Голосование за ходы

- Постоялые дворы с едой и ванной? – Алеллия недоуменно смотрела на Борна. – И вот ты так просто об этом говоришь, притащив меня сюда? И с чего бы мне представлять, что бы, да кабы случилось! Законы на то и законы, чтобы их исполнять. А не думать, как поступить. Поплатился бы тогда Гумберт, если бы отказал нам в постели. Ах, столько поправок нужно вносить… непочатый край…
Глаза смыкались. Принцессе давно было пора спать. Но призывный запах разломанной краюхи хлеба поплыл по воздуху, заставив желудок девушки сжаться в комок.
Накинулась она на угощение уже совсем не по-королевски.
- Ах, как вкусно. Прощается всё, этому крестьянину. Ладно уж, - снизошла принцесса до помилования наказанного ей в мыслях хозяина.
Выпив последние остатки молока из кувшина, Алеллия оглянулась в поисках лучшего местечка для ночлега. Она смирилась, что подушку и перину ей сюда не принесут, а капризничать уже просто не было сил. И, свернувшись в колечко, прилегла на плащ, расстеленный Борном.
- Ну и пусть…, - услышал Борн бормотание, непонятно к чему относившееся. После уже слышалось мерное дыхание утомлённой Принцессы

Награда за их старания и страдания не материализовалась в виде роскошного ужина при свечах и тёплым молоком в постельку. Алеллия растерянно шлёпала глазами, искренне недоумевая над наглостью хозяина драной козы.
- Вот это хам! – очнулась принцесса, когда тощий зад козы с недостриженным хвостом, свечей торчавшим в верх, скрылся в темноте двора. - Борн, ты всё ещё веришь в справедливость и порядочность наших жителей? Указ! Срочно указ с инструкцией, как следует встречать путников, которых застаёт ночь в пути и требуется уход, и пища! И строжайшее наказание за неповиновение и нарушение инструкции! И эксплуатация труда пу…
Она обернулась, заметила, что парень не очень воодушевился её проектом нового закона.
- Эй, ты слышишь меня? – Алеллия юрнкула в тёмный проём вслед за Борном, - Я с тобой разговариваю. Я хочу есть. Я хочу мыться. Я хочу молока. Я хочу спать!
Увидев, наконец, что такой сеновал, она перестала изливать свои желания и стала наблюдать, что будет делать парень. Всё, как он и говорил: крыша над головой, много сена и должно хорошо спаться. Но как? Как можно спать на высушенной траве. Она примяла рукой аккуратно сложенный стог и поморщилась.
- Разве что мягче, чем на земле в лесу, - она повернулась задом и попробовала на мягкость это травяное сооружение. Сено мягко поддалось, принимая, обиженную козой, часть принцессы, поглотив её в свои путанные заросли. – Уух.
Трава оказалась действительно мягкой. А для усталого человека, который не присел за день (разве только на холку козы), сие природное кресло показалось приятней любого трона. Алеллия поёрзала. – Но ведь здесь могут быть разные пауки и змеи? – она ждала опровержение от Борна. Потому что ей очень хотелось, чтобы она ошибалась. Да-да, именно сейчас ошибалась. Хотелось уже закрыть глазки и расслабиться.

Помощь подоспела, но не так скоро, как хотелось бы. Коза успела использовать триумф и пару раз отметила своё преимущество в ловкости грубыми тычками. Принцесса была раздосадована до крайности. Так с ней никто не мог обращаться. Никто! Тем более глупое животное.
Когда Борн усмирил непокорное создание (козу, имеется в виду), Алеллия уже поднялась и отряхивала свой потрёпанный наряд. Ноздри раздувались от гнева, она тяжело дышала. То и дело выдувала воздух вверх, пытаясь усмирить выбившийся локон, падающий на глаза. Девушка с деланным интересом слушала о сеновале, будто только это сейчас важно, а коза…ну, что коза, так, недоразумение.
- Не думаю, что за наши труды мистер Гумберт отправит нас туда, - она махнула рукой в сторону строения давно отжившего свой век, потом покосилась на козу. – Мы же не животные. Уверена, нас ждёт отменный ужин и тёплая кровать. И, думаю, стоит приказать сделать нам жаркое из козлятины.
Сказав это, невольно передёрнула плечами. Хоть она и была голодной, но не могла представить, что еда появляется вот из таких существ, которые позволяют себе так вести себя с высочайшими особами. В голове не укладывалось.
Борн не шутил! Не шутил, когда крепко зажал в своих объятиях козу и спокойно сказал, чтобы она продолжила стричь животное.
Алеллия сначала смотрела на мужчину, как на ненормального. Потом отыскала взглядом ножницы и гребень. Подняла и медленно приблизилась к объекту её мести.
- Только держи её крепче, она бешенная!
Принцесса отхватила большущий клок, первый, что подвернулся под руку.
- Ха!
Второй щелчок ножницами и новая розовая проплешина оказалась на боку жующей.
Принцесса засмеялась.
- Видел бы меня сейчас батюшка, он бы с ума сошел. Борн, это оказывается весело, если вместе. Держи, держи крепко.
Она щёлкала, как сумасшедший Эдвард руки-ножницы, рискуя поранить козу. О вычесывании не могло быть и речи, козе явно нечем будет согреваться прохладными ночами.
- Можешь гордиться, непокорное животное тем, что тебя стригла сама Принцесса. Так и быть, на кухню тебя не отправим, ты ещё, наверняка, пригодишься своему хозяину. А я теперь буду знать, что ты такое. Борн, у меня всё получается! Если бы я не была Принцессой, я бы пошла в цирюльники, - она оценивающе посмотрела на шевелюру самого мужчины и подмигнула. – Потом на тебе ещё потренируюсь. Знаешь, моя бабушка очень любила помогать садовнику стричь кусты. Она делала это тайно, когда никто не видит, иначе придворные не поняли бы рвения помогать садовнику. Но мне рассказывала, какое удовольствие получала, когда секатор лязгал и веточки хрустели. Когда растение становилось симметричным и приобретало гармонию. Это было одно из любимых её занятий. Она называла это своим хобби. Наверняка, это у меня от бабушки.
Алеллия вошла во вкус.

Не раздумывая упала Принцесса в принимающие объятия, распахнувшиеся ловушкой. Как мотылёк к источнику света, как стрела-победитель летит в «явлочко». Не подумав, не взвесив, не вспомнив о неторопливости светского этикета, вот так просто кинулась на шею простому парню и нисколько не жалела. Ни в первую, ни во вторую, ни в последующие минуты. От странного чувства лёгкости и нечаянной свободы кружилась голова. А может от того, что Борн закружил её и сказал, что рад. Алеллия ещё не разобралась в этом. Сейчас она не хотела думать над своим поведением и поступать разумно.
Весь день девушка слушала Борна и не переставала смеяться над его рассказами, наполненными весёлыми случаями; морщить лобик, пытаясь запомнить премудрости простого быта; удивляться предусмотрительности и знанию дороги. Борн чувствовал себя в этих местах так, как Алеллия себя в придворном саду и дворцовых лабиринтах. Знал, где будет ручей и можно напиться, знал, где овраг преградит путь и вовремя обходил, знал даже сколько сейчас времени, хотя башенные часы замка уже были невероятно далеко и ни один остроглазый кудесник не смог бы увидеть стрелки, ни один слухач не услышал бы их курантов.

Но как бы то ни было, усталость опять брала своё. Хотелось прилечь и отдохнуть. Алеллия вновь вспомнила свою большую кровать и пуховые одеяла. Она с ужасом и восхищением подумала, что замок так далеко, что теперь никто не сможет её найти, а уж отшлёпать, как сказал фермер, подавно.

Очень, очень удивилась Алеллия, когда её – королевскую дочь не отправили в покои, пытаясь угодить и предоставить лучшую комнату в доме, а указали на сеновал. При этом потребовав заплатить. И как! Не золотыми монетами, а своим трудом. Она покосилась на мешок Борна и вспомнила, как отец приплатил ему, когда отпускал Алеллию с ним. Отец надеялся, что она не будет и в чем нуждаться.
Напомнить об этом Борну она не успела, тот быстро принял предложение и вот она уже с ржавым страшным оружием и не менее ужасным гребнем в руках стоит перед бедным животным, ещё не ведающим своей участи.

- Я ничего не боюсь, - гордо заявила Принцесса и повернулась к фермеру. – Ну, так и будете стоять? Идите прочь, я разберусь, что с этим делать.
Может он просто не знает, что она принцесса, раз обращается с ней, как с простолюдинкой. Ну, это и к лучшему. Пусть у него челюсть отвалится от удивления, когда она со всем справится и скажет, что настоящие принцессы умеют всё!

Когда, ухмыляясь, пузан удалился, она повернулась к животному и оторопела. Ноги не двигались и было жутко. Наглая, не останавливаясь жующая морда козы равнодушно смотрел на пришелицу. Захотелось позвать обратно этого рыжего, чтобы признаться, что она Королевская дочь уже сейчас, а не какая-нибудь дочь козопаса. Алеллия даже развернулась, чтобы уйти, но на выходе из сарая остановилась, было видно, как Борн усердно орудует топором, не проявляя непокорности судьбе. Вспомнила весь их день, его рассказы о странном народном быте и ей стало стыдно. Она так просто не сдастся!

Решительно развернувшись, она подошла к козе на расстоянии вытянутой руки и попыталась до неё дотянуться. Коза равнодушно отошла в сторону.
- Ко-о-озочка, хоро-о-ошая, я тебя не трону, я поглажу. Иди сюда.
Попытка подружиться с козой терпела крах. Коза только дёргала телом, словно отгоняла навязчивых насекомых и продолжала шарахаться от тянущихся рук. Наконец, не выдержала и наставила на гостью рога, мотнула башкой. При этом не забывая шевелить челюстями.
- Ах ты коза-дереза, чудище лохматое, чучело репейное, - ножницы с гребнем были выбиты из рук. Алеллия схватилась за верёвку и дёрнула на себя. Коза издала противный стрекочущий звук и дёрнула верёвку обратно. Животное оказалось сильнее девушки, Принцесса упала к ногам непокорённой козы. И тут же мгновенно вскочила, лежать под копытами этого монстра она не собиралась. Вспомнив наставления фермера, наступила ногой на верёвку, чувствуя себя победительницей.

- Ага, попалась. Не зря тебя верёвкой привязали, сейчас вмиг будешь присмирненькой козочкой. Глупая ты, я ведь тебя расчесать хочу, чтобы была красивой и опрятной. А то ни один козёл на тебя смотреть не будет. Так и останешься старой никому не нужной козой, - заговаривая толи козу, толи себя, Алеллия потихоньку перебирала ногами по верёвке, сокращая расстояние. Коза с интересом наблюдала за манипуляциями, иногда подрагивая ушами, чтобы не пропустить опасность. Когда натяжение верёвки стало заметным, коза не выдержала и с силой дёрнулась в сторону. Земля ушла из-под ног Принцессы и неудавшаяся «канатоходка» вновь полетела на землю.

Даже у милых домашних девочках, обученных терпению и хорошим манерам, заканчивается терпение. Алеллия накинулась на козу, схватив её за шею и практически оседлав. От ужаса сотворённого она не могла отпустить руки. Казалось, что если разожмёт объятия, то вновь упадёт и тогда животное точно её растопчет и разорвёт рогами.

- Бо-о-орн! – крик принцессы мог перекрыть удар топора по стальной болванке, так что Борн не мог сомневаться, что с бедной девушкой опять приключилась беда.
– Спасите, спасите, спасите, - шептала, как молитву Алеллия. Коза дёргалась и хрипела, спасая свою жизнь от удушения.
Родео со стороны было очень забавным, но Принцессе было не до веселья.

***
Завидев боковым зрением Борна и представив, как глупо она должна смотреться со стороны, Принцесса сделала попытку вести себя непринуждённо, будто так и задумана её отработка с козой:
- Бо-о-орн, я хо-те-ла спро-сить, а что та-ко-е се-но-вал? - подпрыгивая на козе спросила Алеллия.

Ловкие, продуманные действия Борна магнитом притягивали внимание, заставляя Принцессу следить за каждым движением. Так ловко управлялся Борн с посудой, костром и вообще, их сборами, что не восхититься этим было не возможно. Алеллии вдруг стало стыдно, что у неё ничего не получается. Нет, конечно же, она и не должна всё это уметь делать, но сейчас, когда стены – сосны великаны, а крыша – небо голубое, она почувствовала себя беспомощным ребёнком. Нет нянюшек, нет папеньки, нет слуг, и надежда только на добро и умение человека, которой волей провидения несёт за неё ответственность. Принцессе остро захотелось ему помочь. Захотелось! Она хватала то одну, то другую вещь и, не зная, что дальше и что за чем делать, лишь толкалась под руками парня, создавая лишнюю суету и мешаясь.
Но Борн терпеливо выдержал эту пытку и, всё компактно сложив, без труда вывел их из ласа.

Лишь замаячили шпили замка на горизонте, сердце запрыгало в груди, как оленёнок на знакомой полянке. Вот и всё, её путешествие скоро закончится. И она снова будет в своей светёлке есть пирожные и смотреть в окошко мечтая о… Казалось, что прошла целая вечность. Алеллия вдруг вспомнила, как мечтала гибнуть в топких болотах или отдаться на растерзания грабителям, оказаться перед страшными чудщами в чаще лесной. Чтобы спас её прекрасный принц и отвёз её в свой дворец и жили бы они долго и счастливо. Как всё это было глупо. Она усмехнулась и отвела глаза от маячившего вдали родного дома. Затем повернулась к Борну.
- Борн, а вы случайно не при…

Но парень даже не смотрел в сторону замка, а твёрдо шагал в противоположную. Девушка стояла на дороге, которая одним концом указывала на ту, прошлую, сытую фиалковую жизнь, где, наверняка, скучает по ней король и три кошки. А другим указывала на неизвестное, невероятно новое и странное. Открывающее новые стороны жизни, которой она не знала и не видела, проведя детство, наполненное всесторонней заботой о ней. Смотрела растеряно на спину удаляющегося мужчины, который спас её в лесу от зверей, вытащил из холодной реки, не дал умереть от голода.

- Как за каменной спиной…, ой, стеной, - прошептала Алеллия. Словно опомнившись, она поняла, что сейчас потеряет его из вида, он потеряется в этом огромном мире, что бескрайним пространством пролегал за стенами замка. Она сделала оборот вокруг себя, оглядываясь по сторонам. Какой маленькой, хрупкой травинкой она себя ощутила. И поняла, какую силу и власть имеет этот человек, твёрдо знающий куда идти и что делать. Как невероятно добр он был к ней, как трижды спас её жизнь, ничего не требуя взамен. Замок казался таким маленьким и ничтожным по сравнению со всем остальным. Возвращаться в него вовсе не хотелось. Словно залетать птице обратно в клетку.

И она побежала по дороге смеясь и подпрыгивая, захотелось кричать во всю мощь. И она крикнула. Громко! И её никто не остановил, не сказал, что это не прилично, и голос её не вернулся эхом от сводов зальных стен. Он утонул просторах, отчего ей захотелось кричать ещё громче. И она заливалась смехом до того ей показалось это забавным. Она кричала и смеялась, рискуя усомниться в трезвости её ума. Но вокруг не кому было отрезвить её опьянение вдруг осознанной свободой.
Алеллия бежала за королём самого большого государства, у которого не видно границ.

«Наивный, это верно сказано. Но, я-то оказалась ничуть не лучше. Тоже попалась, как наивная дурочка. Избранная, блин. Доверили задание. Лучшая из лучших…», - Аглая слушала молча, не проявляя эмоций, а в мыслях металась по комнате, как разъяренный тигр в клетке. Так попасться могла только она, жаждущая чего-то нового. А от заданного вопроса про брата, её и вовсе разрывало от негодования. И, прорвало:
- Не думала, что у вас такие методы работы. Можно представить, как тут происходит отбор кадров. Не хуже, чем в шоу бизнес пробиться к вам на службу. Вы, наверняка, мечтаете, чтобы я промолчала и дала вам в волю поиздеваться…, - Аглаю спасло то, что их прервали, иначе, в гневе, она могла «наломать дров», наговорить целую «поленницу», сделав хуже себе и брату.

Как ни странно, вживую пришельца она видела впервые. Осознала Солонтай это только сейчас. Казалось, вот с ними рядом, на их территории ходят, работают, живут инопланетные существа. И даже начинаешь понимать и принимать эту информацию, как должное. Но не задумываешься, что на самом деле никогда их не видел. Поэтому смотрела Аглая на него с любопытством, на некоторое время забыв об офицере и своём положении. Пришелец умел расположить к себе и сделать внушение на откровенный разговор.
Солонтай не стесняясь рассматривала длинные конечности и необыкновенную кожу. Сразу даже не поймёшь, почему его невозможно спутать с просто высоким человеком. Он был совершенно другой, будто его прогнали через красный фильтр, оставив синеву и неестественные оттенки.

- А вы знаете…, - она склонила голову на бок. – Я вдруг поняла, что никогда не видела живого слона. Даже не знаю, испугалась ли я его, если бы увидела в живой природе.
Странно работал инстинкт сохранения у девушки. Вызвано ли это свойством характера или тем, что всё итак летит в тартарары, так к чему же страдать и дёргаться, может, пришелец обладал каким-то гипнотическим действием, но она успокоилась.
- Хорошо, что он ушёл, - она посмотрела на дверь, имея в виду офицера. – Мне кажется, что он маньяк. Или у вас все такие? Раз уж вы всё обо мне знаете, то должны понимать, что я мало знаю. Сопротивление имело на меня какие-то виды и питало надежды, но они не оправдались. Я не успела доехать до Москвы и получить задание. Так что теперь я освобождена от каких-либо обязанностей и насилие над мои братом не поможет. Если только он не знает больше, чем я сама. Знаете, Горгий, а вас боятся. Вы получаете от этого некую подзарядку?

Девушке пришлось задрать голову вверх, чтобы смотреть в глаза пришельцу. Даже сидя, он не мог сравняться с ней взглядом. Если кто-то думает, что смотря снизу в верх ты ощущаешь себя ничтожней собеседника, то могу вас заверить, говорить с высоко поднятой головой, даёт совсем другой эффект. Всё относительно.
- Надеюсь, я вас не оскорбляю вопросами?

Плачущие принцессы, так же, как и любой плачущий человек, требует немного ласки и участия. Вот и бедная девушка прижалась к плечу молодого человека, продолжая хлюпать во имя несправедливости здешнего мира.

- Конечно, выживаем. Не живём, а выжива-а-аем, ааа, - Борн продолжал гладить её по голове, чем очень удивил Алеллию. Так её гладили только король-отец и нянюшка. Но это было совершенно не так приятно. Неожиданная ласка незнакомого человека показалась ей лучше всякого лекарства. Ещё немного похныкав, она, вдруг поняла, что ей вовсе не хочется капризничать. – А-ааа. Кашу, я так хочу кашу! Я уже почти уверена, что эта самая замечательная каша, что бывает на свете. Ахх, - последний раз принцесса шмыгнула носом и успокоилась, поглядывая, как Борн насыпает кашу в миску.

Ах, какой необыкновенной была эта долгожданная каша! Она таяла во рту и издавала необычайно вкусный аромат сальных шкварок. Рот девушки расплылся в удовлетворённой улыбке.

- Борн, вы необыкновенный повар. Приказываю вам раскрыть секрет нашей кухарке. Пусть приготовит её на ближайшем приёме. Этот рецепт надо занести в кулинарные книги нашего королевского меню, - не прерываясь от смакование каши, она умудрялась щебетать похвалы незатейливому блюду. – И ваше имя внесут в список величайших искусников. Уверена, вы знаете ещё много секретов. Теперь я верю, что мы выживем и вернёмся сытыми и здоровыми…
Каша насыщала измученный желудок и расслабляла, жизнь вокруг начала приобретать приемлемые для существования черты.
- А вы заметили, какой тут чудный воздух, он совершенно не такой, как в городе. И лес совсем не такой страшны, как был ночью. И вообще, я слышала, что путь назад всегда короче…, - Алеллия посмотрела пристально на Борна. – А мы точно не заблудились и выберемся из леса?

Конечно, девушка и не надеялась, что Михаил покается и, пожалев, скажет, что обознался. Но, лучше пусть видят, что она не скрывает знакомства с ним. Это лишь показывает, что он сам не лучше её. Разница в том, что он «пристроен», а она ищет работу. Это было неплохим оправданием и плюсиком в копилку её «невиновности».

Устраивать истерики и вырываться в припадке несправедливости жизни, она не стала. Пока ехали в машине, было время обдумать своё положение. В какой-то момент оно показалось даже забавным. Ещё вчера она ежедневно занималась рутинной работой, три раза в день получала свою пайку, стирала носки своему братцу и спокойно ложилась спать, накинув на себя все тёплые вещи, что были в доме. А тут такое приключение и заварушка. Остроту всему придавало то, что, быть может, все они живут последние дни. Скоро вся планета полетит к чертям, прорезая пути бесконечности в виде космического мусора.
Но остаток жизни провести, как крот под землёй не хотелось.
Аглая поморщилась, когда почувствовала движение лифта неожиданно вниз.

- Вот блин, - вырвалось у неё. – А у вас есть открытые вакансии на открытом воздухе?

Сопровождающие явно не собираюсь реагировать на её шутки и ввели в допросную, как заправские конвоиры. Всё как в кино. Солонтай даже помахала ручкой в сторону стекла, приветствуя невидимых соглядатаев. Весь страх остался в тех первых секундах её раскрытия Ростовским.

- Капитан Орлов, это хорошо, что вы задали сразу несколько вопросов, мне проще будет ответить потому что они звучат для меня довольно бессмысленно. Из рядов Сопротивления я ушла очень давно. Вон, ваш сотрудник Ростовский знает, когда это было. Да и сотрудничеством это назвать нельзя. Просто жила на их территории и числилась «в своих». Никаких заданий не выполняла. Кто же доверит женщине серьёзные дела, а? Там у них всё засекречено и серьёзно. Наше дело маленькое – не вмешиваться и улучшать быт по мере возможного. Вот и всё сотрудничество. Так что на сопротивленца я не тяну, увы, - Аглая не делано вздохнула. Ведь отчасти это было правдой. Никакого толком задания она не выполняла никогда. А возня с бумагами, она на то и называется вознёй, что проку от неё, что от бюрократии в военное время. - - Надоело быть прислугой, а самостоятельно выжить в маленьком городке, если ты не работаешь на организацию, сами понимаете, сложно. Вот и решила перебраться туда, где можно заработать. Хоть и говорят, что Москва не резиновая, однако, все вакансии здесь. Есть шанс нормально устроиться.

Солонтай смотрела в глаза капитану уверенным взглядом. Ведь, по большому счету, она не врала, а лишь только не договаривала.

Хороша же будет принцесса с обмотанными полотенцем руками. Ну, ничего, как только они выберутся к людям, лишь только они доберутся до тёплой воды, как только они смогут призвать лекаря, как только, как только…! Алеллия с грустью смотрела на Борна и только вздыхала. Сил не было даже возмущаться.
Завораживающие движения по чистке, а потом и нарезанию сала, действовали медитативно. Она даже стала клевать носом, рискуя впасть в спасительный сон, где можно хоть ненадолго забыть о голоде. Но запах начавшегося топиться сала взбудоражил больше мазурки на заскучавшем балу.
- Что ты понимаешь в картошке, - задумчиво произнесла Алеллия. – В земле, скажешь тоже. Будто я не знаю, что еда растёт на земле. Может ты думаешь, картофель бывает только таким грязным и невкусным? Нет, он может быть таким аппетитным. Особенно, когда он тушеный с черносливом или с трюфелем и розмарином, картофель молодой шариками с укропом - объедение, клубочки, фаршированные осетриной, стружка с крабовой присыпкой, жареная, отварная, во фритюре в виде маленьких корон, а ещё картофельный пай, картофельные пироги, шаньги, оладьи, запеканки, плачинты, пюре со сливками…
«Хотя бы пюре, можно и без сливок…» - с сожалением подумала она. Мысли, подпитанные запахом еды заставили её остановиться. Лишь для того, чтобы сглотнуть слюну, которая наполняла рот и мешала говорить. Алеллия предчувствовала, что сейчас, наконец, у него получится сотворить чудо. Самое настоящее. Тут, посреди леса у их будет еда! И когда Борн заговорил о дровах, Алеллия, сглотнув, защебетала:

- Так беги скорей, неси дрова. Ненароком костёр затухнет, какой там пригорит. Она почти выхватила у него ложку и указала на лес.

Как только Борн отвернулся, оставив её один на один со шкварщащим салом, тут же рука голодной принцессы потянулась к аппетитным кусочкам. Принцесса не знала каким вкусом будет это блюдо, но запах для голодного желудка был очень привлекательным. Она зачерпнула ложкой шипящую массу и с нетерпением поднесла к носу, втягивая струйку аромата.

- Ммм, - невольно вырвалось блаженное предвкушение. – Алеллия с жадностью, забыв о том, что она королевская дочь, засунула ложку в рот и тут же выронила её из рук и закричала, словно её ужалила пчела. И сало, и ложка не успели отдать весь жар прохладе ветра, да и девушка не удосужилась подуть на еду. Никто никогда не доставлял для неё пищу столь горячей. Температура блюд поддерживалась до комфортной, в зависимости от рецепта, подачи, сочетаний соусов и чтобы максимально раскрыть ароматы специй.

Принцесса с опаской протянула руку, давая себя исцелить. Если после этого у неё отнимится рука, то у неё есть вторая, чтобы дать ему пощёчину. - Надеюсь, вы не просто пачкаете мне сейчас руки ещё больше. Гадость невозможная. Запах она учуяла, когда мазь была уже на ране. Ужас холодком прошёлся по телу, к омерзительному виду прибавился стольже неприятный запах. Теперь она точно не сможет появиться перед кем бы то ни было. Пахло от неё отвратительно. Никакая бочка мёда не спасёт от въедливого и тошнотворного запаха дёгтя. Принцесса прикрыла свободной ладошкой нос и чуть не заплакала.
- Если вы не найдёте перчатки, то хотя бы отыщите муфту. Я не могу с такими руками показываться в свете. Или вы намереваетесь остаться жить здесь лесу и держать меня тут пленницей?
Пока Борн чистил картофель она сидела с вытянутой рукой, держа ненавистную мазь подальше от носа.
- Вы думаете, король знает где мы сейчас и какие страдания принимаем? Он думает, что меня привели в порядочный дом. И, в любом случае, я после званного ужина опочиваю в новых апартаментах. Ах, папочка, знал бы ты, что со мной происходит... Ты бы ни на шаг не отпустил меня за ворота замка.
При этом она не сводила глаз с процесса чистки овощей. Нет, нет, ей больше не хотелось пробовать сделать то же самое, она думала о другом.
- Неужели люди не придумывали, как выращивать картошку без кожуры? Хм, это как-то совершенно неправильно. Когда я буду королевой, то буду субсидировать из казны самых лучших биологов и трансгенных инженеров, чтобы они занялись вопросом овощей.

Алеллия стояла вытянув руки и дожидаясь, когда ей дадут их помыть.
- Его Высочество не лишено чувства юмора. И это… это… такая игра. Да. Я вернусь и расскажу о своих приключениях, и мы вместе посмеёмся, - она в нетерпении потрясла руками. – Ну!
Борн набрал воды в котелок, повернулся и… И не подал ей воды. Вместо этого он начал учить, как и какие слова ей использовать. Ей! Принцессе, которую обучали королевской словесности с младых лет.
- Это не просьба, это приказ! – резко ответила она и шагнула к воде. – Но раз вам сложно исполнить даже такое простое поручение и учитывая необычность ситуации, я вас прощаю. И обойдусь без помощи.
Она присела к воде и окунула в студёную воду сразу две ладошки. Холод пронизал до костей. Алеллия закусила губу и стоически выдержала эту пытку, порез противно болел, но она домыла руки до конца, встряхнула. О том, чтобы просить Борна принести, чем можно было вытереть руки, не стоило и пытаться. Девушка гордо подняла голову и медленно зашагала к костру, будто вышагивала в обеденную залу. Ноги еле слушались, но она не осрамила походку Принцессы.
Протянув руки к костру, грела и обсушивала их. Этим поступком она очень гордилась. Теперь надо прятать руки, если придётся показаться перед людьми. Порез зиял противной розовой полосой.
- Нам необходима еда и перчатки. Всенепременно раздобудьте мне перчатки. Если вы считаете, что это просьба о помощи, то вот вам ваше слово: «пожалуйста».

Алеллия не поверила своим глазам. Он, прихватив котелок, опять отправился к реке, оставив её наедине с картошкой! Оставалось только повертеть нож в руке, осматривая острое лезвие, затем аккуратно положив его на землю, пойти за Борном. Первый его совет был исполнен - парень услышал за спиной глубокий вдох-выдох. А вот прихватывать с собой картофель она не стала.
- Между прочим, - услышал он за спиной. - Отдавать приказы её Высочеству не смеет даже его Величество.
Она посчитала, что этим всё сказано и не добавила больше ни слова пока шли к воде. Голова кружилась от голода, она шла очень осторожно, чтобы не упасть. А о том, чтобы нагнуться к реке не было и речи. Алеллия чувствовала, что непременно опять упадёт в воду, если решиться на это. Её организм привык питаться в положенное для этого время. А было пропущено несколько сеансов приёма пищи. Силы иссякали.
- Зачерпните воды и полейте мне на руки. С такими руками можно умереть. Такими руками можно испачкать любую, даже самую незамысловатую еду.
Кровь вперемешку с грязью на руках - возможно ли вытерпеть это приличной девушке.? Принцесса еле сдерживалась, чтобы не закричать на весь лес о всех ужасах, что здесь происходят.

Есть ли человек, которому ни разу не приходилось резко пробуждаться от глубокого сна? Если ли тот, кто ни разу дотрагиваясь до горячего не обжигался? Есть ли тот, у кого не стыла кровь при испуге? Нет таких? Тогда вы поймёте, что испытала Принцесса, когда на её голову вылилось ведро ледяной воды. Резкое пробуждение, обжигающая боль и сердце остановило свой забег.
Борну повезло, что у девушки молодое и крепкое сердце, оно запустилось, как только глаза девушки открылись и дали сигнал мозгу об опасности, пробудились инстинкты самосохранения и она подскочила на ноги и отшатнулась от парня.
Мелкая дрожь била тело Алеллии, она не могла вымолвить ни слова. В ужасе смотрела на юношу, который совсем недавно спас её из ледяной воды и помог обсушиться, а теперь окатил ледяной водой. Понять это было сложно. Стуча зубами, она оглянулась в поисках какого-нибудь оборонительного оружия. Увидев на земле нож, быстро схватила и выставила вперёд. Весь её вид показывал решимость защищать себя от последующих атак. Всё это время она не спускала глаз с Борна.
. А кинув взгляд на руки и увидев, что они в крови чуть было вновь не потеряла сознание, но отрезвляющий душ, надолго избавил её организм от этой защитной реакции.
Видя, что Борн больше не пытается нападать, чуть расслабилась, обвела взглядом место у костра. Вся картина всплыла перед глазами. Это всё непослушная картошка! Наверное, она никогда не поест в этой жизни. Ну уж, дудки. Одной рукой принцесса схватила очищенную Борном картофелину и откусила, второй продолжала держать нож. Голод не тётка, заставит есть без всяких приборов и ритуалов и даже грязными руками!
Вкус картофеля оказался настолько странным, что Алеллия открыла рот и часто задышала, будто надкусила жгучий стручок перца, а не корнеплод.
- Вы хотели меня отравить или утопить? Признавайтесь! – выпалила она, выставив перед собой обе руки. В одной всё ещё красовался нож, в другой несчастная картофелина с отпечатанными зубками Капризной Принцессы.

Борн отчитал её, как нашкодившую девчонку. Будто, не он виноват, что она сбежала в лес среди ночи. Возмущению не было предела, но и сил особо не было для возмущения, как тому подобал случай. Сказывалась беспокойная ночь и голод.
- Как это не заставлял? Позволю напомнить, что в лес я ушла после того, как указали мне на место рядом с собой - на земле! Под одним плащом! Надеюсь, впредь такого не повториться, - она сделала акцент на слово «такого», повторяя его же фразу.
Решив, что этого достаточно, чтобы забыть прошедшую ночь навсегда, она сосредоточилась на костре. Хотя, не мешало бы потом написать в истории семейства, как Королева Алеллия, будучи молодой Принцессой устояла перед голодными зверями в диких зарослях и сразившись с водной стихией, выжила в лесу, питаясь…, хм, она уставилась на корнеплоды, подсунутые ей Борном.
- Чистить овощи? Вот ещё, зачем мне надобно было учиться чистить овощи. Я изучала историю Королевства, географию, поэзию и арифметику.
Но действия Борна её заворожили. Он так лихо расправился с картофелиной, что она только рот открыла от удивления. Кожура юркой спиралькой сползла с боков овоща, обнажая аппетитное белое нутро. Алеллия захлопала в ладоши.
- Ах, какая прелесть. Это должно быть увлекательное занятие. Я тоже так смогу!
Она с нетерпением взяла нож из рук парня. Но, что за незадача. Нож совершенно её не слушался и не желал крутиться вокруг картофелины. В итоге она размахнулась и полоснула по овощу с нетерпением: «Я заставлю тебя обнажиться. Ай!»
Плод, конечно, показал свой крахмальный бок, но тут же окрасил его красным. Большой палец на нежных ручках принцессы зиял хорошим таким добротным порезом. Увидев кровь, Принцесса тяжело задышала и…
… стоило ли сомневаться, упала в обморок.
Увы, это ещё не совсем голодный обморок, но тоже печально.

На заявление, что стирать умеют все, Алеллия только фыркнула и сделала вид, что её это совершенно не касается.
- Где же теперь ваша мать, почему она швеёй была? Что же теперь?

Заметив, что Борн натягивает одежду, которая недавно была не годна и для того, чтобы ворон пугать в огороде, вдруг оказалась приемлемой, чтобы ей пользоваться по назначению. Она позволила юноше разложить её одежду у костра, даже, время от времени, наблюдала за ней. Одежде нужен присмотр - чуднее она ничего не слышала. Словно, она может, ко всему прочему, ещё и сбежать. Чудной этот Борн. Вслух же она произнесла другое.
- Надеюсь, следующую ночь вы не заставите меня больше спать на земле под плащом.

Про еду, это было словно издевательство. Напоминать о еде, когда весь день и ночь у неё не было маковой росинки во рту, а кухни поблизости не предвидится.
- Какое очевидное замечание, что же вы предлагаете поесть? Что будем, обгоревшие поленья или погрызём распускающиеся почки? Может опять нырнём за рыбой, всё-равно намокли, - она закатила глаза, показывая абсурдность этого заявления.

Слова юноши были разумными. Вдвойне разумными сейчас, потому что принцессе было не до каприз. Она замерзала и рисковала своей жизнью. Потеря жизни ей показалась страшнее репутации и, не долго думая, голая принцесса пулей выскочила из-за кустов.
Раздетый юноша заставил её отвести глаза и на мгновение её бросило в жар от смущения. Не приходилось юной девушке лицезреть такое. Хм, если от этого становится теплее, то она готова была смотреть и смотреть.
Алеллия приняла рубашку, плащ и пристроилась ближе к костру. Чтобы сохранить тепло, она сжалась в комочек, укрывшись плащом с головой. Только выглядывал её любопытный носик и взгляд то и дело пробегался по стройному юноше, который, должно быть тоже мёрз. Хотя действия его совсем не выражали крайнюю степень опасности умереть от холода. Парень, как и обещал, совсем не смотрел в её сторону, и девушка осмелела. Разглядывала его со странным любопытством, ничего никогда не увлекало её настолько. Тело стало согреваться, Алеллия поняла, что умирать сегодня не придётся.
- А как же ты, как же ты без одежды? Где мы возьмём новую? – она наблюдала за его манипуляциями со штанами и это казалось ей настолько необычным, что она не могла не спросить. – Где ты так научился крутить вещи? Так делали прачки на реке, я видела. Ты сын прачки?
Она приподнялась и протянула руку, было любопытно дотронуться до спины, до мышц на руках, которые казались живыми. Но она вовремя себя одёрнула, лишь проведя рукой по воздуху и голосом, которым отдают приказы продолжила:
- Можно повернуться…Борн! – если юноша повернётся, он увидит Алллию с растрёпанными волосами, в одной рубашке, которая была ей, как платье. В протянутой руке был плащ. – Накиньте. Мне уже лучше.

Тело, мысли и душа Алеллии подверглись сильному шоку, поэтому, если бы она решилась когда-нибудь рассказать, что приключилось с ней на реке, то в рассказе была бы дыра, размером с подвиг Борна.
Вот её нога предательски скользит по камню, а вот она уже стоит у костра и стучит своими белоснежными зубками. Под этот стук она два различает голос Борна, который предлагает раздеваться.
Ей и самой хочется стянуть тяжелые холодные оковы походного костюма, уже вовсе не похожего на королевский.
Она молча кивала, а может это от холода тряслась голова, давая согласие на всё не спрашивая хозяйку.
А руки, повинуясь инстинкту самосохранения и получив пример юноши, стали расстёгивать пуговицы. Движение пробудило её, кровь побежала по венам быстрее, шок отступал, сознание возвращалось.
- Я…я т-т-туда, - она развернулась и пошла к кустам, которые только начали наряжать свои ветки увесистыми почками листвы. – Т-т-ты н-не см-мот-т-три.
Принцесса старалась быстрее стащить с себя холодные оковы, но руки тряслись, а мокрая одежда, казалось вцепилась в тело намертво. Пришлось кое-где разорвать одежду, да оторвать пуговицу. Наряд окончательно потерял свой статус.
Наконец, она разделась и теперь к холоду прибавилось странное чувство неуюта и стыда. Она никогда не была голой на улице. Ветер скользил по коже, будто живой. Проснувшаяся мошкара начала свою пляску перед новым созданием, примериваясь к посадке, щекотала тело нагой пришелицы.
- Эй, как там тебя, что мне делать? Это теперь невозможно носить. Кажется, я умираю. И меня хотят съесть странные насекомые. Их всё больше!

Из могильного холода подвалов, выбиралась Алеллия на свет божий. Долго бродив в тёмных казематах замка. Наконец, она была несказанно рада открывшемуся проему и теплу яркого солнца. Завидев свет в конце бесконечного каменного коридора, спящая Принцесса побежала быстрее и на самом выходе на волю, споткнулась и со всего маху упала плечом на каменные ступени.
- Ах, - воскликнула Алеллия и открыла глаза, ухватившись за плечо. Осторожное касание юноши, по всем законам беспокойного сна, превратилось в ощутимый толчок. – Ах, где я? Вы опять спасли меня из этого страшного заточения?
И тут же вспомнила всё, что было накануне, своё ночное приключение и пробуждение. Королевская дочь тут же взяла себя в руки. Юноша уже не лежал рядом и она не обнимала его предательски невоспитанно. Поэтому девушка решила сделать вид, что ничего не было и она понятия не имеет, как проспала эту ночь.
- Конечно сам себя не приготовит, что за вздор вы говорите! И отвернитесь, мне надо привести себя в порядок.
Девушка встала с земли и потянулась. Тело ломило, будто её били палками, одна рука затекла так, что перестала слушаться. Взглянув на свой костюм, она поняла, как он грязен и мят. Алеллия не могла решить, что в данном случае страшней. Всё же, онемевшая рука показалась ей опасней помятого вида. Она с ужасом смотрела на парня, подозревая, что звать лекаря в лесу дело бесполезное. Принцесса открыла было рот, чтобы пожаловаться на плохое самочувствие, но из её уст вырвалось лишь:
- Кстати! Доброе утро! – она сглотнула подкативший ком к горлу и направилась к реке.
Руки были грязнее, чем у садовника при прополке. Одежда, словно она ночью чистила трубы горожанам, а обувь просто кричала о том бездорожье, что ей пришлось вынести за вчерашний день. Алеллия попыталась стряхнуть пыль с одежды. На землю посыпалась лесная шелуха, прилипшие хвоинки, веточки, прошлогодняя трава. Рука покрылась иголочками, постепенно оживая. Девушка шагнула на камень, торчавший из реки и наклонилась к воде, опустила в неё непослушную руку. Из воды на неё смотрело её собственное отражение. Разводы от слёз и пыль разрисовали её щеки страшными рисунками иноземных дикарей. Волосы, выбившиеся из причёски, украшали травинки и иголки. Словно водяной таращил на неё глаза из реки.
- Мамочка! – закричала Алеллия и от ужаса замахнулась и хлопнула по воде. Вышло это довольно неловко (всё же рука была ещё чужой и непослушной). Не удержавшись на круглом камне, она соскользнула и плюхнулась в воду. Вот тут-то раздался крик, говоривший о том, что Принцесса перестала соблюдать всяческие манеры окончательно. Какие уж тут приличия, когда её жизни угрожает опасность. От страха и ледяного холода она замолотила руками и ногами во всю мощь, будто пыталась взбить воду в реке.

Каждый знает, как крепок сон после долгих прогулок и свежего воздуха. А когда это вдобавок не привычно, то любая капризуля не станет дожидаться взбитой перины. Усталость снимает все условности, а организм требует своего законного отдыха где угодно. Здесь и сейчас. Даже голод может сломить элементарное желание тела отдохнуть. Расслабиться и дать покой всем членам.
Вот и это юное создание лежало практически на земле, не чуя под собой неровную поверхность и ребристые ветви. Это только в сказке Принцесса учуяла горошину, подложенную под перину. Она ведь не уставала перед испытанием «на принадлежность к высокородному статусу», как устала Алеллия. Наша Принцесса спала крепче, чем когда-либо в своей лёгкой жизни.
Человек с самой большой фантазией вряд ли мог сейчас утверждать, что перед ним лежит и мирно дышит во сне самая настоящая королевская дочь.
Ах, видел бы её сейчас Король. Как бы отозвалось его сердце на эту картину, не подумал бы он, что слишком жестоко обошелся с любимицей. Не дал ли он маху с замужеством? Не бранит ли его любимая жена с небес за их отлученное чадо? Хорошо ли, плохо ли, но король спал в своей опочивальне, а его единственная дочь под звёздным небом, на непрогретой ещё земле, обласканная лишь теплом костра. Впрочем, не только костра. Её названный муж не удержался и поцеловал спящую принцессу.
Будь это сказка, то проснулась бы она от сна, да не просто проснулась, а непременно стала бы покладистой и примерной, сразу умытой, во всей красе, да с короной на макушке. Так это всё в сказках, а на деле….
Лишь глубоко вздохнула она и лёгкая улыбка заиграла на чумазом личике.
Она покрепче обняла своих котиков. А как мы помним, у Алеллии в комнате жили три кота: рыжий Март, белоснежный Август и абсолютно лысый Нудик. Странно скучковались котики сегодня, были удобными и очень тёплыми. Алеллия зарылась носиком в шерстку Августа, прижала к груди Нудика и обвила ногами рыжего бесстыжего Марта. Почти всю ночь она провела крепко прижавшись к спасительному теплу. Но ближе к рассвету, когда огонь в костре стал таять, и прохлада утра забираться под плащ к спящим, Алеллия пошевелилась и …
Мгновение и сон, как рукой сняло. Где она? С кем она? Где её котики, где её балдахин, где пуховое одеяло? Где её комната?!
В оцепенении лежала девушка не в силах пошевелиться. Обнаружить себя в такой позе она не решилась. Осторожно сняла свою закинутую ногу с парня (ах, это был вовсе не Март), убрала рука с груди парня (ах, это вовсе не Нудик), и отстранилась от волос Борна (ах, это не пушистик Август).
Так стало гораздо холодней. И она уже пожалела, что проснулась, надо было сделать вид, что ничего не произошло и спать дальше. Но как спать?! Немного подумав, она вылезла из-под плаща, словно мышка, пытаясь не разбудить парня. Подобрала несколько поленьев и положила их в костёр. Что делать дальше она не знала. Там под плащом, в тёплых объятиях было так уютно, а утренняя прохлада ещё не выпустила спасительное солнышко со спасительными лучами. Отчего стало так холодно, что она начала стучать зубами.
- Хм, - наконец, она приняла решение. Подкралась обратно к Борну и змейкой юркнула под плащ, прижавшись к юноше. В конце концов, скандал можно закатить и утром, когда станет теплее. Это ведь не она к нему прилегла, а он осмелился лечь с её высочеством.
Закрывшись плащом с головой, она была довольна своим решением. Вскоре, девичий сон унёс её в далёкое путешествие. На этот раз оно было тревожным и тяжёлым, словно топкое болото. Алеллия уже не мирно посапывала, а иногда вздрагивала, всхлипывала и звала Пако…

Конечно же принцесса попросила рассказывать о лесе не для того, чтобы больше вкусить страшилок этого места в ночную пору, а чтобы отвлекаться и слышать Борна рядом. Приходилось смотреть под ноги и было страшно потерять из виду удаляющуюся спину. Темень была порядочная. А когда тот рассказал о возможности нападения диких кабанов, стала ещё поглядывать на деревья. Время от времени, замедляя шаг у подходящего для лазания ствола, прислушивалась, не раздаётся ли свинячье повизгивание и топот копыт, не пора ли испробовать свою ловкость. Но юноша шёл дальше и приходилось отпускать спасительное древо и перебегать к другому. Утомительным показался Алеллии путь назад. Тяжело постоянно следить за ходом движения, деревьями и тем, что под ногами. Местность казалась зловещей, а каждая хрустнувшая под ногами ветка издавала такой ужасающий звук, что казалось, все звери в лесу знают, где они идут и непременно следуют по пятам заблудившейся жертвы.
Наконец, открылась поляна – их первое место ночевки. Каким желанным оказалось это место, и тлеющий костёр, и наваленные лапы веток были ей сейчас милы и желанны. Завидев угасающий костёр, она тут же начала ломать сучья, что попадались под руку и бросать в огонь. Она помнила с какой жадностью он их поглощает и готовила себя к тому, что придётся всю ночь бегать туда-сюда, добывая ему дрова. Лишь бы опять не стало темно и жутко. Ни о каком ужине она уже не помышляла. Поэтому вопрос Борна застал её врасплох.
- Шутите? Вся рыба спит, а кухня здесь не работает, - она оскорбилась, посчитав, что он насмехается над ней. Нет, второй раз она не поведётся на эту шутку, не побежит с котелком к реке. Нет уж, дудки. Алеллия плюхнулась на валежник и почувствовала жуткую усталость. И поняла, что никакой зверь её уже не поднимет с этого места. Она будет сидеть у тёплого спасительного костра, пока не выглянет солнце. Принцесса смотрела на огонь и глаза сами закрывались, сколько бы ни пыталась поднимать веки.
- А вы меня всё же спасли, мой названный муж..., - еле слышно пробормотала принцесса, проваливаясь в сон.
Во дворце уже давно был «тихий час» и погашены все свечи…

Принцесса очень внимательно выслушала речь юноши, не углядев и толики сарказма. Он говорил так, как и подобает обращаться с Высочеством. Она кивала в такт его речи. Но на последних словах глаза её округлились. Оказывается, он и половины её слов не услышал или сделал вид, что не понял. Тут Алеллия поняла, что этот человек, действительно выполняет порученное ему дело – спасать её жизнь, но слушать он не умеет.
- Вы могли бы мне сразу признаться, что туги на ухо. Я бы приняла это во внимание и говорила громче. Моё разъяснение о нецелесообразности пробираться сквозь чащу ночью вы проигнорировали. Простим вам ваш недостаток. Всё-таки вы кинулись мне на помощь, когда я звала. Это смело и я вам благодарна.
Как ни в чём не бывало, она пошла за Борном, стараясь ступать там, куда наступал он.
- Придерживайте ветки дольше и не спешите так. Всё-таки вы прокладываете путь Принцессе.
Огня впереди не было видно. На мгновение закралось подозрение, что он хочет наоборот, увести её подальше от огня, поглубже в лес. Ох и страшно ей было. Но ничего не поделаешь. Отдаться обстоятельствам тоже геройство. Именно сейчас она чувствовала себя настоящей героиней невероятно страшной сказки, рискующей всей своей жизнью.
- Вы только не молчите. Расскажите, насколько хорошо вы знаете этот лес и как вы собираетесь спастись, если сейчас выскочит голодный зверь, вышедший на ночную охоту?
Алеллия говорила заметно громче, чем обычно.

Сквозь рыдания Алеллия услышала голос. Она не одна, сейчас всё закончится, всё станет понятно и не страшно. Девушка подняла голову и тут же уткнулась в плечо Борна, который уже успокаивающе гладил по голове. Как когда-то отец, утешая её детские горести и объясняя про мелочи жизни и важность быть стойкой. От этого стало уютно и мрак ночи рассеялся, уступив место чему-то домашнему и таинственному. Она любила сидеть в кровати, когда гасят свет и слушать истории, которые ей рассказывала нянюшка. Поэтому ужас лесной чащи стал не более страшной сказочки и отошел на второй план. Алеллия, словно опомнившись, отстранилась от парня.
- Прекрасно. Вы вовремя. Я за что-то зацепилась и потеряла равновесие. К тому же здесь полно каких-то мелких летающих насекомых. Видно, что-то из этого попало мне в глаз, - она деланно тёрла глаза, пытаясь скрыть потоки слёз, что изрядно подмачивали репутацию Настоящей Принцессы.
Хорошо, что было темно и то безобразие, что вырисовывалось в ходе этих манипуляций на лице девушки, не было видно.
- К костру, так к костру. Совершенно ясно, что пока не насупит рассвет, двигаться по этому гадкому лесу не целесообразно. Здесь ночью трава встаёт так высоко, а корни деревьев норовят выскочить на ночную прогулку из земли, что кажется, все лешие сего места поставили цель переломать нам ноги. Да ещё напустили этих кровопийц, - она замахал руками перед свои носом и оглянулась. – Где костёр? Вы не уследили? Он съел все наши запасы древесины? Хм, так я и думала, вы опять не справились с заданием. Не накормили, - она начала загибать пальчики. – Потеряли дорогу, не нашли ночлег, не уследили за костром. Не удивлюсь, что вы не знаете в какой стороне замок и что делать дальше.
Недавняя плачущая девушка, взывающая о помощи теперь стояла, как ни в чём не бывало, сложив руки на груди и ждущая объяснений.

Как говориться, не доводите женщину до отсутствия капризов! Любая девушка, если она настоящая женщина, обязана капризничать. Настойчиво или невзначай, вольно или совершенно случайно. Такова её природа. Ибо нельзя мужскому полу не давать поводов показать себя бравым спасителем и ублажителем желаний. Кажется, так написано в правилах хорошего тона настоящих Принцесс и будущих Королев.
Но сейчас Алеллия вовсе не капризничала. Ей было непонятно до безумия, что происходит. Почему она оказалась в такой дурацкой ситуации, а главное, почему до сих пор в ней находится.
«Ах, вот она - взрослая жизнь. Ещё вчера я решала пойти погулять в сад или к пруду. Выпить сок апельсиновый или одуванчиковый. Смотреть на площадь из окна бального зала или забраться на башню. И какие, розовые или изумрудные башмачки одеть к званному ужину. А теперь вопрос стал самым нелепым образом! Спать или не спать! Есть или умереть с голоду! Делить ложе с парнем или уйти на растерзание зверям. Греться у огня или … Ай! Что это ещё такое!... или… Больно!, илии…», - выбор становился тяжелей и тяжелей.
Под ногами постоянно что-то вырастало, перед ней обязательно возникал какой-нибудь куст или пень, ветки больно хлестали, так и норовив попасть по её нежному личику. Наконец, она остановилась. Хватит, вот здесь она и будет ждать своего избавителя. Но стоять было ещё сложнее, невидимые кровопийцы тут же набрасывались на жертву, обалдевшие от такой удачной находки. Не часто им на пир подают «голубую кровь».
Алеллия, как сумасшедшая замахала руками и повернула обратно, с криком: «Помогите!», но тут же запнулась, запутавшись в сучьях и длинной траве и рухнула на землю, уткнувшись носом в кочку.
«Пусть, пусть он вернётся. Я обещаю, я сама буду просить отца на коленях, чтобы он его помиловал и не казнил. Лишь бы он вернулся!» - подстилка из соломы у костра сейчас принцессе казалась мечтой. Она закрыла голову руками, свернулась клубочком и заплакала.
Когда принцесс никто не видит, они, бывают, плачут.
От обид, от разбитой коленки, от сломанной игрушки или беды, что настигает любого смертного, независимо от статуса. В тех же правилах Настоящих Принцесс написано, что никогда высокая особа не должна лить слёзы и утирать нос перед другими. Ни перед высокопоставленным, ибо сразу становишься ниже их, ни, тем паче, перед людом, что совсем позором страшным карается.
Но, когда принцесс никто не видит, они, бывает, плачут…

- Ночью никто не бегает за похлёбкой. Даже для голодной Принцессы. Нечего сказать, хорошо приметил очевидное. Рыба легла спать, но прежде наелась. На-е-лась! - Алеллия передразнила Борна и отвернулась. Этот невежа так и не придумал, как её накормить. Вместо этого указал на то, что даже рыбам сейчас лучше, чем ей. Вот наглец.
Проследив за манипуляциями парня, она широко раскрыла глаза, открыла рот, но от возмущения так и не произнесла ни слова. Он указал на место рядом с собой, презентуя его, как половину места для Принцессы. Принцессы! Половину! Парень плюхнулся на импровизированную лежанку. Наконец, она не выдержала:
- Как вы смеете предлагать мне лечь рядом! Это неслыханно! Это верх наглости. Я приличная девушка. Да что я говорю! Я Принцесса. Ни за что не лягу на землю, да ещё в присутствии мужчины.
И вновь, как ей уже приходилось делать не раз за сегодняшний день, хмыкнула, вильнула попкой и направилась куда глаза глядят. А от злости глаза её глядели и не видели ничего, кроме темноты, которая скроет её гнев и не даст ей потерять лицо высокочтимой особы. Она смело шагала в темноту. Уж теперь-то точно не страшно. Отрубят голову этому невеже, если она заблудится или подвернёт ногу, будет тогда жалеть о своих действиях.
Когда стало совсем темно и исчезла её тень от костра, она остановилась и украдкой оглянулась, не опомнился ли этот рисковый парень. Всё-таки ему заплатили, чтобы он следил за ней и…оберегал. В этом Алеллия была уверена.

Все шли очень осторожно, осматривая окружающее. Мари же словно ничего не замечала вокруг. Все мысли её были устремлены к Колодцу Миров. Эдакий центр Мироздания. Источник Жизни. Грааль. Если бы её спросили, сколько они уже находятся в Мёртвом городе и много ли прошли, она бы не ответила. Может минуту, может целую Вечность.
На шла по лучу-улице смело, посреди дороги и прислушивалась к своим ощущениям. Если дорога верна цели, то она обязательно почувствует. Дорога не может быть долгой или неправильной. Ошибки полезно совершать, потому что в конце концов они ведут к истине.

- А? Что? - непринуждённый вид она делать умела. – Воды? Ах да, зачерпнула, но уронила котелок, вода вылилась. И вообще вода холодная и я не уверена, что её можно пить. Вот, смотри, там что-то плавает. И ещё в ней купается народ. Я видела как-то. Нельзя же после того, как в воде кто-то бултыхал ногами, её пить. А вот рыба, кажется, живёт в реке и очень даже съедобная. Надеюсь, ты умеешь ловить её?
Последний раз провела взглядом вдоль берега и двинулась к костру, надеясь, что парень понял её намёк-приказ.
- И зачем ты наломал столько веток? Лучше свалить ещё дерево и кинуть в огонь. А то ветки быстро сгорят, - похвастала она недавним полученным уроком.
Она встала у огня и стала смотреть на яркие языки пламени. Ах, как хотелось кушать. Она вспоминала недавний банкет в честь дня её рождения. Разные блюда проплывали у неё перед глазами и сгорали, превращаясь в дым. А торт, ах какой был торт. Наверное, там её остался кусочек…
- Ну, скоро будет рыба? – крикнула она в сторону.

Принцесса только ахнула, когда Борн взвалил на плечо бревно, а затем ловко его расколол.

«А он сильный, этот парень», - подумала Принцесса и стала наблюдать, как готовилась щедрая пища для огня. И когда он разгорелся во всю мощь, она захлопала в ладоши.

- Вот это да! У тебя всё получилось! Как от него светло и тепло. Великолепно! Надо будет устраивать костёр у нас во дворце. Огонь в камине никак не сравниться с этим диким, будто первобытным зрелищем.
Она задрала голову, наблюдая за искрами, что поднимались в хаотичном движении вверх и исчезали на фоне тёмного неба. Им не надо было прятаться в черноте трубы, они были вольными светлячками.

«А не такой уж он неумеха, этот парень», - подумала Принцесса и стала наблюдать, как занимаются ярким светом новые островки сухого дерева.

Но Борн, закончив с костром, прервал её мысли.
- Глупая затея? Посмотрела бы я на тебя, как бы ты справился, если бы кто-то не оставил на берегу это бревно.
Она даже подумала, что это отец помогает. И, наверняка, как-то проследили их путь и предугадали время и место стоянки. Надо было внимательней смотреть на деревья. Может там на ветках развешаны булки и коляски колбасы. А среди камней у берега найдутся леденцы. И намёк Борна об ужине только подтвердил её догадку. Конечно же, ужин. Надо найти ужин! Ей начинали нравится такие загадки.
- Конечно, здоровяк. Сейчас будет ужин, - она хитро улыбнулась, подхватила котелок и повернулась в сторону реки.
Костёр светил ярко, от этого пространство вокруг казалось чернее, чем должно быть. Казалось, что уже глубокая ночь. А она ещё не пила молоко с печеньем, ещё не в постели. Алеллия чувствовала себя совсем взрослой. А взрослой не подобает трусить. Поэтому девушка смело шагнула в сторону реки. Зверей можно было не боятся. Огонь страшен лесному жителю, это она знала.
Алеллия шла осторожно, смотря под ноги, то и дело наклоняясь к лежащему камню или густому пучку травы. Ничего похожего на ужин не было. Она повертела котелок в руках.

«Он действительно думает, что из воды в реке можно сварить суп, хм», - подумала Принцесса, опуская котелок в воду.

И тут же отпрянула. Вода была очень холодной, апрель не успевал прогреть бегущую воду.
Борн услышал её вскрик.
Алеллия бросила бесполезный котёл на землю. Издевается он над ней что ли! Она повернула в сторону кустов, что кромкой росли у берега. Принцесса упорно искала отставленную еду.
Ну всё, они умрут если не от голода, то от холода. Возможно даже от бессонницы. Не будет же королевская дочь спать на земле.
Ничего не найдя в кустах, пришлось вернуться к котелку. Больше в воду она не сунется. От досады Алеллия пихнула его носком ботинка. Возвращаться к костру она не стала. Пусть думает, что ей и тут хорошо и она совершенно не боится быть в стороне от костра.

«Этот дикарь, наверное, знает, что делает", - подумала Принцесса, наблюдая, как Борн справляется с лежанками у костра.

Мари тоже вскарабкалась вместе со всеми на плот.
- А может нам и не надо к этому предмету? Вот не думать о нём совсем. А просто плыть куда получится, может даже не в его направлении. А то увидели, что-то маячит, значит нам туда. Увидели дюны, значит их надо преодолеть. Столкнулись с огромным пространством, значит нужен транспорт, чтобы добраться далеко. А всё на самом деле вовсе не то и не так.

Мари поморщила носик. Она чувствовала, что говорит непонятно. И никак не могла оформить свою мысль.
- Ну, кто гребёт? Поплаваем по просторам! Только чую, вернёмся сюда же Или свалимся с края моря, как с острова, - вспомнились ей разрозненные пространства в начале их пути.

Новоявленный муж говорил то, как есть всё на самом деле. Это злило. И не ищет-то её никто, и куда идти не видно, и устали они, сил нет. Алеллия огляделась вокруг, теряя последнюю надежду увидеть факелы поисковой команды. И зачем только она забрела так далеко. Отошла бы на пару сотен метров от ворот и гуляла бы в поле, цветочки собирала беззаботно, пока стража не отыскала бы и не привела в замок. Она бы сопротивлялась для пущей , а потоми сделала одолжение - вернулась. А теперь кто сможет отыскать её в глухом лесу? Ни один принц не сможет…
Темень накрывала их с удивительной настойчивостью. Она уже не различала цвет своего походного камзола. Всё становилось серым и … страшным. Ветви деревьев стали превращаться в уродливые лапы чудищ, а кусты в хищных животных, которые только и ждут, когда тьма накроет их полностью и беспрепятственно сделают своё гиблое дело.
- Свет, нам нужен свет! – костёр никак не разгорался в руках Борна. А тьма меж тем страшила всё больше. – Что ты за неумеха такой! Разве это костёр? В свечке и то больше пламя.
Алеллия подняла с земли ветку и поднесла к огню, который едва трепыхал. Огонь жадно накинулся на высохшую жертву. Жаль, в темноте не видно было, как на лице принцессы застыла маска гордости за себя. Но костерок больно быстро насытился подачкой и опять стал уменьшаться. Алеллия засуетилась, оглядывая землю. Найдя ещё ветку, она опять поднесла её к огню. Всё повторилось.
- Это сколько же ему надо веток? Мы что так и должны сидеть всю ночь и подсовывать их в пламя? Эдак и леса не хватит.
Она опять начала оглядываться в поисках пищи для костра.
- Там было больше древесины, чем здесь на берегу, - махнула она прутиком в сторону чудищ. – Но я туда не пойду. Если бы ты был таким умным, каким хочешь казаться, то взял бы вязанку дров с собой.
Очередная ветка сгорела и казалось, что темнота стала ещё черней. Она уже лизала ей спину, отчего стало страшно даже оборачиваться. Она сжалась и придвинулась ближе к парню.
- Давай притащим вон ту корягу у берега и бросим её в огонь, - Борн мог заметить, что её бравый голосок теряет свою уверенность. – Мы ведь не умрём?

Рассказ Борна о травах немного отвлёк от голода, который уже давал о себе знать. В замке уже давно прошёл обед и даже послеобеденный сон, а у неё ещё не было маковой росинки во рту (утренний торт не считается). Сначала она с любопытством срывала показанные растения, закрывала глазки и сильно втягивала носом запах листочка или травинки. Восхищению не было предела, когда вспоминался тот или иной запах.
- Ах, такой лимонад нам подавали в жаркие дни. Ой, а такой вкус был у чая, что заваривала кухарка в холодную погоду.
То, что все запахи есть тут, вокруг неё, было для неё открытием. Она привыкла к запахам цветов, но они не годились в чай. Принцесса никогда не понимала, откуда берутся разные вкусы в напитках.
- А я знаю, что пчёлы собирают мёд в цветах и приносят его людям. Он сладкий и пахнет нашим садом, - поспешила Алеллия не ударить в грязь лицом, показывая, что и она кое-то понимает в растениях.
Она так увлеклась, что набрала целую охапку листьев и трав. Такого букета у неё ещё никогда не было. Вот бы принести его в королевскую кухню и приказать заварить чудесный напиток, чтобы хватило всему двору. То-то все удивились бы.
Темнело. А они до сих пор не пришли ни к какому жилью. Кто же их накормит и приютит? Эти мысли вспыхнули у принцессы в голове, когда они подошли к ручью. Девушка присела на корточки у воды и заглянула в воду.
- Бедная ты, несчастная, брошенная всеми принцесса, - сказала она отражению. Ей стало так себя жалко, что слёзы сами выкатились из глаз. Но что значат пару слезинок для реки, пусть даже такой небольшой.
- Ты должно быть шутишь, - хлюпнула Алеллия, не поднимая головы. – Не думаешь ли ты, что я останусь ночевать в лесу, где живут дикие звери? Я читала, волки только и ждут глупых путников, что забредают ночью в лес. Уж не оборотень ли ты, что заманил меня в чащу? Вон как ты её хорошо знаешь.
Тут она уже поднялась во весь рост, осенённая догадкой.
- А ну быстро веди меня на какой-нибудь постоялый двор. И скажи, что привёл принцессу, пусть встретят подобающе. Иначе, иначе…, - она не могла придумать, что она сделает, если её приказы не исполнятся. Здесь нет слуг, нет стражи, нет и наказания за непослушание. – Иначе тебя поймают и отведут на псарню. Меня уже наверняка ищут!

Алеллия довольно закивала головой, когда Борн отметил решительность его Величества. А про себя подумала: «Да, отступать он не любит. Так и не вернул уходящую дочь. Вот что значит, слово Короля! Но и я докажу, что его дочь вся в него и ни за что не пойду обратно, провалиться мне на месте, если струшу».
На замечание о сказке, она только всплеснула руками:
- Ах, как жаль, что нам по пути не встретилась такая хозяйка, уж мы-то заставили бы её помочь нам приготовить чай из веток или даже пирог из коры, а может и раздобыть жаркое с ароматными травами.
Она наклонилась к земле и сорвала травину. Повертела её в руках, понюхала. Ничего особенного.
- А скажи-ка, любезный, где растёт чай или приправы, мне надо срочно научиться различать их на вид. В нашем саду растут только цветы.
Алеллия разочарованно заглянула в котелок. Видно, этот бравый парень не такой уж смекалистый, что готовя чай смог приготовить только воду. Жажда была не умолима. И не дождавшись кружки, она сунула голову прямо в котелок. Получилось не очень, принцесса от непривычки хлебнула воды носом, зафыркала и зачихала.
- Ду, кто-дибудь подаст мде платок?
Она была готова двигаться дальше. Ведь дойти до настоящего ручья с журчащей водой, это было бы настоящим чудом. Она слышала, что в реках и ручьях даже купаются. Но ей не позволялось. На прогулках со свитой, ей можно было гулять по берегу, наслаждаться видом и расспрашивать местных рыбаков об улове. Она всегда желала им "ни хвоста ни чешуи". Ей рассказал королевский доставщик рыбы, что в древности так запутывали духов воды. Отчего улов был неимоверно хорош. Она очень гордилась этим знанием.
- Показывай, где ручей? Мы там возьмем немного рыбы. Останется найти какую-нибудь кухню и приказать хозяйке накрыть нам ужин.

- Вы не очень-то обольщайтесь. Воля Его Величества ещё не всё. Брак королевской особы должен быть скреплен большой печатью и объявлен на совете министров, всё должно быть зафиксировано в книге регистрации брака, а также внесено в книгу монархического древа. И одобрено усопшей Королевой, - последнее Алеллия прибавила от себя для придания бОльшей важности и серьёзности ритуала.
Шутку новоиспеченного мужа о слугах, принцесса не оценила. Она даже стала оглядываться, будто из ближайших кустов был обязан явиться слуга с подносом с прохладительными напитками. Когда чудес проворности и исполнительности слуг не последовало, Алеллия хмыкнула и присела на предложенное бревно. Уж больно устали её изнеженные ножки. Сидеть было неудобно, но она словно этого не заметила, так приятно было вытянуть ноги и расслабиться.
Капризная принцесса наблюдала за Борном, будто он показывал ей чудное представление.
- Это как вы собираетесь сделать чай из деревяшек? Помнится, читала сказку, как один солдат варил кашу из топора. Вот была умора, ведь топор был вовсе ни при чём.
Искры вызвали восторг у принцессы. Она захлопала бы в ладоши, если это происходило на сцене, а она сидела в зале.
- Что значит шевелиться? Я шевелилась всю дорогу сюда. И если я пошевелюсь ещё, то умру замертво и вам придётся вызывать карету, чтобы меня отвезти в покои. А с умением добывать огонь из камня, думаю, вы справитесь и сделаете костёр не зря. Только мне сейчас нужен вовсе не костёр, а лимонад. Хотя, пусть будет чай.
Почему-то она была уверенна, что этот человек умеет добывать чай, раз он так уверенно о нём заговорил. Сложив ручки она стала наблюдать дальше.
«Ах, какая я терпеливая. Ему повезло, что ушли далеко от дворца, иначе ему несдобровать, что позволяет мне так долго изнывать от жажды. Когда-нибудь Я буду самой доброй и терпеливой Королевой!»

Погруженная в свои мысли брела Алеллия вперёд по прямой от ворот замка. Уносимая обидой и решением «показать им всем, что с принцессами так не поступают». Это уносило её в такие дали, что девушка не замечала ничего вокруг.
Даже если бы сейчас сзади раздались цоканье копыт и дребезжание колёс кареты (высланный за любимой доченькой, чтобы вернуть ненаглядную), она даже не обернулась бы. Более того, даже прибавила бы шагу! И её ещё пришлось бы поуговаривать, чтобы повернула назад.
Но никаких похожих звуков погони не было слышно за спиной. Тогда она представляла, что вслед ей смотрит бедный отец с надеждой, что дочь одумается и простит ему злую шутку. Он отчаянно машет платком, успевая попутно утирать мокрые от слёз глаза. Поэтому она заставляла себя не оборачиваться.
Но время шло. Она отходила всё дальше и дальше и уверенность её терялась. Размазывалась по дороге с каждым шагом. Обида, странным образом, начала превращаться в какое-то другое, непознанное ей чувство. Паника.
Вот уж и площадь пройдена, вот уже и границы замка позади, вот и неизведанные просторы впереди, а она всё идёт и идёт. Что же это такое, отчего никому нет дела, что она одна, без охраны разгуливает в незнакомом месте. А если сейчас на неё нападут звери, драконы, разбойники, а принц не предупреждён и не успеет на подмогу! И главное, кто будет свидетелем её погибели или чудесного спасения?!
- Мускари? – Алеллия встала, как вкопанная. – какие ещё мускари?
Она не думала, что её слушают, тем более она не рассчитывала на ответ. Она медленно повернулась к Борну.
- Какому дню? Ах, свадьба? Ну да, держи карман шире. Уж не ты ли тот принц, что меня достоин, ха! Ха-ха! – она опять зашагала вперёд. Но ноги не шли. Они будто налились свинцом. Страх? А может дорога пошла вверх? А может бездорожье, что началось за городской стеной, ввергли в такое состояние непривычные ножки принцессы. И она пройдя ещё немного сдалась.
- Ну хорошо, раз ты тут, то организуй мне отдых! Я должна отдохнуть. Желаю присесть и выпить что-нибудь прохладительное, - она задрала голову, сложила ручки и стала ждать.

- Я уже давно предлагаю идти, идти или даже бежать навстречу времени. Ренн говорил, что дошел первый раз намного быстрее, чем второй. Если бы был один, определенный способ туда добраться, не было бы такой разницы. Значит, для каждого свой путь или каждый раз путь меняется, или ты сам меняешься от похода к походу. Меняются мысли и то, что ты несёшь с собой. И ещё он предупредил, что в Мёртвом городе водятся какие-то гадости или гады...
Мари не хотелось ничего создавать. Хотелось наоборот отделаться от всего вещественного и просто идти. Но впереди были дюны, перемещаться с помощью их способности, конечно, менее энергозатратно. Поэтому, она вместе со всеми "перемещалась" от одной вершины холма до другой.

Сначала Алеллия приняла действия стражи за шутку и розыгрыш, который устроил ей батюшка. Только оставалось диву даваться, как это он ловко всё проделал. Когда только успел подговорить караул! Она даже начала подыгрывать:
- Ах, что вы говорите, Принцессу уже выдали замуж, скажите пожалуйста. И кто этот счастливчик? Наверное, первый встречный шут гороховый, что пришёл развлечь гостей и был принят за принца. Ха, ха. Теперь королевство точно не будет скучать, с таким-то зятем.
Но молоденький стражник был так правдоподобен, так вертел головой, боясь, что его услышат, что в искренности его слов тяжело было усомниться.
Это было очень неожиданно. Да, да, всё о чём предупреждал её король накануне, то что за завтраком было повторено, то, что вещали стражники, всё это не помогло встретить реальность происходящего со спокойным сердцем. Это всё равно было для Алеллии, как гром среди ясного неба. Весь её мир скукожился до массивной двери, которая преграждала путь в её жизнь. Ей стало нестерпимо стыдно. Перед стражниками, которые смели исполнять такой убийственный для неё приказ. Стыдно перед людьми, которые сейчас толпятся за её спиной и вот-вот узнают, что сама Принцесса стоит перед замком, как нищенка, ждущая подаяния. Перед отцом только не было стыдно, сейчас она была обижена на него так, что в мыслях клялась себе больше никогда не просить его устраивать себе праздники и готовить торты, даже запретит приходить в спальню и накрывать её одеялом. И никогда ему больше не придётся заправлять её ножку под одеяло, потому что она больше никогда не выставит её. Она объявляет байкот. Королю!
Она вдруг осознала, что никогда не видела ворот замка. Они редко были закрыты перед ней. И вообще закрыты. Хватало стражи на входе и запирались они лишь на ночь. Но сейчас перед ней словно опустилась решётка тюремной камеры, отрезав её от свободы.
Голос Борна звучал за её спиной, пока она рассматривала дверь и проклинала свой печальный день рождения, глупых принцев и подвиги. Когда он умолк, она не сразу развернулась к нему. Не стоит кому-то ещё видеть её злость, замешанную на отчаянии. Она делала вид, что раздумывает, стоит ли ей воспользоваться своей властью и показать, что и она может отдавать приказы. Но, вовремя заподозрила, что может получится как раз наоборот и риск усугубить положение слишком велик. Как ни в чём ни бывало, она заявила стражникам:
- Эти ворота давно пора покрасить, - и молоденькому стражнику отдельно и тише: - Благодарю за верность службе.
Солнце уже грело совсем по-весеннему тепло и радостно. С утра она была настроена на поход в дикие леса и топкие болота. Так в чём же дело? Мысль о бойкоте была смещена более радикальной. Самый подходящий случай пойти и погибнуть во цвете лет. Будут знать, как не пускать Принцесс в её же покои.
Обойдя Борна и не обращая на него никакого внимания, она двинулась прочь от дворца. Мысли её вертелись вокруг жалости к себе (ах, как жаль, так молода, прекрасна и величественна, а умрёт так и не отведав всей прелести жизни), и мести отцу (будет плакать днями на пролёт в её подушку, рвать на себе волосы и высаживать…)
- Ах, интересно, какие цветы он будет высаживать на моей могилке, - вслух с глубоким придыханием сказала Алеллия, продолжая путь.

Не часто приходилось Алеллии так просто гулять по городской площади. Да ещё в сопровождении Короля. Диво, так диво. Они являлись своему народу в дни празднеств и, иногда, по воскресеньям, одаривая прохожих монетами и булочками с королевского стола. И в эти дни людей было очень много. Но все непременно расступались и делали дистанционный коридор, пропуская высоких особ вперёд. Она вышагивала высоко подняв голову, будто несла за собой шлейф, а на голове почивала корона. Но на них не особо обращали внимания. Слишком неожиданно они вышли из дворца и слишком просто были одеты для своего положения.
«Интересно, где остановился этот принц и почему они идут к нему, а не он пришёл к невесте с подарками просить руки и сердца», - такие мысли не покидали вскинутую головку Принцессы, но она приняла эту игру. Даже было любопытно, как они его найдут. Она уже начала подумывать, что введёт новый обычай «выбора суженного». Пройти по центральной площади и попробовать найти среди толпы люда настоящего принца, который заранее затеряется среди черни. А потом уже все церемонии, испытания и прочие вековые глупости, которые так устарели.
Когда отец прервал мысли о бизнес-плане переустройства традиций, она нахмурилась.
- Как, разве не я сама должна была найти принца? Зачем вы мне подсказали? – если бы не её статус Высочества, она бы прямо тут устроила отцу такие капризули, что ему пришлось бы просить прощения и чесать пяточку на ночь дольше обычного. Но Алеллия, стиснув зубы, выслушала диалог Короля и неизвестного юноши и приготовилась высказать своё мнение, что вряд ли это принц, как отец кинулся к ней на шею в странном порыве.
- Но, Ваше Величество…, - только и успела выкрикнуть вслед сгорбленной фигуре Короля, который тут же смешался с толпой быстрее, чем могло показаться при его круглой фигуре. Таким он был мрачным и совершенно не Величественным.
Принцесса развернулась к парню.
- Вы хотели погулять? Ну так идите, - она махнула рукой и зашагала обратно во дворец. Пройдя несколько шагов, она решила, что так не пойдёт. Ещё доброго, этот странный принц или кто он там, поймёт всё превратно и растрезвонит на всё королевство об этом конфузе. Алеллия обернулась, ища его глазами.
- Ах, вы ещё здесь? Надеюсь, вы понимаете, что это была шутка. И это, - она ткнула в мешочек, что оказался в руках опешившего парня. – Это залог того, что вы всё правильно поняли и не станете домысливать.
Она сделала лёгкий поклон, улыбочку и разворот в сторону дворца.

- Где же этот колодец Миров и Жизни, что напитает этот мёртвый город своей живительной влагой? - Мари брела со всеми, но мысли её были устремлены к реке, к городу, что смог создать Рен, поняв, наконец, что из себя представляет колодец. Будто ящик Пандоры открыл и познала земля все несчастья и разбилась вдребезги. Хватит ли у них сил стать теми полубогами, что смогут восстановить распавшиеся острова-реальности в упорядоченный Мир. - Этот колодец своего рода - место силы. И, мне кажется, он может быть для каждого своим. Персональным, так сказать. Так что тот, что нашёл Рен и то, что ищем мы, каждый из нас, может быть различно.

Агата Кристи иногда, чтобы понять, как действовать, ставила себя на место другого человека. Сейчас был именно такой случай. Как бы она чувствовала себя, если бы… Если бы что? Понять, как живут люди рядом с таким-то ужасным замком, можно было. Но вот то, как происходит их взаимосуществование, представить сложно. Ясно одно – человек, открывший им дверь, перепуган до чёртиков, до макабриков, до смерти. Поэтому, она решила немного смягчить «удар», который они нанесли своим визитом этому семейству.

- Господин Морибер, именно потому, что вы исправно платите Амону и являетесь порядочным жителем сей местности, мы обращаемся именно к вам. Нам нужен схрон. Вы же не хотите проблем в дальнейшем?
Тут Агата подметила у себя странное чувство. Ей не хотелось, чтобы человек перестал бояться. Ей это нравилось!
– Да прибудет свет зелёной луны с теми, кто этого достоин.
Она шагнула за порог, будто вопрос о гостеприимстве хозяев лишь формальность. Агата, заглядывала через плечо мужчины, пыталась усмотреть важные детали, подсказывающие о быте этих людей и кто ещё находится за дверью.

Решительна в своём замысле начать новую взрослую жизнь в поисках счастья, Алеллия выпалила свою программу действий, граничащую с бездействием и спокойно начала есть торт.
- Конечно макушку, разве можно вырасти из макушки, что ты, папочка. Ты сам всегда начинаешь есть блюдо с самого лакомого кусочка. А я в тебя, - Принцесса скопировала движение отца, погладив себя по животику.
Услышав, что муж для неё уже приготовлен и ожидает на площади, Алеллия замерла с открытым ртом. Кусок торта замер на полпути к своей достойной погибели в желудочно-кишечном тракте высокой особы. Несколько секунд решили его участь. Он плюхнулся обратно в тарелку, ему светило, пропасть с остальными продуктами в корыте свинарника, ну, максимум попасть в рот охраннику или слуге.
- Как? Неужели кто-то достойный уже доказал свою доблесть? Без меня?! Это что же там за встречные-поперечные такие шастают по дворцу?
Не принимая всерьёз намерения отца, преисполненная любопытства она сама вложила свою руку в руку Короля.
- Конечно пойдёмте, мы ещё не всех осмотрели вчера.
Нетерпение заставило её ёрзать на стуле и второпях облизывать губы, напрочь забыв про салфетку.
- Только, отец, я ведь не готовилась к приёму и не одела своё платье. Так это даже к лучшему. Можно, я выйду на площадь, будто не принцесса, какая-нибудь статс-дама или просто заезжая гостья? Интересно со стороны, что там за жених такой нашёлся внутреннего потребления.

Пока Король остывал, да перебирал в голове пункты «Наставления по несению Королевской службы», его дочь, утомлённая таким необычным днём, а пуще его завершением, уже сладко спала в своей кроватке. И не думала ни о чём плохом, что могло бы с ней случиться. Даже то, что принцев устранили от причитающейся им порции подвига, не дав шанса показать своё геройство, не омрачило её сон. Значит, не нашёлся ещё на свете принц, достойный её внимания. А торт…ну, торт она завтра съест. Завтра она уже будет взрослой, совершеннолетней Принцессой и пойдёт сама искать себе принца, если таковой есть в принципе.
- Да, да, завтра же, после хорошего куска торта, сяду в карету и поеду…, - бормотала она, проваливаясь в безмятежный девичий сон.
Куда она поедет, понятия не имела. Да и какая разница куда, главное, что она теперь не папенькина дочка, а вполне себе Принцесса навыдане. И пусть только попробуют её удержать.
Король появившийся у кровати дочери, излив свою речь покаяния, в ответ услышал мерное дыхание и тишину. Спит доченька.
- У-ууу, я ещё не выспалась. У мен был тяжелый день, могу я поспать сегодня подольше. Неужели, я не заслужила, вытерпев вчера столько мук.
Но услышав шёпот служанке об отце, она заставила себя открыть глаза.
- Не спал? Неужели, он остался развлекать принцев дальше? Что, бал продолжался всю ночь? Без меня? – Она уже сидела на кровати, собираясь разобидеться не на шутку. Сонная пелена, как пена в душе, медленно смывалась с остатками сна.
- Куда мне пора?! – взгляд, которым Принцесса одарила служанку, должен был её тут же заставить уволиться и пойти сдаться в психиатрическую лечебницу. – Ты с ума сошла?! Разве не знаешь, что нет достойных меня принцев в округе. И я, между прочим, выезжаю далеко, - поразмыслив, добавила: - За тридевять земель. Счастье своё искать. Вот.
Она спрыгнула с кровати.
- И никакой повседневной одежды. Пусть готовят походную. И платье. Моё платье пусть упакуют должным образом. Вдруг Он найдётся.

Чудесный торт. Красивый торт. Шикарный торт. Он был создан, чтобы поразить гостей и триумфально завершить праздничный банкет. А теперь под голодным взглядом стражи и старой служанки он прикатился в покои Принцессы. Но не с кем ей было разделить эту трапезу. Алеллия смотрела на него, как мышь на крупу. Обидно так, как никогда в жизни не было.
Она мазанула пальчиком по облаку взбитых сливок, сняла перламутровую жемчужинку, положила на язык, пробуя на вкус. Отломила лепесток лилии, лизнула и положила обратно.
- Ах оставьте, пусть стоит и радует мне глаз. Что ещё остаётся делать, - она видела, что стража голодным взглядом проводила этот шедевр кулинарного искусства, но не могла же она, королевская дочь распивать чаи со стражей и служанкой. Поэтому Алеллия ещё раз вздохнула, отхлебнула чай и отдала себя в руки услужливой женщины.
Оставшись в одной сорочке, девушка забралась на кровать и закрылась пуховым одеялом прямо с головой.
- Ступай, я буду спать, - глухо донеслось из-под одеяла.
«Неужели всё, детство кончилось и даже отец не придёт пожелать ей спокойной ночи?», - Алеллия так устала, что даже не было сил на истерику.
Пошмыгала носом, попыталась поплакать, но вскоре поняла, что даже рада, что день закончился. Он был не таким уж весёлым, как она ожидала.
Голая ножка вынырнула из-под одеяла и свесилась с кровати – привычка.

- Я уже создала. Мой дозиметр вышел, вроде похож на тот, что я задумала, только не очень-то он показывает излучение, - Мари повертела бесполезную вещь и задумалась. - Хм, а ведь Рен говорил, что тут водится всякая гадость, но мы ничего подобного не встретили. И, помнится говорил, что шёл пару дней, а другой раз месяц. Шёл!

Она потихоньку побрела дальше, внимательно осматривая перед собой землю. Будто прощупывая и обдумывая каждый шаг.
- Слушайте, а как мы поймём, что мы дошли до колодца, если мы не знаем, что это такое. Думаю, нам надо подумать ЧТО мы будем делать, если найдём. И предположим, что уже его нашли и начнём это ЧТО делать. Бррр, - она помотала головой, понимая, как нелепо звучат её слова. - Рен, найдя колодец, создал вокруг мир, таким, каким себе представлял и хотел. Колодец дал ему Возможность. Жаль, мы не спросили, пришлось ли ему пожертвовать чем-то взамен.

Мари ещё раз осмотрелась вокруг, посмотрела вверх, опять опустила глаза к земле и закрыла глаза. Всё вокруг - иллюзия. Ширма для главного, что они никак не могут уловить. Следит ли за ними сейчас Барон? Забавляется или нервничает. Развлекается или чувствует разочарование... Приди к нам, отец, дай нам знак. Откуда начать поиск, как разрушить иллюзию и увидеть нужное?

Рыбка, беспощадно вынутая из аквариума и брошенная в безводное пространство, сейчас удивительно смахивала на Принцессу. Или это Принцесса смахивала на рыбку? Как бы то ни звучало, Алеллия потеряла дар речи и беззвучно открывала и закрывала рот не находя слов возмущения. От досады она готова была заплакать. Как это не найти слов, когда они так необходимы именно сейчас?! Не она ли могла выстреливать сто слов в минуту даже особо не задумываясь, едва успевая вдохнуть воздух.
Если бы не гвардейцы, которые стали невольными свидетелями её наказания (а это выглядело именно наказанием), она бы встала, как вкопанная и попросила бы отца объясниться, по меньшей мере. Но какой-то природный инстинкт, отягощенный королевской кровью, заставил её взять себя в руки, гордо вскинуть голову и спокойно отправиться в свои покои, оставляя стражников позади себя.
- Вот так-то лучше, - наконец выдавила «рыбка» звуки, проходя мимо Короля, давая понять стражникам, что именно этого она добивалась и Король подчинился её воле.
А когда дверь за ней закрылась, она подбежала к окну, пока на него не легла тяжёлая печать запрета, и завизжала во всё горло. Несколько птиц сорвалось с крыши, заметавшись в воздухе с необъяснимой хаотичностью. От неожиданности птахи не сразу взяли курс в одном направлении.
- Глупые птицы, - сказала она напоследок, чтобы хоть на кого-то перекинуть свою злость, вызванную отчаянием и захлопнула створки.
- Вот и буду здесь сидеть, пока не состарюсь и не умру.
Она не понимала, как принц собирается искать её в её же покоях. Это какой-то абсурд и недоразумение. Наверное, отец передумал выдавать её замуж. Но зачем при этом лишать её праздника? В её же день рождения. Там танцы, горячее и десерт. Кажется, так должен был окончится день её совершеннолетия, а не заточением.
Интересно, придёт кто-нибудь помочь ей снять платье. И…
Она распахнула дверь, набив шишку на лбу одному из стражников и громко крикнула:
- Где мой торт!?

- Что такое дозиметр, конечно, знаю. Но пусть это будет "дозиметр" измеряющий мощность дозы магического излучения.
Мари попыталась представить и воспроизвести прибор в виде трубочки с небольшим дисплеем - именно такой дозиметр она когда-то видела.

Таким отца Алеллии видеть не приходилось. Не то, чтобы он не бывал в гневе. Ещё как бывал. Король он или нет! Но при виде дочери, сердце смягчалось и скрывалось всякое дурное. Так что девочка росла в полной любви, лишенная всяческих перипетий и проблем, дурного настроения и наказаний.
Поэтому, завидев странное выражение лица родителя, она растерялась. Уж не заболел ли, часом, её папочка. И не началась ли у него опасная горячка, коварная инфлюэнция, вирусная свинка и смертельная корона, которая не щадит даже коронованных особ.
- Тише, тише, Пако, я, конечно же выйду замуж. За первого встречного и поперечного. И даже два раза, если ты захочешь, и даже соглашусь на ребёнка, - она вернула дистанцию клинча и крикнула в сторону двери. - Лекаря!
И, пока ждала реакцию придворных, которые, конечно же стояли на карауле и охраняли высоких особ от любвеобильных принцев и королевских завистников, она продолжила успокаивать отца, ощупывая его лоб и остужая лицо лёгким дуновением.
- Между прочим, я вовсе не отказываюсь от традиции замужества. И очень, очень ценю наши семейные традиции. Наши! И вовсе не думаю, что мы должны придерживаться правил Каких-то там Других Королевств. Поэтому так и сделаем. За первого встречного, который вырвет меня из лап чудовищ, что будут терзать мою душу и тело, даже, может ограбят! Где-то в тёмном лесу, на тенистых алеях, пусть страдаю и даже болею, я любое страданье снесу, только пусть будет Подвиг. Решено - первый встречный!
Вошедший придворный застал Алеллию, хлопающую в ладони.
- Итак, Королю требуется уход и покой, а мне требуется самый страшный беспокой! Я выдвигаюсь в самую страшно-болотисто-угрюмую топь. Прикажите к утру запрячь карету, и возьмите провианта дня на три. Отберите самых храбрых и смелых слуг. Наш ждёт жутко-смертельное приключение.
Слуга, как бы не был приучен не выражать своих эмоций на приказы своих правителей, не смог сдержать удивлённый взгляд и вопросительно посмотрел на Короля. Принцесса, заметив это, не замедлила поправиться.
- Ладно, болотистую не надо, и топь - тоже лишнее. И пусть еды будет на два дня. Я, думаю, нам пару дней хватит пострадать, а принцу насмерть биться с разбойниками или чудовищами, дикими зверями или...ну, организуйте что-нибудь.
Она вильнула попкой, раскачивая фижмы платья и направилась к выходу.
- А я пока пойду послушаю, что ещё интересного приготовили мне остальные принцы. Ну, где же лекарь?

По понятным причинам принцесса, избалованная отцом и лишенная материнских наставлений, не вполне созрела к своему совершеннолетию к бракосочетанию, не накопила женской премудрости и опыта. А уж о рациональности и осмотрительности не могло быть и речи. Опрометчивость и безрассудство стаи верховодить в её характере, порождая её величество Капризу.
Поэтому, она не совсем поняла о каком такте и выдержке сказал Король.
- Пылинка, ну-ну, знаю я такие пылинки. Ваше Величество, Вам не полагается плакать, даже в присутствии Принцессы, - она чмокнула отца в щёчку. Я никогда, никогда не чувствовала себя обделённой и ни в чём не нуждалась. Так зачем мне нужен какой-то муж? Если только ради традиций и забав…
Она опять призадумалась. Ведь у её матери с отцом не было никаких смотрин и нарядов. Но при этом появилась она – их законная дочь. Что-то тут не складывалось. Она чувствовала, что вовсе не так должен появится рыцарь её сердца.
- Пако! - недоумение было настоящим. - Ты ведь сам рассказывал, как ты встретил маму и как ты её спас от разбойников, и как... она не могла устоять.
Алеллия отошла на пару шагов, чтобы отец воспринял её слова более торжественно и полно.
- Я хочу, чтобы мой избранник совершил подвиг, - немного помедлила и, поняв, то не вполне выразила свою мысль, закончила. - В честь меня!

- Ха-ха, прекрасные люди. Я что же теперь каждому распрекрасному человеку с тонкой душевной организацией должна говорить "Да". Да, я требовательна и не даю право на ошибку! А второй шанс…, - она закатила глазки, примеряя данную возможность в сложившейся ситуации. Всё-таки она тоже видела, как поубавились принцы и мог выйти конфуз, когда их вовсе не останется. – Если бы они действительно меня любили, то добивались бы и раз, и два, и сколько потребуется. Они сами быстро сдаются. Фи, это же странно брать в мужья того, кто, первое – не покорил, второе – отступил, третье – вовсе сбежал, чуя, что не потянет меня.
Она приластилась к папочке, обняв его и положа голову на ему грудь.
- А, ты представлял кого-то из них моим мужем, да? Неужели ты мог хоть кому-то из них позволять приносить мне тёплое молоко с печеньем в постель и закрывать мою свешивающуюся с кровати ножку, подтыкая одеяльце? – она шаловливо заглянула в глаза отцу. - Видно, пришло время признаться. Я специально высовывала ножку. Мне так нравится, как ты это делаешь, Пако.

Цена? – Алеллия взглянула на Короля, будто он сказал слишком ужасную вещь, возмутительную и не достойную случаю. – Меня купить хотят? Как мы всех тех котят? Кем эти принцы себя мнят?!
Ей захотелось тут же опровергнуть столь жуткое предположение отца. Она ведь не вещь, при чём здесь цена, уплата. Он ошибается, это подарок.
- Подарок Ваш прекрасен и достоин, но мир наш так устроен, что вы бедняк, богач иль воин, мне всё-равно, мой мир и так прекрасен. И если вдруг он станет мне опасен, шалаш иль замок будет мне ужасен.
Она следила за коробочкой с бриллиантами и на действия принца, который не выпускал её из рук. Подарит он его или внесёт, как цену за её согласие – это мучило её сейчас больше всего.
- Ваше колье замёт достойнейшее место в коллекции моей, но не невесты. И жест ваш будет плюсом вашей чести.
Она вопросительно посмотрела на принца. А слуга с корзинкой, в которую уже запустил и ухватил нежный стебель, замерла в ожидании.

Алеллия услышала ответ на свои слова, которые раздались оттуда, где ждали своей очереди принцы. Услышала, но не увидела кто их произнёс. Не успела заметить. Хлопнувшая дверь возвестила, что один из претендентов не пожелал падать к её ногам и показать себя. Какой конфуз! Ещё больше её раздосадовало, какие он выбрал ответные строки. Намёк, что лучше смерть, чем жить в «обители бед», то есть, чем быть здесь. Только она собралась заплакать от такого оскорбления, как Король перевёл внимание всех к вожделенным угощениям. Великое дело – бутерброд! Он способен загладить любую ситуацию и заставить забыть присутствующих о такой мелочи, как чьи-то непонятные слова и уход. Зачем задаваться вопросом: «а что это было?», когда тут желудочный сок начал свою приятную процедуру перед предстоящим удовольствием.
- Спасибо, Пако, - шепнула Алеллия и глубоко выдохнула. Ну и ладно, вон сколько ещё претендентов. Вон ещё сколько срезанных цветов в корзине, всем достанется. Принцесса осталась сидеть в своём кресле, поправляя прическу и расправляя складки на пышной юбке, стараясь выглядеть безупречно и блистать, блистать дальше.
Тут перед ней возник поднос с едой. Она не собиралась в своём шикарном платье есть бутерброды, а вдруг упадёт крошка и оставит пятно на её безупречном наряде. Эти слуги совсем распоясались и не понимают, когда и чем стоит услужить. Не глядя на подающего, сказала:
- Мерси, я не голодна, лимонад бы выпила сейчас до дна, - она махнула ручкой, приказывая унести поднос. – И быстро, чтобы не сидеть тут допоздна.

Принц верно заметил про изящество и изысканность, но при этом Алеллии почему-то стало грустно за своего Пако, чей ум назвали «прямым». Она не стала разбираться в каком смысле, это сказано. Отец для неё был самым главным генератором идей, советов и исполнений желаний.

- Ум мужской, как трость иль палка, женский- нежный, как фиалка. Не нужна тут и гадалка - женщина тут всё исправит, мысль прямую так направит, палку зацвести заставит.

Алеллия задала провокационный вопрос, ей было интересно, как принц относится к данного рода смотринам. В конце концов, разве можно на таком вот вечере оценить будущего мужа и понять, что тот ждёт от союза с Принцессой на самом деле. Она смотрела вниз и понимала, что не может выделить из их толпы никого особенного. Даже несмотря на то, что Принцы, зная, что за ними наблюдают, хорохорились больше, чем стоило бы. Она рассмеялась. Неужели они не понимают, что нужно настоящей принцессе! Как глупо кому-то надеяться на её благосклонность только от того, что они пришли сюда и топчутся в очереди. Принцессам нужны герои. А разве они здесь есть…

- Как не глупо, раз сморю и хохочу? Выбрав принца, я отца осирочу. Глупо! Ведь, - она понизила голос, и поманила пальчиком, пригнуться ближе и совсем тихо шепнула: - Ни-ко-го я не хо-чу!

Она развернулась и стала спускать вниз. Она видела, как нервничал отец и спешила сообщить ему о ещё одной потерянной для них лилии.

- Ваш вопрос - самое лучшее доказательство того, что нас послал именно Барон Самди. Только он мог послать своих детей искать то, не знаю что. Имей мы информацию, ему было бы не так весело. А веселиться он любит.

Ох и рассмеялась же принцесса, когда силач буквально воспринял её слова и начал открещиваться от жены-кобылицы. Она не могла сдержать смех, пытаясь его успокоить.
- Кобылице вы нужны навряд. Здесь не приветствуется такой обряд. Ступайте вы в воинственный отряд.
Отвлекая публику и поддерживая весёлое настроение невесты, заиграла музыка. Алеллия была не прочь отвлечься. Уж подрыгать ножками она любила. А тут появилась возможность ещё раз продемонстрировать свой наряд. Ведь не все рассмотрели, как затейливо завязаны ленты сзади и как аккуратно подчёркивает её форму небольшой турнюр.
Принц Зигабен получил согласие на танец без промедления - настолько не терпелось закружиться в танце. Ведь в движении она будет ещё прекрасней с разлетающимися фижмами. И алмазная отделка, в конце концов, должна заиграть своим великолепием, ослепляя присутствующих. Как нельзя лучше этому способствует кружение в танце.
Но кружения не вышло…

- Пытаюсь я поймать ваш взгляд, а вы таращитесь на мой наряд! Вы оступились уже десять раз подряд, - Алеллия тщетно пыталась наладить такт с танцором. Слишком тесное объятие не давало возможности для самого простого па. Оставалось топтаться на месте под масляным взглядом «ухажера». – Глазами вы меня раздели, только не думайте, что мною овладели. О, боже, да вы вспотели! – уперев руки в грудь принцу, Алеллия с силой отлепила его от себя. – Ну всё, плясун, вы мне надоели!

Распорядитель-садовник уже незаметно подплывал к танцующей паре. Он внимательно наблюдал за реакцией принцессы и верно угадал её намерения. Рассчитав время и расстояние, успел в нужную секунду подать корзину, полную свежесрезанных лилий.

- Быть может вам и невдомёк, пусть это будет мне урок. А вы возьмите свой цветок.
Как только пара перестала танцевать, тут же смолкла музыка. Ответ Принцессы был очевиден всем.

Два дня дались принцессе сложно. Нужно было собрать всё своё терпение, чтобы дождаться дня рождения. Чтобы облачиться в шикарный наряд и блистать. Вот сейчас все увидят, как она прекрасна, все принцы упадут к её ногам, а ей лишь придётся гордой поступью пройти по их…
Тут стройные мысли её оборвались и заметались, как сумасшедшие. Как же ей поступать с принцами, что не устоят перед её красотой? И как выбрать одного? Конечно же, она почувствует. Она будет ждать, когда сердце само подскажет, кто обалдел от её наряда и дивной красоты больше остальных. Кто сильней всего хочет проводить с ней дни напролёт, веселить, ходить, лелеять и выполнять её желания. По остальным она пройдётся не моргнув глазом. А если сердце не подскажет? Что делать, что делать? Выбрать самого красивого? Умного? Щедрого? Лучше всех танцующего? Весёлого? Большого? Ой…нет. Пусть он просто угадывает её желания с полуслова. В общем, чтобы был похож на Пако.
Такие мысли одолевали Принцессу, когда она стояла перед дверьми, которые вот-вот распахнуться.

Алеллия ничего не видела вокруг, когда распахнулись перед ней двери в залу – настолько высоко была подняла её голова и сияние от свеч, играя на драгоценных камнях, затмевало всё вокруг.
Медленно ступала она по ковровой дорожке к креслу рядом с Королём. Все должны рассмотреть её со всех сторон, как следует, прежде, чем она сядет и начнёт приём. Торжественная музыка играла в её голове (или это старались музыканты?), улыбка озаряла молодое личико. Поступь была смелой, но неторопливой.
Но тут рука её почувствовала поцелуй и поток любезностей прервал её восторг от любования процессом «явления народу».
Вот и пал первый к её ногам, но почему же это не привело в восторг? Данный эксцесс сбил Алеллию с толку, и она не успела одёрнуть руку. Через несколько секунд, придя в себя, всё же ответила наглецу:

- Вот принц-индюк, себя он самым важным мнит. Не знала я, что птица говорит. Вскочил, как будто хвост его горит. Зачем мне мадригалы и лестные слова, когда пойдёт по миру странная молва, и королевой стану слыть я птичьего двора?

Алеллия подняла руку «оскорблённым» запястьем вверх и слегка дыхнула, словно сдувая пыль с рукава. До кресла, достойного трона Королевы, она дошла уже не в таком пафосном настроении. Этот болван испортил ей первую минуту славы. Она посмотрела на короля и тот заметил слегка обиженное личика, на котором всё равно было не утаить любопытства.
- Приветствую Вас, благородные принцы, графы, сеньоры, бароны и дворяне. Благодарю за то, что вы пришли на моё день рождение и разделите это событие вместе с нами. Я понимаю нетерпение принцев показать себя и осыпать меня комплиментами и подарками, - она инстинктивно вновь смахнула с запястья невидимый поцелуй. – Некоторые слишком нетерпеливы. Поэтому не будем затягивать. Да начнётся праздник! Пусть достойнейший станет моим мужем и останется со мной. Остальные же уйдут с подарком, который будет напоминать о нашей встрече.
Она сделала знак придворному, вручить лилию первому претенденту и выставить его за дверь.

- Как же так, Пако? Вы искали деньги на платье? Разве мои желания в упрощении наряда не были приняты? – Алеллия, казалось, не на шутку рассердилась. – Вы заставляете меня думать о том, что я расточительна. А когда я, путём волевого решения и скромности, нахожу выход, вы сообщаете, что всё в порядке, деньги нашлись. Будто их кто-то прятал, а вам стоило немного поиграть в эти дурацкие прятки и всё? Могли бы тактично, эти деньги спрятать назад, будто не находили. И похвалить свою дочь за эту экономию в нашей казне. А вы ещё говорите о моих желаниях… Ах, мои желания никого не интересуют. Выдадут замуж и можно будет вообще забыть, что была когда-то в королевстве маленькая прекрасная принцесса. И выкрадет её из-под венца алчный злодей – Кощей, что над алмазами, э-э, как там…чихает, ой, нет…чахнет. Вот кто пойдёт меня спасать? Когда я даже не пойму, кто же там мой жених. Хочу влюбиться сначала!
Алеллия топнула ножкой и отвернулась к окошку. Распахнула створки и высунулась по пояс, будто уже сейчас готова отдаться в руки, толи чудища алчного, толи какого-нибудь Ваньки влюблённого по уши.

Как назло, на улице моросило и вряд ли кто-то заметил бы прекрасный стан девицы, торчащей из окна, и мгновенно влюбился. Поэтому, она тут же передумала этот перфоманс и захлопнула окно.
- Ладно, подожду пару дней. Может, когда мне станет восемнадцать, всё исправится к лучшему. А пока у меня есть два дня, чтобы влюбиться. Я слышала, что принцы уже съезжаются в наше Колодевство. Могу ли я хоть краешком глазика на них посмотреть?

На вопрос Короля о признании она только хитро улыбнулась и сказала:
- Я же сказала, что ещё не выросла. У меня ещё два дня детства и своих секретиков. Ты же придёшь ко мне в спальню поцеловать на ночь и ещё раз рассказать, как ты влюбился в мою маму? А то скоро я не посмею даже желать этого…, - голосок дрогнул, налицо перед Королем была самая печальная Принцесса на свете.

Читать Алеллия любила. Но только сказки и были о принцессах и храбрых рыцарях, о злых волшебниках и добрых драконах, о богатых нищих и бедных королях. Особенно ей нравилсь автобиография принцессы Антуанны, которая описывала все прелести жизни во дворцах и замках. Она путешествовала по миру и побывала почти во всех королевствах, которые были известны приличному обществу. А в других быть не обязательно. Она ведь была приличной принцессой.

Король-отец нанимал Алеллии самых лучших чтецов Королевства, но они читали ей занудные книги по географии, истории, религиоведении, светской этике и прочей ерунде. Приходилось слушать эти занудные уроки, чтобы не огорчать папочку. Что и говорить, Алеллия его любила и пыталась не огорчать попусту. Тем более, что она могла во время уроков читать другую книгу, держа её на коленях. Способность одновременно воспринимать информацию от чтения и прослушивания, без сомнения, развились у юного создания. И в сознании сплелись наука, быль и чудеса в один неразрывный клубок мироздания.

Придя в свою комнату после разговора с отцом, она достала все книги про принцесс, которые у неё были и начала искать те места, где принц-таки заполучает принцессу. Практически везде жених вызволял свою невесту из какого-нибудь дурацкого положения, в котором та оказывалась. Будь то вечный сон или темница какого-нибудь маньяка, а то и просто надоела родителям, что сидит на иждивении королевства и её торопились спровадить в другое. А суженный непременно проходил испытания и применял недюжие смекалку и смелость, пока невеста тосковала, томилась и печалилась одновременно. Живя лишь ожиданием прекрасного принца. И почему-то тот должен быть непременно на белом коне. Видно, прекрасные принцы считают ниже своего достоинства пересесть на гнедого или рыжего - обсмеют и погонят со двора.

Взвесив все перспективы выбора и обстоятельства её жизни во дворце, Алеллия глубоко призадумалась. Задачка оказывалась простой и одновременно невозможно скучной. А уж скука для принцессы, если не имидж, то "ни за что и никогда, ни под каким предлогом". Хвала папочке, что ей дают выбор.

Алеллия начала составлять критерии своего выбора, не забывая в то же время продумывать наряд в котором Принц должен был её увидеть и умереть от одной только перспективы быть её мужем. Что потом делать с умершим - так далеко она не загадывала.

- Отец, неужели вам не понравилось моё платье, вы ведь даже не видели эскизы, да и не могли видеть. Это сюрприз! - она смотрела на Короля, который впервые сказал, что её желание слишком дорого. Уж этого она никак не ожидала. Тут идёт речь о присоединении ещё одного королевства, и о покорителе её сердца, а он - слишком дорого! От неожиданности и нетривиальности ситуации, даже не стала сопротивляться и разорять папочку.
- Хорошо, пусть жених заплатит за моё платье. Ведь ты подарил матери алмазную диадему, когда брал её в жёны. Ты сам хвастал этим не раз. Говорил, что твоя любовь стоит больше, чем всё Королевство. А диадема была стоимостью всего в полкоролевства, - хирая улыбка и обнимашки. - И всё-равно ты самый лучший, шедрый и справедливый Король на свете.

Решив, что вопрос улажен наилучшим образом, она задала вопрос, который её тревожил:
- Пако, а мы будем казнить непонравившихся кандидатов?

Сумашедший бег сменился спешной прогулкой. Даже странная обстановка леса с причудливыми созданиями природы уже не так пугали. Вот, что значит разговор в пути. Не молчать! Говорить, рассуждать, предполагать, искать лучшие выходы из сложившейся ситуации.
- Старые книжки и истории? – Агата встала, как вкопанная, поправила браслетик на запястье. – Джон, ты кажется увлекаешься антиквариатом? Старые книги входят в сферу твоих увлечений? Может, у тебя есть знакомые, у которых можно раздобыть похожее?
Мисти показалось забавным, что монстра можно увлечь таким штуками, тем сильнее захотелось что-то подобное предоставить Марку, чтобы тот подмаслил свою «мамочку» и хоть чем-то отплатить за его помощь. На крайний случай просто рассказать увлекательную историю. Но как догадаться, что может увлечь старуху? Когда тут вершится самая невероятная история, которую можно придумать. Они сами превращались в НЕЧТО!
- Как это, мы – одни из них? Мы тоже макабры? Вот это новость! Так чего же мы от них прячемся. Эй, макабрики, мы с вами одной крови. Ты и я, - Агата наигранно помахала в сторону где должен был остаться замок и схватилась за голову. – Какой бред.
Она с силой провела рукой по лицу. Грим должен был остаться на руках. Но руки оказались ничем не запачканными. Она отчаянно тёрла под носом. Ладно пудра, но усики, нарисованные чёрной подводкой должны были поддаться. Ни черта! Агата, вдруг, поймала себя на мысли, что всегда хотела почувствовать себя неуязвимой и творить именно то, что хотелось, даже если это может повредить. Она без оглядки ввязывалась в различные авантюры, но всегда знала, где остановиться, чтобы не было мучительно больно. Жизнь итак сплошная боль. А тут вечная жизнь маячит на горизонте.
- Вот теперь мне страшно…, - тихо произнесла Агата, будто до этого ей было весело, как в комнате ужасов.
Теперь она даже не знала насколько хорошо ей хочется укрыться. К тому же спускаться под землю, где холодно, темно и клаустрофобно, это жестоко. Поэтому она приготовилась внимательно слушать ответ Марка на вопрос Лианга. Насколько необходимо погрести себя в бездонной каверне под корнями дуба. Словно снизойти в ад прямым ходом.

За секунду до того, как распахнулась дубовая дверь, в обеденный зал влетела тонкая, изящная девушка, на ходу поправляя кружевной воротничок нового платья и сдувая со лба выбившуюся золотую прядь. Она терпеть не могла приходить к столу вторая, да и третья тоже, да и последующие числительные её тоже не устраивали. Она первая и всё тут.

Только попа её Высочества Принцессы коснулась дубового стула, обшитого бархатом, как Король пожаловал к столу.
- Добрейшее утро, папочка, было бы, если только складки на моём платье сразу ложились, как надо. И не приходилось бы каждый раз расправлять эти кружавчики. На это уходит уйма времени и делает утро вовсе не добрым, я чуть было не опоздала.

Она пальчиком указала слугам на блюдо, которое она решила отпробовать первым и на графин с манговым соком, что указывало, чем она собиралась его запивать.
- Ах, только не вздумайте грустить, Пако! Матушка оставила нас рано и, уверена, завещала нам жить весело и радовать её. Там, на небесах она всё-всё запоминает и потом Вам будет стыдно за ваше уныние, когда мы вновь будем все вместе, - Принцесса сложила руки у груди и вскинула взгляд к воображаемым небесам.

Королева-мать, о раннем уходе которой сокрушался Пако (так принцесса сокращала: «ПАпа КОроль», когда говорила о чём-то особенно важном), была прекрасной женщиной, умной и заботливой женой, но имела один недостаток -не выговаривала половину букв. Короля это никогда не огорчало, ведь она была самой лучшей в Королевстве, при этом прекрасна и нежна. Жаль, что она умерла. Покидая мир, она успела дать имя своей новорожденной дочери, в честь дня её рождения. Надо ли говорить, что Алеллия родилась в апреле? И сейчас на дворе весна, закончилась капель, проснулись травы и птицы щебетали так, что им завидовали мартовские коты, перейдя свой рубеж брачевания. Гормоны бушевали у всего живого и вошли в свою острую фазу. Самое время думать о браке. Что король и делал. А тут ещё такой повод – восемнадцатилетие Принцессы.

Выслушав затрапезную речь отца, Алеллия, забыв о приличиях, отложила столовые приборы и захлопала в ладоши!
- Теперь у тебя будет помощник! Ни в какие дальние страны я не собираюсь, у меня тут есть всё, зачем мне отсюда куда-то уезжать и оставлять тебя в одиночестве? – она сделала большой глоток мангового сока, так как у неё пересохло во рту от такой перспективы, а в голове началась вырисовываться её дальнейшая жизнь после совершеннолетия. – Конечно, я буду выбирать сама и очень тщательно, а не так, как тут таксу, что теперь не хочет дружить с моими котами. А, ты не будешь ревновать? Ведь ему тоже придётся ухаживать за единственной Принцессой в Королевстве. Так, - небольшая пауза и она начала загибать пальчики. - Мы можем ему поручить следить за моими туфельками; раздобыть мне прибор, который справляется со всеми этими кружевами по счету «раз», я слышала недавно, есть такой; он будет помогать мне выгуливать моего жеребца Тибула и ты будешь меня отпускать с ним далеко, а не только грассировать по саду, да в нашем скучном перелеске…
Она могла бы продолжать загибать пальцы, но принесли новые блюда и она решила отложить это упражнение для пальчиков на потом и закончила:
- И он будет иногда носить меня на руках. Ведь тебе, папочка, уже тяжело нагибаться и тяжелое поднимать. Я все-все понимаю. Я подросла и тебе тяжело самому справляться. Как хорошо, ты это придумал. Как хорошо!

Алеллию так взбудоражила эта идея, словно ей собрались подарить самый необыкновенный подарок на свете, который увлечет её не на один день, а может на неделю, а то и, - неслыханное дело - месяц!
Дело в том, что ей слишком быстро надоедали подарки и хотелось что-то новое и необычное с такой частотой, с какой волны набегают на берег.

Но были и исключения. Три кота: рыжий Март, белоснежный Август и абсолютно лысый Нудик. Эти товарищи были её любимцами, их не выставили за порог в ближайшую неделю, а кое-кому дозволялось такое… такое… Что не позволялось даже самому Королю.
- Скорее бы мой день рождения, - Алеллия принялась пробовать новые десерты, а на то, что ей не приглянулось, она махнула рукой, приказывая унести.

Свобода! Свобода. Свобода? На небе всё та же Зелёная Луна. А какофония из самых ужасных звуков, которые воспринимает человеческое ухо, преследовала беглецов. В лесу всегда страшно, когда темно. Потому что заросли таят неизвестность. Ты не можешь понять насколько близко подобрался к тебе враг. Что готовит очередной куст и куда ступит нога в следующее мгновение. А в таком лесу, котором они оказались страшнее в десятки раз. Оставалось верить в то, что Марк не желает их уничтожить и пока на их стороне. Только верить и идти вслед. Тут не попрёшь против. Просто потому, что ничего не понимаешь из того, что с тобой будет. Словно сама себе не принадлежишь. Холодное, липкое, омерзительное чувство.
Агата иногда притормаживала, раскрыв рот от удивления, уставившись в, откровенно глядевшие на них, глаза растений. Ощущение, что за тобой следят беспрестанно не покидало. Останавливаться не хотелось, ноги сами продолжали путь. Да и Марк подстёгивал держать темп и пытаться не отвлекаться на чудеса, что таил этот странный лес.
Агата опустила руки, которые держали задранные полы длинной юбки, согласившись на передышку.
- Марк, это что, нечистая сила? Это правда всё исчезнет с рассветом, она обвела глазами лес и мотнула головой назад, откуда они пришли. – Зачем тебе туда возвращаться? Оставайся с нами. Ты ведь уже сбежал из этого монсто-дома, уже сделал шаг в сторону света. Мы вместе подумаем, как тебя спрятать от твоей старухи.
Представив ферму, Агата почему-то представила хлев и коров. Можно укрыться там. Корова, пожалуй, одно из самых распространенных священных животных, наделенных особыми магическими свойствами. И там будет пища. Джону, явно, нужно было подкрепление.
- Давай-ка затянем твою рану. От бега и такого интенсивного движения рана может разойтись, и ты потеряешь много крови, - она оторвала от своего подола широкую длинную полосу. – Сдирай свою драконью кожу, надо обнажить рану и подложить чистое.
Из сумки, которая мешком болталась за спиной, она выудила влажные салфетки.

На адреналине, словно ноги сами несли её к нужному решению, Агата оказалась за оградой беснующего замка. Только тут она позволила себе остановиться и попробовать отдышаться. Какой там! Воздух вспыхивал огнями, пахло палёным, визг и крики не давали собраться с мыслями.
- Джо-о-ооон! – крикнула она, обернувшись. Тщетно пыталась она рассмотреть Марка, который должен был вывести её товарища тем же путём. – Да где же вы?!
В отчаянии она дёрнулась было опять к прорехе забора, но поняла, что не сможет вернуться в ту мясорубку. Нечто большое и страшное надвигалось на поляну перед зданием. Кинуться обратно - только доставить ещё больше хлопот Марку, который оказался человеком слова, пусть играющим в своих интересах, но помогающий им выбраться.
Страшный удар заставил присесть и обхватить голову руками. Теперь путь свободен, люди посыпались из пробитых ворот, как семена из лопнувшего плода. Обгоревшая машина уезжала подальше от замка.
Агата прижалась к ограде, чтобы её не снесли, и высматривала Джона, Влада и Марка.
– Там не Амон, там был не Амон, - бормотала она, пытаясь осознать это. Теперь не понятно, искать спасения. Нужно дождаться Лианга и Влада, может и Марку стоит сбежать от макабров и порвать с этими ритуалами.
Было ясно одно, что программа праздника провалилась, оставалась ждать, пока утихнет паника. Если такое вообще возможно.

Агата мчалась вперёд, стараясь не вдумываться в происходящее вокруг. Полное сосредоточение на дороге вперёд, к выходу, к заветным воротам. Лишь бы Лианг не отставал, они ещё могут успеть догнать Амона. Оглядываться было некогда.
Огромное чудище красным пятном отметило ещё один выход из этого «круга ада», проломив прутья своей тушей.
- Марк, Джон, бежим туда! – только тут она обернулась и поняла, что всё ещё ужасней, чем она представляла. Помощь чудовища, названного «матушкой», размазанного среди других тел могла вызвать шок и приступ тошноты, но не время пускаться в моральные сентиментальности и воротить нос от вида органо-месива. Путь к спасению буквально был усеян трупами.
Когда она поняла, что мужчины за ней не побежали, она растерялась. Что она будет говорить Амону? Какие доказательства предъявлять, о чём просить? О помощи себе любимой?
От досады она топнула ногой, противно провалившись в податливое и мягкое.
- Марк, веди их к тому пролому, - тыкнула она пальцев в сторону вмятины, оставленной чудищем.
Если они выберутся, она будет ждать их там. Агата развернулась в сторону, где должен был быть по её расчетам устроитель сего «празднества». Перед ней была машина, готовая взять разбег, мотор ревел, словно пытаясь перекричать ту какофонию звуков, что создавали твари вокруг. Кристи уже не понимала та ли это машина, что ей нужна. Но, раз нос тачки направлен на ворота, то ей стоило бы рискнуть запрыгнуть в машину. Во всяком случае, сейчас её планы совпадали с планами автомобиля. С диким криком охотника, нападающего на добычу, она рванула к машине!

Ничего необычного, в смысле неземного или нечеловеческого Мари не заметила. Люди, как люди, только слишком беззаботные на первый взгляд.
- Если, это очередной остров, то очень обособленный и большой. Но такое чувство, что мы уже в другой "системе". Барон или нас подвёл ближе к цели или..., - Мари присмотрелась, с кем бы можно заговорить. - Найти бы киоск с газетами, посмотреть, в своём ли мы времени. Звучит, как "в своём ли мы уме", да? -
когда все выбрались на берег, Мари махнула рукой, предлагая всё же прогуляться. - Стоя на месте мало что можно решить и понять. Лис, а есть ещё сигаретка?

Машина казалась самым страшным, что тут есть, ведь там сидел сам Амон! Но в то же время казалась лучиком надежды на избавление от этой чудовищной игры. Агата понятия не имела, как она собиралась просить об этом устроителя сего макабра, но больше бежать было не к кому. До тех пор, пока перед ней не появилась воронка от снаряда. Появилась там, где только что стояла машина.
"Они что, нападают на самого Амона?" - Кристи на секунду впала в ступор, потом оглянулась.
- Марк, как же так?!
Картина была апокалиптическая. Она глянула на небо, не сошлись ли ещё луны? Она терпеть не могла войны. Даже если это игра. Чудовищная и нелепая. Даже если вся нечистая сила перебьёт друг друга, её всё равно не порадует результат. Есть же пределы разумности и жестокости. И, если есть тут разумные существа, надо докопаться до их разума.
Снаряды огненного чудовища продолжали атаковать машину, та уже не казалась таким желанным оплотом. Если Амону удастся целым выбраться за пределы военных действий, там можно будет его перехватить и "вытрясти душу", то есть решить свою судьбу и сдаться в плен, не желая в этом участвовать.
Агата рванула к воротам, желая не видеть, что здесь происходит и не привлекать внимание жаждущих крови.
Надо выбраться за пределы ограды и, если машину не испепелят и ей удастся выбраться, то попытаться в неё запрыгнуть.

Ох, как стремительно полетело время, будто желало успеть до полуночи вместить в себя целую эпоху.
Лишь только успела проскочить в голове мысль, о том, что ей всё- таки досталось чужое приглашение; лишь только она успела с сожалением подумать о том, что не расспросила того, кто ей его вручил, о подробностях; лишь только господин Мун успел сменить любопытство и весёлость на равнодушие к ним и раздражение на окружающее, Агата приняла решение.
- Амон, - эхом повторила она за Муном, проследила за его взглядом и поняла, кто им сейчас нужен. Зачем посредники, если главный ведущий здесь, рядом. Да ещё приглашает присоединиться.
Агата Кристи, собиралась раненого дотащить до машины. Она бы сделала это, раз уж их связал этот маскарад. Но, мужчины продолжили свою игру: отвоёвывать своё место под солнцем боем, дракой и спором у кого длиней и мощней...меч. Ох уж, эти любители оружия, рабы клинка и заложники чести.
- Благодаим, Вас, господин Мун. Конечно же, мы сами с усами, - нарисованные усики над губой Агаты придавали этой рифме особый тон. - К машине Амона. Джон, бежим!
Главное, всегда можно прикрыться, что они не кто попало из толпы, а их послал господин Мун. Послал, так послал...

- Марк! – в голосе преобладало раздражение. – Что значит, сейчас убить сложнее? Зачем нас вообще убивать? Что за ритуал такой и почему только после полуночи?
Её лицо при этом не выдавало то, что она была довольна, как слон. Что они не убили этого человека, а лишь ранили. Не потому, что им «ещё пригодится» живым, а потому, что она не убийца и совесть чиста. На несколько мгновений Мисти поверила в то, что стала причиной смерти другого и этой секунды хватило, чтобы понять, как тошнотворно-омерзительно это чувство.
Весь сегодняшний вечер, стены вокруг, наглые глаза с портретов, холод металла и странные разъяснения рыжего явно указывали на то, что эта репетиция к более чудовищным насилием. И начинало просыпаться острое чувство самосохранения. Жутко захотелось выжить и при этом остаться в трезвом уме и светлой памяти. А для этого надо держать себя в руках, не расслабляться и принимать ситуацию, как она есть.
Но как же сложно это сделать, когда на твоих глазах звёздная пыль приобретала вполне осязаемую плоть и форму. Агата глянула на главные ворота, можно ли найти лазейку и прошмыгнуть за пределы территории этого шабаша?
Марк словно прочёл её мысли, дав понять, что не стоит и думать об этом.
- Пусть дорога в наш мир будет закрыта до заката, но лучше его дождаться за пределами этого дома, набитого оружием и уродами-маньяками. Разве нет? – парировала Агата, забыв о всяком такте. – Посмотри только на них! – не понятно к кому обращаясь продолжала она, но вскоре затихла, увидев, что в их сторону машет какой-то тип.
Вскоре стало ясно, что они нашли кого искали, а Марк подтвердил свою прямолинейность, без лишних прелюдий выпалив тому всё, как есть. Было видно, что даётся ему это с большим трудом.
- Агата Мисти, - представилась Агата и покосилась на Марка. – Можно Мариэль.
Мун казался самоуверенным до раскованного веселья. Было странно, что он стал тянуть время с церемонией приветствия. Может, он ждёт слияния лун и перестанет быть таким благодушным? Время безжалостно утекало, а они ещё не выбрались.
- Мистер Мун, мы хотели бы знать, сможем ли мы получить фору в предстоящем, э…, состязании? Кажется, игра уже началась, - она смотрела в сторону Амона, что вещал о правилах и казался совершенно не страшным и злобным. Что-то тут было не так, хотя к этому пора бы уже привыкнуть. – И ещё, прошу не наказывать господина Марка. Он чтит все традиции, азарт подвёл его немного, только и всего. Он хорошо отзывался о вас, как о человеке слова. Меня радует, что здесь царят своего рода законы и правила.

- В Зимбабве за убийство слона можно расплатиться пятнадцатью годами тюрьмы, а, встретившим в саванне вооруженных браконьеров, разрешено без предупреждения открывать огонь, - Магда не слышала своих слов. Курок слишком громко бахнул и «взорвал барабанные перепонки». Кровь прилила в голову. В какой-то момент она почувствовала себя дезориентированной и выпалила первое, что пришло в голову.
“Магда!” – чуть слышно, на окраине сознания она распознала своё имя.
- Разве я называла своё имя? Я говорила о слонах…

“Ни звука, ясно!?”

Какой там звук! Вдруг захотелось превратиться в безмолвный корень, который ухнул ей по рёбрам так, что перехватило дыхание. И тут же тело Робера придавило её крепче к земле, заслоняя от чего-то.
Воздух джунглей вновь разодрался нестерпимо жуткими звуками. Бомбардировка обезьянами казалась чудовищным представлением, заставляя поверить, что ты уже на том свете. Она закрыла уши и зажмурила глаза. Тяжело было понять где находишься, и что происходит. Когда всё стихло, перед Магдаленой стоял её несостоявшийся убийца и спокойно отряхивая одежду.

- Вы дикарь! – взвизгнула она. – Вы хотели меня убить! Вы нажали на курок! Как вы могли…, да вы…знаете кто…вы…
Она подскочила, отмахнувшись от предложенной руки. И готова была накинуться на него с кулаками, но видя, как он захромал повернувшись к ней спиной, остыла.

- Я знаю, Николя выкарабкался и, если, может идти, то ищет меня, - она засеменила за мужчиной.

– А вы смелый, - сказала чуть погодя, когда вновь прокрутила всю сцену, что разыгралась в амфитеатре густых джунглей, в царстве диких животных.
Конечно, он будет её искать, даже если ранен и истекает кровью. Будет ползти, будет продираться сквозь заросли, искать следы обломанных стеблей, пытать попавшихся макак, и Бог знает, как. Из последних сил будет искать Магдалену. Она его знала.
Он никогда не признается Луизе, что оставил Магдалену Гурку одну в джунглях.
Лучше погибнет сам. В этом она почти не сомневалась.
Почти…

“Эх, да простите, говорю же, я совсем одичал, и как только вернусь в Европу, тут же пойду покрещусь, ведь…”

Магдалена при этих словах перекрестилась и тут же, очередной огромный лист, отодвинутый в сторону, представил им чудо.
- Николя! Живой! Прости, Николя, – она кинулась к нему на шею, забыв об осторожности. Он мог быть ранен и ослаблен. Но какое облегчение было ощутить в объятиях друга и почувствовать, что выкарабкалась из лап несчастного сумасшедшего. Страх, будто грязь под струёй воды, смывался с тела и уходил в землю этого места. Отчего хотелось скорее его покинуть. Женщина выглянула из-за плеча Николя и в ужасе прижалась опять.
– Он чужой кровью выбил себе билет на дальнейшую жизнь. Не думаю, что мы ему теперь нужны, но я обещала, что ему помогут в лагере, если он поможет найти тебя.

От вида изувеченного трупа она тщетно пыталась себя избавить, отводя взгляд. Было ясно, что там помощь уже не требуется. Преодолевая тошноту она обратилась к Роберу. Было темно, в сумерках нет красного цвета, но она отчетливо видела, как его руки, лицо и одежда были покрыты кровавыми разводами. Кровь красная даже в кромешной тьме.
- Я надеюсь, судьба сделала подарок достойному человеку, во всяком случае, не сделала хуже для мира.

Провести ночь с трупом не входило ни в какие планы, да и само это место было пропитано страхом и поражением. Факел в руках едва ли придавал уверенности. Казалось, что он только привлекает диких зверей, которые ждут во тьме, когда падёт граница света и тьма скроет их преступные инстинкты - нападай и терзай.

***
- Луиза, ты пьяна!
На очередном сеансе, который журналистка заказала своему отцу (ведь надо закончить съемку, «тогда я была не в форме») Магдалена не сделала ни одного кадра.
– Вот бы увидел тебя твой жених. Вмиг бы расхотел женитще*.
Её губы вмиг распробовали, какой напиток вызвал хмельное возбуждение у заказчицы. О, это был совершенно другой сеанс, после которого было стыдно и сладко одновременно.
***

Но, это было давно и далеко отсюда. Тогда Магдалена произнесла эту фразу сдерживая смех и прыская в кулак, теперь - с нотками удивления, злости и досады.
- Луиза, ты пьяна! Как ты тут оказалась и зачем?
Её губы не смогли распознать, какой напиток вызвал странное поведение любовницы.

Истеричный шепот Робера выводил из себя. Туземцы внушали доверия столько же, сколько те бешенные павианы, что саранчой пронеслись там, в густых зарослях. О людях-леопардах она слышала немного, да и то лишь потому, что уезжая в Африку, ей пришлось наслушаться «сказочек» от знакомых типа: «Не ходите дети в Африку гулять, в Африке акулы, Африке гориллы, Африке большие злые крокодилы …». Но упоминание этого племени стойко ассоциировалось в голове оператора с каннибализмом. «Будут вас кусать, бить и обижать…».

- Какого чёрта, ты нас сюда затащил? – она обернулась и не увидела рядом того, с кого можно было затребовать ответ. Их уже «отсортировали». При чём ей совершенно не по нраву оказалось такое разделение. – Луиза, мы не можем идти одни, Николя в опасности.

***
Ладони скользят от плеч, ныряя к подмышкам и двигаясь по внутренней стороне руки, щекочут впадинки на сгибе локтя, разнося горячую волну к кистям рук. Пальцы, казалось запутались в нетерпении, ища позу, чтобы как можно плотнее прижать ладонь к ладони. Чтобы ощутить, чтобы принять, чтобы отдать, чтобы сжать до боли и вскрикнуть так, чтобы ночь вздрогнула и высыпала все звёзды. Пусть сверкают и бликуют в уголках влажного рта, что в блаженной неге невольно держит улыбку.
***

На этот раз крик был чудовищный. Дикий и ни на что не похожий. Точнее… Магдалена похолодела от ужаса. Это был крик не её Луизы, это был крик дикого зверя, который смотрел на неё сейчас не моргая.
- Луиза…, - еле слышно произнесла она, встретившись с ней взглядом. Во взгляде Магдалены была мольба, вопрос, просьба и желание растопить лёд, застывший в глазах любимой.
И почему люди не остаются в прошлом?

Душно. Неуютно. Непонятно и страшно. Как она умудрилась за столь короткое время найти себе друга, сообщника и врага? Человек, который только что убил и, словно раненый зверь, почувствовал кровь и готов сражаться, стоял перед ними. В таком состоянии действия могут быть непредсказуемыми. С приливом адреналина он даже может не задуматься о том, что он один против троих.
- Мы ничьих шкур, как вы, мистер, выразились, выкупать не собираемся. Всего лишь пытаемся решить проблему. И как можно скорее. Предлагаем это сделать вместе с нами, потому что у вас проблемы ещё большие, чем у всех присутствующих, - каждое напоминание о времени, когда якобы начнётся что-то страшное, заставляло её волноваться. Время тянулось расплавленным оловом и тяжело плюхалось, оседая в душе странной тяжестью. – Если вы хотите, чтобы мы вас оставили, скажите и можете оставаться на потребу мракобесному дому. Я предпочитаю не рисковать и уйти из этого дома, пока есть такой шанс. Найти человека, который, возможно, простит содеянное. Возможно, нет. Это лучше, чем ждать, когда вас найдут и казнят.
Когда началась зачитка условий, Агата закатила очи, будто живые глаза пытались рассмотреть нарисованные. Всё это было слишком долго и отнимало время. Паника Влада была понятна, но, как же всё не вовремя.
- Да кто ж вам препятствует, кто угрожает здоровью? Хоть перережьте тут всех, если доставляет удовольствие. Тогда нам не по пути. Мы за мирное разрешение и предлагаем свои условия. Только некогда объяснять. Или вы идёте с нами или нет. По пути все подробности. И да, извинения принимаю заочно, хоть вы этого не заслуживаете. В вашем положении я бы тоже наделала и наговорила глупостей. Возможно.
На самом деле Агата вовсе так не думала. Она никогда бы не оказалась в таком положении, предпочитая мирные переговоры. Во всяком случае, она верила в это. Оскорбляться сейчас тоже было не выгодно никому.
Ещё смущало то, что они, стоя в этом душном и узком помещении пропускают то, что находится в зале и в саду. Может, там уже стало небезопасно и лучше остаться в этом закутке. Но вспомнив слова Марка о «живом доме», фантазия тут нарисовала картину, как стены сдвигаются, пытаясь их расплющить. Она накинула палантин на голову, показывая, что готова выйти на улицу.
- Идёмте, господа. Довольно «подписывать контракты», все условия двух сторон выполнимы – это главное и стоит уяснить и попытаться исполнить. Марк, покажет нам Муна.
Она повернулась ко всем спиной. Показывая, что не идёт на конфликт, не нападает и решительно собралась уходить.

Внимание! Съемка! Мотор!
Кричат в рупор, указывая, что нужно делать.
Стоять! Бояться! Повернись! Улыбнись! Твоя реплика!...
Боже. Это не ей, это артистам.
Ты всего лишь должна запечатлеть процесс работы режиссёра. Да так, чтобы твоё фото отобрали для первого листа "La Vie Parisienne".*
Почему трясутся ноги от страха, когда он так кричит? На неё нельзя кричать. Никто не смеет на неё кричать! Артисту работать под такое сопровождение немыслимо. Магдалена никогда не понимала, как актёры терпят такое отношение к ним. Тут даже ей было тяжело сосредоточится на съемке.

Но декорации, что это за декорации?! Джунгли. Это кричат сами джунгли. Каждый листочек, свёрнутый рупором, каждая лиана, проводом обвивающая микрофонные стойки деревьев, зелёные стены отражают звук и несут его ей прямо в уши… Разве они снимали джунгли? Разве это была не обычная сцена в кафе? Чёрт! Магдалена закусила губу так, чтобы стало больно и сознание прояснилось. Шок, вызванный жестоким истязанием, выстрелами и постыдным бегством, давал о себе знать. Надо отдышаться и собраться с мыслями. Поэтому приказ - не двигаться и стоять на месте - был как нельзя кстати.
Это дало время осознать и сопоставить то, что происходило здесь и сейчас. Густые заросли с дикими животными и француз с ружьём, угрожающий её жизни. Магда слегка покачала головой из стороны в сторону, понимая абсурдность происходящего.
Он хоть осознаёт, что по сравнению с зарослями кишащими невидимыми опасностями, он кажется пролетающим мимо комаром? От которого хоть увернуться можно.

Подняв руки вверх, как и положено стоящему под дулом, она медленно развернулась. Картинка прорисовывалась чётче. Человек сам напуган не меньше и, к тому же, хорошо знает местных миссионеров, даже в курсе их экспедиции. Не мудрено. Не часто сюда наведываются гости из Европы. На всю округу событие.

- Вы очень проницательны, мистер…, - Магда улыбнулась, сделав паузу в надежде, что ей представятся. – …насчёт Европы и Кёхлера. Не сомневаюсь, что доктор завоевал себе такое реноме в Африке. Мне он тоже показался весьма скользким типом. И если вы его раскусили и вам есть, что сказать, то я готова посодействовать, чтобы вывести его на чистую воду. Я репортёр. Фоторепортёр. Я могу придать огласке…

Она огляделась. Действительно, Магда не узнавала это место и понимала, что этот человек – потенциальный её убийца, сейчас важен и нужен ей. Чтобы вывести её из этой зелёной западни.

- Билет? Ах да, нет проблем, если вам надо. Могли бы и без ружья попросить, - она полезла было в сумку с фотоаппаратом, потом хлопнула по карманам и виновато глянула на мужчину, выставив вперёд руки, показывая, что она безоружна. – Но, чёрт возьми, я не таскаю с собой на охоту билеты в Европу. Это глупо. Они лежат в моём чемодане в лагере. Так что ликуйте!
Она сделала шаг в его сторону. Один. Маленький, осторожный шаг.
-Радуйтесь, что не загубили нас. Обыск наших трупов принёс бы вам мало утешения. Я предлагаю вернуться со мной в лагерь. Уверена, вам не откажут в помощи и если нужны билеты домой, то мы что-нибудь придумаем.

Теперь их разделяло расстояние на четыре шага меньшее, чем при первом, так называемом, знакомстве. Магдалена видела, как трясутся его руки и испарина покрывает лицо - напуган не меньше её. Человек пошёл на преступление, а это значит, у него большие проблемы. И вряд ли ему захочется их усугублять.

- Там помогут с вашей ногой. Вы ранены? Можно я посмотрю? – она махнула рукой в сторону прихрамывающей ноги. – Только надо вернуться к Николя. И вы поможете отнести его в лагерь. Возможно ему нужна помощь!
Она пошла в наступление, пытаясь не акцентировать на том, что косвенный убийца её напарников жаждет прикончить и её.

На вытягивание своего уха, которое продемонстрировал Марк, Агата нервно хихикнула. Бред какой-то, как он это делает. Что он вытворяет?!
О, как хотелось провалиться под землю. Здесь и сейчас. А лучше не знать, что здесь произошло. Это было слишком невероятно. На их глазах разыгралось какое-то фантастическое представление. Она, на мгновение заподозрила Лианга в сговоре. Конечно же, несомненно, он играет на стороне устроителей праздника и подстраивает эти страсти для клиента. То есть для неё в том числе. И специально подвёли её к тому, чтобы подняться повыше и не видеть мелких деталей – лучший приём иллюзионистов.
А когда Лианг разоблачил её (и себя!), что никакого сопряжения они не проходили, сердце ушло в пятки. Агата держалась ровно лишь потому, что держалась за руку Джона. Что будет стоить ей её любопытство. Если Джон не блефует, то он очень рисковый парень.
- Да, - металл в голосе скрывал шок от того, что сделал Дракон. Не посоветовавшись, не спросив её, желает ли она так рисковать. Но, тут уж ва-банк. Жизнь – игра. И пора играть свою роль. – Да, вы проиграли спор, молодой человек и обязаны выполнить просьбу.
Она медленно освободила запястье от ткани, показав браслет.

  В этой светлой комнате, не особо подходящей для съемки, господ и Луизу встречал одинокий взгляд молоденькой Магдалены. Ее платье светилось ярче тюля. Она была прекрасна сегодня, тут, сейчас. Пара снимков. И вот, целый час вдвоем. Это было интересное знакомство и увлекательная фотосессия. Хорошо, что этих фотографий никто никогда не видел.
  Слишком уж светлая комната, что поделать.
Магда достала альбом. Подала Луизе.
- Тут примеры. Как бы вы хотели?...
…Моё мнение?...
…Мне бы хотелось предложить вам нечто необычное…
…Вам придётся снять… шляпку.
…Вы должны лечь на диван и закинуть руки за голову...
…Как Обнаженная маха, вы видели эту картину?...
…Ох, простите, я не то имела в виду…обнажаться не обязательно…
…Гойя знал толк в таинственности и женской привлекательности. Более сексуальной позы я не встречала….
… Нет, нет, не так. Заведите локоть за голову. Я поправлю платье? И ножку…вот так…
…Вы само изящество…

Магдалена долго не решалась проявить плёнку…
Ох уж этот свет, тонкая талия, смелая линия бедра, обтянутая тончайшим шёлком, молчаливое согласие, печальный взгляд и одиночество… одиночество вдвоём.

Странное ощущение. Будто ты поднялся не просто на второй этаж – лишь чуть выше основной залы, а будто ты возвысился на другой уровень, где тебе не место. Ты в чужой среде и терпеть тебя будут пока не проявишь свою отчуждённость от этого места. И тогда на тебя накинутся и уничтожат. Не физически, так морально.
Хотелось сделаться маленькой букашкой и … подняться ещё выше, чтобы почувствовать свободу от всех этих земных условностей и притяжений. Она помнила это ощущение, когда приехала в новый город, оторвавшись от родителей и пытаясь устроится в самостоятельном бытие. Когда страх подгонял делать безумные поступки, которые, в конечном счете, придавали уверенность и выводили на новый виток отношений с этим миром. Главное, успеть взглянуть на это сверху. Страх и азарт, отчаяние и безрассудство, главное, чтобы никто не знал, что твориться внутри. Главное, чтобы смотрели в те «глаза», какие нужно. Главное, видеть то, что реально.
Сейчас Марк смотрел в нарисованные, неживые, ничего не выражающие чёрные глазищи, застывшие на лице-маске Агаты. Она была благодарна Джону за то, что он так умело отвечает словоохотливому парнишке и в знак одобрения она крепче сжала локоть спутника.
Медленно подняла голову в направлении указующего пальца, и не сразу поняла, что потолок-купол стеклянный и они видят реальную картину происходящего на небе. Нечто слабо напоминающее то ли фейерверки, то ли молнии, что было бы понятно в свете ночного празднества. Но не узнать луну было сложно. Луна была настоящая – спутник Земли! Тогда что же было рядом и двигалось навстречу? Припоминалось, где-то читала, что существует такое явление, когда Марс максимально приближается к нашей планете. Визуально Луна и Марс становятся практически одинаковыми по размерам и возникает иллюзия, что на небе сияют две Луны. Но Марс никак не мог похвалиться сапфировым цветом, как ни преломляй световой поток. Одним словом, долго придумывать оправдание тому, что она видела, Агата не стала. Тем более новое происшествие отвлекло внимание.
Джон мог почувствовать, как кровь запульсировала в венах Агаты. Румянец проявился даже через слой грима, придающего белизну коже. Было ясно, что девушке страшно.
- Пойдёмте, милый Дракон, - она заглянула вниз с балкона, чтобы оценить обстановку сверху и хоть немного прояснить ситуацию и повернулась в сторону Марка.
- А вы, Марк, не первый раз «тусите с гостями»? Надеюсь, вы нам сможете дать пару хороших советов, как не затосковать, а повеселиться на славу в этой честной …драке, - она даже попыталась улыбнуться ему, словно разрешает ученику показать свои знания, добытые усердием и примерным учением.
«Старуха, охочусь, оружие, мешок, возвысится, честная драка, живчики и эти странные небесные тела…» - меж тем в голове начинался хаос. Всё это требовало расшифровки и упорядочивания в голове. И почему-то очень захотелось иметь какое-то оружие в рукаве.

- Жара вскрывает городу череп, обнажая его белый мозг и узлы нервов, шипящих, как провода в лампах ночных фонарей. И тогда изо всех пор выступает тот кислый, сугубо человеческий запах, от которого даже камни кажутся живой пульсирующей плотью."* - Мари смотрела на колышущийся от жары одинокий город, бормоча всплывшие вдруг слова. - Вот только осмотримся и в реку. С головой. С разбега. Нырнуть.., - только это казалось сейчас в приоритете. - Или переместиться сразу на тот остров, где лёд.
Она с нетерпением ждала возвращение мужчин.

- Ты сказал, странная фигура? Насколько я помню предостережения Барона, нам стоит от них держаться подальше, но если мы так и будем бегать, ничего не узнаем толком, - она вытерла пот со лба. - Вокруг дома ни души. Спросить некого. Поэтому я бы пошла искупаться. Потом заняла оборонительно-наблюдательную позицию. Огнемёт, как-то слишком, достаточно пока бинокля. Надо узнать, что это за существа и как они реагируют на живое. Где говоришь, кошка? Они чуют, обычно, всякие потусторонние сущности.

«Ого, да я знаю волшебное слово на этом празднике жизни», - Агата постаралась сделать снисходительное выражение лица, показывая, что прощает «зайчикам» их оплошность. Она даже осмелилась шепнуть молодому парнишке, который был испуган больше своего товарища, проходя мимо и вперёд по лестнице, пару фраз:
- Конечно, вы полезные, очень. Я этого не забуду, - она крепче вцепилась в руку Джону и уже ему: - только не светите браслетом, а то будет конфуз. Как тут интересно, не находите?
Она пыталась изо всех сил понять, какие тут ещё есть правила, о которых они не знают, но поняла только, что они есть и их легко нарушить.
- У меня такое чувство, будто трясутся коленки, должно быть, от волнения, - она, действительно, решила списать странные ощущения на прилив адреналина от их «шалости», а не на то, что пол, перила, да сам дом чудились живыми!
Мисти повела кавалера к балкону. Лучше занять место ближе к представлению прямо сейчас и держаться подальше от столиков и диванчиков, чтобы себя ненароком не выдать. Не тут-то было.
- О, Марк, мне кажется, я где-то вас уже видела. Не вы ли прошлый раз были здесь с …, ах, нет, я ошиблась, тот был гораздо старше, - ответила она вместо приветствия и не подала руки, и не замедлила тут же объясниться. – Не сочтите за снобизм, я не подаю руки. Я Мариэль, а это мой спутник…, - она приглашающе взглянула на Лианга, давая ему самому возможность представиться.
Затем перевела взгляд в темень зала и спросила:
- А из старых тут уже все собрались? Всё готово для начала, мы чуть не опоздали? - в надежде, что шум внизу, в зале, это уже начало представления.

Месиво, источающее все человеческие пороки, двигалось, словно в неумелом медленном танце, шатаясь по коридору. Казалось, хаотично, но у них была цель и эта цель становилась всё меньше и меньше - всё дальше убегал мужчина и, наконец, исчез в очередном проёме. Все спасаются, бегут и хотят жить. Значит, они тут были не одни. Значит, в палатах могут быть другие люди. Или же все успели спастись и теперь оставшимся остаётся лишь спасать свою душу и тело. Бегством.
«Если бы человек знал, что Господь приготовил ему в Царствии Небесном, он готов был бы всю жизнь просидеть в яме с червями».* Может и этим существам уготовано Царствие, но уж точно, не ей решать. Да и оставаться в этой «яме» не хотелось. Она не собиралась сидеть и ждать. Не исполнилась ещё её миссия на земле. Она это чувствовала.
Увидев дверь в конце коридора, кинулась в противоположную сторону от умертвий. Добежав, дёрнула ручку. Закрыто! Конечно, это не для посещений. Она прильнула в стеклу, чтобы понять, что за ней. Так и есть, запасной выход. Пожарная лестница на случай эвакуации – то, что надо.
Тая, видя, что шаркающие монстры удаляются, вернулась обратно и постаралась развернуть нагромождение мебели у двери так, чтобы этим чертякам было не так просто передвигаться, если вздумают вернуться. Всё, что имелось в коридоре, превращая в полосу препятствия.
Затем, выбрав предмет потяжелее, решительно направилась к двери, намереваясь выбить стекло и пролезть за дверь.

- Да вот, ищем колодец жизни, случаем не знаете? А то у вас тут трупы по дворам раскиданы, оживить бы, - выпалила Мари.

-Ах, ты ещё и дерёшься! - возмутился слон и замахал перед носом Жителя листком с завещанием, от чего тот и сканчался....
- Эх, жаль, - Живчик огорчился, удивился и пошёл дальше...

- Один из несправедливых участков нашей жизни. Показывающий, каким может быть заброшенным и жестоким мир, - Мари оглядывала пространства странного "Лабаза". - А продавщицы не видно? Или сбежала, или мы не нашли её труп. Сдаётся мне, здесь, словно вихрь пронеслось Зло и помчалось дальше. Как тот автобус, или что там, протаранило дом.
Мари пнула одну из банок. Было ясно, что это случилось уже давно, может быть столько же времени, как и в куске с домом. Она огляделась в поисках часов.
- Мир замер, когда кто-то разбил его вдребезги, с тех пор кто-то мечется и никак не найдёт свой кусок Счастья. Подозреваю, что на других участках тоже будут следы хаоса и пришествия времени.

Окружающее пространство не пугало. Оно манило. Мари расставила руки в стороны и закрыла глаза. Вот бы взлететь и парить в этом пространстве. Ей даже показалось, что она не чувствует земли под ногами… Но её медитацию прервал голос Грегори.
- Что же такого интересного ты нашёл? – вернувшись в знание, она быстро отыскала, где он находится.
С интересом разглядывая полки с бутылками, она взяла одну в руки, вытерла с неё пыль и взглянула на этикетку.
- Хм, Шампанское Veuve Clicquot, - Мари даже не удивилась. После угощения Барона, стоило ли? Оглядела остальные бутылки. – Да тут неплохая коллекция. Многое я даже не знаю… Хозяин был не просто любитель, как я погляжу. Грегори, а мне здесь жутко нравится. Там, кстати, все эти оборванные пространства связаны. Эдакими эфемерными пуповинами. И по ним можно будет передвигаться. А если разрушить, то можно ввергнуть этот мир в ещё больших хаос. Что думаешь?
Оставив бутылку шампанского в руках она стала обходить дом. Может, искала фужеры? Неизвестно, просто что-то интересное должно попасться, чтобы подсказать, в каком они времени, месте, кому оно принадлежало.

- Это самая приятная шишка, какие я только набивала себе за всю свою жизнь. Такие я готова набивать хоть каждый день. Ты всё равно сведёшь меня с ума, рано или поздно, - Магда улыбалась Мари. – Я подумаю, как тебе заслужить прощения за эту. И за рубашку, и за обвинения в домогательстве, и за… чёрт, кого там принесло!...

Одёрнуть рубашку, запахнуть на груди. Опять на выброс. Пришивать оторванные пуговицы она не любила. Она любила, когда их отрывали. Вот так, «с мясом», как выражалась Мария.

…
Магдалена любовалась ей со стороны, ища случайных встреч. Превращая их в неслучайные. Томясь целый день, в надежде вечером опять пойти на перекрёсток Райской и Яна Хевелюша, сесть в кафе и ждать. Ждать, когда всполох рыжих волос вспыхнет из-за угла и направится к переходу. Да, именно вспыхнет. Мари, как подкинутый хворост в костёр, как молния в грозу, как звёздочка на небе... Казалось она не жила, она вспыхивала то тут, то там.
Раз за разом, она приближалась к столику Магды стремительно, словно накатывала жаркой раскалённой волной и отступала, не дойдя каких-то пары шагов. Потом ускользала на другую сторону дороги. Магдалена ждала, когда её коснуться эти жаркие искры, и ей удалось поймать её взгляд и улыбку. Да, однажды она улыбнулась ей, как давней знакомой и вновь исчезла.
Потом была церковь св.Марии. Она тоже была неслучайна.
«- Как ваше имя?
- Мария.
- Пресвятая Дева…»
И Магдалена узнала сполна энергию этой огненной волны. Порывистой, сокрушительной, ласковой и тёплой, яростной, жгучей, утоляющей и сбивающей с ног. Это всё была Мария. Её Мария.
…


- Ах, Станислав, ты как всегда вовремя, дружище, - сарказм. - Мы как раз собрались проявлять плёнку с нашей поездки в Горце. Надеюсь, мы сможем ещё раз полюбоваться великолепными видами.

...
В городе Рабка-Здруй Станислав выпросил камеру, чтобы снять девушек на фоне полихромной росписи интерьера церкви св. Марии Магдалины, построенной ещё в 1606 году. А роспись была новой, совсем свежей.
- Станек, зачем нам этот новодел?
- Ну, милые, я хочу вас снять именно здесь и вместе. Только представляете надпись на фото: «Мария и Магдалена в церкви Марии Магдалины».
- Только тратишь плёнку.
...

Накинуть рабочий халат (зачем он у неё? Она никогда не надевала его, когда работала с реактивами) на прозрачную рубашку, компенсируя туго затянутым поясом недостающие пуговицы, предательски отлетевшие под напором Мари.
Это была квартира оборудованная проявочной комнатой, большой студией, совмещённой небольшой кухонькой. Устроенной в минималистическом стиле спальней с балконом, выходящим на Вислу. Никто не мог видеть, что происходит за окнами и можно не зашторивать их на ночь. Никому, кроме луны, не дано было подсматривать. И она тусклыми зрачками следила за ними - единственный свидетель жарких ночей и признаний. Это было то, что надо.
Оплата квартиры была большой, но Маг была готова брать любые заказы и довольствоваться малым, сохраняя это место. Все знали, что они снимают её на двоих с Марией. Молодые девушки часто так делали, так выгодней.
И вдруг её продадут! Навсегда кому-то другому! Маг схватила с дивана подушку и швырнула в Станислава.
- Ну, и зачем ты принёс эту весть на своём хвосте, я теперь тебя ненавижу! Станек, ты должно быть шутишь и пришёл нас расстроить. Не слушай его, Мари, он опять нас дразнит. Подумай, зачем ему студия?
Станислав ловко поймал подушку на лету. Ему не привыкать, он отлично знал замашки этих девчонок. Подушка полетела обратно.
- Ай, осторожней. Я, как-никак, травмирована. Надо было не открывать тебе дверь, - Маг обняла подушку, посмотрела на Мари взглядом полным недоверия. - Арендодатель нас бы предупредил первыми. Сделай мне бутерброд.
Магдалене пришлось подтянуть к себе ноги, дозволяя Станиславу присесть на диван рядом. Ведь хорошая новость должна поощряться.

…
В их дружной компании они всегда были рядом. Он не пропускал ни одной вечеринки, ни одного похода. Никогда не было: «Я сегодня пас», «У меня дела», «Следующий раз, ребятки»… Она привыкла к нему, как к рюкзаку без которого далеко не уйдёшь и всегда берешь с собой, когда собираешься в путь. Они взрослели и обрастали делами, у всех появлялись свои планы, интересы, появилась Мари, а он всё равно был рядом.
Станислав не мог по-другому, такой уж у него характер. Привычка для него была символом спокойствия и счастья. Тут он стал замечать, что Магдалена ревнует. Ему даже стало интересно. Стоило уделить особое внимание новенькой в их компании, Маг начинала нервничать. Это было легко заметить. Когда человек тебе не безразличен и его давно знаешь, ты замечаешь малейшие изменения настроения, это невозможно не увидеть. И он заметил! И не раз проверял реакцию, отвешивая Мари комплименты направо и налево.
Она определённо ревновала его! Он был ей не равнодушен. Не как друг, а по-иному! Тут не могло быть иначе.
И он решился.
…

- Нет! – выпалила Магдалена, едва он успел произнести последнее «...тебя».

…
Он ошибся ровно на половину. Она ревновала. Но не его. Ведь Мария громче, чем того стоило, смеялась над его шутками и особенно встряхивала головой - явный признак, что она хочет понравиться.
- Ну, Маг, милая, не ревнуй меня к Станиславу. Мы же друзья, а он такой милашка. Я лишь вежлива с ним и …
- …мила. Мари, ты сведёшь меня с ума. Прости, я просто не хочу тебя ни с кем делить. А он на себя не похож последнее время, вьётся около тебя нисколько не стесняясь.
…

Противно и резко звякнуло. «Странно, - подумала не к месту Магдалена. – Хрустальный звон должен быть приятным». Она почувствовала, что сердце выпрыгивает из груди. Словно пытаясь удержать его, Маг сильней прижала подушку. И посмотрела остекленевшими глазами. Не на Станислава, только что сделавшего ей предложение, а на Марию, судорожно подбирающую яблоки в сверкающей каше из хрусталя. Станислав, верно, шутит, а вот нервозность Мари была настоящей.
Повисла тишина, лишь хруст осколков возвещал, что хорошая новость разбилась о реальность и приоткрыла ящик Пандоры.
Наконец, Гурка посмотрела на изумлённого Станислава. Не шутит!
О, боже, он увидел в её глазах тоску и снисхождение.
Мари замерла, повернувшись к ним спиной.

- Стасек, хороший мой Стасек, - она вручила ему подушку, словно, теперь его очередь унять волнение в груди. – Мне, в отличии от тебя, не кажется. Я люблю тебя. У меня не было такого верного и доброго друга, и я ценю твою дружбу, и никогда…
Станислав встал.
- Ты пойми. Это глупо, портить давнишнюю дружбу, и..., - она не могла подобрать слов. Ей, вдруг, стало его жалко. Она почувствовала себя ужасно глупо и решила закончить, это никчёмное оправдание. - Я никогда не буду твоей любовницей.
…
- Ты куда?
- Я догоню его, ты хоть представляешь в каком он состоянии, он же такой ранимый. А вдруг он наделает глупостей.
- Да… ты догони его. Побудь с ним.
Магда осталась в квартире одна. Она и шляпа на стоячей вешалке.
…
Это была третья квартира, которую они снимали после той студии. Каждый раз не складывалось. Одна хозяйка была невыносимой и могла прийти в любое время, как к себе домой. На заявление, что арендованная площадь принадлежит уже не ей на оплаченный промежуток времени, её не волновало. Другая, узнав от соседей, что девушки превратили одну комнату в рабочий кабинет и «что-то там химичат», попросила их съехать. В нынешней арендная плата повышалась с каждой неделей и становилась непомерной. «Милочки, а как вы хотели, жизнь дорожает. Видите ли война, инфляция, кризис и прочие тяготы…* Будто, это касалось только её.

- Магдалена, я не смогу больше платить за квартиру. Ты сними что-то попроще.
- Я уже собрала вещи, не переживай, я уеду.
- Ты уже нашла место?
- Да. И я уезжаю одна.

Она уже поговорила с Карлом. Она уже видела те снимки у кинотеатра. Она уже чувствовала, как ослабела волна. Волны не могут вечно ласкать один берег.

- Прости. Просто он был так несчастен. Ему нужна была поддержка…и меня будто…
- Здесь твои вещи, – Магдалена указала на самую большую коробку на которой сверху лежал плюшевый слон с пришитым к хоботу мороженным - напоминание о той прогулке в зоопарке.
- Ты пойми, Магда, он лучше всех, то, что было у нас, это ведь просто мимолётный флёр, проходящая романтика, навеянная старым городом. Мы взрослеем, я хочу детей, семью. Так лучше, пойми. Я всё равно буду любить тебя всегда.
- Передай Станиславу, что я рада за него.
- Ты придёшь к нам на…
- Нет.
- Когда-нибудь…
- Никогда.

Горечь поражения погнала её из родной страны.
Чтобы вырвать! С мясом!

Мари подошла к закускам.
Взяла самое красивое яблоко.
Подбросила.
Поймала.
Сжала в кулаке.
- Я готова.

Женя молчала, не шевелилась, она была покрыта гниющим смердящим месивом. Помочь ей было нереально.
Один удар – преодоление страха. Второй – преодоление отвращения. Третий- на адреналине от первых двух шмякающих и разрушающих.
Таисия ещё раз замахнулась и ткнула со всей силой ножку стола в покалеченный труп в области груди и тут же разомкнула побелевшие пальцы, выпустив её из рук.
Она слышала призыв Ирины и резво метнулась к палате, протискиваясь в оставленную щель. И тут же захлопнув дверь, прижалась спиной.
- У него теперь ножка стола торчит из груди, - зачем-то дрожащим голосом сообщила она пустой комнате. – Ножка стола. И лица нет и … рука, и…
Ей было тяжело осознать увиденное и сотворённое. Поэтому, она это проговорила, как исповедь, очищая свой мозг от этой информации.
Она не сразу увидела Ирину, но зато перевёрнутая кровать красноречиво говорил о баррикаде, которую та начала делать. Тая кинулась к кровати и придвинула к двери, затем перетащила ещё тумбу и осмотрелась чем ещё можно подпереть, заблокировать дверь и ручку.
Заметив, чем занималась Ирина, надежда замаячила на горизонте. Значит там, на улице есть люди, которые, конечно же, спасут их. Но не Евгению, которую они не уберегли. Этот крест она будет нести всю жизнь.
Она стянула простыни со всех кроватей и поднесла ближе к Ирине.
- Ирина, у военных есть разработанная программа по спасению людей. Нам помогут, обязательно. Она выглянула в окно, чтобы понять, что их ждёт и к чему готовиться. – Но нам надо вынести Женю, я не могу её здесь оставить.
Надеясь, что военные дадут им защитные костюмы и они смогут вернуться в здание, она замахала в окно руками, тоже привлекая внимание подъехавшим.

Я старалась сделать его злым хищником, а он милаха вышел. Первый раз динозавра рисую, спасибо за тему)

- Я ничего им не рассказала важного, ничего, - шептала он куда-то в плечо Веронике, крепко обняв. Она вцепилась в неё, как за соломенку и не желала выпускать. - Ванесса хорошая, она обращалась со мной хорошо, правда. Даже очень. Да и Магистр довольно тактичен...
Мари, действительно, сейчас не могла вспомнить, что плохого ей сделала именно Ванесса. Видно, её затмили другие и то, что она привела её друзей, да что там, родных, к ней.

Тут она заметила, как на неё надвигается фигура, закрывающая весь остальной свет и мир. Да боли знакомая и желанная фигура. Она медленно отпустила Веронику и, кажется, упала, лишились опоры. Но нет, она взлетела. Подхваченная на руки она смотрела на Алена и не могла выполнить ни слова. Глаза в глаза в полной тишине. Лишь, когда он заговорил, она уткнулась ему в щёку:
- Это я тебя ждала. Я знала, что ты ищешь. Ален...мой Ален!

Вывалившись из разбитого Вольво, Мари так и осталась сидеть у перевёрнутый машины, закрываясь от света одной рукой. Было ясно, что вокруг люди. Полицейские мигалки вряд ли принадлежат вампирам. Можно было выдохнуть и заявить о себе. Но у неё просто лили слёзы. Два нескончаемых ручейка очищали кровь с лица, оставляя розовые дорожки. Моральных сил встать не было. Или она не пыталась... Софи сказала всё, что нужно. Остальное потом.
Намокший бинт на другой руке уже не был нужен, но она крепко снимала кулак, будто это было оружие, без которого никак.

Наверное, стоило настоять на том, чтобы в джунгли отправилась вся команда, чтобы каждый сделал этот выход в дикую природу за которой приехали, а не размениваться по разным направлениям. Но, так уж было предложено и так было принято всеми без сопротивления. И она, вооружившись фотокамерой, была готова отправиться с мужчинами в кишащие дикими животными джунгли. Может быть потому, что в этой кампании Гурке было важнее увидеть именно охоту, а не справляться у местных аборигенов о их жизни и не восхвалять или обличать работу доктора в миссионерском лагере.
Хоть Джозеф и не был ей приятен, но рядом был Дюран, в порядочности и опыте которого она не сомневалась. И чем азартней Джозеф говорил об охоте, тем скорей хотелось высказать ему своё реальное отношение к этому занятию.
Он напоминал ей мистера Примсона из Ливингстона, которого в газетах называли одним из самых опасных врагов слонов. Всю свою жизнь он был профессиональным охотником. Сейчас мужчина пишет статейки, основанные на собственном опыте, на тему «Бог создал человека царём зверей». Он позиционирует себя, как самый опытный африканский охотником на крупных зверей, который жил на земле. Именно такой человек сподвиг Гурку организовать «Кампанию по борьбе с охотничьими трофеями». Для этого ей нужны были реальные и впечатляющие кадры, для составления презентации своего движения. Возможно, придётся чем-то жертвовать, чтобы их раздобыть, но кадры не должны были оставить равнодушным никого.

Природа поражала своим насыщенным великолепием жизни. Весь путь она еле успевала за мужчинами, потому что постоянно вертела головой, пытаясь ухватить все необычные формы и сочетания флоры, созданные искусной природой, теплом и влагой. Она даже не переживала по поводу того, что рядом затаилась опасность. А мартышки так вообще прелесть. И первое фото запечатлело одну из самых любопытных. Поэтому, если она и запомнит дорогу, то только исключительно по тем самым растениям, которые она видела впервые и которые врезались в память. Но чем дальше они шли, тем сильнее все эти картинки смешивались и повторялись.

- Я не понимаю, солнце уже садится, долго мы собираемся ещё идти? На ночную охоту я не рассчитывала. Разве мы сможем выбраться обратно затемно?
«Да и в темноте вряд ли можно будет сделать удачные кадры», -додумала Гурка.
Ответам не суждено было родиться.
…
Как человек реагирует на шок? Отчаянным сердцебиением, отливом крови от головы и потерей сознания? А может даже рассудка. Магдалену же сковал страх, приковавший её к земле до того момента, когда стало окончстельно ясно, что помощь её будет бесполезна, разве только…попробовать чудовище отвлечь. Но додумать схему по которой бы разъяренное животное перестало бы истязать свою жертву, она не успела.
- Николя, стреляй! – ей казалось, что она крикнула во весь голос, на самом деле её вряд ли могли услышать даже в паре шагов. Голос подводил, во рту пересохло. Стрелять она конечно умела, но в тире и прицеливаясь в статичные мишени. Резко вспыхнувшие кровавые капли на белоснежных лепестках были словно условный сигнал. Она рванула с места и побежала в сторону от этого места жертвоприношения дикой природе.
- Зззабор, пальма, будка, ммммартышка, пальма, лиана, нннносорог, цветы, будка, кровь, забор…

Воздух. Её разбудил воздух, который начал разогреваться, будто в бане затопили котёл. Влажные и теплые экваториальные массы воздуха, непривычно наполняли лёгкие. Сон вязко, но настойчиво отступал. Улыбка озарила её лицо, когда она поняла, что проспала, и план с ранними утренними убийствами на охоте не сработал. Она была готова принимать обвинения и наказание.
Но ждали неприятности другого рода. Их багаж! Джозеф появился, представив свой недосып на помятой физиономии и исчез.
- Какой чёрт следил за нашим багажом. Вы понимаете, что это саботаж! Пропали плёнки. Самое важное и нужное. То, для чего мы здесь, стало невозможным, - она не скрывала эмоций. Но не могла не отметить, что сама техника на месте и даже не повреждена. Во всяком случае вся, кроме магнитофона. Воришка знал толк в своём деле. Это, явно, не местные аборигены, это преднамеренное и продуманное преступление. – Нам не помешал бы в команде детектив.
Ворчание делу не помогало. И надо было решить, как полезней всего использовать то, что осталось. Хронометраж был мизерным. Была ещё неизрасходованная плёнка в её фотоаппарате. Но этого слишком мало для полноценной работы. Для той цели, которую она преследовала в этой экспедиции.
…
- А чего это вы такой весёлый, месье Джозеф. Уж не ради ли охоты вы не спали ночь и …, - обвинять на голых фактах было безумным невежеством, поэтому Мэг прикусила язычок и слушала охотника, сосредоточившись на еде.
«…стрелять зверюшек…», - резануло ухо.
Она резко вскинула голову и многозначительно посмотрела на Николя, что сидел по другую сторону от Джозефа. Ей очень не хотелось отправляться в джунгли с наглецом Джо, но и отправлять двух мужчин на охоту тем паче. К тому же, ей нужны были кадры. Нельзя упускать случая.
- Пусть ваша фотогеничность попробует посоперничать с местной фауной, - наконец сдержано ответила она и скинула руку со своей коленки. –А наш друг Дюран, думаю, не позволит девушке одной отправляться в джунгли с таким бравым парнем, как вы. Мне не нужны лишние компроматы.
…
Теперь она с грустью посмотрела на Николя. Магдалена, конечно же, замечала его глаза и преображение, когда они встречались. Но, знал ли он, что эти встречи не ради него. Она приходила ради Луизы. Получив совместный проект, она позволила себе прийти пару раз к ним домой. Предлогом была работа и обсуждение деталей, на которые не хватало времени. Когда зашло слишком далеко, она чувствовала себя виноватой и обязанной Николя. И была любезна и обходительна, будто этим смывала свой грех. Но глубоко в душе, она понимала, что это месть. Он слишком был похож на Станислава, который предал её, уведя любимую женщину.
Нет, она не собиралась делать то же самое.
Луизу она уважала и относилась с некоторой восхищенной тоской, если можно так сказать. Мария была открытой, улыбчивой, с золотой стружкой волос, развеселить её не составляло труда. Луиза, напротив, задумчивая, овеянная загадкой собственного мироощущения. Эдакий сундучок с сокровищами, ключ которого находится где-то в неведомом никому месте. Она была другой, она была чужой.
Мэг искала негатив. Негатив к кадрам прошлого, застрявшего в проекторе её мозга. И ей был нужен этот человек со своей загадкой, который отвлекал и придавал пряности её миссии.
- Вы поддерживаете идею идти в джунгли, месье Дюран?
…
- Разбитый кувшин — предвещает потерю друзей, - прошептала Магдалена, задумчиво смотря, как молочный ручеёк преодолевал препятствия древесных бороздок на полу. И тут же спохватилась. – Ой, ничего страшного. Знаете, русские говорят, что посуда бьётся к счастью. А Луиза подарит вам другой. Это же просто кувшин!
Гурка немного опешила от реакции доктора. Слишком раздражителен и нетерпим для своей профессии.
…
Делать экскурсию после того, как они вышли из-за стола, было жестоко. Вопреки предупреждению доктора не смотреть и не снимать весь путь до палат с больными европейцами, фотографическая память Гурки, раз за разом запечатляла картинки этого бедного мира. Яркие, зёлёные джунгли, жёлтый песок, красное жаркое и палящее солнце, различные оттенки коричневого, начиная о палевого, до почти кирпичного. Всё это не шло в сравнение с людьми, которые населяли этот чудный красочный мир. Они будто настенные рисунки первобытных людей на осколках этого мира, далёкие и безжизненные. Очередь на раздачу еды не казалась гуманитарной помощью. На изнуряющей жаре в пыльном рыжем песке копошились люди, а то просто сидели застыв изваянием и ждали. Помощи, благоволения белых или смерти? Мэг не могла ни в одном из них поймать искорку надежды. Неужели даже этого у них нет? Просто следуют за тем, что даёт день и ждут, ждут, ждут, когда всё закончится.
Поблагодарив свою утробу, что не вывернула недавний обед наружу, Магдалена взяла себя в руки, мысленно готовя себя увидеть в бараках что-то подобное. Обтянутые кожей скелетики, вызывали жалость, молчаливые проводы взглядом мужчин и женщин окутывали ужасом, голодные глаза детей убивали.
После увиденного, происходящее в бараке для европейцев уже не имело того ужасающего эффекта. Да, в больницах нет ничего приятного. Больные страдают, докторам приходится где-то быть жестокими, где-то беспощадными. Ради выздоровления. Иногда приходится отнять часть тела, чтобы жила другая его часть. Иногда приходиться вырвать с корнем прошлое, чтобы наступило будущее.
Магдалена поспешила из больницы на воздух. Удушливый и едва ли помогающий перебить запах больницы – страданий, боли и смерти.
- Джозеф, вы уже собрались? Я иду, конечно иду.

Поворочалась во сне - шершаво, тесно. Глаза открыла, а нет вокруг белых стен, лишь листва зелёная, да ветви в морщинах глубоких.
«Отпустили…»
Неожиданно. Прилив сил и духа бодрость обещали, если не выбраться из этой ситуации, то хотя бы не сдаваться до самого конца. Раскрутить клубок желающих поковыряться в крови сноходцев, вывести их на чистую воду. И не понятно было, отпустили навсегда или ждут возвращения. Явного ответа она так и не получила. Она раздвинула ветви и глянула вниз.
«Надо же, даже взрослой я помещаюсь в ложбинке из скрученных веток».
Видно яблоня растёт вместе с ней, всегда держит для неё местечко. Она просунула руку в небольшое дупло. Вот он огрызок карандаша и малюсенький блокнотик. Никогда не приходилось его читать – не зачем. Она помнила наизусть все секретики, что записывала туда. Она открыла чистую страничку, послюнявила «химический» карандаш*. Так они его называли в детстве. Если его намочить, то он пишет будто чернилами и его уже никакой ластик не возьмёт. И на страничке записала имена её пленителей: «Магистр, Ванесса=Франческа, Эдди, Трейси, Фрида, Терри, Вивьен, «Викинг»». Она положила всё на место и спрыгнула с дерева. Подняла с земли яблоко, обтёрла об себя и стала с хрустом жевать.
«Так, София утверждала, что ничем подобным не обладает и про сноходцев имеет слабое представление. Значит ли это, что она просто уснула и никуда не переместилась? Значит, ей стоит потерпеть, пока я здесь подкрепляюсь. А если она всё же умеет это делать? То, наверняка, далеко в сложные уровни не просочилась.»

Она попробовала переместиться ко всем по очереди, в таком порядке, пока не получится: к Алену, к Веронике, к Грегори, к Джо, к Софии, к Магистру. Если не выйдет к кому-то конкретному, то в ту самую гостиную, где они собирались.

Фокус
Телохранитель
Супергерой
Эксгумация
Камера наблюдения
Караульная служба
Совет
Подготовка
Доска объявлений
Бункер
Unlimited Blade Works
MacGyver
Симулянт
Coup de Grâce
Орлиный взор

Мари приставила к двери стул, кинулась к столику хозяйки. Схватив тюбик с помадой, она отбросила одеяло и стала выводить огромные букву «М». Она бы с удовольствием вывела «Marie et Sophie», но боялась, что буквы выйдут нечитабельны, да и помады не хватит. Выставила простынь в окно и прижала створкой. Вдруг, это поможет их найти. Как? Да чёрт его знает, да хоть со спутника макросъемка. Или кто-то увидит и сообразит полиции сообщить. Это лучше, чем вообще ничего.
- Слушай, София, если у меня, вдруг, получится уйти в сон, сейчас или когда бы то ни было, я обязательно сделаю всё, чтобы тебя вызволить. Обещаю. Если, тебя найдут, то сообщи полиции Нового Орлеана, что у тебя есть сообщение для Алена. Я буду его ждать в гостиной. Он знает какой. Или у жёлтого кресла. Это всё на всякий случай. Если уйдем вместе, думаю, найдёмся. Если ничего не выйдет, обещаем этим жадюгам все царства мира, пусть губы раскатывают. Не думаю, что они предлагают честную сделку, так что мы можем их «неправильно понять», верно?
Мари плюхнулась на кровать, в любом случае, им надо отдохнуть.
- И помни, наша кровь для них яд даже в малых дозах. Та Фрида лишь лизнула мою царапину, откинулась, как настоящий человек. Так что при удобном случае, не забываем об этом!
Она прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям и думая об Алене.

- Итак, видят все боги существующие и выдуманные, я ещё раз предлагаю сотрудничество. Вам нужна наша кровь. Точнее, не нужна, вы её боитесь. Она убивает вампиров. Вы её исследуете. Зачем – не признаётесь. Тогда я предположу. Чтобы продолжать бояться, но знать, с чем имеете дело и как «правильно бояться»; чтобы нейтрализовать её, сделав противоядие или просто нас уничтожить; делать из неё оружие для своих каких-то целей. Зачем нужны нам вы? Э… не могу придумать. Наверное, поэтому вы не торопитесь раскрывать свои планы и идти на соглашения. Правильно? Но тем самым вы приближаете то время, когда «кому-нибудь в голову придёт гениальная идея зарядить шприц». Просто, чтобы вас не было, - Мари немного помолчала, наблюдая, как изящные пальчики девушки стучат по экрану, затем продолжила: - Магистр мне показался очень интеллигентным и с принципами. Я даже благодарна, что он опустился до моего уровня и побеседовал. Не думаю, что он собирался воевать с такими, как мы – особенными. Однако, даже он не смог выжать из нашего разговора всё, что желалось, иначе, мы бы не беседовали тут приватно, развалившись в кроватке. Значит, где-то политика не верна, - приблизилась к Вивьен и посмотрела ей прямо в глаза. - Никто не хочет войны. Но вы начали первые с насилия, а не с переговоров. Давайте исправляться.

Она была рада, что у них будет время на перекус, который даст время всё обдумать. Странность, которая не давала Мари тут же попытаться уснуть и сбежать, была в том, что им свободно разрешали это сделать. Зачем только Вивьен огорчилась (или сделала вид, что огорчилась), что они сбегут? Да ещё Софи всё продолжает настаивать, что она не сноходец и ничего об этом не знает. Что если они придумали/изобрели какую-нибудь штуку, которая затянет вампира вместе со сноходцем в сон, поэтому и подослали милую добрую красотку, расслабить и отвести подозрения. Ну как тут уснуть.

- И спасибо за заботу. Надеюсь, вы с нами перекусите…ой, - Мари зажала рот ладошкой и громко засмеялась. – Ой, простите, не подумав сказала.

1. Смертная казнь.
2. Заказ.

3. Ган-ката

4. Эксгумация

5. Отравить водоснабжение.

6. Арсенал

7. Зарплата

8. Прицельный выстрел

9. Иллюминаты.

10. Вихрь ножей

11. Арсенал
12. Черная метка

13. Unlimited Blade Works

14. Покалечить

15. Coup de Grâce

Зарядка для хвоста

Сложно было Тае скрыть своё недоумение вперемешку с ужасом, когда она глядела на манипуляции с тряпкой существа. Да, именно существа, именно так хотелось называть это. Хотя, она понимала, что это человек. Может и они со временем в это превратятся.

- Как Господь позволил такое? Неужели настали Те самые времена…, - прошептала Таисия. Она видела, что даже рассудительную Ирину коснулся животный страх и брезгливость. - Ирина, спасёмся и не заразимся, если воля на то Всевышнего. В заключительный час земной истории Бог изольёт свой гнев в виде семи последних язв. Они коснутся только тех людей, которые отказались следовать за истиной и отдали предпочтение человеческим традициям и грехам. Семь последних язв станут естественным результатом того, что Бог оставит грешников пожинать плоды собственного выбора. Первая язва — гнойные раны на людях…

Девушка вернулась в палату, шепча молитву и решая дилемму. Должна ли она помогать грешнику, который расплачивается здесь и сейчас перед наступлением конца. В итоге, она стянула простынь с одной из кроватей и вернулась к двери.

- Накроем его и дадим успокоиться с миром. Ему не стоит страдать здесь, его ждут покаяние и суд Там.

Она присела рядом с мечущимся существом, пытающимся ужом пробраться в щель. Ирина могла слышать, как та быстро-быстро, закрыв глаза и сложив перед собой руки, говорит: «Спаси, Господи, и помилуй раба Твоего словами Божественного Евангелия, читаемыми о спасении раба Твоего. Пошли, Господи, терние всех его согрешений, и да вселится в него благодать Твоя, опаляющая, очищающая, освящающая всего человека. Не постави мне в грех молитвы сей моей, но да будет святая воля Твоя во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.»
Она поднялась и посмотрела на девушку. Готова ли она помочь дать покой телу охваченному грехом.
- Нам нельзя оставлять Женю одну.
Она накрыла простынёй досягаемую часть тела зараженного и повернулась к Ире.
- Есть какие-нибудь быстрые и сравнительно гуманные способы отправить его к праотцам?

Узор- рисунок, представляющий собой определенное переплетение линий, фигур, сочетание красок и т. п. А вообще, рисование узоров - это медитация. Вот, куда рука тянется, там ведёшь линию. Выходит, иногда, забавно. И люблю разноцветье.

Она приехала в Африку, чтобы убивать!

Кадр первый.
Гданьск. Костел святой Марии. Панорамная площадка окаймлена острыми шпилями, будто держит вас в пасти огромное чудовище, показывая вид на свободу, которую они имеют, которая их ждёт. В основании шпиля она. Стоит спиной. Смотрит со всеми на старый город. Больше таким его не увидеть ни с какой другой точки. Кирпичные крыши зданий не в фокусе. В фокусе пышная копна волос, взлохмаченная потоком воздуха, что всегда разгуливал с подвываниями по макушкам замков.
- Как ваше имя?
- Мария.
- Пресвятая Дева…
…
Злотый. В её кошельке лежал единственный злотый. Зачем она взяла с собой это напоминание о своей стране? Ну, не мешочек же с землёй, затянутый шнурочком ностальгически хранить за пазухой.
Заглушить сожаления и расстаться с этим последним напоминанием. Именно здесь. Именно в гавани, наполненной хищными рыбами. Вряд ли он пригодится тому, кто его поймает. Без всякого размаха, просто опустив руку за борт, разжала ладонь. Блеснул и исчез. Так быстро. Почему-то она представляла его полёт замедленной киносъёмкой. Как монета подставляет то одну, то другую грань солнцу, разбрызгивая блёстки перед тем, как залечь на дно. Потом плавно входит в воду, оставляя ровные круги, обозначавшие место его захоронения...
Ничего подобного. Даже ныряльщики не спохватились, чтобы нырнуть за монетой. Мгновение и тишина. В тот раз было по-другому.

Кадр второй.
- Великолепная экскурсия, не находите?
- Да, я давно хотела побывать в Гданьске.
- В места, где было хорошо, возвращаются.
- У вас есть монетка?
Магда протянула ладонь с горсткой монет.
- О, вы всегда носите с собой столько мелочи? Киньте их богу морей Нептуну. Он тут с семнадцатого века стоит, но фонтан отреставрировали недавно. Он вернёт вас обратно когда-нибудь.
- Или когда-нибудь затянет глубоко в море. Возьмите и вы монетку.
- Нет, я должна кинуть свою. Но у меня нет. Я не вернусь.
Магдалена бросает горсть, пытаясь попасть в чашу приношений богу моря.
…
Вот и первый закат на полуострове. Пара лодок с тонкими стоячими фигурками. Их словно выстругали из черного дерева вместе с лодкой и они теперь никогда не смогут поменять своей позы. Лишь руки взмахивали веслом, словно приделанные на шарнирчиках, разгоняли водную гладь, прочерчивая розовые дорожки от закатного солнца. Магдалена, не жалея плёнку, снимала застывший пейзаж сумерек. Лишь было досадно, что она не сможет запечатлеть сумасшедшие цвета этого странного мира. Но Бесса* могла оставлять кадры, смотря на которые ты помнишь все цвета, что создает природа. Глядя на кадры, ты начинаешь раскрашивать свои впечатления сам. Бесса не подводила.

Кадр третий.
- Магда, сними меня у этой клетки. Смотри, какой он огромный.
Счастливое лицо Марии. Одной рукой она указывает в сторону слона, второй приставляет вафельный рожок к своему носу, видимо пародируя своего напарника по фотосессии.
- Готово. У тебя выпал шарик мороженного.
Достать платок и аккуратно вытереть растаявшие сливки в уголках рта. Наклониться ближе и… нет, тут слишком людно.
- Ну ты и замарашка. Посмотрим кто вышел лучше ты или слон.
…

я бы поспорил на свою винтовку, что засадил бы пулю той макаке прям в глаз
Камера была спрятана в чехол и висела на шее Гурки. Первое впечатление самое правильное. Видишь – лови момент. Она не могла представить себе, как будет это делать, осуществи своё желание охотник.
Он ещё не начал стрелять, а из его ствола-глотки уже вылетали слова-пули, раня душу. Зачем она вспомнила тот кадр? В чём был повинен тот слон? Магдалена старалась смотреть в противоположную сторону, чтобы не выказывать свою неприязнь к проводнику. Вряд ли она уже сможет поменять своё отношение к нему.
Ловко перепрыгнув с трапа на качающуюся лодку, руки она не подала. Что там крокодил, если рядом с ними находится такая угроза всему живому, стоит только подать ему в руки ружьё.

Их компания приближалась к больнице. Гурка чуть отстала, чтобы не слушать бесконечную болтовню проводника. Она осматривала свою компанию на фоне тропиков, и странное чувство ностальгии выковыривало из памяти то, что стоило бы забыть.
Николя Дюран, статный, высокий, загорелый и красивый, как киногерой выделялся на фоне всех, будто желающий быть в центре кадра.

Кадр четвёртый.
Пятеро смеющихся совершенно раскованных людей с наполненными бокалами вина тесно сидят на диване. Тостующий протягивает руку оператору, приглашая быстрее присоединиться, пока не прошла отсрочка старта. Станислав так и остался в кадре на переднем плане. Тем горше было смотреть на это фото потом. Потом – намного позже.
...

– А как же ты похорошела, Луизочка! – восклицал доктор в который раз.
  – Это точно! – включился в разговор охотник. – Ну кто не устоит перед такой красоткой?
И этот человек хотел сделать из неё союзницу в своём жестоком деле! Истерический смех клокотал внутри, сдерживаемый лишь здравым расчетом. Магдалена по-дружески похлопала по руке охотника, что решил скрепить договор не дружеским пожатием рук, как полагается, а поглаживанием по коленке.
- Я бы точно не устояла, - пристальный взгляд на Луизу и лёгкая усмешка в уголках губ, которую мог бы заметить лишь самый проницательный взгляд и Луиза.

- Ну-ну, не плачь, милая. Так распорядилась судьба, - дружеские объятия и поглаживание по волосам превратились в снисходительное похлопывание по плечу.
С тех пор она терпеть не могла, когда к ней прикасаются в разрез с её ощущениями, показывая классические приёмы кинесики.

Кадр пятый (чужой).
- Смотри, Магдалена. Я заснял это на прошлой неделе.
На пороге кинотеатра счастливая парочка. Рука Станислава лежит на её тонкой талии, голова Марии закинута назад. Она, явно, громко смеялась.
- Карл, зачем ты мне это притащил? Убери. И уходи.
…

Полезны ли разговоры о политике перед сном? Конечно, нет. Может нагрянуть бессонница. Гурка, не так давно уехала из своей страны, постоянно раздираемой борьбой за свою независимость и восстановления справедливости, которой не существует.
Маяком свободы в Европе поляки считали Францию. Может, поэтому после ноябрьских и январских восстаний 30-31 гг. начался массовый побег поляков на землю франков. На это время пришелся переломный момент и в жизни Магдалены Гурки. Её перемалывало заживо гнетущее чувство предательства. Она не могла больше выносить одиночество, что закрадывалось ей в душу каждый раз, стоило выйти на улицу. Сам воздух Польши был слишком родной и желанный. Тем тяжелее ей было осознавать, что где-то рядом смеётся и плачет, веселиться и грустит, любит и ненавидит та, что предала её ради мужчины. Их общего друга, который был товарищем и завсегдатаем их вечеринок, и надёжным советчикам в делах душевных, да и бытовых тоже.

- Ты пойми, Магда, он лучше всех, то, что было у нас, это ведь просто мимолётный флёр, проходящая романтика, навеянная старым городом. Мы стареем, я хочу детей, семью. Так лучше, пойми. Я всё равно буду любить тебя всегда.

Она всё равно… никогда…никогда не простит ей.
Уснуть, забыться, исчезнуть. Она не смогла больше выносить эти кадры между снами. Она никогда… никогда… не сможет сбежать от этой обиды. Но она попыталась.

Гурка удивительно быстро оформила документы и сбежала так далеко, как только могла. Так называемая, великая эмиграция захватила своей волной оптимизма и предчувствия свободы Магдалену Гурку и выкинула на берег Нишефора Ниепсе и Луи Дагерра.
Но прежде, она сожгла все фотографии и плёнки.
Все кадры исчезли навсегда.
…

Магда не могла уснуть, не посмотрев на звёзды южного полушария. Быть на обратной стороне от экватора, по восприятию приравнивалось к путешествию на другую планету. Увидеть своими глазами мифологию Греции на сцене небесного театра, как побывать в космосе. Странной была идея связать легенды и космос. Ещё более странным казалось то, что Греция, которая стала прародительницей имён южных звёзд, находится в Северном полушарии Земли.
Магдалена не успела проникнуться магией звёзд, силуэт человека, приближающегося к больнице заинтриговал. Стало любопытно, что за гость мог пожаловать в такое время. Оглушительный рёв раздробил чернющее пространство южной ночи. Казалось, что сама ночь взорвалась, а её осколок залетел в здание.
Она встала в тени коридора и видела, как этот осколок южной черной ночи влетел в здание. То негритёнок торопился к доктору.
Магда осторожно, на носочках вернулась в свою комнату. Завтра родится новая ночь, и звёзды, и луна, и тишина…

Она приехала в Африку, чтобы убивать! Убивать свою боль!

аааа, Слона пиксанули, или запиксовали, или отпиксели, а потом ещё и завоксели!... бедный слон

хотела слона, но в последний момент решила пойти в противоВЕС

"Печенье и Балет"

Вживание и выживание двоих таких не похожих
Познание и признание брюхоногих и толстокожих

- Мам, а слоны летают?
- Конечно, в космосе.
- Слоны-корабли?
- Естественно!

Ну, не знаю, на знаю, а ребёнку понравилось ;)

Понимаю, что отсылка к Орхану Памуку, но, увы, не читала. Поэтому, как обычно,первое, что в голову пришло. Боже, что творится в моей голове!

Таисия не стала мешать Ирине принимать душ и тактично вышла. Не успела она осуществить задуманное и взобраться на тумбочку, чтобы дотянуться до окон, как новый грохот заставил её обернуться.
- Евгения! – обеспокоено крикнула Тая и побежала обратно к двери. Поняв, что та решила самостоятельно расправиться с преградой, спросила:
- Думаю, нам надо выходить всем вместе.
При этом она прислушалась, может на этот раз кто-то живой отзовётся на очередной грохот. Шум в палате мог не донестись до дальних частей коридора и других палат. А вот грохот в коридоре услышат обязательно те, у кого есть уши.
- Я слышу, там кто-то ходит и не слишком резво. Эй, кто там, вы целы? – крикнула Тая в образовавшуюся щель. – Мы вам поможем, у вас есть силы освободить проход?
После она посмотрела на Евгению и тише продолжила: «Если это зараженный, то мы не должны его бояться, мы тоже проболели и имеем иммунитет, так ведь?». Она перекрестилась, забормотав про себя молитву святому Никифору. - "Чистотою душевною божуственне вооружився и непрестанныя молитвы, яко копие, вручив крепко, пробол еси бесовская ополчения, отче наш, моли непрестанно о всех нас...".

Ясон и Медея
Совершенно безумная история, которая заставила меня невзлюбить древнегреческую культуру. Уж и маркером и углём закрашивала,но всю черноту содеянного не передать

Когда Медея узнала об измене Ясона, отчаяние овладело ею. Она не ела, не пила, не слушала слов утешения. Понемногу неистовый гнев овладевал Медеей. Не смог смириться неукротимый дух Медеи.
Страшна в гневе Медея, месть ее должна быть ужасна по своей жестокости. Медея отомстит и Ясону, и Главке, и отцу ее Креонту!

И всех погубила, включая своих детей. Бойтесь гнева Женщины!
Всем Молодцам НАУКА, всем молодцам урок!

Ну, тут только карикатура, господа!

Несмотря на предупреждение Ирины держать дистанцию, Таисия, едва освободившись от пут и растерев онемевшие конечности, уже стояла у кровати Евгении.
Она не особо разглядывала лицо девушки, в приоритете был внешний осмотр на предмет повреждений тела. Странным показались ремни, превращающиеся в трухлявые кучки, стоило их поддеть посильней. Не может быть, чтобы в госпитале это допустили, даже военном. Она нахмурила брови, начиная подозревать неладное. – Мы здесь давно… слишком…
- Таисия, взгляни на меня и скажи что ты видишь?
Вопрос Евгении отвлёк, удивил и озадачил монахиню. Ведь она, итак, смотрит на неё. А подняв взгляд и уставившись ей прямо в глаза, Тая не сразу поняла, что девушка имела в виду.
Она не привыкла смотреть в зеркало часто. В монастыре у неё было маленькое зеркальце, где она могла осмотреть себя, вертя его под разными углами, не нужно ли поправить апостольник или проверить, не замаралась ли при работе в саду, не припудрила ли случайно нос мукой, помогая на кухне. Она частенько извазюкивалась так, что впору тащить её в умывальник и окунать с головой в таз. Да и последние дни болезни сказались на внешнем виде. Но в похудевшем лице девушки проглядывали до боли знакомые черты.
- Я бы сказала, что мы с тобой очень похожи, будто..., - она склонила голову на бок, всматриваясь лучше. – Не может быть, ты, как я.
Тая резко обернулась в сторону Ирины. Вдруг, это какая-то насмешка дьявола и теперь все вокруг будут казаться на одно лицо. На её лицо. Когда-то она видела подобный фильм. Жуткое зрелище. Рассуждения Ирины нагнали ещё больше страха.
- Один штамм? Побочка? Опасный вирус? Утечка? – карие глаза Таи опять смотрели в точно такие же Женины. - Ещё у меня ещё галлюцинации или мы просто сестры-близнецы. Ирина, вы не находите, что мы похож?
Вопрос был почти риторический. Но Таи нужно было это спросить.
…
Всё, что происходило можно было бы принять за сон, но слишком правдоподобно ощущалось окружающее. Слишком яркий свет, слишком явный запах гнили, слишком ясно она воспринимала обоих девушек. Сколько ни оглядывалась Тая, «сон» не деформировался, не трансформировался в следующую картинку.
- Смотрите, тут ещё кто-то лежал, - она взглядом показала на пустующую койку. – Сбежал. Явно, не на выписку ушёл. Нас просто покинули. Нас бросили здесь умирать. Никто не придёт, давно бы сбежались на грохот.
Было ясно, что нужно выбираться отсюда самостоятельно. Таисия осмотрела помещение, чтобы понять, есть ли где-то одежда. Она вернулась к своей койке и заглянула в прикроватную тумбу.
- Неужели тот, кто сбегал отсюда, даже не подумал о том, что мы очнёмся и захотим выжить?

осторожно, двери закрываются и прищемляют конечности

Сестра Таисия, как все в монастырских стенах, молилась за избавление напавшей на мир хвори, прося избавления от страданий, возлагая надежды на милосердие Божие. Но угроза человечеству не собиралась давать обратный ход. Никто и представить не мог, что опасный вирус сможет когда-нибудь проникнуть в святую обитель монастыря. Никто не верил, что в доме господнем может произойти заражение. Тем не менее с каждым днём приходили новые распоряжения. Исповедующимся рекомендовали готовить список своих грехов на бумаге и подавать его принимающему исповедь священнику. Отменили традиционное целование рук духовенства при благословлении прихожан и т.д., и т.п. Но закрывать действующую церковь для прихожан не собирались. Это казалось немыслимым преступлением для верующих – перекрыть доступ в стены Господа и шанс к очищению своей души и покаянию перед грядущим апокалипсисом.
Энский монастырь принимал посетителей до последнего, пока управляющий делами патриархии митрополит Дионисий не разослал циркулярные письма, в которых, в частности, сообщил, что с особенно сложной эпидемической ситуацией епархиальным архиереям приказано закрыть монастыри для посетителей в качестве профилактической меры и сохранении здравия священнослужителей и насельников.
Но, было поздно. Один за другим начали заболевать монахини, пока, наконец, не заболела сама игуменья монастыря. В обители началась паника.
Таисия не могла смотреть со смирением на то, что происходит за стенами монастыря. Информация, черпаемая из СМИ, от коих оградить не могли никакие стены, наводила на мысли о конце света. Когда стало ясно, что вирус не щадит никого и молитвы лишь вселяют надежду, но не спасают от смерти, Таисия посмела высказать служителям, что не собирается сидеть в монастыре и ждать, когда Господь приберёт всех обитателей одного за другим. Её святой долг выйти к людям и быть настоятельницей тем, кто лишен возможности причаститься или исповедаться в тяжкое для них время. Раз мы называемся сёстрами милосердия, так почему мы закрылись от остального мира и не распространяем это милосердие среди страждущих.
Её поддержали не все. Многие уже были не в состоянии стоять на ногах и могли лишь молиться, некоторые отмаливали уже умерших сестёр и предпочитали читать день и ночь заупокойные, но только не покидать стен монастыря.
Таисия, собрав свой скудный скарб, покинула монастырь, с твёрдым намерением принести себя в жертву православным христианам, нуждающимся в ней.
Остальное было, как в тумане. Скольким она успела помочь, как в лихорадке проводила ночи, сколько времени прошло? Ничего из этого она не могла припомнить, когда очнулась. Всё было, словно в страшном сне.
Таисия, открыв глаза, увидела яркий белый свет, слишком яркий. Такого она не припомнит за последнее время. Некоторое время смотрела неподвижно в одну точку, пытаясь осознать себя в этом мире.
Дышать тяжело. Тело не слушается. Мысли путаются. На душе странная тревога.
Она обратилась в слух. Какое-то шевеление поодаль. Повернула голову. Увидела больничную кровать с приборами, лежащего на ней человека. Поняла, что сама сейчас выглядит так же. Поняла, что прикована к больничной койке. Не выдержала, заболела. Но спасли. Это не похоже на загробную жизнь. Осталось дождаться врача и поинтересоваться, как скоро она сможет встать на ноги.
Молодая монахиня вновь закрыла глаза и стала терпеливо ждать мед.персонал, чтобы обрадовать их своим пробуждением и попросить отвязать её.

за любой чернушкой стоят Бесы

Ганапа́тья (санскр. गाणपत्य, gāṇapatya IAST) — индуистская религиозная традиция поклонения Ганеше как главному божеству. Культ Ганеши для многих индуистов дополняет поклонения другим божествам. Индуисты молятся Ганеше или призывают его перед крупными начинаниями в жизни или значительными религиозными церемониями.

Изначально, культ Ганеши в индуизме было частью шиваизма (начиная, как минимум, с V века). В VI—IX веках поклонение Ганеше выделилось в отдельную традицию.

Могла ли Мира когда-нибудь представить, что будет радоваться, когда человек упадёт без чувств. Но она даже не смогла сдержаться, чтобы не крикнуть: «Йоху!» Идея с огнём оказалась гораздо лучше, чем она могла представить.
Поймав налету ключи, она посмотрела на Леру с удивлением и уважением.
- Откуда? И на кой черт нам ординаторская, думаешь там наши договоры? Она, должно быть, кишит этими душегубами, - но при этом она уже бежала за Лерой. Стоять на месте перед лежащей на полу медсестрой было неуютно. На ходу она соображала, как им пробраться не на второй, а на первый этаж. - Нам надо как-то отремонтить лифт. Чёрт, может нам сделать факел? Найти какого-нибудь зав.хоза и угрожать, чтобы его запустил.

- Неприятный? Хм, со мной был обходителен. Ясно, что для дела так надо было. Но, в любом случае, он странный и совсем не видит снов. Будто даже не знает, что это. А когда я во сне, меня тут нет. Поэтому я и попросила не бояться, если я, вдруг, исчезну…, - Мари мгновенно затихла, как только заглох мотор, лишь шёпотом обозначила очевидное. – Приехали.
- Ничего не разобрать. Явно деловой разговор – короткий. Сделка? Хм, кажется, у нас новый хозяин. Интересно, на нас хоть взглянут?
Мари терпеливо ждала, хотя любопытство со страхом крутили в животе ледяные вихри.

Вам когда-нибудь снилось, что вы вдруг умерли? Да? А припомните-ка, был ли холод? Нет, не такой, что, вроде, одеяло сползло, а у тебя окна открыты и на улице февраль. Нет, такой холод, что кажется, изнутри пробирает и холодит окружающее пространство. Ощущение незабываемое настолько, насколько и неприятное. Ещё и накинутый саван, который этот холод удерживал поближе к телу, а не согревал. Мира еле сдерживалась, чтобы не крикнуть: «Хватит, поворачиваем назад!» Успокаивало лишь то, что это не навсегда, она всё ещё жива. Иначе почему так грохает сердце, нарушая мёртвенный покой.
А вот и рубеж. Впереди река, она могла поклясться, что это река. Только вот ассоциации пришли в голову вовсе не связанные с речными развлечениями и рыбалкой.
- Нас что, уже готовы переправить на ту сторону? А вон и Харон плывёт…, - обреченно пробормотала Мира. – Удивительно похож на…
Она бы запросто могла упасть в обморок, если бы не то обстоятельство, что она в нём пребывает каждый раз, как только попадает в это место, где нет ни жизни, ни смерти, а соответственно и обморок – чистый морок и тут не работает. Здесь будто смиряется душа со всем, что видит и предстоит увидеть.
- Костя? – как же рвалась душа кинуться в воду и вцепиться в борт, не отпускать. Никуда не отпускать. Но разум подсказывал, что он давно уже мёртв, это лишь призрак. Однако… Он говорит с ней, они могут встречаться на границе миров? Как ни странно, она ответила не ему, а повернулась к Максимке. – Он живой? Тьфу, то есть, я могу его обнять? Ну, как тебя? Я же дотрагиваюсь до тебя и ощущаю.
Потом, будто опомнившись, что может упустить возможность, ведь лодка не стояла на месте, а медленно плыла.
- Мне нужна помощь! Мою душу хотят забрать. Кто, зачем - не знаю. Только сбежать от них, кажется, можно только сюда. Мне надо расторгнуть с ними договор, написанный на бумаге. И … вернуться. Чтобы защитить от них других наивных людей, которые идя за помощью попадают в засаду.
Шальная мысль, что, может, и не плохо умереть и поплыть дальше с Константином. Какая разница где им быть, лишь бы вместе. Раз есть существование после смерти, то чего бояться. Лишь бы сохранить душу, а она у неё, как бы заложена. Договором.

Мари, выйдя из машины, сделала пару движений, разминая конечности. Впрочем молчать тоже не хотелось. Слишком долго приходилось это делать в камере. Так что, разрядить обстановку Мари рискнула и, глядя на багажник, сказала:
- Это хорошо, что вы такой зелёный и плоский, -сказал бегемот крокодилу, - вас не видно на газоне.
Затем окинула взглядом девушку.
- Н-да, это хорошо, что вы нас не откормили. Было бы не очень уютно. Надеюсь, за наши мытарства нам воздастся в конце, - она обордяюще глянула на Софью. - Ну что, подруга, потеснимся? А долго ехать? Может, нам отойти пипи, чтобы машину не испортить, в случае чего?

Мари уже спускаясь, ответила девушке:
- Я Мари. Похоже, я здесь в том же статусе, что и ты - пленница и объект исследования.
Фонарик тут же взяла в свои руки. Следовало бы бояться, но страх побеждало любопытство. Подобно Аладдину, что пробрался в пещеру, зная, что там может быть опасно, всё равно двигаться вперёд.
"Ах, милый Ален, почувствуй меня, я здесь. В очень странном месте", - если он всё ещё ищет её, то уйти в подземелье - не лучший случай. Но для всемогущего принца, разве может быть преградой какая-то толщ земли? - "Почувствуй меня, Ален, перенеси к себе".
Она не знала, возможно ли это, но шла и молилась ему, как в опасность уповают на Бога. Но, что там было впереди было очень интересно. Засиделась в клетке Мари, видно, слишком.

Благодарю вас, Лайне, - филифьонка хотела было воспользоваться предложением и присесть рядом с муми-тролем на ближайшую плоскую поверхность, но предпочла свой чемодан.
- Рада, очень рада познакомиться с вами.
Она ещё не знала, стоит ли доверять своё дело первым попавшимся незнакомцам. Хотя теперь назвать их незнакомцами можно было с трудом.
– А кому не нужна помощь? Помощь нужна каждому. Но проблема у меня слишком сложная, чтобы вот так, - она обвела вокруг руками, показывая, что обстановка не располагает. – Вот так просто взять и рассказать все свои проблемы.
Она повесила нос, сложила руки на коленях и принялась разглядывать траву под ногами. В мыслях же она начала спорить, стоит ли говорить зачем она здесь или нет.
Услышав про цветы и стиль, она медленно обернулась. Кто бы там ни был, он расположил к себе Анниину с первого момента встречи.
- Анниина – польза и изящество, - представилась она и встала с чемодана. Невежливо сидя приветствовать нового знакомого. – Беседе не может помешать умный, вежливый, разбирающийся в цветах человек.

- Нет, это надо же было, прикрепить бутоньерку из лилий к шляпе, да ещё с правой стороны. Как я могла до такого додуматься, - руки взметнулись к голове, обхватив её, будто спасая от такого позора. – Надо обязательно попросить Муми-троллей показать, где у них растут валмудлинги. Я знаю, они существуют. Интересно, а я успею дойти до их жилища до ужина, ведь очень невежливо, если… Ой, простите, я кажется вас задела, не увидев, что вы стоите у меня на пути, а ведь мне надо идти именно в этом направле…

Анниина, вдруг, замолчала, уставившись на дом, который, буквально вырос на её глазах. Потом на человечка перед ней, потом оглянулась вокруг, увидела ещё кого-то и залилась краской. Ведь она попала в неловкое положение, да ещё при свидетеле.
- Я вовсе не собиралась идти напролом. И даже совсем не пыталась пройти сквозь дом. И, если вы подумали, что я, судя по своей шляпке, просто вышла прогуляться и выгулять свои мысли, то вы ошибаетесь. Я тут по очень важному делу и хотела бы поговорить с Муми-троллями и прочими жителями Муми-дола. Ах, вы должно быть и есть эти самые жители. Как же я могла так себя повести. Вы не злитесь на меня?

Она бы ещё много могла поведать о своих мыслях и своём смущении, но её привлекли действия, чуть не сбитого ею, человечка в зеленой шляпе.
- Ах, как невероятно вам идёт эта шляпа. Я даже не могу придумать, что же в ней поменять. Я могла бы вам помочь делать то, что вы делаете, если вы скажите, что вы делаете.

Тепло и яблочно очнулась она от морока. Зелень яркая, сочная, не колышится, будто картина Йохана Мессели, ловит на себя солнечные лучи, копит, нагревает, использует энергию на всю катушку. Скорее, скорее найти яблочко, притянуть ветку к себе, прижаться близко-близко, втянуть носом медовый тончайший запах, почувствовать во рту наплывающую слюну.
Нагнула, притянула. Не удержала. Взметнула ветка зелёным рукавом, расшевелив насыщенный воспоминаниями воздух.
Вздрогнула. Головой мотнула, будто вспомнила что-то.
- Надо же, приснится такое. Вампиры какие-то, шприцы, ремни, исследования. Устала просто, вот и кошмарится разум, - Мари присела на землю, прислонившись спиной к стволу.
Интересно, где Ален и почему она не с ней сейчас. Она ведь давно собиралась рассказать ему об этом месте.
Закрыла глаза. И шершавая щека по хозяйски прильнула к её щёке. Появился едва уловимый знакомый терпкий мужской запах. Ладони почувствовала тепло человеческой кожи. Внизу живота, словно червячок шевельнулся. Маленький такой, грызёт своё яблочко, ходы замысловатые проедая. Да громко так хрустит, словно хворост в лесу под ногами ломается, а не яблочная мякоть чревоугодливо отдаётся беспозвоночному.
- Кто здесь? Ален? Ты здесь? – не открывает глаза, желая продлить надежду.

«Вся моя жизнь сплошной галлюциноген», - подумала Мари и мило улыбнулась, поняв, что ответ удовлетворил, во всяком случае, не разозлил мужчину.
- Спасибо вам за сотрудничество. Надеюсь, вы получите нужные вам результаты и поможете мне разобраться с самой собой, в том числе. И не разрушите мои способности, если таковые имеются, - Мари откланялась. Именно поклонилась. Отчего-то это действие захотелось сделать, удаляясь из комнаты.
Вспомнился короткий анекдот: «А сейчас детектор лжи отмоют от крови, и он снова будет готов к работе». Что-то совсем не хотелось ей на эту проверку. С другой стороны, она почти и не врёт, а отсидев ещё в камере неопределенное время, вообще привыкнет к обстоятельствам и будет спокойна, как слон.
- Милый старикашка, ваш босс, - негромко начала разговор с Ванессой, как только они вышли из этой странной комнаты. Потом прикрыла рот рукой: - Ой, я не имела в виду, что он старый пень, просто какой-то совсем старомодный. Это не плохо, это странно в нашем мире. Даже забавно. А вам сколько лет, Ванесса, извините за нескромность и не хотелось ли вам сменить работу?
Было досадно, что так и не ясно осталось для чего они копошатся в её сознании, что хотят получить от этого. Для каких целей нужны эти исследования? И как они «отключили» её способности к перемещению в Дом Сна!

- Всенепременно прокомментирую, - Мари поёжилась в кресле, примеряя его на себя, будто дикарка первый раз увидевшая кресло. – У меня было много времени, проведенного в одиночестве, что дало мне возможность поразмыслить. Тем более любезный Эдди задал вопрос, ответ на который, я думала, не существует. Но он хорошо заставляет начать думать в другом направлении.
Она подняла стакан на уровне глаз и покрутила из стороны в сторону.
-И жизнь начинает показывать новые грани. Смотрите, если не лить воду, то изображение через стекло почти не искажается. Так что, давайте без лишней воды, - она решительно встала и налила себе из графина полстакана и тут же его осушила. Вернувшись в кресло продолжила. – Я теперь почти уверена, что я не умерла. Против современной медицины не попрёшь. Кровь, анализы, все ваши разговоры, это подтверждают. Я спала. Думаю, что была в коме. Я видела ужасный сон. Я в нём очень сильно болела. Смертельно. Эти кошмары меня мучали довольно долго. Я практически была другим созданием и прожила в том сне целую жизнь, которая в итоге плачевно закончилась. Во сне я пережила сильное эмоциональное потрясение – я умерла. От такого кошмара проснётся любой, - она помедлила, наблюдая за реакцией. – Вот я и проснулась, вышла из комы. И теперь я живу и стараюсь не вспоминать то жуткое состояние. Вот и всё, просто слишком реальный был сон, а я натура чувствительная и он пошатнул мой рассудок. Вы развеяли мои заблуждения и, в некотором смысле, успокоили. Спасибо. Но, вы какие-то особенности нашли в моём организме? Говорю же, моя психика очень чувствительна и невесть чего ещё можно откопать в моём сознании. И слава богам, я больше не вижу кошмары. Мои сны легки и приятны. Так что же необычного во мне?

Мари, согласно кивнула и замолчала лишь для того, чтобы осознать, то, что говорила ей женщина.
Что же с ней сделал Суббота? Какую цену она заплатила за своё воскрешение? Кем же являются все в семействе барона, что так вольно ведут себя в Доме Сна и чувствуют себя «хозяевами жизни»? Она никогда не задавала таких вопросов Алену. Было принято считать, что барон Суббота главный и всевышний и разбираться в его сущности - себе дороже. Что, если эти люди перепутали её с одним из его наследников. Хотя, нет, это вряд ли. Кровь и то, что они были с Аленом вместе, а взяли именно её. Оставалось надеяться, что она не представляет никакой угрозы окружающим. Никогда не создавалось таких инцидентов и это успокаивало и вселяло уверенность в положительном исходе.

Выдержав паузу, она ответила:
- «С какой вы планеты» - это сарказм, - Мари опять ощутила угрозу со стороны Ванессы.
Создавалось ощущение, что любезничать её заставляет осторожность. Возможно, её боятся, то есть она действительно обладает чем-то таким, чем они не могут управлять и сдерживают до выяснения.
- Каждый человек хоть раз бывал в Италии. Я, - она для наглядности слегка стукнула себя ладошкой в грудь. - человек. Во всяком случае, всегда себя таковой считала.

Мари поискала глазами камеры, которые всегда натыканы во всех общественных местах. В любом случае она старалась, чтобы они зафиксировали её с разных сторон. Вдруг Ален её ищет и полицейские Орлеана просматривают записи. Она начала собирать крошки от круассана, которые щедро раскрошила, пока его ела. И ненавязчиво водила пальцем потихоньку и осторожно выводя по порядку буквы: НЕLP. Делала это с паузами во время разговора. Только на камере, если быстро прокрутить, можно было уследить логичность её движений.

- Ну уж нет, хватит на себя вешать левых компроматов. Только пусть Джон открывает, Джейн надо одеться.

Джейн:
- Джон, открой, только спроси кто там и не стой напротив двери. Тут иногда можно пулю в лоб получить через дверь.
Джейн вернулась в ванну, чтобы одеться поприличней, на случай гостей. Но нижнее бельё одевать не стала. Тоже на всякий случай.

Холодно. И в помещении. И от взглядов. И от предчувствия.
Осадок ото сна остался неуютным, раздирающим изнутри. Хотелось кричать во всё горло, так, чтобы услышали и на том свете. Кричать, пока не порвутся связки, пока не лопнут сосуды в глазах, пока не треснут стёкла в окнах.
Но Мари молча встала, отстегнула шлем и протянула женщине.
Встала с кровати.
- Что дальше?

"Спасибо, спасибо, спасибо", - проносилось в голове Мари, когда она услышала загремевшую музыку. Она благодарила провидение, что включили знакомое. Так она сможет просчитать, "сколько песен" они приехали или сколько альбомов "Queen". В любом случае, время в пути становится более менее понятным. А вот для расстояния нужна скорость, вот с этим была проблема. Определить скорость, подпрыгивая и шарахаясь из стороны в сторону, было сложно. На неизбежные синяки, которые, обязательно появятся после такой гонки, она не обращала внимания.
Всю дорогу Мари молчала. Во-первых, была сосредоточена на песнях, одновременно наслаждаясь (во всяком случае, пытаясь) и запоминая их порядок. Названия песен она знала, а приём, как запомнить путём сочинения небольшого рассказа из запоминаемой информации, кажется, доступен любому ребёнку. Во-вторых, та же самая музыка гремела на всю катушку и в дуэте с рёвом мотора, не располагала к беседе.
Лишь когда они остановились, Мари, крикнула водителю: "Ну что побил свой рекорд в скорости? Небось 150 миль выжал, а, "шумахер"?
Перед тем, как женщина накинула ей простынь на голову: "Чувствую себя жмуриком, только вперед ногами не заносите, а. И всё, я чувствую, как глупею с каждой секундой". - Мари успела подмигнуть, прежде, чем ткань противно легла на лицо. Надо потерпеть...

- Логично, - Мари прилегла, потом приподнялась на локте. - Ванесса, ведь меня отпустят? Зачем я им? - потом совсем тихо: - А вы были влюблены? Вот так, чтобы тосковать и не находить места, если не рядом?

- Эдди, на вашем месте сейчас должен был быть другой. Вы нагло вклинились ко мне в сон. Думаете, что так узнаете больше? - Мари покосилась на солнце неестественного цвета. Но она решила не комментировать это явление. Мало ли каким оно может быть во сне. О бароне она тоже старалась не думать. Ей хотелось понять, вполне ли она управляет своим сном или ей не дают это сделать в полной мере. - Ну и духота. Наверное я укрылась с головой на кровати. Так бывает, душно телу на самом деле, вот и снится чертовщина всякая.
Одежды не нужны, при такой жаре можно и в чём мать родила ходить подставляясь тёплому ветерку. Она закинула ногу в фонтан, будучи уверенной, что на ноге уже нет никакой туфли и длинные юбки подбирать не придется. И вода в нём будет прозрачной и чистой. Ей так хотелось.

а чего это Фикс мафия?!!!

Мари подняла бокал, отвечая на тост Барона.
- За прабабушку, - ошеломлённо запрокинула бокал в себя и посмотрела на него, будто хотела увидеть там что-то определённое, намекающее ей на родственную связь с недавнем содержимом.

Ух, как стала складываться "картинка мира" в сознании девушки. Она, только лишь рот не открыла, настолько была поглощена разговором. Словно пазл вставлялись звенья-кусочки друг в друга. А картинка выстраивалась исключительно с забором, обязательно с острым зубчатым краем! Там, где он заканчивался был Огромный Настоящий Общий Мир, как бескрайнее небо. Главное, что оно Общее.
Всё казалось очень волнительным и будоражило сознание, выплёскивая адреналин в кровь.
- В Яви, в космосе, без скафандра! - глаза её сияли, когда она встретились взглядом с Аленом. - Один из нас способен? Да мы все тут способны. Или ты что-то другое имеешь в виду?

Когда же Барон заговорил об отпуске, она не сразу поняла, что это значит. Выходит, она приобщилась к их делу не как вольный путешественник и прожигатель жизни, то есть не жизни, а сна, конечно. А сотрудничала в важном деле, которое является для семьи работой?
- Я бы ещё насладилась бабушкиным зельем. И тост за то, чтобы мы стали все теми баскетболистами из аллегории Грегора. А для этого надо просто Жить!

Было бы прекрасно провести отпуск с Аленом где-нибудь на неизвестной никому территории, где всё настолько необычно и прекрасно, что слетаешь с катушек. А он...а он всё бы ставил по местам, встряхивал её разум и наполнял философией рационализма.
- Ну, и какую из двух идей тебе хочется больше воплотить? Первую или вторую?
Мари сияла, как медный грош. Кровь бабушки забурлила в ней с новой силой, наливая щёки румянцем. Или это просто хорошее вино.

А вот и Барон. Так просто оказалось его увидеть.
Мари улыбнулась, представив, что так должно быть думает каждый верующий христианин, представившись перед Богом в посмертии. Нечто недосягаемое и до невозможности далёкое в своей нереальности, в одно мгновение может стать твоей реальностью очевидной. Стоит только умереть.
Мари смогла умереть, уснуть, проснуться или не проснуться.
Она даже не растерялась, встретившись с бароном Субботой. Может от того, что комната уже казалась ей домом (это к предложению: чувствуйте себя, как дома). Может потому, что Ален был рядом и она чувствовала себя защищенной. Что давало ей право на такие ощущения, она бы не могла сказать определённо. А может потому, что... она любила приключения. И вместо банальных фраз, что слетают с уст при знакомстве, она выпалила:
- Спасибо за приключние! - и присоединилась к общему празднованию непонятно чего.
Того, что Суббота остался ими доволен? И все получили повышение по "служебной лестнице"? О, сколько ещё предстояло узнать о возможностях Дома Сна и своих собственных умениях и перспективах.
- Как мне взрослая жизнь? - она не сразу поняла, что Самди обратился именно к ней перед опорожнением бокала, будто вопрос был тостом. - Думаю, ключевое слово здесь "жизнь". А я давно для себя решила принимать её в любой ипостаси с лёгким сердцем. О, только не считайте это пофигизмом. Просто я много насмотрелась и наслушалась будучи Стражем. И уяснила, что случится может всякое и ты всё равно не сможешь понять насколько это для тебя плохо или хорошо. Это случается и всё. Посмотри под нужным тебе углом и жизнь засияет новой гранью.
Она отпила из бокала, невольно подумав, а какая она была это Клико...

- Они сказали, что не только прекратили вмешательство, но и убрали все возможные следы этого вмешательства. Может, уже и нет никаких зомби. Так что, мы можем просто свободно общаться с ними или направлять, - Мари с сожалением посмотрела на труп доктора. - Только возвращать жизнь в покинутые тела они не в силах. Айса, не стоит разрушать их астероид, это жестокий ответ на их ошибку. Лучше действительно сделать что-то хорошее в память о Гилеле.

Мари знала, что девушке этот совет не понравится и вполне понимала её горечь, хотя понятия не имела, что их связывало и о каком деле идёт речь.

Она села на поверхность астероида и стала смотреть на Звёзды.
Такая реальная иллюзия. Как красиво сказал Ален...всё, что происходит - иллюзия? Что бы это ни было, а это во сто крат лучше, чем протирать бокалы в баре...

Что означает для Человека выход на контакт с разумом других миров? Зачем мы все стремимся к этому и ждём, что это когда-то случится. Кто-нибудь может до конца объяснить, а на кой леший нам это надо? Сотрудничество? Изучение? Удовлетворение любопытства? Нахождение компромисса контакта и невмешательства? Обмен технологиями в освоении пространства? У людей это почему-то всегда заканчивается войной. Мари не взялась бы сказать мотивацию землян на сегодняшний день.

Вы добрые, если отправились в столь далёкое путешествие от своего дома, чтобы помочь другим разумным существам. Даже не будучи уверенными, а нужна ли им помощь. А вам нужна? Вашей планете, вашей системе? Интересно, сможете ли вы забрать на "перевоспитание", перерождение или ещё для чего-то полезного, тех зомби, что теперь терроризируют человечество? Это была бы помощь. А избавить нас от вирусов. Думаю, это совершенно ненужные образования на Земле, мы бы без них прожили. Ой, что это я, как к медикам с вами
- Подождите, если это всё чей-то сон, то о какой Земле мы говорим? Лишь той, что в чьём-то сне? - Мари, конечно, осознавала, что сама она никогда не будет жить в Яви, на обычной Земле, растить детей и ждать, когда тело обратится в прах. Она уже прах.
Говорить и рассуждать совсем перехотелось, когда она увидела труп. Это было жуткое зрелище.
- А где его сознание сейчас? Это тело, а существует ли он где-нибудь сейчас? И в каком-нибудь ином измерении?

Мари расплылась в улыбке. И как можно сдержать улыбку, когда ты чувствуешь себя свободной и паришь, словно птица. Когда у тебя получилось и тебя поддержали. Она замахала Алену, который догнал её в полёте.
- Подарок? Да, Ален, вот ради такого космического чувства стоило бросить должность Стража, наплевав на привилегии.
"И ради того, чтобы Ален был рядом и вот так улыбался", - подумала она, но сдержалась, чтобы не высказать это вслух.
Вирель обогнал её, устремляясь ближе к поверхности исследуемого объекта.
- Если это сон, то совсем не обязательно это корабль и совсем не обязательно тут должен быть вход. Эта штуковина может быть всем, чем угодно. Мы все такие изощрённые во снах и логика может быть извращённой до степени полного непонимания трезвомыслящим сноходцем.
Поэтому Мари просто пыталась осмотреть поверхность, не строя предположения для чего нужны те или иные детали. Лучше пробовать на практике методом случайных действий: потрогать, подёргать, отвинтить, стукнуть и т.д.
Она подлетела к отверстиям похожим на дюзы и заглянула туда, даже зачем-то крикнула.

Неожиданное ощущение, когда тебя вдруг оставляют одну. Такое редко бывало в её баре. Или ей это только казалось - постоянное присутствие кого-то. Незримая публика на перекрёстке миров и она, неусыпный страж, подневольный наёмный, оплачиваемый служением свою илюзорную жизнь во Сне, взятую взаймы.
Теперь, казалось, что мир вокруг застыл, запечатав её в желе времени и пространства. Она боялась нарушить это состояние.
Нет, она не стала расхаживать по комнате, ища себе занятие; не стала заметать следы их с Аленом пиршества души и тел; даже не стала представлять, что скадет барону, если он вдруг появится.

Он закрыла глаза, откинувшись на просторной кровати, она, маленькая девочка, для которрй всё кажется большим и волшебным. И непременно созданным для неё. Если ты видишь что-то, можешь это потрогать, значит это существует для тебя. Если ты умеешь что-то делать, то сделай это для другого. Так рождаются вещи и дела, которыми весь мир обменивается друг с другом...люди, животные, деревья...и... Двор любимой бабушки, куда тебя привозили на лето родители. На простор, который ощущался тем острее, чем теснее был город в котором ты жила. Маленький дом, с трубой из которого дымок шёл даже летом. Это потому, что ты любила тёплую печь, а бабушка радовала и баловала тебя. Даже разрешая всё срывать с огорода; даже если не поспело; даже если всё рассчитано на запасы, да бережется каждый плодом на небольших грядочках. Много старушке не надо было. А радовало её, когда внучка ела хорошо и аппетитно. Поэтому тебе можно было хозяйничать тут всегда. Всё для тебя, весь этот мир.

Но главное, яблоня! Она, как главный здесь обитатель, раскинула свои ветви, почти на весь двор. И в жару под ней кайф и в дождь не страшно и даже проголодаться не даст. Всегда на ней яблоки висели огромные розовобокие, с кожуркой тоненькой, будто прозрачной. Казалось, что она вечно стоит тут с плодами. (просто ты всегда только летом тут). И нигде во всём свете вкуснее не сыщешь. Уверена ты, что это те самые яблоки, из сказки. Жар-Птицу однажды караулила, ночью сбежав из кровати, у дома спрятавшись, терпеливо ждала, долго, не шелохнувшись, не дыша, кажется. Так и нашла тебя бабушка тогда спящей на завалинке.
Но самое главное, это на дереве. В ветвях ложбинка из переплетений кручёных, как раз для тебя будто создала природа. В ней укроешься, не видно. С книжкой часами сидеть можно, мечтать, стихи писать или вот, например, открытия совершать. Ведь там никто думать не мешает, никто! Столько идей и фантазий рождается с шелестом листьев и, изредка, с тихим шлепком. Бух – бух. Это ветерок подул сильнее, яблоки с дерева сбрасывая. Как-то сидела ты под деревом долго, ждала, чтобы попало тебе. по голове. Начиталась про законы тяготения, мечтала открытие сделать, чем ты хуже Ньютона?…она ждёт. В пространстве тягучем, как желе и ожидание делает её ... Лучше

Бьорк даже не опустила взгляд на ладонь "соревателя", лишь лениво заметила:
- Погоди немного, скоро и тебя по бёдрышку погладит большая мускулистая рука. Ну, или какая там у Джона? Не разглядела.

Закрыв глаза и позволив себе получить поцелуй на её многочисленные вопросы, она всё же выставила руки вперед и упёрлась в грудь Алену, отстранив от себя.
- Всё так?! Ты думаешь, что удовлетворил меня таким ответом? – она возмущённо выдохнула. – Ален! Я серьёзно тебя спрашиваю. Я хочу знать, чтобы быть готовой к тому, что в любую минуту тут может оказаться любой, кто знает тебя или меня и пожелавший оказаться рядом! Что это за место? Почему я переместилась сюда вместе с тобой? Я тоже могу переносить других в те места, которые представлю? Если ты не ответишь, мне придётся начать экспериментировать, а это может…эээ, плохо кончится. Или тебе плевать? - она улыбнулась, оглядывая Алена. - И прикройся, у меня уже такое чувство, что за нами следят.

Мари отпила из бокала и поставила его на столик.

- Будем считать ключевым словом «омут очарования». Приму за комплимент, - давай я тебе помогу, она подошла ближе, оглядывая его кухонный стол. – Могу резать, могу жарить, могу… утопить... в масле.

Она улыбнулась, настроение было отличным. То ли благодаря хорошему вину, то ли спокойной домашней обстановке, то ли свободе, что пьянила больше всего.

- Знаешь, в свободе есть маленькая западня. Я не знаю с чего начать. Пока я была там в баре и слушала бесконечные истории других, мне казалось, что вырвавшись меня просто разорвёт на части от моих планов и нереализованных идей. В мыслях мы постоянно геройствуем, даже не задумываясь, а нужно ли это кому-то. Все эти мысли и планы, что у меня были, сейчас кажутся мелкими и несостоятельными, - она облокотилась о стол спиной и развела руки в стороны. – А вот теперь Свобода! Можно делать, думать, желать, совершать! А я растерялась. Глупо, да? Я так воодушевилась с той девушкой, а мы оказались ей не нужны...А вдруг я вообще никому не нужна…свободной.

- Значит так живут дети Барона. Все сплошь эксцентрики с богатой фантазией. Главное, что отец этому потакает и не мешает. Интересно, а простые люди, что появляются в Доме Сна могут приобрести себе «жилплощадь»? Не все, конечно, настолько оригинальны, может быть, даже не достойны иметь свой уголок и внимание барона. Но великие люди должны прощать заурядным их недостатки, не так ли? Интересно, каков был бы мой уголок. Я его отыщу, думаю, у меня есть время.

Пока Ален возился с овощами, она осматривала комнату. Идеальная чистота и ничего лишнего. Минимализм и практичность. Большая кровать посередине комнаты, говорила о том, что именно это место в квартире имеет главную роль. И её владелец уверенный в себе и довольно гармоничный человек, знающий цену удовольствиям. Не укрылось от внимания и старое кресло. Значит, какие-то старые привязанности не отпускают.

- Вы волшебник, Вирель. Как давно никто не наливал мне вина и не готовил еду, - она с явным удовольствием приняла угощение. – Вот только сейчас начинаю наслаждаться свободой. Поэтому, тост!

Она на несколько секунд задумалась, оглядела ещё раз помещение в котором находилась и подняла бокал выше:

- За то, чтобы у каждого был свой Уголок Свободы, где было бы уютно себя чувствовать даже несвободным. Чин-чин.

Стараясь избежать осмотра, Люда хотела затаиться на кухне, но дверь будто заклинило. С чего бы, никогда такого не было, всегда со скрипом распахивалась от любого пинка, радуясь входящим. Сокращают пути отступления? Уже закрывают на карантин. Людочка заглянула через образовавшуюся щель. Пьют. С незнакомцем. И вовсе не чай. Мужики, что с них взять. Но, увидев молоток в руках неизвестного, с явными намерением не гвозди забивать, с силой пихнула дверь плечом со словами:
- Наших бьют! А ну, брось молоток, изверг! - какой зверь в ней проснулся, неизвастно, но точно не тот, что хотел недавно затаиться на кухне от всех.

Так и есть, не стало бедной старушки. Предположения Людочки оказались верными. Только вот то, что Богу душу отдают с такими криками представить всё равно не могла.
Она молча закивала Всеславу Ерофеевичу, будто подтверждая, что, действительно, отжила она своё и самое время было помереть. Именно сейчас, посреди ночи и с такими бурными хлопотами её соседей по квартире ииникак иначе.
У самой, казалось, ноги отказали от ужаса. Вот здесь, совсем рядом лежит покойник, возможно ещё тёплый, а душа его бродит среди них и ворчит. Почему именно ворчит, объяснений у неё не было. Но представляла она себе это именно так - ворча и расталкивая всех своими призрачными руками, которые проходили сквозь тела. Людочка тряхнула головой. Привычка представлять себе то, чего нет выматывала ей нервы постоянно, она знала этот свой "грех" и пыталась бороться с ним. Первый способ - начинать петь, второй - не останавливаться, а действовать, Вспомнив недавние запевы Петровича, от первого способа она отказалась сразу. Остаётся действовать.

В связи с этим она произнесла нелепое: - Чем я могу помочь? - и тут из злосчастной комнаты её позвала Анна.
Зайти а комнату к покойнице? Что может быть ужаснее. Но там уже было столько народу, что аура жути перед слушившейся смертью была рассеяна. И Людочка осторожно переступила порог. Увидела на полу горку из покрывала, сразу поняв, что это и есть героиня сегодняшего переполоха, невольно вскрикнула и тут же закрыла рот ладошкой. Не отрывая взгляда от трупа и не поворачиваясь к нему спиной она в два счёта оказалась рядом с Анной и Ритой, вцепившись в руку первой, она прошептала:
- Какое завещание? У неё что, были родственники?

Орлова не могла припомнить, чтобы Матрёну посещал кто-либо из родных. Хотя, она могла просто этого не заметить. Её не очень интересовали родственные связи почти незнакомых ей людей.
- А почему же она на полу? Вот так взяла и грохнулась об пол?

Как лягушка-Царевна билась о земь, чтобы стать Василисой-Прекрасной, так и Матрёна стукнулась плашмя и разбилась нафиг. Людочка опять замотала головой, что означало попытку остановить её начавшую бушевать фантазию.
На помощь ей подоспел аромат ландыша, который шёл от предложенного пузырька. Более нелепого сейчас предложения она не ожидала услышать.
- Да, да, ландыши, это прекрасно...весной...но сейчас всё мертво...осень же, - рассеянно бормотала она, всё так же не отрывалась от покрывала, будто ждала какого-то шевеления или того похлеще - воскрешения.
Интересно, почему из-под покрывала не расплывается лужа крови и не проступают тёмные пятна на самой ткани?

Бр-р, опять замотала головой и машинально взяла в руки пузырёк с духами, поднеся к носу глубого вздохнула, будно нюхала нашатырный спирт.

Компас показывал чётко в лес, но не все устремлялись строго в указанном направлении. Студенты разбредались в разные стороны. Кто-то вовсе отходил не по курсу и начинал совершать какие-то махинации. Мелькнула мысль использовать магию, но она помнила, что манипуляции ещё неопытного мага забирают много сил. А терять их на старте не хотелось. Алиса всегда шла напролом и надеялась на свои силы, поэтому она смотрела точно туда, куда указывала стрелка, но ноги идти не хотели. Странно.
Может, это западня? А может смысл в том, что надо преодолевать эту странную тяжесть в ногах? Она продолжала идти, но каждый шаг давался с трудом.

Вдруг, по телу пробежали мурашки, будто ветерок прошёл по телу, бесстыдно задувая под одежду. Алиса снова резко обернулась. Толпа всё ещё довольно плотная жила своей жизнью. Сосредоточенные лица конкурентов на вакантные места Академии не обращали на неё внимание. Алиса расценила свои странные ощущения, как подсказку, что двигается не в том направлении. Она шагнула обратно, ещё шаг. Легко. Она даже заволновалась. Идти против толпы было нелепо, но она шла. Нестерпимо захотелось понять, что так зовёт её обратно к поезду. Может, её откачали там, в мире живых. Сделали реанимационные процедуры и она оживает и будет потом рассказывать, что здесь за гранью жизни происходит.

Ближе к перрону толпа, которой дела не было до неё, рассеивалась и Алиса шла всё быстрей и быстрей, почти переходя на бег. Но тут заметила того, кто смотрел на неё. Чётко, прямо, не рассеивая взгляд по сторонам и двигался ей навстречу. Она понимала, что, если не притормозит, то столкнётся с ним лоб в лоб, так как чувствовала, что ноги несут её именно по этой траектории. Ещё несколько секунд и столкновение неизбежно, но она не отступала ни на йоту от своего пути и даже закрыла глаза, чтобы не было соблазна шагнуть в сторону.

С подножки вагона Алиска спрыгнула на перрон. Вопросов было много, ответов было мало. Одно ясно, что здесь все в таком же положении и непонимании, как она сама. Посмотрев вдоль перрона, Алиса аж присвистнула:

- Ууу, это столько прибывших, то есть умерших? Интересно за какой период и неужели все со способностями к магии?

Значит, она вовсе не особенная, а одна из тысяч и тысяч. Что-то внутри шевельнулось. Может обида или уязвлённое самолюбие. Она глубоко вздохнула и, заметив ближайшего Клауса, направилась к нему сказать своё мнение об вербовке умерших.

Казалось, что тут собрались отмечать какой-то праздник с размахом карнавала. Но, чем больше она вглядывалась в странного вида индивидумов, тем больше понимала, что это всё не ряженные. Это действительно существа со странными ушами, кожей и строением тела. Она замедляла шаг, крутясь во все стороны. Даже пыталась ненароком задеть кого-то, чтобы потрогать настоящие ли чешуйки, например, и не из плюша ли их хвосты.

Добравшись таким образом ближе к Клаусу, совсем близко подойти не удалось, так как толпы новобранцев уже сбивались в кучки вокруг этого странного то ли человека, то ли робота, то ли и того и другого.
"Да и не тот это, что был в купе", - подумала Алиса и передумала делать попытки подойти к нему со своими вопросами, продолжая наблюдать за суетой шумной толпы.

Гомон затих лишь тогда, когда Клаусы попросили минуту внимания, практически одновременно у каждого из многочисленных вагонов. Выслушав всё внимательно, нащупав в кармане обещанный компас и посмотрев в сторону, куда предстояло двигаться, она присела на краю перрона и задумалась.
Странно, а если она не будет участвовать в этом испытании и ей не достанется места в академии, что с ней станет? Кем она будет?

Абитурьенты, кто по одному, кто компанией стартовали к месту назначения, а Алиса продолжала сидеть. Что-то держало её на месте, но она не могла понять что. В её характере было сорваться с места и бежать к победе, используя все свои силы и способности. Но её будто пригвоздили. Появилось чувство, будто кто-то на неё смотрит. Она резко обернулась. Никто за спиной не стоял, все так же куда-то торопились и суетились. Алиса выдохнула, видно, показалось. Достала компас и направилась прямиком куда показывала стрелка. В лес.

- Послушаем, послушаем, - Бьорк засмеялась на предложение металлиста. - Только, думаю, Джейн сможет свихнуться от такой музыки. Побережём пока её мозг.

Она, наконец, глянула на парочку мужчин, пытающихся выяснить отношения после такого унизительного недоразумения.

- Ах, это же её муж, я и забыла. Всё равно, должен решать свои проблемы сам. Джейн здесь вообще не при делах. Стоит себе спокойно пьёт вино. Если она будет реагировать на агрессию своего мужа, то когда-нибудь прилетит и ей.

- Вуаля! - ручки вверх, вывернутые ладошки в сторону и лёгкий поворот на одной ножке. - И снова бонжур, господа! Никаких проблем. Должна вам сказать, свобода удивительна. Я не вижу стрых бутылок, не драю стеклянные бокалы, не вытряхиваю эти мерзкие пепельницы, за это можно было и кое-чем рискнуть.

Она оглядела пространство в котором оказалась, темнота не давала рассмотреть лица присутствующей троицы, зато с экрана отлично был виден мультяшный пингвин оптимистично возвещавший: "...ради великой цели можно и жизнь отдать...чужую разумеется".

- Оу, никак не ожидала, что свой первый день на свободе проведу за просмотром мультфильмов. Неужели, это то, что мне так отчаянно хотелось. Вы нашли собственноручно созданную проблему? Я о Пингвине.

Бьорк рассмеялась в голос.
- Вот оно стериотипное мышление мужчин. Они думают, что женщина, начинающая с ними флиртовать, готова раздвигать перед ним ноги. Ха-ха-ха, не буду вас разубеждать в этом милом предрассудке. Лишь могу посочувствовать вашему опыту. А Всевышнему извращенцу интересно уж точно другое.
Давай Джейн, сворачивай разговор в нужном направлении, а то тут скоро мужчины начнут защищать этого бедного богача.

"Если я спасу пророка, то меня будут считать героем и почитать не меньше. Защита драконов мне не помешает. Понять би чьей стороне лучше помочь... Побеждающей - тогда какой от меня толк. Эдак я уйду ни с чем. Помочь стороне защиты? Но насколько этот мальчик важен и могуч, что за ним стоит - не ясно. Стоит ли рисковать или убраться по добру и здорову."
Генрих взвешивал, что может принести ему этот, волей случая, представленный перед ним театр военных действий.
Может, сыграть на неожинанности и уверенной наглости.
- Умри, но вцепись в глотку тому Дракону, что будет угрожать мне смертью, - строго сказал маг Степному, даумя руками держа его голову перед собой и глядя ему в горящие глаза своими, наполненными безумной идеей. - Умри, но спаси меня, умри, но сспасси!
Герних встал во весь рост, вытянул руку вверх и что есть мочи крикнул:
- Именем Зиглара, требую остановиться! - голос потонул в шуме схватки.
Он сосредоточил свои мысли, направляя всю силу медиума в сторону нападающих, призывая всех духов, что слушались и подчинялись ему когда-то, увеличить силу его призыва, направить прямо в разум и души драконьи: "Именем Зиглара и Ургаша..призываю остановить бой!'

Альба:
- Ну-ну, не надо плакать, - Альба погладила девочку по голове, подняла её головку за подбородок и помотрела в глаза. Было ясно, что девочка ей доверяет и будет держаться и слушаться, точнее повиноваться ей. Альба изобразила очаровательную улыбку. - Никто тебя не убьёт, я тебе обещаю. Расскажи мне, кто тебя обидел, мы обязательно отомстим обидчику, а если ты скажешь, где находится этот злодей и как его найти, то, считай, за тебя отомщено. Главное, не бойся... не бойся больше ничего. Уже не надо бояться. Будь рядом и рассказывай.
Альба присела с ней рядом на обочину, чтобы не упускать из внимания всю компанию и слышать девочку.

- Томас, Том, приятно познакомиться. Анастасия, Настя, - девушка приветливо протянула руку и жестом пригласила присоединиться. - Так вы знаете здешние места? Да вас нам послало само провидение. Добро пожаловать, у нас вакантно место штурмана.
Она посмотрела на товарищей, ища у них поддержки или иного мнения. На вид странник был миролюбивым и не опасным и мог бы помочь.
- А слон не живой, но очень сообразительный, ты потом поймёшь, как это может быть, - она чуть было не сказала "сказочный". Но кому приятно узнать, что он выдуманный сказочный персонаж? Даже слон может обидется.
Настя подошла ближе к Баду, с большой нежностью поправила ему чёлку и тихо сказала:
- Милый Баду, знаю, что ты повстречал за своё путешествие немало разных людей и почти все тябя разочаровывали, но давай поверим этому человеку.

- Тормози слона. Если Сэд не чувствует опасности, то это обычный человек, голосующий на дороге. Может, он, как и мы оказался в чужом мире и ищет дорогу.
Настя первая выскочила из слона, лишь только он остановился. Она махнула рукой, подзывая хиппи подойти ближе.
- Вы откуда и куда? - задала она естестченный в таких случаях вопрос. - Мы движемся вон к той горе. Впрочем, туда, куда ведёт дорога.

Альба, поняв, что никто не видит девочку, кажется, даже этот прозорливый волчонок. Она уже невзлюбила Сида, который мог быть опасен со своими способностями. Неизвестно ещё, что он может.
Пока все уставились на прохожего, она тенью выскользнула на дорогу и поманила девочку к себе. Широкая улыбка и открытый жесть не выдавсли в ней никаких дурных мыслей.
- Отчего плачешь, потерялась? Найдём твою маму и папу, а если потеря игрушка, найдём ещё лучше. Ты главное не бойся, будь рядом со мной и не шали, - Альба внезапно оказалась рядом с девочкой и уже гладила ту по волосам, говоря тихо и успокаивающе.
При этом она не выпускала из виду её спутников, что ещё они удумали с этим путником. Неужели они готовы брать к себе в чрево слона всех, кого не попадя. Этот человечишко годится только, как пища. Надо лишь улучшить момент и тогда она не будет никого спрашивать.

Покинув, неоправдавший их надежды, объект, выстроившись в колонну, дружно отправились на поиски и разведку. Селина молчала, сидя на переднем сидении рядом с водителем, сосредоточенно глядя в окно. Говорить не хотелось. Мир изменился, изменились и люди, изменилось отношение к жизни, изменилась даже смерть. Она стала ещё страшней. Селина перестала надеятся на помощь властей и думать, что соответствующие службы делают свою работу и всё это закончится так же вдруг, как и началось. Нет. Надо начинать с начала и выживать самостоятельно. Принимать действительность и находить решения, как уничтожить эту нелюдь, всю эту чертовщину, что твориться вокруг или бежать как можно дальше не оглядываясь. Не вся же планета заражена, в конце концов.
Она посмотрела на Сида, крутящего баранку машины.
- Спасибо тебе за поддержку. Ты настоящий друг. Но, если честно, я боюсь возвращаться в цирк. Не хочу увидеть её такой, - она замолчала, вспомнив горящие глаза бешенных тигров. Это были не их артисты, это были чудовища. - Если она Такая, я не смогу её больше вспоминать живой. Я так этого боюсь...
Взмахи руки Кристины прервали её грустные мысли, которые грозили ввести в отчаяние, видавшую разные беды в жизни, дрессировщицу.
- Там опять Эти, - как-то даже обыдено сказала она и тут же оживилась.
- Зачем мы их каждый раз отвлекаем? Надо быть просто быстрее их. Пока до них доходит, что рядом с ними жертва, надо успевать их уничтожить. Пока их всего двое. Нападаем первые. Им надо снести головы. Просто с размаха, с одного удара, дезориентировать, обезоружить, их оружие - их жаждущая крови, голова. Нам каждому надо держать при себе секиру, а не пистолеты.
Она достала свой пистолет из-за пояса, стеклянными глазами глядя на него.
- Но пока так. Хотела бы я иметь вместо этого острый меч, который с первого раза сносил бы им их кочерыжки - она подняла глаза на остальных, испугавшись собственной жестокости. - Я не хочу убегать,Я хочу их уничтожать. Ради Марлен. Чтобы это не распространялось. И меня уничтожте, если я стану такой!

Стейк на вид оказался таким, как и представляла себе Натали. Она, повертев тарелку так, чтобы рассмотреть его со всех сторон, решила попробовать кусочек. Самую малость. Вдруг он вкусом даже примерно не напоминает мясо. Она знала, как суррогатам относится её Лёшка. Предлагать не узнав, что это такое, она не осмелилась. Вкус оказался тем, что надо, но егерь сразу отверг угощение. Она запила проглоченный кусочек предложенной им водой.
- Зря, милый, иногда, в экстремальных ситуациях можно делать исключения. Грядки мы тут вряд ли встретим, а что за живность и степень её пригодности в пищу нам не известны. А пища нужна. Силы понадобятся, чтобы осилить, приготовленные этим местом, испытания. И вернуться домой.
Она пробежала глазами составленный список. Отметила, что он составлен на всех четверых. Опять он заботится и думает о всех. Она тепло улыбнулась Пересвету.
- Я бы, конечно, добавила много чего, но это так, девичье и необязательное. Но, может, у нас будет возможность получать желаемое в пути?
Тут она вспомнила, чем может окончится осуществление желаний там, вне стен базы. Она хотела расспросить об этом Лу ещё раз.
- Насколько необходимо нам сейчас запасаться вещами? Нет ли подобных баз-стоянок на пути, где можно было бы набираться сил и получить вещи? И вообще, если мы не будем думать о плохом, то и опасности река не представляет,так? Правильно Леший говорит, если мы с миром и чистыми руками к природе, так и она к нам отнесётся с пониманием.
Она встала за спиной Лешего, обняв за плечи, как недавно он обнимал. Только у неё это не было признаком тревоги и переживаний. Это было жестом одобрения и признания, признаком того, что она полностью на его стороне, за его спиной, как за каменной стеной.
Она отпустила его, выполнить задуманное по утилизации.

После возмущения Вики и рассуждениях Василия о разных терминаторских усовершенствованиях тела, она с грустью посмотрела на хрупкую Ли.
- А ты, кроме, как перевоплощаться в змею, обладаешь какой-либо силой, которая помогает тебе в этом мире? Мне бы не хотелось ничего делать со своим телом, но и расставаться с жизнью из-за незнания опасностей на реке, тоже не хотелось бы. Я, как говорится, только жить начинаю. Что нам угрожает?
Она захватила Алексея в кольцо-оберег из своих рук, обвив их вокруг его торса.
- Мой оберег ты. Знаешь, мне кажется, что она живая. Ну, база эта, и она всё-всё понимает. Пусть получат желаемое. А я хочу, чтобы мы не расстались и не потеряли друг друга в туманном обмане. Вернулись домой нормальными людьми. Сила духа - это тоже броня в испытаниях, так ведь?

Селина тоже выбралась из машины, облокотившись на капот, потёрла виски.
- Голова идёт кругом. Не могу понять, почему те, кто был на вертолёте на нас никак не реагируют, они ведь, наверняка, нас заметили и в твёрдом уме и памяти, раз смогли посадить вертолёт. Неужели началась стади "каждый сам за себя"? Когда никто не помогает ближнему, чтобы выжить самому. Мы здесь лишние. А в город ехать - это самоубийство.
Она кошкой скользнула на капот, уселась с ногами. Глядя вдаль, тяжело вздохнула.
- Вернулась бы я в цирк, может там .., - голос дрогнул, представить, что там сейчас может быть,было страшно, надежды спасти зверей, почти не было.
- Внимательно выслушав мужчин, она подняла руку. Я за ещё одну попытку раздобыть оружие или транспорт, но только на подъезде к городу. На какой-нибудь заправке может остаться грузовик и в придорожном кафе есть запасы еды. В сам город въезжать, даже с другой стороны я бы не хотела. Правильно говоришь, Сид, мы просто не увезём достаточно. А если встретятся выжившие? Мы их спасти даже не сможем. И на трассе машины должны быть. Сид, помнишь пробку, можно любую машину выбирать. Теперь уж точно можно...
Селина всё-таки выкатила украдкой слезу. Она почувствовала себя жутко одинокой. Всё это время она надеялась на встречу с Марлен и вот именно сейчас, глядя вдаль на непонятный объект, где были военные, поняв, что люди собираются выживать любой ценой, человек человеку волк становится, о каком спасении зверей может идти речь. Очаяние накатило волной. Шмыгнув носом, она спрыгнула на землю.
- В общем, я за то, чтобы осмотреть въезды в город на наличие грузовиков, а тогда уже и за трофеями. Насколько я поняла Рэнди, нас не ждут в лагере с пустыми руками.

Вика, продолжала колдовать над обувью сквозь слёзы и обиду. База, наконец, избавила её от этих страданий. Получить желанную обновку для женщины - лучшее лекарство от стресса. Поэтому, можно было не беспокоится за психическое состояние своего товарища, а внимательно слушать Ли - человека из другого мира. Именно этот факт поразил Нату больше всего и ей было любопытно узнать любую мелочь о другом укладе существования и возможностях человекоподобных индивидов.
Змея, появившаяся на месте девушки, оказалась необычной и красивой настолько, что не вызывала никаких отрицательных эмоций. Её хотелось потрогать, узнать каковы на ощупь эти ультрамариновые чешуйки, но Наташа не решилась. Всё-таки перед ней человек в образе, а не зверь которого можно гладить и трогать.
- Уау, Ли, ты бесподобна. В образе змеи тебе комфортней, это твоя истинная форма? Быть змеёй - ощущения те ещё, наверное. А там, у реки мы с Лёшей видели у тебя хвост. Теперь точно знаю, что видели. А тогда подумала, что показалось.
Она вспомнила, что Алексей так и не вернулся. Вика заговорила о еде, в животе буркнуло, напоминая о насущном. Наташка тут же представила Лешего, который колдовал над костром, что-то помешивая огромным черпаком вб висевшем на самодельном креплении, казанке. От которого исходили запахи ароматной ухи. С чего бы такие видения? Наверное, действительно проголодалась, а Лёшка-лесничий мастерски умел готовить на костре. Да и пищу в лесу всегда мог раздобыть, чем приводил её, городскую девчонку, в полный восторг.
- Я, наверное, пойду, посмотрю, где Пересвет. Может он там уже наш спонтанный очаг оживил. Очень надеюсь, что он именно за дверью, а не исчез.
Тревога не отпускала. Тут ещё Василий напомнил об ужасающих последствиях бурного воображения и опасностях за стенами бункера. Даже Ли предпочла ждать их внутри по прибытии из человеческого мира.
Натали встала, чтобы выйти наружу, но тут торопливо вошел Пересвет, погруженный в свои мысли. Наташка шумно выдохнула, все тревоги, как рукой сняло. Она с облегчением облокотилась о стену возле двери и наблюдала за действиями вошедшего. Всё ли с ним в порядке, не произошли ли какие-нибудь изменения. После всех увиденных метаморфоз, она была готова ожидать чего угодно.
- Рюкзак? - она аж вздрогнула, вспомнив о своих вещах, почему-то о нём она совершенно не думала в последнее время. Слишком необычным был этот мир, чтобы думать о простых вещах из их мира. - Он остался у двери. Там ничего такого важного нет. Документы если только. Всё может сделать база, у меня даже одежда новая, хоть и такая же. Нам нужно подготовиться и попросить вещи, которые пригодятся при сплаве по реке. Как я поняла, тут существуют разные поселения. Есть Храм, где могут объяснить нам, что хочет от нас этот мир. Представляешь, Лёш, нас Хронос выбрал, как "нужных", а вот для чего мы нужны, поди разбери.
Наташка подошла и снова села за стол, торопясь рассказать ему всё, что успела рассказать Ли, и о храме, и о возможностях возвращения домой, и о сверкающих чешуйках. Пока Алексей составлял опись, она тараторила без умолку о всём том, что он пропустил.
- Вот такие пироги. - закончила она и посмотрела на девушку, - Ли, а что значит цикл? Ты сказала, что за два-три цикла доберёмся до Храма. Это здесь сутки так отмеряют?

Виноватый взгляд Лёшки и ... в следующее мгновение тишина и перед глазами потолок базы. Да, она лежала на чём-то тёплом и удобном, но совершенно не помнила, как оказалась в таком положении . Повертев головой, оценив обстановку, Наташа приподнялась. Почувствовав свою наготу она слегка испугалась. Быстро посмотрела на руки, заглянула под простынь, не посинела ли? Нет, вроде естесственный цвет тела. То что на ней нет одежды испугало больше всего. Ведь синий человек тоже был без одежды и ... без волос. Она схватилась за голову. На месте! То есть волосы, конечно, с головой понятно, что на месте. И эта голова начала усиленную мозговую деятельность, вспоминая последнее. Алексей дал чёткую команду и система сработала. Это значит, все должны быть полны сил. Она успокоилась. Но зачем система их раздела? Наташа не стала гадать.
- Привет, Ли. А почему ты не с нами, не в постельке? Интересно, что тут происходило, пока нас подлечивала система. Для этого обязательно надо было нас раздеть?
Ната потянулась к своей одежде. После всех приключений она выглядела не совсем свежей, можно сказать, совсем не свежей.
- База сняла мерки не спрашивая, а сделать дубликат надо попросить? А может попросить постирать старую? - Наташка рассмеялась, кладя одежду обратно. - Ладно, простите, это нервное. Мне хочется успеть одеться, пока не очнулись ребята. прошу дубликат своей одежды. Это будет не долго?
Она спрыгнула с постамента-кровати и подошла к Алексею, мирно спящему, наконец-то отдыхающему. Погладила по волосам.
- О всех позаботился, для всех просил. Просыпайся полон сил, Лёшечка, - она поцеловала спящего в губы и улыбнулась. - Расколдовывайся, принц.

Наташка прислушивалась к звукам со стороны реки. Вмешиваться в мужские разговоры не следовало, она знала, что Лёшка сделает, как надо и не даст Василию наделать глупости. Она была уверенна в этом, но всё-равно переживала. Именно сейчас и в этом месте каждое исчезновение кого-либо из поля зрения вызывало странную тревогу. Она с облегчением вздохнула, когда в свете костра появились ребята. Василий был мрачнее тучи, да и Лёшка выглядел уставшим. А сидящий рядом Михаил и вовсе ушёл в себя.
Увидев кровь на лице Василия, она метнула хмурый взгляд на Лешего, мол, зачем ты так, а как же дипломатия. Она достала упаковку салфеток и протянула Васе, достав одну себе. Расправила её и стала ему помогать.
- Мальчики, давайте не падать духом и пройдём это испытание с честью. Подозреваю, что мы даже не на середине пути, - она, вытирая лицо Василию, пытаясь его утешить. - Вот смотри, Сергей исчез бесследно в то же время, что и Вика. Он наш проводник и в ответе за нас. Увидев, что один человек оторвался от "связки", естественно, он ринулся спасать. Так что они, наварняка, сейчас вместе и тоже пережидают ночь и темень, чтобы нас нагнать по утру. А Сергей опытней, найдёт нас быстрее, чем мы их. Правильно Леший рассудил, может они наш огонёк увидят. Разжечь бы его побольше.
Наташка говорила, а сама украдкой поглядывала на Алексея, он казался слишком уставшим, она не припомнит, чтобы видела его в таком состоянии. И когда он, пошатываясь, пошёл к двери, она встала и направилась следом.
- С тобой всё в порядке, Лёш? Как ты себя чувствуешь? - она взяла его за руку, когда он облокотился о каменный свод. - Ты давай только не геройствуй, если надо отдохнуть, здесь лагерь и разобьём.
Она ещё раз внимательно посмотрела на Лешего, в темноте было не ясно, что с ним. Обхватила его за шею и притянула к себе, наклоняя ближе. Прислонилась губами к щеке, лбу, проверяя, вдруг у него жар.
- Только не заболей, миленький, - шепнула она.- Может тут за дверью нам готов и кров и дом.
Услышав странный звук идущий от двери, Наташа стала ощупывать дверь, может и не дверь это вовсе. Не может такой звук издавать то, что скрывает пустоту.

Пеший поход по дебрям сибирской тайги - приключение, которое хотелось пережить Натали. И оно превзошло её ожидания. Она настраивала себя на трудности и была готова их преодолевать. Третьи сутки передвижения, да в хорошей компании, пока было интересно и легко. Проводник был серьёзен, немногословен и, видно, знающий своё дело. К тому же с ними опытный лесник в компании. Можно расслабиться и получать удовольствие. От единения с природой, прозрачного воздуха, чистой воды и душистой земли.
Переправа по тросу через реку в набор её ожидаемых возможных трудностей не входила. Она очень внимательно следила за проводником: как он это делал, насколько быстро передвигался, как ступал в воде. Твёрдо вставал ногами или больше перекидывал вес тела на руки, на трос и где самое глубокое место, чтобы быть готовой погрузиться по пояс.
Пока мужчины готовились к переходу,, она опустила руки в воду - холодная. Мочить одежду совершенно не хотелось, раздеваться тоже. Ребята резво начали переправляться друг за другом.
Наташа улыбнулась девушке, показавшейся в купальнике. Подняла два больших пальца в её сторону, показывая одобрение.
- Н-да, купальник взять я не додумалась.
Поняв, что делать нечего, на войне, как на войне, она сняла кроссовки, связала их шнурками и повесила на шею.. Скинула и аккуратно свернула штаны, положив их в рюкзак. Вытянула пледик и положила его сверху, чтобы можно было быстро завернуться в него после воды.
- Ну, я пошла, - она резко обернулась к Лешему, чтобы заодно убедиться, что он смотрит ей в глаза, а не на ....в общем, одела перчатки и двинулась вслед за Викой.

- Что-то совершенно не хочется за ними наблюдать. Когда я на них смотрю, мне кажется, что я схожу с ума, пренеприятное чувство, до тошноты. Их привлекают живые люди, это главное.
Селина, без лишних распросов, распределила всех женщин по указанным местам. Предложение было толковым и ясным. Она поняла, что в случае опасности, это наиболее выгодная позиция. Она отыскала аптечку, готовясь обработать рану девушки, заодно посмотреть, степень поражения.
- Молли, все вопросы потом. Там есть живые люди, надо действовать быстро. Сид, подъезжай поближе к деаушке. Надо расспросить её, кажется, она не из этого дома. Мотоцикла тут не было, когда мы подъехали. Да и, судя по одежде, это её транспорт. Молли ты видела, как подъезжал мотоцикл? Девушка была одна?

- Прекрасный вид, Степной. Я чувствую, здесь скрывается нечто интересное. Тут есть заблудшие души, уж не нас ли они ждут.
Он обернулся назад, немного подумав, прибавил:
- Стоит посмотреть, что там дальше за хребтом. Наши друзья в относительной безопасности, если можно считать близость голодной вампирессы безопасной. В худшем случае, она дарует им вечную жизнь с вечной мукой искать себе свеженькую кровь за завтрак.
Молния прервала его монолог, Генрих стал всматриваться в соседнюю вершину. Раз за разом вспышка освещала одно и то же место.
- Эгей, да это, кажется, знак. Не будь магом, если не узнаю, кто это так развлекается. Вперёд, мой помощник, посмотрим, что скрывается за хребтом, а если молнии не прекратятся, то придётся посетить столь яркое событие на вершине той горы.
Он ухватился за Степного, наклонившись к его уху, прошептал:
- Ты ведь не боишься, верно?

Скрип. Одёрнула руку. Будто окунулась в раствор с анестетиком.
- Так к тебе теперь никто прикоснуться не может? И никто не приласкает, не обнимет. А мои руки? Если я буду прикасаться к живому, что будет? - она поглядела на свои большие ладони и сердце защемило от тоски. Помнила она ещё в своих руках стук сердец и пронзительное тепло, что щекотало ладонь. - Я буду чувствовать тепло другого тела?
Она с надеждой посмотрела на принца.
Кажется, он не слушал, ждал с большим беспокойством результатов своего труда.

Испугалась, что не справится, лишь на краткий миг. На тот самый - первый, после того, когда оторвалась от кровати полностью, когда ошутила вес своего нового тела. И тут же ощутила восторг от того, что оно слушалось, оно реагировало на её импульсы. И ещё неловкость, будто первый раз примеряешься в виртуальной игре - симулятору, примерив на себя новую оболочку.
- Подожди, я не знаю, могу ли пройти, хочу привыкнуть, - начала она отвечать на аккуратные вопросы взволнованного юноши. - Странное ощущение. Не назвала бы это дискомфортом, скорее ощущаю себя чем-то новым. Будто, в робота влезла, мне надо перестать задумываться, как это управляется, да? Я похож на железного Дровосека? А, ты же не знаешь, кто это, не важно, забудь.
Она соизмеряла себя в пространстве, чувствовала силу в своих новых конечностях и боялась, что, вдруг, что-то сломает или сама сломается. Уж очень волновался сам её творец.
- Не переживайты так, Дья, я справлюсь. Я Маг! Немного сумашедший и кибернизированный. А ты...ты мой герой и создатель, - она приободрила, подмигнув ему.
Потом выбрала направление - к окну. И сделала шаг с правой ноги, просто напрягла мышцы ноги ожидая почувствовать, как мышцы бедра напрягаются, поднимая тяжесть протеза. Но ощущения были другими. Она не несла протез своими оставшимися мышцами, чувство единного целого было поразительным.
- Если кому-то захочется знать как я выгляжу внутри, не поздоровится, - она подняла руки вверх, чувствуя в них силу. - А душа моя открыта лишь одному и только он способен её погубить, если того пожелает. Я не буду сопротивляться.
Только где этот Король-аэротеург , сможет ли она встретить его в этом мире? Алиса решила не раскисать, уверенная, что почувствует его присутствие, обязательно. Не даром у неё два сердца теперь.
- Так, где тут зеркало, я хочу знать, как я выгляжу? Эскобарский, конечно, тот ещё любитель экзотики и ко встрече с его гигантскими жуками я готова, но не в клетке с ними, а перед клеткой.

Сид Рок отрезвил дрессировщицу, чётко разложив все возможные опасности по полочкам. Наступающая паника отступила и дала уму возможность поступать более рационально и трезво.
- Хорошо, Сид, постараемся не шуметь. И знаешь что, нам нужен не только водитель и машины для людей, - она сделала глубокий вдох, решаясь сказать следующее. - Нам нужен грузовик или фургон для Марлен.
Она прекрасно понимала, что кругом гибнут люди, а она думает о животном. Но всё это время Селина не переставала думать о слонихе.
Она стала толкать контейнер вместе с ним, чтобы сказать это как можно непринужденнее.

"Кошечка...какая я кошечка, - подумала она, не привыкшая к ласке дикая кошка. Но ей было очень приятно в тёплых объятьях и она не сопротивлялась, в ответ крепко прижавшись к Сиду. - Если бы, вдруг случайно, мир вокруг рухнул, исчез со всеми этими кошмарами, остались бы они так стоять или нет..."
Когда придумывала номер "Слон и кошка", разве могла она тогда подумать о таком "кошачьем приключении".
Женщина глянула наверх.
- Хм, эта лестница для гимнаста, как паркетный пол для танцора - никаких проблем. Так что страховка не нужна, а вот второй вариант сгодится.
Нехотя освободившись от спокойствия, что доставляли объятья, она взяла конец верёвки, чтобы привязать её на уровне 2 этажа к лестнице. Если придется эвакуироваться срочно, это будет гораздо быстрее, чем по лестнице.

Анастасия с трепетом смотрела на своё воплощенное изобретение. Слон был волшебным и изнутри был гораздо больше, чем снаружи. Об этом легко написать, но сложно представить. Внутри были воссозданы покои принца в его родном замке. Помимо придуманного ей, там появилось много вещей, которых она не знала. Значит, написанное было основой, костяком, затем всё стало жить своей жизнью и обрастать новыми вещами и историями. Может ли она теперь вмешиваться в своё детище? Может ли уничтожить или дать жизнь теперь? Эти вопросы её мучали.
Остановившись "на пороге" слона, она с удивлением посмотрела на волка, смотревшего на уличную сцену из окна. Взгляд его был вовсе не зверинным. Или ей показалось. Этого существа в её книге не было точно. Надо спросить Анну, может, она знает что-то про этих волков больше.
Она приблизилась к нему впервые без опаски, провела по шерсти, как гладят собак.
- Ты тоскуешь, друг? - зачем-то спросила она. - Тот волк Генриха был твоим другом?

Пристёгнуты и готовы к новым приключениям, что уже маячили в нескольких метрах. Дальнейшее было, как в кино и пронеслось ускоренной съемкой. Дрессировщицу вдавило в кресло, за которое она ухватилась мёртвой хваткой. Она даже не успела мысленно попрощаться с этим миром, как всё закончилось. Картина в зеркале заднего вида, привела в чувство. Погибель отдалялась.
- Уау! Предупреждать надо, - только и успела она отреагировать.
Она взяла потрепанную карту, чтобы сориентироваться, страницы переворачивались не сразу, руки ещё дрожали от пережитого напряжения.
- Мужчины - это исключение. Если его выдрессировать, как ты говоришь, он перестанет интересовать. Мужчина должен быть дик и необуздан, - Селина сама не верила, что выпалила это. Видно, сказался шок от выходки Рока.
Она в смущении уставилась в сетку улиц на карте.
- Я хорошо ориентируюсь, у нас в детском доме были задачки посложнее, особенно, когда прорабатываешь план побега.
Она отыскала искомый адрес и подняла голову, понять, где они сейчас и далеко ли находятся.

Она дремала. Мучительно-тянущая дрёма несла её невесомую, бестелесую, сгустком энергии, готовым взорваться новой Вселенной и заставляя сомневаться в собственном существовании. Нет же, всё случилось, всё уже произошло, этот Большой взрыв изменил мир, возродив её новую, но теперь она не могла собрать всё воедино в своём новом сознании. Постоянно лезли в голову глупые истории, одна абсурдней другой, какие-то образы, какие-то кусочки общего, целого…
Янтарные глаза ... пара рыжих локонов ... чернь...руки огромной тролихи ... искорёженный мир ... копоть бытия ... чернь... "атомные тени" ...вновь чернь... Тень Анубиса, нависшая над ней, вдруг рассеялась мелкими таракашками, уступая место лицу Кроу. Язык коснулся её щеки, оставив горячую полосу. Тьма отступила, рассеялась до конца, освобождая место абсолютному свету. Он исходил из глаз Орео. Невыносимо яркий, он резью в глазах дал о себе знать. Крепко зажмурившись, Алиса застонала. Несколько секунд она не решалась их открыть, привыкая к странному ощущению. Что-то подсказывало ей, что источник её пробуждения совсем не тот, что ей представился.
Оградить себя от опасности, помочь глазам решиться посмотреть на этот мир должны были руки. Её собственные руки! Они не взмыли вверх, не пришли ей на помощь, не послушались свою хозяйку. От неожиданности она, больше не раздумывая, открыла глаза.
Полумрак разрезал ослепительный луч, будто специально указывающий на лежащую пациентку. Как световая указка он направлен был на Алису. Она смотрела вдоль своего тела, понимая, что с ним случилось что-то очень плохое, гоня мысли о самом страшном.
Возвращалась боль, заслоняя все прежние ощущения и надежды. Боль и зуд, а точнее, невозможность от них избавится, пугали больше, чем неизвестность вокруг.
Новый запах лёгкого морского бриза на мгновение дал надежду, ей показалось, что кто-то отворил дверь, зашёл, принося с собой прохладу и, возможную помощь. Но, это лишь занавеска колыхнулась от лёгкого ветерка. Она заметила следы, проследила взглядом, уходящим от яркого луча в полумрак помещения, пугающего своими высокими потолками и армадой коек, стоящих на рейде под лёгким морским бризом, ожидающих битвы.
Три огонька светились в дали, в окружении мыльных пузырьков, сопровождаемые странным урчанием: один белый - от свечи и два красных, уставившихся на неё. Вновь сон напомнил о себе, сердце Алисы прыгнуло в груди. Что было сном, что было на самом деле, как теперь разобраться. Что случилось с ней, был ли поезд и всё произошедшее в нём или это был длинный странный сон?
Отчего-то щемящая тоска невыносимо сжала сердце. Чувство страшной потери заставило вскрикнуть. Поняв, что она выдала своё пробуждение и, если эти неживые глаза принадлежат существу, имеющему уши, то он её услышал.
- Помогите мне, - Алиса попыталась крикнуть погромче, вслушиваясь в свой голос, ей казалось, что она не говорила целую вечность. - Скажите где я? Что со мной случилось? Мне больно.

Выскочив из проёма разрушенной стены, Генрих встал, как вкопанный. Вот он слон. Остановлен и никуда не торопится. "Сломался, значит. Меч не подвёл, ослабил железяку" - подумал маг и тут же почуял неладное. Мельтешение в глазах. Окружающее стало менять очертания. Мир поплыл и тут же мелькнула мысль, что рана у него не простая и, возможно, меч и его "ослабил" каким-то ядом или магической силой и он сейчас потеряет сознание и контроль. Делать это на виду других он не хотел, поэтому стал оглядываться по сторонам, ища укрытия, и тут рассмотрел всю картину целиком. Замок таял на глазах, он просто исчезал, но при этом его подельники и слон оставались чётким изображением и стояли не двигаясь. Генрих протянул руку к Альбе, делая вид, что оберегает её, на самом деле, держась за её руку, как за спасительную соломинку. Другой рукой он призвал Степного ближе и вцепился в его холку. Вот так стоять между своих подчиненных духов ему было гораздо комфортней.
Тут сердце его ёкнуло - он увидел меч, торчащий в ветхих досках старого дерева, которое, как видно, много веков прослужило дверью странному сооружению, которое пропадало вместе с замком.
"Нет!" - прошипел Генрих, понимая, что теряет сильный артефакт, которому он был так рад. Меч, подчиняющий духов - это же мечта медиума. Он был его собственностью, так легко доставшийся. И вот теперь так же глупо и нелепо ускользающий от него.
"Нет! Они ещё пожалеют!" - шипение мага испугало даже Альбу. Которая, кажется, совсем не удивлялась окружающей трансформации. Как-будто происходившее - это нормальное явление для здешних мест.
"Она что-то знает. Гораздо больше, чем я предполагал." - отметил про себя Генрих, крепче вцепившись в её руку, до боли в ране, но игнорируя эти ощущения. Они даже ему нравились. Ему сейчас нужна была боль, чтобы напоминала, что он ещё жив, что сам пока ещё не Призрак и не растворяется дымкой, уходя в небытие.

Через некоторое время мир стал возвращаться в четкую картинку. Генрих понял, что машина вовсе не сломана, когда слон, переступив канаву у новоявленной дороги, спокойно пошёл пастись на сочные травы.
Перед ним стояли враги, отнявшие у него оружие. Он не мог сдержать презрительный взгляд на слащавого принца и двух молодых женщин. Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять их мотивы.
Альба, чувствующая на себе крепкую хватку, вдруг подняла глаза на Генриха. Она явно почувствовала учащённый пульс. Кровь по венам заструилась быстрей. Она не могла ошибиться. Она чувствовала эти потоки сладкой кровавой реки, каждое колебание, каждый толчок и всплеск. Она, сверкнув глазами, положила свободную руку Генриху на грудь и тут же одёрнула, будто обожглась.
- Что это, мой Корол! Что это у вас с сердцем? Оно прыгает, как у кролика. Но н-е-ет. - она вдруг стала растягивать слова, медленно обходя Генриха так, чтобы загородить его от слоновьих попутчиков. - Так сердце не стучит при страхе. Это не страх. У-ууу, это...
Она совсем близко приблизилась к нему и прямо в лицо изрыгнула:
- Кто?! Кто она?
Генрих растерялся, он не мог отвести взгляд от Анны. Он не мог понять, почему он так жаждет дотянуться до этой женщины. Он не мог вспомнить, зачем она ему нужно. Но до боли в сердце он хотел схватить её и не выпускать. Никуда, никогда. Подчинить её. Или подчиниться. Противоречия мучением разрывало сосуды, подсказывая Альбе его волнение.
Степной волк пристально следил за всеми присутствующими, готовый вступить в схватку с любым, кто пожелает напасть, в том числе и с Альбой.

Очередная клиентка на пороге не вызвала в Оде энтузиазма и интереса. Не промелькнуло у неё чутьё на интересную историю. Наверняка пришла приворожить любовника или избавиться от соперницы. Эти, набившие оскомину, ритуалы были самыми востребованными женской половиной её клиентуры. Она больше любила, когда заглядывали интересные мужчины, особенно, когда они приходили повторно и становились постоянными посетителями. Это было больше похож на ритуал салонной посиделки с гаданием и таинственными задушевными разговорами. Многого они не требовали, а платили много. Нехватка психотерапевтов в городе очень ощущалась.

На столе, как обычно, стоял зашарпаный, но тщательно отполированный шар, карты Таро лежали удивительно ровной стопочкой, несмотря на потрёпанные края. Пачка была прижата слоником, выточенным из горного хрусталя, подаренным одним заезжим туристом, посетившим её салон и уверявший, что этот талисман принесёт ей процветание, денежное благополучие и огромную удачу, в придачу с отменным здоровьем. Слон пришёлся ей по душе и она всем своим существом верила в пожелания. Стол с её стороны застилал кусок тончайшего куска кожи с потёртым рисунком сефирот.
Доставшийся ей рисунок был в сильно потертом состоянии. Она взяла на себя смелость прорисовать его чётче, тем самым наладив более тесную ментальную связь со своим артефактом. Ведь она тоже приложила руку к его изготовлению. Она всё больше и больше увлекалась мыслью о своей магической силе и способностях.
Чаше всего ей приходилось практиковаться в земной сфере Малкут, проводить гадания и прорицания. Архангел Сандальфон давно подружился с Великим ангелом Таро, и Мэй, беря в руки карты всегда представляла этот их невидимый контакт, что влиял на тасовку и расклад карт. Она столько раз внушала это клиентом, что стала верить и в это.

Медленно взяв карты, Ода недолго тасуя колоду, решила предупредить клиентку:
- Вопрос ваш необычен. Должна предупредить, что гадание на смерть очень нежелательно и опасно. Обычно я отказываюсь влезать в эту сферу, но сегодня благоприятный день для любого гадания и сам Тарот привёл вас ко мне. Я рискну, вижу, вы слишком запуганы и испугать вас больше я не в силах.

Заметив в раскладе десятку мечей - символ погибели, Ода подняла на запуганную женщину глаза, оценивая её душевное равновесие и готовность получить плохую новость и степень её доходности для последующих встреч. Стоит ли запугивать её, успешно предложив той защиту и втюхав очередной оберег или это разовый клиент и достаточно ей объявить, что страхи напрасны и отпустить её навсегда, забыв это гадание, как тысячи других.
О, нет, это её клиент. Страх загнал её в ловушку и она готова принять любые советы от гадалки.

Ода Мэй встала из-за стола, обошла стол, приводя мысли в порядок и скрывая своё беспокойство. Дело в том, что её обеспокоила карта Жертвы, которая явно указывала, что в жизни этой женщины должно случатся что-то плохое. Карты выложились в худшем сочетании, что выпадало ей за её практику. Наконец, она решила действовать, как обычно, завлекая женщину для многократных посещений.

- Доктор Оджас прав. Должна вас уверить, мисс, что вы действительно умрёте, - Ода сделала паузу, чтобы клиентка окунулась в пучину страха до конца, с головой и проведя, мимоходом, по шару, продолжила. - Вопрос в другом, при каких обстоятельствах и как скоро это произойдёт. У вас на пути слишком много чего должно произойти, так что торопиться готовится к внезапному и скоропостижному уходу, пока рано, если только...
Ода Мэй вернулась на свой стул и начала повествовать, наблюдая за клиенткой.
- Дело в том, милочка, что все мы жертвы этой жизни. Доктор Оджас несомненно увидел ауру, что нависла над вами, надо отдать должное его умению. Мы должны понимать, что каждая жизнь прожитая здесь наполняет небесную энергию светом и дарует жизнь другим. Этого не стоит бояться. Но есть способы, чтобы ваша драгоценная жизнь приобрела как можно больше энергии на земле, прежде чем...
Ода Мэй вновь прервала речь, обдумывая, что может понравится этому типу дамы.

- Карты показывают мне, что ваши нынешние отношения с супругом или партнёром зашли в тупик. Это не даёт вашему телу развития и оно не заполняется нужными энергиями. Именно это чернит вашу энергетическую оболочку. И может подвести вас ближе к тому моменту, которого вы боитесь. Давайте договоримся, что вы выполните моё небольшое и незатруднительное для вас домашнее задание. Позже вы придёте ко мне рассказать о результатах и тогда мы разложим карты заново, уверена, прогнозы сдвинутся. Итак, вы будете обращать внимание на всех мужчин, что встречаются вам за день и в каждом находить то, что есть у мистера Джорджа. У каждого, слышите? Даже, если человек вам показался вовсе несимпатичным. Составьте эдакую карту мужской привлекательности или непривлекательности. Посмотрим, чего больше вы успеете заметить. И главное, не пытайтесь обратить на себя внимания ни одного из них, не растрачивайте себя зря. Мы направим это в нужное русло. Этот урок называется: "Наблюдательная монашка". Я знаю, вы справитесь.
"И это отвлечёт вас от мыслей о смерти" - додумала шарлатанка.

Ода аккуратно прихватила женщину за локоток, показывая, что время вышло. Она подвела её на некое подобие дивана, который она сооружала из кровати и множества подушек.
- Вам нельзя так сразу уходить, после такого гадания, вы слишком впечатлительны, стоит разбавить лёгким разговором. Попьём травы, а я, с вашего позволения, закурю. Кстати, о чём была лекция мистера Утхкарша?

Карты остались разложенными на столе. Ей хотелось поработать с ними позже и обдумать странную комбинацию.

До чего же тяжело заживала «царапина» полученная Драконом. Что за заразу таскают ящеры у себя под ногтями? При подобном ранении в схватке с человечески оружием, целебная мазь давно бы затянула рану, а боль не чувствовалась бы вовсе. Так мало того, что чудовище чистоплотностью тела не отличалось, так ещё и воспользовалось своими грязными подкупными связями, чтобы наслать на принца копов. Тристан был в бешенстве. Больше всего он переживал, что вторая стая гномов взялась преследовать Гвениффер. Но нет, она должна быть в надёжном месте, он знал это наверняка, но червячок сомнений подтачивал и настроение, явно, не поднимал.
- Теперь ещё приходится загонять машину по каким-то неизвестным тоннелям и ...чёрт, это дорога в ад что ли! – Тристан чертыхнулся, когда почувствовал, что машина запрыгала по бездорожью.
Остановившись, он некоторое время сидел в машине, озираясь по сторонам. Усмехнулся, стукнул ладошками о руль, отчего резкая боль в руке заставила опять чертыхнуться.
Выйдя из машины и обследовав обстановку, он пнул по колесу и сказал в никуда:
- Ну всё, приехали! Этот пожиратель невест устроил отличную ловушку и я попался, как баран! Гениально! Ну и где тут кнопка возвращения в реальность? Да, признаю, побег не удался, признаю, признаю.. – он театрально вскинул руки, демонстрируя капитуляцию.
Не дождавшись никакой реакции от возможных устроителей сего перфоманса, он облокотился о капот, обдумывая своё положение и, прикинув дальнейший план, юркнул в машину, ловко подцепил шляпу и привычным движением водрузил её себе на голову, как одевают корону короли. Ему нравился этот ритуал. Провёл привычным движением по оружию, проверяя его крепление. Запер машину и решил пройтись по тропинке, которую заметил недалеко от остановившейся машины. Он шёл насвистывая выдуманную мелодию, что сама складывалась в голове. Ещё одна странная привычка, которая отнюдь не говорила о том, что он расслаблен и отпустил мысли на волю. Именно в таком состоянии ему думалось лучше всего. Не отвлекали посторонние звуки и образы.
Теперь придётся объясняться перед отцом, откуда такое пристальное внимание стражей порядка к их дому. Королю Брану, как владельцу большого бизнеса лишнее привлечение к себе внимания со стороны копов нежелательно. И если он узнает, что это связано с драконом Мандруром, с этим богатым бизнесмен, отец лишит его субсидий и поддержки. Это не особо Тристана пугало, но ему не хотелось лишних ссор и объяснений….

Прошла вечность, целая вечность, наполненная чей-то жизнью, мыслями, сутью, эмоциями. Алисе будто открылась новая истина и смысл нематериального мира. Насколько ничтожны могут быть тела, если возможно заглянуть в душу. Водоворот новых ощущений и понимания, захватили Алису и не отпускали, пока она не стала чувствовать слабость. Она слишком увлеклась этими эмоциями не сумев себя остановить.
«Может быть тело уже сгорает в огне, освобождая её. Её, а кто она на самом деле? Почему так жарко и зябко, неимоверный жар и могильный холод? Почему мир имеет границы, почему он так бесконечен? Почему мир меняется?».

Мир замер в глазах, устремлённых на неё. В этих глазах отразилось всё. Алиса на секунду увидела Пустоту, но сквозь неё проблёскивало то, что не видел никто.
- Ты так красив… - шепнула она.

Мир замер в глазах, устремлённых на неё и почувствовала опасность грозящую…не ей, этому миру, её обитателям.
- Не делай этого, Кроу… - шепнула она.

Мир замер в глазах, устремлённых на неё, а реальность вокруг начала трескаться и распадаться на части.
- Они боятся. Сила в нас, её хватит на двоих… - шепнула ещё тише она.

Крепкие руки подхватили её за спину, не дав упасть.

- Мы питаем эту тьму, она голодна, она ждёт, она жаждет нас. Надо лишь остановиться, милый Кроу! Надо…
Поток энергии устремился невидимым потоком, делясь добытым. Алиса была прикована к этой связи, не в силах отвернуть голову в ответ посылая поток мыслей, делая невозможное, наполняя пустоту, отдавая, отбирая, получая, преумножая и возвращая, вновь поглощая, обогащая:
«Мы можем освободиться от оков неведения и вызываемого им страдания. Есть только Мудрость, постигающая пустоту и Любовь. Равновесие – Мудрость. Принятие – Любовь. Страх уничтожает. Реальность в наших головах, реальность в наших сердцах и мы только Там. Надо только остановиться и будем спасены, и будут спасены, и будет спасено…».

Шаг за шагом по тропинке, взвешивая возможные развития событий, с учетом того, что его подставили и сейчас где-то работают камеры, наблюдая за ним, он шёл небрежно пиная камушки и отмахиваясь от пролетающих насекомых. Боковым зрением наблюдая за возможной опасностью. Услышав голос, Тристан даже обрадовался, что сейчас будет хоть какое-то пояснение и можно будет действовать сообразно новым обстоятельствам.
Зрелище было неожиданным и он решил понаблюдать со стороны и привести свои мысли хоть в какой-то стройный ряд осознания происходившего. Благо, все были заняты тренировкой и не обращали на него внимания.
Спарринг учеников вызвал у него немалый интерес. Он уже начал думать, что наткнулся на какую-то закрытую тайную школу боевых искусств и это совершенно не связано с его делом. Новое и неизведанное его крайне интересовало и радовало.
…
Он оказался единственным, кто видел произошедшее между учителем и молодой полудраконшей, на которых никто не обращал внимания. Увидев, что обучение выходит за рамки тренировки и он видит явную сцену насилия, Тристан еле сдержался, чтобы не выйти из своего укрытия. Нюх детектива подсказывал ему, что здесь дело не в силовом приёме и неравенстве сил. Здесь есть загадка, которую ему захотелось расследовать и восстановить справедливость.
«Везёт мне на драконов» - подумал он и вышел из укрытия, когда все ученики, радуясь окончанию тренировки, ушли с места событий.
Он тихо выйдя из своего укрытия, он предстал перед дамой во всей красе. Приподняв шляпу, протянул девушке руку, предлагая свою помощь:
- Вы, кажется, Сора. Позвольте представиться - Тристан. Должен признаться, вы прекрасно справились с приёмом, уж мне поверьте, но, кажется, ваш напарник вёл нечестную игру.
Он натянул свою самую очаровательную улыбку:
- Не бойтесь, я не буду соревноваться с вами в искусности боя, хочу лишь предложить свою помощь, мне кажется, она вам нужна. Кстати, прелестные рожки и совершенно очаровательные миниатюрные крылья. Ей-богу, будь они больше, это не выглядело бы так мило.
Тристан продолжал шутливо отпускать комплименты на грани хамства, наблюдая за выражением лица девушки. Никогда не знаешь, как девушка отреагирует на твои слова, а уж дракониха тем более.

ссылка

Так весело,
Отчаянно
Шел к виселице он.
В последний час
В последний пляс
Пустился Зебра - Слон....

Глубже, дальше, погружение, растворение, эйфория. Потоком неведомой силы унесло Алису в неведомое. Захват души. Удержать? Нет, свобода. Вздох, свобода, стук сердца…нет, двух. Пламя…не золотое. Голубое полилось по жилам Алисы. Ей уже было всё равно, реальности нет. Есть чувства…разные, за жизнь пережитые волнения, одним снопом пронеслись в душе девушки. Белоснежные крылья не родились. Тоска, отчаяние, грусть. Был ли человек ближе когда-то? Какая тёплая грусть, она пахнет пионами… Это была лёгкость тела, а возможно, ныне, и лёгкость духа…Всё, не потерять…
Резкий обрыв, освобождение и прорыв в реальность оказался жестоким.
Алиса смотрела на Катю, на Кроу, на новых людей, которые наполнили серый мир своим присутствием. Они что-то говорили, делали, даже, кажется, обращались к ним. Она смотрела, но не понимала. Разорвался какой-то магический круг. Что-то ушло, та лёгкость, что была неуловимым ветерком, который стоило лишь поймать, попасть в струю и оторваться от тяжести воспоминаний, улетучилась. Она поймала взгляд гота, полный отчаяния и мольбы.
Посмотрела на свои руки, которые ещё помнили удары учащённых сердец.
- Где ЭТО? – спросила она. – Что ты потерял, Печенюшка, что произошло? Я…я должна что-то сделать или сделала что-то плохое или, наоборот, хорошее. Я сделала тебе больно? Ты плачешь?
Алиса подскочила на ноги, схватила Кроу за руку. Слишком резко разорвалась связь, от этого аж затошнило, было плохо на физическом уровне. Только тут она стала смотреть и вникать в происходящее.
Новые действующие лица появились в библиотеке. Почему-то Кроу просили отойти от девушек. Говорили об экзамене и испытаниях.
- Не уходи. – шепнула Алиса. – Что это за мутная грязь и почему он тебя называет «двойной триггер»?
После того, что ощутила Алиса, ей казалось, что она сделала что-то непоправимое. И, не зная, как пользоваться своей магией, напортачила так, что теперь остаётся ждать расплаты. Помещение изменилось до неузнаваемости. Слишком много неизвестных что-то ждали от них. Она почувствовала себя подопытным кроликом. Какая ирония.
- Кто вы и что стало с библиотекой? Объяснит кто-нибудь?!
Алиса выкрикнула это всем присутствующим, не зная к кому обратиться конкретно. Поправляя рубаху на плечах Кроу, она шепнула ему:
- Смотри на выход из библиотеки. Там что-то происходит, думаю, это плёнка или мембрана – единственный выход отсюда. Бежим?

Придя раньше полудня, У Сло Нуары было время подумать о поступлении, но в голове вертелись события вчерашнего дня. И она улыбалась. Она была смелее, чем сутки назад, когда собиралась прибыть в город. Уже то, что был вчерашний день, подаривший ей счастливые минуты, не давало ей повода расстраиваться, если она не поступит. У неё был замечательный день и она благодарна была судьбе уже за это.

Начали прибывать поступающие и их поддержка, она внимательно всех оглядывала, пытаясь понять, что думают эти люди, с какими надеждами и помыслами пришли сюда. Ей казалось, что она сейчас в своём сне, где любила наблюдать за происходящим. Это её так увлекло, что, когда открылись ворота, точнее сам замок доброжелательно распахнулся для принятия новеньких, она ещё некоторое время следила за действиями со стороны. Потом, будто вспомнив, что и она участница этого представления, двинулась по дороге со всеми, вертя головой во все стороны, любуясь красотой леса и подмигивая белкам, попутно высматривала в толпе Ри, вдруг он придёт. Ей этого очень хотелось.
Завидев, пролетающего Ангела, грациозно поклонившегося поступающим, сердечко у Сло забилось чаще.
"Я тоже, надеюсь, смогу так же парить над землёй. Не во сне, а на яву."

Когда подошла её очередь к Антаэлю, она протянула документы и произнесла:
- Сло Нуара. Меня воспитали добропорядочные крестьяне, которых я считаю своей семьей. Но мои ангелы-хранители, мои настоящие родители наделили меня даром, который я хочу понять, как правильно применять. Я умею летать, не так великолепно, как вы и только во сне. Но...я могу договориться с ветром. Воздух меня слушается. Зачем мне это дано судьбой, надеюсь понять в вашей Академии.
Она склонила голову на мгновение и опять подняла, чтобы посмотреть в глаза Антаэлю. Взгляд отвечает быстрее слов, а ей очень не терпелось.

Альба, ах, это двуликая Альба. Притворяющийся Дух, который ввел его в заблуждение. Он предпочел назвать это так - заблуждение. Его благородная дева, готовая сражаться за его Душу, не жалея клинка, оказалась своенравной, жаждущей власти Вампирессой.
Генрих потёр виски, на миг подумав, а не слишком ли он ударился головой и жив ли он ещё. Может он сам стал духом и теперь его порабощают.
Вкрадчивые слова Альбы делали своё дело. Прикосновение ледяной руки к щеке, отозвалось лёгкой дрожью в теле мага. Она сильна, раз смогла вызвать в спящем сердце Генриха столь необычные для него чувства. Красива, умна, жестока, сильна и беспринципна, ласкова и соблазнительна, преданна и свободна. Шепоток на ухо тягучих, как патока слов, обдавая льдиками с примесью надежды, чуть было не заставили Генриха сдаться и пойти за этой бестией хоть куда. Он закрыл глаза, мысленно унесясь в Замок, где они будут вдвоём и не надо будет думать о выживании в этом мире. Они будут над Миром, вдвоём, свободны и сильны...
Клинок в руке мага дёрнулся, выведя его из гипнотического состояния.
Он открыл глаза, Степной волк напомнил ему кто он и где.
- Волки, целая стая?
Это уже совсем другие масштабы повелевания духами. Уже готовенькие души, собранные в стаю.
- А ты время даром не терял, Волк. Горжусь тобой. - он провёл по холке зверя твёрдой рукой, обозначая, что он не снимает с себя полномочия хозяина. - Если они такие же сильные и храбрые, как ты, я готов сотрудничать и навести порядки в этом странном мире. И о какой девчонке ты говоришь? Я не знаю, была ли у меня мать вообще.
Он повернулся к Альбе, которую теперь не переставал чувствовать ни на секунду. Мысли от её магии нужно было освободить, дав понять, что он властен делать то, что пожелает сам.
- Моя прекрасная Королева.
Он свободной рукой, обхватил её за талию и притянул холодное тело к себе, как можно крепче, вбирая в себя коварную преданную Душу. И, своей магией, заключая её в тиски преданности. Второй рукой он продолжал сжимать меч, от которого ладонь вибрировала, чувствуя нетерпение и любопытство с примесью тревоги. Все члены напряглись от возбуждения осознания своей силы. Он припал губами к ледяным кроваво-красным губам Альбы, обжигая горячим поцелуем, проведя языком по острым клыкам, он резко нырнул вглубь языком и тут же отпрянул, обозначив для себя границу.
- Теперь ты чувствуешь тепло, о котором мечтала? - он помедлил, заглядывая ей в глаза. Сквозь желание проскальзывала лёгкая усмешка в глазах парня. Он медленно выдохнул ей в лицо. - До-ро-га-яааа.

Грюн выскочивший, как болванчик, свесившись с потолка, испортил всю драматическу сцену своим присутствием. Он отпустил вампиршу, последний раз заглянув в её глаза, закрепляя свою магию подчинения.
Генрих повернулся в сторону, откуда шло рычание, чтобы посмотреть, что старик имел в виду.
Он посмотрел на свой клинок, на клинок, что держал в руках юноша, который был красив и смел. На него надвигались волки. Волки, цели которых Генрих ещё не знал.
- Степной, это кто такой? Что ему надо, он нам нужен?
Генрих смотрел в основном на клинок парня, чувствуя, что это не просто кусок железа и нужно разобраться стоит ли ссорится с незнакомцем. Не выгодней ли будет встать с ним по одну сторону баррикад. Увидя, с какой легкость волк отлетел от Духа, который решил защитить белокурого красавца, Генрих только укрепился в своей мысли.
Клинок в руке мага сходил с ума от нетерпения. "Хорошо, глупая железка, попробую, чего ты стоишь. Но, если ты сорвёшь мне выгоднный контракт, будешь продолжать гнить в библиотеке и да сожрёт тебя ржа." - мысленно ответил Генрик серебрянному клинку.
Он взмахнул лезвием, резанул воздух между Баду и Альбой, где стоял на защите огромный Дух, рассекая того пополам.
- Альба, не трогай их, дорогая, они могут мне, кхм... нам пригодится.

Пустота, что называют гнетущей нависла над местом, где находилась девушка. Тягучая, напряженная, воинственная пустота. Несовершенство! Сердце обожгло, выплеснутым адреналином.
Быстрый взгляд на действия манекена, который явно торопился сделать своё дело. Алиса запомнила изображение в книге, когда опасалась, что книгу не дадут им за пределы библиотеки. Сейчас на столе появлялось нечто другое. Сердце окунулось ещё одной дозой адреналина.
"Где гримуары, фамильяры, что взяли в себя частичку гота, где эти допотопные помощники магов, почему не с хозяином. Может они его не узнают? Может это не Кроу уже?"

Дрожащая от напряжения рука со скрюченными пальцами перед самым лицом заставила Алису опустить руку, сжимавшую ткань. Злобой искаженное лицо смотрело на девушку в приступе ярости.
- Что сделала с тобой пустота? Кто вселился в тебя, Кроу?
Страшный рык вырывался из груди измученного парня. Воздух вокруг, как мембрана передавал настроение этого новорождённого.
"Ему больно, физическая боль сплелась с душевной, выведя его из равновесия. Душа гота не выдержала этого испытания. Он хочет уйти, ему не нужна наша дружба. Ему всё равно, что мы решились заглянуть по ту сторону Пустоты, что спустились в тюрьму к могущественному магу, что искали выход и решение, как его вернуть, рискуя и вызывая гнев других магов на себя. Ему всё равно, что, в конце концов, он обрёл своё тело. Он потерял при этом Душу. Вот это страшно."
Мысли кружились в голове, обжигая глаза слезами обиды и несовершенства. За слабую Душу обида, за Дружбу, что оказалась нестойкой, стоило лишь трудностям встать на пути.
Когда же появилась первая жертва, безжалостно тело своё отдав на растерзание Злости, лишь только две половинки невинного существа упали на пол, как символ разрушенной дружбы и никчемности Жизни, все накопленные эмоции вырвались решительным действием.
Алиса направилась за уходящим чудовищем, на ходу бесцеремонно вырвав веник- щётку у манекена, который продолжвл царапать стол для какого-то ритуала.
С криком "Бей!" девушка оказалась за спиной гота. Окровавленная спина, расчесанная когтями, в налипшей на неё пылью оказалась совсем рядом. Она ударила венником по спине, она вложила в этот взмах всю ту горечь, что смогла накопить, слушая рыки упрёков со стороны парня. Первый удар вскрыл ту истерику, что накопили учащенные удары сердца в крови. Она хлестала его по спине, плечам, взмах сверху вниз, соскребая пыль вместе со злобой; взмах слева направо, сметая пыть вместе с отчаянием; взмах справа налево, сметая пыль вместе с болью. Энергия клокотала внутри, ища выход и находя его в истязании.
- Не провожать!? Ты нам верил? Прости, что вызволили из кроличьей шкуры! Прости, что клялись помогать! Прости, что вызвали тебя из Пустоты! Что гримуаров твоих приручили! Что старались прости! А теперь обернись, посмотри мне в глаза, Орео! Здесь ли ты ещё или поработила тебя злоба! Кто ты?!
Она схватила его за руку, попытавшись развернуть к себе. Если это чудовище, что выкрало навсегда их друга, пусть растерзает, как гримуара. Если это Кроу, пусть увидит в глазах, что не отступает от своих обещаний Алиса. Что готова спати его от пустоты, заполнив чем-то новым. Она не привыкла сдаваться, иначе не бывает побед.

От чего защемило сердце, от чего чувство потери появилось. Её Баду исчез из вида. А вдруг не увидит его никогда, вдруг наваждерие это было и он не сходил никогда со страниц книги и всё ей привиделось. А вдруг с ним случится что-то. Они так и не поговорили толком. Она так и не объяснила ему кто он, кто она, почему он странствует по свету, почему приходится ему сталкиваться с пороками людскими. Почему не защитила его, не дописала хэппи энд...
И вот теперь Баду её рыцарь, теперь он спасает её и других. Благородное сердце, защищая других, может и себя принести в жертву. Геройство не знает страха...нет страх есть у каждого. Дала ли она ему инстинкт самосохранения, не граничит ли его доброта с безрассудством. Исписанные страницы с описанием чувств юноши, проносились перед ней. Всё ли она дала ему, для того, чтобы он был счастлив, чтобы смог самостоятельно существовать, успел ли он понять мир, в котором он теперь живёт. Мир...она сама не понимала многое. Китти, девочка Китти, помогай ему, будьте сильными и храбрыми. Сомнения бурей проносились в душе писательницы. Она хотела побежать следом, быть рядом, но...
Но Мир замер и померк. Она обернулась и увидела...себя. она увидела всю комнату и находившихся в ней, как иллюсрацию в книге. Чёрно-белый мир испугал её. Уж не разорвалось ли её сердце от переизбытка впечатлений и не умерла ли она, покинув своё тело и теперь смотрит со стороны.
Нет, она прекрасно ощущала своё тело. Нереальным казалось всё остальное.
Книга золотым солнцем висела в воздухе. Настя подошла осторожно, страниц коснулась и такая её охватила тревога. Вот буквы золотом вписаны, будто навечно впечатаны в историю. Чем дольше листала она страницы, тем больше хмурила лоб. Помнила каждую строчку, достаточно первое слово прочесть со страницы, вся сцена перед глазами вставала. Творцом она себя ощутила и груз ответственности тяжелым гнётом сдавил сознание её. Рука сама тянулась к перу. Перевернув очередной лист, заметила она слова незнакомые, не писала их, стала вчитываться.
Поняла она, что смертельная опасность грозит её герою. Перо навстречу жаждущей руке потянулось. И проснулась решимость в Насте, что добро сильнее зла. Всегда. И это должно быть так во всех мирах:
"Подкрадывались свирепые волки к светлому принцу и подруге его, не ведая, что не по зубам им одолеть союз горячего сердца и силы духа. Что незачем им испытывать клыки свои перед золотом меча. Баду выставлял вперед меч, как защиту, не нападая. Пытаясь понять, зачем он им нужен, хотел было заговорить. Понять хотел, откуда злоба такая в зверинных душах накопилась. Одной рукой амулет Крёстной достал, чтобы помог разобраться. Не успел к нему приложиться он, совет попросить. Сверху монстр неожиданно прыгнул. Крикнуть успел Баду слону, который ему лишь подчинялся, чтобы в зал столовой шёл и девушек к себе внутрь пустил, чтобы охранял. Повалило чудище принца на спину, лапами придавило. Вцепился принц в шкуру свирепого, на вытянутых руках держит, пасть нависла перед ним, слюной заливая, дрожит оскал в нетерпении. Меч из рук выпустить пришлось. Борется Баду с волком, а Китти извивается, совладать с металлическим телом умудряется - меч ходуном ходит вокруг, отпугивая стаю. То вправо метнётся, то влево, то пируэт станцует, едва лапы не задев подступающие. Повизгивают волки, предпочитая наблюдать, чем схватка закончится.
Вдруг почувствовал принц, что руки сквозь тело зверинное проходят, не удерживают его, дух злой к нему приближается. Амулет крёстной, что на шее висел, схватил освободившейся рукой, ко лбу приложить хотел, да волк успел до него дотянуться. Столкнулись они, амулет меж лбами зажав. Взвизгнули волки, увидив свечение странное, что от столкновения шло, предчувствуя неладное что-то.
Посыл дорый в душу волка тяжело входил, намерения его меняя, в собаку преданную превращая. Весь мир в душе волка с ног на голову встал, замер он на миг, соображая, чего это он от юноши этого хочет, зачем пасть свою раззявил над ним. Глянул в глаза фиалковые и щенячья радость в нём проснулась, детство вспомнил он, забавы с братьями, как катались они в шутливой схватке по земле. И лизнул он Баду языком своим слюнявым, выдавая свои чувства. Потом поднял глаза к стае, высунув язык, тяжело дыша и хвостом виляя, рыкнул им что-то повизгивая.
Стая, поняв, что потеряли они воина одного, не зная, что за сила неизвестная сокрыта в юноше этом, решили отступить в сомнении. На меч косясь, развернулись все и ушли восвояси."

Закипевшая в ней энергия, побуждаемая желанием помочь, разгоняла кровь и наполняла каждую её клеточку. Огонь, золотым свечением разливался по её жилам, метался янтарным шаром по телу, обращая кожу в янтарного цвета золото.
Не полилась, не заструилась сила в кролика, преграду ощутив, мешало что-то. Как младенец в пеленах лежал кроль, укутаный странным покровом. Шёрстка его необычным свечением противилась магии Алисы, не желая принимать всецело.
Но спортивное упорство девушки не давало ей отступить. Вот уж сдались шерстинки, падая пораженно к ногам её, сдавшись к рукам препадали, уступая место новым, не таким белоснежным.
- Орео, пожалуйста, хороший, только не уходи от нас в Пустоту. Ты нужен нам, ты нужен мне, Кроу, милый прими это волшебство, возвращайся...- она шептала кролику, видя, как меняется Кроль, боясь, что не так что-то делает, испугавшись на миг, что потеряет его.
Стоя в золоте, в шерсти, в чём-то белёсом, с потежелевшим животным в руках она была преисполнена рыцарской решимостью защитить, оберегать, бороться.
Крепче прижала она кроля к груди, когда заметила приближающуюся фигура манекена, виновника состояния Кроу. Нахмурилсь, на шаг отступив. Лишь увидев раскрытую книгу перед ней, заинтересовалась, вгляделась в картинки, куда палец механический тыкал. Потом на кролика указал палец скрипучий.
- Ты помочь хочешь? Правда?

Увидев, как олень в человека превратился Алиса отчасти удивилась, вспомнив подобное представление графа.
Она посмотрела на Кроу, на книгу, на оленью голову и ...пошла за, манившего ей, манекеном к столу.
- Ну-ка, ну-ка, кажется это книга о трансмисс...трансмаги..трансчегототам...
Она всё ещё не выпускала Кроу из рук, понимая, что сейчас надо всё правильно сделать и, как именно, знает вот этот странный любитель пельменей.
Повернувшись на его вопрос она заговорила:
- А хрень тут в том, что мы не волшебники, учимся только и вот из этого прелестного экземпляла травоядного мага мы хотим извлечь превосходное человеческое тело. А если серьезно, то это тоже маг и надо лишь немного ему помочь так же снять с себя шкуру зайца, как вы оленя.
Она осторожно поставила Кроу на стол, всё ещё удерживая его в поле своей энергии.
Повернулась вновь к манекену, заглядывая в его книгу.
- Так с чего там начинать?....

Смело вышагивал Генрих со злобными волками, ничуть не страшась их. Его самолюбие тешилось тем, что эти свирепые существа охраняют и сопровождают его, как короля. У него и в мыслях не мелькнуло, что этот конвой и сопровождение больше похоже на доставку преступника или жертву в лапы правосудия или на заклание.
Повернув за угол он на секунду остановился в недоумении, уж чего он не ожидал увидеть в этом странном месте, так это слона! Огромного и…кажется не живого.
- А вот и Степной…- успел сказать Генрих, заметя знакомый силуэт и осёкся. Дух волка нёсся к нему в яростной злобе по длинному коридору замка. От этого огромного животного не чувствовалось никакого подчинения и радости обрести вновь хозяина. Понимание этого холодной волной страха окатило Генриха. Неужели он испугался. Осознав свой страх, он сменил его на гнев. На себя, на свою слабость и на всю эту свору, которая решила устроить бунт.
Он схватился за ножны, чтобы клинок придал ему уверенности. Холодная липкая лапа безысходности охватила душу мага. Он в отчаянии злился на себя, что не опробовал клинок в деле, не раскусил его сути. Лишь рабская покорность исходила от него. Лишь преданность без помощи. Помощь без силы. Сила без тренировки.
- Альба!!! – закричал Генрих. – Где же ты, красотка? Я подыскал тебе такого видного жениха! Он остр и нежен, силён и скромен, не смотри на одеяния его, что съела ржа времени. Альба, призываю тебя!
Меч был вынут из ножен и воткнут в пол перед собой.
- Ника!!! Моя Мата Хари! Ты не соскучилась ешё по победам? По завоеванию Душ падших, по соблазнению и лишению воли ради твоей ласки. Ника, призываю тебя!
Генрих стоял, вытянувшись в струнку, широко расставив ноги и смотрел не отрываясь в два горящих огня, что неслись ему навстречу и были готовы испепелить.
- Степной Волк! Славный мой воин! Ты знаешь, что Дух твой лишь благодаря мне имеет до сих пор силу целой стаи. Силу вожака и царя зверского сословия. Степной Дух, призываю тебя свой разум очистить от помыслов злобных против хозяина своего!
Упрямая самонадеянность и вера в свою магию подчинения овладела разумом и сердцем юноши. Он стоял, зная, что не сдвинется ни на шаг, чего бы не случилось. Если предали хозяина его духи, если покинули, оставив одного, никогда он не покажет слабость свою и страх.

Медленно открыв глаза, Генрих смотрел на книжные полки перед собой. Понимание пришло не сразу. Чей-то веселящийся Дух строил рожи сидя напротив за столом.
«Какая великолепная библиотека. Давно мечтал оказаться запертым в таком храме знаний. Только пустых духов-уродов мне здесь не хватало.»
Тут он резко поднялся с кресла, в котором он не помнил, как появился. Если это очередное астральное путешествие, то где его слуги, что должны сопровождать и охранять его во время таких переходов. Призвав своих сподручных духов, чтобы они разъяснили, что происходит, он понял, что не чувствует их. Стараясь не выдавать панику, он чинно обошёл странное круглое помещение. Подошёл к окну, выглянул наружу, пытаясь вспомнить, где он мог оказаться, как его угораздило заснуть так безрассудно и почему его покинули верные духи.
Внимательно рассмотрев рисунок на полу, он запечатлел его в своём сознании. Может пригодится. Подошёл к рыцарским доспехам, как-бы просто для интереса, прошёлся пальцем по плечу рыцаря, словно вытирая с него пыль. Критически глянув на заржавевший металл, он проверил крепление оружия, давно заржавевших доспехов. Сможет ли тут что-то пригодится ему для отстаивания своих интересов. Без своих помощников он чувствовал себя не вполне уютно, словно лишился защиты.
«Ну что ж, видно придётся потревожить этого старого духа и выбить из него возможное»
Дав старику время в волю порезвиться с кривляниями, тихонько подошел к нему сзади, наклонившись прошептал: «Ну, и от чего такое безудержное веселье?»

За спиной послышался негромкий голос Сида. Да, такое утро после стресса прошедшего дня настраивает на откровения. Почему они не говорили с ним раньше? Селина не обращала внимания ни на кого в своем окружении, она давно разочаровалась в людях и всё свободное время проводила в зверинце или на манеже репетируя и придумывая новые номера. Ей нравилась такая жизнь. После того, что она перенесла в приюте, после нерадостного детства, ей нравилась её работа и она получала от неё удовольствие. Она вздохнула, вспоминая свою семью. Можно было поспорить, у кого она была неблагополучней, но не хотелось наводить тоску.
Она встала рядом, тоже облокотившись на капот.
- Не стоит вспоминать прошлое, оно прошло и сделало нас такими, какие мы есть. Да, чёрт возьми, а мы неплохо устроились, для выросших в трущобах. - она дружески пихнула локтём Рока. - У нас есть всё, что надо, чтобы не зависеть от них.
Она махнула головой в сторону города и вздохнула. У неё тоже не было ничего за душой, кроме Марлен и чемодана с костюмами для выступлений, которые она мастерила в перерывах между гастролями. Если теперь она лишится заработка, то вновь придётся начинать всё сначала. Она с тоской посмотрела на город, видневшийся в дали. Только бы не пришлось застревать в этом муравейнике.
- Я верю всегда. Даже верю, что у меня будет свой цирк, у меня такая идея, ух, закачаешься! - она помолчала немного. - Как думаешь, он живой? То есть, со стороны город кажется вымершим. Сложно представить, что там сейчас копошатся люди, встают по будильнику, варят себе кофе и прутся на работу, где просидят весь день. Муравейник живёт...

- И здесь люди гибнут за металл. В любом мире страсти одинаковы.
Обернулась она, а рядом нет ни Саши, ни Короля её. Грустно стало Насте, неприятно, и тоска по дому, по своему диванчику накатила такая, что реветь захотелось.
- Баду, а где Слон? Где Королевство твоё? Забери меня с собой.

Забавно забарабанил Кроль по правой ладошке, чем привёл Алису в восторг.
- Он хочет! Он согласен! - воскликнула Алиса, найдя примитивное средство коммуникации.
Но Кроу на этом не остановился, вновь принявшись за солонку. Рассыпав соль, он начал возюкать по ней лапками. Алиса потянулась к солонке, чтобы поставить её на место, но...солонка сама встала на место и, самое удивительное, наполнилась вновь солью.
- Вечная солонка. Забавно.
Тут она глянула на творчество Кроу, всмотревшись в каракули поняла, что это послание.
- Он пишет нам. Зая, сразу видно, что на врача учишься, такие эквилибры с буквами творить надо постараться. Всё, девчонки, наш заколдованный принц дал добро на халяву, тьфу, на запись в легион.
Тут принесли еду, в животе благодарно заурчало и Алиса с благодарностью приняла бутерброд.
- Следующий раз угощение с меня. - В перерывах между жевками сообщила Алиса.
- Орео, ты не вегетарианец, случайно? - спросила она, протягивая кролику правую ладошку.
Съев бутерброд она повертела в руках странный кристалл, даже понюхала и лизнула. Пока девушки дожевывали, она выхватила одного из официантов и спросила, не надеясь получить ответ, на всякий случай.
- Простите, но не знаете, случаем, где можно увидеть Хильду Оглафовну? И ещё...это можно есть или ...э...пить, что это? - она продолжала вертеть странный кристалл с жидкостью внутри.
Алиса помнила, что Хильда просила её найти, независимо от того, запишутся они или нет в легион.

Пока остальные соображали, как и куда им направится на поиски какого-то жука, троица уже была за пределами кафе.
Наконец, Дориану и Генриху удалось остаться наедине (здесь читательницы просто обязаны затаить дыхание) и обсудить давно висевшие в воздухе вопросы друг к другу.(а здесь разачарованно вздохнуть).

- Кажется ты так и не представился. - Не очень вежливо начал эльф. И куда только делась эта его не покидающая лицо улыбочка. Быть может, причина в том, что поблизости не было представительниц прекрасного пола? - Уверен, ты искал приватного разговора со мной, мальчик, впрочем, не скрою, и я с тобой то же.(у читательниц вновь вернулся интерес к происходящему).

- У меня нет столь многочисленных и звучных титулов. Меня зовут Генрих. И всем знать моё имя не обязательно.
Генрих глазами показал на Сашу.

- Проживешь с мое, тоже обзаведешься десятком. - Усмехнулся эльф. - Правда временами их перечисление утомляет, да и не так уж они важны. Достаточно, что бы тебя узнавали хотя бы по одному из них и желательно испытывали при этом обожание, почтение...страх...или даже призрение - Дориан снова хмыкнул. - Но...мы ведь не о именах поговорить собрались, верно, темный?

- Не думаю, что наличие титулов будет тешить мою душу. Достаточно одного и звучать он должен... - Генрих осёкся. Не стоило пока доверять этому осеннему гордецу свои планы. - Я так понимаю, у Вас есть своё Королевство? И почему вы сейчас не там, чем привлек столь невзрачный плебейский городок?

- Я...просто решил прогуляться. Иногда бывает полезно проветрится, мир...миры посмотреть. - Уклонился Дориан от прямого ответа. Он же действительно собирался прогуляться порталом в другой мир, но закинуло его вовсе не туда, куда он планировал. И почему он вообще заговорил с этим мальчишкой? Знающих Дориана достаточно хорошо, должно было подобное насторожить.
Генрих скептически отвёл взгляд от Дориана, помолчал примерно с минуту, казалось, что он совершенно не заинтересован в разговоре. Но тут он опять поднял на него взгляд, в котором не было никаких эмоций. Он встал совсем близко к Дориану, говоря современными понятиями реального мира, нарушил его личное пространство.

- У меня к вам предложение. Я помогу Вам отыскать в этом мире то, зачем сюда пожаловали, а Вы покажете мне своё Королевство. Ведь не плотских утех вы прибыли сюда искать? Должно быть тут есть развлечения достойные первого и единственного, возлюбленного терновой королевой...
Он смотрел в карие глаза, прощупывая этого самопровозглашенного правителя, питаясь его осенней прохладцей.
Казалось, Дориана совсем не смутило поведение Генриха, тот лишь еле заметно улыбнулся.

- Экскурсия? Я думал тебе больше интересно разобраться со своей силой... самоучка...ну или твой учитель полный бездарь. Под руководством умелого наставника ты мог бы добиться многово... - Раз Генрих решил прервать хождение вокруг да около, Дориан метнул кинжал сразу туда, что распознал, как слабость.

-Да, всего лишь...Королевство... - Генрих усмехнулся про себя и замолк. Посетители стали выходить из кафе.

- Хм, договорим потом...- Рядом появились постороннии уши, а делиться своими планами эльф не с кем не собирался.

Шоколад растёкся во рту, повышение серотонина и эндорфина, а точнее эффект плацебо и приятная сладость во рту, сделали своё дело. Селина слушала Рока и улыбалась.
- Сид, тебе кто-нибудь говорил, что ты зануда? Очень предусмотрительный зануда. Спасибо тебе.
Она заглянула за спинки сидений.
- Должна же быть тут какая-то подушка, плед. Водители ведь спят в кабинах? Или посмотреть, что есть в фургоне.
Услышав вопрос, тут же уселась обратно и уставилась на уборщика.
- Это ты меня спрашиваешь? Отправится с цирком? Хорошо, если у нас работа ещё осталась и мы сможем осилить переезд и восстановить всю деятельность. Что с управляющим ты знаешь, да и вакансия клоуна, кажется, освободилась. Так что, работы будет непочатый край. И, знаешь, что...- она посмотрела Сиду в глаза, пытаясь понять, не шутит ли он, в принципе. - Я тебя теперь никуда не отпущу, друг познаётся в беде. Думаю, мы это испытание прошли, так что теперь позволь тебя называть своим другом.
Она протянула руку, замерев, боясь, что он посмеётся над ней. Она привыкла получать оплеухи от людей и редко с кем налаживала дружеские отношения. Поэтому она была готова рассмеяться в ответ и сделать вид, что это всё не всерьёз и она просто старается быть вежливой.

Официантка, как и вае присутствующие дамы немного разомлела от огненного красавца. Всяких она повидала за время своей работы и чувствовала, где надо прогнуться, чтобы заработать лишние чаевые.
- Самое лучшее из наших погребов, несомненно. - приняла она заказ и удалилась.
Она о чём-то зашепталась с хозяином, который, стоя за стойкой, что-то грозно ей в ответ выговаривал, эмоционально рахмахивая руками и начиная багроветь от злости. Потом махнул рукой и удалился в подсобные помещения. Она, постояв в нерешительности несколько секунд, отправиласть за ним.
Спустя несколько минут из подсобки выскочил пацанёнок, испещерённый веснушками так, что натуратьного цвета его кожи просто не было видно. Огромный колпак, как фрегат на волнах, раскачивался в густой рыжей шевелюре, непонятно каким образом он не сваливался с этих волосяных волн-кулряшек. Он незаметно, как пуля проскочил мимо компании к выходу и юркнул за дверь. Посетители лишь услышали очередное тренькание входного колокольчика.
Оглянувшись на дверь, никого они не увидели...

У Офицера-Слона вопросы к нашему открывшемуся Офицеру.
Если он такой смелый и отважный, то наверное сможет ответить на вопросы публично, не боясь. Эти вопросы в личку оканчивались одним ответом: "Ах, вот какая ты, а я дарил цветы..."
Поэтому:
1. Согласно п.4. правил офицерства*. Объясни свою анонимку:
"Привет Здоровяк! Держи пулю в бицепс от офицера. Но не обижайся. Иди на местную почту по адресу nagan2017@list.ru
На всякий случай явочный пароль - торжество пламени".
2. Согласно п.7. правил настоящего офицера. С чего вдруг такое доверие Ингероиду и АVА?
3. Почему Ингероид, когда соизволил, наконец, сказать, что ему пришли анонимки, сказал, что пришла от Москито-офицера?
4. Зачем отсылать наган Ингероиду в первую ночь? - это вообще бомба.

Враньё Ингероида с количеством анонимок.
Враньё с анонимками со стороны Москито.
100%миньонство Авы, с первых секунд Первого дня!
Выставление почты (какой бы то ни было) в обсужде. Самим предложить проверить виселицей голос и его же поломать.
Всё это не даёт мне верить этим господам.
Развейте мои заблуждения.
Только фактами, а не "сам ты облезлый, глупый, бесполезный".

Если эти товарищи закон, то я публично извинюсь и даже пожму руку за разработку отличного плана для мафиозников!
Всех прошу ещё раз поразмыслить о том, что говорили эти люди и, если вы закон, то напишите мне свои мысли. Я очень хочу верить этой троице!


Я же пока попробую перечитывать п.14, как мантру, подобно Рачапалли Микхопадхяй (язык сломаешь).

*Первый пост от Офицера.

Алиса стойко выдерживала взгляд графа, который вначале улыбался, потом стал серьёзней и следил за кроликом. Выражение лица менялось, пока не стало недовольным. Схватив зверька за шкирку, он опустил его на пол, налив ему спирт. Да, её предупреждали о пристрастиях графа, но спирт животному, это ещё зачем? Меж тем, кролик совсем так не думал. Ему понравилось угощение и он выпив всё, мирно развалился, распластав своё меховое тельце у ног мага.
"Нехвтало мне ещё кролика-алкоголика" - подумала Алиса.
Дальнейший ответ Эрнеста звучал эхом в голове. Слова отчеканивались в висках и проносились обжигающей волной в сознании девушки: "...нельзя вернуть...уже вернули...в новом качестве...не худший вариант... не пил...достойно выйти из...ситуации...".
Алиса посмотрела на блаженно улыбающегося захмелевшего кролика.
- Кроу?!
Она в онемении стояла, не знав, как воспринять эту жуткую догадку.
И когда она услышала вопросы, адресованные Эскобарскому от Екатерины, ей стало понятно, что поняла она графа правильно. Их друг вернулся в качестве кролика...Кроулика. Глаза стали наполнятся слезами, но она быстро их проморгала, отряхнула оцепенение. Она ждала ответов на Катины вопросы, боясь услышать не утешающие прогнозы об обычном кролике, которого теперь надо будет постоянно опохмелять спиртом, причесывать шерстку и убирать за ним... Чёрт, этого не может быть. Чушь какая-то.

Алиса приготовилась задавать свои вопросы.
- Энергоёмкая форма? Кролик хорошая форма для помещения энергии нашего друга? Вы так считаете? Вы сказали, что тоже были Хорьком, но сейчас у вас облик вполне человеческий. Значит это ...э...временная форма? Он сейчас мыслит, как человек Кроу или, как простой кролик, не понявший своей сути. Что от нас требуется для того, чтобы помочь ему найти себя, чтобы нам можно было общаться и делать добрые дела на благо Кирдании? Он будет когда-нибудь...человеком?

Катя запела, тихонько творя новую магию, с которой они сталкивались впервые, но так верили в свои силы. Как только может верить молодость во всё прекрасное, что ждёт их в будущей счастливой, долгой жизни. Когда авантюризм, вера и гордыня стирали границы своих понятий. Гордыня их не знала границ. Есть ли границы у Надежды, есть ли у она у пытливых умов, есть ли у Любви граница? Разгоряченные сердца не чувствовали холода, что окружил молодых людей. Они были поглощены процессом. Они его наблюдали, они его ощущали. Тяжелой давящей темнотой открылось им пространство. Оно отвергало ненужное, оно захватывало нужное, облегчая дух и тела присутствующих. Потом невиданная сила отбросила компанию из ритуального круга, из которого ранее отвергла фамильяры и треснуло пространство. В проёме его Алиса, с замиранием сердца, ожидала увидеть тёмный знакомый силуэт. Но...
Новый персонаж, возникший из ниоткуда любезно обратился к ним.
Алиса услышала стук падающего тела. Она не успела поймать подругу, падающую в обморок. Марина с Тиритом спокойно встали и не попрощавшись удалились. Алиса перешагнула грань любви к этим людям, её тумблерочек переключил чувства на противоположные. Эти крайности Алисы работали и в этом мире.
- Валите, предатели и трусы.
Она с гадалкой остались однин на один со странным человеком невысокого роста, фигура которого, казалась, готова вот вот исчезнуть, как галограмма.
Она, закрыла глаза, собираясь с духом, чтобы успеть прийти в себя и набраться храбрасти, она подобрала отброшенные подарки Кроу, прижимая животных к груди, ответила пришедшему:
- Милый кроль у Вас. Даже он смог попасть к нам из Пустоты, а Кроу... - ей хотелось реветь, но она взяла себя в руки, - Вы должно быть, знаете всех, кто пропадает по ту сторону пространства? Он ушёл в такое же звёздное небо, с этого же места. Вы его видели? А я знаю графа, который так много знает о Пустоте и магии. Прошу Вас, я...я...
Она замялась, боясь спугнуть этого странного человека и, как бывает, в конце концов выдала конечный результат того, что пыталась объяснить:
- Я приглашаю вас с собой, в тюрьму. Тут не далеко. Там играют в преферанс и угощают белым порошком. Можно взять Вас под руку. Пожалуйста, помогите мне поговорить с Эрнестом Эскобарским.
Она надеялась, что с ним-то её точно пустят в тюрьму и он поможет объяснить, куда ушёл гот, где он сейчас, а граф может знать как вернуть его обратно.
Она глянула на гадалку
- Пойдёшь? Лиру я точно здесь не оставлю

- Ты не поверишь, Сид, но некоторые хвастаются. - усмехнулась женщина и стянула ушки со своей головы и заткнула их за пояс.
- Глупо, но имеет место быть. - то ли об ушках, то ли о шрамах закончила она.
Она оглядела окрестности, поняв, что последнее выступление сорвано бесповоротно и осталось узнать у директора, что приключилось и, наконец, спать, впереди утомительные сборы.
- Мы давно в расчете, ты же меня спас от мучительной смерти быть задавленной толпой. Надеюсь, ты меня в должники не записал. Давай не считать кто кому и сколько должен, мы в одной тарелке, ок?

Голос Молли прервал договор, рядом испуганно кричала воздушная гимнастка, которая, видимо, была не в курсе происшедшего. Надо бы её успокоить, нечего панику разводить до выяснения обстоятельств.Они были совсем рядом, лишь перепрыгнуть пару раз с вагона на вагон.
- Конечно по крышам, Сид, иначе зачем мы так извращались с этими акробатическими этюдами. - она первой подбежала к краю и перепрыгнула на соседний вагон. - А с ногами у тебя всё в порядке или ты ещё готовишь сюрпризы?
Она добежала первой до вагона, где была Молли , свесилась и окликнула:
- Эй, Молли, мы здесь наверху, с Сидом. Лучше тебе посидеть в своем вагончике. Тут последний номер, видать, вышел неудачно, зрители разочарованно расходятся по домам. А мы тут полуночничаем напоследок, как кошки, разгуливая по крышам - романтика, будь она неладна.

Ещё одно утро.
Ещё один прекрасный сон, где два тела крепко прижались, слились в одно существо: грудью к спине, бёдра к бёдрам, сцепив руки вокруг сильного торса, ощущая плотную кожу куртки. Каждое движение, каждый прыжок на кочке или стремительное вхождение в поворот, совершалось в согласии мышц двух тел. Каждый мускул был синхронен с мускулом второй половины Ничего не могло заставить отцепить руки, сдвинуть хоть на дюйм ногу и потерять эту тесную связь, это чувство защищённости и единства. Когда говорят, быть, как за каменной стеной, это говорится не о надёжном убежище, это говорится о твоём мужчине с которым легко, свободно и...не страшно. Не страшно нестись навстречу заре, разрезая воздух телами, легко быть счастливой и свободной в своих мечтаниях...
Треньк...Вдребезги сон. Противный звон домашнего телефона, медленное осознание реальности, горькая обида, безнадёжность нового дня, беспомощность и отчаяние... Это приносит ей Утро...каждое утро.

Незнакомый голос, нервно сообщил о встрече. Тон не предполагал приятных новостей.
Подозрение, что это начсёт её вчерашнего договора, появилось сразу. "Что-то не так с документами, не то подписала. Они не могут помочь и расторгают контракт. Появились новые условия.Что-то случилось. Не забирайте надежду, рождённую вчера!" Мысли вихрем проносились в голове, выплёскиваясь потоком вопросов:
- Да, я слушаю вас. Кто вы? Куда я должна явиться? Какую контору? О чём вы?

Кошке снился страшный сон,
Будто кошку слопал слон,
И она принуждена
Жить в животике слона.
Hу, попала я впросак!
Hет мышей и полный мрак.
Ведь без окон сделан слон.
Хорошо, что это сон!

Фрикотик беременна!
Голова! Всё дело в голове!

Биорка вертела головой, слушая то одного, то другого. Она ещё раз убеждалась, что людям здесь хорошо и пособников к побегу ей больше не найти. Как можно было жить в этом незнакомом месте и не хотеть на волю, побегать по цветущему лугу, покупаться в дикой реке, побродить в буреломном лесу, преодолеть длинную дорогу, увидеть новые города и узнать каждый кусочек этой планеты. Им нравилось, что здесь тепло и сытно и люди умирают?!

Она прислонилась к стене и тихонечко запела, покачивая Барни:

Нам царевнам жить приходится в неволе,
Пропадают молодые годы зря,
Нам все время надо думать о престоле,
Исполняя волю батюшки царя.

Потом громче, подскочив и распевая уже на бегу:

А я не хочу, не хочу о престоле,
А я о любви, о любви хочу!
На волю, на волю, хочу я на волю,
Я птицею ввысь улечу!

Она помчалась в холл, чтобы припасть носом к стеклу двери и смотреть на фонтан, на деревья и траву.

Оказавшись на достаточном расстоянии от своего коварного персонажа, Анна, не слишком-то успокоенная этим обстоятельством, все же решила пойти на риск и заговорить, в надежде разобраться в происходящем:

- Очень приятно. Меня зовут Анна Павленко. И я не понимаю, где мы сейчас находимся. Если коротко - Я и мой спутник встретились на каком-то космическом корабле. Похоже, мы - попаданцы. Был еще один, якобы автор того места, но мы его потеряли, когда приземлялись и начался хаос. Мы смогли сбежать и вот пытаемся выяснить, что это за город - и что делать дальше. А по дороге встретили того юношу. Я уверена, что он - мой персонаж, но как он ожил? Он может быть опасен - и, кстати, ему не составит труда нас сейчас подслушать с помощью духов. Он - сильный медиум. Я так понимаю, вы тоже имеете отношение к писательству? Вам что-нибудь известно о том, что вообще здесь творится?

Настю прошиб пот от сказанного, хотя именно такого ответа она и ждала. Но одно дело подозревать, другое в этом подозрении убедиться. Итак, она не спит, у неё не глюки, она не в дурке, у неё не кошмар. Это действительно случилось. Она в другом мире. Возможно созданным отчасти и ей самой.

- Анна, послушай. Если всё так, как ты говоришь, то мы просто-напросто каким-то фантастическим образом попали в мир, который создали писатели. Такие, как мы с вами. Тут не все люди, тут...персонажи! Догадываются ли сами персонажи об этом, не знаю. Принц с которым я пришла сюда - это мой персонаж, я сама его выдумала и нарисовала и дала жизнь. А он живой, понимаешь!
Она от возбуждения вцепилась в Анну, как в спасительную соломинку, найденную далеко от земли в открытом океане и смотрела прямо в глаза.

Потрясенная Анна уставилась на собеседницу. Значит, она не одна оказалась в этой бредовой ситуации. Вот только... Что со всем этим делать? С языка готовы были сорваться миллиарды фраз и вопросов, так что Анна прикусила губу и какое-то мгновение молчала. Времени было немного, и говорить следовало по делу.

- Да, в этом мире все вперемешку, - кивнула девушка, и тоже поделилась своими наблюдениями за окружающей действительностью, - И писатели, и то, о чем они писали. И персонажи. От моего добра не жди, характер тот еще. Узнает, кем я ему прихожусь - жди беды. Зная его, могу предположить, что он захочет меня как-то использовать. А что мы, авторы, можем-то? Я даже не представляю, как сюда попала - и что сделать, чтобы вернуться обратно!
Да, у меня всё так же. Я не сказала ещё своему Баду кто я. Но мне кажется, он догадывается. И девушка, с которой мы за столом сидели, наверняка, тоже писатель. Может Совёнок её персонаж. Не знаю, пока не выясняла. Знаешь, что я думаю. Если мы создатели этого мира или его части...Создатели! Смекаешь! Мы и можем создавать дальше. Начать писать! Писать историю дальше. Я свою, кстати, не закончила. А ты? Есть у тебя что-то важно в ней, чего бы ты хотела изменить или поправить?

Анна грустно вздохнула:
- История Генриха так и не была завершена - у меня случился творческий кризис. Я зашла в тупик. И мне совершенно не нравится, в какое чудовище превратился мой главный герой. Он стал ужасным тираном. Хм. Говоришь, мы можем попытаться писать дальше? Я думала об этом, даже поставила эксперимент. Уже будучи в этом мире, в какой-то момент записала в блокнот, как бы я хотела, чтобы развивались события. Но это не сработало. Думаешь, стоит попробовать еще раз? Впрочем, что я теряю? И еще - как может отреагировать на правду про авторство твой персонаж? Ты его не боишься?

- Баду? Бояться Баду? Нет я его люблю и в нём столько добра, что я не верю, что он может причинить мне что-то плохое. Скорее наоборот. Значит, ты уже пробовала и не вышло писать. Как это печально. Может мы должны найти других писателей? Я тут встретилась с одним парнем, мы с ним попали в жуткую заварушку, боюсь, что он в беде. Олег зовут, может вы знакомы. Я хочу его найти, у него тоже был герой. Я теперь даже понимаю кто! Аня, у меня начинает складываться картина того, что произошло. Я расскажу тебе о всех приключениях. Главное решить, что делать дальше. - Настя пыталась не паниковать.

- Я думаю, нам стоит держаться вместе, - задумчиво проговорила Анна, - В одиночку здесь и пропасть недолго. Между прочем, по дороге сюда на нашу компанию напала какая-то странная тварь, и мы лишь общими усилиями смогли от нее защититься. Этот мир не так уж безопасен. Поэтому было бы неплохо найти этого Олега. Может, вместе мы придумаем, как отсюда выбраться? Вот только что делать с Генрихом? У него были планы пойти в библиотеку и начать изучать местный язык. Он не станет нам помогать просто так, не имея с того никакой выгоды. Отпустить его... Или все же попытаться удержать при себе, чтобы ничего не натворил?

- Да, фантазия писателей безгранична, так что мы можем встретить тут кого угодно. И если Олег со своим персонажем рядом, хотя вряд ли, учитывая где я его последний раз видела...Но, у него персонаж - жук! И мы его увидим даже издалека. Жук размером с автобус. Поэтому, даже прогуливаясь по городу, его не упустим. И у Олега должен быть такой же ошейник, как у меня. - Настя потрогала свою шею. - Мы пленники. Только чьи не пойму и что им от нас надо. В общем, держимся вместе. Нам бы понять для чего мы здесь и навсегда ли. Ты должна знать слабые стороны своего героя и влиять на него. Не хочу пока говорить ИМ, кто мы.

- Я тоже не хочу информировать своего персонажа о том, кто я, - обреченно вздохнула Анна - Если Генрих еще ни прознал истину своими методами. В общем, предлагаю вернуться к нашим столикам и объяснить спутникам, что мы все попаданцы и поэтому продолжим путь вместе, не углубляясь в тему писательства. Может, Генрих решит уйти, а может - остаться со всеми. Не могу поручиться за его реакцию.

- Да, вместе держимся. Мы найдём путь домой, уверенна! - Настя улыбнулась девушке в знак сговора. - Ищем зацепки своего реального мира.

"Всё-таки не местные" - подумала Анастасия и села, поблагодарив.
Она обратилась именно к девушке:
- Дело в том, что мы тоже не местные. Но у меня есть жуткие сомнения относительно одной идеи. Вы только не обижайтесь, мой вопрос может показаться глупым, даже, скорее, дерзким. Но...вы знаете юношу, который сидит рядом с вами? И ...не занимаетесь ли вы писательской деятельностью?

Не известно, как слова Изольды подействовали на мужчину, а Свету они подстегнули стать храбрее и прибавили силы всё это пережить. Она даже плечи расправила, вытянувшись в струнку, придала лицу героический вид. Будто она на сцене и ей надо показать женщину супер-героя.
- Так, никому не хныкать! Таблеточки проглотили? Молодцы. Не забываем обтираться водой, очень помогает. - Света намочила тряпочку, протянула Валентину. Изольда, вы за старушой следите. Спасибо. Намочив ещё одну салфетку, она положила на её Тане на шею.
- Оботрись, посвежеет. Включи радио, может ближе к выходу из города, пробьётся какая-нибудь волна. Должна же появится ясность этой кошкатрофе (катастрофе).

Кулер с водой она обнаружила за стойкой, другого она и не ожидала. Верила она людям легко. Оказывается и гномам тоже. Отпив глоток, она осмотрела себя, не стала ли козлёночком каким или ростом с горошину. Мало ли, это же очень странное место. Набрала ещё полстаканчика, поймала взглядом своих товарищей, кажется они решили свои вопросы. Она постояла ещё минутку, разглядывая их. Такие разные, как белое и чёрное, как мягко-нежное и твёрдо-металлическое, как Инь и Ян. Алиса любила крайности, не требуя для себя середины и нынешние её друзья нравились ей всё больше. Женственная, пугливая сомневающаяся и правильная или конкретный, рассудительный, реалист неформал. Кто из них за каким плечом встанет для Алисы, где ангел, где дьявол...
С этими мыслями она вернулась к ним со стаканом воды.
- Никто пить не хочет? - она поглядела на одного, на другого, - Всё в порядке? Я готова к экспериментам. И, кстати, соседний вагон, первый этаж - думаю там будет интересно эксперементировать. Настолько же интересно, на сколько и опасно. Там Пустота, пустота монстрячая!
И она рассказала всё, что поведал ей гном.
- Так что монстры очень сильны, но если им ещё Рипли мозги вправит, то это силища будет, пожалуй, опасная и самая тут сильная. Вот и держат их взаперти. Чем их там только сдерживают. Точнее, там сидят те, кем Рипли ещё не занялся, а вот Эскобарский уже опасен. Но мы же с ним на короткой ноге, да? - Алиса встала между Кроу и Лирой так, чтобы девушка была по правую руку, потом развернулась на 180 градусов и примеряла другую позицию.
- Ребята, я чую нас ждут интересные приключения. Давайте пообещаем не терять друг друга из виду, нам как-то ещё выбраться надо будет из этой заварушки. А потом за жетонами, друзья? Могу я вас так называть?

Граф слушал Алису, кажется, не очень внимательно, потом и вовсе стал нести такую околесицу, что мелькнула мысль о сумашедшем доме, а не постановке сцены. Он разговаривал с коротышкой весьма странным образом, кривляясь, смеясь и ломая язык.
"Хм. - подумала девушка, - С чего такая комедия."
Хумхрф - какофония звуков раздалась со стороны восьмиглазого чудища, воспроизвести которые Алиса не смогла бы под страхом казни, да и забыть тоже уже не сможет, тоже даже под страхом смерти. Никогда. Этот звук будет приходить в самых страшных кошмарах и лишать её сна. Когда мурашки по телу перестали носиться от макушки до пяток и обратно, Граф, наконец-то подал ей руку и ответил.

"Ага, всё понятно, исследования. Всё-таки секретные разработки, а я со статистом к нему лезу. Вот дурёха, так дурёха." Она решила тут же исправиться.

- Я не знаю, что за должность такая минор, но исследования - это очень здорово. Я сейчас в поисках работы и не прочь пойти в стажеры. Я думаю пока куда поступать учиться. И, в принципе, биологию, да...ну, да, любила, конечно. Гибридизация, генная инженерия, мутации...э, трансгены. - вспоминала ещё свежие знания, полученные в школе, Алиса. Ей тут показалось жутко интересно и непонятно. А это то, что она любила в этой жизни определённо. - Поступлю на биофак, без проблем.

С кем её странный новый знакомый посоветовал поговорить она так и не поняла и решила это не выказывать, дабы не спугнуть удачу и вникнуть во всю эту, странную и кажущуюся чем-то фантастическим, заварушку.

Граф Эрнест поинтересовался именами девушки и парня, которые были не настолько странными, как всё окружающее, во всяком случае девушка.
"Соотечественники? Так это ещё и какая-то не российская разработка. Вот повезло-то, с самого начала карьеры связи в иностранных проектах..." ...
Мысли Алисы прервались, когда она увидела, что сотворил гот! Мысли вылетели из головы напрочь и перестали искать оправдания виденному. Когда же она увидела, что случилось с нечаянной раной девушки, мыслительные процессы замерли, глаза просто воспринимали картинку, а мозг отказывался обрабатывать информацию, дабы не сойти с ума. Хорошо, что у людей есть механизмы самосохранения, в том числе и рассудка.
Она стояла приоткрыв рот и не двигалась.

... Девушки, ну хоть вы скажите, что готы народ миролюбивый и спокойный, как покойники...Но если прижмёт, даже мышь ,загнанная в угол, становиться тигром... - просил гот.

- Угу, покойники...загнанные в угол... - только и смогла произнести девушка, видно, уже не очень вникая о чём это он.

В прекрасном расположении духа Алиса закинула рюкзак на плечи и отправилась совершать поступок, который назывался: «…ты что с ума сошла, это же на всю жизнь…», «… а как же ты будешь выглядеть в нарядном светском платье…», «…а если ты станешь учителем…», «...прикинь, какая ты старушка будешь с обвисшей кожей в старых тату…», «…а если тебе криво сделают…», «…всю жизнь с длинным рукавом…» и пр. и пр. Алисе было плевать. Если все говорят, что это плохо, значит ей надо опровергнуть это мнение. Она уже решила и отговоры только подбрасывали дров в костерок её идеи. Единственное в чём было сомнение, а не сделать ли совсем беспримерный финт и поменять местами Ангела и Дьявола. Почему Дьявол обязательно на левом плече?...
С этими мыслями девушка открыла дверь тату-салона, который был лучшим в их городе и, мягко, говоря, обалдела. Первый порыв был, закрыть дверь обратно, что просто не туда попала, но любопытства ради, решила оглядеться, куда это она зарулила ненароком.
Вокруг разыгрывалась очень странная картина. Гигантские насекомые никак не укладывались в голове, кому понадобилось делать роботов-насекомых, да ещё таких размеров. Но когда она увидела, что эти твари ещё и едят! Солому! Живые! Девушка решила, что, теперь-то точно отсюда не уйдёт и разберётся, что за подпольное производство насекомых, что за чума-энтомолог это устроил и с кем их скрещивали, со слонами что ли?
Странные человечки шныряли не обращая на неё внимания. Только Паук удостоил её пристального взгляда своих гигантских шаров-глаз. Нервно хихикнув и помахав слегка пальчиками в приветственном жесте восьмиглазому чудищу, Алиса стала дышать чаще и глубже, чтобы не шмякнуться в обморок и не пропустить самое главное. И правильно, так как в этот момент что-то рухнуло в стог сена и раздался детский голосок.
Алиса опустилась на пол, так как ноги перестали слушаться.
- Я ведь ничего не курила, я ведь только хотела Дьявола на правое и всё… я бы не стала, я могла и передумать, я же… - бормотала она, наблюдая за сценой, прижав ноги к себе поближе, чтобы стать меньше и незаметней, чтобы и Мурка не могла до неё дотянуться и схавать. – Если я вторглась в чью-то тайну, секретное производство или ещё чего, так я не специально же…я посижу и пойду…

Биорка разочарованно глянула на Семёна, оглядела присутствующих, поняла, что больше здесь ловить нечего.
- Я за рыцарем. - кинула она, направляясь к выходу.

Биорка сидела недовольная, исподлобья наблюдая за врачом.
"Изюм внутривенно! Каково, а! Какой же он врач. Явно такой же псих, как и все местные. Бежать, срочно бежать. Дженни была самым настрящим врачом, вот её и убили. Мы будем следующими за свои, как он там сказал..., капризы."
Биорка наклонилась к Семёну и прошептала: "Ну что, ты остаёшься здесь, ты готов ждать следующей жертвы и есть изюм или ты настоящий?"

Как быстро, без обсуждения принимались решения. Слинта была обескуражена. Какого чёрта они должны сражаться против куниц. Их отправили в исследовательскую миссию, а не сражаться. Слишком агрессивная флотилия выслана для исследования у этих хаосистов.
- Как бы нам не оказаться меж двух огней за здорово живёшь. Но, видно, другого пути нет? Куницы скоро будут здесь. Может, сбежим под шумок. Хотя, тогда у нас будет два врага во вселенной. Вы считаете, мы выдержим бой? Я бы сказала,что мы больше бы пригодились не зажаренными в собственном корабле.

Лэми не спала всю ночь.
Ночь была слишком длинной.
Ночь ожидания всегда длинна.
Ночь никак не хотела становится Утром.
Девушка ходила по своей спальне, как тигр в клетке. Её сумка с вещами первой необходимости и книжками стояла около двери, так, чтобы тот, кто открыл бы дверь, не заметил её. Подаренный саквояж Лэмюэля стоял тут же.
Лэми собиралась сделать отчаянный шаг. Шаг от которого будет зависить не только её жизнь, но и жизнь её родных и близких. Она сто раз представляла себе, как они найдут её записку, как отец схватится за сердце, а мать побледнеет и упадёт в обморок. Почему-то ей представлялось это действо очень театральным и наигранным. Что думать они будут о потерянной выгоде, о том, что теперь они скажут сэру Ричмонду о сбежавшей невесте, что все их усилия во вхождение в высший свет пошли даром, а уж потом, что дочь их, возможно, больше не переступит порог родного дома.
Лэми хотела оставить им длинное письмо, переписывала его несколько раз, пытаясь найти слова, чтобы они поняли её поступок. В конце концов оставила лишь лаконичную записку о её решении с пожеланием им здоровья и благости, с обещанием писать как можно чаще. Подробности она попросила рассказать доктора, который должен будет их посетить через сутки после отплытия корабля. Он обещал присмотреть за стариками и успокоить их, если будет на то необходимость.
Ну что же так тянется ночь.
Ночь отъезда бессовестно длинна.
Ночь без сна зовёт рассвет каждым вздохом.
Ночь рождает сомнения.
Лэми боялась, что решимость оставит её в последние минуты. Она одела своё любимое платье, кожанные сапожки, тёплые перчатки, которые и не пытались согреть её руки, она то и дело снимала и одевала их. Дождь за окном шлёпал каплями: "Си-ди до-ма-си-ди-до-ма..."
Ближе к рассвету дождь прекратился. Это знак! Лэми надела плащ-накидку с большим капюшоном, почти полностью скрывавшего её лицо. Игнорируя зонт она подхватила сумку и саквояж и, крадучась, вышла из дома.
Добравшись до порта, она глянула на корабли, стоявшие огромными живыми глыбами, чуть качаясь на волнах. Сердце заколотилось от предвкушения и неизвестности. Она часто приходила сюда вечерами, наблюдала за портовой разгульной жизнью, слушала украдкой разговоры моряков и разглядывала прибывших пассажиров с приставших кораблей. Впервые она здесь с рассветом, и теперь она пассажир. Отплывающий пассажир. Она поставила свою сумку, присела на неё перевести дух и унять своё сердце, привыкнуть к этой мысли. Она достала билет, ещё раз сверила название корабля и время отплытия. Нащупала рукой в голенище сапога свою защиту на которую возлагала большую надежду. Она очень тщательно продумала крепление к сапожку внутри голенища и гордилась своим изобретением.
Оправив юбки, поправив капюшон так, чтобы её не смог узнать даже случайно встретившийся знакомый, она пошла искать "Новую землю".

Биорка присела на соседнюю кровать и внимательно слушала рыцаря. Наконец-то приключение. Чем больше она слушала, тем больше спокойствие покидало её, заменяясь нетерпением.
- Значит ночью, да. Но надо к ней подготовится. Мы что, будем шарить по карманам спящих санитаров? Откуда мы возьмём ключ? И, самое печальное, что и палаты на ночь закрывают. Надо где-то спрятаться до ночи. Не помню, чтобы по палатам проходила тщательная проверка. А одежда, хм, у меня есть тёплый свитер!
Она ёрзала на кровати, подгоняемая своими мыслями.
- Вперёд на поиски ключа! - Она подскочила, потом тут же села. - А ещё, можно дождаться Христиану, когда она отключит сигнализацию. Или она хотела охранников в отключку пустить...шпильками.
Она засмеялась, но тут же прикрыла рот ладонью, чтобы никто не услышал.
- Но воровать машину я не хочу. У меня сильные ноги, я смогу далеко убежать. А у тебя сильные ноги? - Она с надеждой оглядела Солера.

В мгновение шупальцы охватили корабль и утащили на дно. Корабль! Но отважные пассажиры, благодаря тому, что были на корме и предвидели опасность - Уильям Стоун, Филипп Моро, Сэмюэль Моррисон, Лэмюэль Слоунтон, Филипп Моро и Элизабет Уэллер смогли выплыть и остаться на поверхности.
Дрейфуя на обломках корабля, они мужественно продержались до своего спасения. Проходящий мимо корабль, направляющийся в Англию, подобрал неудавшихся переселенцев, вернув их домой.

Продолжение следует...

Слинта осматривала Рина. Она разорвала его рубашку. Пули, пройдя сквозь броню защитного костюма, наверняка, сплющились и не должны зайти глубоко.
- Надо доставать пули. Лишь бы не были задеты основные сосуды. До внутренних органов, думаю, не достали. Джеймс неси воду, и всё трятьё, которое найдёшь. Пока он без сознания надо действовать.
Она обтёрла, насколько было возможно, кровавые раны. Приготовила медаппарат, чтобы был под рукой, в случае, если он очнётся вколоть ему ещё дозу, уменьшить боль и помочь остановить кровотечение.
Протерев свой нож и руки спиртом из аптечки, она начала ощупывать отверстия ранений, нащупывая пули. Извлекая их из раны пинцетом, нашедшимся в аптечке, высасывая сгустки крови и рваных тканей из отверстия, сплёвывала это тут же на пол. Очищенную рану, обработав спиртом тампонировала бинтами, ватой, залепляя пластырем, проклиная тех, кто рассчитывал количество перевязочных материалов для бортовой аптечки.
Она с ужасом думала о его лице, к которому предстояло перейти. Лицевые ранения редко смертельны, но вот красавчиком он себя уже никогда не назовёт.
Она периодически проверяла, жив ли он и боялась не уловить ту слабую вибрацию пульса, который еле прощупывался под рукой.
- Рин, ах, Рин, ты должен быть в сознании, тогда я смогу помочь восстановиться. Блин, только в кому не впади, там я буду бессильна. Ну, пожалуйста, Рин! - она бормотала не останавливаясь, чтобы отвлечь себя и поддержать Рина, если он вдруг слышит.

Ламберт нажал кнопку открытия шлюза и вновь его накрыло. Тот день ада на Земле ему не забыть никогда.

Это был решающий переход, переброска отряда показала, кто тут главный. Многие из команды погибли. От рук грязных вьетнамских гуков? Нет! Нет, чёрт возьми, это была сама Природа, мать её. Она проводила отбор до боя.
Огромное количество людей было убито змеями. Были также крысы, такие же большие как кошки, москиты, пауки и сороконожки. В то время, как Вы вряд ли умрёте от укуса сороконожки, один из моих coслуживцев совершил самоубийство, будучи укушенным, потому что боль была невыносимой.
Многие использовали синтетические колготоки при пересечении водных преград и болот - для того, что бы паразиты не заползи в половые органы и в задницу. Представляете рейнджера в колготках? Жизнь дороже вашего смеха. Вооружённые противники дают Вам сравнительно хорошие шансы на выживание. У Матери природы в арсенале есть вещи намного ужаснее, чем пули, она не даёт шансов.

И вот опять твари. Ту неравную битву он выдержал И на этот раз Ламберт был решительно настроен устоять в этом бою. Он ждал, когда команда пройдёт в открытый шлюз, чтобы закрыть его последним, не дав тварям пробраться в спасательный шаттл

Террористическая группировка "Коготь" работала плечо к плечу с лучшими из организации Overwatch. Прокурор собрал полное досье на так называемую элиту. Кто только рекомендовал их для зачистки Ханамуры?...
Все перехваченные сообщения агента пышной папкой лежали на сундуке с деньгами, собранными с развлекательных заведений, салонов игровых автоматов и закусочных, так же с подношений в древних храмах Ханамуры.

- Кулак Смерти, как там твои заигрывания со спелой Вишенкой? Ты не заигрался? Пора заканчивать с этим делом, ты много и красиво говоришь в этот раз. За своими разговорами, не заметил шифровки Агена, мы могли бы свалить отсюда намного раньше. Это стоило нам риска, чтобы не уйти отсюда в деревянных сюртуках. Пришлось подставлять Роковую Вдову и использовать мои связи в криминальных кругах Юстиции. - Прокурор глянул на Адвоката. - а ты неплохо смотришься в роли Вдовы даже раненым.

Включаем режим Кулака Смерти и валим отсюда.

Сомбра продолжала томно точить свои коготки.

Прочтя записку Семёна, Биорку охватил ужас. Опять смерть в этом странном месте. Она не любила смерть. В больнице, где она работала приходилось часто с ней сталкиваться и каждый раз ей хотелось сбежать как можно дальше, будто где-то там, далеко-далеко её просто нет. Но это бегство редко приносило облегчение, но она всё равно бежала. Сам бег помогал надеятся на лучшее.
Она гладила по голове рыдающего друга:
- Ты же старался, ты пытался. Не всегда даже врач может спасти. Так что ты не виноват. Ты просто добрый. Это хорошо, ты хороший. Это просто несчастный случай.
Сама же она думала о том, что Дженни была слишком молода и не больна, как же несправедливо. И мог ли Семён точно определить мертва ли она.
- Ты покажешь мне где она? Эй, Матииииильдаааа! - Биорка заорала во всю мощь - не спать на рабочем месте! Тут люди гибнут!!!

Настя не заметила повторных торгов с её бывшим "хозяином", не вникла в спор девушки с ним и как и куда она испарилась вместе с человеком-совой. Она ничего не замечала, в голове мысли одна перебивала другую:

"Если я продолжаю спать, то объяснение есть, кроме слишком реального сна, таких снов я ещё не видела. Если это смерть, то здесь должны быть обычные умершие люди, мой дядя погибший и бабушка, и...другие, но никак не выдуманный мною же персонаж. Если это какое-то магическое перемещение в другое измерение, то как в это измерение попал Баду, которого я лишь рисовала в альбоме и придумывала его жизнь. И возможно ли, что я выдумывала УЖЕ существующего человека? Что он жил себе всегда, и вдруг мне привиделся сверхестественным образом, а я только запечатлела привиденное. Может я ясновидящая? Легко проверить, стоит лишь расспросить его о подробностях его жизни. Конечно, наверняка, он скажет, что живёт в каком-то обычном городе и живёт себе в ...стоп! Какой там обычный! Глаза. Таких глаз никогда не встречала на всей Земле. Такой фиалковый цвет есть у моего карандаша, который был в палитре набора фирмы Stabilo. Помнится, именно из-за этого оттенка карандаша и купила весь этот набор. Такого совпадения быть не может. Я что...в Сказку попалла?!"

- Я что, в Сказку попала? - вырвалась последняя мысль вслух.

Собственный голос вырвал из потока безумных предположений. Тут она поняла, что свободна в действиях, что продавец куда-то ретировался, и, похоже, её фиалкоглазый Принц теперь её хозяин.

- Баду. Милый Баду, ты так смотришь на меня, будто знаешь! Скажи, что ты знаешь про меня? Но сначала, прошу тебя, давай уйдём отсюда, мне здесь очень неуютно.

Она поправила ошейник, под которым жутко чесалось и который напоминал о её недавнем плене.

- Я теперь твоя пленница или раба? Почему ты купил меня, именно меня?

Она стояла в нерешительности, боясь, что он не станет отвечать, не пригласит никуда идти, а просто развернется и исчезнет. А ей хотелось сказать ему так много. Сказать, что знает его всю жизнь, что какое-то странное чувство ответственности за него и за этот недоуменный взгляд лежит именно на ней. Что она виновата за этот удивленный вид его, за эти глаза, который вопрошают, которые мучаются вопросами, как же, как и она.

Тут одна из статуй, обрамлявших коридор, шевельнулась, с постамента сошла девушка. Чёрный плащ её был украшен всплохами искр. Глаза прикрывала железная маска, длинные волосы рассыпались по плечам, как язычки пламени. В руках она держала что-то небольшое, но яркое, меняющее цвет от белого до пурпурного. Она молча подошла к присутствующим. Протянула руки к середине костра и развела ладошки, выпуская содержимое на свободу.
На мгновение всех ослепил яркий свет и снова костер стал обычным, но что-то странное осталось в воздухе. Тишина?
Костёр не потрескивал, как обычно, тишина была могильной...

Бабушка подносит руки к твоей голове, сейчас будет нежно по головке гладить, от предвкушения глаза прикрыла... нет, рука приблизилась, но нет прикосновения, нет. Открыла глаза, красное пятно, нет, пятнышки, не красные, малиновые. Малина! Аромат дурманит. Так сильно пахнуть малина может только в бабушкиных руках, только её руками сорванная и вот так горкой в ладошке сложенная. Нагибаешься к малиновой пирамидке, широко рот открываешь и пытаешься всё сразу в рот взять. А ягодки укатываются, не все разом съеденными быть хотят. Но ты побеждаешь, уминаешь их все сразу в довольный рот и , когда понимаешь, что добыча вся в тебе, замыкаешь ставни-губы и давишь её, давишь зубами, размазывая малиновый сироп по нёбу. От вкусноты такой улыбка сама натягивается, выпуская кровавую струйку сока из уголка рта. Это ничего, не страшно, бабушка передником мордашку твою вытрет потом. И погладит-таки по головке.
Из сладко-малинового сна-забытья вырвал Настю шум базарный, глаза не сразу поняли картины перед ними разворачиваемые. И существо совинное продолжалось сном казаться. Постепенно сознание возвратилось и вспомнила Настя все последние события. И как тут оказалась, и что удивляться всему пора бы уже перестать.
Но новые волнения и неожиданности заставили сердце биться ещё сильнее. Штаны на совенке - это полбеды. Откуда на штанах знакомый рисунок. Сама из головы его невольно выдумала, никому не показывала, никто его знать и воспроизвести не мог. Это было самым чудным, что ей за последнее время увидеть пришлось.
Не успело сердце остановить свой волнительный бой, как новая волна адреналина накрыла Настю. Герой сказки её стоял живёхонек и вполне себе жил самостоятельно и смотрел на неё. Как смотрел! Будто тоже узнал Анастасию. Не слышала Настя торг, который из-за неё состоялся, не вникла даже, что покупают её, расписывая её прелести и недостатки. Не отрываясь смотрела она на Баду, ртом воздух глотая, чтобы сознание не потерять, чтобы не исчезла картинка эта. Если спит ещё, то только не сейчас проснуться бы. Не проснуться, держать сон, не терять сознание. Дышать глубоко и размеренно.
Тут открылся аквариум, выпускают её. А ноги не слушаются, помогли спуститься по лесенке.

-Привет- говорит девушка

- Здравствуйте. - машинально Настя отвечает, на девушку глянув. Припомнив, что встречались уже. Значит есть у кого пораспрашивать, что происходит, где они, в конце концов. И шары вспомнила на сцене, и как горела, и как сбежала от Скелета и всё-всё в голове пронеслось, пытаясь связать всё цепочкой логической.

Но первым делом захотелось проверить.
Несмело.
Очень аккуратно, чтобы не спугнуть изображение.
Подошла она к принцу.
Да, та самая добрая улыбка, какую она рисовала на листочках, столько раз рисовала, разные выбирая ракурсы и настроения.
Снисходительная, ухмылочка, улыбка сожаления, с грустинкой, приятная, лёгкая, загадочная, мальчишески-дерзкая, обволакивающая, жизнерадостная, печальная и, конечно, добрая.
И осмелилась она.
Протянула руку и коснулась.
Губ, конечно, коснулась. Легко, лишь двумя пальчиками провела, будто малиновый сироп с губ обтёрла, чтобы понять, что живая улыбка, не привиделась.

Биорка спрыгнула с качели, продолжая бубнить под нос песенку, прошла мимо всех пациентов к лежащему на спите мужчине. Она присела возле напряженного Солера. Провела ладошкой по взмокшему лбу. Песенка всё тише и тише продолжалась:
...Увидеть свет среди долгих мучений,
Какой выбрать среди многих решений?...

Она продолжала его гладить по голове, по щекам, по глазам. Едва касаясь, остужая пот прохладными ладонями.
- А знаешь, рыцарь Солнца, я тоже иногда вижу тьму. Её не каждый может увидеть, а вот мы с тобой можем! А Солнце оно большое и мудрое. Оно появится, когда будут нужно. Хочешь, я помогу тебе его снова увидеть? Только ты глаза не открывай и... вставай. Ну, вставай, здесь пыльно.

Биорки, катаясь на качелях, не вникала в дальнейше действо на площадке. Но услышала призывы к Слонцу, кто-то отчаяно его звал. Она подняла взгляд к небу, солнца действительно не было, хотя было тепло и светло.
Медсестра, появившаяся во дворе, явно была недовольна и рассержена. Биорке очень захотелось провалиться сквозь землю и просто "не быть здесь".
Она закрыла глаза, тихо покачиваясь, стала напевать в такт качелям, кач-кач...

Свет, тьма, (кач) ты здесь не одна (кач)
Вокруг мрак, (кач) поверь, это не так (кач)
Тишина и пустота, (кач)и мир разрушен(кач)
Среди осколков сердца (кач) так равнодушен (кач)...

Биорки услышав сопричастность к её проблеме, решила, что, может и не так всё плохо.
"Ты когда-нибудь вляпаешься в такое дерьмище из которого нет выхода! И никто, слышишь, никто не придёт тебе на помощь. Сдохнешь где-нибудь на очередном переезде из Луево в Кукуево!" - очередные напутствия матери, после очередного побега Биорки из дома, глубоко застряли в её сознании. Она подспудно ждала этого дерьмового случая. И была готова сражаться и доказать матери обратное.

"Нет, это ещё не тот случай. Здесь хорошие странные люди. Они помогут, они найдут выход." - она глубоко вздохнула, улыбнувшись Люку. Потом вздрогнула, когда на спортивной площадке начались споры за её обладание. Явно не проявляя дружелюбие, они отстаивали своё место под этим квадратным клочком неба.

"Кажется, не все тут хорошие странные люди. Есть и обычные."

Биорки стала закипать, гнев рождался мгновенно. А когда маленький чёрный толкнул Томаса, она вскочила со скамейки и с разбегу врезалась в этого обидчика, потом развернулась к нему и шмякнула слоном по голове.
- Только попробуй отобрать у нас свободу передвижения, даже по этому грёбанному полю! Я знаю методы, как тебе этот мячик засунуть в одно место!! Быстро разбились на команды и стали играть с новенькими!!! Ну что, мячик используем по назначению или поэксперементируем? - последние слова Биорки говорила уже прямо в лицо коротышу, едва не касаясь его носом.

Биорка шагнула из помещения в двор. Этот шаг в дверной проём, был сродни глотку воздуха для утопающего. Настроение поднялось до такой степени, что девушка тут же сорвалась с места и побежала. Она носилась по территории, осматривая всё новые и новые места с жадностью удовлетворяя своё любопытство. Но "достопримечательности" быстро закончились. Она плюхнулась на скамейку и застыла в немом вопросе:"Ну и что дальше, зачем я здесь?"...
Наблюдая, как собирается команда на игру, она вдруг поняла, что она тут надолго. Вот тут, в этом пространстве ограниченом стенами! Как игровое поле, за рамками которого "аут". Она начала волноваться...

Каскадёр совершил опаснейший трюк, перелетев в костюме слона через ловушки, утыканные катанами, уворачиваясь от звёзд сюрикенов, держа хвост пистолетом, хобот винтовкой и, выставив уши-локаторы для прослушки. Трюк удался.
Сняв свой розовый костюм, Моник обернулся на содеяное. Вытер пот со лба, хорошая работа. Опасности его возбуждали, адреналин в крови придавал жизни смысл.
Меж тем город не спал и нашёл одного не очень мирного жителя, который здравствовал на благо...кого?

Всё промелькнуло, как в кино. Насилие только на себе чувствует, а не на экране смотрит. Больно руки вывернули, сковали движения. От этого такая злость от беспомощности разыгралась, что выкрикивать стала, чтобы просто не орать во всю мощь: "Гады, слабаки, женщину испугались, руки связали, может побьёте ещё?"
Дальше лес бесконечный, всё дальше и дальше вглубь и дебри уходит и запомнить, уследить дорогу бесполезно. Сначала пыталась Настя примечать, куда ведут, тропинки разные, деревья приметные, да пеньки, коряги всякие, но слишком долго вели, запуталась, да устала.
На поляну вышли, тут усталость долой, примечать всё Настя стала: палатки, машину, ещё люди. Странные они, главное, чего хотят непонятно. Мясовозом машину обозвали, на охотников не похожи, что за мясом промысел в лесу ведут. Не людей же по дорогам караулят, чтобы на мясо пустить. Бр-р, придёт же в голову.
Опускают Настю в яму проморзглую, как зверя какого-то, решеткой накрывают. Брыкается она, сопротивляться пытается, хотя понятно уже, что без толку:
- Осторожно с девушкой обращайтесь, мясники лесные... Тут грязно, между прочим, сапожки испачкаю... Могли бы чаем хоть напоить и по-человечески сказать, что надо. Или говорить не умеете?... Руки-то хоть развяжите или, думаете, что через решетку к вам дотянусь, чтобы ещё по башке настучать?... А не боитесь, что выть тут буду на весь лес на клочок неба любуясь. Все волки сбегутся... Эй! Получше апартаментов нет? Руки освободите, немеют уже, ироды!!! Аааааа!!!!!

Биорке снились удивительные вещи, но проснуться не было сил.

Выйдя на площадку, Света поняла, что больше всего ей сейчас хочется остаться одной. Никого не видеть и не слышать. После спектаклей, репетиций и постоянного присутствия толп людей, побыть в тишине - самый лучший отдых.
Света, вошла в свою квартиру. Бегемот тут же прилип к ногам.
- Ну чего ты так разнервничался? Всю дверь опять разукрасил когтями своими. Думаешь, я тебя брошу? Глупый котище. Что с вами происходит сегодня? Жаль, что ты не говорящий кот Бегемот.
Света взяла сумку, которую приготовила заранее, вспомнила, что телефон оставила на кухне, где разговаривала с Таней. Зайдя в кухню, Света опять почувствовала жажду, Бегемот продолжал свои странные действия в её ногах. Она набрала и выпила ещё воды. И тут её осенило, она столько много выпила сегодня, но так и не хочется по нужде и не потеет особо. Неужели организм её всю перерабатывает? Она "прислушалась" к своему организму. Опять дурнота и облегчение от воды не надолго, всё равно какая-то сухость. Опять подумалось, что лучше бы она никуда не собиралась, а завалилась в прохладную ванну с книжечкой и пережила бы этот засушливый день. В одиночестве, с томиком Августа Стриндберга, на которгго вечно не хватало времени.
- Бегемоооот! Ты сейчас искриться начнёшь! Иди об диван трись, разрешаю, можешь его даже в клочья изодрать, пора ему уже на помойку. Меня только в покое оставь!
Она вспомнила про сбитую Таней старушку, которую, якобы, заразил бешенством кот. Жуткое предположение, что это может быть правдой, вызвало лёгкую тошнотворную круговерть в животе. Она схватила Бегемота за голову, повернула его морду к себе и посмотрела в его глаза.
- Моть, что с тобой?!!

...странное животное уже догоняло, впереди спасительная калитка за которой можно спрятаться, закрыться от преследователя-монстра. Но движения с каждым шагом давались всё тяжелее, заносить ногу приходилось с большим трудом, воздух становился всё гуще, как-будто находишься в резко застывающем желе. Руками раздвигая воздух, Света рвалась к спасительной калитке. Вот ещё несколько метров, ещё несколько вздохов. Почему же чудовище движется по прежнему быстро, а калитка не приближается даже с очередным прорывом, с преодолённым шагом в желейной стихии...ужас сковал от осознания неизбежности - убежать не удастся. Это конец!

... Светлана проснулась от ужаса. На неё смотрел её любимец в полном спокойствии, не подозревая, какие страсти ей только что пришлось пережить.

- Уф...сон..., Моть-Бегемоть, прилип...кхе-кхе, - слова жёсткой щёткой прошлись по горлу, хрипотой огласив спальню.

Света потянулась за чашкой со вчерашним чаем, чтобы смочить горло. Бегемот сполз с груди девушки.
"Ну и сушняк, с чего бы. Немудрено, что кошмар приснился. Хорошо, что чай оставила вчера."
Чай был остывший, но вожделённой прохлады не дал. Зато смочил связки.

- Мотя, ну не прилипай ко мне, ты такой тёпленький, но это сейчас не является твоим преимуществом, уйди, дружище. Как тебе самому-то не жарко? - проверила степень оживления своих связок Света. Шутливо потрепала Мота (так она сокращённо называла Бегемота) за холку и настойчиво отстранила от себя.

Светлана чувствовала себя недолизанным чупа-чупсом. Вся липкая. Ночная шёлковая рубашка, как фантик прилипла к леденцовому телу. Она вспомнила, как одна из их труппы девушка всегда заворачивала чупики обратно в обёртку, когда надо было срочно выбегать на сцену. А потом ругаясь и психуя, отдирала его от намертво прилипшего фантика. Вот и Света примерила на себя роль этого бедняги-леденца.
Она встала под включенный вентилятор вплотную. Он гонял жаркий воздух и не приносил облегчения.

- Мот, я в душ. Плиз не скрестись под дверью. - Светлана поплелась в ванну, чтобы принять прохладный душ и засунуть рубашку на быструю стирку.

"Надо бы и постельное всё перестирать, всё мокрющее, сколько же из меня воды вышло...О, мозг ещё работает, но если так будет продолжаться, мой мозг станет высушенным куском ненужных извилин..."

Биорка ожила, как только её забрали с площади, где она уже долгое время сидела в полном ступоре. Её везут на новое место. Новое! Она там ещё не была. Смена обстановки очень возбудила девушку, в автобусе она вертела головой, как заводная, успевая рассмотреть виды из всех окон.
Усевшись на предложенный стул она ёрзала и подпрыгивала, ей нетерпелось всё здесь рассмотреть, побывать во всех уголках этого замечательного места.
- Я, я следующая! - Биорка подскочила с места, подняв плюшевого слонёнка над головой, - Спасибо, миссис Дженни, что пригласили нас в этот замечательный отель. Я так рада побывать здесь. Я хочу всё, всё увидеть. Я путешествую, меня зовут Биорка, это мой друг Барни. И не смейтесь!
Биорка зачем-то выкрикнула последнюю фразу, хотя никто и не собирался смеяться. Девушка осмотрела всех по порядку. Никто не собирается осмеять имя её слонёнка? И затараторила дальше, почти без пауз:
- Мы согласны погостить у вас 2 или 5 дней, потом нам надо уезжать, нас ждут другие люди, которые хотят узнать о моём городе и людях, что там живут. Мы должны поспешить, не будем вас утомлять своим присутствием, но мы вынуждены попросить вас дать нам денег. Нет! Нет, конечно не надо давать, вы нам...Нет! Нет, лучше мне их просто одолжите. А на обратном пути я всё верну. У меня обязательно будет обратный путь! Всё.
Девушка резко замолчала, села на стул и уткнула лицо в игрушку, замерла, ожидая отрицательную реакцию.

Жидрунас вылетает на традиционные соревнования силачей Rammumees-2017. Готэм не будет этой ночью спать и силач покидает город с беспокойством на сердце.
- Я вернусь с победой!

На крыше оказалось не так интересно и волнующе, как в детстве. Да и объектов для наблюдения не оказалось.
Вокруг дома, неспешно, не дыша практически пошла. Кажется, резкое движение может рассыпать в прах то, что когда-то было живо. Все предметы лежат по своим местам, никому непригодные. Покинули их хозяева. Умерли вещи с тоски, превратились в тлен. Некого радовать, некому помогать, некого одевать. Ушли люди, застыло время. И ощутила Анастасия вдруг, что вторглась она в нечто чужое или чуждое. Как могилку чужую потревожила. Тоскливо стало до ломоты в затылке, одиноко так, что захотелось назад убежать, пусть даже к жуку грозному, пусть на погибель, только не оставаться вот здесь, в застывшем времени. Только не остановка, только не тишина, только не одиночество!
Идя к выходу из двора, спиной ощущала, как пустые глазницы окон смотрят ей вслед упрекая. Зачем приходила, что хотела... по спине прошёл холодок потери чего-то важного и нужного. А может это ветер продолжал свои шалости...
Вышла Настя на дорогу и тихонько прикрыла за собой калиточку. "Покойся с миром" - подумалось зачем-то вдруг.
Повернулась в сторону где оставила странных, но всё же живых существ, и побежала во всю прыть молодых ножек, бубенцами оглашая своё решение.
Чуть с ума не сошли бубенцы от встряски такой.

На глаза попался моток верёвки, но уж больно сурова она для волос. Но любая верёвка состоит из менее тонких верёвочек, а каждая верёвочка из ниточек, даже каждая ниточка скручена из более тонких нитей. Села Настя в одном из дворов на завалинку, начала верёвку на нитки раскручивать. Бабушку свою вспомнила, она рукодельницей была. И вязала и вышивала. Настя много толстых ниток ей раскрутила для вышивания истончая их. Не было в магазинах мулине разных, приходилось выкручиваться, вот и пригодилось. Сидит Настя, нитку крутит и бабушку вспоминает. В транс впадает, уже бабушку свою слышит, как-будто рядом она с ней сидит, помогает. Она весёлая была, любила её очень. И песне её одной научила. И слышит Настя голос любимой бабушки и сама с ней подпевает бодро:

А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер,
Веселый ветер, веселый ветер!
Моря и горы ты обшарил все на свете
И все на свете песенки слыхал.
Спой нам, ветер, про дикие горы,
Про глубокие тайны морей,
Про птичьи разговоры, про синие просторы,
Про смелых и больших людей!
... Кто весел, тот смеётся,
Кто хочет, тот добьётся,
Кто ищет, тот всегда найдёт!

"Ё-моё" - Настя побледнела, когда парень про муравьёв шепнул.
- Э, отравленный сахар, между прочим! - выкрутилась Настасья, уперев руки в боки и выставив красный сапожок вперёд, стала нервно притоптыватьносочком.

Эх, парниша, парниша! Молодой ты ишшо… А я-то в твоем возрасте уже вовсю ловил Гитлера – и с хвостом, и без хвоста. Прятался он – дай боже. Умен, хитер и заковырист этот самый Гитлер. Очень трудно предугадать евонную тактику. Ловить его нужен навык особый, некоторые всю жизнь учатся – да никак поймать не могут, даже подойти поближе... Кишка тонка, прямо скажу. «На ловца и зверь бежит!» - это не про ловлю Гитлера. И не важно, с хвостом он или бесхвостый, сколько рук и сколько ног у него.
И вот, наконец-то поймали наши спецы этого самого Гитлера под мостом, да и к тому же с хвостом. Да, с хвостом поймали его, гаденыша. Такая радостная весть! Честь и слава! Все ликуют. Ловить Гитлера – это тебе, мил человек, не сопли под подушкой трескать и не сапоги всмятку… Сноровка тут нужна особая, выдержка и терпение, много терпения. И боевой, аскетический и спартанский характер, стоические привычки выдерживать и стужу, и жару, и слякоть. Прячется он везде – и на дне морском, хвост отрастивши да жабры с плавниками, и среди людей бывает Гитлер замаскированный ходит. Коварен он, многолик и многозол. Самые лучшие, выбранные Священным Советом Наставников По Ловле Гитлера юноши и девушки идут начинать сей благородный промысел. А лучшие из лучших – посвящают жизнь это самой Ловле! Удостаиваются этой великой чести! Нет более благородного занятия, дружок! А как сладко вытащить, поймать на крючок это чудище, потерявшее облик человеческий… как он молить тебя будет отпустить его, приводить доводы, соблазнять всячески. Но ты должен быть непреклонен. Рыдать он будет, умолять, разными голосами просить. Может особо хитрый Гитлер извернуться и обратиться девушкой прекрасной, невинным ребенком и старушкой дряхлой да древней. Но будь непреклонен! Не верь глазам своим – Гитлер это, Гитлер! А кто же еще? Пароля, который меняется каждые сутки, он, супостат, не знает. Ошибки не будет – будь спокоен, мой мальчик. А если что, ну, всякое бывает –при поимке Гитлера ты покалечил, ногу-руку оторвал невинному человеку, который вовсе и не Гитлером оказался – так ничего – вылечат его наши эскулапы болезного за счет государственный, щедро компенсируют увечье тоже из специального фонда, наградят за содействие если на то уж пошло. И многие понимают ведь, не кипешуют почем зря. Главное быть бдительным в этой нелегкой работе – ловле Гитлера.
А ежли сам ты Гитлера упустишь – что ж… Жизнь жестокая штука, детка. Не мы это все придумали. Сотни, тысячи лет, десятки тысяч лет существует незыблемый Кодекс Ловли Гитлера. Из седой древности, суровых и героических времен. Второго Военного коммунизма идет этот закон, что гласит: «Упустивший Гитлера – сам становится Гитлером!» Несладко придется тебе, если допустишь такую оплошность. На всю жизнь свою останешься Гитлером. Изгоем и врагом рода человеческого. И жизнь будет твоя дальнейшая коротка и мучительна. Тысячи и тысячи отважных и честолюбивых охотников будут ловить тебя. Но я верю, что ты не будешь разгильдяем, не постигнет тебя столь печальная участь…
Самые хитрые, умелые и коварные Гитлеры живут под водой, маскируясь под крокодилов и прочую живность. Бывает и десятки лет в постоянном страхе там они живут, но почти никто из них не доживает до старости. Наши бравые охотники, будь спокоен, дружок, постараются, чтоб Гитлер как сыр в масле-то не катался! Чтоб земля под ним горела, и вода тоже! Как ни маскируйся, собака ущербная, как ни прячься – найдут, проведут испытания на истинный гитлеризм и казнят публично, исполнившись вдоволь праведным гневом! Ведь этой великой ловле – без малого полтора миллиона лет! Ты представляешь, из какой седой древности идет сие благородное и общественноугодное занятие!
Вот настал черед тебе, дорогой парниша, рассказать историю. Про первого Гитлера, про начало ловли его и его последователей, приспешников – гадких гаденышей и говнюков – Гиммлера и Геринга. А создали первого Гитлера евреи, ты наверно про них слышал. Слышал, да не видел… Неудивительно – уже многие тысячи лет никто не видел этих самых коварных евреев, врагов рода человеческого, пакостных создателей первого Гитлера, а также Гиммлера с Герингом. Скрылись они на просторах нашей Галактики, где-то на окраинах. Доходят до нас некоторые вести про них. Некоторые отважные исследователи, каратели и путешественники встречают евреев. И сразу открывают огонь на поражение. О чем говорить нам с этими двуногими, двурукими и одноголовыми мерзопакостниками! Один вид их внушает страх. Никаких переговоров с этими извращенными белковыми тварями, состоящими в основном из воды. О, столько зла они принесли роду человеческому! И не хотят они жить по-нашему, по-коммунистическому. Изо всех сил противятся. Ученые говорят, что они по-прежнему в своих лабораториях создают новых Гитлеров, Гиммлеров и Герингов. Клонируют и подсылают к нам. А зачем – никто не знает! Гады они, парниша… А вот рассказать тебе хочу про первого Гитлера… Было это очень давно, и существуют разные версии происшедшего. По одной из них, евреи прилетели с планеты Жид и поработили древних людей, наших углеродно-кремниевых предков. А что править – создавать стали гомункулюсов (или големов) – лепили их из глины, в рот вставляли пентаграмму, на которой были написаны приказы и программы. И пока во рту у Гомункулюса эта самая Пентаграмма – он правит людьми, насилует их и грабит, обвирает и смущает, пытает и развращает. Время от времени евреи меняют пентаграмму. А если вытащить изо рта эту самую пентаграмму – голем прекращает любую деятельность. Стоит на месте, курит и лукаво щурится. Иногда похабно танцует и песни глумливые поет, да комьями грязи кидается. Но вот создали евреи нового Суперголема – который и без пентаграммы может людей мучить, грабить и развращать. Ибо запихнули евреи ему в голову жидокомпьютерный мозг, у которого контакты золотые да серебряные. Горе! Горе! Горе пришло на землю! Новый голем и стал называться Гитлером, ибо был не просто уродливой глиняной машиной, а обладал искусственным разумом. И стало ему легче и приятнее притеснять людей, да поклоняться своим создателям евреям! Никто не мог совладать с ним, ни один царь, рыцарь и ни один герой. Ибо силушка его была в двух вспомогательных големах – Гиммлере и Геринге. И вот они втроем весь мир окончательно поработили на славу евреям, стали дань собирать втрое больше прежнего. Застонали люди добрые от сей нечисти окаянной, ох, застонали! Но было слабое место – почему-то евреи плохо защитили своего суперголема от нападения сзади. Оказалось, что взяв Гитлера за хвост, можно временно его работу прекратить. Начинает он говно жрать и словами жуткими поносить и хулить своих жидосоздателей. Но ненадолго – пока не примчатся на помощь к нему другие два Суперголема. Воткнут в него свои уды сзади и спереди, прочистят таким образом его… А когда сметливые и отчаянные герои Сталин, Рузвельт и Черчилль ухватили одновременно за хвост сразу всех троих врагов рода человеческого – перестали работать эти мерзкие еврейские машины навеки вечные. Растерзали добрые люди этих страшных чудищ на куски, вкусили их плоти, дабы силу приобрести их жидовскую, надчеловеческую. И больше не смогли евреи-жидопланетчики править людьми. Изгнали их в государство Израиль на самом дальнем краю Земли…

Вадим ЭЛЕФантов

Ну вот и помощь, как я и говорила, - отпустила, наконец, Катя руку мужчины, - спасибо за участие, думаю всё будет у нас, э..у вас хорошо.
Помощь подоспела во время. По другому никак, такой случай, недремлещий МЧС и всё такое. Катерина не собиралась сопротивляться медикам, хотя надеялась, что надолго её не задержат. Если не видно крови, то и рана кажется несерьезной. "Только бы не гипс - шептала девушка, пока её несли к скорой, - видно много скорых пришлось задействовать, даже старинный автопарк вывели на вызовы".
- Ох, это мой чемодан там валяется, возьмите и его! - попыталась соскочить с носилок Катя, но почуаствовав резкую боль в ноге, понадеялась на добрых санитаров, что они выполнят её просьбу.
Её поднесли к скорой, где уже были носилки с раненой девушкой. Катерину пересадили на сидение скорой, всё-таки она была в сострянии сидеть, места всем в скорой не хватало.
Где-то Катерина слышала, что с ранеными надо разговаривать, чтобы они были в сознании и отвлекались.
И она, чтобы отвлечь девушку от боли и себя заодно, спросила:
- Что вы там говорили: "...в этом времени...", "...сеть старых..." что имелось в виду?
Тут к ним в машину посадили смешно забинтованного Троицкого. От всех троих несло спиртом, выглядели все чумазыми, перепачканными в крови, в разодранной одежде. Глянув на ворчливого одессита, Катя не смогла сдержать улыбку:
- Выглядим мы все один другого краше. Улыбайтесь, не ворчите. Мы всё-таки везунчики. Было два взрыва рядом с нами. А мы живы! И нам помогают.
И тут девушку осенило, как током ударило:
- А паспорт! Он у полицейского остался, а он...он...
Сказать, что он мёртв не получилось. Это слово застряло в горле.
Катерина была готова вырваться из скорой за документами, без них и не в своём городе она просто пропадёт.

Жарко, адски жарко, жарко так, что не чувствуешь тепла. Потому что его нет, есть только пекло.
Когда небо потухло под клубами смертельной черни, когда с неба стал падать гиганскими снежинками чёрный "снег", когда каждый вздох завершался жутким кашлем, стало ясно, что пожар оказался сильнее, чем его ждали. Его мощь, съедая на своем пути всё живое, позарилась на бесплодную землю, будто чувствуя, что там есть где поживиться.
Обливаясь водой и закрываясь простынями, люди надеялись, что вот-вот смертельный вихрь свернёт по бокам их защитной земли и пойдёт прочь стороной, туда, где есть пища лесная, что ветер поможет быстрее снести этот ураган в стороны.
Но завеса дыма не давала кислороду пробиться к людям, давая им время на жизнь, время на это ожидание.
Несколько человек сорвались с места. Слава не успела заметить в какую сторону они рванули, но надеялась, что навстречу пожару, что против ветра. Когда загорелась одна из машин, а пожар начал огибать их котлован, ища новый путь, решительность появилась и у оставшейся кучки людей.
-Делайте как я! - крикнула Слава. Она окунула покрывало в остатки воды и обернула себя с головой, предварительно выбрав относительный просвет в завесе огня и дыма, где стена огня стала истончаться за неимением горючего - надо туда, туда, где страшно.
Слава рванула туда, откуда пришла смертельная волна пожара. Этот хищник начал огибать место раскопок, а люди неслись обезумевшие навстречу выжженой земле. Адреналин в крови не давал возможности остановиться ни на секунду, разрывая в клочья покрывало на себе, перескакивая через невидимые преграды, экономя последние искры разума проскакивали они через ворота ада. И долго бежали по выжженному, оставляя жуткие клубы пепла, цедя остатки кислорода сквозь ткань, которая уж трухой сыпаться стала от жара, иссушившего последние капли влаги из него.
Слава бежала, пока сознание не покинуло тело.
И...и вот он дом, вот аллея липовая, липовый цвет кружит голову, делая тебя сумасшедшей. И идти по алее спокойно нет сил, хочется бежать в препрыжку, подпрыгивать за опустившимися ветками, ухватить цветок липы и прижать к носу, вздохнуть медовый нектар, так чтобы голова закружилась от счастья, от свободы, от весны...и ты улыбаешься прохожим и они в ответ улыбаются и знаешь ты, что всё у них будет хорошо...

Проводя очередную борьбу с комарами, кровожадности которых позавидовала бы сама мадам Баттори, всегда всплывали сами сабой вопросы: «Зачем я сюда приехала?» и «Что я наделала?». Однако, нужные репелленты и дымный костёр ставили всё на своё место. Это была третья полевая партия Славы и она довольно быстро освоилась в новой обстановке и втянулась в работу, интересное дело увлекло не на шутку. Именно чувство восхищения удивительной природой, любовь к таёжной земле, к её первозданной красоте, бесконечным пространствам и горным цепям, в общем всё, что ее окружало, придавало столько сил и энергии, что остальные мелочи жизни не имели никакого значения.
Слава могла с уверенностью сказать, ей очень повезло с коллегами, коллектив оказался на удивление дружный. Она быстро «влилась» в компанию, с которой ей оказалось очень весело. Вместе они пели песни, играли на гитаре и даже вели свой отдельный журнал наблюдений, не относящихся к работе, в котором часто появлялись записи-записки, комплиментарного характера, адресованные Славе. Это очень забавляло и вносило свою перчинку в экспедиционную жизнь. Хотя некоторые товарищи начинали откровенно бесить и раздражать. Избытки замкнутого коллектива.
Слава была начальником участка. Руководитель разведки решил, что только так можно воспитать настояшие кадры - полным погружением в должность. Впервые на такой должности было страшновато, но у неё был замечательный помощник Григорий Иванович, который и учил, и наставлял, и советовал. В общем было у кого набираться опыта, да и половину работы он брал на себя. Мужчины посмеивались иногда над Славой по доброму, а как же иначе, начальник всё-таки. Молодая, не опытная, а начальник.
Слава, не оставалась в долгу и брала большую часть бытовых проблем на себя. Но, это всё лирика жизни и работы в полевых условиях.
Сегодня предстояла шикарная ночь со звёздным небом. Август застал в тайге, на природе, это же счастье какое-то. Упустить небесное шоу Слава считала сверхглупостью. Поэтому решительно отказывалась от предложений "пригубить" под кабанчика.
Ребята сегодня потрудились, устроив себе охотный денёк. Саботировав работу, они принесли дары природы в виде огромной туши кабана. Так как на тушенку уже смотреть не хотелось никому, провизия в виде свежей дичи, спасла прогульщиков от выговора от начальства.
Устроить дикую вечеринку с костром и ритуальным разделыванием туши, решили подальше от быт.городка, забравшись на ближайшую сопку. Выжили после такого пиршества не все. Кто-то вернулся в свои постельки в бытовки, кто-то завалился прямо у костра, прикрышись, предусмотрительно припасенными, одеялами.
Слава с самыми стойкими, в том числе с подругой-коллегой Катей, дождалась представления небес. Они стояли рядом, задрав головы и наперебой загадывая желания. Веселились не на шутку, крики стали сменяться откровенно глупыми и нелепыми желаниями, звёзд падает много, не жалко. Как только этот смех не разбудил товарищей, которым пришлось принять дозу за себя и за непожелавших пить, непонятно.
Тут и вовсе начался фейерверк, один всплеск рождал целые брызги желаний. Это было восхитительно. Девушка завалилась за землю, чтобы небо всем своим волшебством накрыло только её. Захотелось остаться одной, одной с этой фантастикой. Сами собой сложились слова:
Омывает небо дождём пирит;
Во Славу воину Персею;
Желанье загадать успею
Пока дождинка искрою горит.
Тут все заметили, что не все "дождинки" сгорают.
"Кто-то загадывает несбыточные желания" - подумалось Славе.
- Наши зачем-то в тайгу на уазе укатили, может привезут пару экземплярчиков, вот это будет шикарный отчёт, да, Слав? - шуточки коллег показались Славе не смешными.
Восхищение с налётом тревоги, прервали романтический настрой девушки. Она поднялась на ноги, падающие "пожелашки" взрывались на горизонте. Такое раз в жизни можно увидеть, как можно спать в такую ночь?
Слава подбежала к храпящим товарищам, чтобы разбудить, выспаться всегда успеют, ведь тут такое! Такое!!
Тут земля под ногами подпрыгнула, толкнув Славу так, что она отлетела, как от батута, приземление было жестким.
"Ну всё, звездец..." - мелькнуло и погасло в голове. Мозг умеет отключаться в шоковом состоянии, поэтому Слава замерла в том положении, которое ей было навязано кульбитом землянных масс. Перед глазами только чернь неба, пронзённое дырочками звёзд и..