Набор игроков

Завершенные игры

Новые блоги

- Все активные блоги

Форум

- Для новичков (3631)
- Общий (17587)
- Игровые системы (6144)
- Набор игроков/поиск мастера (40954)
- Котёл идей (4059)
- Конкурсы (14133)
- Под столом (20330)
- Улучшение сайта (11096)
- Ошибки (4321)
- Новости проекта (13754)
- Неролевые игры (11564)

Голосование за ходы

 
  «Один из главных виновников торжества» смущённо поклонился вслед рассеивающимся гостям: то ли командору, то ли никому конкретно. Как он ни пытался сохранить невозмутимость, щёки Крозье покрыл алый румянец. Какому лейтенанту не хочется стать капитаном, и какому парню неприятны аплодисменты? В другой компании Крозье ответил бы что-нибудь вдохновляющее насчёт верных товарищей и блеска столицы, если бы приём у командора Китриджа умел вдохновлять. В этом случае чувство такта подсказало Алану, что лучше ограничиться сухим «спасибо, сэр» и не досаждать собой малочисленной публике. Вот она, замечательная награда от благодарного города. Но… щёки всё-таки были красными. Всё-таки это было приятно.

  — Как видите, ничего такого. Пунш вон там, — шёпотом подсказывал Крозье Бликвуду, когда триумфальная арка над головами рассеялась. — А вон там — мисс Карноу. Понятия не имею, кто с ней, но она самое лучшее, что есть в этом доме. Искренне рекомендую её компанию. Скажите, что Крозье передаёт привет, это поможет завести разговор. И можете рассказать, как мы с вами арестовали Лиззи, им будет интересно. С радостью присоединюсь к вам, когда обменяюсь парой слов кое с кем.

  На самом деле Крозье испытал бы радость совсем от другого: например, поменяйся он Бликвудом местами. Чтобы тот выспрашивал весь вечер про Лиззи Страйд, пока лейтенант героически тонет в улыбке Каллисты Карноу, как советуют в книгах. Это было бы очень в духе Речного патруля. Но Крозье скрепя сердце двинулся к тем, ради кого явился сюда. По пути он взял бокал с подноса, буквально физически ощущая мрачный взгляд «официанта» вслед. Какая там была пословица о гвоздях и увеличительных линзах…

  — Леди Колдридж. Лорд-протектор, — поклонился Крозье. Он и не думал фамильярничать, но в его глазах притаилась та же усмешка, с которой Корво Аттано встретил его появление.
Выбираю леди Колдридж (владеющая тюрьмой) и Корво Оттано. Применяю способность «Виски и сигары»!!!
+2 | Дануолл: стансы., 05.06.2023 22:19
  • Как страница в книге. Отлично!
    +1 от AnkhHatar, 06.06.2023 07:20
  • Краш-курс по пикапу в высшем обществе. Надо было ещё посоветовать вести себя естественно, чтобы точно всё прошло как по маслу.
    +1 от Vertigo, 06.06.2023 17:07

  Секундное колебание охватило Крозье. Любой мечтает о великой победе, а не аресте кучки жалких контрабандистов. Любой хочет подняться выше, а то и — чем не шутит Бездна — удостоиться приёма в Башне, где Её Величество и очаровательная леди Эмили подарят улыбку случайному гостю… В их прекрасном мире нет ни «Шляпников», ни «Угрей», ни банды с Боттл-стрит. Разве это не стоило одной маленькой сделки — не с совестью даже, а с протоколом?

  — Я найду вас в участке, — отрезал лейтенант. — Вы арестованы, Лиззи Страйд.

  Глаза на его молодом и симпатичном лице стали вдруг холодны, как будто он вспомнил что-то, заслонившее собой приём в Башне Дануолла.
+1 | Дануолл: стансы., 27.05.2023 21:53
  • Мистер Безупречность.
    +1 от Vertigo, 30.05.2023 13:07

  Если поднять воротник, дождь бежал по шее. Если натянуть кожаные перчатки до самых запястий, мокрые манжеты не позволяли забыть о нём. У дождя был кислый привкус — точь-в-точь как у предчувствий лейтенанта Крозье. В такие дни он скучал по солнечным бульварам родины.

  Поэтому Крозье распорядился брать клинки, а не дубинки. «Мёртвые угри» — не те джентльмены, которые побоятся электрического стула за сопротивление аресту. Будь его воля, Крозье бы требовал пистолеты. К сожалению, порох — слишком ценный реагент, чтобы снабжать им патрульных бедолаг. Когда стражники спрыгивали с подножек дилижанса, в своих широких шерстяных плащах они походили на разгневанных летучих мышей. Возможно, этого хватит, если сделать всё очень быстро.

  Возможно…

  Крозье выпрямился во весь рост, положив руку на покосившиеся доски забора. Они служили оградой давно заброшенному саду, что зарос колючими кустами. Дождь рябил перед глазами. От влажной земли исходил въевшийся намертво запах фабричных шлаков. Неистребимая вонь Данволла…

  Лейтенант встряхнулся. Нервная дрожь пробегала по его рукам. Живот сжимался в ожидании недоброго. Сонливость прошла. Он был таким же человеком, как любой сыщик и стражник по обе стороны Рейнхевена, но, в отличие от прочих, должен был подавать собою пример.

  Прикрыв ладонью глаза, Крозье искал в схроне контрабандистов признаки жизни. Блеск свечей в окнах, силуэт караульного под навесом.
Оцениваю обстановку: может, у пирса перед домом привязаны рабочие лодки? Тогда какова их вместимость? Может, есть лошади или телега со стороны улицы? Или, может, караульный прячется и палит пирс где-то?
+2 | Дануолл: стансы., 20.05.2023 12:18
  • С перспективным началом!
    +1 от AnkhHatar, 20.05.2023 13:16
  • Красиво
    +1 от Edda, 20.05.2023 15:25

  Олле нервно улыбнулся оттого, что вопрос монаха так походил на его ночные признания Джей-Джею. Но любому нормальному человеку известно, что взрослым доверять нельзя. Поэтому Олле рассказал настоятелю только то, что могли подтвердить другие буканьеры:

  — Каменный идол ожил, — не слишком поэтично стал излагать юнга. Рассказ о шепчущем голоске над ухом заставил его снова вздрогнуть и глубже спрятать ладони подмышками. В церкви будто похолодало. Щёлканье чёток звучало как лязг многозубых челюстей божка. — …а мы изрубили его, взорвали ему голову. Прямо в той пещере, где «камзолы» приносили ему жертвы. Че… чел… человеческие, в общем, жертвы. Добрых христиан. Прямо как дикари из джунглей. Тот испанский корабль вроде как раскололо надвое, вынесло на скалу, а его нижние палубы, значит, соединялись вот этим гротом.

  Олле подавил желание показывать руками по старой привычке, как именно и что соединялось. Монаха, поди, интересовали не схемы.

  — В том гроте у «камзолов» было капище. Злое место. Svartheim och gengångareplats! — эмоционально добавил мальчик на своём тарабарском. — И, значит, они сбрасывали тела идолу. Чтобы он их ел. А он ожил. Шептал всякие ужасы мне в голове. Спрашивал, для чего мне две ме… то есть, всякое спрашивал. А мы его убили. Это ужасное место, поверьте, отец. Оно изменило испанцев. Поверьте, они не были такими, как вы или я. Вам… или кому-то… или вам… наверное, вам… надо пойти туда. Там надо прочитать молитву. Или сжечь к ослиной заднице.
+1 | От Даго до Тобаго , 14.04.2023 19:26
  • Думал ли Олле, что будет наставлять горе-священника?
    +1 от Coil, 15.04.2023 16:14

  Не только капитан провёл эту ночь беспокойно. Олле вовсе не смог заснуть, а жизнерадостный стук поварского протеза и козье блеяние не разбудили его: мальчика не было на палубе.

  Когда затихли голоса в ночи, а единственным светом на бриге осталась дежурная лампа, юнга крадучись выскользнул из трюма. Ожоги и синяки изводили его не меньше прочих, но Олле с белыми от напряжения губами перелез через борт, повис на вытянутых руках… и, дождавшись очередной волны, упал в воду. Плеск пропал в скрипе рангоутов.

  Перекладывая вперёд то одно плечо, то другое, и поначалу почти не поднимая голову над водой, Олле поплыл к берегу. Карибская ночь на разные лады шелестела оттенками тропиков. Невидимое море, под звёздами похожее на омут с призраками, омывало мертвенно-серый песок. Чёрные росчерки пальм наклонялись к нему, скрадывая очертания берега и дома на сваях. В продолжение безрадостной метафоры Олле припомнил его название — «Приют умирающего солнца». Солнце и впрямь подохло на сегодня. На шёлковой черноте небосклона его заместила стеклянная луна, похожая на глаз. Она светила пустым светом, высасывая из вещей тепло, объём и душу. Ночь на Тобаго принадлежала смерти.

  — Я видел смерть, — без предисловий сказал Олле.
  — Вы видели… что?

  Последние ярды у берега Олле брёл по песку, разводя руками воду. Босые ноги вязли в песке, однако тёплое море постепенно выпустило его из мира призраков. Когда шведский мальчик вышел в полосу прибоя, Джей-Джей поднялся из темноты навстречу, снова почти неотличимый от неё. С Олле ручьями текла вода. Бинты и припарки, начинённые пахучими травами пана Грегора, развязались и расползались. Олле раздражённо срывал их, как срывал с ног тину из каюты немецкого дьявола. Белые волосы облепили его лицо: такое же алебастровое и бледное, как скульптура над кенотафом. Олле просил Джей-Джея подождать его, когда они прощались на пирсе, а теперь понимал, что лучше бы остался один.

  Он скороговоркой проговорил, как будто спешил признаться в страшном и этим прогнать Джей-Джея:

  — Я убил христианина, когда он спал. Беззащитного и безоружного.
  — Что? — Джей-Джей моргнул.
  — Я видел, что ты тоже кого-то убил. Ножом.
  — На меня напа…
  — Ты его убил в бою, потому что иначе он бы убил тебя.
  — Да, н…
  — А я убил просто так. Я убил человека просто так. Я убил человека, когда он спал. Лежал в гамаке. Пьяного. Я убийца. Я попаду в ад. Я видел смерть.

  Олле шептал не останавливаясь. Джей-Джей поначалу пытался отвечать, но всмотревшись в лицо юнги — или, пожалуй, услышав тон, которым говорил Олле — бросил перебивать и только слушал. Олле говорил не с Джей-Джеем. Он рассказывал в пустоту, свесив руки вдоль тела, покрытого синяками от рёбер до предплечий. А когда он закончил и оказалось нечего добавить, Олле просто остался стоять, глядя в широкие листья папоротника. За его спиной синие искры пробегали по волнам, складываясь в фантастический узор из планктона.

  — Что вы такое говорите… — наконец осторожно произнёс Джей-Джей и сделал шаг вперёд.
  Он хотел тронуть Олле за плечо. Даже поднял руку, но неуверенно остановил её в воздухе. Наученный испанскими колонистами, Джей-Джей не знал, что произойдёт, если он прикоснётся к белому.
  Олле с безразличием посмотрел сквозь друга.
  — Что я говорю? — эхом откликнулся он.
  — Про… про смерть, про ад… — Джулиан был явно не знаком с концепцией риторических вопросов.
  — Я видел смерть, — ещё раз устало повторил Олле.
  — Как вы могли видеть смерть? Вы имеете в виду то, что вы рассказали?
  Олле страшно хихикнул.
  — Я видел смерть в лазурной маске. Она заплатила мне.
  Джулиан Джон с недоверием покачал головой, но Олле вдруг вскинулся:
  — Не веришь?
  — Я… — Джулиан замялся.
  — Отвечай.
  — Я не знаю, — признался их невольный сообщник. — Вы говорите поэзией.
  — Я не говорю поэзией. Я покажу тебе.

  Олле как-то неловко положил руки на тесьму парусиновых штанов. Мокрыми пальцами подцепил её и развязал. В эти мгновения мальчик, освещённый лунным светом, сам выглядел как потусторонний дух. Неясная энергия, похожая на то, что Джей-Джей порой чувствовал в христианских мистериях отца Лабе, как будто струилась сквозь израненного подростка. Шутка о том, что смерть редко прячется под камизой и брэ, застряла в горле Джулиана. Олле рывком сдёрнул штаны до бёдер. Его ноги были худыми и тонкими, но жилистыми. Проводя всю жизнь на вантах, юнга был в разы сильнее того, каким казался. Но Джулиан смотрел на другое. Его глаза расширились.

  — Католический бог… — в испуге отшатнулся он.

  Уродливый багровый ожог лежал на бедре Олле чуть ниже ягодицы. Кожа опухла вокруг красного черепа, выжженного в чеканном круге прямо на ней. Ожог располагался точно напротив кармана, в котором юнга носил проклятую монету.

  — О нет, — недобро прошептал Олле. — Это совсем не бог.

  На сей раз Джулиан ничего не возразил. Олле рывком натянул одежду и завязал шнурок. Оба молчали, со страхом глядя друг другу в лицо — с чувством, разделённым на двоих. Олле не знал, что произошло с ним. Не знал этого и Джей-Джей.

  — Вы видели смерть, — наконец тихо согласился чернокожий подросток.
  Олле не испытал радости от того, что ему поверили:
  — Ага.
  — Что вы ещё видели?
  — Только то, что смерть была там. В той каюте. Её позвал тот немец, но она пришла не к нему.
  — А к кому?
  — Когда там… когда там всё взорвалось… меня бросило в стену. Я ударился. Я думаю, что я умер, потому что я слышал, как спина треснула.
  Джулиан передёрнулся. Он не стал уточнять, о чьей спине идёт речь.
  — А смерть промчалась мимо. Сказала мне, что я не ускачу от неё. У неё череп вместо лица и лазурная маска. Как в старой песенке. Это случилось после того, как капитан приказал мне зарезать спящего.
  — Что?!
  — Ага.
  — Ваш капитан… — Джей-Джей путался во взрывах, капитанах и акценте Олле, но смысл новости быстро дошёл до него.
  — Ага. Он всем это приказал. А мы и сделали. Мы попадём в ад, — Олле опустился на колени перед ним, запрокинув лицо с детской, наивной тоской. Повинуясь порыву, который оказался сильнее вколоченного в него палками повиновения, Джей-Джей схватил его обеими руками за мокрые плечи.

  Сцена на заднем дворе трактира разыгрывалась с точностью до наоборот.

  — Вы говорили, ваш капитан — хороший человек, — протянул Джей-Джей.
  — Говорил, но… но… — Олле не находил слов, только бесцельно махнул рукой.
  Джулиан рассудил:
  — Человек не может быть хорошим и плохим одновременно. Значит, он или хороший, или плохой.
  — Ещё как может! — воскликнул Олле. — Чёрт побери, Джей! Мы просто везли бочки и сундуки! Просто везли припасы на этот поганый остров! Почему всё стало так?!
  — Если бы вы не привезли бочки и сундуки, мистер Олле, — заметил Джей-Джей, — «серые камзолы» убили бы меня. И мистера Оке Свенссона бы тоже убили, потому что он не хотел им платить. Да и не с чего уже было. И мисс Француженку бы тоже убили. А может быть, ещё хуже, чем просто убили. И отца Лабе тоже.

  На всякий случай Джей-Джей перекрестился. Олле резко и часто дышал. Юноши молчали.

  — Вот… — опять заговорил через какое-то время Джулиан. — А если бы бандит, которого вы убили, проснулся, он бы убил и вас тоже. А значит, то не злодеяние вовсе. Если вы верили в капитана утром, не нужно переставать верить вечером.
  — Смотрю, тут мало кто любит «камзолов», — уныло проговорил Олле.
  — Потому что они мало доброго сделали. И жили в ужасном месте.
  — Вот это уж точно. Ты и половины не слышал, что там приключилось…
  Джулиан осторожно улыбнулся:
  — Так расскажите мне, а?
  — Расскажу священнику. И тебе.

  Олле оглянулся на корабль, не делая попыток сбросить с плеч чужие руки. «Мориан» пропал в море призраков. Только дежурный фонарь выдавал присутствие брига в бухте. Эхо неясных шёпотов пробежало над волнами, и если бы Олле вслушался в него, то услышал бы голос смерти, скачущей на чёрном коне. Но Олле не хотел слышать. Тепло рук согревало его. Юнга знал, что ему надо возвращаться, иначе Люций всыплет как следует утром, невзирая на раны, но отчего-то… почему-то… ему совсем не хотелось уходить.

  — Вам пора? — догадался Джей-Джей.
  Олле молчал.
— Олле открывает Джулиану тайну: он видел Святую Смерть, и смерть заплатила ему. Отныне призраки идут за Олле так же, как за капитаном Хавьером Франциско Мендесом. Теперь эта тайна в руках Джей-Джея.
— Олле доверяет выбор ночёвки профессиональному камердинеру)00)
— Олле хочет пойти к священнику.

Беру 1-й уровень барда, заклинания dancing lights (волшебный карибский планктон), prestidigitation, dissonant whispers (шёпот смерти), cure wounds, charm person (и кастую на Джулиана))), detect magic. Также беру клептоманию и квест на собирание монеток Святой Смерти.
+3 | От Даго до Тобаго , 05.04.2023 00:05
  • Красиво
    +1 от yarick_ts, 05.04.2023 08:40
  • Ты что творишь? Это и мило и хорни одновременно. Мне приходится перечитывать q w q
    +1 от Coil, 05.04.2023 09:52
  • Нечего было монетки прятать!
    +1 от Rademes, 06.04.2023 02:30

  Олле хотел с ненавистью ответить капитану, что это не вклад никакой, а подлое убийство. В нелепых фантазиях он с аристократическим гневом отбрасывал руки капитана Мендеса, выхватывал шпагу и вставал на защиту… пусть виновных, но также очевидно сонных гишпанцев. Беда лишь в том, что в реальности Олле стоял над заколотым бандитом, шпага была у капитана, а тот владел ею с устрашающей ловкостью. Что уж говорить про Люция или Солёного, которые пришибли бы юнгу одним пинком.

  Здесь не было никого, кто защитил бы Олле. И сам Олле не защитил себя, только украдкой вытирал слёзы уцелевшим рукавом. В ум Олле попросту не помещалось, как можно было подумать о воровстве в такой момент. Зачем капитан назначил его мастером парусов, если… если просто… если всё вот так!

  Олле ничего не ответил капитану. Члены команды, кидая на стены кривые и страшные тени, по очереди выходили из каюты-могилы. Олле кое-как собрал в охапку рассыпавшиеся гарпуны, но тут его взгляд упал на стол. Последний пистолет так и лежал поверх досок: увесистый, сработанный из грубого дерева и густо-серой стали. Он был оставлен намеренно? Капитан напоминал Олле о «вкладе», который предстояло «внести»? Пули, впрочем, разобрали до последней.

  Не чувствуя себя достойным своего амулета, мальчик злобно дёрнул шнурок на шее. Потом ещё раз, сильнее. Он лопнул, оставив на ладони юнги помятую, но по-прежнему относительно круглую пулю из ласково блестящего серебра. Тогда Олле заметил, что его пальцы покрыты кровью. Он механически всыпал в оружие порох, толкнул следом пыж из какой-то пакли и мизинцем затолкал бывший талисман в ствол. Взяв лучину из свечной плошки, пропихнул снаряд глубже. В этот момент Олле представлял, что стреляет точно в спину капитана Мендеса под кожаным жилетом. Или в его самоуверенную ухмылку над ухоженной бородой. Или себе в голову. Или в небо, чтобы наконец-то пристрелить ангела, вечно глядящего мимо.

  Он что-то шептал на шведском, работая лучиной. Потом снова подхватил гарпуны подмышку, сунул в карман рожок с порохом, запалил давешнюю лучину и вышел вслед за остальными.

  Олле запнулся на пороге. Обмякшие тела едва заметно покачивались в гамаках. Обезглавленный картёжник уткнулся розовым обрубком в волосатые предплечья. Никто не храпел. Мальчик не обернулся.
— беру пистолет, заряжаю его пулей с +1 к религии)))
— беру рожок пороха, сую в карман
— беру гарпуны подмышку
— беру лучину с дим лайтом
+2 | От Даго до Тобаго , 08.03.2023 01:03
  • Почему мне становится не по себе от мысли, что я, как мастер, спровоцировала подобную ситуацию т_т
    Но это было очень красиво и эмоционально!
    +1 от Coil, 08.03.2023 12:21
  • ух... хорош
    +1 от Rademes, 08.03.2023 22:29

  Едва конечность уродца повисла после капитанского выпада, мальчишка крутанулся на пятках. Топор взлетел, описывая широкую дугу. Всё его худощавое тело придало инерцию удару. Олле совсем забыл, что в самом прямом смысле балансирует на краю. Не останавливаясь и даже почти не видя, куда бьёт, Олле всадил топор в затылок ожившего чёрного идола. Ха, как неосторожно тот повернулся к Хавьеру Мендесу! С тупым и тяжёлым хрустом лезвие врезалось в каменную кожу. Та оказалась настолько крепкой, что ладонь Олле вмиг заныла от боли. Неестественно длинная шея запрокинулась. Заострился кадык, перемазанный кровью. Топор буквально подломил голову демона, заставив того смотреть в потолок, бешено разевая рот с множеством зубов.

  Но тварь отказывалась умирать! Паучья рука мигом выпрямилась и схватила Олле с такой силой, что мальчик взвизгнул. Впрочем, куда ему теперь. Даже будь Олле в пять раз сильнее, то не сумел бы вырвать оружие. Не обращая внимания на застрявший в затылке топор, идол потащил юнгу к себе. Пышная костяная корона затряслась в бесшумном, но отчётливо ощутимом в мыслях хохоте.

  Олле рассмотрел и смятую пулю в буро-коричневом лбу, и сломанный кокосом зуб, и змеящиеся ритуальные узоры на плечах и округлом животе. Даже шрамы от уколов рапирой совсем не кровоточили. В этот миг юнга понял, что пещерному демону не страшны ни сталь, ни свинец. Словно прочтя в его лице это осознание, демон скосил к пойманному юнге пустые глазницы с паучьими бусинами зрачков. Коричневый язык выскользнул из многоярусных челюстей, похожих вблизи на чесночное молотило. Демон потянул Олле к себе. Мальчик видел, как всё крупнее вздрагивает топорище, застрявшее между каменных позвонков. Кажется, монстр силился выпрямить шею.

  — Дай мне свой разум… или плоть… жадный мальчишка… — выдохнул демон своё недавнее предложение.

  Череп, коронованный костяной короной, оказался на расстоянии двух ладоней от Олле. Язык метнулся к шее юнги… и вдруг отдёрнулся, будто обжёгшись. На белой груди мальчика, ясно видимая в разорванном воротнике, висела пуля на цепочке. Та пуля, которой, по легенде, финский стрелок убил ангела.

  Суеверно-предусмотрительный Олле был увешан талисманами как рождественская ель.

  — На, — ответил демону «жадный мальчишка», — держи.

  Он больше не пытался вырваться. Левой рукой подросток что-то засунул в зубастый рот, а правой изо всех сил ударил демона кулаком под нижнюю челюсть. По щекам Олле побежали слёзы, ведь боль в костяшках была невыносимой: Олле и впрямь будто камень лупил. Впрочем, удар достиг цели. Пасть с клацаньем захлопнулась.

  А потом…
  А потом…
  А потом…

  А потом раздался уже знакомый треск. Искры брызнули из глаз демона как два фонтана. Сквозь впадины ноздрей проступил свет. Рот засиял, шипя дымом между зубов. И в следующий миг костяная корона взорвалась с грохотом! Обезглавленное чудище зашаталось. Из взорвавшегося черепа летели к звёздам осколки костей и ярко горящие фейерверки, то лопаясь с оглушительным треском, то осыпая участников весёлым карнавальным дождём.
action: axe attack N13, to hit 14 + 3 STR + 2 PB = 19, damage: 5 + 3 STR = 8 slashing
move: no
concentration: снял на старом месте. в виде фаталити взорвал второе заклинание во рту демона. :D

HP: 9/16
SS-1: 0/2
+4 | От Даго до Тобаго , 13.02.2023 22:34
  • А теперь в честь победы можешь откусить у демона кусок ноги.
    +1 от yarick_ts, 13.02.2023 23:22
  • Во имя Новой Курляндии, я изгоняю тебя, демон!
    +1 от Coil, 14.02.2023 12:03
  • крутотенечка
    +1 от Rademes, 16.02.2023 17:56
  • прямо очень круто описано!
    +1 от mcfly, 26.02.2023 21:56

  Не увидел этого и Олле. Бросив бомбу, он как заворожённый наблюдал за дымными узорами. Люций был прав, когда рассказывал про то, как весело что-то поджигать. В этот момент божок мертвецов мог бы легко расправиться с мальчишкой, если бы не был занят его старшими товарищами. Между тем, эхо ругани на испанском летало под сводами. Пещера работала как ракушка, позволяя Олле отлично разобрать своё незнание иностранных языков. Почему-то это бесило не хуже голосов в голове. Ничего пираты не ценят так сильно, как свободу и право избавиться от докучливых нотаций общества над ухом!

  — Вот вам! — возмущённо крикнул Олле вслед хлопушке. — Это вам не Испания! ЭТО КУРЛЯНДИЯ!

  Хлопнула штанина, когда колено Олле распрямилось в замедлившемся времени. Повис басовитым гудением звон клинков. Воздушная волна прокатилась по распахнувшейся рваной рубашке, поднимая её как плащ. Звёзды мигнули. Взметнулись волосы, осыпая остроносое веснушчатое лицо белым водопадом.

  Олле пнул мертвеца босой ногой в центр груди, доламывая уцелевшие рёбра.
action: кинул фейл на кубе, ничего не делаю)
move: нет
INSPIRATION: трачу, чтобы перекинуть: делаю shove attack и пинаю зомби в пропасть. Инспайринг пост прилагается.
+1 | От Даго до Тобаго , 10.02.2023 21:23
  • Штаны рвал не зря!
    +1 от Coil, 11.02.2023 13:05

  Дядюшка Аксель в беде — Олле понял сразу. Пользуясь тем, что демон отвлёкся на его нового героя, мальчишка рванул из-под кушака нечто странное. Маленький запечатанный сосуд из глины, размерами и формой похожий на грушу. В изделии Со Ли мгновенно узнал шутиху. Во времена долгого плавания через Атлантику он от скуки учил Олле китайским фейерверкам и каллиграфии, приметив, как тот часто рисует на носу. Каллиграфия давалась мальчику хуже, чем чайки и альбатросы, а вот к фейерверкам проявился незаурядный талант. Было ясно: растёт бандит.

  — Дядя, хлопушка! Назад! — крикнул Олле и швырнул снаряд через головы дерущихся.

  Раздался треск. Глина разбилась о камни легче, чем миф о великой Курляндии. Брызнули розовые, желтые, зелёные и белые искры. С ними взвихрились клубы тягучего дыма, который тут же спрятал коренастую фигуру квартирмейстера.
action: читаю Fog Cloud на J-12 (spells 1st lvl 1/2)
move: no

Две клетки вокруг J-12 заняты heavily obscured дымом (так, чтобы Аксель был в дыму, но его враги не были в дыму). Heavily obscured, по идее, означает, что Акселя теряют из виду автоматически, атаки по нему имеют disadvantage.

Fog Cloud: https://roll20.net/compendium/dnd5e/Fog%20Cloud#content
Blinded condition: https://roll20.net/compendium/dnd5e/Conditions#toc_1
+1 | От Даго до Тобаго , 07.02.2023 22:29
  • Крутотенецкий рефлафф
    +1 от Rademes, 07.02.2023 22:35

Вы не можете просматривать этот пост!
| ,
  • Классный пост! )
    +1 от Янука, 04.02.2023 14:18

  «Метки мертвеца? А?»

  Вопрос был настолько внезапным, что Олле прекратил верещать. Как в старой сказке мелькнули воспоминания: густые джунгли, тела дикарей, пляска факелов и отблески в очертаниях черепа на поднятой монете… Кто-то схватил его голую лодыжку холодными, неприятно ребристыми фалангами пальцев! Олле дёрнулся, взвизгнул и выдернул ногу. А большеголовая тварь оказалась прямо перед ним.

  Как бы хотел Олле и впрямь дать дёру! И по южному мосту, и по северному, и по западному, и даже по парижскому Пон-Нёф. Юнга почти побежал. Олле был быстрым и лёгким. Недаром его назначили парусным мастером. Ветер подхватил бы его и унёс из галеона-гробницы. Он бы справился.

  Почти.

  Солёный рядом вложился в глубокий выпад, и мальчик подумал, что если оставить избивающего детей садиста с голым флангом, одной из меток найдётся хозяин прямо здесь и сейчас. До Олле дошло, что он по-прежнему держит топор Люция. Всё ещё грязный от крови.

  Всё ещё топор.

  — Потому что я жадный, — вслух ответил Олле. — И мне всегда мало.
  И с размаху всадил топор в шарящую по камням руку.
action: axe attack O11, to hit: 19 + 3 STR + 2 PB = 24, damage: 1 + 3 STR = 4, но, видимо, без урона)
move: no
+2 | От Даго до Тобаго , 01.02.2023 01:20
  • А накричал бы на них - они бы убежали
    +1 от Rademes, 01.02.2023 02:06
  • Наконец-то могу оценить)

    Это было вери хот
    +1 от Coil, 04.02.2023 12:55

  Глупый китаец! Даром что не распознал Сатану, так ещё и помешал юнге поступить как настоящий лютеранин. Но ничего, ничего… Олле всё ещё с хрипом втягивал воздух, но с последними словами мыследемона на его лице проступила ужасная ухмылка. Тут чёрт не ошибся с посулами.

  — На! Кушай на здоровье! — выплюнул мальчик.

  Кокос знал своё дело.
Action: throw 18 + 4 DEX + 2 PB = 24 to hit
Move: no
Damage: 1 + 4 DEX + 2 Throwing FS = 7
+1 | От Даго до Тобаго , 29.01.2023 12:34
  • Авв!
    +1 от Coil, 30.01.2023 23:49

  Где кабак — там и карты. Простая истина, простая уловка.
  А кабак, между тем, шумел и гремел. Мяукала семиструнная кеманча в углу, пьяный хор подхватывал за ней задиристый мотивчик:

  — Ой, мама, мама, мама! — и музыкант бил по струнам всей пятернёй, не заботясь о гармонии.
  — Люблю цыгана Яна! Эй! — ревели две дюжины столов и, прикрикивая, грохотали каблуками по полу.

  Последний раз Олеандр слышала кеманчу в Турции. На ней играл слепой бродяга на базаре. Внезапно было услышать музыкальную память о родине здесь, в разгар грязной городской зимы, в сердце страны Rusça. Напротив, для графа Каменского приятного в тошнотворном скрипе инструмента не отыскалось. Жизнь на социальном дне была так же далека от Леонида Измаиловича, как фортепиано фрейлины Шуваловой — от этого безнравственного гамелана. В карты и кости здесь играли открыто, не боясь визита из управы благочиния. На социальное дно, прямо как у Данте, вела загибающаяся книзу полукруглая лестница. Она спускалась от крепких красных дверей вдоль помазанной неровной штукатуркой стены в отпечатках ладоней. Навстречу тянуло куревом и пьяным духом, выли голоса и аппетитно шипели шашлыки в пасти большой печи. Три длинных дощатых стола с лавками стояли в центре зала. Они упирались в обширное подобие стойки и кухни одновременно. Там распоряжалась толстенная черноволосая баба в чепце, усыпанная мукой, а помогала ей стайка девиц. Каждой — едва ли дюжина лет, но наряжены они были одна другой ярче: в поясах, цепях и серьгах. Они рыбками носились среди теснящейся на лавках публики, а те лавки окружали столики поменьше. Олеандр и граф быстро сосчитали, что увеселениям в просторном подвале предавалось до пяти десятков людей, но антуражных цыган среди них как будто бы насчитывалось меньше половины. Чадящие лампы давали ровно столько света, чтобы различать между собой лица и горбатые спины, однако разглядеть, куда ставишь ногу, было почти невозможно. В такт музыканту у печи лаял кудрявый дворовый пёс и колотил хвостом.

  — Ой, мама, мама, мама!
  — Люблю цыгана Яна! Эй! — подвал в очередной раз содрогнулся от стука сапог.

  Давешние вышибалы подпирали стойку и скабрезничали с кухаркой. На их безымянных пальцах поселился алый блеск: рубиновые перстни. Такой же, как ни странно, носила толстуха за стойкой. Пока она месила тесто для восточной лепёшки в деревянной бадье, перстень прыгал на цепочке в ложбине между сальных грудей. Шагая среди столов, масоны заметили такие же перстни у музыканта и на паре-тройке иных рук; не разобрать впотьмах, чьих именно.

  То, что турок привёл знатного господина сыграть в карты, подозрений не вызвало. Девчонка с пивными кружками, пробегая мимо, потыкала носом в торец одного из больших столов. Там сидела целая компания. Двое южан, двое чиновников, одетых во много раз беднее Леонида Измаиловича, но всё же прилично, а во главе стола восседал мрачный мужчина. Его персона немедленно привлекла внимание Каменского. С клочковатый бородой и в алом вельветовом сюртуке, плохо сходившемся на атлетической груди, мужчина выглядел грозным разбойничьим атаманом, а не босяцким бонзой. За поясом блестела золотая рукоять кинжала, заткнутого наискось на кавказский манер. Залысины открывали мощный лоб, а сальные остатки волос мужчина закладывал за крупные как у быка неровные уши. Полосатые рейтузы были демонстративно заштопаны патчами несоответствующих тонов, а под фалдами сюртука просматривались очертания пистолетов. Бородач был вооружён до зубов в самом центре столичного Петербурга. И сидел он вовсе не на лавке и даже не на стуле — для него было установлено обтянутое бархатом кресло, сворованное из чьей-то богатой гостиной.

  Быстроглазая Олеандр присмотрела, что в разных концах зала находятся ещё две карточных компании. В них играли совсем уж затрапезные индивидуумы. А за угловым столиком, который был вовсе не столиком, а днищем от бочки с приколоченными с изнанки ножками, с хохотом бросало кости юношество Сенной: трое мальчишек, пьяный вдрызг моряк и цыганёнок в криво надетой тужурке с чужого плеча.

  Предстояло выбрать, рискнуть ли козырной компанией или поискать игроков поплоше для начала.
• да, карета призывается заклинанием; :)
• хитрость Олеандр даёт преимущество на бросок интеграции в каторжное обчество, бросок успешен;
• Олеандр — выбор: повести Каменского сразу к главарю или посадить в другую компанию и выиграть пару «ходов» на акклиматизацию.
+1 | Порфир, 04.01.2023 16:01
  • Ну всё, осталось держаться за портмоне)))
    +1 от awex, 07.01.2023 12:34

  Кейси бесшумно умирал со смеху, наслаждаясь реакцией соседей. Как подлинное дитя цветов (привет, хиппи!), он чувствовал себя как рыба в воде среди коллективно хромающих коммуникативных навыков. Кейси панибратски приобнял велосипед за плечи, для чего ему пришлось встать на цыпочки. Широкоплечий Майк определённо унаследовал от своего альтер-эго то, что называется спортивным дизайном.

  — Да, это Майк, — подтвердил Кейси. — Не парьтесь, мисс Тайлер! Майк живёт у нас очень давно и раньше предпочитал колёса вместо ног, но теперь решил нам открыться. Это, кстати, подводит ко второй части истории…

  И Кейси рассказал Гвен о том, что произошло утром в её отсутствие. О том, как проснулся от громкого стука в «ненормальную дверь» и как выглянул в покрытые инеем окна. О раненом пулей в бок бородатом бродяге, который просил убежище. О том, как едва Кейси захлопнул за ним дверь, в Изгородь ворвались Другие: гончие Дикой охоты и егерь в балахоне с косой, и как бродяга начал играть, и как мелодия его лютни будто сделала кафе невидимым или неинтересным для погони.

  — Он сказал, что его зовут Саймон и что ему нужно перекантоваться у нас пару дней. Он бежал из самой Аркадии, где что-то украл. Сейчас он свалил в Блэкберн, говорит, нужно встретиться с кем-то. Вот такое дело. Кстати, это он заплатил медными монетами. Да, и ещё сказал, что мне скоро крышка… прикольный дед, вам понравится.

  Кейси выдал это с ухмылкой, но почему-то рефлекторно потёр затылок. К тому времени, как история закончилась, в бочке жарко мерцали угли, а перед Гвен стояла дымящаяся чашка. Зима осталась за порогом. Тепло наполнило крохотный зал.
+1 | 🦋 Of Joy and Sorrow, 06.01.2023 21:18
  • Крышка, лол :)
    +1 от Янука, 07.01.2023 11:15

  Олле довольно позвякивал сумкой, пока её не отобрали, а оставшись банкротом — стал меланхолично смотреть, как задняя часть китайца пропадает в не менее тайном проходе. Хорошо, всё-таки, что вперёд послали не его, решил мальчик. Так и сумку простить можно; ай, какая же она была хорошая… единственная нарядная вещь в этом вертепе ужаса и притоне разбоя.

  Все суетились, ходили, Люций прикладывался к бутылке и страшно фантазировал про факелы, а Олле без сумки сидел на коленях у провала с водой. Он не хотел поворачиваться. У него не было причин снова глядеть туда. Но юнга всё-таки покосился на плавающего мертвеца и присмотрелся внимательнее, насколько позволял скудный свет.
заявляю более пристальный осмотр тела, будучи напуган. У мёртвого чувака всё точно в порядке с кожей? С зубами? Он как вообще выглядит?
+1 | От Даго до Тобаго , 28.12.2022 23:34
  • Неудивительно, что ранее Олле скрыл инфу о том, что нашел Монетки. Их бы тоже забрали ((
    +1 от Coil, 29.12.2022 16:48

  Письма отправлены, указания розданы. Час вынужденного безделья подходил к концу, ночь наполнилась ржавыми отблесками.

  В малой гостиной, где граф завтракал в приволье солнечных лучей, поселились сумерки. Двери туда закрыли. Зато в большой гостиной разожгли камин. Дрова вспыхнули высоко и ярко как вчерашний пожар, заливая оранжевым светом турецкий палас. На резных лакированных комодах, расставленных у четырёх стен по французским интерьерным канонам, зеленели вазы с цветами. Над ними висели картины в простых рамах, каждая из которых несла определённый смысл, открытый лишь членам тайной ложи. «Дружеская встреча у памятника Диане» ла Гурдена, Станислав Понятовский и другие. В клетке на круглом столике певуче щебетали две крохотных зебровых амадины, с упоением глядя друг на дружку.

  Патер Калев, сухой старик с песне на остром носу и вихрами седых волос, с книгой застыл у камина. Ирина Ловен ходила взад и вперёд перед сборчатыми гардинами. Она подбрасывала и ловила монету механической кистью, проверяя пружины и тросики на гибкость. На диванах, раскинув руки на подушки и положив сапог на сапог, развалилась Олеандр в багровом пальто. Пламя играло на синих татуировках, покрывающих её лицо. Соединив пальцы перед лицом, граф занял место во главе стола, слушая священника.

  Андрей Степанович и две горничные подали ужин. За ужином предстояло принять решение.

  — Такого, как вы говорите, и впрямь не может быть, Ваше Сиятельство. Чудовище, слепленное из плоти не могло жить в банях, особливо когда журнал приходов и уходов исправно вели с начала вечера. Хм-м, хм-м-м… пусть я составил промеж собою ваши объяснения, по ним выходит так: некий К.Ф. — Олеандр говорит, что зовут его Клим Фёдорович, прибыл в бани к позднему вечеру, то есть, к их открытию. Дурно так говорить, но в том злотворном месте К.Ф., вестимо, посетил некую Людку, Людмилу; а портье так и записал в журнале. Возможно, так звали девочку, запертую в комнатах на чердаке с прошлого вечера. Ту самую, которую цыгане и Клим Фёдорович прошлой ночью увели из курильни подле Сенной. Поистине печальна судьба этого дитя… — вздохнул патер.

  Ловен раздражённо бросила монету под самый потолок.

  — Когда оный Клим ушёл, он, уходя, наказал дверным людям встретить некоего барина. Барин приметен тем, что в банной книге записан отдельно, не как прочие посетители. И записано также, что барин также имел целью визит к той же Людмиле. А вот когда барин прибыл в бани, там-то и случилось страшное. Не складывается, Ваше Сиятельство. Никак не складывается. Словно бы никто не готовил вам западню, а каждый занимался своим делом. Но столь чудовищная тьма и сама собою не рождается. Эти визиты как-то связаны между собою. Ваш Клим Фёдорович, Людка, таинственный барин… он-то, верно, и приехал на карете с гербом.
  — С тем гербом, где пёс-не пёс и конь-не конь? — одышливо припомнил Андрей Степанович показания старухи, раскладывая утиное жаркое по тарелкам.
  — Много у вас в людской болтают, — одёрнул его патер.
  — Что болтают, то наружу не выносят, — камердинер деликатно позвенел ножичком.

  — Но болтают верно, — вступила Ловен. — Только герб остался для нас неизвестен. Что же до прочих лиц, которые связаны с банями, ныне мы знаем про двоих: цыгане и Клим Фёдорович. Я также навела справки у церковных попрошаек. И по тем справкам следует, что Общество Иисуса также интересовалось банями: они поставили соглядатая невдалеке, откуда и прознали о нашем рейде. Другого соглядатая католики поставили близ одной церкви, опять невдалеке от Сенной. И вот что интересно: в той церкви расположено Общество призрения за девочками-сиротами. Кто-то осведомил и нас, и католиков об Усачёвских банях. Нас, как мы знаем, осведомили верно, и раз у католиков имелся и другой след, он тоже может быть правильным. Нам выбирать, за что взяться.
На Петербург опустилась ночь. Выбираем ночной гиг.

Первая нить: Общество призрения

«Я узнала, что люди в католических одеждах следили за двумя местами: Усачёвскими банями, где мы уже побывали, и старой церковью невдалеке от Сенной. Вот что удалось найти…»

Церковь Вознесения Господня на углу Екатерининского канала. Злой рок преследует этот храм. Почти век назад на этом болотистом островке основали временную часовню для строителей Адмиралтейства, затем церковь разрасталась, пока не обзавелась собственным подворьем и парком, обнесёнными глухой стеной. Известно, что половину века назад в церкви обрушилась старая колокольня. Недобрый знак, несвятое место. Пуще того, ныне неизвестным меценатом в церкви основано Общество призрения бездомных девочек. Предстоит понять, что заинтересовало иезуитов в закрытом внутригородском монастыре. Но монастыри редко приветствуют посторонних.

Вторая нить: Щукинский рынок

«Быть уверена. К.Ф. — этот человек-слуга Иван Щукин. Мы с Ирина видеть тот человек в одна курительный близ Сенной рынок. Слушать! Я знать, где рынок Щукина…»

Пелерина с гербовыми пуговицами говорит о влиятельном лице, посетившем бани незадолго до чудовищной метаморфозы. Инициалы К.Ф. соответствуют имени Клима Фёдоровича, которое Олеандр услыхала во время слежки. Все указывает на исполинский рынок, принадлежащий купеческой династии Ивана Щукина — клокочущий котёл хаотичной коммерции и торговли между чинной Гостинкой и трущобами Сенной плошади. Предстоит понять, кто такой Клим Фёдорович и как его найти. Однако на рынке не любят чужие лица.

Третья нить: козырной кабак

«Цыгане, о которых вам докладывали — я думаю, это «Самоцветы». Известная банда в трущобах Сенной».

Цыганская банда «Самоцветы» держит в страхе лавочников и лобарды окрест Сенной площади. В трущобах и переулках нет полицейской власти, нет жандармов, а каждый городовой сто раз куплен. Возможно, какая-то наглая провокация поможет выманить бандитов из тени, обнаружить их логово и выяснить связь между цыганами и приказчиком купца первой гильдии Щукина? Агенты Олеандр знают кабак, где можно начать. Как бы только не попасться на нож!
+2 | Порфир, 23.12.2022 21:48
  • Представила, как открывается занавес после антракта, а там вот эта сцена)
    +1 от Coil, 25.12.2022 20:09
  • Хорошо что у нас можно совместит и ужин и собрание) есть в ентом нечто эдакое-с!
    +1 от awex, 26.12.2022 12:46

  — Какие о… — успел выдавить Кейси, когда до него дошло, что переспрашивать бесполезно, а ответ известен.

  Громко забилось сердце. Что делать! Охотники! Кейси обнаружил, что не столько стоит у окна, сколько вжимается в него, скрючившись с надетой на одну ногу штаниной. Он торопливо оглянулся наверх, мечтая о даре телепатии. Укромный уголок Изгороди, в конце концов, принадлежал вовсе не Кейси. Но с потолка, конечно, смотрело вовсе не лицо Гвен Тайлер, а воспоминание из прошлой зимы о прятках зимней королевы в комнате. Мальчик облизнул губы. Мужчина снаружи ведь поклялся… но охотники… а зачем он клялся… но охотники… а Гвен разрешит?.. а вот наверное нет…

  «А… а… а!»
  Взгляд мальчика метался между дверью и потолком, пока гость не прикрикнул «быстрее!»

  Тогда Кейси решился. Он быстро запихнул ногу в штанину и дёрнул защёлку: не такую, которая могла бы что-либо заблокировать, а всего лишь упор для створки. Дверь распахнулась со скрипом и волной мороза. Наружный свет упал на бледное предплечье Кейси. Нити татуировок на миг наполнились объёмом, впившиеся в кожу сухие шипы показались реальными.

  — За… заходите! — едва ли не тише гостя воскликнул Кейси. — Давайте!

  Теперь он пялился не на посетителя, а в проулок за его плечом. И собирался немедленно захлопнуть дверь.
+1 | 🦋 Of Joy and Sorrow, 22.12.2022 00:37
  • Действительно, разрешит ли Гвен?.. Даже не знаю... но мы ей не скажем!
    Хорошей нам игры! :)
    +1 от Янука, 22.12.2022 09:39

  Однако патера не отыскали. Как нередко водилось днём, священник отправлял службы в своей церкви в городе. А вот предчувствие, конечно, не обмануло Каменского. Вскоре раздался стук шагов и в кабинет почти вбежал камердинер.

  — Ваше Сиятельство! — вздохнул он. — Виноваты-с… очень настаивают… я передал, что вы заняты… нет времени… но… но…
  — Но для дела Господа время найдётся, — лязгнул от дверей непререкаемый голос.
  — Ох! — воскликнул камердинер, круто оборачиваясь. — Я же велел обождать внизу… как вы…
  — Я нашла дорогу.
  — Ваше Сиятельство, сами видите…

  Растерянный камердинер униженно развёл руками. Из-за его спины в кабинет ступила та самая монахиня, которую граф видел в окно. Она держалась настолько прямо, что её осанка буквально бросалась в глаза. Седые волосы открывали страшное и одновременно притягательное лицо. В нём не было ни тепла розовых щёк фрейлины Нарышкиной, ни житейской усталости Ловен, ни экзотической, почти звериной красоты Олеандр. Рублёное, обветренное, белое, оно принадлежало женщине далеко за сорок, которая физической формой превзошла бы увлечённого гимнастикой молодого корнета. В глубине её глаз пылал затаённый огонь того сорта, который отчего-то заставлял вспоминать, в каком ящике лежит пистолет.

  Граф одну за другой подмечал иные детали: золотой католический крест на шее, сбитые в драках костяшки пальцев… и сразу пять серебряных колец на правой руке, по одному на каждый палец. Что-то из глубины памяти напомнило Леониду Измаиловичу, что монахини надевают кольца, когда берут непреложные обеты перед ликом Иисуса. Чаще всего они ограничиваются одним, а самые фанатичные — двумя.

  — Меня зовут Мария. Милостью Его Святейшества Папы Льва Двенадцатого, я — новый генерал Общества Иисуса в Петербурге. Прежде я вела жизнь в большом грехе, граф Каменский, — перехватив его взгляд, сказала монахиня и подняла руку с пятью кольцами. Её голос был громким и хорошо поставленным; с таким бы командовать под Бородино среди грохота орудий. — Затем я нашла искупление, чего не скажешь о вас.
Открыта борьба фракций!

Ночной Петербург раздирает война тайных обществ. Масонская ложа под водительством мастера-каменщика соперничает с другими орденами и организациями: такими как цыганская банда «Самоцветы» или Святейшее Общество Иисуса. Конкуренты могут как создавать те или иные помехи в даунтайм, так и влиять на ход миссий или как-то иначе участвовать в ходе игры.
+1 | Порфир, 23.11.2022 20:32
  • Ах, какая женщина!
    +1 от Coil, 18.12.2022 22:12

  Терри так и замер с не до конца снятой кедой. Это могло показаться забавным — мальчик в широких штанах с пятнами грязи, который балансировал на одном носке в жёлто-чёрную клетку с протёртой пяткой — не будь настолько оглушительно страшно.

  В его теории — её можно было назвать теорией великих трагедий — действие разворачивалось со степенностью древнеримских амфитеатров. Сначала на сцену поднимается Калигула, являя друзьям обнажённую Цезонию. Потом следует монолог самой Цезонии, потом театральный симпосий идёт своим чередом, зрители выходят в антракт (интересно, был ли антракт в античных театрах?)… Сценическое время неторопливо, оно подсовывает стоп-кадр в момент особого драматизма и пропускает все скучные бытописания. Скучные бытописания — это ужасно. Некоторое время назад Терри пытался прочесть «Маленькую жизнь» про четверых нью-йоркских геев и быстро пришёл к выводу, что проще самому стать геем и переехать в Новый Амстердам, чем читать об этом в литературе.

  Итак, сценическое время неторопливо — а реальное время безжалостно. Оно повинуется не задумке сценариста, а массе случайностей, которую даже вампир неспособен предвидеть.

  Терри, конечно, совсем не хотел, чтобы женщина умирала. Неплохо представляя себе рельеф внизу, он рассчитывал прыгнуть почти одновременно с ней, приняв на себя удар, если потребуется. Всё же, десятки ребят прыгали отсюда каждый день, но именно сегодня скала похоронила мать следом за дочерью с интервалом всего лишь в несколько часов. Между двумя сериями любимого телемагазина порой проходит меньше. Вот уж поистине — время безжалостно.

  Мальчик с лицом ангела, ставший свидетелем душераздирающего самоубийства, размышлял о древнеримском театре и причудах хронометра. Время безжалостно — но ещё менее человечны вампиры, более неспособные ассоциировать себя с людьми. Юваль Харари не так давно написал книгу, где объяснял, почему homo sapiens предпочли уничтожить неандертальцев, а не скрещиваться с ними. Ответ — отсутствие ассоциаций. Отсутствие ассоциаций убивает эмпатию, а эмоциональный ноль обращает даже близких, даже членов семьи в зловещую долину Масахиро Мори. Что уж говорить о случайной женщине, которая не успела даже рассказать о своей беде, оступившись?

  Просто слёзы под дождём.

  Терри Клейтон нагнулся и надел кеду обратно на носок с протёртой пяткой. Потом нашарил в лунном полумраке второй «эйр-джордан». Перед его глазами проплыли пятьдесят лет. Он видел десяток войн и сотню трагедий, а безутешная мать на дне моря увидела лишь одну. Она была ещё совсем ребёнком в сравнении с Терри Клейтоном в толстовке-балахоне, где по карманам потерялись фломастер и ключ от дешёвого апарта за кэш. Его слегка трясло. Будь его тело живым, в сумбурном коктейле эмоций Терри ощущал бы возбуждение и тоску. Может быть, даже почувствовал бы эрекцию от свершившегося акта власти над здравым смыслом и рациональным состраданием.

  Но Терри Клейтон, красивый как молодая луна, чувствовал только жажду.
  Сунув руки в карманы, вампир повернулся и пропал в ночи.
Со смертью женщины затих крик вдохновения, сорянчик. Я чёт немного не так всё это видел, расстроился и решил, что пусть на етом будет какая-нибудь точка, если ты не против.

Спасибо за игру! Хоть вышло и коротко, но мне понравилось. У тебя милый стиль, а данный этюд — отличное напоминание, что время безжалостно. <3
  • Спасибо за игру
    +1 от Min0tavr, 15.12.2022 23:53

    — Ну слава тебе Господи! — со всей серьёзностью ответил юнга. — Раз есть душа, мы с тобой можем дружить. А у меня есть пуля, которой вольный стрелок убил ангела. Мне так сказали на ярмарке, где я её нашёл. Гляди!

    Олле всё ещё носил рубашку на голове, защищая ту от теплового удара, поэтому показать искомый предмет было несложно. Он поддел пальцем цепочку, демонстрируя Джулиану смятую пулю на груди. Шарлатан в полосатом шатре продал её простофиле Олле в Эспоо. Аккурат на рождественской ярмарке возле церкви святого Матфея — в тот самый год, когда там, к восхищению деревенских жителей, установили орга́н. Орга́н гудел и гремел, производя неизгладимое впечатление на собравшихся детей, поэтому Олле ни на секунду не сомневался в правдивости истории. Шарлатан почему-то хихикал, рассказывая о бьющем без промаха охотнике и раненом ангеле. Олле тогда посчитал, что дядюшка просто перебрал горячего глинтвейна, и честно уплатил огромную цену.

    Солнце на миг сверкнуло, отражаясь в смятом металле, когда Олле поднял безделушку. В этот миг, один-единственный и неразличимый, свет солнца принял оттенок лазурного неба. Юнга довольно смотрел на Джулиана, ничего не заметив. Но проницательный разум мог бы спросить: кто вообще делает оружие из чистого серебра? Против кого? И, чёрт её разбери, куда эта пуля попала?..

    Хрюканье отправило величественный момент в прошлое. Толстобокие свиньи затолклись у ограды загона, заслышав голоса. Маленькие глазки на щекастых мордах сверлили ведро в руках Джулиана.

    — Так, — Олле тоже спустился с душеспасительных небес на землю, — о чём там мы?
    — Вы ищете… — Джулиан перевернул ведро над длинным растрескавшимся корытом.
    — Точно! Ищу «Серых камзолов». Мне уже рассказали, что в городе их нет. Тогда где они живут? Откуда появились? Как часто приходят? Что тут делают? Чего хотят? Кто у них за главного? Сколько у них мушкетов? — загибал пальцы Олле, чтобы не забыть свои же вопросы.
16 — обаяние свиней
7 — обаяние Джулиана, но я ему зато охуительные истории порассказывал!
+1 | От Даго до Тобаго , 02.10.2022 11:22
  • Настало время отличных историй
    +1 от Rademes, 07.12.2022 13:54

  — «Преподобная мать» будет достаточно.

  Иезуит окинула комнату неприязненным взглядом, задержав его на готических доспехах. Железный страж был молчаливым напоминанием о том, что у этого кабинета есть две стороны. Как, впрочем, и у всего Мегарона. К её чести (или с состраданием к её слепой убеждённости) следовало признать, что Мария была из тех немногих, кого не смутил и не впечатлил кабинет мастера-масона.

  — Я не привыкла скрывать лицо от врагов. Вы служите нечестивой вере, каменщик Каменский. Вы — чародей, слуга Дьявола, фаворит Сатаны. Пусть мои предшественники были изгнаны из этой страны и этого города, а потому не учинили отпор вашему халдейскому ремеслу, но времена изменились. Знайте, каменщик, для меня не тайна то, кто стоит за вчерашним пожаром. Добрые христиане употребили немало сил на поиск ужасного вертепа, но вы, явившись туда, всё употребили к собственному интересу, а плоды наших трудов обратили в ничто. Я предупрежу вас сей единственный раз — отступите. Покайтесь. А ежели явитесь на моём пути вновь… то упомните Книгу Царств: «я иду за врагами моими и истребляю их, доколе не уничтожу».

  Застыв на пороге с серебряным подносом, Андрей Степанович слушал, как с угрозой понижается голос святой матери.
+1 | Порфир, 29.11.2022 00:35

  — Нет, — Ловен едва заметно улыбнулась. — Там всего лишь холодно.
  И они пошли.

  В начале русской зимы, крепкой и суровой, земля вымирает, зато преображается небо. С севера, из самой тундры, летят на юг белолобые гуси, казарки и кулики. Из хвойных лесов поднимаются иволги, утки и журавли. Взмывают остро-быстрые ласточки. Среди клиньев перелётных птиц есть и лебеди, однако не все они улетают на азиатские зимовья. Нежные шипуны, узнаваемые благодаря гибким, выгнутым знаком вопроса шеям, поднимаются в небо. Зато остаются их собратья, похожие на изящных гусей лебеди-кликуны.

  Летний сад протянулся между оранжевыми бастионами Инженерного замка, где был убит отец царствующего императора, и простором Марсова поля, где воздел копьё бронзовый бог. Окружённый застывшими в предзимнем оцепенении каналами, сад шелестел и полнился ковром опавших листьев. Его хитроумно подогретые пруды остались будто бы окнами в ушедшее лето. В тёмно-зелёной воде скользили силуэты белых птиц, огибая бельведеры и ажурные мостки, переброшенные над водой между аллеями и увитыми плющом французскими коридорами. Белоснежные античные статуи чередовались со строго разбитыми эспланадами и аллеями. В жару их великолепное многоцветье поражало умы гостей со всех концов света, однако ноябрь оставил Летнему саду лишь чёрное и белое.

  Седой привратник покосился на чернильные узоры на лице Олеандр, но предпочёл промолчать. На турчанку всегда оборачивались, стоило ей показаться среди людей. Она отлично знала об этом — тем и были, по-видимости, вызваны её колебания. Волей или неволей Олеандр вынуждена была ежечасно отмечать глаза детей в матросках под меховыми шубками, хмурые взгляды горничных, гневные лица пожилых дам и возмущённо-обожающие взоры юных девушек, а порой и их кавалеров. Природная жестокость, впитавшаяся в убийцу как вторая кожа, отталкивала комментаторов. Бесшумный пузырь пустоты плыл перед нею, расшвыривая неугодных с дороги, но за спиной она всегда слышала шепотки. В этом смысле Летний сад оказался намного более комфортным местом. Облетевшие деревья уже не создавали тени, однако на аллеях было по большей части пустынно и тихо. Редкие гуляющие, преимущественно светские особы и совершающие моцион чиновники, были увлечены беседами. Взяв одну из свободных лодок, Ловен и Олеандр позволили той неспешно дрейфовать в тёплой воде. Едва заметный пар, поднимающийся над нею, напоминал о вчерашних банях. То было страшное, склизко-мерзкое воспоминание. Пар, плоть, Аджиев…

  О чём на самом деле думала Олеандр, когда видела смерть так близко? Никто не знал, а если бы узнал, то не отличил бы ложь от правды. Путь убийц — это путь одиночества.

  Тут Ловен, как будто уловив опустившуюся на лодку меланхолию, легонько толкнула Олеандр коленом в колено и усмехнулась. Из-за отворота меховой накидки она выудила фляжку чёрного стекла. В морозном воздухе явственно расплылся аромат крепкого португальского вина. Олеандр вспомнилось, о чём говорили в тайной ложе: сыскной агент Ловен всегда пьёт, сыскной агент Ловен ненавидит весь мир.

  — Вы видели чудовище прошлой ночью.

  Ловен запрокинула голову и прижала фляжку к губам. Олеандр могла бы убить её одним ударом. Разбить костяшками трахею. Переломить ток кислорода ребром жесткой ладони. Стеклянный глаз Ловен смотрел в небо, однако живой ехидно остановился на лице ассасинки.

  — Видели чудовище, — повторила Ловен. — И убили его. Там, куда вчера увезли девочку. Правильно?
+1 | Порфир, 23.11.2022 20:05
  • Кажется, я сама сейчас в Питере очутилась)
    +1 от Coil, 27.11.2022 13:09

  Дело обстояло именно так, как предположил граф.

  Широкая дорожка, посыпанная гравием и обрамлённая художественным бордюром из мелкого камня, вела от ворот к полукруглой аллее, огибавшей богатый цветник. Оттуда ступени взбегали к парадной террасе, а на ту, в свою очередь, выходили главные двери Мегарона. Дворец Каменских был выдержан в сухом классическом стиле под стать канонам вольных каменщиков. Он состоял из трёх этажей, отапливаемого чердака, фасадом был развёрнут к реке и двумя флигелями обнимал просторный парк. Вдоль фасада тянулись ровные ряды окон и каннелированные полуколонны. Впрочем, кажущаяся простота удачно вписывалась как в панораму невской набережной, так и в пышные очертания парка. Летом плотная зелёная ограда защищала кованую решётку от взглядов с улицы, а зимой среди снежной белизны вздымались альпийские горки, рокарии и иные декоративные элементы, над которыми хозяева трудились как заправские ландшафтные архитекторы.

  Сейчас видавшая виды карета, запряжённая двойной вороных, с грохотом огибала клумбу. За нею, не поспевая от ворот, с гневными криками гнался садовник. По одному виду потрёпанной крыши Леонид Измаилович догадался, что экипаж далёк от дворянского достоинства, но притом это не дрожки и не крестьянская кибитка. Лицо, пожаловавшее в гости, имело известное влияние для передвижений по городу без ног по колено в слякоти.

  Карета замерла у ступеней. Кучер на всякий случай сорвал шапку при виде дворца, однако спустившаяся из повозки персона стала такой необычностью, что даже садовник застыл посреди дорожки с полуопущенным кулаком. Из кареты вышла монахиня римского обряда, заложив обе руки в широкие рукава. Шерстяная чёрная туника, подвязанная на узкой талии, была покрыта сверху длинной тканой вуалью. Но вместо скромных туфель подол открывал пехотные ботфорты с пуговицами гамашей. Походка, с которой гостья решительно двинулась по ступеням, была далека от христианского смирения. Странное чувство энергии исходило от неё, словно расталкивая сизую серость Петербурга.
+1 | Порфир, 20.11.2022 18:33
  • Ах, адептус сороритас!
    +1 от awex, 21.11.2022 22:53

Олле поднял глаза выше — на струящееся с золотисто-зелёных скал небо, на запертые в панорамной ловушке овечки-облака. На его лице, перечёркнутом россыпью солнечных веснушек, одновременно читались омерзение и блаженство. С тихим плеском волны набегали на отмель, заставляя белый песок дрожать в прозрачном мерцании. Олле вспомнились мыза с мазаными такой же белой известью стенами, в чьей буфетной он родился. Стылые поля, побитые морозом, кривые тропы в болотах… В Нуэво-Пескадор всё оказалось совсем иначе, не как в проклятых богом джунглях. И не как дома.

Только мозги гудели от жары. Олле потянул шнуровку на груди и неловко стащил рубашку через голову. Острые лопатки, резкие треугольники ключиц и очертившиеся от скудной еды мышцы на животе мгновенно вспыхнули теплом. Мальчик накинул холщовую ткань на макушку, повязал рукава в лихой узел и затолкал светлые пряди за уши. Теперь он был готов к тропическому дню. На его шее добавилось украшений: к смятой пуле на шнурке присоединились кокосовые амулеты почившего капитана и авантюриста Отто. Жестокого авантюриста. Теперь юнга не знал, как воспринимать бывшего заказчика. В пути этот человек казался лихим храбрецом, но история кабатчика серьёзно подменила первое впечатление.

Наконец Олле встряхнулся. Из таверны по очереди вышли Люций, сбивающий с топора щепки, а за ним остальные. Их Олле проводил рассеянным взглядом и повернулся в другую сторону — к человеку-каменоломне. Начинать, пожалуй, стоило с самого простого: Олле некоторое время пытался припомнить, как зовут доходягу-сторожа, потом бросил это занятие.

— Слушай, Булыжник, — доброжелательно заговорил юнга вместо приветствия и широко, застенчиво улыбнулся. — Мне сказали, ты всех кругом знаешь. Правда?
+2 | От Даго до Тобаго , 22.09.2022 00:16
  • Олле спасает мир фансервиса.
    +1 от Coil, 23.09.2022 12:08
  • секси! чего уж там :)
    +1 от nexus4, 18.11.2022 09:45

  Старуха от внезапности и какой-то смешной очевидности вопроса рыгнула. Каменского обдало волной картофельного духа; ужин у неё удался.

  — Да ось я ведаю? Нас тадысь не пущали, барин. У, мордовороты! — не переставая тянуться за рублём, она погрозила кулаком за спину графа. — И погреться не давали… скоты…

  В этот кулак Леонид Измаилович и уронил обещанный рубль. Мастер-каменщик не стал обманывать бездомную, хотя этот рубль — серебром, не вшивой ассигнацией — старуха завтра же пропьёт. Уважение к себе, прежде всего, это не искать выгоды в чужих невзгодах.

  Подняв воротник, граф откинулся на подушки ландо. Снаружи притворили дверцу. Он кинул последний взгляд в глубину узкой подворотни. Сквозь тёмные занавеси Усачёвских бань пробивались первые рыжие штрихи. «Надо бы в пожарную часть сообщить, чтобы квартал не сгорел» — посетила его мысль, но тут же он понял, что Олеандр и остальные позаботились бы обо всём. Впереди ждала ночь, и почему-то Каменский знал, что прикажет не гасить ни единую лампу в спальне.

  В лужах таял снег.
Конец главы.
+1 | Порфир, 12.11.2022 15:43
  • свег нагнетающий <3
    +1 от awex, 14.11.2022 14:14

В химическом кабинете лазарета высится шкаф, заставленный пробирками, фиалами и прочим стеклом. Разномастные этикетки пестреют надписями изумрудными чернилами, тут и там пробки запаяны воском. В особых случаях граф лично отбирает нужный сольвент.

Галаадский бальзам


Гранатовый настой


Толчёный териак
+1 | Порфир, 05.11.2022 01:11
  • Мне нра)
    +1 от awex, 05.11.2022 12:40

Добро пожаловать в кунсткамеру Мегарона. Это коллекция диковин и ужасных тайн. Кунсткамера помещается в длинной галерее, что в левом крыле дворца Каменских. Она хорошо снабжена чугунными светильниками, расположенными через равные промежутки, а шаги отдаются скрипом паркета. Вдоль стен, покрытых персиковой штукатуркой, поднимаются высокие шкафы со стеклянными дверцами. На некоторых — защёлки, на других — цепи и оккультные геометрические фигуры. На окнах постоянно опущены тяжёлые римские шторы, ставни всегда закрыты.


Чудовище истреблено: Плоть, Отринувшая Форму
Награда: 10,000 EXP

Трофей: запаянный бак из толстого лабораторного стекла. Изнутри оно покрыто туманом неясного происхождения. В мутном мареве шевелится и пульсирует нечто кроваво-красное, неопределённый ком мышц и сухожилий. Нечто, во что хочется вглядеться поближе. Нечто отталкивающее.
+1 | Порфир, 24.10.2022 22:35
  • блин, вот эт прям клёва)
    +1 от awex, 25.10.2022 09:45

    — Быстро избавляются от губернаторов, значит… — с геополитическим значением повторил за Джулианом Олле.
    — Да! Прошлого они посадили в лодку с пробитым дном и высадили в море, — замогильно признался чернокожий мальчик. — А позапрошлого…
    — Повесили! — азартно выпалил Олле.
    — …нет! Привязали к пальме и оставили там… ну, там…
    — Там, где росла пальма, — помог Олле.
    — Да.
    — А предыдущего?
    — Я не знаю, — растерялся Джей-Джей. — Меня тогда тут не было.
    — Наверное, изнасиловали конём, — додумал Олле под странным взглядом своего нового друга.

    Свиньи сыто ворочались в ямках, скрытохвост скакал по краю корыта, ныряя острым клювиком в вонючие остатки. Солёный ветер тянул издали запахи горячего песка и мокрого леса. Опять сощурив глаза, Олле разглядывал сиротливые рыбацкие сараи и крытые пальмовыми листьями крыши. Кривые улочки, где роль мостовых играл утоптанный песок, упирались в причалы, а те в свою очередь ныряли к лазурному мерцанию над отмелью. В лохматых садах утопали несколько скромных асьенд, где от солнца рассохлись реечные двери на террасы. Упомянутая Джулианом тростниковая платнация начиналась за жёлтым косогором, туда уводила пыльная дорога с тележными пролежнями. В Нуэво-Пескадор не хватало рома, табака и веселья. Олле захотелось разорвать снулую городскую жизнь на куски и сшить её заново: вкривь, вкось, как цветастые панталоны шута!

    — Тут слишком никак, — резюмировал Олле. — Спасибо, что рассказал это всё. Знаешь… знаешь… Я умею играть на скрипке! Может, это тебя подбодрит. Заглядывай послушать перед тем, как мы…
    — Джулиан! — заревел вдали знакомый голос. — Джулиан, чтоб тебя крабы съели! Негодяй, гад, засранец, иди сюда!
    — Ой. Кажется, мне пора, — подскочил Олле. — Не скучай! Если что, просто плыви за нами, а мы…
    — ДЖУЛИА-А-А-А-АН! Хрен моржовый, будь ты проклят!

    На бегу показывая руками, как именно надо плыть за «Морианом», Олле мчался прочь от свинарника. А Джулиан схватил ведро, едва не опрокинув его на себя, и кинулся на зов. Привалившись к соломенной изгороди, Олле сдувал с раскрасневшихся щёк волосы и решил, что пора искать капитана. Он выяснил достаточно.
+1 | От Даго до Тобаго , 13.10.2022 00:39
  • С такими игроками и мастер не нужен)) Очень все гармонично и красиво
    +1 от Coil, 16.10.2022 16:38

Брызги кислоты попали и на щёки Аджиева. Почти мгновенно почернели и осыпались его знаменитые усы. Изувеченный вахмистр в последний раз взглянул в лицо Леонида Измаиловича: его преданный камердинер, его старый боевой друг и верный последователь масонского учения… неуживчивый, нелюдимый, но справедливый и безусловно верный — таким он запомнился графу Каменскому, когда его палец вдавил спуск.

Лязгнул курок, царапнул кресало, ударил о пороховую полку. Искра нырнула в брандтрубку и подожгла порох в стальной камере. Пузырь из огня выплюнул круглую пулю. Та кувырнулась в воздухе и расшибла на куски череп первого стража, свирепого черкеса Исы Хазматовича Аджиева. Последним, что смог сделать для своего слуги граф Каменский, была милосердная смерть вместо мучительной гибели. Кто-то стрелял следом, шатались восставшие мертвецы, получая пулю за пулей. Но сейчас в ушах графа продолжал звенеть единственный выстрел — его выстрел.

Тем временем аж трое голых, полуразорванных тел, ведомых нитями-потрохами, ковыляюще приближались к Олеандр. Позади турчанки кипела ваза с гноем. Куда, куда?..

Прочие мертвецы торопились к арке, с жуткой поспешностью и невпопад шлёпая босыми ногами — у кого ещё уцелели ступни. Они не шагали сами, это кишки волочили их вперёд.
Состояния:
[пр. ход] Плоть, Отринувшая Форму: нанесла 10 урона, у масонов стало 8/18 ХП, один погиб;
[Иниц. 11] Олеандр 52/52 ХП: автопровал ловкости Плоти, 4 урона кислотой;
[Иниц. 6] Масоны 8/18 ХП: делают залп, 2 урона огнём по телам Плоти;
[Иниц. 5] Каменский 67/67 ХП: попадает по Аджиеву и убивает его, Плоть 1 урона огнём;
[Иниц. 4] Плоть, Отринувшая Форму: -7/???, не прокинула атаку, однако три тела начинают брать в кольцо Олеандр, а остальные нацеливаются ворваться в арку к Каменскому и масонам.

Mind’s Eye Theatre — это разновидность боёвки, где вместо карты используются положения и состояния. Есть три положения с каждой стороны конфликта («партия» и «монстры»): в ближнем бою, на средней дистанции, на дальней дистанции. Иллюстрация: Олеандр находится в ближнем бою и, если она ничего не предпримет, её окружат (запретят менять дистанции и получат бонус на атаки по ней). Граф и масоны остаются на средней дистанции. Трупам-марионеткам понадобится один ход, чтобы добраться до графа с масонами и сократить дистанцию до «в ближнем бою» (если граф сам не бросится в атаку в арку, отвлекая трупы от масонов). Плоть, поскольку она огромная, находится сразу на ближней и средней дистанции (может и условно стрелять на среднюю дистанцию, и условно атаковать вблизи).
+1 | Порфир, 10.10.2022 22:33
  • не такой смерти заслужил Первый Страж... Покойся с миром.
    +1 от awex, 11.10.2022 20:39

Олле, который поначалу улыбался, к концу рассказа улыбаться совсем перестал. Солнце горело в небе как назойливая люстра, звенели жирные мухи над корытом. Квадратные свиные клыки перемалывали гнилые бананы и рыбьи кости вперемешку.

— Я не знал… — выдохнул Олле, едва сдерживая слёзы.

Юнга встал на колени рядом с Джулианом и обнял его за плечи. Рукой он чувствовал жар, исходящий от нагретой солнцем чёрной кожи. Джулиан вздрагивал. На изгородь опустился карибский тинаму, похожий то ли на маленький коричнево-рыжий мячик, то ли на смесь привычных голубя и утки. Птица наклонила голову и ждала, когда трапеза у корыта прервётся. По какой-то причине Олле не мог отвести от неё глаза и всё смотрел, как веерообразный птичий хвост зябко вздрагивает в такт морскому бризу — за эту привычку тинаму ещё прозвали скрытохвостами. На самом деле Олле не знал, что говорить. Тинаму перетаптывался по сухой деревяшке. Монета с черепом вращалась в памяти.

— Прости… — зачем-то сказал юнга. — Я думал… я думал…

«Я думал, это забавное приключение.
«Я думал, после лагеря дикарей не случится ничего страшного».
«Я думал, тут повздорили два смешных старика — как в итальянском театре, с охами и вздохами».
+1 | От Даго до Тобаго , 06.10.2022 11:45
  • Авв. У меня аж сердечко забилось
    +1 от Coil, 06.10.2022 13:22

    Свет упал на окровавленную плитку. Потёртый ковёр, уложенный среди прохода для тишины и пущего коленкору, скрывал шаги Олеандр, но не гулкое эхо подкованных сапог от рассыпавшихся вдоль стен братьев-каменщиков. Тайная ложа двинулась в бой. Как омерзительное напоминание о судьбе ливрейного, потроха обвисли под потолком как гирлянды. Жёлтые проблески фонарей выхватывали из сумрака то неровно оштукатуренные стены, то перевёрнутое ведро, то рассыпаный ворох, бывший когда-то веником. А вскоре… вскоре Олеандр увидела первого из посетителей.

    Зрение, дарованное ей мастером-каменщиком, с беспощадной ясностью заставило её взглянуть в размазанную по полу тошнотворную пасту — то, что некогда было мужским телом. Обнажённая грудь с колечками тёмных волосьев окрест сосков переходила не в живот, а в расплесканную будто вязкая сметана розово-белую мазь. Позвоночник растянулся на несколько дюжин шагов, переплетаясь с ворсом ковра. Вдали продолжались ноги, вырванные из положенных им мест и располосованные на узкие ленты. Пуще прочего ужасало лицо. Несчастное лицо с наполовину выдранным скальпом, чей рот растворился на ширину локтя в мучительном вопле. Зубы и челюсти треснули от напряжения, разорвав губы. В наставшей тишине пульсировал нечеловеческий крик — он давно отзвучал, теперь вернуть его могло лишь воображение. В то же время, крик навсегда поселился в этом месте.

    — Дево Владычице Богородице, Бога словом рождённая… — подвывая, бормотал кто-то позади.
    — Т-тихо там, — слабо булькнул Воробьёв.
    — …как несть благолепно ниже достойно мне, тако всеблудному, образ чистый Тебе… храни да оборони…
    — Т-тихо, нечисть! — судя по голосу, Воробьёв готовился грохнуться в обморок.
    — Храни да оборони…

    Трость графа отмела костяной пунктир с пути. Дальше, дальше. Вперёд.

    Из темноты возникла арка, увенчанная жжёной от руки доской, на которой значилось: «Водяной залъ». К левой опоре привалилась толстая женщина, распластанная по камню с нечеловечею злобой. Покатые плечи сально влились в стену. Мокрые волосы спадали с шеи, но голова отсутствовала — по те самые плечи несчастная вросла в камень, а её тело было порвано надвое. Левая часть всё ещё стояла, и пышная грудь струилась по животу как кисель. Правая часть… правая часть… правая часть!!!

    — А-а-а-а-а-а-а! — заверещал один из учеников.

    С диким грохотом бахнул мушкет. Звук отвесил чутким ушам Олеандр оплеуху. Послушник целился не в женщину, а в створ арки. Туда, где прежде был фигурный бассейн в форме неровного овала. Туда, где греческие чаши на постаментах некогда дымились парной водой. Туда, где вторая часть тела была практически поглощена буро-красной массой. Теперь всё ложе бассейна бурлило и колебалось, пережёвывая заживо кости и силуэты. В пузырях желудков плыла рука с изломанными пальцами. Из водяной трубы сочился гной. На его поверхности временами появлялись и пропадали глаза на ниточках нервов. Нечто огромное и бесформенное заполонило бассейн в просторной зале, и в самой центре этого нароста высилось страшное костяное дерево. Берцовые и локтевые кости, маленькие фаланги, стреловидные рёбра да позвоночные столбы поднимались на сажень в высоту на манер невыносимо уродливой пальмы. С них разлаписто свисали полотнища из сизо-синих внутренних тканей: скользких да мокрых. Со всех сторон к бассейну стекались перевитые жгуты кишок, проталкивая дальше и дальше непереваренные части мертвецов. Здесь и там на мокрой плитке были разбросаны комья, которые не получалось больше назвать телами. Чудовищная масса содрогалась и чавкала, а в центре диаболического ансамбля Олеандр и граф увидели вахмистра!

    Мучение запечатлелось на его лице, но кричать Аджиев уже не мог. Язык первого стража, вытянутый от губ до пят в длинную окровавленную пряжу, сплёлся с багровым вздутием на поверхности «бассейна». Трясясь в немой агонии, Аджиев изгибался так, как невозможно вообразить. Вылезшие из орбит глаза свидетельствовали о запредельной боли, которую испытывал перевариваемый заживо черкес.

    Пуля с хлюпаньем проделала прореху в глинистом мясе, а та немедленно затянулась свежей розовой плёнкой. Дерево затряслось и защёлкало, раскручивая неожиданно длинные ветви. Они оканчивались иглами полуобглоданных костей. Потроха на полу напряглись, напружинились… и вросшая в арку женщина неожиданно махнула рукой: её красная рука без кожи метила аккурат в лицо незадачливого снайпера!

    Голые подобия людей, уже лишённые кто головы, кто конечности, затряслись на полу в такт конвульсиям «бассейна». Они поднимались. Поднимались как театральные марионетки.
босс Плоть, Отринувшая Форму. OST: ссылка

Просторный зал. Слева есть стена, за которой размещаются приватные купальни, туда есть два прохода в ближнем и дальнем концах зала. В центре бассейн. По его углам чаши, где сейчас кипит гной. В центре дерево из костей, Аджиев медленно тонет в бассейне. Трупы посетителей встают, их кишки проталкивают обратно в них нечестивую силу. Женщина, вросшая в арку, атакует масона на своей инициативе.

Состояния:
Масоны: 9/9 ХП, 4 в арке за спиной Олеандр (один атакован), 5 за спиной Каменского.
Плоть: на кейфах.
Каменский: 67/67 ХП
Олеандр: 52/52 ХП

Карта в аттаче. Я хочу попробовать обходиться без карты, для меня это самое трудоёмкое. Но посмотрим, как пойдёт, мб вам удобнее с ней..... хд
+1 | Порфир, 03.10.2022 23:56
  • Читать жутко! А это еще бить надо?!!
    +1 от Coil, 05.10.2022 23:16

Олле смекнул, где тактика даёт сбой, да поздно: сторож разливался соловьём. Юнга припомнил шутку про двух негров на виселице, но стал опасаться, что анекдот будет воспринят как руководство — и спросил попроще:

— Твоя правда, плавать и я люблю. А скажи-ка, где мне найти «Серых камзолов»? Или, может, кто-то в деревне этим «Серым камзолам» помогает?
+1 | От Даго до Тобаго , 26.09.2022 21:36
  • Когда шутка чуть не зашла слишком далеко хД
    +1 от Coil, 29.09.2022 08:39

В голове взорвался фонтан боли. Страдания принадлежали не графу, однако Каменский осознал это с мучительной задержкой. Воющая, звериная, разрушившая до основания личность испытавшего её, боль пульсировала повсюду за дверями. Граф не чувствовал ясного сердца вахмистра: только стену из огня в сознании. Словно не вестибюль ждал их по ту сторону, а страшный чертог Преисподней.

Так и оказалось.

— Богородица милосердная! — сдавленно ахнул кто-то впереди.

Жёлтые фонари теснились в проходе, освещая неоформленно-чёрные силуэты плеч и шляп. Тот, кто вошёл первым, и воскликнул в суеверном ужасе. Граф как наяву ощущал, как рушится упорядоченный строй мыслей в сознании телохранителей, по которому он всегда мог отличить посвящённого от случайного человека. Три благородные истины франкмасонов не выдерживали увиденного. И вскоре граф понял, почему.

Он властно ступил в вестибюль и увидел лицо банного придверника, смотревшее со стены. Кровь заливала выпученные глаза, стекала по намокшим усам и тягуче сочилась к подбородку. Черепа не было. Расколотые кости, окружившие лоб, сделались терновым венцом для ужасного распятия. Ниже распласталось по стене вывернутое наизнанку тело в лохмотьях парадной ливреи. Оно буквально приросло к мрамору. Кровяные сосуды более не были заключены вовнутрь — напротив, щедрой паутиной они брызгнули наружу, превратив разорванного в клочья лакея в огромную кляксу. Переломанные руки и ноги торчали в стороны, показывая белые обломки костей и обвисшие лоскуты грязно-бурой кожи. На тонком сухожилии висела мошонка — багровый комок, зацепившийся за рваное нательное бельё. Артерии оплетали мертвеца, а синюшные петли кишечника тянулись вдаль по длинному коридору.

В неверном жёлтом свете граф понял, что эта масса, это богомерзкое творение… всё ещё шевелится. Сотрясаются сломанные руки. Вздрагивает ковёр капилляров на некогда светлом мраморе. Потроха проталкивают вглубь здания нечто тошнотворное. Оно шевелилось, несмотря на отсутствие рёбер и сердца. Оно шевелилось, несмотря на вдавленный в мрамор позвоночик. Оно шевелилось, вращая багровыми от крови глазами. Оно шевелилось, несмотря на пулевое отверстие точно в центре лба. Вахмистр, вошедший первым, должно быть выстрелил от ужаса.

Дымящийся английский пистолет Аджиева лежал на мраморе. Его хозяина нигде не было, однако в глубину банного коридора от дверей тянулся широкий буро-красный след. Конторка по правую руку была расколота надвое, вешалка для шуб и пальто была опрокинута, одежда посетителей тут и там лежала на плитке. Влажный пар, приходивший из глубины коридора, нес ароматы ромашки, шафрана и гнили.

Один из помощников Каменского бросился на улицу, где раздался его утробный хрип.
• останки портье на стене только что были живы, но умирают от пули; их мысли — агония, Интеллект 0. Схожие ощущения исходят из глубины коридора. Баня содрогается.

• роскошный мраморный холл. По правую руку — конторка для записи, дверь в бедно убранные служебные помещения. По левую руку — опрокинутая вешалка, гардероб для верхней одежды и проходы в переодевальные комнаты: для мужчин и для дам. Прямо ведёт тёмный коридор. Там должны быть бани.
+1 | Порфир, 24.09.2022 18:00
  • Самое сочное описание вывернутого наизнанку человека <3
    +1 от Coil, 27.09.2022 20:58

…спустя мгновение изнутри грянул выстрел.

Жёлтая вспышка осветила мозаику плитки за приотворёнными дверьми. Треск пороха перебил дождь, с шипением врезался в ночь, чтобы навсегда изменить её — и затих вместе с эхом в глухом дворе. Толстые стены бань умели хранить секреты. В этот ослепительный миг ясно проступили из мглы закрытые складчатыми портьерами окна, львы-кольценосцы и колонны под треугольным портиком: настолько же чужеродным среди окружающей нищеты, как вахмистр-кавказец в стылом северном Петербурге.

Будто очнувшись, металлически щёлкающая дрожь разбежалась по двору. Это взводили курки и накрывали ладонями полки с порохом телохранители Каменского. Двое замерли за его плечами. Четверо прочих топтались за колоннами, не решаясь ни последовать за вахмистром, ни стрелять в темноту — масонская магия обошла их очи стороной.

Олеандр тоже услышала выстрел. Турчанка в багровом пальто стояла перед кривыми деревянными воротами. Прошлой ночью за них въехала телега с двумя цыганами, приказчиком Климом Фёдоровичем и купленной у галбая малолеткой. Сегодня ворота были заперты, а возле них прижались к сырым стенам десяток графских дворовых. Мушкеты тускло поблёскивали в темноте. Рыжий Богомолов, служивший при графе и лакеем, и дуболомом, готовил топор.
• граф Каменский: ты стоишь во дворе перед парадной Усачёвских бань. БАБАХ. При тебе шесть молодых масонов (6 HP).

• Олеандр: ты обошла бани с чёрного хода, но ворота в переулке заперты на засов. При тебе десять молодых масонов (10 HP).
+2 | Порфир, 24.09.2022 00:17
  • Чет сыкотно)
    +1 от awex, 24.09.2022 12:36
  • Тяжелый год выдался у Аджиева) Ля, как поеседел!
    +1 от Coil, 24.09.2022 21:11

— Давайте их выманим, раз они всем проходу не дают! — Олле как заговорщик понизил голос. — Раз их с десяток-два, так это немало. Пока мы разгружаемся да капитана хороним, они про нас так и так прознают. Чтоб они нас вечером по одному не переловили, давайте сами пошумим! Вона, пусть кабатчик объявит, что вечером тут представление. Я на скрипке играть умею! А чёрную макаку на бубны посадим. Музыка, ром, кокосы!

Олле со значением качнул связкой бананов на ладони.

— Пустим слух, что празднуем то, что испанский бриг зашёл в Пескадор. Раз эти «серые панталоны» сами испанцы, они, дело ясное, с земляком поперву разборок захотят поговорить. Ну, сколько заявится, мы их напоим, накормим, а потом… а потом…

Олле детективно улыбнулся. В порту Гельсингфорса, среди таких же босоногих бродяг, он всегда славился не вполне земной фантазией. Сейчас же Олле улыбался и с гордостью заглядывал в лицо капитана Мендеса.

Никто не предсказал бы, что за улыбкой юнги пряталась озорная мысль, что если заявится сразу дюжина «камзолов», соломенную таверну понадобится просто сжечь. Мальчик не набрался храбрости сказать так при добросердечном старом кабатчике и решил, что запасной план поведает Люцию. Люций, наверное, любит пожары на фоне пальм.
+1 | От Даго до Тобаго , 17.09.2022 14:16
  • Вот это фантазии))
    +1 от Coil, 17.09.2022 14:27

— Я тебе так не сказал! — загорячился было Олле, но что-то в лице или взгляде Со Ли остановило его.

Задумавшись, юнга смирно слушал объяснение, пока новый банан кочевал с блюда в крупную ладонь китайца. В нерешительности Олле поднёс свой фрукт к губам… но снова не стал кусать. Кончик аппетитной ост-индской сладости маячил в паре дюймов от его рта, обещая «слепому» тот самый рассвет наслаждений. Загадочный банан. Прекрасный дар тропической страны.

— Мне бы хотелось крутую кличку, — с детской прямотой озвучил результат размышлений Олле. — Знаешь, кажется, что когда друзья дают кличку, это значит, что ты им важен. Вот, например, Подзорная Труба: у капитана Хавьера имя такое длинное, что в рот не поместится. Но оно как будто не его. И он как будто не он с таким именем. А с кличкой он сразу свой.

Склонившись над столом низко-низко, юнга аккуратно высунул язык и прикоснулся к золотистой мякоти. Растрёпанные волосы скрывали лицо мальчика в этот исторический миг.

— Только «Старый» — совсем не крутая кличка, — неразборчиво закончил Олле.
И его зубы впились в банан.
+3 | От Даго до Тобаго , 03.09.2022 23:49
  • Эх, сгущенки бы еще...
    +1 от Rademes, 03.09.2022 23:54
  • Не для тебя мой банан рос
    +1 от yarick_ts, 03.09.2022 23:56
  • Этот шедевр тяжело игнорировать.
    +1 от Coil, 06.09.2022 21:34

Олле послушался, попутно захватив со стойки деревянную миску с неведомыми бананами. В родной Швеции таких удовольствий не водилось, и юнга долго, с подозрением смотрел, как Со Ли чистит фрукт, похожий своими изгибами на вялый kuk. Ничего плохого с желтокожим не происходило, поэтому, рискуя честью и достоинством, Олле всё-таки взялся за непотребное яство. Некоторое время мальчик пытался ногтями подцепить кожуру, потом до него дошла правильная последовательность действий и он оторвал банану хвост. С одной стороны, сладкий запах так манил ноздри! С другой стороны, китаец жёлтый и банан жёлтый. Возможно, потому они друг другу подходят. А что станется с мирным христианином — то один дьявол знает…

— Слышь, Солёный, — Олле странно смотрел, как кончик банана обнажается между четырёх лепестков кожуры, — а какова эта штука на вкус? Как орех или как овощ?
🍌
+1 | От Даго до Тобаго , 03.09.2022 14:19
  • Ох уж этот банан :>
    +1 от Coil, 03.09.2022 14:55

— Как это?! — воскликнул Олле в ответ, картинно привалившись к соломенному косяку, пока солнце ударило в распахнувшиеся двери. — У тебя наверняка сыщется ром помянуть капитана Мальма и поздравить капитана «Подзорную трубу» Мендеса! Аж два капитана за раз, чем не повод!

Юнга вёл себя в лучших разбойничьих традициях, где самый младший член ватаги на публике шумит громче остальных. Расстёгнутая до живота рубаха, перехваченная широким алым кушаком — эту моду Олле подсмотрел у Григорио — подсказывала, что переобуться из курьера в пирата у Олле получится без больших хлопот. Куда больше умственных терзаний Олле принёсли претензии лесной ведьмы поутру. Хорошо, что она осталась в трюме.
+1 | От Даго до Тобаго , 31.08.2022 00:34
  • Философия топ))))
    +1 от Coil, 31.08.2022 10:03

Баюкая едва-едва не ушибленные пальцы — не от боли, а от воображаемых сорока трёх тысяч переломов — Олле на всякий случай ухмыльнулся:

— Кто не знает, я — лучший мастер парусов отсюда и до Маракайбо, дьявол мне в глотку! Кое-кто называет меня владыкой парусов. Господином ветров! Э-э, то есть, голосую за мастера Хавьера!

Олле, конечно, не обиделся на отобранный пистолет. Ему просто понравилась рассудительность Хавьера. Выбирать, ясное дело, тут предстояло между троими. Но если Олле проголосует за Акселя, так тот в джунгли пошлёт. А если за Люция, так они весь Новый Свет перережут; Олле всяких дикарей, естественно, не любил, но иногда ему казалось, что Люций просто-напросто упивается драками. Страшный человек!

Не стоило и говорить, что Олле абсолютно не разбирался в ветрах: ни в обычных, ни в политических.
+2 | От Даго до Тобаго , 25.08.2022 21:55
  • Почему только Новый? :(
    +1 от Rademes, 25.08.2022 22:38
  • Отлично, с мастером парусов не ошиблись - все как в жизни)
    +1 от awex, 26.08.2022 09:33

Олле всё потирал затылок после оплеухи и, как приказано, таращился в джунгли. Впрочем, в такой момент он дрожащим голосом поддержал Люция:

— Капитана нужно хоронить в море. Иначе нельзя. И уходить. Уходить!

Его совсем не успокоило, как прочие взялись обыскивать лагерь. В качающихся лианах юнга видел питонов-душителей, а ребристое мельтешение папоротника напоминало боевые гребни воинов-петухов в зарослях. В любой миг он ждал отравленного дротика в глаз — на сей раз свой. Влажная вонь, исходящая из-под гниющих корней дьявольского леса, струилась в лицо. Жирные гусеницы неторопливо поедали листья, а воображение показывало Олле, как их челюсти выгрызают кусочки из плоти многочисленных трупов. Их застывшие кровавые оскалы будто вот-вот отделились бы от лиц и понеслись за Олле как сахарные черепа. Тут юнга прекратил коситься на мертвецов и снова уставился в лес. Оттуда на него смотрела тропическая лихорадка.

«Зачем я сюда попал…»

Как ни уважал Олле старину Акселя, но лезть за ним под каламусы и мальвы он бы не стал. Нет-нет.

— Я тоже в трактир, — на всякий случай сказал Олле своему страху.
И потёр затылок.
+1 | От Даго до Тобаго , 10.08.2022 10:34
  • Нраица
    +1 от Rademes, 10.08.2022 11:27

Но мальчишка послушался Акселя. Неловко запихав два амулета за пазуху («ай!» — кактусовые мумии закололи голый живот), Олле кое-как поднялся и заковылял через разгромленный лагерь к болтливому нобилю. Он старался не смотреть на девочку и окруживших её персон. Фон Кетлер, впрочем, тоже представлял своего рода зрелище. Когда Олле увидел его впервые, тот возвышался на баке подобно картине имени себя: в алом плаще и при шляпе с плюмажем, взгляд устремлён вдаль, кираса сияет на балтийском солнце. Затем балтийское солнце сменилось атлантическим, потом карибским — и фон Кетлер тоже подрастерял портретный шик. Сейчас он напоминал скорее котлету, чем Кетлера.

Олле не знал, как положено себя вести перед знатными особами. Поэтому он уселся на переломленный прут от клетки, где дикари держали фон Кетлера, и протянул тому флягу с пояса. Внутри плескался ром.

— ******* ** ** *********, — заговорил Олле на чеканном языке, одновременно похожем и не похожем на голландский. При этом он внимательно изучал конечности фон Кетлера.

+1 | От Даго до Тобаго , 05.08.2022 16:04
  • За котлету :))))
    +1 от Coil, 05.08.2022 16:07

Олле растерянно сидел на коленях. Мальчишка не замечал, что с головы до ног перепачкан влажной помесью из травы и грязи. В лихой драке его оставили позади, а теперь, ничем не умея помочь, он держал в скрюченной ладони два высохших побега кактуса. Круглых как орехи. Сизо-зелёных как мангровые заросли. И таких же мёртвых, как капитан Мальм. Если бы не возня в лагере, Олле мог бы просидеть так столетие. Или два. Или десять. Или вообще никогда не встать, пытаясь уложить в голове случившееся за несколько суток.

— А? — юнга поднял пустой взгляд и посмотрел куда-то в пространство. — Что это? Вы кого-то нашли?..
+1 | От Даго до Тобаго , 04.08.2022 11:51
  • такой он смешной, настоящий юнга!
    +1 от mcfly, 05.08.2022 14:36

— Да нам… ну, мне, вернее, тоже приснилось, — замявшись, признался Женя. — Ну, вернее, даже не приснилось, потому что я не спал.

Под хруст яблок Женя рассказал, что случилось. В версии для несовершеннолетних Женя проводил Яру и Карася к школе, а на обратном пути увидел гуляющую Таню («да чё, постояли и разошлись»). Эта встреча причинила ему настолько сильные моральные страдания, что Женя аж проснулся от того, что Таня зовёт его снаружи.

— Ну, может, забыла чего? Хотя уж поздно. Я, короче, встаю, а она чёт всё зовёт и на свой дом тычет. И туда съебалась. В смысле, не сама Таня туда понеслась, а я типа думал, что это Таня, ну типа ща поясню. Ну я такой думаю: «Может, случилось чё?»

Дамашин решил не упоминать, что вчера думал совсем о другом, пока катился с лестницы и выбирал, в какой же позе будет сегодня трахаться этим вашим сексом. Вместо этого он упомянул, как его Псевдотаня — ни дать ни взять «человек, похожий на генерального прокурора» — скрылась в бане, как он едва не вошёл следом и как его в последний момент окликнула настоящая Таня.

— …а свет не горит на самом деле, прикиньте? И внутри пусто. Типа мне казалось, там лампочка светит, то да сё, а у них даже щит не был врублен. Я, короче, решил, что ёбнулся. А оказывается, не я один тут с кукухой в очке. В общем, мы даже ейную тётю разбудили и все вместе баню проверили. Ничего, никого. И следов никаких. Яра права: это чёт не совпадение. Может, тут опыты ставят? Или газ распылили.

— А следы? — допрашивал оперуполномоченный Дамашин. — А эти, ну, чего там надо… ветки гнутые?
  • гнутые ветки :))
    +0 от nexus4, 22.02.2022 08:14

На утреннем солнце порозовевшие уши Жени были почти незаметны.

— Привет! — обрадованно сказал он и, пока Ваня завязывал шнурки, покровительственно положил ладонь ему на макушку. — Вот моя любимая жена.
  • Вот моя любимая жена.
    )))))) Смеялся в голос. ))
    Блин, всегда радуют такие вещи. Для меня в том числе и в этом кайф ведения игр — органичная интеракция персонажей игроков с нпс.
    +1 от Constantine, 22.02.2022 01:40

Те болтали на жаргоне, который постороннему был ясен так же худо, как положенный перед лицеистом свод законов. Сенная жила по своим, совершенно особенным правилам. Тем не менее, Олеандр разобрала кое-что:

    — Каплюжник Казань не мацнет, а нам — всё колыман, — скороговоркой твердил один из пассажиров. Судя по молодому голосу, один из братьев-цыган: — Хорошо, что на сей день не карымка.
    Второй согласился:
    — Паханин хорошо вписал, не даёт уроки! А не зря вы его, Клим Фёдорович, так обидели? Не в дубацкой чай, а?
    — Ты ещё тут не спел. Чебурчал за марёнку много, вот и обидел, — прервал его басовитый цилиндр.

Цыгане хором засмеялись. Олеандр примерно поняла из сказанного, что покупатели не опасаются полицейских, девочкой довольны и удивлены разве что тем, что галбаю в курительной досталось палкой за отличную находку. Никто не выглядел взволнованным или хотя бы самую малость напряжённым. Всё состоялось до обидного просто.

Бричка тронулась под скрип колёс. Кобыла впечатывала мохнатые копыта в раскисшую снежную кашу. Поздние пешеходы — кто выпившего, кто мрачного, а кто откровенно голодного вида — жались вдоль стен. Доски, лежавшие взамен тротуаров, то и дело погружались в жижу вместе с их разбитыми ботинками. В этой части города зажигали мало фонарей. Неказистые, низкие дома в пару этажей нависали над переулком и грозили рухнуть сверху, пока бричка не вывернула на пустынную Большую Мещанскую. В морозном воздухе стояло ощутимое зловоние, которое лучше иных знаков выдавало близость к проклятой Сенной площади. Там торговали шкурами, сеном и прочими лошадиными снастями, а от нищих не было прохода. Вонючие кучи лежали прямо на мостовой. На углу с Вознесенской перспективой два матроса в бушлатах пинали ногами сжавшегося под грязной стеной собутыльника и бранно изъяснялись. Из-за тесно сбитых крыш было не разглядеть ни Адмиралтейского шпиля, ни маковок Успенской церкви. Олеандр как будто ехала по тесному ущелью, ведущему в душный, снежно-чёрный, кирпичный ад с плохими окнами и запутанными подъездами.

Повозка свернула на узкую набережную, а потом опять и опять — в лабиринт дворов среди одинаковых доходных домов. У вполне приличного трёхэтажного строения с вывеской «Усачёвские бани» и плохо оштукатуренным портиком бричка начала заезжать во двор, и здесь поездка турчанки окончилась.

Ей предстояла дорога домой.
Судьба девочки осталась загадкой.
Олеандр, достижение разблокировано: «Меньшее зло» (хорошо выполнить работу, +1000 exp).

Олеандр, на основании спонтанно выдумавшейся биографии и концепции персонажа предлагаю вариант трансигрового дропа из прошлой игры:

• нож Эрзурума +2/+2 | 1d6 poison | 3500 gp | Finesse, light
Самодельный нож турчанки Олеандр, убийцы из города Эрзурум. Зелёная кожа ската на рукояти, кривой клинок. И отмычка, спрятанная в цветастых ножнах.
Special action (bonus, 1/long rest): Жёлтый туман! Цели, атакованные в текущем ходу, становятся Poisoned и получают 1d4 acid damage в течение следующего хода.


На этом пролог для ассасинки Олеандр завершается. По желанию она может написать последний пост.
+1 | Порфир, 16.02.2022 21:42
  • Еее, крутой пролог и крутой лут! И крутые ачивки!
    +1 от Coil, 16.02.2022 22:28

Кальян зашелестел, когда Ловен взяла левитирующую чашку и втянула наркотический дым. Комментарий остался без ответа.

Часов не было. Зато Олеандр заметила кое-что иное. Возле дверей, занавешенных «водопадом» из крупных деревянных бус, бородатый галбай в халате — тот самый, который показывал курильщикам места — униженно кланялся перед спустившейся в подвал делегацией. Оную возглавлял массивный мужчина в коротком цилиндре над брылястым лицом с щёточкой усов. На покатых плечах толстяка блестела снегом пелерина, а полы уличного плаща открывали мундир с крупными золотыми пуговицами. За его спиной обретались два моложавых смуглых парня, и эту породу Ловен отлично знала. Надменные ухмылки, блеск перстней на пальцах и золотых цепей на шеях. Не скрываясь, оба цыгана носили за матерчатыми кушаками кривые ножи. Под полушубками из дорогих мехов виднелись яркие одежды и несколько надетых друг поверх друга рубах нараспашку. Широкие шаровары и украшенные цепочками яловые сапоги довершали козырные наряды. Извозчичий шик ни с чем не спутать — цыганские бандиты.

Оказалось, что Ловен наблюдает за ними же сквозь полуприкрытые глаза и кумар:

— Банда «Самоцветы», — хрипло прошептала она с ленивыми от опиума, почти кошачьими интонациями. — А с ними — щукинец, «щука». Человек купца первой гильдии Ивана Щукина, хозяина рынка. Щукин всем здесь заправляет, а его приказчики — вроде мелких князьков. Не смотри на них прямо. Спугнёшь. Они нам нужны.

Цыгане нагло осматривали зал. Редкие курильщики, кто поднимал головы, тут же торопливо опускали глаза к полу, не выдерживая агрессивных взглядов. Толстяк в цилиндре что-то лениво выговаривал галбаю, а тот кланялся с каждым словом, а потом засеменил в подсобку. Назад он показался, ведя перед собою босоногую девочку со спутанными светлыми волосами. Рваное платье и худоба выдавали в ней беспризорницу или лишний рот в бедной семье. Девочка шла спотыкаясь, едва переставляя ноги. Галбай пнул её, чтобы поторапливалась, но толстый господин с неожиданной резвостью махнул тростью — и бородач взвизгнул, закрывая руками ушибленную голову. Цыганы с ухмылками переглянулись.

— Товар не порти, — грозно сказал «щукинец» во весь голос и набросил на плечи девочки пелерину. — Она для особого случая!

Ловен так же тихо продолжила:
— Что-то сильно не так в Вяземской Лавре. В ней всегда торговали людьми с молотка. Бордели скупают опороченных девок, бездомных и крепостных по дешёвке. Но стали ходить дурные слухи. Говорят, кто-то закупает девиц, но они нигде после не появляются. Ни на панели, ни на паперти. Исчезают бесследно. Да… поэтому мы здесь. Мастер приказал проследить.

Снова забурлил кальян.
Олеандр, в этой сцене возможен выбор, который можно модифицировать в меру находчивости:

1. Вмешаться, спасая девочку, которую видишь, но рискуя многими другими в будущем.
2. Не вмешиваться, проследив цепочку торговли людьми, но погубив девочку.
+1 | Порфир, 14.02.2022 12:16
  • Мир непрост, совсем непрост
    Нельзя в нём скрыться от бурь и от гроз
    +1 от Vertigo, 16.02.2022 14:48

Пущин кисло поморщился, а Пушкин захохотал, запрокинув голову. Его смех щёлкающе задребезжал под сенью стылых, рябых деревьев, запятнанных снегом. Санная колея уходила во тьму за глухими заборами. И отчего-то Пушкинское веселье лишь подчёркивало унылое одиночество Чёрной Речки. Васильев взял доктора под руку и вывел на склон. Тот опасливо поклонился, наверняка уже видя всех здесь перебитыми.

    — Васильев, — сказал Васильев. — Секундант.
    — Пущин, — сказал Пущин. — К сожалению, я тоже.
    — Ну а стреляться со мной, — заключил Пушкин. — Ничего-ничего, сейчас быстренько сошлю вас в адские руды и пойдём. Может быть, ещё успеем к Дельвигу или уж сразу на завтрак к Шимановской, а, Ваня? И так как, наугад стреляемся, али чего?
    — Как представитель оскорблённой стороны, вахмистр Аджиев волен избрать характер поединка, — ответил за Аджиева поручик Васильев и вынул из-под шинели прямоугольный ящичек с вензелем пистолетной мастерской.
    — Надо же, «оскорблённой стороны». Я, знаете ли, тоже оскорбился наружностью вашего графа! А уж танцевать с милейшей Маргаритой Эдуардовной, которая заслуживает кого угодно другого! Даже Кюхлю!
    — И тем не менее… — занудно начал Васильев, но поэт его перебил и нагло ухмыльнулся:
    — Да пусть избирает, я-то что!

Поручик качнул головой и обернулся к Аджиеву:

— Выбор твой, Иса Хазматович.

Неписанный дуэльный кодекс, который никогда не был формализован, содержал ворох пёстрых и порой взаимоисключающих идей, часть которых напоминала некоторого рода фантазии. Одни палили по Шатовильяру, другие кололи рапирами по итальянскому армейскому обычаю, в трактирах — хотя какая, к чертям, дуэль между разночинцами — бодро резались на ножах. Из общего массива сведений было ясно, что пистолетную дуэль чаще всего проводили: «наугад» (только один пистолет был заряжен, и выбирая оружие, соперники выбирали судьбу), «на десяти или пятнадцати шагах» (дистанция уверенного выстрела, но чем больше шагов, тем выше шанс ранить круглой пулей, а не убить), «спина к спине» (соперники становились спинами и расходились на заявленную дистанцию, а затем круто поворачивались и стреляли без паузы: целиться было нельзя и выигрывал тот, кто умел стрелять без прицела) и — в самом кошмарном, смертельном случае — «через платок» (соперники брались руками за края натянутого носового платка и стреляли друг в друга в упор). Кто-то изобретал дуэли вслепую, дуэли с двумя пистолетами и прочую экзотику.

Дыхание собравшихся создавало пар. Все ждали. Пущин с немой мольбой смотрел в лицо Аджиева. Пушкин презрительно скалился. Лицо Васильева было сосредоточенным, доктор беззвучно шевелил губами. Молился.
+1 | Порфир, 09.02.2022 22:15
  • 'Till the roof comes off, 'till the lights go out
    'Till my legs give out, can't shut my mouth
    +1 от Vertigo, 11.02.2022 15:35

    поздняя осень 1825 г.,
    Петербург


«Публичное франкмасонство возникло в шестнадцатом веке. Считается, что оно зародилось среди гильдий баварских каменщиков, но доподлинно неведомо, кто был первым масоном. Катехизис самих франкмасонов, однако, даёт ответ. Он тайно возводит историю братства к главному архитектору Соломонова храма — сыну вдовы Хираму Авиффу…»
— Старые Тексты



Снаружи шёл снег вперемешку со стылым дождём.

Внутри, в геометрически правильном зале, горели четыре высоких канделябра, расставленных в точно выверенном прямоугольнике. Жёлтый зловещий блеск подсвечивал безликие фигуры, выстроившиеся вдоль стен. Их лица закрывали деревянные маски без ртов и ушей. В зале не было практически ничего, кроме этих фигур. Разве что сами стены, белёные самой дешёвой штукатуркой. Ряды убогих стульев, которые буквально жгли спину и напоминали скорее походную мебель, чем обстановку в доме. Ни цветного мрамора, ни ковров, ни позолоты. Глядя на пыльные двери, выходящие в занавешенный паутиной коридор, никто бы не догадался, что совсем рядом шумит помпезная Дворцовая и пышет огнями императорский дворец. В демонстративной аскезе жил скрытый смысл — безмолвное напоминание о простоте Соломонова храма. Скрытыми смыслами полнилась каждая пядь дворца Каменских.

Знающие люди называли гнездо старого графского рода Мегароном. С греческого это переводилось просто — «дом, жилище, обитель». Когда Мегарон стал местом собраний ложи, прозвище фактически официально закрепилось за трёхэтажным дворцом у гранитной Невской набережной.

Стена на востоке залы была свободна от присутствующих. Перед нею была установлена деревянная кафедра, украшенная лучезарной дельтой. Выбитое в жёлтом металле Всевидящее око с лучами Солнца проницало незримое. Два деревянных шеста заняли места слева и справа от дверей, символизируя древние Воаз и Яхим: северную и южную колонны Первого Храма, Землю и Космос, силу и правду. Между канделябров в центре залы расстилался ковёр грубой вязи, расчерченный магическими знаками. По его углам лежали четыре предмета, прижимая ковёр к паркету. Ими были рабочий мастерок, геометрический циркуль, строительный отвес и плотницкий наугольник. Оскаленный человеческий череп взирал с кафедры на ритуальное приготовление. Что он символизировал — дьявольскую сущность людей, отринувших христовы заветы, или философскую смерть, освобождающую от земного бремени? То знал лишь мастер.

Многие пришли сюда осенней ночью двадцать пятого. Одни прятали лица под маской, выходя из роскошных саней. Другие явились своим ходом, кутаясь в рваные пальто. Пришли мужчины и женщины. Были те, кого узнавали в обществе, и те, кто не имел ни звания, ни табели. Но все они, разумеется, были вольными каменщиками. Проезжая или проходя по разбитому в снежных лужах парку, каждый нырял в неприметную дверь в заднем фасаде дворца. Там, в конце длинного коридора, с обнажённым палашом застыла второй страж в мундире несуществующей армии. Каждый шёпотом называл ему тайное слово, после чего внутренние двери со скрипом отворялись, и новоприбывший присоединялся к молчаливому бдению.

Сегодня была особая ночь. Ночь, на которой братья-каменщики прославляли мир, радуя взор Архитектора Вселенной открытостью душ и тел. Эта ночь открывала декады Великой Работы, порученной не кому-либо, а самому досточтимому мастеру.

Одна из фигур в точно такой же простецкой рясе, как у остальных, вышла вперёд. Деревянное лицо обернулось к собравшимся.

— Сегодня мы пришли в Мегарон, зная угрозу другому дому. Самому зданию мира, — начал лектор ложи во всеобщей тишине, занимая кафедру. — Среди нас рыщет порождение зла. Противоугодное естеству порядка, неуёмное в хаотичном разрушении, оно противно циклу жизни и смерти, кой есть часть Вселенной. Чудовище, восставшее из могилы не преображённым, но неумерщвлённым. Чудовище, коему должно положить предел.

— Да будет так! Да будет так! — глухо восклицали деревянные маски.

Правильные слова. Но эти слова граф Каменский, конечно, знал и так — в конце концов, речь лектора была написана его рукой.

Что предшествует любому начинанию?
Правильно — приготовление.

Эту ночь члены «Призрака в латах» посвящали плодородному воздаянию. Дату, которая символизировала союз Венеры и Марса, воды и огня, начала и завершения, избрали среди сложных нумерологических уравнений. Медная Афродита и железный Арес сегодня должны были выковать сплав неукротимой воли братьев. Лектор сухо ударил по кафедре молоточком, и церемония началась.

— Пусть благословит нас Венера! — воскликнул он.

Двери медленно-медленно раскрылись в тишине. На фоне мглы, царившей в коридоре, белел силуэт девушки с шёлковой повязкой на глазах. Единственной одеждой ей служило овечье руно, на античный манер накинутое на плечи. Оно не могло скрыть гибкость юного тела и нежные движения бёдер. Девушка шла сама, но будто бы в некоем трансе — как марионетка, управляемая скрытыми во тьме нитями. С каждым её шагом выстроившиеся вдоль стен восклицали, перечисляя имена верховных сущностей, пока девушка-богиня не достигла центра комнаты.

Там она остановилась у края ковра и так же медленно подняла руки к потолку, сбрасывая шкуру позади себя. Свечной свет тёк по мягкой коже её плеч, по рассыпанным волнистым волосам. Она была не живым человеком, а римской статуей, обретшей жизнь. Галатеей. Венерой. Богиней. Она улыбалась странной, отвлечённой улыбкой и не противилась, когда подступившие безликие адепты заставили её опуститься на колени и затем лечь на спину. Руки в чёрных перчатках ритуально раздвинули её руки и ноги в соответствии с мистическими знаками на ковре. Церемониймейстер, облачённый в рабочий фартук поверх робы, с закрытым маской лицом, возложил на её чело венок из свежего лавра. Откуда только лавр мог найтись в зимнем Петербурге?.. Казначей встал по другую сторону, поливая лежащую из глиняной амфоры. Оливковое масло золотом покрыло её грудь и живот, скапливалось ароматными каплями в ямках ключиц и забиралось под шею.

Фигуры дружно сделали шаг ближе и начали заново перечислять арканные имена, не повышая голосов: так, что ровный однообразный гул заполонил комнату. Почему-то казалось, что едва заметные во мраке очертания стен вибрируют вместе с называемыми именами. Что пол плывёт, размываясь как огромная линза льда над бездной. Что-то неведомое пришло в комнату — и это чувство, невыразимое словами, было таким правдивым и острым, что никто не осмелился бы смеяться над собственной суеверностью.

Работа началась.

— Марс! Марс! — дребезжащим под маской голосом воскликнул казначей с левой стороны ковра, не опуская амфору с маслом.
— Явись, явись… — вторил церемониймейстер с правой стороны, бросая из плетёной корзины лепестки роз. Теперь они покрывали ковёр и тело на нём как разномастные пятна, и запах оливы соединился с флёром луговых цветов.

Блеяли голоса. Богатство, бедность, престиж, красота — это всё скрыли деревянные маски. Так и лежащая девушка перестала быть собою. Прекрасная, раздетая догола и лишённая таким образом косных условностей, она казалась неземным ангелом — вечно-юной невестой, подлинным воплощением Венеры. Её грудь часто вздымалась то ли в ожидании, то ли в предвкушении. Её имя и прошлое перестали иметь значение.

Граф Каменский, следуя сценарию древнего ритуала, выступил перед кафедрой, всматриваясь в пустые глаза черепа. Услужливые руки сняли робу с его плеч. Его тело было теперь нагим, прикрытой лишь маской, спрятанное в милосердном полумраке свечей. Лектор подал ему нож с изогнутым в полумесяц остриём. Сейчас лектор не был стареющим патером Калевом с рябыми завихрениями седых волос округ тонзуры, а преобразился — стал грозным вестником бесконечных истин.

Марс и Венера.

Священнодействие, великий дар перед великими делами, которое масоны именуют Работой. Каждый гадал о том, какую из форм изберёт досточтимый мастер?
Охоте на упыря предшествует ритуал воздаяния, который должен принести вам успех и удачу. Механически ритуал создаёт спелл пятого уровня Commune, поддерживаемый коллективной мощью членов ложи. Твой выбор:

1. Ограничиться малым ритуалом: рассечь ладонь поданным ножом, символически возлечь рядом с девушкой на ковре и оставить на её груди отпечаток кровавой ладони. Это даст тебе одно Вдохновение. Девушка не пострадает, но что насчёт статуса среди членов ложи?

2. Провести полный ритуал: совершить акт любви с «Венерой» под ритуальные песнопения членов ложи, после чего оставить на её груди кровавый отпечаток ладони. Бросай Charisma: на неудаче ты можешь задать ведущему 1 вопрос о предстоящей охоте, на успехе ты можешь задать 2 вопроса (или 3, но с ответами да/нет). Что-то в этой комнате ответит тебе. Ложа поддержит твоё могущество.

3. Провести сатанинский ритуал. Принести «Венеру» в жертву под ритуальные песнопения членов ложи. Ты бесплатно получаешь 1 вопрос, а также твоя раса меняется с «человека» на «сатанист» (механически tiefling). Это не очень стыкуется с образом твоего персонажа сейчас, поэтому ты волен иначе трактовать образ графа, делая такой выбор. Ложа необратимо изменится вместе с тобой.
+1 | Порфир, 07.02.2022 23:44
  • Мощно тут у вас. Крутейшая идея для игры и крутейшее исполнение.
    +1 от Wolmer, 11.02.2022 02:25

    поздняя осень 1825 г.,
    Петербург

«Запутанность градусов и степеней масонства иногда вводила в заблуждение самих вольных каменщиков. Чем больше мирской суеты приходило в некогда строгие собрания, тем вычурнее становились ранги. Но закон природы гласит: всё правильное — просто. Существуют лишь две подлинные степени: ученик и подмастерье. И старый мастер — архитектор Хирам Авифф».
— Старые Тексты



Олеандр известен за розовые цветы. Этот кустарник высотою в человеческий рост или половину сверху неказист, но среди колючих пейзажей Передней Азии кажется прекрасным. Он растёт на сухой земле далёкого Закавказья и на жарких африканских берегах, в пустынях Золотого Рога… рос он и возле жёлтых от времени стен древнего города Эрзурум.

Олеандр тоже выросла там. Среди турков-мусульман, армян-христиан, авраамитов-греков, евреев-сефардов и византийской жестокости. Выросла в мире, где наказанием за открытое лицо были камни и палки, где мужчины и Аллах имели всё, а бедняки — ничего. Слабые покорялись заведённому порядку вещей, а невезучие умирали. Только в персидских сказках герой-одиночка сражал султана, обманывал визиря, переигрывал купца и помогал бродячему дервишу. В жизни всё обстояло не так, и с этим, казалось, смирились все в её окружении. Учителя в медресе, мулла в мечети, мухтар в богатом доме.

Так думали даже родители, выгоняя её на улицу. Девочка, носившая тогда другое имя, отправилась к курдам в пустыню, а те украсили её лицо синими линиями. Родители сочли её позором. Девочка в мужском платье, девочка со знаками иблиса на лице — создание порока! В тринадцать лет её нож взял первую жизнь, когда Аллах отвернулся от жадного старика на базаре. Потом Аллах отвернулся от упитанного верблюда, пошедшего за славную цену. За следующие годы Олеандр поняла, что Аллах в принципе довольно близорук и не следит за многими из своих запретов. Закурить табак? Открыть лицо? Возлечь с мужчиной до брака? С женщиной? Не заводить ребёнка, не слушать старших? Не уплатить закят? Украсть? Убить? Нож дал все ответы.

Когда пришли русские, Эрзурум уже стал слишком тесным для Олеандр. Былые подельники и друзья из уличных банд учились жрать без языков, висели на кольях у городских ворот или кололи камни на горных каторгах. Охотники-субаши подбирались всё ближе. Неудачная для Порты война стала большой удачей для жестокой женщины с ореховыми глазами. Понимая, что её дни в Эрзуруме сочтены, Олеандр вымазала лицо белилами, перерезала горло задремавшему русскому солдату, взяла его одежду и вернулась на север вместе с уходящими корпусами. В Астрахани её встретила другая женщина, чья судьба была достаточно похожа на судьбу Олеандр, чтобы доверять ей. Эта женщина назвалась фамилией Ловен и объяснила, что мир жесток, но есть те, кому противна эта несправедливость. Вольные братья, живущие по простым и честным правилам. И эти вольные братья нуждались в помощи таких, как Олеандр и Ловен. Ловен женщина назвала тайное слово древнего архитектора и привела Олеандр в холодный, сырой город на болотистой реке — к графу Каменскому, храброму, но недостаточно могущественному человеку, в доме которого Олеандр осталась жить. Убийца-гашишин сразу поняла, как именно может помочь ему и о чём говорила Ловен. Человек или чудовище — нож Эрзурума засверкает вновь!

После того, как последний гость ночного собрания скрылся за высокими дверями, Олеандр вложила меч в ножны и убрала его в сундук, заперла наружную дверь и растворилась в петербургском сумраке. До следующего утра она была свободна. Ритуальные мистерии, если и привлекали её, то не сегодня.

В первый час после полуночи дым кальяна наполнял её лёгкие. Шнур-змея обвился вокруг искристой колбы, где кипело блаженство, проложенное чёрными углями. С бурлением поднималась вода, чтобы окутать сознание Олеандр тёплыми клубами. Она неподвижно лежала на ворохе пуховых подушек и перин, которыми был усыпан пол подпольной курильни. Решётчатые ширмы на мавританский манер разделяли отдельные альковы. В красном полумраке колыхались портьеры. Изредка бородатый галбай или чеченец, заросший по самые глаза чёрной бородой, появлялся в зале и провожал искателей удовольствия к свободному ложу, а затем удалялся, оставляя их наедине с бурлящей водой. Эта обстановка напоминала Олеандр о доме, но горькими или приятными были те воспоминания?

Ловин лежала на софе без ножек по другую сторону курительного агрегата. Её живой глаз был закрыт, а стеклянный неподвижно таращился в потолок. Механическая рука перебирала ворсинки на пушистом мундштуке. Крошечная чашка с крепчайшим восточным кофе оставалась нетронутой на подносе между ними. Зато несколько ложек липкого зелёного порошка, приготовленных в фигурной сахарнице, отправились прямиком в кальян. Дурман взбегал по шёлковому шнуру, щипал нёбо, заглядывал в глаза… и превращал опостылевший, сырой, чужой, русский город в то, что по-настоящему обещал Олеандр мастер-каменщик.

Олеандр видела правду.

Её тело оставалось пленником мягких перин, она была бы сейчас не в состоянии выбраться из них без посторонней помощи. Однако блуждающий разум обретал лёгкость и выходил прочь, чтобы пропасть в табачном мареве. Душа Олеандр блуждала в тумане, но туман окончился — и по другую сторону завесы Олеандр ждал чёрный шатёр. С колыханием растворялись чёрные портьеры — уже не те, которые создавали антураж в курильне, а словно бы сшитые из первородной тьмы. Пророк Магомет сидел внутри, сложив ноги крестом, и огромный чёрный камень Каабы стоял перед ним как исполинский монумент. Как правильный овал, лишённый несовершенства. Как геометрическое воплощение сокровенных истин.

Олеандр назвала Магомету тайное слово мастера-каменщика, и Пророк услышал. Ещё одна затяжка — и он заговорил бы в ответ. Только хотела ли Олеандр беседовать с ним, или ей хватало собственных мыслей?
Турчанка в чужом городе, Олеандр приучила Ловен к курению кальяна с гашишем, чем они и занялись. Наркотик оказывает и на саму Олеандр странное действие, приводя её ум в чёрный шатёр к чёрному камню Каабы, где ждёт пророк Магомет. Какой опыт переживает Олеандр?

1. Сделать затяжку и признаться Пророку в чём-то, что относится к твоему Bond или Flaw. Что это? Что гложет Олеандр? Получи Вдохновение, если это как-то связано с другими персонажами игры.

2. Сделать затяжку и отказаться говорить с Пророком. У чёрного камня прошлого нет власти над Олеандр, её Ideal — полная, абсолютная свобода. Получи Вдохновение, если Олеандр при этом хочет как-то избавиться от других персонажей игры в будущем.

3. Не делать затяжку и выйти из чёрного шатра. Вернуться на грешную землю в курильню, где опиоманы и Ловен предаются этому пороку. Получи Вдохновение, если Олеандр предпочитает даже на отдыхе сохранять самоконтроль, ведь её Trait — превалирование разума над эмоциями.
+1 | Порфир, 09.02.2022 00:13
  • неплохой такой шатер! Уверен, где-то там ещё и девственницы...
    +1 от awex, 09.02.2022 00:37

    поздняя осень 1825 г.,
    Петербург

«Каждая ложа придерживалась строгого устава — точного перечня должностей, действий и полномочий, которые могла иметь. Уставов становилось всё больше, иные ложи объявлялись нерегулярными, то есть, не следующими масонским законам. Эта "война правил" губила мистический ореол братьев-каменщиков, но помогала скрывать за бутафорской вознёй по-настоящему жуткие секреты».
— Старые Тексты



С неба мерзко сочилась слякоть.

За Елагиным и Большой Невкой от города осталось одно название. Он тускло блестел где-то в снежном мареве, но этот блеск едва пробивался через густой ельник Елагинского парка. Пустынные по позднему времени строительные подмостки облепили недостроенные зубцы дворца на другом берегу. С болотистой дельты дышал холодный ветер, и многочисленные протоки среди деревьев полнились неясными шорохами. Вёсла ударяли по вязкой воде, покрытой прозрачной коркой наледи. Изредка ледяные брызги осыпали рукава шинели. Потом они замерзали и оставались на шерстяных колючках как крохотные диаманты.

Лодка почти бесшумно шла в тоннеле из переплетающихся над головой чёрных ветвей. Белая бляха луны плыла в тучах. Изредка её луч сверкал сквозь облетевшие кроны как острый узбекский пчак — и тогда вахмистр Аджиев в очередной раз видел странный северный мир, так непохожий на солнечную крымскую степь. Столица этих хмурых, мизантропичных, желчных, убеждённых исключительно в духовных аспектах жизни людей выглядела вовсе не парадным манежем, а скорее кривой старухой, подбирающей бесконечные подолы из заросших осокой мелей.

Словом, хорошая ночь, чтобы стреляться.
В аду хотя бы печь дармовая, как шутили бы в полку.

Вскоре лодка вышла на лунную стремнину и привалилась к другому берегу. От льдистой воды поднимался неровный земляной склон. Он оканчивался длиннющей чередой амбаров с провалившимися крышами и заваленными в снег заборами. Ударяя шестом в дно, подпоручик Васильев ненадёжно причалил лодку. На задней скамейке, почти скрытый тенью статного и рослого Аджиева, скрючился доктор с кожаным саквояжем. Он беспрерывно шмыгал носом, сморкался и опять шмыгал, с простудным несчастьем поглядывая на воду в нескольких дюймах за бортом. От промозглого ветра его трясло.

— И как мне туда полезть?! — визгливо спросило это существо. — Там же вода! Холод псиный!
— Да что вы как мамзеля, ваш-благородие? — с изрядной долей раздражения огрызнулся Васильев. — Уж раз вшивый поэт сюда добрался, чай и вы справитесь.
— А? Как добрался? — доктор ещё раз хлюпнул носом и его голос изменился, когда он осознал, что лодка действительно прибыла куда следовало. — Мы что же, уже… уже…
— Чёрная Речка, как она есть, — с удовольствием объявил Васильев и всадил шест глубоко в ил.

Лодка закачалась.

Чёрной Речкой звался один из невских притоков. Полноводная в центре города река по мере сближения с заливом всё больше напоминала паутину. Из всех её рукавов Чёрная Речка была самым северным, и в действительности относилась не к Петербургу, а скорее к вечно-сизой финской провинции. Где-то за полями проходил тракт на Гельсингфорс. Дикий берег, на котором пытались устраивать то зернохранилища, то огороды, с трудом поддавался очеловечиванию. В летние дни сюда хорошо было выезжать на пикники, а с приходом зимы еловые рощи набухали непроницаемой чернотой.

Но наверху, на самом гребне склона, замаячил фонарь. Его держал в высоко поднятой руке мужчина в сером цилиндре, чьё резкое лицо перечёркивали усы. Рядом с ним стоял молодой человек, весь с головы до ног затянутый в чёрное. Кудрявые бакенбарды спускались к кривящемуся в нервной ухмылке рту. Аджиев признал его по описанию, а может быть, даже где-то встречал лично. Мало ли светских львят крутилось в салонах Леонида Измаиловича. Этого, например, звали Сашей Сергеевичем, он происходил из дворянских детей и в основном сочинял сонеты в пользу той или иной придворной партии. Но было в нём кое-что приятное. В отличие от графа Каменского, который этой ночью был занят намного более важными делами, нежели детские ссоры, поэт не побоялся явиться лично.

Лодку заметили, да никто и не прятался. Не воры и не юристы собрались, а офицеры кавалерии.

— Что там?! — запальчиво крикнул Пушкин сверху, и его голос звонко полетел над мрачными берегами. — Кого там жидовский нос прислал меня губить по доверенности?! Явись, покажись!
Солдаты — это люди, которых иногда посылают сделать грязную работу. Граф Каменский отправил тебя как своего представителя на пистолетную дуэль с наглым светским повесой Александром Сергеевичем. Выбери, какая подоплека у их ссоры?

1. Мастер ложи — уважаемый человек. Сей бард, известный грубиян и задира, грубо оскорбил его, на людях приставая к избраннице Леонида Каменского и осыпая добродушного графа насмешками. Его убийство станет услугой обществу, а твоё мировоззрение — и в самом деле принципиальное доброе.

2. Мастер ложи и поэт стоят друг друга. Остроты насчёт сразу двух национальных вопросов перевели дебаты в пороховую плоскость, но тебе-то что? Твоё дело служивое, а вот мировоззрение — нейтральное или хаотичное.

3. Мастер ложи выглядит как подлец, подстроивший ловушку наивному выпускнику лицея. Уломав того написать насмешливый стих, Леонид Каменский затем представил его в наиболее оскорбительном образе и критически цитировал творчество юноши на публике. Это не только Hideous Laughter, но также умелое социальное манипулирование, а ты — послушная часть планов своего мефистофельского графа. Твоё мировоззрение — злое.
+1 | Порфир, 08.02.2022 00:37
  • Теперь моя пора: я не люблю весны;
    Скучна мне оттепель; вонь, грязь — весной я болен;
    Кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены.
    Суровою зимой я более доволен,
    Люблю ее снега; в присутствии луны
    Как легкий бег саней с подругой быстр и волен
    +1 от Vertigo, 08.02.2022 13:27

Ответил, конечно, Женя:
— Иерусалим, пожалуйста.
  • Заорал )))
    +1 от Constantine, 07.02.2022 10:18

Женя сгорал со стыда. Увидел страшилку. Дама в беде. Ебать, если бы он знал, что понесёт Таня, то дал бы ей пизды ретроспективно. Во всех смыслах. Даже странно, что тётя Ульяна не уточнила, мочит ли он кровать. Но потом городской мальчик Женя понял, что деревня достаточно сильно меняет мышление. Вспомнил самого себя часом раньше, как он бежал за призрачной Таней, как подскочил у распахнутого окна. То, над чем легко смеяться, сидя втроём на освещённой кухне, становится совсем не смешным посреди ночи. Ему стало аж не по себе от мысли, что сейчас отрубится свет и они останутся в темноте.

К счастью, свет не отрубился. Нашёлся мощный фонарь с катушкой, которую стал крутить Женя. Индуктор жужжал, яростный луч набирал синеву, отгоняя монстров под кроватью, вампиров в гробах и убийц с удавками. Таня и Дамашин спустились с дачного крыльца и осторожно пошли через огород. Тётя осталась там, потягивая чай. Баня приближалась, пятно света елозило по неровной дощатой двери и порогу.

— Как только войдём, — пробормотал Женя, чувствуя себя спецназовцем из фантастического хоррора, — ты включаешь свет, а я…
— Да-да, — сказала Таня и распахнула дверь. Она чувствовала в основном то, что на улице стало слегка холодно.

Предбанник пустовал. Щёлкнул выключатель, засветилась лампочка.
Пусто.
Стол, скамья.
Пусто.
Блестящие от влаги веники вдоль стены.
Пусто.
Бочка с водой.
Пусто.
Дверь в парилку.

Женя с неохотой светил в ту сторону, а Таня опять, не задумываясь, распахнула её. Изнутри дохнуло сырой теплотой. От камней в печном жерле ещё исходил жар, хотя Таня давно погасила огонь в печи.

Полка для лежания.
Пусто.
За печью.
Недовольный мохнолапый паук.
Пусто.

Луч шарил по стенам, по потолку. Женя не поленился заглянуть даже под скамью, подстёгиваемый недавним страхом… и застыл. На досках под парильной полкой остались несколько бурых разводов. Резко распрямившись, он ещё раз провёл фонарём по самой полке и маленькой полочке для ног перед ней. Буро-красные пятнышки были и там. Размазанные, потускневшие, почти выцветшие.

«Бля! Э… о таком, конечно, неловко спрашивать… но бля… но бля!»

Чтобы не спрашивать, Женя направил луч на бурые разводы под полкой. Так, чтобы мерзляво зевающая Таня рано или поздно заметила их и поняла, куда светит Женя. Рука стала крутить катушку с бешеным темпом, лишь бы фонарь не погас. Только не здесь. Только не сейчас.
  • Меня понесло с первых строк Х)
    +1 от kokosanka, 12.01.2022 11:51

    Дамашин покачнулся на одной ноге.

    Мир, только что перевернувшийся один раз, переворачивался во второй. Едва не споткнувшись, он круто обернулся как грабитель на месте преступления, бессознательно закрывая спиной силуэт той Тани, которая ждала внутри. Но за порогом осталась лишь непроницаемая темнота: пустой предбанник, погашенная лампа, закрытая дверь в парилку. Давно остывшая баня нависала над ним массивной бревенчатой грудой. Пустая баня. Абсолютно пустая.

    Заспанная Таня в наспех накинутом на майку халате целилась в него ржавыми садовыми вилами. Она стояла посреди тётиных грядок, уперев резиновые сапоги, надетые явно на босу ногу, в грязную чёрную землю, но не замечала этого. На её лице испуг и напряжение медленно сменялись удивлением. Единственным светом, оставшимся в ночи, был яркий проблеск с веранды. Луна исчезла среди лохматых туч, а вместе с ней пропала лунная дорога, соединившая две дачи. Таня медленно опустила вилы, а Женя всё ещё ничего не мог сказать и смотрел то на неё, то в предбанник.

    — Земля вызывает! — звенящим голосом окликнула Таня. — Евгений, не хочешь объясниться?
    — О…ху…еть, — наконец выдавил Дамашин и только помотал головой. Он побледнел, затем начал краснеть как томат и резко одёрнул джоггеры, чтобы Таня-из-дома не заметила его состояния, а потом затараторил:
    — Чт… что? Чего? Где ты?
    — Кто? Я гд…
    — Ты где вообще, в бане или здесь?! — не дослушав, перебил он.
    — Женя.
    — Ты! Ты где? Ты же только что…
    — Женя. В. Каком. Смысле?
    — Да в прямом! Я же за тобой шёл!
    — Женя! Остановись! — Таня с размаху вогнала вилы в картошку. Женя заткнулся, и Таня медленно, по слогам, проговорила:
    — Женя, привет. Ты сам не видишь? Перед тобой стою. С вилами этими как дура. Никуда не иду.
    — А, — только и смог ответить тот.
    — Ты чего? Ты лунатишь, что ли?
    — Я… я не знаю…

    Таня возмущённо пробормотала что-то нецензурное, протопала мимо него и сама заглянула в предбанник. Женя молча следил за ней. Потом он положил обе ладони на лицо и шумно выдохнул через них. Несколько секунд его не волновало, сон это или нет, на чьей он даче, кто и куда его вёл. Его волновало только то, чтобы перестать видеть на месте заспанной Тани со спутанно-чёрными волосами ту, другую Таню. Таню с белой кожей и тонкой линией бус на голой лодыжке. На ум внезапно пришло сравнение: как негатив и позитив.

    — Я… не знаю… — пробормотал он ещё раз и вместо объяснений глупо спросил: — А это ты свет в бане не выключила?
    — Так в бане нет света, — непонимающе сказала Таня и для верности потыкала пальцем в темноту.
    Именно теперь Жене стало по-настоящему страшно. Он понял, что всё это время сам смотрел в совершенно пустое пространство, и возбуждение схлынуло окончательно. Подросток застонал:
    — Блядь… Блядь… но я же… но там же…
    — Да, там блядь, я уже поняла это, — Таня отшучивалась, но её голос звучал нервно.
    — Не смешно, — прошептал Женя, истерично хихикнув. Он не заорал в полный голос только из уважения к давно дрыхнущей тёте.
    — Харе ржать!
    Женя прекратил смеяться так же резко, как начал. Таня наседала:
    — Ты что-то видел? Куда смотрел? В парилке?
    — Не заходи туда, — замотал головой Женя, потом отдёрнул Таню за рукав халата и захлопнул перед её носом дверь.
    — Женя! Да что с тобой?!
    — Пиздец. Не заходи. Я думал, мне это приснилось, — твердил Женя, не обращая внимания на протесты. Поняв, что сейчас спорить бессмысленно, Таня сама схватила Женю за руку и потащила в дом.
    — Что приснилось? Можешь объяснить толком? Я ничего не понимаю!

    Женя ежесекундно оглядывался: на чёрную баню, на чёрную дорогу, на чёрную бездну, за которой остался его собственный дом. И всё сильнее понимал, что ночью он назад не пойдёт. В пизду. Не пойдёт. Не пойдёт. Нет. Не пойдёт. Не замёрзнет, посидит тут где-нибудь. Нахуй такие сны. Вон, на крыльце норм.

    — Ты обалдел?! — зашипела Таня. — Какое крыльцо тебе? Заходи давай! Только не шуми, пожалуйста.
    Женя моргнул:
    — Я вслух это всё думал?
    Таня покачала головой и ещё раз повторила:
    — Не шуми.

    В прихожей, которая была одновременно и кухней, тикали настенные часы, показывавшие час ночи. Пахло какой-то вкусной едой; супом, наверное. И ещё выпечкой. Волна тепла нахлынула на Женю, и он без сил привалился к стене, закрыв глаза. Потом его куда-то отвели, на что-то посадили, лязгнули печной дверью, вручили что-то горячее и железное. Женя подумал, что две последних характеристики можно применить к члену. Судя по тому, что Таня промочала, в этот раз он думал про себя как все нормальные люди. Но молчала она недолго.

    — Ну?.. — Таня уселась на табуретку напротив. Халат она носила как попало, но Жене теперь вообще было не до её худых как смерть ключиц.
    — В аниме о таком не рассказывают и убегают, — начал он.
    — Ну?..
    — И, возможно, я сумасшедший…
    — Ну?!..
    — Но я видел тебя, — признался Женя и поскорее сунул нос в чай.
    — В смысле? Как видел? Как сейчас?
    — Ну не совсем как сейчас, — Женя нервно улыбнулся уголком рта. — Но ты… ты меня позвала.
    — Где я тебя позвала?
    — У моего дома ещё, у окна. Я вроде как спал, хотя не совсем спал, а потом слышу, что ты зовёшь снаружи. Подумал, эм, может, эм, случилось чего… — он усердно не доставал нос из стакана.
    — Случилось где? В бане?
    Женя пожал плечами, и Таня вздохнула. Ночь обещала быть не только беспокойной, но и бессонной.
    — Ладно, погоди, — переваривала она, — давай по порядку. Ты проснулся, услышал, что я зову. Да?
    Женя кивал, обхватив ладонями чай.
    — Выглянул из окна и увидел меня?
    Снова кивок.
    — А потом?
    — Ты побежала к своему дому — галантно избавил её от подробностей Дамашин, — как будто что-то было очень… эм… срочное…
    — Ты с какой стати такой красный? — недоумевала Таня.
    — Чай горячий.
    — Долить воды?
    — Нет-нет! И так очень вкусн…
    — Не ори, — Таня красноречиво перечеркнула острым ногтем шею, и Женя подумал, что в бане, может, было бы действительно не так плохо. Он вернулся к рассказу:
    — В общем, срочное, да. Ты забежала в баню. А я за тобой пошёл. Только когда ты бежала, в бане горел свет. Я клянусь. Я не ёбнулся. В смысле, ёбнулся, но свет там горел.

    Пожав плечами, Женя беспомощно смотрел на девочку напротив. Таня некоторое время раздумывала, кивнула каким-то собственным выводам и спросила очень спокойным голосом:
    — Ты же не прикалываешься сейчас?
    — Не прикалываюсь.

    Женя попробовал чай языком. В него и правда не помешало бы долить воды, но он сделал большой глоток. На какое-то время его мозг отвлёкся на ошпаренное горло. Таня сделала то же самое. Ей было трудно поверить в рассказанное, на сонный паралич это уже не спишешь — паралитики, вероятно, ведут себя иначе. Она долго смотрела на Женю, всё пытаясь прочитать скрытый смысл в его словах:
    — Ты же шутишь, да?
    — Не шучу, — ещё раз сказал Женя.

    Они опять молчали. Потрескивала остывающая печь. Женя думал, что если бы Таня была Алисой, то его бы уже подняли на смех. Да какое там, у него бы язык не повернулся признаться Карасю в чём-то подобном. А если бы Таня была Ярой… как бы отреагировала Яра? Почему-то Женя подумал, что ему бы поверили. Наконец, и Таня смирилась со своим внутренним полиграфом.

    — Ладно. Всё-таки надо было проверить, кто там. Я думала, это поджигатель или ещё какой маньяк.
    — Ты-то почему не спала?
    — А, — чёрные ногти сделали случайный жест, — так попить вставала.

    Таня встала и задвинула вилы за печку. Пока она приставляла их к стене, проржавевшие зубья едва не отвалились от навершия: такое себе оружие, хотя на Женю бы его хватило. Потом девочка-гот запахнула халат плотнее и присела перед печной дверцей, пошевелив алые угли.

    — Знаешь, а ещё я подумала, что там может быть Лёша… Не знаю, почему так. От сердца отлегло, когда поняла, что это ты.
    — Ну спасибо. Теперь и мне что-то теперь нехорошо думается, — жалобно подхватил Женя, не глядя за окно. — Так. Ты дверь закрыла?
    Таня кивнула, безапелляционно заявив:
    — Останешься у меня до утра. — И добавила: — Я теперь и сама мимо этой бани спокойно ходить не смогу.
    — Ну, не ты одна.
    — Блин! Да я всего час назад оттуда вышла.
    Куча мыслей роилась у неё голове, и Таня не знала, за какую ухватиться:
    — А как ты вообще понял, что это я? По одежде или лицо видел?
    «По одежде…»
    — По одежде, — вполголоса согласился Женя очень мелодичным голоском. — Ну и по лицу, да…
    — Бля… — некурящей Тане внезапно захотелось закурить от его интонации. — А в чём я была?
    — Я ж говорю, в одежде, — сказал Женя, в принципе даже не соврав. — В красивой, кстати…
    Чтобы не сморозить ещё чего-то, он опять заткнул себе рот чаем, да так и подавился от новой мысли:
    — Стой ты с одеждой. Знаешь, что я подумал, когда увидел тебя? Негатив и позитив.
    — М-м? Я тоже подумала что-то такое. Воткнуть ему вилы в пузо или не воткнуть, — Таня смотрела на угли, поэтому Женя не понял, шутит она или нет.
    — Да я не об этом! Не типа позитив, который позитивный, а как у старых фоток. Где чёрное и белое. Та штука… та Таня… она была белой. Я видел её как будто всегда при луне. Она была в ну, скажем, белом. А когда подошла к бане, где… — школьник сглотнул, но договорил: — …где горел свет, то там была типа лампочка. Жёлтая. И это жёлтое впиталось в её белое, как будто она была бесцветной. Понимаешь? Ну как будто у неё своего не было цвета. А когда появилась ты, то ты… ты чёрная. Почти всё такое же, наверное, только чёрная. В тебя не впитывался свет. Ты как будто настоящая, но это только если вас сравнивать. А если не сравнивать… то я бы и не отличил…

    Женя передёрнулся и не стал развивать мысль.
  • Интересная жуть.
    +1 от F_Lia, 06.01.2022 04:33
  • Вся ситуация крутая, но отдельно клёво про бесцветную и чёрную Таню!
    +1 от kokosanka, 07.01.2022 09:00



Глубокая ночь.


    Женя засыпа́л под стрекотание сверчков за сараем и шорох занавесок. Вернее, он пытался заснуть, но сон не приходил. То ли Дамашин недостаточно устал за день, хотя прошёл пешком за сегодня куда больше, чем привык, то ли его отвлекали мысли. Те самые мысли, которые не находят лучшего времени, кроме как перед сном, чтобы обрушиться снежной лавиной. Алёша, Свиридова, кот, найденная кепка… конечно, ещё из головы не шла Таня. И снова кот: а кстати, где он? И снова Таня со своими «помнишь-не помнишь». Что он должен был помнить? А ещё стояние на перекрёстке и стойкое дежа вю, связанное с этим, но осознанное только теперь. Что за игры разума? И снова Таня…

    Со стороны окна резко подул ветер. Женю обдало неуютной прохладной под одеялом, будто кто-то сделал это нарочно. Кто-то, кто мог бы, например, стоять за окном вместе с ветром. Шторы всколыхнулись двумя призрачными вуалями. И внезапно Женя понял, что за окном кто-то есть. Эта мысль пронзила Женю! Он резко сел в кровати, не понимая, почему уверен в этом.

    — Женя…

    Он реально слышал своё имя. Его называл знакомый голос с улицы. Женя всё ещё дрожал, но как будто не только от холода. Голос вызывал приятные мурашки, перекликаясь с недавними мыслями. Торопливо вскочив, он прошлёпал к окну, отмахнулся от занавесок. В первые секунды его глаза ничего не могли разобрать в темноте, но потом, как будто подсвеченная изнутри и извне одновременно, в освещённую луной полосу ступила Таня. Она стояла внизу в одной сорочке, накинутой на… на полностью голое тело. Когда тебе семнадцать, ты подмечаешь такие факты раньше, чем узнаёшь собеседника в лицо. Узнавать в лицо и не требовалось.

    «Блин! Она же мокрая!»
    Действительно, газовая ткань лежала на худой девочке так, будто серебряное лунное сияние прилипло к её коже. Дамашин отчётливо видел её всю. Видел её плечи и грудь с тёмными метками сосков.

    — Же-еня, — звала она тихо, почти шёпотом, сложив руки домиком возле рта. — Это я…
    — Да я… да я вижу! — выдавил Женя.
    Таня тихонько помахала ему.
    — Я затопила баньку, — зачем-то сказала она.
    — А?.. — Женя глупо улыбнулся, вцепившись пальцами в подоконник. Он-то хорошо знал, что начинается после таких фраз. Он смотрел много фильмов об этом.
    — Баньку, — повторила Таня как будто по тому самому сценарию. — Чтобы помыться… Не хочу идти одна…

    Что-то было не так с её голосом. Он звучал с неясной тоской, словно банька была для Тани недосягаемым счастьем. Чем-то таким, о чём ты можешь прочесть в книге, но неспособен насладиться сам. Но Женя отмахнулся от этого. По его телу бежала волна предвкушения, и мысли о том, насколько невероятным должно казаться происходящее, насколько их дома далеко друг от друга для похода в ночной рубашке, исчезли, не появившись. Дамашин жадно облизывал Таню взглядом, сердце трепыхалось так быстро, как будто Женя уже был в бане, где шипят клубы пара. Голова перещёлкивала тумблеры: презервартивы! нету! хер с ним! Он был готов на что угодно.

    — Пойдём вместе? — прошептала лунная Таня.
    Почему-то вопрос звучал недостаточно вопросительно. Она хотела, чтобы Женя пошёл с ней. Всё в ней говорило об этом. Как она стояла, как смотрела. Её томный голос, и даже окружающий её воздух, насквозь вибрирующий в эротическом ожидании. Баня, конечно, была только предлогом.
    — Подожди! — сдавленно прошептал Женя. — Подожди, я сейчас! Ты чё, блин, вообще…

    Запнувшись, Женя решил не уточнять. Может, нажралась или «колесом» закинулась — вчерашний школьник в любом случае не был против. Ему пока не выпало шанса увидеть голую тян не в хентае или «домашке», и упускать этот абсолютно стрёмный, сумбурный, непонятный, спонтанный, но шанс Дамашин не собирался. Он на цыпочках кинулся по лестнице, на бегу схватив с тумбочки очки, мятые джоггеры и футболку. Кое-как надел их уже перед входной дверью, потянул её к себе, чтобы не заскрипела, скинул крючок с засова, сунул ноги в кеды, не зашнуровывая… и выглянул на улицу. Он всё ещё не мог поверить, что Таня действительно ждёт.

    Таня ждала — стояла уже чуть поодаль, ближе к перекрёстку. Помахав Жене, она повернулась и легко побежала к своему дому — светлой точке в конце той длинной аллеи, где подростки расстались лишь пару часов назад. Женя бежал следом, путаясь в шнурках, но Таня не давала поравняться с собой: то ли заигрывала, то ли, может, всё же стеснялась.

    — Эй! Погоди ты! — Женя пару раз пробовал позвать её, но в ответ слышал лишь отзвук игривого смеха.

    «Как в тупых древнерусских сказках» — происходящее всё сильнее заводило Женю, хоть и напоминало какой-то трек Горшка. Тянка в бане, теперь догоняшки. Не хватало костра и стога сена, хотя Женя уже прикидывал, как именно они обойдутся без сена. Поэтому он не отступал, летел стрелой между старых дубов. Худое тело Тани, машущей ему из-под окна, всё ещё стояло перед глазами.

    Наконец, Таня остановилась у золотистого бревенчатого домика с кирпичной трубой и небольшой боковой пристройкой-предбанником. Баня стояла на безопасном отдалении от основного дома, разделённая с ним живописным огородом и несколькими яблонями. Треугольная крыша недобро сходилась над крыльцом. За полуоткрытой дощатой дверью светилась сорокаваттка, выхватывая из темноты скамью и угол большого стола с вениками. Из серебряной тени Таня стала силуэтом, очерченным жёлтым электрическим глянцем.

    Женя ничего больше не говорил. Просто бежал, глотая вдохи, и представляя, как будет разде…

    Девочка бросила манящий взгляд через плечо и… потянула сорочку через голову. Женя рванул быстрее, стараясь успеть, догнать и увидеть как можно больше. Между тем, влажная ткань легко соскользнула с Таниных плеч. Полностью голая девочка сделала шаг в предбанник, другой… Она не прикрывалась и не пряталась. От стеснения, если оно и было, не осталось намёка, — больше никаких игр. Таня отступала всё глубже в баню по мере того, как Женя быстро шёл по дорожке. Застыв у самой двери в парилку, девочка как будто в раздумьях лениво откинулась на неё, согнутой в колене ногой закрывая живот. Её рука невзначай легла на обнажённое бедро. Длинные ногти с чёрным лаком лениво чертили дорожки по электрически-жёлтой коже.

    Женя одним прыжком оказался на крыльце! Таня улыбнулась, благосклонно наклонив голову. Она приглашала снести последнюю преграду. Несколько шагов, парилка, и… и…
  • По-моему, отлично получилось )
    +1 от Constantine, 06.01.2022 01:05

    Таня шла за Дамашиным и скручивала провод от наушника. Когда пропадает один человек — все грустно вздыхают и списывают на несчастный случай. Это жизнь, бывает. Когда случай уже не случай — хочешь не хочешь, а увидишь тенденцию или даже умысел. Увидишь опасность. Беду.

    — Кто был первым? — наконец спросила Таня в спину Жене.
    Тот замедлил шаг, снова поравнявшись с ней:
    — Э-э-э. Дед сказал, а я забы… а! Вспомнил. Свиридова какая-то от станции. Типа в мае или типа раньше ещё, дед уже запутался. Я её не знал.
    — Её тоже искали?
    — Все думали, что она, ну, как бы, это… съебалась просто. Только как Лёха пропал, вспомнили. Дед теперь думает, что её медведь сожрал, — Женя спохватился, что старательно водит фонариком вокруг, и перестал. — Короче, не искали никого. Ну она старая была, чё-то там в универе училась.
    Таня саркастически улыбнулась:
    — Эм… это у тебя старая?
    — Столько в наши дни не живут, — житейски вздохнул Женя.
    — Как я старая? Или совсем пенсионерка-третьекурсница? — Таня отчего-то ухмылялась всё сильнее, и Женя запоздало сообразил, что она ведь тоже из шараги.
    — Погоди, — выпалил он, — а тебе сколько?!
    — На год старше тебя, дедуль.
    — Блядь. Поймала. Тогда я тоже древний.

    От шуток Жене стало полегче. Бегемот Чехова топал между ними, поворачивая глазастую башню то направо, то налево. А иногда он смотрел на ребят, и тогда его радужки вспыхивали как две монеты, которые кладут на глаза мертвецов. Под замогильным кошачьим взглядом Женя пересказал историю дедушки и добавил, что завтра приедет лицо пожилого возраста по имени Ваня и все вместе идут на карьер.

    — Ого. В самом деле пойдёте?
    — Ну а чего. Чувак же пропал!
    — Забавные вы, — хмыкнула Таня. — Прямо клуб юных сыщиков.
    — Пошли с нами, — тут же предложил Женя. — Будешь как Нэнси Дрю.
    — Нэнси Дрю. Хм… мне, конечно, подойдёт… но…
    — Ты не могла не любить Нэнси Дрю.
    Таня вдруг рассмеялась:
    — А знаешь… ладно. Давай. Я не очень люблю такое, но схожу. Где расписаться?
    — На руке, как у пиратов.
    — Сигну хочешь, значит. А подруги не будут против?
    — Чего?! — громче нужного взвыл Женя. — Я что, похож на главного героя гаремника?
    Таня ничего не отвечала, но даже в темноте было ясно, что она улыбается. Женя сердито выдохнул через нос:
    — Я тебе не социо! Скорее я тот парень из «Хост-клуба Оран», которого никогда не зовут в хост-клуб Оран.

    В темноте забрезжили знакомые огоньки, приняв очертания с детства знакомых окон с клетчатыми занавесками. И вдруг Женя вспомнил. Да так вспомнил, что остановился несмотря на страшные разговоры.

    — Погоди-ка, Нэнси Дрю. Ты кота по имени назвала. Это что, твой?
    — Не-е, что ты, — Таня замотала головой. — Он же не домашний. По-моему, он даже старше нас с тобой.
    «Ну меня-то немудрено быть старше», подумал Женя, но вслух заметил:
    — Понятно. Так ты его знаешь?
    — Кот теперь местная звезда. А вообще у этого толстячка немного друзей, — мечтательно протянула Таня. — Мы с ним уж года два как подружились. Ну, мне-то сам бог велел. Теперь вот и ты. Будь у тебя фамилия Котов или Котовский, было бы вдвойне смешно.
    — Да ни хуя. Эти тупые фамилии ставят себе педовки «Вконтакте».
    — О, кстати. Читали же комменты под вашим объявлением?
    — Чи… читали… — многозначительно признался Женя и оба засмеялись, вспомнив длинный тред переговоров.

    Сегодня Дамашин вспомнил сразу трёх призраков: призрака-кота, призрака-девочку, призрака-Лёшу. Но все трое как будто отступили сейчас, когда они стояли и веселились неподалёку от перекрёстка.

    — Не хочешь у нас до утра остаться? — предложил он, когда настала пора расходиться. — Всё равно ковров до чёрта, где угодно спать можно.
    — Не сегодня, — мягко протянула Таня. — Тётя не поймёт. Да и помыться с дороги хочу. Ну, сам понимаешь.
    «Что это я должен сам понять?» — риторически спросил сам у себя Женя, сам себе дал ответ и сам себе кое-что представил. Получилось неплохо. По обыкновению, вслух он сказал совсем не то, что думал:
    — Да не! Я не к тому… просто с этими Лёшами… короче, фонарик не гаси, пока не дойдёшь. Я отсюда послежу.
    Таня почему-то снова хмыкнула. Но Женя так и не понял, как определить её интонацию. Она была тронута? Она сочла его дебилом? Одновременно? По очереди?
    — Не буду.
    — Да, кстати! — крикнул Женя ей вслед. — Ты какую песню слушала?
    Девочка в чёрном тоже повысила голос, но не обернулась и не перестала шагать:
    — Угадай!
    — Так, так… так… ну, тебе уже под двести…
    — Ну да! И плеер у меня кассетный! — звонко огрызнулась Таня.
    — Тогда, наверное…

    Женя задумался, что слушал бы сам, будь он готом и гуляй ночью по спящей деревне. Evanescense? The Rasmus? She Past Away? Paradise Lost? H.I.M.? Joy Division, прости Господи?

    — Lacrimosa! — поставил он.
    — Нет, дурачок, я не такая древняя. Ты проиграл! Lacuna Coil!
    — Так это тоже древняя группа!

    Женя глуповато заулыбался. «Дурачок» звучал так мило, что его хотелось оставить в сохранёнках и иногда пересматривать. Они уже не видели друг друга. Остались только пятна фонарей, качавшиеся в пустоте.

    — Не сильно современные, — отозвалась пустота голосом Тани. — Тем более Swamped. Но мне разное нравится.
    — У них и Veneficium хорошая! — только и прокричал Женя вслед.

    Чтобы Таня не родила ещё какую-то милую хуйню, Дамашин торопливо замахал рукой: всё, мол, до встречи. Потом Женя долго стоял на перекрёстке и ждал, пока синяя искра не пропадёт на аллее, идущей к соседской ферме. Лишь у дома он сообразил, что Таня не могла два года подряд встречать кота в электричке. Бегемот Чехова был местным. И от этого совпадения почему-то вновь становилось не по себе.

    В спаленке на чердаке Дамашина ждали полупустой шкаф, советский напольный радиоприёмник, тахта, тумбочка с примотанной скотчем лампочкой, таблица хоккейного турнира за 1982 год, а также всего лишь три маленьких, неприметных, совсем небольших, деликатных ковричечка. Августовский ветер поднимал шторы на окне. Женя засыпа́л…
последствия:
— объявление о Бегемоте Чехова просочилось даже в деревню без Интернета: notoriety повышена...
— major goth music club was established,
— гот Таня завербована в клуб сыщиков.

Далее Интерлюдия I: ссылка
  • Женя очень много ругается матом, но всё равно забавный))
    +1 от kokosanka, 24.12.2021 22:08
  • Содержательно. И... мило))
    +1 от F_Lia, 25.12.2021 03:50

    Пока Яра и Карась прощались у бывшей школы, кот оставался предметом дискуссии. Девочка-гот и очкарик в мятой футболке сидели на корточках вокруг Бегемота Чехова и угарали в почти полной темноте.

    — Почему-то… у-уф… — Таня продолжала фыркать. Женя с подозрением смотрел на неё:
    — Почему-то что?
    — Почему-то я сомневаюсь в этом! — отдышавшись, сказала Таня и убрала платком слезинки из уголков глаз. Естественно платочек был чёрным.
    — В том, что Ярослава любит классиков? Пушкин, Толстой… — «какая гадость» мысленно продолжил Женя, который наравне с Аникеевой не осилил монументальный план по литературе.
    — …и Чехов? — с сомнением дополнила Таня.
    — Вот именно. Вы просто мало общались! Хотя… ладно. Не сказать, что ты вообще много с кем здесь общалась, — с вопросительной интонацией констатировал Женя.

    Они перестали улыбаться как по команде. Таня поднялась, обняв себя за плечи, но продолжала смотреть на дорогу. Потом кивнула:

    — Ну… наверное. Не сказать, чтобы кто-то особенно хотел. Ну, разве что...
    — Разве что что? — снова переспросил Женя.
    Кот, неожиданно лишившись внимания, принялся тереться о её ноги. Чёрное платье, чёрные кожаные сандалии, чёрный лак на ногтях и чёрный кот — тянуло на комбо.
    — С тобой мы когда-то общались… — внезапно заявила Таня. — Помнишь?

    Женя чуть не икнул. В глубинах памяти что-то шевельнулось, буквально пара смутных образов из детства. Какие-то кляксы из берёзовых листьев, неразборчивого забора, старой шины на ветке… Может, что-то такое и происходило, но как будто не с ним или просто в другой жизни. Целую вечность назад. В семнадцать лет Женя уже всё знал о вечности, но в упор не мог вспомнить, когда это он дружил с Таней и как, когда или почему они перестали. Поэтому он замялся. Ему не хотелось говорить неприятные слова в минуту откровенности, но Женя не любил обманывать (если речь не шла о кондукторах).

    — Э-э-э, ну, не очень, — промямлил он. — Но я смотрел одно аниме, где про это неплохо сказали. Мол, люди быстро забывают встречи, зато духи умеют помнить единственный разговор бесконечно долго. Получается, ты больше призрак, чем человек.
    — Ну да. Я про себя это уже слышала, — Таня грустно усмехнулась и погасила экран телефона. Её усмешка ещё секунду стояла перед глазами Жени как мираж на сетчатке.
    — Ну сорян, — признался он. — Реально не помню. Я мелкий был, наверное.
    — Это ничего, что не помнишь. Я понимаю.

    В неловком молчании Таня некоторое время наблюдала, как кот чешет уши о застёжку на её сандалии, а Женя вглядывался в ночные поля. Соревнование созерцателей мира. Девочка как будто не хотела портить этот момент, это спонтанное воспоминание, которого могло никогда не существовать, но после колебаний всё-таки спросила:

    — Скажи, а ты… ты уже знаешь про Лёшу? Ну, помнишь, с той фермы? — она указала в сторону, откуда пришёл Женя. Дамашин не видел её жест, скорее догадался о нём по движению воздуха.
    — Знаю, конечно, — ответил он. — Дедушка за ужином рассказал. Сказал, что пошёл к карьеру и потерялся. Там лес, конечно, но Алё-Алёша сюда с детства ездит…
    — Он тут живёт, — поправила Таня.
    — Ну тем более. Я и забыл уже. Вот и чё ему теряться!
    — Моя тётя с его бабушкой говорила…
    Женя повернулся к ней и теперь смотрел, как в рассеянном свете телефона играют тени на подоле её короткого летнего платья.
    — И чего она?
    — Не свети в лицо, пожалуйста, вот чего, — стоически ответила Таня, и Женя прыснул. Нервно отсмеявшись, он направил телефон на собственные кеды. А рассказ о главной местной новости продолжился:
    — Она сказала, что Лёша туда после пяти пошёл за ягодами, и к вечеру вернуться должен был. Они его всей округой искать ходили, представляешь?
    — Дедушка тоже ходил. Говорит, кепку нашли, — передал тоскливую весть Женя и замолчал. Он почему-то не знал, чего ему говорить, хотя не прекращал думать про исчезновение Лёшки.

    Теперь в его воображении они стояли не в храме-обсерватории. Нет, они болтали на обочине пыльного шоссе в Монтане, курили и вспоминали то дело, которое пылится в картонной коробке в железном шкафу у местного шерифа. По крайней мере, история располагала. Таня опять вмешалась в его мысли:

    — Вообще, странно как-то. Вроде Джеррик, говорят, тоже не вернулся...
    — Говорят, — опять непонимающе согласился Женя.
    — Он же всегда Лёшу защищал, да?

    Женя посмотрел на её чёрный в чёрной ночи силуэт. Что Таня хотела услышать? Что пропажа Алёши после выглядела как стрём? Выглядела. Что собака бы сумела добежать домой? Сумела бы. Что у карьера никто никогда не пропадал? Не пропадал. Надо было закончить эту беседу на беззаботной ноте, а завтра пойти купаться на речку, греть тощее бледное пузо на солнце и веселиться перед треклятым учебным годом. Но детектив-Женя с дороги Монтаны спросил:

    — Ты слышала про то, что он уже второй?

    Он спросил напрасно, потому что сам испугался собственной фразы. Стало холодно. От голых локтей до шеи побежали мурашки. Таня несколько секунд в упор смотрела на него, проверяя на юмор, и медленно произнесла:

    — В-то-рой?
    — Ага. Слушай, блин, — Женя боязливо оглянулся. — Пошли-ка домой с такими разговорами!
полотно инкаминг, а школьник и девочка-гот идут по тёмной дороге в полях: ссылка
  • Хорошо вы вчера посидели!
    То чувство, когда не понятно, где игрок писал, а где мастер) Лол
    Ну и Ник Кейв - топ
    +1 от Coil, 24.12.2021 13:09

— Женя, — неуверенно признался Женя, остро ощущая абсурд случайной встречи под высоким и торжественным небом, где прекрасный миллиард звёзд сиял в триумфальной красоте. — А ты Таня.

Дамашин был тем ребёнком, который в детстве редко спрашивает «почему». Он не показывал пальцем, не лазил в розетки, не забирался на подоконники и не доставлял хлопот. Его любопытство было интроспективным и склонным к одиночеству. Свои вопросы он предпочитал набирать в «Гугле». В Тане с её чёрным платьем-футляром и серебряным крестом на белой шее он почувствовал близкую по духу сущность. А ещё ему просто-напросто нравился её образ. Вот так, стоя на дороге среди звёзд и тёмного леса, Женя вдруг сообразил, насколько прекрасна на самом деле была поездка в деревню. Он вдруг начал душевно захлёбываться от переполнивших его в один момент и без какой-то причины эмоций, почти как надышавшийся бензином Кафка. И, едва не лопаясь, Женя всё-таки спросил вслух:

— Ты чего так поздно?

И успокоился.
Прикол.
  • Прикол
    +1 от jumanji, 22.12.2021 23:35

— Давайте объединим идеи: Бегемот Чехова, — предложил компромисс Женя. — Звучит не хуже какой-нибудь группы из гаража.

В душе он был согласен с опасениями Алисы, и, переминаясь у крыльца, нет-нет да оглядывался на чёрную дорогу, идущую в поля. Хотелось остаться тут и шутить про бегемотов до утра.
  • Хаха, Бегемот Чехова - сильно ))
    +1 от Constantine, 21.12.2021 17:46

Если бы Алиса могла читать все мысли Жени, то прочла бы и то, что Жене хочется картинно и тоже по-детективному закурить. Но при взгляде на субтильного Дамашина в голубых джоггерах становилось понятно, что курил бы он совсем не круто сваренные «Страйк» или «Мальборо», а женоподобный «айкос».

— Ну типа, — кивнул он Алисе, пока Ярослава смело пикала квест. — Зачем вообще ночью на карьер таскаться. Хотя… вообще, там классно. Бедный Лёшка, короче. Что, ну мы-то туда сходим?

И он хрустнул курабье.
  • Не, ну хватит уже есть курабье! Так совсем ничего не останется))
    +1 от F_Lia, 13.12.2021 01:22

— Или маньяк… — загадочно улыбнулся Женя и поправил очки, блеснувшие на его лице двумя печными огнями.
  • Хе-хе
    +1 от kokosanka, 11.12.2021 16:06

— Эй, — первым озвучил их общее прозрение Женя и покосился на Аникееву, — это же Алё-Алёша… помнишь его? Ну этот, ну.

Он испытывал странное чувство, увидев в газете парня, с которым прошлым летом плавали на спор через «песчанку» и ходили за квасом к станции. Прошлым летом белобрысому Лёше было четырнадцать, он расспрашивал Женю про город и торговые центры. Позапрошлым — зачитывался бредовой фантастикой про десантников в Древнем Египте, а в лето до этого они все ночевали в лесу с палаткой. Калейдоскоп случайных фактов рассыпался по омерзительно серой газетной бумаге, чтобы сложиться в страшное: то, что обычно происходит где-то далеко, произошло рядом. Жене казалось, что он словил глюк, не может очнуться, а в газете на самом деле написано о пропаже Стива Джобса, Медведева или другого мифологического перса.
  • Офигенно!
    +1 от Constantine, 04.12.2021 01:58

Женя автоматически перегнулся к газете и прочитал заголовок.
  • Краткость - сестра таланта?
    +1 от kokosanka, 01.12.2021 16:10

Женя тоже улыбнулся.

«Она сказала “страшные гримасы”. Она действительно так сказала! Вслух!». Будь это «Драгон Эйдж», отношение к Яре только что выросло бы на пару пунктов. Не каждый из его одноклассников сумел бы сообразить такие непростые слова. Окрылённый этим, Женя на всякий случай посмотрел на коленки Аникеевой. Они показались ему красивыми.
  • У тебя оч круто получается всего через пару предложений заставлять глупо лыбиться в монитор)
    +1 от kokosanka, 24.11.2021 08:27

— Смешной же рофл, чё ты, — Женя вздохнул и поправил лямки. — Нет бы помочь старому человеку…

Над раздутой наружной секцией рюкзака болтался маленький брелок-игрушка из аниме, месмерически подскакивая при каждом шаге школьника. В темноте было не разобрать, кого именно он изображает. Из расстёгнутой сбоку молнии мерцал кошачий глаз.
  • Правда смешной рофл, чё она!
    +1 от kokosanka, 18.11.2021 19:19

Принц почесал щупальцем в ухе, благо сейчас это было удобно и просто. Примечание Хуча помогло ему сопоставить запросы и возможности в масштабе. Как и все особы королевской крови, бобёр согласился на дипломатию, когда не сработала сила:

— На твой мёд никто не посягал, — немного спокойнее ответил он. — Твои пчёлы зазывали маленькую девочку, обещая сладости, если она пойдёт к ним домой. Это у всех вызывает определённые сомнения. Но если ты согласна вернуть Лайлу из белок, на том и порешим. Сэр Артур, заберите её.
+1 | Маревый мёд, 15.11.2021 14:23
  • В чём сила, брат?
    +1 от Vertigo, 15.11.2021 21:54

Оггель придерживался другого мнения. Менять следовало систему не охраны, а престолонаследия. А королева, как поступают все особы королевской крови, пускала в ход дипломатию только когда не сработала сила. Известный трюк. Только трюки бобра не учат!

— Мы — принц Оггель Третий сотоварищи, — важно проговорил бобр. — Сын Оггеля Второго, внук Оггеля Первого, наследник всея реки от Семи Кочек до Лососиных Порогов, держатель ивы, покровитель танцев, опекун сельской таверны и будущий корозидент Лесного Альянса!

Его чёрненькие глазки стремительно наливались непрозрачной тёмной синевой. Голос зазвучал тем хором, который друзья слышали ночью. Голоса из ниоткуда повторяли каждое слово принца-колдуна на разные тона: шелестящие и резкие, металлические и почти беззвучные, шипящие и грозные. Само море говорило вместе с ним. Грушеподобная туша упитанного принца распрямилась на задних лапах, и вдруг оказалось, что в загривке бобр не слишком уступает крупной лисице. Буро-сизая шерсть лежала на нём как мантия.

— Мы пришли спасти твоих пленников и остановить огульные поставки маревого мёда! Мы пришли объявить тебе, что в лесу Виридиан живут как дружный лесной альянс! Не похищая соседей! Не причиняя насилие! Не создавая караулы!

Шлёп! Шлёп!

С каждым словом он медленно приближался к трону как разгневанный меховой мяч.

Шерсть Оггеля пошла зябкой чёрной рябью, оставляя его силуэт ясно видимым в розоватом кумаре. Неощутимо-потусторонняя дымка сочилась из пространства вокруг бобра, как будто глубинная тень принца Оггеля ступала след в след за ним.

— Мы — судьба преступных самодержцев! Мы — судья нечестных медодилеров! Мы призываем тебя к порядку, пчелиная королева! Сложи оружие и покайся! Иначе…

Взбешённый взгляд бобра остановился на раболепном трутне перед троном. Опухшая ласта принца внезапно вспузырилась, превращаясь сама по себе в гибкое щупальце, которое щёлкнуло по полу. Оггель хищно довершил свою угрозу:

— …иначе ты будешь наказана, моя королева.
пока иду:

– читаю на себя «Дьявольское могущество»: бесплатное для колдуна заклинание-инвокацию, добавляющее 1к4+4 хита как будто прочитана «Жизнь взаймы» (False life).

– читаю на себя «Туманные видения»: бесплатное для колдуна заклинание-инвокацию, создающее эффект как будто прочитан «Безмолвный образ» (Silent image). Эффект: вокруг принца Оггеля клубится теневой туман, повторяющий его очертания.

а заодно запугать пытаюсь))000

итого у меня 0 слотов, 5 хитов и много понтов, раунд.
+1 | Маревый мёд, 13.11.2021 10:03
  • Страшнобобр
    +1 от Tpayp, 13.11.2021 11:08

Бобёр поспешил уточнить политический волюнтаризм паладина:

— Буржуазная революция, да-да. Роялисты и рояли против автократической пчеломонии! А дело с Капитаном нам знакомо, — опознал недуг Оггель и простёр над черепахой распухшую лапу. — Сейчас приободрим. Из глубокой заводи мы призвали саму воду!

В земляной камере надулся и лопнул пузырь с чистейшей речной водой, которой окатило двух рептилий. Дождь полился с потолка сам собой. Будучи укушен в самолюбие, принц бросил сдерживаться и читал заклинания щедро и громко.
читаю «Создание воды» на двух узников, слоты 0/2.
+1 | Маревый мёд, 07.11.2021 16:09

А вместе с пчелой округлый принц улетал в глубины вод, которые плескались в его рассудке. Ниже и ниже.

Мимо острой травы и белых пляжей. Мимо мидий на побережье и фукусов в шипящем прибое. Мимо морских звёзд, похожих на своих небесных сестёр, и лиловых морских ежей, совсем не похожих на своих лесных братьев. Мимо пасущихся в дрожащем иле карпов. Мимо серебристых ставрид, пляшущих хороводы в подводном солнце. Мимо медуз, лениво проницающих синий сумрак. Мимо тяжкого дыхания левиафанов, незыблемых во мраке открытого океана. Мимо красных кальмаров, фосфоресцирующих алым как лучезарный трон отца зла. Мимо безглазых акул, неподвижных у похороненных в глубине песчаных дюн. Мимо рыб-фонарщиков, не знающих света дня. Мимо шевелящихся актиний, выискивающих в мраморно-плотной воде прах горних высей. Мимо белых пауков на тонких ногах-иглах. Мимо стоячих луж чёрной серы и мимо солёных шахт. Всё ниже, где в безбрежной тьме глубочашей глубины ждал Тот-Кто-Живёт-В-Реке.

— Здравствуй, принц, — не-сказало существо, лишённое формы и начала. Шевельнулись огромные колонны, усеянные содрогающимися аортами, и эти колонны были столпами Бездонной Заводи.

— Я не уберёг тебя, — не-сказало существо, лишённое определения и предела. Оггель замотал головой, отрицая его вину, и растроганно ступил в многократные обьятия...............
+1 | Маревый мёд, 31.10.2021 00:21
  • Красиво!
    +1 от Supergirl, 03.11.2021 18:04

«Спасибо, я не голоден», — ответила социальная адаптация Жени.
«Спасибо, у меня своё есть», — ответила деликатность Жени.
«Спасибо, не стоит, ты ведь себе делала», — ответила вежливость Жени.

— Я тоже с колбасой! — немедленно заявил он и схватил ароматную белую булку. — Фпасифо!

Болтовня завязалась как-то сама собой, вопросы прыгали как мячик в пинг-понге. Пока Яра подкармливала кота, Женя нескладно объяснял, как именно пройти на чай. Новое Кристинино было не настолько большим местом, чтобы потребовалась нить Тесея. Курабье впрямь оказалось печеньем из рассыпчатого плотного теста, которое поверху украшали завитушкой из джема. Бабушка с дедушкой Жени, по его словам, были бы рады кормить им всех подряд. А вместо телефона Дамашин дал адрес своей страницы «В контакте». На аватарке у него стоял скриншот из компьютерной игры, а раздел «О себе» пестрел глубокомысленными цитатами.

— Ну а я тут до сентября, ага, — закончил короткую экскурсию в свой дом Женя. — Потом в универ. Не хочу туда… мяу…

Женя реально сказал «мяу». По буквам.
  • Мяу
    +1 от kokosanka, 01.11.2021 14:46
  • Милота)
    +1 от F_Lia, 01.11.2021 15:22

Когда Алиса уселась напротив, Женя Дамашин — про которого все припоминали в основном то, что это «ну, чел из соседнего дома» — кивнул и подумал, что у неё опять новый имидж. В прошлом году Ёбаный Карась, как за глаза дразнилась деревенская туса, носила… э-э-э? Брендовый лонгслив? Широченные «трубы»? Женя уже запутался. Просто понял, что с платиновыми волосами ей прикольней, но вслух ничего не сказал.

Потому что Женя думал о важном.

Пока не выяснилось, что охотятся на кота, Женя считал, что ловят чурку. Только странного — в белом галстуке. Как будто чел не в элку погрузился, а выехал тусовать в клубец. Сейчас Женя таращился в пространство рядом с шортами Алисы и размышлял, что делать. Пьяные люди всегда его пугали. Ещё «хорошо», что выпивали женщины, а не сельские бичи или оглобли в трениках. Впрочем, и от людей в униформах хорошего ждать не приходилось. Наверное, кот испытывал схожие эмоции. Да ещё оказался поезде, который вёз его чёрт знает куда…

Правда, судя по словам кондукторши, кот к поездам привык. Но в любом случае нет ничего хорошего в набитых вагонах: не наступят, так задвинут клетчатой сумкой. Одна такая как раз тряслась на багажной полке, грозя грохнуться на пьяниц. Если бы на прошлой станции не вывалилась половина местных каторжан, Жене пришлось бы высовывать голову наружу, чтобы подышать как следует, хотя окна и так были распахнуты настежь. Очки постоянно потели.

Короче, бедный кот.

С наклеенного между скамеек плаката смотрел грозный боров в красной каске. Боров рекламировал стройку Байкал-Амурской магистрали и утверждал, что только там — настоящая мужская работа. Со вздохом Женя расстегнул рюкзак и кулаками утрамбовал футболки с полотенцами. Потом воровато оглянулся, мысленно кивнул борову и неуверенно пробормотал, зная, что сейчас будет принят за извращенца. Ну ничего. Работа у него такая.

— Э-э… это… короче, раздвиньтесь, ладно? И ничего не говорите.

Он быстро встал на колени перед девочками и потянулся обеими руками под скамейку!
  • Работа у него такая... ну-ну)
    +1 от Coil, 27.10.2021 15:23
  • Чувствую, что в такой компании Карасем будет весело быть х)
    +1 от kokosanka, 27.10.2021 16:00
  • Хаха, прочитал мысли кота :) Отлично )
    +1 от Constantine, 27.10.2021 21:14
  • Женя Домашкин) Хорошої гри!
    +1 от awex, 28.10.2021 11:19

— Не погрязнешь! — воодушевлённо сказал принц Оггель. — В лесу грядут большие перемены. Мы сделаем тут арт-пространство. Откроем рядом с фабрикой ореховый фуд-молл. Наладим текстильную промышленность и выпуск штанов. Так что брось манипуляции общественным мнением, иллюзия! Как минимум, если мы захотим узнать мнение электората, мы спросим саму Лайлу, а не карусель из двойников! Идём, друзья! Пчела указывает нам дорогу!
+1 | Маревый мёд, 26.10.2021 13:46
  • Орехов и зрелищ!
    +1 от Vertigo, 26.10.2021 21:09

Слова становились не только честнее, но и громче. По меньшей мере в том конце стола, где обосновались Яноро, Шарль и окраина «северной троицы» в виде несчастной Китнисс. Соседствующая Саша держала оборону вокруг белоснежной макушки мисс Блант, но Шарля и Яноро её гегемония не достигала.

— За поступление! — во весь голос проорал Яноро в ответ Уильяму. Тогда-то вечер в «Разговорчиках» покатился туда, куда катится любая попойка вчерашних школьников, будь они дворянами или горными карликами.

* * *

    — Какой он на вкус? Какой он на вкус?! — допытывался Яноро спустя полчаса и две пинты пшеничного «белого», смеясь уже без остановки.
    — Ты идиот? Ты ликёр-то пробовал? — подначивал Шарль.
    — Сам лакай свой ликёр! Я шо-шо-шоколада не пробовал!
    — Не трогай её шоколад! — хором предупредили Саша и Шарль, злобно пялясь друг на друга.
    — Я не трогаю, — плаксиво понурился Яноро. — У меня свой есть…
    Он заглянул в пустой стакан:
    — А… — с интонацией печального ослика протянул Яноро и запустил пальцы в раскрашенные волосы. — Нет… у меня своего шоколада нет…
    — Эй, друг! — тут же обернулся Шарль и замахал рукой стюарду. — Принеси нашему клоуну портера! Да покрепче!
    — Что ещё за портер? — спросил Яноро, подозрительно поглядывая через стол на вздрагивающую от сдерживаемого смеха Неласир.
    — Увидишь. Это шоколад такой, — Шарль улыбался и жестами требовал от Пэттс заткнуться.
    — А это… правда шоколад? — тихонько поинтересовалась Китнисс.
    — Да! — крикнул Шарль.
    — Нет! — рявкнула Фрея.
    — Идёт! — ещё громче крикнул Яноро. — Неси мне портал, слышьте! Я портируюсь!

Тугой хмель лился легко и привольно. Больше не болела спина, стало наплевать на недавние сомнения. Яноро будто оказался снова среди циркачей, где все должны улыбаться и смеяться вместе с ним. Будучи моложе всех прочих, он пил за троих, поменяв пшеничный эль на тёмное пивное варево. К тому моменту, когда Шарль еле удерживал локти на краю стола, Яноро то начинал петь дурацкие трактирные песни, то вдруг вскочил на стол и без замаха вогнал нож в середину хлебной доски, на которой Уильяму подали куриный бургер. Любой мог видеть, что мальчишка уже с трудом держится вертикально. Однако нож, взявшийся неизвестно откуда, вибрировал перед носом Уильяма так, будто был брошен самой трезвой рукой на свете.

    — Ему больше не налива… — начал Уайет.
    — Идём гулять! — потребовал Яноро, качаясь на одной ноге.
    — Слезай со стола! — закисая от хохота, Шарль одновременно с этим протягивал Яноро недопитый кувшин. Яноро не помнил, в какой момент они перешли с бокалов на эту тару. — Слезай со стола, ваше клоунство, тебя шоколад ждёт…
    — Шоколад! — весело орал Яноро и тянулся к кувшину.
    — Прекратите подливать ему шоколад, — вдруг с подозрением пропищала Китнисс. Всё ещё стоя на одной ноге, Яноро с недоумением посмотрел на неё сверху вниз:
    — П… по… почему?
    — Потому что тебе хватит? Потому что шоколад неправильный?
    — Мне не хватит! — заявил Яноро. — Но если хочешь, чтоб хватило… пойдём гулять! А этот кувшин с шоколадом я конфискую именем Университета Магии!
    — Именем пяти долларов, которые ты уже мне должен, — добродушно ехидничал Шарль.
    — Я никому ничего не должен!

Второй нож воткнулся в хлебную доску в одной волосинке от первого. Уильям икнул:
— Точно не наливать…

— Гулять, гулять! — пел Яноро. — Мы идём гулять! Ну, чего такие унылые, а ну пойте вместе со мной! Эй, эльфийские владыки, вы, красивые как свет звёзд, где ваши голоса! Почему не поёшь, Арчи! Какие у вас песни про такой случай?!

* * *

Конечно, рано или поздно кто-то должен был выкинуть Яноро на улицу.
– я — Борис Ельцин;
– ворую из The Talks кувшин с портером, который принимаю за шоколад, а Шарль платит за него (теперь ему должен);
– зову всех гулять и петь песни по улицам, чем, несомненно, доёбываю большинство;
– вываливаюсь на улицу сам или с чужой помощью, и желаю, чтобы Китнисс увязалась следом из беспокойства: шататься по улицам, петь песни и душевно говорить о главном :D;
– а ещё с нами может увязаться Шарль. Или не увязаться. Если не увязывается, я обязан выбрать глупую пьяную школьную романтику с Китнисс.
+2 | «Beneath The Masks», 25.10.2021 21:39
  • +1 от Morte, 25.10.2021 22:44
  • Average alcohol enjoyer
    +1 от frankan, 25.10.2021 22:49

А вместе с пчёлами улетала информация. Говорят, где-то за лесом, за Бесконечными Лугами и Меловыми Скалами есть страна, животные в которой торгуют сведениями и даже меняются ими как желудями и монетками, сравнивают и бережно складируют, чтобы позже пустить в ход. Принц Оггель не умел торговать сведениями, зато принц Оггель очень, очень хотел ответы. И относился к тем несносным бобрам, которые ответы привыкли получать.

— Приди, о великий! — возопил принц многоголосым хором, воздевая лапы в уже памятном Хучу жесте. — Приди, монарх приливов! Приди, присномокрый соверен, объявший сущее, не сущее и несущее! Приди, распорядитель вод, услышь нас, о неисчислимый ଅଷ୍ଟପାସ୍!!!

Отравленный туманом, проголодавшийся, заплутавший в цветах, усталый бобёр… из последних сил вытянул лапки вслед улетающей пчеле. Он казался совсем крошечным среди клубящихся столбов розового пара. Всего лишь шерстяной точкой на цветочном орнаменте восточного Виридиана. Рядом лежал потерявший сознание бурундук. Голос Оггеля тонул в мареве, надламываясь на визгливых нотках.

И всё же…
И всё же…

Принц Оггель был услышан своим далёким богом.

Что-то изменилось в тумане перед удирающей пчелой. Секунду назад ровный розовый свет сочился над бутонами волшебных цветов… такой знакомый и привычный для пчелы. И вот нечто чёрное и огромное вдруг проступило в тумане. Нечто бесформенное. Скользкий бок высотой до пропавших в тумане небес, по которому градом катились чернильные капли. Блестящая чёрная кожа, от взгляда на которую леденели глаза в глазницах.

Неужели бобёр не врал?
Неужели То-Что-Живёт на дне глубочайшей заводи действительно явилось из глубин и сейчас двигалось — нет, не двигалось, а гряло — навстречу пчеле?..
пытаюсь напугать бегущую пчелу, скастовав перед ней расовую особенность ТУМАННЫЕ ВИДЕНИЯ (даёт мне право читать «Безмолвный образ» без траты слотов заклинаний.

+1 | Маревый мёд, 15.10.2021 20:06
  • Жуть какая
    +1 от Tpayp, 15.10.2021 20:53

Приготовления мастера Альбы напомнили Яноро о цирковых репетицях. Разбиться по парам, учесть дистанцию… всё как в большом шатре. И от этой схожести мальчик лишь острее чувствовал, как сильно поменялась жизнь. Правила были похожи, но всё остальное… Совсем, совсем не так. А будет ли когда-нибудь «так»? Смешная Китнисс, которая врезалась в его плечо за обедом. Болтун-Шарль. Светловолосая обжора в синем жакете. Яноро поймал себя на внезапной мысли, что раздосадован. Новые люди появились вокруг слишком быстро. Яноро не успел узнать их, поэтому их лица выглядели для него как раскрашенные декорации из папье-маше. Недостаточно настоящими, чтобы их захотелось…

«…если вы кого-то убьёте», повторил Яноро про себя. Что-то на миг изменилось в его глазах. Потом он понял, что одно лицо не кажется ему вырезанным из белёной бумаги.

— Эй! — позвал он Рози и широко улыбнулся, подбросив в ладони палочку. — Давай разобьёмся на пару с тобой? Доллар даю, что я тебя где-то видел.
+1 | «Beneath The Masks», 14.10.2021 17:28
  • Вымирающий вид игроков, которые читают посты мастера.
    Моё почтение...
    +1 от Morte, 14.10.2021 19:05

— Вот про камни уж точно святая правда, — поддержал принц Оггель, грандиозно распластавшись в иле на мелком бережку. Потом он откашлялся и выспренне прогудел: — Слушай нас, отец Лайлы!

— Пока твой рот занят карамелью, твой разум должно занять спокойствие. Ты попал на заговорённую поляну. Цветы здесь рассеивают розовую пыль, которую далее разносят пчёлы. Также эти цветы, сговорившись с камнями и деревьями, образовали камуфляж и камарилью, чтобы свергнуть нас, Оггеля Третьего. Но это сейчас маловажно: их план, разумеется, обречён. Мы не встретили Лайлы, плутая на поляне. Вестимо то морок, что сковал твой рассудок, ибо и наши умы и нравственные ценности немало пострадали, покуда мы были в нём.

— Капитан и Зиврая прошли дальше. Ежели им удалось спасти твою дочь, они бы давно вернулись к тебе. Но этого не состоялось. Значит, беда всё ещё рядом. Перед тем, как мы двинемся на неё и победим узурпаторшу, нам важно узнать о нашем враге всё, что только тебе ведомо. Стало быть, отвечай нам по порядку. Кто есть Королева?
+1 | Маревый мёд, 29.09.2021 21:21
  • За нравственные ценности особо обидно!
    +1 от Vertigo, 01.10.2021 20:20

— Это на совином, — без большой уверенности ответил Оггель, смешно топая за быстрым следопытом.

Его одолевали сомнения. Оггель то и дело морщил нос. Они возвращались в лес, где цветы и пчёлы кружили голову, и ему не нравилось испытывать эдакое вертиго повторно. Конечно, гордость не позволила Оггелю возразить сычу — Хуч подобрал верный ключик к желейной бобриной душе. Про себя принц обдумывал, что если пыльца показывает ему камни-заговорщиков, а сэру Артуру — жалобные деревья, то не пробуждает ли она в Хуче любовь к связыванию? Подумать только, что пережил отец Лайлы, когда сразу две дочери привязали его к осине! О-хо-хо!

— Охрана Больших Живописцев, — после нужной паузы вынес вердикт принц. — Взгляните на нашего спутника. Он опасен, молчалив и носит чёрное. Он точно состоял в охране у артистической особы, не думаете?
+1 | Маревый мёд, 16.09.2021 21:08
  • Вертиго ему не нравится, вы посмотрите!
    +1 от Vertigo, 16.09.2021 21:49

«Так не пойдёт», подумал Оггель. И канул в безвестность.

Обычно принц предпочитал размышлять вслух, чтобы воображаемая (и реальная) свита, советники, челядины, дворовые, береговые, древесные и все-все-все остальные присоединились к несомненно важным и бобродетельным раздумьям будущего монарха. За это все-все-все иногда смеялись над Оггелем, но принц не унывал. Однако теперь он предпочёл держать рот на замке. О великие духи Виридиана! Насколько сложно это оказалось! Как не прокомментировать проклятый камень, как не обозвать цветы! Странные лесные жители, зачем они предпочитают деревья и кусты? Всё вокруг казалось Оггелю совершенно одинаковым, мешаниной зелёного и розового. Насколько же удобнее ориентироваться на привольной реке! Плыви себе посерёдке, рули хвостом — есть только «по течению» и «против течения»…

Устало пыхтя, Оггель опёрся на камень и попробовал сообразить, есть ли у леса течения. Не обладая талантами сэра Артура по части астронавигации, принц бобров обратился к известным научным принципам. История гласит, что огромный небесный свет имеет обыкновение подниматься над левой лапой, ежели держишь нос к Меловым Скалам, и опускаться тоже над левой лапой, ежели повернуть нос к Семи Кочкам. Значит ли это, что если всегда идти в сторону левой лапы, то придёшь к источнику небес?..

«Нет», — решительно возразил сам себе принц, пошлёпывая ладошкой по камню. — «Я где-то ошибся».

Ошибка была быстро найдена. Оггель сообразил, что в своих раздумьях всегда поворачивал нос в разные стороны, от этого не менялась и лапа. Его плотиностроительная часть продолжала логическую цепочку: вероятнее всего, заблудился он по ровно такой же механике — поворачивая нос в разные стороны, он шёл за своей лапой, но его лапа в то же время шла каждый раз в новую сторону.

От технически сложных розмыслов начинала преть голова, не помогал даже ледовый доспех. Его иголки понемногу обрастали крохотной капелью. Басовитое гудение пчёл слышалось будто повсюду, но куда ни поворачивался Оггель, видел только брызжущие в глаза пятна из цветов. Он слыхал, что из лесов к востоку иногда привозят настенные ковры. «Помилуйте!» — воскликнете вы. Для чего же ковёр на стене?! Но плотоводы раскрыли хитрость востока. Такой ковёр вешался на стену, а потом, лениво поедая грибочки да травки, счастливый владелец смотрел в него и постигал тайны мироздания. Пленником такого ковра ощутил себя принц Оггель.

«Нет», — ещё решительнее прикрикнул на себя принц. Это не ковёр берёт в плен Оггеля, а Оггель берёт в плен ковёр, будь он из цветов, нитей или даже пчёл!

Толстяк отлепился от камня, задрал голову, пытаясь сообразить в междуцветьях и кронах, откуда и в какую сторону падают солнечные лучи. А потом зашагал напролом, регулярно оглядываясь, чтобы не утерять из виду камень и чтобы наклон лучей оставался прежним.

Получатели: Оггель III.
+1 | Маревый мёд, 04.09.2021 12:56

Он не хотел входить.
Не желал этого.

Душа Кальвина уже торопилась назад. Рубить валежник вместе с Фруменсом, размечать тропку в трясине, потом долго высекать огонь в сырой низине, пускать пал. Потом они бы вернулись в аббатство, катя за собой отощавшую тележку, усталые и гордые собой. Кальвин Эквада уже стоял там, на холме, поднимая в приветствии руку и слыша звонкие удары топора. Ряса послушника маячила перед глазами.

Но тело Эквады шагало к пустоте в провалах стен. Сапоги с чавканьем покружались в упрятанные между мхов щели. Одновременно холодный и тёплый бульон лился внутрь сквозь шнуровку, захлёстывал через отвороты, тяжестью вцеплялся в штаны и плащ. Бормотание аббата Йонаса вдруг стало сильнее и резче, как будто Эквада распахнул дверь в молитвенную келью. Болото подступало к коленям, и каждое движение превращалось в борьбу между юношей и трясиной. Когда слабеющие пальцы ухватились за камень, из которого был сложен первый этаж пивоварни, мир вокруг Кальвина качнулся… и перевернулся. Темнота скрыла его. Перемазанный в грязи и жиже Эквада упал лицом вперёд, пропав в пустоте упавших дверей. Завеса вьюнов качнулась над входным проёмом. Следы Кальвина ещё мгновение дрожали на болотистой поверхности, а потом стали бесформенными лужицами — и пропали.

Во мгле посреди бездны светился круг. Он источал вонь, которая будто бы обретала цвет — бурый, коричневый, какого не бывает в нормальном мире. Неведомым образом эта хмарь давала слабый отблеск. Солнце не светило сквозь рухнувшую крышу и не проникало в окна без ставней. Невидимый кокон сгубил свет, позволив болотной хмари гнить и копиться в каркасе пустых стен.

Бурые испарения клубились над начерченным по полу кругом. Огромный, он захватывал почти всю площадь бывшего зала. Борт чугунного чана нависал слева неопределённой тенью. Линии и пересечения соединялись в круге в неровный и гнутый геометрический символ, у которого не было определения и понимания. С трудом подняв голову, Кальвин остекленело смотрел на разворачивающийся во тьме знак. На губах стояла кровь. В ушах что-то низко гудело, и он понял, что это прекратил бормотать аббат. Ложный голос старика на самом деле исходил из самого круга, и в этом звуке не было ничего человеческого.

Перемазанные бурой краской соцветия повторялись в нечётком порядке. Круг кое-как делился на пять или шесть секторов. При попытке сосчитать их голова начинала раскалываться, а к глазам подступала нестерпимая резь. Внутри каждого из них изображался символ, не похожий ни на одну виденную прежде букву.

— Нет…

С мучительной тяжестью взгляд Кальвина пытался перевалиться из символа в символ. Глаза ворочались со скрипом, отдававшимся под черепом. По тёмным завесам пробегала дрожь, и Эквада больше не чувствовал ни тела, ни мыслей. Остался только круг, горящий в темноте болотным огнём. И в его центре, распятое гвоздями, лежало тело нагой девочки, вскрытое от паха до горла. Кто-то разодрал её рёбра, выломав их наружу как алые крылья. Взамен перьев клочья лёгких и желудка повисли на них. Кто-то вынул кишечник, разложив его на омерзительной выкройке из живота. Кровь высохла на бёдрах, покрыв их тем же бурым оттенком, который питал сияние безумного знака. Кальвин понял, что тело не лежит в круге — что тело и есть круг, что линии и символы тянутся из него, окружают и складываются в оберег и ореол. В опустевших глазах стояло болото. Отрезанный нос сочился чёрным туманом. Сползшая со щёк плоть примёрзла к пожелтевшим зубам, обратив лицо в мумифицированную маску. Такие, бывает, вырезают на деревьях лесные язычники.

— Нет…

Несуществующими руками Кальвин пытался зажать уши, но басовитый визг заполнил его всего — вокализ тысячи тысяч пчёл. Крик агонии, продолжавшейся мучительную вечность. Пустые глаза мумии дрогнули. Мёртвое лицо на перерезанной шее повернулось к Экваде и булькающая слизь полилась из страшных ран потревоженного мертвеца. На месте сердца вспузрился кислый ком перегноя.

Болото смотрело на Экваду.
спасбросок на убегание не удался :3
Кальвин входит в пивоварню и видит круг, составленный на Abyssal Speech :3
и тут мы оставляем Кальвина до лучших времён)
+1 | Солнце в лохмотьях, 29.08.2021 11:50
  • 😱😱😱😱
    «До лучших времён»?!
    +1 от Coil, 31.08.2021 09:16

— Восста-а-а-а-ание?! Не позволим! — взвыл Оггель. — Мы не отдадим полосатым летающим орехам трон, который и не снился нашему отцу! Только не после всего, что мы вложили в избирательную кампанию! Уговоры! Новые плотины! Озеленение песчаного карьера! Равная представленность всех видов фауны! Веганский фестиваль!

Может быть, Хуч и улетел, но трагичные вопли Оггеля наверняка преследовали его. Потребовалось время, чтобы чванливый бобёр с трудом успокоился и посмотрел на усыпанный розовым цветом лес:

— Но всё-таки, — печально добавил он, — мы с вами — не Хуч. Мы не пролетим просто так, а чары реки здесь бессильны. У меня есть несколько листов пергамента, из которых можно сделать дыхательные маски. Но кто в здравом уме будет носить маску среди леса?
+1 | Маревый мёд, 30.08.2021 20:15
  • Но кто в здравом уме будет носить маску среди леса?
    По живому режешь...
    +1 от Vertigo, 30.08.2021 20:22

— Это… не она, — мрачно предсказал рыцарь. — Она была львом. Это чудовище из туманов! Куда ты, Хрокр!

И паладин атаковал. Миг замешательства, который позволил Рамунду ответить, окончился. Меч, поразивший одного оборотня, ударил в середину восьмиглазой головы другого. Сэр Вернон не избирал новую тактику, не пытался найти объяснений происходящему. Из раза в раз он повторял одно и то же. Прямой выпад поверх прикрывшего тело щита. Это работало против орков. Работало против не-волка…

Помогло и сейчас.

Лезвие с выбитым вдоль кровостока заклинанием, дар карликов могучему королю, глубоко вошло меж хелицер.
спелл слоты кончились
+1 | [D&D 5] Любовь и смерть, 21.08.2021 22:10
  • Правильно, нечего тут.
    +1 от Vertigo, 23.08.2021 21:39

— К-к-крокодила? — нервно переспросил бобёр, перебирая в памяти защитные укрепления на реке. — Очень интересно! Весьма плотоядны… ой, то есть, плотоподобный вид транспорта! Как вас угораздило оказаться в этой, не побоюсь слова, тропической авантюре?

Толстый принц с удовольствием взялся за сбор хвороста, подсвечивая себе факелом и ловко управляясь свободной лапой. Есть кое-что утомительное в бытии принцем. Всеобщий почёт, уважение… но иногда так хочется вгрызться в сладенькое деревце или самому соорудить что-нибудь. Построить хатку-другую под шумок. Вдруг шлёпнуть хвостом по воде. Вроде не по чину, а вроде и так приятно! Поэтому Оггель Третий, сын Оггеля Второго, с детской радостью наслаждался подготовкой к звёздной ночи у костра и почти забыл про блестящее двузубым гербом кольцо на пальце.
+1 | Маревый мёд, 10.08.2021 12:33
  • Из всех постов на ДМе этот - самый бобровый
    +1 от DeathNyan, 10.08.2021 16:05

— «Ну»? — не менее возмущённо взъерошился Оггель. — Это не у нас пропадают бельчата!

Теперь он всё понял. Это не Реджи сбежал с пригожим хомячком, это Лайла ушла к загадочно говорящим пчёлам от токсичных родственников! Но кое-как вспомнив о дипломатической миссии, бобриный принц удержался от колкостей.

— Мы ищем молодую Лайлу, дочь Шушанны, а также белку именем Реджи, супруга оной же. Шушанна попросила разыскать их, потому что сама сейчас ищет аудиенции у старосты Семи Кочек. В справочном дупле, — перепончатая лапа Оггеля махнула вдоль лестницы, — нам любезно открыли, что цвет беличьего юношества может помочь нам в этом деле. Увидев представителей означенного юношества, я не менее любезно просил Хуча подвинуть кого-нибудь поближе к нам, потому что они, видите ли, разбегались, а я…

У лапы настал черёд хлопать по толстому бобриному пузу.

— …предпочитаю лёгкой атлетике водное поло и гольф. Так произошло ужасное недоразумение. Должно быть, кого-то из нас приняли за хищников. Что, конечно же, не так. Мы, как это ремесло называют у Меловых Скал к югу, детективы.

Оггель стукнул хвостом по доскам в завершение речи.
+2 | Маревый мёд, 27.07.2021 10:23
  • Водное поло вполне должно подтачивать бобриное брюшко)
    +1 от Supergirl, 28.07.2021 22:11
  • — Э, слышь, жиробас!
    Детектив жиробас.
    +1 от Vertigo, 28.07.2021 22:12

…но стоило ему увидеть адрес, как принц сообразил, что ферму искать не требуется. С перепою, видать, он не так понял Шушанну. Или Шушанна страдала топографическим кретинизмом. Или оный недуг поразил самого Оггеля. Так или иначе, постепенно до туши бобра дошло осознание, что искомую ферму они попирают прямо сейчас и здесь.

— Ах, не трудитесь, мы уже нашли! Ваша помощь заслуживает благодарности, — пока седохвостая белка открывала рот, Оггель уже расплылся в чём-то среднем между реверансом, поклоном на три четверти, книксеном, одзиги и салютом, чтобы спешно вернуться на предшествующий уровень.

— Сэр Артур! — воскликнул бобр, опасливо переместив пузо к перилам. — Сэр Артур, нам надобно отыскать некую детвору! Сэр Хуч, где вы!
+1 | Маревый мёд, 23.07.2021 22:43
  • Выкрутился!
    +1 от Vertigo, 24.07.2021 14:56

— Отдельное дупло для справочной? — не поверил ушам Оггель, карабкаясь за проворным сычом в ласковой переполосице солнечных лучей. — Может, фух, у них ещё принимают вопросы в одном, а отвечают на них, фух, в другом?
+1 | Маревый мёд, 18.07.2021 22:46
  • Шаришь)
    +1 от Vertigo, 19.07.2021 11:26

— Дубового края? — бобёр и бурундук переглянулись.* — Оттуда просто так не побежишь…

Взгляд Оггеля упал на беличье семейство на плакате. Чернильные лапки крепко держали друг друга в тени смородиновой веточки. Этот непоседливый, но дружный народец нередко появлялся на берегах бобриной реки, и большие строители плотин проявляли опеку над маленькими соседями. А главное… главное — в отчаянных рыданиях Шушанны не было ничего от бобра и справедливости, которые династия Оггелей обещала будущим избирателям.

— Экхм! — громко и торжественно откашлялся Оггель, подвигаясь на стуле. Что-то в его тоне вдруг изменилось: — Шушанна из белок! Нас зовут принц Оггель, а с нами — лучшее войско Семи Кочек, которое знает лес. Объяви нам свою беду!
* если нет, то я поправлю)
+1 | Маревый мёд, 13.07.2021 20:43
  • Отличный персонаж
    +1 от Tpayp, 13.07.2021 23:31

Ничего удивительного, что именно это место избрал для агитации Оггель Третий, именитый принц бобров и, как поговаривали, большой любитель плотин. Меню застало Оггеля за расправлением на столе большого предвыборного постера, который он хотел наклеить над стойкой, если хозяйка Аллена не будет сильно против. На пергаментном листе было изображено что-то круглое, мохнатое и похожее на мяч. При ближайшем рассмотрении стало бы ясно, что это портрет самого Оггеля III — в профиль. Или в анфас. Большой разницы, честно говоря, не наблюдалось.

На мощное публичное решение Оггеля толкнула геополитическая обстановка в Семи Кочках, о чём он с удовольствием поведает позднее. Пока что Оггель пытался придумать, как нужно производить выборы и куда он вообще баллотируется. Он сидел, постукивал по стулу плоским хвостом и думал. Оггель питал неистребимую веру, что сообразит по ходу дела, но удача не сопутствовала ему: лесные зверята тоже не слишком представляли процесс. Ни высокооплачиваемый консультант по лесоповалу (дятел), ни специалист в области семейной политики (крольчиха) не смогли ему помочь. Сейчас, откинувшись на спинке, Оггель разглядывал свой пергаментный плакат и переживал необычный спектр эмоций. Над слоганом «На ёлку сесть и рыбку съесть!» меховой мяч гордо восседал на свеженькой плотине. С одной стороны бесновалась река, а с другой беличье семейство, взявшись за руки, въезжало в реновированное жильё с отличными бордюрами.

— Ах да! — опомнился Оггель и подмигнул официантке, одновременно похлопывая себя по изрядному брюху. — А давайте мятный чай! Говорят, для желудка полезно. И бренди, бренди побольше плесните. А на завтрак давайте… давайте тофу, пока его последний не съе… ба, Артур! Сир Артур! Вот же я! Ну же, не оставляйте меня за утренней трапезой в одиночестве!

Приметив паладина, бобр замахал лапой и приветственно задвигал усами.
- 1 лист пергамента из моего пакета школьника :D
+1 | Маревый мёд, 08.07.2021 20:30
  • За бобро!
    +1 от Vertigo, 08.07.2021 23:12

«В стране слепых и кривой — король».

Так написал Герберт Уэллс. Так и случилось. Балансируя между зверем и человеком, совершаешь разные поступки. Например, оговоришь того, в чьей вине не уверен. Подставишь удобную мишень. Убедишь в собственной полезности. Продашь себя. Продашь других. Купишь успех. Для кого-то это шрам на душе, а для кого-то — прошлая суббота.

Человек за рулём угнанного фургона с наспех нарисованной на дверях эмблемой «Билинги» молчал очень долго. Всё это время мигал огонёк беспроводной гарнитуры. В полумиле от него один из новеньких охранников принца старался стоять так, чтобы правый карман с микрофоном внутри был обращён в сторону говорящих. И когда переговоры закончились, человек в фургоне получил свой приказ. «Отбой», — сказал он со слабым арабским акцентом. И фургон, который подставил шерифа Уолтера Баркера так же, как до этого была подставлена Маргарет Дей, растворился в ночи.

Когда «Корветт», несущий Доктора и Брауна, достиг особняка принца, он нашёл внутри только охрану. Предусмотрительный Джонни позаботился о том, чтобы им не мешали. И теперь, когда тройка неонатов вошла в свой первый фавор, Джонни мог не бояться наказания за стрельбу на Элизиуме. Шериф не успел охладить горячие головы. А принц… а принц ничего не забыл.

* * *

    — Ты угрожаешь мне, Уолтер? — спросил его Рик Деворо на аудиенции следующей ночью.
    — Я вас только предупреждаю.
    — Предупреждаешь? Как благородно. Скажи-ка, Уолтер, чем я заслужил такое отношение к себе? — поинтересовался принц, постукивая туфлей по ковру. — Разве я требую вставать на колени, как делал мой отец?
    — Нет, но…
    — Требую читать Библию, молиться перед трапезой? Учу тебя жить? Разве я дурной принц для тебя, Уолтер?
    — Я не…
    — Разве я так плох, что меня нужно предупреждать о смысле моих поступков? — в интонациях Деворо уже не пряталось издевательство.
    — Рича… мистер Деворо, — Баркер формально кашлянул. — Я не считаю вас плохим принцем. Но вы ещё молоды по меркам местных. Для вас может стать неожиданностью положение дел в Домене. И поэтому…
    — Хочешь я расскажу тебе, Уолтер, что такое неожиданность? — перебил его Деворо, рывком поднимаясь. Улыбка на его толстых губах смотрелась как разрез в папье-маше.
    — Будьте так добры, — шериф демонстративно замолчал.
    — Неожиданность, Уолтер, это когда ты просыпаешься ночью во Франции. Щебечут птицы. Шелестит ветер. Маленькие изящные домики вызывают агорафобию. Но ты просыпаешься, Уолтер, и узнаёшь, что твой Отец, уважаемый принц, владыка полнокровного домена… убит в бою одну ночь назад. Ты представляешь? Убит. В бою. А потом ты узнаёшь, что его верный шериф, который прошёл с твоим Отцом половину жизни, который должен был сражаться с ним бок о бок и умереть за него… его верный шериф не только жив и здравствует…

Глаза Баркера неприязненно сощурились, но Деворо было уже не остановить.

    — … не только жив и здравствует, Уолтер, но ещё стоит столбом и предупреждает тебя, как всё плохо!!! — заорал Принц так, что фигурные канделябры и часы на каминной полке звякнули. — Предупреждает, понимаешь?! Вместо того, чтобы рыть землю в поисках убийцы и наводчика, которых я уже арестовал, ты стоишь здесь, Уолтер, и подвергаешь сомнению действия тех, кто пришёл хер знает откуда, но тут же сделал хотя бы что-то!!!
    — Мы смогли найти убийцу в кратча…
    — Ты ничего не нашёл, Уолтер! Мой скудоумный братец, крашеный пидорас и баба, лижущая зад Вентру! Вот кто сделал всю твою работу! Но ты и их, видимо, умудрился предупредить, как важно скрывать от меня ход расследования?!! Поэтому они пытались отнять у меня Дойла?!!

Принц прекратил орать, ударив кулаками в столешницу и оставшись так, нависая над ней. Губы Шерифа сжались в тонкую линию.

    — Мистер Деворо… если вы подвергаете сомнению мою преданность Принцу Соломону, то…
    — Подвергаю, Уолтер.

Доктор Баркер запнулся. По-видимому, он ждал чего угодно, но не того, что его оборвут в самом благородном порыве. Он пытался сказать что-то ещё, но бешенство перекрывало слова в горле. Шериф как будто стоял в шаге от того, чтобы броситься на Ричарда Деворо как дворовый бандит.

    — Такой шериф мне не нужен, — голос Деворо вдруг стал мягким и понимающим. — Ты опытный и умный парень, Уолтер, но ты не сделал ничего, кроме своих предупреждений. Прости, но факты говорят против тебя. Маргарет Дей не будет казнена на рассвете, а её сосунка я помилую. Но я не забуду, что не ты принёс мне эти вести. Совсем не ты.
    — И кого же оставите рядом? — просипел Уолтер, глядя мимо принца и прочих присутствующих.
    — А ты не оставил мне выбора, мой дорогой шериф. Мой брат напал на моих посланников. Моя будущая Примоген погубила моего отца, хоть и невольно. Верить Тремерам — это как верить в Бога. А мой шериф… — взглянув на лицо Баркера, Деворо всё же удержался от едкого комментария, — … одним словом, всё против меня. Остаются самые мерзкие из возможных союзников, не так ли? Гнойный лорд Эшвуд, последний из прошлого Примогена, соберёт новый совет Старейшин. Ида Келли, поймавшая убийцу-Дея руками моего брата, станет новым Шерифом. А мои гости… — Деворо повернулся к троице, — оплатили свой долг и показали себя верными соратниками. Я нарекаю их гончими Принца, покуда порядок в этом городе не будет восстановлен. А он будет, Уолтер. Вот тебе слово Бруха.

    — Благодарю, — сдержанно поклонился шериф, повернулся на каблуках и зашагал к дверям.
    — Отзови свою стаю, Уолтер! — крикнул Деворо ему вслед. — Ты думал, я не замечу, кто стережёт мой дом снаружи?!

Уолтер Баркер не сказал принцу, что расставил людей в окрестных садах и участках, чтобы защитить его жизнь от возможного покушения. Уолтер Баркер вообще ничего не сказал. Шериф вышел на улицу, прошёл по ландшафтному парку, сел в старенький «Корвет» и уехал прочь. Как можно дальше от переставшей быть гостеприимной резиденции, где правил когда-то его старый друг.

* * *

Леди Викторию, посланницу Тремер, больше не приглашали в Элизиумы. В ночь, когда котерия посетила принца Деворо, леди Виктория явилась туда же в поисках нового союзника взамен погибшего. Она действительно поладила с Соломоном Каслом. Религиозный старый негр питал странный трепет перед оккультными практиками герметистов, напоминавшими ему традиции луизианского вуду. Обаятельная и уверенная в себе Тремер стала приятным разнообразием в его скучном досуге. В конце концов, даже старейшины иногда любят просто поговорить. Но история учит, что звездочётов привечают при дворе лишь до тех пор, пока звёзды благоволят властителям. Новый хозяин особняка по совету Джонни перестал замечать леди Викторию, лишив себя последней из своих защит.

* * *

В белом лимузине, чей салон мерцал неоном во тьме, Идалин Келли наполнила бокалы перед Арлин и Джонни. Её повадки постепенно менялись. Она всё реже говорила в вопросительном ключе и всё чаще сообщала. Улыбка на симпозиуме в честь восшествия на трон Рика Деворо казалась карнавальной маской. Но здесь, в белой безопасности «Майбаха», который ехал вникуда по неоновым улицам, Ида Келли пока ещё имела роскошь и право быть собой.

— Старые дегенераты, — с восторгом сказала она, смеясь и не отводя глаз от лица Арлин. — Какие же старые дегенераты. Давайте, друзья, выпьем и будем держаться вместе. Мир должен принадлежать молодым!

Отведя лацкан пиджака, она показала крохотный значок, приколотый к изнанке: перевёрнутую букву «А.» Обещание, что в один день мир, горящий синем пламенем; мир, ебущийся конём, действительно унаследуют молодые. Ведь Анархия — это мать порядка.

* * *

Маргарет Дей не простили. Но, как обещал шерифу принц Деворо, она не была казнена. Убеждения Арлин и Шанса всё же достигли ушей принца если не с гуманной, то хотя бы с прагматичной стороны. Длительные допросы в присутствии седовласого лорда Уинстона показали, что Маргарет действительно привела в свой дом охотника Мартина, пытаясь спасти последнего представителя человеческой ветви своего рода. Но Маргарет не могла объяснить откуда взялось письмо и как Мартин выяснил, где она живёт. Эти вопросы были погребены в неизвестности. Она с позором уехала из города. Говорили, что она переехала в дикий Портленд: ко двору скандального адмирала Гарибальди, собиравшего вокруг себя ходячие сенсации и купавшегося в сплетнях подобно парижскому маркизу де Саду. Там уже разгоралась другая интрига, на кону стоял Лос-Анджелес, поэтому вряд ли кто-то скучал по Маргарет Дей. Разве что Джейкоб долгими и одинокими вечерами иногда смотрел на пустую постель, в которой они занимались любовью в ту последнюю злополучную ночь. Он всё равно чувствовал себя сыном убийцы.

* * *

Вилена Мармелл, статная и проницательная женщина, стала примогеном клана Тореадор в совете старейшин. Бдительная, осторожная, наученная многими столетиями закулисных интриг, обладающая голосом эдемского змея и мышлением шахматиста, она продолжала поддерживать шаткий баланс, оставшийся после карточного домика Соломона Касла. Пиковая дама, которая сулила беду, носила не её имя.

* * *

Но баланс сместился бесповоротно. Чёрные «Кадиллаки», подозрительно похожие на те, что приезжали к дому Марка и вынудили Джонни с Арлин отступить к автомобилю Келли, окружили дом принца. Охранники в чёрных плащах всюду следовали за Деворо. Власть старого лорда Уинстона разрасталась. Его протеже стала шерифом. Его армия заменила гвардию доктора Баркера. Но если бы кто-то вчитался в список имён, выбитый в мраморе пентхауса, если бы проследил странные хитросплетения этих нитей, то обнаружил бы там погибшего в Луизиане грандсира вечно злорадного лорда Уинстона. Если бы кто-то дознался до правды, которую прятал Кастор, то узнал бы о половине странного архива, который прятал Дюк Уотерс, погибший отдельно от всех слуга Соломона Касла. Охотник Мартин не убивал Уотерса, об этом мог бы рассказать шериф, заслужи кто-либо его доверие. Уотерса убил другой человек. Молчаливый, бесшумный… сидевший несколькими ночами позже за рулём бутафорского фургона. Убийца-Ассамит, нанятый истинным дирижёром этой трагедии.

* * *

Маленький Носферату Скотти, которого Кид дразнил обидными прозвищами, ютился за составленными в ряд тележками из супермаркета, набросив поверх кишащие клопами одеяла. От Скотти и одеял воняло, а закуток у спуска в метрополитен был завален окурками, пустыми бутылками и голубиным помётом. Но, выкопав из глубины ватника кнопочный «Блэкберри» с раздвижной антенной, Скотти начал неловко набирать текст заскорузлыми руками. Он писал юстициарию Эдварду Грею, сообщая, что созывать Красную Охоту больше не надо.

* * *

Пришла зима. Джонни бросал карты в грохочущем как водопад зале «Садов Семирамиды». Наперебой трещали «однорукие бандиты». Толпа, среди которой попадались первые люди в медицинских масках, кружилась в проходах. Вспышки люстр освещали клетчатые столы и подковы «баккарата». Дилеры шелестели вскрываемыми на лету колодами, а крупье с деланным безразличием бросали шарик в прожорливую пасть рулетки. Ночное казино, главный Элизиум Неонового Города, с удовольствием приняло шулера. Небрежно держа под пальцами малый стрит, Джонни скользил глазами по напряжённым лицам за столом. Азарт достигал отметки, когда хочется выпустить когти и царапнуть зелёное сукно.

* * *

Бонни резко пригнулась, почти скользя в лужах пива на полу. Её кулак промял жёсткий кожаный жилет — и прежде, чем вонючая горилла перед ней успела рыгнуть от боли, девушка подскочила ближе и с размаху смазала локтем по виску. Посыпались бокалы, разбиваясь о неровно уложенный линолеум. Туша байкера обрушилась на табуреты у стойки, снесла их, толстые пальцы зацепили чью-то сумочку.

— Кто ещё?! Кто ещё, суки! — звонко заорала Бонни, отшвыривая кожаный плащ на бильярдный стол. — Ну!

В помещении клубился сигаретный дым. Хрипела музыка из старого магнитофона, пятна ярких вывесок на стенах складывались в декорации гладиаторской арены двадцать первого века. Губа Арлин была разбита, на полуголой груди, видной за порванной майкой, остался синяк от поперечного удара стулом. Но Арлин смеялась, а четверо здоровенных амбалов из байкерской банды мычали на полу. Рядом валялись мотоциклетная цепь, перешибленный пополам кий и клочья седой бороды. Под ботинком хрустнул чей-то выбитый зуб. В углу кабака длинноволосый юный дрыщ в кожаной куртке и пятнадцатилетняя девочка рядом с ним задумчиво смотрели на драку, потягивая молочный коктейль, один на двоих. Было весело.

* * *

— Ну… — сказал в ледяную пустоту Кид. — Мы все однажды упадём.

Он болтал ногами над снежной метелью, которая врывалась в недостроенные этажи нового небоскрёба. Рельса башенного крана, на которой он уселся, была такой же холодной, как он сам. Покачав над пропастью бутылкой в бумажном пакете, Кид протянул её невидимому собеседнику. Он пил в одиночестве, и бутылка могла бы навечно остаться в его руке… пока чьи-то пальцы вдруг не схватили её. Пальцы с чёрным лаком на ногтях.

— Ты зачем, кретин, затащил нас на такую высоту? — прошипела Бонни, держась за поперечные конструкции крана и стараясь не смотреть вниз.
— Боишься? — ехидно спросил Джонни позади. Шулер в блейзере с иголочки ловко перескакивал с одной балки на другую, пропуская между туфель завывания вьюги и вспышки дежурных огней на пустой стройке.
— Закрой хлебало!

Трое вампиров сидели над Неоновым Городом — и не падали.
достижение разблокировано: «В стране слепых» (выбрать полутона Человечности и никого не обвинить окончательно)

the end! спасибо за чудесное путешествие, а Константине — за чудесную игру! :3

+3 | Кровь и Неон II, 28.06.2021 10:24
  • Восхитительное завершение восхитительной игры! То, что нужно в знойный летний понедельник :)
    Спасибо всем мастерам за игру! История классная и запутанная! Записываясь, я не ожидала, что будет настолько сложно. Ето комплимент, если что)

    Пол года пролетело незаметно и я знаю, что буду с теплотой вспоминать историю о ночных хищниках еще долгое время.
    +1 от Coil, 28.06.2021 10:57
  • Неожиданное завершение игры) впрочем, послевкусие всё равно приятное, и концовка - одно из лучших, что вообще могло быть! Спасибо, что подхватил игру и довел её до развязки ^______^
    +1 от awex, 28.06.2021 14:40
  • Атмосферно
    +1 от Ksenos, 02.07.2021 17:31

— Вы ничего не узнаете, — печально сказала Вилена, смягчившись. — Дело не в том, что я не хочу говорить по телефону. Дело в том, что у меня нет другой версии. Я уверена, что Маргарет не делала того, в чём её обвиняют. Она не такой человек, Джонатан, кем бы ни были вы сами. Но «она не такой человек» — это смешно. Это не аргумент. Если вы хотите судить ad legem, всё укажет вам на Маргарет. И если вы заботитесь о своём будущем фаворе, то я посоветую вам с высоты опыта: укажите туда же, куда простёрли перст сильные мира сего. Но если вам важна правда extra jus, как вы утверждаете…

Она прокашлялась, и почему-то Джонни представилась скупая на жесты женщина на склоне лет. Она сидела в лунном свете перед вазами, полными увядших цветов. Была ли Вилена Мармелл действительно такой? Верной подругой, до конца защищавшей близкого человека? Трагичной искательницей правды, не умеющей подать собственный голос? Стареющей стервой, создающей сенсации на пустом месте? С кем он говорил? Это сложно понять среди живых, и ещё сложнее — среди мёртвых.

— …тогда вам предстоит подумать вне доказательств. В этом городе три столпа власти. Семья Б., внутри которой теперь разлад. Семья В., которая теперь лишена сдержек и противовесов. Семья Т., то есть я и моя дорогая Маргарет. Мы были для них посредником. Ничейной территорией, где всегда можно поговорить. Теперь этой территории не осталось. Карточный замок мистера Касла рассыпался, Джонатан, и вы не соберёте ни одной карты. Улики, указывающие на виновную, составлены искусно. Кто-то манипулировал Маргарет, убедив её принять в своём доме охотника. Они действительно связаны. Теперь никто не поверит ей, что бы она ни заявила. Там не найти правды. Лучше обдумайте, кто из троих потерял меньше всех и приобрёл больше всех, и вы найдёте истинно виновного: так режет бритва Оккама. Не добавляйте лишнего. Но между «найти» и «доказать» — такая же разница, как между вашими словами о безопасности Джейкоба и его реальной безопасностью. Решите сами, с кем вы и на кого укажете, но если Джейкоб пострадает — я обещаю вам, Джонатан, что я не забуду этого.

Длинный монолог стих. Трещали сверчки. Внутри машины Арлин о чём-то переругивалась с Джейком. Телефон лежал в пальцах Гангрела, отсчитывая секунды исходящего вызова.
+1 | Кровь и Неон II, 23.06.2021 19:56
  • Шикарно преподнёс персонажа!
    +1 от Constantine, 23.06.2021 20:10

Убитые херувимы в «Плачущем Ангеле» были иного мнения о том, кто и с кем пошёл сам. Но Джейкоб не мог выбирать. БМВ ожила, вздрагивая лакированным корпусом как чёрная пантера, и вывернула на автостраду. Они снова ехали сквозь ночь. В наполовину опущенное окно со стороны Бонни задувал ветер.

Неправильность истории чувствовал каждый. «Не так» смотрело с рекламных щитов, ныряющих из темноты и тут же пропадающих обратно. «Не так» было написано на голографическом спидометре. «Не так» звали губернатора в Неоновом Городе. «Не так» было номером, который ноготь Бонни выскреб на старом таксофоне со следами несчищенной жвачки на трубке. Аппарат нашли на заправке у разъезда с Тридцать Шестым, ведущим на Огайо. Пока они ехали, вампиры вспоминали места, которые подошли бы для безопасного обмена. По какой-то причине Джонни больше не хотел возвращаться в особняк покойного Соломона Касла.

Дешёвая развалюха, где застала их прошлая ночь? Пентхаус Вентру? Вонючая забегаловка в трущобах? Брошенные заводские площади на юго-западной оконечности? У опор магистрального моста через реку, на котором отказали тормоза? Найти силосные башни в прериях Айовы? В конце концов кто-то из них вспомнил брошенный кинотеатр под открытым небом, его видели с дороги — и место встречи нашлось само собой.

В конце концов, «не так» — это фундамент новой загробной жизни. Это часть Камарильи, где бесстрастные интриганы не щадят никого. Иногда легче закрыть глаза, чем дознаваться до сути. Иногда безопасней принять общую точку зрения, чем становиться опасным маргиналом. Иногда легче просто сделать то, о чём попросили, чтобы потом не корить себя за лишнюю инициативу остаток той самой новой загробной жизни. Очень короткий остаток.

Они выбрали автомобильный кинотеатр.

— Я буду, — коротко сказал Принц Деворо.
— Отличная работа. Всё как договорились, я вам должна, — похвалила Ида Келли.

Шериф, оставленный без звонка, не сказал ничего. Ничего не сказал и Кастор Браун, хотя изъятый у Скрипача телефон несколько раз высвечивал его имя.



Густой плющ обвил старый экран, отгородивший просторную площадку со стороны города. Шлагбаум у билетного пункта был обломан, знак «Держи пять миль» покосился. В разбитых окнах кассы время сложило шалаш из песка с мелкой листвой, а бездомные добавили мусора и окаменевших испражнений. Остовы двух старых кабриолетов ржавели в траве, оставшись без шин и диванов. Накрапывал слабый дождь. Края постеров трепал ветер. С полуистлевшей бумаги улыбался «Последний киногерой» Шварценеггер, куда-то бежали Клуни и Кидман в «Миротворце», летающая тарелка била лучом в честь «Дня независимости», а Кейси Бейкер зажимала рот, зная, что «Крик» не будет услышан.

У четырёх мертвецов никто не спросил билеты в мёртвом как они сами месте.

Арлин ловила покемона, водя «Нинтендо» над разбитыми бетонными плитами. Кид и Джонни сидели в машине. Гангрел пересчитывал оставшиеся в магазинах патроны, ловкими пальцами загоняя свежие так, будто они были игральными картами. На каждом патроне ему чудилось отражение дамы пик. Астрин задумчиво мурлыкал песню, которую прислал не так давно в голосовом сообщении.

— Это что, из «Источника»? — оживился вдруг Скрипач. — «Могвай квартет», да? Сцена, где конкистадор идёт к просветлению?
Кид удивлённо пожал плечами.

* * *

Чёрный фургон двигался по шоссе с выключенными фарами. Человеку за рулём не требовался свет. Его и человеком-то можно было назвать с большой натяжкой. Он не дышал. Его сосед, опустивший на глаза ноктовизор, безразлично отсчитывал мили ударами пальца по боковине плоского футуристического автомата, отдалённо напоминавшего австрийские АУГ. В салоне за их спинами расчехляли пулемёт, устанавливая его на поворотную треногу, фиксировали ленту в подавателе. Люди в неприметных балахонах грязно-серого оттенка действовали слаженно и без лишних разговоров. На беспроводной гарнитуре водителя мерцал синий огонёк открытой линии связи. Щёлкали лямки шлемов. Винтовки снимались с предохранителей.

— Да, сэр, — наконец ответил в тишину водитель. — Понял. Только по вашей команде.

* * *

Мускульный «Корвет» с визгом шин развернулся на тупиковой площадке. В зеркале бокового обзора отразился алый ангел, пылавший над кирпичными плечами цехов. Сполохи полицейских сирен угасали. Лениво рассасывались машины «Скорой помощи». Сладкоголосые херувимы успокаивали публику, а подкупленный детектив заканчивал рапорт на капоте машины, пропуская целые пассажи ненужных свидетельских показаний.

— Не отвечает, — констатировал Кастор и положил кнопочный телефон на приборную панель «Корвета». — Мне очень жаль. Когда я найду их…
— Хитрый сукин сын… — не слушая, пробормотал под нос хозяин машины, пинком вбивая газ в пол. — Кажется, я начинаю понимать. Только бы он не стал спешить! Только бы опередить!
— Кто? — переспросил Кастор, но ответа не дождался: слишком высока была скорость, чтобы говорить.

* * *

— Ваши приказы, мой лорд? — отчётливо спросила Ида Келли, склонившись в формальном полупоклоне перед высоким креслом. Её голос быстро терялся в старой библиотеке, составленной во времена, когда книги ещё печатали на плотной офсетной бумаге с быстро желтеющим краем. Сейчас во всём её поведении не было ни грамма фривольности.

— Приказы, ты говоришь? Нет. Нет. О нет. Время приказов прошло вместе со стариком Соломоном, которого я проводил на холме. Осталось лишь время просьб. Отправляйся к Деворо. Окажи нашему молодому Принцу всемерное содействие, девочка моя. Стань его правой рукой, — тут уголок губ Иды незаметно дёрнулся. Она не могла не подумать о том, что правой рукой можно стать в самых разных смыслах. Но седовласый лорд Эшвуд неудержимо продолжал, будучи выше всякой пошлости: — Помоги ему раздавить степную гадюку Маргарет! И тогда Принц станет для нас ценным приобретением. Пожалуй. Ты так не думаешь?

Сложив узловатые пальцы домиком над раскрытой «Монадологией» Лейбница, лорд Эшвуд прерывисто рассмеялся. Он не нуждался в ответе, а Ида не стала отвечать.

* * *

Вилена Мармелл в молчании смотрела на часы. Плохое предчувствие охватывало её всё сильнее.

* * *

Ровно в три ночи на съезде появились первые фары. Вторые. Третьи. Три автомобиля цепочкой съехали к кинотеатру и втянулись в узкий створ ворот. Два джипа «Кадиллак», которыми пользуется охрана всех звёзд и банкиров к северу от Тихуаны, и неповоротливый лимузин между ними. Машины рассредоточились у въезда. Синхронно клацнули двери. Негр с длинными багровыми дредами поверх пальто первым вышел из лимузина, не скрывая израильского «Узи» на сгибе локтя. Он некоторое время вглядывался в БМВ, а потом постучал по крыше.

Охранники в чёрных пальто рассредотачивались у джипов. Дробовики и пистолеты-пулемёты тускло сверкали в свете фар. Наконец негр с дредами торжественно открыл заднюю дверь лимузина. Костюм цвета крепкого эспрессо почти сливался с чёрной кожей Рика Деворо. Неспешно застегнув пуговицу, Принц остановился у своего лимузина, разглядывая руины кинотеатра.

Главный телохранитель махнул рукой, требуя приблизиться.

* * *

Незадолго до этого…
три ночи. глухая темнота.
фары трёх автомобилей направлены на БМВ.
с Принцем Деворо 8 охранников, 1 охранник-гуль с дредами, водитель в его лимузине.

на бросках успехи: Принц принял встречу на ваших условиях и не приказал убить вас сразу, как увидит.

ссылка
+1 | Кровь и Неон II, 21.06.2021 19:52
  • Это очень круто! Я прям чувтсвую, как у всех нервы на пределе и мощная кульминация уже не за горами)
    +1 от Coil, 21.06.2021 21:19

— Дальше мы поняли, что это не мог быть человек, — выпалил Дойл. — Слишком быстро всё случилось. Шериф сказал, что это вампир-убийца… или это Кас сказал… Короче, мы начали искать среди вампиров. Ида, Кас и Баркер придумали проверить, кто внепланово отсутствовал в особняке в ночь убийства или перед ней, вот как ты… вы сейчас спрашивали. Так мы вышли на одну из горничных. Напуганную до чёртиков. Её мисс Фоллс звали или как-то вроде. Эта мисс Фоллс уже садилась в тачку, набитую вещами, когда мы к ней приехали. Там, в общем, вышло нехорошо. Кас едва не прибил её парня.

— Не насиловал в задницу?

— Хватит уже! Это не смешно! Мы её отпустили! А Фоллс рассказала, что к ней приходил тот убийца и допытывался, как всё устроено в доме. Ещё рассказала, что убийца носит перстень с непонятным гербом, там какая-то фигурка типа солнца расколотого. Мы потом смогли найти в генеалогической книге Англии, что это герб старого рода Дей. Так мы и узнали про Мартина. Ну, вернее, мы ещё не знали, как его зовут. Только фамилию как у Маргарет…

— А потом? — Кид взял на себя роль аудиогида, позволив Джонни и Арлин в молчании анализировать длинный монолог Скрипача.

— Мы поехали в квартиру Дюка Уотерса. Это старый слуга Принца, которого тоже убил Мартин. Ида считала, что этого Мартина натравил кто-то из своих. Была уверена, что мы ни за что не найдём настоящего заказчика, если начнём как в кино сравнивать, кто из всех более подозрительный. Типа всем это могло быть выгодно… я не очень её слушал. Но она хотела найти мотив. Вот. Следующей ночью… или в конце той же… я не помню, неважно. Короче, Кас поехал встретиться с Шерифом, рассказал, что получилось найти. Шериф, наверное, тоже думал как Ида. Затем с его разрешения мы решили обыскать квартиру Дюка. И туда же заявился этот Дей.
+1 | Кровь и Неон II, 14.06.2021 21:45
  • Короче... знаю, что тебе все равно, но я не могу перестать орать с Кида %)))
    +1 от Coil, 16.06.2021 14:02

— Бонни, ты шаришь. Они хотели меня изнасиловать?

БМВ с гулом сменила полосы, промчавшись через просторную развязку. Чёрные пасти съездов, подсвеченные бегущими маячками, снова вели во тьму. Зелёные щиты с направлениями и стрелками рассказывали о незатейливой фантазии американских топонимов.
+1 | Кровь и Неон II, 11.06.2021 16:48
  • Я прям зависла, не зная что ответить...))
    Но Кид классный! Очень нравится! Ору с каждого поста %)
    +1 от Coil, 13.06.2021 20:15

— Он зовёт стаю! — догадался Вернон, втянув голову в плечи.

Вой не-медведя-не-волка пробрал до самого сердца. Слабели ноги. Щит наливался неподъёмным весом. Зябкий туман вгрызался в сырую одежду, впитывая тепло — а вой всё звучал; вибрировал, вторя львиному рыку. Потяжелевшей рукой Вернон пошевелил меч, ставший неудобным в руке. Его глаза остановились на гномьих рунах, выбитых вдоль ювелирно-ровного кровостока. Меч рыцаря был продолжением его клятвы. Стальным обещанием никогда не отступать. Никогда больше.

— В бой, сэры! — заорал паладин. — В бой за короля!

Он ринулся вперёд, расшибая подкованными сапогами трухлявые кости. Красное солнце сверкнуло на груди под распахнувшимся плащом.
ВЕРНОН ❤️28/28🛡️19✨[1][1][X]
🔸exhaustion 1

– move: K11 (5 steps)
– action: Dodge (AC 19 + disadvantage + damage reduction 3)
– bonus action: Compelled Duel (WIS save for non-wolf or FIGHT ME): ссылка

желаю, чтобы сэр не-волк сразился со мной, пока я в уворотах постою)00))
+1 | [D&D 5] Любовь и смерть, 10.06.2021 14:11
  • За Императора!
    +1 от Dargot, 11.06.2021 05:32

Придушенный цепочками Кид успевал только прерывисто кашлять, пока Арлин размазывала несчастных охранников. Возможно, то была игра воображения, но присутствие Малкавиана словно насыщало насилие новыми эмоциями. Настоящими; глубокими и яркими. В жестокости хотелось раствориться без остатка, и когда револьверная пуля разорвала голову «херувима» в клочья, когда толпа с воплями бросилась прочь… в этот краткий момент Бонни показалось, что жизнь обрела смысл.

Дискотека гремела сама по себе. Впрочем, около половины посетителей, пьяных или заведённых настолько, что им заходило на окей и кровавое месиво, продолжали толкаться под стробоскопом. Наконец опомнившись, Арлин поспешила за Джонни. Кид недовольно вырывался, но в нём, видимо, нашли своеобразную аналогию Джейкобу.

У дверей с белыми крыльями распростёрлись в лужах крови два тела. Один негр слабо завывал, хватаясь руками за живот и ещё не зная, что в спине появилась дыра диаметром с ведро для бумаг. В кишках булькала кровь. Половина правой почки отсутствовала, прошитая пулевым каналом. Смерть была мучительной. В Элизиуме продолжали кричать.

Вместе с волной полуголых подростков, распалённых и перепуганных, четверо вампиров ломились к выходу. На пороге разорённого зала Бонни обернулась, подчиняясь скорее шестому чувству, чем необходимости. В лазерно-чёрной тьме крылатые двери медленно открылись. Крип из христианской секты тяжко и торжественно стоял в проёме, не отрывая глаз от бегущей толпы. Двумя пальцами он выдавливал пулю из грудной мышцы, казавшейся каменной. Пятидесятый калибр, которая только что перемолол человеческое брюхо, стал для Кастора Брауна… ничем.

* * *

Бруха редко создают потомков. Бешеные псы, ненавидящие в первую очередь самих себя, они кормятся и упиваются своим анархизмом. Только встретив такого же отбитого, ненависть к которому перевешивает презрение, они иногда снисходят до потомства. Обращение Бруха так же жестоко, как они сами. Бруха почти не создают семьи, мало чему учат своих птенцов. Они и живут не слишком долго: кто-то цепенеет, не сумев найти пропитание, кого-то настигают Солнце или стерегущие Маскарад воины Старейшин. Но маленький род странных луизианских потомков католического Принца Соломона Касла сделал почти неслыханное. Укрепился и вырос. Оставил потомков.

Неонаты Бруха страшны в бою. Почти так же страшны, как дикие одиночки их клана-собрата Гангрел. Но кем способны стать Старейшины клана, прошедшие несколько веков войны? Какого врага они только что создали из наследника Принца Кастора Брауна?

Уже на парковке, когда Кид ударил по газам знакомой чёрной БМВ, руки смогли отпустить оружие. Плачущий ангел на трубе сиял в ночи как красный факел. Очередь перед клубом недоумённо смешивалась с выбегающими. Никто не преследовал котерию.

* * *

Когда стоны «херувима» умолкли, Кастор Браун осенил крестом его тело и прочёл заупокойную молитву, стоя на коленях перед двумя телами. Голова второго охранника была накрыта кожаной курткой. Кастор плакал, закрыв глаза. Потом огромный негр поднёс к уху крохотный в его ладони телефон. Его грозный бас звучал печально:

— Здравствуйте, доктор Баркер. У меня есть новости для вас…
конец главы.

достижение разблокировано: «Гефсиманский сад» (оба, силой похитить Джейкоба Дойла)

Бонни: твоя кровь — кровь Бруджа — кипит. подними на • любой Атрибут на выбор. кроме того, добавь на выбор одну Специализацию, обусловленную манерой игры:
– Spec: the Six (+1 to Violence when using large caliber revlovers), за историю с Царём Револьверов
– Spec: the Strix (+1 to Intimidation when using trenchcoats), за историю с клубом
– Spec: the Dirt (+1 to Resolve when facing death), за историю с обращением и Шабашом

Джонни: твои глаза — глаза Гангрел — сияют. подними на • любой Атрибут на выбор. кроме того, добавь на выбор одну Специализацию, обусловленную манерой игры:
– Spec: the Hell (+1 to Violence when shooting crazy from auto or semi-auto), за злого волка
– Spec: the House (+1 to Subterfuge when planning heists or similar in-and-outs), за волка в казино
– Spec: the Holdem (+1 to Socialize when seducing people), за барного волка
+2 | Кровь и Неон II, 09.06.2021 22:24
  • Это прям очень круто!
    +1 от Constantine, 09.06.2021 23:49
  • Я одновременно испытываю восторг и испуг от происходящего!
    Кажется, после этого нам будет очень не сладко))
    +1 от Coil, 10.06.2021 09:57

— Тачка снаружи, — наконец сообразил Кид и полушёпотом повторил, запинаясь от нервов: — Снаружи, чел, слышишь? Снаружи!
+1 | Кровь и Неон II, 05.06.2021 18:56
  • Что-то я взорала с этого)
    +1 от Coil, 07.06.2021 09:31

— Хм…
— Хм…

Церберы переглянулись. Зловещая светотень то и дело пробегала по худощавому лицу вампира, обрамлённому длинными и спутанными волосами. С неслышным зудением лампочки над иконами освещали богослова Амвросия, блаженного Стефана и причисленного к лику святых Папу Сикста Второго. Все они с немым укором вглядывались в толпу. А голос Джонни как змей искал и находил бреши в инструкциях и убеждениях.

— Я вас не помню, но если ждут — так и быть, — медленно согласился охранник.
— Приятной ночи, — откликнулся второй и толкнул крылатую дверь. — Не беспокойте гостей.

Элизиум «Плачущего Ангела», наверное, отгородили многослойными пенно-пробковыми панелями, потому что Шанс и Арлин ступили в тишину. По крайней мере, так показалось в первые минуты. Здесь тоже был свой звук, но после контраста с дискотекой он различался не сразу. Едва слышные медитативные прогрессии лились из спрятанных динамиков, не создавая дискомфорта. Свет в темноте оставался кислотным и тусклым, но сделался хотя бы ровным. Рубиновые и лиловые неоновые трубки тянулись под потолком, повторяя очертания украшенной персидскими коврами барной стойки и множества отдельных кабинетов, разграниченных высокими спинками диванов — таких же алых, как обычный мейк-ап Бонни.

Посетителей стало существенно меньше. Элизиум скорее пустовал, но в его пустоте читалась мрачная угроза. Невысказанное вслух понимание, что безопасный мир похоронил лязг закрытых за спиной Бонни дверей. Несколько скучающих силуэтов у стойки, сидящие в полутьме на диванах… где-то бурлили кальяны. Медленно двигаясь сквозь Элизиум, Джонни и Арлин увидели, как на одном из диванов полуодетая девушка в сетчатых колготках под шорты приникла к горлу юноши с расстёгнутой до пупка рубашкой. Двигался кадык. Текла кровь. Юноша стонал в тихом экстазе.

— Чего пристал?! — услышали они знакомый голос с визгливыми интонациями. — Слышь, я не поддерживаю насилие против африканской диаспо…
Голос захлебнулся на последнем слове.
— Говори тише. Не беспокой гостей, — перебил его глубокий красивый бас. С таким было впору выступать в опере или озвучивать героев боевика.

За угловым диваном, который отделяли от общего зала две наспех поставленные ширмы, несколько тёмных фигур стояли спинами к Элизиуму, окружив сидящего. Двое очевидно были «херувимами»: белые футболки, треугольная форма спин, фонари-дубинки на поясе. Но ещё двое не принадлежали к числу охранников. Один был субтильным юношей в растянутом красном свитере с высоким горлом и снежно-пепельными волосами. Даже сзади каким-то образом становилось ясно, что этот парень безумно красив. Со вкусом выбранные дизайнерские чиносы обворожительно сидели на подтянутой заднице. Наконец, четвёртый — вновь широкоплечий негр, выбритый налысо — носил кожаную куртку, жёлтые ботинки со стройки и мешковатые штаны. Типичный люмпен из трущоб. Его ленивый пинок и заткнул Кида.
экстрауспех, впустили.
зал полупустой, кабинки вдоль стен, стойка в центре. всюду ковры и полутьма.
в зале, помимо Стада, явно есть вампиры. это прям ощущается и даже наблюдается.
+2 | Кровь и Неон II, 03.06.2021 11:08
  • Не пост, а бомба! :)
    +1 от Constantine, 03.06.2021 14:26
  • Что же ты творишь со мной?! Ха-ха!
    Мне теперь не по себе, зная, что придется реагировать на этот мастерпост от лица холодной суки)
    +1 от Coil, 03.06.2021 15:48

На подушечках пальцев остались разводы косметической сажи и циклопентаксилоксана. Видимо, в нанесении макияжа Бонни вдохновлялась группой «Кисс». Так они и отправились, гордо шествуя мимо длинной очереди: девушка в длинном плаще и худощавый парень в алой куртке с волчьей головой.

— Эй, вице-президент, сэр! — пьяно крикнули из толпы. — Пропустите с собой, мы не забудем!
Наверное, их принимали за постоянных резидентов.

Однако возле кирпичной стены Шанс и Бонни нырнули в полутьму за контрфорсами. Асфальт у стены был усыпан сигаретами, шариками жвачек, обёртками и пустыми банками. Хрустело битое стекло. Биение музыкального сердца стало ещё ближе, проникая в стены и землю. Обойдя большую часть здания, вампиры наконец увидели служебный въезд: пандус, упиравшийся в подъёмную «шторку», а рядом и дверь с поперечным хромированным поручнем. Всё это пряталось под горбатым навесом и скудно освещалось единственным фонарём, укреплённым на стене. Видеопроклятие двадцать первого века обошло клуб стороной. Камеры не было.

Пусто.

Смартфон Арлин несколько раз вздрогнул: «я не утерпел, сорре <3 уже внутри <3 модно на 69 из 10 <3 жду у стойки (которая с девой марией))))»

Следом прилели две фотографии. На первой Кид сфотографировал танцпол. Пятница набирала дикость, и в красно-синих росчерках варилось человечье месиво. В воздухе мелькали руки и стаканы. За пультом диджея распростёрся длинноволосый ангел-хранитель вечера в хендмейд-балахоне и огромных наушниках на шее. Поэт сказал бы, что под его благодадтью в технотрансе возносились к небесам полураздетые дивы и закованные в скорбь отроки. Клубился дым, который щедро выбрасывали парогенераторы. От этого качество получилось отвратительным, но удалось разглядеть, что цех был разбит на две классических зоны: дискотеку и лаунж в старых загонах. Там диваны чередовались с обломками кафельной плитки и торчащими с потолка крюками. Барную стойку, о которой говорил Кид, украшал целый иконостас, а перед ним орудовали несколько барменов в серебристых жилетах и футболках.

На второй фотке Кид сделал селфи, задрав камеру над собой и усевшись на высокий табурет. Он куда-то дел вечную кожанку, оставшись в тянутой чёрной майке, которая мешком висела на его худых плечах. Болтались серебристые цепочки, обе руки казались чёрными от татуировок, а сам Малкавиан невинно ухмылялся, наверняка зная, что друзья остались снаружи. В этот раз вампир получился очень отчётливо, а значит, успел кого-то «найти».
я кинул реальный дайс господи боже, там 7. это счастливое число. значит, у чёрного входа пусто.
+1 | Кровь и Неон II, 28.05.2021 16:48
  • Ой! Привет)
    +1 от Coil, 28.05.2021 17:00

— О несчастная! «Из смерти — жизнь»… — вздохнул сэр Вернон, цитируя заутреннюю молитву.

Видит Дающий Рассветы, иногда мысли о недостойном посещали и его, грузно наклонившегося над кружкой эля и щербатыми плошками в чадной полутьме. Но таким страшным и нелепо-стремительным стало известие о кончине старой бонны, что даже изощрённый на упаднические настроения сэр Вернон не нашёлся с должной скорбью. Просто кивнул, принял напутствие и взвалил на себя заплечник, обмотанный верёвкой.

— Что же. Кудесник из Эполи! Ты выглядишь самым сведущим в тайных делах среди нас. Не станем волновать чужое горе, отправимся же к парку и газебо. Вдруг тебе откроется, куда вороны преследовали мальчика?

Сэр Вернон ненадолго запнулся, когда разглядел в дожде длинные уши их последней спутницы. Этих существ ему нечасто доводилось встречать. Но если даже сказочный народ откликнулся на чужую беду, не к лицу ему, рыцарю короля, стоять в стороне. И как бы ноги ни звали его в корчму, сэр Вернон был готов выступить на поиски.
+1 | [D&D 5] Любовь и смерть, 28.05.2021 16:19
  • Неужели я лично увижу эпик "паладин и газебо"? Чудеса случаются! ^_^
    +0 от Mlle Etrange, 28.05.2021 16:45
  • Я чёт на «кудеснике из Эполи» уже взорала, но газебо это прям хорошо, неумирающая классика.
    Сир Вернон такой чутка пришибленный, in a good way.
    +1 от Мантра от невменоза, 28.05.2021 16:50

— В первую очередь мама соберёт убедительные доказательства, — осторожно покачала головой Келли. — Беспочвенные обвинения против чиновников даже покойного Принца не сделают никому добра. Если Шериф покрывает «удачно пропавшую» леди Маргарет, тупую настолько, что пустила охотников к себе убежище, это одно. Если же это наш Доктор, а не леди Маргарет, прямо причастен к гибели Старейшины… такой поступок не зря прозывается Амарантом. Нарушение Третьей Традиции не прощают. Но не будем о том, про что ещё не знаем, пусть тут у старого моржа голова пухнет.

На этой легкомысленной ноте разговор, к удовольствию Джонни, свернул на другие темы. Ида непринуждённо делилась своей биографией. Как выросла в богатой семье с особняком в Белгравии (где в те годы селились не только арабские олигархи). Как ненавидела Оксфорд и светские приёмы. Как ей прописали в женихи жирафа с лицом собаки динго. Как, обманув мать, сбежала в Америку аккурат к «лету любви» и потрошила новую жизнь как грейпфрут, перебиваясь вакансиями приходящих секретарей и не отвечая на письма из дома. Только теперь Арлин поняла, что Келли ненамного старше их. Костюм делал её взрослее, но если верить, что вампиры морально застревают в возрасте обращения, то они беседовали с ровесницей.

Белый лимузин остановился у исполинских ступеней. Башня упиралась в небеса. Рахитичные шпили венчали её бетонный колос. Безликое зеркало стеклянных панелей отражало бегущие огни, здесь и там обрамлённые проблесками луны в тучах. Ливень поливал контрфорсы и опорные колоннады, а за высоченными окнами первого этажа виднелись мраморные холлы, по которым гуляла тишина.

— Увы, я не с вами. Перед рассветом мне нужно заварить боссу кофе повкуснее, ха-ха. А вам — к лифтам, — Ида наклонилась к уже открытой водителем двери. Дождь шумел, вбрасывая в салон холод и ледяную воду. — Девяностой восьмой этаж. Если охрана остановит, скажите, что вы в президентский люкс, и покажите это. Всё, что найдёте внутри — в вашем распоряжении. Особенно гардероб, спортивные вы мои.

Вооружённые мобильным номером Иды и чёрной карточкой с вытравленным на ней силуэтом белого церковного ключа, Бонни и Ли пробежали по казавшейся бесконечной лестнице и нырнули в торжественную тишину. Огромные буквы «Отель «Конкорд»» плыли во мраке, а лифт уносил их под облака. В эмпиреи. Туда, где Неоновый Город становился чёрными башнями, слитыми воедино деньгами и властью.



Двери, напоминавшие вход в египетское святилище, вели в двухэтажный пентхаус. Чёрный мрамор, хромированная сталь и стёкла от пола до потолка в гостиной с головокружительно высоким потолком создавали атмосферу роскошного крематория — но сегодня он принадлежал двум неонатам, оставлявшим мокрые следы на полу, не знавшем пыли. Джакузи, крытый бассейн, отдельный бар, библиотека с креслами-гамаками и несколько спален — всё принадлежало им.

Дождь за окнами плакал, покрывая мебель в гостиной текучей рябью. Мраморная стела, пересекавшая оба этажа в этой зале, блестела позолотой. Шрифтом-горельефом на ней был выбит фамильный список:

Отец, III (? — ?)
Веддарта, голос Отца, IV (30в. до н.э. — )
царь Крет, V (? — ?)
Антоний Римлянин, триумвир Константинополя, VI (7в. до н.э. — 12в. н.э.)
Александр Франк, домин Парижа, VII (2в. до н.э. — 14в. н.э.)
Гай Юлий Марцелл, VIII (146 — )
Дориан, 3-й граф де Шамон, IX (1471 — 1955)
Джозайя, лорд Крофт, 6-й граф Крофтхолл, X (1678 — )
Уинстон, лорд Эшвуд, 15-й граф Эшвуд, XI (1831 — )
Идалин Келли, XII (1946 — )


Гардероб, обещанный Келли, потрясал богатством выбора. В отдельной комнате на вешалке в форме буквы П висели как деловые костюмы, так и алые косухи, кожаные плащи или куртки с чёрно-серебряной атрибутикой. Там же — искусственно рваные джинсы, юбки из плотной шотландки, кожаные леггинсы и ремни с цепями. На обувных полках стояли лакированные «дерби», тяжёлые псевдовоенные ботинки, готичные сапоги с окованными серебром носками и «гриндеры» с чудовищно тяжёлыми подошвами. Всё выглядело новым, внутри даже обнаружились вкладыши для формы и неснятые бирки. Гардероб собирали лишь для того, чтобы он был.

Но, открыв один из шкафов, Арлин присвистнула. В аккуратных подставках протянулся ряд пистолетов: «Глоки» и классические «Кольты», старомодные «Беретты», несколько крупнокалиберных револьверов «Таурус», пистолеты-пулемёты, обрез «Моссберга» с лакированным цевьём и переломный гранатомёт М79 в красивом кожаном чехле. Над ними в аккуратной композиции помещалась чёрная как смоль катана в современных синтетических ножнах, несколько телескопических дубинок, бейсбольная бита с чьим-то автографом и пара мачете. Технически арсенал находился в гардеробе, и вряд ли Келли ошиблась с формулировкой.

А дождь всё шёл.

Перекидывая карты из ладони в ладонь, Шанс раз за разом обнаруживал на вершине колоды пиковую даму. Роковая толстуха с достоинством русской императрицы смотрела на него, обещая беду.
Huddled together, furtive and vulnerable. Rats in a maze…
ссылка

– ночь за окном темна и опасна. вы в Убежище. вскоре рассвет тронет горизонт.
– чтобы найти дневной покой, вампиры ищут спасения от одиночества. устроившись в джакузи или дизайнерских креслах под сенью генеалогической стелы, они могут обменяться историями нежизни: например, рассказать о своём обращении или падении на дно, о своих целях или страхах – либо чём-то ином. дайте мне узнать вас. найдите дневной покой. пусть проклятие солнца канет во тьму.

кроме того, по желанию смена гардероба на нормальные вампирские прикиды:
– кожаные плащи или куртки (к ним можно приколоть или вышить нашивки кланов на скорую руку)
– брутальные ботинки, щегольские сапоги, звякающие остроносые полуботинки, «мартинсы» и прочее
– джинсы, брюки, юбки или рваные дизайнерские чиносы в чёрной гамме
– обилие металлической атрибутики
– Джонни, специальная опция: ярко-красная байкерская косуха с волчьей головой на плече и нашивкой «вице-президент»
– Джонни, специальная опция: кожаная шляпа-стетсон, атрибут любого шулера
– Арлин, специальная опция: мини-юбка из красной шотландки и рваные джинсы под неё; куда бы нарисовать знак анархии?
– Арлин, специальная опция: плащ в пол из хромированной кожи, он отлично развевается при стрельбе с двух рук

всё оно, естественно, чёрное. даже красная куртка

кроме того, по желанию расширение арсенала:
– Арлин, царь револьверов S&W Magnum 500: можешь заявить Бруджу, каждый выстрел игнорирует броню, стены и укрытия.
– Арлин, гранатомёт М-79: стрельба из него создаёт Вьетнам: может быть, ты не знала, но война — это ад.
– Арлин, клановый бан: выбирая оружие ближнего боя, вынуждена выбирать дробящее: Бруджи бьют по ебалу, ножи для педиков.

– Джонни, два «Глок-17» с увеличенными магазинами: можешь заявить Беглый огонь, разряжая полностью и нанося урон всем в широком конусе/комнате.
– Джонни, дробовик: можешь заявить Гангрела, не используя укрытия во время стрельбы из дробовика: так твои атаки непрерываемы.
– Джонни, клановый бан: не может выбирать оружие ближнего боя. 0))0)
+2 | Кровь и Неон II, 16.05.2021 20:47
  • Бомбический пост! Особенно порадовали "спортивные вы мои", древо и пиковая дама, обещающая беду )) Очень круто и атмосферно.
    +1 от Constantine, 16.05.2021 21:35
  • Божечки! У меня глаза разбегаются! Все так вкусно!
    +1 от Coil, 17.05.2021 13:11

— Я не люблю быть снизу, — доверительно подалась к ним Келли, сомкнув пальцы без маникюра на проутюженной «стрелке». Её шёпот вкрадывался в барабанный аккомпанемент дождя по крыше. — Если кто-то надо мной, это выводит меня так, что я не могу кончить. Представляете. Все эти Старейшины, Примогены, Принцы, Юстициарии, Сенеки, камергеры… как было бы классно, если бы они все издохли. Не поднимались из торпора одной прекрасной ночью! Правда? Я лично бы смотрела на них сверху вниз и смеялась. Но… я там, где я есть. И вы там, где вы есть. Сейчас я расскажу вам, почему так получилось.

Референт говорила с нескрываемой страстью, позабыв про сервированный в её честь бокал. За окнами плыли случайные фонари и редкие проблески окон на бесформенных тушах домов. Цепочки машин хирели у обочин. Дворники тоскливо лежали на покрытых водой стёклах. Чередовались погасшие вывески и решётки на витринах.

— У Неонового Города всегда было три хозяина. Три старых семьи, три великих клана соперничали между собой, зная, что вместе с ратушей на Кинг-сквер будут контролировать всех от Канзас-Сити до Чикаго. После большого пожара в девятнадцатом веке город начали отстраивать, сюда пришла экономика, потянулись люди. Тогда и появились они. Мы.

— Бруджа.

Душная луизианская ночь липла к распахнутым окнам. Старая церковь на болотах выглядела как сарай, наспех сколоченный из больших досок, над которым водрузили святой крест. Снаружи нависали высокие деревья. Петли лиан спускались до самых подоконников. Вдоль густой травы стелился туман. Тлеющие в канделябрах свечи с привкусом африканских благовоний освещали несколько грубых скамей и деревянную кафедру. Грузный негр в чесучовом костюме песочного цвета и широкополой соломенной шляпе двигался по проходу. Трость в короткопалой руке отсчитывала шаги, а тень скрывала глаза с пожелтевшими как у совы склерами. У дверей замер долговязый мужчина в военного покроя бежевой рубашке. Он держал руки за спиной, оставляя на всеобщее обозрение кобуру с большим револьвером. В мужчине узнавался Шериф мистер Баркер.

— Тореадор.

С балкона Театра Визуальной Реформации открывался вид на изогнутый наподобие дорогого экрана зал. Ни одна пропорция здесь не совпадала с соседствующей. Металлические перила партера переходили в рваные диагонали стеклянного ограждения лож, с потолка опускались люстры, выполненные в форме хаотичных кубических переплетений. Отполированный металл, стекло и ковролин чередовались с гибкими экоскульптурами из деревьев, выращенных на гидропонических фермах. Публика аплодировала: на сцене, с соответствующим переосмыслением, разворачивалась «Двенадцатая ночь». Костюмы в духе Фрэнсиса Уитли заменили полупрозрачные топики и флуоресцентные миниюбки. Маргарет Дей, действительно похожая на киноактрису из сороковых с выбеленными кудрями и голливудской улыбкой, что-то шептала ласковому юноше в соседнем кресле, а тот краснел.

— И Вентру.

На двух холмах стояли два особняка. В одном из них жил мудрый Принц Соломон, который не смог привыкнуть к дизайну двадцать первого века и обставил кабинет в колониальном духе: со скрипучим вентилятором, скрипучей мебелью и скрипучей бюрократией, верившей в законы джентльменства и неповоротливой как Старый Юг. За несколько миль к северу поднимался второй особняк. Его слепые окна были обращены к багровому зареву над городом. За огромным столом, на котором было можно играть в пинг-понг, восседал сухой Старейшина с зачёсанными к большим ушам светлыми волосами. Анфилада с рыцарскими доспехами вела от его кабинета к вечно холодной гостиной, где никогда не зажигали камин. У ног лорда Уинстона Эшвуда дремал большой белый пёс, временами приоткрывая алые глаза. Но взгляд самого лорда был прикован к холму вдали. Окна в окна. Принц Соломон и лорд Эшвуд.

— Один ублюдок уже подох, чему я, пожалуй, рада. Но оставшиеся ничему не учатся. Они всё так же хотят быть сверху. Надо мной. А я хочу быть сверху. Над вами. По сути мой вопрос заключается в том, устраивает ли вас этот круговорот анальных ласк, или вы захотите вышибить из игры второго наездника, чтобы оставшиеся драли вас не так жёстко. Вот такие расклады, мои спортивные друзья.

С улыбкой младенца Ида взяла бокал и выставила его перед собой, предлагая общий тост.
+1 | Кровь и Неон II, 09.05.2021 23:03
  • Бонни считает, что этот круговорот анальных ласк пора кончать))
    +1 от Coil, 10.05.2021 11:57

Успели.

Бедром Бонни нашла то, что много раз с презрением чувствовала в течение всей своей поганой молодости — эрекцию. Прижатый к ней Марк практически источал тяжёлое, парнóе как телячья вырезка желание. Арлин не в первый раз замечала, как легко вампиры входят в доверие, но этот маленький идиот, кажется, вёлся на всякий экстрим: ночные визиты, крутые разборки. Бонни, должно быть, ненароком реализовала пару его фантазий. Но родительская спальня была слишком близко. Поэтому, сверкая округлившимися глазами над её рукой, Марк стал пятиться в коридор, увлекая вампира за собой.

Успели?

Из-за наружной двери Бонни слышала шарканье двух-трёх пар подошв. Чей-то короткий окрик, бормотание — наверное, в рацию или мобильник. В этот раз неестественная тишина не преследовала гостей. Часы исправно продолжали щёлкать. Когда Марк довёл её до развилки между своей комнатой и кухней с забавной деревянной хлебницей над холодильником «Либхерр», шаркающие шаги остановились напротив входной двери.

Успели…

Джонни увидел, как в синеватом мерцании комнаты появляется сперва спина Марка, а затем Бонни. Перешагивая через ошмётки одежды, Марк подбежал к окну, повернул ручку… и вскрикнул бы, не зажми Арлин ему рот повторно. Гангрел на пожарной лестнице стал сюрпризом.

— Мто мэто?! — замычал Марк.

Одна из фигур у подъезда отняла руку от уха. Сквозь дождь и темноту она выглядела как неясный силуэт с кое-как намеченными очертаниями человека. Но вот внизу возник яркий луч. Караульный неторопливо пошёл вдоль дома, обшаривая фонарём фасад. Полминуты — и он поймёт, что переулок за домом не такой уж пустой.
если спускаться по лестнице обычным образом, времени на стелс не хватит…
+1 | Кровь и Неон II, 04.05.2021 23:08
  • Немного жаль Марка )))0)
    +1 от Coil, 06.05.2021 17:18

След, нарисованный красным


1. Несколько ночей назад котерия* из трёх вампиров с Восточного Побережья: умника Кида Астрина, стриптизёрши Арлин по кличке «Бонни» и городского бродяги и шулера «Шанса» Джонни Ли, оказалась в Неоновом Городе.

2. Приехав вернуть долг своего Старейшины влиятельному Принцу Соломону Каслу, известному как Пастырь Среднего Запада, они попали на его похороны, с которых начались несчастья. Оказывается, глубоко консервативные Старейшины тоже умирают.

3. Едва избавившись от подозрений на аудиенции у молодого наследного Принца Ричарда Деворо (его трон, кстати, такой же жидкий, как твой после тарелки манки), они получили проверку на вшивость.

4. Ваннаби-Принц показал письмо-заказ, написанное в духе британского эпоса. Некто поручил Охотнику Дею (который считается погибшим при «задержании») убить Принца Соломона. В ходе обыска у Маргарет Дей, несостоявшейся Примоген от клана Тореадор, была найдена печатная машинка, на которой напечатано письмо, и оттиск гербовой печати с него же. Общая фамилия и прямые улики вынудили Деворо арестовать Маргарет, не имевшую серьёзной политической поддержки. Зачем Маргарет убивать Принца?..

5. Задача котерии теперь: арестовать и привести к Принцу «Скрипача» Джейкоба Дойла, единственного потомка Маргарет Дей, который может объяснить замыслы своей Сира.

6. Шериф и по совместительству доктор Баркер (у него кличка «Доктор», ты не поверишь) — старый товарищ покойного Принца и крайне осторожный человек. Он не выносит чётких суждений, ни на что не может решиться, а также сомневается в новом Принце и не знает, где находится Вилена Мармелл, хозяйка элизиума. На встрече с Шерифом зачем-то присутствует его заместитель Марко Ломброзо, который похож на старого порноактёра и сказал так много слов, что достоин премии за лучшую роль второго плана. Шериф советует не исполнять приказ Принца, роняет номерок красивым и снимает с себя ответственность за чужие решения, ха-ха. Что же делать?..

7. Встреча с Шерифом в вампирском кафе «Морской бриз» закончилась. А на котерию, чью машину успели взломать и испортить ей тормоза, нападают бесшумные убийцы. В перестрелке в порту все выживают (кроме машины, ну почти). Кид обвиняет Шерифа, напоминая о его нежелании что-либо решать и неприязни к новому Принцу, но со счетов не стоит сбрасывать ни самого Принца Деворо, ни таинственную леди Тремер, которую котерия мельком увидела входящей в особняк Принца (когда это чистокровные Бруджа снисходили до общения с искусственными недовампирами?).

8. Котерия разделяется. Кид едет ремонтировать машину и присылает войс с неясной мелодией (подслушано в психушке). Арлин и Джонни отправляются к Марку, «другу» юного Скрипача.

О БЛЯДЬ, ЧТО ЖЕ ДАЛЬШЕ?
* котерия (устар.) — группа лиц, преследующих своекорыстные цели; (также устар.) — вооружённый отряд наёмников.
+1 | Кровь и Неон II, 30.04.2021 22:01
  • Прекрасный отчет)
    +1 от Coil, 01.05.2021 11:54



апрель 2021 года, после занятий
префектура Ямагата



Масатака склонил голову к плечу, скрючившись над тетрадкой, уложенной на чёрную сумку поперёк колен. Высунув от усердия кончик языка, он выписывал пояснение к наспех решённому уравнению. Решать ничего не хотелось, уравнивать — тоже. Его нос дразнил запах горячей выпечки с прилавка, а края зонтов трепал ветер. Весна.

— Знаешь, сколько всего паучьих тайн?
— А?.. — Масатака удивлённо поднял взгляд.

Юя откровенно скучала. Она то обкусывала края сливочного эскимо, мизинцем снимая шоколадные крошки с губ, то ходила кругами вокруг столика, за которым Масатака списывал алгебру. Все списывали алгебру у Юи, а в обмен приходилось терпеть её «синдром восьмиклассника». Впрочем, не то чтобы на это требовалось много терпения: порой Юя выглядела более нормальной, чем все остальные, вместе взятые. Зато сейчас, ха-ха, она явно поехала. Масатака пару секунд колебался, выбирая, забить или уточнить, но всё же решился:

— Чего ты сказала?
— Знаешь, сколько всего паучьих тайн? — повторила Юя, не понижая голос. Хорошо, что кафе над старым бетонным трубопроводом пустовало.
— Нет…
— Двести одна.
— Чего? — Масатака сощурил тёмные глаза.
— Двести одна паучья тайна. Когда-нибудь я узнаю их все! — Юя мечтательно потянулась до хруста в лопатках и направила сложенные в затейливый замочек пальцы на заходящее солнце: так, чтобы оно оказалось в треугольнике указательных и больших.

— Бам! — громко сказала девочка. Скучающая хозяйка за прилавком на мгновение оторовалась от телефона, посмотрела на неё и уткнулась назад.
— Тише ты, — смущённо буркнул Соичиро.
— Сто сорок шестая паучья тайна… эх… — Юя уронила руки на клетчатую юбку и рассмеялась. — Ну, ты закончил? Дописывай уже, нас ещё Ясамура-тян ждёт! Кино, помнишь?

Отвлёкшись на иксы и игреки, ребята не заметили, как на мгновение, на неразличимый без атомных часов промежуток секунды… солнце приобрело серебряный отблеск. Точь-в-точь как ненасытная луна, вспыхнувшая над Касенамурой многие столетия назад.

=○=○=○=

— Президент. Школьного. Совета. Ясамура. Синдзе, — раздельно и почти по слогам прочитала Момо и с гоготом бросила табличку обратно на парту. — Ебать, ты серьёзно? В прошлом году ты был Принцем-Сладостью, а теперь — эта хуерга?!
— Не ругайся на территории школы, — неслышно сказал Синдзе, глядя куда-то мимо плеча Уэны. — И не называй меня Принцем-Сладостью.
— Почему, Принц-Сладость?
— Потому что отстань!
— Йо-о-ой, Ясамура, тебя что, покусали? Вампиры укусили? Ёкаи?! — не унималась Уэна.

На плече Уэниной матроски красовался значок какого-то мотоциклетного клуба, а из мятого воротника торчала футболка с принтом кантри-музыканта Шанса Ли. Момо помахала перед лицом Синдзе здоровенной пятернёй, которая отчётливо пахла бензином. После школы Уэна подрабатывала на полуавтоматической бензоколонке. Кое-кто посмеивался поначалу, но, неиллюзорно получив в зубы, оставил мнение о карьерных перспективах Момо при себе. Впрочем, даже ей не суждено было развеять непрошибаемое спокойствие главного красавчика школы Ясамуры Синдзе.

— Ну реально, Принц-Сладость, когда тебе стало не похуй? Я думала, мы это… ну… уедем в закат все вчетвером, а? Как договаривались?
— Уедем, — Синдзе закончил упаковывать в портфель расписания кружков на всю параллель и поднял вечно-бледное лицо к однокласснице. — Уэна-сан…
— Чё? — от странно-усталой интонации Синдзе Уэна перестала ржать.
— Ну… мой отец. Папа. В основном, дело в нём.
— Ты про школьный совет?
— Ага. Про всё это.
— Ну… — Момо ухмыльнулась. — Ты как-то сильно об этом паришься, тебе шестнадцать, а не сорок.
— Да если б ты знала, как мне надоело, что творится дома!
— Ну а чё у тебя творится?
— Ты обязан это, ты обязан то! — с досадой выпалил Синдзе. — Всё должно быть идеально! Мне кажется, отец продал бы меня твоим дурацким ёкаям, если бы это помогло ему… как там он выражается… закрыть парочку сделок.
— Так давай я его отпизжу? — пожала плечами Уэна, и в её шутливом тоне пряталась серьёзность.
— Уэна-сан… не ругайся, — но в уголках тонких губ мальчика поселилась улыбка.

Приметив её, Уэна шлёпнула Синдзе по макушке и по-хозяйски взяла его портфель, хотя порозовевшие щёки Синдзе явно протестовали.

— Пошли уже, президент школьного совета, — объявила она. — Там два клоуна заебались ждать тебя с Очень Важного Собрания.

Высоченная девочка и стройный как вьюнок выпускник покинули пустой класс, в котором осталось только августовское солнце и большой плакат на доске. Плакат объявлял о скорой школьной поездке в горячие купальни Абуро. А ребята торопились в «Выпечку Ичираки». За облаками белел далёкий конус горы Гассан.

=○=○=○=

— А дальше, бабушка? — Аяка со щелчком заблокировала телефон, погасив музыкальное видео из «Тик-Тока». — Воины света победили злого Кагуцути, это я поняла. А потом? Они вернулись в Киото? Всем недовольный шиноби отдал катану беспощадному доно? Белого Лиса наградили? Они поженились с женщиной-пауком?
— А всё тебе расскажи.
— Бабушка!
— Ты всё так же любишь эту сказку… совсем как маленькая, а? — бабушка Вагата ласково улыбнулась.
— Сказки лучше реальности, — авторитетно заявила одиннадцатилетняя Аяка. — Не хочу в реальность. Хочу в сказки.

Бабушка долго молчала, задумчиво перебирая спицами порванную рубашку внучки.
— Иногда… — тихо сказала она, — иногда сказки не слишком отличаются от реальности, знаешь ли. К худу или к добру.

Она расправила шитьё, проверяя результат работы. Иероглифы 心神祓 чернели на свету. Из глубин времён они напоминали, что настанет обещанный Буддой день, когда небеса пойдут войной на царство тьмы и души-очистители возглавят последнюю битву.

Ледяной ветер промчался по старому саду на окраинах Касенамуры.
Соломенная шляпа догнивала в горной траве.
конец х)
  • Потому, что ДнД - это аниме!
    На самом деле прям топовая игра вышла!
    Топовое завершение всего!
    Кто бы мог подумать, что эпилог приведет нас в японскую школу)))
    +1 от Coil, 06.04.2021 10:14
  • Хорошо, что игра кончилась школой) в плане... всё прям закончилось очень по-доброму) приятна!
    +1 от awex, 08.04.2021 13:42

Меч фиолетового самурая, принадлежавший теперь шикигами, с лязгом встретил серп. Зачарованный металл заскрежетал, принимая тяжесть божественной косы, и в нём слышалось отражение ярости Синдзе. Катана радовалась сражению, исторгая гнев былого владельца, сумевшего разрубить молнию, но не уберёгшего своих воинов от жадного пламени. Незримые руки старого самурая держали рукоять вместе с юношей. Крошечные разряды с треском пробегали от цубы к скрещённым и сверкающим оружиям. Однако никто не мог взять верх.

Хриплый крик, прозвучавший из ниоткуда, вторгся странным диссонансом в поединок бога и шинхарэ. Синдзе никогда не слышал его прежде. Надтреснутый, чужеродный… голос был смутно знаком ему, но казалось, что его владелец привык говорить так тихо, что не умел больше кричать. Тень упала на глаза Синдзе. Тень, закутанная в серые одежды, размывавшие облик и мешавшие сфокусировать взгляд. Тень, гасящая пламя.

Глаза охотника и шиноби на мгновение встретились. В следующее мгновение Масатака бесшумно рухнул вниз, в полёте отсекая пылающую голову Кагуцути-но-ками, божества с горы Гассан.

И тогда…
Время замедлилось.

Языки огня, проступая, медленно изгибались и гасли в увязшей памяти, меняя градиент от насыщенно-рыжего до прозрачно-голубого. В безымянной дали прошлого гремела битва богов. Отец Небес, бушующий Идзанаги-но-микото, обезглавил своего непокорного сына, хозяина пламени, и рассёк его на множество частей. Падая на грешную твердь, горящие метеориты дали рождение восьми вулканам, в каждом из которых упокоилась часть Кагуцути.

Три из них перечеркнули небо огненными дугами и рухнули в густых лесах древней страны Дэва, которая известна теперь как провинция Ямагата. Падение бога подняло из недр три священных горы. Извергающаяся лава одела их в многослойные мантии. Первую гору люди прозвали Хагуро, почитая её как гору рождения. Второй стала Юдано, гора воскрешения. Третья стала великой горой Гассан, хозяйкой кряжистого хребта Оу, и люди прозвали её горою смерти. Здесь вечно пылающий бог, преданный собственным отцом, причинивший мучения любимой матери, тысячи лет спал мёртвым сном.

Айны нашли его. В неподвижных картинах, плывущих сквозь пронзившую тело бога сталь, проступали бородатые люди. Тьма, холод и снег преследовали их, сдирая кожу с плеч, покрывая густые волосы наледью, вырывая дыхание из груди. Но странные бородачи, так непохожие на людей нихон, упорно продолжали путь. Они карабкались по скалам, умирали в горных долинах, хлебали горстями нерастаявший снег. Своими телами они устилали путь к вершине, где, как верили их шаманы и гадатели, обитает тот, кто подарит спасение.

С горы пришёл огонь.
А люди нихонджин пришли в земли айнов.

Брошенный бог, выдернутый их молитвами из векового сна, вновь остался один. Неполноценный, позабытый повторно, он стал мстительным воплощением голодного пламени, в знак возмездия призвав злых духов себе на службу. Лишь в редкие часы просветления еле слышные молитвы последних айнов достигали его ушей. В такие дни Вечногорящий бог замирал. Гасли они в его пагоде, а в наполненных гневом глазах вот-вот, казалось, проступит нечто человеческое.

Но духи не нарушают обещания, потому что не умеют лгать себе. Даже самый жадный ростовщик, увидев, что забирает последний рис из большой семьи, может проявить милость и простить долг. Духам не ведома эта изменчивость. Духи, верные себе, становятся пленниками собственной легенды. Божество, когда-то пославшее первым айнам костры и тепло, не сумело простить им уход.

Огни в пагоде погасли. Жар исчез. Иссяк фонтан света над ней. Пропала искра на тёмном боку горы Гассан.

Отрубленная голова становилась пеплом, и ревущий голос прошептал из центра рассыпающегося воплощения Вечногорящего ками:

— Мы — огонь…
Синдзе не попадает оба раза, но блокирует Вечногорящего в драке с собой.
Вечногорящий наносит 10+3+3=16 фаер урона Синдзе (9/43) и 2+9/2=6 фаер урона Масатаке (28/38).
Масатака попадает, провоцируя Death Save, который Вечногорящий проваливает (natural 1).

достижение разблокировано: «Пагода вечного пламени» (пройти игру)
квест завершён: «Хотевший иначе» (избавить Касенамуру от бед, 1/1)
квест завершён: «Беспощадный доно» (убить бога с горы Гассан, 1/1)

финальные посты по желанию)
  • Штош... спасибо, что впустил в игру старого бродягу, который оказался на забытой богом остановке по ходу этого экспресса)) Прокатились с ветерком, да ещё и не без приключений!

    Спасибо, за аниме в сеттинге днд. Приятное разнообразие. Приятный подход к весьма требовательной (для поддержания интереса) механике - такого точно иной раз не хватает на форуме.

    Ну и спасибо за самую историю! Как будто посмотрел побочную ветку "Клинок рассекающий Демонов"))) Всегда жаль, когда заканчивается очередная увлекательная история... Особенно, когда нашел подходящий плейлист для чтения/написания постов на спотифае )(
    +1 от awex, 05.04.2021 12:26

ссылка

Так и вышло, что вместо одного хоронили многих.

В месяц элесиас, последний месяц лета, ночь наступает быстро. Расставленные ребятами факелы горели внутри кольца каменных плит, а за ними густой пеленой поднимался лесной мрак. Факелы освещали высокую гору хвороста. На белой плите в её центре лежали те, кто выходил в лихое приключение, но взамен отправился в последний путь. Тайны древности — не игрушка для случайных людей; особенно тайны зловещей секты, сделавшей память о кошмарных небесных змеях своей религией. Но именно так, возможно, судьба находит неожиданных героев. Находит тех, кого вновь и вновь бросает в круговорот событий, весь масштаб которого ведом, наверное, одному только Адраммелеху.

Кольцо огней отражалось в бездонных вороньих глазах. Потусторонняя птица сидела на самой высокой из храмовых стел. Ночь скрывала броню иссиня-чёрных перьев, носившую в недосягаемых анфиладах былого цвет багровой меди. Кто знал, о чём думал демон? Сейчас его взгляд был прикован к худощавой девочке с пышной копной светлых вьющихся волос.

Флави, дочь старого барона, в свою очередь не сводила глаз с обглоданного лица несостоявшегося оруженосца. Добряк Тибольд оказался в Гринесте случайно, всего лишь сопровождая заезжего рыцаря-эрранта — и по своей доброте вступился за незнакомых ему людей. «Доброта» странно звучала в её мыслях. Эта концепция не пользовалась фавором в просторном, но лишённом всякого тепла маноре Лаббе. Узнать её было странно. Доброта пахла кипарисами. В конце концов, Флави шевельнулась. Она знала, что Гринест сгорит, а теперь её собственная рука, будто принадлежавшая кому-то иному, протягивала пылающую головню в хворостяной лабиринт. И в огромном погребальном костре рождалось пламя.

Аарон стоял между Нолём и Диланом. Мальчику казалось, что в разгоравшемся костре проступают очертания эмблемы, выбитой на могучих храмовых вратах. Пять драконьих голов — в цвет снега, бронзы, сапфира, турмалина и меланита — кружились в огне. Их танец безмолвно предупреждал о судьбе, постигшей много веков назад древний Унтер. У этой судьбы было имя. Это имя незримо присутствовало в багровом отсвете чешуи, что одним присутствием лишила рассудка Сковака и его паству.

Хворост занялся быстро. Вскоре он запылал в полную силу. Стена пляшущего огня скрыла от Дилана массивное тело наставника. Маэл, прозываемый то Медорезом, то Медовым Котом, был мёртв. Свирепый и храбрый, безусловно коварный, но по-своему надёжный. Оставивший во многих сердцах ненависть и презрение, но заслуживший беспрекословное доверие своего молодого воспитанника… всё исчезало в пламени. Дилан был брошен наедине с собой и миром, полным лживых богачей, ублюдков в сутанах и себялюбивых доброхотов. Даже эльфийское племя, народ грёз из детских сказок, не оставило ему ничего, кроме стрел, изуродовавших старого наставника, когда никто не мог прийти ему на помощь.

Ноль кутался в плащ. В носу счетовода застрял запах палёной плоти, которым теперь пропитался дольмен. Там, внизу, Ноль и Дилан сжигали оставшихся мертвяков, а потом разбойник выбивал из стен алтарной залы драгоценные камни. Ноля не преследовал император из зелёной звезды. Ноль не был обещан в жертву продажным предком. Его учитель не погиб, потому что, как положено губернатору, нечасто покидал родную канцелярию. Призрак матери не заменял Нолю друзей, потому что его матери было не до загробных глупостей. Ноль был всего лишь стюардом в городской ратуше, подбивавшим урожаи и дорожные пошлины. И теперь, застигнутый лавиной эмоций, он не знал, что сказать.

Костёр гудел! Он сверкал в круге камней, осыпал ярким светом низкорослые деревья паучьего леса, а Ноль всё пытался вспомнить приличествующую случаю молитву. В конце концов он отвернулся, в глубине души зная, что Тибо всё понял бы и без слов.

В небе плыла селуна.
  • Доброта пахла кипарисами
    Мы уже не узнаем. Как и того, доброта ли это вообще.
    +1 от Мантра от невменоза, 27.03.2021 16:52
  • F
    +1 от Trickster, 27.03.2021 16:56
  • Топчик. Отличное завершение приключения.
    +1 от Cvi_, 27.03.2021 16:59
  • +
    +1 от Tpayp, 27.03.2021 18:16
  • F
    +1 от Vertigo, 27.03.2021 18:47
  • Чет кайфанул
    +1 от Rademes, 28.03.2021 05:29

Так и произошло. Айоро считал, что Масатака уже мёртв — сломан, как и было предсказано. Но, даже будучи пойман врасплох, монах успел поднять ладони, ловя в них первый кунай. Второй стал фатальной неожиданностью. Откровением богов, которого Синий Шторм Айоро искал так давно. Говорят, что монахи, предавшие свои обеты при жизни, становятся аободзу. Жестокими тенями, преследующими всё доброе, что осталось на свете. Айоро избежал этой участи, но не избежал рабства в огне. Адептом глубинных вод он жил, а призраком пламени умер. Незамысловатая сталь самого обычного куная пробила ему переносицу.

=○=○=○=

Сияющий хлыст обмотался вокруг тела Мурасаки, пережигая дважды сожжённый пепел, ломая угольные рёбра, разрушая его силуэт. Но в последнем стремительном ударе Мурасака до самой рукояти вогнал катану в грудь Синдзе. Рассыпающее искры остриё вышло из спины юноши как острый клык. И тогда Фиолетовый Лотос осознал, что сражался с мертвецом.

И тогда…
Время замедлилось.

— Неплохо… — прошептало многоголосое эхо, которое было когда-то голосом великого самурая. — Совсем неплохо… Белый Лис…

Мурасака с Айоро одновременно превратились в дымные облака золы. Три Оренжи перед лестницей, ожидавшие врага в молчаливом построении, развеялись. Жёлтый туман уплыл с ночными ветрами, оставив после себя обугленный скелет Кийро. И в клубах непрозрачного чёрного дыма, с которым Радуга Касенамуры окончательно покинула мир живых, шинхарэ и шиноби видели картины прошлого.

Они видели разбойника в красном доспехе, бездумного и злого, искавшего бесплатное сакэ и доступных женщин. Этот разбойник ходил по бесхозным дорогом Ямагато, прячась от патрулей даймё и вымогая последнее у крестьян. В памяти духов Акай не носил шлем, и его лицо напоминало постаревшего Онидзуку. Замахнувшись гигантским мечом, этот разбойник бросился на бредущего по мосту старика в лиловом кимоно — и, будто молния, старик отразил страшный выпад.
— Ты словно Кровавый Ветер, — сказал разбойнику Мурасака. — Пусть он подует к радости тех, кому причинил столько бед.

Они видели некрасивую женщину, не снискавшую мужской любви, но первой вставшую на защиту родной деревни. Копьё и вилы плясали в её руках, которые с годами становились всё темнее, всё суше. С малых лет Оренжи работала в поле. Её пятки были стёрты в кровь, её колени изжалены насекомыми, её спина трещала от усталости. Ни разу за все эти годы она не посмела пожаловаться на жизнь. Потом она сменила плуг на длинное яри.
— Ты хозяйка своего дома, — сказал крестьянке Мурасака, когда вдвоём они изловили дикого вепря. — Ты — Хозяйка Копья.

Они видели ехидного горбуна в старой соломенной шляпе с прорехами и с жёлтой от болезней кожей. В замке князя он отравил богатого купца и бежал прочь, когда конная погоня настигла его. Старик в нищенской кибитке приподнял полог, позволив беглому ниндзя спрятаться вместе с никчёмными пожитками да стареньким мечом в простых ножнах.
— Убийца Кийро, — сказал подлому горбуну Мурасака. — Развей туман над собственной судьбой.

Они видели двух близнецов, мальчика и девочку, окружённых голодными шаману — страшными волками. Огромные звери рычали и жмурились, когда мальчик с усилием поднимал отцовскую нагинату из тяжёлой китайской бронзы. Девочка заботливо поддерживала его, перевязывая многочисленные раны. Но подул кровавый ветер. Жёлтый туман родился среди волчьей стаи. Мелькнуло копьё.
— Небесные близнецы, — сказал Мурасака, кладя ладони на головы Рокусё и Аой. — Там, где ты был палачом, твоя сестра стала исцелением.

Они видели монаха в синих одеяниях. Удары его кулаков разбивали камни и головы горных троллей. Экзорцизмы, читаемые глубоким басом, изгоняли юрэй из домов перепуганных селян. Нигде Айоро не брал подаяния, кроме скромного обеда. Нигде Айоро не оставлял нуждавшихся в помощи. Всюду он следовал завету Будды, приходя неотвратимо как океанский шторм. И наконец… он устал.
— Садись, выпей со мной, — пригласил его старик в деревенском трактире. — Даже на море бывает штиль.

Наконец, они видели битву. Её масштабы были таковы, что от горизонта до горизонта вытянулся ковёр умирающих и мёртвых. Два князя сражались за славу своих провинций, собрав под знамёна тысячи асигару. Среди безликих чёрных пятен, которыми представали воюющие, плясала фиолетовая молния. Быстрее, чем мысль ищет выражение в словах. Быстрее, чем хокку складывается в сердце. Не человек, а смерть мчалась сквозь поле боя. И всюду, где проходил Фиолетовый Лотос, били фонтаны крови, слышались вопли агонии. Никого не пощадил Мурасака в тот день. Никого.
— Я не хочу знать этот мир, — сказал Мурасака, вкладывая меч в ножны. — Я не хочу знать князей. Я не хочу славы. Я хочу жить, как жили они.
Мурасака: на глазах у Соичиро проткнул Синдзе мечом насквозь, поразив сердце, а Синдзе не умер, хотя получил 24 пирсинг урона

Соичиро: убил Айоро, сняв ласт хит.
Синдзе: нанёс Мурасаке 14 волшебного урона, убив его. с гибелью самурая Радуга Касенамуры развеялась

Состояния:
Масатака: 25/38
Синдзе: 6/43
госпожа Это: 23/23
Уэна: 6/31

Синдзе, как нанёсший фаталити, выбор:
– резко отдёрнуть руку, чтобы сияющий кнут разорвал Мурасаку в клочья;
– позволить ему спокойно раствориться в дыму.
  • Очень хорошечно расписал, спасибо! Хочу сказать, что самый красочный бой на моей памяти)) Белому Лису очень больно и он истекает кровью как коза резаная)) Однако крит просто лучший! Очень в тему Хахаха!
    +1 от Coil, 26.03.2021 21:39
  • Прям серийка аниме ^_^
    +1 от awex, 27.03.2021 14:14

— «Там, в склепе», — перефразировал Флави Ноль, — этот человек храбро сражался с мертвецами, поднятыми чёрной магией. И он сказал нам, что не станет убивать детей, когда мы… повздорили. О каких его злодеяниях вы говорите, о бессмертные? Вы видели его поступки своими глазами? Вы знаете, зачем он вообще был здесь?!

Проигнорировав «лицемера», Ноль встал плечом к плечу с Диланом и положил ладонь на плечо шипящей Флави, как будто беспокоился, что баронесса набросится на тетирского льва как… как… как амтарский тигр.
  • +1 от Vertigo, 19.03.2021 21:22

— Хах… — Кид с благодарностью принял очки и кое-как надел их, глядя Джонни глаза в глаза. Потом задрал голову к Бонни. Похоже, очки вернули Киду подобие связи реальностью. — Да уж… есть о чём подумать. За… за… за нами ехали после встречи с шерифом. Но наша тачка — такого уровня, что не тронулась бы, если бы засекла проблемы с тормозами. Её взломали всю. И тормоза, и бортовой компьютер. Это хуй знает кем надо быть. Надо было приготовиться. Найти место. Снять этот… сигнал с брелка, или как эта хуйня сейчас делается. Короче…

Кид глубоко дышал, хотя ему было не нужно. Сидящий рядом Гангрел успокаивал. Бонни не умерла. Никто не умер. Никого не убили. Они справились. Паника превращалась в памятную обиду.

— Короче, я думаю, это шериф, — отдышавшись, заявил Кид. — Раз: у него было время, чтобы подготовить засаду. Он выбрал место встречи. Два: он выспрашивал у нас, что известно мистеру Депардье или как там его, забыл. То есть, опасался, что мы — неизвестный фактор. Три: он не торопится никого обвинять из этих Деев-хуеев, мотивируя это всякой политической хернёй. Да чушь! Старый Принц сдох, а Шериф даже не шевелит жопой: да это же лояльность уровня «Космической станции». Четыре: он притащился на встречу со свидетелем, чтобы потом никто не мог сказать, будто бы он нас угробил. Наоборот. Напоил, накормил. Даже телефон оставил, чтобы мы перезвонили, если случайно выживем. Всё против него. Надо как можно резче сделать то, что мы и хотели делать. Иначе город станет для нас ловушкой. Вот… как-то так…
+1 | Кровь и Неон II, 14.03.2021 21:31
  • Отлично, Эраст Петрович, это пять.
    +1 от Constantine, 15.03.2021 01:55

«Всё хорошо».
«Я не психую».
«Всё хорошо».

Разум Кида Астрина коллапсировал в зеленоватом мраке. Он растворялся в эмоциях и созвучиях, которые приходили из невообразимой дали как отголоски со старой телефонограммы. Эхо шагов. Журчание стоков. Клацанье автомобильной дверцы. Скрип вантовых структур на шоссейном мосту, перечеркнувшем реку. Вливаясь друг в друга, несуществующая фонетика города превращалась в ровный шум. Астрин и сам бы не ответил, откуда она взялась. Затем среди многоголосого эха начали проступать отдельные ноты; прорезаться, как зубы у ребёнка; оскальзываться, как дисгармония в партитуре, сложенной по законам комбинаторной шизофазии.

Ноты звучали тонко и высоко как блестящие верхние квинты. Скрипичная мелодия осторожно выступала на авансцену. Кид был уверен, что где-то слышал её. Она была из тех приятных мотивчиков, которые долго насвистываешь после семейного посещения торгового молла, пока упитанный сынуля заталкивает коробки в твой серый универсал.

Перед Кидом колебался длинный школьный коридор. Челюсти распахнутых шкафчиков качались в такт течению. На доске с расписанием укоренилась колония устриц и обжились водоросли. Наискосок через потолок прорубился край утонувшего контейнера. В ворохе сломанных плиток поселилась покрышка. Правую стену облепил масштабный гобелен из матерчатой мешковины, в которой застряли гнутые консервные банки, лохмотья навощённых обёрток и наполовину выпотрошенные мусорные пакеты. Кид перевернулся в воде и лениво поплыл, совершая руками круговые движения и по очереди заглядывая в кабинеты.

В классе геометрии тощая как жердь Лиззи Мейер остервенело чертила циркулем в иле. Она крутила ножки инструмента, царапала песок, а потом упала на колени и затряслась. Кабинет пропал в зелёном сумраке, а на доске с расписанием, аккурат над устрицами, проступила надпись: «Старайся».

В кабинете биологии ссорились.
— Нельзя, — твердила миссис Томпсон над лотком с дохлой лягушкой. — Если начать вскрытие раньше двух часов после клинической смерти, есть риск инициировать воспаление. Ткани мёртвого тела какое-то время реагируют так же, как живые.
— Господи Боже! — орал принципал Беккер, твидовый пиджак содрогался в такт его рёву. — Вы меня до дурдома доведёте! Как может мёртвый реагировать как живой?! Она что, не умерла?! Или вы дура?!

На доске добавился лозунг: «Не бойся смерти!».

Коридор оканчивался бетонной стеной пирса. К подводным трещинам цеплялись лохмотья волейбольной сетки из белого шпагата. Под ней стояли три крепких парня из футбольной команды. Двое вжимали лицом в стену рахитичного Колина Грэмши с нахлобученной на голову майкой и содранными до пола штанами, пока третий водил по его затылку, спине, голой заднице и бёдрам валиком с жёлтой краской. Вверх-вниз, вверх-вниз! Футболисты смеялись. Кид забулькал и тоже засмеялся, проплывая мимо. Валик с краской разводил под водой густые облака гнилостно-жёлтой жижи.

На доске, которая странным образом плыла рядом, возникло третье слово: «Сплочённость».

Кид продолжал плыть сквозь галлюцинации, пока не врезался макушкой в твёрдый бетон и не пришёл в себя. Всё ещё смеясь и представляя полоумную Лиззи Мейер, которая крутила циркуль в пустоте. Всё ещё слыша напев скрипки из супермаркета.

Наконец стихла и скрипка. Исчез последний эмоциональный отклик, который ему помогали уловить причуды малкавианской крови. Значит, сцена наверху опустела, и стало можно выходить. Кид поплыл вверх, периодически отталкиваясь от стены. Через некоторое время Джонни мог увидеть, как по аварийной лестнице в торце причала забирается что-то чёрное, мокрое и похожее на Кида Астрина. Вместо привычно растопыренных гелем волос те облепили лоб вампира как китайский аналог тернового венца на Христе.
+1 | Кровь и Неон II, 11.03.2021 16:52
  • Не знаю, как Кид, но я словила трип.
    +1 от Coil, 14.03.2021 16:59



месяц фумидзуки, седьмая луна,
хребет Оу, церемониальный путь



Утро выдалось свежим и ясным. Дышалось легко. К востоку от великого хребта Оу размазалось солнце. Высокий стан горы серебрился белизной, а на ярко-голубом небе паслись редкие облака. Это небо было недосягаемым как макушка Уэны, а гора — широкой как бицепс гнома-коробокуру. Все предметы обрели ясность в оппозицию ночным сомнениям. Свет лился по деревенским улицам и по осеннему лесу, отраде поэтов, смешивая золото листьев и зелень лениво отступающего лета. Лесные кедры шелестели и гнулись под ветром. Лохматились цветастые папоротники у обочин, а стланик поднимался до поясницы, обрамляя дорогу к реке в изящный футляр. Среди тонких кедровых стволов и хрупких сосен криво плясали каштанники, чьи ветви казались затейливо-оранжевым полуоблетевшим пазлом. А потом то здесь, то там осеннюю муть распихивала толстенная пихта в сочных малахитовых одеяниях. И так продолжалось, покуда хватало глаз. Лесная светотень убегала вдаль, в загадочную чащу, а шинхарэ и ниндзя шагали вдоль горной реки.

Над водой стоял туман, проколотый саблями осоки. Временами в бугристых заводях попадались жемчужно-персиковые чашки лотосов. Их сезон заканчивался, лотос отцветал — и всё же он был прекрасен. Как яркий самоцвет в нетронутом людьми лесу.

Огороды и рисовые поля потерялись вдали. Пропал сырой привкус болот в окрестностях озера. Дорога превратилась сначала в просеку, а потом в кривую тропинку. Приходилось то пробиваться через жёсткую траву, то прыгать по камням над затопленными ложбинами. Однажды путники наткнулись на обвалившийся и сгнивший мостик через овраг. В неподатливой глине хорошо отпечатались гладкие подошвы, принадлежавших дорогим туфлям. Убийцы бога шли по следам сановника, а тропинка неуклонно поднималась вверх.

Земля начала чередоваться с осыпями острых, ребристых камней. Заточенные ветром скалы будто ножи щерились на дне седловин, обещая мучительные увечья тем, кто сорвался бы с узкой козьей стёжки над ними. Похолодало — и даже Уэна всё чаще куталась в хаори, не говоря об остальных. Масатака довольствовался толстой стёганой поддёвкой, отличавшей одежду практичных и привыкших к долгим переходам шиноби. Ветер насытился силой, которой не знал в долине. Теперь его порывы заставляли хвататься за куцые корни деревьев и кустов, карабкавшихся по склонам вместе с путниками. На остроконечных глыбах, венчавших скаты, ветер свистел и визжал как бешеный. Редкие хвойные рощи жались друг к другу, поднимая игольчатые лапы: деревья будто пытались уберечься от ветра. Под неосторожными шагами брызгали камешки, а потом они долго щёлкали по ущельям, где древние айны искали духов. А тропа продолжала забирать вверх.

Стемнело. Оглядываясь, Синдзе и Соичиро видели за плечами уходящий в головокружительную бездну туман. Вместо привычных ровных дорог назад вёл каменистый путь. Он нырял вниз, в зелёное марево долины, которая казалась теперь далёкой и пустой. Огоньки Касенамуры складывались в несколько улиц вокруг едва видимого озера. Большой дом стал размером со сверчка. Сумерки ложились поверх тумана, добавляя сизые тени к его молочным бокам. Воздух ворочался у ног великой горы Гассан. Его лёгкость, не утратившая утренней прохлады, кружила голову. Те, кому приходилось дышать, каждым вдохом практически высасывали кислород из тумана — но воздуха теперь не хватало. И всё же, несмотря на всю лёгкость, горный ветер казался тяжёлым как чугун. Этот вес лежал на плечах невидимым бременем. Терзал душу. Заставлял возвращаться к недобрым мыслям. Казалось, что глаза духов следят за ними с горных кряж. Что в напитанных эхом перевалах приютились отголоски былых ошибок, совершённых в жизни.

Череда убийств, в которых ниндзя не имел ни оправдания, ни разумного смысла.
Непрошенная жертва матери, сделавшая Синдзе рабом чёрного колдовства.
Презрение и амбиции, душившие эго ямабуси.
Болезненный страх изоляции, обративший джорогумо в добровольную отшельницу.

Духи знали. Духи ждали.
Духи звали…

В собачий час солнце зашло над западным склоном Гассан и больше не вышло. Красная слизь его света, лившаяся по тучам, иссякла. И в чёрной пустоте наверху, став вдруг неожиданно близким, вспыхнул алчно-алый факел. Всё ещё далёкий, но казавшийся уже не искрой, а догорающим масляным фитилём. Пройдя над последним ущельем уже при свете ламп, трое шинхарэ и ниндзя наконец оказались перед вырубленной в камнях лестницей. Она зигзагами поднималась вверх в почти отвесной гранитной скале. Потрескавшиеся и полуобвалившиеся ступени из сизых валунов перемежались с пышными мочалками вереска. Первый пролёт предваряли высокие ворота-тории, покрытые облупившейся красной краской. Редкая трава перед воротами была обуглена. На камнях отпечатался оплавленный след молнии. От карликовой горной берёзы, некогда росшей неподалёку, остался почерневший остов.

Церемониальный путь лежал перед ними.
вы прибыли к горе: Синдзе, Масатака, госпожа Это, Момо.

поскольку вы отказались от проводника, вы вышли к церемониальному пути уже в ночи. можно остаться на ночёвку внизу, но каждое промедление привлекает внимание ёкай, можно начать подъём без промедлений…
  • Атмосферно!
    +1 от Coil, 14.03.2021 13:38

— Нет, нет, нет! Я ничего не знал, мням… мням… я всё думал… что он просто ворчит… Ичираки, этот недостойный вкуса ослиного помёта из гузна сумасшедший старый дед, о как он посмел оскорбить моих дорогих гостей!!! Он совсем сошёл с ума, не вините в этом меня! Дело в том, что его поганая семейка, его грязный род выродков, недостойных целовать грязь на ваших гэта… мням-мням… его вонючий чреслознатец-отец… они все якшались с айнами! Пока моя семья пыталась построить здесь дом для нас всех, помогала и заботилась, мням-мням… всей душой болела за родную Касенамуру… эти плеснезубые выродки всё шептали, что надобно уважить духов. Хотели зажечь свои костры во славу ночных извергов! Какой позор! Должно быть, дурь предков отравила Ичираки-бакемоно весь головной рис! Он пришёл в ярость ещё когда я рассказал, что обратился за помощью к шинхарэ! И тогда, когда вы прервали нас, о возлюбленный Небом воин с головой лисы, о могучий вестник возмездия, о твёрдая как гора Гассан…

— Да-да, — пробормотала госпожа Это.
— Ты чего это на мне его перебила?! — Уэна обозлённо покосилась на неё.

— …мням-мням! Одним словом, тогда он науськивал меня отослать вас прочь и убедить, что я написал всё спьяну, и что никакие духи нас не беспокоят. Он лил в мои уши гнилостные ушаты своего помойного злословия, называл вас ворами и опричниками, говорил, что вы зарежете нашего единственного лекаря… но я не поверил ни одному его слову! Кто же знал, что он решится вспомнить колдовство своих дважды подохших в канаве пращуров и здесь, среди всех, грозя гибелью нам всем, воззвать к силам тьмы! Я не зна-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ал!!!
  • Какой же он классный ха-ха)
    +1 от Coil, 06.03.2021 13:57

Над водой стреляли, бежали и спасались, а Кида увлекало вниз. В темноте не было вспышек, криков, чёрных микроавтобусов, выехавших со страниц городских легенд. Не зная, почему он не слышал выстрелов, Кид позволил мыслям въедаться в этот физический феномен, чтобы не думать ни о чём. Ему было хорошо. Вода баюкала его. Боль становилась приятным бонусом к мёртвой нервной системе.

Акведук ассоциаций вёл от физики к картинам из детства. Приличная сельская школа в штате Нью-Йорк, где младшеклассники носили блейзеры и брюки со стрелкой. Кабинетная доска с написанными мелом уравнениями. Ржавая подстать кострам память о ночёвке в палаточном кемпинге. Шестнадцатилетний Кид, глядя на горлышко пивной бутылки, впервые задумался там, как стекло захрустит на зубах. Потом он пытался вдавить горлышко в свою глазницу. Ему стало больно, и он переменился навсегда. В прокуренном клубе на Джексон-Хайтс гудели рок-гитары. Одну неумело, но с душой мучал парень с длинным моллетом и в обрезанной по плечи джинсовке. Через час Кид лежал в задней комнате того клуба голый по пояс, а гитарист строительным степлером пробивал ему нос. Они курили и смеялись. Киду хотелось, чтобы музыкант перерезал ему горло и лакал кровь. Потом темнота стала холодной

Вампир опустился так низко, что затылок и оголившаяся под курткой спина касались скользких водорослей и вечного городского мусора на дне. Здесь Астрин решил, что первый выстрел из пулемёта стал таким громким, что травмировал барабанную перепонку.

— А! — прогудел в воду Кид, не открывая глаз.
Барабанные перепонки были в порядке.
Он засмеялся под водой, трясясь. Из простреленной губы сочилась, уже застывая, невидимая в черноте кровь.

«Вот и ладно. Вот и хорошо».
утопившись, Кид впадает в психоз. в этом состоянии хочу попробовать послушать малкавианский разум улья, если у нас такое есть. интересует, хм, общий эмоциональный фон убийц и города. боялись они? злились? не испытывали ничего? хотели крови? верили в религиозные догмы?

если так можно и нужно что-то кинуть — скажи)
+1 | Кровь и Неон II, 03.03.2021 12:55
  • Ох*енный пост. Очень атмосферный.
    +1 от Constantine, 03.03.2021 18:35

— Уважаемый старый болван господин Оогу испугался, что духи пришли за ним в наказание за его обращение к шинхарэ, — покачал головой Онидзука. — Как-никак, это самый смелый поступок за всю его жизнь. Я думаю, он пережил приступ ужаса. Хватался за сердце, пучил глаза. Страсть такая! Хорошо хоть теперь заснул после парочки целительных глоточков.

И настоятель, довольный собой, тоже занялся целительными глоточками.
  • Онидзука — это фонд золотых цитат
    +1 от Coil, 24.02.2021 13:10

— С удовольствием!!! — заорал Малкавиан, во все пальцы тряся ручку водительской дверцы, пока она не распахнулась в дождь. — Валите, валите!

Кид боком вывалился в лужу на бетоне. Из-за украденных Арлин очков ночь выглядела смазанной, но он сообразил, что это из-за проливного дождя. Всюду мерещилась вода, всюду мерещились очередные автоматчики. Сверху сыпались мелкие кусочки прекрасного самоочищающегося автомобильного стекла производства «Пилкингтон Аутомотив»: к сожалению, не защищавшего от пуль так же хорошо, как от грязи.
я делаю заявку на съебаться в дверь и потом на локтях поползти к воде, пока я скрыт кузовом автомобиля. но у рельс, так и быть, останавливаюсь и смотрю, сумели ли выбраться два моих любимых извращенца. мне не до разглядываний))
+1 | Кровь и Неон II, 21.02.2021 22:29
  • Очень живо получилось, несмотря на малый объём )
    +1 от Constantine, 21.02.2021 23:20

— Да он её не отдаст, — взгрустнулось Нолю.

Мертвец теперь вызывал у него скорее сострадание. Хотя порождения его злых чар убили Тибо, ранили Дилана, душили самого Ноля. Но аудитор понял, что совершенно не знает, на чьей стороне быть морально. Умертвие, которое сломало шею Тибольду, убил он сам, сжёг изнутри. Дилан пытался помирить их всех. Даже птица, которая крыса, которая дьявол, не вызывала желания её однозначно сжечь. А теперь их тянули в новый бой. Зачем? За что?

Странным было это всё. «Возможно, — подумалось Нолю, — возможно, в этом и есть настоящее добро? Не судить, когда не веришь в свою истину? Не использовать силу, не зная точно справедливость своего поступка?»

— И бес с ней, — добавил он для Аарона. — Я снимаю со шкуры арест.

И Ноль, стюард Гринеста и самый непоследовательный из всех будущих судей на свете, шевельнул пальцами.
с помощью Thaumaturgy (ссылка) пытаюсь захлопнуть двери перед носом Кусфии. навсегда. ну, то есть, чтобы страж и шкура остались внутри, а Кусфия осталась с нами.
  • Да ты охренел! Мы столько мучились, открывали эту чёртову дверь!
    +1 от Vertigo, 19.02.2021 22:38

— Так ты всё-таки служишь драконам или не служишь?! — шляпа Ноля шла кругом от этих тонкостей.

Он видел карлика, который затягивал заседание бесконечными неявками. Он видел купца, который объявил горький турмишский сыр пищевой добавкой для животных на выращивании и откорме, и видел тех животных, где пара породистых упряжных тягловых была заявлена как самортизированная в нулевую стоимость. Он видел конферансье, который предложил клоунам корчить юридические лица. Он видел плантатора, который, считая, что плодовые деревья растут на земле, объявил дорогущий яблочный сидр полезным ископаемым и уплачивал тариф на недропользование вместо немалого подоходного сбора. Он видел кузнеца, который по семейному соглашению о разделе продукции с городскими властями пользовался налоговым режимом трёхвековой давности. Он помнил, как мадам Розальда пыталась включить запах от мясной похлёбки в нематериальные активы, поднимая рыночную оценку гринестского трактира. Он видел кассовый разрыв длиной в милю. Он видел шарлатана, торговавшего зельями от банкротства, и видел волшебника, читавшего товарную накладную на любом языке двадцати народов. Ещё он видел арматора, признавшего матросов на плоту недвижимым имуществом, и бородатую гномиху, которой отказали в декретном выходном.

Ноль видел всё.

Допрежь сего дня не видел он только людей, которые в лице Кусфии не могли внятно объяснить, кто и какому дракону служит — немаленькому, между прочим, созданию! Не так сложно наглядно изложить отношения с драконами!!! Было бы желание!!! Ар-р-р-р-р-р-р!
  • Хорошо
    +1 от Tpayp, 18.02.2021 20:15

Между тем, снаружи продолжалось столпотворение. То и дело любопытные совали носы в рёкан, глядели то на обломки мебели, то на Уэну, и выходили обратно на террасу. Качались бритые макушки, блеяли голоса. Человеческое стадо было напугано. Удобный момент, чтобы задавать вопросы, не вызывая подозрений.

— Есть, — селяне отвечали Масатаке утвердительно. — За ним послали, как только шинхарэ-доно закончила ломать столы.
— Ты что говоришь, ослина? — возмущались вокруг. — Она нас спасала!
— Да знать бы, кого она там спасала. И от кого!
— И бабушку Вагату схоронила! Ежели шинхарэ не веришь, её послушай. Она всё воочию видела.
— А может и не видела. Очи-то у неё не первой молодости.
— Да она же твоя, между прочим, троюродная тётка!
— Так а столы всё равно поломаны, — упрямился лобастый деревенщина и потыкал в потолок заскорузлым ногтем. — Ах да, значит, как наше святейшество прибежали, так пошли утешать старосту.
— Болвана толстого, — дополнили из толпы.
— Словом, тут он, тут. Скоро спустится, ежели его ищешь. Или наверх ступай.

Но тут к ногам шиноби упала огромная тень. Спровадив Синдзе в комнату Юи, монахиня сама вышла на террасу, гоня перед собой последних зевак, и задвинула двери за спиной.

— Йой, Масатака, — вальяжно сказала Уэна, глядя куда-то мимо Соичиро. — Постой-ка, не разбегайся. Что там было в лесу?
если Масатака хочет попробовать наладить отношения с Уэной, он может докинуть к ответу CHA. ну или не налаживать отношения с Уэной))00))
  • Один мастерпост лучше другого! Не знаю, даже за который похвалить)))
    Над вопросом Тик-Тока даже зависла
    +1 от Coil, 15.02.2021 22:59

Короткий меч Соичиро вошёл в грубую кожу аккурат под черепом демона. Внизу мерцающая зелёным плеть Синдзе обвилась вокруг одной из кос, мешая ёкаю освободить руки. Тот заревел, отшвырнув не пригодившийся щит и пытаясь сбросить убийцу со спины. А Масатака выдернул меч, покрытый тёмными древесными соками… и вонзил его ещё раз. До самой рукояти. Провернув в конце несмотря на то, что закалённая сталь грозила переломиться.

Огромный кодама запрокинул узкую чёрную морду к луне. Леденящий душу предсмертный вой звучал намного громче, чем в первый раз. Он прокатился по густым лесам, окружавшим туманный хребет Оу. Эхо заметалось среди отрогов великой горы Гассан. Дрогнула вода в заводях. Всколыхнулись лиловые цветы гром-травы… и с физическим, практически чувственным облегчением зло над поляной рассеялось. Ноги ёкая подломились, обрушивая вцепившегося в рукоять Масатаку на землю вместе с разваливающейся на куски тушей.

И тогда…
Время замедлилось.

Картины памяти текли сквозь клинки охотников, впившиеся в тело царственного призрака. В облаках молочного дыма, отдалённо напоминавшего завесу над Бездонной Купелью, они увидели молодого Орочи-сенсея. Знахарь шёл среди садов, где цвели розовые вишни, а рядом шагал князь лесов. Дух деликатно переступал длинными шестью лапами, приноравливая походку к неторопливой поступи Орочи. На плечах духа дремала большая змея с ромбами на коричневой чешуе. Лепестки кружились в тёплом воздухе, а человек и дух говорили и говорили. На лице Орочи то и дело мелькала улыбка. Мягко звучал покой.

Одна весна сменялась другой. Казалось, их прогулка будет длиться бесконечно, но в тихий перезвон садов вплетался тревожный звук: далёкий стук топоров. Небо потемнело. Теперь Орочи и дух шли молча, беседа не клеилась, а князь лесов то и дело с тревогой оборачивал восьмиглазую морду в сторону леса. Его лапы трепетали, змея беспокойно стрекотала узким языком.

Охотники видели беседку на берегу ручья. Чёрный ветер зимы обрывал кроны вишен. Половодье выталкивало воду над камнями. Плащ Орочи-сана раздувался, а его жёлтые глаза сияли с яростью совиной охоты. Ёкай вознёсся перед ним на задних лапах, бережно передавая змею остальными четырьмя. И как только знахарь принял животное, князь лесов гигантским прыжком перескочил вишнёвые рощи. Он мчался сквозь чащу — полосы-деревья, прорехи-озёра — пока не вырвался на лесоповал. Крестьяне в подоткнутых халатах с воплями разбегались от него. Среди бегущих узнавались молодой, но уже толстый староста и отец Тик-Тока, так похожий на сына. Князь лесов бесновался и плакал, то преследуя людей, то рыдая над искалеченными собратьями. Удары могучих лап разбрасывали лесорубов. А его слёзы орошали поваленные деревья. Из гниющих стволов восставали кодамы, заклиная болота и ветер. Раз за разом приходили люди, вооружённые вилами и факелами, топорами и пилами. Лес кричал множеством голосов. Но крик оставался неслышным для ушей человека. Его слышал лишь желтоглазый целитель на пороге мрачного дома. И ветер устало трепал его ветхий плащ.

Когда мечи охотников разорвали порочный круг, многоголосый крик… наконец оборвался. Князь леса нашёл покой. Шесть его лап мерно перебирали ковёр из лепестков розовой вишни. Он лежал в грязи перед ручьём. На прощание его узкая морда обернулась к охотникам, как будто беззвучно просила о чём-то. Картины памяти растворялись в луне.

Масатаке он сказал так:

Синдзе он сказал так:
Масатака: запрыгнул, нанёс 13 урона и ещё 8 в следующий раунд за счёт первой инициативы
Синдзе: в увороте отклонил все атаки
князь лесов: не попал

Масатака: здоров (31/31 HP)
Синдзе: ранен (15/35 HP)
князь лесов: –3 HP –13 HP –8 HP = убит

Масатака, как нанёсший фаталити, выбор:
– выдернуть клинок жестоко, чтобы последний миг Князя лесов был мучительным;
– вынуть клинок мягко, чтобы Князь лесов нашёл спокойную смерть.
  • Это очень круто)
    +1 от Coil, 03.02.2021 15:30

— Не-а, — нервно хихикнул Кид, бросив руль влево. — Жопой клянусь. Твоей.

С визгом шин БМВ кое-как слетела с моста, но вместо удобной для дрифта площадки она оказалась на выгибавшейся по мягкой дуге набережной. И вместо шести полос перед ними осталось только четыре. Поврот слегка замедлил машину, но явно этого было недостаточно. Астрин рывком перестроился, чтобы не врезаться в багажник припозднившегося кроссовера. Цифры спидометра всё ещё плясали на опасно высоких значениях.

— Блядь, — отрывисто выплюнул Кид. — Смотрите назад. Там тачка. Ехала за нами, сейчас свернула так же быстро. Нас кто-то захотел трахнуть у шерифа.

Он испытывал что-то среднее между детским страхом поцарапать батино корыто (машина, прямо скажем, досталась Киду на весьма строгих условиях, хоть и не от бати) и возбуждением. Это восхитительное чувство заставляло Кида сжимать руль и вести БМВ валким зигзагом, чтобы сэкономить каждый километр скорости. Ухмылка примёрзла к губам. Палец с чёрным ногтем лежал на стояночном тормозе, готовясь утопить его кнопку в нужный момент.
кидаю анализ ситуации + спеца (3 успеха): понять, есть ли впереди просторная парковка или заброшенный пляж?
кидаю вождение + нихуя (1 успех): вести машину зигзагом, чтобы она скидывала скорость хотя бы до 20-25 м/ч. готовлюсь потормозить ручником.
+1 | Кровь и Неон II, 02.02.2021 11:26
  • Очень годное кино))
    +1 от Coil, 02.02.2021 17:36

— Да мне похуй на расследование, — рассмеялся Астрин, пропуская на повороте большой мусороуборочный грузовик. — Кто-то замочил чёрного козла? Туда и дорога. Новый принц хочет прыгнуть на трон — пожалуйста. Долбоёб-Шериф не уберёг хозяина от убийц и теперь корчит из себя Холмса — сколько угодно. Это всё ерунда. Мне интересно посмотреть, что будет дальше. Мы с вами похожи в том, понимаете, что у нас нет иллюзий. Мы на рафтинге в бурной реке, а всё вокруг — башня дженга. И это круто! Шарите? Это и круто! Сейчас мне весело делать вид, что я хочу занять место повыше, но в глубине души я знаю, что ты прав, Джонни. В смерти мы освобождены от забот и хлопот. Мы живём ради жизни, играем на поле случайных фигур. Поэтому мы живее, чем все эти старые интриганы. Мы настоящие. А-ха-ха-ха-ха!

Спортивный седан легко перегнал давешний грузовик. Кид улыбался. Его глаза примёрзли к чересполосице теней от металлической паутины конструкций над дорогой.
для истории: Кид с 1 успехом применяет Помешательство, чтобы усилить в Джонни эмоцию carpe diem, повторно убедить его в правильности этой дороги ярости.
+1 | Кровь и Неон II, 31.01.2021 17:36
  • охрененный пост!
    +1 от Constantine, 31.01.2021 17:49

Кид что-то невнятно промямлил и ничего не отвечал, пока все трое не оказались в машине и не щёлкнули замки на дверях.

— Ты права, но какой же он душный, — первым делом пожаловался Астрин. — Мне кажется, все копы такие даже после смерти. «Ситуация серьёзная, кудах-кудах». «Проверьте подозреваемых, кудах-кудах». Единоначалие головного мозга, Господи спаси. Наверное, будь он жив, ходил бы в бар для ветеранов или похожее патриотичное говно. Хорошо хоть свитер под горло не носит.

Он с удовольствием отдыхал от общества Шерифа и его стрёмного помощника. Для одной ночи у них скопилось слишком много авторитетных фигур.

— Ладно. У Скрипача был друг в колледже. И ещё у него неплохие связи, если его отправили искать убийцу старого Принца. Ну вы сами прикиньте: «Эй, музыкант, не хочешь найти пару Охотников?» — «Да, шеф, поехали». Этот пидор должен быть в чём-то очень хорош, если его позвали в царские дела. Или случайно подвернулся под руку. Или дружил со вторым потомком, который, вроде как, не спешит садится на трон. А ещё Шериф не знал, что Мармелл не было на похоронах. А она, наверное, имела причины не ходить. То есть, у нас есть не только квартира Джейки-боя, но ещё его милый друг и подружка его несостоявшейся Примогена. Сразу три дороги на хуй.
+1 | Кровь и Неон II, 29.01.2021 12:46
  • Наверняка, у неонатов есть свой чатик где-то, чтобы обсуждать старперов)))
    +1 от awex, 29.01.2021 16:10

месяц фумидзуки, in the dead of night,
рёкан «Хазбин»



Пока Синдзе собирался в поход, Юя ещё держалась. Она даже вышла в главный зал, чтобы попрощаться с ним. Ей было неловко благодарить за хлопоты о себе, вызванные её же ошибкой, поэтому она так и не придумала, что сказать.

Но когда подросток поклонился и ступил за порог, Это-сан со вздохом боли опустилась на подушки. Ночью ёкай становились сильнее, а вместе с тем набирала силу их магия. Призрачная стрела, выкованная в подземельях царства Ёмоцукуни молотом-смертью, болела под сердцем. Холодное остриё медленно вспарывало лёгкие шинхарэ изнутри. И когда Уэна подхватила ослабевшую напарницу, то увидела внутреннюю сторону её рукава: всю в отпечатках кровавых поцелуев. Ей Это-сан промокала губы, чтобы никто не разглядел бусинок крови, выступавших в уголках. Крохотные паучки деловито сбежались к ней, но Уэна свирепо разогнала их, пинками придавив нескольких.

— Старая дура совсем тут не убирается, — неприязненно сказала она. Слабое прикосновение Юи остановило брань монахини.

Бабушка Вагата медленно переходила от одного окна к другому, затворяя створки. Ночные горы проглядывали в окнах, а на опорных столбах в плошках догорали масляные фитили. Они создавали красноватый полумрак, скрадывая очертания стен и квадратов рисовой бумаги на них, размывая мебель, оставляя вместо Юи лишь бледное лицо с главным пауком-татуировкой на скуле.

Никто не знал, с какой теплотой и заботой умеет говорить злобная Момо-сан, оставаясь наедине с колдуньей. Никто, пожалуй, никогда и не узнал бы. Но про себя Уэна поклялась, что если Синдзе не сможет добыть обещанное снадобье, она лично свернёт ему шею — и плевать, что уставы сраных храмов говорят на этот счёт. Ей требовались невероятные усилия, чтобы самой не сорваться в лес. Но каждый раз, когда она вскакивала и начинала расхаживать по едва освещённой комнате, Это-сан с теплотой напоминала ей о забавных эпизодах из дней обучения, о глупых мечтах, об обещании показать океан — и Момо усаживалась обратно.

Так они проговорили до глубокой ночи. Последним звуком, уцелевшим в спящем доме, был неровный звон струн сямисена. Юя наигрывала какую-то мелодию, стараясь отвлечься от ледяной иглы в груди, а Уэна сидела на краю её постели и пыталась не заплакать. Потом Юя уснула. Дыхание: неровное, тихое, металось вместе со скрипами старых досок. Момо вынула маленький инструмент из её ослабевших рук, устроила его на столе и накрыла Юю вторым одеялом. Некоторое время всматриваясь в её лицо с паутиной чёрных вен, Уэна помедлила… и осторожно, едва касаясь, поцеловала госпожу Это. Губы в губы. Едва-едва.

Кровь Юи-чан пахла лесными травами.

Потом Момо опустилась на колени в углу комнаты, положила руки на бёдра и закрыла глаза.
Уэна умела чувствовать зло, но не это помогало ей в жизни.
Пожалуй, Уэна просто всегда ждала его.

В самый глухой час глаза монахини распахнулись. В кромешной тьме она не видела ничего, но ей было холодно. Шестым чувством она ощутила, что на краях оставшихся от чайной церемонии чашек… блестит корочка льда.
Синдзе и Масатака уходят в лес (ссылка).
  • Красиво
    +1 от Coil, 20.01.2021 23:55

— Ты никогда не вёл брифинги для журналистов в Белом доме? — спросил Кид. — У тебя талант суммировать информацию.

Он остановил машину в начале аллеи. Богатые районы города лежали в холмах, испещрённых виллами, парками и террасами. Благодаря перепадам высоты с их места открывался вид на двухэтажный павильон-ресторан, притаившийся у рукотворного пруда. Ветер трепал мокрые сине-белые зонты над пустующими столами. Большая вывеска со световым силуэтом яхты мерцала в дожде. Астрин не спешил подъезжать, дожидаясь, пока Джонни закончит листать файлы.

— Значит, Скрипач дружил со вторым сыном мёртвого Принца. Забавно, правда?
+1 | Кровь и Неон II, 13.01.2021 11:36

— Бомбезно! — резюмировал изрешечённый пирсингом Малкавиан и олимпийским глотком покончил с угощением.

Тягучая как бельгийский шоколад нега прокатилась по мёртвому телу. Тревожный, голодный шёпот наконец-то смолк. Ночь теперь казалась пропитанной всеми красками пороков: то есть, по-настоящему домашней и уютной. Астрин будто проснулся. Ясно слышал напутствие Принца, ясно чувствовал смерть в этой комнате, которую не могли замаскировать ковры.

Было что-то готическое в том, как Принц-сын восседает на троне, ещё обагрённом кровью Принца-отца. Не зря на ум приходил Шекспир; хотя Кид, пожалуй, привёл бы сюда «Достоевского и отцеубийство» Фрейда или Патрицию Хайсмит. Ему подумалось, испытывает ли лощёный темнокожий владыка эротическое чувство реализованной власти, когда смакует осознание своего успеха на эшафоте собственного Сира. Это было приятное размышление. Кид захотел посвятить ему первый же свободный вечер.

Ощущая себя сытым и бессмертным, Астрин вежливо наклонил голову:
— Тогда мы приступим сейчас же, сэр. Ещё раз спасибо за гостеприимство. Пойдём, народ?

Молчаливый охранник вёл котерию обратно по холлам, лаконично и угловато обставленным в стиле — как не преминула бы отметить Бонни — интернационального модернизма ранней волны. Кид молчал. Кабинет со всеми его виньетками, гнутой позолотой, коврами и плюшевыми диванами выглядел гостем в этом особняке. Покойный Принц жил в другой эпохе. Это проявлялось во всём: в его религии, его вкусах, его деликатном ведении дел, свойственном джентльменам Старого Юга. Современность смыла его. Нажала большую кнопку на бачке социального сортира. Наверное, мистер Деворо вскоре выкинет милые французские банкетки и ебанёт перед столом трапециевидный пуф с хромированным подлокотником.

Только захлопнув дверцу БМВ, Кид с наслаждением застонал и закрыл татуированными ладонями лицо.

— О господи… Ну что, первая задница вылизана начисто, как считаете?
+1 | Кровь и Неон II, 08.01.2021 14:59
  • Нравится персонаж )
    +1 от Constantine, 10.01.2021 18:44

— А я бы с удовольствием! — мигом подхватил Кид, зная, что две тестовые группы всегда лучше одной. — Я-то к долгим дорогам не привыкший, голова идёт кругом. Как у Далай-ламы, он же боится летать на самолётах. Словом, не откажусь от доброй компании и славного угощения. Вы, пожалуй, нас знаете, но пусть это будет официально: Бонни, мистер Шанс и мистер я. Для нас огромная честь познакомится с Принцем Дауд-Сити, мистер Деворо, сэр. Мы передаём поклон от наших почтенных Старейшин, но в остальном даже… не очень знаем, с чего следует начать…

Кид уступил Принцу инициативу, а сам смущённо улыбнулся, показывая, что гравитация настолько масштабной персоны вот-вот пошатнёт все его социальные ориентиры. Нельзя играть такое убедительно, не будучи достаточно гнилым человеком внутри. И как раз с этим у Кида не было проблем.

Параллельно глаза Кида быстро поедали информацию: фривольную позу Деворо, его покровительственный тон и дружелюбие, следы драки, дорогостоящие прикиды охранников… Астрин на лету составлял профайл собеседника.
у мну там пара успехов налетала, хотелось бы прикинуть что-то вроде:
– насколько он уверен в себе?
– он контролирует обстановку или скрывает растерянность?
– нравится ли ему подчинение или он предпочитает равноправных партнёров?
+1 | Кровь и Неон II, 24.12.2020 16:46
  • – нравится ли ему подчинение или он предпочитает равноправных партнёров?

    Это ты с какой целью спрашиваешь?
    +1 от Coil, 24.12.2020 17:10

Снаружи ждали изрисованные граффити стены. Плитка на ступенях хрустела под тяжестью Джонни. На крыше чёрной БМВ Кида кто-то оставил смятый бумажный пакет. Астрин снял мусор кончиками ногтей и вздохнул:
— Маргиналы…

По дороге Кид привычно трещал не хуже радио. Обычно кто-нибудь просил его заткнуться, но в этот раз Кид занимался глубоким политическим анализом и затыкаться не хотел:

— Знаете, — делился он, — эта семейка сидела тут ещё век назад. Целый дом патриархальных и культурных Бруджа. До чего мило, а? Вы смотрите, они даже послали своего наследника во Францию. У него, наверное, даже высшее образование есть. Что это, как не грамотная преемственность поколений? Настоящий корпоративный дух! Этот мистер Деворо или очень перспективный, поэтому заботливый папаша-Бруджа выводил его из зоны риска у своего трона, или очень тупой, поэтому его стеснялись держать рядом. А теперь он вернулся в город, где, мягко говоря, никому не нужен. Это же шанс столетия. У будущего Принца нет никого, на кого он может рассчитывать, но в этот момент в городе появились сразу три гостя. Аж три вампира вне подозрений, понимаете? Да у некоторых Старейшин веками не находится котерии, которой они могли бы хоть немного доверять. А тут мы. Это просто отлично, если только он не захочет повесить на нас этот… взрыв, перестрелку или что там было. Но тогда он реально самый тупой Принц в истории, и эволюция отомстит за наши проклятые души. Нет, я думаю, он захочет нас купить, представляете? Мы немножко выгибаемся, аппетитно показываем попку, как умеют некоторые из едущих в этом престижном автомобиле… ну, знаете, социальные ласки. И этот дрочер на власть получает то, что хочет. Коммерческие отношения — самые честные отношения в мире. Вы платите и не полощете друг другу мозги. Осталось придумать, чего мы хотим. Уж точно не тухнуть в нашей провинции. Мы же повелители ночи. Мы рождены, чтобы охотиться на вершине пищевой пирамиды! Мы — это…

Кид остановился на светофоре, когда правила дорожного движения пересилили потусторонний нонконформизм. Над перекрёстком установилась тишина. Чёрный асфальт млел в дрожащем конусе ксенона. Улица резко забирала вверх на холм, а там превращалась в аллею, петляющую между древесных посадок и оград частных особняков. Где-то в темноте мерцали фонари вокруг имения Принца…
+1 | Кровь и Неон II, 20.12.2020 16:02
  • Всегда становится не по себе, когда Малк говорит мудрые вещи.
    +1 от Coil, 20.12.2020 17:37

— Ха, и теперь убийцы демонов спрашивают у меня совета? Давно ли утка учила охотника ставить силок?

Вопрос был очевидно риторическим, но за деланым куражом проскальзывало что-то печальное. Травник не испытывал ненависти к Синдзе. И вдруг Орочи-сан приказал:
— Сними маску.

В его устах это звучало почти как «разденься». Но не так, как это могла бы пожелать, скажем, Юя (розовые вишни, розовые вишни…), а скорее как требование таможни предъявить моккан при ввозе товара.
выбор: известно, что маска мешает демонам запомнить лицо убийцы, если шинхарэ по каким-то причинам не может довести дело до конца и опасается мести; в ином случае демоны способны преследовать обидчика до конца дней.
  • ааа! Я так ору ахаха
    +1 от Coil, 14.12.2020 23:55

— Жив… это как посмотреть… — счетовод воззрился на Медового Кота как на очередного мертвеца. — Да он едва стоит. Ну, хоть храбрости ему не занимать.

Ноль понемногу успокаивался, и к нему возвращалась привычная неуклюже-формальная манера общения. Та, которая к лицу седому старцу, но забавно звучит из уст розовощёкого фермерского сына, по ночам грезящего скорее о рукоблудствах с эльфийкой, чем о кассационных жалобах.

— Вы помогаете добру и справедливости, — вполголоса прошептал Ноль, когда Ханникэт проходил мимо, — а значит, вы не умрёте.

Трещащий факел в этот миг осветил поля его круглой чёрной шляпы. Худое лицо юноши выступало из темноты как оранжевый овал, подсвеченный огнём преисподней. Чёрный аудитор почти терялся в чёрном зале, только рука в судейской перчатке, несущая факел, оставалась видна. И свет играл на оплетённых великими змиями колоннах, на древних сводах и драконьих барельефах вокруг. Странное мерцание на мгновение блеснуло в страницах книги, но тут же угасло — Ноль и сам его не заметил.

А Маэл почувствовал внезапный прилив сил.
Состояние Ноля
ХП 24/24 // КД 10 // СЛОТЫ 1ур. (0/4) – потратил 2 ур. (1/2)
– Exhausted 1 (Speed –50%)

action: Cure Wounds (1d8+Wis) в Маэла
move: m-21. если могу ещё ход взять, то дохожу до m-18, выглядываю из-за угла и свечу факелом в коридор
  • Как всегда - красиво. Упростить бы на сайте выдачу лайков, хоть на каждый пост ставь ))
    +1 от geocrane, 12.12.2020 19:19

— Ара-ара, Масатака-доно! — воскликнул староста и неловко заспешил навстречу, то кланяясь, то соединяя руки перед заштопанным на животе кимоно. — Как же так! Мандарин-сама обещал, что не будет совершенно никаких затруднений, что всё пройдёт гладко! О-хо-хо, да что же гладкого, если он не возвращается уже второй дзюн. Пропал! Пропал Мандарин-сама, не велите казнить! Мы не виноваты! Это проклятая гора съела его!
удача! староста настроен friendly и был напуган Мандарином-сама. это значит, что он с готовностью будет идти на кооперацию, пока легенда держится. Масатака может избрать 1+1 за friendly из направлений разговора (в смысле, говорить ты можешь на своё усмотрение, вопрос чисто технический о том, как староста будет подавать ответы):

— investigation (понять череду событий)
— arcane (разобраться в волшебной стороне вопроса)
— history (ты ведь любишь «википедию»?)
  • Полное погружение в анме ))
    +1 от Coil, 10.12.2020 14:07

— Для начала, — заметил Ноль тем тоном, которым Лорас говорил «вообще-то, в доисторическом Калимшане всё было совсем не так». — Для начала, может, объявите себя? И что вы делаете в месте, где поклонялись злу столь мерзкому, что я даже не желаю произносить её имя?
  • Общение с эльфом не прошло даром)))
    +1 от Amatevil, 09.12.2020 00:11

— Пройдёт, Тибо! — отмахнулся где-то за её спиной Ноль. — Это увечье при исполнении, такие лечатся за счёт средств бюджетной системы. Ну, то есть, сами проходят. Вы лучше… ух ты, вы лучше посмотрите на это! Не может быть…

Ноль ахнул и позабыл о намечавшейся ссоре. Опустив факел, он низко склонился над умертвием. И — вот чудо — лохмотья на мертвеце слабо заискрились в ответ. В истлевшей пряже тут и там струились тонкие металлические лески. Слишком тонкие и редкие, чтобы быть кольчугой.

— Это серебряные нити, — уверенно сказал аудитор. — Я читал про этот обычай в монастырских книгах. Дикие племена, жившие в этом лесу, верили в оборотней и нашивали на одежду серебро для защиты от них. Они считали, что когда-то владетель этих земель поклялся перед луной, что примет любую силу, чтобы защитить честь своего рода. И луна ответила ему. Прокляла его.

В эту секунду, если бы Флави оглянулась, то поняла бы, что счетовод посмотрел ей точно в затылок.

— Но этой традиции, — Ноль снова наклонился над мертвецом, — почти восемь сотен лет. Откуда они тут? Или даже так: то, что убило их, сделало это полтысячелетия назад! Почему они до сих пор были живы?!

Последнее слово звонко заметалось среди каменных драконов, сковавших свод дольмена.
Состояние Ноля:
ХП 24/24 // КД 10 // СЛОТЫ 1ур. (1/4) 2 ур. (1/2) – потратил
  • Это увечье при исполнении, такие лечатся за счёт средств бюджетной системы. Ну, то есть, сами проходят.
    Отлично
    +1 от Tpayp, 02.12.2020 20:09

— Мне и не надо! — окрысился Ноль, которому пришлось в свою очередь прятать смущение и страх. — Исполнение законов — вопрос общественного равенства…

Всё-таки, Ноль шибко не любил старого барона Лаббе. Не меньше, чем тот ненавидел добродушного и суетливого губернатора Найтхилла (губернатора, правда, почему-то любили в таверне мадам Розальды и городской общине полуросликов). Поэтому он не удержался:

— …а не самовластия отдельных персон.
  • Исполнение законов — вопрос общественного равенства…
    +1 от Vertigo, 01.12.2020 20:48




Тик-Ток бросился убеждать остановиться у него. Но Юя наотрез отказалась — не столько из-за необходимости комфорта и отдельной комнаты, сколько потому, что не желала ставить под угрозу жизни находящихся с ней в одном доме. Духи, овладевшие телами людей, опасны. А если что-то сумело бы овладеть тренированным, готовым к бою телом шинхарэ — кто знает, что могло бы случиться в Касенамуре? Но, внутренне коря себя за малодушие, Юя позволила Синдзе убедить себя в надобности войти в деревню.

И они тронулись в путь.

Касенамура подковой окружила западный берег небольшого озера, затерянного в густой зелени. Жизнь озеру давала река, бурлившая и плескавшая на каменистых перекатах. Река ныряла в лес и уходила на север, где мгла закрыла предгорья Оу. А деревня осталась. Её жизнь в свою очередь поддерживал рыбный промысел — у берегов лежали плоскодонки-хобикисен без вёсел и парусов. В болотистых низинах на юге убирали рис. На окрестных полях разбили огороды. Островерхие крыши взбегали к горбатому мосту, перекинутому через озёрную заводь. Над мостом вздымился длинный и ветхий фасад старинного поместья, окружённый террасами и кривыми улочками.

Однако самым ярким строением в Касенамуре оказался игорный дом «Три топора». Он стоял на отшибе перед въездом в деревню, поэтому путники увидели его первым. Просторное крыльцо освещали два ярко-красных фонаря. По столбам спускались вертикально-глумливые вывески: «Выиграл йену в го — иначе смотрит мико!» и «Сел в маджонг на пару тацу и купил жене котацу!». Конечно, двухэтажный домишка выглядел жалким в сравнении с городскими заведениями, но для деревни стал центром общественной жизни. Даже глубоким вечером изнутри раздавались возгласы.

— Да, тут собираются все пройдохи и выпивохи! — подтвердил Тик-Ток. — А если обойти озеро, будут горячие купальни госпожи Абуро. Там наловчились, чтоб вода с болот ходила над печкой по глиняным трубам и сама себя грела!

Широкая улица, мощёная досками и камнем, вела от игорного дома вглубь деревни. По ночному времени дома стояли тихо, белея наглухо сдвинутыми дверьми. Вся деревня, как уже говорилось, огибала симпатичную заводь, а к лодкам добавились сети на деревянных распорках. Редкие фонарики красиво отражались в воде, перемешиваясь со светом звёзд. От этого над заводью поднималось молочное гало, в котором плавился приметный горбатый мостик. Тик-Ток показывал:

— Это «Ичираку Рамен»! Тут Ичираку готовит рамен на всех работников. А вон там магазин дедушки Мао. Там можно купить провизию и всякое барахло. А сам он писатель. Пишет про какие-то культурные перемены, Будда его разберёт! Или эти, не перемены, а как их… валюции… блюции… поллюции… не знаю, сами спросите! А если вон туда в лес, то набредёте на вишнёвые сады и дом Орочи-сана. Только не перепутайте, а то придёте к деревенскому храму и вас заболтают до смерти, потому что Онидзука-сенсею всегда не с кем поговорить.

Возле моста улица упиралась в первую из нескольких террас, обнесённых бамбуковой оградой в пояс высотой. Террасы создавали нечто вроде многоэтажной пирамиды и одна над другой поднимались к большому П-образному кёматия с выгнутыми углами крыши. Это был тот самый дом, что венчал деревню подобно деревянной короне. На террасах были разбиты сады и рос молодой бамбук, даруя его жителям приватную тишину. Кое-где чадили факелы, позволяя рассмотреть потемневшие от времени стены и бамбуковые ставни. Настоящий лабиринт пристроек и флигелей! Староста Касенамуры наверняка жил там. У подножия первой террасы нашёлся круглый жёлтый гонг, в который полагалось звонить посетителям.

— Мне не туда, я живу дальше. — сказал Тик-Ток и указал куда-то в темноту, куда продолжалась деревенская окраина. — Мне надо поскорей вернуться к сестре… а вы позвоните, вас устроят. Староста принимает утром, но на первом этаже у него гостиница для приезжих.
— Ага. Значит, мы всё-таки приехали на знаменитый курорт? — Юя нашла в себе силы улыбнуться.
— Ну… не то чтобы у нас было много приезжих, конечно… — Тик-Ток замялся и усиленно замахал руками с зажатой в них глиняной флягой. — В общем, заглядывайте утром! Мы вас отблагодарим как следует!

Гостиница на первом этаже Большого Дома называлась «Хазбин». Об этом сообщила пожилая бабушка, отворившая двери. Она же подавала ужин в темноте. По давней традиции она не взяла денег, когда увидела, кто перед ней, хотя на её лице немедленно отразились тревога и беспокойство. Юю провели в отдельную комнату, а Момо и Синдзе остались ужинать в полной тишине и при свете всего трёх свечей. Они могли заметить, что из десяти доступных комнат три достались им, а раздвижные фусума в ещё две были закрыты. Много приезжих или нет, но кто-то уже останавливался в этой забытой Буддой деревне…

Помимо комнат в гостинице был один большой холл с длинными столами на всех. И за завтраком, хотели они того или нет, всем прибывшим в Касенамуру было суждено встретиться.
итак, вы прибыли в Касенамуру! волей ведущего вы остановились в гостинице «Хазбин». комнаты, еда и long rest бесплатны.

в деревне есть:
• игорный дом «Три топора», началась игра
• храм синто, где служит Онидзука-сенсей (восстановление HP законным и/или религиозным персонажам)
• горячие купальни госпожи Абуро (восстановление HP нейтральным персонажам)
• дом знахаря Орочи-сан у вишнёвого сада
• магазин дедушки Мао (продаёт дешёвую снарягу из PHB)
• «Ичираку Рамен» (продаёт рамен-рационы из рамена с раменом)
• Большой Дом на хребте безумия горбатом мосту

кто угадает все отсылки, тот молодец и может написать себе 200 EXP
  • мне нраится интерактив с Экспой)))
    +1 от Coil, 17.11.2020 23:43

— Спасибо!

С этой высоты Тик-Ток и повёл рассказ. Кроме него самого, бабушки и двух сестёр в Касенамуре обитали несколько дюжин жителей, а то и целая сотня. Деревня стояла возле большого озера, наполненного проточной горной водой: жители часто благодарили реку за то, что послала им этот дар. Общественная жизнь вращалась вокруг игорного дома «Три топора», где стучали в го и маджонг (и иногда в лицо), а женились и радовались на сезонных фестивалях. В лесу рубили бамбук, на полях выращивали рис, иногда снаряжали торговцев и осликов для торговли на юге, а староста жил в большом доме над горбатым мостом. Дела Касенамуры были делами каждой японской деревни от Омадзаки до Куресаки.

Но когда разговор коснулся вопросов Синдзи, вуаль обыденности дала первую брешь.

— В нашей деревне есть легенда… — не слишком охотно пробормотал мальчик, держась за второе плечо Уэны. — Легенда о красном огне. Там, на склонах горы. Старые говорят, что это горные духи. А я не знаю.

Его палец указывал в звёздную мглу, до которой теперь мог дотянуться. Исполинский шатёр небес раскинулся над треугольным горбом великой горы. На её вершинах уже лежал снег.

— Когда я ещё не родился, огонь зажёгся в начале зимы. Он пугал людей, скотина разбегалась, рыба не ловилась. Все знамения указывали на злой рок! Тогда прошлый староста взял семерых воинов, которые поклялись защищать нашу деревню — мы зовём их Радугой Касенамуры. И отправился погасить злое пламя. И… ну… не вернулся, естественно. Это ведь духи, куда против них старосте. На самом деле, нашенский знахарь Орочи-сан не велит об этом много болтать, но вы же охотитесь на духов, вам нужно знать!

Мальчик с удовольствием бы ушёл в обсуждение того, что могут и чего не могут глупые ленивые старосты, но Юя тактично вернула его в русло повести.

— Этим летом люди снова заговорили, как видят красный огонь на горе. Одной ночью староста позвал сестру. Наша семья хорошо знает лес, потому что каждый год ищет хороший и плохой бамбук и ходит далеко, почти к самым горам. Я хотел пойти вместо неё, честно-честно! Но сестра не разрешила. Староста попросил её проводить к горам какую-то важную персону, приехавшую на днях. Са… садо… сано… само… мазо… садовника, вот! Это было почти половину луны назад, когда ещё стоял сухой месяц. Они бы наверняка пришли назад к тому времени. Правда?
  • Са… садо… сано… само… мазо… садовника, вот!

    Он явно расстроен, что с садовником пошла сестра, а не он...
    +1 от Coil, 26.10.2020 11:56

— Я не хочу оставаться здесь хотя бы на миг! — от всей души воскликнул Ноль, закончив с чисткой книги и сдирая с рукавов горелые остатки паутины. — Это кошмарное место! И мы даже не знаем точно, куда нам идти… мастер Вуд, вы целы? А ваша птица?

При этих словах Ноль призадумался. И вправду: огромные пауки, слизни и прочие мерзкие насекомые жили здесь наверняка неспроста. В старинных книгах эти твари постоянно сопровождали злых колдунов, ведьм или кредитных оценщиков. Но как быть, когда весь лес кишит ими? Ноль видел в свете факелов, как узловатые деревья складывают заросшие паутиной пещеры во все стороны света.

«Куда? Куда?»
если я буду держать 10 минут концентрации на Detect Evil and Good, это поможет нам в ориентирах? энивей, я готов потратить спелл на попытку уловить какую-нибудь усиливающуюся ауру зла или иной тантрический гайд.
  • или кредитных оценщиковэто пять!)))
    +1 от Amatevil, 25.10.2020 17:51

Тик-Ток с облегчением выдохнул и шажок за шажком начал перетекать на сторону треугольника, принадлежавшую Синдзе. Тот, кого в первую очередь следовало принять за ёкая, вызвал меньше всего страха.

— Хочу! Я уже вот-вот почти как раз хотел собраться начать возвращаться, — смущённо пробормотал строитель алтарей и шмыгнул: — Но задержался. Надо было доделать, чтобы моя сестра тоже вернулась. Бабушка рассказывает, что если позовёшь кого-то достаточно сильно, он обязательно вернётся. А мы… мы живём вчетвёром. Я, бабушка и две моих сестры. Мы все очень хотим, чтобы Аяка попала домой!

Он бестолково показал молоточком на алтарь. Пирожок и букет цветов уютно лежали под новенькой крышей. Алтарь был возведён с добротой в сердце — и оттого в чёрно-сером мире Синдзе лучился неярким, уютным светом.
что ж, если хотите взять мальчика с собой, можем двинуться дальше. в пути он ответит на вопросы Синдзе (и другие).
  • Я уже вот-​вот почти как раз хотел собраться начать
    Believe me, I can relate.
    +1 от Мантра от невменоза, 25.10.2020 16:32

— Не падай! Нельзя! — заорал кто-то прямо в ухо оруженосцу.
Узкая ладонь упёрлась в спину Тибо, мешая упасть.

Если бы Тибо был знаком с Чиарой, то знал бы, сколь обволакивающими и приятными могут быть техники врачевания. Ведь хороший целитель лечит не только тело, но и душу; и кто, как не жрицы богини любви, сполна используют этот дар.

Но ладонь Ноля, переняв жар от книги, была обжигающей. Законы не владели сопереживанием. Они действовали в императивных понятиях юридической логики. И пусть половину третьей редакции кормирской фармакопеи позавчера сжевал Кларг, Хартии врачебной этики хватило. Безжалостное нормативно-правовое исцеление вырвало Тибо назад.

…прямо к морде огромного паука.
Cure Wounds (1 лвл) в Тибо: 1d8+WIS

Состояние Ноля
ХП 24/24 // КД 10 // СЛОТЫ 1ур. (3/4) 2 ур. (2/2)
- истощение 1
  • Безжалостное нормативно-​правовое исцеление >> Обволакивание и приязнь
    +1 от Trickster, 21.10.2020 02:19



месяц фумидзуки, седьмая луна,
север префектуры Ямагата



Деревня Касенамура лежала под их подошвами, как мог бы спеть лихой тайкомочи из квартала развлечений.

Солнце почти зашло. На прощание оно начертило закат на краю неба.

Трое экзорцистов стояли на гребне длинного холма, обросшего лохматым лесом. Ими были рослая монахиня Уэна Момо, в расцвете своей молодости возвышавшаяся над спутниками как башня; загадочная госпожа Это-сан, окружённая шелестом пурпурных кимоно с изображениями смерти; и юноша по имени Синдзе Ясамура. Тот был бледен и казался почти альбиносом от своей бледности и ломких граней лица.

Нечищенная дорога ныряла в изумрудно-мглистую седловину как в огромную складку на жирном боку земли. Всюду внизу взгляд натыкался на косматые рощи и пятна крон, пока те не сливались в неразборчивую зелёную даль. Густые леса северного Хонсю славились привычкой занимать каждый свободный сяку. А там, в этой пышно-пушистой долине, сверкали то багрянец, то червлёная красная осень. Лес простирался покуда хватало глаз, стелился в дымчатых шлейфах и растворялся в дальней синеве. На горизонте поднималась великая гора Гассан. С их места она казалась меньше, чем домашний алтарь.

Поэтому долина выглядела как громадная топографическая чавана, для которой гончар воспользовался туманом и лесом. Где-то в её сердце мерцали далёкие огоньки. Крохотные, едва заметные искорки, намечавшие соединения двух улиц и блики на озёрной глади. Деревня Касенамура.

Староста сообщал так:
«…умоляю — избавьте нас от страданий. Бамбук стал ломким, вода в озере зацвела, Амабоку-сан родила хромца на левую ногу. Лес не даёт дрова, а ветер ломит кости. Сплетники и поздние бесстыдники сознавались в том, как видели красный огонь, нисходящий с гор по ночам. Чем мы прогневили духов? Как нам загладить вину?..»

Ветер доносил зябкий холод, а на холодном ветру колебалась натянутая над дорогой верёвка. На равном расстоянии к ней были привязаны крохотные человечки из рисовой бумаги. Когда ветер подхватывал бумажных человечков и переворачивал, становились видны иероглифы 駄目, написанные на их груди красными чернилами. Верёвка стреляла от дерева к дереву на высоте в половину человеческого роста, покуда чаща не прятала её окончательно.

Оберег-ограничитель. Защитная печать окружала долину по огромному периметру, на который ушло, пожалуй, несколько ри полезной в хозяйстве верёвки.

Так глаза подтвердили то, что уже чуяло сердце. Староста не соврал.
Но по какой-то причине печати на фигурках были направлены… внутрь.
ну сьто, го!

пост для вдохновения и атмосферы. можно сначала догенерить персонажа, а можно влиться в игру и потом подправить биографию так, как увидите поведение. от вас, помимо всего — какое-нибудь представление себя. :3
  • Загадочное начало!
    +1 от Coil, 18.10.2020 15:10

Кивнув каждому, Ноль принялся за перевод. «Отморозки» на сильване получились «бешеными», «высшая справедливость» — «правильной природой», а «город» Аарона — «пастбищем людей». Но счетовод старался точно передать ответ каждого.

— Тибо? Флави?
  • «Отморозки» на сильване получились «бешеными», «высшая справедливость» — «правильной природой», а «город» Аарона — «пастбищем людей».
    Вся суть этих ваших законников.
    Хотел как лучше, а всё переврал.
    +1 от Мантра от невменоза, 05.10.2020 15:04

Счетовод неуверенно улыбнулся. По-детски и радостно. Он почувствовал себя пришельцем в эфемерной сказке, которая могла бы исчезнуть, но в силу какой-то невероятной удачи осталась. Или как если бы нашёл неучтённый дебет в квартальном сальдо (что, впрочем, равнялось сказочным обстоятельствам).

Ноль перевёл для Тибо и всех, кто не понимал:
— Постой, да. Он благодарит, но хлеба не хочет. Спрашивает, что мы тут делаем. Мне кажется, олень нам не очень, э-э, доверяет.

Затем Ноль указал на Тибо, с трудом вспоминая те случайные слова, которые его память удержала из вечерних рассказов старой Греты. А ведь вся детвора Кловерли втихомолку хихикала над тем, что старуха сама выдумывает этот язык и все свои истории…

— Это Тибо. Добрый. Не обидит. Мы вынюхиваем сделанное-не-из-леса, за которым охотятся… стая? Дети? Да, стая хищного дракона. Ты знаешь здесь что-то сильное? Вкусное для дракона. Место силы. Или что-то не-из-леса. Злое. Старое. Старше деревьев.

Получатели: Флави Лаббе, Ноль из Кловерли.

Ноль запинался, иногда не зная, как рассказать оленю то, что понимал человек, но вряд ли знал зверь.
  • Помню-помню эту Грету Т., ещё совсем школьницей в Долине Ледяного Ветра. Как же я посмел бы её забыть.
    +1 от Vertigo, 04.10.2020 15:47

Ноль оставил тарелку рядом со щитом Тибо и побрёл собирать вещи. За спиной он ясно слышал бульканье и сипение. Хотелось заткнуть уши, но было нечем. Поотросшие за время похода волосы не могли стать пробкой и устранить звуки. Ноль молча натянул штаны, трясущимися руками запихав их под подол рясы. Подобрал свой старый плащ, накинул на стопы онучи.

Напяливая левый сапог, счетовод ясно вспомнил, как один из убитых гоблинов ночь назад тряс обувь и пытался сковырнуть каблук в поисках монет. Тогда гоблины ехидно гоготали, раздевая пленника и передавая друг другу вещи, а Ноль задыхался от страха. И вот теперь эти мерзкие даже на вид уродцы лежали в траве. Складчатые уши, вонючие обрывки одежды, буро-жёлтая как болотная жижа кожа — выродки, рождённые холмами. Умом Ноль понимал, что должен чувствовать благодарность к спасителям. Должен злорадствовать, стоя над трупами нерасторопных врагов, а то и сам принять участие в казни. В конце концов, гоблины изрядно досаждали пастухам Зелёных Полей. Воровали то овец, то аппетитные круги сыра, припасённого на ужин.

Хрипы утихли.

Всё, что чувствовал Ноль — глухую печаль. Хотелось ненавидеть Флави и Дилана, но они спасли его. Хотелось наброситься на Аарона за лицемерное «в кусты», где с гоблинами как будто случилось бы чудесное воскрешение. И чёрной птице хотелось до кучи отвесить пинка. Драконий огонь как будто сжёг в жителях Гринеста человечность.

Нахлобучив чёрную шляпу до самых глаз и подняв из золы книгу, Ноль прижал её к груди и… понял, что ему больше нечего собирать.

— Спасибо за спасение, — деревянно сказал он. — Пошли отсюда?
поскольку традиционный аутфит Ноля чёрный, можно считать его облачившимся в траур по гоблинам хД
  • Драконий огонь как будто сжёг в жителях Гринеста человечность
    Мне кажется, в подобных историях именно так частенько и бывает. Ты должен был бороться со злом, а не стать им, вот это вот всё.
    Но хэй, мы ещё не зло! Мы всего лишь казнили парочку гоблинов. Они это заслужили, ага.
    +1 от Мантра от невменоза, 24.09.2020 00:51

— Да отстаньте от них… — в изнеможении повторил Ноль.

Приключения так измотали его, что он опять не добавил «молодая госпожа»: какие тут господа среди дремучего леса, колючек и перебитых гоблинов.

— Я сам, сам вам расскажу! — собраясь с духом, счетовод даже поднял руки, отчего широченные рукава упали до локтей. — После нападения на Гринест губернатор оказался в том положении, что обратился за подмогой ко всем силам, что способны были откликнуться на его зов. Не сочтите его безумцем. Зелёные Поля были разорены, Гринест горел, вы сами это видели! Будь сейчас зима, горожане уже умирали бы от голода. Губернатор посылал в имения Бомонов и Лаббе, но нашёл их сгоревшими. Фермольды и дядья Эскобертов прислали помощь, как это сделали и карлики-медовары. Но и того оказалось мало. Тогда губернатор обратился к силам, в существование которых не каждый разумный человек поверит. Но… мы в Зелёных Полях живём близко к природе и знаем цену старым сказаниям. И тогда, услышав о бедах Гринеста, к губернатору явился эльфийский мудрец. Кажется, он появился в городе ещё в ночь нападения, но не успел с предупреждением. Арлорасил Этилос. Так его звали.

Длинное имя нескладно прозвучало в устах Ноля. Но даже так странный перелив слышался в этих певучих слогах. Как будто одного лишь слова на Первой речи хватило, чтобы нечто едва ощутимое проскользнуло в воздухе над поляной.

— Вместе с прекрасной Чиарой и грозным воином из далёких земель они открыли губернатору, что атака на город — лишь малая толика куда больших бед. Они убедили губернатора послать меня вместе с ними в Бердаск, где мы попросили помощи у Высокой леди Силирии, правительницы предгорий. Дальше наш путь лежал в Скорнубель, где нам полагалось встретиться с осведомлёнными людьми и раскрыть замыслы напавших. Пока что всё, что мы знаем — что их возглавлял Культ. Культ, поклонявшийся древним змиям. И что этот Культ нанял без счёта прислужников и убийц, и что их помыслы обращены на север…

Ноль сделал паузу. Вдохнул. Выдохнул.

— …а потом гоблины поймали меня в пещере, стукнули по голове и приволокли сюда. Они хотели продать меня кому-нибудь, а не продав — захотели съесть. Вот и вся их история.
  • Как мило! Вот только Лорасу приписали то, к чему он отношения почти не имеет. Но все равно льстит)))
    +1 от Amatevil, 20.09.2020 23:15

— А ты точно птица? — не удержавшись, Ноль озвучил только что посетившую его мысль и воззрился на огромного ворона со смесью удивления и, кажется, уважения.
  • Протестую, Ваша Честь! Аргумент ad hominem! Вернее, ad avem. То есть ad diabolem... Ой.
    +1 от Vertigo, 17.09.2020 13:54

— Спасибо, но… я не из этих! — пробормотал Ноль. — Я счетовод и юрист! Это всё книга… ох… Долгая история.

Счетовод и юрист с удовольствием потянулся. А потом согнулся. А потом развёл руки. Гимнастическое блаженство отчётливо засветилось на грязном лице, хотя ещё ярче светился массивный кровоподтёк над виском. Рваная ряса явно с чужого плеча висела на пленнике мешком. Да и стоило тому выпрямиться, как мир опять закружился.

Поэтому Ноль предпочёл усесться обратно, разглядывая странных спасителей. По-видимому, те происходили из какого-то на редкость глухого места, если дар речи у одного из них заслуживал упоминаний. Впрочем, спасителей не судят.

— Меня зовут Ноль, я стюард губернатора Гринеста. Но я понятия не имею, где я. И кто вы. И что я тут делаю…
  • По-​видимому, те происходили из какого-​то на редкость глухого места, если дар речи у одного из них заслуживал упоминаний.
    I know, right? Чёртова глухомань.
    +1 от Мантра от невменоза, 11.09.2020 19:08

— А, не тревожьтесь!

Малте потянулся к конверту, решив не утруждаться стряпчими и прочими крючкотворами. Подобные профессии всегда казались ему какими-то… воображаемыми, что ли. Все эти бюргеры, патруны, политики, социальные философы. Мелочные люди, затянутые водоворотом конторско-приходских дел. Малте ни в коем случае не осуждал их. Каждый сколачивает жизнь под себя. Наверное, эти люди видели дальше и знали больше, чем простой моряк.

Просто сам Малте Мор когда-то выбрал иначе. С семнадцати лет он стоял на ледяных палубах и смотрел в чёрную воду среди льдов. Высокие широты сильно изменили его, как изменяли каждого до него. Огромный кит, поднявшийся из глубочайших глубин, заглянул в душу молодого моряка, смахнул пену дней титаническим выдохом. Теперь Малте измерял мир в совершенно других лекалах. В тех, как он тайком допустил надежду, которые подойдут и его новым знакомцам.

— Не тревожтесь, — повторил он. — Не каждый день раздают замки, ух! Я написал, что хочу помочь. И я помогу. Хранитель… так, наверное, это садовник? Ну что, работка непыльная, а руки дело сыщут. Кто следующий?
Малте подписывается сразу и настойчиво передаёт бумаги следующему в очереди. Потом он предлагает прогуляться к замку и по пути готов познакомиться ближе. Желающие могут узнать, что Малте — китобой, что ему меньше двадцати пяти и всю молодость он провёл у Полярного круга. Человек ясный и готовый благодарно слушать чужие мысли.

В замке, если скипаем, Малте с удовольствием примется за ремонтные работы и прочие дела по хозяйству.
  • Вот он – двигатель прогресса сюжета в данном модуле )))
    +1 от Altan, 05.09.2020 10:00

— Никого ты уже не убьёшь… — прошептал Ноль, не отрывая взгляда от вихря золы.

Он хотел потребовать от Кларга, чтобы тот сдавался. Правда хотел. В конце концов, Кларг не убил его в пещере. И даже милостиво согласился не есть сразу же, польстившись на щедрость губернатора Гринеста. Это сделало огромного мехового получеловека кем-то, кто имел хотя бы право на сострадание.

Но сейчас прямо перед счетоводом озверевший Кларг снова и снова бросался на щит спасителя. Нолю вспомнились убитые лошади на тракте. Бешеные волки, которых держали в пещере с зелёной звездой. Торговцы. Признание о мясе, которое пробовал Кларг.

И нотка милосердия затихла, не прозвучав.

Зато в дыму сверкнул лазурный росчерк. Дым и пепел окутали плечи «великого полководца», поджигая шерстинки на его спине.
Spell: Sacred Flame в Кларга (Dex Save vs. 13 or 1d8 Radiant), попал
6 урона
  • Ноль - неубиваемый мститель!
    +1 от Amatevil, 04.09.2020 06:39

Моряк расплылся в широченной ухмылке, которая больше пристала лондонскому кэбмену, чем слушателю прозелитической проповеди. Он не разделял тревогу, которая будто облаком следовала за кудрявым Экстрёмом. Даже напротив — веселясь, подмигнул мальчишке, которого притащили на встречу наравне со взрослыми. Уж больно последние слова напомнили посулы коммивояжеров, заезжавших, бывало, в Ласби или крюинговые компании: «стоит всего лишь расписаться, и тогда…»

Не стоило замечать, что новое жильё (о котором не знали посыльный или телеграфист) было Малте Мору как сон в руку.

— Вот это вы умеете… хе-хе, быка за рога. Ничего не понимаю в бумагах, но видать, вам это дело позарез важное, — громко объявил он. — Ну что, господа четверги, поможем девушке?
  • Ну что, господа четверги, поможем девушке?
    +))
    +1 от Yola, 01.09.2020 18:13

Малте посмотрел на ключи, которые лежали между фарфоровых боков, а потом беззастенчиво плеснул себе кофею. Кто как, а Мор не привык слушать такие истории без доброй закуски. Увесистый кофейник всё ещё был в его руке, и с ним Малте вопросительно покосился на остальных.

— Повесть едва ли назовёшь простой. Теперь вы хотите, чтобы мы приняли вашу вахту, — резюмировал он. — Но с чего начать, если не знаешь, что следует делать?
малте наливает кофеёчек всем, кто попросит, если эту обязанность не примет у него герр дворецкий
  • непосредственность может быть важным достоинством )))
    +1 от Altan, 31.08.2020 17:00

Будь Кларг не так увлечён сражением, он мог бы обернуться. А обернувшись — заметить, как пленник распрямляет прежде связанные за спиной руки, исчерченные красными полосами. Такое казалось невозможным, однако случилось: прочные верёвки, сворованные с тележных тюков под Скорнубелем, оказались на земле. Ноги Ноля оставались связанными, но ему хватило и этого.

Ноль протянул ладони к кострищу, подле которого лежала большая чёрная книга. В страдальческом жесте аудиторской близости он мысленно перебирал драгоценные тексты, оставшиеся там. Его губы шевелились, торопя нужное. Ноль совсем не желал, чтобы огромный волк покончил с храбрецом!

И книга распахнулась сама собой. Рваные страницы зашелестели, пока среди них не открылась единственная, потрёпанная огнём: «Артикул сто девятый. Потерпевший, очевидец, сведомый, альбо иной, кто способствует правосудию или готов показать против учинённого злодеяния, тот ввиду угрозы наделяется защитой права и лорда…» Казалось, строки слегка мерцают лазурью. Или так играл вечерний свет?..
Состояние Ноля:
ХП ??/24 // КД 10 // СЛОТЫ 1ур. (2/4) — потрачен, 2 ур. (0/2)

Ура, руки свободны!
Action: Shield of Faith на Тибо, он получает +2 Armor Class.

  • Красивое заклинание
    +1 от geocrane, 30.08.2020 11:16

Одним из пришедших стал бывший вахтенный старшина с «Поедающего волны». Высокий, рыжий, слегка качающийся в такт невидимой палубе. Он шагал твёрдо, подошвы лязгали о паркет. Но удивлённый вид выдавал душевную оторопь, в которую его привёл Приют. Разве так он видел адресата своей сумбурной корреспонденции?

Из-за утренних вестей Малте — и так не шибко хохотливый парень — держался смущённо, не вынимал руки из глубоких карманов. Сквозь запах жимолости пробивался густой солёный дух, впитавшийся в синий бушлат. На правах пришедшего среди первых рыжий моряк первым же и проговорил, неловко разместившись в плетёном кресле:

— Доброго дня. Э… ну, меня кличут Мор. Я вам писал, фрю Эльфеклинт. По поводу… китов. Два года назад мы били китов южнее Грёнланда. И… вот там, если вы об этом спрашиваете. Я не знаю.

Он закончил неопределённым жестом. У Малте оказался хриплый, но довольно молодой голос. Он явно не обладал гуманитарными талантами, поэтому ничего не добавил, стесняясь компании — слишком большой для интимного откровения, и чужого красноречия — слишком ясного для его простой души.

На самом деле, с самого рассвета Малте преследовали каверзы. Его утро тоже началось с корреспонденции, когда он украдкой смял аж две телеграммы. Первая гласила: «нильсен уппсале зпт бить смертным боем тчк». Вторая содержала последовательность цифр и пришла из пароходства в Гётеборге, где пятый год царила неразбериха из-за лихорадочных флотских реформ. Так что Малте завтракал в небогатой подряженной комнате и весь завтрак вчитывался в цифры, кусал булку, щурил глаза и что-то складывал на пальцах, а потом бросил бумажную полоску в подсвечник. Он так и не смог настроиться на нужный ход мысли.
  • Очень живой и атмосферный персонаж.
    «Верю!» ;)))
    +1 от Altan, 27.08.2020 14:00
  • Меня очень интересует значение первой телеграммы!
    +1 от Amatevil, 27.08.2020 15:22
  • что же значат эти цифры
    +1 от MidnightSun, 28.08.2020 22:23



4. эпилог: за бокалом вина

«Может, наконец настало время?»
    — Джованни Адро, Гангрел


Беатриче оказалась права: Охота закончилась, не-жизнь вернулась в прежнее русло. Но для некоторых изменения всё же настали.

Овесто-Инфериоре прозвали кривым городом. Из-за тесных переулков, наползающих друг на друга стен и запутанных подворотен, ведущих от одной бельевой верёвки к другой, от одной тени к новой. Выселки и окраины, выросшие из средневековых деревень, послевоенных факторий и дешёвых подённых трудов. Теперь Овесто-Инфериоре принадлежал новой котерии.

В закрытых холлах Палаццо Сембия Сенешаль Фульвио Рио принял оказанную услугу — и объявил Джино Герру новым хозяином Элизиума «Арабель». Кабаре больше не стоило оставлять без контроля. Шорох аплодисментов, местами неискренний, но однозначно покорный, сопровождал вознесение капитана на очередную ступень пирамиды. Безукоризненно одетый Даэва едва скрывал торжествующую и злую улыбку. Его первая большая интрига окончилась триумфом.

Огонь действительно очистил кабаре, но заодно уничтожил сатанинские надписи и следы кровавых таинств сеньоры Бернар. Сгоревший третий этаж предстояло перестраивать. По счастливой случайности (да, конечно), доброжелательным инвестором вызвалась стать сеньора Теодора, дочь Сенешаля и Сир Беатриче Куордилеоне. Беатриче проговорила с нею всю ночь напролёт. Бокал вина чередовался то с воспоминаниями о красавце-командире лётного эскадрона, то с чем-то ещё более приятным, пока Гильермо дремал в безопасности. Теодора не отмела подозрения Беа. Напротив, она согласилась, что «состоятельная балерина» не могла быть случайностью. Но Рим лежал вне сферы её влияния — древние Старейшины Империи надёжно держали власть в руинах Колизея и городе на Семи холмах. Поэтому, пользуясь новым статусом, Беатриче ещё не раз навещала кабаре, следила за ходом работ и украдкой перебирала бумаги, оставшиеся в бухгалтерии.

Герра не обманул Джованни. Возможно, впечатлённый его кровавыми умениями. Возможно, потому что смотрел на два шага вперёд. Он действительно принял Гангрела, доверив ему блюсти порядок в Овесто-Инфериоре и общаться с теми, с кем самому капитану общаться не позволял статус. Иногда Адро вспоминал о разорванном кошачьем трупе и мерзкой ухмылке Носферату Мастроянни. Однако после пожара в «Арабеле» эта Крыса больше не показывала хвост из канализации. Что же — новый дом, чистая постель, доступная еда. Пока что дела Адро наладились.

Чёрный Призрак исчез с кривых улиц кривого города. Его бледный силуэт больше не поднимался на фоне полной луны, больше не вселял страх в запоздавших прохожих. Демон, пытавшийся уберечь людей от вампиров, отступил в тень. Он поселился в колокольне церкви Святой Лукреции и вёл долгие беседы с отцом Витторио, одновременно обретая сердечный покой и храня жизнь пожилого священника. Не следовало сомневаться, что этот мавр не испытывал большого доверия к обещаниям Герра. Но требование капитана было выполнено. Призрак не возвращался, а сеньор Северин каждую ночь смотрел, как в лунном свете святая мученица восстаёт из железного гроба.

Бар «Гротто», куда иногда захаживали Джованни и Беатриче, продолжал работу. Со временем Якубо перестал постоянно держать сына рядом. Тот рос неплохим парнем, находя уличные приключения и новых друзей. Безжалостная угроза Эдит Бернар осталась без исполнения. Со временем бармен стал даже заговаривать о том, что пора открыть второй бар в пустующем старом складе через пару улиц — надо было только куда-то деть все эти ящики.

Днём шумели рабочие. Они носили доски, мешки цемента с недальнего завода, гипс и камни. И мало кто замечал крохотный обугленный кирпич, завалявшийся в обломках стропил. Просто пластину из запёкшейся глины, на боку которой проступал неровный крест, обвитый змеёй. Знак древнего тайного общества; такого же древнего, как сама Камарилья. Знак Круга Ведьм.
fin.
  • ещё одна история рассказана) я рад, что в этот раз получилось даже нечто совсем не типичное - мастеру спасибо в том числе! Надеюсь и вампиры вышли более менее вампирскими :)
    +1 от awex, 27.08.2020 11:24
  • История, которую приятно и интересно было читать. Спасибо!
    +1 от jumanji, 27.08.2020 11:26

— Назад! Леди Ауриэлия, ещё дальше! Рогатый бес призвал Нечистого! — закричал Ноль, выставляя книгу вдобавок к факелу. Но над краями фолианта он продолжал видеть нестерпимое, чуждое миру зарево.

Аудитор в панике отступал, сбивая пятками случайные камешки. Если свод пещеры не выдержит потустороннего действа и обрушится, то Ноль предпочёл бы оказаться с гоблинами, а не с тем, кто явится из зелёной звезды по наущению Отца Зла. В этот миг, когда лицо юноши осветилось мертвенной иллюминацией, он всё понял. Демон околдовал его спутников. И могучего Драккейна, и нежно-прекрасную Чиару, чьи руки до сих пор дразнили его сны, и высокомерную провидицу, и плутоватого одноглазого Пружину, и мудрого Лораса. Иначе почему же эти блистательные авантюристы, герои Гринеста, сразившие без числа ящеров и бандитов, позволили вестнику преисподней ходить среди них и говорить как с равными? Почему опустили оружие и не бросились на помощь, чтобы расчищать страшный символ?

Ноль понял: он должен защитить их умы от козней архидуки Маммоны (или как там представился этот бес? — ха! — Ноль-то знал, каково ему имя).

Вот только… как?..
Move: продолжаю пятиться на L-22 и далее. если там гоблины, i don't care)

Мастер:
+75*3xp от geocrane, Vertigo и Rademes (2112/2700)
  • Таки да! Почему тифлинг в тёмной пещере воспринимается другом? Это же ЛИФТИНГ!
    +1 от geocrane, 31.07.2020 16:56
  • Понаберут, блин, по объявлению!
    +1 от Vertigo, 01.08.2020 22:53
  • Забыл сразу проставить. И все-таки это круто)
    +1 от Rademes, 12.08.2020 12:06

— Да.
  • Удивительной чуткости и наполненности пост ))
    +1 от awex, 09.08.2020 18:13

Уперев колено в торец рукояти, Джино заставлял Чёрного Призрака всё сильнее запрокидывать голову. Сквозь белые губы вырвалось шипение, переполненное болью. Можно было только предполагать, какое мучительное ощущение вызывала острая сталь, медленно перемалывающая язык, даже мёртвый.

Призрак в бешенстве отшвырнул Герру к ногам пастора Витторио. Не удержавшись, Даэва неловко упал на локоть. Шею саднило так, словно по ней проехался поезд. Священник попятился от него в ризницу, продолжая что-то говорить. Но здесь выстрелы из нефа стали куда громче, воруя звук у слов. Судя по канонаде, игрушечная Вентру не жалела патронов. Джино казалось, что Витторио Бруно раз за разом повторяет: «он не враг тебе». Но к кому он обращался? Чего он не слышал в стрельбе?

Призрак приближался, отсчитывая каждый шаг ударом тяжёлых каблуков. Он медленно вытянул клинок из раны под горлом, обнажив в болезненной гримасе длинные вампирские клыки. Окровавленный нож полетел к капитану — издевательское предложение продолжать.
Герра: есть успех, вырвался.
  • Кинематографичные, все-таки посты)
    +1 от Zygain, 06.08.2020 10:20

Джино Герра

Как филигранный инструмент, в точности следующий мановению дирижёра, нож Джино взлетел в левой руке и глубоко ушёл над подъязычной костью. От силы удара голова Чёрного Призрака запрокинулась, плеснули от резкого движения тёмные волосы — и возможные переговоры окончились, не начавшись.

Джино был мастером своего дела, мастером ножа. Его мастерство родилось во времена, когда люди брали уроки фехтования не от скуки, а чтобы убивать. Он был бы своим среди аргентинских гаучо и на средневековой дзумпате. Рождённый в стране, которая изобрела тридцать четыре вида карманных ножей только для кабацких драк, Джино чувствовал нож как продолжение своих пальцев.

Чёрный Призрак противопоставил этому лишь грубую силу. Ослеплённый раной, он с огромной силой швырнул Джино вверх. Даэва врезался спиной в потолок и пробил его изнутри. Когда он рухнул обратно, вслед ему сыпались штукатурка и черепица, открывая ночное небо. Властелин «Арабеля» не позволил ему подняться. Схватив капитана за плечи пиджака, он вздёрнул его, схватив свободной рукой за горло. Вампира нельзя задушить, но можно сломать ему шею.

Если бы Джино опустил взгляд вниз, то увидел бы, почему призрак не сразу воспользовался второй рукой. В ней он держал вороний труп, который теперь бросил. Но Джино скорее заметил бы рукоять своего ножа, по-прежнему торчавшую рядом с кадыком Призрака.

— Северин!.. Ради любви Господа!..
Герра: 1 vs 2 успеха, теряет ♥ (осталось ♥), финальная смерть… близка.
  • у меня ладошки вспотели от напряжения...
    +1 от awex, 05.08.2020 12:23



2. церковь, омытая луной

«Обман и сила, вот оружие злых».
    — Данте Алигьери, комедиант


Святая Лукреция Кордовская жила в девятом веке. Наследница богатого дома магометан, она приняла Христа — а вместе с ним и мученическую смерть от бичей на суде шариата. Суду её предали собственные родители. Вероотступницу обезглавили и бросили в реку Гвадалквивир, но христиане, укрывшиеся у речных берегов, извлекли покойную из стремнины. Тело поместили в железный саркофаг, где вскоре обнаружили, что мощи святой… стали нетленными. Смерть не осквернила их так, как сумели осквернить люди.

Её памяти и чудесам служил отец Витторио Бруно, первый и последний священник Овесто-Инфериоре. Джованни знал, что падре Бруно искренне любит свой приход, переполненный бандитами, нищими, забулдыгами и потерянными. Падре не принимал богатых даров, не имел автомашины, смело ходил по улицам, а единственным украшением его сутаны было красивое резное распятие. По слухам, оно досталось Витторио в наследие от раскаявшегося капо криминале. С той поры оно свидетельствовало, что иногда Бог всё же узнаёт своих.

Приходская базилика Святой Лукреции притаилась за небольшим сквером. Густой лунный свет сочился сквозь причудливые перекрестья ветвей, умывая гравийную дорожку и старую кладку серебряными лучами. Словно воды благословенной реки, подарившей бессмертие погибшей в незапамятные времена девчонке, лунный прибой окатывал узкие витражи и стрельчатые окна под зелёным от времени куполом. Трёхлитровый движок «Фламинии» гулко ворчал, когда седан остановился у церковной ограды.

Синяя ночь. Закрытые ставни. Пустые улицы.

Базилику построили ещё в Средние века, и теперь она отчаянно нуждалась в реставрации. Надвратная арка нависала над тяжёлыми дверями из морёного дуба, практически воротами. Сизо-серые стены упирались в низкие дождевые тучи. Как седой старик, распихавший молодых «лимоне», церковь Святой Лукреции держалась неким особняком от соседних домов. Окруживший её сквер дарил уединение и тишину небольшому дворику перед входом. Впрочем, из-под дубовых дверей пробивался слабенький свет.
церковь заперта. в главные двери можно постучать или выбить (потребуется два успеха Жестокости, чтобы сделать это быстро и эпично).
  • Хорошо пишешь))
    +1 от Zygain, 30.07.2020 18:54

— Нет! — грустно отрезал поэт. — Если бы крутилась, я бы сидел не тут, а печатался с Балестрини в «Иль Верри». И да, «неизбежен» — не в рифму! Зато… да-да, да, мне нравится про голод смерти. Очень по-викториански. В духе тех историй про смерть, несчастную любовь… Спасибо вам, сеньор. Вы показали, что свежая вода есть и в старом колодце! А муза, знаете… ради музы ходят в то заведение выше по улице.
заметки на полях:
— как ни странно, итальянская арт-литература середины XX века была забавной. Во главе экспериментов со стилем стояла т.н. «Группа-63», клуб литераторов, который собирался в отеле в Салунто. Это течение звалось neoavanguardia и давало публикации в журнале «Иль Верри». Считалось, что им покровительствуют итальянские патриархи Даэва.
  • У всех свои клубы, прям: Пушкин, Толкин, а теперь еще и итальянские литераторы)
    +1 от awex, 25.07.2020 12:04

— Это что, это я теперь первым пой… — пролепетал Ноль, когда громадный Баанаар прошагал мимо, с плеском топоча в ручье. — Да, конечно, ладно…

Эдакая рокировка оставила юношу один на один с пещерой, и чем дольше Ноль смотрел в неё, тем чернее эта пещера становилась. Ему слышались то многоголосое эхо, то рычание, и он уже не знал, что мерещится, а что нет.

«Ярче, ярче, гори ярче!» — мысленно взмолился секретарь, сжимая факел. Неужто вправду помогло?.. А почему ноги соломенные…

— Чиара, в пещере с волком есть проход дальше? — срываясь на писк, окликнул он.
Action: Thaumaturgy, заставляю факел светиться ярче, используя его как световую помеху при возможной стрельбе из темноты. Ну и заодно просто освещаю, чего там.
Move: G-13, если там враги, то назад на H-13 (типо заглянул).

Мастер:
+75xp от geocrane (1887/2700)
  • Вообще, персонаж максимально гармоничный! Кайфовый!
    +1 от geocrane, 24.07.2020 20:58

Джино Герра

Джино уже садился, когда молодой человек наконец очнулся:
— А? А… Вы… вы можете сидеть сколько заблагорассудится, это не мой стул! — он с некоторым трудом выбирал слова, и стало понятно, что капитан выдернул его из глубоких раздумий.

Голубые бриджи до середины голени, лоферы на босу ногу, небрежный шейный платок и красный блейзер в духе Ринго Старра определяли юношу как европеизированного хипстера. Что хуже, вдобавок он оказался поэтом.

— Послушайте, раз уж вы ждёте друзей, помогите мне? Я потерялся. Своих друзей у меня нет, ждать некого. Тупик. Вот, прочтите, что добавить? — и он беспардонно двинул к вампиру блокнот со множеством правок. — Не смотрите зачёркнутое. Творческий поиск.

«Мак-чаровник, опора, суглинок надежда,
Един ты, учитель паши и невежды,
Скитаясь в персидском багрянце
Недель, чубук из фаянса нас ждёт,
Прометей Колыбель бесцельных, юдоль нагих
Погибель блядь слепых что за нудятина! хуй! хуй!»
  • Как это знакомо...
    +1 от jumanji, 23.07.2020 19:20
  • божественная поэзия!
    +1 от Catmint, 23.07.2020 19:22

Следующая улица стрелой упиралась в сверкающую огнями площадь: гнездо феникса в дождливой тьме.

Электрические гирлянды увивали затейливый фасад трёхэтажного барочного особняка, изрезанный узкими окнами, вензелями, арками и альковами. В центре площади бил высокий фонтан, где из мраморной пасти фавна вздымалась вода. В её дуге отражались фонари, и потому вода насытилась блеском всех цветов радуги. Из спрятанных динамиков неслась бравурная музыка. Это место казалось вырезанным из другого мира, настолько сильно оно отличалось от окрестных переулков. Возможно, именно поэтому оно привлекало столько внимания и столько дурной славы.

«Фламиния» сделала круг по площади перед тем, как отправиться дальше.

Огромные буквы «Арабель» пылали над шеренгой пока что закрытых дверей. Бархатные ленты на блестящих пилонах преграждали вход. Их дополняли габаритные охранники в чёрных вельветовых пиджаках, каждый — при красной розе в петлице. Эти стояли на ступенях и наблюдали, как вокруг фонтана собирается нетерпеливая толпа. Два мима в чёрно-белых трико развлекали публику, то складывая пантомимы, то жонглируя множеством шаров, то делая вид, что смешно поскользнулись в лужах. Несколько таксомоторов шустро выезжали с площади. Ничего удивительного, что выстрелы здесь не услышали.

Через фасад кабаре тянулся огромный натяжной транспарант: «Только один раз в месяц — полуночный бал и представление "Алая Церковь и Ведьма Лилит"! Счастливчику — билет в новое завтра! Уже скоро! Сегодня!»

Транспарант, выполненный в кричащих чёрно-красных интонациях, украшали росписи из цветов и кинжалов, похожие на узор с колоды таро. К ним вкрались оккультные символы. Обратный пентакль, звезда Давида, индийская свастика и змея, пленившая католический крест… Впрочем, всё вместе это выглядело лихой буффонадой и ничуть не смущало будущих гостей.

Бар «Гротто» располагался ниже по улице и выглядел куда беднее. Музыка с площади ещё слышалась здесь, но терялась в шепоте дождя и громких разговорах. Не слишком большой и не слишком маленький, бар притаился в нише между двух обшарпанных клоповников. У него имелась открытая терраса под брезентовым навесом, там стояли круглые столики. Вместо дверей в стене прорубили огромные окна в пол, отчего весь бар, по сути, представлял собой один большой зал.

Он был забит битком несмотря на ночное время. Телевизор в углу рябил футбольными кадрами из Турина, за стойкой пучила грудь бутылочная лейб-гвардия. Распоряжался безобразием докрасна загорелый лысый мужчина в белоснежном фартуке и с заткнутым за пояс полотенцем поверх цивильной одежды. Ему помогали две официантки и подросток лет двенадцати, тоже оснащённый белым фартуком и в точности повторявший манеры лысого хозяина. Посетители не обратили особенного внимания на подъехавшую машину.

— Якубо, эй, Якубо! — кричал кто-то. — Ещё вина!

Над крышами виднелся купол недальней базилики Святой Лукреции, до которой можно было добраться подворотнями и проходными дворами. Джованни знал, что там служит падре Витторио — в миру сеньор Бруно.
  • за стойкой пучила грудь бутылочная лейб-​гвардия
    вау)
    +1 от Zygain, 22.07.2020 17:57

Ноль неторопливо убирал пергамент в поясной кошель. В закате мертвецы вот-вот станут лишь пятнами на земле, а живые уподобятся им. Лицо счетовода тонуло в светотени, за которой укрылись сомнения. Красное небо, чёрный тракт среди таких же чёрных вечерних холмов… всё дышало близостью Леса-Который-Рыщет; леса, о котором он предупреждал Лораса в первый день пути. Сомнения в этих краях — желанный гость.

Стюард Гринеста был ещё молод. Однако на его ушах побывало столько лапши, что он умел отличать ответы от отсутствия оных в щебетании негоциантов. Сейчас он ясно чувствовал, что торговцы не ответили напористой эльфийке, отвечая ей. К счастью, у них всё ещё оставалась возможность проверить их. И эту возможность как раз уволокли гоблины.

Поэтому Ноль подхватил в тон Чиаре:

— Мы не можем остаться в стороне. Погибших следует торжественно предать пламени, но это подождёт. Дорожный разбой — злодеяние, которое надобно пресечь, и в этом следует содействовать мастеру купцу, чего бы он ни вёз, — Ноль указал на фигуру эльфийского книжника у обочины. — Кажется, у нас есть след. Идём же!
го гоблинов карать))

Мастер:
+75xp от Enote (1812/2700)
  • Ну хоть кто то чувствует, что от этих торгашей попахивает)
    +1 от Enote, 20.07.2020 15:33

«Ох!..»

Ноль остановил кобылу, которую успел прозвать Святой Кристиной за по-ильматериански красивые глаза. Из седла он неподвижно наблюдал, как спутники сближаются с выжившими. Его рука нервно перебирала поводья. Погибших лошадок и кучеров стало донельзя жалко.
жду, смотрю по сторонам.

Мастер:
+1 от Bully (1737/2700)
  • Святая Кристина. Ильматер. Найс!
    +1 от Bully, 17.07.2020 11:21

…и тело в некогда дорогом костюме деревянно завалилось назад. Пороховое облачко окружило потрёпанную кепку Беа, чтобы раствориться вместе с мелкой кровавой взвесью. Пуля пришлась точно в символ на лбу. Труп у её ног быстро превращался в пепел, смешанный с обрывками одежды. То же происходило со вторым врагом, разорванным Джованни.

Но самого Джованни у машины уже не было. Капитан Герра так и не дождался нападения: красно-белый вихрь, в котором с трудом узнавалась рубашка Гангрела, смёл ревенанта перед ним. Даэве оставалось только смотреть, как Адро впечатывает новую жертву в капот грузовичка и раздирает её на куски, работая чёрными когтями как гигантскими косами. В эти секунды тот до ужаса напоминал легендарных оборотней, якобы живущих в балканских лесах.

Расправа в подворотне дала Беатриче возможность перевести дух. Оттуда ещё слышались хрипы и глухие удары, но сам двор был чист. Куордилеоне окинула переулки взглядом, а потом задрала голову, повинуясь скорее предчувствию, чем необходимости. И встретилась глазами…

С ним.

Высокий человек, окутанный чёрным плащом как саваном, стоял на черепичной крыше. Скрестив руки на груди, осыпаемый дождём, он не шевелился. Длинные тёмные волосы лежали вдоль высоких скул, поросших тёмной же бородой. С монументальным спокойствием он взирал на то, как вампиры делают своё дело, и только голубые глаза сверкали — будто в такт кровавому ритму схватки. Не человек, а каменная статуя, явившаяся из римских времён. Вампир из Овесто-Инфериоре.

Молния пробила толстый ковёр туч, и плащ взметнулся вокруг Чёрного Призрака «Арабеля». Он тоже смотрел на Беатриче.
Беатриче: 3 успеха против 1/2=1 успеха врага, ревенант убит пулей в лоб.
Джино и Джованни: 0+4 успеха против 2/2=1 успеха врага, ревенант, отвлёкшийся на Джино, настигнут и убит Джованни.

боевая ситуация в подворотне окончена (если только не есть водителя или друг друга). Во дворе — ход Беатриче.
  • Ну прямо классика)) Разве что луну за спиной дождь обломал)
    +1 от Zygain, 16.07.2020 14:25

Но был на фестивале человек, которому не досталось ни состязаний, ни прекрасных танцев. Впрочем, стой он в толпе, то наверняка сжёг бы одноглазого барда завистливым взглядом, а его партнёршу — мыслями. Человек этот, впрочем, присутствовал в другом месте. И работал языком.

    Законник искал Хозяина Знаний, как прозывались аббаты Огмы. Он застал этого ряженого «гнома-авантюриста» за беседой на незнакомом языке с каким-то халфлингом. Непринуждённый разговор изрядно веселил собеседников. Хоббит даже показывал жестами что-то большое, что становилось всё больше, тогда как Миррортор спорил и убеждал, что «больше» должно превращаться в «ниже».

    — Мейстер Миррортор? — тихо окликнул Ноль.

    Миррортор нахмурился и замешкался, решая, отвечать или нет. Ноль стоял спокойно, но явно не собирался исчезать. В итоге замаскированный настоятель быстро свернул пантомиму, бросив полурослику что-то по смыслу похожее на дружелюбное «пока» или «как-нибудь потом поболтаем», и повернулся к Нолю с настроением куда менее воодушевлённым.

    — Моя маскировка уже не та, что прежде, да?
    — Э-э, вовсе н…
    — Что меня выдало? — перебил жрец. — Накладной нос?
    — Да не то ч…
    — Проклятье! Я так и знал, что перестарался с ним.
    — Ваш нос чудесен как похороны судьи! — поспешно утешил его Ноль. — Нет, милорд!
    — Тогда что?
    — Просто мне велели отыскать гнома, у которого борода размером с Цимбар. Я не мог ошибиться.
    — Вот оно что… — протянул гном, запустив пальцы в рыжий шедевр цирюльника. — И кому понадобился скромный старик Брандсалдин в день, когда все празднуют конец недели: что плут, что страж?
    — Губернатору Найтхиллу, — Ноль невзначай коснулся пальцем пелерины над сердцем, приоткрыв самый край коронованной инсигнии, — я его секретарь.
    — Погоди-ка… Ты — тот самый мальчик из Гринеста, что хотел стать жрецом Огмы?
    Мальчик из Гринеста покраснел. Он-то думал, что быть внушительным с чиновниками у него выходит лучше, чем с девушками.
    — Ноль, кажется, — окончательно вспомнил Брандсалдин. — Чудно́е имя.
    — О-он самый. Да, я впустил Огму в свою жизнь, — признался Ноль.
    — Как быстро ты вырос!
    — Теперь ко мне обращаются с просьбами рассудить покражу коров. Это божественно, да.
    — Что ж. Отрадно видеть, что Огма одаривает мудростью не только стариков, но и тех, кому она гораздо нужнее. Как говорилось в старой пословице: «О если бы молодость знала, о если бы старость могла…»
    — Сегодня нам нужна и ваша мудрость, милорд, — Ноль просто не мог держаться официально с этим добродушнейшим пройдохой и заулыбался в тон музыке с фестиваля. Но улыбаться пришлось недолго: — Вы ведь слышали о нападении на Гринест?
    — Да, тревожные вести. Мы с Высшей Леди как раз думали подготовить к началу следующей недели какую-никакую помощь, чтобы отправить губернатору Найтхиллу. Понимаю, слишком поздно, но всё же нужно поддержать старика и его город.
    — Мы благодарны вам. Но…
    — Но это правда, что на вас напал синий дракон? — быстро спросил Миррортор.
    — Правда, — тихо сказал Ноль, приглашая собеседника перейти на прогулочный шаг. — Дракон и тёмное чародейство, о котором слышать не слыхивали в наших спокойных краях. Та ночь пылала. Многие погибли. А напавшие объявили себя культом. Культом… Дракона.
    — Культом Дракона? — переспросил настоятель. Стюард кивнул, вызвав удивлённое восклицание:
    — Разве он не остался в истории?
    — В каком это смысле? — опешил секретарь.
    — Неужели кто-то в здравом уме ещё готов следовать их догмам, от которых Эльминстер не оставил и камня на камне?!
    Тут Ноль и вовсе прищурился:
    — Так вы хотите сказать, что подобное уже случалось. Значит, их вера — это призыв к чему-то вроде… ну, Старых Религий?
    — Хуже, — отрезал Миррортор. — Это пример того, к чему может привести невежество, помноженное на высокомерные амбиции.
    — Вы говорите загадками.
    — Саммастер основал этот культ на древнем пророчестве, которое перевёл с ошибкой. Исправленным переводом Эльминстер выбил почву из-под его ног, разом обрушив его догмы и авторитет.
    — Очень ловко! — хмыкнул счетовод. — В духе современных течений государственности.
    — Но, как видишь, монстр снова поднял голову...

    Брандсалдин нескоро нарушил эту паузу.

    — Да, так зачем ты меня искал?
    — Как раз затем, что пожар Гринеста совсем не показался нам древней историей.
    — Работа героев никогда не заканчивается... — первосвященник вздохнул с сожалением.

    Над крышами города поднялся трескучий букет салюта. Остановившись, два странных собеседника — пожилой гном и тощий молодой секретарь — смотрели на то, как бокастые облака становятся то жёлтыми, то зелёными, то розовыми. Эхом донеслись трели рожков, объявляющих о начале конного турнира. Разноцветные блики ложились на их лица, а Ноль продолжал говорить:

    — Напавшие увели караваны с награбленным. Один из них мог повернуть с Алдунского тракта на Бердаск, и я пришёл упредить о том, что среди горожан могут скрываться эти бандиты, готовые повторить атаку. Некоторых изобличат одеяния с пятнами гари, да не всех. Также я хочу расспросить вас, не проходил ли кто подозрительный через южные ворота.
    — Высшая Леди уже позаботилась о защите, — гордо кивнул Брандсалдин. — Она удвоила стражу и количество разведчиков, так что большому отряду не подобраться к Бердаску незамеченным. О тех же кто скрывается здесь… что ж, они сильно сглупили, если решили скрываться в городе, что находится под покровительством Бога Знаний. Полагаю, Бердаск — их временное пристанище, а сами они скоро покинут его, попытавшись сбыть награбленное в более безопасном месте.
    — Каком? — Ноль с сожалением отвернулся от салюта.
    — Кормирский король? Побережье Меча? — пожал плечами настоятель. — Мы сможем вычислить это по учётным книгам, что ведём в крепостных башнях. Но, боюсь, к тому времени, когда мы поймём путь товаров, будет уже слишком поздно...
    — То есть, — уточнил стюард, — никакого подозрительного каравана, телеги или купца с многочисленной охраной через Бердаск не проходило? Речь о последних двух-трёх днях, не более.
    — В том-то и дело, что их каждый день проходят десятки! — аж притопнул Брандсалдин.
    — Проклятье.
    — Нам не хватает людей, чтобы досмотреть всех. Да и не каждый купец готов стерпеть, что копошатся в его поклаже. Тут, видишь, если действовать грубо и быстро, то торговцы начнут объезжать твой город стороной. А если медленно и учтиво, то это от зари до зари работать, и всё равно не управишься. Али ты помочь готов?
    — Сейчас они наверняка в пути на Скорнубель, — увернулся Ноль. — И мне предстоит следовать за ними. Скажите, мейстер Миррортор, можем ли рассчитывать на помощь стражи на Скорнубельском тракте? Я видел в храме, как некое заклинание предупреждало брата Сергора о гоблинах.
    — В Скорнубель? Значит, всё-таки Побережье Меча. Как интересно...

    Ноль молча ждал продолжения, но взгляд гнома затуманился от глубоких раздумий. Его даже пришлось окликнуть:

    — Кхм. Мейстер?..
    — Да-да… На тракте сейчас только наши разведчики. Они хорошо делают свою работу, и потому вы их вряд ли увидите. Караваны, идущие на север, обычно сами заботятся о собственной безопасности, нанимая охрану. Впрочем, знаешь что, Ноль? Ты ведь не один приехал?
    — Не один.
    — С тобой те воины, что защищали Гринест?
    — Это так.
    — Полагаю, среди них и тот герой, что сразил синего дракона, спася город? Как его… Драккейн Ракоши? Я слышал, он тоже служитель Огмы? О, как бы я хотел его лично обо всём расспросить...
    Ноль тихонечко хрюкнул на последних словах:
    — Не совсем, э-э, так. Со мной приехал Баанаар Драккейн. Это… это удивительный воин! Он похож на человека, обросшего чешуёй и заменившего голову на челюсти крокодилоса. Не знаю, каковы его боги, однако поклоняющиеся Дракону привели его в жуткую ярость. Я слышал, что он убил много дюжин врагов, потому как его шкура неуязвима для стрел и мечей. Но лично того не видел, — с сожалением признался Ноль. — А вот многоучёный мэтр Ракоши при всей его наг… кхм, храбрости, предпочёл иной мир.
    — Как жаль, как жаль, — огорчился Брандсалдин. — Может, остались его дневники?
    — Велите спросить об этом в доме губернатора.
    — Сейчас есть более срочные дела. Раз ты приехал не один и готов самостоятельно продолжить поиски, мы с Высшей Леди Силирией можем оформить вам дозволение Альянса на досмотр любой телеги, что держит путь из Бердаска в Скорнубель, — здесь тон рыжебородого старика сделался решительным как весенний медведь. — Также я попрошу канцелярию снять для вас копию списка торговцев, что отправились тем трактом в ближайшие два дня. Это меньшее, что мы можем сделать.
    — Я вам признателен, — Ноль прижал руку к сердцу в искренней благодарности и доверчиво поделился: — Но мейстер… я видел, что вас привели в задумчивость вести о том, что Поклонившиеся Змию идут на север. Нам ведомо, что они условились о встрече в Воротах Балдура. Скажите, в древних историях… в них что-то говорится об их цели? О том, для чего им сокровища?

    В этот момент отблески салюта погасли, оставив лишь стук трости Ноля по мостовой. Брандсалдин покачал головой.

    — Это-то меня и страшит… — тихо признался он. — Я не знаю ничего, что могло бы манить их туда. Быть может, им нужен лишь порт во Вратах Балдура, а затем они отправятся в другие края? Не знаю, Ноль, не знаю. То нахальство, с которым напали на Гринест, не сулит ничего хорошего. Пойдём, найдём нашу Высшую Леди. Нечего откладывать в долгий ящик.

    Спустя несколько часов в руки Ноля перекочевал пергамент, обладавший волшебным свойством — позволять инспектировать любую повозку любого торговца на предмет похищенных из Гринеста вещей. Вместо Богов грамота обращалась к покровительству Альянса Лордов, хотя ни сама Высшая Леди Силирия, ни Брандсалдин Миррортор формально не состояли в Альянсе, а лишь входили в союз с Пятью Лордами. Нолю бы расспросить подробнее об этом международном моменте, но Леди и так была недовольна бумажками в её законный выходной. Хотя она понимала важность миссии, до конца унять раздражение у неё не получилось, так что терпение Высшей Леди испытывать не стали. Миррортор проводил Ноля до ворот замка, взяв на себя хлопоты по ночлегу и постою для него и его друзей, и пожелал удачи в их деле.

    — Только одна просьба, — напутствовал гном юношу.
    — Мой мейстер?
    — Будь повежливее с теми торговцами, что падут под твоё подозрение. Торговля — она как женщина: поощряет настойчивость, но не терпит грубости.
    Ноль моргнул.
    — Эх, ты слишком юн для всего этого… — гном махнул и наконец-то снял несуразно длинный нос. — Храни тебя Огма!

    Молодой стюард светло улыбнулся, принимая благословение. Когда он поднял голову и водрузил шляпу на спутанные волосы, в его глазах сиял огонёк, который можно было принять за решимость, не будь он так лукав:
    — Неважно, каков мой возраст, мейстер Миррортор. Важно, что законы губернатора и Альянса едины для всех.

    Начинало смеркаться. За разговорами он наверняка пропустил все танцы и турниры. С сожалением глянув в тёмное небо над тускнеющим фестивалем, Ноль отправился искать спутников и сообщать, что вопрос с ночлегом решён.
записано по воле Хозяина Донжона хд

— нахожу всех желающих (площадь, таверна, у плотоводов) и перенаправляю их ночевать в замок.
— если мы синхронизированы с Браном и Ко., то можно обсудить в замке, кто как едет завтра.

Мастер:
75*6 = 450 хр от Numetorum, Enote, Bully, Amatevil, Tpayp и Vertigo. (1662/2700)
  • Ничего себе, так, полотна)..
    +1 от Numetorum, 14.07.2020 13:55
  • Как сделать кому то комплимент, чтобы тот не мог точно сказать, оскорбили вы его ли похвалили
    Автор: Ноль
    +1 от Enote, 14.07.2020 13:59
  • работал языком.
    Хехехе, еее boy))
    +1 от Bully, 14.07.2020 14:21
  • Это прямо ух! Нет, даже Уууухище!
    +1 от Amatevil, 14.07.2020 18:30
  • Очень живой диалог
    +1 от Tpayp, 14.07.2020 18:58
  • Хорошо
    +1 от Vertigo, 15.07.2020 10:12




Выстраивая курс действий, вампиры ехали сквозь ночь. Как выяснилось при сверке адресов, и церковь, и бар находились в радиусе одного перекрёстка от злополучного «Арабеля». Все пути вели в Рим. Но пока что Беатриче предстояло рулить сквозь век размытых очертаний. Век музыки и молодёжи, жестокости и революций.

Не просто «Роллинг Стоунс» и Челентано, но иконы культуры.
Не только город Христиания, но целое Лето любви.
Не Голда Мейр, но армия Судного дня.
Не протесты, но уличная герилья. Банды мотоциклистов и мафия — та самая мафия, о которой ясно дал понять Джованни. В дневном мире шло сражение всех против всех, которое останется в памяти южной Европы как «свинцовые годы».

Пули, реформы и рок-н-ролл.

На их глазах город смешивал историю и современность. Неоновый вензель над случайной тратторией бросал голубую тень на трещины в штукатурке. Над улицами затейливо взбегала этажерка узких балконов, где однажды Ромео признавался в любви. Теперь вместо героев-любовников в пышных беретах вдоль обочин дремали мопеды и горбатые автомобильчики. Выше черепичных холмов вознеслось пугало телебашни, заманивая птиц и мечтателей в созвездие дежурных огней. Поворот верньера — и радиоприёмник на отделанной деревом торпеде уже тянул песню Ренато Зеро. Задорно-высокий голос певца пересыпала скорлупа помех.

Неровные цепи фонарей рвались над центральными улицами, а в черноту ныряли переулки и подворотни. Друг на друга налезали плохо отпечатанные объявления. Из-под пятен муниципальной краски торчали охвостья лозунгов. Они напоминали о неспокойных временах; о том, что груды битого камня, досок и покрышек легко могли стать профсоюзными баррикадами. Дневные магазины уже закрылись, а ночные заведения только приступали к работе. Здесь и там компании молодых людей в широких джинсах, с густыми причёсками и громкими голосами зависали у ярко освещённых дверей. Сунув руки в карманы, шмыгали вдоль стен усталые докеры и запоздавшие клерки. Проститутка в кожаном декольте неторопливо разжигала пламя в длинном мундштуке. Она стояла в ярком электрическом конусе как восковая фигура, проводив автомобиль долгим и пустым взглядом. А на старых площадях мраморные фонтаны слушали песни, несущиеся из больших магнитофонов.

«Фламиния» миновала подземный тоннель. На выезде из него под углом стояли два бронетранспортёра в цветах карабинерии — квадратные М113 с обращёнными в небо пулемётами. Под дождём поникли итальянские флаги, а постовой с винтовкой тоскливо жался у навеса.

Так вампиры въехали в кривой город.

Чем ближе к Овесто-Инфериоре, тем меньше встречалось фонарей и популярных мест. Крыши становились ниже, в дожде трепыхались забытые простыни на бельевых верёвках, шины спотыкались о старую брусчатку. Строй домов сближался, заставляя объезжать припаркованные машины по тротуару. В рябящем облаке фар промелькула стая облезлых псов, растянувшаяся в длинный караван. Три неряшливых матроны у подъезда неспешно совещались, потягивая вино из плетёной корзины.

На самом деле история и современность не так далеки друг от друга.
Ночь открывает границы между ними.
Обостряет чувства.
Обещает кровь.

=○=

Когда два поворота отделяли их от площади перед кабаре, в неровной тишине ударил визг шин. Ударил яростно и дико. Перекрёсток впереди осветился. Апоплексический зигзаг, шарахнулась автомобильная тень! Старенький грузовичок едва удержался в заносе, балансируя на двух правых колёсах… и, неловко выправившись, помчался навстречу Беатриче! Лица и глаза залил свет приближающейся катастрофы.

На слишком узкой улице не оставалось надежды на то, что безумный водитель объедет их. Он, кажется, не заметил бы и Сатану перед носом.
в аттаче — примерная схема, грузовичок несётся навстречу (нажать на скрепочку в верхнем правом углу поста, над картинкой).

Беатриче должна выбрать и описать, каким методом пытается избежать аварии или смягчить её (если вообще пытается, для вампиров она не смертельна). В любом случае она кидает Умение + Специализацию (это 3d10), ставя галочку на «Броски взрываются» (в системах WoD выпавшие 10-ки дают доп. кубик для броска).

Остальные пока могут реагировать по желанию. И опять же по желанию — кинуть свою Внимательность (если стараются сохранить контроль за окружающей обстановкой).
  • Хорошо начинается эта операция) А вообще - атмосферно))
    +1 от Zygain, 12.07.2020 14:30



1. кривой город

«Я точно осведомлён, что боязнь призраков противоречит науке,
здравомыслию и религии. И всё же, если бы меня заставили провести
ночь на кладбище…»

    — Питер ван Инваген, христианский философ


Огромный световой ёж полз по улице. Трамвай лучился всеми окнами, рассыпая жёлтые полосы по брусчатке и штукатурке. Вскоре его грохочущий силуэт скрыл красную англоязычную вывеску над отелем и неровный куб недавно построенного кинотеатра. Потом трамвай свернул к Понто-Анцано, забрав с собой и свет, и электрический лязг, и трескучие голубые искры. А улица погрузилась в привычный фонарный полумрак.

Накрапывал дождь.

На треугольном панно мерцало скрученное из ламп название премьеры: «Река большого крокодила». Крокодил периодически гас, оставляя включёнными случайные буквы. Вдоль противоположной стороны тянулась глухая каменная ограда городского кладбища, тротуар перед ней размечали пальмы с широкими листьями. Днём они давали защиту от солнца, а ночью обеспечили густую тень, в которой ждал Джованни Адро.

Наконец перед кинотеатром возникло движение. Сначала таксомотор привёз черноволосого мужчину. Убранные бриллиантином волосы и чёрный костюм делали его похожим не то на похоронного агента, не то на мафиозного капореджиме. Мужчина сверился с брегетом на цепочке — и это сейчас-то, в эпоху электронных часов! — и стал неторопливо прохаживаться по тротуару. Джино Герра не зря выбрал улицу рядом с кладбищем. Ночью она пустовала, а отсюда до Овесто-Инфериоре лежало не более получаса езды. Если, конечно, та девушка не обману…

Но нет, та девушка не обманула.

Большой чёрный седан неторопливо вывернул из-за поворота, двигаясь вдоль обочины как будто в поиске. Когда он достиг ближайшего фонаря, тот осветил неясный силуэт водителя. Для сегодняшней задачи Беатриче Куордилеоне выбрала транспорт побольше. Она не теряла надежды отыскать Гильермо, поэтому одолжила у сочувствующих «Лансу Фламинию» 63-го года. Красивая, изящная, вместительная машина.

Как фантазия маниаков в итальянских триллерах.
ну, место встречи изменить нельзя — можно знакомиться по желанию, а когда сочтёте встречу состоявшейся: маякнуть мне, что выкатываетесь на дело.

кроме того!

Беатриче Куордилеоне

Джино Герра

Джованни Адро


и корыто по имени Lancia Flaminia:
  • Крокодил может погаснуть, но вера в лучшее остается!
    +1 от jumanji, 07.07.2020 11:26

— Нет-нет-нет. Не торопите события. Благодарности заслужит иная возможность, — Сенешаль сухо улыбнулся в ответ и посторонился, позволяя Джино увидеть нижнюю часть статуи.

Мадонна приютила маленького ягнёнка у своего подола. Древний скульптор мастерски изобразил опасливую неловкость тонконогого глиняного младенца. Он с трудом балансировал под мягким взором святой девы, а его мордочка с любопытством обращалась к потенциальному зрителю. В молчании, которое отчётливо не нарушалось дыханием или шорохами одежды, тянулись секунды. Чем старше становится вампир, тем реже он вспоминает о моторике живого тела. Время уничтожает рефлексы, молодость и глиняные статуи с одинаковой охотой.

— Старая как мир метафора… — наконец проговорил Рио. — Пастух призрел агнца, но злые волки вознамерились погубить его стадо. Помните, капитан, что Каин отвечал Богу, когда тот спросил его о пропаже брата?
  • Стильно)
    +1 от Zygain, 04.07.2020 23:08



0. пролог: Джино Герра

«Ах, как одиноко на вершине!»
    — Рэнди Ньюман, певец


— А, капитан Герра! Спасибо, что пришли. Прошу, сюда!

Пустая благодарность эхом впиталась в мраморные стены. Знак вежливости, фигура речи. Люди, подобные Джино Герре, не отказывают людям, подобным сеньору Рио. Ни до смерти, ни после неё. Этот закон древнее пирамид из долины социальных царей.

Сенешаль Фульвио Рио в принципе привык существовать среди знаков и фигур. Его вотчиной и утешением служили приватные экспозиции Палаццо Сембия, старинного дворцового комплекса. Застывшие во времени холлы переполняли барокко и наследие кричащей роскоши этрусских феодалов. Позолоченные купидоны, мраморные Ахиллесы и драгоценные панно из редчайших видов цветного мрамора образовали масштабный ансамбль, где казалась непристойной сама концепция движения. Закрытый для широкой публики, дворец оживал лишь во время частных событий для городских пеззонованте, «важных птиц», которые Сенешаль Рио устраивал и сам поглощал с пылом опытного стервятника.

Но даже сейчас, когда тяжёлые двери открылись для единственного посетителя, Палаццо Сембия блистал ночным великолепием. Августовское тепло осталось снаружи. В бесконечных коридорах стояла прохлада. Высокие окна скрывались за ткаными портьерами, отрезав уличную повседневность. С потолка падал свет белых американских ламп. Он до неуютности точно воспроизводил тон дневного освещения, и Джино Герра был вынужден шагать через квадраты, где чередовались белые и чёрные тени. Вполне вероятно, что психологический дискомфорт и был тем, чего добивался Сенешаль.

Высокая фигура сеньора Рио темнела в конце коридора перед неуместно скромной статуей из потрескавшейся красной глины. Мадонна в глубокой накидке склонилась над чем-то, невидимым издалека. Заложив сухие, белые как бумага руки за спину вельветового сюртука, Старейшина вглядывался в лицо святой. Бархатный шейный платок, аккуратные туфли с узкими лакированными носами и зачёсанные над высоким лбом пепельные волосы практически делали сеньора Рио частью интерьера — во всяком случае, в сомнительной категории мужской моды двухсотлетней давности.
маленький персональный jesus пролог.
пусть он расскажет нам о Джино Герре и его взаимоотношениях с Сенешалем Фульвио Рио.
  • Внезапно напомнило "100 лет одиночества" хД
    +1 от awex, 04.07.2020 00:25

— Здравствуйте… — пробормотал Ноль, который будто бы только что заметил, что среди них сидят сразу два эльфа! Оба с серебряными волосами, оба высокие, и оба с настолько ясной чистотой глаз, что она казалась нестерпимой в этой корявой реальности, как определил бы её Бран. И как он не приметил эльфийку? Ведь прямо тут, прямо рядом?..

Впрочем, новые вопросы отвлекли стюарда от удивлений.

— Отличная мысль, Чиара! Я думаю, ему правда нужна компания, — счетовод с улыбкой кивнул на замершего у фонтана великана. — А то он что-то взгрустнул. Смотри, сейчас поясню. Птица сверху видит Бердаск как почти круглую тарелку, обнесённую стенами. И в её центре — два холма. Если выйти из таверны и посмотреть направо, на восток — над крышами увидишь старую крепость. Там живёт мадам Силирия.

Ноль не стал упоминать, что карликовый губернатор Найтхилл вынашивал планы послать в Бердаск сватов, пока не узнал, что Силирию прозывают Высокой.

— Идите мимо крепости дальше на восток. Там разбит огроменский парк, он будет на склонах второго холма. Его называют Холмом Чистых Ключей. Оттуда, кстати, начинается маленькая городская речушка. Очень красиво, правда! Гроты, аллеи, фигурные деревья, эх. Вам через парк, всё так же на восток. Оттуда уже услышите, как шумит рынок. Это главная городская площадь, не пропустите. Вот… а если не понравится рынок, побродите вокруг холмов. Некоторые эксклюзивные лавки открыты в собственных домах у купцов, все они строятся рядом с парком. А если и они не понравятся, — стюард улыбнулся, — то поворачивайте на юг. У самой набережной стоит фактория, которая принадлежит Торговой компании лорда Беркантоса, кое-кто прозывает это предприятие Тысячеголовой Компанией. Они влиятельны и сильны на окраинах Побережья. Говорят, что их золото — уотердипские драконы, а такие деньги многое значат в наших краях. Впрочем, в Бердаске — всего лишь их перевалочный пункт. Там обретаются плотоводы и прочий речной люд. Подскажут, нельзя ли сплавиться до Скорнубеля, если кто-то не хочет снова выходить на тракт. Или, например, если у кого-то слишком тяжёлый груз…

Тут Ноль покосился на Брана.

— Что тут ещё… а, конечно! Если есть любители слухов и сплетен среди людей попроще, загляните в Прито… Приют голодного торговца. Так кличут местную ночлежку, где дают кров проходимцам и беднякам. Если в городе что-то случается, там узнают первыми. Только не болтайте особо, потому что нищие и недобрый люд с большака друг друга кормят, — Ноль кое-как объяснил, где найти упомянутое.

— Мне кажется, Лорасу и его… эм, соплеменнице будет интересен местный книжник. Это единственный книжный магазин на триста лиг окрест. Он у второго моста через реку, не пропустите. Там вывеска такая… ну, букинистическая, ну… — Ноль изобразил руками что-то среднее между книгой и пьяным бобром. — Кстати, рядом находится место, кхм, которое давно пора бы закрыть, но формально никаких законов там не нарушают. Воровской сбытчик, можно сказать. Продаёт товары для людей специфических профессий. Оно там же, у моста. Лавка называется «Аламатер близ воды».

Наконец стюард ткнул себе за спину, где барная стойка сидела за Розальдой.

— Мадам Розальда и я прогуляемся к храму Огмы. Местный епископ весьма влиятелен, и я попробую сделать так, чтобы у наших преследователей появились хоть какие-то проблемы. Оттуда же дам письмо в Гринест. Заодно поговорим со стражей у ворот. Кстати, Майя! Зная ваш характер, вы бы тоже нам пригодились, если захотите…

Тут у Ноля наконец сел голос, и он скомкано закончил:

— В общем, да. Только давайте не разбредаться надолго. Встретимся в этой же таверне перед ужином. Переночуем, восполним припасы, а наутро тронемся в путь. Согласны?
вкратце, Ноль сообщает:
— планировка города — круглая тарелка, все интересности внутри стен;
— в городе есть большая ярмарка и пост влиятельной Торговой компании (мб там можно взять лодку на Скорнубель, но это идёт вразрез с целью прочекать тракт);
— магазин с волшебными книгами;
— магазин с товарами для стелсеров;
— ночлежка для малоимущих;
— влиятельный епископ Огмы;
— потрясающе красивый парк в самом центре + речка;

и ещё Ноль предлагает перемещаться парами-тройками, если мы думаем в городке ночевать.

Мастер:
+75*3 = 225хр от Enote, Bully и Amatevil (1212/2700)
  • Кратко и по существу ))
    +1 от Enote, 25.06.2020 12:32
  • Ноль изобразил руками что-​то среднее между книгой и пьяным бобром
    Попытался представить - не получилось))
    +1 от Bully, 25.06.2020 19:18
  • За одну только визуализацию букинистической вывески!
    +1 от Amatevil, 25.06.2020 19:44

  Ноль бледно улыбнулся.

  В детстве бабушка рассказывала сбившейся в круг ребятне из Кловерли, как эльфы, потусторонние существа из грёз и света, выходят к ночным кострам, чтобы единственную ночь в году танцевать со смертными на летнем празднике. А теперь он сам вот так запросто разговаривает с одним из них среди поверженных горных чудовищ. Ха! Поди, если Ноль вернётся, так будут слушать и его, седого и кряхтящего. А бессмертный эльф с золотыми глазами останется бродить в рощах Зелёных Полей. С очередными спутниками. С очередными смертными. Красиво… и немножко грустно. В самый раз для истории, которую Ноль собирался поведать.

  — Лорас, мне стыдно сказать это, ведь мы ко всем радушны, но их выбор обусловлен тем, кто ты.

  Счетовод коснулся жёстких перьев, будто просил у рогатого монстра прощения за его тайны.

  — Говорят, в деревне Колвилль жил мужчина. Звали его то ли Мэтт, то ли Гэри, неважно. Сей мужчина соединился в браке со славной женщиной. В нашем календаре есть день, который случается единожды в четыре года. На него мы устраиваем большой праздник. По всем Зелёным Полям жгут костры, пьют и веселятся ночь напролёт. Не стал исключением и тот год давным-давно.

  Тихо шелестели кроны. Полдень проскальзывал сквозь изумрудную мозаику. Тепло лилось в рощу у пыльного тракта. До самого горизонта, пока хватало взгляда, зеленели луга и холмы. Те луга и холмы, где много десятилетий назад то ли Мэтт, то ли Гэри пил яблочный сидр и веселился у огромных костров.

  — Среди пирующих мужчина встретил эльфийскую деву. Столь прекрасную, что его сердце не сохранило верность. Они разделили ночь, чтобы наутро жена нашла любовников. Тогда она вырвала сердце изменнику и сварила в чугунном котле, распевая древние заклинания. Кое-кто говорит, что она вырвала сердце у эльфийской девы, а кое-кто — будто своё собственное. Тут, э-э-э, источники расходятся. Кое-кто вообще считает, что соперницу просто притопили в болоте. Не знаю. Но знаю, что женщину поймали и судили за убийство. Мы тут законы уважаем. Наверняка, м-м-м, была повешена на заре после визита исповедника, — со знанием законотворческого дела прикинул Ноль. — И вот, говорят, стервятники, слетевшиеся к её трупу без сердца, клевали его всю ночь, пока не склевали тень от него. А как тень пропала, все они превратились в чудовищных птиц. В перитонов. Теперь они кружат над горами, ищут эльфийские сердца. Тени, на которые указал мастер Драккейн, принадлежат не им, а женщине, повешенной много столетий назад. Все перитоны унаследовали её судьбу.

  Улыбка Ноля стала смущённой.

  — По крайней мере, такова легенда о птицах с человеческими тенями. Наверняка, конечно, мы ничего не знаем. Тем не менее, от козопасов я наслышан, что перитоны понимают человеческую речь. Во-первых, не каждая птица так может. А во-вторых, кто-то мог подговорить их, упредив, что по дороге едет эльф.
Мастер:
50*7 = 350xp Tpayp, Bully, Diana, Supergirl, Amatevil, kitaiko и Vertigo (912/900)
  • Отличная легенда
    +1 от Tpayp, 19.06.2020 22:25
  • Очень круто) Рад что такой персонаж пополнил наши ряды))
    +1 от Bully, 19.06.2020 22:47
  • Неплохо)
    +1 от Diana, 19.06.2020 23:07
  • Очень интересный персонаж! И легенда красивая)
    +1 от Supergirl, 20.06.2020 19:28
  • Это и правда очень красиво и печально!
    +1 от Amatevil, 21.06.2020 19:09
  • Красиво и страшно.
    +1 от kitaiko, 21.06.2020 22:32
  • Законный плюс.
    +1 от Vertigo, 24.06.2020 14:32

Дождь мелкими алмазами падал со шляпы.

Так заведено, что в мире многое имеет завершение. И пятидневные переходы по трактам входят в это множество. Моросящий над городком дождь и серые стены встречали путешественников, но вместо радости от скорого обеда и нормальной кровати Ноль чувствовал, что не отказался бы путешествовать ещё денёк. Пару деньков, м? Ведь столько всего можно придумать!

В третий вечер они танцевали и пели на два голоса с Чиарой, отмечая победу над горными химерами. И пока Ноль глядел, как девушка то кружится в отсветах костра, то ныряя в чёрный полог ночи, то дразня блеском браслетов и ожерелий на тонких смуглых запястьях, его мысли превращались в желание. Всю ночь он ворочался, вспоминая образ в вихре трескучих искр, и практически чувствовал, как Чиара с затаённой улыбкой вслушивается в шорохи его одеяла.

В четвёртый вечер, когда танцы и песни уже не звучали, компания добралась до обещанного моста. Ноль до самого заката делал вид, что умывается и плещется под старыми каменными пролётами. Там его и нашла Чиара. И её руки. И её губы. И блеск браслетов и ожерелий, которые теперь единственные скрывали её наготу. И татуировка жрицы, которая будто бы двигалась вместе с её рукой у бледных бёдер юноши; с рукой, подводившей Ноля к блаженству. А потом, когда девушка со смешком растворилась в темноте, Ноль ещё долго сидел на берегу: полуодетый, хватающий ртом воздух и пытавшийся понять, было то видением или правдой. На пятый и последний вечер в пути Ноль узнал ответ. А на шестой… они прибыли к Бердаску. Бам.

И вот, как было сказано, дождь мелкими алмазами падал со шляпы.

Ноль восседал на лошади перед таверной как чучело, как чёрная весть, как путешествующий судья. Но его мысли принадлежали мальчишке, вспоминавшему мост у реки и ладони Чиары. Не самое рабочее настроение.

— В честь Бердаска Убийцы орков, — ответил он Баанаару. — Как можно заметить, не самого скромного. Когда-то Закатные горы грозили нам страшными бедами в лице ужасных чудовищ с кожей жаб и челюстями калимшанских крокодилосов — орков. А Бердаск пришёл и всех спас. Но если вдуматься, на месте этого городка, говорят, жила рыбацкая деревня. Так что неизвестно, то ли Бердаск действительно спас её, то ли попросту занял, оказавшись тут самым большим бароном. Знаете, в Гринесте есть поговорка: «историю пишут губернаторы». Ну и вот…

Ноль с улыбкой обвёл рукой узкие улицы.
— разговор у дверей / коновязи, его слышат Баанаар, Чиара и любой не вошедший.

Мастер:
+75хр от Rademes (987/2700)
  • нечего комментировать, просто +
    +1 от Rademes, 22.06.2020 20:10

— Отстань от него! — кричал Ноль в мохнато-горбатую спину твари.

Его силёнок не хватало, чтобы тащить летающее чудовище, поэтому он взялся за книгу двумя руками… и с размаху обрушил её на затылок перитона, благо кованые углы позволяли. Никогда ещё законы не были так близки к народу.

Как говорят в Гринесте, грамота дурака учит. Или: «книга поможет в труде, выручит в беде».
— Action: Attack with Improvised Weapon (Book) по голове перитона

Мастер:
+25хр
  • Никогда ещё законы не были так близки к народу. Золотые слова! Хоть где-то.
    +1 от Amatevil, 18.06.2020 11:09

— Огнём и суровыми законами! — тяжело дыша, откликнулся через плечо Ноль.

Удивительная метаморфоза чувств перерастала в гнев.

Сначала они грабили поля. Потом они сожгли Гринест. Потом они угнали краденое так нагло, как будто дороги для них строились. А теперь они сманили горных чудовищ в Поля! И напали на мирных путников! Кто «они» — Ноль не определился, но это было неважно. Важным было то, что эти «они» совершенно потеряли уважение к мудрым законодателям Побережья.

Ноль не любил обращаться к карательным санкциям, предпочитая обходиться шляпой, многостраничными жалобами в письменном виде и не слишком внушительной бранью. Но закон есть закон.

Его пальцы наконец справились с болтающейся сумкой, откуда стюард Гринфилда извлёк большую чёрную книгу с окованными сталью уголками. Остановив лошадь на границе рощи, Ноль развернулся лицом к догоняющим монстрам и поднял книгу высоко в руке.

Та раскрылась сама собой с оглушительно громким хлопком. Одна из её страниц замерла стоймя, не упав ни налево, ни направо. Внимательный взгляд мог ухватить начало витиевато сложенных строк: «Артикул 159, секция Б. Дорожные разбой, противоправные поборы, саможадное межевание, иные бесчинства, равно как сопряжённые с оными угроза жизни, целомудрию, личной свободе и чести наказываются в размере наложенного бейлифом штрафа, исправительными работами либо же…»



— Либо же смертью, как установлено судом и губернатором! — громко процитировал Ноль… и лист вспыхнул ярким белым пламенем, которое создало над ним гудящий нимб.
— Cantrip Use: Sacred Flame в монстра 3
— Move: до границы рощи

Описание закла:


Состояние Ноля:
ХП: 10/10 // КД 10 // Слоты: 1ур. (0/2)

Мастер:
+25хр
  • Мне никогда не надоест читать оптсания твоей магии)
    +1 от Bully, 15.06.2020 13:55

Ноль и вправду оказался самым обыкновенным счетоводом. Даже свою пухлую счетоводскую книгу из рук не выпускал.

Он с опаской и явным удовольствием поглядывал на спутников, наслаждаясь тем, что угодил в такую пышную компанию. Настоящие авантюристы! Те самые, про которых от Лускана до Аскатлы складывают… ну, эти… ну, по трактирам… не поэмы, не оды… песни, вот. А посмотреть Нолю (который вообще-то занимался пересчётом вин в лесных общинах и брёвен на плотах, а не сыском злодеев и губителей) было на что.

Скажем, на темноволосую Чиару и её удивительную татуировку Ноль глядел с затаёнными мыслями. Этими мыслями, правда, Нолю хватало такта не делиться. Разве что отвечал он как-то слегка невпопад, если с ним заговаривали в этот мыслительный момент.

Зато на закованного в сталь зверолюда, увешанного топорами как ель на Сердцезим, Ноль пялился почти без остановки. Это же надо — чешуя вместо кожи! А хвост! А зубы! А восемь ног! А, нет. Проклятье. Ноги всё же две. Нолю, кажется, было бы в радость, если бы гигантский сударь Драккейн выглядел ещё более необычно, чем он, собственно, выглядел.

И на эльфа с серебряными волосами Ноль тоже смотрел, про себя удивляясь и радуясь, что посланник Волшебного Народа сподобился путешествовать с ними — простыми смертными. Будь его воля, Ноль замучал бы мастера Арлорасила просьбами взглянуть на настоящий эльфийский меч. Или на настоящую эльфийскую магию. Или ещё на что-нибудь настоящее эльфийское.

С другой стороны, когда Ноль не глазел и не считал, он мало чем отличался от седла на своей лошади. Запоминались сходу… разве что, пожалуй, удивительная пунктуальность и ясность речи, непривычная среди пейзан и господских серфов восточных марок. Ноль всегда говорил точно, обычно сопровождая слова кроткой улыбкой. Или молчал. Вспоминал Гринест. Вспоминал, что осталось от него.

В это утро случилось удивительное: седло по имени Ноль заговорило.

— Мои мастера, — заметил юноша, — я два дня обдумывал, как подойти к этому вопросу, но не смог подобрать вежливых слов. Спрошу прямо: каковы окажутся ваши намерения, ежели мы настигнем обидчиков?
сорян за простыню, представлял перса)

Мастер: +100хр (100/300) за четыре плюса посту.
  • С почином! :)
    +1 от Solmira, 09.06.2020 03:57
  • сорян за простыню, представлял перса)И отлично же представил)
    +1 от Bully, 09.06.2020 09:23
  • норм репрезент
    +1 от Vertigo, 09.06.2020 10:05
  • Отличное представление, так держать.
    +1 от Tpayp, 09.06.2020 20:58
  • тест
    +0 от Vertigo, 14.06.2020 14:42

А за спиной Баанара прозвучал тонкий возглас. Подскакивая в седле, Ноль усердно выкрикивал между ударами крупом под задницу:

— Пери-тоны! Оружи-е почти беспо-лезно! Меть в гла-за! — выкрикивал он те обрывки знаний, которые исправно записывал со слов горных охотников и козопасов. Чаще всего ему жаловались на чересчур плотный мех этих хищников. В нём застревали стрелы, дротики и прочее колюще-рубящее. Видя, что ничем не может помочь, Ноль сорвал шляпу и замахал ею на манер пугала. — А ну улетайте! Это незаконно!

Всё-таки, перитоны летают.
И птицы летают. А ещё птицы боятся пугал.
Может, в силу аналогии перитоны испугаются шляпы?
— Spell Use: Command (Flee) в монстра 1 — формулировка «Улетайте!»
— Move: лошадь едет нормальным ритмом 30 ft. к Лорасу

Описание закла:

Состояние Ноля:
ХП: 10/10 // КД 10 // Слоты: 1ур. (1/2) — ПОТРАЧЕН В ЭТОТ ХОД

Мастер:
+75хр за плюсы к этому посту (175/300)
  • Это самое крутое обыгрывание магии не магии)
    +1 от Bully, 12.06.2020 14:41
  • Шапкозакидательство обрело новый смысл!
    +1 от Amatevil, 12.06.2020 14:52
  • Это незаконно, ггггг
    +1 от Tpayp, 12.06.2020 16:11

Но Ланя была готова. Встроенный в каждую девушку детектор намёков всегда настроен идеально. Стоило Стёпе протянуть руку, как она мило подхватила его под локоть. Конечно, это получилось совсем не так нежно, как ходить ладонь в ладонь — но не скажешь же об этом девушке, которая идёт с тобой под руку!

Тем не менее, Стёпа чувствовал, что встреча с деревенским старостой сократила дистанцию между ними. Ланя как будто молчаливо решила, что может доверять ему. Приняла за своего — в их маленькую биологическую компанию, без которой в Берёзах любому вменяемому человеку стало бы… пожалуй, безумно одиноко.

Так они и шли, свернув с подобия улицы в хаос деревенских домов. Катерина Олеговна не ошибалась в прикидках: дворов в Берёзах насчитывалось чуть больше трёх дюжин. Но здесь и там попадались то выбитые окна, то запертые на амбарные замки калитки. Каждую обочину закрывали густые кустарники, поднимавшиеся на высоту человеческого роста. Изредка встречались местные. Простецкого вида люди в летней одежде: фуфайках, тельняшках или хлопчатых рубахах. Кто-то нёс два ведра на коромысле, кто-то просто лежал во дворе на продавленной тахте. Два мужика неторопливо пилили длинную доску. Они демонстративно прервались, пока Стёпа и Ланя не миновали их рабочее место.
+1 | Краеведение, 04.06.2020 16:43
  • Атличненько )
    +1 от Constantine, 04.06.2020 18:01

В кафе ввалился Дима. Вместе они сгрузили второй поддон перед погребом, а потом присоединились к остальным.

Под слышную одному Стёпе музыку Катерина Олеговна провела перекличку и в паре слов обозначила уклад жизни на станции. Послушали о практических работах, отчётах, навыках и умениях полевого биолога. Эти рассказы напоминали очерки о забавных субботниках, а не что-то серьёзное. Тем не менее, Света знала, как много подобных простых вещей пригодится потом: если хоть один из них действительно захочет посвятить себя не благу одной семьи или одной корпорации — а целой огромной планеты. Поэтому девочка слушала внимательно, сжимая в кулаке в кармане найденный патрон.

Зоосад жил одним большим домом. Готовили сами, дрова рубили сами (с помощью капитана, чья фамилия оказалась Сытников). Он, кстати благополучно ковырялся в машинном отсеке кораблика, скрывшись туда по самую макушку. Дежурили посменно. Душевые в жилых домах наполняли из специального бойлера, аппаратуру заряжали в установленные часы работы генератора, у биотуалета имелся автоматический смыв, а в лаборатории — настоящая теплица.

— А кто-нибудь ещё приедет? — с надеждой спросил Дима.
— Ближайшие две недели — нет. Нас пятеро плюс Степан, — с незаурядным арифметическим апломбом отрезала завстанцией. — Должны были ботаники, но их забрали на Волгу. Ихтиологи поехали с МГУ на Белое, там станция лучше. У микологов в этом году производственная. Ну, остались мы, суровые уральские зоологи.
Дима, который мечтал о шумных компаниях и весёлых выходках, только вздохнул. Но всё-таки улыбнулся и он.
— Может, второй сменой приедут с геофака, — смилостивилась Катерина Олеговна, — если им нашу практику согласуют. Посмотрим! Так, ну пошли, покажу вам, где что.

Иоланта не обманула. Зоосад — три жёлтых островерхих домика — состоял из кафе, лаборатории и жилой зоны. За невысокой деревянной оградой цвела таволга, распустив белые соцветия, и над ней поднимался терпкий лекарственный запах. В запутанных дебрях шиповника, бересклета, орешника и невысоких осинок терялась тропинка, ведущая к отдельно стоящей бане. Толстые брёвна, из которых была сложена банная изба, поросли мхом. Лес вокруг стал таким густым, что смазанный взгляд не находил в нём ни одной бреши. Но стоило задержаться глазами, как в зелени начинали мигать ярко-жёлтые точечки — цветы ракитника. Проглядывал солнечный лучик. Мелькал толстый еловый ствол. Над смирно плещущей у берегов рекой, недовольный, торчал зонтик кривой крушины.

— Крушина несъедобная, — предупредила Олеговна и усмехнулась, — скоро зацветёт, ягоды на чернику похожи, не ошибитесь. Хотя чего я, это вы мне должны рассказывать…

А за подлеском начиналась тайга. Самая настоящая. С пружинящим под «скетчерами» Стёпы ковром из мхов и оленьего ягеля. С боками древних валунов, которые оплетали жёсткие корни деревьев. Куда там городским сосенкам! Тайга боролась за жизнь с ледяным дыханием самой Арктики. Она стояла насмерть, соединив под небом лохматые макушки. Солнечный день внизу ощутимо терялся, становясь прохладным, наполняясь перезвоном лесных голосов. Света стряхнула с рукава любопытного паучка.

— Первую неделю вечером лучше джинсы и накомарники, — всё-таки продолжала пояснения заведующая. — Комары зажрут, их здесь тучи. Через неделю лесом запахнете, отстанут. Клещей нет. Холодно. Если идёте по кустарнику, выбирайте, где светлее. В тени живут змеи. Видите змею — отойдите, не доканывайте их. Ужа от гадюки отличите? Ага, а в темноте? Я вот за семь лет не научилась. Так! Стёпа, видишь верёвку?

В виде исключения Стёпу Катерина Олеговна стала звать по имени. Да и какого исключения: она была старше его хорошо если на пару лет. Разница в годах становится там почти неощутима. Сейчас заведующая показывала на толстенный корабельный канат, обмотанный вокруг нависшей над берегом сосны.

— Если потянуть к себе и обмотать вокруг вот этого куста, поднимется верёвочный мост на тот берег. Там увидишь тропинку. Если пойдёшь по ней, придёшь к Берёзовке. Когда перешёл, мост обратно в воду сбрось, с другой стороны есть похожая петля. Идти часа два, тропинка нормальная, но осторожней: там сплошные болота. Первые разы лучше засветло ходи.

«Засветло», кстати, наступило очень быстро. Казалось, что кораблик причалил к Зоосаду задолго до полудня, но за сборами и разговорами наступил час. Вот трещит костёр, управляемый Стёпой. Вот поднимается ароматный дым над котелком с макаронами, а Света вскрывает торжественную банку тушёнки. Обедать сели в два. В той самой столовой, обклеенной разноцветными географическими картами. Засветили лампу под потолком. Её тёплый оранжевый свет отражался от деревянных стен, наполняя комнатушку своеобразным поэтическим очарованием похода. Для чёрно-белого ландсира оставили место в торце стола, где тот важно восседал, изучал меню и с готовностью подставлял на почесать широкую и сильную шею. Разговаривали о всяком. Коснулись и нелёгкой (нет) судьбы Трепанга.

— Он тут вообще против лис заведён, — ответила Катерина Олеговна. — Чтобы лисы кур не воровали. Ещё щенком взяли, вырос. Теперь вон… не хочет уезжать. Да и как его увезёшь, если он плавает лучше корабля.
— А против медведей? — спросила Ланя.
— Ха! Вообще, медведи тут побольше будут, но Трепанг их не боится. Они к Зоосаду выходят, когда голодный год или зима больно рано встанет, до спячки. Тогда гоняем, чтобы не привыкали. А так… медведи есть, да. Дальше в лесу живут. На реке рыбу ловят. На болотах их почти не встретишь, поэтому тропинка безопасна. По крайней мере, от медведей.

За разговорами этот неожиданно уютный обед медленно подходил к концу. Предстояло решать, что делать дальше.
квестовая веха достигнута: «Приехали, разместились» (оба: +1 опыта).

что же. пролог закончен. вы можете спокойно болтать за обедом или принять решение о дальнейших действиях. всё, я вас больше не пинаю по кораблю. :)
+1 | Краеведение, 27.05.2020 11:26
  • Это было дико атмосферно и очень здорово )
    +1 от Constantine, 29.05.2020 14:14

Иногда мысли материальны. Хотя не всегда в том виде, в котором ждёшь. Сейчас, как будто вызванная в пентаграмме из спагетти, в углах которой горели банки под ГОСТ 32125, на крыльце верхнего домика нарисовалась хозяйка Зоосада.

Катерина Олеговна обладала внешностью, характерной для идейных путешественников. Бескомпромиссные резиновые тапки, короткие шорты и застиранное поло сочетались с косынкой, открывавшей докрасна загорелое лицо. Ногти были острижены под основание, крепкая грудь могла бы сольно выступать в эротической манге. Глаза смотрели прямо и нетерпеливо. Она не улыбалась, но голос Катерины Олеговны оказался точным продолжением фигуры: громким, весёлым, хриплым.

— Физкульт-привет! — гаркнула она на весь лес, как будто прочитав мысли Ефимовой насчёт разгрузки. — Что стоим? Молодые люди! Сумки, рюкзаки — в высокий дом, в сенях оставьте. Молчанов мой любимый где?!
— Тут… — оробев от такого напора, пролепетала Ланя.
— Ну так что «тут»? Его — в лабораторию, ко второму! Он лёгкий, одна утащишь, — как оказалось, имелся в виду давешний батометр, названный по фамилии изобретателя. — Ефимова, ты там жрать хочешь, я не ослышалась? Ящики с консервами — в «кафе», там кухня вторым помещением, составь у погреба. По одному, тяжёлые! Как закончите — сбор перед причалом! Познакомимся, определимся, пообедаем!

На то, что студентов приехало слегка больше требуемого, она не обратила никакого внимания. И теперь на Стёпу хитро поглядывали три огромных рюкзака литров по сто двадцать каждый. Светкин — с большим татарским котелком сверху, Ланин — с пристёгнутым сбоку плюшевым медведем, Димин — этот в камуфляже и куче милитари-обозначений вроде красного креста на одном клапане, пиратских костей на другом и нашивки с Кипеловым сверху.
Воронов, выбор:
— послушаться Катерину Олеговну и потаскать чужое добро
— объявить, что ты тут не при делах, и спасти себя от каторги
+1 | Краеведение, 25.05.2020 10:57
  • Катерина Олеговна! ))
    +1 от XIV, 25.05.2020 19:46

— Так я не про него! — прыснула Ланя. — Я про ту сцену, где Ватсон видит на столбе Холмса и думает, как это жут… стой, ты куда?!
— Интересно же попробовать с ней поговорить, — подхваченная неясным азартом, Света озвучила только что пришедшую мысль и вскочила.
— Что? Да зачем… — Иоланта беспомощно вздохнула, но подруга уже спрыгивала на палубу.
— О, слышь, спроси, есть у них магазин! — в полный голос напутствовал её Дима, развалившись на брезентовом бауле. — И это, чё побухать с кем!
— Не смей ничего такого спрашивать! — Иоланта возмущённо ткнула его в плечо. — Хотя про магазин можно…

Дима засмеялся. Он явно не собирался ничего спрашивать сам. Положив под голову куртку, а ноги в стоптанных берцах — на борт, он лениво жмурился на солнце. А солнце лениво жмурилось на него, играя среди сосновых верхушек. Из-под облезлой посудины с бурлением вырывалась вода. По пути на нос Света прошла мимо давешнего парня с Узла, который рылся в наружном отделении объёмистого рюкзака. Ефимова не знала, что это за чувак, но теперь он ассоциировался у неё с запахами ветчины и крепкого кофе. Вообще, он казался её примерным одногодкой, но ни о каких четвёртых практикантах Катерина Олеговна не предупреждала.

Женщина подняла на приближающуюся Свету чужой, колючий взгляд.
— Магазина нет, — холодно сказала она.

=○=

А Воронов, вернувшись в рубку, вместе с капитаном смотрел, как девочка в супер-огромной джинсовой куртке приближается к предмету их беседы. И, конечно, употреблял бутерброд.

— Биолухи… — вздохнул капитан. — Хотя знаешь, биолухи — ребята хорошие. Я и сам на Зоосаде кантуюсь. Вожу их… этих… рыб всяких считать и водоросли собирать.
— Рыб? — Стёпа навострил уши. — Хорошие места, рыбные?
— А что? Ты рыбак, что ли?
— Немного, — скромно признался Воронов.
— Ну раз рыбак, тогда гляди! — бутерброд в лапище моряка выписал замысловатый знак, отдалённо напоминавший японский иероглиф «дохуя». — Есть щука, есть плотва. Они везде, можно сказать. Ещё окунь с океана поднимается, но его в нерест западло брать. По притокам ряпушка, налимы… ну ерши, конечно. В Ельме — ельцы… Таймень был, пока его ловить не запретили. А всё равно ловят, бараны. Так всего и переловят.
— Прям в Печорке и ловите? — Воронов указал термосом на берега за окнами.
— Кто прям тут и садится, — заговорщически подмигнул капитан, — но я тебе как местный скажу: лучшая рыба с Маламутки идёт. Вон она, кстати, как раз проходим!

=○=

И действительно, кораблик вырвался на стремнину и на всех парах шёл к удивительно красивому ущелью. Берега в нём образовались из высоких гранитных отрогов, поросших старым ельником. В отличие от сосен, ели складывали ветви так, чтобы выстроить непробиваемую стену из зелёной темноты. Серая горная порода поднимались на высоту четырёхэтажного дома, а стиснутая ею река гудела эхом. Казалось, что ущелье создала не природа, а сами уральские духи — как ворота в свою Запретную страну, в недосягаемую Парму.

Из-под лесного полога по правую руку блестела синева притока. Вторая река была намного теснее Малой Печорки и впадала в неё с востока аккурат перед ущельем. То и была Маламутка. Маламутка виляла среди скал, пока не исчезала в буреломе. Вскоре тень от ущелья упала на палубу. Солнечный блеск померк. Корабль входил под еловые своды, наполненные гулким шелестом воды.

— Маламутка, считай, через Берёзы течёт, — пояснил хозяин корабля. — Ты как по деревне освоишься, походи по тропинкам всяким. Которые на восток, те выведут к реке и болотам. Если сговоришься, там и лодку дадут. Хорошо будет, ай хорошо…
— Воронов: ост. 1/3 успехов, получена информация про рыбное место. Можно поднять какую-нибудь ещё тему.
— Ефимова: 2 успеха на контакт с тёткой. За информацию об отсутствии магазина она «съедает» 1 успех из двух, это трудный собеседник.
+1 | Краеведение, 18.05.2020 11:03
  • "– Магазина нет, — холодно сказала она."
    Это прекрасно)))
    +1 от XIV, 18.05.2020 17:26

    KРАЕВЕД3НИЕ


    «Как-то появился в городе монах,
    он к прохожим обратился:
    Я, похоже, знаю, что у вас в мечтах,
    для этого я с гор спустился!»

        — «Король и Шут»




Начинался июнь.

Пароходик лениво шлёпал по Малой Печорке, окатывая плеском каменистые берега у подножия сосновых частоколов. Древостой стоял плотно, будто тын в лагере языческой армии. В рыжем рассвете солнце вырезало из хвои причудливое оригами, мешало туман с лесным маревом. Крохотную палубу заволок леденяще-сладкий воздух чистейшего, первозданного леса. Сосновые пики вздымались до многоступенчатых туч, пасущихся в невероятно высоком небосклоне. Река металась, змеилась среди долин и холмов, забираясь в неведомые дали. А вместе с пароходиком шлёпали ленивые Степановы мысли.

Который, кстати, выспался впервые за последние сутки.

Шутка ли — покрыть семь сотен километров? Положим, до райцентра, где имелся федеральный вокзал, он добирался со всем комфортом. Но оттуда пришлось ловить «рабочку» — полупустую служебную электричку, которая везла неразговорчивых бугаев в оранжевых жилетах. Подвезла и студента. Дорожные рабочие набились в первый вагон, а остальные три достались Степану. Так, три часа глядя в окна на чересполосицу орешников и осин, он проехал до Гидроузла. Гидроузлом звался посёлок на Малой Печорке, всё население которого трудилось на плотине с бушующим перед ней водопадом. По принципу матрёшки, каждый населённый пункт, встречавшийся Стёпе, оказывался меньше прошлого. Городской вокзал, откуда стартовало путешествие, шумел толпой. На перроне толклись цыгане пополам с сибирскими, сквозь которых Стёпа пробивался с помощью плеч и хмурого дзюцу бровей. На следующем вокзале, уже в райцентре, обитали кассирша в форменном красном жакете, пара хуторян и пахнущие костром сплавщики с резиновыми лодками. Кассирша спросила закурить. Сплавщики спали прямо на линолеуме. Прогуливаясь среди одноэтажных домов, Стёпа даже нашёл двух скейтеров в мешковатых толстовках, катавшихся перед унылой «Пятёрочкой» (Степан рискнул и купил там мороженое: липко, но вкусно). А в ночном Гидроузле на всём пути от полустанка к речному вокзалу Степану встретились коза да пьяный мужик, проводивший студента хмурым, злым взглядом упитого зека. И мошкара. До самого утра казалось, что от комарья проходу не будет, заснуть получилось только на пароходе.

Вот с кормы донёсся очередной взрыв звонкого хохота. Там горела жизнью странноватая компания, которой Степан был обязан пароходиком. Трое студентов с биологического ехали на свою практику. Забавные ребята. Две девушки: одна в непомерной джинсовой куртке длинной до колен, с крашеными платиновыми кудрями и озорной улыбкой. Воронов успел выяснить, что её зовут Светой. Вторая — в очках, высокая, собранная, носила аккуратную розовую панамку. Скорее всего, её тоже как-нибудь звали. А с ними парень шизоидного вида, отличавшийся длинными волосами, ещё более длинным носом, руками-спичками и футболкой с логотипом «Короля и Шута». С собой они везли огромные баулы, потому что их практика грозила затянуться на месяц, и устрашающего вида железный шприц полутораметровой длины, про который грязно шутили всю дорогу.

На носу, держась как можно дальше от студентов, расположилась последняя попутчица. Она была из местных селян. Воронов угадал бы это хоть по странному запаху, смеси прелого дерева и каких-то ароматных трав, окружавшему её. Да и внешность не отставала. Женщина неуловимо средних лет, несмотря на лето, облачилась в шерстяную юбку до пят, бесформенный сарафан поверх неё и туго затянутый вокруг лица платок. На самом лице замерло постное выражение, которое становилось острее и злее, когда она неприязненно косилась на трёх шумных биологов.

— Ты, блядь, ха-ха-ха, ты чего, Светка! — не унимаясь, хохотал поклонник Горшка. — Может, скажешь, что и спирта у них нет? В лаборатории-то? Не, блядь, зачем мы тогда туда едем…
— Ты-то чего волнуешься? Ты нигде не пропадёшь, — с иронией хмыкнула высокая. — Ты на Узле же всю «Балтику» скупил, а?
— Ну… не всю, конечно, но старался как мог… — скромно потупился парень.

Нос и корму разделяла небольшая рубка, выкрашенная облупившейся бело-синей краской. Сквозь её наклонные окна виднелся профиль капитана в заношенной синей куртке с логотипом «Речморфлота». Капитан выглядел таким же облупившимся, как его посудина. В бездумной прострации он глядел в золотисто-зелёные перекаты воды, слушал песню сирен в гудении дизеля, слышимую ему одному. Наверное, про себя он мечтал о другой жизни. Но именно он появился на речном причале в половину пятого и хрипло проорал: «Кому на Берёзы?!». И все, кому было на Берёзы, а деваться с Гидроузла всё равно некуда, послушно набились на судёнышко едва тридцати шагов в длину, распределившись по фракциям: Степан в середине, три биолога на корме, православная тётка на носу.

В кармане Стёпиных шорт лежала сложенная вчетверо бумажка. Он тоже ехал на практику, к которой его пристроил заведующий его кафедры, а по совместительству местный музейный куратор. Воронова послали «в довесок» к стареющему (по слухам — стареющему в первую очередь головой) профессору Сергею Викторычу, который неделю назад уехал в Берёзовку. Поезжайте, мол, Стёпа, ассистировать. Одно хорошо — не торчать половину лета в пыльной квартире. Да и потом, кто знает, может и порыбачить удастся.

Берега расступились, открыв излучину, покрытую бронзовым панцирем солнца. Вихри кудлатых орешников и берёз кружились у мелководных застоев, переходили в изумрудные глубины подлеска, ныряли под чёрное крыло сосновых колоссов. В ослепительной вольности лугов, не знавших пахаря, пестрели жёлтые венчики. Жёлтые, белые, красные, самые разные. Полевые цветы рассыпались по склонам, а вдали, в бело-голубой выси, слабо-слабо курился серый дымок. Единственный признак цивилизации на много километров вокруг…
доброе утро, Стёпа! пиши мне скорей вводный пост, чтобы я познакомился с тобой!

также можешь заявить, чем хочешь заниматься на пароходике (1 на выбор) и приколотить к заявке бросок Бесед (2к10, кубики взрываются):
— болтать со студентами (это весело)
— подступиться к местной (это странно)
— расспросить капитана (это почтительно)
— читать книжку (это развивает)
— балдеть пузом вверх (это радует)
— иное? (это придумать самому)

кроме того, в силу характера ты получаешь личные квесты:

— «Рыбак рыбака»: найти хорошее место и хорошую компанию для рыбалки
— «Три блатных аккорда»: найти хороший вечерок с гитарой
+1 | Краеведение, 14.05.2020 21:00
  • Круто, круто ))) Прям задало настроение ))
    +1 от Constantine, 15.05.2020 02:17

Оскальзываясь в мокрой грязи, Шешель съехал в поросший травой земляной ров. Вода и глина на дне бурлили, приняв тёмно-бурый оттенок. Каждый шаг оставлял рифлёную память о себе, но держалась она лишь секунду. Потом кипящее под ливнем варево заливало следы. Берцы покрылись слякотью.

Не обращая на то внимания, Лазарь подобрался к брёвнам, скользким и мокрым. Их основания покрывал мох, за который цеплялись клочья травы. Даже днём трава в этой части Погрена казалась навек застрявшей в осенней ржавчине, а уж в ночном дожде она касалась пальцев как неприятно-большая паутина.

Ощупью найдя первый кривой шест, Шешель плечом навалился на него, смещая в сторону.

— Здесь! — шёпотом подвердил он.
и пытаемся в подкоп, ага)
+1 | Проклятая земля, 06.05.2020 12:34
  • Плюс за добавление деталей к окружению
    Добавь в любой бросок)
    +1 от DeathNyan, 06.05.2020 19:10

— Разве что хот-гаторы, — улыбка отказывалась проходить. — Но я знаю, где круто делают осьминогов в чернилах. Ставлю пять баксов, в Чикаго такого нет. А пока можно дать шанс вишне и киви, если бургер слишком маленький. Это точно не будет на вкус как маффин в столовой.

Откинувшись на диване, Кори ощущал себя до странности счастливым. Призрак Майкла как будто подвинулся, открыв дорогу жизни в социальной блокаде вокруг Эшли Картер. Кажется, у русского Петербурга тоже была такая дорога.

Его взгляд упал на квадратные пластиковые часы над прилавком. Стрелки на белом пластике показывали 23:30. Видимо, мисс Грейс забыла сменить батарейку…

Ну и чёрт с ней.
+1 | XIII, 30.04.2020 13:01
  • Ананасовая пицца была только началом... Чертовы флоридцы....
    +1 от Vertigo, 30.04.2020 16:41

Сборы Грегори Эвервуда заняли неделю. На всякий случай он перебрался в недорогую гостиницу. Выкупил целый этаж и старался реже заглядывать в ломбард. Постоянно ощущал чужой взгляд на спине. Грегори мог бы уехать на следующий день — он был ещё молод и полон сил, чтобы попробовать в третий раз начать новую жизнь. Но «Драконий реликт» предстояло продать, дом — отдать в заклад, прибыль — устроить в банке… Чувствуя, что деловая волокита вот-вот затянет обратно и сделает бесполезным всё начинание, в конце концов он передал лавку аукционному управляющему. Обманул, что проверит через месяц, и отбыл в дилижансе на север, уложив в саквояж кипу дорожных чеков, книги, драгоценности, бутыль со святой водой и два рейтарских пистолета. Только тогда покой вернулся к этому хмурому, потрёпанному жизнью, усатому мужчине. Его нельзя было назвать блаженным, но и плохим человеком он не оказался. Помогай, когда можешь помочь, и беги, когда должен бежать. Это здравые правила.

Как он сам признался Овеланду, Грегори был всего лишь антикваром.

Доходили слухи, что в Невервинтере он нашёл спонсора своим странным изысканиям. Концерн Энквитур, ныне возглавляемый бледноволосым мужчиной по имени Гарольд и его болеющей кузиной, с готовностью принимал старые знания и платил за них серебром невероятно чистой пробы.

=○=

Когда Грегори выезжал через ворота Сверхувнизья, Уотердип провожал его озорным перезвоном. Колокола на разный манер обменивались голосами, и среди них гулко плыл звон с церкви Трёх Святых. Ещё долго пастор Карузо выходил в пустой зал и смотрел на мраморную чашу, как будто ожидая, что Грегори вырастет из-под земли и объяснит, почему он пришёл в церковь тем вечером. Но Грегори не вернулся.

=○=

Эдуард Обед Овеланд иногда присылал письма на адрес до востребования, которым стал почтамт в Трибоаре — Эвервуд больше не оставлял следов. Эти письма были написаны хорошо знакомым почерком с обилием завитушек и наклонов: почерком образованного джентльмена. Как обещал, врач проследил за лавкой и всеми делами и выслал Грегори немалую сумму. В конце концов, пережитые опасности окупились хотя бы частично. Но письма приходили всё реже. Без шахматных партий у былых друзей становилось всё меньше общих тем. И в один день, когда Грегори отправил Питера на почтамт, Питер вернулся ни с чем.

Частная практика Овеланда продолжала существовать, но хирела. Эдуард оставил пост при Гильдии хирургов и, как втихомолку поговаривали, тронулся рассудком. Всё больше времени он проводил на кладбищах, беседовал с гурскими пророчицами в цветастых платьях, подкупал стариков в горных деревнях в обмен на бессвязные рассказы, пропадал в монастырских библиотеках. Он редко обращался к медицине и всё глубже уходил в совсем другую науку. Грегори сказал ему на прощание, что ответ может скрываться в книгах, ведь у природы на всё должен найтись противовес. И доктор Овеланд услышал его, чтобы продолжить искать. Уже не зная, зачем. Не зная, к чему. Но продолжал. Снова и снова. Растрачивая последние крохи семейного состояния и репутации.

Искал, чтобы в один день найти. В приглашении, скреплённом печатью с черепом и двумя скрещёнными мушкетами под ним. В приглашении, где сказано было, что ночь длинна… но явится охотник.

=○=

Ветер гудел в старом парке. Ревел, цепляясь тёмными боками за пики ограды. Гонял шорохи невнятной листвы. Готический особняк пустовал, мёртвый и суровый. Толстый слой пыли на лестницах и коврах, на выцветших гобеленах и старинной мебели. Бледный человек, которого Эвервуд видел в окне, стал всего лишь зыбким воспоминанием о грозовой ночи шестьдесят восьмого.

=○=

«Невероятное событие в Черепорте! Адмиралтейство открывает следствие!

Как может быть известно памятливому читателю, в году 1761 от Пришествия спасителя нашего Илматера из гавани Глубоководья вышла прекрасная каравелла. Снаряженная для долгого плавания, она взяла курс к загадочным берегам юга, чтобы посетить ядовитые джунгли Чулта, золотые барханы Калимшана, увидеть многочисленные чудеса и привезти назад диковины и товары честным жителям нашего города. Паруса корабля раздувались под ветром надежд, но мало кто подозревал, что злой рок настигнет «Водную Фею». Считалось, что к полугоду плавания она потерпела кораблекрушение и была уничтожена бурею. Только одному матросу удалось вернуться в Уотердип и дать официальные показания перед мореходной комиссией. Каким же было удивление чиновников и арматоров, когда сквозь вуаль загадки просочился слух: прекрасный корабль, как две капли воды похожий на затонувшую «Фею», шесть лет спустя замечен на рейде Черепорта. Пробыв там не долее десяти дней, этот удивительный двойник снялся с якоря и канул в морскую неизвестность. Мы не знаем, было то совпадением, дурной шуткой или хитрым мошенничеством. Как бы то ни было, следует сделать отступление, задавая городским властям самый очевидный вопрос — доколе? Доколе мы будем терпеть гнездо пороков под боком, которые порочат…»

=○=

В Андемарском приюте для лишённых крова решили, что Жанин пропала. Одни говорили: взяла в узелок свои пожитки, которые у неё, считай, отсутствовали — и была такова. А другие считали, что за нею Бортник приехал. Явился в ночь на чёрной карете, открыл перед Жанин дверцу и обменялся хмурыми взглядами с сестрой Фионой. Той, что с неприязнью следила за ним от калитки. Как за Лаверной приехал. Или за Имогеной. Или за этой… ну, той… приютские сплетни живут быстро, быстро уходят. Но молчаливая память беспризорниц — куда длиннее. Пусть и не называли имён, но помнили. Помянули тайком.

Через пяток лет объявилась в Уотердипе воровка. Кличкой — Жанка Монетка. Нравом она была весёлая, последнего не забирала, а в изворотливости соревновалась чуть ли не с самим Хантером Холдером, хозяином ночного города. Врали, конечно: не родился ещё такой вор, который Хантера Холдера обманет, но добрая слава Жанки дошла и до рыночных сплетниц. Почему Монетка, спросите? Потому как носила на шее монету, серебряного льва. Говорила, напоминает ей, как за добро добром воздастся. И вздыхала.

=○=

В день, когда луна и солнце
Меж собою соревнуясь
Поделя́т весенний месяц —
Станет смертным Носферату,
Феей моря вознесённый!

Что же мне?.. Покой тишайший?
Что я обрела, терзаясь?
Где влюблённость, гибель грёз?
Мне остались лишь глаза…
да небо, лишённое звёзд.


Звонкий голос поэтессы смолкает. Её глаза закрыты. Почти детское лицо обращено к потолку, нагая грудь — торопливо вздымается. Ещё никто не просил её декламировать стихи обнажённой, и в этом она находит удивительную прелесть запретного. Но в темноте она видит небо, лишённое звёзд. И бледную фигуру, делающую шаг.

Теперь она понимает, что на самом деле хотела сказать Яна Миттермайн.
Стихотворение укрыло правду среди лжи.
В его глазах она видит теперь
самую яркую
звезду
на свете.

Имя той звезде — Носферату.
квестовая веха достигнута: «Вложение в новую жизнь» (раскрыть зловещий секрет, но жить своей жизнью).


огромное спасибо тебе за игру! воть…

Fin!
+1 | Город и Гора, 22.04.2020 12:14
  • ух, впервые за столько времени случился стель нетипичный финал - ачивмент! Эх, жаль, конечно, что история заканчивается, хоть концовка достойна мрачной сказки) жаль, как бывает, когда подходишь к концу хорошего рассказа и дальше остается только простор для воображения...

    Клева, что нпц получили свои концовки, Жанка - топ!) Рад, что она справилась и досадно за доктора. Граф же оказался лалкой с 4мя кубами))))

    Это было клева, спасибо!
    +1 от awex, 22.04.2020 17:17

Кем надо быть, чтобы жить возле заброшенной Ховринской больницы?..

Исследователем паранормального с большим металлическим кофром? Брутальным спецагентом с негнущимся галстуком? Эзотерическим нацистом, который ищет способ воскресить Будду ради нирваны для белых зумеров?

В реальности достаточно быть Славиком. Славиком, у которого есть бабушка, которая купила квартиру в доме, который жадные девелоперы построили на месте чьей-нибудь старинной усадьбы, которая… ну и так далее. История, бывает, складывает забавные домино из квартир и жильцов.

Славик шаркал к подъезду, а перед ним скользил хорёк по кличке Сальваторе. Из-под куртки тёмно-морковного цвета торчали нитки наушников, где играл очередной опенинг с непроизносимым названием. Ветер норовил то дёрнуть за свитер, то смахнуть с носа очки, но Славик всё равно пребывал в отличном настроении. Сжимая в одной руке катушку шлейки, в другой — открытую банку энергетика, он с трудом открыл дверь и держал её локтем, пока хорёк не заехал внутрь.

Сальваторе не слишком любил подъезды, в чём Славик его понимал. Здесь пахло не весной и не московским бензиновым ветром, а прелым супом, капустой и манной кашей из Юрского периода. Может, кстати, подъездный алкаш Юрас Палыч её и приготовил. Он как раз обитал на первом.

— Не-не, чувак, — мальчик остановил хорька, дёрнувшего было по ступенькам. — Ты чё? Куда?
Хорёк почему-то не унимался, да так, что пришлось смотать поводок.
— Нахой с такими идеями! У нас есть лифт, — назидательно сообщил ему Слава, поднимая животное на уровень лица.

Ключи были водворены в карман, хорёк — засунут за пазуху, откуда теперь торчала любопытная острая мордочка, а школьник дождался железной коробки и наугад ткнул кнопку. Почему-то ему показалась забавной тема проехаться по случайным этажам, хотя он точно знал свой собственный.

«И чё Сальваторе так бесится с лифта сегодня?..»
еду, кажется, на 7 этаж…
+1 | Странности в лифте, 10.04.2020 17:35
  • Очень образно. Мне понравилось.
    +1 от Элис, 10.04.2020 22:00

Сегодня Уотердип по праву назывался Городом Чудес.

Человек в общественном статусе Эдуарда Обеда Овеланда не только посетил сомнительный работный дом с ночным визитом, но также оказался слушателем сказки, которой матери в старом Кормире пугали детей ещё многие столетия назад. О последнем Грегори знал точно. Он листал те сборники бесед с хранителями старинного фольклора. Песни и басни наполняли странные условности и завуалированные намёки, сквозь которые алой нитью тянулось предостережение: не оставляйте детей одних по ночам. Никогда не оставляйте детей одних.

— Я… гм… — растерянно принял новости Овеланд. — Я услышал вас. Думаю, лучше нам обсудить это позже. Не при…

Зазвучали шаги сестры Фионы. Она подала Грегори глиняный стакан, наполненный явно кипячёной водой. Поверх его щербатого края Эвервуд видел, как доктор Овеланд украдкой прикладывает большой палец к шее Лаверны, а потом подносит его к своим губам, измеряя расстояние. Потом хирург долго качал головой, всматриваясь в лицо девочки. Рыжее пламя свечи и темнота буфетной плясали вокруг Лаверны как две игривых кошки, то пряча её силуэт, то позволяя ему явиться из тени.

После колебаний врач всё же решился и всем грузным телом повернулся к старухе:

— Сестра Фиона. Девушки пойдут на поправку, однако… после, гм, дискуссии с мистером Эвервудом… гм… я… гм, вынужден задать ещё один вопрос.
— Спрашивайте, — монахиня с облегчением пожала плечами. — Вы уже принесли добрые вести.
— К чьему дому были посланы в услужение Имогена, Кателейн и Лаверна?
Сестра Фиона подняла брови:
— Вы очень добры к нам, милорд Овеланд, но разве этот вопрос укладывается в суть врачебного интереса?
— Укладывается, — напирал хирург. — Я не берусь утверждать это публично, но имею допущение, что девушки могли пострадать именно там.
— Разве же? Как я сказала, мы внимательно оглядели их и не нашли побоев.
— Пострадать не от переутомления, не от дурного обращения, но от чего-то… иного.
— Вы выражаетесь чересчур туманно. И личность благодетеля, как вам известно…
— Гильдия хирургов выступает главнейшим вашим благодетелем, сестра Фиона! Не забывайте об этом! — в гневе доктор Овеланд, стоило признать, производил впечатление.
— Я никогда не забываю о вашем участии. И всё же — это тайна, которую доверяют нам в расчёте на нашу совесть.
— К чьему дому, сестра Фиона? — повторил врач, повысив тон. — Сколько ещё недугов вам потребуется, чтобы услышать меня?
— Уж не даёте ли вы понять, что и другие воспитанницы могут пострадать?
— Я… — тут Овеланд посмотрел на Грегори так, как будто вручал ему ключи от своего здравомыслия. — Я с неохотой, но готов допустить это.
— Милорд! — старуха распрямилась и её голос приобрёл твёрдость и требовательность, будто она стояла в центре классной комнаты. — Ваши слова звучат как угроза и обвинение, чья серьёзность едва ли может опираться на телесную немощь трёх уличных бродяжек, которых я, увы, не научила достойно выносить тяготы службы.

Овеланд открыл было рот, но монахиня не уступала:

— Вы желаете, чтобы наш приют стал источником паники? Плюнул в лицо добродетельным, милосердным господам, которые готовы принять к себе в услужение безродную девчонку и обеспечить ей будущее? Вы ведь знаете, как щепетильно относятся к персоне слуги в богатом доме. Кто станет обращаться к нам, зная, что завтра весь город будет судачить о…
— Я продолжаю настаивать. И гарантирую вам свою деликатность.
— Нет уж! Я должна заботиться о всех моих подопечных, не избирая между ними любимиц.
— Мой друг и коллега, — нетерпеливо перебил её Овеланд, — считает уместным предположить, что и следующая девица, посланная вами к этому дому, вернётся без чувств, если вернётся вообще. Вы готовы принять такую ответственность? Не перед моим лицом, не перед лицом общества. Но перед Господом, который в милосердии своём повелел не возжелать ближним зла!

Монахиня наградила Грегори недовольным взглядом, который в эту минуту явно противоречил озвученному господнему завету:
— С чего милорд это взял?
— С того, что опыт милорда Эвервуда, — движением руки Овеланд остановил Грегори от возможных объяснений, — позволяет ему выносить суждения такого характера. Отвечайте, сестра. Или я окончательно потеряю терпение.

Установилась тишина. Даже дыхание девушек, казалось, сникло в грозовой атмосфере. Потрескивали свечи, съедая парафин и фитили. В недрах старого дома завывал ветер, беснующийся сейчас на пустых улицах. Наконец монахиня что-то буркнула под нос и взглянула на мужчин по очереди:

— Знайте, милорды: если мои слова покинут эту комнату — вы обречёте работный дом на нищету и позор. Имение графа фон Заровича. Вот куда их отправили!

=○=

Холод снова кусал щёки, отогретые в прелом воздухе буфетной. Джентльмены молчали, дожидаясь, пока монахиня запрёт за ними двери и восстановит хлипкий бастион, уберегавший девочек от невзгод и несчастий мира. Забивая трубку, доктор Овеланд неспешно, но беззлобно промолвил:

— Хех. Чёрт побери вашу любовь к несусветным байкам. Если бы я не слышал песню своими ушами, друг мой, и не видел их состояния, я первым поднял бы вас на смех. Монстр из легенд! Клыки во рту человека! — руки врача так дрожали, что он просыпал табак на носок собственной туфли. — Поверить не могу, что я в самом деле услышал от вас именно это… Признайтесь хотя бы сейчас, что вы разыграли меня.
достигнута квестовая веха: «Могу ли поверить глазам я своим?» (получен 1 Опыт).


p.s. названное имя незнакомо.
+1 | Город и Гора, 07.04.2020 22:42
  • напряжение! Уж и не думал, что сестра дрогнет :)
    +1 от awex, 07.04.2020 23:37

— Сука… — выдавил Кори примерно через пару столетий.

Школьник облизал губы, чувствуя, что они высохли как Сонора после лютой качалки. Подрагивающая рука выдернула из прищепок платинового няшку-уебашку Рикки Лиру.

— И ты здесь… — Кори качал головой и не мог прекратить думать вслух. — Все говорили, ты рипнулся после той валентинки… мы даже ходили к тебе на могилу, мы…

Он кое-как справился с захлёстывающими его эмоциями и закончил мысль без дубляжа. Знающие люди в школе считали, что гвозь в крышку социально-зависимого сплетника Рикки вбила Николь, когда по звёздам вычислила, что это Рикки сдал её Цезию в декабре — и, недолго думая, устроила грандиозный срач аккурат на День Святого Валентина. Но оказалось, что и Рикки Лира висел здесь. Среди остальных.

Кори бросил Рикки на оргстекло. Чтобы добраться до начала шизоидной выставки, ему пришлось обогнуть аналоговый цветоанализатор «Секоник» на разлапистой подставке. Эдакий пульт-переросток с небольшим окошком для цифр. Привет от первых шагов японской электротехнической промышленности. Рядом возвышался фотоувеличитель с веером линз вокруг погашенной круглой лампы. Кори не видел таких даже среди рухляди на ритейлах — видимо, своим хобби мистер Картер обзавёлся весьма давно.

С глухо подсвеченной стены опять смотрела Лоретта. Лоретта, Лоретта… из тех (редких) девочек, которым комфортно с собственным весом. На подколы она отвечала с издевательской надменностью, первой начала курить, первой же закончила, но на поверку в ней скрывался милейший человек. Она могла бы стать отличной учительницей, но стала… куском глянцевой бумаги.

Грин не стал снимать её. На это ему не хватило душевных сил. Он просто прошёл мимо, поднявшись к высоченному зеркалу. И… заглянул в глубину.
+1 | XIII, 01.04.2020 20:45
  • Когда быть Мастером выставлено на "изи".
    +1 от Vertigo, 01.04.2020 22:10

Так и пролетел остаток пути. Мистер Граучо насиловал руль, ломал его как сэнсэй на татами. Автобус пыхтел и плевался, будто компенсируя то, что от Санкт-Петербурга до ближайшего тюленьего лежбища было пять с половиной тысяч миль. Приснопамятный парк сменился магазинами. Маршрут зацепил часть делового квартала, где серые офисные многоэтажки лучились восходящим рассветом. А дальше — снова шахматная клетка улиц, блеск моря на горизонте и вот это вот всё… Школа приближалась.

Кори не мог отделаться от мысли, что нечто неосязаемое идёт не совсем так, как положено. Знакомство, безусловно, состоялось. Он даже вклинился пару раз в болтовню Майка, но шестое чувство не оставляло мальчика в покое. Ощущение неправильности в череде событий, в построении фраз было микроскопическим, но на удивление цепким. Как тень от Тёмной башни из романов Кинга, незримо лежащая на мироздании. И сейчас, в последнее летнее утро, эта тень лежала на Эшли Картер в огромной рубашке.

Кори искоса разглядывал её, больше не пытаясь сражаться в гляделки. Заметил, что обувь Эшли странно чистая для Америки двадцать первого века. Для сравнения, липучка на правой кеде самого Кори выглядела как монгольский бунчук. Рассмотрел рюкзак вроде тех, что продают в винтажных магазинах рядом со слаксами из секонд-хенда семидесятых. Заострённые черты лица («Она ест вообще?»). Глаза. Глаза…
+1 | XIII, 29.02.2020 11:05
  • Хэй парень, я слышал, тебе нравятся ужасы. Я добавил тебе отсылки на ужасы в историю про ужасы, чтобы ты мог читать про ужасы, когда читаешь про ужасы. И ещё немного Кинга следующим постом.
    +1 от Vertigo, 29.02.2020 12:50

Праздник — хитрый механизм. Даже, можно сказать, стихийное явление. А если этот праздник — не чей-нибудь, а эльфийский, то вместо «явление» хочется сказать «бедствие». Во всяком случае, так покажется, если смотреть на праздники без уважения.

Вся жизнь эльфов подчинена настроениям, потому что сказка — это эмоции. В них, конечно, есть своя сказочная логика. Но, в общем и целом, сказки разговаривают с сердцами слушателей, а не с мозгами. Поэтому сказки могут быть яркими и бессмысленно-абсурдными, странными и непоследовательными. Какими угодно. Им всё можно. Эмоциям претит рациональность. Эмоциям поддаются, чтобы не помнить вчера и не знать, что будет завтра.

Такова природа Грёз.

=○=

Пиршественная зала сияла миллионом фонарей, между которыми перекинулись радужные арки. От мелькания крохотных пикси и живых снежинок рябило в глазах, а покрытые инеем спинки стульев оборачивались причудливыми хрустальными тронами, между которых не нашлось бы двух одинаковых. Шестигранники и пирамиды, треугольники и призмы — зима прорастала сквозь камни льдистой белизной. А поверх неё ложились шёлковые ленты и ковры, сопрягая Персию и Антарктиду.

Окружённая шумной и весёлой компанией, Эйна неудержимо неслась по бурной реке фестиваля. Кидались виноградинами с пьяным сатиром. Помогали искать пенсне неуверенному в себе греку. Плясали и ликовали, не слишком-то помня, кто и почему. Все-все-все. Слуаги, богганы, эшу и гилли ду, и даже Бодминский зверь, не расстававшийся со скейтбордом. Эйна оказалась едва ли не единственным Ши среди них всех. Поначалу кое-кто косился на неё с недоверием, но вскоре простолюдины Аркадии оттаяли и с удовольствием приняли её общество (чему, наверное, способствовала демократичность наряда). Артмаэль, напяливший к своему чёрному пальто большую тиару из ледяных звёзд, тоже был рядом.

Вскоре под каменными сводами загрохотали салюты. В многоцветных отсветах в залу одна за другой входили делегации Ши. Так аристократия мистической столицы грёз, Конкордии, прибыла к Рождеству. Дом Эйлунд — владыки теней, плывущие среди чёрного дыма, складывавшего над их плечами странные предзнаменования. Дом Аэзин — старые друиды в санях, влекомых бурым медведем, оленем и зубром. Дом Фиона — разнузданные и яркие, следующие в волнах светлых одежд, окружённые шлейфами неземных ароматов. Дом Лианнан — безумные и быстрые как французский абсент, ворвавшиеся в зал с вихрем снежного ветра и лепестков роз. Всадники Дайреанн и Гвидион, рыцари в старинных латах, промчавшиеся между столов стройной кавалькадой. Благой двор явился во всём великолепии, демонстрируя себя восхищённым зрителям.

Тогда любой поклялся бы, что будущее — то тёмное, мрачное, покорённое рутиной будущее — не наступит никогда.

В полночь высокий лорд Кайрех из Дома Бомейн поднялся перед исполинской елью, держа на отлёте руку с хронометром. Поднялись лорд Кайден и леди Элина, склонив головы. Поднялся Празутагус. Поднялся Артмаэль. Поднялась Ровена, нашарив ладонь Эйны, и сама Эйна поднялась тоже. Поднялись шуты и придворные, вельможи и бессребренники. Поднимались эльфы и феи, Ши и простолюдины, интриганы и воители, дети и мудрецы. Вставали бородатые нокеры и пьяные сатиры. Паки и слуаги, обнимаясь, прекращали непристойные песни. Даже бурый медведь из дома Аэзин встал на задние лапы, приняв облик седовласого викинга в монашеской рясе.

Тысяча нетерпеливых глаз следила за каждым жестом лорда Кайреха. Тот, выдыхая облака пара среди хрустальных декораций, медленно повернул колёсико на своём хронометре.

Щелчки крошечных шестерёнок разнеслись по всем уголкам особняка. Самая главная стрелка коснулась крошечного сапфира, встроенного в зимнюю полночь. И вот… и вот…

И вот… и вот…

И вот!..

=○=

И вот лорд Бомейн тихо объявил:
— Это полночь по времени волшебной страны. С Рождеством нас, друзья.

Ударил гонг. Вспыхнули гирлянды, взбегая по многофутовой ели. И дальнейшее ликование потонуло в фонтанах Грёз.
всё-таки, думаю, что лучше тут завершить))

это была игра настроения. мне кажется, она удалась. теперь же пусть праздник останется праздником, ярким и быстрым! спасибо тебе огромное-огромное за игру. вот))
+1 | Lugusid (блокнот), 21.02.2020 20:53
  • Спасибо тебе! За сказку и фантазии, за тепло, которым веет от этой истории. Это прекрасно!
    +1 от XIV, 21.02.2020 21:11

— Ага, привет…

Щурясь в солнечное пятно, Кори Грин отлип от поручня у водительского кресла и поплёлся в салон. Его кеды шаркали по резиновому коврику, поскольку Кори надеялся, что сила трения как-нибудь убережёт его от поездки в автобусе. Нет? Ладно.

Футболка с длинными рукавами ещё пахла прохладой платяного шкафа и тем дешёвым дезодорантом, который умеет изобрести мамина фантазия, но обоняние уже подсказывало Кори, что на жаре в автобусе будет печь хуже, чем во фритюрнице. Сущий ад. В конец он не полезет. И к кончезавру типа Чарли, конечно, тоже. Кори бы сел с Дженнифер, но уже прошёл первый ряд. И если бы теперь развернулся, вышло бы тупо и потянуло на подкат. Если ты не Форрест Гамп, тебе не хочется стать парнем, который подкатывает в школьных автобусах — поверьте Кори. Он видел, как это делал Дин, воняя картофельными чипсами на половину мира, и пока не нашёл более жалкого зрелища.

Можно было сесть одному, но Кори тянуло разделить с кем-нибудь своё автобусное бремя. Тейлор или Майк, Тейлор или Майк? Кори хорошо относился к обоим. Но-о-о… с Тейлор пришлось бы разговаривать. В смысле, разговаривать, типа как Аристотель с Наполеоном, а не просто пиздеть о херне. К такому утреннего Кори Грина не готовили. А с Майком можно и почиллить. Треть дноклассниц (и не только, ха-ха) Кори не могла связать двух слов в присутствии Майка, но сам Кори почему-то не попадал под действие мифического ореола этой селф-мейд селебрити. Должно быть, из-за того, что знал магию фотографий изнутри. Значит — Майк.

— Привет, Майк, — потирая лоб, Кори грохнулся рядом и отправил рюкзак на сиденье за собой. — Давно это корыто стало твоим инстобусом?
#майклмартин
+1 | XIII, 17.02.2020 21:14
  • Первое правило подката: подкат не должен выглядеть как подкат.
    Второе правило подката: подкат НЕ ДОЛЖЕН выглядеть как подкат.
    +1 от Vertigo, 18.02.2020 13:34

— Робот? Знакомится? Может, ещё пива поставит? — спросил Усатый.

Правда, у робота, а не в эфир.

Надежд на застолье и бифштекс-гриль с лучком он не питал, но недавний испуг («И нехер другие слова искать») трансформировался в нечто вроде приязни к роботу. Мастер-сержант не помнил, каким человеком был. Ни одна добрая душа не позаботилась положить в ящик к умилительно-поношенным трусам брошюрку о том, какими бывают адепты пси-корпуса. Но Усатый не сомневался, что роботы нравились ему больше, чем люди.

Например, это воинское товарищество, эта Федерация, эти звёзды на бортах… почти никакого отклика.

Усатый имел звание, но чувствовал его так же, как лейб-кирасир мог бы чувствовать церемониальную шпагу. Оно не липло ко лбу, как, например, к седому Новаку липло элитарное прошлое. Не скрипело челюстями, как скрипела немногословность морпеха-массажиста. Возраст и рябой жирок на волосатом животе подсказывали, что счастливые годы казарменного братства — того самого, патриотичного, где дружно сияют жопой над полевым «очком», смолят самокруточку и комментируют тёлочку, — эти годы, даже существуй они, остались так далеко в прошлом, что их, считай, никогда не было.

В блаженных степях памяти Усатый выхватывал отдельные слова и концепции. Любовь к неизвестному. Умение держать страх при себе. Умение игнорировать приказы, умение понимать их ценность и умение облекать их в исполнимую форму. Где среди них — он сам?

«Ай, хер с ним». Глоток консервированной воды — вместо тоста.

— Эй, робот, — позвал псионик. — Пойдём поищем, как откупорить наши консервы.

Пока шуровали с вещами, Усатый прошёлся по кормовой части ангара. Он искал панель ручного управления аппарелью. Если повезёт, если она будет достаточно современной…

«…то что, блядь, подарит зубную щётку?»
ищу контрольный механизм аппарели. если нахожу:
— сообщаю, что могу открывать;
— в зависимости от того, как выглядит, пытаюсь понять, покидали ли корабль этим путём в относительно недавнее время (технический лог? отпечатки ладоней? следы рычажных поворотов?)
  • Очень крутой пост на самом деле!
    +1 от Interloper, 17.02.2020 21:01

Расшнуровывая стропы со своей стороны, Усатый старался не таращиться на лейтенантского собеседника. Военные — люди понимающие, конечно: авангардная медицина, то да сё. Но мастер-сержант не мог избавиться от ощущения, что вокруг техники вертится зомби. Вертится, об онанизмах рассуждает, о мастурбациях. Разве со свёрнутой шеей живут? Сколько он был мёртвым? А нейроны в мозгу? Может, «перезапуск кочана» сделал из щербатого другого человека? От подобных мыслей заныла нога.

Эмпирически это полагалось проверить, когда в ангаре появится кто-нибудь из носителей особо крупных звёзд. Как в детской считалочке: полюбит — не обидит, застрелит — не застрелит. Космический фронтир, одно слово.

Наконец, чехол поддался. Кажется.
  • Зомби солдат - универсальный солдат
    +1 от Bully, 10.02.2020 10:39

Говорят, паки любят поиграть с заплутавшими путниками. Впрочем, существует миллион таких же несуразных примет. Не пей с сатирами. Не ругайся с хоббитом. Не гляди в глаза цыганке. Пикси крадут лошадей. Брауни-домовые лакают молочко. Хотя, например, Волосатая Мег Муллах подсказывала хозяевам дома, как играть в шахматы: разве фея с задатками гроссмейстера уподобится ежу? Бодминский зверь рыщет в полях Корнуолла. И всё такое прочее.

Однако, было то случайностью или нет, после рукопожатия события завертелись в неистовом темпе. Троица (Бог троицу любит) добралась до входа в манор (где вход, там и выход) и обнаружила за ним большущий холл. Там шумели придворные со всех концов страны (язык до Киева доведёт). Рыжий пак (все рыжие — колдуны) распрощался с ними на пороге (вампир не входит без приглашения), ещё раз напомнив Эйне о рынке гоблинов (не заговаривай с гоблином, пёс охромеет).

Сверкали колье, струились платья, пылали фраки и штандарты самых разных оттенков. На перилах колесом ходил шут в звенящем колпаке, а из декоративного водопада на лестничных маршах струился пунш. Стены украшали лозы, с которых можно было срывать зрелые лимоны и апельсины. Сквозь намёрзшую на окнах наледь просматривались уличные огоньки, но силуэты людей терялись; а оттого казалось, что, войдя в манор, эльфы вошли в параллельную реальность, тревожно близкую к снам. Эйна знала, что так проявляет себя Грёза. Манор лишь наполовину стоял на городской улице, а на вторую он исчезал в Изгороди, отделявшей сказку от были, фантазию от банальности.

Две летучих мыши с треском столкнулись под высоким-превысоким потолком, рассыпая искры. Недовольно залаял чёрный кот с зелёными глазами. По ступеням, гремя колёсиками, на скейте съехал странный субъект, одетый в исполинскую шубу. Только вблизи Эйна поняла, что это заправский серебристый мех, покрывавший субъекта от макушки до… до скейтерских кед. Сегодня Бодминский зверь веселился и праздновал. Фермеры Корнуолла могли спать спокойно.

За порядком надзирали два тролля в золочёных ливреях, стоявшие по сторонам от дверей. Оба уже посерели от времени, но ещё не превратились в камень. Порой они слегка шевелились, и тогда их огромные мышцы издавали скрип и хруст.

Среди шума и голосов Эйна встречала смутно знакомые лица. Кажется, женщина с вросшей в причёску мраморной вазой посещала её родителей в детстве. Скрюченный букинист с корой вместо кожи приветливо улыбнулся девочке. Вспомнила! Он держал магазинчик в городе, где жили родители Эйны, и иногда продавал книги, которые не стоило читать даже авторам. Красивый механический мальчик, кукла из фарфора и латуни, поклонился девочке и повёл всех троих наверх.

Лестница змеилась среди лабиринта комнат, намного превосходившего по размерам доступные три этажа. Наконец, кукла привела ребят в длинный-предлинный зал с арчатыми сводами. Облицованный грозно-чёрным камнем, он напоминал о средневековых пирах. Его освещали многие десятки бумажных фонарей, паривших в воздухе или неспешно перемещавшихся от кронштейна к кронштейну. Каждый светился в тон бумаге, из которой был сделан, но в вышине сводов всё равно стоял полумрак. Длинные столы, пустовавшие совсем недавно, уже заполняла пёстрая череда гостей. В самом торце, среди перекрещивающихся лучей, что падали из витражных окон, стояла накрытая покрывалом ель. Её час ещё не пробил.

— Эйна! Эйна! — кто-то звал её из череды гостей.

Кто-то высокий, облачённый в чёрно-пурпурный смокинг в геральдических цветах дома Бомейн. Такой же подвижный, несмотря на статный и внушительный вид. Такой же русоволосый, с теми же почти прозрачными голубыми глазами.

Кайрех, брат Кайдена.
Высокий лорд Бомейн.

Папа.
критический успех в череде дальнейших событий!
+1 | Lugusid (блокнот), 07.02.2020 18:45
  • Уииии! Живая Грёза!)
    +1 от XIV, 10.02.2020 05:45

Наступила пауза.

Отт смотрел на тонкое запястье Амидалы, закрытое блестящим серым материалом. Но забрак чувствовал, что женщина не сводит глаз с его лица. Слышалось гудение светового меча, разрубившего смертоносного дроида. Звенело эхо выстрелов. Изменился бы взгляд Астории, если бы она смотрела не в лицо юноши, совсем не такого ловкого с пивом за барной стойкой, а на его обезображенный бластером труп? Или извинение, брошенное вместе с электромагнитной гранатой, было самым искренним из всех её слов?

Чужая душа — всегда потёмки. Одно дело — познавать себя, медитируя над шумным водопадом в прекрасных скалах Тифона. Слушать о подлости и победах в чинном покое лектория, где старый мастер всегда объяснит, кто был прав. Где все действия уже сделаны, и поэтому не приходится выбирать. Совсем другое — сидеть рука об руку с женщиной, не остановившейся бы перед убийством. С женщиной, чьи мысли скрывались за актёрской игрой и модуляциями голоса.

Это сложная наука — наука о том, как лично принимать решения. Знать, что оно отразится на тебе и найдёт способ напоминать о себе изо дня в день. «Наши поступки всегда идут с нами», — так говорила мастер Ти. Световой меч Отта Шираса покончил с дроидом. Его рука. Его атака.

Это перестало быть деянием, о котором узнают из панорам голокрона. Это стало решением. Его решением. Тем не менее, Отт сохранил свои убеждения, будучи испытан огнём. И Амидала, как будто признавая за ним молчаливое право на эту духовную победу… наклонила голову:

— Полечу, — приняв и своё решение, она согласилась легко. И добавила с по-непонятному доброй интонацией. — Но однажды ты пожалеешь об этом не меньше, чем я, мой милый рогатый воин.
что же. я думаю, это убедительный light side поступок и прохождение. и кубики согласны.

можно продолжить разговор, если хочешь сказать ещё о чём-то, или написать заключительный пост игры — а потом я испеку эпилог. :)
+1 | Целительные воды, 02.02.2020 21:59
  • Это было...внезапно) но я рад что Отт попытался и смог.
    +1 от awex, 03.02.2020 10:31

— Что за… полковники не успели бы натворить такого… — прошептал Усатый.

Сознание фиксировало то брошенный тапок, то рассыпанные вакутейнеры для анализов, то выдернутую в проход койку. Он переступил через швабру с отломанной пластиковой щёткой, так высоко подняв ногу, будто та была ядовитой змеёй.

— Принял, — вполголоса ответил он. — Проверяйте кубрики, Уинсли. Я загляну к офицерам. Не теряем друг друга.

Из пингвиньей его походка сделалась очень тихой, с носка на пятку.
да, чекаем казармы. я беру каюты офицеров. если траблы с доступом — кают-компанию. если фамилии на дверях/списки дежурных рядом — обращаю внимание.
  • Полковник, бич лазарета, разрушитель колб и просто мародёр к вашим услугам, сэр!
    +1 от Деркт, 24.01.2020 20:44

Волшебная круговерть приняла трёх эльфов… и Самая Долгая Прогулка началась.

Они бродили по бесконечным улочкам, вымощенным то брусчаткой, то кирпичной плиткой. Ныряли в сквозные арки, где шумели маленькие трактиры. Смотрели, как в ярких витринах вращаются ёлки и катаются заводные паровозы. Точь-в-точь уменьшенные копии того, большого, который остался у перрона. Кидались снежками, найдя пустой участок возле покрытой льдом реки. И даже прокатились на маленьком трамвае с круглой фарой, куда Ровена прыгнула раньше, чем Эйна успела выпалить: «Не делай этого!». Всё же — трамвай. Дело святое. Заплатить, правда, забыли, и возмущённые окрики кондуктора заставляли прохожих оборачиваться.

Ноги вынесли их к главной площади у подножия старинного храма. Сегодня его готические своды были украшены яркими ангелами, а перед узкими дверями стоял деревянный навес с резными фигурками Марии и волхвов. Торговый павильон на другой стороне площади манил запахами карамели и шоколада. Собрав по карманам последние монеты, сёстры купили исполинский картонный стакан, присовокупив к нему три трубочки.

— Трамвай угощает, — задумчиво подметил Артмаэль.

Каменные дома старого города чередовались с разбросанными по склону усадьбами и аллеями. Ломанные лестницы вели вверх и вниз. Поднявшись в гору, ребята обнаружили себя на захватывающем дух парапете из дикого камня. Стена, выстроенная для защиты от лавин, стала крутым обрывом над ледяным ущельем. Там они сидели, глядя на головокружительную панораму склонов и ретушь хвойных лесов. Солнце играло в хрустале неба. Высокое и лазурное, оно раскинулось над всем миром, и лишь снег медленно кружился в чистом горном воздухе. На сотни лиг во все стороны простиралась белоснежная чехарда пиков.

— Кажется, вижу поезд! — Ровена сложила домик из варежек над глазами. И правда — вдали танцевала ниточка дыма. Поезд…

Только когда Артмаэль перестал чувствовать уши, троица вновь спряталась от ветра в городе. Всё чаще они замечали эльфов. За деревянными воротами, которые вели в укромный маленький дворик, прямо в снегу танцевали три девушки. Сильфы. Их воздушные облачения, состоявшие из газовых вуалей и атласных лент, практически не прятали наготу, и взгляд Артмаэля резко обострился. Среди толпы шныряли паки. В факире, жонглировавшем тремя огнями на ступенях музея, Эйна признала сатира. Его крохотные рожки прятались в пышной шевелюре, но аристократов Грёз не обмануть маскарадом. На шумной торговой улице кое-кто заметил и их. Старик в нескольких шерстяных пальто, просивший милостыню у обочины, подскочил и низко поклонился Эйне. В изборождённом морщинами лице светилась странная приязнь, которую редко встретишь среди бездомных.

— Мадам, — тихо сказал он девочке, словно она была королевой, — я каждый год приезжаю сюда, чтобы увидеть эльфов. Это заставляет меня понять, для чего я живу. Благодарю вас. Благодарю.

Пошарив в бумажном пакете, Эйна протянула ему сахарный пончик. Другого подарка у неё не нашлось. Уже сворачивая за угол, она обернулась, чтобы увидеть, как нищий со слезами на глазах прижимает пончик к щекам. Вся его фигура дышала счастьем.

— Грёзы, — тихо сказал Артмаэль, стараясь, чтобы Ровена не услышала. — Грёзы иногда забирают рассудок…

Но печаль держалась недолго. Ярдов через сто, в строю домов с фахверками, уже маячил величественный каменный особняк — манор Благого двора. Но тут из череды прохожих вывернулся рыжий дрищ. Зелёная куртка с нашивкой благотворительного «Красного Креста» оттеняла россыпи веснушек и скалозубую ухмылку. То был ещё один пак, проказник из числа весёлого народа. Повелительно подняв руки, он заспешил навстречу ребятам.

— Запрещаю меня игнорировать! Так, ты сегодня за главную? Вот ты и держи! Только три дня, пропускать нельзя, — смерив взглядом всех троих, он сунул Эйне буклет с какой-то нарядной картинкой.
— Чего-о-о?! А ну давай мне свои бумажки! Я тут всем заправляю! — заорала Ровена так, что люди рядом едва сдеживали смешки.
— Заправишь мне оливье, малая? Или я тебя могу заправить… — хохотнул пак и потянулся, чтобы щёлкнуть её по носу. Но Ровена быстро отскочила. И почему-то подозрительно покраснела.

Листовка гласила:

«Странствующий рынок гоблинов Святого Юстаса! Только сегодня, а ещё завтра и послезавтра, каким бы ни было ваше «сегодня»! Умопомрачительные банкротства, потрясающие разорения, бессмысленные аукционы, подозрительные сделки, гоблинские фрукты и море веселья на рынке Святого Юстаса! Только у нас вы можете:
  • купить любовь друга,
  • продать себя в рабство,
  • позолотить копытце оленю Санты,
  • заключить контракт или Контракт,
  • провести аудит приязненных связей и злополучных знакомств,
  • приобрести акции Горнопромышленной компании «Бойл & сыновья» по цене на 1,15% ниже цены-аск биржевого закрытия по Чикаго
…и окунуться в другие приключения на рынке Святого Юстаса! Чтобы найти нас — ищите».
прогулка открыла новые места:
— готический собор на главной площади
— торговый павильон напротив
— замёрзшая река
— стена над городом
— маленький городской музей
— атриум сильф
— городской трамвай
— (результат: 1) к счастью или сожалению… рынок гоблинов

Эйна получает Чару-сувенир (внести в Инвентарь):
• Счастье нищего
«Она обернулась, чтобы увидеть, как нищий со слезами на глазах прижимает пончик к щекам. Вся его фигура дышала счастьем…»

=○=
О Чарах-сувенирах можно размышлять на досуге. Они напитаны острыми эмоциями. Из них можно извлечь ценный урок или философскую мысль, а можно повертеть и выбросить как забавную безделушку жизни.
+1 | Lugusid (блокнот), 21.01.2020 21:53
  • ^_^ слышу, как снег под хрустит) Отличная прогулка и замечательный городок, спасибо!)
    +1 от XIV, 22.01.2020 22:50

И он сорвался с места.

Для одних, бег — это естественная форма перемещения. Для длинноногих эйбиссов, для деловитых трудяг-киликов. Для других — аэробика, атлетический спорт, функциональная тренировка скелетных мышц. Но движение джедая превосходит обычную локомоцию. Ни одна мускулатура не даст того, что даёт разум, сбросивший оковы пространственной ограниченности. Два сердца забрака делали его выносливым и быстрым, кислород щедро хлынул в мышцы. Но Отт знал, что может бежать ещё быстрее.

Он почти не касался стеклянного пола, мчась по коридорам и перепрыгивая с лестницы на лестницу. Тёмное пончо делало его бесформенным, как будто даже воздух не успевал измерить габариты забрака. Звуки взлома давно стихли вдали.

На такой скорости поздно бояться, и Ширас смело перебросил себя через лестничные поручни, рухнув на несколько пролётов. Приземление — перекат! С ними родилось сладкое чувство амортизации и успеха. Никакие мысли, никакие удобства не способны заменить движение. Движение появилось вместе с жизнью, и жизнь обязана движению. Затхлый воздух ударил в лицо, направляя Отта ещё ниже. Огромным скачком он преодолел двадцать ступенек, в полёте уцепившись за очередной поручень — и вместо падения оттолкнулся вновь.

Последняя площадка пронеслась под сапогами. Отт вырвался в коридор, опережая реакцию ламп. Но здесь, внизу, препятствий не осталось. К плотному слою соли добавились обрастания крохотными рачками и водорослями, способными жить вне воды. Коридор последнего уровня Ахто ощутимо забирал под уклон. Местами на стенах расползались пятна сырости, кое-где хрустели россыпи феррокретовой крошки. По внутренним ощущениям падавана он давно спустился ниже уровня моря. Света бактерий едва хватало, чтобы осветить очертания ворот впереди…

Спиральный спуск окончился полуоткрытой стальной дверью. Её толстый шестиугольник опоясывали сигнальные полосы, а сами очертания напоминали входы на промышленные объекты. В пространстве между стеклянной стеной и створкой Отт различил круглую клеть грузового лифта, готового отправиться вниз. Как последнее и отчаянное предупреждение, перед лифтом валялся фонарик. Должно быть, брошенный Йотомхаве месяц назад…

Над дверью тянулись большие серебристые буквы на нескольких языках. Отт уже читал этот лозунг в посольстве. В его стилистике пряталось что-то от эпитафий с надгробных плит.

        «ЭТОТ ГОРОД ВОЗВЕДЁН ПРИШЕДШИМИ С НЕБА
        С ОДОБРЕНИЯ И ПО ЖЕЛАНИЮ СЕЛКАТ
        ЧТОБЫ ИНЫЕ КУЛЬТУРЫ МОГЛИ УЗРЕТЬ
        ЧУДЕСА МАНААНА»
+1 | Целительные воды, 18.01.2020 15:39
  • вот эт я понимаю джедаи!
    +1 от awex, 18.01.2020 20:47

Тот выдержал внимание Лавинии. Уголки губ, затвердевшие в хмурой гримасе, слегка шевельнулись. Вымученное подобие улыбки. Вполне в духе тех мыслей о холодных недрах космоса, которые поневоле придут среди коридорной темноты и разорённых отсеков. Потом усатый покосился вбок, когда Торрес принялся за осмотр ящика. Ему тоже было интересно. А потом его закрыл от Винни азиат, навстречу которому усатый поднял лицо.

Лицо — и тот печальный взгляд, который казался невозможным среди твёрдой военной дисциплины. Грустный, всепрощающий, тёплый и пустой одновременно. Взгляд дядюшки, которого ты уважаешь. Продавца рамена, уставшего после дождливого дня. Уютного библиотекаря. Учителя. Помощника. Почти друга?.. Это ощущение держалось несколько секунд.

— Удачи, — неопределённо пожелал он.
палю заодно, шо там найдёт Торрес (по идее, сижу же на бортике соседней капсулы или около).
  • Отличный стиль "внешней рефлексии", создающий цельный образ из видимых наблюдателям действий, а не полотна незначительных для остальных мыслей. Как в этом, так и в прочих постах. Рефлексия здорового человека!
    +1 от WarCat, 16.01.2020 15:02

Но ещё полчаса пришлось уделить партии. Ровена вошла во вкус (или, возможно, договорилась с колодой о чём-то предосудительном). Отважные Десятки летели как не в себя, выбираясь даже из сыгранных карт и переворачиваясь «лицом» вверх. В конце концов от них стало невозможно отбиться. Когда сумма мастей на столе приблизилась к трёхзначным показателям, Празутагус со стоном бросил игру:

— Это нереально! Так не может быть!
— «То, что я делаю, является физически невозможным», — с заунывно-учительской интонацией продекламировала Ровена и довольно пихнула Эйну коленом.
— Вот именно… — вздохнул Празутагус. — И у меня есть подозрение, кто превратил тебя в шулера.
— Кто? — спросила Ровена.
— Кто? — спросил Артмаэль.
— Кто? — не удержалась и Эйна.
— Знаете, что? — кузен делано зевнул. — Я иду спать!
— Но ведь спать ложатся, — Ровена очень серьёзно нахмурилась. — Спят стоя только лошади или… о, не может быть… Приз, неужели ты…
— Отстань.
— Я могу поставить на тебя в скачках?
— Отстань!
— Задать тебе овса на завтрак?
— Отстань!
— Конюхи, проводите Приза спа-а-а… ай! Ты колоду сожжёшь!

Что-то затрещало, карты в её руках брызнули голубыми искрами. Ругаясь друг на друга, Празутагус и Ровена вытряхнули из рюкзаков зубные щётки и поплелись в коридор. Артмаэль, делавший вид, что дремлет на ходу, тут же открыл глаза.

— Чемодан! — зашипел он, молнией закрывая дверь в купе. — Доставай его!
+1 | Lugusid (блокнот), 12.01.2020 17:44
  • Между прочим, это очень здорово! Карты и родичи!)
    +1 от XIV, 14.01.2020 08:29

С мелодичными переливами Эр-Четыре покатился вдоль серверных стоек. Кажется, его интонация выражала осторожное согласие. Объектив робота то и дело вспыхивал голубым, сканируя схемы электроснабжения. Уже знакомый Отту гибкий щуп нырнул под стол оператора. Включился монитор, пошла перекличка огоньков. С гудением информационный центр оживал…

Ширас окинул взглядом потолок, и почти сразу взгляд падавана остановился на том, что он не заметил сходу. Когда-то в посольстве действительно работала камера. Её подвесили в углу холла со стороны дверей. Под самым потолком, куда практически не доставал свет живых ламп. Теперь на её месте чернела оплавленная дыра, из которой торчали потёки крохотных проводков. Стекло вокруг пошло пузырями. С камерой покончил выстрел из бластера малой мощности.

— ♫♪♫♪♪! — одновременно с этим астромеханик издал торжествующую трель… но тут же примолк.
время есть, конечно. ты в свободном режиме… пока)
+1 | Целительные воды, 05.01.2020 20:31
  • — ♫♪♫♪♪! —
    шо воще это должно значить?)))))
    +1 от awex, 05.01.2020 23:48

— Никак нет, моя задача — беречь корабль, — пилот с довольным кряхтением потянулся. — Что ни полёт, вечно что-то отваливается. Устрою техосмотр. Эр-четыре, ты слышал гостя: как у нас по связи?

Астромеханик уже орудовал у коммуникационного пульта. Из боковой панели дроида вылетел гибкий кабель и нырнул в разъём. Через несколько секунд верхняя секция Эр-четыре опечаленно прокрутилась: точь-в-точь качание головой. Когда Отт уже расправлял накидку, стоя перед наружным шлюзом, Вес выглянул с верхней палубы.

— Связи так и нет! Молчание на всех частотах, — окликнул он. — Но я думаю, они тебя встретят. Как понимаю, народ здесь… странный.

При его словах плита из дюрастали дрогнула. Зашипели могучие пневмоприводы, настенная панель управления шлюзом ожила. «Газовый состав: в норме, уровень радиации: в норме, гравитация: в норме, температура за бортом: +12 стандартных градусов». Индикаторы под символами четырёх стоп-факторов умиротворительно погасли.

Внутренний интерьер корабля по большей части пестрел белой краской. Наружный люк переходил в что-то вроде холла, откуда к капитанскому мостику вела короткая лестница. По бокам от неё тянулись коридоры в носовую часть: жилые каюты справа, грузовой трюм слева. Наверху оставалось место для квадратной галереи, опоясанной поручнями, и технических отсеков. Наконец, белая стена в торце медленно поползла вниз, становясь пандусом. Хромированные поршни вытолкнули её в непогоду, и к белизне добавились оттенки синего и чёрного.

За раскрытым провалом ревело море. Удары волн о купол сопровожались многократным грохотом. Ветер заглушался только плеском брызг, осыпающих мост — мост, что казался теперь чрезмерно узким. Пятна света от прожекторов «Фулгрима» шарили по дряблым бокам волн, дышавших вместе с древним океаном. Они касались моста, пробегались по стенам купола, не находя там ни привычных таможенных терминалов, ни хотя бы переговорных панелей. Даже ворот не просматривалось на гладком тёмном стекле.
купол молчит. на планете, судя по всему, вообще никто не общается по голосвязи или на доступных радиочастотах…

меч — принято. е-е-е, зелёность! :)
+1 | Целительные воды, 01.01.2020 12:15
  • Блет, неплохо быть пилотом)
    +1 от awex, 01.01.2020 16:20

давным-давно…
в далёкой-далёкой галактике…





2. волны расскажут


Они вышли из гиперпространственного прыжка через девяносто два часа стандартного времени. Размытая чересполосица звёздных пятен и космических лучей дрогнула, складываясь в трёхмерную проекцию наблюдаемой Вселенной.

Густо-синий шар величественно плыл в пустоте, подсвеченный отблеском единственной звезды. Такого насыщенного, богатого внутренними оттенками цвета ещё не приходилось видеть. Воспоминание о единственном внутреннем море Талуса казалось бледной репетицией для этого полотна. Ни горные курорты Альдераана, где реки щекочут хрусталь озёр, ни прелестные рассветы над заливами Орд-Мантелл не передадут абсолютной, всепоглощающей вечности океанов планеты Манаан.

Свет пронизывал космос, ударяя в округлые бока планеты. Насыщая их белым заревом. Рассыпаясь по волнам, круглые сутки ревущим в ландшафте, не знающем континентов. Манаан не знал ничего, кроме волн. Над Манааном бесновался ветер. Моря и атмосфера, лишённые границ, закручивались в непроницаемый погодный щит. Редчайшие рифы поднимались в экваториальной полосе, а буйствующий на полюсах шторм не утихал ни на секунду.

В системном масштабе Манаан выглядел сиротой. Жемчужиной, рождённой на одиноком пляже. Излучение жёлтого карлика поддерживало температуру на поверхности в пределах пятнадцати положительных градусов, но на яркие краски или тропическую жару его не хватало. Отсутствовали спутники. Две других орбиты в системе занимали выжженный кусок камня и газовый гигант Навлаас, от которого в пространство текли лазурно-зелёные шлейфы. Только Манаан угодил в ту естественную нишу, где стала возможна белковая жизнь. Снятый с астронавигационных таблиц, вынесенный за пределы политических образований, он просто плыл в облачении морской синевы. Практически один на один со своей звездой.

По мониторам бортовых вычислителей бежали цифры и буквы аурбеш. Навигационная система торопилась восстановить самоопределение в пространстве. Корпус дрожал от включения маневровых ионных двигателей. Тумблер запустил голосовой комментарий:

— Планета Манаан, квадрант О-11. Категория: особая. Принадлежность: независимый статус. Изучена слабо. Период обращения: двадцать шесть стандартных часов, годовой период: четыреста двадцать два суточных цикла. Атмосфера пригодна для дыхания. Климат умеренный. Гравитация в пределах нормы. Поверхность планеты на девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента покрыта океаном, средняя глубина превышает четыре тысячи республиканских метров. Флора и фауна представляют опасность.

=○=

Дипломатический визит. Название, само собой, изобрели в норах Сената. Дипломатический визит на планету, визиты на которую запрещены — где такое придумывают? Риторический оксюморон крылся в том, что ещё в довоенную эру Республика титаническими усилиями добилась присутствия на планете хотя бы трёх своих представителей. Их разместили в единственном месте, которое с натяжкой можно окрестить портом. В единственном месте, которое селкаты открыли для посторонних. В единственном известном обитаемом месте на гигантской планете: Ахто. Настал срок проверить, как обстоят их дела.

В больших городах два сердца Отта бились в унисон с ритмом жизни. Но здесь, в тишине небольшого мостика, словно бы недоставало чего-то.

Сапфировый шар по-прежнему висел за иллюминаторами. С тёмной стороны Манаан казался практически чёрным. В далёкой неподвижности его вод, которые на деле неслись в безумных бурях, читалось нечто… беспокойное.
помимо поста-знакомства, по желанию:

выбрать одно из:

выбрать от 0 (аутист) до 3 (пати-лидер) спутников, их можно корректировать косметически:

выбрать класс твоего корабля:
+1 | Целительные воды, 29.12.2019 10:44
  • я готов к приключениям!)
    +1 от awex, 29.12.2019 16:03

история первая.
сеттинг: Changeling the Dreaming

=○=
к Рождеству старинный городок в горах расцветает. На улицах можно увидеть фей со всех концов света. Они съезжаются на знаменитый зимний праздник ради веселья, а также чтобы уладить иные, более щекотливые дела. Властные аристократы, дурашливые дети, знатоки хитрых грёз: их не распознать в шумной, искрящейся гирляндами и снегом толпе, но умеющий видеть — всегда увидит.

=○=
отроки-ши, юноши и девушки, внешне ведут самую обычную жизнь. Наблюдение за человечеством научило их с малых лет беречь свои тайны. Только в большие праздники, как встарь, эльфийская магия обретает силу…

1. настроение сказки и аниме.
2. зима в альтернативной реальности, похожей на Европу.
3. регистрация — см. комнату.




1. teachglach nó scailtín fíona¹


Рисуя изящный и дымный зигзаг, многосуставчатый поезд тащился в долине. Седловины менялись равнинами, которые зима выстлала искристыми одеялами. Со склонов наползал хвойный лес. Его окрашивали ночные цвета: загадочная синева пихт, темнота неба и многоголовье ельников. Смеркалось рано. Неровными грядами на горизонте вставали горы, то дотягиваясь до самых звёзд, то падая в туманную неизвестность. И всюду — снег, снег, снег.

Полыхающая фара локомотива влекла за собой череду ярких вагонов. Уютно мерцали плафоны. Среди дерева и кожаных диванов распространялся едва слышный привыкус осветительного газа. Звенели гранёные стаканы в стальных держателях, по вагону-ресторану сновали кельнеры в белоснежных сорочках, над шторками качались цепочки ночников… а снаружи бушевало упоительное ненастье! Круглый чугунный лоб паровоза врывался в метель, разбрасывая пушистые хлопья. Стук колёс эхом отдавался под сводами тоннелей, когда поезд преодолевал особо сложные отрезки пути.

Половина суток прошла в сонной дрёме и прочих несомненно походных делах. Посетить ресторан, добежать до конца поезда, высунуться на крышу, «Да что же вы делаете!» — тётя Элина бдит… Впереди лежало примерно столько же часов путешествия, и шум по купе понемногу стихал. По неведомым причинам взрослые предпочитают спать, единственный раз в сезон выбираясь из привычных стен. На диво нелюбопытный народ.

Эйна, её младшая сестра Ровена и делано-серьёзный кузен Празутагус, чьё имя сокращали то до Приза, то до бесившего его Тагуса, занимали просторное купе в вагоне номер восемь. Им достались панели из лакированного дерева, четыре широких койки, стенной шкаф, бархатные шторы и невыносимо кожаный саквояж дяди Кайдена, помеченный едва заметной на чёрной коже звездой. Пурпурной звездой дома Бомейн.

Последний участник компании отличался от остальных. Бомейны, русые, стройные, светлоглазые, разделяли отдалённое, но явственное фамильное сходство. Артмаэль был другим.

Он держался чуть скованно, что становилось заметней, стоило ему оказаться рядом с Эйной. Но и без того Артмаэль выглядел молчаливым даже в разгар веселья, где с охотой участвовал. Смуглая кожа, острые скулы и чёрные как чугун паровоза волосы выдавали представителя эшу — бродяг из рода фей, порой не имеющих ни дома, ни фамилии. Люди регулярно принимали его за цыгана.

Некоторые Дома («Более благородные», — с прозрачной насмешкой выразился бы дядя) вряд ли позволят отпрыскам эльфийских кровей разделять время и трапезу с эшу. Однако демократичность лорда Кайдена дала прекрасные плоды. Артмаэль очаровывал лёгкостью и добродушием. Он не говорил, если не спросят, но будучи поставлен перед вопросом, не замолкал, пока не придумывал — или, кто знает, вспоминал — очередную безумную историю.

=○=

Играли в гоблинские карты, и игра шла непросто. В зависимости от астрологической ситуации и настроения карт, они имели семь мастей, меняющиеся каждый ход козыри и ряд не слишком приятных визуальных эффектов: например, большой палец Эйны заляпали чернила с «рубашки» обидевшегося валета.

— А что там вообще будет? На этом празднике? — в третий раз спросила Ровена, закусив кончик косички. Хитро поглядев на сестру, она положила перед Эйной Отважную Десятку и Вроде Бы То Же Самое.

Правила «дурака» трещали под гоблинскими инновациями.
¹ Семья или глинтвейн (староирландск.).

пост-знакомство. :3
+1 | Lugusid (блокнот), 26.12.2019 22:45
  • Тепло, уютно и такое замирание сердца в ожидании чуда, которое вот-вот, уже сияет в приоткрытую дверь. Миииило!))
    +1 от XIV, 28.12.2019 11:50

Смерть пришла без промедлений.

Купер ударил его обеими руками. Деформированными, длинными, совсем не похожими на стройные волчьи лапы. Восемь когтей вспороли тело Нейтана, практически достигнув сердца. Робинсон чувствовал каждый из них. Видел нити слюны, капающие с длинных жёлтых клыков. Страшная боль стала каскадом вспышек, что следовали одна за одной. Увлекаемый ими в багровое небытие, волк-призрак завалился назад…

Всего лишь юноша. Одинокая фара мотоцикла на американских дорогах. Воспитанник добродушного старого волка, доживающего дни в тихой дыре. Убийца собственного брата. Длинноволосый, порывистый, симпатичный. Ещё совсем молодой. Алчно веривший, что на каждый вопрос на свете найдётся ответ. Стоила ли того жизнь Джессики?

Нейтан упал спиной в мягкие перины пустоты. Его рука намертво сжалась на запястье двуногого чудовища… и взбешённый, испуганный рёв Изидаха ещё долго отдавался эхом над водопадом — как вой койота, отзвучавший столетия назад. Бездна приняла жертву Нейтана.

А темнота — темнота приняла их обоих.

=○=

Падение продолжалось так долго, что счёт времени пропал. Смерти безразлично, как измерять собственную продолжительность. Дорога из лунного света мягко стелилась под лапами. Под невесомыми, пустыми лапами. Последний гомункул угасающего сознания, которое пыталось уберечь владельца от осознания сорока ярдов под собой. Безгрешные верят, что после смерти души оборотней, чистые от вины за отцеубийство, уходят в охотничий рай Тага Дан, а Отверженные обречены как лунные призраки скитаться на границе миров. Вся культура, вся мифология оборотней упирается в серебряный диск, плывущий по небу из ночи в ночь.

— Если в тридцать или сорок у тебя не получится стать байкером, будешь жалеть или свыкнешься с тем, что будет на тот момент? — наседала Эм-Джей. Эхо. Незнание…

— Миссис Паркер, вот возьмём дороги, — стеснялся у доски Том Робинсон. — Они кажутся сами собой разумеющимися. Но ведь так было не всегда, а? Дороги возникают, когда нужно соединить что-либо, а если их нет, то когда-то люди шли вперёд без всяких дорог, а?

Лось с голубыми глазами, в которых отражался свет фар, величественно склонил голову.

— Том. Том. То-ом.

Чёрно-рыжий волк, разбивающийся о камни далеко внизу.

— Том! То-ом!

Медленно возвращающиеся к нему индейские черты. Стихающие барабаны. Гаснущие костры. Блеск озера. Силуэт полицейского джипа, ползущего по Второму шоссе. Резные койоты. Всё это — так далеко.

— Том! То-о-ом!

Или, кажется, звали не Тома? И почему же это падение… никак не хотело кончаться?

=○=

FIN.
+1 | Волк у ворот, 13.12.2019 22:16
  • Тут и добавить нечего - хорошее окончание для ещё одной истории) это вызвало много эмоций, за это спасибо)
    +1 от awex, 14.12.2019 14:12



=○=
водопад койота


[John Black Wolf – Alone in the Dark]
(ссылка)


Костры продолжали гореть.

Водопад Койота повергал себя с высоты сорока ярдов, имел семь футов в узкой части и больше тридцати — там, где пена с кипением вгрызалась в студёную реку. Его стиснули меж собой две гранитные скалы, изрезанные необычно правильными кубическими фракциями. Сила течения была такова, что ложе водопада казалось чистейшим снегом, свистящим и хлещущим в лесной тишине. Реки Миннесоты недаром славятся коварными порогами. Здесь и там прихотливый рельеф заставляет воду бросаться с головокружительных склонов, и Койот не стал исключением. Скалы обрывались отвесными стенами к густому ельнику. Река, начинаясь в холмах к северу, тянулась к озеру Траут, и её русло пролегало по единственному узкому ущелью. Слева и справа к ней ластились деревья, оставляя немного места на краю.

Потрясающий вид открывался с вершины водопада. В лесной дымке плыло призрачное озеро: ирреально спокойное, насыщенное прохладной и темнотой. Звёзды неожиданно подступали, сверкая бесчисленно и близко, а под ними простиралась вся озёрная долина. На востоке, над разноцветьем осеннего леса и зимними метелями, рассыпались огоньки, в которые превращался Койот-Фоллс на таком отдалении. Ни отдельных домов, ни отдельных машин. Тончайшие ниточки электрических фонарей, ненадёжные и хилые среди безбрежного чернолесья. В мире призраков к ним присоединялись костры далёких Абабинили, видимые уже невооружённым глазом.

Как красные флажки.
Как красные флажки…

Панорама взывала к доколумбовой Америке. Необузданной человеком, необъятной и неведомой, по чьим дремучим краям кочевали обильные стада карибу. Именно водопад дал городу своё название. По старой легенде, койот — луговой волк, койотль на языке ацтеков — выл со скал над ним. Его вой обещал поражение восстанию сиу, известному как Война Воронёнка, а вместе с ним оплакивал закат индейской цивилизации севера. Третьего июля 1863-го белый фермер Нейтан Лэмсон и его сын застрелили легендарного индейского вождя. С этим битва за Миннесоту окончилась. А в девяносто первом, через год после жестокой резни под Вундед-Ни, белые лесорубы основали торговый пост в виду водопада. Земля Миннесоты хранит немало обид, и вой койота тоже сохранился в тексте географических карт.

Мэтт Данн любил сидеть здесь, всматриваясь вдаль. Иногда приезжали туристы, поднимаясь от Второго шоссе по извилистой тропе с оградой и скамеечками для отдыха. Городские подростки устраивали тут свидания, выкручивая градус романтики до комичных значений. Иногда чёрные медведи выходили половить рыбу.

Над каменистым жёлобом водопада перекинули мостик из широких досок, снабжённый верёвочными поручнями. Брызги, клубами окружавшие вершину, постоянно окатывали его. Со временем возле мостика возвели навес с тремя стенами, в которых проделали большие окна для тех, кто предпочитал любоваться природой с читами. Четвёртой, отсутствующей стеной навес был обращён к мостику и водопаду.

Нейтан выбрался с восточной стороны ручья, легко преодолев заросли. Растущая луна освещала скалы. Запах Изидаха, то слабеющий, то снова усиливающийся, терялся возле воды. В холодном свете у самого края каменной площадки лежал седовласый мужчина. Мэтт Данн.

— Папа. Нейт, Нейт, это папа!!!

Робинсон даже не почувствовал, как девочка спрыгнула с него. А сама Джесс, не замечая ничего вокруг, с криком рванулась к телу.
+1 | Волк у ворот, 11.12.2019 00:31
  • Градус приключений повышается) но главное - атмосфера всё ещё зовёт на встречу неизведанному.
    +1 от awex, 11.12.2019 10:43

Затем вспомнились другое имя, другая девочка, другой день в разгар тёплой весны. Во второй раз за сегодня Робинсону представилась Мэри-Джей. Они снова ехали на озеро, и снова в кемпинг. Нейтану уже пятнадцать, и поездка с одноклассниками ожидаемо превращалась в то, во что должна была. Тому оставалось жить четыре месяца. Он веслился с галдящей толпой в лагере, а ведь когда-то они дрались за право пригласить Эм-Джей на идиотское свидание с молочными коктейлями и жареной картошкой-фри. Дурацкая затея. Смешная. Они что, за каждую девчонку дрались?

В этот раз — никакой картошки-фри. Долго целовались на причале вдали от лагерной стоянки, пока Мэри-Джей не подначила отвязать бесхозную лодку и покататься. Поцелуи продолжались среди озёрной невесомости, под лёгкий плеск волн и упирающийся в лопатки жёсткий пластик скамейки. Нейтан чувствовал холодные ладони на своей талии. Под футболкой. Никто не был против продолжения, и мысли уже переходили ранее неизведанные границы… но тогда — и в воспоминании это получилось до странности ярким — настроение вдруг разом стало задумчивым.

Нейтан грёб лёгкими белыми вёслами. Мэри-Джей сидела напротив, пряча быстрое дыхание. Её щёки раскраснелись. У неё было имя из романов, с дефисом, как у завзятой леди. И донельзя дурацкая фамилия Пейпер. В школе шутили, что родители Эм-Джей взяли фамилию в честь бумажной фабрики.

— Бип! — нарушила сладкую тишину Эм-Джей и ладонью «посигналила» в нос Робинсона, пока его руки были заняты вёслами. Смеялись. Смотрели на стаю уток, возвращающуюся с зимы. На дымку. Слушали звонкое эхо голосов из лагеря. Потом заговорили.

— Миссис Паркер опять устроила профаттестацию, — вспомнила Мэри-Джей Пейпер. — Идиотскую. Я в шестом вопросе выбрала работу на открытом воздухе, а в девятом — что предпочла бы уехать в Нью-Йорк. Знаешь, что в итоге? Мне надо стать экологом, а если не получится, мой резервный вариант — фотомодель. Эколог или фотомодель! Такие похожие профессии. Ю-ху.

Нейтан не помнил, как он ответил и отвечал ли, но точно помнил, что Мэри-Джей задала вопрос. И сейчас, когда мотоцикл мчался по асфальтовой дуге над водой, этот вопрос настиг его.

— А ты кем хотел бы стать?
+1 | Волк у ворот, 04.12.2019 11:11
  • Эм Джей и Паркер - всё как надо))
    +1 от awex, 04.12.2019 13:37

— Там было оружие, но ребята, наверное, утащили его с собой, — Джесс почесала в затылке, а баксы ловко сунула в карман.

Им одновременно пришла мысль о большом сейфе, который стоял в «кабинете» президента. Если кабинетом можно называть закуток пакгауза с большим индейским гобеленом на стене. Никто не знал, что внутри. Да и кода никто не знал. С другой стороны, Нейтан мог оказаться прав в своих опасениях: если Купер продолжает охотиться на девочку, то может ждать возле клуб-хауса. Или нет?..

Обсуждая дальнейшие действия, ребята вкатили армейский мотоцикл внутрь и проверили «Уайд Глайд». Из череды носорогов Дэвидсона он казался самым неприметным, если не считать рисунка с — вот ирония — языками огня на бензобаке. Судя по тому, как хмыкнула Джесс, она тоже углядела подтекст.

Потратив минут десять, девочка отмыла лицо и руки. Они нашли для неё относительно чистый рабочий комбинезон из голубой джинсы. Если носить его под жёлтым пуховиком, то выходило даже забавно: точь-в-точь уличная непоседа. Но так Джесс хотя бы не выглядела человеком, пережившим апокалипсис. Заодно Нейтан раздобыл лакированный чёрный шлем, отдалённо напоминавший немецкие каски Второй мировой. Он казался великоватым, но настройка ремешка поправила бы дело.

— Мы можем поехать на двух байках, — заметила Джессика. — Я справлюсь.
1. «Уайд Глайд» на ходу, бензина условно хватит на пару сцен.
2. «Элеонора» прекрасно чувствует себя внутри.
3. Джессику можно нарядить в рабочий комбинезон и жёлтый пуховик поверх рваной толстовки. шлем нашёлся.
4. что делать будете, бандиты?))))000)
+1 | Волк у ворот, 01.12.2019 11:42
  • Хаха, отлично прям!)) осталось разобраться с боборотнем в стиле Один Дома :)))
    +1 от awex, 01.12.2019 14:11

— Да сколько угодно, — удивлённо протянула Джессика. Нейт и правда сумел отвлечь её. Съёжившись под его курткой, она внимательно следила за манипуляциями. Когда Робинсон дошёл до футболки, губы девочки шевельнулись в недоверчивой ответной улыбке. Возможно, втайне она надеялась, что молодой оборотень не ограничится этим.

Так или иначе, её взгляд остался за спиной. Вскоре и само присутствие Данн отошло на задний план. Пропал холод, обжигающий голые ступни. Исчез ноябрьский ветер. Нейтан сидел на берегу, глядя на то, как из воды поднимаются свежеотёсанные брёвна, поддерживая длинный крепкий мост. Он больше не был чёрным. Не был серым, не был гнилостно-коричневым. В дубовой белизне досок сияли стальные скобы. Мусор остался, но вместо пластиковых пакетов в воде покачивалась гладкая шина с белым ободом, расползся в неровную кляксу брезент. Мистеру Бёрроузу стоило указать, ещё до первобытного зла в Америке поселился мусор.

Под каучуковую дробь лихо неслись машины. Нейтан не мог рассмотреть их снизу, но каким-то образом точно знал, как они выглядят. Блестящий чёрный «Студебеккер Старлайнер» директора бумажной фабрики. Большеглазые «Шевроле», сельские «Форды» с деревянными бортами. Или «Олдсмобили» с вертикальными задними дверцами, построенные ещё до войны. Нейтан Робинсон смотрел на городской мост сквозь призму времени, вдруг заглянув в пятидесятые. В те пятидесятые, где Койот-Фоллс рос и расширялся, куда приезжали инвесторы и владельцы больших блестящих машин, на содержании которых теперь можно разориться.

— Эх-х… — с грустью вздохнули рядом. — Таким он когда-то был…

Физическое тело Нейтана осталось на его стороне Границы, поэтому парень мог только смотреть. Но дух, кажется, без проблем воспринимал его. Всё-Приходит-в-Упадок выглядел как долговязый мужчина в бежевых слаксах с высокой талией и заправленной под ремень джинсовой рубашке. Сверху он носил банный халат нараспашку и квадратные солнечные очки. Только вглядевшись, Робинсон осознал, что под ними нет лица. И лицо, и кисти заменили мутные пятна. Дух копировал не конкретного человека, а собирательный образ. Он беззаботно развалился поблизости, поминутно прикладываясь к бумажному пакету, но Нейтан замечал всё новые и новые несоответствия. Полы халата въелись в мостовую тень. В очках ничего не отражалось, а цвет брюк до странности походил на цвет новых досок.
1 успех. дух найден.
2 успех. дух сам вступает в контакт.
разблокирован новый сайд-квест (по желанию)

+1 | Волк у ворот, 26.11.2019 20:06
  • хых, внезапно представилось, что после перехода, всё стало в аниме рисовке)
    +1 от awex, 26.11.2019 23:29

— Робинсон! — окликнул бармен, когда оборотень был уже на пороге.
+1 | Волк у ворот, 19.11.2019 12:29
  • Пока что это мой персональный топ :)
    +1 от awex, 19.11.2019 13:01

Брезентовый чехол с шумом полетел на пол. Семьсот тридцать семь кубов грузно заворчали, превратившись в щекочущий сердце рокот. По нынешним меркам рабочий объём мотоцикла был огромен, хоть сам движок безнадёжно устарел. Но «Элеонора», бережно собираемая и пересобираемая Нейтаном все последние годы, не подвела его. Когда-то эту технику создавали для войны в пустыне, чтобы убивать фашистов. Спустя полвека она пригодилась молодому волку в американской глуши.

Подняв арафатку до глаз, Робинсон вывел мотоцикл с пандуса автомастерской, опустил за собой штору ворот и поднялся в седло. Как отцы их дедов, покорители прерий с пыльными сердцами. Растущий полумесяц плыл в небе, символизируя шестые сутки лунного месяца в лунном же Козероге. Глаза оборотня не отрывались от серебристо-жёлтого полукружья в бархате тьмы. На языке духов он звался Итэур — молодая луна. То был знак Нейтана.

Вскоре дорога легла в свет единственной фары. Асфальтовая туша с двумя сплошными жёлтыми рёбрами. Гудрон и бетон поверх геотекстильной сетки. Пустота в ночи.

=○=

Главной достопримечательностью Койот-Фоллс на протяжении пятидесяти лет оставался ветхий автомобильный мост через Миссисипи. Лежа на тавровых опорах из многократно перекрещенных досок, мост и сам напоминал древесный бутерброд. Большой нелепый бутерброд, скреплённый металлоконструкциями над пружинящим дорожным полотном. Казалось странным, что в городке, со всех сторон окружённом зеркальными пятнами озёр, которые вклинивались даже в жилые кварталы, так любили мост. Но мост напоминал о прошлом. А в будущем для Койот-Фоллс не нашлось ничего привлекательного.

Городок занимал сотню квадратных миль в излучине реки. Его окружали лохматые хвойные леса: тёмные, непролазные, облепившие холмы как кудри порномодели. С востока на запад Койот-Фоллс пересекало федеральное шоссе номер два (грузовики, трейлеры, тракторы — всем привет), а с юга втыкалась сто шестьдесят девятая скоростная магистраль. Толстая в районе Миннеаполиса, с каждой дюжиной миль она хирела и в город вползала на последних издыханиях, переваливаясь через упомянутый мост. Унылая череда деревень с одинаковыми названиями вроде Билли-Хиллс, Жирный Питс и Глупый Бобс отделяла глушь от цивилизации, а жителей Койот-Фоллс — от шанса на всепрощение. Необъятные просторы к югу отошли Национальному парку Голден Аннивёрсари. Дебрям, которые официально оставили в покое. Далеко к северу начинались взгорья «железного сердца Америки» — Месаби-Рейндж, богатые железной рудой, шахтами «Арселор-Миттал» и нищетой.

Со временем городу добавили второй мост из железобетона, он пересекал реку напротив огромной бумажной фабрики. Существование Койот-Фоллс держалось исключительно на ней, поэтому фабрика, во-первых, регулярно переходила от одного инвестора к другому, пока не попала в заботливые финские руки. А во-вторых, она оказалась самым крупным и высоким строением отсюда и до другой жизни. Также имелись водонапорная башня, торговый центр и закрытые в ноябре туристические пристани у озёр. Там за три штуки в неделю сдавали дома-пароходы, чтобы богачи из Чикаго пытались присунуть стареющим жёнам под плеск волн. Нейт работал там одно лето. Любители Джуди Гарланд могли навестить беленький коттедж Джуди Гарланд, который назывался музеем Джуди Гарланд несмотря на то, что сама Джуди Гарланд переехала в Калифорнию в возрасте четырёх. Большая табличка на въезде, которую держали два резных койота, заявляла, что история Койот-Фоллс начинается в 1891-ом. Но честное слово, многим казалось, что лучше бы она не начиналась вообще.

=○=

К восьми часам мир уже двоился перед усталыми глазами Робинсона, однако восток полыхнул красным рассветом. Шоссе изогнулось, оставив по левую руку вертикальный откос, демонстрирующий разные слои местной почвы. А лес справа резко ушёл вниз. Над островерхими елями, синими в темноте, замаячила горсть блёсток, разбитая широкой полосой воды. Если бы не ровные квадраты нескольких улиц, могло бы показаться, что это звёзды отразились в одном из многочисленных озёр. Но шоссе уверенно спускалось и петляло в такт рельефу. Весьма кстати: мотор начинал кашлять, он плохо переваривал современный бензин. Мимо пронеслась площадка для кемпинга, помеченная знаком «Водопровода и электричества нет!». На соседнем холме возникла радиовышка, одиноко мерцающая алым огоньком. Скорее всего, для неё водопровод и электричество как-то нашлись. Напрягая глаза, Нейтан уже мог разобрать очертания деревянного моста далеко внизу. Моста, освещённого единственным дрожащим фонарём и первыми лучами солнца. Моста, который Нейтан знал всю жизнь.

«Добро пожаловать в Койот-Фоллс.
Основан в 1891 году.
Население: больше 20 000 человек.
У нас любят природу».
tldr: приехали, рассвет, 325 миль, доехал быстро, бензин на нулях, мотоцикл и Нейт устали, но на ходу.

из-за биографии сходу известны места потенциального интереса:
1. бар «Рапид» (близко от моста, в центре)
2. мастерская Мэтта Данна (подальше, но тоже в центре)
3. клуб-хаус «Лунных псов» (далеко, за бумажной фабрикой)
4. родной дом Нейта (интересно, что там сейчас?..)
5. офис шерифа (старый хрыч ненавидел байкеров)
6. городская больница (если чего стряслось, других нет)
7. сам мост (городские духи любили старый мост)
+1 | Волк у ворот, 16.11.2019 19:58
  • Знакомая арафатка, амиго...
    +1 от Vertigo, 18.11.2019 18:53



=○=
встречая джессику


[Lera Lynn & Shovel and Rope – Wolf Like Me]
(ссылка)


Нейтан Робинсон мог никогда не вернуться домой.

Первой сдалась автострада. Вместо привычных для Айовы семидесяти миль в час ограничение снова стало таким, каким было в детстве. Шестьдесят миль. Правила дорожного движения как бы заранее поздравляли с возвращением в Миннесоту, штат северной звезды.

Холод кусал лицо, поскольку ноябрь в этих краях приносил с собой канадский ветер. Не то что Флорида или Джорджия, где даже Санта греет пузо. Не то что заросшая кукурузой Айова. Температура балансировала в районе десяти по Цельсию, но в любой день могла упасть до двух. Кое-где вдоль дорог уже появились жёлтые светоотражающие щиты, предупреждавшие о гололёде, но основная масса этого «вдоль дорог» пустовала. Случайный олень с пустыми глазами. Выброшенная банка. Отлетевший пластиковый диск. Груда хвороста. Почтовый ящик и ныряющая в ельник подъездная дорожка. Наверное, в её конце стояла охотничья кабина, где жили очередной талантливый писатель или погрязшие в инцесте дегенераты. Встречные машины иссякли после одиннадцати, если не считать огромного грузовика с его рёвом и вихрем. Мотоцикл мчался вперёд. Лес подступал всё ближе. И так час за часом. Милю за милей.

Невразумительный разговор всё крутился в голове. Даже если Нейтан пытался выкинуть его, он возвращался как мотив новогодних «Звените, колокольчики» Джеймса Пьерпонта. Невразумительный, странный, смятый разговор с пятнадцатилетней девочкой, которую Нейтан не видел лет двести и чей голос теперь звенел в панике.

Правда, сперва зазвенел телефон. Это случилось вчера. В глухие три часа ночи, когда спали и Нейтан, и разводные ключи в мастерской мистера Миллера, и весь тупик за Бруклин-драйв. Его трезвон эхом носился по большому пустому залу. Телефон стоял на столе в импровизированном офисе, отгороженном ширмой из ребристого матового пластика. За ширмой поднимались «рога» (так они называли двухстоечный автомобильный подъёмник). На «рогах» повисла лакированная «Шелби» шестьдесят седьмого года, которая принадлежала парню по имени Антонио Эрнандес. Тони входил в один процент латиноамериканского населения округа, а его «Шелби» входила в один процент постоянных клиентов не слишком-то успешного мистера Миллера. Нейтан возился с ней весь вечер. Вдоль голой стены тянулся длинный ряд шкафов для инструментов. Все шкафы были выкрашены в красный, и в ту ночь их цвет придавал одинокому звонку какой-то жуткий подтекст.

Одна трель.
Вторая.
Третья.
Четвёртая.
Пятая.

Далёкий телефон трещал в темноте, заставляя проснуться. Как колокольчики.
ну-с. добро пожаловать в игру!
небольшой флешбек для знакомства с персонажем. :)
+1 | Волк у ворот, 16.11.2019 12:44
  • звучит как начало той ещё истории)
    +1 от awex, 16.11.2019 16:33