Голосование за ходы

Честно сказать, Франц подход трактирщика к знакомству с гостями не разделял; впрочем, возможно, что он просто привык к сравнительно маленьким местечкам, где все друг друга знают, а уж про приезжих непременно выведают всё. Но навязывать эти идеи он не стал. Просто вежливо поблагодарил за ответ и заверил, что не в его привычках встревать в дела занятого человека.

Заказав еще кружку, он решил узнать, чего добились компаньоны, и с немалым удивлением заметил, что незнакомец заинтересовался Хамсином — настолько, что изменил своему намерению сидеть в углу, дожидаясь встречи. Ну да, сарранид в Дхириме и сам по себе может привлечь внимание, но тут может быть не простое любопытство… И между прочим, если уж тот сам хочет встречи, надо этим пользоваться. С кружкой в руке Франц направился к столику Хамсина, держась непринужденно, как и полагается отдыхающему в таверне человеку.

— Кажется, тебя уже есть с чем поздравить, — сказал он, — хотя стоило ли сомневаться — на ловца, как говорится, и зверь бежит! Может, для тебя сегодня и еще одна сделка найдется, или для начала отметим удачное прибытие?
За разговором Франц продолжал поглядывать на человека в капюшоне. Забавным совпадением будет, если Хамсин и есть тот, кого он ждал; будем надеяться, что компания его не отпугнет. Во всяком случае, сам Фаркаш старался изображать максимальную доброжелательность и готовность принять в их застольную компанию любого.

Не стоит недооценивать мелкие флоты — откуда вам знать, который из них несет резервную копию Разумной Сети?

А дракон-то, оказывается, улетел. Похоже, нет ему никакого дела до тех, кто вызвался ему помочь… Понятно, конечно, что вылазку не согласовывали, мягко выражаясь, но хотелось бы чуть больше благодарности, особенно с учетом того, что отряд сейчас собирается хлебнуть мощи, полагавшейся дракону. Им это чувство вообще свойственно?

Карвен ожидал появления паладина вместе со всеми, на крыше. Идея засады внизу ему не понравилась; объяснять вышло бы долго, но было бы это примерно так: быстро и бесшумно убрать следы спешной постройки вряд ли получится, а паладин, надо думать, всё же не совсем дурак и вполне может остановиться посмотреть, что тут происходило. И в этот момент очень не хотелось бы остаться с ним один на один (поскольку полуэльф, кажется, тоже не горел желанием спускаться в засаду).

Другое дело, что и сражаться на крыше не очень-то и хотелось. Правильным плутовским выходом было бы смыться через парапет, отправив вперед себя баллисту, но, видать, еще недостаточно крови было пролито во имя Королевы Драконов. Оставалось только надеяться, что одно противодраконье оружие хорошо покажет себя против другого. В успешном выстреле Карвен видел успех всего боя и, кажется, впервые за весь день был близок к тому, чтобы начать молиться — за этот выстрел.

И пока он ждал выстрела, противник успел выйти на крышу и приветствовать всех привычными уже словами о приспешниках тьмы, а гоблин даже решил поддержать переговоры. Зачем? Почему он тянет время? Ждет кого-то еще? Если подкреплений, то их, кажется, дождется не их сторона… Выдерживать паузу становилось все труднее, а стрелять бойцы отряда всё никак не торопились, и когда паладин наконец взялся за оружие, Карвен тоже не выдержал и с криком «Пора уже!» сам подскочил к баллисте и спустил тетиву.

Генерал Вон Санхва кивнул и улыбнулся, узнав об эвакуации советской базы. Это не означало, что авиация не продолжит тревожит отступающих красных, но его радовало, что противник принял правильное решение. Может быть, в следующий раз он поступит ещё мудрее и вообще не станет связываться...

А если же самого корейского генерала спросят о секрете победы, что он скажет? Расскажет ли он о тщательном планировании? О рискованных решениях? О горечи ошибок и почти постыдном чувстве облегчения, когда противник их не замечает? Нет, нет и еще раз нет. Секретов победы не должен знать никто. А если все-таки спросят, генерал просто процитирует что-нибудь... Скажем, из "Троецарствия".

Короткие, скупые записи в журнале - верный знак. Либо работы слишком много, либо результаты решительно неудовлетворительные. В данном случае Халабуев мог бы сказать и то, и другое. Но не говорил. Работы много всегда, а ронять боевой дух подчиненных не стоит. "Продолжаем действовать по плану!"

Халабуев торопился записать свою речь перед солдатами по по поводу первого столкновения с противником, пока она еще была свежа в голове. Он вспомнил еще раз, как прохаживался перед строем еще взбудораженных бойцов и говорил:
"Враг не дремлет! В такие минуты как никогда важно поддерживать на высоком уровне бдительность, политическую и боевую подготовку, дух боевого товарищества, стойкость перед лицом врага..." — тут генерал на секунду задумался.
"И животноводство!" — подсказал кто-то из строя.
"Да, безусловно. И животноводство. Мухтар был верным боевым товарищем..."
Дойдя до этого момента Халабуев снова слегка задумался, а затем уверенно записал "служебное собаководство" вместо "животноводства". Инициативу с мест порой полезно поощрять, но в правильной формулировке.

Сирена на мгновение отвлекла Вильгельма от целей, он успел подумать, что тут, видимо, автономная противопожарная система, и хорошо бы знать, что будет дальше, спринклеры или порошок, но тут же отогнал эту мысль. Приходилось иметь дело с другими проблемами. Насколько он заметил, одно из чудовищ пришельцев всё же рвануло вперед, но другого пулеметный огонь, по-видимому, удержал от решительных действий, и техник сосредоточился на нём.

Потерпевший пытался отвечать, Вильгельм записывал и помалкивал. Во-первых, тот был явно не в форме, чтобы уделять внимание сразу нескольким собеседникам, а во-вторых, устраивать полемику о том, реальны ли чужие, или это плод коллективного воображения современной массовой культуры, было глупо. Хотя и очень хотелось. Человек перед ними был явно очень нездоров (опустившись на колено, Вильгельм постарался сфокусировать камеру на ране и основных, так сказать, внешних проявлениях болезни), и кто мог сказать, насколько это повлияло на его здравомыслие? Впрочем, здесь и сейчас предвзятость нужно было отбросить. Вильгельм честно попытался собрать в голове известные ему факты, что могли бы подтвердить или опровергнуть слова больного, но тут подоспели свежие факты.

От выстрела и окрика Полякова техник чуть не подпрыгнул. Слово "контакт" для него, как для любого уфолога-любителя, имело особое значение, однако в устах бойца оно означало скорее неприятности. И все же он удержался на месте, записывая сведения о больнице и пришельцах, и только потом развернул объектив в сторону парка. А теперь надо попробовать выжать максимум из приближения, которое дает эта камера, так как приближаться самому пока не очень здоровая идея. Одновременно Вильгельм бросил взгляд на часы и постарался быстро наговорить в микрофон суть происходящего. Быстро, чтобы не наложилось на речь пострадавшего, если тот снова что-то захочет сказать. Странные заботы иногда лезут в голову, но уж если взялся за дело, делай его хорошо...

Итак, экспедиция продолжалась, что само по себе устраивало Мартина. Но новый фактор краснокожих наводил на на размышления. Ковыряясь в револьвере Даффорда Дака, ученый думал, что в одном старый боец точно прав: индейцы нашли хороший способ переложить свои неприятности на других. Им мешает этот змей, им мешают бледнолицые, но если эти две помехи взаимно друг друга нейтрализуют, они останутся только в выигрыше. Если же победитель в ходе конфликта ослабнет, уничтожить его будет проще. Но если он, наборот, станет сильнее после победы....

На этом месте Мартин тряхнул головой и потянулся, насколько позволял фургон. Кажется, его несет куда-то не туда. Конечно, на Западе единого закона нет и удара в спину можно ожидать практически от кого угодно, но если свести этот подход к абсолюту, его, Мартина, здесь не должно быть вообще, ничто не оправдает такой риск.

Ученый устроился поудобнее и вернулся к работе. Допустим, что категорический императив Канта здесь применим и краснокожие действительно сделают все как обещают. Тогда есть другой вопрос: почему они вообще не справились со змеем сами, а готовы предложить большую награду бледнолицым? Самый простой ответ лежал у него перед глазами, разобранный на детали, лоснящиеся от масла. Все воины из их "почетного эскорта" не имели огнестрельного оружия — уж не важно, почему, не доросли ли или не договорились с белыми торговцами. Шкура у той твари может быть слишком толстая для для стрел и копий, но может поддаться винтовкам. Или не поддаться. Мартин слышал о том, что слонов в Африке, к примеру, не всякое огнестрельное оружие берет. Кроме того, тварь прячется где-то под землей. Подстрелить там ее будет трудновато, но можно взорвать. Если же она будет на поверхности, и если исходить из того, что это активный хищник... Чтобы поймать обыкновенную гадюку, ее нужно прижать к земле палкой или рогаткой, а потом уже можно делать, что хочешь. Чем можно прижать к земле огромную змею?

Мартин снова отвлекся и посмотрел на свое собственное изобретение, которое скромно называл универсальным распылителем. Клеить змей ему еще не доводилось, но, в сущности, чем они хуже стройматериалов? А потом можно-таки пустить в ход динамит. Можно даже усилить шашки серебром, если в этом есть необходимость.

Так примерно размышлял ученый за работой, и на вопрос мистера Симмонса у него был такой ответ:
— Вряд ли он — нечто совершенно неуязвимое для пуль и взрывчатки, а если обычной мощности не хватит, я готов помочь их улучшить. Ну, в некоторых пределах. Идея взорвать это существо в логове вполне здравая, но раз уж оно — явный хищник, оно, быть может, и не станет ждать, пока мы заложим заряды. На этот случай я могу предложить некоторые средства иммобилизации...

Постоянного места при кафедре Мартин не имел, но лекции читать ему доводилось, и любой из его студентов, окажись он здесь, заметил бы, что о поимке чудовища герр Клебе рассуждает таким же спокойным и деловым тоном, как о плане какого-нибудь химического эксперимента. Может быть потому, что и чудовище для него пока что было абстрактной задачей, навроде гипотезы, которую нужно проверить.

— По большому счету, основной проблемой будет найти это существо и хотя бы понять, что оно из себя представляет. Пусть кто-нибудь организует разведку или расспросит об этом местных, а дальше можно действовать по обстоятельствам. — Мартин подумал, что с точки зрения опытных охотников он, возможно, озвучил какую-то банальность. Но он не только не оружейник, но и не охотник и не натуралист, в конце концов, это мистеру Симмонсу тоже нужно было учитывать.

А затем к нему вдруг пришла мысль, что на скототорговца вряд ли стоит рассчитывать. Он — спонсор экспедиции, но лидера из него что-то не выходит. Но к кому тогда обращаться? Сам ученый не следопыт и не мастер переговоров с местными...

Военным делом Мартин по-настоящему не увлекался, но что-то об этом читал, и ему запомнилось, какую роль уделяли авторы тщательной подготовке к сражению. Примерно то же говорил ему и опыт мензурных дуэлей, проходящих по строгим правилам. Но волки ни о чем подобном явно не слышали и не оставили ученому времени ни на то, чтобы ответить старшей из сестер, что он думает про вагенбург из трех фургонов, ни на то, чтобы обдумать рассуждения краснокожей проводницы о том, что было и чего не было у туземных воинов. Они просто напали, пока Мартин еще только пытался осмотреться и понять, что же им предстоит.

Казалось, все происходит одновременно — вот волки мелькают среди кустов, гремят выстрелы, и вот они же лежат убитыми и бросаются на охранников... То есть, конечно, не одни и те же, разные, да сколько же их всего? Только что ученый собирался стрелять, но твари уже рядом, и есть риск попасть по своим, и обдумывать каждый шаг уже нет ни времени, ни сил: в такой горячке верх берут инстинкты и привычки.

Стрелять Мартин, в принципе, умел, но перестрелки еще не стали для него чем-то обычным, и когда дело дошло до рукопашной, без колебаний спрыгнул с фургона, подхватив трость — предмет куда более привычный чем револьвер. Но не бросился сразу же на ближайшего волка — о нет, такое уж точно не про него было бы сказано, к тому же его оружие требовало некоторой подготовки.

Шаг, другой — Мартин обогнул замешкавшегося чернокожего, на ходу проворачивая шарнир на набалдашнике трости. Щелчок — и металлические пластины, казавшиеся украшением, изогнулись, образовав нечто вроде гарды-корзинки. Щелчок — и из противоположного конца трости выскочил клинок, матовый, словно покрытый каким-то налетом. Щелчок — и... э-э.. Еще один щелчок... Кажется, что-то пошло не так, хотя пока об этом знал только Мартин. А остальные видели только трость, превратившуюся в холодное оружие.

Мартин приподнялся в стременах, чтобы оглядеться, но тут же, тихо ругнувшись, плюхнулся обратно в седло. Наездник из него был так себе, и он почти жалел о том, что решил купить себе лошадь, но кто же знал, что местные власти расщедрятся на фургоны... Да и дирижабль вполне могло занести туда, куда дороги не ведут, напоминал себе ученый, так что на колеся тоже до конца полагаться не стоит. Да, за время, проведенное в больших городах, он уже успел подзабыть, что до диких, неосвоенных земель в Новом свете не так уж и далеко.

Услышав про проблемы, Мартин по привычке потянулся к трости, которую навьючивал вместе со всем багажом, затем, спохватившись, проверил новый револьвер, название которому, не иначе, давал какой-то шутник. Но слова проводника о том, кого им ждать, его озадачили. Полуволки? Оборотни? Те легендарные твари, которых только серебро берет? Еще раз глянув на оружие, которое уже не казалось таким надежным, Мартин сунул револьвер за пояс и спешился.

— Поставим, хотя трех фургонов маловато, чтобы всех прикрыть. По крайней мере, привяжем лошадей покрепче, чтобы не сбежали... — В словах ученого не было особой уверенности. Перспектива схватки его не радовала, хотя, говорят, в здешних краях без этого не обходится, рано или поздно.

Закрепив получше повод своей лошади на ближайшем фургоне, Мартин первым делом нырнул в сумки — некоторые вещи он все же не хотел доверять четвероногим. Так, а теперь можно было готовиться к бою. Но все же перед этим ученый еще раз оглянулся туда, откуда доносился вой: тварей, о которых он едва слышал, хотелось увидеть воочию, даже если это сулило неприятности... Впрочем, говорить "если", кажется, уже не актуально.