реально творит чудеса. Не удивлюсь, если такое раздают шахтёрам и прочим работягам. Одно плохо: постоянно ходить под кайфом я всё равно не смогу. Если собираемся побеждать - там надо быть в здравом уме, а тут не совсем ясно как оно влияет на мозги. Ещё и поверх этой боли... Что бы она ни значила...

"И ещё я не совсем понял, каким образом телекинез мне должен помочь победить этого вашего Стального. К нему что, подходить близко опасно? Так у меня ружбайка есть... Можно как-то поподробней изложить план и перспективы?" - добавляю напоследок. Подумаешь, Стальной... Не Адамантиевый же, в конце концов...

Всем. Пока рубака, отхлебнув - освежающе-прохладным оказывается, с едва ощутимым, но удивительно долгим и абсолютно не приторным карамельным послевкусием - сока, вслушивается в тишину коридора, стрелок, явно слегка отживев, вновь принимается засыпать ученую вопросами.
- Нет, эта история - вымысел. От начала и до конца. Просто глупая песенка, не более.
Вновь улыбнувшись, поудобней укладывает заерзавшего было - по определенной причине - Фиделя.
- И насчет афродизиака - тоже нет. Эрекция является небольшим побочным эффектом, связанным с взаимодополняемым фармакологическим воздействием двух препаратов на организм, которое дополнительно усиливается тем фактором, что вы лежите на коленях у половозрелой самки своего вида.
Пожимает плечами.
- "Хомо сапиенс пост эксодус", по сути, является, пусть и высокоинтеллектуальным, но животным, а инстинкт размножения - один из самых выраженных. Вокруг него за прошедшие тысячи лет были возведены сложные социальные конструкции, он породил великое множество самых разных ритуалов - от преподнесения цветов и до оплаты счета в кафе, но суть у него все та же, что и на заре времен - и не так важно, лежите вы под сенью баобаба на Терре, посреди доисторической саванны, или же - в учебном классе сверхсекретного корпоративного Комплекса, на ледяном спутнике газового гиганта, в нескольких тысячах световых лет от Колыбели Человечества, зов, что старше вас на миллиарды лет, велит вам продолжить свой род. Вот и все.
Пихает бедром своего товарища "Зола", шепчет.
- Слышь, чтоб без ебабоба этого больше не подходил даже, ясно?
Засмеявшись, поперхивается "агавой", и следующий десяток секунд проводит, покашливая, сплевывая и практически беззвучно матерясь. Глянув на нее, вздыхает Иммерман.
- Как я уже говорила, с вами случился прямой межличностный трансфер псионического напряжения. Попробую объяснить максимально доступно. У вас в голове лежит сухая губка. Такая, знаете, которой моют лобовые стекла у машин. И у меня, и у Бенджамина, и у ваших друзей - у всех лежат, и у всех сухие. Разумеется, какая-то влага в них присутствует, а используя гигрометр, вы даже сможете получить примерные представления о том, сколько ее там содержится. Но, при этом, выжать хоть каплю воды из этой губки не выйдет. Представили?
Кивает, утеревшись рукавом, теперь внимательно слушающая ее огнеметчица.
- Отлично. А сейчас представьте, что у кого-то, таких людей очень мало, но они есть, в голову выведен водопроводный кран. И его губка не просто пропитана водой, она в ней плавает. Так вот, такой человек иногда может взять немного той воды, что есть у него, и вылить на вашу губку. Заполнить бачок, так сказать. Своей воды у вас практически не вырабатывается, но вот ту, которой с вами поделились, вы вполне можете использовать, скажем, для того, чтобы до блеска отмыть телохранителю госпожи Хершел бронированный нагрудник.
Закончившись, снова начинает играть - зациклился, похоже - тот же трек.
- И все было бы хорошо, но вода, которой с вами поделились, не статична. То есть, она не просто налита в емкость вашей головы - она постоянно находится в движении, бьет струями о стенки "ведра", о губку, бурлит и всячески волнуется. И именно эта ее нестатичность приводит к тому, что ваша губка довольно быстро размочаливается. И чем чаще вы будете ее отжимать, натирая чей-нибудь нагрудник, тем быстрей она развалится. Не фигурально, буквально.
Указывает на пустые ампулы.
- Мы, конечно же, можем привязать губку проволочками, чтоб ее не так сильно кружило и бросало, но от этого потоком она меньше растрепываться не станет. Плюс, чем дольше вода плещется, тем хуже. И если сразу после заправки бака, воду еще возможно безопасно откачать, то по прошествии некоторого времени, даже если голову осушить, многострадальная губка уже будет безвозвратно испорчена.
Хмыкает рейдер.
- Ебать. Губка раскиснет - и пизда мировику. Жидяк в рубку ебучий какой-то закачали.
Прикрыв на мгновение глаза и пару раз качнув головой, мол, да, все так и есть, продолжает доктор.
- Что же касается планов, то, думаю, не мне вас учить тому, как уничтожать ходячие танки. Ружбайка - это очень хорошо, даже замечательно, но если бы личного охранника моей коллеги было возможно устранить парой выстрелов из пистолета-пулемета, то треть демкреда бы ему была цена. Предположу, что он убьет вас раньше, чем вы успеете опустошить магазин. Но, с помощью воды в вашем "ведре", вы сможете, к примеру, ударить его полутонной балкой по затылку. Сильно ударить. И не один раз. Полтонны металла и, сколько весит пистолетная пуля, пять-шесть грамм металла - согласитесь, совершенно разные вещи.
Поднимает вдруг правую руку вверх подруга войд-двеллера.
- Это, слышь, а скажи, пожалуйста, ну, так, типа, корпы же все про всю хуйню пробивают, да? И, это, скажи, а Войд есть?
Задумывается на пару секунд научница. Кивает утвердительно.
- Да, определенно есть.
Кивает ей в ответ явно удовлетворенная услышанным жжунья.
- Я так и знала, блять.
Пожимает плечами вновь корпоративная работница.
- Как-то так.

- Будет тебе ебабоба, - ухмыльнулся в ответ Золе Рубик, вновь поднимаясь на ноги. Стрелок, похоже, пришёл в себя, раз снова осмысленные вопросы задаёт. Ну а стояк дело житейское, стрелять мешать не должен.
- Фидель, идти пора, по дороге с новыми силами освоишься, я думаю ещё будут "добровольные испытуемые".
Взглянул на Иммерман:
- Сориентируйте нас в направлении до лестницы ближайшей. И запасной вариант заодно сразу тоже укажите. Мало ли что.

Что-то они и правда засиделись. Вроде всего ничего, сказочки послушали, газировки попили, а в это время группа зачистки этаж за этажом выжигает огнём и расстреливает металлом. А им так то надо добраться до Хершел, потому что если солдаты сделают это первыми - пробиваться придётся не только через Стального, но и через них, что значительно усложнит дело. Но озвучивать это не было нужды, рейдер был уверен, что стрелок и сам всё прекрасно понимает. Да и этот расколбас на верхних ярусах... Может есть ещё кто-то третий?
- На подлёте видали кого кроме здешних корпов? - задал вопрос жжунье, - никто там снаружи обстрел не ведёт?

Тем временем уже двинул в сторону двери. Перед самым выходом обернулся, кивнув Иммерман и детям:
- Спасибо за гостеприимство, берегите себя, - и ещё один кивок, уже Бену, - рад был знакомству, держись тут.
Защитную маску снова на лицо, знак готовности Золе и Фиделю. Как только напарники в строю, прикладывает руку к середине двери, туда, где интерактивная пластина вроде была, когда учёная дверь запирала за ними. Хотя, если она распознаёт личность, то придётся женщину попросить открыть дверь.

Едва дверь уехала в стену, короткий взгляд влево-вправо, понять обстановку, заодно и носом воздух втягивает. Несмотря на то, что в узкий корабельных коридорах зачастую несло всяким дерьмом, иногда можно было уловить засаду - вонь потных перворядов, сладковато-едкий запах топливо жжунов, или тягучий запах оружейной смазки стрелков. В данном случае, быть может и запах крови от мутантов.

Слушаю ответы Иммерман. Улыбаюсь, когда она приводит аналогию с губкой, и что, мол, с неё воды не выжать. Поясняю ей, что было бы неплохо в таком случае, если бы с носа не текло. Как говорил когда-то батя, войд ему пухом: "Мозг - это железа для выработки соплей".

"А я думаю, что если я буду испытывать силы на всех подряд, то мы ни до какого Стального не доберёмся..." - задумчиво отвечаю Рубику. Вставать пока не тороплюсь. Пока не договорили. Не нравятся мне такие расклады... Не этого ждал, скажем так.

"Вы мне скажите: каковы шансы меня откачать, если мы быстро управимся?" - вновь к учёной обращаюсь, руку ей на колено положив, поняв, что положил, и тут же убрав, - "Я признаюсь, когда ваш паренёк сказал, что оно много забирает, ждал, что у меня характер изменится, или воспоминаний часть пропадёт, но помирать ради вероятности найти Стального и начистить ему кабину с перспективой не найти и не начистить... Ну я чёт не уверен, что оно мне надо... В чём смысл: помереть не от его рук, а чуть позже? Или не помереть. То, что он там весь из себя крутой, не значит, что способов нет. Кроме того, я почти уверен, что если госпожа Хершелл так умна, то она предусмотрела вариант и с телекинезом, и у них со Стальным есть какая-нибудь глушилка. И вот ещё момент... раз уж речь про воспоминания зашла... А если, допустим, ноосферный таутайзер применить, может ли это в целом повлиять на мои перспективы? Или оно просто откачает всё из головы, и я буду какой был до трансфера? С учётом накопленных повреждений, конечно... Но лучше бы, естественно, без..."

Слабак ты, Фидель... С другой стороны: что плохого в самосохранении? Бен вон тоже остаётся, например... Самоубийственное самопожертвование - это, конечно, почётно. Но глупо! В том случае, если есть вариант разобраться без него. Знать бы конкретные шансы...

"И это... Вот стимуляторов ваших я бы взял с удовольствием. Будь у меня такие стимуляторы лет пятнадцать назад - я бы, может, совсем другую жизнь прожил... Воот... А если шансы меня откачать потом близкие к нулевым, то лучше откачивайте воду свою сейчас. Разберёмся без читерства"

Рубик. Всем. Сменив положение тела, подругу собственным примером на активные действия явно вдохновляешь: поднимается следом, допивает залпом угощение и, смяв банку в кулаке, зачем-то сует ее под одну из комбинезонных лямок. Ты же, в это самое время, перекидываешься парой-тройкой фраз сначала со стрелком, а затем и с доктором.
- Попасть в другие секторы и ярусы вы сможете через систему технических лазов. Ближайший вход - в помещении с резервными теплогенераторами, которое вы найдете, свернув в боковое ответвление по нашей стороне тоннеля. Нужная панель отмечена кровью, ее потребуется взломать или выломать.
Много слов, но все, кажется, по делу.
- В качестве альтернативы могу предложить лифт, он за герметическим затвором.
Продолжая придерживать "пациента" левой рукой, правой указывает куда-то в сторону той стены, что ближе к гермоворотам в конце коридора, чем к блоку, из которого вы недавно выбрались.
- Кабина, разумеется, заблокирована, но саму шахту все еще возможно использовать для перемещения между ярусами.
Вытянув из кармана, протягивает тебе - и только тебе - темно-серую карточку. Какие-то надписи на ней, вдоль одного из широких краев полоска зеленцой тускло мерцает.
- Возьмите, это ключ.
Брать или нет, решать тебе. Хотя, почему нет-то? Так или иначе, жмется к тебе "Зола", шепчет на ухо, когда про то, что по ту сторону обшивки происходит, спрашиваешь.
- Не, на самой скорлупе все глухо.
Маску напяливает.
- А внутри пиздос.
Это ты, надо отметить, знаешь и без нее.
- Ладно, по хуй. Погнали?
Подойдя к выходу, прощаешься с новыми-старыми знакомыми. Не реагируют "дети": младшие возятся в углу, старший - за Фиделем наблюдает.
- В-взаимно, Р-рубик.
Руку приподняв, сжимает ее в кулак - тыльной стороной к себе - на пару мгновений Бенджамин.
- И т-ты... Т-ты тоже д-д... Д-д...
Выдохнув, зажмуривается крепко на миг.
- Удачи.
Иммерман же чуть склоняет голову к груди.
- Да, удачи. Войд свидетель - она вам понадобится.

Фидель. Всем. Поднявшись, направляется к выходу войд-кочевник, подруга его - следом. А ты, ты пока лежишь. С доктором, которая на рейдеров было отвлеклась, вот, беседуешь обо всяком. О не совсем радужных перспективах "откачки", например.
- Скажем так, определенные шансы есть, но риск необратимых последствий все равно высок. И чем чаще вы будете обращаться к новоприобретенным силам, тем он будет выше.
Как "аликате", ручки которого обмазаны тактильным ядом. Или как нога корпоратки, коленка которой так удачно подвернулась под руку. Тронул - пропал. Хотя, нет, второй случай, вроде бы, не так смертоносен по сути своей. Приветливая она, все же, ага. Позитивная. Слушает, вот, тебя внимательно, когда делишься размышлениями и опасениями насчет грядущих событий, собственной судьбы, стимуляторах и честной игре.
- Ожидания не всегда соотносятся с результатами в точных пропорциях, тут я с вами совершенно согласна.
Заметно морщится однако же, когда упоминаешь образец брахийских технологий.
- Насколько мне известно, амнезирующие эффекты, вызываемый данным устройством, никак не влияют на псионический потенциал индивиддума. Соответственно...
Прощается Рубик со всеми в какой-то момент. Пора? А женщина, между тем, сует тебе в нагрудный карман куртки сначала автошприц, а потом и пару мелких, напоминающих тощие пистолетные гильзы ампул.
- Что ж, видимо...
Замолкает на полуслове, когда громко цыкает, явно привлекая твое - да и общее, в целом - внимание, все еще подпирающий стенку "1683".
- Что, стрелок, уже устал?
Скалит зубы. Щерят клыки и те, что помладше, к тебе лица изуродованные повернув.
- Слабоват для дара? Боишься, что тебя спишут как старый отцовский "Даллас"?
Сделав всего шаг или два, совершенно внезапно оказывается сидящим прямо перед вами - тобой и ученой - на корточках. Словно пару фрагментов из видеозаписи вырезали: вот он там, и вот он тут.
- Жидкая кровь. А ведь хиспанец...
Разочарованно покачивает головой.
- Хочешь все вернуть?
Отмечаешь, что замирает, даже дыхание задерживая, всякий раз, когда безглазый голос подает, твоя новая знакомая. Страх? Шепчет чуть слышно, ладонь к твоей щеке прижимая.
- Все будет хорошо.

"Если сам всё знаешь - так зачем спрашиваешь?" - мальцу отвечаю, не стараясь взглядом на него упасть, - "За собой лучше понаблюдай, почему ты язвой такой вырос. Мы то, хиспанцы, народ простой... Да и не дар это, когда взамен что-то отдать нужно".

"Хочу всё вернуть, да", - явный ответ ему даю, чтобы не началось по десятому кругу разбирательство и глупые вопросы. Всё вернуть... Вообще, конечно, здорово было бы! И дар этот дурацкий. И ребят. И папино авто. И самих маман с батей. Да только вот так не бывает. Время - не одномерная нить, по которой мы вместе со всей Вселенной движемся в заранее заданном направлении. Время - многомерная штука, и всякий раз, когда мы принимаем какие-то решения, мы движемся по нему в определённом направлении. А те "мы", кто поступил иначе - движутся в другом. И если оно верно в отношении движения "вперёд", то должно быть верно и в противоположном. Слишком много усилий надо приложить, чтобы вернуть взад так много. Ты не можешь удержать в голове какой-то там "дар". А провернуть фокус со временем на столько же порядков сложнее, на сколько простому человеку управиться с псионными штуками. Может, даже больше... И когда тебе предлагают вернуть хоть что-то - это ли не чудо? Некоторым и этого не дано.

"А будет ли всё хорошо - это вопрос сугубо субъективный и зависит от нашего отношения к ситуации", - добавляю, лыбу растянув по челюсти, - "Думаю, если бы я вдруг умер, мне бы уже было всё равно. Но это не значит, что я не хочу ещё немного побарахтаться в чане с дерьмом, в который мы угодили".

Короткий кивок благодарности, когда ключ-карта исчезает в его внутреннем кармане. Ключ лишним не будет, даже если они решат сначала другим проходом воспользоваться. Кто знает, куда в итоге нелёгкая занесёт.
- Чисто, - бросил через плечо, когда убедился, что в коридоре никого не видать, да и не слыхать. Два шага вперёд, встал уверенно посередине прохода, расправил плечи. Если кого не заметил, так пусть уж на него позарятся сначала, всяко стрелок и жжунья будут более полезны, если начнёт кто издалека шмалять. Огляделся во все стороны, ориентируясь на месте и соотнося увиденное с указаниями от Иммерман. Шахта лифта или технический лаз? Обычная лотерея, нет смысла и думать, по крайней мере пока что. Нашёл взглядом ответвление, которое должно было по идее вести к помещению с резервными теплогенераторами. Значит, дверь, отмеченная кровью? Интересно, зачем это понадобилось. Хотя нет - лучше наоборот таким не интересоваться.

Дождался, когда Фидель и Зола вышли, и уверенно потопал в сторону ответвления, на ходу негромким голосом излагая свой план:
- Что шахта, что лаз, всё одно - узкая кишка, где нас могут накрыть так, что только угольки на дно посыплются. Вроде, даже какой-то Эскобар аксиому выводил по этому случаю... Ох, память уже не та, это вон Фидель наверно знает такое, на равных с научницей что-то там обсуждал. Но что-то у меня не лежит душа к лифту, - в голове сразу вспомнилось шипение заряда, взорвавшегося у них на этаже, от которого их спас только заряд в шлеме стрелка, - с лазом пока как-то удачнее было... По крайней мере для нас. В любом случае - подойдём к двери генераторной, послушаем-посмотрим, если все чисто, сунемся внутрь. Если, конечно, вообще ту панель сломаем. Если никак - пойдём уже к лифту, там у меня хоть ключ есть.

Если, если, если... Слишком много их, этих "если". Ну а что делать? Жизнь такая.

Всем. Пожав плечами, вытягивает перед собой - ладонью вперед, пальцы растопырены - руку безглазый ребенок. И хиспанец, уже не выделывая акробатических кульбитов, вдруг ослепительно вспыхивает, брызнув светом из ушей, глаз, рта и, кажется, ноздрей - так ярко, что похожий на фотовспышку сполох боковым зрением фиксирует даже стоящий в отдалении, за дверью, хайдерманнец.
- Все, амиго. Вакио.
Зажмурившись, шумно вдыхает, набирая полную грудь воздуха, и не менее шумно выдыхает.
- А теперь - уходи.
Указывает на выход недвусмысленно. Хихикают где-то за его спиной те, что помладше. Щелк - и ты, Фидель, уже на пороге. Не сразу понимаешь, что на ногах оказался, тут, а не там. Щелк - опускается дверь за спиной. Нет больше ни доктора, ни магистра, ни троицы той. Только старый-добрый Рубик, с подругой своей. Все как всегда. Как обычно. Хотя, конечно, странно, что "обычно", чаще всего занимающее сезоны, в данном конкретном случае спрессовалось до пары - или сколько вы уже тут бродите - часов, прошедших с момента пробуждения. Субъективности, да.
- Э, Папин-Сын, хуле встал?
А это уже жжунья. Машет, мол - пошли, у поворота, ведущего к генераторной, стоя.
- Двигай сюда.
Ее товарищ уже там. Идешь. Ждет, осматриваясь. Потом уже, как равняетесь, довольно фривольно, по-свойски, подхватывает тебя под локоть.
- Чего, дрочило-то приточил на корпу, да?
Хохотнув гулко, хлопает тебя по плечу и следом направляется.
- Надо было подлить ей на микрофон - хуе-мое, любовь и ебабобы.
Качает брандспойтом огнемета вперед-назад пару раз.
- Она и шлюзы уже открыла, ебать-ебать. Я сразу засветила.
Ведя светскую беседу, без приключений преодолеваете короткий - метров в пять-шесть - тоннель, добравшись у двери, которую уже изучает рубака. Обычная автоматическая пластина, с сенсорным активатором.
- Ладно, пацаны. Это все, конечно, пиздато, но одного стрелка мы проебали. А это уже ни хуя не пиздато...
Ощупывает армопластик, за стойку предусмотрительно спрятавшись.
- Руб. Ты врубай и тяни, а я набой кину.
Отступает на шаг, поудобней раструб перехватив - так, чтоб "залить" проем, случись что-то непридвиденное.
Прислушивается войд-двеллер к окружению, принюхивается. Относительно тихо все: ни гулов, ни шорохов, вообще ничего. И не пахнет ничем особо. Моргает пластина под пальцами, клацает механизм подъемника.
- Ебанись...
Делает еще шаг назад рейдер, когда видит, что именно находится по ту сторону входа. Дрожит голос.
- Это ч-че за хуйня?..

- Да что там такого, может быть, что на палубах при абордаже не было? - с усмешкой ответил Рубик Золе, заглядывая внутрь и сам едва не делая шаг назад, лишь усилием воли оставшись на месте. Пожалуй, увиденное зрелище и правда было шокирующим даже для бывалых рейдеров. Cамые извращённые люди не в силах воспроизвести подобную картину. А быть может, рубаке просто повезло, и он успевал зарубить психопатов до того, как те начнут показывать ему свою коллекцию. Так или иначе, картина внутри была слишком жёсткой даже для того, кто привык видеть выпущенные кишки, обезглавленные тела с фонтанами крови, и даже принимал активное участие в создании таких инсталляций. Она была слишком... нечеловеческой. Несколько секунд он просто тупо пялился на открывшуюся картину, чувствуя, как подкатывает несвойственная ему тошнота, собираясь выбросить наружу недавно поглощённые газировку и батончик. Пожалуй, только тот, кто потерял всякую человечность, мог спокойно взглянуть на эти останки. А ведь проняло даже Золу, которая заживо поджаривала людей, и регулярно имела дело с запахом палёной плоти и зрелищем того, как обугливается кожа и лицо противника.

Сглотнув горький комок желчи, Рубик выругался в несвойственной ему манере:
- Пиздец какая ебанина...
Следом уже он позволил работать своим инстинктам. Первым делом - осмотреть помещение, не осталось ли кого живого. Разумеется, из тех, кто это творил и представлял для них опасность. То, что какая-та жертва могла выжить, звучало так же фантастически, как и смерть от старости для рейдера. Вторым - проверить, куда мог деться тот, кто это учинил. Технический лаз, дыры в стене или потолке, вентиляция. Как бы ни было страшно соваться в эту мясорубку, вполне вероятно, что это место было ничуть не опаснее любого другого, и быть может даже более безопасным. Тот, кто это учинил, уже здесь бывал раньше, и зачем ему возвращаться обратно, когда по базе бегает куча свежего мяса? Однако ладонь была на полпути к панели. Если заметит подозрительное движение, тут же бахнет по ней, чтобы опустить створку.

- Фидель, ты как, новоприобретённые способности дают что-то интересное тут? - решил поинтересоваться невольно севшим голосом у товарища, пока его взгляд нехотя осматривал каждый квадратный сантиметр кровавой бани в помещении.

Забавные, на самом деле, ощущения... Помню, в последний раз такое было в детстве летом, когда жарища была. Так хреново было, что заснул в одной комнате, а проснулся в другой, и не помню даже как перемещался туда. Стоп... Нет! Это же наоборот получается! Бля... С башкой что-то... Интересно, не отобрал ли он вместе со своим "даром" часть мозгов у меня? Одним лишь местным учёным ведомо как оно работает... И то не факт. Ну, будем надеяться, что всё на месте. Не могу сказать, что удивлён пост-эффекту, но признаюсь честно, ждал чего-то пожёстче...

Однако, нельзя не отметить, что кое-что полезное мы всё-таки сделали: спасли человеку жизнь. Глядишь, до него даже не доберётся служба безопасности... Было бы неплохо! Вдвойне неплохо будет, если она не доберётся и до нас. А вот передёрнуть всё-таки стоило, тут рейдерша дело говорит...

- Не знаю, старовата она для меня... - хмыкаю, выдавая, что не такой уж я, на самом деле, и принципиальный, - Опять же: не до этого было. У тебя если так голова заболит - расскажешь чего там тебе хочется... Я думаю, они там с Беном что-нибудь сообразят... Я чё подумал: вам фонарь, может, отдать, а то у меня на стволе всё равно есть...

Когда двери ребята открывают, кривлюсь от увиденного. Я, конечно, всякое видел, но чтоб такое... Если бы до этого не видел как эти морферы знакомые тела искажают, пожалуй, блеванул бы... Тут же, в целом, терпимо... Кроме, блять, запаха!

- Пахнет пиздец... Респиратор бы какой... Что до твоего вопроса, Руб, то ничего не чую. Он же у меня отнял всё, у меня наоборот провалы в памяти какие-то... Я думаю, оно скоро пройдёт, надо просто иметь это в виду. Могу лишь отметить, что в этой груде мяса легко может спрятаться одна из тех морферских рук с жалами, так что надо быть предельно осторожными. И в случае чего - сразу жечь эту падаль.

Рубик пожал плечами, услышав ответ Фиделя:
- Я подумал, может осталось что. Но оно и к лучшему. А мысль ты дельную дал. Только не в случае чего - а может сразу спалить здесь всё, продезинфицировать так сказать. Но надо прикинуть пару раз, не выйдет ли нам боком.

Рейдер почесал в затылке, забравшись пальцем под шлем, поглядел вопросительно на Золу. Превентивное прожигание - дело хорошее. Рубакам меньше работы. А теперь, когда стрелок упомянул про руки отрубленные, которые сами по себе ползают, идея всё соблазнительнее и соблазнительнее выглядит. Жжунье виднее по технической части вопроса, как пламя залетит-вылетит, но по идее на таком морозе всё быстро остынет, так что времени почти не потеряют.

- Есть риск, что под телами найдётся что-то легко воспламеняющееся и взрывоопасное, - сразу мысль в голову пришла. Если тут боролись с морферами, у людей у самих могли быть огнемёты. Баллоны, конечно, должны бы держать какую-то температуру. Только вот какую...

- По сути выбор в том, чего мы боимся больше: взорваться или быть укушенными этой дрянью. Я склоняюсь ко второму. В смысле: что не хочу, чтобы меня кусали, а потом кидаться на людей в попытках попробовать их на вкус.

Всем. Пока рубака осматривает - с пространством "под", "за" и "вокруг", заодно - побоище, понимая, что живого там не осталось ничего, а единственный явный выход - это дверь, точно напротив той, которую он сейчас готов в любой момент закрыть, стрелок опрометчиво предлагает товарищам источник освещения. И Зола, продолжая коситься на раскинувшиеся за порогом кровавые пейзажи, тут же его - фонарь - у него - тебя, Фидель - забирает.
Отступает еще на шаг, укладывает трубку распылителя на локтевой сгиб левой руки, вытягивает из бокового кармана комбеза моток классически синей, на матерчатой основе, укрепленной изоленты. Укладывает новоприобретенный агрегат на ствольную коробку "курсового добойника", который ПП.
- Вот так...
Приклеивает, расторопно отдирая от "тора" пару длинных отрезков.
- Как родная, сука, встала...
Проверяет - как оно, качается или нет. Кивает коротко дарителю.
- Благодарочка, пятнистый. Пиздатая хуйня.
Закончив с "модернизаций", зачем-то проверяет приборчик на работоспособность, поклацав активатором.
- Так, пацаны...
Перехватывает оружие в "боевое положение" и, чуть сместившись вправо, оказывается точно напротив входа в зал.
- Если тема такая, типа, жечь или не жечь, то это ни хуя не тема...
Пыхнув, поток жирно бурлящего пламени враз топит в себе останки, мгновенно заполняя все пространство за стеной, расплескиваясь от края до края комнаты, раскатываясь вдоль по полу, подкручиваясь сажевыми протуберанцами под потолком.
- Гори, сука! Гори!!!
Шкворчат и трепещут, съеживаясь и чернея, "ростовые скальпы", срываются вниз, шипит ливер, закипает, исходя тошнотворными парами, комковатость мяса. Едва заметно постукивает вытянутым вдоль защитного кожуха "ствола" указательным пальцем огнеметчица, отсчитывая секунды. От одного до пяти, поводя струей из стороны в сторону. Так, что расползаться и обугливаться начинают брошенные вещи, а органика ссыхается, темнея и растрескиваясь.
- Корн-доги от Сурка Джорунко - вкус детства.
Снова поминает некоего зверька и глухо посмеивается девушка, осматривая результаты своего труда. Горит материя тут и там, тлеет.
- Все, блять, погнали. А то хуле мнемся как на хайдерманнской таможне.
Осторожно заглянув внутрь, переступает через отвалы мертвечины, держа наготове "жжуна". Хрустит задорно под подошвами гарь.
- О, ебать, Папин-Сын, засвети хуйню...
Поддев носком полурастекшийся рукав, явно указывает на валяющуюся среди фарша палочку. Поблескивает тускло золотистый бочок, остро торчит носик золотистого пера, даже клипса - и та золотом отливает. Настоящая перьевая ручка, в металлическом корпусе, с мелкой вязью гравировки вдоль бортика. И даже крышечка - тоже не серебряная - рядом валяется. Раритет.
- А ты умеешь, ну, типа, писать?
Подойдя ко второй двери и, похоже, вообще не обращая внимания на кружащиеся вокруг крупные хлопья сажи, с дичайшей вонью кипяченых фекальных масс заодно, поджимает боковую балку ее рамы плечом.
- Или только печатать можешь?
Подмечает войд-двеллер остатки побуревших от жара кровавых разводов на армопластике переборки. Судя по всему, та самая, о которой Иммерман упоминала.
- И... Блять...
Полуобернувшись, пару мгновений, кажется, смотрит на пепелище.
- Пацаны, слышите. А это не те пиздюки тут людей точат?
И добавляет, уже тише.
- Мы им корпа нашего так-то оставили. Он хоть и корп, но свой же.

Ох уж этот запах... Не впервой его чуял Рубик, но к подобному никогда нельзя привыкнуть. Хотя, глядя на женщину, можно было подумать, что можно. Но как он ни пытался, запах палёного мяса всегда подкатывал к горлу вал тошноты, и лишь непоколебимая воля (и желание остаться в чистой маске, шлеме или что там было в тот момент на голове) удерживала рвотные массы от того, чтобы хлынуть из горла. Вот и сейчас ему пришлось сделать глоток скопившейся кислой слюны с желчью, чтобы недавний перекус не украсил чёрные угли сожжённой биомассы на полу своими разноцветными разводами. Когда первые спазмы прошли, стараясь почти не дышать, он решительно двинулся вперёд, подходя ко второй двери и становясь рядом с Золой. Беглый осмотр коробки пока что не выявил проблем. Значит, можно двигаться.

- Там же Иммерман, - заметил Рубик на опасения Золы, - она то жива. Я думаю корпа не даст в обиду. Если, конечно, не решат все вместе его заточить.
Хохотнул рубака и замолк, оставив смешок неловко висеть в тишине зловонной комнаты. Почему-то хотелось верить, что та учёная всё же не потеряла человечность. Да и вообще, вопрос человечности был очень размыт. Кто более человечен - учёный, ставящий бездушные эксперименты, или рейдеры, срубающие головы пачками? Большой вопрос без ответа. Ну да не ему судить, потомки рассудят.

Время обманчиво растягивалось в бесконечное тягучее волокно, создавая иллюзию того, что они могут никуда не торопиться, бродя по тёмным коридорам умирающей базы. Всполохи и выстрелы их не беспокоили в последнее время, да и пол под ногами успокоился, не напоминая о себе низкочастотными потрясываниями при ударах по корпусу или чему-то там ещё. Только следы бесчинств монстров и напряжённые нервы, ожидающие движение из-за каждого угла. Однако нельзя было забывать, что время тоже не на их стороне. Когда на с виду крепкой скорлупке, болтающейся в недрах космоса, постоянно что-то взрывают, жизнь этой скорлупки может очень быстро закончиться. Не говоря уже о сжимающихся клещах местных экспонатов в виде жертв экспериментов и группы зачистки, для которой дихотомия "свой-чужой" удобно была сведена к однополярному "чужому", убирая необходимость включать мозг при виде незнакомца, оставляя только инстинктивные подёргивания пальцев на спусковых крючках.

Но что-то его понесло.
- Готовы? - коротко спросил Рубик, разыскивая глазами панель следующий двери, чтобы вновь открыть проход в неизвестность.

Пахнет оно, конечно, мерзко, но зато от огня тепло становится. А то надоедает жопу морозить. На контрасте - благодать неимоверная. А уж каково бедолаге Рубику с его отмороженными пальцами на ногах - вообще не представляю... Капец, я помню, как то раз мизинец на ноге об угол дивана разъебал... Больно - это пол беды. Потом пока оно заживает - ходишь как пингвин, ощущения совершенно другие... В плане равновесия, я имею в виду. И прочих... сопутствующих вещей. И это от одного пальца. А прикинь всех сразу лишиться? Конечно, опираться на замороженные никто не мешает. Просто не чувствуешь их. А вот если они заледенеют и отвалятся... Хмыкаю и тут же одёргиваю себя. Не смешно! Угораздило, блин, попасть в этот дубак...

- Ты кислороду то оставь хоть немного, - невзначай бросаю огнемётчице. Не, её тоже можно понять. Есть во всём этом деле что то завораживающее. Огонь - он всё отстирывает. Очищает. Оголяет самую суть. Мог бы, наверное, сказать я, фанатей я так же, как она. Но и просто понаблюдать за тем, как сворачивается тлеющая бумага или как меняется структура опаляемого мяса, может быть интересно. Вроде и мерзко, а вроде и отвернуться не можешь. В транс какой-то впадаешь. А ведь нельзя... Надо бы следить за тем, чтобы с этой кучи хренота какая-нибудь не выпрыгнула, от огня спасаясь. Ну как в кино... Хотя после всего дерьма, что я тут видел, кино даже уже и не торкает так сильно. Мясные монстры наяву. Полный эффект присутствия. Кому расскажешь - не поверят...

Им только энергии надо много, по идее, чтобы преображаться постоянно. Монстрам в смысле. Не думаю, что эта гадина может всё это делать без ограничений. Законы природы никто не отменял, будь ты хоть трижды псиоником... Да ё мое... И сама псионика то тоже часть природы. Просто мы не знаем всех законов, с ней связанных. А так вполне себе естественный процесс. Кто знает, может, я и сам мог бы, скажем, укреплять кожу и кости, чтобы удар легче принимать. Или, там, с нервной тканью какие-нибудь штучки-дрючки делать, чтобы электричество по синапсам быстрее бегало, и реакция была как у мангуста. Всё в наших руках! Надо только захотеть...

- А не помню... Но скорее всего да, - отвечаю на вопрос про письменность, - В крайнем случае могу что-нибудь нарисовать. Я читал в своё время, что у нас, у людей, в смысле, сначала подсознание развилось, а только потом сознание, и когда подсознание уже было, а сознания ещё не было, то тогда ещё никто писать не умел, и понимали только картинки. Поэтому если ты хочешь самому себе что-то внушить. Страх, там, побороть или настроиться на успех, например, то надо себя не уговаривать, а картинки представлять в голове, и тогда быстрее дойдёт. Можешь попробовать - работает. Ещё другой прикол знаю: если у тебя болит где-то, пером, например, задели тебя, то если не заострять своё внимание на том месте, которое болит, то болеть будет меньше. Есть вероятность, что эти знания нам вскоре пригодятся. А насчёт людоедства... Я уже не уверен, хотел бы я, чтобы это было правдой, или же нет. Раньше я мог бы сказать, что тут монстры страшные, но после того парализующего щегла я уже не знаю что хуже. Ладно, идёмте...