|
|
|
- Ва-а-а... - выдал дракончик, поглядев еще раз на Харуга, а затем на труп огроменного кальмара. - Когда-то я буду больше чем он. Уф. Дети Моруимов не спеша вошли в огромную пещеру, ни стены, ни пол которой не говорили о том, что она населена кем-то или вообще о том, что тут кто-то есть, за исключением принесенного ногами ондонти песка. Через сотню с небольшим футов пещера расширялась еще больше и потолок оказывался так высоко, что даже зрение полудраконов не могло сказать наверняка где свод. Здесь они уже услышали, что ондонти приютились где-то слева от входа и всё еще не спят, хотя от глаз скрыты. Еще глубже в обиталище Кельтенгерила начались высоченные каменные колонны, на которых на драконике были высечены предупреждающие руны, говорящие о том, что дальше идти не стоит, если дорога жизнь. Зогцок, правда, это и в первый раз не смутило, а в этот и подавно, потому компания вскоре добралась до области, которая была скрыта магической тьмой, и, пройдя сквозь неё, оказались на краю сокровищницы древнего драколича. Кельтенгерил выглядел гигантским, по крайней мере вдвое превышая размеры Нахонгларота и Ророрима, и лишь местами на его костяном теле сохранились синие чешуйки. Внимательный наблюдатель отметил бы большое количество колец на его когтях, амулеты на шее и прочие магические вещи, делающие этого дракона еще опаснее, но он лежал без движения, свернувшись почти полным кругом вокруг небольшого постамента с хрустальным шаром на нём, а вокруг высились горы монет разного достоинства и материалов, ценных предметов искусства, украшений, безделушек и прочего, что он успел собрать за полторы тысячи лет в Анаурохе. - Полукровки, - презрительно пророкотал он, блеснув тёмно-красным огнём в пустых глазницах. - Измельчал клан Моруимов, раз драконы теперь не могут ничего сделать сами, а посылают всякую мелочь исполнять то, что должны делать сами. При первых звуках голоса древнего драколича Зубастик поспешил спрятаться за мамой и только одним глазком выглядывал из-за неё. Белзагрим, конечно, склонил сначала голову, но когда прозвучало оскорбление, зарычал. - Мелочи делает мелочь, - ответил он уверенно, глядя в огромные глаза Кельтенгерила. Короткая битва взглядов окончилась рокочущим хохотом дракона. - Хорошо. Тогда сделаете мелочь и для меня. На северо-западе отсюда есть руины Танашара, бывшей крепости служителей Джаннат. Полководец Танаретим владеет Алой Чашей, которая мне нужна. Принесёте её и я укажу дорогу к кладбищу Падающего Неба, которое вам нужно, - поставил условие драколич. В общем-то шаман и не надеялся, что бывший патриарх удовлетворится подношениями нынешних глав клана Моруимов, скорее считал этот подарок их пропуском в пещеру живыми, так что тот факт, что нужно будет еще кого-то убить и ограбить, его нисколько не смутил. Убийства и грабежи были его жизнью уже очень давно. - Разберёмся со всем завтра с утра, - объявил Белзагрим. - Ночь, день, год, время играет роль только для вас, - ответил поучительным тоном Кельтенгерил, после чего когтем указал прочь.
-
Да уж, мелочь на мелочи и мелочью погоняет, а не грозные полудраконы. )))
|
Драматичное окончание речи Одессы гораздо больше впечатлило бы Легана, если бы было произнесено на театральных подмостках, но, поскольку для него секретом сказанное не было, оценил он только артистичность. Аристократы, привыкшие играть на публику, определённо знали своё дело. Радовало только то, что Таддуса сбить с намеченного курса не вышло. - Волхвов и капищ там нет, барон, - снова поправил очки книжник, отвечая на вопрос Элина, а затем решил расписать так, чтобы всем стало понятно с чем именно они будут иметь дело на востоке. - В Понайсе свой культ, имеющий в основе Культ Бога-Машины, но интерпретирующийся ими неверно в плане отношения к изобретениям. Адепты Марса считают, что всё хорошее уже изобретено и нужно искать мудрость в прошлом, не рискуя снова испытывать судьбу и ставить под угрозу существование человечества. Адепты в Понайсе считают, что должны изобретать и рисковать. Мужчина сделал паузу, формируя мысль, чтобы ответить Одессе. - Энкулон был главным богом старого пантеона. Говорят, что покровительствовал колдунам, но достоверных свидетельств того, что это не выдумка, не существует, либо же они были мне недоступны. Вероятно, для простого люда, который может еще помнить старые сказки, противопоставление Энкулона нашему любимому Императору, может иметь большую роль в плане поклонения, особенно если этот "шрам" на луне как то отразиться на нашей жизни. При выборе между далёким Императором и близким Энкулоном рядовой человек выберет ближайшего. Потому эта угроза важна и явна для тех, кто понимает причины и следствия. Добраться до луны и посмотреть что там происходит мы не можем, но можем найти тех, кто пытается использовать природные явления для своей пропаганды, потому советую сосредоточиться на этом, а не на старых сказках, которые служат просто прикрытием реальных дел врагов, - закончил наконец бородач, после чего поднял указательный палец, словно вспомнив что-то, и добавил. - Венсан Кассий был безусловно выдающимся человеком, но его личность я бы лучше обсудил в другой раз, потому что сейчас это значения имеет мало, а время наше не бесконечно.
|
|
|
После завершения обсуждений, связанных с совместной работой, и плотной трапезы члены передового отряда Лиги Серебряных Пределов отправились к интенданту, чтобы получить то, что можно было заиметь, как говорится, "на халяву", а уже затем двинулись на рынок, где докупили то, чего не хватило и что могло пригодиться. Наиболее экстравагантной покупкой при этом выделился барон Намилик, сумевший приобрести ездового медведя. Далее была встреча с капитаном Йордуном, который оказался дварфом с весьма скверным характером, впрочем, как и король Харбромм и добрая половина коренастого народа. По итогам разговора с ним стало ясно, что вверенная ему гвардия будет двигаться в дне пути за передовым отрядом и капитан дал понять, что рассчитывает на то, что идущие впереди в местах опасности и потенциального ночлега оставят понятные метки, но и без этого проживёт, а для связи предложил использовать магию, которая была в распоряжении Тимона. На следующий день отряд уже двигался по дороге мимо леса Вордрорн на юг, чтобы затем свернуть на восток к руинам бывшего дварфийского порта, Аскор, где находился вход в Подземье, через которое и предстояло добираться до твердыни Ледяного Молота. Лошади спокойно несли всадников, но близился вечер и вскоре стоило уже останавливаться на ночлег, благо впереди было подходящее место. Вереница каменистых холмов вдоль дороги называлась Хребтом Великана, а родники среди них позволяли путникам пополнить запасы воды, если они кончались, так что логично было заночевать именно там. Отряд, ведомый бароном Намиликом, въехал в холмы когда уже смеркалось и, проезжая через небольшую ложбинку, услышал позади свист. Пока путники оборачивались, чтобы понять кто свистел, на холмах вокруг поднялись коренастые фигуры с крепкими луками, открыв стрельбу по лошадям. Прежде чем патрульные успели что-либо сделать, кони Марка и Лестера пали. Тимон с первого взгляда понял, что они имеют дело с танарукками, которые пару лет назад даже нападали на Сандабар, как Карающий Легион под командованием камбиона, Каанира Вока, называющего себя владыкой Аммариндара, повелителем крепости Адских Врат и прочими титулами. Правда, Вок куда-то исчез еще до начала осады, из-за чего его Карающий Легион был рассеян и разбит, но вот, как видно, некоторые элементы еще оставались и не сбежали обратно в Подземье.
-
Наиболее экстравагантной покупкой при этом выделился барон Намилик, сумевший приобрести ездового медведя. Слезы счастья наворачиваются...
|
Ледяные горы были длинным горным хребтом с вечно белыми шапками снегов, которые видно издалека. И среди них вырезанная из горы цитадель Адбар выделялась своими башнями, каждая из которых ощетинилась колоссальными шипами. В давние времена в паре с огромными баллистами эти шипы были хорошим способом отвадить даже самых самоуверенных драконов и их возможных всадников. Сейчас же эти укрепления и оборонительные сооружения создавали ощущение суровости и бескомпромиссности, свойственной дварфам. Вход в крепость пролегал по подъёмному мосту над пропастью, дно которой усеивали шипы, а за тяжеленными Караванными воротами и утыканным бойницами и механизмами по сдерживанию прорвавшихся внутрь врагов начинался торговый район, дальше которого редко когда пускали не дварфов. Район был небольшим по людским меркам, шумным и пахнущим кузницей. На постоянной основе там жили лишь несколько людей, которым теснота домов и культура дварфов были терпимы, и они же содержали пару таверн и постоялых дворов для торговцев и путешественников. Патрульным сообщили, что их командир и дварфийка уже отправились по заданию в другое место, потому о том, что делать дальше, им придётся подумать самим чуть позже, а пока дварфы взяли послание тана Ледяного Молота и отправились с ним к королю Харбромму, поскольку важность предстоящих событий сложно было переоценить. Железная Гвардия дварфов цитадели Адбар считалась сильнейшей армией Серебряных Пределов и, если она пойдёт на войну, Твердыня Ледяного Молота точно выстоит. Менгиру же с Тимоном и Абдулом оставалось только ждать, заняв любезно предоставленные комнаты на постоялом дворе под названием "Зимняя груша". Постоялый двор располагался возле рынка, где за расположенными ровными рядами каменными прилавками сбывались товары приезжими торговцами, и там постоянно было людно, потому что дварфы любили полакомствовать чем-то интересным из внешнего мира. В обеденном зале "Зимней груши" было порядка тридцати столиков, занятыми из которых после обеда были лишь четыре, так что внутри было тихо и пахло жаренным мясом рофа. За тремя столиками сидели дварфы, а вот за четвертым пёстрая компания, состоящая из могучего телосложения бородатого мужчины в хорошей одежде и при тяжелом двуручнике, лысого тощего монаха и представительного вида модного джентльмена. Наспех собранная в Сандабаре бароном Ораджем Намиликом компания авантюристов прибыла в цитадель Адбар из-за слухов о пропаже в Подземье пары караванов, которые двигались из Адбара в Феллбар и далее в Мифрил Холл, собираясь помочь нуждающимся, побороть зло и наполнить свои прохудившиеся за зиму карманы. Однако в цитадели их ждали другие новости, которые сулили даже больше интересного. Послы тана Кортаза из Твердыни Ледяного Молота говорили об армии великанов и нежити, которую собрал черный дракон-вампир, желая завоевать весь Север, и требовали вернуть долг их роду за помощь, оказанную много столетий назад при снятии осады с самой цитадели Адбар. Из-за этого вся цитадель гудела, готовясь к войне, потому что даже если упрямый король Харбромм откажется помогать, леди Алустриэль из Сильверимуна будет другого мнения и щедро оплатит не только сбор армии, но и услуги наёмников, чья помощь точно не помешает в таком конфликте. Не успели еще Менгир с Тимоном и Абдулом выбрать себе места, как в заведение вошел дварф в броне Железной Гвардии и направился прямо к ним. - Король Харбромм отдал армии приказ готовиться к военному походу и требует участия представителей Лиги Серебряных Пределов. Вы, как её единственные официальные представители, обязаны выдвинуться до завтрашнего дня и обеспечить разведку пути, - четко произнёс бородатый коротышка, после чего протянул свиток тому, кто был ближе. - Карта пути, которым шли послы. Необходимые в дороге припасы вам выделят.
|
-
И вполне справедливо! Ибо он проливал кровь! А не как эльф, отсиживался в заду)
|
Шаман передал двуручник Харугу, поскольку подобным оружием пользовался только он, и в общем они были готовы двигаться дальше. Единственное, что стоило оставить на трупе демона, это нечестивый символ Оркуса, остальное же вполне могло пригодиться если не им самим, то, возможно, драконам-отцам или заклинателям Роковой Вершины. На слова жрицы лишь губы сжал плотнее. В общем и целом он старался сделать так, чтобы каждый в его отряде знал своё место и делал то, что мог лучше всего. Так приходилось меньше времени тратить на приказы, ведь в бою каждая секунда была на вес платины. Пояснять Шедхрал, что он хотел просто исцеления было бы глупо, поскольку женщине самой виднее что делать с раненым или убитым. - Хотя бы честно, - хмыкнул он, ухмыльнувшись краем губ. Будь она одной с ним крови, возможно, поговорили бы более предметно, но Белзагрим сомневался, что они когда-либо еще будут путешествовать вместе за пределами этого задания и всё-таки стал свидетелем того, что жрицу просто так не убить, а значит, с её стороны это было хорошо обдуманное решение на грани её возможностей. - Двигаемся.
После пятиминутного перехода по темному туманному лесу они таки наткнулись на дом, о котором ранее узнали, и, честно говоря, шаман оказался немало удивлён подобным, поскольку ожидал увидеть очередные руины и максимум дырявую избушку, но никак не уютный особняк. Внутри всё так же оказалось уютным, за исключением беспорядка, который устроил его кабан. - Мясник, лежать, - рявкнул шаман на драконике, и демонический зверь сходу присмирел, хрюкнул и с громким лязгом содержимого седельных сумок бухнулся на бок, дёрнув ножками, будто сдох. Полудракон же обвёл жестом рук окружающее пространство, напоминающее маленькую таверну. - Уж не знаю откуда это всё тут взялось, но выглядит хорошо. Затем мужчина принюхался и сглотнул слюнки. Пахло чем-то аппетитным и наверняка готовилось нечто в казане не без приправ, за которые Вашик в своей таверне немалые деньги готов был заплатить. - Что это так вкусно пахнет? - поинтересовался Белзагрим, проходя к столу и переворачивая его на ножки. Оставалось еще шесть целых стульев, так что все члены отряда могли за ним расположиться.
-
-
Какой актерский талант пропадает!:D
|
-
Он жутко завопил, будто соревнуясь с бардессой в противности Бесполезное занятие - нашу бардессу никому не переплюнуть. хЪ
|
|
-
Какой неожиданно верный ход мыслей у этого громилы.
|
-
Блин/= Так равнодушно про психов говорить в обществе помешанном на параное и страхе ко всему необычному, может только сервитор...
|
-
Таким макаром и идут на повышение
|
Руан дождался согласия от остальных из троицы "нарзугонов", а затем повёл и новых гостей тоже по тропинке через укрепленный перевал мимо сторожевых башен. На другой стороне оказалась долина, застроенная разнообразными домами, башнями и фортами, а в центре высилась внушительная бронзовая крепость, которая и являлась цитаделью Уновэна. Госпожа кошмаров Ониорин на гляделки Бальтазара с удовольствием отвечала, и в какой-то момент даже подкатила к суккубу под бок, приобняла его и дальше они уже топали вместе, мило беседуя телепатически. Вскоре компания попала непосредственно в город, где увидеть можно было не только дьяволов, но вообще пришельцев всех мастей, начиная от юголотов и заканчивая бродячим цирком однорукого циклопа. Темнокрылый лидер прислужников Уновэна вынужден был поддаться уговорам напарницы и зайти первым делом в просторное питейное заведение. Называлось оно "У Балинды", потому что владелицей являлась медуза по имени Балинда, и кроме добротной еды с питьём там были съёмные комнаты и игровой зал, где можно просадить все свои деньги или, что случалось гораздо реже, выиграть солидную суммуу. Там Руан угостил всех огненным грогом, реально крепким пойлом, закусить которое предложил жареным мясом. Пока суть да дело, оказалось, что Ониорин утащила Бальтазара в одну из задних комнат, а Руан в итоге отошел в сторонку поговорить с Мароком на тему возможности продажи предмета и того, что это а предмет такой. По возвращении он сообщил, что все вместе они пойдут к Уновэну. Когда Бальтазар с Ониорин закончили свои развлечения, компания направилась в цитадель, где прошла через три пункта охраны, пока добралась до приёмного зала властителя Семи Вулканов. Уновэн принимал посетителей в полукруглом зале, сидя на широком троне из костей, и представлял собой пятиметрового гиганта с темной обугленной кожей, через трещины в которой прорывалось пламя, и четырьмя руками. Его лысый череп венчала черная жесткая коса, на шее красовался алый шарф с золотыми драконами, на каждой руке блестели браслеты и кольца, а кольчужный килт, кажется, был из золота и украшен шкурами. Руан первым делом доложил о том, что четверо стоящих справа от него намереваются вступить в ряды воинства властителя, а затем о том, что трое слева имеют при себе портальный камень из крепости Т'аак'рина, который хотят продать. Далее чернокрылый начал высказывать своё мнение, что неплохо бы у них этот камень купить, но Уновэн оборвал его и подозвал владельца камня, коим оказался Бальтазар, к себе, осмотрел товар, проверил его магией, а затем распорядился заплатить десять тысяч золотом. Казначеем оказалась страшная старуха с длинным кривым носом, которая мило поздоровалась с Ониорин, а затем передала деньги суккубу. Четверку полудраконов властитель не удостоил своим вниманием, лишь под конец сказав, чтобы Руан сам их проверил и оценил. После приёма троице избранных разрешили остаться в Цитадели Семи Вулканов, а Руан серьёзно задумался на тему того, как извлечь выгоду из четверых подопечных на испытательном сроке. Пока же он думал, вся компания неспешно выходила за пределы крепости властителя и входила в шумный город, что её окружал. - И какую же работу вы лучше всего выполняете, мои дорогие друзья? - наконец поинтересовался он, повернув голову к полукровкам.
|
После того, как работа была закончена, налфешни с глабрезу отошли к выходу, а Арегима с Ярмис обменялись взглядами, за которыми скрывались телепатические переговоры их возможного дальнейшего сотрудничества. Оплошавшая в Эвереске бывшая марилит сейчас находилась не в лучшем положении и наверняка осталась много кому должна, хотя на пренебрежительно никаком лице не отображалось ничего лишнего. Владычица же Ярмис, лишившись того, что должна была получить в случае успеха Арегимы, теперь вынуждена была идти долгим путём, который её нисколько не прельщал. Тем не менее, она не одно тысячелетие искала себе теплое место и набирала силу не для того, чтобы смущаться временных неудач. Как только переговоры закончились, она презрительным жестом показала только что созданным демонам подойти к ней, а затем взмахом руки разорвала ткань пространства, создавая портал в иное место. Место, с которого начнётся их путь войны. Один за другим демоны переходили грань реальности, оказываясь в большом тронном зале, явно видевшем лучшие времена. Половина колонн была обрушена, краски давно выцвели, стены крошились и осыпались, мозаика на полу уже почти не читалась, а от колоссальной статуи за троном остались лишь ноги до коленей. Сам трон находился на возвышении, был роскошным, чтобы соответствовать Ярмис, и покрытые красным ковром ступени вели к нему, ярко контрастируя со всей остальной разрухой. Лежавший около трона огненный лев вскинул голову и поднялся, а три жутких покрытых розовой слизью бабая и три прекрасных огненнокрылых лилиту выстроились по обе стороны от ковра, стоило только хозяйке войти в зал через закрывшийся прямо за ней разрыв пространства. Владычица властно прошествовала к трону мимо склонившихся слуг и устроилась на нём в ленивой позе, поглаживая гриву льва. Придворные поспешили уйти в стороны, чтобы не закрывать обзор, но от колонны справа оторвался краснокожий гигант с двумя головами, представлявшими гиену и змею. Знания, которые каждый новообращенный получил вместе с преобразованием, говорили, что это один из опаснейших демонов Бездны, молидей, рекрутёр и генерал Войны Крови. Он так же поклонился Ярмис, задержавшись на минуту в склонённой позе, а затем кивнул и повернулся к новобранцам. Молидей чувствовал кожей все их переживания, страхи, непонимание и неопределённость, и наслаждался ими. - Вы в крепости Сломанного хребта, - объявил демон зычным лающим басом. - Я Гарекракс, генерал владычицы Ярмис. Те, кто не получили метку владычицы Ярмис, отправляются на инструктаж с Фарамедом. От трона отошел один из бабаев, напоминающий обтянутый черной кожей и облитый алой слизью скелет, и демоны, переглядываясь, направились за ним. - Те, кто получили метку госпожи Ярмис, - продолжил Гарекракс, когда большая часть новеньких покинула тронный зал через боковой выход, но появление перед троном буквально из ниоткуда коленопреклонного краснокожего мужчины со свежей раной в боку заставило речь оборваться. Владычица определённо знала его, хотя лев у её ног и зарычал, раздувая пламенную гриву. Несколько коротких мгновений доклада, и Гарекракс зарычал, взявшись за топор. Видно было возмущение и усилившееся желание убивать молидея, хотя и не направленные на тех, кто находился в зале. Напряжение выросло, когда двое бабаев и две крылатых демоницы телепортировались прочь, а третья поспешила подлечить раненого разведчика. - На выход, баатезу уже идут к нам. Аким, введи их в курс дела, - пролаял Гарекракс, и телепортировался прочь. Демон убийца или просто келвезу по имени Аким, как только это позволила Ярмис, поднялся и призвал следовать за собой к выходу из зала. Он напоминал воителя из Анауроха, каких Моруимы повидали не раз, хотя тряпками и не обматывался, как то делали пустынники, да и кожа была алой, как пламя. Кожаные доспехи не стесняли его плавных и быстрых движений, а парные сабли в ножнах были отделаны золотом и украшены драгоценными камнями так, что можно было лишь позавидовать. - Эта крепость была много раз разрушена, потому её и назвали Сломанный хребет, - улыбнулся он добродушно новым знакомым. - Баатезу приходят из Серых Пустошей Гадеса через портал неожиданно и в таких количествах, что здесь давно уже перестали держать гарнизон и встречают их армии глубже на равнинах. Наша хозяйка только плевать хотела на чужие неудачи. Она уверена, что у дьяволов есть скрытый портал прямиком в Девять Адов, и наша задача его найти и захватить. Найти мне удалось только их временную крепость, но как раз тогда, когда там уже почти никого не оказалось. Их ищейки нашли наши силы здесь раньше, и генерал Имаказаам решил нанести упреждающий удар. Укрыв армию иллюзией, он довёл её незамеченной почти до наших стен, так что сейчас будет весело. К концу рассказа Акима отряд выбрался на поверхность, не сильно отличающуюся от представлений смертных о Преисподней. Низкие багряные тучи висели над руинами расположенной на холме железной крепости, воздух в которой казался медным и жарким, а ниже в извилистой низине, которую будто громадными плугами перепахали, уже начиналось сражение. Орда воющих краснокожих голых демонов, отдалённо напоминающих орков, стекала с холма вниз и врезалась в стройные ряды облаченных в стальные доспехи дьяволов, бессильно разбиваясь о них, как прибой о камни пристани. Неподалёку на возвышении выкрикивал приказы Гарекракс, размахивая топором и указывая цели четвероруким лучникам с огромными луками в каждой паре рук. Постепенно на очищенной от хлама обзорной площадке появлялись суккубы, вроки и козлголовые булезау, держащие в руках противных мелких джовоков. Тяжело бронированные кентавры Бездны, арманиты, держали копья наготове на площадке пониже, ожидая приказа молидея к атаке. Тяжелая пехота баатезу, жирные громилы в черных доспехах с алебардами, стояли позади передовых отрядов пехотинцев и перемежающих их закованных в сталь целиком отрядов рыцарей. Крылатые эринии, похожие на скорпионов осилуты и изверг Имаказаам в компании двух громадных крылатых малебранчей находились в самом тылу неумолимо приближающегося врага. Итого несколько сотен хорошо организованных баатезу собирались сломать оборону куда более многочисленных, но бестолковых, танар'ри. - Вам разум оставили кому больше, кому меньше, - заметил Аким, глядя на побоище внизу, от которого слюнки текли. Столько насилия, столько смертей, столько воплей и кличей, столько крови, что пульс невольно учащался. - Генерал Гарекракс потребовал выиграть время для организации обороны. Думаю, ваше будущее будет зависеть от того, как вы это сделаете. Предупрежу только, что от краснокожих тех голодранцев лучше держаться подальше. Они сейчас бьют всех, кто не такой, как они. Если решите ворваться в резервные войска, то те большие парни с алебардами не дадут от них сбежать телепортацией. Если решите полетать, то легионеры неплохо стреляют, а те два больших крылатых парня около вражеского генерала очень быстро летают. Келвезу потеребил мочку правого уха, а затем присел на корточки на краю площадки. - Там в тенях еще убийцы, один из которых меня ранил, так что, если не хотите привлекать их внимание, можете просто втихую атаковать фланг легионеров. Вряд ли они станут мешать своим, создавая тьму или нечто подобное, но там могут оказаться нарзугоны верхом на кошмарах. Я их сам не видел, потому что они в эфире большую часть времени могут находиться, но у этого полководца они на хорошем счету, так что удивлюсь, если их не увижу совсем.
-
Ух, какая стена. С почином! )
|
-
Спасибо за игру. И за надежду, что это еще не конец. )
|
Едва живые, но бессознательные враги эльфийского рода были добиты, их имущество, которое могло послужить оставшимся в живых защитникам Эверески, реквизировано и сложено в сумку Алькаэля. К сожалению, тела Кердретена и Форина туда уже не помещались, будучи слишком тяжелыми, потому их пришлось оставить и искать дальше дорогу к Сердцу Леса. Время текло как-то странно в этом месте, потому сложно было сказать сколько времени трое выживших членов отряда блуждали в лабиринтах, может час, а может несколько дней. Когда же они наконец нашли верный путь, отмеченный телами деревянных созданий защитников, змей, наг и юань-ти, то проследовали по нему в предельной осторожности. Конец их пути приближался неумолимо, и каждый чувствовал это в учащающемся сердцебиении, постепенно нарастающем гуле под ногами и едва уловимыми толчками, как будто что-то заточенное глубоко под землёй рвалось наружу, пробуя на прочность свои оковы. Даже воздух, кажется, стал тяжелее, от чего дышать становилось сложнее, а ослабленный Тауринье даже без всего своего груза едва передвигал ноги. Эльфы повернули за очередной поворот и коридор стал значительно шире, потолок выше, а умиротворяющий золотой свет, идущий из лежащего впереди огромного зала, ярко контрастировал со звоном мечей, выкриками заклинаний и вспышками магических энергий, которые сталкивались между собой и с защитой подвешенного на тяжелых цепях в центре колоссального помещения сундука из чистого золота. Две статуи птиц с бесстрастными женскими лицами и горящими оранжевым пламенем глазами безмолвно взирали на происходящее внизу побоище сидя на своих равных столетнему дубу толщиной жердочках, и от них исходили переменчивые эманации чудовищной силы, заставлявшие всю структуру подземелья дрожать и раскалываться. Когда посланники Эверески выбрались из коридора в зал, то стали свидетелями последней битвы стоящего точно под висящим высоко над ним сундуком друида и его древесных защитников против здоровенной змеи с женским лицом, чешуя которой переливалась разными цветами радуги, реагируя на посылаемые в неё заклинания и деревянные шипы, и её змееподобных слуг, много из которых уже полегло, но те, что оставались, сражались с невиданной яростью. Мозаичный пол священного зала от краёв к центру трескался и из горящих черно-красным пламенем трещин вырывались дымчатые щупальца чего-то ужасного и безмерно злого, не способного пока выбраться. Как ни удивительно, но на стороне древесных защитников Сердца Леса сражались белокрылый Судья, рыжеволосая крылатая фея и среброволосая эладринка, державшаяся ближе всех к друиду и пытавшаяся что-то ему эмоционально кричать. Прежде чем Тау с Алькаэлем смогли прицелиться в кого-либо, посланное огромной переливающейся змеёй заклинание достало друида, и тот упал на спину, а эладринка склонилась над ним и продолжала что-то толковать, наклонившись низко к его лицу. Дрожь земли стала настолько сильной, что устоять на ногах стало невозможно, потолок и стены начали разрушаться, посыпались камни, цепи, на которых висел золотой сундук, бешено закачались и начали рваться, вызвав радостное шипение змеи, и еще больше щупалец темноты потянулось к нему. Последнее, что эльфы узрели, когда крышка сундука открылась, это ослепляющая вспышка яркого света, подобного по силе тысяче солнц. Ни опущенные веки, ни прикрытые руками глаза не спасали от него, а затем всё исчезло. Когда зрение вернулось, троица стояла в знакомом Алькаэлю густом лесу, в кронах которого пели птицы, в зарослях кустарника среди цветов и мягкой зелени жужжали насекомые, где-то за зарослями папоротника журчал ручей, а перед ними ожидали два ангела, женщина и мужчина. Женщину знал лишь Алькаэль, хотя и не мог точно сказать откуда, а мужчину, сидящего на поросшем мхом камне, узнали все, ибо им был Зар'Тагник Лоррмаль, облаченный в новые доспехи, не мешающие крыльям. Лоррмалю не нужен был помощник в его миссии, но Азаина явилась не ради помощи. Алькаэль помнил её лицо и – смутно – сверкающие доспехи и белоснежные крылья. Те самые, которыми она берегла его. – Я рада, что в этот раз ты попал сюда живым, – весело улыбнулась девушка. - Благодаря последней жертве Хранителя Сердце Леса расставило всё по своим местам, - пояснил в свою очередь тот, кто был еще вчера паладином Отца Эльфов. - Заточенные в крепости существа с иных планов были исторгнуты туда, где родились. Рождённые на Материальном плане, но искаженные и совращенные тёмными силами, остались в камерах. Хранителя забрал к себе Отец Дубов. Предательница Врисааль вместе с Маркизом Перемен, которому служила, отправлена в глубины Баатора. Судья Идократиэль и фэй'ри Силиат заключены под стражу и будут ждать высшего суда. Нага и её приспешники остались в пустом подземелье и скоро будут схвачены ангельской стражей Кореллона Ларетиана. Души Форина и Йарманоса не нашли тут покоя, потому, если вы решите вернуть их к жизни, то еще успеете это сделать, когда вернётесь сами. Ангел улыбнулся и его глаза задорно прищурились. - Если бы вы не остановили слуг демонов, то марилит Арегима, приведшая всех в крепость, поглотила бы сущность Иммолария, древнего обирита, что был заточен там, и последствия этого болью отдались бы не только в Эвереске, но и по всем землям Фаэруна, - мужчина похлопал в ладоши, словно аплодировал отличному выступлению актёров вселенской пьесы, и повернулся к женщине, которая должна была сделать теперь своё дело, раз уж свою роль Зар'Тагник выполнил, поведав бывшим товарищам о том, что случилось и как отразились их действия на ткани мироздания. – Пора домой, – сказала она с лёгким оттенком грусти. Шаг вперёд, к Алькаэлю. – Ты можешь остаться, если захочешь. Невысказанное «только ты не захочешь» повисло в воздухе. – И вы тоже, – она посмотрела на остальных, – если пожелаете вернуться, ваша память об этой встрече исчезнет. Вы будете помнить лишь о возможности вернуть своих спутников, думаю, знать об этом будет справедливо, как и о том, что возвращать Лоррмаля не требуется – он нашёл своё предназначение. Сидящий на камне крылатый мужчина улыбнулся и развёл руками. Его самопожертвование в сражении против демонов, когда для того, чтобы отвести стрелы от соратников, он бросился в отчаянную лобовую атаку, было оценено по достоинству, и другой жизни для себя он не желал.
-
Не смотря наконфликты и разногласия - спасибо за интересный сюжет, и успехов!
|
|
Миссия по спасению Сандальфа Тудоракса была выполнена космодесантниками Караула Смерти, пусть и не без потерь, когда Альбус и Карлаэн были в критическом состоянии телепортированы на "Гадюку", при чём второй вместе с демоном кровопускателем. Ученый касты земли так же избежал поимки, что стало по сути единственной неудачей для планов М-13. Гней, Дарел и Лазарус, кроме приоритетной цели, вытащили из тюрьмы так же порядка пятидесяти человек, защищая их от тиранидов, которые благодаря действиям тех же караульных лишились синаптического воина. Из полученных в исследовательских лабораториях данных инквизитор узнала о попытках тау изучать ментальные способности людей и тиранидов, а так же планы, как она знала, неосуществимые, контролировать рой с помощью псайкера или контролировать псайкером зоантропа, который в свою очередь должен был контролировать рой. Были еще там отчеты о физических экспериментах и случаях появления демонов, но это было уже не так важно. Затем, после того, как раненые восстановились, последовало несколько попыток поймать синаптическое существо живым, но все три раза окончились неудачей из-за повышенной агрессивности и крайне активной реакции тиранидов на появление истребительной команды. В последний раз это едва не стоило жизни большей половине отряда, потому что сервиторы, управлявшие ленд спидерами, пострадали от психической атаки, из-за чего не смогли подъехать к месту эвакуации. Тем самым они поставили под угрозу жизни космодесантников, и после этого уже стало понятно, что караульным стоит самим пилотировать такие аппараты. Вместе с ранеными и здоровыми членами истребительной команды М-13 на своей "Гадюке" отправилась в крепость Караула Эриох, чтобы собрать новый отряд десантников в нужном ей ключе, и, спустя несколько долгих дней в варпе, маленький быстроходный корабль вышел в реальный космос около огромной наблюдательной станции скрытой во мраке космоса. Все позывные были переданы, коды доступа введены, и вскоре инквизитор уже занималась делами в одном от отделов Бронзовой Башни, что принадлежала Инквизиции, а капитан Караула Андар Скарион, отвечавший за операции ордена в районе Крестового похода Канис, получил запрос с указанием нужных навыков для боевых братьев, которые заменят возвратившихся в крепость. Из тех, кто участвовал в предыдущей миссии, инквизитор однозначно пожелала видеть в составе нового отряда опустошителя Кровавых Ангелов Лазаруса, а так же высказала вольное пожелание о наличии в отряде библиария Тёмных Ангелов Дарела и брата Альбуса из Ультрамаринов. Подбор остальных боевых братьев остался в руках Скариона. Требования были просты и однозначны: два пилота для скиммеров, будь то ленд спидер шторм или гравицикл, апотекарий с опытом борьбы против тиранидов и умение караульных действовать скрытно. Капитан Андар Скарион, принадлежащий к ордену Астральных Когтей, был суровым воином, влиятельным политиком и заслуженным героем, успевающим в промежутках между путешествиями по мирам-крепостям Крестового похода Ачилуса, которые отнимают у него не столь много сил и времени, как душевного равновесия от общения с офицерами людьми, следить за дюжиной истребительных команд. Одной из таких команд была та, что содействовала инквизитору М-13, и капитан немало разочаровался в исполнителях, которые провалили задание, поставленное перед ними инквизитором. Без сомнения те, кто проявили столь неподобающую Астартес слабость, вскоре получат куда более сложные задания от капитана, и либо искупят свой провал, либо умрут, пытаясь это сделать, а пока Скарион собирался прочитать отчеты о прошедших миссиях и выбрать тех, кто не подведёт его и не посрамит честь Караула Смерти. В крепости Эриох никогда не было тихо и пусто, а с приходом Крестового похода Ачилуса и увеличившимся количеством операций, новобранцев из многочисленных орденов Адептус Астартес стало еще больше. К сожалению для капитана, большая часть опытных боевых братьев были или заняты, или не подходили для такой не особенно важной в общей картине Иерихонского залива задачи, как работа в тылу Империи Тау на поверхности аграрного мира, потому выбирать приходилось из тех, кто недавно принял клятву Апокрифона. Благо эти инициаты уже обладали и опытом и навыками, достойными Караула, но насколько представители разных орденов смогут работать вместе могло показать лишь испытание в деле. Скарион быстро пробежал взглядом по отчетам, посмотрел личные дела инициатов, а затем вызвал тех, кто подходил по заданным инквизитором параметрам, в свой командный зал. Когда боевые братья собрались и вошли в зал, в центре него прекрасный гололит уже показывал планету со всеми данными и ключевыми точками, у стен гудели когитаторы, за которыми следили сервиторы, а капитан Караула и неизвестная большей части отряда женщина в белом мундире стояли позади стола. Андар несколько мгновений бесстрастно взирал на гостей, а затем жестом пригласил их подойти ближе. Фотографическая память за несколько прошедших секунд позволила космодесантникам оценить информацию, которую гололит демонстрировал. Заркон Прайм, столица системы Заркон, агромир, дающий системе и войскам Империи Тау на фронте Серого пекла мясо, овощи, фрукты, ягоды, рыбу и питьевую воду. Пять крупных городов расположены на единственном обитаемом континенте, растянутом на две трети окружности планеты по экватору. Вистула, самый северный город, уже захвачен тиранидами. Иртис, расположенный на северо-восточном полуострове, так же пал. Тирас, находящийся на восточном побережье и являющийся столицей, пребывает в осаде. Наро, самый южный город, расположенный в густых влажных лесах, на данный момент является наиболее безопасным местом, куда тау перевозят беженцев и своих гражданских. Стримон, самый мелкий по численности населения город, расположен на западном побережье и интереса для тиранидов пока не представляет. Размеры планеты составляют 74% от размеров Священной Терры, гравитация 92%, период обращения вокруг синего карлика Заркон 893 дня по 28 стандартных терранских часов каждый, смены времён года не ощущается. - Инквизитор с позывным М-13 руководит человеческим подпольем в системе и отвечает за возвращение её в состав Империума, - Андар представил особу мундире, находившуюся рядом с ним. - Предыдущая истребительная команда показала себя не лучшим образом, потому я выбрал вас, чтобы подобной неудачи более не повторилось. Инквизиции для операций на Зарконе Прайм нужны специалисты, способные действовать быстро, тихо и незаметно как против тиранидов, так и против тау, которые пока еще плотно держат контроль над системой. Ваш долг, всеми доступными силами содействовать целям М-13 и выполнять её приказы во благо Империума.
-
Жаль не расписал судьбу выживших, но отчисленных. За стабильность
|
Обследование трофеев с помощью магии помогло полудраконам понять обратную сторону полезности своих вещей. Лук Родака с каждым выстрелом насыщал стрелы магией холода, а кроме того мог стрелять вообще без стрел, создавая ледяные их аналоги, но так же он замораживал своего владельца, и если тот не обладал крепким здоровьем или магической защитой от холода, то эффективность в бою его резко снижалась. Меч Харуга ничем вредным не отличался, кроме того, что подталкивал владельца к тому, чтобы больше слушать свои желания, чем подчиняться нормам и законам, и на пути к исполнению желаний можно было использовать любые средства. Кольцо, которое нашла себе Найгмиив, тоже оказалось с подвохом, и кроме того, что позволяло сжигать даже огненных элементалей, делала саму заклинательницу уязвимой к магическому пламени. Жезлов для Андара, как и свитков, в сокровищнице не оказалось, ибо кому придёт в голову делать проклятыми вещи, которые имеют заряды и потом выбрасываются? Посох, который так и не нашел себе союзника в лице полудраконов, подумал немного, а затем пополз прочь из сокровищницы. Далеко, правда, не ушел, и за него снова взялись бесы, не давая сбежать, а затем и вовсе закинули его в какую-то коробку, закрыв там от греха подальше. После отдыха полудраконов предупредили, что скоро заявится руководство, и через минут двадцать в залу заявился глабрезу, следующий за Марией и Арегимой, которая была высокой тощей марилит с шестью жилистыми руками и разнообразным режущим оружием для каждой из рук. Кроме Рагролита в свиту так же входил жирный налфешни и двухметровый орог в покрытых шипами полных латных доспехах из мифрила, на вооружении у которого была зазубренная сабля и утыканный шипами тяжелый щит. - Вот о них мы спорили, - жестко произнесла Мария, указывая на четверых полудраконов. - Где пятый? - змеиным голосом спросила Арегима, в присутствии которой все младшие демоны заткнулись и попрятались по углам. - Попал в ловушку в камне, - уведомил хозяйку Рагролит, которому об этом доложили ранее. - Но хватит и четверых, госпожа. Одного взгляда Арегимы на орога хватило, чтобы тот кивнул и, ударив себя кулаком по груди, вышел вперёд. - Проследишь, чтобы змея поплатилась за предательство, - приказала варилит здоровяку, который едва ли был ей по грудь, а затем оценила взглядом новых подчинённых. - В центральной части этой крепости скрыт ключ к моей цели, так называемое Сердце Леса. Вы пойдёте к нему, перебьёте предателей наг и юань-ти, а потом уничтожите само сердце. Награда будет за пределами того, что вы можете себе представить.
-
которые имеют заряды и потом выбрасываются? как мало ты знаешь про жезлы)) или путаешь их с волшебными палочками
|
-
Ни слова про иллюзию\= Надо быть внимательней...
|
-
Даже не знаю, кого мне больше жаль: Харуга или сопартийцев... )
|
-
Рост, руки … Главное — хвост!
|
-
а рядом с Борагом прямо из дерева, как через дверь, появился великан с внушительной дубиной, которой стрелка и приголубил Улыбнуло. )
|
Гора, известная как Погибель драконов, возвышается над восточной частью Нижних гор. С незапамятных времён в её недрах устраивают свои логова синие драконы из клана Моруимов, названных так в честь основателя рода, великого дракона Моруима. До недавнего времени кланом правил древний змей Килизпазар, но два года назад его сыновья, Нахонгларот и Ророрим, сбросили отца с трона, взяв власть в свои руки, и выгнали из логова его пару, драконицу по имени Идризраэль. Она, не желая далеко уходить от места своего долголетнего обитания, погибла в попытке выгнать людей из старого монастыря Руки Леди, посвященного Ловиатар. Разъяренные убийством их матери Нахонгларот и Ророрим лично напали на монастырь, превратив его в руины и загнав людей в пещеры под ним. Это однако драконов не удовлетворило, и они послали своих слуг хобгоблинов из племени Красных шкуродёров, чтобы те закончили работу. Справиться с монахами и жрецами, окончательно вырезав их, маленькой армии хобгоблинов не удалось, и они понесли тяжелые потери в этой попытке. Тем не менее, они ослабили защитников монастыря достаточно, чтобы те зимой покинули свою крепость и Нижние горы вообще. В Нижних горах, постепенно очищаемых от врагов Моруимов и Красных шукродёров, по крайней мере, в восточной их части, синие драконы и их слуги являются единственной значимой силой, поскольку орки, огры и тролли, живущие в центральной части, после многих лет охоты на них гигантских крылатых хищников, проявляют всё меньше желания показываться на открытых пространствах, предпочитая скрываться в многочисленных пещерах под землей.
На склонах Погибели драконов у входа в пещеру Моруимов расположилась крепость Роковая вершина, служившая столицей племени Красных шкуродёров. Крепость защищает вход в пещеру, но и глубже в горе хватает ловушек и укрепленных мест, чтобы отбить атаку любого, кто нападёт на логово Моруимов, будь то человек или другой дракон. До 1373 года Ярости драконов в городе находилось около шестисот жителей и рабов, и еще около двух сотен занимались наёмничеством и грабежами в окружающих землях. Руководили крепостью и племенем вождь Хорстаг, и его советники, жрец Магалваг и колдун Вогак, хотя они не более, чем марионетки синих драконов, как и всё племя. Нахонгларот, чья пара, синяя драконица Эшаэдра родом из Нелантера, пока остающаяся бездетной, занимается тем, что кроме экспериментов в магии широко практикует произведение потомства от женщин хобгоблинов, а полукровок, получающихся в результате такого кровосмешения, использует в качестве телохранителей, стражей сокровищницы и для особых заданий, которые отличаются сложностью исполнения. Не отстаёт от него и Ророрим, чья пара, Фэнфаэль, воспитывала сына, названного в честь дедушки Арарзэля. Оба брата имеют от сорока до шестидесяти личных стражей, часть из которых составляют полукровки. В 1373 году, когда манипуляции лича Саммастера спровоцировали невиданную по силе ярость драконов всех цветов, пока старшие драконы разоряли владения орков клана Тысячи кулаков, молодой Арарзель так же поддался ярости и повёл полукровок из глубин горы на чистокровных хобгоблинов Роковой вершины. Бои продолжались несколько дней, и, когда ярость схлынула, почти все Красные шкуродёры были убиты, как и сам Арарзель. Вернувшиеся домой Нахонгларот с Ророримом мрачно восприняли произошедшее, и, чтобы избежать повторения подобного в будущем, убили оставшихся мужчин чистокровных хобгоблинов, оставив только женщин для размножения. Красные шкуродёры прекратили своё существование и остались только Кровь Моруимов, те, в чьих жилах текла кровь драконов.
|
|
-
вот кого командиром надо.
|
|
|
Там, где простым шагом можно было пройти за три дня, армии Сарьи Длардрагет, состоявшие из огромного количества самых разных монстров, продвигались ужасно долгие полтора месяца, за которые зима успела смениться ранней весной. Эльфы, которые подобно злобным комарам жалили из-за каждого куста, сказали бы, что их оборону прорвали неожиданно быстро и умело, но амбиции полудемоницы были куда выше этой толкотни, медленно приближавшейся к Эвереске. Демоны, полудемоны, фэй'ри, наги, юань-ти, тролли, огры, багбиры, хобгоблины, орки и гоблины, составлявшие многотысячную армию, постепенно сжимали кольцо вокруг столицы последнего древнего королевства, которое помнили покинувшие заточение в разных уголках леса демонфеи, но им явно не хватало координации. Отдельные отряды действовали хорошо, но, пока приказы доставлялись по растянутой линии фронта, обстановка могла уже несколько раз измениться, как и необходимые для ответа на неё действия. Впрочем, волновали Сарью и другие моменты, как то тупость большей части пехоты в её армии и раздражающая независимость некоторых отрядов. В преддверии решающего штурма нужно было сплотить разрозненные отряды и дать каждому четкую задачу, убедиться в том, что всё пройдёт по плану и каждый выполнит свою роль, но как сделать это, если не рассеять наиболее ценные ресурсы? Выхода глава дома Длардрагет не видела, потому разослала толковых фэй'ри по всем отрядам и племенам монстров, которые жаждали простой наживы или крови эльфов. Одним из отрядов, куда были отправлены наблюдатели, стал приданный её войскам драконами клана Моруимов сброд, состоящий из полукровок, которые считали себя едва ли не высшей расой. Это могло бы насмешить благородных фэй'ри, если бы не выглядело так ужасно и помощь этих союзников не была столь ценной. Всю жизнь промышляющие наёмничеством, охотой и другими видами военной деятельности драконические хобгоблины хорошо знали своё дело, а некоторые уже не раз сталкивались с эльфами и умели им не только противостоять, но и обманывать. Чего стоила только последняя их выходка, когда лагерь на ночлег был специально расположен на открытом месте, которое удобно было бы обстрелять, вокруг расставлены отвлекающие ловушки, а в засаде остались несколько охотников, которые и изловили одного эльфа, пытавшегося незаметно убрать ловушку и осуществить диверсию. Допрос выявил неприятную правду о том, что Эвереска пусть и осталась единственным королевством эльфов в Фаэруне, не была одинока. Эльфы Эвермита собирались помочь сородичам и их армия постепенно собиралась за непроницаемыми стенами мифаля, готовясь выступить навстречу армиям графини Длардрагет. Новость эта мало того, что была неприятна, еще вносила коррективы в их дальнейшие планы, а так же ставила под сомнение лояльность полудраконов, которые были вместе с фэй'ри ради грабежа и мародёрства. К утру следующего дня пленный эльф, обработанный Силиат, отправился вместе с парочкой разведчиков полудраконов и фэй'ри показывать свои схроны, а так же вход в подземелья, которые могли привести в Эвереску. Можно было бы с его помощью форсировать осаду города, зайдя изнутри, но уже в обед, когда все вернулись, от Сарьи прилетел бес, начав тараторить прямо посреди лагеря у командного костра. - Госпожа требует, чтобы вы отвлеклись от своих дел, выследили варилит Арегиму и принесли её голову в главный лагерь. Вчера она после военного совета, вызванного вашими новостями, покинула лагерь, прихватив с собой демонов, наг и троллей с ограми. Она должна была стать авангардом, который приблизится к Эвереске, а вместо этого свернула на восток и двинулась в иное место! Фэй'ри, проведшие некоторое время в компании военных советников Сарьи, помнили, что Арегима была старой демоницей, напоминающей марилит, но заметно слабее, и на всех собраниях агитировала за то, чтобы перед осадой столицы обчистить все скрытые хранилища эльфов, расположенные по всей долине, а так же уничтожить созданий леса, которые могут помочь Эвереске, будь то дриады, сатиры, нимфы или тринты. Графиня каждый раз отметала эти предложения, как нецелесообразные и пустую трату времени, и, кажется, Арегима теперь рискнула пойти против главы дома Длардрагет, чтобы сделать то, что хотела давно. Такая настойчивость со стороны демоницы скорее всего была обусловлена не тактической целесообразностью, а личными мотивами, но что могло быть нужно древней демонице в этой долине, чтобы рисковать жизнью в преддверии решающей осады? Лионель Ийсве, которого графиня назначила главным в маленькой компании фэй'ри, следившей за полудраконами, решил высказаться раньше коллег. - Я не особо полезен в реальном бою, потому предпочту остаться с нашими союзниками, - заявил маг, всем видом давая понять, что сородичи могут собираться за головой Арегимы, тогда как он сам будет бездельничать с драконическими хобгоблинами. Для хобгоблинов всё выглядело так, будто крысы бегут с корабля и армия разваливается, но отцы драконы ясно дали понять, что хотят свой свиток Незера и другие сокровища эльфов, а получить их можно было только сломив оборону Эверески. Упрямый Белзагрим явно не стал бы размениваться на мелочи после своего искупительного похода вместе с Гьёрной в северные горы, где они пропадали не один месяц, морозя задницы во льдах, но и помочь временным союзникам, у которых явно не было следопыта, на его взгляд стоило, потому он ухмыльнулся, почесывая жесткую щетину на подбородке своими толстыми пальцами, и посмотрел вопросительно на фэй'ри, а затем на своих собратьев, которых можно было бы отправить с ними. - Родак, Бораг, - Белзагрим назвал имена лучших следопытов в отряде, которые и изловили ранее эльфа. Без них банда не двинется никуда, заодно выждать можно и поглядеть что там будет с подкреплениями ушастых. Затем взгляд упал на хромого колдуна, от которого даже у опытного шамана порой мурашки шли по коже. Вот и повод не видеть его пару дней. - И Андар на Красатуне Борага. Поможете им. Родак главный. - При всём уважении, - начал Лионель, поняв, что главарь полукровок либо не понимает, либо специально делает такой вид, что не понимает сложности требований графини, - авангард Арегимы, даже если она разделит его, это не то, с чем могут справиться пятеро. Шаман издал недовольное утробное рычание. Указывать ему мог только отец и никто более, но эти тщедушные крылатые эльфы испытывали его терпение уже несколько недель к ряду. Благо приказы отца были однозначны. - Найгмиив, Харуг, Мадрук, вы тоже идёте с ними, - после минутной паузы добавил Белзагрим, поглядев на фэй'ри так, чтобы было понятно, это последняя уступка. Двое крепких мордоворотов и волшебница были всё равно недостаточной поддержкой для выполнения приказа Сарьи, но на большее рассчитывать не приходилось, потому Ийсве кивнул. - Благодарю, - коротко ответил мужчина, явно не собиралась беседовать с грубияном больше, чем было необходимо. Дальнейшая организация карательного похода ложилась на плечи остальных фэй'ри, которым он обворожительно улыбнулся, предлагая действовать. _________________________ Протокол допроса:Лагерь ворчал и стучал ложками по посуде, когда на свет костров один из следопытов заметно поредевшего с момента выхода из Роковой вершины отряда принёс из леса пленного ушастого, руки и ноги которого крепко связали. За месяц с небольшим, пока драконические хобгоблины, именуемые Кровью Моруимов, воевали на стороне фэй'ри, они потеряли полтора десятка бойцов из пятидесяти, но захватили сторожевую башню эльфов на границе и ушастых там убили не меньше, Дальнейшая партизанская война и тактика быстрых ударов и отступлений не позволяла нормально развернуться, как и посчитать раненых с убитыми, которых с обеих сторон после стычек в лесу хватало, но их всегда забирали с собой выжившие. И вот наконец-то живой пленник, которого прирезать хотели, наверное, все присутствующие, но сначала нужно было допросить, чтобы узнать нет ли у него неподалёку товарищей и что эльфы замышляют. Белзагрим, главарь приданной Моруимами армии дома Дладрагет банды полукровок. здоровенный крылатый хвостатый полудракон, весьма похожий на свою ездовую свинью, как фэй'ри успели понять за дни вместе с этими грязными вонючими животными, встретил разведчиков и пленника в центре лагеря, оторвавшись от уплетания ужина в компании своей пассии, грубой и страшной, как задница огра, женщины по имени Гьёрна. Фэй'ри, отправленным наблюдать за союзниками, то ли повезло, то ли не повезло быть рядом в этот момент, но Лионель Ийсве, освобождённый чуть ранее, чем Силиат, мужчина, держался молодцом и постоянно агитировал дам на то, чтобы быть ближе к целям их наблюдения, как того желала графиня. Сейчас это оказалось очень кстати, потому что это был первый пленник эльф за всё время кампании. Пленным оказался зеленоглазый блондин в драном и резанном кожаном доспехе цвета древесной коры, лицо, шею и плечи которого покрывали неясного назначения белые татуировки. Он был едва живой, связанный по рукам и ногам, но лицом не выдавал ни боли, ни страха, только презрение к схватившим его извергам. Силиат посмотрела на сопровождающего с долей скепсиса. В силу дома, которому было необходимо прибегать к таким союзникам (союзникам! О, Бездна и все князья демонов, где видно, чтобы фэй’ри считали равными себе этих животных?!), верилось с большим трудом. – Мне нужно время и возможность уединиться, есть в этом лагере свободный шатёр, который можно окропить кровью при нужде? – даже если она хотела притвориться ласковой, это было незаметно. Сдержанная брезгливость, раздражение, неприязнь – всё сплелось в её фразе. Допрашивать эльфа могли и те, кто его привёл, но даже Белзагрим понимал, что лучше с этим справятся похожие на эльфов крылатые бестии. Помочь с шатром или палаткой однако полудракон ей не мог по той причине, что никто из Крови Моруимов не делал шатров и не ставил палаток, только делали навесы во время дождя, а остальное время спали под открытым небом. - Уединись, - буркнул шаман на общем, никак не прокомментировав вопрос о месте проведения допроса. Ему и так не нравилось, что ушастые постоянно под боком, и это у них было взаимно. - Моя палатка в вашем распоряжении, - жестом показал на своё жилище Лионель, разумно предположив, что использовать выделенный дамам шатёр они пачкать не захотят. - Заберу только вещи. Палатка мужчины была скромной, но достаточно вместительной, чтобы четыре человека легко ночевали внутри, так что, когда маг вынес сумку с вещами и спальником, пачкать там можно было разве что траву или стенки. Пленника разведчики бросили на землю посреди шатра и вышли, не сказав ни слова. – Крови может и не быть, – доверительно сообщила Силиат, ухоженная в сравнении со своим последним видом, в каком её застал посланник Длардрагет. – В конце концов, я не мясник, а чародейка. Начнём с простого. Кто ты и откуда? - Ломараль "Стальной сокол" Клемир, - ответил, будто выплюнул, мужчина, осматриваясь и оценивая свои перспективы, которые выглядели откровенно плохо. Израненный и побитый, к тому же связанный, он мог рассчитывать только на чудесное спасение божественными силами. - Вершина Плачущей Девы. Силиат грубо ухватила его за лицо и повернула пару раз туда-сюда, осматривая. – Портят породу, – хмыкнула, – итак. Рассказывай мне всё о том, что есть Вершина, каков там гарнизон, чем занимаетесь. Выпад про породу эльф, похоже, не понял, потому что его брови лишь слегка приподнялись, а вот дальше ему было что сказать. - Рассказать легенду о её названии? - ехидно и не без презрения спросил он с таким видом, будто готов плюнуть в лицо дознавательнице. - Нету там гарнизона. Все отступили в Эвереску еще две недели назад. – А ты? – она сжала пальцы сильнее, причиняя боль. - А я остался пострелять мерзость, которую вы привели в наши земли, - фыркнул он. – Есть слабое место у Эверески? – спросила Силиат. Пленник рассмеялся, хотя от боли пришлось закашляться и зажмуриться на мгновение. - Вам никогда не взять её. Если кто-то из ваших прислужников когда-нибудь войдёт внутрь мифаля, то золотые звёзды уничтожат его, но раньше вас испепелят Высшие Маги, - будто бы пообещал он. - Этот город неприступен. – Золотые звёзды? – она улыбнулась, ласково поглаживая его лицо. По той информации, что все фэй'ри получили перед атакой на Эвереску, Силиат знала, что город защищен от любого прорицания и телепортации, при чём неважно насколько силён заклинатель, пытающийся это сделать. Знала и то, что все, кто не являются эльфами, а так же дроу и любые злые существа, не могут пройти через Луговую стену мифаля. У Сарьи были подозрения и надежды на то, что фэй'ри смогут пройти, если скроют свою злую природу или каким-то образом временно изменят её, но это требовало проверки, которую пока невозможно было совершить, а теперь еще некие золотые звёзды оказалось могут помешать. - Да, - гордо ответил дикарь, усмехнувшись в ответ. - Стоит вам войти, и мифаль создаст золотые метеоры, которые обратят вас в пепел. – А высшие маги? Сколько их? – она устроилась рядом, обдумывая ситуацию. – Расскажи о защитной системе города. - Я не старейшина холмов, чтобы знать такие вещи, - хмыкнул пленник, хотя без сомнений он не рассказал бы об этом даже если бы знал. - Но в Эвереске вам ничего не поможет и всё будет против вас, даже если сумеете дойти до города. На последних словах его ухмылка стала почти насмешливой. – Что именно будет против нас? – уточнила Силиат. Он чувствовал неестественное тепло её руки. Выражение лица Ломараля несколько изменилось, когда рука фэй'ри стала горячее, чем должна была быть, но не сказать, что это сколько-либо его испугало. - Два года назад об Эвереску сломали зубы фаэриммы, а они были куда опаснее, чем вы. Тогда нам помогли люди и избранные богини магии, сейчас помогут другие. Эвереска никогда не будет одна, потому что раньше мы всегда помогали другим, - выплюнул слова дознавательнице мужчина. И правда, Эвереска всегда была в числе тех, кто судил других. То, что начал в отношении дома Длардрагет и его союзников коронал Аркорара, продолжили эвересканцы, и в заточении фэй'ри на просторах Высокого леса была большая доля их вины. Если бы не помощь Эверески в укреплении сил Эарланна и оппозиционеров Шаррвена, если бы не их агитация "очищения расы", то фэй'ри бы никогда не оказались взаперти. – Вы виноваты в том, что вас все ненавидят, – прошипела мгновенно потерявшая контроль над собой фэй’ри и ударила его. А затем ещё и ещё. – Кто ваши союзники?! Сколько их?! Где? Когда прибудут? – С каждым вопросом она наносила удар по лицу или телу. В таком побитом состоянии пленнику всё равно доставляло некое садистическое удовольствие уколоть фэй'ри собственным моральным превосходством, потому он продолжал улыбаться даже когда из носа хлынула кровь, губы оказались разбиты и опухли, а тело заныло от свежей боли по едва успевшим начать затягиваться ранам. - Эвермит, - с плевком крови ответил он, назвав вечнозелёный остров, не подчиняющийся законам вселенной и лежащий на нескольких планах и в нескольких временных отрезках одновременно. - Как только мы будем готовы, вас сотрут в порошок. – Когда это случится? Каков сигнал? – Она слегка выдохлась и перестала осыпать его ударами. Брови пленника оплыли, так что глаз не было видно, только щели между посиневшими опухшими бровями и скулами, но даже кашель не избавил его разбитые губы от улыбки. - Не знаю, - ответил он. - Неделя, может больше. Они уже в Эвереске и готовятся. – Сколько их? – повторила она. Эльф снова засмеялся сквозь кашель. - Я считал только твоих грязных дружков, - прохрипел он. - Чтобы старейшины знали сколько вас и правильно рассчитали силы. – Они не мои дружки, – Силиат зашипела озлобленной кошкой. – Передал хоть что-то?! - Конечно, - кашлянул Ломараль. - Я слежу за ними с захвата сторожевой башни и в столице давно знают о всех их умениях и хитростях. – Кто следит за фэй’ри? – спросила колдунья. - Не знаю, - после очередного короткого смешка ответил мужчина и харкнул кровью. – Но следят? – она приподняла брови. - Конечно, - хмыкнул дикарь. - Чтобы никто не ушел. – Я оставлю тебя в живых, – поразмыслив, сказала Силиат. – Возлагаю на твои плечи важную миссию: ты покажешь нам все, абсолютно все схроны в округе и тайные ходы в Эвереску. - Нет, - спокойно ответил эльф, будучи полностью уверенным в том, что никакие пытки не заставят его это сделать. – Да, – она улыбнулась и склонилась вперёд, добавив ему что-то на ушко. - Нет! - прорычал он, и откусил себе часть языка, чтобы скорее захлебнуться кровью, чем продолжать беседу или, что хуже, сделать что-то для врагов родной земли. Она рывком перевернула его мордой в землю, благо он был связан и не мог сопротивляться, и, оседлав, стала разжимать его челюсти. Захлебнуться кровью в таком положении было сложно, что дико позлило пленника, как и то, что не удалось откусить пальцы фэй'ри, когда она расцепила его челюсти. – Потерпи, солнышко, – шепнула в длинное острое ухо девушка, и пальцы её, прижатые к языку, заискрили, прижигая рану. От жара Ломараль не сдержал крика боли, едва не потеряв сознание, когда откушенный язык оказался прижжен магией демонфеи. – Вот так. Жаль, у нас нет лекарей, они бы оказали тебе помощь получше… точнее, у этих тварей нет, – она передёрнула плечами, помогая ему перевернуться на спину. – Так понимаю, ты выбрал второй вариант? Моргни пару раз, если отказываешься помочь с поисками схронов и тайных ходов. – Она наклонилась к нему. – Это ведь твой шанс выжить, зайка, и послужить своей Эвереске… Грудь дикого эльфа давило отвратительное чувство, созданное из боли от ран, ушибов, запеченного языка и перспектив, которое обрисовала дознавательница. Говорить о чём-либо далее без языка он уже не мог, да и не хотел, моргать, когда глаза в лучшем случае стали едва заметными щелями на опухшем от побоев лице, тоже Ломараль не собирался, потому единственным на его взгляд правильным курсом действий стало полное игнорирование всего происходящего и молитвы Селдарину.
-
Прелессссно... Прелесссно
-
Вперед на новые подвиги!)
|
|
|
-
За достойную реакцию на действия игрока
|
-
Интересные вещи происходят. :D
|
|
-
Все посты стабильно хорошие, но я все ждал какой-то особенно хороший среди других, чтобы плюсануть. Но увы не успел - игра кончилась(: Сюда так же продуманность персонажа.
|
-
Брат Дарел ничего подобного не знает, так как на его шлем видно лишь общее состояние других. Но не координаты и текущие действия. Которые братья кровавые - не говорят):
|
-
Читает меня, как открытую книгу =)
|
Как и было приказано, подчинёнными Эльшабет были остановлены первые попавшиеся повозки, на одной из которых пострадавших членов семьи Хон'Арин доставили в их дом, а на второй тела убитых бандитов отвезены в дом Нилгет.
Надирд, который сопровождал первую повозку, впервые посетил восьмой дом города, являющийся так же вассальным по отношению к Нилгет. Разница между многотысячным правящим домом и Хон'Арин был разительная. Во-первых, бросалась в глаза куда меньшая площадь, и там, где у Нилгет были десятки башен, сталагмитов и сталактитов, висящих в воздухе не паутине жилищ жриц, там у Хон'Арин было лишь с десяток построек хозяйственного толка и два больших сталагмита, где размещались члены семьи и приближенные. Во-вторых, там, где здания во владениях Нилгет сияли всеми цветами радуги, отмечая предпочтения владельцев и богатство, у Хон'Арин было достаточно скромно и однообразно, хотя и не без изысков в главном сталагмите. В третьих, там, где у Нилгет работала куча рабов, которые постоянно чистили, мыли и наводили чистоту, у Хон'Арин обходились значительно меньшим числом инорасцев, предпочитая слуг из низшего сословия дроу. Разведчика по приезде сразу же поблагодарили за такую реакцию их отряда, а затем провели в башенку стражи, где попросили подождать и заодно рассказать, что произошло. В процессе он узнал, что спасённой ими жрицей была Шанлайсат, племянница Сильатиль, матроны Хон'Арин. Мать пострадавшей, высшая жрица Шоантрен, так же заглянула выразить свою благодарность и поинтересоваться личностью главы патрульного отряда. Перед уходом она заверила, что её дом не забудет оказанную услугу, но с матроной у самца встретиться не получится. В итоге все вопросы Надирда, касающиеся причин нападения на Шанлайсат, остались без ответа, хотя и сделано это было членами дома Хон'Арин довольно-таки дипломатично под соусом необходимости выяснения этих самых причин и неуместности догадок. Однако пока он ждал, то мог увидеть через окно, как усиленный наряд солдат вместе с волшебником был отправлен в город, наверняка для того, чтобы пошерстить Белаэрн.
Дома, когда Эльшабет с подчинёнными туда добралась, немало обеспокоились новостью нападения на жрицу, так что занялся этим делом лично глава патрульных, капитан Талакз'ссин, которому помочь в решении вопроса должен был сержант Амалет. Шип, облаченный в великолепные начищенные до блеска тёмно-синие доспехи с позолотой на узорах, чувствовал себя весьма уверенно в своём кабинете в присутствии молодой жрицы, и предельно внимательно выслушал её рассказ о происшествии, не удосужившись даже сесть, пока Эльшабет говорила, но, когда закончила, кивнул и сел. - Это банда Черного глаза, насколько я понимаю, и желать убить жрицу они могли по двум причинам. Первая, это их личные дела с домом Хон'Арин. Вторая, это заказ. Вы вмешались и остановили их, так что теперь вы часть этого дела или заказа, - рассудил он вслух, глядя на жрицу с таким выражением лица, будто ему предстояло сожрать что-то горькое. - И я бы решил эту проблему за вечер, но у меня приказ не мешать вам всем набивать шишки и получать шрамы, потому пошлю формальную группу для осмотра места нападения и "поиска" сообщников, а дальше вы вольны делать, что хотите. Последовала короткая пауза. - Сержант Амалет, предоставь госпоже всю информацию по Черному глазу. Мужчина, который являлся ответственным за патрули дома в Белаэрне, приказ принял и в течение следующих десяти минут обеспечил Эльшабет необходимыми знаниями. Банда Черного глаза была известна уже больше столетия, будучи старейшей из ныне действующих не эльфийских группировок рабочего района, и занималась в основном вымогательством у торговцев, мелким воровством и кражами из домов, иногда конфликтуя с другими бандами в юго-восточной части Белаэрна. Руководители её менялись довольно-таки часто, численность всегда была низкой и состояли в ней в основном гоблиноиды. В последние же годы выросло количество других рас, а с ними и число участников группировки, которая действовала от южной торговой площади по восточному жилому району, а так же в районе кожевенных и мебельных мастерских. Расширение состава и деятельности банды связывалось скорее всего с очередной сменой лидера, но кто им был сейчас никто в доме Нилгет не знал. Что привело их в чужой район, где уже были теневые хозяева в виде анклава иллитидов и банды, которой руководил полудракон, Амалету оказалось неизвестно, хотя предположение в виде заказа он поддерживал, а домыслы на тему ваэрунитов отвергал, как несостоятельные, мотивируя это тем, что война теней уже давно закончилась, но даже тогда на улицах убивали только радикальных жриц последовательниц покойной ныне Ингритеравины, а не кого попало.
-
Красиво и интересно. Читал с большим удовольствием.)
|
-
Давно хотел плюсануть.) За крайне хорошую продуманность модуля, большое количество интересных деталей, высокую реалистичность, атмосферность и великолепные условия для славной дровской жизни.)
|
После того, как Айвена привели в чувство, используя какой-то странный жезл из числа сокровищ, отряд загрузился драгоценностями по полной и двинулся в обратный путь, чтобы посетить теперь логово другого дракона, которому надлежало отдать взятую Катриной вещицу. Под конец хромающая леди даже подгоняла своих телохранителей, чтобы шли быстрее, и, когда они достигли пещеры огромного красного дракона по имени Крименгшаартил или просто Яростное Пламя, оказалось, что обогнали отряд жениха Катрины всего на какой-то час. В честь победы каждый получил еще по крупному золотому перстню с ярко-красным рубином в стиле драконьего глаза, и отпущен домой. Как объяснил им перед уходом дракон, они избавили его от конкурентки на эти земли, так что награда была именно за это, но предупредил, чтобы держали язык за зубами, ибо просто упоминание его имени будет ему известно, как и место, где имя прозвучало, так что пламя ужаса и смерти не заставит себя долго ждать, и никакое золото не убережет людей от гибели. Наверное, это было напускание страха и преувеличение, хотя лучше, конечно, всё равно было не болтать. По возвращении в Арабель мать Катрины, занимающаяся делами семьи в городе, посодействовала тому, чтобы желающие того теперь уже бывшие охранники её дочери получили себе хорошие земельные наделы там, где пожелают, а вместе с ним за щедрое пожертвование в казну короны получили и титулы баронов. Особенно на титуле настаивал Айвен, который решил стать лордом Вересковых пустошей, где родился. Там он сумел выстроить новый дом, куда перевёз и родителей, и распустить слухи о том, что собирает авантюристов, чтобы раскрыть секреты Башни Крови, Илипура и Проса. Возможно, так подействовало на него это приключение, а может, он и был таким раньше, но с тех пор его имя звучало в тавернах по всему югу Кормира в контексте страшных испытаний, через которые проходят молодые искатели приключений, чтобы вступить в его лигу, и привлекательности лорда для женщин из-за своего состояния и обилия добавляющих мужественности шрамов. Левий на титуле особо не настаивал и удовольствовался тем, что вынес из логова драконицы, после чего пустил средства на то, чтобы то, что у него и так хорошо получалось, поднять на новые высоты, а именно стать поваром. Вскоре он стал первоклассным мастером готовки, а еще владельцем хорошего заведения в Арабеле, выросшего впоследствии до праздничного зала, где состоятельные люди любили повеселиться и вкусно поесть, благо семьи л'Эль и Нуарт позаботились о том, чтобы все дворяне окрестностей о нём узнали. Валдер, так и не нашедший себя на военной стезе, использовал приобретённые богатства для того, чтобы начать своё дело. Для начала помогли связи семьи Катрины, а затем уже и сам раскрутился, начав запускать караваны в соседнюю Сембию, затем в Импилтур и через море в Турмиш. С каждым годом успехи и прибыли росли, и дальше поговаривали, что торговец приобретёт свой корабль или два, чтобы вести дела с далёкими Агларондом, Чондатом и может быть даже Тэем. Фейран, как оказалось много позже, был всё-таки пойман бывшим солдатом, чью дочь взял ночью на сеновале, и вынужден был жениться, а затем и поступить на службу Короне, став солдатом в местном гарнизоне. То ли угрозы отрезать яйца так подействовали, то ли действительно влюбился, но как солдатом, так и семьянином Тринадцатый прослыл примерным, благо готовила жена его так, что пальчики оближешь. А что же Виктор, спросите вы? Немой солдат оставит вам свою историю сам.
-
Первая игра(из 4), которую я закончил, потому что так решил мастер, а не потому что бросил, или мастер исчез, или умер персонаж(на самом деле бросил).
-
Иии чуть не забыл. Спасибо за игру!
|
|
Двадцать девять дней спустя после того, как отряд в куда более широком составе вышел из Арабеля, Карл с Аланом и Симзой достигли логова Сладкой погибели, золотой драконицы, что была одной из двух устроителей Ксорвинтааля. Мрачное подземелье в Зараженных холмах, что служило ей вторым домом, было уже к тому времени разграблено отрядом Катрины л'Эль, и драконица, представшая перед своим избранником на игру, а так же его компаньонами с сожалением сообщила им, что люди опоздали. Опоздали всего на час, и её сопернику условленную вещь доставили немного раньше, и теперь по правилам игры она обязана покинуть территорию Кормира. С тем они и расстались. По возвращению в Арабель однако их ждали хорошие новости. Пойманных орками Марию и Нэйтана спас из плена сэр Гастон Бриер со своими оруженосцами, а так же ополчением, которое он каким-то чудом смог собрать в Минро. Отец Карла, конечно, бушевал поначалу, поскольку волновался не только он, но и мать, и сестра молодого дворянина, но после разговора тет-а-тет переменил своё отношение к произошедшему и пообещал всем участникам отплатить добром за добро и верную службу. Таким образом сэру Алану через ходатайство Августа Нуарта к рыцарскому титулу был пожалован дворянский титул барона, а так же оказано полное содействие в выделении земли вблизи тракта, чтобы вести там хозяйство. Кроме того, Майремин Лал, получившая из нужных уст информацию о доблести паладина, предложила ему в качестве одного из командиров присоединиться к военным силам, которые собирались, чтобы очистить Королевский лес от зеленокожих. Симза с использованием всего того добра, что вынесла из логова дракона, могла бы купить себе маленькое село, но начала с кузницы. Поскольку о том, чтобы дикарке дать титул, речи не шло, Август использовал свои возможности для того, чтобы найти женщине хорошего учителя и подмастерий, хотя никто не ждал и не верил, что она останется в городе надолго. Как говорит поговорка, волка сколько ни корми, он всё равно в лес смотрит, так и здесь. Мария хоть и не сумела принести ничего из сокровищницы дракона, не осталась без благодарности со стороны отеца Карла. Кроме небольшой суммы, которую лорд выделил ей в качестве награды, через связи в церкви Леди Тайн, воспитавшей Алана, а так же других знакомых в столице, он добился того, чтобы охотнице был пожалован титул баронессы и предоставлена земля в Дедлуке, на которой в течение года был построен и открыт приют для сирот. В следующие годы благодаря тому, что выходцы из приюта часто выбирали для себя пути охотников, следопытов и бардов, он стал одним из самых известных в Кормире. Детей там воспитывала в основном сама строгая баронесса Мария Витт, вышедшая замуж за местного добродетеля и владельца лучшей придорожной таверны Джеймса. Нэйтан хоть и не получил титула дворянина, был обеспечен тем, что получил в свои руки неплохую таверну на северном выезде из Арабеля. Очень скоро она стала любимым местом местных любителей выпивки, потому что разбавлять хозяин не любил, а выпить очень даже. Безбедная жизнь, состоящая из одного удовольствия, разве не этого желает каждый простой солдат? Карл же через какое-то время сыграл свадьбу с Катриной, дав официальное начало долгому и плодотворному сотрудничеству двум домам из разных частей Кормира, и после свадьбы молодые переехали в построенный семьёй л'Эль особняк, получив так же себе часть дел обеих семей. Никто не сомневался, что после того, как родители состарятся, они возьмут на себя всё, чем те владели, и приумножат полученное. И главное, что на каждую годовщину окончания Игр драконов, Карл приглашал к себе тех, с кем прошел этот путь, чтобы снова вспомнить те приключения, а так же поднять тост за храбрость и верность.
|
|
|
-
- И вы тут, хорошо... Ржу))
|
-
Конечно, этого больше никто не увидит, но мне безумно приятен стиль и выдержка этих постов. Прими моё скромное Браво!
|
|
Вы не можете просматривать этот пост!
|
Мастерский взгляд и неписанные общепринятые правила в Оршаларе:1) Общество дроу религиозно и матриархально. Высшая законодательная, судебная, исполнительная власти - жрицы, следовательно приказ жрицы является законом для тех, кто ниже её по положению. Спорить и обсуждать нельзя, необходимо исполнять, за неповиновение и пренебрежение возразивший может быть наказан: от плетей до членовредительства в зависимости от степени нанесённого оскорбления (что, в принципе, довольно субъективно). Исключение составляют личная собственность другой жрицы, будь то раб, слуга, фаворит. 2) Положение определяется тремя вещами: происхождением, силой (физической, духовной, интеллектуальной) и полезностью. Априори выше всех стоят высшие жрицы, для которых младшие жрицы и самцы находятся примерно на одном уровне. При этом у младшей жрицы значительно больше опций для взаимодействия с занимающей более высокое положение (особенно если младшая жрица имеет что предложить или полезна любым другим образом). Иерархия выглядит таким образом: матрона => первая жрица => высшие жрицы => рядовые жрицы => младшие жрицы => волшебницы/простые женщины => самцы/слуги любого пола => рабы любого пола. При общении с любыми жрицами тем, кто не равен ей по положению, стоит вести себя почтительно, смотреть в пол ( ! не поднимать глаза на её лицо, что может быть воспринято как дерзость), кланяться в начале и конце разговора и говорить только тогда, когда позволено. Наказанием за неправильное поведение может быть что угодно от выговора до сломанной конечности в зависимости от настроения жрицы. Отдельным от наказаний моментом идёт нападение на жрицу любого положения. Нападение является смертным грехом и единственное справедливое и разумное (а также самое распространённое) наказание за него - это казнь. Прим.: это не значит, что жриц нельзя убивать. Но тут действует правило "не пойман - не вор". Простая женщина одинаково неприкосновенна, как и жрица, если не входит в категорию слуг или рабов. За оскорбление она может наказать мужчину самостоятельно или пожаловаться жрице, ибо Богиня не терпит грубого отношения к женщинам. FAQПрим.: ситуации разрешаются по аналогии - Как обычно решается конфликт приказов двух жриц, равных по рангу? - Как договорятся, так и решаются. Но если никак не получается, можно пойти к старшим за судом. - Допустим, если бы Эрайа и Линир дали Надирду противоположные приказы, какому он должен был бы подчиниться? - Члены отряда жрицы это её подчинённые, а не собственность, но действительно приказов другой жрицы исполнять не обязаны, если это противоречит их приказам от непосредственной начальницы. - Мне кажется, что Надирд мог бы просто послать Линир и уйти, и сказать Эльшабет, что кто-то хочет управлять ее собственностью, и был бы в своем праве. - В данном случае дело в оскорблении Надирдом своей сестры и отсутствии Эльшабет. Линир имеет полное право наказать его за такое поведение, не дожидаясь другой жрицы. Вот если бы Эльшабет была рядом, то наказать она обязана была бы его сама, ибо нельзя так вести себя с жрицей, а Линир при этом осталось бы просто смотреть. - Хм, ладно. Хотя я считала, что такие вопросы решаются лично с жрицей. То есть Линир идет к Эльшабет, жалуется на Надирда, и в праве требовать наказание. И при невыполнении этого требования Эльшабет тем самым открыто выступает против Линир, что делает их врагами. - Не совсем так. Вот если бы Миртеран вас оскорбил, тогда бы вы пошли к Аунвилль и требовали наказания для него, и Аунвилль была бы обязана его наказать, потому что оскорбление жрице, любой жрице, это оскорбление каждой жрице. Но Миртеран выше вас положением, является фаворитом, а значит собственностью, Аунвилль, и у вас нет права наказывать его. Надирд с другой стороны положением ниже вас и не является ничьей собственностью, потому наказать его за личное оскорбление можно самим. - Наказание за ложь жрице? - В зависимости от степени влияния это лжи на жрицу. Если из-за не правдивой информации кто-то важный погиб, можно наказать смертью. Если покалечился, можно покалечить. Если ничего страшного и это только моральное оскорбление, то можно обойтись плетями. В любом случае жрицы у нас как священные коровы в Индии, и раскрытая ложь одной жрице это попытка обмануть всё жречество, и лжец теряет в репутации, если об этом станет известно. - Какие наказания [не]допустимые в отношении женщин? - Для стоящей рангом выше жрицы не имеет значения, мужчину наказывать, женщину или даже другую жрицу, чьё положение ниже её. Важен только проступок и степень вины. Если же положение жрицы и не жрицы примерно равно, то право наказания уже зависит от наличия или отсутствия у не жрицы покровителя и доступности старших членов дома, которым можно сообщить о проступке, чтобы они могли принять решение о наказании. Примеры: К примеру, вы находитесь где-то в походе, ты единственная жрица на сотню миль вокруг и равная по социальному положению женщина, не жрица, ведёт себя несоответствующим образом. Даже если она имеет покровителя, поскольку его нет рядом, можно наказать её самой. В случае с Малиирой вы примерно на одной ступени общественной значимости, и её непосредственная госпожа сейчас Эльшабет, потому её наказать лично, как Надирда, уже не получится, но можно рассказать о её попытке выгородить самца, и это понизит её в глазах членов дома, поскольку весьма напоминает жалость, которая в обществе считается грехом. - Что значит быть фаворитом? - Любовников может быть сколько угодно, и это не накладывает никаких обязанностей. Фаворит может быть только один и он считается собственностью жрицы/женщины со всеми вытекающими отсюда последствиями. Наказывать его может только госпожа, она же несёт ответственность, если фаворит где-то провинится, теряя в положении вместе с ним, если не избавится от него, разжаловав из фаворитов, или не казнит его, чтобы больше её не позорил. - Как стать фаворитом? - Жрица/высокопоставленная женщина может выбрать самца за ум или способности в постели, и сделать его своим фаворитом. Официального объявления об этом не существует, и узнаётся окружающими по факту, когда возникает связанный с этим вопрос или случается раскрывающее это событие. Но и тайны такая информация не составляет.
-
такой пост очень бы помог в начале игры
|
|
Вы не можете просматривать этот пост!
|
|
Едва Эльшабет вошла, Миртеран поприветствовал её склонённой головой, а затем, когда третья жрица заняла понравившееся ей место, улыбнулся, окинув взглядом зал. - Итак, дамы и господа, поздравляю тех из вас, кто прошел первый месяц и не пал жертвой в объятия нашей любимой богини, - прозрачный намёк на происшествие, за которое Вразлен был убит, а Килрин обращена в драйдера и выброшена из города. - С завтрашнего дня для вас начинается новый этап подготовки, определённый руководством, для чего и была создана третья группа во главе с госпожой Эльшабет, - лейтенант-инструктор обратил взгляд на девушку, о которой говорил. - Малиира, Надирд, Кетан и Нат передаются в ваше распоряжение. Используйте их на благо Дома. Кивок, и взгляд мужчины снова пошел по залу. - За следующие месяцы вам надлежит узнать город, как свои пять пальцев. Ранее вы, конечно, гуляли там, а некоторые даже лезли в такие места, куда обычно соваться не рекомендуется, но это мелочи. Теперь вы побываете еще и не в таких местах, - Миртеран улыбнулся довольно, а затем продолжил. - Эринден, Белаэрн и Финдар. Три района на три группы, месяц времени. Уважаемые жрицы, мне приказано дать вам решить между собой, чей отряд какой район возьмёт. Пострадавшие в процессе решения, если таковые вдруг случатся, будут излечены домашними лекарями в кратчайшие сроки, чтобы завтра уже могли приступить к работе. Последнее предложение просто таки кричало о том, что можно устроить мордобой, если договориться словами не выйдет. - Ваше решение и вас самих в полном боевом облачении я жду здесь завтра в девять, чтобы к десяти вы уже добрались до мест назначения, - после паузы добавил Миртеран. - Как обычно, если будут необходимы дополнительные средства, вам выдадут их на месте. Затем мужчина глубоко вдохнул прижал правую ладонь к груди там, где бьётся сердце, и поклонился, скрывая довольную улыбку. - А теперь прошу меня простить, приём у госпожи Аунвилль не может ждать. Приятного вам дня. С тем лейтенант и удалился, а за ним, окинув новобранцев ленивым кошачьим взглядом, вышла и Танара.
|
Квийри наблюдала за тем, как Линир поставила свой удар, но ничем не выказала своей реакции на действия молодой жрицы, лишь взглядом проводила падающего на пол самца, оказавшегося недостойного того высокого доверия, что ему оказали, оставив на воротах заниматься таким важным делом, как пропуск в город и из него. Затем жрица перевела взгляд на Эрайю и кивнула ей, принимая такой расклад. Дальнейшее выступление вперёд паладина заставило Квийри вскинуть брови удивлённо, а её грудь поднялась возмущенно от такого нарушения религиозного этикета. Впрочем, она тут же подавила раздражение, понимая, что это всего лишь новобранцы без должного опыта, и сжала крепче плеть, змеи которой зашипели и начали извиваться активнее, глядя на Эсрвенспира и раскрывая пасти. Впрочем, поскольку самец молчал, наказания ему удалось избежать. Таки не зря его учили при храме последователи Эзонтура Ианиата. Ритуальный кинжал, который так и не использовала Эрайа, скрылся под крышкой футляра, и мирлочар отступил в тень, как и его другой соратник, забравший кинжал, которым зарезали Вразлена. Затем Квийри отвернулась от новобранцев и повернулась к статуе, начав молитву Паучьей Королеве на языке обитателей Бездны, смешанном с высоким дровским, доступным только заслужившим эту честь опытным жрицам. Звучали её слова жутко и властно, и спустя полминуты комната начала заполняться мелкими паучками, которые выползали из скрытых ранее щелей в стенах и отверстий в полу, потолке и самой статуи. Десятки мелких созданий превращались в сотни, которые окружали собравшихся, залезали на них, исследуя, а затем устремлялись к двум жертвам, одна из которых уже была мертва. Вразлена быстро покрыло сплошным слоем шевелящихся пауков, а вот Килрин, как ни старалась держаться ровно, дрожала и шумно дышала, опасаясь, что пауки полезут внутрь. Именно это они и сделали, облепив её плотным ковром, кусая и заставляя паниковать, залезая в нос и уши. А затем уже провинившаяся женщина не могла пошевелиться из-за яда, который сковал её движения, и лишь пыталась вдохнуть, не в состоянии даже кашлять. Через пару минут от Вразлена и его крови не осталось и следа, а едва живая, но бессознательная и чудовищно изуродованная тысячами укусов Килрин лежала на полу. По знаку Квийри, которая оставалась островком спокойствия, к которому пауки даже не приближались в течение всего действа, мирлочары подхватили жертву и унесли за двери. Тогда то жрица жестом позволила встать Эрсвенспиру, который всё это время вынужден был стоять на коленях, и кивнула Аль'лир'рин, которая попросила слово. Даже с учетом большего времени ожидания у дочери Мирзантииры, как женщины, был приоритет в праве задать свой вопрос или высказаться.
|
Торговец через волшебное стекло сиял для Ксариуса, как новогодняя ёлка, будучи увешанным с головы до пят разнообразными магическими амулетами, кольцами, обутым в волшебные сапоги и одетым во всё магическое, включая исподнее, иначе защитить такую тушу от опасностей подземья было бы сложно. Из оружия однако при нём был лишь кинжальчик в складках одежды, который блистал через все остальные ауры довольно ярко. У охранников торговца магическое оружие было лишь у четверых, а остальные ауры на некоторых ящиках были слабыми и принадлежали стабильным чарам холода, сохраняющим ценные продукты питания в пригодном состоянии во время путешествия. - Да вы что? Я всегда в ней подозревал гнильцу, - ответил удивлённо Бэлас на слова Эрайи о жертвоприношении Килрин. - Надеюсь, её душа удовлетворила нашу прелестную Богиню, а халатность и коррупция на рабочем месте теперь исчезнут с величавых врат нашего честного города. Затем вопросы градом посыпались на толстяка, и он приподнял брови, напомнив в этом жесте индюка. - Да-да, это моё имя, вы обо мне еще много раз услышите, уважаемые, - закивал Тал'Атару Хунат, и протянул разрешение, которое никто так и не соизволил у него взять, Эрсвенспиру, который единственный пока оставался без дела. Следом он из складок своей одежды достал и длиннющий свиток, в котором записан был перечень товаров, которые ввозились им в Оршалар, и передал Айлвин, вздохнув от представления о том, сколько времени займёт досмотр. - Я честный торговец, всё при мне, всё по правилам, двести лет торговли и никаких нарушений, уж поверьте, это не каждому по силам, избежать соблазна. Толстяк с важным видом поднял палец. - А я ведь вожу лакомства для всех благородных домов, для высших жриц... - многозначительно продолжал он, косясь изредка на излишне рьяно взявшегося за досмотр мешков и ящиков Тал'Атара, а затем обратно на Эрайю. - Нет вообще никаких поводов сомневаться! Однако же сын Мирзантииры обнаружил двойное дно в одном из ящиков с магически сохранёнными фруктами, а затеми Айлвин обнаружила тоже самое на другом ящере. Если бы не их специальная подготовка и внимательность, то контрабанда так и прошла бы незамеченной, однако что там везлось только предстояло узнать. Лицо хозяина каравана стало кислым, когда он заметил долгую остановку двух досматривающих около его ценного груза, а затем взгляд обратился к Эрайе. - Как насчёт принятия взноса на укрепление обороноспособности ворот? - поинтересовался он, поведя бровями вверх-вниз, чтобы показать заманчивость предложения раньше, чем солдаты этой молоденькой дамочки поднимут тревогу.
|
|
-
Читая такие посты я искренне жалею, что у меня нет заклинания "Создать попкорн"
|
В мешках и корзинах последнего ящера были ткани и одежда, которую производили в Оршаларе. Выходца из Жертвенной Чаши легко было опознать и отличить от иноземцев по некоторым узорам, которые были характерны для местных умельцев, и слегка приподнятых плечам практических людей одежды. Кто знает, куда её везли, но, вероятно, в том месте должна была сложиться похожая мода. - Не часто, - ответил на вопрос Филруса Вразлен и прищурил один глаз, пытаясь вспомнить подобное. - Во времена чисток еретиков, особенно вначале, некоторые пытались вывозить ценности, но после нескольких громких жертвоприношений перестали. В принципе, если вы видите, что вывозят не нарочно и малым количеством исключительно по незнанию, то можно обойтись штрафом в сотню золотых за каждую единицу оружия, записать событие в книгу и отпустить обратно в город. Тут прямо таки ярко раскрывался потенциал коррупции, но это уже личное дело начальника смены и его подчинённых. - На входе схожие правила, только они обязаны брать пошлину за ввозящееся магическое оружие, и не допускать провоз готовых наркотиков, - пояснил для Аль'лир'рин мужчина, после чего обратил взгляд на Кев'Рена, ответив довольно таки в серьёзном тоне. - Доспехов запрет не касается, только оружия. Драконика Вразлен не понимал, потому воззрился на Линир с выражением недоумения на лице, а затем опустил голову виновато. - Простите, госпожа, почти ничего не понимаю. На драконике мне известны лишь несколько слов, знания которых мне хватило чтобы понять представление, но не более, - пояснил он свой конфуз. Лишь когда ему перевели смысл сказанного жрицей, он кивнул. - Обычно до драк не доходит, большинство нарушителей делают это не специально и мы обходимся штрафами, но если случится нарочная попытка провезти лишнее, мы имеем право применять силу. Степень вины нарушителя определяет сержант Квилзт или жрица, которую вызываем из дома, а до тех пор нарушитель содержится в казематах, - мужчина задумался, прежде чем ответить на второй вопрос. - Бывает, что поступает приказ никого не впускать и не выпускать, или искать кого-то конкретного. За этим обычно присылают дополнительный отряд, который и занимается подобными делами. Давно уже такого не было на моей памяти, но на подобный запрос имеют право все благородные дома Оршалара. Поскольку более вопросов не было, Вразлен отступил и жестом предоставил ворота в распоряжение новобранцев, приказав своим солдатам так же отойти. Волшебнику так же был передан монокль, с помощью которого можно было найти магические вещи на тех, кто хотел пройти через ворота. По другую сторону ворот отряду Эрайи так же закончили делать инструктаж, и опытные солдаты уступили место новобранцам. Следующими в очереди на выход из Оршалара были стремительно подъезжающие всадники дома Элимар'Тирас, чьи нагрудники украшало изображение кинжала, пронзающего сердце, символ их рода. Дом Элимар'Тирас был шестым в условной иерархии города и кроме торговли вином, которая почти вся шла через торговцев, которым они оказывали покровительство, славился своими налётчиками. Десять мужчин на ящерах, что способны были лазать по практически отвесным поверхностям благодаря когтям и строению лап, приблизились к воротам. К сёдлам были приторочены походные сумки, у каждого по три метательных копья, длинному копью и мечу со щитом. - Лейтенант Алакас из дома Элимар'Тирас, - назвался лидер отряда, плечистый дроу с пронзительным взглядом и заплетёнными в тугую косу волосами. - Прогулка за городом.
-
Драконика Вразлен не понимал... Хорошо) А то я уже начала думать, что единственная среди дроу не знаю драконика))
|
|
Других приказов, кроме как отправляться туда, куда им было приказано ранее, Филрус не получил, потому вскоре оба отряда покинули владения дома Нилгет и в течение пары минут добрались до огромных городских врат, через которые одновременно могли войти десять груженых повозок, а высота позволяла свободно зайти в город и гигантскому древнему дракону, даже не опуская головы. Сооружены врата были едва ли не первым делом, когда дроу обосновались в пещере, и в дальнейшем только укреплялись и дополнялись магической защитой, а так же жилым и оборонительным комплексом, который выдолбили в стене по обе стороны от ворот, чтобы при необходимости не только не пустить врагов в город, но и не выпустить никого из него. Стены пещеры мерцали привычным багряным светом, и им вторили алеющие руны на покрытых адамантином воротах, создавая характерную для Оршалара атмосферу кровавых жертв и построенной на них кровавой власти жречества Лолс. Сейчас врата были открыты, и через них не спеша проходили караванщики с грузовыми ящерами, везущими товары из Оршалара на дальние посты и в другие города, находящиеся за сотни миль отсюда, и разномастные путники, как входящие, так и выходящие из города по своим делам. Досмотр с обеих сторон ворот вели около десятка солдат дома Нилгет, часть из которых была немногим старше подошедших членов двух отрядов, а часть сразу отмечались, как ветераны, но сержанта Квилзта нигде не было видно. Прежде чем молодые жрицы могли бы поинтересоваться где сержант, к ним присоединился Тал'Атар, который пришел заранее, а затем из комплекса стражи слева от ворот к ним вышла и поспешила быстрым шагом некрасивая и плохо сложенная женщина дроу, одетая в простую серую одежду прислуги и прижимающая к груди большую и, кажется, слишком тяжелую для неё книгу в плотном переплёте. Никто из присутствующих её не знал. - Простите, - запыхавшаяся женщина поклонилась в пояс, едва не выпустив книгу, а затем выпрямилась и, опирая книгу на одну руку, раскрыла её и, перелистнув несколько страниц в поисках нужной, зачитала имена прибывших, проверяя после каждого, правильно ли произнесла, а затем представилась. - Я помощница сержанта Квилзта, Вйоналин. Имею честь приветствовать вас на нашей службе. По приказу, который мы получили, вам надлежит разделиться и обучиться досмотру на входе и выходе... Женщина хотела сказать что-то еще, но запнулась, помялась, а затем продолжила. - Какой отряд куда пойдёт, вам надлежит решить самим, - моргнула она, и сжала губы в напряженном ожидании. - На выходе вас ждёт рядовой Вразлен, на входе рядовой Килрин. Они объяснят в чём заключается работа. Названные имена ничего почти никому из новобранцев не говорили.
-
В игре запоминающиеся яркие нпц.
|
В этот день кто-то знал наверняка о том, что будет ждать впереди, а кто-то, абсолютное большинство, имели обо всём только смутное представление. Таинство взросления, совершеннолетия, выпуска, его можно было по-разному называть, но смысл не менялся, ибо после него ученик становился полноценным членом общества, получая равно как права, так и обязанности, и за всем этим наблюдала пристальным взором богиня и её верные служительницы. В большом круглом церемониальном зале одного из зданий храмового комплекса Ятшаррен, который был уставлен статуями покорных воле Лолс демонов, высших жриц былого и символами веры, в ногах статуй горели зелёным пламенем зажженные высшими жрицами ритуальные жаровни, что источали сладковатый аромат. Самой большой и беспрекословно лучшей была статуя Богини, которая, словно живая, взирала сверху вниз на своих детей, оценивая их немигающим алым взором. Через три из четырех входов в зал начали заводить закончивших обучение женщин и самцов, которые представляли волшебников и воинов. Всего пятьдесят молодых дроу, поровну мужчин и женщин. Перед тем, как пройти к центру зала, где их ждала внушительных размеров адамантиновая жаровня с тлеющими углями, каждому давали отпить из чаши ритуального настоя, который делал восприятие более ярким, а впечатления незабываемыми. Это был специальный наркотик, который готовили для дня выпуска и больше нигде не использовали. Вчерашних послушниц проинструктировали на тему того, что делать, и сейчас им предстояло последнее в этих стенах испытание, экзамен. Имя демона каждая запомнила лучше, чем своё собственное, ибо любая ошибка в ударении могла стоить успеха ритуалу призыва, и старшие жрицы не стали бы разбираться какая именно из десятка допустила ошибку. Наказаны были бы все. Приставленная следить за церемонией высшая жрица, которую скрывали тени, завела молитву, и все послушницы подхватили её, организовав круг вокруг жаровни, пока остальные участники распределялись вокруг на тёплом полу. - Найлатдан, Найлатдан, Найлатдан... - повторяли послушницы имя того, кого надеялись призвать из Бездны после прочтения молитвы Паучьей Королеве. Угли начали переливаться алым, оранжевым, желтым, зелёным, синим и фиолетовым цветами, а затем пламя начало расти, открывая врата на Нижние планы. Все остальные цвета в зале притупились, оставив только тёмное пламя Бездны, через которое вышел громадный четверорукий глабрезу, принюхавшийся и внимательным взглядом оглядевший собравшихся перед ним тёмных эльфов. С этого момента тональность голосов послушниц сменилась, и они начали другую молитву, чтобы смирить демона, явив тем самым остальным собравшимся здесь дроу, будь то маги или воины, что даже самая слабая жрица волею Лолс имеет власть над могущественными созданиями, способными одолеть в одиночку целую армию. Через минуту чтения молитв глабрезу перестал пробовать на прочность свои оковы и расслабился, позволяя дроу делать то, ради чего они собрались здесь. Тогда молодые жрицы смогли развернуться, разорвав круг, и выбрать себе пару для предстоящей оргии, потому как наркотик должен был уже минуту как действовать, оставляя на всю жизнь самцам память о том, как сильны служительницы Паучьей Королевы.
|
ОршаларВ город есть всего лишь один вход через огромные ворота, выходящие сразу на Дом Нилгет и район благородных Домов, именуемый еще Тартарла'ссин. Он не имеет никаких других строений или заведений, только обитализа благородных семей дроу, вытесанные в камнях стен или в сталактитах. Дорога направо уводит к храму Лолс, выточенному в отдельной пещере, находящейся выше всего в Оршаларе. Кроме храма там расположены жилища послушниц и жриц, а так же подсобные строения и склады. Район еще именуют Ятшаррен. Налево дорога в стене пещеры уводит постепенно на нижние ярусы города. Следующим за Тартарла'ссином район называется Эринден и является основным местом жительства дроу, а так же главным торговым местом и средоточием увеселительных заведений. Наиболее представительные и посещаемые таверны именуются Вдова, по прозвищу хозяйки, некрасивой мужеподобной дроу, Восточная сказка, которой управляет необычная фея с Недостижимого востока, и бордель Ясные очи, которым руководит пожилой мужчина дроу. Спускаясь глубже на третий ярус, попадаешь в шумный промышленный район Белаэрн, где трудятся на черновых работах во благо Оршалара рабы и низкородные дроу, которые больше ничего не умеют. Тут расположена известная таверна Гнев Дракона, основатель которой ранее был охотником на драконов, а сейчас любил посидеть в общем зале и послушать истории от путников, которые захаживали к нему в гости за советами или чтобы похвастаться. На самом дне гигантской пещеры, где царит почти полный мрак и постоянная сырость, проживает большинство рабов города, которые выращивают животных, грибы и мхи для пропитания более успешных жителей Оршалара. Никаких достопримечательностей тут нет. Место это именуется Финдар. Фаэрзресса в городе нет, потому маги редки и желанны, но ничего не препятствует телепортации. Естественный, если можно его так назвать, свет в пещере дают стены, которые мерцают красным тем сильнее, чем больше жертв было брошено в Чашу на верхнем ярусе, но в течение суток постепенно угасают. Иерархия домов Оршалара:1. Нилгет - символ: наклонённая чаша, из которой капает кровь, а наверху сидит паук. Правящий дом, запустивший свою руки во все сферы жизни города, взимающий налоги за ввоз и вывоз любых товаров, а так же контролирующий Ятшаррен через большинство в совете высших жриц. 2. Рилин - символ: три паука вокруг капли крови. Второй дом и единственный конкурент Нилгет в борьбе за власть над Оршаларом. Немного уступает в качестве и количестве состава семейства, но пытается преодолеть эту разницу уже не первый год. Так же имеет интересы во всех сферах жизни города. 3. Алеваль - символ: склонённый вниз цветок розы. В прошлом союзник дома Нилгет, ныне нейтрален в конфликте первых двух домов. Имеет интересы в Финдаре и Эриндене, подбирает магически одарённых простолюдинов и известен тягой матроны к магии и магическим экспериментам. 4. Хелвитил - символ: паук в паутине над стилизованной бездной. Был близок к уничтожению во время чисток Ингритер'авины много лет назад, потому что на него легло подозрение в ереси, однако в итоге тогдашняя настоятельница постановила, что они просто поклоняются Лолс несколько иначе, чем принято в Оршаларе, и так четвертый дом города остался невредим. Покровительствует ювелирам и шахтёрам, занимающимся добычей драгоценных металлов. 5. Зорэ - символ: змееплеть с шестью головами. Нейтрален в конфликте первых двух домов. Покровительствует мелким торговцам, травникам, охотникам и известен производством разнообразных редких ядов и зелий. 6. Элимар'тирас - символ: сияющий кинжал, пронзающий сердце. Практически вся торговля вином в Оршаларе идёт через торговцев, которым они оказывают покровительство. Так же дом славится своими всадниками, занимающимися налётами на дальние места Подземья и поверхностный мир. Матрона-мать Алвинитра, большая любительница верховой езды. Союзники дома Барризанг. 7. Барризанг - символ: мозаичные адамантиновые клинки. Военный дом, дисциплина в котором железная. Держит под контролем добычу адамантина и почти всё производство из него в городе. Интересы семьи в основном лежат в Белаэрне. Союзники дома Элимар'тирас. 8. Хон'Арин - символ: древнее обозначение опасности и возможности, заключенное в треугольник. Небольшой дом, вассальный по отношению к Нилгет и слабый в магии. Матрона-мать Сильатиль видит будущее в союзе с правящим домом, хотя не всем в её семье эта идея по душе. 9. Линт'рел 10. Ксорнавин Дом НилгетДом Нилгет это более пяти тысяч дроу. Из них более двух тысяч относятся к военному крылу, около тысячи являются жрицами или магами разных талантов, а остальные выполняют посильные дела по поддержанию дома на высоте. Владения дома-основателя Оршалара простирались от одной стены мерцающей красным пещеры рядом с главным местом жертвоприношений до другой, представляя собой череду строений на террасах, что выточили из камня в стене пещеры, и висящие над бездной гигантские сталактиты благородных членов семьи, которые мостами соединялись с постами стражи во всех направлениях, сверкая рунами и магическими огнями, которые призваны были ясно сказать каждому, кто взглянет, что здесь живут хозяева города. Семья Нилгет властвовала на Жертвенной Чашей уже много столетий, ни на миг не упуская бразды правления из своих цепких рук, и за всё это время сменилось только три матроны, каждая из которых правила не менее шестисот лет, оставляя после себя большие семьи. Вот и сейчас город принадлежал тысяча столетней матроне-матери Адрантиире, которая давно уже получила прозвище Паучиха за то, что крепко держала нити раскинутой по всему городу паутины связей, не давая никому спуску и поблажек. Только увидеть её мог далеко не каждый член дома, не говоря уже о том, чтобы встретить старушку в городе, ибо управляли каждым участком назначенные ею эльфы, а она сама всегда оставалась той, к кому стекаются волнения каждой нити. Основным и единственным конкурентом дома Нилгет в городе уже не первое столетие является Дом Рилин, чья матрона-мать Синзена прилагает все усилия для увеличения численности и силы своей семьи, а так же периодически пробует на прочность правящий дом, проводя чужими руками разного рода провокации. В частности одним из любимых методов пошатнуть авторитет соперников стали дуэли или массовые драки солдат двух домов на патрулировании или вне города, из чего родилась своеобразная подборка лучших бойцов города, где пальму первенства держит мастер оружия Занейт Нилгет, но сразу за ним следует мастер оружия Дома Рилин. Третим считается Миртеран Нилгет, четвертой Аунвилль Нилгет, а далее снова следуют трое бойцов Рилин. Семейное древо дома Нилгет Действующие лицаМатрона-мать Адрантиира - старая сухая женщина полная яда и опытный мастер интриг, держащая нити своей паутины крепче, чем многие осмеливаются подумать Первая жрица Ардариина - младшая сестра Адрантииры, надменная и саркастичная, жестокая и ненавидящая садистка, неспособная пока избавиться от сестры Ивианара - старшая дочь Адрантииры, абсолютная бездарность, которая даже не обладает жреческими способностями, но каким-то чудом смогла пройти испытание Лолс Мирзантиира - вторая дочь Адрантииры, гордость и надежда матери, проявляющая таланты к управлению и военному делу Аунвилль - третья дочь Адрантииры, капитан-инструктор военного крыла дома, всегда носящая полные латы и шлем с закрытым забралом Зиронесс - четвертая дочь матроны, волшебница специализирующаяся на призыве элементалей Патрон-отец Ариил - пятый уже патрон Адрантииры, молодой волшебник, чьей основной обязанностью является удовлетворение прихотей матроны, а в перерывах проводит обучение молодых домашних магов Архимаг Илоог - второй сын матроны, сосредоточенный на познании Искусства мужчина, крайне подозрительно относящийся ко всякому не из ближнего круга семьи Мастер оружия Занейт - старший сын матроны, хмурый и угрюмый воитель, предпочитающий компанию своего брата Капитан домашней стражи Джантил - племянник матроны, сын первой жрицы, верный служитель Лолс, фаталист и по большей части флегматично спокоен Маркиссим - волшебник, мастер школы иллюзий Латенриль - волшебница, мастер школы некромантии Лейтенант Килвасс - племянник матроны и младший сын первой жрицы, одарённый боец с магическим даром Лейтенант Миртеран - чужеземец, заслуживший внимание матроны-матери своими делами на благо дома и занявший в нём высокое положение. Фаворит Аунвилль. Сержант Ваэлир - сын Латенриль, инструктор ближнего боя с кинжалами и рапирами Сержант Тор'кейн - сын Латенриль, инструктор ближнего боя в тяжелых доспехах двуручным и одноручным оружием География:Оршалар располагается примерно под лесом Аэрилпар, что много южнее Мулхоранда. На поверхности в этом регионе в основном заброшенные людьми руины, населённые ныне монстрами разных видов. Карта поверхности Немного лирики в истории основания города: Основание Оршалара Риджисс Кинетт ехал внутри своей парящей колесницы, когда снаружи послышались голоса, а затем глава стражи дома Нилгет, крепкий мужчина средних лет в адамантиновом доспехе открыл дверь и вошел в просторные покои архимага. Всего три дроу могли позволить себе такое, и Горис Деззин был среди этих троих единственным мужчиной, остальные две были высшими жрицами Паучьей Королевы, что благословила его видениями пару месяцев назад, явив духовному взору тогда еще простого мага новый дом для тёмных эльфов, избежавших гибели при обрушении Телантивара. Предлагать сесть на одну из больших мягких подушек гостю, который никогда всё равно этого не делал, архимаг не стал, просто поднялся и воззрился на него с застывшим в глазах вопросом о цели визита. Несмотря на высокое звание Риджисс всё равно оставался ниже любого из благородных дроу дома Нилгет, который предоставил ему все возможности для личного развития после откровения Лолс, потому проявлять уважение стоило даже перед простым офицером, не говоря уже о главе стражи. - Разведчики нашли пещеру впереди, матрона-мать желает знать, та ли это пещера или нет, - без обращения по имени, на «ты» или на «вы» сразу же изложил суть дела гость, снимая полный шлем, так что косой шрам, идущий через левую бровь, нос и дальше по правой щеке стал виден. Шрам этот всегда отвлекал Риджисса, но в этот раз он ощутил воодушевление от новости, и закивал, будто был наивным учеником, а не высокопоставленным волшебником. На просторной террасе, куда его привели солдаты, уже ждала глава дома Нилгет, облаченная в доспехи из драконьей шкуры женщина с шестиглавой плетью, каждая из змей на которой шипела и извивалась, изучая пространство вокруг хозяйки на предмет малейшей угрозы или неповиновения. - Архимаг Риджисс, - нетерпеливым тоном обратилась к поспешно приближавшемуся самцу Алонидиль, и плетью указала в сторону провала, которым заканчивалась терраса. В её голосе читалась властность, и ни один мужчина не стал бы заставлять её ждать в такой момент. Кинетт приблизился и остановился на краю провала. Даже зрение дроу, позволявшее видеть в полной темноте, не могло помочь увидеть дно провала, его потолок или противоположную сторону, и мягкое тепло в груди подсказало, что это то самое место. - Приведите рабов, - поторопил он слуг, и вскоре к краю провала подтащили побитых и едва способных сопротивляться дварфов. По команде Риджисса одного коротышку сбросили вниз, и его крик эхом отбился от стен пещеры, смешавшись с глухими звуками ударов тела о камни, а затем затух где-то далеко внизу. Сколько раз они уже проделывали это? Архимаг ощущал, как с каждой неудачей терпение матроны-матери истощается, но в этот раз всё должно было получиться. Волшебник напряг зрение, пытаясь уловить изменения, но ничего не происходило. - Сбросьте всех, - неожиданно приказала Алонидиль, и дварфов одного за другим спихнули в пропасть, тогда как сама глава дома Нилгет подошла к Кинетту, сердце которого забилось куда быстрее. – Архимаг, сколько раз ты ошибался? - Три, - сглотнул ком в горле мужчина, не рискуя оборачиваться и смотреть на матрону-мать, пребывавшую в холодном гневе. Вместо этого он изо всех сил старался разглядеть изменения в окружающем пространстве. Он не мог ошибиться, это точно было то место! - Напомни мне, что показала тебе богиня, - потребовала мягко Алонидиль, проводя плетью по плечу самца. Архимаг собрался с духом, прикрыл глаза и позволил памяти воскресить перед ним те образы, что ниспослала ему Паучья Королева. - Бездонная яма, тьма, падающая вниз жертва, озаряющиеся алым стены огромной пещеры, где её дети найдут новый дом, - озвучил он то, что видел, и повернулся к матроне, склонив голову. - Почему ты решил, что жертва не ты? – спросила глава дома Нилгет, и это было скорее утверждение, чем что-либо иное. Прежде чем самец смог ответить, она толкнула его плетью. Одна из змей прихватила его шею и впрыснула яд, от которого тело будто взорвалось искрами боли. Риджисс ощутил, как падает, неспособный сделать хоть что-то, чтобы замедлиться или прочитать заклинание, которое бы перенесло его отсюда прочь. Алонидиль смотрела перед собой в молчаливом ожидании, пока удаляющийся крик мага не стих внизу, а стены огромной пещеры не начали мерцать багрово красным мистическим светом, являя взорам собравшихся на террасе дроу многоуровневую естественную полость в толще земли, испещрённую провалами и толстыми столбами, что уродливыми палками подпирали потолок пещеры. Уже через пару столетий город разрастётся, его колонны превратятся в дома для благородных семей, а в стенах пещеры появятся широкие дороги, ведущие от входа ко всем её уголкам, и лишь одно место останется неизменным - жертвенная чаша, куда периодически будут сбрасывать неугодных Паучьей Королеве.
|
|
-
согласен что на Фаэруне совершенно плохая божественная система
|
|
Жрец Риллифейна Раллатила, не раз выручавший свою команду в самых отчаянных и безвыходных ситуациях, и в этот раз решил проблему отступления весьма в эльфийском стиле, молитвой заставив деревья между ними и приближающимися врагами разрастись гуще. Отряд уже добрался до опушки и оседлал орлов, когда меж деревьев показались ворги и их всадники, хобгоблины с синими чешуйками на мордах, выдающие присутствие драконьей крови. Враги не стремились бездумно атаковать и приближаться, просто проводили детей Кореллона злобными взглядами и исчезли из виду, когда Калад, Тадкант и Сатва унесли компанию в сторону Серого дома. Полёт занял всего несколько часов, и еще до наступления сумерек эльфы прибыли в окруженный туманами Серый дом. Командор Анелиса вопреки ожиданиям в этот раз свою стервозность практически не проявила, отметив успех отряда повышением Эсты в звании до капитана, а следующим приказом отправила её группу отдохнуть и подготовиться к переходу в Эвереску, где высшим магам весьма пригодились бы знания, что хранились в золотой чешуйке Мирового Змея или свитке Незера. Еще одним приказом была абсолютная секретность найденного ими в подземелье под Вечным дозором, в особенности всего, что касалось свитка, так что героизм, проявленный ими, вряд ли станет предметом песен бардов, по крайней мере этот конкретный случай. За день, что понадобился орлам и эльфам на отдых и восстановление сил, Эста посетила Риона в его темнице, и убедилась, что его не пытали, хотя допрашивали с пристрастием. Он оказался знатоком эльфийских древностей куда большим, чем сами эльфы, потому убивать его пока что не планировали, собираясь вытащить всё, что он знает о погребальных холмах, однако после, в этом не было нужды сомневаться, командор Анелиса его казнила бы, чтобы эти знания не достались более существам вроде Вииштаса. В столицу отряд попал через три дня пути, часть которого они проделали на спинах величественных орлов, часть прошли древними лесами, которые нещадно вырубались ордой разномастных тварей, и часть по полузабытым тоннелям под землёй. Высших магов они так и не увидели, но Кейя Нихмеду лично поблагодарила каждого и предложила места в Серой гвардии среди ветеранов Серого дома, что сражались яростно и умело на фронтах этой войны. Несомненно, свиток, принесённый отважными эльфами, сыграл свою роль, и спустя несколько месяцев стал важным инструментом в победе Эверески над армиями фаэриммов. И хотя сами летающие черви огромной магической силы были изгнаны, а их прислужники рассеяны, предстояла огромная работа над тем, чтобы избавить священные холмы Шаэрадим от всей этой заразы. Капитан Эста была направлена в крепость Зимнего сумрака, чтобы отбить её и затем командовать обновлённым гарнизоном, в чьи обязанности входила зачистка окрестностей и охрана главного прохода внутрь холмов. Сколько хаотичная природа лесной эльфийки позволила ей провести на заснеженной вершине известно лишь ей да судьбе. Фаэлар, показавший свою силу, как физическую, так и духовную, был отмечен высоким командованием, и после того, как настало время очищать родные земли от остатков нечисти, паладину предложили звание лейтенанта и место в одной из лучших частей Стражей Долины. Эларен, так и не привыкший командовать, был замечен группой куда более опытных чародеев столицы, и получил возможность исследовать свой дар более глубоко как вне боя, так и в них, когда отряд эльфов сходных с ним талантов отправлялся в Черный лес. Тауринье нашлось много работы как внутри Эверески, где собрались беженцы со всех холмов, так и в сражениях, когда осада врага была прорвана и их войска отброшены прочь от высоких стен столицы. Еще больше работы у жреца стало тогда, когда началось восстановление вырубленных лесов в долине Шаэрадим, потому как усилий одних друидов не хватало. Алькаэль помогал кругом так, как умел, где стрелой, где советом, а где какой-нибудь неординарной выходкой, которая ставила в тупик не только врагов, но и друзей, которые потом даже не знали как его благодарить за совершенное и стоит ли это делать. Как только война, по крайней мере её основная часть, была закончена, задерживать его никто не стал, понимая, что этот эльф слуга дороги больше, чем всего другого, и куда эта дорога приведёт его, в лес, откуда вёл свою историю его амулет, или совершенно в другую сторону, одному богу известно и, быть может, одной его служительнице.
-
Спасибо за классную игру.
-
Спасибо за игру! :) Было здорово, и каждого хода - ждал :)
|
-
Правдоподобная история...
|
Фаэлар, сколько ни вглядывался, не мог отличить ветер в листьях и на кустах от движения скрытого магией от их взора колдуна, который между прочим и лететь мог, раз уж крылья имел, хотя, вполне возможно, крылья были рудиментарными и для полёта не использовались, иначе зачем ему ехать верхом на ворге? Ворон Алькаэля тем временем спорхнул с плеча товарища, отправившись искать колдуна, хотя как это сделать птица себе слабо представляла, не обладая должными навыками и без способности видеть невидимое. Пируэты в небе, которые исполняли орлы, чтобы двое всадников, сидящие на них, могли дотянуться друг до друга, заслуживали отдельных похвал, ибо их для этого тренировали едва ли не с рождения, когда они были только маленькими орлятами. Итогом стало прозрение Эларена, который тут же заметил взмахивающего крыльями колдуна, который готов был уже взлететь, и поразил его очередным мистическим лучем, разбившимся о призрачные крылья, что укрыли его уже который раз. Сколько он еще сможет так прикрываться было неизвестно отряду эльфов, но известно Вииштасу, который не желал ждать пока его силы иссякнут, и поднялся в воздух, переводя злобный взгляд с чародея на орла, который того нёс. В миг перед тем, как он дочитал своё заклинание, на морде полукровки отразилась злорадная улыбка, а затем Калада в брюхо ударила огненная стрела. Ничего такого, что нужно было Фаэлару, у Тауринье в запасе не было, потому жрецу оставалось лишь покачать головой и развести руками, когда старший орёл, нёсший Эларена с Эстой, закричал, подняв голову к небу. Тут же запахло палёным мясом и перьями, крылья Калада судорожно дрогнули, а затем уже бездыханное тело начало заваливаться на спину и падать. Эларен видел, как сделав своё дело, колдун планирует на своих широко раскрытых крыльях обратно на землю. Вместо того, чтобы бороться с видящим его чародеем Вииштас убил трёх зайцев одним выстрелом, избавляясь и от быстрого орла, и от двух его всадников, которые должны были разбиться. - Я могу спустить тебя, - выкрикнул орёл, несший Фаэлара, когда увидел гибель командира, и гигантской стрелой спикировал туда, куда Эларен стрелял до этого, надеясь своим телом зашибить подлеца. Желание мести смешалось в нём с яростью из-за гибели других членов отряда, чьи души требовали отмщения, и с чувством долга, потому что им нельзя было вернуться с поражением. Победа или смерть, и нет другого пути. - Держись! Чтобы не сбиться с пути, Сатва сложил крылья, глядя только вперёд, несмотря на то, что ветки сильно хлестали его, а молодые деревца ломались, сталкиваясь с мощной грудью. Лишь перед самой землёй орёл расправил крылья, замедляя падение. Хруст ломающихся деревьев смешался с хрустом его костей, и благородная птица распласталась на земле с обвисшими и не работающими более крыльями, но Фаэлара на землю доставила в целости. Видно было, что Сатва желал сказать что-то, но мог только хватать клювом воздух и буравить взглядом лес в поисках невидимого врага. Тадкант в свою очередь не стал идти на столь необдуманные действия, и поднялся выше, чтобы его не достала огненная стрела, если колдун еще раз решит стрелять. - От моей смерти не будет пользы, - пояснил он своё решение эльфам, затем развернулся и кивком указал на приближающихся позади пятерых всадников на воргах. - Они будут тут через минуту или чуть больше. Если успеете забрать у колдуна то, что вам нужно, я заберу это, но остальные не смогут уже уйти. Решайте, что важнее и лучше.
-
Это плюс. Без наших поступков уже не было бы такой эпики и драмы.
|
-
и тут пущенная рукой Эсты стрела впилась в череп воргу Обожаю хедшоты. :З
|
|
-
предлагаю изобрести эстетического вида прищепку на нос:)
|
-
впилась в затылок убегающему гноллу, оборвав не только его бег, но и жизнь Ееее. Сноровку девочка не потеряла.
|
- Я ближайший друг и соратник лорда Херлаймора Ланкариса, Йирахан Эйвин. - Удивлённо даже взглянул призрак на Эсту, которая попыталась его поймать за рукав, но пальцы её прошли сквозь ткань, словно там ничего и не было, лишь едва ощутимый холодок, как от сквозняка, пробежал по ладони. Тем не менее, последние минуты жизни не предполагали отрешенности и мужчина вполне был готов поговорить. - Белат Аншил убил Херлаймора, как и многих других солдат и магов, что вышли из Герса в помощь эльфам после того, как узнали о том, что свиток был найден. Мой верный друг хотел передать его в мои руки, чтобы я сделал нашу родину лучше, но пал смертью храбрых. Я узнал об этом позже, и первым делом позаботился о том, чтобы все жертвы этой самоотверженной поспешности обрели достойный покой, создав для них усыпальницу. Рядом с ней эльфы захоронили своих погибших. Затем я узнал, что Белат скрылся в глубинах под Вечным дозором, и отправился сюда. Он желал получить знания о том, как создавались свитки, и для этого возвращал к жизни тех, кто был причастен к их созданию. Батрачи, одна из рас созидателей, что правили Торилом задолго до появления здесь эльфов, сражаясь с драконами и фаэриммами. Они создали что-то, что уничтожило их цивилизацию всего за семь лет, а выжившие замуровали себя в стены на тысячелетия, чтобы вернуться, когда их оружие уничтожит само себя. К счастью для Белата, после долгой спячки они были слабы, и он смог подчинить их, и к счастью для меня, они не успели набраться сил к тому моменту, как мы встретились. Вы наверняка видели призрака с множеством лиц, когда шли сюда. Это мои помощники и охранники, что не смогли защититься от магии. Да и сам я не устоял против проклятия, сумев лишь отсрочить свою смерть. Свиток поддерживал магию этого места, и когда его не стало, она начала слабеть. Как только солнце надо мной погаснет, я уйду в небытие, и эти залы обвалятся. Вам лучше быть подальше, когда это случится. Маг улыбнулся, взглянув на медленно тускнеющее солнце. - Вииштас стремится к другому укрытию батрачи, что в Серых пиках недалеко от руин Декантера, чтобы пробудить их. - Йирахан вернул взгляд на Эсту. - Принц империи батрачи Исстоссеффифил, Фархан, ждёт своего часа где-то там.
|
|
|
-
Сестру прожарю... Пахнуло инцестом
|
Дети дракона распределились так, чтобы окружить караван, а Найгмиив, дождавшись пока последний из братьев займёт позиции, взмахнула крыльями и взлетела в небо едва слышной тенью. Она должна была начать атаку, и сделала это, повиснув над лагерем в ночной мгле. Никто не услышал её тихих слов, не увидел жестов, но стоило с её рук сорваться маленькой искре, кто-то из охранников заметил парящую вверху фигуру и успел подняться, указывая товарищу, который тоже не спал, в небо. А затем начался настоящий ад. Огненный шар, образовавшийся из искры, взорвался в самом центре лагеря, заставив людей кричать от неожиданности, жара и боли. Вспыхнули покровы повозок, заржали лошади, едва не срываясь с упряжек, и тут ударили с четырех сторон хобгблины, один за другим приближаясь верхом или бегом к лагерю и выдыхая смертоносные молнии на часовых, которые стояли по периметру стоянки. Из телег прочь от огня выскакивали в одном белье торговцы, которые стали первыми жертвами кровожадных ездовых зверей нападающего отряда, а обожженные, но всё еще готовые к драке опытные наёмники, кто еще не сгорел, в ярком зареве не могли не разглядеть хобгоблинов, а потому схлестнулись с ними в неравном бою. Летающая кругами над горящим лагерем Найгмиив продолжала поливать врагов огнём, хотя огненные шары теперь уступили место хлёстким, будто плеть, огненным стрелам. Очевидно было, что крепких и жестоких полудраконов людям не победить, не сохранить свои жизни, а раз так, то можно не беспокоиться больше о сохранности груза. Один из наёмников заскочил в пылающую телегу, а спустя несколько мгновений та рухнула под весом находящегося внутри добра, погребая неудачника под горящими обломками крыши. Найгмиив, пролетевшая над сломавшейся повозкой, стала первой свидетельницей того, что стало для хобгоблинов полной неожиданностью. Из пламени вышла высокая фигура, облаченная в дорогие одежды с множеством украшений и жезлом в руках. Жезл был направлен на крылатую дочь Нахонгларота, и с него сорвался черный луч, ударивший девушку. В тот же миг колдунья усохла, крылья скрючились, и бездыханной она рухнула на землю, прокатившись по инерции еще с десяток другой футов. Таррак, оказавшийся ближе всего к этому, разрубил своего противника пополам и с яростным рёвом, вызванным желанием отомстить, бросился на мумию в красивом латном доспехе. Схватка их оказалась яростной и ужасающе прекрасной, насколько это возможно. Кругом пылало пламя, а двое сражались вблизи с огнём, обмениваясь мощными смертоносными ударами. Трудно было представить врага, который мог сравниться с буйным варваром, перед топором которого не устоял ни огромный демон, ни чудовищные элементали, ни другие, но неизвестный с жезлом не просто устоял, но сразил его, отправив на землю с разбитой головой после очередного обмена жестокими ударами. Родак, Тарог и Белзагрим еще не покончили со своими противниками, но убивший уже Найгмиив с Тарраком немертвый начал поднимать тлеющие тела бездушными зомби под своим контролем. И зомби эти бросились в бой, сразу же показав свою силу, обретённую в посмертии. Не было времени думать, не было времени ждать, поскольку устоять против такого врага было практически невозможно. Он казался неуязвимым и слишком сильным. Надежда на свои силы, ярость драконьей крови и крепость кожи была слишком слаба, и можно... нет, нужно было отступить, чтобы сохранить жизни и выполнить задание отца, но... гордость ли, ярость ли, а может обида, не дали командиру, прошедшему множество битв с могучими противниками, принять такое решение. - Тарог, жги! - Заревел он, снося топором голову ближайшему зомби, а затем выдохнул что есть сил молнию в несокрушимого латника мумию, которая наблюдала за их потугами со снисходительностью и уверенностью в собственном могуществе. Всадник, так и не спустившийся с седла своего боевого ворга, откликнулся на призыв, разрубая своего еще живого врага, а затем направил ворга к пылающей повозке и окатил тварь скрежещущей от собственной мощи молнией. На мгновение мумия исчезла в серебристых потоках трескучих молний, обуявших её со всех сторон, а затем появилась вновь, обожженная, но всё еще "живая". Шаман опустил топор, готовясь к ритуальному самоубийству, потому что убежать он не мог, и победить тоже. Пусть хотя бы Тарог с Родаком сбегут. У них будет шанс попытаться выполнить задание отца вдвоём. Стрела свистнула откуда-то справа, пролетев через сгоревшую ткань повозки, потянула за собой языки пламени из костра в центре пылающего лагеря, и вошла в висок мумии, пробив голову насквозь. Мгновение, другое, и враг просто упал лицом вперёд, а нежить, поднятая им, остановилась, мигом потеряв волю к тому, чтобы заниматься хоть чем-то. Это была победа. Их совместная победа, в которую каждый вложил частицу себя, а кто-то и отдал жизнь. Белзагрим оттолкнул безмозглых зомби с дороги и направился к павшей мумии, чтобы отрубить голову и удостовериться, что она более не подымется. Затем были осмотрены колдунья и варвар, и тела их сожжены, как полагается. Продолжать путь без разбирающейся в магии сестры можно было, но как отличить нужный отцу артефакт от красивой безделушки шаман не знал, да и знаний Родака было недостаточно. Хорошо, что с ними был Симуссет, который просто не мог потеряться. Его-то и отправили обратно в Роковую вершину с написанной рукой барабанщика запиской, в которой описывались их потери и причины этих потерь. Конечно, отец не погладит их по головке за подобное, ведь по сути им данный караван не был нужен, но... можно было надеяться на то, что хотя бы не накажет, если они смогут выполнить его указания с пополнением, которое им пришлют. В противном случае им лучше было вообще не возвращаться.
|
-
убийца - дворецкий) какие нешуточные страсти разыгрываются)
|
|
-
мы ему верим, но пойдем своей дорогой.
|
|
-
"От Риона привет"Т______________________________________________________Т
|
Тот факт, что придётся подчиняться младшей по званию, ни Изарала, ни Фьянше, похоже, не смущал, поскольку на это назначение было несколько причин. Первая из них лежала на поверхности, и заключалась в том, что именно Эста принесла новость о том, что один из свитков Незера может быть в Вечном дозоре, а раз принесла она, то ей и привилегия заниматься поиском столь важного артефакта, попадание которого в руки дроу или других охочих могло принести народу много бед. Вторая была менее очевидна, но так же имела немалое значение, поскольку лейтенант имела опыт ориентирования на местности и умела читать следы, тогда как звёздные эльфы подобным похвастать не могли, будучи сосредоточенными на своём развитии в области боевых искусств и магии. Третья же, наименее очевидная причина, представляла собой очередной этап чисто женской конкуренции между Эстой и Анелисой, которая, несмотря на видимое жесткое отношение к подчинённым, всё же выделяла способных и ответственных, и своевременно повышала их до соответствующего уровня в иерархии гарнизона. В случае успеха назначенная ответственной за поиски свитка эльфийка совершенно точно пошла бы на очередное повышение. По крайней мере, так видел это Изарал, следующий за командиром через заволоченный туманом высокий лес, куда даже в обед лучи солнца пробивались с трудом, создавая ощущение сказочности окружающего мира. Они уже давно собрались и спустились по скрытой тропинке, ведущей от Серого дома вниз, к реке, носящей имя командора, переправились на другой берег на лодочке, привязанной верёвкой в зарослях, чтобы не быть снесенной течением, и двигались через лес, слушая пение птиц в высоких кронах, поднимающихся над вечными туманами, и вглядываясь в дымчатое марево лежащего впереди пути. По какой-то причине верхняя одежда Изарала и Фьянше, представлявшая собой теплые вещи с меховыми подкладками, не намокала от тумана, хотя проще всего это было объяснить воздействием какого-нибудь простенького волшебства. Мужчина двигался легко и бесшумно, словно плыл по влажному лесу, тогда как его сестра шла прямо и уверенно следом, не смущаясь звуков хруста веточек под ногами и шуршания старых листьев. Примерно полтора часа спустя после выхода из Серого дома, троица выбралась к холму, на вершине которого виднелись старые развалины, и когда отряд поднялся наверх, то Эста впервые смогла оценить руины, а заодно поискать следы того, куда тут пошли новобранцы. Бывшая дозорная крепость, когда-то окруженная крепостными стенами, теперь лишь отдалённо напоминала саму себя. Остатки крепостной стены теперь были не больше метра в самом высоком месте и поросли травой да кустарником, центральная крепость, представлявшая собой две башни с прямыми углами, наполовину обрушилась. Слева всё еще стояли стены старого храма, но потолка в нём давно уже не было, а справа более менее прилично еще выглядела невысокая дозорная башня, бывшая, вероятно, самым сохранившимся зданием здесь. - Здесь два подземелья. - Сообщил Изарал привычным отстранённым немного голосом, оглядывая округу. - Вход в одно в храме. Второе в башне справа. Внутри я не был, но раз видел карту этого места.
-
Самый красивый пост в ветке. Особый грац за двух неписей - Анелису и Риона.
|
-
Дельные мысли посещают голову Художника:)
|
Сказано - сделано, и отряд, оставив небольшую пометку на тонком слое пыли у двери, которая стерлась бы, если бы дверь открыли или кто-то вошел, отправился в темные тоннели по следам Лараэр. Опытный в выслеживании Алькаэль мог только удивиться тому, как свободно и без страха двигалась шаманка, нисколько не переживая о том, что может нарваться на ловушки. Может быть, и правда её вели духи? Длинные коридоры, в которых оказалось несколько небольших комнат с давно разрушенными, обысканными и сломанными предметами, вскоре закончились, и эльфы оказались бывшем жилом комплексе. Кругом на стенах виднелись остатки мозаики, фресок, лежали обломки статуй, чернели на полах истлевшие предметы мебели. Рыжеволосая девушка проходила здесь так, будто точно знала, куда надо идти, поскольку не отвлекалась на обыск и осмотр комнат, которые калейдоскопом сменяли друг друга. Наконец, идущие впереди услышали запах серы и почувствовали, что становится заметно теплее, а затем следы Лараэр вывели отряд к большой зале, которая была разломана пополам провалом, в котором бурлила лава. Сверху трещина превращалась в более менее округлый разлом, и на одном из острых камней вместе со следами крови висел, подрагивая из-за восходящих вверх жарких газов, клочок одежды Тингола. От мыслей об участи мага, который наверняка упал в лаву уже мёртвым изломанным телом, отряд был отвлечен раздосадованным рычанием, приближающимися из коридора, куда уводили следы шаманки, цокающими шагами, а так же шаркающим звуком, как если бы что-то тащили. Все приготовились к бою, Фаэлар выступил вперёд в ожидании врага, а остальные постарались остаться за его спиной, и уже через несколько мгновений перед тель'квессир показался самый настоящий краснокожий демон, как те, что рисуют в книжках: краснокожий, с бараньими рогами, кожистыми крыльями, набедренной повязкой с черепом то ли козла, то ли барана, то ли такого же демона, и телом Лараэр, которое он волочил, держа когтистой лапой за голову, по древним плитам. - Это ваша сука? - Поинтересовался демон прежде чем эльфы выстрелили, и бросил вперёд бездыханное тело шаманки, которая, впрочем, была немного не такой, как они привыкли её видеть. После смерти проявилась сущность, которую она ото всех скрывала, ободранные в недавнем бою черные крылья, витые рога и мраморная кожа. Только волосы и лицо были те же. - Отобрала у меня мои души, которые я столько копил! Вы теперь отдадите мне свои!
-
-
Недолгое время поглядываю за веткой, но это... неожиданный поворот.
|
|
-
"Сошлись две льдины в океане"... Интересный вечер ^^
|
-
Дурная слава в городе дроу?! Я не представляю себе уровень ростовщиков и спекулянтов
|
|
|
-
за умение красиво тратить гонорары :))
|
|
-
Хороший оборот про "огонёк, зажжённый психопатом")
|
-
За игровую активность, развёрнутые посты и храбрость персонажа, не устрашившегося дракона :)
|
-
забавное пиво)) я б выпил))
|
-
без мастера начинается дурдом)
|
|
-
как забрать конфетку у младенца. тот кто так говорит, никогда не пробовал забрать конфету у ребенка
|
-
Черепа МасналуБогу черепов!)
|
Вы не можете просматривать этот пост!
-
говорить не всю правду так, чтобы правда становилась ложью - признак интеллекта. Интеллект - сила мага.
|
-
Проклятые иблисы попортили сапоги! Апофеозом было бы, если бы сапоги оказались из какой-нить эльфийской кожи :)
|
Вы не можете просматривать этот пост!
|
Небольшой сталагмит между домами Ксалтин и Келчазсдил напоминал по форме неряшливый муравейник, тяжело осевший, словно уставший тянуться к потолку пещеры, внутри которой раскинулся Налан Садж. Отремонтированные крепкие ворота наглухо заперты, так что рассмотреть то, что творится внутри, было возможно лишь при помощи левитации. С самого утра этот «муравейник» был растревожен: глава семейства, вторая жрица семейства Заит’тар из города Шиндилрина, собиралась попросить аудиенции у матроны-матери Фэйрианн, а затем и позволения создать здесь свой дом… Не все были довольны таким положением дел. Например, младшая дочь Ираэлары, Иллин, недовольно хмурилась и фырчала, предпочитая отсиживаться в своих покоях. Визит к племяннице, бесславно погибшей во время гражданской войны вместе со всем своим домом, грозил окончиться вечным поселением в этом городе. Старшая же дочь видела в этом свою выгоду, как и мать, и другие, более зрелые и опытные в интригах родственники. Всё складывалось не в пользу Иллин с самого начала – и кончилось тем, что мать, несколько рассеянная от природы женщина, вернулась в чрезвычайно добром расположении духа, чем мигом привела весь дом в движение, окончательно уподобив его муравейнику. Засуетились-забегали слуги и рабы, даже благородным членам дома не сиделось на месте. Иллин почувствовала подвох, когда мать не пожелала говорить с ней, стоило только девушке заикнуться о своём возвращении. «Даже не думай», – отрезала Ираэлара и была такова. Оставалось только найти отца, если, конечно, и он не захочет увильнуть от разговора с младшей дочерью… Долгие годы уже числившийся не только консортом, но и верным телохранителем Ираэлары, Барердлил в момент, когда его заметила дочь, говорил о чем-то со своим помощником, но стоило увидеть Иллин, и мужчина отослал солдата прочь, прекрасно понимая, что девушка ищет его, а не просто так мимо проходит или решила потревожить мать, которая как раз приказала младшую дочь к себе не пускать ни под каким предлогом. Ослушаться приказа теперь уже матроны нового дома её патрон не посмел бы, но уделить время той, кому с детства уделял достаточно много внимания и, возможно, этим разбаловал, что девушка выросла весьма капризной и своевольной, вполне можно было себе позволить. - Госпожа Иллин. - Несмотря на то, что он подчинялся лишь Ираэларе, патрон оставался мужчиной, и проявлять уважение к жрицам был обязан. Он поправил свой внушительный двуручный клинок, затем ослабил завязки черного плаща и поклонился. - Матрона-мать желает побыть одна и просила её не беспокоить. Я могу послать к вам слугу, когда она изменит или отменит своё решение. По всей длине четвёртого этажа, самого высокого и полностью отведённого для покоев патрона и матроны-матери, были расставлены уютные диванчики, обитые бархатом, изящные низкие столики из темного лакированного дерева и тяжелые шкафы с разнообразной литературой как религиозного, так и бульварного содержания. Встречались и книги узкоспециализированные, вроде классификаций созданий Баатора или Бездны и других. Ираэлара устроила здесь и библиотеку, и зал для ожидания, если вдруг будет занята, но сегодня её внимание не требовалось: дочь прекрасно поняла, что если будет настаивать, то получит плетей, и сама мысль об этом уже была унизительна. – Доброе утро, Барердлил, – кивнула девушка, проследив взглядом за удаляющимся солдатом. Стиснула ладони на уровне груди и резко повернула голову к отцу. Жестом пригласила мужчину к ближайшему диванчику и, вздохнув, пожаловалась: – Мать накричала на меня, когда я сказала, что хочу вернуться домой. Что-то случилось? Она была такой обрадованной, как вернулась, но стоило мне только заговорить об этом – и её как подменили… Патрон-отец дома Заит'тар не знал, является ли тайной результат их визита к правящему дому Ксалтин. Без позволения Ираэлары он не имел права об этом говорить ни как её консорт, ни как телохранитель, ни как патрон новосозданного дома. Однако жизнь, бросавшая его из стороны в сторону, словно буря бросает в море корабль, научила дроу не только махать мечом, но и участвовать в тонких политических играх его жрицы. Мужчина прошел к дивану, снял с плеча ножны с клинком и поставил его рядом с собой, удерживая за рукоять в идеально вертикальном положении. - Вы не сможете вернуться домой, госпожа Иллин, потому что уже дома. - Ответил Барердлил как можно более мягко. - Ваша мать пожелала остаться здесь на постоянной основе. И нам следует остаться вместе с ней. Жрица уютно устроилась на диване, закинув ногу на ногу, и освободила волосы, перебросив их на грудь. Белоснежные пряди, заплетённые в сложную причёску, легли змеиными кольцами. – Но я не хочу этот дом! – капризно заявила девушка, хлопнув ладонью по подлокотнику и закусив губу. Задрожала тонкая серебряная цепочка, идущая от носа до мочки уха. Сведя брови, Иллин прижала ладони к щекам и сказала: – Пожалуйста, отец. Если вы это скрываете от меня, значит, там что-то ужасное. Так не лучше ли будет, если я переживу это сейчас, чем потом? Вдруг я поставлю вас в неловкое положение? И, уж будь уверен, я не буду стесняться тогда в эмоциях! Это был очевидный шантаж, но, чтобы добиться своего, дроу не собиралась останавливаться ни перед чем. Возможно, это было огрехами воспитания. Девушка бросила короткий взгляд искоса на отца, чтобы увидеть его реакцию. Определенно дочь выросла физически, но отказывалась взрослеть духовно. Возможно, причиной тому было отсутствие перспектив в Шиндилрине, поскольку для того, чтобы занять более менее высокое место там ей потребовалось бы убрать не только мать и старшую сестру, а еще уйму конкурентов из основной семьи. А может, Иллин просто притворялась, чтобы выжить, поскольку такую её никто не воспринимал, как конкурентку. Однажды Барердлил зарекся гадать над мотивами поведения жриц, но периодически соблазн появлялся вновь. Как вот сейчас, когда девушка начинала капризничать, затем просить, а после, как обычно, когда два предыдущих способа не работали, угрожать. - Мне тоже он в таком состоянии не особенно по нраву. - Согласился с девушкой патрон, окинув взглядом едва обустроенный коридор. - Но в будущем он может стать другим, и придётся больше вам по нраву, госпожа Иллин. Тем более, что здесь у вас практически не будет конкуренции с другими жрицами, как было в Шиндилрине. Лишь ваша мать, старшая сестра и три младших жрицы, которые на важные роли не претендуют. О, сколько раз они уже «играли» в это? Иллин назубок знала, что давление нужно прекратить. Отец слышал лишь то, что хотел слышать, а значит, спорить бесполезно. Она может кричать, умолять, угрожать и прочее сколь угодно долго – он будет сносить это терпеливо и стойко, потому что мужчина обязан выслушивать капризы жриц (они же жрицы!), а те мужчины, что занимают более низкое положение, обязаны их ещё и выполнять. Патрон был словно стена: сколько не кидай камушки-слова – отскочат, не оставив никаких следов после себя. – Как будто отсутствие конкуренции – это предел моих мечтаний, – ядовито заметила девушка, убедившись, что отца не пронять. Срабатывало через раз, возможно, лишь потому, что он сам того хотел. Эта мысль заставила Иллин сердито нахмуриться и уставиться злым взглядом в стену, за которой пряталась мать. «Хочешь поиграть, мамочка? Что же, давай поиграем!» – раздраженно подумала жрица. Впрочем, были в их нынешнем местоположении и свои плюсы: ей больше не требовалось поддерживать утомительные беседы с другими сёстрами, наследницами матроны-матери рода Заит’тар и первой жрицы. Они были настоящими мастерицами пить кровь. И, слава богине, остались в Шиндилрине. Подумав так, девушка несколько повеселела. Прекращение споров и криков со стороны младшей дочери патрону тоже было прекрасно знакомо: значит, что-то придумала. И это «что-то» вскоре рванёт. Оставалось надеяться, чтобы без последствий. Как же хорошо он успел узнать этот взгляд за годы, прошедшие после выпуска Иллин из жреческой академии Шиндлирина... Но сделать ничего было нельзя, потому что не мужчины в их обществе принимают решения. - У мечтаний не должно быть предела, госпожа Иллин. Иначе какие они тогда мечты? - Улыбнулся патрон, обращаясь к дочери со всем возможным уважением, чтобы хотя бы попытаться её умилостивить, чтобы не натворила чего-то непоправимого. - Но к чести Налан Саджа, он размером больше и более удобен для прогулок, чем подъемы и спуски Шиндилрина. К тому же здесь есть два озера, в которых можно в свободное время половить рыбу. Рыбалка была тщательно сдерживаемой страстью Барердлила, которой он позволял проявляться лишь тогда, когда матрона отпускала его на денёк или около того, чтобы мог заняться своими личными делами. Бывало это лишь пару раз в году, и за прошедшие годы он несколько раз умудрялся отправиться на рыбалку вместе с Иллин, для которой оставить дом так же было полезно. Какие-какие… обыкновенные. И, похоже, пора было эти обыкновенные мечты превращать в мечты необыкновенные, иначе она так и рисковала всю жизнь плясать под чужую дудочку, униженно вымаливая сказать ей хоть что-то. Иллин ужасно гордилась тем, что с собственным ребёнком так не поступала, хотя, стоит отметить, будь этот ребёнок девочкой, ей было бы значительно сложнее. Дроу уже была более-менее спокойна, но, стоило только отцу упомянуть о рыбалке, она тут же посмотрела на него, хитро сощурившись. Рыбачка из неё была никудышная, но ей просто нравилось сидеть рядом, молча разглядывая воду, поплавок, удочку и думая о своём. Серебристые и огромные, будто два лунных диска, глаза с лукавством и интересом заблестели, и, кажется, бури удалось миновать. А, может быть, только кажется. – Что же, – улыбаясь, протянула девушка, – в таком случае, я не смею больше отвлекать вас, патрон Барердлил. Иллин легко и грациозно поднялась, чуть слышно звякнув цепочкой и сережками, перекинула волосы на спину и, тихо мурлыча под нос приставучий мотивчик известной песенки, направилась вниз, чтобы велеть сыну собираться. Она, пожалуй, самостоятельно оценит пригодность Налан Саджа для прогулок. "Догадалась таки", улыбнулся сдержано в ответ консорт Ираэлары, и склонил голову, а затем поспешил так же встать, потому как сидеть в присутствии стоящей жрицы было дурным тоном и не позволительной роскошью для мужчины, пусть и достаточно высокого положения в семье. Сын Иллин, выбравший довольно необычный путь, как для мужчины с хорошим магическим даром, обычно старался не попадаться на глаза членам дома, будь то благородные или рядовые, но от матери скрываться никогда не стал бы. Так и в этот раз, стоило жрице спуститься на второй этаж и направиться в сторону комнаты Дессина, одетый в легкий удобный халат голубого цвета чародей объявился в пяти шагах перед ней и склонил голову, выказывая уважение и одновременно здороваясь. - Доброго утра, матушка. - Улыбнулся краями губ молодой мужчина с серебристыми глазами и собранными в хвост синими волосами, которые приобрели такой цвет после того, как он заключил сделку с демоном, давшим ему особые силы. С тем же демоном заключал договор и Барердлил, правда, на другую тему, так что можно было считать порождение Бездны своеобразным покровителем семьи Заит'тар. Крыло второго этажа, где обитал её сын, было на редкость пустынно, а вот за спиной она слышала торопливые шаги, легкий гомон разговоров внизу, звяканье, легкий скрежет и скрип двери. Дом жил и полнился звуками, это было хорошо. Плохо, что этот дом. – Доброе утро, сын, – благосклонно улыбнулась ему Иллин своей самой лучшей из улыбок и, подойдя ближе, позволила себе его легко обнять, а затем отклонилась назад, прогнувшись в талии. Медленно отпустила его плечи, проведя кончиками пальцев почти до локтя. – Я собираюсь прогуляться по городу, как насчёт того, чтобы составить мне компанию? Посмотрим город, дед твой тут упоминал, что Налан Садж лучше приспособлен для прогулок, чем Шиндилрин. Ей вовсе необязательно было превращать всё в своеобразную игру, когда ей по-настоящему интересно, хочет сын прогулки или нет. Потому что никогда – никогда! – за всю свою жизнь Иллин не слышала отказа от мужчин. Ну, кроме отца, который умел отказывать, не произнося вслух «нет». Каждый раз, когда Иллин проявляла по отношению к нему такую... нежность... в животе у Дессина что-то сжималось то ли от беспокойства, то ли от страха, то ли от еще чего-то непонятного. Ведь мать вполне могла при желании просто зарезать его, находясь в дурном расположении духа, и сопротивляться у парня права не было. Именно эта причина заставляла его последний год, с тех пор, как он научился использовать данные договором с демоном силы для того, чтобы становиться невидимым, большую часть времени в невидимости и проводить. Это было выгодно и удобно, быть незаметным в доме, где женщины делают с тобой, что хотят. Сестры, тёти и другие родственницы, что жили с ними в Шиндилрине, частенько позволяли себе утащить красивого юношу к себе в покои, где заставляли удовлетворять их желания, но единственная награда, которую он видел за это время, было отсутствие плетей, летащих по его лицу, груди или спине. - Я успел немного посмотреть его до войны. Улицы кривые, часто случаются перепады высот, но в сравнении с Шиндилрином Налан Садж действительно куда более удобен для прогулок. - Выразил своё мнение Дессин, когда мать практически отпустила его. - С радостью буду сопровождать вас, куда пожелаете. Иллин с любопытством оглянулась, словно их кто-то мог подслушать, а затем снова посмотрела на сына, накручивая выбившуюся прядь на палец, медленно кивнула, чуть нахмурившись и собираясь с мыслями. Глубоко вдохнула, поджав губы. – Хорошо, значит, будь готов через час. Думаю, этого времени тебе хватит с головой, – задумчиво заметила жрица наконец и, отступив на шаг, развернулась, направляясь к себе, собираясь потратить этот час на приведение себя в порядок. В частности, необходимо было, по мнению Иллин, переодеться и расчесать волосы. Также она собиралась найти одного из магов, чтобы поручить ему очень важное и ответственное задание узнать как можно больше о доме Ксалтин. О других домах, тех, что поближе в иерархии к ним, тоже можно было подумать, но чуть попозже. Не следовало торопиться. Успокоив себя этими мыслями и улыбнувшись своему отражению в зеркале, Иллин отвернулась от туалетного столика и, поднявшись, с беспокойством нахмурилась: надо же было матери придумать эту гадость, а? Когда Иллин спустилась во двор, Дессин уже ждал там одетый по такому поводу в удобный костюм черного цвета, под которым носил кольчужную рубаху, черные же кожаные штаны и высокие сапоги. Прическа стала попроще, поскольку торчащий вверх хвост он распустил и волосы отбросил назад так, что они рассыпались по темно-синему плащу. Рапира из холодного железа висела на поясе у сына жрицы, и он отвел её назад, когда поклонился, встречая мать. Пауки так же были оседланы и ждали, потому парочка заняла свои места и, выждав пока ворота откроют, направилась в город. Даже в Центре Налан Садж после бушевавших тут в течение недели боёв выглядел удручающе. Примерно половина зданий стояли пустыми, тогда как другая половина разными темпами восстанавливалась. Дома Лирендир, Саджи'Анак, Риксарелл и Шерран всё-таки покровительствовали или владели сами достаточно внушительным количеством лавок, таверн и прочих заведений, которые теперь оказались либо без хозяев, либо без покровителей, а порой и без того, и без другого, глядя на улицы мрачными пустыми глазницами разбитых окон и вывороченных ставен. Словно восставшие мертвецы такие дома и сталагмиты встречались тут и там, но определить с первого взгляда, есть ли там кто, не представлялось возможным, потому Дессин часто спешивался, чтобы зайти и оглядеться, расспросить прохожих или совершить еще что-то, что мать делать сама не желала. Ближе к вечеру они всё же присмотрели подходящее для Иллин место, и объездили практически все закоулки Центра, пару раз едва не познакомившись с темными личностями, что в этих закоулках ошивались. Благо жрицу Лолс от простой женщины отличить было не сложно, и господа разбойники предпочитали избегать встречи в самый последний момент, разбегаясь, словно крысы, по подворотням. Разрушенный город не радовал взгляда Иллин. Девушка с каменным лицом отстранённо рассматривала всё, что попадало в поле её зрения, внутренне злясь на мать. Возможно, это выглядело детским капризом, но, в конце концов, какая к дьяволам разница?! Почувствовав, что разъярилась ещё больше, жрица поспешно стала думать о чём-то более приятном. Например, о смерти. В поисках уютной гавани они объездили весь город, и, когда уже отыскали нужное место, жрица вздохнула с облегчением. Спешившись, Иллин, осторожно ступая и готовясь к неожиданностям, направилась внутрь. Под каблуками сапог хрустели обломки и мелкий сор. Внутри ужасно воняло. Сталагмит был разграблен и разрушен: даже перила, ведущие на второй этаж, были вырваны с мясом, что уж говорить про прочие детали? Дверей не было. Удручающее зрелище. – Как думаешь, удачное место для мастерской Дуагвирра? – поинтересовалась Иллин, взглянув на сына. Прямо напротив входа был дверной проём, и дверной проём был в конце лестницы на второй этаж. Девушка указала на второй Дессину, а сама направилась вперёд. Дессин привычно сопровождал мать в её прогулках, готовый в любой момент воспользоваться как собственными способностями, так и теми, что даровали волшебные вещи, чтобы уберечь её от неприятностей, если таковые случатся. В конце концов, не только бандиты могли им угрожать, и телохранитель всегда должен быть готов. У выбранного для мастерской сталагмита, где даже вывески не осталось, что это было, чародей привязал пауков к торчащим из камня столбам, где раньше, наверное, были стойла, и направился следом за матерью внутрь. Зрелище на его вкус было грустным, но он не раз видел, как восстанавливают или строят с нуля более красивые и полезные здания, так что проблемой это не было. - Думаю, места здесь для его задач хватит, матушка. - Кивнул не спеша Дессин, отвечая на риторический в общем-то вопрос Иллин. Скажет устроить здесь, устроят здесь. Дело мужчин - подчиняться. Так что, когда мать указала наверх, чародей пошел к лестнице. Темнота никогда не мешала дроу, проклятым и отправленным жить глубоко под землю, потому жрица без труда рассмотрела копошащихся в дальнем от входа углу странных жуков аметистового окраса. При этом у созданий были длинные прозрачные лапки-щупальца голубого оттенка, и насекомые эти то ли ползали, то ли парили над чьим-то трупом. Неприятное зрелище, и радовало, что вошедшую женщину они не услышали пока и не увидели. Щупальца. Жуки. Щупальца. Иллин передёрнуло от отвращения, и жрица так же невозмутимо, как и вошла, вышла вон, пользуясь тем, что пока что её не успели заметить. В тактическом отступлении нет ничего постыдного, вот что должен знать с самого детства любой уважающий себя и любящий свою жизнь дроу. Опасного весьма много, а вот постыдного – ни капли. Меж тем ничего толкового вспомнить о жуках Иллин не удавалось, как девушка ни старалась. Стоит сказать сыну, чтобы разобрался с этим, пока она проверит вторую комнату. Вспомнив о щупальцах, жрица зябко поежилась: они напоминали ей до ужаса омерзительных иллитидов, что забирались в чужой разум против воли создания. Иллитидов во время обучения жрица видела лишь в качестве рабов. Не особенно ценных. Их постоянно били и унижали: лишённые возможности применять свою магию твари были более чем жалкими. Памятуя о предыдущей комнате, девушка аккуратно заглянула в следующую, стоя преимущественно за стеной и опасаясь, что там ещё больше этих щупальцевидных. К счастью для фаворитки Паучьей королевы, которая при всех своих талантах сражаться лично не любила ни с помощью физической, ни с помощью магической силы, предпочитая смотреть на то, как дерутся за неё другие со стороны, никаких жуков в следующей комнате не оказалось. Насколько хватало взгляда, помещение было заставлено клетками разных размеров, форм и материалов. Часть из них были сломаны, часть просто открыты, а судя по запаху, который никак не выветривался, это здание вообще, и зала в частности были чем-то вроде зоомагазина, где состоятельные дроу могли прикупить себе питомца по вкусу, будь то ящерица, паук, жук или какой-нибудь слизняк. Впрочем, поскольку арочной формы клетки тут тоже были, то были в наличие у местных заводчиков в списке товаров и птицы, которых сейчас либо съели, либо они летали где-то по городу, благо сталактитов и заброшенных домов, где можно устроить гнездышко, хватало. Тихие шаги на лестнице подсказали Иллин о том, что возвращается Дессин. - Наверху всё сломано. Было два кабинета, спальня и зала с трофеями на стенах. Могу предположить, что здесь жил охотник. - Высказал свои догадки мужчина, подойдя к жрицу и склонив голову. Удручающее и кошмарное зрелище. Иллин, впрочем, предполагала, что увидит нечто подобное: разрушения, появившиеся в результате войны, всегда одинаковы. Всегда. Девушка безбоязненно вошла в комнату и замерла, разглядывая клетки и думая о своём. Из раздумий её вырвали шаги сына, который предусмотрительно не таился. Обернувшись, дроу помолчала, кивнув, что услышала и приняла информацию к сведению. Конечно, озвучивать свои догадки, когда их не спрашивают, – дурной тон, но здорово помогает взглянуть на ситуацию под другим углом. Иллин задумчиво тронула скрипучую дверцу клетки пальцем – давно пустует – и прошла мимо сына хорошо поставленной походкой. – Значит, это его труп доедают его же питомцы в соседней комнате, – равнодушно заключила Иллин, скользя бездумным взглядом по комнате. – Кстати, разберись с ними. А я пока оценю масштаб разрушений. Она направилась наверх, собираясь поискать что-нибудь любопытное, хотя и не сомневалась, что сын проверил всё. Однако, если следовать простым соображениям о том, почему женщины дроу до сих пор не истребили мужчин, а сами не стали жить и размножаться подобно ламиям, нужно было проверить ещё раз. - Слушаюсь, матушка. - Дессин поклонился, а затем стал невидимым, направившись в соседнюю залу выполнять то, что поручила ему Иллин. В исполнительности молодому чародею рвения было не занимать. Фаворитка Лолс тем временем поднялась на второй этаж, замечая по пути следы невиданных зверей, оставшихся на кровавых потеках на полу, а затем смогла оценить и планировку второго этажа. С лестницы она попадала в коридор, идущий по кругу и огибающий две кабинета, о которых говорил её сын. Правда, Дессин не сказал, что кабинеты, если пройти глубже, так же являлись раньше чьими-то жилыми покоями, пусть и пребывали сейчас в отвратительном состоянии. Мародёры вынесли всё ценное, что было, оставив лишь беспорядочно разбросанные вещи и перевернутую мебель. Иллин, прогулявшись по кабинетам, обошла их и вошла в большую залу, которую сын назвал сбором трофеев. Так оно в общем-то и было, поскольку кроме разломанных сундуков, перевёрнутых шкафов и столов, а так же постаментов, на стенах кое-где еще сохранились крепежи с обрывками шкур. Вероятно, там когда-то головы зверей висели, а теперь их забрали, как говорится "с корнями". Иллин порадовалась, что предпочла переодеться в костюм из немаркой плотной ткани: здесь было… грязновато. Особенно на полу. Лавируя меж кровавых луж, девушка прошлась по кабинетам, разглядывая голые разве что не ободранные стены. Правда, на некоторых были следы когтей и следы давно засохшей крови. «Интересно, хозяина убили солдаты, мародёры или собственное зверьё?» – лениво подумала девушка: то было судьбой не только охотников, но и всякого хозяина, имевшего в подчинении несломленного раба. Рано или поздно, стоит только ослабить контроль, он без колебаний перегрызёт глотку и убежит. Или умрёт. За размышлениями дроу дошла до зала трофеев. Большой прямоугольный зал предполагал большое количество трофеев. Интересно, охотник был одинок или у него была компания? Хотя бы семья. В таком зале, чуть внимательнее оглядела его дроу, можно было бы поставить столы и устроить пиршество, если бы, конечно, она обитала тут. Но этот дом предназначен для изысканий Дуагвирра. Она найдёт себе убежище, свою маленькую тихую гавань попозже, когда решит, что ей делать. «Интересно, рынок рабов уже закрыт или ещё нет?» Торговля вроде сейчас была не особенно бойкая, в конце концов, была война. Многие торговые связи со смертью торговцев во всеобщей суматохе были нарушены. Большая часть рабов была убита и съедена другими рабами. Или иными занятными тварями. Вроде тех, что раньше были у хозяина этого дома в качестве товара. Очнувшись от размышлений, Иллин поймала себя на том, что стоит и поглаживает стену. Нахмурившись, дроу высокомерно вздернула подбородок, окинув помещение холодным взглядом, и поджала губы, сурово щурясь. Любопытно… были ли у него тайники? Какой дроу без тайников. И уж тем более торговец. А если этот торговец ещё и охотник… Жрица решила вернуться в его комнату. Маловероятно, конечно, что мародёры не проверили каждую стеночку, не обстучали её и не вынули душу из бездушных камней, лишь бы нажиться побольше. Но вдруг? В жизни всякое случалось. С такими мыслями она направилась в кабинет, который по размеру был побольше второго, чтобы осмотреть его внимательнее. Хотя, возможно, она просто искала невидимку в тёмной комнате. Разумеется, её маленькое вдруг не оправдалось, и сын застал девушку в глубокой задумчивости разглядывающую бывшую когда-то жилой комнату. Возможно, она гадала, кому та принадлежала, а, может быть, просто строила коварные планы. Он отчитался о выполнении задания (жрица задумчиво кивнула, полуобернувшись), и Иллин глубоко вдохнула. А затем присмотрелась к окружавшему её пространству иным зрением. Остатки аур когда-то находившихся в комнате предметов были заметны едва уловимым блеском то на перевернутой тумбочке, то в вывернутом прямо из стены тайнике, то в лежащей отдельно от стола полочке. Очевидно было так же, что были здесь и магические звери, чьи следы фаворитка могла рассмотреть лишь с помощью измененного магией взора. Иллин прошла из первой комнаты кабинета во вторую, где находилась когда-то то ли переговорная комната, то ли нечто на неё похожее, если судить по обилию помятых и разбросанных бумаг, свечей, разлитых чернил и прочего достояния культурного дроу. Под диваном, незаметная на первый взгляд, но видимая для наклонившейся жрицы, оказалась целая радуга цветов, говорящая о том, что там либо много чего спрятано, либо одна вещь обладает целым набором защищающих её заклинаний, чью ауру Иллин заметила. По первому приказу Дессин, хотя и не обладал большой силой, отодвинул выпотрошенный диван в сторону, и под ним уже фаворитка нашла то, что искала - тайник в каменной кладке. Поскольку рыться в подобных вещах благородной даме не пристало, то открывал его снова сын жрицы, а разбирать содержимое осталось матери. Размер тайника не превышал по размерам обычный лист пергамента, а в глубину был чуть короче её ладони. Внутри хранились краски непонятного назначения, но обладающие ярко выраженными волшебными свойствами, а так же... контракт. Контракт, написанный на демоническом языке, да еще с указанием имён лиц, что его подписали. Фитрандел Элрил'Гане, знаменитый охотник и владелец магазина "Нежные лапы", и некий Мардар, вероятно, демон, который обязался оказывать услуги по отлову заказанных зверей в обмен на души. Кто ищет – тот всегда найдёт. Как будто её за руку вела сама богиня, настаивая тщательнее осмотреть дом загадочного охотника. Что ж, теперь у неё на руках есть два имени, а что с ними делать – она придумает. Непременно. Дроу улыбнулась своим мыслям. Обязательно придумает. Это было ценное приобретение, чего уж лукавить, и было бы обидно, если бы им завладел Дуагвирр. Пусть он и маг, но он мужчина, а их судьба не должна баловать. К слову, о «баловать»… Иллин довольно прижмурилась и, отдав груз Дессину, кивнула, сладко улыбаясь. – Славная работа. Возвращаемся домой. Завтра с самого утра предстоит много дел, а сейчас ей нужно разобраться с находкой и отдать несколько распоряжений, чтобы не упустить такое чудное здание, подарок Паучьей Королевы их зарождающемуся дому. Возвратившись домой, Дессина жрица отправила в свои покои, наказав подготовить ей ванну к её приходу, а сама разыскала младшую жрицу Балфрин и, велев ей взять рабов и нескольких солдат и отправляться наводить порядок в новообретённой лавке, направилась к себе. День был недолог, но крайне утомителен… Хорошенько отдохнув, Иллин поужинала, когда наконец-то пожаловала служанка с полным еды подносом, а затем вернулась к краскам и контракту. Если свойства последнего она примерно знала, то первое было для неё загадкой. Поэтому жрица решила пока что примериться к контракту. Насколько ей было известно, демоны очень любят шутить и исполнять желания в соответствии с собственными представлениями. Достав контракт, девушка решила прежде внимательно его прочитать, надеясь получить какие-то зацепки. Контракт, заключенный Фитранделом Элрил'Гане с демоном, был достаточно пространным и конкретным, описывая все детали будущих сделок и что в каком случае делать. Очевидно, что тот, кто его составлял, собаку съел на общении с демонами и прочими созданиями с Нижних планов, способными извратить самую, казалось бы, невинную формулировку. Для этого на обратной стороне контракта приводилась трактовка использованных слов, чтобы не было возможности выбора другого смысла. Автором договора приводилась цена, зависящая от силы существа, которое нужно было поймать, и так же шкала этой силы, куда входило несколько параметров. Каждый уровень увеличивал цену в арифметической прогрессии, и так получалось, что если существо первого уровня стоило одну душу, то существо пятого уже обходилось заказчику в пятнадцать. Мардар брал на себя обязанности на охоту на существ вплоть до восьмого уровня, но в случае необходимости мог рассмотреть и варианты более сильных существ, при этом цена росла в тройном размере и успех не гарантировался. К концу изучения документа в комнату постучали, и Джартил сообщил, что пожелания Иллин на сегодняшний день им исполнены. Иллин изучала контракт с возрастающим изумлением и, дочитав и откинувшись на спинку кресла, ощутила собственное совершенное удивление. Охотник то ли обладал специальными знаниями, то ли имел опытного хорошего консультанта. И, скорее всего, второе, поскольку жрица не верила в возможность резкого обретения знаний в той области, в которой их быть не должно, и, более того, не верила в настолько умных мужчин, не занимающихся магией в той или иной степени. – А? А, да, Джартил… войди, – пригласила его жрица, совершенно забывшая, что после ванной не удосужилась одеться. Сделав мысленную ленивую попытку достать до полотенца, то есть прикинув расстояние, девушка поморщилась и добавила, когда маг оказался в её покоях: – Подай мне полотенце. Не сказать, чтобы она чувствовала себя как-то неловко, будучи перед мужчиной обнаженной, но демонстрировать своё тело считала нужным только любовникам. Те, кто под эту категорию категорически не попадал, обязаны были смотреть в пол. Впрочем, к физическим наказаниям Иллин прибегала редко. Вот ещё, руки марать о недостойное животное. – Докладывай, – царственно позволила девушка, поднимаясь из кресла. Беседа предполагалось долгой, а Иллин была слишком благодушна на данный момент. И потому позволила Джартилу сесть в кресло, с досадой подумав, что надо будет поставить сюда ещё парочку. Для гостей. Джартил вошел внутрь покоев младшей дочери матроны и закрыл за собой двери. Смотреть на жрицу без её разрешения можно было разве что до пояса, но как только он увидел, в чем Иллин то не решился поднимать взор выше ступней. Маг он или не маг, а за нарушение неписанных правил полагалось получать плетей, и хорошо, если без яда. Мужчина подал хозяйке комнаты полотенце, а затем с её разрешения занял место в кресле. - Как я понял из расспросов, дом Ксалтин сейчас на этапе становления власти. Матрона молода, умеет расположить к себе и, как это ни удивительно, не нашел никого, кто бы о ней мог сказать что-то плохое. Любит дорогие и красивые вещи. Говорят так же, что это она наняла убийцу, чтобы избавиться от матери, а потом и от тётки с её дочерями. Убийцей был прошлый патрон дома Ксалтин, Нэйтиндел. Он вместе с предыдущей матроной, Талис, покинул город, оставив матроной Фэйрианн и патроном Даррекиба. Из-за того, что несколько домов слились в один, там сейчас много искусных мастеров клинка и магов, а архимаг города, основавший Фаэр Ку'Эллар, тоже из Ксалтин. В сущности они сейчас контролируют основные точки города, как то все ворота, два крупнейших торговых дома и, включая свой, три крупных двора в Нурадине, где раньше были дома Галдор и Арансаррин. Конкурентов им даже близко не может быть в нынешнем положении. - Высказал всё, что смог узнать, волшебник. - Ах, да. Насчет главы стражи дома Ксалтин, Драйзелла, раньше ходили слухи, что он руководил седьмым домом, манипулируя матроной. И так же в его подчинении банда наёмников Скрещенные клинки. Девушка нахмурилась, неторопливо завернувшись в полотенце и поправив чуть влажные волосы. Новости были… странные, тревожащие. Иллин чувствовала тревогу, слыша их, и думала, что, верно, не ошиблась: с этим городом что-то не так. И дело вовсе не в войне. Этот город с червоточиной, гнильцой, которая не давала служительнице Лолс покоя. «Нет, это невозможно, матрона не может подчиняться мужчине», – попыталась успокоить себя Иллин, однако странное чувство в груди осталось. Жрица медленно кивнула, щуря глаза: – Хорошая работа. Это всё, что тебе удалось узнать? – В голосе прозвучал вопрос, и легко проскользнул металл. Жрица забавлялась от нечего делать, расхаживая по комнате перед магом. Она помолится и, если богине будет угодно, получит ответ. Впрочем, с этим позже. Джартил, которому в отличие от Дессина, привычнее было находиться подальше от жриц в силу своей работы, такое отношение каждый раз было как в первый, и он чувствовал, как напрягаются мышцы плеч, спины и затекают руки. Мужчина перебрал в уме всё, что узнал за сегодняшний день, затем сглотнул ком в горле и медленно кивнул. - Некий Адиз Ксалтин хотел узнать побольше о нашем доме. Уверенный в себе молодой дроу, занимается торговлей достаточно успешно по его словам. - Решил озвучить и имя своего нового знакомого волшебник и поклонился ниже, выражая своё сожалению по поводу того, что не рассказал этого сразу. - Он не является сколько-либо важным членом правящего дома, потому сразу вам о нём не сказал. Внезапно игра принесла свои плоды. Иллин нахмурилась: значит, какую-то часть информации он решил утаить? Вот значит как? Конечно, информацию она приняла к сведению, но вместо благосклонного кивка фыркнула. – Вот значит как? – Её мелодичный голос ушёл в кошачье шипение. Жрица нависла над сидящим в кресле магом и отчеканила: – Выкладывай всё. Что важно, а не что нет – я решу сама. Если ты ещё что-то утаил, то даю тебе полминуты над этим подумать и рассказать. И если я узнаю, что ты о чём-то умолчал, то ты получишь сотню плетей на конюшне, как последний раб! Иллин выпрямилась, умудряясь выглядеть высокомерно в огромном махровом полотенце, и отошла. Уселась на постель и, закинув ногу на ногу, ледяным тоном процедила: – Я жду. Время пошло. Как-то Джартилу ощутилось нехорошо, когда жрица вспыхнула яростью. Хотя, это была не смертельная еще ярость, но уже достаточно, чтобы волноваться о своём здоровье. С чего бы ей так взрываться? Вслух спросить опасно, а добавить к тому, что уже рассказал раньше, волшебнику было нечего. - Простите, госпожа Иллин. - Он опустил голову и постарался говорить как можно более убедительно. - Это действительно было последним, что я узнал за сегодняшний день. Дом Ксалтин разросся и пока мало кто знает его настоящие возможности. Завтра, если вы выделите достаточно средств, я найду тех, кто знает больше, и смогу предоставить вам более подробную информацию. Дельцы подобные Адизу должны знать достаточно о тех, кто ими руководит, и достаточно любить золото, чтобы приватно об этом говорить. Иллин презрительно фыркнула, показывая, что не очень-то верит его словам. – У меня к тебе последний вопрос. Не найдешь на него ответа – получишь сто пятьдесят плетей. Солжешь – двести. – Жрица поднялась и, взяв пресловутые краски, поставила на стол перед магом. – Для чего они предназначены? И, чтобы исключить возможность лжи, Иллин демонстративно прочла молитву богине, а затем вновь уселась преспокойно на своё место, закинув ногу на ногу и хищно следя за Джартилом. Маг мог поклясться свой жизнью, что жрица желала его ошибки, а потому ставила заведомо невыполнимые условия. Причины подобного поведения оставались для него загадкой. Возможно, таким образом она хотела показать свою власть или, что ещё хуже, наказывала за то, что он не сумел распознать какие-то скрытые желания госпожи и выполнить их. Джартил сглотнул комок в горле, а затем обратил внимание на то, что перед ним поставила Иллин. Нечто подобное он когда-то видел, но, чтобы убедиться в этом окончательно, он прибег к магии, изменяя своё зрение так, чтобы распознать магические ауры, которые могли окружать пузырьки с разноцветными густыми жидкостями. Одна, вторая, третья... всё сходилось, и сердце волшебника забилось от радости быстрее. - Это краски для нанесения на тело. Действуют, как заклинание, на время увеличивающее силу, реакцию и другие способности. Длится это обычно от пары минут до часа. - Объяснил назначение неизвестно откуда появившихся вещей жрицы. - Если желаете узнать более точно какая для чего, то мне нужно будет спуститься в лабораторию и взять там пару инструментов. Жрица молча, царственно кивнула, и Джартил поспешил удалиться. Вернулся волшебник не только с описанием свойств красок, но еще с сообщением о том, что из дома Ксалтин разослали в других дома гонцов, и гонцы эти передали указ матроны-матери Фэйрианн о разрешении других религий в городе.
-
Добротно. Качественно дорого
|
Вы не можете просматривать этот пост!
|
Харзин Кенан кивнул в ответ, соглашаясь с тем, что пока что их разговор окончен, а будет ли с кем говорить в будущем было уже не его заботой. В конце концов благородные дома должны были дать хороших магов, а не лишь бы кого. Залы для занятий занимали четвертый и пятый этажи, потому начал Релонор осмотр с пятого, часть которого занимала библиотека. Здесь располагались большие аудитории, которые предназначались для специализированных занятий. Каждая школа магии имела свой зал, а самый большой предназначался для общих занятий, где все были вместе. Поскольку Релонор ни на одной из школ не специализировался, то начал с ближайшей от лестницы залы, посвященной школе Ограждения. Столов в ней не было, только стулья у стен, а так же большой арсенал самого разного оружия, начиная от простых посохов и мечей, и заканчивая камами и боевыми цепями. Кроме того большой шкаф с прозрачными дверцами содержал в себе массу реагентов для заклинаний этой школы. Вторая зала принадлежала школе Призыва, и выглядела соответствующим образом - изображения существ с иных планов на стенах, подготовленные круги призыва, клетки разного размера, форм и материалов, столы и стулья для учеников, а так же кафедра для наставника и доска с мелом. Большая планарная библиотека так же была здесь к услугам учащихся. Третья зала назначалась для школы Прорицания, была красиво обставленной и достаточно светлой, чтобы даже не обладающий темновидением мог тут легко ориентироваться. На каждом столе стояли хрустальные шары для фокусировки, а так же кристаллы размером с треть ладони для той же цели. Так же присутствовала небольшая библиотека, завешенная черной тканью область и место на возвышении для преподавателя. Школа Зачарования среди дроу была не особенно востребована, потому зала для занятий по ней, кажется, была самой маленькой, слабо обставленной и практически без украшений. Присутствовали несколько уже очарованных рабов хобгоблинов, которые тупо пялились прямо перед собой и ни на что не реагировали. Полезна эта школа были либо очень тонким манипуляторам, либо тем, кто собирается часто иметь дело с представителями не эльфийской расы. Следующая зала была почти полностью пустой и с голыми стенами. Лишь сложенные один на другой стулья у дальней стены говорили о том, что тут всё же будут проводиться занятия по школе Иллюзий. Отношение к ней было получше, чем к Зачарованию, но всё же полезность была зачастую сомнительной, и лишь немногие выбирали её в качестве специализации. Шестой зал отводился для некромантов, и тут уже даже по запаху от входа было слышно, что всё к занятиям готово. Внутри рядом со столами для обучения стояли клетки с нежитью и коробки размером походящие на гроб, в которых лежали зачарованные против разложения тела. Библиотека тут была так же характерной для специализации, и каждая из нескольких десятков книг была украшена либо черепами, либо костями, либо просто выполнена в мрачных тонах. Последнее помещение могло бы поспорить в размерах с основным залом, но всё же немного ему уступало, и предназначалось для занятий по трансмутации. Здесь было несколько статуй, картины, растения с поверхности в горшках, насекомые и рыбки, животные и птицы, да и чего тут только не было. Казалось, что всё, что можно изменить, сюда сносили по чуть-чуть.
-
очень хорошее описание комнат )
|
-
Терпение и труд все сожгут
|
-
Хорошо хоть я ночью картинку не открыл. Даже днём дыхание перехватило, когда прочитал пост и посмотрел на картинку. Бррр...
|
Едва улеглись волнения на улицах, Ираэлара Заит’тар в сопровождении своего консорта предпочла сразу же выбраться из дома, который самовольно заняла вместе с членами своего дома, и попросить аудиенции у новых правителей Налан Саджа. Переворот не вызвал у нее должных чувств: жрица давно привыкла к подобному. Главное, что ее семейство не зацепило, а все остальное неважно. Женщине нравилось думать, что она заботится не только и не столько о себе, сколько о семье. По мере приближения к дому Ксалтин ее начали посещать иные мысли. О том, что сказать и сделать, чтобы не оказаться в немилости. Она думала об этом буднично, как о том, что будет есть по возвращении, и старалась не допускать мысли о возможных неудачах в переговорах. Первое, что в доме Ксалтин починили после завершения переворота, это многострадальные ворота, которые блестели сейчас свежедобытым адамантином. Такое расточительство мог позволить себе только либо очень богатый, либо очень ценящий свою защиту благородный дом, но тут было два в одном. У ворот дежурили двое дроу сурового вида в адамантиновых нагрудниках, с длинными алебардами и короткими мечами на поясах. Кроме того стража имела при себе несколько нестандартных мелочей, как то немедленно распознанный жрицей бутыль с белой жидкостью, являвшей собой на самом деле облаченное в форму жидкости заклинание, способное обратить в лёд всех в радиусе около двадцати шагов. А раз были такие серьезные инструменты, то наверняка было и то, что защищало саму охрану. Несмотря на то, что выглядела Ираэлара благородной и по одежде, и по осанке, и по взгляду, охрану это нисколько не тронуло, что навевало ассоциации с охранниками неприступной крепости. - Кто, к кому и по какому делу? - С холодом и ожиданием спросил ближайший часовой, когда женщина оказалась в трех шагах от него, и стало совершенно точно ясно, что гостья идёт к их дому. – Ираэлара Заит’тар с консортом к матроне-матери Ксалтин, – она присмотрелась к стражам внимательнее, – на аудиенцию. Вопрошавший женщину страж прищурился, внимательно оглядывая и стоявшего в шаге позади Ираэлары крепкого солдата, за плечами которого покоился полуторный меч, а на поясе блистал красотой короткий серебряный клинок. Видимо, ничего не усмотрев подозрительного, раз уж одеты гости более чем прилично, часовой кивнул своему товарищу, и тот коснулся черной серьги в форме клыка, болтающейся на ухе. - Подождите. - Тем же холодным тоном обратился охранник к стоящей напротив женщине. Спустя полминуты напарник кивнул, и ворота начали беззвучно открываться, а за ними уже ждал одетый в черные кожаные доспехи молодой дроу с такими же сережками, как у охраны. Стражник отошел в сторону, пропуская гостей. - Меня зовут Опал. Я провожу вас в приёмную. - Сообщил любезно парень, и жестом показал следовать за ним. Двор еще не полностью восстановили после бурных сражений, в некоторых домах и жилых сталагмитах всё еще зияли дыры, на земле еще были следы от многочисленных взрывов огненных шаров, но фасад выстроенного в стене дома-крепости, как и ворота, был отреставрирован, а кое-где рабочие выдалбливали картину победы для потомков. Проводник поднялся по широкой лестнице к тяжелой адамантиновой двери, и открыл её, позволяя двум гостям войти, а затем запер. Внутри дома ходить много не пришлось, и буквально через один поворот парень открыл двери в приёмную, оказавшуюся небольшой комнатой максимум на четыре человека. Круглый стол, шкаф с винами, портреты предыдущих матрон и свежая работа на Фэйрианн, счастливо улыбающуюся. - Прошу подождать здесь. - Сообщил их провожатый. Женщина кивнула, рассматривая портреты, и жестом показала, что дражайший супруг может сесть. Фэйрианн, на взгляд жрицы, была слишком молодой, но обманываться этим едва ли стоило. Ираэлара задумчиво сжала губы. Проводник ушел, оставив парочку наедине, а через пару минут вместо ожидаемой матроны в комнату вошел строгого вида мужчина, чем-то напоминающий охранников на входе, но заметно старше них. В отличие от обыкновенных дроу у этого были темно-серые глаза, а все движения выдавали в нём хищника, насколько могла судить опытная в политике и интригах Ираэлара. - Доброго утра, Ираэлара, Барердлил. - Вместо обращения "госпожа" и приличиствующего поклона вошедший ограничился опусканием головы, что выдавало его высокое положение в доме. - Даррекиб Ксалтин, патрон дома Ксалтин. Матрона-мать Фэйрианн принимает ванну и не желает прерываться, потому ваш вопрос она с высоты своей власти доверила решить мне. Жрица обернулась к вошедшему неторопливо, позволив себе скользнуть по нему оценивающим, любопытным взглядом, а затем мягко отозвалась: – Доброго утра. – Темно-фиолетовые глаза женщины взвесили предполагаемого противника и признали опасным. Он мог съесть их обоих и не подавиться, несмотря на боевой опыт как супруга, так и самой Ираэлары. Под его взглядом она чувствовала себя неуютно, но, тем не менее, подняла подбородок повыше. Выражение ее лица было доброжелательным и открытым, пусть и несколько напряженным. – Я прибыла в ваш город совершенно недавно и, увы, так совпало, накануне гражданской войны. Приехала из Шиндилрина к племяннице. И теперь планирую задержаться здесь подольше, если, разумеется, матрона-мать позволит мне создать благородный дом. – Ираэлара смотрела в лицо мужчины и пыталась найти в нем ответы. Пыталась «прочесть» патрона, одновременно про себя удивляясь: на портрете изображена юная улыбающаяся девушка, Даррекиб для нее… слишком зрел. Что-то тут нечисто. - На то место, где вы остановились, никто не претендует. - Сообщил Даррекиб с абсолютно каменным лицом, ничуть не изменившимся с момента, как он зашел в приёмную. Затем мужчина сел за стол и поставил бутылку вина в одном месте чуть правее центра, затем наполнил на треть бокал из другой бутылки и поставил его левее и ниже середины. Следом на четверть наполнился еще один бокал и был установлен между бутылкой и предыдущим бокалом. - Между Фаэр Ку'Эллар и домом Келчазсдил был когда-то не достойный существования дом. Слишком слаб для такого соседства. Патрон взял третий бокал и наполнил его почти до краёв, а затем поставил там, где образно располагался дом Ксалтин. - Но, если ваша дочь сменит консорта... - Даррекиб отлил из "дома Ксалтин" в бокал, обозначавший желаемый дом гостей, чтобы там было больше, чем в "доме Келчазсдил". - У вас будет перспектива занять должное место на долгое время. Он был слишком осведомлен и абсолютно не читаем. Ираэлара на мгновение опустила взгляд на бокалы, а затем вновь вернула на лицо мужчины. Сесть так и не рискнула. – У моей младшей дочери еще нет консорта, – тон ее голоса против воли женщины прозвучал чуть заискивающе, и жрица мысленно выругала себя за это, но внешне лишь слегка приподняла брови, словно спрашивала, хватит ли им такой жертвы или непременно нужно сменять консорта старшей дочери. Патрон устремил прямой, словно копьё, взгляд на гостью, раздумывая на её предложением. В итоге моргнул и кивнул. - Это тоже приемлемый вариант для дома Ксалтин. - Озвучил он своё решение. - Консорт и его приданое будут готовы к выезду завтра утром, и вместе с ним в знак общего начинания вам будет выделена десятка наших кавалеристов. Хотя мужчинам подобная хватка в обществе была не свойственна, на ум направшивалось сравнение с пауком, в логово которого заползли два паучка поменьше, и сейчас он наверняка думал, как расширить свою паутину за их счет. Не даром Фэйрианн осталась нежиться в полезной для кожи ванной, отправив на переговоры вместо себя патрона. От его взгляда по спине Ираэлары проползли холодные мурашки, и только огромным усилием воли женщина не передернула плечами. – Весьма признательна, – склонив голову, отозвалась теперь уже матрона Заит’тар. - Рад, что мы пришли к взаимопониманию. - Кивнул Даррекиб, поднимая бокал дома Ксалтин и предлагая женщине выпить из бокала её дома. - Скрепим наш договор жестом доверия. Ираэлара, взяв бокал рукой в перчатке, постаралась проверить вино на яд как можно незаметнее, прежде чем сделать глоток. Внешний вид мужчины совершенно не располагал к доверию, о котором он говорил. - Яд в той бутылке. - Мужчина указал на оставшуюся закрытой бутылку вина. Разумеется, никакого яда в бокале гостьи не было, ибо не было смысла травить ничего не значащую пока жрицу. Затем патрон залпом выпил свой бокал первым, после чего поставил его на стол. Женщина проследила взглядом за его жестом и сделала несколько глотков. В бокале оставалась еще примерно треть, когда она поставила его на стол, напряженно глядя на Даррекиба. Жест был понятен, но мужчина никак не выдал, что думает по этому поводу. - Опал проводит вас до выхода, госпожа Ираэлара. - Теперь стала понятна и причина, по которой вначале Даррекиб игнорировал подобное обращение. Матрона, пусть и малого дома, считалась уже более менее равной патрону правящего дома. - Рад был знакомству. По ее глазам можно было легко прочесть «жаль, что не могу сказать того же», но, тем не менее, жрица вежливо склонила голову на прощание. Как и было обещано, парень, проводивший их в комнату, довёл их и обратно до ворот, а Даррекиб направился к себе, поймав по дороге приехавшую с ним в Налан Садж женщину. То была сзаркаи, светлокожая дроу, которых называют еще белыми пауками. Она мало разговаривала и много делала, по сути являясь дублёром ведущего дела дома слуги, из-за чего повсюду таскала с собой тяжелую на первый взгляд книгу. - Шрижс, приведи ко мне Адиза. - Безаппеляционно попросил патрон, на что женщина кивнула и ускорила шаг, отправившись на поиски озвученного члена дома.
|
Отмычки вошли в замочную скважину, уже однажды открытую, и зашуршали внутри. Клац! Осечка номер один, но никаких неприятных ощущений на себе Исилендил не ощутил. Клац! Сорвалось что-то снова. Упорная дверь с механизмом многотысячелетней давности не хотела открываться во второй раз. Вжик! Замок таки был убеждён умелыми руками Исилендила и вновь дверь начала открываться, в этот раз опять-таки без магических штучек, показывая стоящего в недоумении перед стойкой с плащом Тауринье. Вопрос был только в том, успеет ли он выскочить до того, как вновь что-нибудь сработает...
По мере того, как шаманка, хрустя мелкими камешками под ногами, поднималась выше, отчетливее были слышны шаги двух когтистых лап на вершине обрушившегося строения. Что бы за птица там ни присела, она была огромна. Вот мелькнуло расправленное крыло, и снова скрылось за краем обвала, оставляя Лараэр гадать над тем, что это было. Девушка ускорила шаг, почти взлетая по лестнице, когда мир вокруг вновь стремительно изменился, вернув её в то время, когда крепость была еще прекрасным образцом защитной архитектуры эльфов, за окнами светило яркое полуденное солнце, а внизу и вверху слышен был гомон разговоров, смех и перестук шагов. Какой-то парень, молодой солнечный эльф с коротко стриженными волосами, одетый в легкий кожаный доспех с кинжалом на поясе, сбежал ей навстречу, лишь в последний миг уклонившись и приподняв руки, чтобы не задеть шаманку. - Простите! - Выкрикнул он, продолжая спуск и махнув рукой девушке, как бы извиняясь за неосторожность. Лараэр поднялась и на третий этаж, где за столом в коридоре недалеко от лестницы сидели двое мужчин в таких же кожаных доспехах, как тот парень, что только что сбегал вниз, а длинный коридор уводил вдаль, соединяя две части крепости узким переходом, над которым слышно было хлопанье больших крыльев и видны тени, перекрывающие солнечные лучи, падающие с закрытых решетками окон на потолке. И только теперь шаманка заметила изображение орла на спине сидящего к ней спиной солдата. Это точно была крепость, в которой основались всадники гигантских орлов, представители одного из самых почётных воинских сословий в эльфийском сообществе. Конечно, элитой считались и певцы клинка, и танцоры клинка, и сумеречные клинки, но у них и близко не было той свободы, которой обладали всадники, парящие на гигантских могучих птицах высоко в облаках. Лишь наездники драконов могли спорить с ними в этом плане. Ноги сами собой вынесли девушку мимо двух сидящих за столом мужчин на крышу, где всю площадь занимали большие гнезда величественных птиц, чистящих перья, пьющих воду из толстых бочек, кормящих своих птенцов и самих поедающих то, что сваливал в стальные блюда размером с ванную еще один молодой наездник. Гнёзд было около двенадцати, но с хозяевами сейчас были лишь семь, когда крупная тень скрыла солнце, а затем знакомые уже взмахи крыльев оповестили о том, что еще один орёл вернулся домой. Рядом с шаманкой опустилось такое же перо, какое уже было в её волосах...
-
За приключения в подземелье. И вообще, очень мимимило :З
|
|
-
Перо с легким скрипом скользило по странице книги заклинаний, наполняя её выведенными рукой мастера символами, складывающимися в слова и предложения, что рождали магию из окружающего, казалось бы, пустого пространства. Красочно описано :) плюсануть пока не могу, но без похвалы не обойдусь )
|
Постепенно кольцо, которое образовывали Скрещенные клинки вокруг Жергараса, сжималось. Никто, кроме тех, кто вёл охоту, не замечал назревающего конфликта до тех пор, пока в фэй'ри не полетели светлые шарики. Прохожие, рядом с которыми были те, кто бросал их, поспешили в стороны, еще не понимая, что убегать-то особо некуда. Жергарас сначала отскочил в сторону от первого шарика, который с громким хлопком взорвался, не достав беглеца, а затем безумно засмеялся и телепортировался на пару десятков футов севернее, чтобы ворваться в разбегающуюся толпу. Еще один хлопок спереди достал его, заставив вскрикнуть, а затем замереть, оказавшись заключенным в сферу из чистой энергии. Скрещенные клинки поспешили к пойманному извергу, но затем один за другим остановились. Рядом с Пауком послышался женский смешок, а затем одна за другой появились дамы, направившиеся к своим жертвам. Получалось, что план работал. Избыточное количество умеющих очаровывать полукровок и суккуб сыграло свою роль идеально, не оставив дроу шансов, хотя Жергарасу в ближайшие несколько минут помочь никто не мог и полуголый фэй'ри лишь раздраженно стучал по неуязвимой стенке сферы. Прохожие, которые были поумнее, поспешили убраться от места происшествия подальше, используя переулки или забегая в лавки, которые наученные опытом владельцы старались поскорее закрыть. Все знали, что когда наступает время разборок банд, под руку им лучше не попадаться. Внезапно с юга, откуда пришли "приманка" и его сопровождение, послышались громкие испуганные выкрики, а затем взгляду паука предстало зрелище бегущих в их сторону созданий, которые когда-то были орками, дроу, хобгоблинами и прочими обитателями города, а теперь наполненные острыми зубами и раскрытые неестественно широко рты говорили о том, что больше они не те, кем были раньше. С другой стороны улицы, судя по звукам, так же бежали такие же ребята, а затем Паук узнал среди них того, с кем сидел ночью на проповеди Истинной веры.
-
Новости дня: Неожиданная развязка.
Во время выяснения отношений между бандами Тени Извергов и Скрещенные Клинки, внезапно появился третий участник событий. Им оказались зерги неведомым образом обращённые в нежить, последователи секты Истинная Вера, которую прошлой ночью посещал небезызвестный в узких кругах, убийца по кличке Паук. Дерзкое и экстравагантное появление упырей взвало сумятицу у неожидавших этого полукровок. Как это произошло? Случайно? Не думаю! *Начинает играть музыка из Наруто* Верность и предательство, коварство и истинная вера (ха!), кто предал извергов, почему Паук полезет на крышу, в чём смыл жизни? Читайте в следующих сериях журнала "Вестник Налар Санджа"!
|
-
Сколько вопросов разом, молодой дроу. Как будто вы торопитесь жить, но всё равно не успеваете Мне кажется, или...)))))
-
|
-
Интересно, что же он ответит...)))
|
-
Надо сказать, вот это поворот =)
|
|
К утру следующего дня потрепанный ночным происшествием отряд переправился через небольшую речушку на спрятанной до поры до времени лодке и подобрался к подножию холма, на котором расположился Серый дом. Деревьев здесь почти не было, тумана наверху практически не наблюдалось, и яркое солнце своими лучами ласкало весенние цветы, изумрудную траву и кустарники, которыми поросли валуны и скальные образования. Двое солдат из отряда Иселита отпросились и ушли на север в сторону густых зарослей широколистных деревьев, а остальные направились на восток вдоль подножия холма к месту, где речушка делала поворот у больших камней. Там оказался хорошо укрытый вход в подземный тоннель, через который группа и направилась в крепость. По пути их встретили часовые, с одним из которых отправился докладывать командору Иселит, попросив Эларена пойти с ним, а другой вежливо пропустил гостей Серого дома дальше. После мокрого леса и сырого тоннеля выйти под свет яркого весеннего солнца было действительно приятно, так что даже на лицах патрульных появились улыбки. Тем не менее, улыбки сошли, когда они прошли через поселение и остановились у дверей храма Кореллона Ларетиана. Высокое, вровень с вершинами растущих на холме домов-деревьев, здание было великолепным образцом архитектуры эльфов, поражающим изяществом линий и тонкостью мысли. - Дальше без меня. - Сообщил жрец Шевараша и поднял руки, показывая, что своё дело сделал. В храм тело Алькаэля вносили уже двое других патрульных, за которыми следовали товарищи погибшего следопыта. Навстречу им в первую маленькую залу вышла пара прихожан, уступив дорогу и перекинувшись парой слов сочувствия, а затем и один из послушников, который, узнав о том, что погибшего хотят воскресить, проводил гостей храма в отдельную келью, где попросил оставить тело, а затем отправился за главным священником. С ним ушли и патрульные, заметив перед уходом, что если потребуется, готовы сложиться вместе на воскрешение, и будут в казармах. Вскоре в комнату вошел верховный жрец Серого дома, оказавшийся статным мужчиной, довольно молодым на вид для своего положения. - Сразу должен вас предупредить, что я не берусь просить Кореллона возвращать души тех, кто уже когда-то проходил через подобное, и тех, кто не желает возвращаться. - Четко по военному отчеканил Селарамир, оглядев находящихся в комнате. - И это не бесплатное занятие. Если два моих условия будут соблюдены, вам понадобится принести мне алмазной пыли на пять тысяч золотых монет.
Иселит с Элареном свернули на одном из перекрестков под крепостью и направился в одному капитану патруля известном направлении. Маску он предпочел снять по пути, и теперь его спутник мог понять, почему он её носит. Всё лицо, а так же шея Иселита были испещрены застарелыми шрамами, правый глаз скрыт за повязкой, а под левым ухом виднелась часть какой-то татуировки. - Не спорь с командором и отвечай четко. - То ли предупредил, то ли просто посоветовал командир патрульного отряда. В холле основного здания их уже ждали. Женщина, сложив руки на груди и расставив ноги на ширину плеч, смотрела вперед так, словно перед ней были осужденные. Анелиса пристальным ястребиным взором проследила за приближением эльфов и, не дав вымолвить и слово, холодно заметила: – Похоже, вы не слишком-то торопились в крепость. Видимо, мне не стоило полагаться на понимание столичного командования и четко указать, что солдаты нужны расторопные? – Она говорила бесстрастно, озвучивая факты. – Что ж, меня радует, что вы все-таки соизволили дойти, а теперь к делу. Три часа тридцать пять минут на отдых. Оружие и броню при надобности можно подлатать на местной кузнице. Я просила пятерых солдат, как тебе должно быть известно, и мне приятно, что просьбу в кои-то веки выполнили с редкой точностью. – Она иронично склонила голову на мгновение. – Карту получите на выходе, проводника до нужного места я вам выделю. Он проводит туда, но обратно добираться будете сами. Если выживете. Считай это тестом на пригодность: слабаки мне здесь не нужны. Если работа с подземельями будет выполнена плохо, вы отправитесь к своим матерям по частям. Даю три минуты уточнить детали, а затем вас сопроводят.
|
-
Да! Жабу уже, в конце концов!
|
Вы не можете просматривать этот пост!
|
Ничем не примечательный скальный выступ на краю Нурадина, внутри которого располагался дом Сорнан, стал целью визита долговязого мужчины, одного из успешных учеников архимага Сарэля Ксалтин. При себе дроу нёс ценный подарок матроне Селаарин, но, так как никогда раньше не был в этом доме, поначалу даже удивился тому, как в таком убогом месте может находиться благородный дом. Мнение посланника поменялось, как только охрана пустила его внутрь, и перед глазами мужчины предстали величественные вырезанные из камня колонны, балконы и интересная оборонительная система, которая не представляла собой череду не связанных между собой лестницами этажей, через которые проходила вертикально вверх такая себе прореха, через которую дроу, способные левитировать, или имеющие соответствующий предмет, могли подниматься наверх. К нему через некоторое время вышла служанка, спланировав со второго этажа. Она посмотрела на мужчину как будто удивленно, моргнув даже, но он не торопился испаряться, и, старательно пряча удивление, девушка поклонилась, вежливо спросив его, может ли он использовать левитацию сам или ему, как гостю, надо помочь. Получив ответ, что гость справится сам, служанка, не теряя больше времени, провела его на второй этаж, а затем в приемную. Приемная, похоже, служила одновременно и кабинетом, и спальней. Полы застелены шикарными коврами с длинным ворсом, горел камин, несколько книг валялись на низких столиках у стен, единственный шкаф был с вином. В левом углу диванчик, забросанный подушками, на которых и расположилась матрона, а в правом маленькая постель с роскошной периной. Запустив гостя внутрь, служанка немедля испарилась, а Селаарин некоторое время ошеломленно изучала мужчину. А затем, гневно отбросив перо и приподнявшись на подушках, взвизгнула: – Посланник от архимага?! Он что, издевается?! Красивая, расшитая бисером подушка устремилась в лицо ученика. Высокий, куда выше среднего и даже высокого дроу, мужчина, не стушевался, поймал подушку лицом, не отворачиваясь, а затем бережно опустил её на ковёр рядом. После он преклонил колени и низко наклонился, чтобы быть ниже, чем лежащая на диване Селаарин, а затем вытянул вперёд красивую шкатулку из красного дерева с вкраплением в виде красивых узоров из редкого красного опала. - Никак нет, матрона мать Селаарин, архимаг желает таким образом выразить вам своё почтение и сделать выгодное предложение. - Едва не дрогнувшим голосом ученик Сарэля сумел таки объяснить причину своего прихода, и устремил взгляд на носки туфель женщины. Стоящие у стола остроносые чёрные туфли, расшитые мелкими каменьями, строго посмотрели прямо на него, словно укоряя. Матрона, тем временем, путаясь в шуршащем великолепии своего платья, выбралась из-за стола. Селаарин была ростом с дворфа, если не ниже, и об ее росте ходили легенды. Сейчас, закутанная в несколько слоев струящихся тканей белого и черного цветов, среди которых алел тяжелый шелковый пояс, обозначавший талию женщины, она казалась воздушным облачком. Маленьким. И о-о-о-очень сердитым. Подобрав юбки, она, босая, просеменила к мужчине и, проверив заклинаниями шкатулку, буквально выхватила ее из его рук хищным птичьим движением. Роскошная башня из черных волос на голове опасно качнулась. – Что за предложение? – буркнула женщина, открывая шкатулку и рассматривая долговязого с невыразимой смесью досады и интереса. Посланник изобразил покорность раба, приведённого на суд к высшей жрице, заведя руки за спину и взяв их в замок. В шкатулке, которую он принес, как и в аналогичных подарках другим матронам благородных домов, находился киира, редкий камень времён расцвета империи иллитиири, темнокожих предков дроу. - Архимаг просит вас выделить одного из своих магов для преподавания в новосозданном Фаэр Ку'Эллар, а взамен предлагает содействие в ваших смелых начинаниях. - Какие именно это были начинания, парень уточнять не стал, но матрона и сама знала какие. Подарок задобрил Селаарин, и она жестом предложила посланнику сесть. А затем поджала губы, закрыв шкатулку и поставив ее на стол. Прошлась, шурша, по комнате туда-сюда. – Дивно, дивно, – пробормотала женщина наконец, щуря алые глаза и разглядывая ученика. Уселась на стол, закинув ногу на ногу, и грозно нахмурила брови. – Сколько еще домов получили аналогичное предложение? - Все. - Коротко ответил посланник, не смея поднять взгляд выше её щиколоток. Она покачала ногой и вкрадчиво осведомилась, буквально подавшись вперед. Тонкие пальцы стиснули край стола. – И что же планирует делать господин архимаг, если вдруг интересы домов пересекутся? - То же, что всегда, матрона мать Селаарин. Лавировать в поисках приемлемого решения. - Видно было, что высокий мужчина был отлично проинструктирован Сарэлем, потому что перед ответами практически не думал. – Задницу разорвет, если попытаешься усидеть на всех стульях разом. Как Кришанне, пусть Лолс пытает ее душу, – участливо сказала эксцентричная низкорослая матрона, выпрямившись так, словно кол проглотила. – Это, конечно, потрясающе, но в чем конкретно будет выражаться содействие? Сарэль Ксалтин, разумеется, архимаг, но если матрона-мать Фэйрианн скажет «нет», то что он сможет сделать? - "Если" существует бесконечное множество, матрона мать Селаарин. Если вы будете действовать против дома Ксалтин, разумеется, господин Сарэль вам не помощник. - Мужчина наклонил голову немного вправо. - К тому же, многое будет зависеть от силы мага, которого вы сможете предоставить. Архимаг готов обсудить с вами конкретные вопросы и предложения в любое время. – В какой срок нужно предоставить мага? – скрыв недовольство, вопросила Селаарин. - В ближайшие два дня было бы прекрасно. - Наклонил голову ниже посланник. – Значит, я подумаю над этим. И над бесконечным множеством «если», – сухо сообщила ученику женщина, спрыгивая со стола на пол. Остро сощурилась: – А то вдруг получится, что, отдав мага, я останусь ни с чем? Матрона сложила руки на груди, пройдя к мужчине. Весь ее воинственный, задиристый вид уподоблял ее воробушку. - Слово, данное одним благородным дроу другому нерушимо, матрона мать Селаарин. Жертвовать репутацией архимаг не будет ни при каких обстоятельствах, иначе он больше не будет архимагом. - Пояснил мягко парень, снова наклонившись так, чтобы быть ниже собеседницы, что было несколько затруднительно, учитывая его сидячее на стуле положение. Глаза ее сверкнули, и, кажется, женщина с трудом удержалась, чтобы не поколотить его подушкой за то, что он позволяет себе напоминать матроне общеизвестные истины. – Иногда обстоятельства бывают сильнее нас, – еще суше отметила она, щуря глаза. Заставила его выпрямиться, чтобы заглянуть в глаза, и заметила: – Если больше нет никаких пожеланий, посланий и прочего, то можешь быть свободен. - Благодарю вас, матрона мать Селаарин. - Мужчина на мгновение взглянул в глаза жрицы, а затем смущенно отвёл взгляд. Вероятно, она ему понравилась. Затем посланник встал и направился к выходу. На выходе он столкнулся с проводившей его служанкой. Та бросила короткий взгляд на лицо посланника и, кажется, осталась разочарована, не увидев там никаких следов гнева госпожи. – После обеда позови Келеннейста, – приказала ей Селаарин и махнула рукой, добавив с трудом сдерживаемыми эмоциями: – И проводи гостя, не стой соляным столбом!
|
Переселяться в дома уничтоженных конкурентов было дурной приметой в обществе дроу, хотя, видит богиня, Хелвики хотела бы взять себе хотя бы часть бывших владений Саджи'Анак. Женщине приходилось уговаривать себя повременить, но в итоге всё равно не удержалась от того, чтобы взять нескольких выживших членов бывшего второго дома города себе под крыло. Потом, возможно, предоставится возможность заявить права на сам дом, принадлежавший Саджи'Анак, и заодно на его позицию под номером два в иерархии. Замечательный был бы скачок. С такими мыслями матрона До'Лаэр неслышной тенью прогуливалась по своему дому, пока не встретила слугу, который сообщил главе семьи о визите к ней посланницы Сарэля Ксалтин, нового архимага города, который устроил школу магии по соседству в бывшем доме семьи Лирендир. И что нужно было этому выскочке? Подвинуться, чтобы дать магам больше места? Матрона резко выдохнула и мягко указала дальше по коридору. - Проводи её в приёмную. - Приказала она, и чинно прошествовала далее сама. Приёмная была небольшой комнатой с расположенным напротив входа дающим тепло и сжигающим трупы камином, двумя креслами рядом с ним, прямоугольным столом и пятью стульями посередине помещения, двумя диванами у стен по бокам от входа и картинами религиозного характера на стенах над этими диванами. Матрона-мать устроилась в кресле рядом с камином. Молодая девушка, участвовавшая в «перевороте» в Лолтаэ и активно помогавшая самозваной главе Лолтаэ, вошла в сопровождении слуги и, изящно поклонившись, выпрямилась, почтительно ожидая, пока ей позволено будет заговорить. В ее руках была изящная черная шкатулка, травленые линии на которой складывались в луну. - Подойди. - Со строгостью и величием, свойственным матроне, жестом поманила девушку Хелвики, а затем взглядом показала слуге выйти. Она подошла и с поклоном протянула шкатулку на своих ладонях, как на подставке. Матрона изменила свой взор, чтобы видеть магию такой, какой она есть, и сначала полминуты оценивала принесенную вещь, затем другой простой молитвой проверила на яд, и только после этого приняла то, что должно было быть подарком. - Чего хочет архимаг? - Поинтересовалась она, не спеша шкатулку открывать или предлагать посланнице сесть. – Школа, которую желает открыть архимаг, нуждается в опытных преподавателях, – заговорила чародейка мягким, обволакивающим голосом. – Сарэль Ксалтин просит вас оказать ему любезность и предоставить чародея. Магов в доме До'Лаэр было не так много, как Хелвики хотелось бы, да и по силам они ввиду объективных причин уступали своим товарищам по ремеслу из более богатых домов, потому просьба Сарэля была достаточно серьезной, а получить взамен хорошего мага какую-то шкатулку можно было бы назвать просто издевательством. Разве что архимаг предложит что-то еще, кроме этого. - И какую любезность он готов оказать дому До'Лаэр в ответ? - Поинтересовалась спустя минуту размышлений матрона. – Содействие в получении владений или части владений Саджи’Анак, – все так же мягко ответила волшебница. Содействие? Сарэль был из Ксалтин и без разрешения Талис с Фэйрианн не смог бы занять поверженный дом Лирендир, сделав его новой школой магии, да и сам факт, что архимаг принимает на себя ответственность перед её домом Хелвики несколько смягчил. Он открыла шкатулку, и весьма удивилась увидеть там редкий камень знаний, кииру. Наверняка в нём должно было быть нечто ценное, чтобы дарить подобную вещь матроне, и жест этот глава дома До'Лаэр оценила. - Достаточно хорошо. - Констатировала она после недолгих размышлений, и улыбнулась, закрывая шкатулку и отставляя её в сторону на маленький столик из стекла. - Маг соответсвующий уровню наставника Фаэр Ку'Эллар прибудет к архимагу в течение двух дней. Девушка поклонилась и, поскольку больше сообщений для матроны у нее не имелось, ожидала, пока ее отпустят. - Мои наилучшие пожелания Сарэлю Ксалтин. Можешь идти. - После короткой паузы добавила довольная Хелвики, жестом указывая на дверь. Волшебница неслышной тенью выскользнула из приёмной и тихонько прикрыла за собой дверь, оставляя Хелвики наедине со своими мыслями и планами. - Татсэк, приведи мне Джафа. - Достаточно громко, чтобы ожидающий за дверью слуга её услышал, озвучила своё желание матрона, и обратила взгляд на огонь.
-
С почином. И очень хорошо проработана Матрона.
|
|
-
взялся за ум, серьезный стал))
|
|
Тинендир согласился не испытывать судьбу, благо Эларен сам видел командора и слышал её тон в обращении с подчинёнными, так что мог понять положение проводника. В свитке, оставленном командиру отряда, была простенькая карта расположения зданий в Вечном дозоре, а на ней отмечены два входа в подземелья, чтобы эльфы не заблудились. Однако карты самих подземелий не было. Оно и не мудрено, кто же будет составлять карту подземных ходов, если на то нет нужды, а если таковые были раньше, то за те одиннадцать тысячелетий, что прошли со времени падения этой небольшой крепости, они давно потерялись или истлели.
Солнечные лучи, падавшие на алтарь через отсутствующую крышу, тоже могли делать его теплее, а ветер шуршал пылью посреди заваленных обломками и поросших травой плит. Шаманке показалось, что медленно, но верно, шуршание ветра и шелест травы превращаются в шепот, который читает молитву крылатой богине. Затем к этому первому голосу присоединились другие. Стоило девушке поднять голову, как она оказалась в храме, каким он был тысячелетия назад. Красивые фрески, картины, изящная архитектура, плавно поднимающиеся вверх колонны, обвитые мраморным плющом, и прозрачный потолок, над которым кружат разнообразные птицы. За спиной шаманки, преклонив колени, молились жрецы и прихожане. Девушка растеряно (благоговейно?) молчала, глядя на открывшуюся ей картину. Увидеть тайну – это как получить мир в подарок, так же чудесно и... не хватит толком слов, чтобы высказать чувства. Шаманка медленно, осторожно поднялась, боясь спугнуть таинственное видение и подспудно ожидая, что духи совсем не добры. Почему-то и как-то она все начисто забыла, что думала и чувствовала до этого момента. По коже ползли холодные мурашки, живот сжимался от напряжения и ожидания. Никто не замечал Лараэр, словно её и не было здесь. В тот погожий день много лет назад, когда происходило то, что она сейчас видела, шаманки, и правда, не было. Один из прихожан поднялся, взглянул на алтарь, прямо сквозь девушку, затем наверх, и направился направо, к двери за колоннами. В то же время двери главного входа в храм распахнулись, и на пороге оказался солнечный эльф в сияющих золотом доспехах и красном плаще. Он что-то сказал, обращаясь к рыжей жрице с покрытой капюшоном головой, что стояла ближе всех к Лараэр, но шепот, стоящий в храме, остался прежним. Ничего не поменялось, будто шаманка смотрела пантомиму. Шаманка заправила прядь волос за ухо и, стараясь ступать тихо, будто они могли услышать ее, аккуратно обошла все, что видела, чтобы последовать за оставившим службу прихожанином. Вещи было призрачными, конечно, и вреда предметам девушка причинить бы не смогла, даже если пожелала бы, но какая разница? Она не могла себя заставить относиться к этому иначе. Мужчина с темно-серой кожей, тёмный эльф, какими они были до проклятия дроу, открыл дверь в жилые комнаты жрецов, бегло оглянувшись на зал, где по зову воина в доспехах поднялась, подобрав подол платья, девушка, а затем быстро шагнул внутрь, хлопнув перед шаманкой дверью. Вся окружавшая Лараэр обстановка храма во времена его красоты начала сереть и осыпаться пеплом. Сначала исчезли птицы, затем потолок обратился серой пылью, а после начали крениться и падать в опустевший зал колонны. Она вздрогнула и хватанула ртом воздух, судорожно и испуганно. Покачнулась было следом за ним, оглянулась, зажмурилась. Это сон, но и сны могут убивать, особенно если спит разум, но говорит сердце. Лараэр зябко поежилась, хотя и было ей тепло в ее одежде, и, досчитав до десяти, открыла глаза. Дар иной раз оборачивался проклятьем – и шаманка ощутила, как екнуло сердце, как ползет холод от ног вверх. Может быть, она не была набожна и суеверна, но что это, если не просьба, если не послание? Еще до того, как Лараэр открыла глаза, она вместо шепота молящихся услышала знакомый шелест ветра, играющего с травой, и шуршание гоняемой по древним плитам пыли. Вместо двери перед ней был лишь дверной проём давно разрушенного здания храма, и короткий коридор с развилкой через десяток шагов. Что, кем и зачем было ей показано, сложно было гадать. Духи такого делать не могли. Если уж ступил на тропу – будь любезен, не возвращайся. И, твердо следуя этому завету, девушка нерешительно двинулась по коридору, гадая, что и зачем тут происходит. Может быть, ей даже было страшно, но тут нельзя быть ни в чем уверенной. Древние камни говорить не умели, да и угрозы от них было мало. Разве что от сильного ветра оторвётся и упадёт на голову какой-то булыжник, или расколется под ногой старая поросшая в трещинах травой плита, увлечёт за собой в тёмное подземелье, чтобы насадить на колья, назначенные давно не существующим врагам. Но нет, дошла Лараэр до развилки, и ничего не помешало ей, ничто не отвлекло. Направо в конце коридора тупик да мёртвые дыры дверей в скромные комнаты служителей храма. Налево те же дыры, но еще раскрытая пасть покосившегося спуска под землю, словно побитый человеком зверь с палкой между челюстями, застрявший в своей норе да так и погибший. Она выбрала комнаты, поскольку осмотр подземелий явно займет больше времени, а покои – вот они, никуда не надо ходить. Конечно, надежды на то, что здесь обнаружится что-то интересное, шаманка оставила сразу. Могут, конечно, вновь прийти видения – храмовые альковы место уютное для коварных интриг, – но в том Лараэр справедливо сомневалась, медленно шагая по коридору. Шуршащие шаги ее отдавались тихим стуком по пустому помещению. Как и ожидалось, ничего интересного, кроме давно истлевших остатков скромной мебели шаманка не увидела. Комнаты были в общем-то целы, а в одной даже потолок сохранился, но это было единственным заслуживающим внимания моментом.
-
Мсье таки разбирается в тайнах...
|
-
это не скромный дар это 1800 золотых монет (
|
Будучи ангелом определенного бога, не самым, скажем так, старшим, а относительно юным, девушка привыкла, что каждый ее день едва ли отличается от предыдущего. Но она никогда не роптала, поскольку желание помогать и оберегать было в ее крови. А в голове – строгий распорядок и алгоритмы на любой случай. Кроме тех, куда вмешивалась непредсказуемая логика живых. И, кажется, ангел начинала понимать, почему боги так пекутся о своих последователях, почему защищают смертных. Азаина была смущена, растеряна, обескуражена, изумлена подобным поведением, но руки, меж тем, не отдернула. То ли опасаясь ненароком обидеть, то ли тому были личные причины. Девушка чуть вздохнула, выдохнула и, обведя дом еще одним взглядом, словно удостоверяясь, что все осталось без изменений, заметила: – Я повидала тысячи домов перед тем, как души оставались в них навсегда. Они не были такими, ни один из них. Возможно, в том есть и моя вина, я недостаточно тщательно подготовилась, недостаточно хорошо сделала то, что должна была сделать, опоздала, в конце концов… Я правда не знаю. Мне очень жаль. – Плечи проводницы несколько поникли: в своих сожалениях она была искренней. Равно как и всегда. Впрочем, задумавшись над другими вопросами, девушка воспрянула духом, улыбнувшись и даже как-то просветлев лицом. Возможность помогать приносила ей ни с чем ни сравнимую радость. – Я, к сожалению, не знаю ничего о твоем подарке, – внимательно взглянув на вещицу, ответила ему ангел, – но о нем наверняка знает Солонор Теландира. И он сможет придумать тебе дело, я уверена. – Азаина посмотрела прямо в глаза эльфу с решительной, светлой улыбкой и, легонько сжав руками его руку, твердо ответила: – А насчет всего остального мы что-нибудь придумаем. Я обещаю. Она уверенно кивнула не только ему, но и самой себе, словно скрепляла чуть ли не клятву, а затем комната потонула в уже знакомом белом сиянии, оставляя дом в одиночестве. Вновь ожидать.
Тепло, исходящее от костра, было густым и как будто нежным. Рядом беззаботно журчала о своих делах сплетница-речушка, шуршали-шептались травы, мелкие кустарники надежно прятали от непрошенных взглядов. Бог-охотник сидел, привалившись спиной к узловатому дереву, склонившемуся к реке, и ствол его был удобнее в сто крат всех спинок золотых, хрустальных, серебряных тронов, а трава под деревом – мягче сидений. Серебристые волосы его в длине достигали плеч, лицо было строгим, почти суровым, однако спокойным. Нарочито расслабленная поза: кисти рук свисали с согнутых колен. Солонор Теландира отдыхал после охоты. У костра, расположенного поодаль, сидели тесным кругом лесные духи, эльфы, местные жители. Они ели из общего котла, смеялись, шумно говорили, но вместе с тем речь их казалась далекой, как будто бы были они с другой планеты. Но стоило только оказаться в общем круге, как ты становился их частью, своим, и оказывался посвящен во многие секреты, простые и сложные, глупые и не очень. Азаина почтительно поклонилась, появившись вместе с Алькаэлем в трех шагах от Солонора. Она глубоко вдохнула, взглянув прямо в глаза бога, прося его заглянуть в ее сердце и прочесть все, что в нем есть: скрывать ей было нечего, лгать она никогда не умела. Азаина просила без слов, одним сердцем, но просила так, как не умел произнести вслух ни один из живых. Солонор взглянул на неё так, что сразу стало ясно, он всё понял. Затем мужчина глубоко вдохнул и кивнул переводя взгляд на душу такого же, как он, странника, никогда надолго не задерживавшегося на одном месте. Может быть, поэтому душа погибшего следопыта и была приглашена сюда, за такую схожесть с философией Теландиры. - Я бы ответил на твой вопрос, Алькаэль, но у тебя будет время найти ответ на него самому, как ты находил путь каждый раз после того, как терял его. - Заговорил наконец бог охотников, и будто бы весь лес говорил вместе с ним, за него, вместо него своими листьями, ручьями и ветрами. - Твои товарищи делают всё возможное, чтобы вернуть тебя к жизни, и скоро у них это получится. Тогда мы расстанемся до следующей встречи и, надеюсь, она будет не скорой. Солонор едва ощутимо улыбнулся, но от улыбки этой даже солнце засияло ярче, лучиками лаская эльфов через кроны высоких деревьев.
-
Становится теплее даже по эту сторону монитора. Не смотря на отключенное отопление :)
|
|
|
-
спасибо за хороший пересказ
|
-
Как говорится: "Всё правильно сделал":)
|
|
Тени перенесли Соловира за спину красотки в покрытом шипами зеленом нагруднике, и та сразу же повернулась к нему, как будто почувствовала его дыхание за своими плечами, и улыбнулась, как улыбаются своим жертвам перед тем, как пытать, жрицы Лолс, как Т'риссайн. Она знала, что удовольствие от битвы получит только с самым сильным противником, который сам пришел к ней. - Как хорошо, что глава не заставил себя ждать. - Выдала она, усмехаясь и поблескивая глазами. - Не люблю мужчин, которые задерживаются. Т'риссай с легкостью промчалась под покровом невидимости через всё поле боя, сбавив ход только когда достигла своей жертвы, болтающей с Соловиром и, похоже, не заметившей приближения к себе второго, не менее опасного врага. Нэзес коснулся обожженной шерсти оборотня и шепнул пару слов, призывая те немногие целительные силы, что даровались рейнджерам, чтобы облегчить боль товарища и помочь ему продолжать бой без боязни за свою жизнь. Тигр зарычал яростно, и набросился на охранника каравана, сумевшего предыдущей атакой пробить шкуру зверя. Оба бойца упали и покатились по земле, но спустя пару секунд встал только один Элоил, оставив на камнях растерзанный труп. Вновь засвистели стрелы, посылаемые Гришнаром, но обе, ударившись об адамантиновые доспехи охранника, пали на каменный пол пещеры бесполезными палочками. Ящер увез в сторону от боя бессознательного Максина, но на его место тут же стала Нирлара, одетая в легкую одежду и так и не снявшая рапиру с пояса. Подобное рассмешило видавшего виды наёмника, что только что отправил хорошего воина на ранний отдых, и охранник каравана атаковал прямым секущим ударом навстречу приближающейся жрице. То ли Ниралара не рассчитала скорость, то ли удар наёмника вышел крайне точным, но лезвие распороло часть рубашки и платья на левом плече, и резануло плоть женщины, заставив ту лишь хмыкнуть без лишних эмоций. В бою она была расчетлива и спокойна, как удав, зная прекрасно свои возможности, при которых даже такое ранение не представляет угрозы её жизни. Немного отставший от госпожи Иглер спустя пару мгновений догнал её, обходя сразу же общего противника с фланга, чтобы затруднить тому сражение, да и себе выиграть возможность для подлого удара, какие глава отряда любил. Скимитар Алксандера, потерявшего товарища, проскрёб по доспеху кобольда, не сумев найти в нём уязвимости, но в свою очередь кобольд так же не сумел преодолеть защиту всадника, когда их клинки встретились, высекая искры друг из друга и снова расходясь. Алтон оказался более удачлив, резанув противника по руке, которой тот держал глефу, но охранник каравана извернулся, перекинув оружие в другую руку, и нанес очень опасный удар снизу вверх, едва не насадив верхового солдата дроу на лезвие. Лишь адамантин нагрудника спас Алтона от того, чтобы разбросать свои кишки по камням на полу. - Меня зовут Лилейн, а тебя? - Игриво спросила женщина Соловира, а затем сделала пробный выпад мечом, который сразу запылал огнём, обещая поджарить всё, чего коснётся. При этом к рукояти была на цепи прикреплена вещь, напоминающая лапу кошки, которой женщина взмахнула сразу после того, как атака не достигла цели, и окрутила моргенштерн дроу, собираясь вырвать его из рук бойца. По одной этой детали было ясно, что противник она очень опасный.
-
Вечно ты мне злющих бабенок подкидываешь))) Так и сексистом не долго стать
|
-
За море веселья.) У меня от этого поста уже лицо сводит. Нельзя столько улыбаться.
|
|
Хашс’сах вернулась в общую комнату, которую делила с другими учениками, почти также тихо, как и ушла. Дверь приоткрылась, и невысокая девушка, привычно шурша, просочилась внутрь одной из последних, будто песок сыпанули через замочную скважину. Обвела взглядом исподлобья присутствующих, мельком провела рукою по груди и, аккуратно прикрыв дверь, прошла к своей постели, чтобы, скинув обувь, забраться на нее с ногами. Лицо ее было темно и задумчиво, а взгляд устремлен в стену и куда-то сквозь. Хашс’сах внимала. Внимала чему-то своему, обдумывала или просто вслушивалась в поток мыслей и эмоций, владевший ею. Осмысливала его и разбирала по деталям, наслаждаясь этим медитативным занятием. Ей нравилось быть внутри самой себя. Там было безопасно.
Рамас, увидев напарницу, хотел было что-то ей сказать, но та была явно не настроена сейчас на веселые разговоры или откровения, потому любитель драконов только открыл и закрыл рот, так и оставшись молчать. Видимо, у Эгре и Хашс'сах индивидуальные занятия прошли не так успешно, как у них с Айнишем, раз оба не хотели об этом распространяться. Парень прицокнул языком, поглядел на собрата по успеху, а затем махнул рукой и пошел в отгороженную для змейки часть залы. - Что у тебя интересного было? - Нацепив ухмылку на губы, поинтересовался он, опершись плечом на перегородку, достаточно прочную для того, чтобы его выдержать.
Она отозвалась не сразу. Медленно наклонила голову, смаргивая, искоса взглянула на него: не глаза – тлеющие во тьме угольки. Облизала губы, немигающим взглядом гипнотизируя юношу, а затем повернула голову. За нею и все тело. – Камни, – раздался ее негромкий шелест, затекая в уши любителю погорячее, забиваясь туда чем-то липким. То ли мерзким, то ли нет. – Камни и слова. – Добавила она, изящным жестом вытягивая руку в сторону. Из рукава выползла маленькая юркая змейка, скрываясь под подушкой. Хашс’сах на мгновение опустила взгляд вниз и вправо, а затем испытующе поглядела на «напарника».
- Звучит не очень интересно. - Сконфужено и разочарованно слегка качнул головой Рамас, а затем стал ровно, выставив вперёд руки, словно в магическом жесте своего любимого заклинания. - А я сжигал нежить! Сначала использовал заклинание, что придумали селестиалы, но оно какое-то слабое, потому просто спалил этого скелета пылающими руками! Пшшшшшш! Вжжжж! Поскольку его лимит на сегодня был исчерпан, пришлось Рамасу изображать пламя соответствующими звуками. - И наставник дал мне кольцо защиты, чтобы при встрече со следующими орками было больше шансов не упасть с первого же удара пачкать кровью свой красивый костюм и пол. - Договорив, парень понял, что его могут подколоть на эту тему, но было уже поздно. - Айнишу дали отравленное вино в награду. Не очень подарочек, как я думаю. А Эгре молчит, как рыба.
Хашс’сах чуть слышно фыркнула и едва уловимо улыбнулась. Отравленное вино взяла на заметку, на незначительную деталь об Эгре не среагировала: мысль подарили каждому. Осталось распорядиться этой мыслью. Почему Рамас считает слова и камни неинтересными? Быть может, потому что любит действовать. Потому что ему проще действовать. А ей проще молчать и копить слова. – Видимо, тебе больше некому похвастаться, кроме как мне. А я предполагала, что ты желаешь наконец-то попросить прощения, – девушка чуть качнула головой сама себе, продолжая легко улыбаться, и цокнула языком, мол, чего ожидать от такой странной особи?
Всё-таки напомнила. Рамас опустил голову и вздохнул расстроено. - Я вычеркнул то заклинание из своей памяти и не буду больше его использовать. - Проговорил он, явно выражая своё отношение к случившемуся на экзамене. - Если бы тебе брови сожгло, то может и попросил бы извинения, но у тебя только чуток одежда подгорела, и за это не буду! Любитель огонька скрестил руки на груди, глядя на Хашс'сах сверху вниз. - И я уже всем похвастался, кроме тебя. - Заметил он, щуря глаза. - Должен же кто-то быть у нас компанейским, раз в красные маги нас посвящать не будут, а значит, и убивать друг друга не придется.
Вычеркнул заклинание. Больше не будет использовать. Слабак. Мог бы усовершенствовать, доработать, так нет, опустил руки. Те самые, которыми чуть не сжег ее заживо. Не то, чтобы ее это хоть сколь-нибудь всерьез задевало, скорее, то было поводом подколоть напарника. – Если бы мне сожгло брови, то прощал бы тебя Бэйн, – прошелестела насмешливо Хашс’сах, сощурившись. – Что до извинений… – она задумчиво приложила пальцы к губам, тая усмешку в уголках плотно сжатых губ. – Я их и не требую. И считаю твое решение отказаться от заклинания верным. Все равно ничего путного ты им не сделал…
- Коссут. - Поправил её Рамас, которому божество первобытного огня было ближе по характеру, чем тиран Бэйн. - Вместо этого дурацкого ледяного кинжала буду использовать Огненную стрелу Келгора. Она не промахивается таким идиотским образом, как этот дурацкий кинжал, и куда мощнее. Зажигает так, что мало не покажется. Вжжжих, и всё. Главное попасть. Парень потёр лысину, остановившись в своих росказнях, и понял, что его хотели подколоть. Правда, было уже поздно как-то это комментировать или отвечать, потому он только сжал губы и развел руками.
Она смотрела прямо ему в глаза, улыбаясь с легким, едва уловимым торжеством. Она не прятала того, что лежало на самой поверхности: отвратительного, выворачивающего наизнанку понимания, которое добрым ласковым голосом озвучивается взрослыми дядями или тетями в одной-единственной, противной до тошноты фразе. «Все будет хорошо». «Иголка» ткнулась и осталась в коже, будучи замеченной, но не причинившей особой боли. Хашс’сах могла взяться за ее конец и вогнать ее поглубже или просто пошевелить. Для удовольствия.
|
Тихие шаги Териани, послышавшиеся в коридоре, невозможно было ни с чем спутать, и Аманес вышел из не успевшей толком начаться медитации, чтобы улыбнуться, приветствуя девушку в своей комнате, а затем жестом указать на стул у окна. Было что-то сказочное в том, как она двигалась, легко и уверенно, словно красивый невервинтерский корабль, рассекающий волны и несущий на носу фигуру нереиды. Именно в Невервинтере жрец впервые увидел море. Он занял место на другом стуле, поставив между собой и Териани раскладной мольберт, и затем только уловил, как поменялась эльфийка, казавшаяся с утра нежным цветок, войдя - настоящей благородной леди, а сейчас - хищницей, ведущей свою охоту на его... сердце? Мужчина улыбнулся шире, поведя бровями вверх, а затем наклонил голову чуть вправо и задумался, сможет ли он, глядя на её чудную фигуру, а в особенности на вырез одежды ниже шеи, сделать хотя бы часть того, что задумал за эти предоставленные им полчаса. - Вы великолепны, моя леди. - Негромко произнес художник, взял в руку грифель, чтобы набросать первые очертания будущей картины и захватить в этих линиях как можно больше того, что Териани сейчас демонстрировала. Характер, который сложно передать, но который рождает в рисующем страсть и желание сделать всё как можно лучше, чтобы картина передала то, что видит он сейчас, тем, кто будет смотреть на неё потом. Аманес сглотнул слюнки, которые собрались во рту из-за того, как он смотрел на девушку, и того, как она вела себя, и начал рисовать, сначала несколькими штрихами очертив глаза музы, затем обозначил носик и линию губ, глядя то на картину, то на Териани. Процесс вызывал в нем приятное волнение и определенную возвышенность, позволяя дальше уже без стеснения осматривать натурщицу и всё, что она хотела ему показать, хотя сердце от этого билось так же торопливо. Следом за главными чертами лица он обрисовал волнистые линии роскошных волос эльфийки, её гордую шею, изгибы плеч, хрупкие руки и, наконец, добрался до того, чтобы обозначить вырез и аккуратную грудь, часть которой тот приоткрывал. Солнце своими лучами отбивалось от волос девушки и создавало неповторимую атмосферу, словно они не в тесной комнате таверны забитого северного городка, а где-то посреди аллеи одного из садов Ханали Селанил в Эвереске, где нет никого, кто бы помешал им, поют птицы, жужжат жучки и нежное светило открывает ровно столько, чтобы наслаждаться красотой партнерши, прячась в тени невысоких деревьев и густых кустарников с благоухающими цветами самых разных оттенков. - Благодарю за подаренные мгновения. - Мягко кивнул Териани художник, когда, сам того сразу не заметив, набросал грифелем всё то, что изначально задумал. Наверное, за это он и обожал рисование, что теряешь счет времени и отдаешься волшебству созидания, пока результат не получается сам собой. При всей своей увлеченности процессом Аманес вложился в отведенное им время, оставив еще минут пять-десять на сборы самой Териани. - Хотите посмотреть? Теперь перед ним на пергаменте были черты эльфийки с особенно выделяющимися своей четкостью глазами, бровями, губами, волнами волос и хорошо прорисованной одеждой вокруг выреза. Подсознательно художник запечатлел то, чего в следующий раз могло и не быть, а именно взгляд и открытые части тела натурщицы. Всему этому не хватало цвета, но добавить красок жрец собирался позже, когда у них будет больше времени.
-
Ощущение, словно владелец Аманеса так же умеет рисовать. Красиво.
|
-
Боже, какое ми-ми-ми. Вот такого я всегда хотела. Спасибо. :З
|
-
Штирлиц, вы невероятно проницательны!))
|
-
это пять! удар по безграмотности
|
-
отличный персонаж и отыгрыш; жаль что по игре был плохой момент для знакомства
|
Волнение на лице Териани было легко заметно, но причины его Аманес пока не понимал. Беспокоилась и пила из-за того, что чувствовала то же самое, что и он, или наоборот, от того, что не чувствовала, а переиграла? Как бы то ни было, пока эльфийка сомневалась, а сомнения на её лице читались так же легко, как видно падающие по осени листья деревьев, их новый знакомый начал рассказ, оказавшийся мрачным, но интересным. Путешествия по неизвестным ранее местам, среди гор и рек, многочисленные и сильные враги, призраки и бури... Жрецу вдруг захотелось увидеть снежную бурю, потому как в холмах Шаэрадим таковых не случалось, а если и были, то где-то высоко в горах, куда Аманес никогда не поднимался. Наверняка это было красиво, пусть и смертельно красиво. Как Териани, которая наконец поборола неуверенность и вложила свою ручку в ладонь мужчины. Её кожа была приятной на ощупь, но вместе с ощущением восхищения от прикосновения пришло и другое, явно магической природы, которое вызвало неудержимую волну смеха. Аманес засмеялся, прикрыв губы свободной рукой, чтобы это не выглядело так бесцеремонно, но смеялось только его тело, на которое воздействовала неизвестная ему ранее сила, а душа страдала. Это не помешало ему заглянуть в глаза девушки, чтобы узнать, удовлетворена ли она результатом, и за те несколько мгновений, что длилось действие способности эльфийки, он многое понял. В частности то, что его не озвученный по понятным причинам вопрос "играла или нет", получил ответ "играла", а по мягкости ладони и нежности пальцев мужчина догадался о роде занятий Териани, хотя магия говорила сама за себя. - Простите, Нардор. - Произнес извиняющимся тоном Аманес и плавно отпустил ручку леди, когда неестественный смех отпустил его. Взгляд его упал на полуэльфа, который только что закончил свой грустный рассказ, который мог помочь им в собственном путешествии, и мог понять его смех не правильно. Как выйти из положения, жрец сообразил быстро, прижал ладонь, которой только что сжимал пальчики Териани, к сердцу. - Это проклятие. Стоит мне ощутить влюбленность к леди, которая того не желает, как Ханали Селанил так останавливает своего верного слугу от напрасных действий. И тут же, не став делать паузы, мужчина продолжил. - Ваш рассказ нам помог, и я искренне сочувствую вашим потерям, но идти по реке против течения кажется плохой идеей. Тем более весной, когда она разливается, а тролли в Вечных топях, должно быть, выходят на охоту после голодной зимы. Правда, если тракт не растает, то у нас нет иного выбора, кроме как попробовать ваш вариант. Леди Териани, вас не пугает такая опасность? Особо выделено было одно слово, имевшее в их случае двойной смысл, а общий тон обращения к девушке теперь был исключительно вежливым, как обычно обращаются даже хорошо знакомые друг с другом дворяне, не желая сближаться с потенциальным конкурентом достаточно близко, чтобы начать что-то чувствовать. Ведь чувства, как известно, делу помеха, а отказаться рисовать золотоволосую Аманес даже не думал. Слишком уж она была хороша. И сердце от этого всё равно тонко ныло.
-
Заслужил, смущатель. Отовсюду выкрутился.
|
Гоблины тут же вскинулись, понимая, что если останутся тут или замешкаются, то ждать их никто не станет, а вот инсектоиды съедят за милую душу. - Карасл, - напомнил своё имя вождь, хоть без особого энтузиазма, поскольку понимал, что его наверняка снова забудут и еще не раз переспросят. Никто не помнит имена гоблинов, кроме самих гоблинов. - Видели, но что это не знаем. Карта оказалась той еще головоломкой на первый взгляд, потому что частично всё же пострадала от влаги и неаккуратных рук Таррака, который её не щадил ни капли. И всё же после пары десятков минут прикидок, верчения пергамента в руках и попыток разобрать надписи, некоторые из которых были сделаны от руки разными чернилами и в разное время, удалось понять, где там север, а где юг, и сделать открытие, что можно срезать немного между изгибами леса, чем отыграть потери в скорости, которые были из-за гоблинов. Жужжание, периодически слышимое из леса, вскоре исчезло. Вероятно, хобгоблины просто вышли за пределы владений этих странных ребят.
На привале, нужном, чтобы гоблины да и звери тоже отдохнули, а заодно все, включая всадников, подкрепились, у Родака появилось время и для того, чтобы в очередной раз сравнить карту людей с той, что дал Нахонгларот. Ближайшее место, привычное гоблинам для жизни, было на южной границе леса, где начинались подножия безымянных гор и Гиблые земли. Проблема была в том, что место это было не очень выгодным с точки зрения полезности гоблинов, и выходило, что занимаются они тут благотворительностью. С другой стороны, если их путь будет пролегать через Гиблые земли сразу же и на обратном пути, то гоблинов можно было оставить и там. Еще одним вариантом было протащить это племя дальше на юг в Зеленый лес, расчистить там подходящее для их обитания местечко, а заодно сделать там нечто вроде оборонительных укреплений, через которые можно пройти. Чем не дальний форпост? Правда, были сомнения в том, что гоблины смогут его оборонять, но для этого можно было по пути заскочить в упомянутую отцом Штормовую крепость или убить и отнять годное оружие у кого-нибудь по пути. В любом случае, оставлять гоблинов раньше гор или тащить дальше Зеленого леса было бессмысленно, нужно было выбрать что-то подходящее по пути.
Колдун, первую половину дороги поглядывавший по сторонам, видно было, что устал, но роптать в силу своей гордости не смел, стараясь во второй половине подремать. Гоблины же устали куда больше, так что некоторые едва ноги волочили, а часть даже оставила сумки с едой, чтобы только поспевать за старшими собратьями, едущими верхом. Под вечер, когда даже казавшийся стальным Белзагрим издал утомлённый вздох и приказал остановиться на привал в густой части леса, коротышки буквально попадали сразу же, наслаждаясь возможностью для ног отдохнуть. Возможно, шаман надеялся, что мелкие сами помрут от усталости или отстанут, но те оказались слишком упорными. А возможно то было просто их борьбой за жизнь. Что им светит, кроме гибели, стоит только остаться одним среди враждебного леса? Закованный в латы полукровка спрыгнул с вепря, грузно приземлившись на небольшой куст и смяв траву, выбрав место рядом с маленьким ручейком. Пора было признать, что это его самое дальнее путешествие, ведь в Подземье расстояние считается совсем иначе, и там оно не так заметно, как на поверхности, когда перемещаешься в одной плоскости. - Я первый на часах, - сообщил он устало. - Завтра даже таким улиточным темпом мы должны выйти к южному краю леса. Это было оптимистично. Из леса они вышли бы только если бы путешествовали завтра так же, как сегодня, на износ. Вииштас фыркнул, но с волка слез и сразу же сел, принявшись со свойственной ему щепетильностью вытягивать из своей сумки еду для себя и зверя.
-
Подобрали себе обузу ) А ведь мы даже не гоблиноиды больше, строго говоря )
|
Стоило в их беседу включиться еще одному участнику по имени "кинжал", как острота обмена любезностями просто зашкалила, а жрец ощутил нечто очень похожее на жесткое возбуждение от того, какая ситуация складывалась между ним и благородной леди. Или, быть может, разбойницы с большого тракта? Где-то в глубине сознания слабо блеснула картина того, как нож перерезает горло служителю Золотого сердца, но тут же погасла, уступая место другим, более ярким и трепетным. Кинжал, которым поразила эльфа в самое сердце при первом взгляде золотоволосая колдунья, теперь обрел и физическое выражение, почти коснувшись кожи на шее мужчины, и реагировать на это можно было только одним образом. Мышцы ощущались так, будто по ним гуляют разряды молнии, а сердце Аманеса забилось чаще и он, продолжая глядеть на эльфийку, облизнул кончиком языка мигом пересохшие от возбуждения губы. Даже если она была разбойницей, а эти странные люди её помощниками, встреча стоила того, и, кажется, он нашел то, что искал - женщину, похожую на его мать, строптивую, опасную и красотой соревнующуюся с ликом солнца. - Вы божественны, когда так играете, леди Териани. - Негромким грудным голосом произнес мужчина, даже от себя подобного соблазнительного тона не ожидавший. Куда и делась мягкость с наивностью, которые аурой окружали его до этого. Теперь он смотрел на женщину, как волк смотрит на свою волчицу. Хищно, остро, плотоядно, будто кинжал был и в его руках тоже, а сами они сошлись в схватке, где победитель получает всё. - И в своём сердце эту картину я уже запечатлел. Его взгляд медленно прошелся к её сочным вишневым губам, затем по хрупкой девичьей шее, ключице и плечу руки, державшей кинжал, закончив путешествие на лезвии, после чего вновь вернул внимание к зеленым глазам Териани. - Разрешите ли теперь нарисовать её красками жизни, вопрос... - Произнес, сглотнув слюнки, Аманес. Ханали Селанил учила, что романтика, любовь и страсть это всё плоды одного дерева, и вкушать их надлежит без стеснения, ведь это дар, а не какая-нибудь болезнь или простое влечение плоти, как наивно полагали некоторые люди и даже редкие эльфы.
-
Плюсануть пока не могу, но это самый убедительный, правильный и лучший отыгрыш жреца богинь любви, который я наблюдала за чертовы десять лет с лихвой.
|
Показавшаяся издалека красивой эльфийка вблизи оказалась еще прекраснее, а её манеры достойными Высокого двора. Одежда её, несмотря на походные сложности, от которых никуда не деться, соответствовала хрупкому стану хозяйки и её роскошным светлым волосам. Мужчина с удовольствием легко коснулся губами тыльной стороны её ладони вблизи костяшек пальцев, а затем мягко опустил руку, распрямляясь. Возможно, с другой эльфийкой, настолько же мало знакомой, он обошелся бы простым поклоном, но тут был просто поражен, и не мог поступить иначе, не запятнав бы свою жреческую честь и не поправ бы догматы своей веры. Ханали помогла ему тогда, когда он этого совсем не ждал и не смел просить, потому молодой жрец был склонен посвятить своей богине сегодня ночью особую благодарственную молитву. Выслушав представление эльфийки и её спутников, Аманес кивнул и на её первый вопрос, переходя на понятный и местным и спутникам язык. - Конечно, леди Териани, как вам будет удобно. - Жрец совершил легкий поклон женщине, выражая своё согласие с её пожеланиями, а затем кивнул её попутчикам в знак уважения, что они взялись сопровождать эльфийку. Следующий вопрос Териани заставил мужчину задуматься и оглянуться туда, где стояли и сидели в засадах местные. - Они защищают свои дома так же, как это делаем мы у себя в Эвереске, не пропуская в благословленный город тех, кого не знаем, и кто не может доказать чистоту своих намерений. Однако, спутники столь очаровательной леди не могут быть опасны. Я попрошу, чтобы вас приняли со всеми удобствами. Аманес снова оглядел эльфийку, казавшейся ему сейчас верхом красоты, вдохнул глубоко, чувствуя душевный подъем от нахождения рядом с ней, а затем решительно направился к позвавшему его Меншу. Что-то в поведении Териани насторожило чуткую натуру художника, но мужчина списал это на волнение эльфийки, путешествующей не через самый безопасный лес в мире, а выяснение того, так ли это на самом деле, оставил на потом, когда девушка отдохнет и примет ванну, например. Об этом он собирался попросить хозяина таверны даже если сама Териани не попросит, поскольку такой бриллиант должен блистать даже в суровом северном лесу. - Господин Менш, это благородная леди Териани Сильверспир из Дома Вечного Лета и её сопровождающие. Они устали с дороги и будут благодарны за подходящий её положению, насколько это может предоставить город, приём. - Пояснил кузнецу Аманес в присущей ему мягкой и легкой манере, а затем, приложив руку к груди на месте, где билось сердце, добавил. - Я могу поручиться за неё, если это нужно для вашего спокойствия.
|
Азадул так же, как в прошлый раз, сообщил с пташкой, что не может оставить полуросликов, пока не закончит с ними, и просил позаботиться о хранителе леса, хотя в случае крайней необходимости готов был и сам прибыть на место. За оставшееся до конца дня время отряд узнал из неспешного сказа Харза, что лорд Динантар был солнечным эльфом, который заключил сделку с существом из Баатора. В обмен на часть своей души и души подданных, а так же его семьи он извлек немалую личную выгоду, получив в своё распоряжение небольшую, но сильную армию младших баатезу, которые занялись кровосмешением с эльфами. Несколько десятков лет он творил свои дела безнаказанно, пользуясь тем, что другие эльфийские королевства заняты войнами между собой, но когда началась война против дома Длардрагет и его союзников, то попали под удар и владения Динантара. Тех, кого не убили, заперли в катакомбах под крепостью, которая в результате боя превратилась в руины. С тех пор несколько раз внутрь проникали чужаки, будь то дроу или расхитители гробниц, но каждый раз силами Стражи Гробниц и Харза удавалось всё вернуть в исходное состояние. Теперь же молодой зеленый дракон по имени Интолакс каким-то образом добрался до тайной залы, куда поместили проклятое оружие Динантара, и выпустил болезнь, которой это оружие, подаренное лорду дьяволами перед его последней битвой, заражало. В общем-то, задача проникновения в подземелья и запечатывания зла внутри представлялась крайне сложной сама по себе, даже без учета проникшего в гробницу иллитида, сотни гоблиноидов и зеленого дракона, обосновавшегося где-то на севере руин в заброшенном храме, так что лучшим решением было сообщить об этом в крепость, а оттуда уже доложат Страже Гробниц, которая этим займется.
Утром следующего дня, когда эльфы проснулись, Харз был готов обменяться исцелением с Тауринье. Для этого гигантская левая рука-ветвь тринта уперлась в землю, чтобы обеспечить стабильность его положения, а затем правая потянулась вперёд, чтобы встретиться кончиком пальца с ладонью жреца. Несколько минут ушло на подготовку, но затем оба, и тринт, и эльф, ощутили, как целительная энергия встречается между ними, смешивается, искрится мягкими светлыми цветами, отливающими зеленым, а затем наполняет их тела, принося очищение. Энергия понемногу утихала, распространяясь по всему телу, а затем и вовсе угасла, и Харз отвёл руку, благодарно склоняя массивную голову.
|
_______________________________________________________________________
Пока они шли, Л’илен легко улыбалась, осматривая двор с умеренным интересом, и, чуть повернув голову к Сашре, вновь завела разговор за отсутствием иных собеседников: – Полагаю, раз это дружеский «пикник», то бои будут вестись не насмерть? – Женщина машинально прикоснулась к ожерелью пальцами. – И где я могу разместить солдат до начала боев? - Как зрители решат. - Усмехнулась злобно Сашре, явно вознамеривавшаяся посмотреть сегодня на чью-то гибель. - Твои бойцы будут с ближней стороны трибун, наши с дальней. – Хорошо, – легко отозвалась Л’илен: личный состав охраны, пять эльфов, в боях участвовать не будут все равно, а за мастера клинка жрица не беспокоилась. Он не настолько глуп или слаб, чтобы дать себя убить. Пятиугольная площадка на южной стороне дома, служившая тренировочной площадкой для домашних мастеров клинка и элитного отряда Крэнтхаала, к моменту прибытия на неё гостей представляла собой уже ухоженное и подготовленное для развлечений место. В треугольной части, находящейся ближе к высокой каменной ограде дома, предполагалось место проведение схваток, в прямоугольной по центру расположились крепко сколоченные трибуны для жриц высотой в три фута, а по сторонам сидения для слуг и солдат. Чуть дальше расположилось нечто вроде полевой кухни, от которой доносились приятные ароматы готовящейся еды. После обеда главного повара выгнали для готовки сюда, так что подкрепиться и насладиться лакомствами можно было в любой момент. Солдаты дома Шерран, отобранные для показательных боёв, ожидали в западной части площади, разминаясь и о чем-то между собой переговариваясь. Никто не знал, до смерти будут бои или нет, так что повод для пересудов и угадываний был. Сашре выбрала себе самое высокое место в самом центре трибуны, а ниже на ряд, ближе к месту боёв, предложено было разместиться Л'илен и Адаледе.
Вокруг большей части слуг и солдат, за исключением пяти эльфов личной стражи первой жрицы дома Френил, Адаледа с помощью дарованных богиней сил рассмотрела слабенькие и средние ауры нежити, а закутанный в темный плащ мастер клинка Л'илен оказался самым ярким в этой части. Определенно он был не живым, и уже давно, однако сложно было сказать, как это сказалось на его внешности, раз уж ничего, кроме нижней части лица мужчины видно не было. Разобравшись с солдатами и личной охраной, женщина не торопилась располагаться, осматривая площадку с сосредоточенным видом, стоя рядом со своим мастером клинка, и быстро обернулась на Адаледу, когда та подошла. – Здравствуй. Да, Сашре была любезна и мила. – Жрица полуобернулась и, жестом попросив мужчину подойти и открыть лицо, представила его: – Знакомься, это Шерассан. – В какой-то мере в тоне ее голоса слышалась нескрываемая гордость за мастера клинка. Мужчина покорно откинул капюшон, показывая лицо с ярко выраженным упрямым лбом, твёрдым взглядом, прямым носом и крепко сжатыми губами. Его длинные волосы свободно спадали на плечи с боков, но сзади на уровне чуть ниже затылка заплетены в тугую косу. - Рад знакомству, госпожа Адаледа. - Проговорил он, склонив голову после пары мгновений разглядывания жрицы. Несмотря на то, что он был нежитью, выглядел Шерассан очень даже живым, и без магии, способной проявить его сущность, раскусить мастера клинка было бы, вероятно, крайне сложно.
|
-
Доминируй, властвуй, унижай :)
|
-
Возможно, потому, что тот был чертовски красив, а бард не любил конкуренции? И как же он может самолично отдать такой цветочек в руки конкурента? х))))))
|
-
Главное эффектность... даже я столько не верчусь!;)
|
-
- Тайная стража Западных Врат покидает корабль. Я сразу не обратил на это внимания, но мне нравится. Главное, чтобы Крус не забывал и проталкивал свою идею дальше. ;)
|