Давным-давно, в далёкой галактике, в тридевятом царстве, в тридесятом государстве жила Евгения Николаевна Ясная: ослепительная зеленоглазая и русоволосая хорошуля четверти века от роду, страстная любительница щекочущих нервы развлечений и грандиозных гулянок, обладательница коллекции усыпанных бриллиантами гоночных родстеров и люксовой яхты величиной с неоперившийся авианосец, а также полновластная хозяйка крупнейшего во всём восточном полушарии её родной планеты фармацевтического концерна «Жизнь. Здоровье. Удовольствие»[1], который аппетитной искусительнице оставил в наследство её отец, незадолго до этого покинувший земную юдоль. Свежесть, красота, богатство – приправленный незаурядным умом и железной волей, такой арсенал позволял блистательному юному созданию добиваться исполнения самых заветных желаний.
Заветные желания же у молодой особы с немыслимо соблазнительным телом и хваткой опытного дельца глобальностью своей несомненно поразили бы любого завоевателя минувших эпох, узнай тот о них. В самом деле, кой чёрт мечтать о новых туфельках с меняющими форму и высоту подъёма каблуком и платформой[2], когда ты самая завидная невеста родной Оруссии[3], а деньги для тебя не более, чем дорожная пыль под твоими длинными стройными ногами: пойди да купи (сдачу потрать на новую машину – не может же приличная девушка сесть в авто, которое не гармонирует с её нарядом: это верх мещанства, честное слово!). Любить – так себя любимую, а грезить – так о власти над миром. Впрочем, грёзы грёзами, но городить без толку воздушные замки Евгения Николаевна не любила: не те уроки давал умнице-дочурке господин Ясный – так что, в отличие от многих претендентов на хлебную должность абсолютного властелина, пышущая очарованием юности олигархесса могла похвастаться наличием чёткого и вполне выполнимого плана достижения чаемого.
Расчёт был предельно прост: злые бесхвостые обезьяны, в просторечии именуемые людьми (что современная аристократка не раз блистательно опровергала, втаптывая оппонентов в грязь своими несравненными красноречием и логикой: будучи горячей сторонницей элитарной антропологической теории профессора Николаева, милая, с большими яркими глазами и пухлыми идеальными губками любительница поспорить считала подлинными людьми только представителей высших слоёв общества, всех прочих относя к псевдоразумным человекообразным гуманоидам и рассматривая их движение по социальной лестнице как своего рода эволюционный процесс, близкий к описанному Берроузом пути кор-сва-джо[4]), до колик в брюхе любят жизнь и с удовольствием передадут обильно населённый ими шарик – бестолково крутящийся вокруг тусклой жёлтой звезды – в безраздельную собственность всякому, кто им эту жизнь подарит. А кто сможет подарить им жизнь, если на упомянутом шарике вдруг вспыхнет пандемия неведомой доселе смертельной хвори? Разумеется, она, Евгения Николаевна Ясная, чьи научно-исследовательские и производственные предприятия в нужный момент выбросят на рынок препарат, полностью снимающий все симптомы недуга. Важное уточнение: на некоторое время снимающий.
Вдоволь навосторгавшись изящным в своей убийственной простоте замыслом, гость-конкистадор из былых времён, однако, скорее всего по-отечески приобнял бы коллегу из двадцать первого века за осиную талию своей по локоть покрытой кровью рукой и доверительно зашептал бы в украшенное тяжёлой золотой серьгой с крупным алмазом изящное и нежное девичье ушко нечто в том духе, что гладко дескать на бумаге (пергаменте, глиняной табличке, приспособленной для письма шкуре врага – тут уж что кому привычнее), да помнить надо про овраги, не пренебрегая подготовкой запасных вариантов. И был бы – стервец этакий – прав: на самом интересном этапе покорения мира, когда заботливо выращенные среди кафельной лабораторной стерильности лямблии купно с прочими инфузориями в силах тяжких разошлись по белу свету, оказалось, что научные сотрудники института, каковому была поручена разработка соответствующего лекарства – сплошь неисправимые головотяпы, способные разве что скрещивать репу с вантузом, а подготовленная ими вакцина (дотоле вполне успешно опробованная на мышках) в случае с людьми действенна, как мёртвому припарки.
Положение спасло только то, что не меньшими раздолбаями и бракоделами оказались и те, на кого воспламеняющая мужские сердца небрежным движением руки или изгибом стана, а потом без сожалений разбивающая их единственным словом хищница возложила создание инфекции, должной пробить ей дорогу к безграничной власти над судьбами миллиардов злых и бесхвостых. Едва оставив за спиной уютные баки под крыльями распылявших её самолётов и превратившись в симпатичные инверсионные следы в небесной выси, Пожирающая чума – как горе-разработчики с претензией окрестили своё невразумительное творение – принялась увлечённо мутировать и в конце концов радикально изменила характер своего воздействия на человеческий организм. Так никого непосредственно и не убив, но превратив несколько миллиардов человек в наглядное воплощение пьяного бреда какого-нибудь перетрудившегося санитара гнойной хирургии (клиническая картина этого детища криворуких жрецов микробиологической премудрости после всех мутаций вплотную приблизилась к той, что характерна для наиболее тяжёлых форм элефантиаза, как их описывал великий Мирбо[5]) неудачливая зараза благополучно двинула кони без всякой помощи со стороны, просуществовав в подлунном мире всего-то жалкий месяц.
По пятам, впрочем, едва не двинул кони и Его Величество Социум: стремительное превращение даром что не половины человечества в отличные экспонаты для самой взыскательной кунсткамеры породило массовую истерию такой силы, что пережить её оказалось по плечу далеко не всем правительствам. Масла в огонь подлили и сами болезные, львиная доля коих с энтузиазмом откликнулась на брошенный кем-то призыв «жёстко требовать напряжения всех сил общества для решения их проблемы», нередко выражая свои «жёсткие требования» в форме самых разнузданных погромов и актов насилия. Более везучие обыватели, не находя способной удовлетворить их защиты у официальных властей – которые в большинстве стран побаивались использовать против раздухарившихся больных регулярные военно-полицейские части, прекрасно понимая, как такая политика в отношении несчастных в общем-то людей может аукнуться им в перспективе – отвечали формированием стихийных дружин самообороны, которые, однако, по большей части не годились ни к чёрту. Одним словом, жить с каждым днём становилось если и не лучше, то уж точно веселее.
Не раз уже помянутый визитёр из давно осыпавшихся прахом лет, полюбовавшись на такие новости на до вогнутости плоском экране плазменного телевизора, без сомнения выдал бы что-нибудь в духе «едрить, сударыня, я поражён Вашей неудачей», и был бы… неправ. Трезво взвесив все аспекты сложившейся ситуации, зеленоглазая олигархесса с роскошным телом, горячим сердцем и холодным умом пришла к мысли, что всё складывается даже лучше, чем мечталось: нужно только возглавить движение самообороняющихся. А поскольку мысли и слова у неё редко расходились с делом, в самом скором времени миру явилось «Очищение» – боевая организация с хлёстким красноречивым девизом: «Сожги инфицированного, убей сочувствующего». Костяк дератизаторов – так с лёгкой руки главного специалиста по пиару принадлежащего неотразимой кандидатке в диктаторы концерна (чьё участие в распространении данного термина по известным причинам скрывалось за семью замками) пресса величала боевиков вновь созданного движения – составили бойцы подконтрольных богатой и влиятельной чаровнице охранных структур и частных военных компаний, а во главе «последней надежды всех тех, кто ценой титанических усилий сохранил здоровые гены» встала, естественно, сама госпожа Ясная.
Со свойственным хорошеньким молодым барышням задором выступая на телевидении, остроумно и ярко отвечая на бурный поток фанатских писем на своих страничках в социальных сетях (для чего, понятное дело, имелся штат вымуштрованных постописцев, умопомрачительной работоспособности которых в немалой степени способствовал тот факт, что каждого из этих лихих тружеников клавиатуры в недавнем прошлом коснулась Пожирающая чума и недостаток усердия означал для них не просто увольнение с тёплого места, а отправку в место ещё более тёплое: на костёр) и эффектно предавая огню (подчас, кстати говоря, даже атомному: небольшое напряжение финансовых и политических мускулов доставшейся от папочки корпорации дало Евгении Николаевне возможность заполучить в свои унизанные перстнями холёные ручки достаточное количество ядерных боеголовок) главные скопления заражённых, обольстительная последовательница знаменитого Адама Сатлера – отважного паладина Северного Сияния[6] – быстро завоевала поистине бешенную популярность на всех этажах общественной пирамиды: очаровательную ревнительницу генетической чистоты боготворил всякий – от рабочего до министра, от солдата до генералиссимуса. Пусть не прямой власти над планетой, но власти над умами и сердцами, которой могли позавидовать очень и очень многие – ведь эту власть не сдерживали выстоявшие во время эпидемии государственные границы – несравненная лидер «Очищения» добилась.
Но ничто не длится вечно: замученный то ли совестью, то ли нарзаном создатель так уместно мутировавшего вируса решил предать подноготную своей восхитительной нанимательницы гласности. И – что удивительно – преуспел в своём начинании: наглухо обложенный ликвидационными командами дератизаторов, учёный перед смертью сумел-таки встретиться с предводителем лиги Честного Меча[7] – тайного ордена этаких новых робингудов, в прошлом офицеров различных силовых структур Оруссии. И дотоле старавшийся по мере возможностей ставить «Очищению» палки в колёса, а теперь и подавно выбитый из колеи открывшимся ему знанием, Гроссмейстер немедленно приказал принять крайние меры: направить группу лучших бойцов Честного Меча в резиденцию той, кого он давно уже называл не иначе как мерзейшей из убийц, чтобы заставить злодейку испытать то, на что она обрекла многих и многих других – заразить её Пожирающей чумой.
[1] Со всем уважением к г-ну Контровскому и всем его произведениям, в которых упоминается концерн "Health, Life & Pleasure".
[2] Со всем уважением к г-ну Бенедиктову и его циклу «Война за Асгард».
[3] Нет, дамы и господа, модуль не имеет никакого отношения к творению г-на Ямагути – просто я, хотя и предпочитаю разыгрывать свои сюжеты в более-менее привычных нам геополитических реалиях, стараюсь именовать эти самые реалии такими вот иносказательными, но вполне узнаваемыми названиями.
[4] См. Берроуз Э.Р. Земля, позабытая временем. Пер. с англ. А. Дубова (1995).
[5] См. Мирбо О. Сад мучений. Пер. В.А.Ф. (1909). Следует сказать, что с медициной г-н Мирбо был явно не на дружеской ноге, отчего элефантиаз в его трактовке больше похож на вархаммеровскую Гниль Нургла, чем на себя родимого. Обдумывая концепцию Пожирающей чумы, я опирался именно на такой подход к описанию её клинической картины.
[6] Со всем уважением к г-ну Мактигу и его фильму «V – значит вендетта». Упомянутый здесь титул Сатлера, главного антагониста картины – отсылка к названию партии, которую он возглавлял: Norsefire при некоторой доле воображения вполне можно перевести с английского как «Северное Сияние».
[7] Со всем уважением к г-ну Березину и его циклу «Огромный чёрный корабль».